Страница:
– Понятно, - тупо сказал Адриан.
– Знаю, ты не слишком любишь говорить, даже думать о подобных вещах, - заметила Джессика. - Приходится нам, женщинам, заботиться об этом, строить планы, договариваться.
– Хочешь сказать, что уже обсуждала это? - прохрипел Адриан. - Вместе с другими женщинами?
Он сам не узнавал своего голоса, но ничего не мог поделать.
– Разумеется, нет, - заверила Джессика. - Но мы все знаем. И я хотела сказать, что всегда восхищалась тобой как руководителем и человеком. Мало того, ты мне нравишься.
Она порывисто прижалась к нему и поцеловала.
Адриан, на какой-то миг забывшись, ответил. Ее губы были мягкими и чувственными. Но он тут же отстранился, потрясенный реакцией собственного тела. Джессика встала, и Адриан неожиданно остро ощутил, что обтягивающий, как чулок, комбинезон скрывает тело женщины, мало того, женщины желанной, и эта женщина готова принадлежать ему.
– Я рада, что все улажено, - прошептала она, поцеловала его в щеку и вышла из комнаты.
– Улажено? - запоздало пробормотал он. - Улажено? Успокаивало одно: все это забудется, как и остальное.
Ему показалось, что откуда-то доносится смех, но голоса были совершенно незнакомы.
Адриан не считал себя хорошим оратором, но Френсис заявила, что его выступление просто необходимо. Команда ждала хоть какого-то ответа. Пусть Адриан тоже сбит с толку, но он был и остается капитаном. А это означает, что решение должен принять именно он. Более того, он не смеет выказывать перед экипажем своих истинных чувств - беспомощности и растерянности.
Он собирал команду дважды: в первый раз перед пробным полетом, когда предложил каждому возможность отказаться и уйти незамеченным. На втором совещании обсуждалась компьютерная программа: стоит позволить ей действовать дальше, направляя землян к цели, выбранной инопланетянами, или остановить.
После этого команда разделилась на группы - рабочие и по интересам. Экипаж был набран из добровольцев, согласившихся строить корабль. Сначала время занимали вечеринки и веселье, но позже стали возникать склоки и ссоры, особенно на почве ревности и любви. Обычно для разрешения подобного рода недоразумений стороны прибегали к советам Френсис или, если это не помогало, к корабельному суду. Последней инстанцией считалось мнение капитана. Теперь же ему пришлось встретиться со всеми и объяснять необъяснимое.
Экипаж собрался в спальне холостяков. Френсис стояла позади капитана, всей своей фигурой олицетворяя поддержку. Джессика загораживала дверь, словно боялась массового бегства.
– Мы знали, что придется встретиться с неизведанным, - начал Адриан, - только не предполагали, что оно окажется столь безумным.
По толпе собравшихся пробежал нервный смешок.
– Мы прошли через испытания, которым нет разумного объяснения, - продолжал Адриан. - Но связаны они с нашим пребыванием в червоточине. Пока известно только это. Но вот отрадный факт: поскольку все мы здесь, можно считать, что корабль выдержал. Хотя мы мало что помним…
– Лично я не помню ничего из случившегося после того, как мы куда-то попали, - проворчал один из членов экипажа. - И это меня пугает.
– Такое кого хочешь напугает, Кевин, - согласился Адриан.
– Но это полбеды! - воскликнула одна из женщин. - Я припоминаю вещи, которых вообще не было: например, что мы с Биллом поссорились…
– А я вспомнил, как мы помиримся, - сообщил мужчина, смеясь.
– Поэтому мы предположили, что здесь, в червоточине, причина и следствие поменялись местами. Но мы не позволим неожиданному взять верх над нами, если хотим понять, что происходит и как отсюда выбраться.
– И когда это будет? - допытывалась женщина.
– Мы пока еще многого не знаем, Салли, - вздохнул Адриан. - Наверняка известно только одно: «когда» - это слово, которое ничего не значит в том месте, где мы находимся. Червоточина - это космический вневременной туннель, по которому можно перебраться из одного конца Вселенной в другой, вроде складывающегося пространства, где соприкасаются и скрещиваются отдаленные друг от друга точки. Червоточина существует в некоем гиперпространстве, где время и пространство неразделимы. Мы думаем…
– Почему ты беспрерывно повторяешь «мы думаем»? - раздраженно бросила женщина.
– Для нас все так же ново и непонятно, как и для тебя, Джоан. Дай нам возможность все выяснить: как ведет себя новое время, как мы можем в нем функционировать, и уверяю, мы скоро сможем продолжать путь.
– Вспомните книги «Алиса в стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье», - вмешалась Френсис. - Алиса попала в место, где все перепутано, но сохраняла спокойствие и в конце концов вернулась в свой дом.
– Но это детская книга! - сорвался кто-то.
– Сэм, я надеюсь, мы сможем справиться с неведомым не хуже ребенка викторианской эпохи, - отрезала Френсис. - И, может быть, даже получим кое-какие ответы.
– Мы никогда не вернемся! - вскрикнула женщина.
– Пока мы ни в чем не уверены, Кат, - ответил Адриан. И тут впервые заговорила Джессика:
– Нам следует вести себя так, словно все это - единственная реальность. Иначе никаких шансов не остается.
– Хотелось бы знать, - спросила еще одна женщина, - куда этот самый путь нас приведет.
– Не знаю, Джезмин, - покачал головой Адриан, - но все мы отправились в полет, желая встретиться с неведомым, и придется следовать по дороге, вымощенной желтым кирпичом, пока она не приведет нас куда-нибудь.
– А что это за дорога? - удивился мужчина.
– Спросите у Френсис, - улыбнулся Адриан.
– Еще одна детская книга, - пояснила Френсис.
– Я хотел бы сам получить ответы, - заметил мужчина.
– Если сумеешь, дай мне знать, - попросил Адриан, скрещивая руки на груди. - А пока придется мириться с неопределенностью и забывчивостью, не давая им свести нас с ума. Наверняка какой-то выход есть. Червоточина - это подтверждение, что мы движемся в верном направлении. Мы уверены в том, что нас послали сюда совсем не для того, чтобы запереть в червоточине. Это верная дорога, только нужно понять, как по ней двигаться.
– Кстати, это напоминает слова шахматной королевы, сказанные Алисе в Зазеркалье: «Здесь, видишь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на месте. Ну а если хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать, по крайней мере, вдвое быстрее».
– И что в этом хорошего? - угрюмо буркнул мужчина.
– Откуда нам знать, Фред, - ответила Френсис. - Зато я точно помню, что это имеет определенный смысл.
– Френсис, ты вечно ищешь мораль, - упрекнула женщина.
– Мораль есть во всем, если сможешь ее найти, - торжествующе заявила Френсис.
Вскоре после этого собрание закончилось. Настроение было подавленным, но члены команды по крайней мере немного успокоились. Однако у Адриана осталось неприятное ощущение чего-то неладного: в комнате собралось куда больше народу, чем обычно.
Но он почти сразу же забыл обо всем.
Адриан сидел один в командном отсеке, когда прибыла депутация: трое мужчин и две женщины. Все молодые, почти одного возраста, от девятнадцати до двадцати двух, и очень похожи друг на друга. Блондин с блондинкой, брюнет с брюнеткой и негр. Адриан никогда раньше их не видел. Брюнетка немного напоминала Джессику. Блондин тоже казался знакомым, но Адриан так и не смог решить, на кого он похож.
– Мы хотим предъявить требования, - заявил молодой человек. Где Адриан слышал его голос?
Он попытался сохранять спокойствие, но это ему плохо удавалось.
– Кто вы?
– Вы знаете, кто мы, - бросила блондинка. Адриан покачал головой:
– Вы здесь чужие. И это удивительнее всего, поскольку корабль застрял в червоточине, и никто не может покинуть его, как и появиться здесь.
– Мы следующее поколение! - объявила женщина.
Адриан сидел в капитанском кресле. Пятеро вновь прибывших образовали полукруг: гибкие, сильные, мускулистые, они слегка подались вперед, словно готовились разорвать его в клочья.
– Неужели мы пробыли здесь так долго? - удивился Адриан.
– Продолжительность - это слово, не имеющее значения, - объявил первый молодой человек.
– Старые привычки трудно забываются, - извинился Адриан.
– Нам нечего забывать, - с горечью вставил брюнет.
– Мы согласились не горячиться, - предупредил первый молодой человек. - Словом, пришли, чтобы предъявить требования.
– Позвольте хотя бы привыкнуть к мысли, что у команды появились дети, успевшие повзрослеть за то время, что мы просидели в этой червоточине, которая должна была обеспечить мгновенный переход. Я не чувствую себя старше на двадцать лет!
– До чего же негибкое мышление, - презрительно фыркнул блондин.
– Он ничего не сможет с этим поделать, - пояснил первый, то ли выразитель общего мнения, то ли лидер группы. - Связан по рукам и ногам системой.
– Он должен справиться. Он капитан, - настаивал блондин.
– И сколько же вас? - поинтересовался Адриан.
– Много, - сказала блондинка.
– Подсчет так же бессмыслен, как и понятие времени, - заявил блондин.
– Вы одного возраста? - продолжал допытываться Адриан.
– Видите? - взорвался молодой человек. - Он никогда ничему не научится.
– Кое-кто - да, кое-кто - нет, - терпеливо объяснил главный. - Ни один из ваших вопросов не будет иметь смысла, пока мы не выйдем в обычный космос. Поэтому мы здесь.
Адриан послушно сложил руки на коленях.
– Не знаю, чем могу вам помочь, но продолжайте.
– Мы хотим, чтобы вы бросили попытки вырваться из червоточины, - объявил главный.
– Но это невозможно.
– Почему? - удивился молодой человек.
– Мы на острове Где-то-там, в несуществующей стране Нигде. Здесь нет памяти. Нет континуума. Виртуальное небытие. Видите ли, мы посвятили свою жизнь одной идее - узнать, с какой целью инопланетяне отдали нам планы корабля и привели сюда, - пояснил Адриан, показывая на книгу, лежавшую перед ним: «Дар со звезд». Он сам не знал, почему то и дело обращался к ней, словно с ее помощью надеялся найти выход.
– А мы - нет, - отпарировал разочарованный молодой человек.
– Что именно «нет»? - поинтересовался Адриан.
– Не подписывались на это путешествие.
– Но… - начал Адриан.
– У вас нет права, - рявкнул главный, - тащить нас куда-то против нашей воли.
– И лишать нас возможности существовать, - добавила брюнетка.
– Это как? - озадачился Адриан.
– Что, по-вашему, случится с нами, если вы выберетесь из червоточины? - прошипел главный.
Адриан молчал.
– Мы исчезнем.
– А что же это за существование? - спросил наконец Адриан. - Что за жизнь без памяти? Без причины и следствия?
– Единственная, которая нам известна, - развел руками негр.
– Мы - ваши дети, - возвестил главный. - Вы привели нас в этот мир. С вашей точки зрения, он безумен, но это наш мир, и у вас перед нами есть обязательства.
– Но у него также есть обязательства перед экипажем, - раздался голос с порога. Это была Френсис. - И перед человечеством. Если вы нечто большее, чем иллюзия, значит, появитесь на свет в нужное время. А теперь - уходите. Пока вы просто ряд возможностей.
Все пятеро повернулись к ней, напуганные и сбитые с толку, и стали исчезать, подобно снежинкам, которые тают, не долетев до земли, наполняя воздух влагой и холодом.
Адриан устало потер лоб.
– Они были так… реальны. Наш язык не предназначен для здешних мест.
– Один из них похож на Джессику, - начала Френсис.
– А другой… Адриан осекся.
– Что?!
Адриан загляделся в темный экран монитора, в котором отражался, как в зеркале. Он знал, на кого похож главный. На него.
Знакомая фигура со знакомой походкой и знакомым поворотом головы завернула за угол коридора, и прежде чем Адриан успел окликнуть незнакомца, тот исчез в боковом проходе, ведущем к столовой.
– Эй! - крикнул Адриан, но пока успел добежать до столовой, коридор опустел. В зале не было никого, кроме Френсис, убиравшей с обеденного стола. Когда он спросил, не проходил ли кто здесь, она недоуменно пожала плечами.
Но когда Адриан вернулся в коридор, кончавшийся командным отсеком, впереди замаячила та же фигура. Он побежал, однако неизвестный не позволял приблизиться к себе. К тому времени, когда он добрался до командного отсека, там было пусто. Адриан снова вышел в коридор, пытаясь сообразить, что все это означает, а когда обернулся, снова увидел удалявшегося человека. Но на этот раз Адриан пошел в противоположном направлении, и у самой столовой они столкнулись лицом к лицу.
– Адриан! - воскликнули оба хором. - Глазам не верю!
– Лучше говорить по очереди, - предложил Адриан.
– Согласен, - кивнул Адриан.
– Сначала нужно решить, кто настоящий Адриан, а кто - двойник, - сказал Адриан.
– Я настоящий, - вырвалось у обоих.
– Послушай, - уговаривал Адриан, - это нам ничего не даст. Вот что я скажу: если ты поверишь в меня, я поверю в тебя.
– Звучит разумно, - решил Адриан. - Давай зайдем в столовую и поговорим.
– Поразмыслим вместе, - вторил Адриан.
– Одна голова хорошо, а две - лучше, - добавил Адриан. Френсис в столовой не оказалось. Вряд ли она за это время успела все убрать и уйти. Означает ли это, что он попал в реальность своего двойника или всему виной очередная причуда червоточины?
– Очевидно, - начал Адриан, усаживаясь на табурет у стола, - неустойчивость времени связала нас по рукам и ногам.
– Очевидно, - повторил Адриан, прислонившись к микроволновой печке, поскольку не желал выглядеть зеркальным отражением. - Неочевидно только одно: как реагировать на тот факт, что мы помним лишь случившееся позже.
– Вот и вопрос: как подготовиться к тому, что нужно знать раньше. Адриан кивнул.
– Я уже думал об этом. По крайней мере, полагаю, что думал об этом. Труднее всего запомнить, что нам необходимо собирать информацию, чтобы применить ее раньше, чем собрали.
– Мы должны каждый раз приходить к этому заключению независимо друг от друга. Учиться думать по отдельности. И привыкать относиться по-разному к Джессике и Френсис.
– О чем ты? - удивился Адриан.
– Мне совершенно ясно, что и Джессика, и Френсис нам симпатизируют.
– А я - им, - парировал Адриан.
– Ты, вернее, мы оба хотим, чтобы эти отношения стали более близкими.
– Верно, - вздохнул Адриан.
– Нам придется делить свои чувства между двумя женщинами. И привыкать к тому, что делят тебя.
Адриан на секунду прикрыл глаза.
– Понимаю.
– Точно таким же образом, - продолжал Адриан, - следует подумать о чисто физическом факторе в непривычной ситуации. Логика тут не сработает.
– Придется забыть о логике, - решил Адриан. - Собственно говоря, я уже это попробовал. И столкнулся с тобой лишь потому, что пошел в противоположном направлении.
– Это я с тобой столкнулся, - возразил Адриан, но тут же махнул рукой. - Неважно. Попытаемся думать о невозможных вещах.
– Как говорит Френсис: не могу поверить в невозможные вещи.
– Смею сказать, у тебя не слишком много практики, - заметил Адриан. - В твоем возрасте я всегда проделывал это с полчаса в день. Представляешь, иногда еще до завтрака я верил сразу в шесть невозможных вещей.
Адриан оттолкнулся от микроволновки и встал перед Адрианом.
– Я рад, что мы встретились, хотя потрясение было немалым.
Он не предложил Адриану обменяться рукопожатием. Это было бы слишком.
– Но, надеюсь, больше этого не случится.
Он вышел в коридор и на этот раз не оглянулся.
Все сознавали, что пришло время действовать. Джессика взглянула на Адриана, Адриан - на Френсис, Френсис - на Джессику. Они чересчур долго пробыли в червоточине. Никто не знал, сколько именно: дни, недели или годы. Но они понимали: если продолжать бездействовать, корабль застрянет здесь навеки.
Джессика рассеянно изучала кутерьму данных на экране.
– Прежде всего не мешает узнать, что происходит снаружи, - объявила она.
– Ни один из приборов не работает, - развел руками Адриан. - А если они и работают, все равно ничего не регистрируют.
– Можно включить мониторы, - предложила Френсис.
– Мы уже пытались. Кроме бьющего в глаза света, ничего, - запротестовала Джессика.
– Это космический микроволновой фон вливается в видимый свет, - пояснил Адриан.
– Думаю, экраны так же ненадежны, как и показания, - добавила Джессика. - Попытаемся отсечь свет, и экраны снова потемнеют. Кто-то должен выйти из корабля и определить обстановку.
– Верно, - поддержал Адриан. - И я единственный, кто способен понять, что происходит. Пойду, приготовлюсь.
– Тебе нельзя. Ты капитан, - отрезала Френсис. Лицо ее приняло упрямое, не допускающее никаких споров выражение.
– Френсис права, - поддержала Джессика. - У меня наибольший опыт работы в открытом космосе, я самая молодая, самая тренированная, самая спокойная…
– И без тебя нельзя обойтись, - отмахнулась Френсис. - Ты - лучше всех знаешь корабль. Значит, остаюсь я.
– Но там радиация, - вмешался Адриан. - И еще Бог знает что!
– Кроме того, - упрямилась Джессика, - стоит тебе повернуть голову, и тут же начинается приступ «морской болезни».
– Но я могу это сделать, - настаивала Френсис. - И вообще все, что необходимо.
Она стояла перед ними, приземистая и решительная.
– И я не смогу тебя отговорить, верно? - спросила Джессика. Френсис покачала головой.
– В кино ты огрела бы меня по голове и заняла мое место, но здесь не кино, так что ничего не выйдет… А теперь помогите мне влезть в костюм.
Космические скафандры конструировались отнюдь не для таких пухлых коротышек, как Френсис, но они приспособили мужской костюм, укоротив нижнюю часть и скрепив вместе оставшиеся. Френсис с трудом натянула этот гибрид, и Джессика дважды проверила крепления.
– Не оставайся больше минуты-двух, - наставляла она Френсис.
– И не пытайся заниматься ничем, кроме обычного наблюдения. Обязательно пристегнись к крючку и проверь, хорошо ли прикреплен твой магнит к корпусу, прежде чем…
– Замолчи, - перебила Френсис, - ты только меня нервируешь. Повернувшись, она нажала большую кнопку возле люка. Крышка раздвинулась. Френсис похлопала Джессику по плечу огромной перчаткой, коснулась руки Адриана, поправила шлем и ступила через порог в воздушный шлюз.
– Ты меня слышишь? - спросила Джессика в головной микрофон.
– Ни за что не выключай свой микрофон. Сейчас надену скафандр, чтобы приготовиться к экстренному выходу, если с тобой что-то случится.
Френсис покачала головой, одновременно нажимая кнопку и глядя в закрывающуюся дверь:
– Терять сразу двоих бессмысленно. Не волнуйся. Если я не вернусь, значит, не суждено.
Но ее лицо за стеклом скафандра смертельно побледнело.
– Я открываю внешний люк… Боже, как здесь светло! Джессика и Адриан переглянулись.
– Что там происходит? - спросил Адриан.
– Затемняю стекло. Ну вот, уже лучше.
– Что ты видишь? - вырвалось у Джессики.
– Погоди. Меня немного тошнит. Тут не на что смотреть.
– Френсис, - наставляла Джессика, - гляди на воздушный шлюз. На свои ноги. Потом на корабль. Ориентируйся по кораблю.
– Поняла! Корабль, похоже, двигается. Я замечаю какие-то колебания… Значит, двигатель все еще работает. Но мы и так это знали, ведь сила тяжести сохранилась.
– И куда же мы направляемся? - поинтересовался Адриан.
– Трудно сказать. В сиянии есть темное пятно.
– Где именно?
– Сзади корабля! - торжествующе объявила Френсис.
– Это, должно быть, вход в червоточину, через который мы проникли, - догадался Адриан.
– Довольно, - велела Джессика. - Возвращайся.
– Рано. Я еще не огляделась… До чего же здесь забавно! Только сейчас проплыло какое-то странное сооружение: искореженные трубки и скрученные балки.
– Возвращайся! - рассердился Адриан.
– А вот еще один корабль, или судно, или как там его! Похоже на пачку вафель с мачтой посередке.
– Френсис! - воскликнула Джессика. - Не заставляй нас волноваться.
– Господь знает, сколько раз вы заставляли волноваться меня, - огрызнулась Френсис. - Думаю, это инопланетянин. Какая-то тварь с щупальцами. И еще одна - конус с глазками. Ой, их тут полно!
– Ты заговариваешься! Назад! Немедленно! - приказал Адриан.
– А вот Болванщик! - завопила Френсис. - И Шалтай-Болтай! И Королева!
– Вернись, - тихо позвала Джессика. - Вернись, Френсис!
– Рубите им головы! [Слова Червонной Королевы (Дамы Червей) из «Алисы в Стране чудес».] - воскликнула Френсис.
Адриан посмотрел на Джессику. Та молча принялась натягивать скафандр.
– Помни, ты должна бежать вдвое быстрее! - предупредила Френсис.
Что-то изменилось снаружи. Корабль словно вздрогнул, и голос Френсис пропал.
Джессика забыла о скафандре.
– Это мне следовало пойти, - вздохнула она. Адриан покачал головой.
– Мы должны сделать так, чтобы жертва Френсис была не напрасна.
Пока еще он понятия не имел, что предпримет, но в эту минуту, когда веки жгли непролитые слезы, знал, что обязательно сдержит слово.
Джессика снова включила мониторы, и раздражающее сияние залило отсек управления.
– Нужно что-то делать. Френсис была… есть… не знаю, какое время выбрать. Но она дала нам всю информацию, какую только было можно получить, и погибла… она точно погибла.
– Да. Но теперь мы помним события, которые должны произойти.
– Хотя только что вошли в червоточину, - добавила Джессика.
– До чего же нелепо здесь течет время. Сейчас мы знаем, а позже забудем. Так что нужно спешить.
– Френсис сказала, что мы должны бежать вдвое быстрее, - кивнула Джессика.
– А я утверждаю, что этого сделать невозможно. Даже если и возможно, вряд ли это приведет нас куда-либо.
Он оглядел командный отсек.
– Мы пытались совместить несовместимое. Примирить временные аномалии и нашу собственную неспособность приладиться к инверсиям и потенциалам.
Джессика с надеждой уставилась на него, как ученик на мастера. Весь ее вид выражал стремление испить из источника мудрости.
– Нужно повернуть корабль в обратном направлении, - объяснил Адриан. - Вернуться тем же путем, каким мы пришли. Будь мы в реальном космосе, пришлось бы тормозить, причем так же долго, как мы набирали ускорение. Но в гиперпространстве мы не сдвинемся с того места, куда вошли.
– Позволь, я сама сделаю, - попросила Джессика, принимаясь отдавать команды компьютеру. - Значит, мы сдаемся, верно?
– Может быть, - пожал плечами Адриан, стараясь игнорировать ледяной комок, внезапно образовавшийся внизу живота. А что если это действительно капитуляция?
– Логически мы должны выйти в той же точке, из которой явились, и тогда окажется, что все было напрасно: наши душевные муки, приобретенный годами тяжкий опыт, жертва Френсис…
– А вдруг нет? - перебила Джессика.
Адриан уже ощутил, как судно начинает поворот, несмотря на то, что экраны по-прежнему слепили глаза. Что-то вздыбилось, рванулось…
Бешено столкнувшиеся силы безжалостно разрывали их тела в противоположных направлениях, руки и ноги стремились в разные стороны, а внутренние органы словно решили поменяться местами…
Но тут сияние померкло, а колебания силы тяжести внезапно унялись. Адриан и Джессика глядели друг на друга, вспоминая все, что случилось или могло случиться в червоточине. Потом, как по команде, повернулись к экранам. Сияние исчезло. Кругом царила космическая тьма, лишь иногда прошитая блестящей иголочкой очередной звезды. Они могли находиться в любом месте галактики. Включая то, откуда вошли в червоточину.
Джессика покрутила ручки управления, нажала кнопки, и в поле видимости вплыли новые области космического пространства. Где-то в невероятной дали тускло мерцали редкие звезды. Ближайшая казалась старой и затухающей.
– Это не наша система! - воскликнула Джессика. - И не наше Солнце.
Адриан покачал головой.
– Похоже, мы прибыли на место.
– Как ты догадался?
– Если время было перевернуто, возможно, и с космосом произошло то же самое. Чтобы выбраться, нам пришлось изменить курс на обратный.
Он подумал о другом Адриане, который, если еще и существует, то лишь в червоточине, на острове Где-то-там. Адриан встретился с ним потому, что пошел в обратном направлении. Но может, это призрачное существование, свойственное ему, детям и еще, возможно, Кавендишу, столь же реально, как любое другое.
– Что нас ждет впереди? - задумчиво спросил он.
– Неважно. Главное - уже что-то ждет, - сказала Джессика.
Адриан улыбнулся. Впереди их ждут великие мгновения. Мгновения нежности и исполнения желаний, а может, и горечи, сожаления и боли. Но это жизнь. И следует принимать ее такой, какая она есть.
Услышав за спиной шум, Адриан повернулся к двери.
– Френсис? - прошептал он.
– Знаю, ты не слишком любишь говорить, даже думать о подобных вещах, - заметила Джессика. - Приходится нам, женщинам, заботиться об этом, строить планы, договариваться.
– Хочешь сказать, что уже обсуждала это? - прохрипел Адриан. - Вместе с другими женщинами?
Он сам не узнавал своего голоса, но ничего не мог поделать.
– Разумеется, нет, - заверила Джессика. - Но мы все знаем. И я хотела сказать, что всегда восхищалась тобой как руководителем и человеком. Мало того, ты мне нравишься.
Она порывисто прижалась к нему и поцеловала.
Адриан, на какой-то миг забывшись, ответил. Ее губы были мягкими и чувственными. Но он тут же отстранился, потрясенный реакцией собственного тела. Джессика встала, и Адриан неожиданно остро ощутил, что обтягивающий, как чулок, комбинезон скрывает тело женщины, мало того, женщины желанной, и эта женщина готова принадлежать ему.
– Я рада, что все улажено, - прошептала она, поцеловала его в щеку и вышла из комнаты.
– Улажено? - запоздало пробормотал он. - Улажено? Успокаивало одно: все это забудется, как и остальное.
Ему показалось, что откуда-то доносится смех, но голоса были совершенно незнакомы.
***
Адриан не считал себя хорошим оратором, но Френсис заявила, что его выступление просто необходимо. Команда ждала хоть какого-то ответа. Пусть Адриан тоже сбит с толку, но он был и остается капитаном. А это означает, что решение должен принять именно он. Более того, он не смеет выказывать перед экипажем своих истинных чувств - беспомощности и растерянности.
Он собирал команду дважды: в первый раз перед пробным полетом, когда предложил каждому возможность отказаться и уйти незамеченным. На втором совещании обсуждалась компьютерная программа: стоит позволить ей действовать дальше, направляя землян к цели, выбранной инопланетянами, или остановить.
После этого команда разделилась на группы - рабочие и по интересам. Экипаж был набран из добровольцев, согласившихся строить корабль. Сначала время занимали вечеринки и веселье, но позже стали возникать склоки и ссоры, особенно на почве ревности и любви. Обычно для разрешения подобного рода недоразумений стороны прибегали к советам Френсис или, если это не помогало, к корабельному суду. Последней инстанцией считалось мнение капитана. Теперь же ему пришлось встретиться со всеми и объяснять необъяснимое.
Экипаж собрался в спальне холостяков. Френсис стояла позади капитана, всей своей фигурой олицетворяя поддержку. Джессика загораживала дверь, словно боялась массового бегства.
– Мы знали, что придется встретиться с неизведанным, - начал Адриан, - только не предполагали, что оно окажется столь безумным.
По толпе собравшихся пробежал нервный смешок.
– Мы прошли через испытания, которым нет разумного объяснения, - продолжал Адриан. - Но связаны они с нашим пребыванием в червоточине. Пока известно только это. Но вот отрадный факт: поскольку все мы здесь, можно считать, что корабль выдержал. Хотя мы мало что помним…
– Лично я не помню ничего из случившегося после того, как мы куда-то попали, - проворчал один из членов экипажа. - И это меня пугает.
– Такое кого хочешь напугает, Кевин, - согласился Адриан.
– Но это полбеды! - воскликнула одна из женщин. - Я припоминаю вещи, которых вообще не было: например, что мы с Биллом поссорились…
– А я вспомнил, как мы помиримся, - сообщил мужчина, смеясь.
– Поэтому мы предположили, что здесь, в червоточине, причина и следствие поменялись местами. Но мы не позволим неожиданному взять верх над нами, если хотим понять, что происходит и как отсюда выбраться.
– И когда это будет? - допытывалась женщина.
– Мы пока еще многого не знаем, Салли, - вздохнул Адриан. - Наверняка известно только одно: «когда» - это слово, которое ничего не значит в том месте, где мы находимся. Червоточина - это космический вневременной туннель, по которому можно перебраться из одного конца Вселенной в другой, вроде складывающегося пространства, где соприкасаются и скрещиваются отдаленные друг от друга точки. Червоточина существует в некоем гиперпространстве, где время и пространство неразделимы. Мы думаем…
– Почему ты беспрерывно повторяешь «мы думаем»? - раздраженно бросила женщина.
– Для нас все так же ново и непонятно, как и для тебя, Джоан. Дай нам возможность все выяснить: как ведет себя новое время, как мы можем в нем функционировать, и уверяю, мы скоро сможем продолжать путь.
– Вспомните книги «Алиса в стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье», - вмешалась Френсис. - Алиса попала в место, где все перепутано, но сохраняла спокойствие и в конце концов вернулась в свой дом.
– Но это детская книга! - сорвался кто-то.
– Сэм, я надеюсь, мы сможем справиться с неведомым не хуже ребенка викторианской эпохи, - отрезала Френсис. - И, может быть, даже получим кое-какие ответы.
– Мы никогда не вернемся! - вскрикнула женщина.
– Пока мы ни в чем не уверены, Кат, - ответил Адриан. И тут впервые заговорила Джессика:
– Нам следует вести себя так, словно все это - единственная реальность. Иначе никаких шансов не остается.
– Хотелось бы знать, - спросила еще одна женщина, - куда этот самый путь нас приведет.
– Не знаю, Джезмин, - покачал головой Адриан, - но все мы отправились в полет, желая встретиться с неведомым, и придется следовать по дороге, вымощенной желтым кирпичом, пока она не приведет нас куда-нибудь.
– А что это за дорога? - удивился мужчина.
– Спросите у Френсис, - улыбнулся Адриан.
– Еще одна детская книга, - пояснила Френсис.
– Я хотел бы сам получить ответы, - заметил мужчина.
– Если сумеешь, дай мне знать, - попросил Адриан, скрещивая руки на груди. - А пока придется мириться с неопределенностью и забывчивостью, не давая им свести нас с ума. Наверняка какой-то выход есть. Червоточина - это подтверждение, что мы движемся в верном направлении. Мы уверены в том, что нас послали сюда совсем не для того, чтобы запереть в червоточине. Это верная дорога, только нужно понять, как по ней двигаться.
– Кстати, это напоминает слова шахматной королевы, сказанные Алисе в Зазеркалье: «Здесь, видишь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на месте. Ну а если хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать, по крайней мере, вдвое быстрее».
– И что в этом хорошего? - угрюмо буркнул мужчина.
– Откуда нам знать, Фред, - ответила Френсис. - Зато я точно помню, что это имеет определенный смысл.
– Френсис, ты вечно ищешь мораль, - упрекнула женщина.
– Мораль есть во всем, если сможешь ее найти, - торжествующе заявила Френсис.
Вскоре после этого собрание закончилось. Настроение было подавленным, но члены команды по крайней мере немного успокоились. Однако у Адриана осталось неприятное ощущение чего-то неладного: в комнате собралось куда больше народу, чем обычно.
Но он почти сразу же забыл обо всем.
***
Адриан сидел один в командном отсеке, когда прибыла депутация: трое мужчин и две женщины. Все молодые, почти одного возраста, от девятнадцати до двадцати двух, и очень похожи друг на друга. Блондин с блондинкой, брюнет с брюнеткой и негр. Адриан никогда раньше их не видел. Брюнетка немного напоминала Джессику. Блондин тоже казался знакомым, но Адриан так и не смог решить, на кого он похож.
– Мы хотим предъявить требования, - заявил молодой человек. Где Адриан слышал его голос?
Он попытался сохранять спокойствие, но это ему плохо удавалось.
– Кто вы?
– Вы знаете, кто мы, - бросила блондинка. Адриан покачал головой:
– Вы здесь чужие. И это удивительнее всего, поскольку корабль застрял в червоточине, и никто не может покинуть его, как и появиться здесь.
– Мы следующее поколение! - объявила женщина.
Адриан сидел в капитанском кресле. Пятеро вновь прибывших образовали полукруг: гибкие, сильные, мускулистые, они слегка подались вперед, словно готовились разорвать его в клочья.
– Неужели мы пробыли здесь так долго? - удивился Адриан.
– Продолжительность - это слово, не имеющее значения, - объявил первый молодой человек.
– Старые привычки трудно забываются, - извинился Адриан.
– Нам нечего забывать, - с горечью вставил брюнет.
– Мы согласились не горячиться, - предупредил первый молодой человек. - Словом, пришли, чтобы предъявить требования.
– Позвольте хотя бы привыкнуть к мысли, что у команды появились дети, успевшие повзрослеть за то время, что мы просидели в этой червоточине, которая должна была обеспечить мгновенный переход. Я не чувствую себя старше на двадцать лет!
– До чего же негибкое мышление, - презрительно фыркнул блондин.
– Он ничего не сможет с этим поделать, - пояснил первый, то ли выразитель общего мнения, то ли лидер группы. - Связан по рукам и ногам системой.
– Он должен справиться. Он капитан, - настаивал блондин.
– И сколько же вас? - поинтересовался Адриан.
– Много, - сказала блондинка.
– Подсчет так же бессмыслен, как и понятие времени, - заявил блондин.
– Вы одного возраста? - продолжал допытываться Адриан.
– Видите? - взорвался молодой человек. - Он никогда ничему не научится.
– Кое-кто - да, кое-кто - нет, - терпеливо объяснил главный. - Ни один из ваших вопросов не будет иметь смысла, пока мы не выйдем в обычный космос. Поэтому мы здесь.
Адриан послушно сложил руки на коленях.
– Не знаю, чем могу вам помочь, но продолжайте.
– Мы хотим, чтобы вы бросили попытки вырваться из червоточины, - объявил главный.
– Но это невозможно.
– Почему? - удивился молодой человек.
– Мы на острове Где-то-там, в несуществующей стране Нигде. Здесь нет памяти. Нет континуума. Виртуальное небытие. Видите ли, мы посвятили свою жизнь одной идее - узнать, с какой целью инопланетяне отдали нам планы корабля и привели сюда, - пояснил Адриан, показывая на книгу, лежавшую перед ним: «Дар со звезд». Он сам не знал, почему то и дело обращался к ней, словно с ее помощью надеялся найти выход.
– А мы - нет, - отпарировал разочарованный молодой человек.
– Что именно «нет»? - поинтересовался Адриан.
– Не подписывались на это путешествие.
– Но… - начал Адриан.
– У вас нет права, - рявкнул главный, - тащить нас куда-то против нашей воли.
– И лишать нас возможности существовать, - добавила брюнетка.
– Это как? - озадачился Адриан.
– Что, по-вашему, случится с нами, если вы выберетесь из червоточины? - прошипел главный.
Адриан молчал.
– Мы исчезнем.
– А что же это за существование? - спросил наконец Адриан. - Что за жизнь без памяти? Без причины и следствия?
– Единственная, которая нам известна, - развел руками негр.
– Мы - ваши дети, - возвестил главный. - Вы привели нас в этот мир. С вашей точки зрения, он безумен, но это наш мир, и у вас перед нами есть обязательства.
– Но у него также есть обязательства перед экипажем, - раздался голос с порога. Это была Френсис. - И перед человечеством. Если вы нечто большее, чем иллюзия, значит, появитесь на свет в нужное время. А теперь - уходите. Пока вы просто ряд возможностей.
Все пятеро повернулись к ней, напуганные и сбитые с толку, и стали исчезать, подобно снежинкам, которые тают, не долетев до земли, наполняя воздух влагой и холодом.
Адриан устало потер лоб.
– Они были так… реальны. Наш язык не предназначен для здешних мест.
– Один из них похож на Джессику, - начала Френсис.
– А другой… Адриан осекся.
– Что?!
Адриан загляделся в темный экран монитора, в котором отражался, как в зеркале. Он знал, на кого похож главный. На него.
***
Знакомая фигура со знакомой походкой и знакомым поворотом головы завернула за угол коридора, и прежде чем Адриан успел окликнуть незнакомца, тот исчез в боковом проходе, ведущем к столовой.
– Эй! - крикнул Адриан, но пока успел добежать до столовой, коридор опустел. В зале не было никого, кроме Френсис, убиравшей с обеденного стола. Когда он спросил, не проходил ли кто здесь, она недоуменно пожала плечами.
Но когда Адриан вернулся в коридор, кончавшийся командным отсеком, впереди замаячила та же фигура. Он побежал, однако неизвестный не позволял приблизиться к себе. К тому времени, когда он добрался до командного отсека, там было пусто. Адриан снова вышел в коридор, пытаясь сообразить, что все это означает, а когда обернулся, снова увидел удалявшегося человека. Но на этот раз Адриан пошел в противоположном направлении, и у самой столовой они столкнулись лицом к лицу.
– Адриан! - воскликнули оба хором. - Глазам не верю!
– Лучше говорить по очереди, - предложил Адриан.
– Согласен, - кивнул Адриан.
– Сначала нужно решить, кто настоящий Адриан, а кто - двойник, - сказал Адриан.
– Я настоящий, - вырвалось у обоих.
– Послушай, - уговаривал Адриан, - это нам ничего не даст. Вот что я скажу: если ты поверишь в меня, я поверю в тебя.
– Звучит разумно, - решил Адриан. - Давай зайдем в столовую и поговорим.
– Поразмыслим вместе, - вторил Адриан.
– Одна голова хорошо, а две - лучше, - добавил Адриан. Френсис в столовой не оказалось. Вряд ли она за это время успела все убрать и уйти. Означает ли это, что он попал в реальность своего двойника или всему виной очередная причуда червоточины?
– Очевидно, - начал Адриан, усаживаясь на табурет у стола, - неустойчивость времени связала нас по рукам и ногам.
– Очевидно, - повторил Адриан, прислонившись к микроволновой печке, поскольку не желал выглядеть зеркальным отражением. - Неочевидно только одно: как реагировать на тот факт, что мы помним лишь случившееся позже.
– Вот и вопрос: как подготовиться к тому, что нужно знать раньше. Адриан кивнул.
– Я уже думал об этом. По крайней мере, полагаю, что думал об этом. Труднее всего запомнить, что нам необходимо собирать информацию, чтобы применить ее раньше, чем собрали.
– Мы должны каждый раз приходить к этому заключению независимо друг от друга. Учиться думать по отдельности. И привыкать относиться по-разному к Джессике и Френсис.
– О чем ты? - удивился Адриан.
– Мне совершенно ясно, что и Джессика, и Френсис нам симпатизируют.
– А я - им, - парировал Адриан.
– Ты, вернее, мы оба хотим, чтобы эти отношения стали более близкими.
– Верно, - вздохнул Адриан.
– Нам придется делить свои чувства между двумя женщинами. И привыкать к тому, что делят тебя.
Адриан на секунду прикрыл глаза.
– Понимаю.
– Точно таким же образом, - продолжал Адриан, - следует подумать о чисто физическом факторе в непривычной ситуации. Логика тут не сработает.
– Придется забыть о логике, - решил Адриан. - Собственно говоря, я уже это попробовал. И столкнулся с тобой лишь потому, что пошел в противоположном направлении.
– Это я с тобой столкнулся, - возразил Адриан, но тут же махнул рукой. - Неважно. Попытаемся думать о невозможных вещах.
– Как говорит Френсис: не могу поверить в невозможные вещи.
– Смею сказать, у тебя не слишком много практики, - заметил Адриан. - В твоем возрасте я всегда проделывал это с полчаса в день. Представляешь, иногда еще до завтрака я верил сразу в шесть невозможных вещей.
Адриан оттолкнулся от микроволновки и встал перед Адрианом.
– Я рад, что мы встретились, хотя потрясение было немалым.
Он не предложил Адриану обменяться рукопожатием. Это было бы слишком.
– Но, надеюсь, больше этого не случится.
Он вышел в коридор и на этот раз не оглянулся.
***
Все сознавали, что пришло время действовать. Джессика взглянула на Адриана, Адриан - на Френсис, Френсис - на Джессику. Они чересчур долго пробыли в червоточине. Никто не знал, сколько именно: дни, недели или годы. Но они понимали: если продолжать бездействовать, корабль застрянет здесь навеки.
Джессика рассеянно изучала кутерьму данных на экране.
– Прежде всего не мешает узнать, что происходит снаружи, - объявила она.
– Ни один из приборов не работает, - развел руками Адриан. - А если они и работают, все равно ничего не регистрируют.
– Можно включить мониторы, - предложила Френсис.
– Мы уже пытались. Кроме бьющего в глаза света, ничего, - запротестовала Джессика.
– Это космический микроволновой фон вливается в видимый свет, - пояснил Адриан.
– Думаю, экраны так же ненадежны, как и показания, - добавила Джессика. - Попытаемся отсечь свет, и экраны снова потемнеют. Кто-то должен выйти из корабля и определить обстановку.
– Верно, - поддержал Адриан. - И я единственный, кто способен понять, что происходит. Пойду, приготовлюсь.
– Тебе нельзя. Ты капитан, - отрезала Френсис. Лицо ее приняло упрямое, не допускающее никаких споров выражение.
– Френсис права, - поддержала Джессика. - У меня наибольший опыт работы в открытом космосе, я самая молодая, самая тренированная, самая спокойная…
– И без тебя нельзя обойтись, - отмахнулась Френсис. - Ты - лучше всех знаешь корабль. Значит, остаюсь я.
– Но там радиация, - вмешался Адриан. - И еще Бог знает что!
– Кроме того, - упрямилась Джессика, - стоит тебе повернуть голову, и тут же начинается приступ «морской болезни».
– Но я могу это сделать, - настаивала Френсис. - И вообще все, что необходимо.
Она стояла перед ними, приземистая и решительная.
– И я не смогу тебя отговорить, верно? - спросила Джессика. Френсис покачала головой.
– В кино ты огрела бы меня по голове и заняла мое место, но здесь не кино, так что ничего не выйдет… А теперь помогите мне влезть в костюм.
Космические скафандры конструировались отнюдь не для таких пухлых коротышек, как Френсис, но они приспособили мужской костюм, укоротив нижнюю часть и скрепив вместе оставшиеся. Френсис с трудом натянула этот гибрид, и Джессика дважды проверила крепления.
– Не оставайся больше минуты-двух, - наставляла она Френсис.
– И не пытайся заниматься ничем, кроме обычного наблюдения. Обязательно пристегнись к крючку и проверь, хорошо ли прикреплен твой магнит к корпусу, прежде чем…
– Замолчи, - перебила Френсис, - ты только меня нервируешь. Повернувшись, она нажала большую кнопку возле люка. Крышка раздвинулась. Френсис похлопала Джессику по плечу огромной перчаткой, коснулась руки Адриана, поправила шлем и ступила через порог в воздушный шлюз.
– Ты меня слышишь? - спросила Джессика в головной микрофон.
– Ни за что не выключай свой микрофон. Сейчас надену скафандр, чтобы приготовиться к экстренному выходу, если с тобой что-то случится.
Френсис покачала головой, одновременно нажимая кнопку и глядя в закрывающуюся дверь:
– Терять сразу двоих бессмысленно. Не волнуйся. Если я не вернусь, значит, не суждено.
Но ее лицо за стеклом скафандра смертельно побледнело.
– Я открываю внешний люк… Боже, как здесь светло! Джессика и Адриан переглянулись.
– Что там происходит? - спросил Адриан.
– Затемняю стекло. Ну вот, уже лучше.
– Что ты видишь? - вырвалось у Джессики.
– Погоди. Меня немного тошнит. Тут не на что смотреть.
– Френсис, - наставляла Джессика, - гляди на воздушный шлюз. На свои ноги. Потом на корабль. Ориентируйся по кораблю.
– Поняла! Корабль, похоже, двигается. Я замечаю какие-то колебания… Значит, двигатель все еще работает. Но мы и так это знали, ведь сила тяжести сохранилась.
– И куда же мы направляемся? - поинтересовался Адриан.
– Трудно сказать. В сиянии есть темное пятно.
– Где именно?
– Сзади корабля! - торжествующе объявила Френсис.
– Это, должно быть, вход в червоточину, через который мы проникли, - догадался Адриан.
– Довольно, - велела Джессика. - Возвращайся.
– Рано. Я еще не огляделась… До чего же здесь забавно! Только сейчас проплыло какое-то странное сооружение: искореженные трубки и скрученные балки.
– Возвращайся! - рассердился Адриан.
– А вот еще один корабль, или судно, или как там его! Похоже на пачку вафель с мачтой посередке.
– Френсис! - воскликнула Джессика. - Не заставляй нас волноваться.
– Господь знает, сколько раз вы заставляли волноваться меня, - огрызнулась Френсис. - Думаю, это инопланетянин. Какая-то тварь с щупальцами. И еще одна - конус с глазками. Ой, их тут полно!
– Ты заговариваешься! Назад! Немедленно! - приказал Адриан.
– А вот Болванщик! - завопила Френсис. - И Шалтай-Болтай! И Королева!
– Вернись, - тихо позвала Джессика. - Вернись, Френсис!
– Рубите им головы! [Слова Червонной Королевы (Дамы Червей) из «Алисы в Стране чудес».] - воскликнула Френсис.
Адриан посмотрел на Джессику. Та молча принялась натягивать скафандр.
– Помни, ты должна бежать вдвое быстрее! - предупредила Френсис.
Что-то изменилось снаружи. Корабль словно вздрогнул, и голос Френсис пропал.
Джессика забыла о скафандре.
– Это мне следовало пойти, - вздохнула она. Адриан покачал головой.
– Мы должны сделать так, чтобы жертва Френсис была не напрасна.
Пока еще он понятия не имел, что предпримет, но в эту минуту, когда веки жгли непролитые слезы, знал, что обязательно сдержит слово.
Джессика снова включила мониторы, и раздражающее сияние залило отсек управления.
– Нужно что-то делать. Френсис была… есть… не знаю, какое время выбрать. Но она дала нам всю информацию, какую только было можно получить, и погибла… она точно погибла.
– Да. Но теперь мы помним события, которые должны произойти.
– Хотя только что вошли в червоточину, - добавила Джессика.
– До чего же нелепо здесь течет время. Сейчас мы знаем, а позже забудем. Так что нужно спешить.
– Френсис сказала, что мы должны бежать вдвое быстрее, - кивнула Джессика.
– А я утверждаю, что этого сделать невозможно. Даже если и возможно, вряд ли это приведет нас куда-либо.
Он оглядел командный отсек.
– Мы пытались совместить несовместимое. Примирить временные аномалии и нашу собственную неспособность приладиться к инверсиям и потенциалам.
Джессика с надеждой уставилась на него, как ученик на мастера. Весь ее вид выражал стремление испить из источника мудрости.
– Нужно повернуть корабль в обратном направлении, - объяснил Адриан. - Вернуться тем же путем, каким мы пришли. Будь мы в реальном космосе, пришлось бы тормозить, причем так же долго, как мы набирали ускорение. Но в гиперпространстве мы не сдвинемся с того места, куда вошли.
– Позволь, я сама сделаю, - попросила Джессика, принимаясь отдавать команды компьютеру. - Значит, мы сдаемся, верно?
– Может быть, - пожал плечами Адриан, стараясь игнорировать ледяной комок, внезапно образовавшийся внизу живота. А что если это действительно капитуляция?
– Логически мы должны выйти в той же точке, из которой явились, и тогда окажется, что все было напрасно: наши душевные муки, приобретенный годами тяжкий опыт, жертва Френсис…
– А вдруг нет? - перебила Джессика.
Адриан уже ощутил, как судно начинает поворот, несмотря на то, что экраны по-прежнему слепили глаза. Что-то вздыбилось, рванулось…
Бешено столкнувшиеся силы безжалостно разрывали их тела в противоположных направлениях, руки и ноги стремились в разные стороны, а внутренние органы словно решили поменяться местами…
Но тут сияние померкло, а колебания силы тяжести внезапно унялись. Адриан и Джессика глядели друг на друга, вспоминая все, что случилось или могло случиться в червоточине. Потом, как по команде, повернулись к экранам. Сияние исчезло. Кругом царила космическая тьма, лишь иногда прошитая блестящей иголочкой очередной звезды. Они могли находиться в любом месте галактики. Включая то, откуда вошли в червоточину.
Джессика покрутила ручки управления, нажала кнопки, и в поле видимости вплыли новые области космического пространства. Где-то в невероятной дали тускло мерцали редкие звезды. Ближайшая казалась старой и затухающей.
– Это не наша система! - воскликнула Джессика. - И не наше Солнце.
Адриан покачал головой.
– Похоже, мы прибыли на место.
– Как ты догадался?
– Если время было перевернуто, возможно, и с космосом произошло то же самое. Чтобы выбраться, нам пришлось изменить курс на обратный.
Он подумал о другом Адриане, который, если еще и существует, то лишь в червоточине, на острове Где-то-там. Адриан встретился с ним потому, что пошел в обратном направлении. Но может, это призрачное существование, свойственное ему, детям и еще, возможно, Кавендишу, столь же реально, как любое другое.
– Что нас ждет впереди? - задумчиво спросил он.
– Неважно. Главное - уже что-то ждет, - сказала Джессика.
Адриан улыбнулся. Впереди их ждут великие мгновения. Мгновения нежности и исполнения желаний, а может, и горечи, сожаления и боли. Но это жизнь. И следует принимать ее такой, какая она есть.
Услышав за спиной шум, Адриан повернулся к двери.
– Френсис? - прошептал он.
Журнал «Если», №5, 2002