Гарднер Эрл Стенли. Дело изъеденной молью норки

Эрл Стенли Гарднер
«Дело изъеденной молью норки»

1

   День был тяжелый и изматывающий. Перри Мейсон и его секретарша Делла Стрит закончили снятие показаний под присягой. Хитрый свидетель все время уходил от существа дела, его адвокат непрерывно выступал с возражениями по чисто техническим аспектам. Потребовалось все умение Перри Мейсона, чтобы, в конце концов, вытянуть из него важные факты.
   Адвокат и его секретарша решили поужинать в ресторане Морриса Албурга. Они выбрали закрывающуюся шторкой кабинку в самом конце зала. Опустившись на мягкое сиденье, Делла Стрит, вздохнула с облегчением, посмотрела на усталое лицо Мейсона и призналась:
   — Не представляю, как тебе это удается. Я чувствую себя, как выжатый лимон.
   Моррис Албург сам решил принять заказ у такого известного посетителя.
   — Напряженный день, мистер Мейсон? — поинтересовался владелец ресторана.
   — Даже не хочется вспоминать, — сказал Мейсон.
   — В суде с утра до вечера, как я предполагаю?
   Адвокат покачал головой.
   — Нет, Моррис, — начала объяснять Делла Стрит и показала на свой блокнот, в котором она стенографировала ответы свидетеля. — Снимали показания под присягой, видите, сколько страниц я исписала?
   — М-да, — неопределенно ответил Албург, ничего не понимая, и обратился к посетителям: — По коктейлю?
   — По двойному «Бакарди», — попросил Мейсон.
   Моррис Албург передал заказ проходившей мимо официантке, а сам принялся обсуждать меню.
   — Я бы предложил цыпленка или бифштекс — изумительно сегодня получились.
   Владелец ресторана поднес большой и указательный пальцы к губам.
   Делла Стрит рассмеялась.
   — Моррис, вы пытаетесь перед нами воображать? А это откуда взялось?
   — Бифштексы?
   — Нет, жест.
   Моррис Албург улыбнулся.
   — Я видел в кино, как один владелец ресторана таким образом рекомендовал что-то своим клиентам, — признался он. — Правда, потом он принес такую дрянь… Мне стоило один раз взглянуть на мясо — и я сразу же догадался, что оно жесткое, как подошва.
   — Давайте пока забудем обо всех этих жестах, — перебил Мейсон. — Нам хотелось бы два толстых бифштекса, не сильно прожаренных, картофель по-лионски, хлебец с маслом и…
   Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу Стрит.
   Она кивнула.
   — …и чесноком.
   — Хорошо, — сказал Моррис Албург. — Сейчас все будет. Для вас — самое лучшее.
   — Нежные, сочные, не сильно прожаренные, — напомнил Мейсон.
   — Самые лучшие! — повторил Албург и исчез.
   Зеленая штора опустилась на место.
   Мейсон протянул Делле Стрит портсигар и зажег спичку. Адвокат глубоко затянулся, выпустил дым и прикрыл глаза.
   — Если бы только этот старый дурак сказал правду с самого начала, вместо того, чтобы ходить вокруг да около, мы закончили бы снятие показаний за пятнадцать минут.
   — Однако, тебе, в конце концов, удалось вытянуть из него правду.
   — Да, но только в конце концов. Словно ртуть собирал голыми руками. Я задаю ему вопрос, а он начинает бегать кругами, вертеться, поворачивать, ускользать, отвлекать внимание, вводить в заблуждение и пытаться переменить тему.
   Делла Стрит засмеялась.
   — А ты знаешь, что задал один и тот же вопрос ровно двенадцать раз? — спросила она.
   — Я не считал, — признался Мейсон. — Но нас спасла именно моя настойчивость. Я задаю вопрос, он начинает говорить совсем на другую тему, я жду, пока он закончит, затем снова задаю вопрос, он снова начинает говорить совсем на другую тему, а я опять жду, пока он закончит, затем снова задаю все тот же вопрос в точно таких же выражениях. Он использует новую тактику, чтобы только от меня отвязаться. Я делаю вид, что очень внимательно его слушаю и все понимаю. Он вдохновляется и выдает новый словесный поток. И, как только он замолкает, я снова задаю все тот же вопрос в точно таких же выражениях.
   Адвокат усмехнулся, вспоминая.
   — Ты его сломал, — сделала вывод Делла Стрит. — А когда он сдался, ты мог делать с ним все, что угодно.
   Вернулся Моррис Албург с коктейлями в больших запотевших бокалах.
   Мейсон и Делла Стрит чокнулись и молча пригубили «Бакарди».
   Владелец ресторана остался стоять у выхода из кабинки, наблюдая за посетителями.
   — Интересно смотреть, как вы разговариваете глазами, — заметил он.
   — Мистер Мейсон устает говорить вслух, Моррис, — ответила Делла Стрит несколько смутившись.
   — Да, вы правы, адвокату приходится много выступать, — быстро ответил Моррис Албург, пытаясь как-то исправить допущенную оплошность — он понял, что затронул какой-то очень личный вопрос.
   — Наши бифштексы жарятся? — поинтересовался Мейсон.
   Моррис кивнул.
   — Хорошие?
   — Самые лучшие! — улыбнулся владелец ресторана.
   Он сделал легкий поклон посетителям и вышел из кабинки. Штора упала на место.
   Мейсона и Деллу Стрит никто не беспокоил, пока они не допили коктейли. Тогда снова появился Албург с подносом, на котором стояли подогретые тарелки с аппетитного вида бифштексами, картофелем, поджаренным по-лионски, и кусочками батона золотисто-коричневого цвета, только что вынутыми из тостера, намазанными маслом и посыпанными мелконарезанными дольками чеснока.
   — Кофе? — предложил Моррис Албург.
   Мейсон молча поднял два пальца.
   Албург кивнул, исчез и вскорости вернулся с большим кофейником, двумя чашками, сливками и сахаром.
   Несколько минут он создавал видимость бурной деятельности, проверяя, наполнены ли стаканы с водой, достаточно ли масла. Казалось, что ему очень не хочется покидать клиентов. Мейсон многозначительно посмотрел на секретаршу.
   — Я чего-то не понимаю, Моррис, — обратился адвокат к владельцу ресторана. — Вы показали нам радушие, приняв заказ лично, но приносить его самому было, пожалуй, ни к чему.
   — У меня проблемы, — вздохнул Моррис Албург. — Наверное, они есть у всех. Теперь никто не желает работать. Ладно. Выкиньте из головы. Вы пришли сюда, чтобы забыть о проблемах. Приятного аппетита.
   Зеленая штора еще раз опустилась на место.
   Моррис Албург появился в следующий раз точно в момент, когда Мейсон отправил в рот последний кусочек бифштекса.
   — О, у Морриса проблемы, шеф, — заметила Делла Стрит.
   Мейсон поднял глаза от тарелки.
   — Это просто сумасшествие, — сказал Албург.
   — Вы о чем?
   — Моя официантка — сумасшедшая, полностью сумасшедшая.
   Внимательно наблюдавшая за Моррисом Делла Стрит улыбнулась и предупредила Мейсона:
   — Мне кажется, шеф, он хочет с тобой проконсультироваться как с адвокатом. Берегись.
   — Да, вы правы, мне нужна юридическая консультация, — признался Моррис Албург. — Что делать с такой девушкой?
   — Какой? — спросил Мейсон.
   — Она устроилась ко мне на работу пять дней назад. Сегодня — первое число, я собирался ей заплатить и предупредил ее. У меня уже чек приготовлен. По ней сразу же видно, что ей нужны деньги. А практически сразу же после того, как вы пришли, она исчезла.
   — Что вы имеете в виду — исчезла? — не понял Мейсон.
   — Ушла через черный вход. И не вернулась.
   — Возможно, ей нужно было попудрить нос, — предположила Делла Стрит.
   — На улице? Она вышла через дверь, ведущую в узкий переулок, бросила там свой передник прямо за рестораном и скрылась. Учтите, она не взяла ни шляпу, ни пальто, а на улице, как вы сами знаете, сейчас не очень-то тепло.
   — А девушка пришла на работу в пальто? — спросила Делла Стрит.
   — Да. В шубе, которая осталась в шкафу. Когда-то она была шикарной. Только теперь изъедена молью.
   — Молью? — переспросил удивленный Мейсон. — А что за шуба?
   — Самая лучшая.
   — Что вы хотите сказать, Моррис? — подбодрила его Делла Стрит.
   — Очень дорогая норка, но изъеденная молью.
   — Продолжайте. Выкладывайте, раз уж начали, — предложил Мейсон.
   — Мне это не нравится. Я думаю, девушка скрывается от полиции.
   — Почему вы так решили?
   — Посудомойка следила за ней в окно, выходящее на тот переулок, что проходит за моим рестораном. Официантка бросила передник на землю как только спустилась с крыльца, а затем побежала. На полной скорости… А я остался — с чеком за пять дней работы, норковой шубой, рестораном, полным клиентов, некоторые из которых уже начали злиться. Я считал, что она обслуживает посетителей, что все в порядке, а потом вдруг прозвучал звонок, за ним последовал второй, третий. Вы его слышали — дзин, дзин, дзин?
   Делла Стрит кивнула.
   — У нас так звонит повар. Это означает, что заказ готов и его можно подавать на стол. Ему уже некуда было ставить то, что попросили клиенты, которых обслуживала Дикси, вернее, у которых она приняла заказ, но не обслужила. Я думал, что она у столиков в зале. Но ее нет. И что? Еда стынет, посетители сердятся, девушка, словно антилопа, бежит по переулку. Ну и влип же я!
   — И что вы сделали?
   — Велел другим девушкам взять по дополнительному столику, затем сам принялся им помогать. Но что произошло? Она работает пять дней, затем несется невесть куда, будто заяц.
   Мейсон отодвинул пустую тарелку. Его глаза светились. Он был явно заинтригован.
   — Вы предупреждали ее, что ей выписан чек? — уточнил адвокат.
   — Да. Я хотел вручить ей его полчаса назад, но она тогда оказалась занята и сказала, что заберет его позднее.
   — Значит, она не планировала исчезать, — сделал вывод Мейсон, — по крайней мере, тогда.
   Албург пожал плечами.
   — Следовательно, — продолжал Мейсон, — если она бросилась бежать, то в ресторан вошел кто-то, кто ее напугал.
   — Полиция. Ее, наверное, ищут. Вы должны меня защитить, — сказал Моррис Албург.
   — Кто-то из полицейских находится в ресторане?
   — Не думаю… Она просто ни с того, ни с сего кинулась на улицу.
   — Мне хотелось бы взглянуть на шубу, Моррис.
   — Шуба, — вздохнул владелец ресторана. — Вот что меня беспокоит. Что мне делать с шубой? Деньги по праву принадлежат ей. Дикси в любое время может придти за ними. Но шуба… Она, наверное, дорогая. Кто станет за нее отвечать? Что мне делать?
   — Оставьте ее где-то на хранение, — посоветовал Мейсон. — Однако, давайте сначала посмотрим на нее.
   Албург кивнул и снова исчез.
   — Наверное, она увидела, что кто-то зашел в ресторан, может сыщик, может… — предположила Делла Стрит.
   — Подожди минутку, — перебил ее Мейсон. — Не беги впереди паровоза, Делла. Вначале нужно взглянуть на шубу.
   Вернулся Албург с шубой.
   — Ой, как жалко! — невольно воскликнула Делла Стрит. — Как жалко!
   Албург остановился у входа в кабинку. Сразу же бросалось в глаза, что мех изъеден молью. Следы оказались, в основном, спереди, где ровный, гладкий, блестящий мех перемежался с проплешинами.
   Подобный урон мог бы быть незаметен на менее дорогом изделии, но на такой шубе он бросался в глаза.
   Делла Стрит встала из-за столика, пощупала мех, повертела шубу в руках и взглянула на ярлык.
   — Боже, шеф, это из «Колтон и Колфакс»!
   — Наверное, она купила ее где-то по дешевке, — заметил Албург.
   — Не думаю, — возразил Мейсон. — Я считаю, что эту шубу не так сложно восстановить, например, пришить новые шнурки… Да, вот взгляните.
   — Естественно, — перебила Делла Стрит. — Моль поела ее только в двух или трех местах спереди. Заменить шкурки — и шуба станет, как новая. Ни в какой комиссионке ее не продали бы в таком состоянии. Они вначале отдали бы ее скорняку, а уж потом выставили бы на продажу.
   — Шуба принадлежала официантке? — уточнил Мейсон.
   — Или принадлежала, или она ее украла, — ответил Албург. — Возможно, шубу искали, и Дикси не знала, что с ней делать, поэтому решила оставить где-то в шкафу на несколько недель и до шубы добралась моль.
   — Не исключено, что ей подарил ее какой-то приятель, а потом внезапно исчез, что навело девушку на мысль, что шуба краденая, — задумчиво сказал Мейсон. — В любом случае, мы столкнулись с какой-то тайной, а я люблю тайны, Моррис.
   — А я нет, — ответил владелец ресторана.
   Мейсон внимательно осмотрел шубу, обращая особое внимание на боковые швы.
   — Думаете, ярлык поддельный? — спросил Моррис Албург.
   — Нет, настоящий, — ответил адвокат. — Конечно, его могли спороть с другой шубы и пришить на эту… Секундочку! Здесь что-то есть. Шов новый. Нитки по цвету слегка отличаются от других.
   Его пальцы ощупали прокладку в том месте, где он заметил нитки другого цвета.
   — Сюда определенно что-то зашито, Моррис, — сообщил адвокат.
   Мейсон поднял глаза на владельца ресторана с немым вопросом.
   — Вы — врач, — сказал Албург.
   Мейсон внезапно стал осторожным.
   — Это дело окружают странные обстоятельства, — заметил он.
   — Это вы мне говорите?
   — Давайте предположим, что эту шубку покупала сама девушка. Это означает, что когда-то она была достаточно богата. Затем ей внезапно пришлось уехать и оставить ее где-то. Она не могла взять ее с собой и не могла поручить кому-то уход за ней, потому что не хотела или не смела.
   — А дальше? — спросила Делла Стрит.
   — Через какое-то время, за которое до шубы успела добраться моль, девушка вернулась, — продолжал Мейсон. — Теперь уже удача ей не сопутствовала. Она впала в отчаяние. Она отправилась туда, где хранилась шуба. Надела ее. У официантки не оказалось денег, чтобы отдать ее скорняку на переделку, или в ремонт, или как там называется то, что производят с испорченной шубой.
   — Да, денег у нее не было, — подтвердил Моррис Албург.
   — Она устроилась работать к вам, — снова заговорил Мейсон. — Наверное, дела у нее шли отвратительно, иначе она нашла бы другую работу. Однако, когда она знала, что ей выписан чек и стоит только попросить его у вас, она внезапно запаниковала и убежала, не взяв ни чека, ни шубы.
   Моррис Албург прищурил глаза.
   — Теперь я догадался, — сказал он. — Вы все объяснили. Это как дважды два — четыре. Она сидела в тюрьме. Может, пустила кусочек свинца в своего приятеля во время ссоры. Не исключено, что ее оправдали, но она боялась где-то появляться в шубе. Она…
   — Тогда зачем было оставлять шубу на хранение? — спросила Делла Стрит.
   — Она не хотела, чтобы кто-то знал, что она замешана в убийстве. Ее так и не идентифицировали… Минутку, а вдруг ее остановили пьяную за рулем? Она представилась вымышленной фамилией, чтобы никто не знал, кто она на самом деле. Ее посадили на девяносто суток. И она отсидела этот срок под вымышленной фамилией. Вот мне, например, она представилась, как Дикси Дайтон. Сразу же звучит фальшиво, не так ли? Точно, она сидела в тюрьме.
   Делла Стрит рассмеялась.
   — С таким воображением, как у вас, Моррис, вам следовало писать романы.
   — С моим воображением я жду, что полиция вот-вот нагрянет ко мне в ресторан, — уныло ответил Моррис. — Ну и влип же я — принял на работу преступницу! Если ее разыскивает полиция, то они обвинят меня в том, что я ее укрывал… Ладно, у меня есть друзья в Управлении полиции.
   — Не расстраивайтесь так, Моррис, — попыталась успокоить его Делла Стрит. — Вы рисуете все в черном свете. Сейчас вы уже готовы представить, что вас обвинили в убийстве и привязали к электрическому стулу или помести в газовую камеру…
   — Не надо, — перебил ее Моррис так резко, что его голос прозвучал, словно пистолетный выстрел. — Не шутите так.
   На минуту воцарилось молчание, наконец Албург взял себя в руки и многозначительно кивнул.
   — Да, так, наверное, и есть. Когда-то она была богата. Потом сидела. Возможно, из-за марихуаны. Да, скорее всего. Она отправилась куда-то на вечеринку, где баловались марихуаной. Полиция устроила облаву, ее забрали. Ее приговорили к шести месяцам, поэтому шуба висела в шкафу, за ней никто не следил, пока хозяйка отбывала срок. Когда Дикси вышла, до шубы уже успела добраться моль…
   — Значит, когда она садилась в тюрьму, у нее были деньги, а когда вышла — все потеряла, — сделал вывод Мейсон.
   — Не спрашивайте меня. Это ваша версия. Я просто добавляю недостающие моменты. Если она — богатая дама из высшего света, которую забрали на какой-то вечеринке за то, что она баловалась марихуаной, и она просидела в тюрьме шесть месяцев, то как так получилось, что, после выхода на свободу ей пришлось работать официанткой?
   — А вот теперь вы задаете вопросы в свойственной вам манере, мистер Мейсон, — заметил Моррис Албург.
   — Расскажите нам поподробнее о том, как она исчезла, — попросил Мейсон. — Что конкретно произошло? Мне нужны факты, а не теории, созданные вашим воображением.
   — Она просто ушла, как я уже говорил, — ответил Албург. — Я услышал звонок из кухни, потом еще и еще. Так звонит мой повар, чтобы сообщить официанткам, что заказ готов и его можно подавать на стол. Мне не нравится, когда я повторно слышу этот звонок, потому что он означает, что официантки плохо работают.
   — Сколько их у вас?
   — Пять девушек и один молодой человек, который обычно обслуживает кабинки. Он уже давно у меня. У него лучший участок — в кабинках дают самые большие чаевые.
   — Понятно. Так что с той официанткой?
   — После того, как я услышал несколько звонков из кухни, я решил выяснить, в чем дело. Рядом с плитой находится полка, на которую повар выставляет готовые блюда. Она оказалась вся уставлена тарелками. Пища уже начала остывать. Я отправился обратно в зал, чтобы дать взбучку официанткам. По пути меня остановил один клиент и спросил, почему так долго не приносят заказ. Я поинтересовался, кто его обслуживает. Он ее описал. Я сразу понял, что речь идет о Дикси. Я начал ее искать, но той нигде не было. Вся накопившаяся на полке рядом с плитой еда предназначалась для столиков Дикси. Я послал одну из девушек в туалет и приказал: «Вытягивай ее оттуда. Больна, не больна, что бы там ни случилось, вытягивай». Девушка сразу же вернулась и сообщила, что Дикси там нет. И тут посудомойка мне говорит, что видела ее. Она вышла через черный вход и куда-то понеслась по переулку. Вы должны понимать мое положение. Если что-то происходит, то, в первую очередь, надо позаботиться о клиентах. Мы работаем для них. Я велел девушкам взять по дополнительному столику, разнести накопившиеся заказы и… вот я здесь, выплакиваю вам свои беды.
   — Эта официантка подружилась с другими девушками?
   — Нет. Держала язык за зубами.
   — Вообще ни с кем?
   — Не желала с ними общаться. Другие официантки считали, что она задирает нос. А тут еще эта норковая шуба в придачу.
   — Я думаю… — начал Мейсон.
   Он внезапно замолчал, когда официант, обслуживающий кабинки, отодвинул зеленую штору и похлопал Морриса Албурга по плечу.
   — Простите, шеф, — обратился к Албургу молодой человек, — но у нас полиция.
   — О, Господи! — воскликнул владелец ресторана и в отчаянии обернулся. — Тони, посади их в одну из кабинок. Я не могу допустить, чтобы клиенты видели, как меня допрашивает полиция… Я знал, что все так и будет. С самого начала знал. Мейсон, она — преступница, она…
   — Все кабинки заняты, — сообщил Тони.
   Албург застонал.
   — Пригласите их сюда, — велел Мейсон.
   — Вы не возражаете? — на лице Албурга появилась надежда.
   — Раз уж вы втянули нас в это дело, то надо все выслушать до конца, — ответил адвокат.
   Албург снова повернулся к официанту.
   — Они в форме или в штатском? — спросил он.
   — В штатском.
   — Веди их сюда. Принеси еще несколько стульев, Тони. Кофе, сигары. Хорошие сигары, самые лучшие.
   Официант исчез.
   Албург снова обратился к Мейсону:
   — Это очень мило с вашей стороны, мистер Мейсон.
   — Не стоит благодарности. Если честно, я заинтересовался. Как вы думаете, что им нужно?
   — Что им нужно? — переспросил Албург. — Эта дамочка. Ее норковая шубка. Здесь не может быть никаких сомнений. Если даже шуба и не краденая, то они возьмут ее в качестве доказательства. Через две недели кто-то из любовниц полицейских чинов станет в ней щеголять. Что мне делать? Я…
   — Перекиньте ее через спинку моего стула, — предложила Делла Стрит. — Таким образом они решат, что шуба моя.
   — Скрывать от них мне, конечно, ничего не хочется, — пробормотал себе под нос Албург, — но я также не хочу, чтобы они обнаружили у меня норковую шубу. Представляете, какие последуют заголовки в газетах: «Полиция находит украденную норковую шубу у официантки из ресторана Албурга». Все сразу же решат, что ее стащили у посетителя и…
   Штору отодвинули в сторону.
   — Проходите, пожалуйста, — прозвучал голос официанта.
   В кабинке появились двое полицейских в штатском. Один из них показал пальцем на Албурга и сказал:
   — Вот этот.
   — Привет, — поздоровался второй.
   — Присаживайтесь, господа, присаживайтесь, — пригласил Албург. — К сожалению, все кабинки заняты. Я сейчас тут беседовал со своим приятелем и он предложил…
   — Это же Мейсон, адвокат, — узнал один из полицейских.
   — Все правильно, — подтвердил Албург. — Мистер Перри Мейсон, адвокат. Так в чем дело, господа? Чем могу быть вам полезен?
   — Мисс Стрит, моя секретарша, — представил Мейсон.
   Оба полицейских кивнули Делле Стрит, но ни один из них не назвал своей фамилии. Вопросы стал задавать младший по возрасту.
   Официант принес стулья, кофе и сигары.
   — Что-нибудь еще, господа? — спросил Албург. — Что бы вы…
   — Этого достаточно, — перебил его полицейский. — Пусть принесут большой кофейник. Я пью кофе со сливками и сахаром. Мой напарник — просто черный. Ладно, Албург, выкладывайте.
   — Что выкладывать?
   — Сами знаете — об официантке.
   — О какой официантке?
   — Той, что убежала. Не заставляйте нас терять время. Что, черт побери, произошло? Вы в курсе?
   — Я не понимаю, — ответил Албург. — Почему вы обращаетесь именно ко мне? Она здесь работала. Вы заметили ее, она заметила вас — и бросилась бежать.
   Полицейские переглянулись.
   — Что вы имеете в виду — заметила нас? — решил уточнить младший по возрасту.
   — Но ведь заметила же, не так ли?
   — Черт побери, нет.
   — Тогда почему она убежала? — удивленно спросил Албург.
   — Именно это мы и пытаемся выяснить у вас.
   — Тогда откуда вы узнали, что она убежала?
   — Потому что кто-то пытался заставить ее сесть в машину, припаркованную в переулке за вашим рестораном. Она не хотела этого делать. У того человека был с собой револьвер. Он дважды выстрелил в нее. Она бросилась бежать, вылетела на ближайшую улицу. Ее сбила проезжавшая машина. Водителя сбившей ее машины винить нельзя: на светофоре горел зеленый свет. А стрелявший дал задний ход и скрылся.
   Моррис Албург провел рукой по лысине.
   — Да будь я проклят! — воскликнул он.
   — Нам нужно выяснить, что случилось. Сумочка оказалась у нее с собой. По содержимому мы поняли, что ее зовут Дикси Дайтон и она работает здесь. Ее идентифицировали, как официантку, выбежавшую из переулка. Рядом с вашим черным ходом мы обнаружили передник. Посудомойка сказала, что девушка была в панике, по пути схватила сумочку, но передник сняла уже на улице… А теперь расскажите нам о ней.
   Моррис Албург покачал головой.
   — Я только что рассказал мистеру Мейсону все, что о ней знаю. Она устроилась ко мне работать. По ней сразу же становилось ясно, что ей нужны деньги. Я сегодня приготовил ей чек. Она…
   — Вы знаете ее настоящее имя? — перебил полицейский.
   — Она представилась мне как Дикси Дайтон.
   — Звучит фальшиво.
   — Мне тоже так показалось, — кивнул Албург, — но она так сказала и я выписал чек на ее имя.
   — А номер по системе социального страхования?
   — Имеется.
   — Вы можете нам его назвать?
   — Я его не помню, но он записан на оборотной стороне чека.
   — Мы посмотрим его позднее. Так почему она бросилась бежать?
   — Понятия не имею, — вздохнул Албург.
   Полицейские явно считали, что допить кофе гораздо важнее, чем немедленно выяснять все обстоятельства бегства официантки.
   — Кто-нибудь видел, что ее испугало?
   — Не думаю.
   — Выясните.
   Албург поднялся со стула и отправился в зал.
   Делла Стрит обворожительно улыбнулась полицейским.
   — Вы появились на месте происшествия просто мгновенно, — заметила она.
   — Мы получили сигнал по рации, — объяснил один из них. — А вы как оказались замешаны в это дело?
   — Мы не замешаны, — ответил Мейсон. — Мы просто заканчиваем ужин. Мы давно знаем Морриса. Он пожаловался на то, что сбежала официантка.
   — А как он выяснил, что она сбежала? — поинтересовался полицейский.
   — У повара накопились невостребованные заказы, еда стала остывать, а посетители выражать недовольство.
   Вернулся Албург и сообщил:
   — Не могу понять, что ее испугало. Вот только…
   — Какой столик она обслуживала? — перебил полицейский.
   — У нее было четыре столика. Она уже собиралась выйти в зал с подносом. На нем стояли три стакана и масло. В этом я уверен. Больше ничего сказать не могу.
   — Три стакана? — уточнил Мейсон.
   — Да.
   — Это нам должно помочь, — решил один из полицейских. — Люди обычно ужинают вдвоем, вчетвером или в одиночестве. Втроем — очень нетипично. Значит, у нее за одним столиком оказалось три человека. Она уже готова была нести им заказ, но внезапно узнала их, или они узнали ее.
   Албург кивнул.
   — Есть трое за одним столиком?
   — Все еще сидят. Однако, мне не хотелось бы, чтобы вы их допрашивали.
   — Почему?
   — Им это очень не понравится. Им и так пришлось долго ждать заказ и они в плохом настроении.
   — Это их проблемы. Мы зададим им несколько вопросов.