Гарднер Эрл Стенли. Дело о фальшивом глазе

   — Кому какое дело до этого? И кем, черт побери, вы себя воображаете?! — вспыхнул Гарри.
   Перри Мейсон внимательно смотрел Берте в лицо:
   — Так это его первое преступление?
   — Я оплатила один или два чека, — медленно ответила она.
   — Верно! Ваш брат катится вниз, а вы его покрываете, и он знает, что вы и впредь будете заступаться за него. Он начал с подделки чеков, а когда все стало вам известно, то клялся, что больше это не повторится. Он много чего говорил. Он найдет работу. Сделает то и это. Говорить легко. Болтовня — единственная монета, которой он расплачивался с кем бы то ни было и за что бы то ни было. Он и себя самого гипнотизирует и верит, что сделает то, о чем говорит. Но у него на это духу не хватает. Да и вообще он не намерен работать. Намерен тянуть из вас деньги на «большую игру». Схватит куш и набьет полные карманы денег.
   Он из тех парней, которые мнят себя крупными личностями, а на деле он не в состоянии покончить с грязными делами и по-настоящему взяться за работу. Когда попадает в очередной переплет, начинает жалеть себя и хочет, чтобы кто-то выслушал его жалобы, а если ему мало-мальски повезет, тут же начинает пыжиться и покровительствовать всем своим друзьям. Потом снова получает по носу, приползает и, уткнувшись вам в колени, хлюпает, хнычет о своих бедах, а вы гладите его по головке и обещаете защитить и выручить.
   Единственное, что здесь требуется, — это заставить молодого человека жить своим умом. Слишком долго он опирался на женщин. Он младший брат. И вы вели сражения вместо него. Я полагаю, что ваш отец умер и вы платили за обучение Гарри?
   — Я отдала его в бизнес-колледж. Мне хотелось, чтобы он стал бухгалтером. Это все, что я могла сделать. Иногда я ругаю себя. Я думаю, что надо было попытаться дать ему лучшее образование. Но после смерти отца у меня на руках оставалась мать и…
   Гарри Маклейн вскочил.
   — Пошли, сестричка, — сказал он. — Парню, который привык хватать большие гонорары, легко сидеть в кресле и читать лекции. Нечего его слушать.
   — Напротив, вы должны меня дослушать, — сказал Мейсон. Он встал и указал юнцу на стул. — Сядьте и слушайте.
   Гарри уставился на него с мрачной враждебностью, но Мейсон шагнул к нему, и Маклейн опустился на стул. Мейсон повернулся к Берте.
   — Вы хотели получить совет, — сказал он, — я даю вам его. Вы не сможете покрыть растрату так, чтобы Бассет не привлек вашего брата к ответственности. Кроме того, вы не сможете жить сами и помогать матери, содержать брата и еще выплачивать деньги Бассету. Я попытаюсь взять этого молодого человека на поруки, но он должен будет все рассказать. Он скажет суду, кто взял у него деньги и куда вложил их. Это приучит его не полагаться на сердобольную сестру, а самому отвечать за себя. Пусть самостоятельно встанет на ноги, он же мужчина.
   — Но поймите же, я верну все деньги мистеру Бассету, — умоляюще сказала Берта. — Все до единого цента. И это независимо от того, попадет ли брат в тюрьму.
   — Сколько вам лет? — спросил Мейсон.
   — Двадцать семь.
   — А вашему брату?
   — Двадцать два.
   — Почему вы должны платить за его растрату?
   — Потому что он мой брат. И потом, надо считаться с матерью. Поймите же, мама нездорова, она немолода, и Гарри — ее отрада.
   — Ее любимчик?
   — Конечно. Он же мужчина. Единственный мужчина в семье, с тех пор как умер отец.
   — Понимаю. Вы не можете сказать об этом матери?
   — Боже мой, конечно нет! Это убьет ее. Она думает, что Гарри — бизнесмен, правая рука мистера Бассета, а Бассет — один из самых крупных финансистов в городе.
   Мейсон побарабанил пальцами по столу:
   — И вы готовы заплатить деньги независимо от того, возбудит Бассет дело или нет?
   — Да.
   Мейсон повернулся к Гарри.
   — Молодой человек, — сказал он ему. — Вы тут говорили, что вам не везет. Когда вы сегодня придете домой, встаньте на колени и поблагодарите Бога, что у вас старая и больная мать. Потому что я против своего желания все же попытаюсь спасти вас. Но учтите, с этого часа я буду наблюдать за вашим поведением и попытаюсь вселить в вас мужское начало.
   Он подвинул к себе телефон.
   — Делла, соедини меня с Хартли Бассетом. Автомобили напрокат. У вас будут неприятности с Бассетом, — обратился он к Берте. — Этот тип вытрясет из вас все, включая и душу.
   — Не беспокойтесь насчет Бассета, — сказал Гарри. — Мы сделаем ему предложение, и он примет его.
   — Что вы болтаете? Кто это мы и что за предложение? — презрительно спросил Мейсон.
   — Ну, мы — это я и сестра.
   — Хорошо, — кивнул Мейсон, — но почему вы думаете, что Бассет примет ваше предложение?
   — Примет. На него окажут давление.
   — Кто?
   — Кое-кто из его дома, кто дружески относится ко мне.
   — Но у такого типа, как вы, не может быть надежных друзей, — заметил Мейсон. — Бесхарактерные люди вроде вас не обзаводятся настоящими друзьями, которые готовы вступиться за них.
   — Это вы так думаете, — напыжился Гарри. — И ошибаетесь. Вы убедитесь, что есть человек, который может заставить Бассета сделать что угодно, и этот человек заступится за меня. Сделайте Бассету предложение и не обращайте внимания на то, что он скажет. Вероятно, он с ходу откажется, но не пройдет и часа, как он позвонит вам и даст согласие.
   Перри Мейсон удивленно посмотрел на Гарри:
   — Уж не миссис ли Бассет ваш друг?
   Молодой Маклейн покраснел и собирался ответить, но в это время позвонил телефон, и Мейсон взял трубку:
   — Хэлло! Бассет? Мистер Хартли Бассет? Хорошо. С вами говорит Перри Мейсон, адвокат. У меня есть к вам дело. Вы можете приехать ко мне в контору? Хорошо, я приеду к вам. Вечером? Да, я могу… Ваша контора находится в вашем же доме? Я приеду в половине девятого. Так вы знаете, в чем дело? Отлично, в восемь тридцать.
   — Откуда Бассет знает, что вы у меня? — спросил он у Гарри.
   — Это я сказал ему.
   — Ты ему об этом рассказал?! — воскликнула Берта.
   — Да, — ответил Гарри. — Он грозил, что засадит меня в тюрьму и тому подобное, а я подумал, что хорошо бы его припугнуть. Сказал, что мой адвокат — Перри Мейсон и пусть он позаботится о себе, иначе как бы Мейсон его самого не засадил в тюрьму.
   Перри Мейсон смотрел на Гарри с безмолвным негодованием. Берта подошла к нему и положила руку ему на плечо.
   — Большое вам спасибо, — сказала она. — Помните, что я все сделаю, чтобы быстрее расплатиться с Бассетом.
   — Я сделаю все, что смогу, — вздохнул Мейсон.
   Он написал на бумажке номер телефона и протянул его Берте:
   — Вот мой домашний телефон. Вы можете позвонить мне домой, если произойдет нечто важное, а вы не застанете меня в конторе. Я думаю, что ваш брат все вам расскажет. Когда он это сделает, пожалуйста, уведомите меня.
   — Вы имеете в виду его сообщника?
   — Да.
   — Не выйдет, — заявил Гарри, успевший обрести уверенность в себе.
   Берта сделала вид, что не слышит.
   — Сколько мы вам должны заплатить? — спросила она.
   — Забудьте об этом, — улыбнулся Мейсон. — Человек, который был здесь перед вами, заплатил мне достаточно. В том числе и за вас.

Глава 3

   Особая дверь, на которой значилось: «Бассет. Авто. Финансы», находилась справа от другой двери, с медной табличкой: «Резиденция Хартли Бассета. Торговцам и адвокатам вход воспрещен».
   Перри Мейсон толкнул дверь, ведущую в контору, и вошел. В приемной никого не было. Дверь с надписью «Частные апартаменты» находилась в конце коридора. Над кнопкой электрического звонка было написано: «Позвоните и сядьте».
   Перри Мейсон позвонил.
   Дверь открылась почти мгновенно. На пороге стоял высокий мужчина с впалой грудью, седыми усами и побелевшими висками. Глаза у мужчины были светло-серые, а точечные зрачки почему-то производили гипнотическое впечатление. Он внимательно посмотрел на Мейсона, потом взглянул на часы:
   — Вы пунктуальны, минута в минуту.
   Перри Мейсон молча поклонился и последовал за Бассетом в скромно и просто обставленную комнату.
   — Не сюда, — сказал Бассет. — Здесь я получаю деньги и не хочу, чтобы все выглядело слишком богато. Идемте в другое помещение, где я заключаю крупные сделки.
   Он открыл дверь, и они вошли в роскошно обставленный кабинет. Из-за стены доносился стук пишущей машинки.
   — Вечерняя работа? — спросил Мейсон.
   — Обычно приходится часа два работать и вечером. Так уж получается у людей, которые имеют собственное дело.
   Он указал на кресло, и Мейсон сел.
   — Вы хотели меня видеть в связи с Гарри Маклейном? — спросил Бассет.
   Юрист кивнул, а Бассет нажал кнопку. Стук машинки в соседней комнате стих; в дверях появился мужчина лет сорока пяти, узкоплечий, с серыми глазами, которые по-совиному глядели из очков в роговой оправе.
   — Артур, — спросил Бассет, — сколько там числится за Гарри Маклейном?
   — Три тысячи девятьсот сорок два доллара шестьдесят четыре цента, — ответил Артур хриплым голосом без всякого выражения.
   — И что я буду за это иметь? — спросил Бассет. — Один процент в месяц?
   — Один процент в месяц со дня растраты, — подтвердил Артур.
   — Это все, — сказал Бассет.
   Артур вышел, и вскоре снова послышался стук пишущей машинки. Хартли Бассет улыбнулся Перри Мейсону и сказал:
   — Срок до второй половины завтрашнего дня.
   Мейсон достал из портсигара сигарету. Бассет вынул из жилетного кармана сигару. Некоторое время они курили молча. Наконец Мейсон нарушил молчание.
   — Я не вижу причин, — сказал он, — почему бы нам с вами не договориться.
   — Я тоже, — согласился Бассет.
   — Я не знаю подробностей этого дела, — продолжал Мейсон. — Но буду действовать исходя из предположения, что Маклейн растратил деньги.
   — Он признался в этом.
   — Не спорю. Будем считать, что деньги растратил он.
   — И этой точки зрения вы будете придерживаться и в суде?
   — Я не делаю никаких заключений заранее, — сказал Мейсон. — Если мои клиенты хотят, они могут это сделать сами.
   — Продолжайте, — сказал Бассет.
   — Вы хотите вернуть свои деньги?
   — Естественно.
   — Маклейн ими не воспользовался.
   — У него был сообщник.
   — Вы знаете, кто он?
   — Нет, но очень хотел бы знать.
   — Почему?
   — Потому что деньги у сообщника.
   — Что заставляет вас так думать?
   — Я уверен в этом.
   — Так почему бы ему не вернуть их вам?
   — Я не знаю всех причин. Одна из них состоит в том, что сообщник — азартный игрок. Если вы глубже вникнете в это дело, то убедитесь, что за спиной Гарри Маклейна стоит еще чья-то фигура. Этот тип знает, что, если вернуть деньги, которые присвоил Гарри, у них не останется оборотного капитала. А игроку надо иметь на что играть. Нельзя сказать, что я стал бы осуждать их, если они выйдут сухими из воды. Но они не выйдут. Во всяком случае, не на мои деньги. Либо расплатятся, либо попадут в тюрьму.
   — Я постараюсь вам помочь, если вы не будете подавать в суд.
   — Я знаю, чего хотите вы и чего хочу я. Мне нужны мои деньги.
   — Вы полагаете, что они у Маклейна?
   — Нет, я думаю, что они у сообщника.
   — А не думаете ли вы, что, если бы Маклейн мог, он давно бы их забрал?
   — Нет, — ответил Бассет. — Деньги они украли, чтобы вместе играть, и часть из них проиграли. Хотят играть дальше, а сестра Маклейна хочет заплатить за него, чтобы его не посадили в тюрьму. В результате у них останутся какие-то деньги на игру.
   — Ну и что? — спросил Мейсон.
   — У нее нет таких денег. Насколько я знаю, в наличии имеется всего около полутора тысяч долларов. А у сообщника Маклейна осталось не менее двух тысяч. Я возьму деньги у нее, а потом найду сообщника и отберу остальное.
   — Предположим, что это не сработает.
   — Сработает.
   — Я могу предложить вам полторы тысячи и по тридцать долларов ежемесячно. Меня уполномочила на это сестра Маклейна.
   — Ее деньги? — спросил Бассет.
   — Да.
   — Все?
   — Да.
   — И парень не против?
   — Нет.
   — Я возьму полторы тысячи и по сто долларов в месяц. Мейсон вспыхнул было, но сдержался: сделал короткий вдох и выпустил дым сигареты. Произнес без особого выражения:
   — Она не может так много платить. У нее на руках больная мать, и ей не хватит на жизнь.
   — Я не заинтересован в том, чтобы получать деньги малыми дозами. Сто долларов ежемесячно обеспечат сравнительно скорую выплату. Гарри Маклейн тем временем может найти работу. И причинить убытки новому хозяину.
   — Что значит «причинить убытки новому хозяину»? — поинтересовался Мейсон. — Что вы этим хотите сказать?
   — Что он придумает, как облапошить работодателя и за счет этого возместить мой ущерб.
   — Значит, вы толкаете его на воровство?
   — Разумеется, нет. Я просто предполагаю, что он так поступит. Меня он обворовал. Я потерпел ущерб. Пусть его потерпит и еще кто-то.
   — И вы в таком случае окажетесь соучастником растраты, а, Бассет?
   — Мне нужны мои деньги, — холодно сказал Бассет. — И меня не касается, как они будут добыты. Против меня нет никаких улик, а моральная сторона меня не волнует.
   — Это я понял, — ответил Мейсон.
   — Прекрасно. Значит, мы достигли взаимопонимания. Меня не интересует моральная сторона вашей профессии, а вы не должны судить мою мораль. Я просто хочу, чтобы мои деньги вернулись ко мне. Вы пришли договориться со мной. Так вот, если сестра не хочет, чтобы парень сел в тюрьму, пусть принимает мои условия.
   — Эти условия не подходят. Бассет пожал плечами:
   — У вас есть время до завтра.
   Раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла женщина лет сорока. Она улыбнулась Мейсону и обратилась к Бассету:
   — Можно мне поучаствовать в этом, Хартли?
   Бассет остался сидеть. Он выпустил клуб дыма, не меняя выражения лица.
   — Моя жена, — пояснил он адвокату.
   Мейсон встал и слегка поклонился:
   — Очень рад познакомиться, миссис Бассет.
   Она с опаской посмотрела на мужа:
   — Можно я кое-что скажу насчет этого дела, Хартли?
   — Зачем?
   — Затем, что я заинтересована.
   — В чем именно?
   — В том, что ты намерен предпринять.
   — Ты хочешь сказать, что тебя интересует Гарри Маклейн?
   — Нет. Я интересуюсь этим делом по другой причине.
   — А именно?
   — Я не хочу, чтобы ты был чересчур жесток по отношению к этой девушке.
   — Думаю, что я в этом сам разберусь.
   — Можно мне участвовать в вашем разговоре?
   — Нет! — холодно и безжалостно отрезал Бассет.
   Наступило молчание. Бассет ничем не пытался смягчить свой отказ. Его жена немного поколебалась, а затем пошла к выходу. Но вышла она не в ту дверь, в которую вошла, а в другую, ведущую в соседний кабинет; минутой позже стало слышно, как хлопнула дверь в приемную.
   — Нет необходимости продолжать нашу беседу, Мейсон, — сказал Бассет. — Мы отлично поняли друг друга. Доброй ночи.
   Перри Мейсон подошел к двери, открыл ее и не оборачиваясь сказал:
   — Доброй ночи и до свидания.
   Он вышел на улицу и направился к своему двухместному лимузину. Открыв дверцу, он увидел, что в машине кто-то сидит.
   — Скорее закройте дверь и поезжайте за угол! — Это был голос миссис Бассет.
   Мейсон в нерешительности помедлил, но любопытство взяло верх. Он сел за руль, проехал один квартал, остановился, погасил фары и выключил мотор. Миссис Бассет положила руку ему на рукав:
   — Сделайте, пожалуйста, как он требует.
   — То, что он требует, по-человечески невозможно.
   — Нет, это не так, — возразила она. — Я слишком хорошо знаю его. Он может выжать кровь из камня, но никогда не потребует чего-нибудь невозможного.
   — У девушки на руках больная мать.
   — Но есть же всякие благотворительные организации, — сказала миссис Бассет. — В цивилизованном обществе люди не умирают с голоду.
   — Вы считаете, что девушка должна жить на шестьдесят долларов в месяц, не посылая ни цента матери, и все для того, чтобы выплатить долг вашему мужу? — резко сказал Мейсон.
   — Нет, не для того, чтобы выплатить ему долг, а для того, чтобы удержать его от того, что он намерен сделать, если ему не вернут долг.
   — А, так вы забрались в мою машину, чтобы сказать мне это?
   — Я хочу кое-что узнать у вас. Я лишь случайно заговорила про эти деньги.
   — Если вам нужна консультация, приходите ко мне в контору.
   — Я не могу к вам прийти. Я никуда не хожу: за мной все время следят.
   — Не говорите глупостей, — сказал Мейсон. — Кто за вами следит?
   — Мой муж, конечно.
   — Вы хотите сказать, что не смогли бы в случае нужды пойти к юристу?
   — Конечно нет.
   — Кто может вам помешать?
   — Он.
   — Как же он это сделает?
   — Не знаю, но… Он совершенно безжалостен. Он убьет меня, если я пойду ему наперекор.
   Мейсон, сдвинув брови, немного подумал и сказал:
   — Так о чем же вы хотели у меня узнать?
   — О двоемужестве.
   — Ну так что?
   — Я замужем за Хартли Бассетом.
   — Это я уже знаю.
   — И хочу уйти от него.
   — Ну и уходите.
   — Есть другой мужчина, который хочет, чтобы я жила с ним.
   — Отлично.
   — Я хочу выйти за него.
   — Разведитесь с Бассетом и выходите замуж за этого человека.
   — Но я уже однажды это сделала.
   — Что-то я вас не понимаю. Вы хотите сказать, что прошли брачную церемонию, не разведясь с Бассетом?
   — Да.
   — А этот мужчина знал, что вы замужем за Бассетом? И он согласился принять участие в двоемужестве?
   — Мы хотим сделать так, чтобы это не было двоемужеством.
   — Вы должны быстро развестись, — сказал Перри Мейсон.
   — А Бассет узнает про это?
   — Да.
   — В таком случае развод невозможен.
   — Тогда вы не можете быть замужем.
   — То есть как это? Я ведь в настоящее время замужем. Вопрос только в том, какое замужество законное, а какое нет.
   — Вы должны были совершить лжесвидетельство, чтобы получить лицензию на брак.
   — Предположим, что я так и сделала. И что тогда?
   Мейсон помолчал и покосился на ее профиль:
   — Кстати, вы говорили что-то насчет слежки. Вы, вероятно, заметили автомобиль, который припарковался позади нас?
   — Что вы сказали? — воскликнула она. — Конечно нет! — Она повернулась и посмотрела в заднее стекло. — Боже мой! Это Джеймс!
   — Кто этот Джеймс?
   — Шофер моего мужа.
   — И это машина вашего мужа?
   — Да, одна из них.
   — Вы думаете, что шофер следит за вами?
   — Несомненно. Я думала, что незаметно ускользнула, но вышло не так.
   — Что вы теперь намерены делать? Выйти?
   — Нет. Поезжайте вокруг квартала и подвезите меня к дому.
   — Кажется, этот парень заметил, что его слежка обнаружена.
   — Здесь я ничего не могу сделать. Пожалуйста, поезжайте, как я просила. Только побыстрее.
   Мейсон погнал машину вокруг квартала. Преследователь не отставал. Адвокат остановился у дома Бассета и открыл дверцу.
   — Если вам нужна моя помощь, я войду с вами, — предложил он.
   — Нет-нет, — испуганно ответила женщина.
   Из тени вышла фигура и остановилась возле машины. Это был Хартли Бассет.
   — А у вас, оказывается, свидание с моей женой, — сказал он. Мейсон вышел из машины, обошел ее сзади и остановился прямо напротив Бассета.
   — Нет, — ответил он. — В данном случае вы ошибаетесь.
   — Тогда моя жена назначила вам деловую встречу. О чем же она пыталась проконсультироваться у вас?
   Мейсон пошире расставил ноги:
   — Причина, по которой я вышел из машины и стою здесь, имеет отношение к вашему проклятому делу.
   Машина, следовавшая за ними, подъехала и остановилась неподалеку у бровки тротуара. Из нее вышел высокий худой мужчина и, ступая мягко, по-кошачьи, направился было к Мейсону, но, услышав голос адвоката, вернулся назад, достал что-то из кармана на дверце машины и поспешил зайти к Мейсону в тыл. Свет фар упал на гаечный ключ у него в руке.
   Адвокат развернулся лицом к обоим.
   — Ну, птички, — угрожающе произнес Мейсон, — что затеяли? Бассет взглянул на высокого мужчину:
   — Это все, Джеймс.
   Мейсон поглядел на обоих и проговорил медленно:
   — Вы правы, это и в самом деле все.
   Он вернулся к своей машине, сел за руль и включил зажигание. Парочка наблюдала за тем, как он уезжает, — темные силуэты в свете фар припаркованной машины.
   Адвокат свернул в проулок и на большой скорости выехал к Главному бульвару.
   Он поставил машину на стоянку поблизости от аптеки, подошел к телефонной будке, набрал номер и, услышав встревоженный голос Берты Маклейн, сказал:
   — Не выгорело.
   — Он не дал согласия?
   — Не в этом дело.
   — Чего он хочет?
   — Он требует невозможного.
   — Чего именно?
   — Невозможного.
   — Мне-то вы можете сказать или нет?
   — Он хочет, чтобы вы платили по сто долларов в месяц.
   — Но я же не могу!
   — Это я ему и сказал. Я даже поведал ему о вашей матери, но он считает, что ей помогут благотворительные организации.
   — О, но я же не могу пойти на это!
   — Я сказал ему и это. Выслушайте меня. Вы должны заставить Гарри сказать, куда он дел деньги и кто его сообщник.
   — Но Гарри не соглашается.
   — Тогда пусть садится с тюрьму.
   — Где вы сейчас?
   — В аптеке.
   — Возле дома Бассета?
   — Да.
   — Вернитесь и скажите Бассету, что я согласна. Месяц или два я в состоянии платить, а там Гарри начнет работать. Продам кое-что из вещей.
   — Я не собираюсь говорить Бассету ничего подобного.
   — Но я не хочу, чтобы Гарри попал в тюрьму.
   — Подождите до завтра и предоставьте действовать другому адвокату.
   — Вы хотите сказать, что отказываетесь вести дело?
   — Да, — ответил Мейсон, — если вы намерены принимать подобные предложения. Если вас не устраивает моя работа, ищите себе другого адвоката. И не спорьте со мной по телефону. Подумайте как следует, а позже перезвоните мне.
   Он повесил трубку.

Глава 4

   Перри Мейсон, развалясь в кресле, читал новейшие работы по психологии, не обращая внимания на то, что часы только что пробили полночь. Зазвонил телефон, он снял трубку и сказал:
   — Мейсон слушает.
   Услышав женский голос, он не сразу понял, кто звонит.
   — Приезжайте немедленно. Я ухожу от мужа. Он совершил жестокое нападение. Здесь опасно. Мой сын хочет убить его и…
   — Кто говорит? — перебил Мейсон.
   — Сильвия Бассет — жена Хартли Бассета.
   — Что вам от меня нужно?
   — Приезжайте сюда как можно скорее.
   — Подождите до утра, — ответил юрист.
   — Нет-нет. Вы не поняли. Здесь серьезно ранена одна женщина.
   — Что с ней?
   — Ее ударили по голове.
   — Кто?
   — Мой муж.
   — А где он?
   — Он сел в машину и уехал. Как только он вернется, мой сын Дик убьет его. А я не смогу помешать ему. Мне нужно, чтобы вы объяснили Дику, что защитите мои интересы. Что ему нельзя действовать так.
   — Где вы находитесь?
   — Дома.
   — Можете прислать своего сына ко мне?
   — Он не поедет, он в бешенстве, а я не могу успокоить его.
   — Может быть, вызвать полицию и пригрозить ему?
   — Нет.
   — Почему?
   — Его могут арестовать, а я не хочу этого. Но есть еще одна вещь, которая меня смущает. Может быть, вы приедете? Я не могу объяснить по телефону, но речь идет о жизни и смерти. Это…
   — Я приеду, — перебил ее Мейсон. — Присматривайте за Диком до моего приезда.
   Он повесил трубку, оделся и через полторы минуты вывел свою машину.
   Миссис Бассет встретила его в дверях своего дома.
   — Пожалуйста, сюда, — пригласила она, — и поскорее поговорите с Диком.
   Мейсон вошел в приемную, и почти тотчас отворилась дверь из соседнего кабинета и быстро вошел стройный молодой человек лет двадцати двух.
   — Послушай, ма, — сказал он, обращаясь к матери, — мне надоело ждать…
   Увидев Мейсона, он замолчал.
   — Дик, — сказала она, — я хочу, чтобы ты поговорил с Перри Мейсоном, он юрист. Это Дик, мой сын.
   Дик, широко открыв карие глаза, смотрел на Мейсона. Лицо его было мертвенно-бледным, чувственные, красиво очерченные губы сжались в прямую линию. Мейсон дружелюбно протянул ему руку.
   — Рад познакомиться с вами, Бассет, — сказал он.
   Дик секунду помедлил, глядя на протянутую руку адвоката, переложил что-то из правой ладони в левую и сделал шаг вперед.
   Небольшой предмет упал на пол. Дик пожал Мейсону руку и спросил:
   — Вы представляете интересы мамы?
   Мейсон кивнул.
   — Она прошла через ад, — заговорил Дик. — Я терпел достаточно долго. Сегодня вечером я… — Он вдруг умолк, заметив, что Мейсон смотрит на предмет, упавший на ковер.
   — Патрон? — спросил Мейсон.
   Парень нагнулся было за ним, но Мейсон опередил его. Это действительно был патрон от пистолета тридцать восьмого калибра.
   — Зачем вам нужны такие штуки?
   — Это мое дело, — ответил Дик.
   Прежде чем парень успел увернуться, Мейсон рывком вытащил из кармана его левую руку. В ней была зажата обойма. Одного патрона в ней не хватало.
   — Где пистолет? — спросил Мейсон.
   — Не трогайте меня, — вспыхнул Бассет. — Вы не имеете права…
   Мейсон схватил его в охапку и, крепко держа одной рукой за плечи, стал обыскивать. Дик попытался вырваться, но Мейсон уже достал из правого кармана его пиджака незаряженный пистолет. Он понюхал дуло.
   — Пахнет, как будто из него только что стреляли, — сказал он. Дик Бассет, бледный как полотно, молча смотрел на него. Миссис Бассет неожиданно резко шагнула вперед и ухватилась за пистолет.
   — А я-то искала его. Пожалуйста, дайте его мне.
   — Зачем? — спросил Мейсон, не выпуская пистолета из рук.
   — Он мне нужен.
   — Чей это пистолет?
   — Я не знаю.
   — Где вы его взяли? — обратился Мейсон к Дику Бассету.
   Тот продолжал молчать. Мейсон покачал головой и мягко отстранил руку Сильвии Бассет.
   — Полагаю, что будет безопаснее, если он будет находиться у меня. Теперь расскажите, что случилось.
   — Дик, покажи ему, — сказала миссис Бассет.
   Дик отодвинул японскую ширму, отгораживающую угол комнаты. Широкобедрая женщина с рыжими волосами склонилась над кем-то, лежащим на кушетке. Она не повернулась на шум отодвигаемой ширмы, лишь проговорила:
   — Я думаю, что минут через пять все будет в порядке. Это врач?
   Мейсон подошел поближе, чтобы рассмотреть, за кем ухаживает рыжая женщина.
   На кушетке лежала брюнетка лет двадцати в черном костюме. Блузка была расстегнута и обнажала белую грудь и шею. В изголовье кушетки лежали мокрые полотенца, стоял флакон нюхательной соли и маленькая бутылка бренди. Рыжая растирала женщине запястья.
   — Кто она? — спросил Мейсон.
   — Моя невестка, — ответила миссис Бассет, — жена Дика. Но об этом никто не знает. Она здесь под девичьей фамилией.
   Дик подошел поближе, но по-прежнему молчал. Перри Мейсон заметил синяк на голове у женщины.
   — Что здесь произошло? — спросил он.
   — Мой муж ударил ее.
   — За что?
   — Не знаю. Он ударил ее, а потом убежал. Его машина стояла перед домом. Он вскочил в нее и уехал.
   — Шофер был с ним?
   — Нет, он уехал один.
   — Вы видели его?
   — Да.
   — Где вы были в этот момент?
   — Я стояла у окна и видела, как он уехал.
   — Вы узнали его машину?
   — Да. Это был «паккард».
   — С ним были какие-нибудь вещи?
   — Нет.
   Молодая женщина пошевелилась и застонала.
   — Она очнулась, — сказала рыжая.
   Перри Мейсон наклонился. Миссис Бассет подошла к изголовью кушетки, пригладила влажные волосы девушки, коснулась пальцами ее опущенных век.
   — Хейзл, дорогая, ты слышишь меня? — спросила она.
   Губы девушки дрогнули, приоткрывшиеся темные глаза смотрели без выражения. Она дернулась, застонала и повернулась на бок.
   — Ей еще плохо, но все обойдется, — сказала рыжая, кивнув Сильвии Бассет и с любопытством глядя на Мейсона.
   Тот обратился к миссис Бассет.
   — Хотите, чтобы я занялся этим делом? — спросил он.
   — Но как?
   — Хотите, чтобы я сделал все, как нахожу лучшим?
   — Да.
   Перри Мейсон подошел к телефону и снял трубку:
   — Соедините меня с полицией… Алло! Полиция? Это Ричард Бассет, Франклин-стрит, 9682. Здесь произошло несчастье. Мой отец напился и ударил женщину… Да, мой отец. Мы хотим, чтобы его арестовали. Он безумен, и мы не знаем, что еще может прийти ему в голову. Пожалуйста, пришлите офицеров… Да, лучше радиофицированную машину, только скорее, а то он может кого-нибудь убить.
   Перри Мейсон положил трубку и повернулся к Сильвии Бассет.
   — Вам лучше держаться в стороне, — сказал он. Затем обратился к молодому Бассету: — Вам придется взять инициативу в свои руки. Ведь вы на стороне матери и против отца?
   — Конечно, — ответила за сына миссис Бассет. — Но по ходу дела выяснится, что Хартли не отец Дика.
   — То есть?
   — Дик мой сын от первого брака.
   — Давно вы замужем за Бассетом?
   — Пять лет.
   — Пять лет мучений, — жестко сказал Дик.
   Женщина на кушетке снова застонала. Она пробормотала что-то неразборчивое, а затем попыталась подняться.
   — Где я? — произнесла она.
   — Все в порядке, Хейзл, — ответила Сильвия Бассет. — Не беспокойся. Все хорошо. Мы пригласили сюда адвоката. И скоро приедет полиция.
   Женщина закрыла глаза вздохнула и сказала:
   — Дайте подумать… дайте мне подумать.
   Сильвия Бассет подошла к Мейсону и вполголоса попросила:
   — Отдайте мне пистолет. Я не хочу, чтобы он оставался у вас.
   — Почему?
   — Надо спрятать его.
   — Вам не положено иметь оружие, — предупредил Мейсон.
   — Пистолет не мой.
   — А если его найдет полиция?
   — Его не найдут, если вы отдадите его мне. Ну, пожалуйста!
   Мейсон достал из кармана пистолет и протянул его Сильвии. Она положила его в глубокий вырез платья и придержала рукой.
   — Вы не должны держать его при себе, — сказал Мейсон. — Если, хотите его спрятать, то сделайте это побыстрее.
   — Подождите, — ответила она. — Вы не понимаете. Я позабочусь… Дик Бассет подошел к молодой девушке.
   — Слава Богу! — воскликнул он.
   Она открыла глаза. Дик поцеловал ее, а она обняла его, и они вполголоса стали переговариваться. Через минуту или две Дик мягко отвел ее руки и повернулся к присутствующим.