Страница:
– Я вижу, война по-прежнему преследует меня повсюду, Николай.
– Война с отщепенцами и с Конгрессом. Порой мне кажется, что последний куда хуже. Конгресс-мены в…
– Избавьте меня от политиков хоть на минутку. Свинец и порох кажутся куда милосерднее.
Кивнув в знак согласия, Джон Николай зашелес-тел свежими рапортами, переданными ему Хеем.
– А вот этот доставит вам удовольствие. Высадка на острове Тиби в реке Саванна прошла весьма ус-пешно. Командир докладывает, что далее будет ата-кован форт Пуласки. Как только с ним будет покон-чено, Саванна наверняка падет. Далее, наш тайный агент в Норфолке сообщает, что прибыла новая пар-тия брони для «Мерримака». А также пушки. Они переименовали его в корабль военного флота Конфе-дерации «Виргиния».
– Давайте пока не будем тревожиться о нем. Но позаботьтесь, чтобы копия рапорта дошла до коман-ды «Монитора». Это заставит их трудиться круглые сутки.
Президент перелистал газеты. В последнее время пресса будто сговорилась против него и его админи-страции. Аболиционисты снова единодушно накину-лись на него – их послушать, так надо перебить всех южан поголовно и освободить всех рабов до единого, а о меньшем даже говорить не стоит. О дна из заметок привлекла его внимание, и Линкольн улыбнулся, чи-тая ее, а потом скомкал газету в кулаке.
– Вот это настоящая журналистика, Николай.
Наши защитники порядка и права одержали гранди-озную победу на пароходе в Балтиморе. Послушайте:
«Их подозрения пробудила дама, чересчур нервни-чавшая и старательно уклонявшаяся от встречи с ними. Когда ее ридикюль обыскали, там обнаружи-лось множество перчаток, чулок и писем, предназна-чавшихся для Юга. Также выяснилось, что малолет-ний мальчик вез изрядное количество хинина. Обоим было позволено следовать дальше после того, как их груз подвергся конфискации». Наши защитники не смежают век ни на минуту.
К тому времени, когда они покончили с бумага-ми, поезд подошел к станции Уэст-Пойнт, и паровой свисток локомотива провозгласил о прибытии. Лин-кольн надел пальто и шарф, потом нахлобучил ци-линдр, прежде чем сойти на перрон, к встречающим его армейским офицерам и служащим литейного за-вода. Стэнтон и его секретари последовали за прези-дентом. Все вместе они взошли на паром, чтобы пере-правиться через реку Колд-Спринг. Было довольно холодно, но переправа прошла быстро, а у пристани уже ждали крытые экипажи. Лошади топтались на месте, и пар их дыхания клубился в недвижном мо-розном воздухе. У первого экипажа стоял серьезный мужчина в сюртуке.
– Господин президент, – сказал Стэнтон, – по-звольте представить мистера Роберта Паркера Пэр-рота, изобретателя и оружейника, хозяина металлур-гических мастерских Вест-Пойнт.
Линкольн кивнул, а Пэррот тряхнул руку сперва ему, а потом Стэнтону.
– Весьма польщен, мистер Линкольн, что вы по-сетили мой завод и собственными глазами увидите, что мы тут делаем.
– Не мог отказаться от такой возможности, мис-тер Пэррот. Мои командиры криком кричат, что им нужны пушки, больше пушек, а их желания следует уважать.
– Мы здесь стараемся изо всех сил, чтобы удов-летворить их запросы. Я подготовил к испытанию только что законченную трехсотфунтовку. Если вы не против, первым делом мы отправимся на полигон, а уж затем в пушечные мастерские. Уверяю вас, эта пушка – самая впечатляющая и мощная из всех, ка-кие я когда-либо производил.
Так оно и оказалось. Черное орудие, надежно за-крепленное на массивной испытательной платформе, выглядело весьма зловеще. Линкольн одобрительно кивнул, прошагав вдоль пушки, и, несмотря на свой немалый рост, не без труда дотянулся до жерла, чтобы взглянуть на желобки нарезки в стволе.
– Заряжена, господин президент, – сообщил Пэррот. – Если вы удалитесь на некоторое расстоя-ние, то сможете увидеть, на что способна эта пушка.
Когда гости отошли, прозвучала команда, и спус-ковой механизм был приведен в действие.
От силы взрыва содрогнулась земля, и, хотя зри-тели крепко зажали уши ладонями, грохот оглушил их. Жерло орудия изрыгнуло грандиозный сноп пла-мени, и Линкольн, стоявший позади пушки, увидел, как черный снаряд, смахивающий на огрызок каран-даша, понесся за реку и мгновение спустя разорвался среди деревьев полигона на другом берегу. К небу взмыл столб черного дыма, во все стороны полетели ветви и щепки, а через несколько секунд до слуха до-катился грохот взрыва.
– Впечатляющее зрелище, мистер Пэррот, – за-метил Линкольн, – мне никогда его не забыть. 'А те-перь расскажите о своей работе более досконально, но только в тепле литейного цеха, если позволите.
После короткой поездки с полигона они торопли-во устремились навстречу манящему теплу, разливающемуся от ревущих горнов. Там их ждал лейтенант армии, при их приближении отдавший честь.
– Генерал Рипли послал меня вперед, господин президент. Он сожалеет, что обязанности в Вест-Пойнте помешали ему присоединиться к вам раньше. Однако он уже выехал.
Линкольн кивнул. Бригадный генерал Джеймс У. Рипли, возглавляющий департамент материального снабжения, отвечал не только за производство ору-дий, но и за разработку новых конструкций. По на-стоянию президента он неохотно согласился поки-нуть свою бумажную работу и принять участие в посещении производства.
Под предводительством Пэррота инспекционная комиссия обошла завод. Работа не останавливалась ни на минуту; литейщики, имеющие дело с расплав-ленным железом, не могли терять время даже на то, чтобы взглянуть на своих сановных гостей. Два де-сятка зданий были заполнены орудиями всех кали-бров, находившимися на различных стадиях произ-водства – от черновой отливки до окончательной сборки. На каждом из них стояло клеймо с инициа-лами «МУП» и «РПП» – «Мастерские Вест-Пойнт» и «Роберт Паркер Пэррот». Линкольн шлепнул ла-донью по казенной части тридцатифунтовой пушки.
– Мои инженеры докладывают, что своими успе-хами ваши пушки обязаны бандажам казенной части. Это правда?
– В каком-то смысле да, но это чисто техничес-кий аспект, господин президент.
– Не стесняйтесь посвятить меня в детали, мис-тер Пэррот. Вам следует помнить, что, перед тем как податься в политику, я был землемером и весьма си-лен в математике. Как я понимаю, источником ны-нешних проблем служит нарезка орудийного ствола.
– Вы совершенно правы, сэр. Гладкоствольные пушки ушли в прошлое. Винтовая нарезка закручи-вает снаряд во время его движения в стволе, обеспе-чивая большую точность и дальность стрельбы. Но она же порождает проблемы. Благодаря нарезке сна-ряд сдерживает напор пороховых газов куда эффек-тивнее, что и обеспечивает увеличение дальности по-лета. Увы, это же более высокое давление приводит к разрыву орудия. Потому-то и делаются бандажи на казенной части, чтобы погасить возросшее давление. Использование для этого колец отнюдь не в новинку. Однако мое изобретение заключается в создании более прочного кольца, как я вам сейчас продемон-стрирую. Будьте любезны, сэр, вот сюда.
Только что выкованный, нарезанный ствол двад-цатифунтовой пушки покоился на металлических валах, с выставленной в сторону казенной частью. По сигналу Пэррота двое дюжих кузнецов взялись за клещи, вытащили из ревущего горна раскаленный добела железный бандаж и с привычной сноровкой насадили его на казенник ожидающего орудия. Бан-даж оказался лишь самую малость больше пушки, так что они кряхтели от напряжения, натягивая его и молотами вгоняя на место.
– Готово, начинайте вертеть!
Едва заново опоясанная бандажом пушка начала вращаться, как в ствол сунули трубу и начали зака-чивать в нее воду, чтобы охладить ствол изнутри.
– При нагревании металл расширяется, – пояс-нил Пэррот, – и сейчас диаметр бандажа больше, чем перед нагреванием. Как видите, вода охлаждает казенник, а за ним и бандаж. Как только бандаж ос-тынет, он равномерно сократится, плотно охватив ствол по всей окружности. Прежние способы обвязки пушек бандажами не обеспечивали подобной крепос-ти и надежности. Ствол обжимался неравномерно, всего в нескольких местах. Стволы, изготовленные подобным способом, могли выдержать гораздо мень-ший заряд, иначе их разрывало.
– Впечатляет. И сколько же этих новых пушек вы производите в настоящее время?
– На сегодня мы делаем десять тяжелых орудий еженедельно. А также две тысячи снарядов для них.
– В своем письме вы писали, что можете увели-чить производительность?
– Могу. И увеличу. С новыми горнами и токар-ными станками я за три месяца смогу так расширить-ся, что буду еженедельно выпускать не менее два-дцати пяти пушек и семи тысяч снарядов. – Он мгновение помялся, словно что-то его тревожило. – Все детально разработано и ждет вашей инспекции. Однако нельзя ли… переговорить с вами с глазу на глаз?
– Мистер Стэнтон и мои секретари пользуются моим всемерным доверием
Пэррот уже взмок, – но отнюдь не из-за жары в цеху.
– Ничуть не сомневаюсь. Но это вопрос величай-шей секретности, люди… – Голос его совсем стих и пресекся, изобретатель уставился в пол, пытаясь со-браться с духом.
Задумчиво погладив бороду, Линкольн повернул-ся к Стэнтону и секретарям:
– С вашего позволения, джентльмены, мы уда-лимся на пару минут.
Испытавший громадное облегчение Пэррот про-вел президента в свой кабинет, плотно закрыв за со-бой дверь. Пройдя в другой конец комнаты, Лин-кольн остановился перед оправленной в рамку картиной на стене.
– Мистер Пэррот, минуточку, если позволите. Что это за распроклятая машина?
– Это копия с рисунка, сопровождавшего одну заявку на патент. Я взял за правило просматривать все патентные заявки, имеющие касательство к моей работе. Эту я обнаружил во время своего визита в
Лондон несколько лет назад. В 1855 году два джен-тльмена, Коуэн и Свитлонг, если память мне не изме-няет, попытались запатентовать этот бронированный боевой экипаж.
– Он так ощетинился пушками и шипами, что выглядит довольно внушительно.
– Но крайне непрактичен, господин президент. При таком количестве пушек, да учитывая вес брони, для приведения его в движение понадобится паровой двигатель больше самого экипажа. Я пытался пере-смотреть конструкцию, с единственной пушкой и бо-лее легкой броней, но все равно он слишком непрак-тичен.
– Благодарение Господу за это. Война и сейчас чересчур адская штука без дьявольских конструк-ций, подобных этой, которые усугубят ее еще более. Хотя если бы на поле боя появилось нечто эдакое, это могло бы привести к прекращению всех войн. Но вы сказали, что построить такой экипаж невозможно?
– В настоящее время – да. Но паровые двигате-ли становятся все миниатюрнее и в то же самое время мощнее, а еще я читал об успешных испытаниях ке-росиновых двигателей. Так что я бы не стал исклю-чать возможность, что когда-нибудь бронеэкипаж на-подобие этого будет построен.
– Да не настанет сей черный и пагубный день ни-когда. Но ведь вы пригласили меня не для того, чтобы обсуждать это диковинное сооружение?
На лице Пэррота снова появилось тревожное вы-ражение. Как только оба уселись, он заговорил:
– Позвольте поинтересоваться, мистер Лин-кольн, знакомы ли вы с офицером флота Российской империи по фамилии Шварц?
– Странный вопрос. Почти столь же странный, вынужден заметить, как и не очень русская фамилия капитана.
Пэррот мучительно старался подобрать слова.
Сняв свои очки в металлической оправе, он протер их и снова надел.
– Я человек чести, господин президент, и, хотя радуюсь своим успехам, я вовсе не желаю приписы-вать себе чужие заслуги.
– Не объяснитесь ли?
– Разумеется. В прошлом году этот господин по-сетил мой завод и спросил, не сделаю ли я пушку для русского правительства. Согласившись, я осведомил-ся, каковы его требования. Он высказался крайне конкретно. Хотел, чтобы я воспроизвел британскую нарезную пушку системы Армстронга. Я счел эту просьбу весьма необычной, о чем и поведал ему. Ска-зал также, что не имею доступа к секретным планам бриттов. Ничуть этим не смутившись, он лишь кив-нул в знак согласия – и передал мне полный ком-плект чертежей пушки Армстронга.
– И вы сконструировали эту пушку?
– Да. Это уникальное стофунтовое орудие с за-рядкой через казенник, что делает его исключитель-но эффективным в морском бою.
– Почему бы это?
– Если вы рассмотрите разницу между сухопут-ными и морскими пушками, то поймете. На суше после выстрела канониры просто выходят вперед, чистят ствол и перезаряжают орудие. Но на корабле пушка стреляет через орудийный порт – отверстие в обшивке. Так что после каждого выстрела ее прихо-дится откатывать – а это тонны металла, учтите – чтобы почистить и перезарядить, затем, с громадным усилием, на талях снова выкатывать вперед, на бое-вую позицию.
– Начинаю понимать.
– В точности. Если же пушка заряжается с ка-зенной части, на корабле ее не надо катать взад-впе-ред ради каждого выстрела. В теории все это хоро-шо, но казенник данного типа пушек закрывается плохо, дает утечку пороховых газов, да и ненадежен. Взглянув на эти чертежи, вы поймете, почему.
Заряжать орудие крайне несподручно. Первым делом надо ослабить вот этот винт казенника, чтобы снизить давление в запальном канале. Вот эта мощ-ная металлическая плита перекрывает казенник. Она весьма тяжела, и требуется сила двух дюжих муж-чин, чтобы взяться за рукоятки и поднять ее на опор-ные салазки. Когда канал ствола продраят банником, а запальный канал очистят и вставят новый фитиль, снаряд заряжают в открытую камору. Позади него ставят картуз с черным порохом. Далее затвор опус-кают на место и затягивают винт казенника. Пушка готова к выстрелу.
– Сложно, согласен, но такой способ наверняка дает массу преимуществ по сравнению с практикой откатывания пушки и выкатывания ее на позицию снова.
– Согласен, сэр, но вскоре возникают трудности. Всего через несколько выстрелов пушка нагревается, и детали расширяются. Скапливается сгоревший по-рох, затвор заклинивается и начинает пропускать по-роховые газы. Несколько выстрелов – и пушка ста-новится неработоспособной. Испытав это орудие перед доставкой его русским, я вынужден был прий-ти к выводу, что таким способом орудие, заряжаю-щееся с казенника, не создашь. Однако внимание мое привлекло другое усовершенствование в этой пушке. В чертежах имелись подробные наставления о том, как делается подобный бандаж.
Пэррот привстал, но одумался и снова сел. Поло-жив сцепленные руки на стол и ломая пальцы, он му-чительно подбирал слова.
– Это… пару недель спустя я сам взял патент на первую пушку Пэррота.
Линкольн подался вперед, мягко положив ладонь на запястье взволнованного оружейника.
– Вам не за что себя винить. Вы поступили ра-зумно и правильно. Существует множество способов послужить собственному правительству. Особенно в военную пору.
– Значит… вы знали?
– Скажем так: капитан Шварц известен соответ-ствующим людям. Так что, полагаю, нам лучше оста-вить эту тему, если вы не против.
–Но…
– Вы хорошо служите родной стране, мистер Пэррот. Если это служение оборачивается для вас прибылью– что ж, тем лучше. И, быть может, вам будет небезынтересно узнать, что британцы сняли пушку Армстронга с вооружения как раз в силу толь-ко что упомянутых вами причин.
– Ничуть не сомневаюсь. Однако я занимался усовершенствованием запорного механизма затвора при помощи разорванной сцепки, как я ее назвал. Первые эксперименты прошли весьма успешно.
– Вы обошлись без запального канала?
– Да. Вы только представьте, насколько надеж-ным стал бы затвор, если бы он ввинчивался в казен-ник. Бороздки резьбы в затворе и казеннике плотно прилегали бы друг к другу на большом протяжении, удерживая и давление, и газы.
– По-моему, чрезвычайно действенно. Но ведь для завинчивания и вывинчивания такой большой ме-таллической детали потребуется грандиозное усилие?
– Вы абсолютно правы! Потому-то я и разрабо-тал то, что назвал разорванной сцепкой. И в казенни-ке, и в затворе проделаны взаимно соответствующие проточки. Так что в деле затвор просто вдвигается на место, а затем доворачивается, запирая канал ствола.
– И это устройство работает?
– Уверен, будет работать, но подгонка – дело трудное, и разработка пока находится в начальной стадии.
– Ни в коем случае не оставляйте своих стара-ний. И держите меня в курсе всех будущих достиже-ний. А теперь давайте вернемся к остальным. Мне го-ворили, что вы совершенствуете запалы для своих разрывных снарядов, чтобы обеспечить более высо-кую точность…
Инспекционный обход едва-едва возобновился, когда торопливо приблизившийся к группе офицер отвел Николая в сторону. Пэррот как раз объяснял принцип действия нового запала, но секретарь Лин-кольна перебил его:
– Извините, сэр, но произошел несчастный слу-чай. С генералом Рипли, господин президент. По-дробностей этот офицер не знает, но он докладывает, что в военном госпитале требуется ваше присутствие.
– Разумеется. Отправляемся тотчас же. Спасибо за все, мистер Пэррот. За все.
Паром не трогался с места, дожидаясь их появле-ния. На пристани стояло два экипажа. В первом сидел командир гарнизона Вест-Пойнта генерал-лей-тенант Уинфилд Скотт, приехавший, чтобы прово-дить их в госпиталь. Стэнтон со своими секретарями уселся во вторую карету. Когда президент неуклюже забирался в карету Скотта, для обоих наступил не-ловкий момент.
– Как поживаете, Уинфилд?
–Как и следует ожидать в моем возрасте, мистер Линкольн.
Бывший главнокомандующий армией Союза, сме-щенный более молодым и энергичным Макклелла-ном, не сумел скрыть нотки горечи, сумрачно взирая на человека, отдавшего приказ об этой замене. Герои-ческий седовласый генерал на славу служил родной стране на протяжении многих десятков лет и множе-ства войн. Уходу в отставку он предпочел командова-ние Вест-Пойнтом, но при том прекрасно понимал, что служба его фактически закончилась. И падение это подстроил высокий, нескладный человек, усев-шийся в карете напротив него.
– Так что же с Рипли? – спросил Линкольн, как только карета тронулась.
– Трагический несчастный случай, лишенный причины и смысла. Он верхом ехал к парому, чтобы присоединиться к вам – во всяком случае, так он мне сказал. Избранная им дорога пересекает железно-дорожный путь неподалеку от станции. Очевидно, поезд должен был вот-вот тронуться, и, когда он подъезжал, машинист дал гудок. Лошадь генерала испугалась и вскинулась на дыбы, выбросив его из седла. Упав на пути, он жестоко пострадал. Я не ме-дик, как вам прекрасно известно, так что подробнос-ти пусть вам объясняет главный хирург. Он ждет вас в госпитале. – Скотт устремил на Линкольна прон-зительный взгляд. – Как идет война? Полагаю, ва-ши генералы все крепче сжимают кольца моей ана-конды вокруг мятежников? (Речь идет о плане "Анакондам, согласно которому наступление на войска южан должно было вестись одновременно с запада, севера и юга в сочетании с морской блокадой Южных штатов.)
– Искренне надеюсь. Хотя, конечно, война – штука сложная.
– Что дает нашему наполеончику очередной повод для медлительности и колебаний, – прого-ворил генерал с нескрываемой желчностью и гневом. С той поры, когда Макклеллан занял его место во главе армии на Потомаке, всякое поступательное движение прекратилось, наступление с черепашьего шага замедлилось до полной остановки. В каждом жесте и слове Скотта сквозило, что, будь армия под его началом, сейчас она уже стояла бы в Ричмонде. Но Линкольн отнюдь не собирался пускаться в до-мыслы на сей счет.
– Зима – скверная пора для армейской службы. А-а, вот и госпиталь наконец!
–Мой адъютант проводит вас.
Скотт был настолько толст, что потребовались со-вместные усилия трех человек, чтобы усадить его в карету; вскарабкаться же по лестнице госпиталя он чувствовал себя просто не в состоянии.
– Рад был повидаться, Уинфилд.
Генерал промолчал. Выбравшись из кареты, пре-зидент подошел к остальным, и все вместе отправи-лись в госпиталь вслед за ожидавшим их офицером. Хирург оказался пожилым человеком с длинной се-дой бородой, за которую он себя рассеянно дергал во время разговора.
–Травматический удар по позвоночнику, вот здесь, – протянув руку поверх плеча, врач постучал пальцами между лопатками. – Видимо, генерал спи-ной упал на рельсы. По моей оценке, удар был очень силен, все равно что удар кувалдой по хребту. Сло-мано как минимум два позвонка, но причина нынеш-него состояния генерала в другом. Поврежден спин-ной мозг, разорваны нервные волокна. Это повлекло за собой прекрасно знакомый нам паралич. – Он вздохнул. – Тело парализовано, конечности обездвижены и дышит он с большим трудом. Хотя в по-добном состоянии пациенты обычно могут есть, для поддержания жизнедеятельности этого недостаточ-но… Пожалуй, просто счастье, что пациенты с подоб-ными травмами неминуемо умирают.
Визит в Вест-Пойнт, начинавшийся так замеча-тельно, завершился несчастьем. В вагоне поезда, отъ-езжающего от станции, царило удрученное молчание. Стэнтон сидел спиной к паровозу, глядя на проле-тающие мимо снежные поля. Напротив него Лин-кольн тоже смотрел в окно, но мысленно видел только бесчисленные проблемы военного времени, осаждаю-щие его со всех сторон. Сидевшие через проход от них секретари разбирали стопку документов, взятых на оружейном заводе.
– Генерал Рипли был не из тех, с кем так уж легко поладить, – заметил Линкольн спустя долгих десять минут после отъезда со станции. Стэнтон мол-ча кивнул в знак согласия. – Но он нес грандиозную ответственность и справлялся с ней весьма професси-онально. Он мне говорил, что должен снабжать сна-рядами и патронами более шестидесяти типов воору-жения. Тем, что мы сражаемся – и, хочется верить, победим, – во многом мы обязаны именно его тру-дам. Что же теперь будет?
– Его заместителем довольно долго был генерал Рамси, – сообщил военный министр. Линкольн кив-нул.
– Я как-то раз с ним встречался. Ответственный офицер. Но достаточно ли он квалифицирован для подобного поста?
– Более чем, – ответил Стэнтон. – Встречаясь с ним в министерстве, я просматривал все его рапорты и передавал их вам, когда они имели отношение к делу. Пожалуйста, не сочтите за дерзость, – или что я дурно говорю о мертвом, – но Рамси талантливый офицер современной школы.
– В то время как Рипли был крайне консервати-вен, как всем нам известно.
– Более чем консервативен. Ко всякому новому оружию или изобретению он относился с крайней по-дозрительностью. Он знал, каким было оружие и как его использовали. Знал, какие войны были выиграны таким оружием, и был этим вполне доволен. По-мо-ему, он не одобрял вообще никаких нововведений. Но прежде чем принять решение, вам следует встре-титься с генералом Рамси, мистер Линкольн. Тогда и определитесь. Думаю, его подход покажется вам бо-лее чем интересным.
– Тогда переговорите с моим секретарем и орга-низуйте встречу. Завтра же. Этот важный пост не мо-жет оставаться вакантным ни секундой дольше, чем требуется.
БРИТАНСКИЙ УЛЬТИМАТУМ
– Война с отщепенцами и с Конгрессом. Порой мне кажется, что последний куда хуже. Конгресс-мены в…
– Избавьте меня от политиков хоть на минутку. Свинец и порох кажутся куда милосерднее.
Кивнув в знак согласия, Джон Николай зашелес-тел свежими рапортами, переданными ему Хеем.
– А вот этот доставит вам удовольствие. Высадка на острове Тиби в реке Саванна прошла весьма ус-пешно. Командир докладывает, что далее будет ата-кован форт Пуласки. Как только с ним будет покон-чено, Саванна наверняка падет. Далее, наш тайный агент в Норфолке сообщает, что прибыла новая пар-тия брони для «Мерримака». А также пушки. Они переименовали его в корабль военного флота Конфе-дерации «Виргиния».
– Давайте пока не будем тревожиться о нем. Но позаботьтесь, чтобы копия рапорта дошла до коман-ды «Монитора». Это заставит их трудиться круглые сутки.
Президент перелистал газеты. В последнее время пресса будто сговорилась против него и его админи-страции. Аболиционисты снова единодушно накину-лись на него – их послушать, так надо перебить всех южан поголовно и освободить всех рабов до единого, а о меньшем даже говорить не стоит. О дна из заметок привлекла его внимание, и Линкольн улыбнулся, чи-тая ее, а потом скомкал газету в кулаке.
– Вот это настоящая журналистика, Николай.
Наши защитники порядка и права одержали гранди-озную победу на пароходе в Балтиморе. Послушайте:
«Их подозрения пробудила дама, чересчур нервни-чавшая и старательно уклонявшаяся от встречи с ними. Когда ее ридикюль обыскали, там обнаружи-лось множество перчаток, чулок и писем, предназна-чавшихся для Юга. Также выяснилось, что малолет-ний мальчик вез изрядное количество хинина. Обоим было позволено следовать дальше после того, как их груз подвергся конфискации». Наши защитники не смежают век ни на минуту.
К тому времени, когда они покончили с бумага-ми, поезд подошел к станции Уэст-Пойнт, и паровой свисток локомотива провозгласил о прибытии. Лин-кольн надел пальто и шарф, потом нахлобучил ци-линдр, прежде чем сойти на перрон, к встречающим его армейским офицерам и служащим литейного за-вода. Стэнтон и его секретари последовали за прези-дентом. Все вместе они взошли на паром, чтобы пере-правиться через реку Колд-Спринг. Было довольно холодно, но переправа прошла быстро, а у пристани уже ждали крытые экипажи. Лошади топтались на месте, и пар их дыхания клубился в недвижном мо-розном воздухе. У первого экипажа стоял серьезный мужчина в сюртуке.
– Господин президент, – сказал Стэнтон, – по-звольте представить мистера Роберта Паркера Пэр-рота, изобретателя и оружейника, хозяина металлур-гических мастерских Вест-Пойнт.
Линкольн кивнул, а Пэррот тряхнул руку сперва ему, а потом Стэнтону.
– Весьма польщен, мистер Линкольн, что вы по-сетили мой завод и собственными глазами увидите, что мы тут делаем.
– Не мог отказаться от такой возможности, мис-тер Пэррот. Мои командиры криком кричат, что им нужны пушки, больше пушек, а их желания следует уважать.
– Мы здесь стараемся изо всех сил, чтобы удов-летворить их запросы. Я подготовил к испытанию только что законченную трехсотфунтовку. Если вы не против, первым делом мы отправимся на полигон, а уж затем в пушечные мастерские. Уверяю вас, эта пушка – самая впечатляющая и мощная из всех, ка-кие я когда-либо производил.
Так оно и оказалось. Черное орудие, надежно за-крепленное на массивной испытательной платформе, выглядело весьма зловеще. Линкольн одобрительно кивнул, прошагав вдоль пушки, и, несмотря на свой немалый рост, не без труда дотянулся до жерла, чтобы взглянуть на желобки нарезки в стволе.
– Заряжена, господин президент, – сообщил Пэррот. – Если вы удалитесь на некоторое расстоя-ние, то сможете увидеть, на что способна эта пушка.
Когда гости отошли, прозвучала команда, и спус-ковой механизм был приведен в действие.
От силы взрыва содрогнулась земля, и, хотя зри-тели крепко зажали уши ладонями, грохот оглушил их. Жерло орудия изрыгнуло грандиозный сноп пла-мени, и Линкольн, стоявший позади пушки, увидел, как черный снаряд, смахивающий на огрызок каран-даша, понесся за реку и мгновение спустя разорвался среди деревьев полигона на другом берегу. К небу взмыл столб черного дыма, во все стороны полетели ветви и щепки, а через несколько секунд до слуха до-катился грохот взрыва.
– Впечатляющее зрелище, мистер Пэррот, – за-метил Линкольн, – мне никогда его не забыть. 'А те-перь расскажите о своей работе более досконально, но только в тепле литейного цеха, если позволите.
После короткой поездки с полигона они торопли-во устремились навстречу манящему теплу, разливающемуся от ревущих горнов. Там их ждал лейтенант армии, при их приближении отдавший честь.
– Генерал Рипли послал меня вперед, господин президент. Он сожалеет, что обязанности в Вест-Пойнте помешали ему присоединиться к вам раньше. Однако он уже выехал.
Линкольн кивнул. Бригадный генерал Джеймс У. Рипли, возглавляющий департамент материального снабжения, отвечал не только за производство ору-дий, но и за разработку новых конструкций. По на-стоянию президента он неохотно согласился поки-нуть свою бумажную работу и принять участие в посещении производства.
Под предводительством Пэррота инспекционная комиссия обошла завод. Работа не останавливалась ни на минуту; литейщики, имеющие дело с расплав-ленным железом, не могли терять время даже на то, чтобы взглянуть на своих сановных гостей. Два де-сятка зданий были заполнены орудиями всех кали-бров, находившимися на различных стадиях произ-водства – от черновой отливки до окончательной сборки. На каждом из них стояло клеймо с инициа-лами «МУП» и «РПП» – «Мастерские Вест-Пойнт» и «Роберт Паркер Пэррот». Линкольн шлепнул ла-донью по казенной части тридцатифунтовой пушки.
– Мои инженеры докладывают, что своими успе-хами ваши пушки обязаны бандажам казенной части. Это правда?
– В каком-то смысле да, но это чисто техничес-кий аспект, господин президент.
– Не стесняйтесь посвятить меня в детали, мис-тер Пэррот. Вам следует помнить, что, перед тем как податься в политику, я был землемером и весьма си-лен в математике. Как я понимаю, источником ны-нешних проблем служит нарезка орудийного ствола.
– Вы совершенно правы, сэр. Гладкоствольные пушки ушли в прошлое. Винтовая нарезка закручи-вает снаряд во время его движения в стволе, обеспе-чивая большую точность и дальность стрельбы. Но она же порождает проблемы. Благодаря нарезке сна-ряд сдерживает напор пороховых газов куда эффек-тивнее, что и обеспечивает увеличение дальности по-лета. Увы, это же более высокое давление приводит к разрыву орудия. Потому-то и делаются бандажи на казенной части, чтобы погасить возросшее давление. Использование для этого колец отнюдь не в новинку. Однако мое изобретение заключается в создании более прочного кольца, как я вам сейчас продемон-стрирую. Будьте любезны, сэр, вот сюда.
Только что выкованный, нарезанный ствол двад-цатифунтовой пушки покоился на металлических валах, с выставленной в сторону казенной частью. По сигналу Пэррота двое дюжих кузнецов взялись за клещи, вытащили из ревущего горна раскаленный добела железный бандаж и с привычной сноровкой насадили его на казенник ожидающего орудия. Бан-даж оказался лишь самую малость больше пушки, так что они кряхтели от напряжения, натягивая его и молотами вгоняя на место.
– Готово, начинайте вертеть!
Едва заново опоясанная бандажом пушка начала вращаться, как в ствол сунули трубу и начали зака-чивать в нее воду, чтобы охладить ствол изнутри.
– При нагревании металл расширяется, – пояс-нил Пэррот, – и сейчас диаметр бандажа больше, чем перед нагреванием. Как видите, вода охлаждает казенник, а за ним и бандаж. Как только бандаж ос-тынет, он равномерно сократится, плотно охватив ствол по всей окружности. Прежние способы обвязки пушек бандажами не обеспечивали подобной крепос-ти и надежности. Ствол обжимался неравномерно, всего в нескольких местах. Стволы, изготовленные подобным способом, могли выдержать гораздо мень-ший заряд, иначе их разрывало.
– Впечатляет. И сколько же этих новых пушек вы производите в настоящее время?
– На сегодня мы делаем десять тяжелых орудий еженедельно. А также две тысячи снарядов для них.
– В своем письме вы писали, что можете увели-чить производительность?
– Могу. И увеличу. С новыми горнами и токар-ными станками я за три месяца смогу так расширить-ся, что буду еженедельно выпускать не менее два-дцати пяти пушек и семи тысяч снарядов. – Он мгновение помялся, словно что-то его тревожило. – Все детально разработано и ждет вашей инспекции. Однако нельзя ли… переговорить с вами с глазу на глаз?
– Мистер Стэнтон и мои секретари пользуются моим всемерным доверием
Пэррот уже взмок, – но отнюдь не из-за жары в цеху.
– Ничуть не сомневаюсь. Но это вопрос величай-шей секретности, люди… – Голос его совсем стих и пресекся, изобретатель уставился в пол, пытаясь со-браться с духом.
Задумчиво погладив бороду, Линкольн повернул-ся к Стэнтону и секретарям:
– С вашего позволения, джентльмены, мы уда-лимся на пару минут.
Испытавший громадное облегчение Пэррот про-вел президента в свой кабинет, плотно закрыв за со-бой дверь. Пройдя в другой конец комнаты, Лин-кольн остановился перед оправленной в рамку картиной на стене.
– Мистер Пэррот, минуточку, если позволите. Что это за распроклятая машина?
– Это копия с рисунка, сопровождавшего одну заявку на патент. Я взял за правило просматривать все патентные заявки, имеющие касательство к моей работе. Эту я обнаружил во время своего визита в
Лондон несколько лет назад. В 1855 году два джен-тльмена, Коуэн и Свитлонг, если память мне не изме-няет, попытались запатентовать этот бронированный боевой экипаж.
– Он так ощетинился пушками и шипами, что выглядит довольно внушительно.
– Но крайне непрактичен, господин президент. При таком количестве пушек, да учитывая вес брони, для приведения его в движение понадобится паровой двигатель больше самого экипажа. Я пытался пере-смотреть конструкцию, с единственной пушкой и бо-лее легкой броней, но все равно он слишком непрак-тичен.
– Благодарение Господу за это. Война и сейчас чересчур адская штука без дьявольских конструк-ций, подобных этой, которые усугубят ее еще более. Хотя если бы на поле боя появилось нечто эдакое, это могло бы привести к прекращению всех войн. Но вы сказали, что построить такой экипаж невозможно?
– В настоящее время – да. Но паровые двигате-ли становятся все миниатюрнее и в то же самое время мощнее, а еще я читал об успешных испытаниях ке-росиновых двигателей. Так что я бы не стал исклю-чать возможность, что когда-нибудь бронеэкипаж на-подобие этого будет построен.
– Да не настанет сей черный и пагубный день ни-когда. Но ведь вы пригласили меня не для того, чтобы обсуждать это диковинное сооружение?
На лице Пэррота снова появилось тревожное вы-ражение. Как только оба уселись, он заговорил:
– Позвольте поинтересоваться, мистер Лин-кольн, знакомы ли вы с офицером флота Российской империи по фамилии Шварц?
– Странный вопрос. Почти столь же странный, вынужден заметить, как и не очень русская фамилия капитана.
Пэррот мучительно старался подобрать слова.
Сняв свои очки в металлической оправе, он протер их и снова надел.
– Я человек чести, господин президент, и, хотя радуюсь своим успехам, я вовсе не желаю приписы-вать себе чужие заслуги.
– Не объяснитесь ли?
– Разумеется. В прошлом году этот господин по-сетил мой завод и спросил, не сделаю ли я пушку для русского правительства. Согласившись, я осведомил-ся, каковы его требования. Он высказался крайне конкретно. Хотел, чтобы я воспроизвел британскую нарезную пушку системы Армстронга. Я счел эту просьбу весьма необычной, о чем и поведал ему. Ска-зал также, что не имею доступа к секретным планам бриттов. Ничуть этим не смутившись, он лишь кив-нул в знак согласия – и передал мне полный ком-плект чертежей пушки Армстронга.
– И вы сконструировали эту пушку?
– Да. Это уникальное стофунтовое орудие с за-рядкой через казенник, что делает его исключитель-но эффективным в морском бою.
– Почему бы это?
– Если вы рассмотрите разницу между сухопут-ными и морскими пушками, то поймете. На суше после выстрела канониры просто выходят вперед, чистят ствол и перезаряжают орудие. Но на корабле пушка стреляет через орудийный порт – отверстие в обшивке. Так что после каждого выстрела ее прихо-дится откатывать – а это тонны металла, учтите – чтобы почистить и перезарядить, затем, с громадным усилием, на талях снова выкатывать вперед, на бое-вую позицию.
– Начинаю понимать.
– В точности. Если же пушка заряжается с ка-зенной части, на корабле ее не надо катать взад-впе-ред ради каждого выстрела. В теории все это хоро-шо, но казенник данного типа пушек закрывается плохо, дает утечку пороховых газов, да и ненадежен. Взглянув на эти чертежи, вы поймете, почему.
Заряжать орудие крайне несподручно. Первым делом надо ослабить вот этот винт казенника, чтобы снизить давление в запальном канале. Вот эта мощ-ная металлическая плита перекрывает казенник. Она весьма тяжела, и требуется сила двух дюжих муж-чин, чтобы взяться за рукоятки и поднять ее на опор-ные салазки. Когда канал ствола продраят банником, а запальный канал очистят и вставят новый фитиль, снаряд заряжают в открытую камору. Позади него ставят картуз с черным порохом. Далее затвор опус-кают на место и затягивают винт казенника. Пушка готова к выстрелу.
– Сложно, согласен, но такой способ наверняка дает массу преимуществ по сравнению с практикой откатывания пушки и выкатывания ее на позицию снова.
– Согласен, сэр, но вскоре возникают трудности. Всего через несколько выстрелов пушка нагревается, и детали расширяются. Скапливается сгоревший по-рох, затвор заклинивается и начинает пропускать по-роховые газы. Несколько выстрелов – и пушка ста-новится неработоспособной. Испытав это орудие перед доставкой его русским, я вынужден был прий-ти к выводу, что таким способом орудие, заряжаю-щееся с казенника, не создашь. Однако внимание мое привлекло другое усовершенствование в этой пушке. В чертежах имелись подробные наставления о том, как делается подобный бандаж.
Пэррот привстал, но одумался и снова сел. Поло-жив сцепленные руки на стол и ломая пальцы, он му-чительно подбирал слова.
– Это… пару недель спустя я сам взял патент на первую пушку Пэррота.
Линкольн подался вперед, мягко положив ладонь на запястье взволнованного оружейника.
– Вам не за что себя винить. Вы поступили ра-зумно и правильно. Существует множество способов послужить собственному правительству. Особенно в военную пору.
– Значит… вы знали?
– Скажем так: капитан Шварц известен соответ-ствующим людям. Так что, полагаю, нам лучше оста-вить эту тему, если вы не против.
–Но…
– Вы хорошо служите родной стране, мистер Пэррот. Если это служение оборачивается для вас прибылью– что ж, тем лучше. И, быть может, вам будет небезынтересно узнать, что британцы сняли пушку Армстронга с вооружения как раз в силу толь-ко что упомянутых вами причин.
– Ничуть не сомневаюсь. Однако я занимался усовершенствованием запорного механизма затвора при помощи разорванной сцепки, как я ее назвал. Первые эксперименты прошли весьма успешно.
– Вы обошлись без запального канала?
– Да. Вы только представьте, насколько надеж-ным стал бы затвор, если бы он ввинчивался в казен-ник. Бороздки резьбы в затворе и казеннике плотно прилегали бы друг к другу на большом протяжении, удерживая и давление, и газы.
– По-моему, чрезвычайно действенно. Но ведь для завинчивания и вывинчивания такой большой ме-таллической детали потребуется грандиозное усилие?
– Вы абсолютно правы! Потому-то я и разрабо-тал то, что назвал разорванной сцепкой. И в казенни-ке, и в затворе проделаны взаимно соответствующие проточки. Так что в деле затвор просто вдвигается на место, а затем доворачивается, запирая канал ствола.
– И это устройство работает?
– Уверен, будет работать, но подгонка – дело трудное, и разработка пока находится в начальной стадии.
– Ни в коем случае не оставляйте своих стара-ний. И держите меня в курсе всех будущих достиже-ний. А теперь давайте вернемся к остальным. Мне го-ворили, что вы совершенствуете запалы для своих разрывных снарядов, чтобы обеспечить более высо-кую точность…
Инспекционный обход едва-едва возобновился, когда торопливо приблизившийся к группе офицер отвел Николая в сторону. Пэррот как раз объяснял принцип действия нового запала, но секретарь Лин-кольна перебил его:
– Извините, сэр, но произошел несчастный слу-чай. С генералом Рипли, господин президент. По-дробностей этот офицер не знает, но он докладывает, что в военном госпитале требуется ваше присутствие.
– Разумеется. Отправляемся тотчас же. Спасибо за все, мистер Пэррот. За все.
Паром не трогался с места, дожидаясь их появле-ния. На пристани стояло два экипажа. В первом сидел командир гарнизона Вест-Пойнта генерал-лей-тенант Уинфилд Скотт, приехавший, чтобы прово-дить их в госпиталь. Стэнтон со своими секретарями уселся во вторую карету. Когда президент неуклюже забирался в карету Скотта, для обоих наступил не-ловкий момент.
– Как поживаете, Уинфилд?
–Как и следует ожидать в моем возрасте, мистер Линкольн.
Бывший главнокомандующий армией Союза, сме-щенный более молодым и энергичным Макклелла-ном, не сумел скрыть нотки горечи, сумрачно взирая на человека, отдавшего приказ об этой замене. Герои-ческий седовласый генерал на славу служил родной стране на протяжении многих десятков лет и множе-ства войн. Уходу в отставку он предпочел командова-ние Вест-Пойнтом, но при том прекрасно понимал, что служба его фактически закончилась. И падение это подстроил высокий, нескладный человек, усев-шийся в карете напротив него.
– Так что же с Рипли? – спросил Линкольн, как только карета тронулась.
– Трагический несчастный случай, лишенный причины и смысла. Он верхом ехал к парому, чтобы присоединиться к вам – во всяком случае, так он мне сказал. Избранная им дорога пересекает железно-дорожный путь неподалеку от станции. Очевидно, поезд должен был вот-вот тронуться, и, когда он подъезжал, машинист дал гудок. Лошадь генерала испугалась и вскинулась на дыбы, выбросив его из седла. Упав на пути, он жестоко пострадал. Я не ме-дик, как вам прекрасно известно, так что подробнос-ти пусть вам объясняет главный хирург. Он ждет вас в госпитале. – Скотт устремил на Линкольна прон-зительный взгляд. – Как идет война? Полагаю, ва-ши генералы все крепче сжимают кольца моей ана-конды вокруг мятежников? (Речь идет о плане "Анакондам, согласно которому наступление на войска южан должно было вестись одновременно с запада, севера и юга в сочетании с морской блокадой Южных штатов.)
– Искренне надеюсь. Хотя, конечно, война – штука сложная.
– Что дает нашему наполеончику очередной повод для медлительности и колебаний, – прого-ворил генерал с нескрываемой желчностью и гневом. С той поры, когда Макклеллан занял его место во главе армии на Потомаке, всякое поступательное движение прекратилось, наступление с черепашьего шага замедлилось до полной остановки. В каждом жесте и слове Скотта сквозило, что, будь армия под его началом, сейчас она уже стояла бы в Ричмонде. Но Линкольн отнюдь не собирался пускаться в до-мыслы на сей счет.
– Зима – скверная пора для армейской службы. А-а, вот и госпиталь наконец!
–Мой адъютант проводит вас.
Скотт был настолько толст, что потребовались со-вместные усилия трех человек, чтобы усадить его в карету; вскарабкаться же по лестнице госпиталя он чувствовал себя просто не в состоянии.
– Рад был повидаться, Уинфилд.
Генерал промолчал. Выбравшись из кареты, пре-зидент подошел к остальным, и все вместе отправи-лись в госпиталь вслед за ожидавшим их офицером. Хирург оказался пожилым человеком с длинной се-дой бородой, за которую он себя рассеянно дергал во время разговора.
–Травматический удар по позвоночнику, вот здесь, – протянув руку поверх плеча, врач постучал пальцами между лопатками. – Видимо, генерал спи-ной упал на рельсы. По моей оценке, удар был очень силен, все равно что удар кувалдой по хребту. Сло-мано как минимум два позвонка, но причина нынеш-него состояния генерала в другом. Поврежден спин-ной мозг, разорваны нервные волокна. Это повлекло за собой прекрасно знакомый нам паралич. – Он вздохнул. – Тело парализовано, конечности обездвижены и дышит он с большим трудом. Хотя в по-добном состоянии пациенты обычно могут есть, для поддержания жизнедеятельности этого недостаточ-но… Пожалуй, просто счастье, что пациенты с подоб-ными травмами неминуемо умирают.
Визит в Вест-Пойнт, начинавшийся так замеча-тельно, завершился несчастьем. В вагоне поезда, отъ-езжающего от станции, царило удрученное молчание. Стэнтон сидел спиной к паровозу, глядя на проле-тающие мимо снежные поля. Напротив него Лин-кольн тоже смотрел в окно, но мысленно видел только бесчисленные проблемы военного времени, осаждаю-щие его со всех сторон. Сидевшие через проход от них секретари разбирали стопку документов, взятых на оружейном заводе.
– Генерал Рипли был не из тех, с кем так уж легко поладить, – заметил Линкольн спустя долгих десять минут после отъезда со станции. Стэнтон мол-ча кивнул в знак согласия. – Но он нес грандиозную ответственность и справлялся с ней весьма професси-онально. Он мне говорил, что должен снабжать сна-рядами и патронами более шестидесяти типов воору-жения. Тем, что мы сражаемся – и, хочется верить, победим, – во многом мы обязаны именно его тру-дам. Что же теперь будет?
– Его заместителем довольно долго был генерал Рамси, – сообщил военный министр. Линкольн кив-нул.
– Я как-то раз с ним встречался. Ответственный офицер. Но достаточно ли он квалифицирован для подобного поста?
– Более чем, – ответил Стэнтон. – Встречаясь с ним в министерстве, я просматривал все его рапорты и передавал их вам, когда они имели отношение к делу. Пожалуйста, не сочтите за дерзость, – или что я дурно говорю о мертвом, – но Рамси талантливый офицер современной школы.
– В то время как Рипли был крайне консервати-вен, как всем нам известно.
– Более чем консервативен. Ко всякому новому оружию или изобретению он относился с крайней по-дозрительностью. Он знал, каким было оружие и как его использовали. Знал, какие войны были выиграны таким оружием, и был этим вполне доволен. По-мо-ему, он не одобрял вообще никаких нововведений. Но прежде чем принять решение, вам следует встре-титься с генералом Рамси, мистер Линкольн. Тогда и определитесь. Думаю, его подход покажется вам бо-лее чем интересным.
– Тогда переговорите с моим секретарем и орга-низуйте встречу. Завтра же. Этот важный пост не мо-жет оставаться вакантным ни секундой дольше, чем требуется.
БРИТАНСКИЙ УЛЬТИМАТУМ
– Миссис Линкольн сказала, что вчера вечером вы, почитай, и не обедали, и теперь должны явиться завтракать.
Кекли давно переросла роль чернокожей служан-ки; в ее словах президент отчетливо услышал эхо го-лоса жены. Поначалу Мэри наняла ее в качестве швеи, но со временем взаимоотношения изменились, так что Кекли заняла в семье неопределенное, но важное место.
– Всего одну минуточку, сейчас спущусь…
– Она сказала, что вы всенепременно так и ска-жете, и чтоб я не верила.
Кекли продолжала стоять в дверях немым уко-ром, и Линкольн со вздохом поднялся.
– Ступай вперед. Надеюсь, ты веришь президен-ту на слово, что я пойду за тобой по пятам.
Холл, как всегда, был забит просителями, желаю-щими получить работу в правительстве. Линкольн прокладывал себе дорогу среди них, как корабль в бурном море. Если обратишься хотя бы к одному, придется говорить со всеми. Уже не в первый раз Линкольна поразила давно устоявшаяся практика, открывающая всем и каждому беспрепятственный доступ в президентский особняк. Ну конечно, Амери-ка, общество равных возможностей. Но Линкольн начал понемногу склоняться к мнению, что у полней-шей открытости есть свои минусы. С тяжким вздо-хом отворив дверь столовой, он удовлетворенно с шумом захлопнул ее за собой.
Стол был уже накрыт – булочки на пахте с ме-дом, любимое семейное кушанье.
– Начни с них, отец, – сказала Мэри. Тут в ком-нату с громким топотом ворвались мальчики.
– Хвать-похвать! – крикнул Тэд, бросаясь к отцу и обнимая его за ногу. Вилли, всегда более сдер-жанный, присел к столу.
– Тэд, прекрати! – приказала Мэри, но маль-чонка пропустил ее слова мимо ушей, взбираясь на отца, как на дерево, попутно сминая и без того мятые брюки и пиджак. И не останавливался, пока с видом триумфатора не взгромоздился отцу на плечо. Лин-кольн дважды обошел вокруг стола, а Тэд визжал от -восторга, пока отец не опустил его на стул. Вилли уже полил свои булочки медом и старательно пере-жевывал огромный кусок.
Кекли и Мэри принесли другие блюда, а также свежезаваренный горячий кофе. Линкольн наполнил свою чашку и понемногу потягивал кофе, пока стол заполнялся все новыми и новыми аппетитными блю-дами. Под бдительным надзором Мэри президент подцепил вилкой пряную виргинскую колбаску, взял немного кукурузной каши и полил все это каким-то жгучим соусом. Ел медленно, мысленно пребывая за сто миль от уютной семейной сцены. Все эта война, бесконечная, омерзительная война. Ясно увидев это в его глазах, Мэри молча пожала плечо мужа и тоже села за стол. Она-то питается хорошо, даже черес-чур, если теснота платья что-нибудь значит.
Кекли давно переросла роль чернокожей служан-ки; в ее словах президент отчетливо услышал эхо го-лоса жены. Поначалу Мэри наняла ее в качестве швеи, но со временем взаимоотношения изменились, так что Кекли заняла в семье неопределенное, но важное место.
– Всего одну минуточку, сейчас спущусь…
– Она сказала, что вы всенепременно так и ска-жете, и чтоб я не верила.
Кекли продолжала стоять в дверях немым уко-ром, и Линкольн со вздохом поднялся.
– Ступай вперед. Надеюсь, ты веришь президен-ту на слово, что я пойду за тобой по пятам.
Холл, как всегда, был забит просителями, желаю-щими получить работу в правительстве. Линкольн прокладывал себе дорогу среди них, как корабль в бурном море. Если обратишься хотя бы к одному, придется говорить со всеми. Уже не в первый раз Линкольна поразила давно устоявшаяся практика, открывающая всем и каждому беспрепятственный доступ в президентский особняк. Ну конечно, Амери-ка, общество равных возможностей. Но Линкольн начал понемногу склоняться к мнению, что у полней-шей открытости есть свои минусы. С тяжким вздо-хом отворив дверь столовой, он удовлетворенно с шумом захлопнул ее за собой.
Стол был уже накрыт – булочки на пахте с ме-дом, любимое семейное кушанье.
– Начни с них, отец, – сказала Мэри. Тут в ком-нату с громким топотом ворвались мальчики.
– Хвать-похвать! – крикнул Тэд, бросаясь к отцу и обнимая его за ногу. Вилли, всегда более сдер-жанный, присел к столу.
– Тэд, прекрати! – приказала Мэри, но маль-чонка пропустил ее слова мимо ушей, взбираясь на отца, как на дерево, попутно сминая и без того мятые брюки и пиджак. И не останавливался, пока с видом триумфатора не взгромоздился отцу на плечо. Лин-кольн дважды обошел вокруг стола, а Тэд визжал от -восторга, пока отец не опустил его на стул. Вилли уже полил свои булочки медом и старательно пере-жевывал огромный кусок.
Кекли и Мэри принесли другие блюда, а также свежезаваренный горячий кофе. Линкольн наполнил свою чашку и понемногу потягивал кофе, пока стол заполнялся все новыми и новыми аппетитными блю-дами. Под бдительным надзором Мэри президент подцепил вилкой пряную виргинскую колбаску, взял немного кукурузной каши и полил все это каким-то жгучим соусом. Ел медленно, мысленно пребывая за сто миль от уютной семейной сцены. Все эта война, бесконечная, омерзительная война. Ясно увидев это в его глазах, Мэри молча пожала плечо мужа и тоже села за стол. Она-то питается хорошо, даже черес-чур, если теснота платья что-нибудь значит.