Гаррисон Гарри. Стальная крыса отправляется в ад

   День выдался утомительный, и я вдруг обнаружил, что красочные иллюстрации загробной жизни уже не скользят перед моим взором. Я вздрогнул и открыл глаза. Все, хватит на сегодня. Зевнем разок - и в постель. От выспавшейся крысы проку гораздо больше, чем от усталой, с обвислыми усами.
   Я провалился в сон, а через десять секунд (или часов?) бестолково заморгал.
   - Джеймс?
   - Папа, это Боливар. Мы нашли второй Храм Вечной Истины.
   Сон как рукой сняло. Я вскочил с кровати.
   - Под тем же названием?
   - Ничего подобного. Эта секта называется Церковь Ищущих Путь. В именах, биографиях, книгах ничего общего с Храмом Вечной Истины. Но по совокупности признаков - это он.
   -Где?
   - Недалеко. Планета Вулканн. В основном тяжелая промышленность и добыча сырья. Но есть симпатичный тропический архипелаг, на нем только курорты и виллы. Похоже, там довольно уютно. С ближайших звездных систем народ валом валит.
   - Вылетаем?..
   - Как только будешь готов. Билеты заказаны. До старта - час.
   Я заглянул в бумажник. Кредитные карточки на месте.
   - Я уже готов. Захватите какие-нибудь паспорта и - вперед!
   ГЛАВА 3
   На всякий случай мы отправились в путь под новыми именами и с новыми паспортами. В моем сейфе хранились десятки паспортов, все - подлинные. Из снаряжения мы взяли только две кинокамеры - надо заметить, их конструктору в самых диких грезах не привиделись бы мои усовершенствования. Еще я, разумеется, прихватил алмазные запонки и герметичную шкатулку с драгоценностями и прочими невинными вещицами.
   Прибытие на Вулканн выглядело более чем эффектно. Когда мы с пестрой толпой туристов высаживались из корабля, духовой оркестр грянул бравурный марш; под эту воодушевляющую музыку и наш взволнованный гомон к кораблю чеканным шагом приблизился Корпус Экскурсоводов. Черные ботфорты на высоких каблуках, а также облегающие и тонкие до прозрачности ярко-красные мундиры подчеркивали великолепные формы наших будущих гидов. Раздалась отрывистая команда, они дружно остановились и разошлись. Каждая гидесса получила назначение, и самая привлекательная - блондинка с очаровательными веснушками на носу - строевым шагом приблизилась к нам и отдала честь.
   - Сэр, фирма "Диплодок и сыновья" счастлива приветствовать вас на планете Вулканн. Я - Дивина де Зофтиг, но друзья меня называют просто Ди.
   - Мы - друзья!
   - Ну разумеется. Пока вы будете гостить на нашей чудесной планете, я всегда к вашим услугам. Позвольте обращаться к вам неформально: Джим, Джеймс и Боливар.
   - Ну разумеется! - хором откликнулись близнецы, дружно копируя ее белозубую улыбку.
   - Вот и прекрасно. Добро пожаловать на праздник, который всегда с вами.
   - С удовольствием! - воскликнули они, излучая жар буквально из каждой поры.
   - А коли так, прошу следовать за мной. Будьте добры, махните справками о здоровье вон туда, в сторону врача. Отлично. А теперь посмотрите вон на того робота. Это носильщик, он понесет ваш багаж. Выход - там, благодарю вас. Рентгеновский аппарат на выходе просветит ваши бумажники и убедится в подлинности кредитных карточек. Вам предстоит восхитительный и очень дорогой отдых на нашей планете.
   Прямолинейность гидессы создавала самое выгодное впечатление. Планета Вулканн уже начинала мне нравиться - почти так же, как мальчикам Ди. Ужасно не хотелось портить им настроение, но ведь мы прибыли сюда ради дела, а не ради удовольствий.
   - Нам нужна роскошная гостиница, - сказал я.
   - У нас их тысячи.
   - Предпочтительна ближайшая к Церкви Ищущих Путь. Мы хотим повидаться с друзьями.
   - В таком случае, вам очень повезло, поскольку на той же площади Гротского стоит робособняк Разумовского. В обслуге - только роботы, гостиница открыта круглосуточно, и там всегда есть места.
   - Годится, - сказал я. - Веди.
   - Ваш номер готов и ждет, - сообщила она, когда такси остановилось перед гостиницей.
   - Добро пожаловать! Добро пожаловать! - загомонили, хватая наши чемоданы, до неприличия жизнерадостные робопортье.
   - Это вам. - Ди приколола каждому из нас на рубашку искусственный цветок в алмазах. - Сейчас мы расстанемся, но я не забуду о вас ни на миг. Достаточно сказать цветку мое имя, и я прилечу, как на крыльях. От всей души желаю вам только одного: приятного времяпрепровождения. Молю, развлекайтесь!
   - Будем! Будем! - хором ответили мы и позволили робокоридорным отвести нас в номер.
   Перед тем, как сесть за работу, я связался с домом - нет ли новостей? Увы, никаких следов Анжелины. Полиция топталась на месте. Я чувствовал, что мы правильно сделали, поняв намек Анжелины и улетев с Луссуозо.
   - Отлично. - Боливар провел стеклорезом по окну я вынул аккуратный стеклянный кружок. Стеклорез щелкнул и снова превратился в карманный нож. Боливар установил нашу умную кинокамеру на подоконнике, так чтобы объектив смотрел в отверстие. - Теперь можно не только снимать входящих и выходящих, но и записывать их голоса.
   - Превосходно. - Глядя в видоискатель, я настроил и включил камеру. - Теперь она в автономном режиме.
   - А память? - спросил Джеймс.
   - Молекулярная, примерно на десять тысяч часов. Нам столько и не понадобится. Сейчас мы спокойно выпьем, перекусим и вздремнем, а утром полюбуемся на улов.
   Утро мы благополучно проспали. День на Вулканне длился десять часов. Пока мы спали, солнце взошло и зашло. Когда завтракали, оно снова вынырнуло из-за горизонта и быстро полезло вверх. Без особого воодушевления мы смотрели в окно; тем временем робофициант убирал тарелки, а кровати застилались сами. Поскольку гостиница была целиком автоматизирована, никто не обращал внимания на нашу странную деятельность. На той стороне улицы в Церковь входили первые прихожане. Ни одного знакомого лица. Когда затворялась высокая дверь, я заметил, что грызу ногти, и вскочил на ноги.
   - Я в спортзал, а потом в бассейн.
   - Мы там будем раньше тебя. - Боливар метнулся к двери в свою спальню.
   Подойдя к бассейну, мы сняли и отбросили полотенца. Войдя через другую дверь, Ди тоже сняла и отбросила полотенце. Но не стоило переоценивать этот жест. Просто на Вулканне нагота не считалась постыдной.
   - Надеюсь, вам нравится на нашей сказочной планете. - Широкая улыбка Ди, как и все остальное, смотрелась восхитительно.
   Конечно, это был риторический вопрос. Я нырнул и энергично заработал руками и ногами, а близнецы столь же энергично - языками. "Ах, молодость, молодость... что-то в тебе все-таки есть", - подумал я, когда остановился передохнуть и полюбоваться сыновьями и красоткой Ди.
   Потом мы перешли в гимнастический зал, и мальчики размялись до седьмого пота. Как ни крути, мы прилетели работать, а не жирок нагуливать. Упражнения, не требующие усилий мозга, пошли нам на пользу - подняли настроение и позволили забыть об Ищущих Путь. Со свежими силами, а еще с ленчем, утрамбовавшим в желудках недопереваренный завтрак, мы вернулись в номер. Я включил ускоренное воспроизведение, затем прослушал несколько диалогов и, наконец, увеличил изображение каждого прихожанина и сделал снимки их лиц. Мы их расстелили на столе, внимательно рассмотрели и дружно приуныли. Потом Джеймс высказал мысль, которая угнетала всех:
   - Одно мы теперь знаем наверняка. Никто из нас не сможет внедриться в секту.
   - Да, без радикальной хирургии не получится. Боливар широко улыбнулся. Мы ответили сердитыми взглядами. Среди посетителей Церкви Ищущих Путь не было ни одного мужчины.
   - Нам нужна помощь, - сказал я.
   - Ты еще не расстался со Специальным Корпусом? - спросил Джеймс.
   - Расстанешься с ним, как же! Правда, я уже давно не общался со своим начальником, достопочтенным Инскиппом... а впрочем, может, оно и к лучшему. - Я глянул на ручные часы, затем нажал несколько кнопочек и улыбнулся. Отличная новость. На главной базе сейчас глубокая ночь. Придется разбудить старого лежебоку.
   Сначала ответил секретарь, но я знал код и обошел его крошечный робомозг. Чем упорнее звонил телефон, тем надрывнее храпел Инскипп, - он у нас не дурак поспать. Наконец он очухался, и телефон заскрипел знакомым сердитым голосом:
   - Кто бы ты ни был, можешь считать себя покойником, если только это не самый чрезвычайный случай.
   - Старина, это я, диГриз. Неужели разбудил?
   - Сейчас я прикажу арестовать все твои банковские счета, даже те, о которых, по твоему глубокому убеждению, я ничего не знаю.
   - Мне нужна помощь. Анжелина исчезла.
   - Подробности. - Совершенно спокойный голос, раздражения как не бывало.
   Я правдиво рассказал обо всем. А тем временем мальчики отправили по электронной почте все относящиеся к делу файлы, в том числе предупреждение Анжелины.
   Инскипп не стал тратить время на соболезнования и поднял войска по тревоге раньше, чем я закончил рассказ. Будучи начальником Специального Корпуса - самой секретной из всех секретных служб, призванных защищать мир и охранять галактику, - он обладал внушительными возможностями и умел ими пользоваться.
   - Сейчас на Вулканн летит крейсер, на его борту наш специальный агент. В ходе операции она будет носить кличку Сивилла. До сего момента она выполняла только мои приказы, а теперь поступает в твое распоряжение. Скажу вдобавок, что она - лучший агент из тех, кого я знаю.
   - Даже лучше меня?
   - Лучше всех, диГриз, лучше всех. Будут новости, докладывай.
   Он отключился. Либо снова завалился спать, либо я его совершенно не знал.
   На предельной скорости крейсер Специального Корпуса способен обогнать или перехватить любое космическое тело. И все-таки время шло невыносимо медленно. Чтобы хоть как-то развлечься, я залез в компьютерную сеть местной полиции - до смешного простая работенка, но она позволила убить несколько часов. Как только я с нею справился, у нас исчезла проблема опознания прихожан. Мы нисколько не удивились, проникнув в совершенно секретные финансовые отчеты и обнаружив, что все эти люди исключительно богаты. Подобно Храму Вечной Истины, Церковь Ищущих Путь ждала от своих адептов солидных пожертвований в обмен на проповеди и возможность получить некоторое представление о радостях загробной жизни.
   У экрана монитора мы сидели по очереди. А в свободное от дежурств время старались не слишком много пить. Я побывал в бассейне, сорок раз пересек его из конца в конец, а когда вернулся, Боливар вскочил со стула и закричал:
   -Ура!
   Мы с Джеймсом подбежали к экрану и вытянули шеи.
   - Точно, ура, - сказал я. - И еще раз ура. Мало того, что он не женского рода, он еще и очень знакомо выглядит.
   - Слэйки-Фэньюимаду?
   - И никто иной. Правую руку держит в кармане.
   - И ты бы так делал, - без тени сострадания проговорил Джеймс, если бы твоя рука заканчивалась запястьем.
   Словно подслушав эту фразу, Слэйки вынул руку и помахал прихожанке.
   - Отличный протез, - сказал я.
   - И быстро же он им обзавелся, - с откровенным подозрением в голосе добавил Боливар. - При первой возможности пожму руку святому отцу.
   Я вдруг уловил нечто странное, даже сам не понял, что именно. Может быть, сквозняк, а может, звук. Оглянулся и увидел, что дверь в коридор, надежно запертая на замки и засовы, отворена настежь. Вошла женщина и затворила ее за собой.
   - Я - Сивилла, - произнесла она сочным контральто.
   Высокая, загорелая, рыжая, статная, красивая. Она носила моднейшее платье с вращающимися алмазами, они сверкали и шарили лучиками вокруг, как прожекторы. Для такого броского, облегающего наряда необходима идеальная фигура. Вряд ли Сивилла могла пожаловаться на свою. Близнецы обернулись на голос и погрузились в одобрительное молчание. Я тоже одобрил - не столько ее внешность, сколько сам факт ее прибытия.
   - Я - Джим диГриз. Это мои сыновья Боливар и Джеймс. Вы в курсе происшествия?
   - Вполне.
   - Отлично. Но вы еще не знаете, что Слэйки здесь, в Церкви, напротив этой гостиницы.
   - И у него новехонькая правая рука, - добавил Боливар. - Мы рады, что вы не задержались.
   - Я должна как можно скорее проникнуть в Церковь. Уверена, пока я сюда добиралась, вы навели справки о прихожанах. Вы отобрали наиболее перспективных для контакта?
   - Вот эти три - самые многообещающие. - Джеймс достал из стопки фотографии и копии паспортов и протянул Сивилле. - Все они богаты и молоды, либо выглядят молодо после омоложения. Очень общительны, охотно бывают на приемах и вечеринках. Познакомиться с ними будет несложно.
   - Что я и сделаю. Как только стану Ищущей Путь, я с вами свяжусь.
   За ней затворилась дверь, и мы долго сидели молча.
   - Очень самоуверенная, - сказал наконец Боливар. Конечно, это был комплимент.
   - Лучший агент за всю историю Специального Корпуса. Так сказал Инскипп. - Поразмыслив немного, я кивнул. - Может, на этот раз он прав.
   Видимо, Инскипп действительно был прав. Через три часа мы снова увидели Сивиллу, она входила под мраморную арку Церкви рука об руку с Моуди Лесплэйнс. В списке, который мы вручили Сивилле, это имя стояло первым. Почти через два часа она вошла в номер. На этот раз мы все видели, как отворялась дверь, ибо уже давно не сводили с нее глаз. Сивилла посмотрела на нас и улыбнулась.
   - Джеймс, Боливар, надеюсь, кто-нибудь из вас угостит даму? Я бы предпочла что-нибудь жидкое, алкогольное и большую дозу.
   Близнецы галопом помчались к бару, и мне пришлось отпрянуть. Она подошла к дивану, села и жестом предложила мне сделать то же самое.
   - Джим, вы уж извините за бесцеремонность. Я устала с дороги, к тому же думала, действия вы цените выше разговоров о пустяках. Я вам очень сочувствую и надеюсь, что ваша супруга вернется в добром здравии. Я прослушала ее сообщение и твердо верю, что нам удастся ее найти. Но не на Луссуозо.
   Будь на ее месте кто-нибудь другой, такие слова вряд ли ободрили бы меня. Но Сивилла, похоже, нисколько не сомневалась, что выполнит свое обещание. Мне очень хотелось ей поверить.
   - Прошу. - Мой сын протянул бокал. Она взяла, пригубила, улыбнулась и блаженно вздохнула.
   - Спасибо, Боливар. Как раз то, что надо.
   - Вот еще. А то вдруг покажется мало.
   - Нет, Джеймс, хватит, благодарю.
   - А вы уверены, что не путаете их? - ляпнул я.
   - Ну что вы, Джим. Сами прекрасно знаете, это невозможно. Разве не всю жизнь у Джеймса вон тот шрамик на левой мочке?
   Я оторопело заморгал. Шрамик? Да его почти невозможно разглядеть.
   - С четырех лет, - сказал Джеймс. - Это меня Боливар укусил.
   - Теперь я верю, что Инскипп не преувеличил. Она улыбнулась моим сыновьям, затем повернулась ко мне, и улыбка исчезла.
   - Ладно, пошутили, а теперь к делу. Я побывала на мессе Ищущих Путь. Похоже, она мало отличается от службы в Храме Вечной Истины, о которой я узнала на инструктаже. Все громче играет орган, все сильней запах ладана... это чтобы заглушить запах тойлинина. Вы, конечно, знаете, тойлинин - это транквилизатор, не из самых мощных. Здоровью не вредит, помогает расслабиться, облегчает внушение. Впрочем, особой нужды в этом нет, поскольку каждый ждет не дождется, когда его загипнотизируют. Очень вдохновенная проповедь. Было странно слышать ее от врача с такой репутацией, как у Слэйки. Тьма-тьмущая мистицизма и всякой чепухи о загробном мире, праведной жизни и благих делах, которыми выстлана дорога в рай. Потом опять музыка, женщины с большим энтузиазмом поют о предстоящем визите на небеса, после которого они пожертвуют внушительные суммы на нужды Церкви. На мой взгляд, все это очень похоже на рассказ Вивилии фон Брун.
   - Значит, новая лавочка, старые жулики? - спросил я.
   - Вряд ли здесь годится слово "жулики". Похоже, эти люди искренне верят в то, что проповедуют. Чтобы узнать побольше, я сама должна побывать в раю. Мне удалось приблизить этот день, - конечно, пришлось раскошелиться. Инскипп за голову схватится, когда узнает, сколько я истратила.
   - Когда? - спросил Боливар.
   - В самое ближайшее время. Не стоит спешить, можно спугнуть Слэйки. Да, кстати, здесь его называют отцом Мараблисом. И вот еще что показалось мне интересным. После мессы я к нему подошла и осыпала комплиментами. Ему это понравилось, и он не обиделся, когда я в порыве восторга схватила его за правую руку и пожала от всей души.
   Я взволнованно подался вперед. Но спрашивать не пришлось. Она кивнула.
   - Не протез. Теплая человеческая рука.
   - Но... - Я запнулся. - Я же своими глазами видел отрубленную руку. И она опознана.
   - Я знаю. Правда, интересно? Жду не дождусь, когда мы наконец разгадаем эту загадку.
   Мальчики влюбленно смотрели на нее. Наш человек, своя в доску. Если и есть на свете детектив, способный найти Анжелину, то этого детектива зовут Сивилла. В ее сверхспособностях я больше не сомневался.
   Через два дня (и два очень щедрых денежных взноса) ей велели приготовиться к "восхождению на небеса".
   - Как я выгляжу? - спросила она, медленно поворачиваясь. Если женщина задает этот вопрос, значит, ей уже известен ответ. На ней было нечто черное, облегающее, дорогое и очень подходящее к шляпе. А еще много драгоценностей. - А вдруг все-таки разглядят? - Она коснулась крошечной алмазной брошки на лацкане.
   - Только в микроскоп, - сказал я. - И то, если будут знать, что разглядывать. Центральный алмаз - кинокамера. Обычно я ее маскирую под запонку от рубашки. Я расположил вокруг еще несколько камешков, получилась эффектная брошь. Алмазная линза фокусирует изображение на нанометровые записывающие молекулы, а те доставляются под нее броуновским движением. Это движение поддерживается за счет тепла тела, поэтому источник питания обнаружить невозможно. Насчет освещенности не беспокойся, как и человеческий глаз, камера улавливает даже отдельные фотоны. Он разглядит то же, что и ты. И снимет.
   - В жизни ничего подобного не видела.
   - Как и твой босс Инскипп, - гордо произнес Джеймс. - Папа сам изобрел.
   - Как только закончим это дело, я тебе подарю усовершенствованную, звукозаписывающую модель, - пообещал я Сивилле.
   - Другой такой во всей галактике нет, - уточнил Боливар.
   - Я... не знаю, как и благодарить, - с жаром произнесла она. И я был уверен, что этот жар - не притворный. Она быстро вышла из номера. Через несколько минут мы увидели, как она переходит улицу и исчезает под аркой Церкви.
   ГЛАВА 4
   Шел тропический ливень, то и дело полыхали молнии и грохотал гром. Церковь Ищущих Путь превратилась в туманное пятно, ее очертания терялись в сумраке за стеклом, испещренным брызгами дождя. Оптика позволяла видеть ее довольно сносно, но невооруженным глазом я почти ничего не мог разглядеть. Уже почти час Сивилла - в этом здании. У Слэйки. Я задыхался в четырех стенах.
   - Пойду подышу свежим воздухом. - Я нахлобучил бейсболку с логотипом "Кокаин-кола" над козырьком.
   - Промокнешь, - сказал Боливар.
   - Будешь слоняться вокруг Церкви, спугнешь Слэйки, - добавил Джеймс.
   Я высокомерно скривил верхнюю губу.
   - Спасибо за сыновнюю заботу, но ваш старый папаша еще не в полном маразме. Эта кепочка не только рекламирует дрянной напиток, она в придачу создает водоотталкивающее поле. Вас еще на свете не было, когда я слонялся возле церквей, невидимый и непромокаемый, аки дух святой.
   Мое натужное остроумие не заслужило ни одной кривой улыбки. Я понял, что сыновья волнуются ничуть не меньше старого папаши. И все-таки мне было необходимо глотнуть свежего воздуха.
   В вестибюле гостиницы - ни единого признака жизни. В смысле, белковой. Робоуправляющий поклонился и помахал мне рукой в перчатке. Робошвейцар распахнул передо мной дверь, и дождь мигом забрызгал его металлическую физиономию.
   - Вечерок не то чтобы очень, сэр, - елейно проговорил он. - Но завтра будет солнечный денек, это как пить дать.
   - Это что, в программе у тебя? - прорычал я. - Ты всегда эти слова говоришь, когда дождь?
   - Да, сэр.
   Подумать только, я беседую о погоде с безмозглым роботом! Должно быть, нервы сдают. Я вышел из гостиницы. Дождь лил как из ведра, но я не сомневался, что выйду сухим из воды. Спасибо электростатическому полю, которое отталкивало дождевые капли.
   Анжелина... В груди сидела боль. Не метафорическая - самая что ни на есть настоящая. Я гнал мысли о жене, чтобы не мешали действовать, но тоска терзала сердце. Сколько раз Анжелина спасала мне жизнь, сколько раз ей приходилось выхватывать из коляски с близнецами припрятанное оружие! А как ловко мы с ней брали банки, как весело делили на двоих приключения, уже не говоря о деньгах! Как лихо спасали вселенную, отражали орды скользких чудовищ! Воспоминания, воспоминания... Бывали в нашей жизни и тяжелые времена, но в этот вечер мне хотелось стать цифрой на солнечных часах, чтобы замечать только светлые, радостные дни... Я оборвал нить тягостных раздумий. Слезами горю не поможешь. Чтобы вернуть Анжелину, необходимо действовать. Только по этой причине я здесь. И мальчики. И только по этой причине Сивилла сейчас рискует жизнью.
   Я шел куда глаза глядят. А они глядели не куда попало, а на кафе, которое стояло напротив Церкви Ищущих Путь, на другой стороне площади. Несколько столиков на тротуаре были защищены от непогоды навесом и водоотталкивающим полем. Когда я вошел под навес, это поле наложилось на мое, и по мне забегали крошечные молнии. Я коснулся выключателя на козырьке бейсболки и расположился за столиком лицом к Церкви.
   - Милости просим, господин или госпожа, милости просим, - произнесла свеча на столике. Вспыхнул и затрепетал огонек.
   - Не госпожа. Господин.
   - Что желает заказать не госпожа, а господин? Проклятие! Везет же мне нынче на бестолковых роботов!
   - Пива. Холодного. Большую кружку.
   - С превеликим удовольствием, господин, а не госпожа.
   Столик задрожал, а затем посреди него возникло отверстие и появилась кружка. Я протянул к ней руку, но взять не смог.
   - Два кропотника с полтиной, - произнес другой механический голос, не такой теплый, как у свечи.
   Я уронил в прорезь три монеты, зажим отпустил кружку.
   - Спасибо за чаевые, - сказал наглый механизм. Я удержал в горле невольный рык и смыл его в пищевод глотком пива. По площади лупил тропический дождь, вдали рокотал гром. Мимо изредка проносились машины. Дверь Церкви Ищущих Путь не отворялась. Пиво было так себе. Я ждал. Время шло. Я осушил кружку и заказал вторую.
   - Два кропотника семьдесят, - сказал столик.
   - Почему семьдесят? Та кружка стоила два пятьдесят.
   - Тогда еще действовала дневная скидка. Платите. На сей раз я не дал роботу шанса зажилить сдачу.
   - Жадина. - Он сопроводил этот эпитет электронным фырканьем.
   Помаленьку дождь сошел на нет, сквозь облака проглянул один из трех спутников Вулканна. Я заметил движение на той стороне площади. Пригляделся. Отворилась дверь Церкви, вышли три женщины. Постояли, поговорили и разошлись. Сивилла направилась прямиком в мою сторону, и у меня отлегло от сердца. Она не смотрела на меня, но, по-видимому, каким-то образом узнала о моем присутствии.
   Сивилла вошла в кафе. Я еще несколько минут посидел, глотая пиво. Похоже, "хвоста" за ней нет. Я осушил кружку и вошел в кафе.
   Она сидела в дальнем углу, в кабинке, и перед ней стоял бокал с коктейлем. Она едва заметно кивнула, и я направился к ней. Она сделала большой глоток, затем второй и вздохнула с облегчением.
   - Джим, я такое испытала... словами передать невозможно. Кроме меня, там были еще две женщины. Мы подошли к отцу Мараблису... или Слэйки... Я уже запуталась. Никаких машин на виду. Он с нами немного побеседовал, затем положил ладонь мне на лоб. И тут что-то произошло... неописуемое. Обморок... или нечто в этом роде. Могу только повторить вслед за Вивилией фон Брун, это невыразимо. Но зато я хорошо запомнила, что было потом. Мы шли за отцом Мараблисом по полю, по очень низкой траве. Он остановился, простер руки, и в тот же миг я услышала приятный звон. Очень явственно. Отец Мараблис показывал на белое облако, оно плыло к нам. С него-то и доносился звон. И пение. Слыша все это, я испытала прилив радости, душевный подъем. А после только не смейся! - увидела над облаком маленькое летучее существо. Правда, всего лишь мельком.
   - Птицу?
   - Нет. Малюсенького розового ребеночка с крылышками на плечах. Он тотчас исчез, и все кончилось.
   - А больше тебе ничего не запомнилось?
   - Я... даже не знаю. Помню, отец Мараблис взял меня за руку, повернул лицом к себе, и я снова оказалась в Церкви, а рядом стояли те женщины... И почему-то было очень грустно, словно я утратила что-то дорогое...
   Ну что я мог на это сказать?
   Сивилла неподвижно глядела вперед, будто видела там нечто недосягаемое для моего взора. По ее щеке сбежала слезинка. Фыркнув, она вытерла ее и улыбнулась.
   - Извини. Ничего не могу с собой поделать. Конечно, я знаю, это мошенничество, в однодневные экскурсии на небеса я не верю. Но со мной действительно что-то было. Чувства ведь не лгут.
   - Так-то оно так, но ведь есть наркотики, вызывающие разные эмоции.
   - Знаю. И все-таки... - Она встала, одернула платье и дотронулась до броши. - Чем слушать мою болтовню, лучше выяснить, что она сняла.
   - Ты отлично поработала. Спасибо.
   Близнецы заметили нас на улице и отворили перед нами дверь номера. Потом я сидел молча, а Сивилла делилась с ними впечатлениями. Ничего нового я не услышал, но на этот раз она не поддалась сентиментальному настроению и даже слегка рассердилась на себя. Как только она закончила рассказ, я вставил в активационный модуль электронную брошь. Засветился экран, на нем развернулась Церковь и двинулась к нам. Запись воспроизводилась без звука. Мы тоже помалкивали, глядя, как Сивилла встречается с двумя другими прихожанками. Они о чем-то поговорили, затем в Церкви появился Слэйки и женщины обернулись к нему. Он успел неплохо вжиться в образ отца Мараблиса, мягкие пассы очень гармонировали с коричневой сутаной. Я радовался, что не слышу елейных речей.