– Спрятал?
– Вот именно. Он мог загнать ее в одну из боковых проток, и готов поспорить, он так и поступил, – лицо Хью прояснилось. – Ага, начинаю понимать. Составляя план, он учитывал, что должен попасть на солончаки в пятницу утром, и знал, что ему придется приплыть на лодке, чтобы она была ночью у него под рукой. Но он знал также, что в ночь с четверга на пятницу он будет занят убийством, поэтому лодка должна стоять в таком месте, где до нее будет легко добраться. Он приплыл сюда в ночь со среды на четверг и оставил лодку в полной готовности. Как тебе нравится моя догадка?
Цинтия кивнула.
– В этом есть смысл.
– Хорошо, теперь давай начнем сначала. В ночь со среды на четверг «X» принялся за осуществление своего плана, приплыв на лодке в Мэвлинг-Крик. Затем он скрылся. Мы не знаем, каким образом, но, судя по следам шин на лужайке, машина выезжала оттуда не один раз. Выходит, машина была заранее спрятана в кустах, и он уехал на ней. Днем в четверг он отсыпался, наверстывая упущенное, а ночью убил девушку.
– Как ты думаешь, где произошло убийство? Раньше мы об этом не говорили.
– Здесь мы опять вступаем в область догадок, но, думаю, он отвез ее за город и задушил в машине. Затем нужно было где-то спрятать труп до пятницы – мы уже пришли к выводу, что в ночь с четверга на пятницу у него не было времени отвезти тело на солончаки.
– Но тогда мы еще не знали, что он заранее спрятал лодку в Мэвлинг-Крик, – заметила Цинтия.
– Ты права, – Хью нахмурился. – Но если он перевез тело в ночь с четверга на пятницу, то как, скажи на милость, объяснить его визит в ночь с пятницы на субботу? Это бессмысленно: ему уже нечего было делать здесь. Нет, я совершенно уверен, что он перевозил тело в ночь с пятницы на субботу.
– Где же он прятал тело целые сутки?
– По-моему, это достаточно очевидно: он прятал его в автомобиле.
– Но это же очень опасно!
– Наоборот, вполне безопасно – он мог положить труп между сиденьями и прикрыть его ковриком. Если машина стояла в кустах и с запертыми дверцами, то он практически ничем не рисковал. Ладно, давай посмотрим, как будет выглядеть наша схема с учетом последних предположений.
Он добавил несколько новых пунктов. Теперь расписание выглядело так:
« Вторн. – „X“ приезжает в окрестности Мэвлинг-Крик и прячет автомобиль в кустах.
Ср. – «X» отправляется на «базу», где находится его лодка.
Ср., ночь. – «X» приплывает на лодке в залив Мэвлинг и оставляет ее там.
– «X» уезжает из Мэвлинг-Крик на автомобиле; возможно, едет в Лондон.
Четв., ночь. – «X» убивает девушку.
– «X» привозит тело к Мэвлинг-Крик и оставляет его в автомобиле.
– «X» садится в лодку и плывет на солончаки. Пятн., 2 часа дня. – «X» нападает на отца в солончаках. Пятн., ночь. – «X» плывет на лодке в Мэвлинг-Крик и забирает тело.
– «X» отвозит тело на солончаки вместе со шляпой и т.д., а затем возвращается по реке на свою «базу».
Цинтия улыбнулась.
– Замечательная вещь – живое воображение!
Хью с некоторой гордостью смотрел на свою схему.
– По крайней мере, она логична, она отражает то, что могло случиться и учитывает все известные нам факты, – сказал он. – Переправив тело, «X» вернулся сюда в свободное время, вероятнее всего, в субботу, и отогнал машину в гараж. Отличный план, черт его возьми!
– У меня есть замечание, – вставила Цинтия. – Если «X» действительно сделал все так, как мы думаем, то он должен свободно располагать своим временем. Вся операция от начала до конца длилась почти пять суток.
– Не исключено, что он брал отпуск по состоянию здоровья, – мрачно проворчал Хью.
– Что у тебя за юмор! Ну хорошо, что нам делать дальше?
Хью взглянул на уровень воды.
– Что касается нас, то нам нужно как можно скорее убираться отсюда, пока не наступил отлив. Потом попробуем отыскать место, где «X» держал свою лодку.
Отталкиваясь веслом, он вывел лодку на стрежень.
– Откуда он мог приплыть, как ты думаешь? – спросила Цинтия.
– Практически отовсюду, в том-то и беда. Но я не исключаю возможности, что лодка была заблаговременно спрятана на солончаках, и «X» пришел туда в среду, после наступления темноты.
– Ты говоришь не очень уверенно.
– Да, я не верю, что «X» мог околачиваться на солончаках без крайней необходимости. У него было достаточно мест, где он мог держать лодку под рукой.
– Где, например?
– Большая часть местных лодок пришвартована на пристани – это самое удобное место. Он мог отплыть оттуда в ночь со среды на четверг.
Цинтия с сомнением покачала головой.
– Не слишком ли рискованный шаг для местного жителя – забрать лодку почти на пять суток? Разве он не подумал о том, что кто-то может заметить отсутствие лодки?
– Я, например, наверняка чувствовал бы себя неуютно, даже зная о том, что в преступлении обвинят другого человека. Мы поговорим с Фрэнком – он знает, как обстоят дела на пристани. Кстати, вот еще один вариант: «X» вошел в устье реки на яхте и использовал ее в качестве базы для своих лодочных экскурсий. Если он хорошо знаком с таблицей приливов, такой трюк был ему вполне под силу.
– Мне этот вариант кажется наиболее правдоподобным.
– Мне тоже. Я не могу отделаться от мысли, что человек, швартующий лодку на пристани, десять раз подумал бы, прежде чем идти на такой риск. С другой стороны, человек, приехавший на собственной яхте на несколько дней, мог действовать гораздо увереннее.
– Мы рассмотрели все возможности, не так ли? Хью криво улыбнулся.
– Я бы сказал так: наиболее вероятные возможности. Он мог привезти лодку посуху, на крыше автомобиля.
– О Боже!
На некоторое время разговор прервался, и Хью сосредоточился на гребле. Около полудня, когда они поравнялись с пристанью, вода из канала почти полностью ушла. Втащив лодку вверх по илистому склону, они увидели Фрэнка, стоявшего в дверях своей мастерской.
– Все-таки не застряли? – проворчал он. Годы опыта подсказывали ему, что многие люди, даже те, что считают себя экспертами по водным путешествиям, часто садятся на мель при отливе.
– Послушай, Фрэнк, нам требуется твоя помощь, – сказал Хью. – Ты не знаешь, брал ли кто-нибудь на прошлой неделе лодку с пристани на три-четыре дня – скажем, со среды до субботы?
Фрэнк искоса, с лукавинкой посмотрел на него.
– Нет, не знаю, – ответил он и обвел взглядом пристань, словно желая немедленно обнаружить пропавшчю лодку. – В середине недели люди обычно берут лодки на часок-другой, не больше.
– Потому-то я и думал, что если бы лодку взяли на несколько дней, то ты обязательно вспомнил бы об этом. Мы считаем, что в ночь со среды на четверг одна из лодок вошла вместе с приливом в Мэвлинг-Крик и осталась там.
– В среду? – Фрэнк покачал головой. – Откуда угодно, только не с этой пристани. Я возился здесь всю ночь: помогал вывести «Флавию».
– «Флавию»? – Хью изумленно взглянул на причал, где на протяжении многих лет стояла яхта Бриггса, и увидел, что он пуст. – Боже милосердный, ты хочешь сказать, что она наконец снялась с якоря?
Фрэнк ухмыльнулся.
– Отправилась в Рэй, не более того. В любом случае, Хью, это ответ на твой вопрос. В ту ночь на пристани не было никого, кроме обоих буйков и меня.
– Ночь была темная?
– Да, довольно облачная, но я бы услышал, если бы лодка отплыла от пристани.
– А ты услышал бы лодку, идущую от устья вверх по реке вместе с приливом?
– А, теперь понимаю. Ну что ж… нет; наверное, нет, – он с любопытством взглянул на Хью. – Скажем так: нет, если пассажир не работал веслами.
– Спасибо, Фрэнк. Извини за некоторую таинственность – я обо всем тебе расскажу, когда сам узнаю побольше. До встречи.
Они вернулись к машине.
– Знаешь, дорогая, – сказал Хью, усевшись за руль, – чем больше я думаю об этом, тем сильнее убеждаюсь, что «X» приплыл со стоянки, расположенной ниже по течению. Как насчет того, чтобы совершить небольшую прогулку вниз по реке сегодня ночью?
– Ночью? Разве ты не устал? Он рассмеялся.
– Время, прилив и все остальное… На «Малышке» нам будет полегче: по крайней мере грести не требуется. Если мы будем ждать до утра, то потеряем целый день.
– Куда ты собираешься плыть?
– Только в Рэй. Это якорная стоянка в устье Бродуотера, чудный уголок.
– Думаешь, «X» мог устроить там свою базу?
– Если он не пользовался Стиплфордской пристанью, то остается Рэй. В других местах возле устья поставить яхту на длительную стоянку почти невозможно. В это время года в Рэе всегда стоит несколько яхт – не исключено, что мы получим от их владельцев ценную информацию.
Цинтия кивнула.
– Хорошо, милый: куда ты, туда и я.
– Днем для нас тоже дело найдется – надо съездить в Элфордбэри и проверить утверждение подруги Хелен Фэрли насчет плавучей гостиницы. Пойдем выпьем чего-нибудь: у меня в горле пересохло.
Они перекусили и отдохнули в зеленом дворике перед любимым кабачком Хью. После этого их настроение поднялось, они снова сели в автомобиль и направились в сторону побережья.
Элфордбэри был конечной станцией узкоколейки – скучным и невыразительным поселком на берегу моря, к северу от Бродуотерского эстуария. Люди, планировавшие железнодорожную ветку, по всей видимости, рассчитывали, что со временем это место станет процветающим курортом, а сама железная дорога начнет приносить хороший доход, особенно в летние месяцы. Если подобные надежды и впрямь существовали, то они развеялись как дым, ибо немногочисленные и вялые попытки курортной застройки ни к чему не привели, и к настоящему времени поселок мог похвастаться лишь заурядной гостиницей. Открытый ветрам со всех сторон, Элфордбэри маячил посреди мрачной болотистой равнины, словно незрелый плод на высохшем стебле. Вся жизнь в нем сосредоточилась возле небольшого залива, прилегающего с севера к устью Бродуотера. Здесь располагалась внушительная колония плавучих домов – старых и современных, чистеньких и обшарпанных яхт, барж, перестроенных спасательных шлюпок, стоявших вперемежку и приткнутых друг к другу самым причудливым образом. Сюда можно было добраться через солончаки по старым расшатанным деревянным мосткам. Цинтия и Хью прошли по этим мосткам в поисках летней стоянки «Умницы».
Они без труда обнаружили ее, и хотя Цинтия все еще сомневалась в том, что Хелен Фэрли вообще когда-либо была здесь, гостиница вполне отвечала тому описанию, которое девушка дала в разговоре с Жасмин Блейк. Это была маленькая ветхая коробка с грязными занавесками, облупившейся краской и сложной системой проржавевших труб для сбора дождевой воды. Судя по количеству детей, возившихся в грязи, она служила временным пристанищем для большой семьи. Неряшливо одетая блондинка, развешивавшая белье на телеграфных проводах, сообщила, что владельца можно найти в соседней плавучей гостинице, как две капли воды похожей на «Умницу», но именующейся «Сплетницей».
Владелец, которого звали Такером, одетый в рубашку с короткими рукавами и поношенные брюки с подтяжками, сидел на перевернутом ящике рядом со своей яхтой и курил трубку. Он оказался довольно разговорчивым человеком, и вскоре выяснилось, что Цинтия ошибалась по крайней мере в одном отношении: он хорошо помнил молодую женщину, которая к нему обращалась, и запомнил даже ее фамилию – Фэрли. Она приехала в пятницу вечером, около девяти часов, но ее поездка оказалась напрасной, так как «Умница» была уже занята на весь летний сезон благодаря рекламному объявлению, которое владелец поместил в мартовском номере местной газеты. Такер добавил также, что девушка была сильно разочарована, так как успела осмотреть «Умницу» и пришла к выводу, что это «как раз то, что ей нужно».
– Ну что ж, – сказал Хью, когда они с Цинтией пошли обратно. – По крайней мере, она приезжала сюда.
– Да, приезжала, но что за нелепый визит! «Как раз то, что мне нужно» – приходилось ли тебе слышать подобную чушь? Ты можешь себе представить двух молоденьких девушек, способных провести отпуск в такой грязной дыре?
– Может, девушка сказала так из вежливости, или же Такер переврал ее слова. Если бы девушка назвала его заведение грязной дырой, он вряд ли стал бы нам об этом рассказывать.
– Знаешь, о чем я думаю, милый? По той или иной причине она хотела подчеркнуть, что приезжала сюда, иначе она не стала бы даже разговаривать с Такером. Ей было достаточно один раз взглянуть, чтобы понять, что это место ей совершенно не подходит. К чему проделывать такой путь, чтобы взглянуть на плавучую гостиницу, разрекламированную несколько месяцев назад? Подумай об этой долгой, невыносимо скучной поездке…
– Не такой уж и скучной, дорогая!
– Достаточно скучной, чтобы почувствовать усталость, – возразила Цинтия. – Она приехала так поздно, что ей наверняка пришлось заночевать, а ведь здесь нет даже мало-мальски приличного пристанища. Я убеждена, что у нее были серьезные причины для поездки сюда, не имеющие ничего общего с летним отдыхом.
– Наверное, ты права, но что это за причины?
– Не знаю… Но если мы выясним, кто такой «X», то ответ появится сам собой. Не унывай: в любом случае мы не зря потратили время. Куда поедем теперь?
– Поедем в Кауфлит, – решил Хью. – Помнишь, Квент спрашивал, видел ли кто-нибудь в пятницу днем девушку, похожую по приметам на Хелен Фэрли? Теперь наша очередь: проверим везде, где только можно.
Поездка до Кауфлита была короткой – гораздо больше времени пришлось потратить, чтобы выяснилась ее безрезультатность. За два часа непрерывных расспросов они убедились, что никто из железнодорожных служащих не видел в ту роковую пятницу девушку, похожую на Хелен Фэрли; ее не видели также на автобусной станции, на почте, в полицейском участке – ни в одном из общественных мест. Когда они вернулись в «Лаванду» к вечернему чаю, Хью пришел к выводу, что искать следовало в другом месте.
Пока Цинтия рассказывала Труди о том, что удалось обнаружить на реке, Хью собирал спальные мешки, еду и все остальное, что могло понадобиться для ночевки ня яхте. Труди пришла в восторг от новостей, а когда узнала, что Хью и Цинтия собираются провести ночь вместе, заметно смутилась.
– Ты считаешь, это нормально? – спросила она, обращаясь к Хью.
– Господи, ну конечно же! Так же безопасно, как и в доме.
– Я не об этом… – она замялась. – Ведь вы все-таки лишь помолвлены…
Хью фыркнул.
– Труди, дорогая, поверь мне: когда мы доплывем до Рэя, у нас останется только одно желание – немного поспать.
Труди залилась краской.
– Ну, в общем, я так и думала… Она вышла на кухню.
– Не смейся, Хью, – строго сказала Цинтия. – Она желает нам только добра.
– Ну разумеется. Золотое сердце! Жаль только, немного глуповата.
В середине чаепития появился Квентин, только что приехавший из Рэмсфорда. Он навестил Эдварда и теперь выглядел заметно успокоившимся.
– Как он, бедняжка? – спросила Цинтия.
– Повеселел, конечно, – этот провал в памяти очень тревожил его. Он испытал огромное облегчение, когда узнал, что его попросту ударили по голове. Он считает, что мы движемся в верном направлении; его рассказ о том, чем он занимался перед тем, как на него напали, определенно подтверждает нашу теорию.
– Как он выглядит, Квент?
– Все еще слаб и ведет себя слишком патетично. Заметно, что он изо всех сил старается не падать духом. Говорит, что жизнь в тюрьме отличается покоем и размеренностью. Надеется, что мы будем подстригать лужайку: он не хочет, чтобы она стала похожа на некошенное поле, для него это было бы позором. Ладно, расскажите о ваших сегодняшних успехах.
Хью детально описал поездку вверх по реке и выводы, которые они с Цинтией сделали из обнаруженных фактов. Квентин повеселел.
– Это настоящий шаг вперед, Хью! Самая лучшая новость на сегодняшний день. Я согласен, нужно поскорее выяснить, куда делась лодка, но как же быть с фотографиями? Если вы собираетесь в Рэй сегодня ночью, то уже не успеете…
– Не мог бы ты заняться этим, Квент? Суотлинг мог бы поехать с тобой – он сделает все, что нужно.
Квентин поставил свою чашку на стол и кивнул.
– Хорошо, я сейчас же выясню, когда у него появится свободное время. Может быть, он согласится поехать этим вечером. До завтра, и удачи вам в Рэе.
Он быстро вышел из комнаты.
Отдохнув в коттедже еще пару часов, Хью и Цинтия снова отправились к Стиплфордской пристани. Уровень воды снова начал подниматься, и они без труда смогли добраться до «Малышки» на лодке. Когда Хью включил навигационные огни и начал заводить мотор, Цинтия ощутила, как по ее телу прошла дрожь радостного возбуждения. Отправляться в сумерках от причала на своей собственной яхте – это само по себе радостное событие, а эта поездка смахивала на настоящее приключение. Казалось, таинственный «X» становится ближе с каждой минутой.
Вскоре пристань скрылась из виду, и яхта заскользила вдоль пологих отмелей. Грохот мотора заглушал разговор на кокпите, но Хью и Цинтия настолько устали, что были даже рады этому. Хью прислонился к румпелю [2]: на такой высокой воде не было опасности налететь на мель. Небо быстро темнело, но серебристая гладь широкого пустого канала приветливо блестела впереди. В теплом неподвижном воздухе был разлит аромат цветущих лугов. Через некоторое время Цинтия задремала.
В половине одиннадцатого Хью растолкал ее и указал на белые огоньки, выраставшие прямо по курсу.
– Это Рэй, – сказал он. – Видишь линию яхт? Некоторые из них выключили все огни, но если приглядеться, можно увидеть их контуры.
Они подплыли ближе. Хью развернул «Малышку» носом к приливу и бросил якорь. Измерив грузилом глубину канала, он убедился, что стоянка безопасна, и со вздохом облегчения выключил мотор. Пока он возился внизу, Цинтия снова уснула.
Хью долго лежал без сна, прислушиваясь к шелесту волн и думая о том человеке, которого они ищут. Казалось странным знать так много о его действиях и совсем ничего – о нем самом. Помимо воли Хью начал рисовать в уме образ этого незнакомца – сильного, мрачного мужчины с тонким ртом и жесткой складкой у губ. От него исходило ощущение жестокости и одиночества. Человек, который никогда не улыбается, которого инстинктивно боишься при встрече. Очень опасный человек – одним словом, убийца. Мне не следовало рисковать, подумал Хью, вспомнив о Цинтии. Для решающей схватки лучше было взять с собой Квентина.
Он взглянул на Цинтию. Ее лицо казалось матовым пятном в темноте; обнаженная рука расслабленно лежала поверх спального мешка. Образ мистера «X» постепенно потускнел, и Хью подумал о том, как будет замечательно, когда этот кошмар кончится и они с Цинтией заживут так, как мечтали раньше… Через несколько секунд он тоже погрузился в сон.
Глава 13
– Вот именно. Он мог загнать ее в одну из боковых проток, и готов поспорить, он так и поступил, – лицо Хью прояснилось. – Ага, начинаю понимать. Составляя план, он учитывал, что должен попасть на солончаки в пятницу утром, и знал, что ему придется приплыть на лодке, чтобы она была ночью у него под рукой. Но он знал также, что в ночь с четверга на пятницу он будет занят убийством, поэтому лодка должна стоять в таком месте, где до нее будет легко добраться. Он приплыл сюда в ночь со среды на четверг и оставил лодку в полной готовности. Как тебе нравится моя догадка?
Цинтия кивнула.
– В этом есть смысл.
– Хорошо, теперь давай начнем сначала. В ночь со среды на четверг «X» принялся за осуществление своего плана, приплыв на лодке в Мэвлинг-Крик. Затем он скрылся. Мы не знаем, каким образом, но, судя по следам шин на лужайке, машина выезжала оттуда не один раз. Выходит, машина была заранее спрятана в кустах, и он уехал на ней. Днем в четверг он отсыпался, наверстывая упущенное, а ночью убил девушку.
– Как ты думаешь, где произошло убийство? Раньше мы об этом не говорили.
– Здесь мы опять вступаем в область догадок, но, думаю, он отвез ее за город и задушил в машине. Затем нужно было где-то спрятать труп до пятницы – мы уже пришли к выводу, что в ночь с четверга на пятницу у него не было времени отвезти тело на солончаки.
– Но тогда мы еще не знали, что он заранее спрятал лодку в Мэвлинг-Крик, – заметила Цинтия.
– Ты права, – Хью нахмурился. – Но если он перевез тело в ночь с четверга на пятницу, то как, скажи на милость, объяснить его визит в ночь с пятницы на субботу? Это бессмысленно: ему уже нечего было делать здесь. Нет, я совершенно уверен, что он перевозил тело в ночь с пятницы на субботу.
– Где же он прятал тело целые сутки?
– По-моему, это достаточно очевидно: он прятал его в автомобиле.
– Но это же очень опасно!
– Наоборот, вполне безопасно – он мог положить труп между сиденьями и прикрыть его ковриком. Если машина стояла в кустах и с запертыми дверцами, то он практически ничем не рисковал. Ладно, давай посмотрим, как будет выглядеть наша схема с учетом последних предположений.
Он добавил несколько новых пунктов. Теперь расписание выглядело так:
« Вторн. – „X“ приезжает в окрестности Мэвлинг-Крик и прячет автомобиль в кустах.
Ср. – «X» отправляется на «базу», где находится его лодка.
Ср., ночь. – «X» приплывает на лодке в залив Мэвлинг и оставляет ее там.
– «X» уезжает из Мэвлинг-Крик на автомобиле; возможно, едет в Лондон.
Четв., ночь. – «X» убивает девушку.
– «X» привозит тело к Мэвлинг-Крик и оставляет его в автомобиле.
– «X» садится в лодку и плывет на солончаки. Пятн., 2 часа дня. – «X» нападает на отца в солончаках. Пятн., ночь. – «X» плывет на лодке в Мэвлинг-Крик и забирает тело.
– «X» отвозит тело на солончаки вместе со шляпой и т.д., а затем возвращается по реке на свою «базу».
Цинтия улыбнулась.
– Замечательная вещь – живое воображение!
Хью с некоторой гордостью смотрел на свою схему.
– По крайней мере, она логична, она отражает то, что могло случиться и учитывает все известные нам факты, – сказал он. – Переправив тело, «X» вернулся сюда в свободное время, вероятнее всего, в субботу, и отогнал машину в гараж. Отличный план, черт его возьми!
– У меня есть замечание, – вставила Цинтия. – Если «X» действительно сделал все так, как мы думаем, то он должен свободно располагать своим временем. Вся операция от начала до конца длилась почти пять суток.
– Не исключено, что он брал отпуск по состоянию здоровья, – мрачно проворчал Хью.
– Что у тебя за юмор! Ну хорошо, что нам делать дальше?
Хью взглянул на уровень воды.
– Что касается нас, то нам нужно как можно скорее убираться отсюда, пока не наступил отлив. Потом попробуем отыскать место, где «X» держал свою лодку.
Отталкиваясь веслом, он вывел лодку на стрежень.
– Откуда он мог приплыть, как ты думаешь? – спросила Цинтия.
– Практически отовсюду, в том-то и беда. Но я не исключаю возможности, что лодка была заблаговременно спрятана на солончаках, и «X» пришел туда в среду, после наступления темноты.
– Ты говоришь не очень уверенно.
– Да, я не верю, что «X» мог околачиваться на солончаках без крайней необходимости. У него было достаточно мест, где он мог держать лодку под рукой.
– Где, например?
– Большая часть местных лодок пришвартована на пристани – это самое удобное место. Он мог отплыть оттуда в ночь со среды на четверг.
Цинтия с сомнением покачала головой.
– Не слишком ли рискованный шаг для местного жителя – забрать лодку почти на пять суток? Разве он не подумал о том, что кто-то может заметить отсутствие лодки?
– Я, например, наверняка чувствовал бы себя неуютно, даже зная о том, что в преступлении обвинят другого человека. Мы поговорим с Фрэнком – он знает, как обстоят дела на пристани. Кстати, вот еще один вариант: «X» вошел в устье реки на яхте и использовал ее в качестве базы для своих лодочных экскурсий. Если он хорошо знаком с таблицей приливов, такой трюк был ему вполне под силу.
– Мне этот вариант кажется наиболее правдоподобным.
– Мне тоже. Я не могу отделаться от мысли, что человек, швартующий лодку на пристани, десять раз подумал бы, прежде чем идти на такой риск. С другой стороны, человек, приехавший на собственной яхте на несколько дней, мог действовать гораздо увереннее.
– Мы рассмотрели все возможности, не так ли? Хью криво улыбнулся.
– Я бы сказал так: наиболее вероятные возможности. Он мог привезти лодку посуху, на крыше автомобиля.
– О Боже!
На некоторое время разговор прервался, и Хью сосредоточился на гребле. Около полудня, когда они поравнялись с пристанью, вода из канала почти полностью ушла. Втащив лодку вверх по илистому склону, они увидели Фрэнка, стоявшего в дверях своей мастерской.
– Все-таки не застряли? – проворчал он. Годы опыта подсказывали ему, что многие люди, даже те, что считают себя экспертами по водным путешествиям, часто садятся на мель при отливе.
– Послушай, Фрэнк, нам требуется твоя помощь, – сказал Хью. – Ты не знаешь, брал ли кто-нибудь на прошлой неделе лодку с пристани на три-четыре дня – скажем, со среды до субботы?
Фрэнк искоса, с лукавинкой посмотрел на него.
– Нет, не знаю, – ответил он и обвел взглядом пристань, словно желая немедленно обнаружить пропавшчю лодку. – В середине недели люди обычно берут лодки на часок-другой, не больше.
– Потому-то я и думал, что если бы лодку взяли на несколько дней, то ты обязательно вспомнил бы об этом. Мы считаем, что в ночь со среды на четверг одна из лодок вошла вместе с приливом в Мэвлинг-Крик и осталась там.
– В среду? – Фрэнк покачал головой. – Откуда угодно, только не с этой пристани. Я возился здесь всю ночь: помогал вывести «Флавию».
– «Флавию»? – Хью изумленно взглянул на причал, где на протяжении многих лет стояла яхта Бриггса, и увидел, что он пуст. – Боже милосердный, ты хочешь сказать, что она наконец снялась с якоря?
Фрэнк ухмыльнулся.
– Отправилась в Рэй, не более того. В любом случае, Хью, это ответ на твой вопрос. В ту ночь на пристани не было никого, кроме обоих буйков и меня.
– Ночь была темная?
– Да, довольно облачная, но я бы услышал, если бы лодка отплыла от пристани.
– А ты услышал бы лодку, идущую от устья вверх по реке вместе с приливом?
– А, теперь понимаю. Ну что ж… нет; наверное, нет, – он с любопытством взглянул на Хью. – Скажем так: нет, если пассажир не работал веслами.
– Спасибо, Фрэнк. Извини за некоторую таинственность – я обо всем тебе расскажу, когда сам узнаю побольше. До встречи.
Они вернулись к машине.
– Знаешь, дорогая, – сказал Хью, усевшись за руль, – чем больше я думаю об этом, тем сильнее убеждаюсь, что «X» приплыл со стоянки, расположенной ниже по течению. Как насчет того, чтобы совершить небольшую прогулку вниз по реке сегодня ночью?
– Ночью? Разве ты не устал? Он рассмеялся.
– Время, прилив и все остальное… На «Малышке» нам будет полегче: по крайней мере грести не требуется. Если мы будем ждать до утра, то потеряем целый день.
– Куда ты собираешься плыть?
– Только в Рэй. Это якорная стоянка в устье Бродуотера, чудный уголок.
– Думаешь, «X» мог устроить там свою базу?
– Если он не пользовался Стиплфордской пристанью, то остается Рэй. В других местах возле устья поставить яхту на длительную стоянку почти невозможно. В это время года в Рэе всегда стоит несколько яхт – не исключено, что мы получим от их владельцев ценную информацию.
Цинтия кивнула.
– Хорошо, милый: куда ты, туда и я.
– Днем для нас тоже дело найдется – надо съездить в Элфордбэри и проверить утверждение подруги Хелен Фэрли насчет плавучей гостиницы. Пойдем выпьем чего-нибудь: у меня в горле пересохло.
Они перекусили и отдохнули в зеленом дворике перед любимым кабачком Хью. После этого их настроение поднялось, они снова сели в автомобиль и направились в сторону побережья.
Элфордбэри был конечной станцией узкоколейки – скучным и невыразительным поселком на берегу моря, к северу от Бродуотерского эстуария. Люди, планировавшие железнодорожную ветку, по всей видимости, рассчитывали, что со временем это место станет процветающим курортом, а сама железная дорога начнет приносить хороший доход, особенно в летние месяцы. Если подобные надежды и впрямь существовали, то они развеялись как дым, ибо немногочисленные и вялые попытки курортной застройки ни к чему не привели, и к настоящему времени поселок мог похвастаться лишь заурядной гостиницей. Открытый ветрам со всех сторон, Элфордбэри маячил посреди мрачной болотистой равнины, словно незрелый плод на высохшем стебле. Вся жизнь в нем сосредоточилась возле небольшого залива, прилегающего с севера к устью Бродуотера. Здесь располагалась внушительная колония плавучих домов – старых и современных, чистеньких и обшарпанных яхт, барж, перестроенных спасательных шлюпок, стоявших вперемежку и приткнутых друг к другу самым причудливым образом. Сюда можно было добраться через солончаки по старым расшатанным деревянным мосткам. Цинтия и Хью прошли по этим мосткам в поисках летней стоянки «Умницы».
Они без труда обнаружили ее, и хотя Цинтия все еще сомневалась в том, что Хелен Фэрли вообще когда-либо была здесь, гостиница вполне отвечала тому описанию, которое девушка дала в разговоре с Жасмин Блейк. Это была маленькая ветхая коробка с грязными занавесками, облупившейся краской и сложной системой проржавевших труб для сбора дождевой воды. Судя по количеству детей, возившихся в грязи, она служила временным пристанищем для большой семьи. Неряшливо одетая блондинка, развешивавшая белье на телеграфных проводах, сообщила, что владельца можно найти в соседней плавучей гостинице, как две капли воды похожей на «Умницу», но именующейся «Сплетницей».
Владелец, которого звали Такером, одетый в рубашку с короткими рукавами и поношенные брюки с подтяжками, сидел на перевернутом ящике рядом со своей яхтой и курил трубку. Он оказался довольно разговорчивым человеком, и вскоре выяснилось, что Цинтия ошибалась по крайней мере в одном отношении: он хорошо помнил молодую женщину, которая к нему обращалась, и запомнил даже ее фамилию – Фэрли. Она приехала в пятницу вечером, около девяти часов, но ее поездка оказалась напрасной, так как «Умница» была уже занята на весь летний сезон благодаря рекламному объявлению, которое владелец поместил в мартовском номере местной газеты. Такер добавил также, что девушка была сильно разочарована, так как успела осмотреть «Умницу» и пришла к выводу, что это «как раз то, что ей нужно».
– Ну что ж, – сказал Хью, когда они с Цинтией пошли обратно. – По крайней мере, она приезжала сюда.
– Да, приезжала, но что за нелепый визит! «Как раз то, что мне нужно» – приходилось ли тебе слышать подобную чушь? Ты можешь себе представить двух молоденьких девушек, способных провести отпуск в такой грязной дыре?
– Может, девушка сказала так из вежливости, или же Такер переврал ее слова. Если бы девушка назвала его заведение грязной дырой, он вряд ли стал бы нам об этом рассказывать.
– Знаешь, о чем я думаю, милый? По той или иной причине она хотела подчеркнуть, что приезжала сюда, иначе она не стала бы даже разговаривать с Такером. Ей было достаточно один раз взглянуть, чтобы понять, что это место ей совершенно не подходит. К чему проделывать такой путь, чтобы взглянуть на плавучую гостиницу, разрекламированную несколько месяцев назад? Подумай об этой долгой, невыносимо скучной поездке…
– Не такой уж и скучной, дорогая!
– Достаточно скучной, чтобы почувствовать усталость, – возразила Цинтия. – Она приехала так поздно, что ей наверняка пришлось заночевать, а ведь здесь нет даже мало-мальски приличного пристанища. Я убеждена, что у нее были серьезные причины для поездки сюда, не имеющие ничего общего с летним отдыхом.
– Наверное, ты права, но что это за причины?
– Не знаю… Но если мы выясним, кто такой «X», то ответ появится сам собой. Не унывай: в любом случае мы не зря потратили время. Куда поедем теперь?
– Поедем в Кауфлит, – решил Хью. – Помнишь, Квент спрашивал, видел ли кто-нибудь в пятницу днем девушку, похожую по приметам на Хелен Фэрли? Теперь наша очередь: проверим везде, где только можно.
Поездка до Кауфлита была короткой – гораздо больше времени пришлось потратить, чтобы выяснилась ее безрезультатность. За два часа непрерывных расспросов они убедились, что никто из железнодорожных служащих не видел в ту роковую пятницу девушку, похожую на Хелен Фэрли; ее не видели также на автобусной станции, на почте, в полицейском участке – ни в одном из общественных мест. Когда они вернулись в «Лаванду» к вечернему чаю, Хью пришел к выводу, что искать следовало в другом месте.
Пока Цинтия рассказывала Труди о том, что удалось обнаружить на реке, Хью собирал спальные мешки, еду и все остальное, что могло понадобиться для ночевки ня яхте. Труди пришла в восторг от новостей, а когда узнала, что Хью и Цинтия собираются провести ночь вместе, заметно смутилась.
– Ты считаешь, это нормально? – спросила она, обращаясь к Хью.
– Господи, ну конечно же! Так же безопасно, как и в доме.
– Я не об этом… – она замялась. – Ведь вы все-таки лишь помолвлены…
Хью фыркнул.
– Труди, дорогая, поверь мне: когда мы доплывем до Рэя, у нас останется только одно желание – немного поспать.
Труди залилась краской.
– Ну, в общем, я так и думала… Она вышла на кухню.
– Не смейся, Хью, – строго сказала Цинтия. – Она желает нам только добра.
– Ну разумеется. Золотое сердце! Жаль только, немного глуповата.
В середине чаепития появился Квентин, только что приехавший из Рэмсфорда. Он навестил Эдварда и теперь выглядел заметно успокоившимся.
– Как он, бедняжка? – спросила Цинтия.
– Повеселел, конечно, – этот провал в памяти очень тревожил его. Он испытал огромное облегчение, когда узнал, что его попросту ударили по голове. Он считает, что мы движемся в верном направлении; его рассказ о том, чем он занимался перед тем, как на него напали, определенно подтверждает нашу теорию.
– Как он выглядит, Квент?
– Все еще слаб и ведет себя слишком патетично. Заметно, что он изо всех сил старается не падать духом. Говорит, что жизнь в тюрьме отличается покоем и размеренностью. Надеется, что мы будем подстригать лужайку: он не хочет, чтобы она стала похожа на некошенное поле, для него это было бы позором. Ладно, расскажите о ваших сегодняшних успехах.
Хью детально описал поездку вверх по реке и выводы, которые они с Цинтией сделали из обнаруженных фактов. Квентин повеселел.
– Это настоящий шаг вперед, Хью! Самая лучшая новость на сегодняшний день. Я согласен, нужно поскорее выяснить, куда делась лодка, но как же быть с фотографиями? Если вы собираетесь в Рэй сегодня ночью, то уже не успеете…
– Не мог бы ты заняться этим, Квент? Суотлинг мог бы поехать с тобой – он сделает все, что нужно.
Квентин поставил свою чашку на стол и кивнул.
– Хорошо, я сейчас же выясню, когда у него появится свободное время. Может быть, он согласится поехать этим вечером. До завтра, и удачи вам в Рэе.
Он быстро вышел из комнаты.
Отдохнув в коттедже еще пару часов, Хью и Цинтия снова отправились к Стиплфордской пристани. Уровень воды снова начал подниматься, и они без труда смогли добраться до «Малышки» на лодке. Когда Хью включил навигационные огни и начал заводить мотор, Цинтия ощутила, как по ее телу прошла дрожь радостного возбуждения. Отправляться в сумерках от причала на своей собственной яхте – это само по себе радостное событие, а эта поездка смахивала на настоящее приключение. Казалось, таинственный «X» становится ближе с каждой минутой.
Вскоре пристань скрылась из виду, и яхта заскользила вдоль пологих отмелей. Грохот мотора заглушал разговор на кокпите, но Хью и Цинтия настолько устали, что были даже рады этому. Хью прислонился к румпелю [2]: на такой высокой воде не было опасности налететь на мель. Небо быстро темнело, но серебристая гладь широкого пустого канала приветливо блестела впереди. В теплом неподвижном воздухе был разлит аромат цветущих лугов. Через некоторое время Цинтия задремала.
В половине одиннадцатого Хью растолкал ее и указал на белые огоньки, выраставшие прямо по курсу.
– Это Рэй, – сказал он. – Видишь линию яхт? Некоторые из них выключили все огни, но если приглядеться, можно увидеть их контуры.
Они подплыли ближе. Хью развернул «Малышку» носом к приливу и бросил якорь. Измерив грузилом глубину канала, он убедился, что стоянка безопасна, и со вздохом облегчения выключил мотор. Пока он возился внизу, Цинтия снова уснула.
Хью долго лежал без сна, прислушиваясь к шелесту волн и думая о том человеке, которого они ищут. Казалось странным знать так много о его действиях и совсем ничего – о нем самом. Помимо воли Хью начал рисовать в уме образ этого незнакомца – сильного, мрачного мужчины с тонким ртом и жесткой складкой у губ. От него исходило ощущение жестокости и одиночества. Человек, который никогда не улыбается, которого инстинктивно боишься при встрече. Очень опасный человек – одним словом, убийца. Мне не следовало рисковать, подумал Хью, вспомнив о Цинтии. Для решающей схватки лучше было взять с собой Квентина.
Он взглянул на Цинтию. Ее лицо казалось матовым пятном в темноте; обнаженная рука расслабленно лежала поверх спального мешка. Образ мистера «X» постепенно потускнел, и Хью подумал о том, как будет замечательно, когда этот кошмар кончится и они с Цинтией заживут так, как мечтали раньше… Через несколько секунд он тоже погрузился в сон.
Глава 13
Хью открыл глаза. Солнце ярко светило в иллюминатор. Он взглянул на часы: было около восьми утра. Цинтия, сидевшая рядом с раскрытой книгой в руках, улыбнулась ему.
– Лежебока! – сказала она. Он сел и потянулся.
– Доброе утро, милая. Кажется, я неплохо выспался, – он поцеловал ее и высунул голову в кокпит. – Отличный денек будет сегодня!
– Знаю, я видела восход солнца.
– Ничего себе! Тебя мучили угрызения совести?
– Нет, просто яхта поворачивалась вместе с отливом, что-то стукнулось о борт, и я вышла посмотреть, что случилось.
Он усмехнулся.
– Что же это было, пассажирский лайнер?
– Скорее всего, большой комок грязи. Жуткое зрелище, Хью – вода почти исчезла, зато повсюду текли ручьи жидкого ила. Мы стояли на дне узкого канала, а рядом с бортом вдруг поднялась вертикальная стена высотой футов в восемь, не меньше. Сначала я не поверила собственным глазам. Мы как будто оказались в каньоне!
Хью кивнул.
– Я не раз видел эту картину. Просто удивительно, как разница в восемнадцать-двадцать футов между приливом и отливом может изменить ландшафт… Выпьешь чашечку чая?
– С удовольствием.
Хью развел примус и налил в чайник пресной воды из бака, затем поднялся в кокпит и немного постоял в лучах утреннего солнца, осматривая якорную стоянку. Здесь стояли в основном небольшие, двадцати-тридцатифутовые яхты, но в дальнем конце ряда виднелись высокие мачты, которые могли принадлежать только «Флавии».
– Мы будем купаться? – крикнула снизу Цинтия.
– Прилив довольно сильный, – ответил Хью, перегнувшись через борт. – Если хочешь, я отпущу тебя поплавать на веревке.
– Нет, лучше уж я искупаюсь попозже.
После чая Хью оставил Цинтию готовить завтрак, спустил лодку на воду и медленно поплыл вдоль линии яхт, читая их названия. Кроме «Флавии» здесь стояло десять яхт; восемь из них были знакомы Хью по Стипл-фордской пристани. Здесь были «Пингвин» доктора Мун-ро, «Агнесса» Сильвестра, «Белокрылая» Фрэмптона… Мысленно перебрав весь список, Хью убедился в том, что не может представить ни одного из этих людей в роли «X». Сейчас все восемь яхт пустовали. Одна из двух других яхт, незнакомых Хью, была занята пожилым человеком с маленькой девочкой, вероятно, его внучкой, а другая – молодой парой с грудным ребенком. Первый осмотр не дал никаких результатов. Ответив на улыбки и поздоровавшись, Хью подплыл к «Флавии», но ее обитатели еще не поднялись на палубу.
Когда он вернулся на «Малышку», кокпит был наполнен приятным запахом жареного бекона. Из всех трапез на воде Хью больше всего нравился завтрак; кроме того, они с Цинтией сильно проголодались. Насытившись, они некоторое время удовлетворенно курили.
Через несколько минут в дальнем конце якорной стоянки застучал мотор, и «Флавия» медленно двинулась вперед. Хью забеспокоился: если яхта отправится в открытое море, то он упустит шанс поговорить с Буйками. Но яхта, судя по всему, двигалась к солончакам.
– Что они собираются делать? – спросила Цинтия.
– Похоже, они хотят причалить, – ответил Хью. – Нам нужно поговорить с ними.
– Это мистер Бриггс стоит с багром на палубе?
– Да, это он.
– А зачем он опускает багор в воду то с одного, то с другого борта?
– Он промеряет глубину, милая. Видишь ли, когда причаливаешь, то выбираешь место, где, глубина со всех сторон примерно одинакова – тогда при отливе ты встанешь на дно в вертикальном положении. А если ты, не дай Бог, зацепишься бортом за одну из тех высоких стен, о которых ты говорила, то дело кончится очень печально. Некоторые яхты заваливались на борт, а то и вовсе переворачивались.
– Какой ужас!
«Флавия» медленно продвигалась вперед по мелководью. Судя по звукам, доносившимся с яхты, на ее палубе возник спор по поводу того, в каком месте следует причалить. Наконец «Флавия» остановилась, и ее мотор замолчал. Выждав несколько минут, Хью помог Цинтии спуститься в лодку и погреб к берегу. Миссис Бриггс, седая добродушная женщина, вынесла на солончаки раскладной стул и сразу же принялась за вязание. Мистер Бриггс, он же Толстый Буек, сидел возле нее на траве и курил трубку. На его круглом лице застыло удовлетворенное выражение. Его друг и компаньон мистер Стори, высокий, худощавый мужчина, казалось, был чем-то опечален.
– Эгей, на берегу! – крикнул Хью, причалив к отмели.
Последовал обмен приветствиями. Хью ощущал некоторую напряженность, вполне естественную при таких обстоятельствах, но решил не обращать на нее внимания. Он представил Цинтию. Тощий Буек разложил на траве газету и любезно предложил ей сесть.
– Значит, вы наконец решили отправиться в плавание? – спросил Хью.
– Решить-то решили, – ответила миссис Бриггс. – И вовремя решили. Я сказала, что мне надоело каждый раз проводить отпуск на солончаках, и если они не хотят плавать на собственной яхте, то я найду способ избавиться от нее, – она сурово взглянула на Бриггса. – Да, именно избавиться!
Хью улыбнулся и посмотрел на Толстого Буйка.
– Не думал я, что снова услышу звук этого мотора, – заметил он.
– Мотор в полном порядке, – ответил Бриггс. – Мы его по косточкам разобрали.
– Она по-прежнему забирает много воды? Тощий Буек уныло кивнул.
– Мы, наверное, полреки из нее откачали, пока добрались до Рэя, – сказал он.
– Так я и думал. Какие у вас планы на сегодня?
– Будем снова чинить дно, – проворчал Бриггс. – Остался правый борт, с левым разобрались вчера.
Миссис Бриггс презрительно фыркнула.
– Подумать только: двое взрослых мужчин целый день чинят один борт!
– У нее очень широкий корпус, – напомнил Толстый Буек.
– Тебя послушать, так трудности всегда найдутся, – язвительно заметила миссис Бриггс. – На самом деле у тебя вечно нет времени, чтобы взяться за дело как следует. Если не чай, то пиво, если не пиво, то дурацкая болтовня. Вы двое как парочка старых дев, если не хуже. «Помнишь, как мы ходили вокруг острова Уайт, Альф?» – «Это в тот раз, когда мы чуть не столкнулись с бакеном, Джо?» Живут прошлым, вот что они делают, вместо того чтобы думать о будущем или хотя бы о настоящем. «Может быть, махнем в Вест-Индию, Альф, когда отладим ее? Посмотрим на летающих рыбок…» Летающих рыбок! – миссис Бриггс взглянула на мужа с подчеркнутым презрением.
– Вы бросили якорь в ночь со среды на четверг? – спросил Хью.
– Утром в четверг, – ответил Стори. – Мы провозились на пристани целую ночь. Она как будто намертво приросла к причалу.
– Лежебока! – сказала она. Он сел и потянулся.
– Доброе утро, милая. Кажется, я неплохо выспался, – он поцеловал ее и высунул голову в кокпит. – Отличный денек будет сегодня!
– Знаю, я видела восход солнца.
– Ничего себе! Тебя мучили угрызения совести?
– Нет, просто яхта поворачивалась вместе с отливом, что-то стукнулось о борт, и я вышла посмотреть, что случилось.
Он усмехнулся.
– Что же это было, пассажирский лайнер?
– Скорее всего, большой комок грязи. Жуткое зрелище, Хью – вода почти исчезла, зато повсюду текли ручьи жидкого ила. Мы стояли на дне узкого канала, а рядом с бортом вдруг поднялась вертикальная стена высотой футов в восемь, не меньше. Сначала я не поверила собственным глазам. Мы как будто оказались в каньоне!
Хью кивнул.
– Я не раз видел эту картину. Просто удивительно, как разница в восемнадцать-двадцать футов между приливом и отливом может изменить ландшафт… Выпьешь чашечку чая?
– С удовольствием.
Хью развел примус и налил в чайник пресной воды из бака, затем поднялся в кокпит и немного постоял в лучах утреннего солнца, осматривая якорную стоянку. Здесь стояли в основном небольшие, двадцати-тридцатифутовые яхты, но в дальнем конце ряда виднелись высокие мачты, которые могли принадлежать только «Флавии».
– Мы будем купаться? – крикнула снизу Цинтия.
– Прилив довольно сильный, – ответил Хью, перегнувшись через борт. – Если хочешь, я отпущу тебя поплавать на веревке.
– Нет, лучше уж я искупаюсь попозже.
После чая Хью оставил Цинтию готовить завтрак, спустил лодку на воду и медленно поплыл вдоль линии яхт, читая их названия. Кроме «Флавии» здесь стояло десять яхт; восемь из них были знакомы Хью по Стипл-фордской пристани. Здесь были «Пингвин» доктора Мун-ро, «Агнесса» Сильвестра, «Белокрылая» Фрэмптона… Мысленно перебрав весь список, Хью убедился в том, что не может представить ни одного из этих людей в роли «X». Сейчас все восемь яхт пустовали. Одна из двух других яхт, незнакомых Хью, была занята пожилым человеком с маленькой девочкой, вероятно, его внучкой, а другая – молодой парой с грудным ребенком. Первый осмотр не дал никаких результатов. Ответив на улыбки и поздоровавшись, Хью подплыл к «Флавии», но ее обитатели еще не поднялись на палубу.
Когда он вернулся на «Малышку», кокпит был наполнен приятным запахом жареного бекона. Из всех трапез на воде Хью больше всего нравился завтрак; кроме того, они с Цинтией сильно проголодались. Насытившись, они некоторое время удовлетворенно курили.
Через несколько минут в дальнем конце якорной стоянки застучал мотор, и «Флавия» медленно двинулась вперед. Хью забеспокоился: если яхта отправится в открытое море, то он упустит шанс поговорить с Буйками. Но яхта, судя по всему, двигалась к солончакам.
– Что они собираются делать? – спросила Цинтия.
– Похоже, они хотят причалить, – ответил Хью. – Нам нужно поговорить с ними.
– Это мистер Бриггс стоит с багром на палубе?
– Да, это он.
– А зачем он опускает багор в воду то с одного, то с другого борта?
– Он промеряет глубину, милая. Видишь ли, когда причаливаешь, то выбираешь место, где, глубина со всех сторон примерно одинакова – тогда при отливе ты встанешь на дно в вертикальном положении. А если ты, не дай Бог, зацепишься бортом за одну из тех высоких стен, о которых ты говорила, то дело кончится очень печально. Некоторые яхты заваливались на борт, а то и вовсе переворачивались.
– Какой ужас!
«Флавия» медленно продвигалась вперед по мелководью. Судя по звукам, доносившимся с яхты, на ее палубе возник спор по поводу того, в каком месте следует причалить. Наконец «Флавия» остановилась, и ее мотор замолчал. Выждав несколько минут, Хью помог Цинтии спуститься в лодку и погреб к берегу. Миссис Бриггс, седая добродушная женщина, вынесла на солончаки раскладной стул и сразу же принялась за вязание. Мистер Бриггс, он же Толстый Буек, сидел возле нее на траве и курил трубку. На его круглом лице застыло удовлетворенное выражение. Его друг и компаньон мистер Стори, высокий, худощавый мужчина, казалось, был чем-то опечален.
– Эгей, на берегу! – крикнул Хью, причалив к отмели.
Последовал обмен приветствиями. Хью ощущал некоторую напряженность, вполне естественную при таких обстоятельствах, но решил не обращать на нее внимания. Он представил Цинтию. Тощий Буек разложил на траве газету и любезно предложил ей сесть.
– Значит, вы наконец решили отправиться в плавание? – спросил Хью.
– Решить-то решили, – ответила миссис Бриггс. – И вовремя решили. Я сказала, что мне надоело каждый раз проводить отпуск на солончаках, и если они не хотят плавать на собственной яхте, то я найду способ избавиться от нее, – она сурово взглянула на Бриггса. – Да, именно избавиться!
Хью улыбнулся и посмотрел на Толстого Буйка.
– Не думал я, что снова услышу звук этого мотора, – заметил он.
– Мотор в полном порядке, – ответил Бриггс. – Мы его по косточкам разобрали.
– Она по-прежнему забирает много воды? Тощий Буек уныло кивнул.
– Мы, наверное, полреки из нее откачали, пока добрались до Рэя, – сказал он.
– Так я и думал. Какие у вас планы на сегодня?
– Будем снова чинить дно, – проворчал Бриггс. – Остался правый борт, с левым разобрались вчера.
Миссис Бриггс презрительно фыркнула.
– Подумать только: двое взрослых мужчин целый день чинят один борт!
– У нее очень широкий корпус, – напомнил Толстый Буек.
– Тебя послушать, так трудности всегда найдутся, – язвительно заметила миссис Бриггс. – На самом деле у тебя вечно нет времени, чтобы взяться за дело как следует. Если не чай, то пиво, если не пиво, то дурацкая болтовня. Вы двое как парочка старых дев, если не хуже. «Помнишь, как мы ходили вокруг острова Уайт, Альф?» – «Это в тот раз, когда мы чуть не столкнулись с бакеном, Джо?» Живут прошлым, вот что они делают, вместо того чтобы думать о будущем или хотя бы о настоящем. «Может быть, махнем в Вест-Индию, Альф, когда отладим ее? Посмотрим на летающих рыбок…» Летающих рыбок! – миссис Бриггс взглянула на мужа с подчеркнутым презрением.
– Вы бросили якорь в ночь со среды на четверг? – спросил Хью.
– Утром в четверг, – ответил Стори. – Мы провозились на пристани целую ночь. Она как будто намертво приросла к причалу.