Газаров Артур Юрьевич. Чудовищный эксперимент

   Он перекатился на спину, сел и поглядел вокруг
   Олега обступили со всех сторон. Его рассматривали внимательно и долго, как пришельца из космоса. На фоне истощавших оборванцев, он выглядел атлантом, сравнительно хорошо одетый, розовощекий, в великолепной физической форме.
   - Наконец-то очнулся, - хрипло прошепелявил беззубый мужчина без возраста. Его острые седые волосы торчали как иголки у ежика, узкие плечи были постоянно сжатыми, а руки были покрыты толстыми мозолями.
   - Как тебя звать? - поинтересовался рядом стоящий человек, лицо которого покрыли страшные шрамы.
   - Меня зовут Олег, - он заметил на себе нашивку из белой ткани с нанесенным черной краской номерком.
   - Красивое имя, но теперь забудь о нем навсегда, здесь ты заключенный номер девяносто семь, здесь нас ровно девяносто семь.
   - Значит, эта гадость упрятала меня в тюряге, - Олег растирал спину, возможно, его здорово усмиряли, все тело неприятно побаливало.
   - За что тебя, сынок? - спросил старик с потемневшим лицом. - Я позволил себе переспорить Шиту, - Олег качнул головой, ощущая досаду, внутреннюю неуютность и опустошенность.
   Он без явного любопытства окинул взглядом рядом стоящих, заметив на их лицах неподдельный интерес.
   - Кого? Ты видел самого Шиту, - округлил глаза низкорослый мужчина с большими залысинами.
   - Как тебя перед своим носом.
   - Да брось ты брехать, - раскашлялся мужчина, кутаясь в бледно-зеленое одеяло, похоже, он был безнадежно болен, его отрешенный взгляд как-то странно встречался с живыми и подвижными глазами остальных людей.
   - Какой мне смысл обманывать, сказал, значит так и есть, - обиженно проговорил Олег.
   - Во всяком случае, ты теперь очутился с нами, - хрипло отозвался старик.
   - А вы все как здесь появились?
   - Кто как, меня, например, взяли ночью из дома, не успел очнуться и оказался, здесь, разъяснил Олегу его собеседник.
   - А я задолжал много денег и меня продали, - продолжил его сосед слева.
   - А многих взяли из Лиоро, институт там есть такой любопытный, в его застенках с людьми обращаются как подопытными крысами, поработали над ними немного и сюда прямиком, - добавил сидящий напротив сухощавый паренек.
   - Не везет, так не везет, - Олег ощущал внутри себя жгучую ненависть к этой обезьяне и теперь очень сожалел, что не задушил ее тогда собственными руками.
   Длинными вечерами Олег подробно рассказывал о своих последних событиях. Заключенные слушали раскрыв рты.
   Все звуки смолкали на время рассказа.
   - Ты горячий человек, но сейчас лучше помалкивай, не конфликтуй и не пытайся бежать, если хочешь как-то выжить. Сюда поступает много людей, но много и помирает, здесь наша жизнь ничего не стоит, - наставлял его молодой человек с впавшими щеками и нездоровым цветом кожи. - А кто - ни будь из вас хоть знает, где расположена тюрьма, где мы находимся? - поинтересовался Олег и осмотрелся.
   Несмотря на все сложности тюремной жизни, порядок везде был идеальным. Возле заправленных лежаков стояли тумбочки, чистые стекла блестели на солнце, без единого пятнышка. Отношения между сокамерниками, несмотря большую скученность, оставались ровными и без напряжения.
   - Нам об этом не рассказывали, и никому еще не удавалось ничего разузнать, одно хорошо известно, мы здесь пожизненно и выхода отсюда нет, - шепеляво произнес долговязый парень в очках с толстыми линзами.
   Общение начальства с заключенными проходило в отведенном для этого уголке. Здесь на стенде был вмонтирован громкоговоритель. Так же рядом находился электронный экран, на котором высвечивался текст сообщений, команд, приказов и прокручивался видеосюжет, если в этом возникала необходимость.
   Электронные надзиратели - роботы отвели его в баню, где он смог хорошенько помыться, затем его начисто побрили. Прощай длинные и красивые волосы. На шею соорудили обруч из какого-то компаунда. Когда материал обруча обрел необходимую твердость, пресс-форму разобрали. Отныне литой ошейник денно и нощно сопровождал Олега.
   Так поступали с каждым.
   О назначении этих необычных ошейников никто не догадывался. Но знали твердо, что категорически запрещалось предпринимать какие-то попытки для его снятия: распиливать, ломать и рассверливать. За подобные действия только одно наказание - лишение жизни, чтобы другим не пришла в голову
   такая же идея.
   День за днем шли однообразно.
   Время лечит.
   Олег уже немного пообвыкся, и не так сильно нервничал по поводу своего заключения, перестал также замечать и ошейник на своей шее. Только долг перед братом, перед обществом и желание поскорее увидеть Джоинн заставляло его думать о решительных действиях.
   Настроение было скверным, делать ничего не хотелось.
   Несмотря на безвыходное положение, он каждый день заставлял себя вставать на час раньше положенного и заниматься медитацией и комплексами упражнений, поднимающих тонус. После занятий он вместе со всеми шел умываться и завтракать, затем работа - тяжелый физический труд на каменном карьере.
   Соседи по заключению относились к Олегу дружелюбно. Он быстро здесь завоевал роль лидера. К его мнению прислушивались и просили совета в сложных ситуациях. Его заботливо предостерегали от смелых действий.
   Как-то вечером, после отбоя к нему подошли двое местных старожилов и встали рядом.
   - Олег, мы тебя хотели попросить, только не обижайся на стариков за советы. - Какие могут быть обиды. Я слушаю, - Олег развел руками и кивнул на место рядом. - Присаживайтесь, потолкуем.
   - Спасибо, - поблагодарили они.
   Старик присел рядом, с интересом разглядывая Олега, которому на мгновение стало неприятно: он ощутил себя как на "рентгене", словно просканировали взглядом, прочитали его мысли.
   Как бы почувствовав непроизвольную настороженность Олега, старик перевел взгляд.
   - Понимаешь, ты очень смел и уверен в себе, мы все тебя очень уважаем, но ты слишком вызывающе относишься к ним, так нельзя себя вести.
   - Вы, что хотите, чтобы я на коленях стоял перед Шиту, и пятки лизал его слугам.
   - Они потерпят немного, а в один миг незаметно тебя уберут, ты этого добиваешься, да? Подумай, а так хоть жизнь свою сохранишь, - старик тяжело вздохнул.
   - Разве это жизнь?
   - Правильно, но все же лучше, чем быть пристреленным как собака.
   Здесь в этом пожизненном уединении все держались слишком хорошо и с достоинством, даже в таких нечеловеческих условиях. Потому, что здесь были собраны не отбросы общества, а умные и принципиальные люди.
   Олегу показалось, что все остальные что-то знают, но от него тщательно скрывают, чего-то недоговаривают. На территории тюрьмы происходит переоценка ценностей. Люди знают, что барак - их последнее пристанище. Олег понимал, что здесь все те, кто по каким либо причинам позволил себе не подчиниться режиму, а не потому, что заслуживают наказания за свои преступления.
   Иметь свое мнение это уже правонарушение.
   Каждый день начинался с раннего подъема. Нехитрый завтрак из каши и воды, да кусочек хлеба. Весь день изнурительная работа по добыче и обработке специальной породы. С одного карьера добывают строительный камень, а с другого какую-то породу. Никто не знал, для чего она нужна, но добыча и обработка были непростым делом.
   Руки сильно огрубели, покрылись толстыми мозолями. От нагрузки постоянно болела спина. Беспощадное солнце прибавило число морщин вокруг глаз. К концу рабочего дня если у кого оставались силы, то он мог проглотить свой ужин: сырые овощи и крупа. На обед вареное яйцо или картофельное пюре, может быть с рыбой.
   Итак, каждый день без выходных, без какой либо информации, без развлечений. Нескончаемая работа, еда, сон и снова изнурительная, каторжная работа. До последнего вздоха. Только кончина может освободить человека от этого нелегкого бессмысленного существования, когда чередуются угнетающий подневольный труд и болезни. Олег все время думал об освобождении из бессмысленного чудовищного плена. Скотские условия содержания его сильно тяготили. Кто же следит за всем этим. Здесь не видно никого кроме заключенных. Где же те, кто следит за порядком?
   Олег не раз задавался этим вопросом. Приходили новые люди. Уходили старые. Многие покидали тюремное общество в самом расцвете лет, не выдерживая тяжелых нагрузок. Человек здесь не более, чем муравей.
   Однажды Олегу довелось увидеть пролетающий транслет, как сказали заключенные, самого начальника тюрьмы. И транслет наклонился ниже обычного. В поле зрения попала чья-то серая смутная морда, там находился ... точно это был не человек. Этого и боялись его сокамерники.
   Олег впал в оцепенение. Он не мог работать. Ему мерещилось, что незнакомые твари повсюду и нет от них спасения, они стали сниться во сне, мерещились повсюду, от них не было никакого спасения. Тоскливая безысходность овладела им. Тогда его предупредительно подвергли воздействию специального излучения, после этого Олег пришел в ярость и стал агрессивным. Его поставили перед выбором либо полная покорность, либо физическое уничтожение. В нем все еще жива была надежда встретиться с братом и любимой Джоинн, только это его удерживало от решительных действий. Не будь их, он давно бы уже пошел на рожон и наверняка бы этот инцидент закончился бы его уходом из мира сего. Нескончаемая тянучка продолжалось изо дня в день, с каждым днем притупляющая внимание. Потерялось и чувство времени.
   Просто одна бессмысленная, изнурительная работа.
   Г Л А В А 29
   Из кувшина может вытечь только то,
   Что было в нем.
   Ш.Руставели.
   Поиски Олега
   Совершив стремительный бросок через город, проскочив два раза на красный свет, генерал подъехал на базу. Он припарковал машину и вошел в кабинет для совещаний, где его ждали офицеры: полковник Миерс, капитан Тимуол, оперативный офицер Кенмэ и начальник электронной разведки Ранзел, одетые в гражданское.
   - Два вооруженных подразделения, численностью по пятьдесят человек прочесали всю территорию Айкона сверху и снизу, - доложил оперативный офицер, необычайно подвижный и очень внимательный.
   Генерал выслушал ответ, повернулся к нему:
   - Удалось что либо обнаружить?
   - В подземной части города мы не заметили никаких признаков жизни. Там уже больше никто не появлялся. На поверхности города отряды очень тщательно вели поиски Олега. Мы проверили довольно обширную площадь, внимательно осмотрели каждый уголок Айкона. Кроме того, были дополнительно подключены полицейские отделения, допросили тысячи людей: нигде мы не нашли никаких следов, - офицер выпрямился, а лицо его приняло озадаченное выражение.
   Генерал задумался на мгновение.
   Не двигаясь и не меняя выражения лица, Борга спросил:
   - Насколько мне известно, дальше поиски продолжились в ближайшем окружении городской стены. Каковы итоги последних походов?
   Оперативный офицер продолжил, не моргнув глазом:
   - Нам встретились умело замаскированные под муравейники компьютерные станции, оснащенные специальной аппаратурой обзорного слежения, индикаторами напряженности поля, чувствительнейшими анализаторами спектра.
   Автоматические установки были смонтированы глубоко в земле и связаны с сетью секретных излучателей. Стойки оборудованы аварийной системой сигнализации, мгновенно включающейся при малейшем перемещении. В основном системы располагались в пустынных и труднодоступных местах и имели очень маленькие габариты.
   - О, Боже, моя голова! Я уже ничего не понимаю, должно же быть какое - то заключительное звено в этой бесконечной цепи передачи сигналов, сплошные команды. Нескончаемые уровни, преобразователи, передатчики - просто лабиринт какой-то, - капитан схватился за голову обеими руками.
   Борга посмотрел молча, забарабанил пальцами по папке с документами, затем достал из кармана пачку сигарет и закурил. - На этот вопрос можно ответить только, когда мы узнаем, как они связаны между собой, поймем сам принцип действия, - задумчиво произнес начальник электронной разведки Ранзел, в его руках был персональный компьютер, на случай если генерал затребует точные данные. С цифрами он дружил.
   Капитан ударил себя кулаком по колену и помотал головой: - Клубок, который невозможно распутать.
   После небольшой паузы полковник Миерс ответил:
   - Осталась всего лишь одна единственная и последняя надежда - Сантор. Он должен знать эту СИСТЕМУ. Но, прежде чем применить этот ключ, предстоит подождать еще некоторое время: когда он сможет войти в обычный ритм жизни, и врачи разрешат ему работать.
   - Для работы необходимы точные приборы, мы произведем некоторые замеры, - со знанием дела, ответил офицер, прямо посмотрев на генерала. - Извините, господа, но столько ждать мы не можем. Олега необходимо найти как можно скорее. Он всем нам очень дорог. Через час я жду вашего решения, - генерал посмотрел на часы и вышел, направившись к своей машине.
   Оперативный офицер задумался стараясь переварить услышанное. - Не волнуйся, у нас есть еще час, чтобы пошевелить мозгами и выудить оттуда что-нибудь стоящее, - Миерс взглянул на оперативного офицера.
   Ранзел встал, подошел к окну, обдумывая ответ: - Нужны люди с приборами. Надо определить по каким каналам передается закодированная невероятно сложным способом информация от одного центра к другому и так на самый верхний уровень управления планетой. Надо поднять в воздух мощную воздушную станцию электронной разведки и попытаться обнаружить местность, откуда поступают все сигналы.
   Наступило тягостное молчание.
   В раздумье выкуривалась сигарета за сигаретой: ведь они сделали все возможное, просмотрели все, что можно было просмотреть, тщательно просканировали все компьютерные сети и никакой зацепки. Трудно предпринять что-либо еще, что изменило бы ситуацию.
   Наконец капитан прервал молчание: - Кажется, я кое - что придумал. Нам может помочь только один человек. Это Люнис. - Звони быстрее.
   Недовольный непредвиденным звонком, Люнис поднял трубку и мрачно сказал: - Алло. - Хорошо, что я тебя застал, Люнис. Есть дело, только ты можешь помочь всем. - А в чем дело? - Такие вопросы не обсуждаются по телефону.
   Люнис после разговора с капитаном приятно изменил тембр своего голоса. Он мог, зная принцип связи человеческого мозга с общим энергоинформационным полем планеты, беспрепятственно выйти в астрал через спин-торсионное поле.
   Он совершенно свободно ориентировался в огромном безбрежном океане информации, извлекая любые сведения.
   Уединившись в своей комнате и приняв соответствующую позу, незаметно достиг состояния ментального просветления. Сознание подключилось к информационному полю. Сначала он "обошел" весь Айкон, но Олега так и не нашел.
   Из информации общего поля стало известно, что две тысячи лет тому назад, в Айконе древние люди построили несколько храмов.
   Их форма реализовывала торсионную генерацию. Часть была сожжена дотла, часть снесена.
   Люнис, любуясь грандиозной панорамой храмов, передал всю полученную информацию на магнитный носитель специального "дежурного" компьютера, расположенного в засекреченной базе. Его сознание имело доступ напрямую к винчестеру.
   Сотни уничтоженных соборов он "нашел" по всей планете. Это были величайшие творенья архитектуры средневековья, совершенно не похожие на то, что сейчас совсем не радует глаз.
   Каждая точка, где некогда находился торсионный генератор, пульсировала, горела зеленым огоньком в его сознании. Все точки были связаны между собой тонкими нитями и образовывали энергоинформационный каркас.
   Черпая информацию из астрала, он передал в компьютер всю торсионную сеть планеты, некогда имевшую место и разрушенную две тысячи лет назад.
   Люнис заинтересовался причиной этого варварства. Но никакой информации не нашел. Удалось только определить, что именно в то время "некто" сильный и могущественный резко изменил ход истории, разрушив все энергоинформационный структуры и заблокировав выход в общее поле специальными генераторами. Каким-то образом это было связано с абстрактной точкой "К", обнаружить которую Люнис не смог, приложив все усилия.
   Однако он точно определил район, где находился правитель - Великий Шиту.
   Олега просто не существовало в астрале.
   Люнис сделал предположение: либо он уже мертв, либо находится в измененном состоянии.
   Пришлось заканчивать путешествие, оно отнимало очень много энергии.
   В собственное тело, которое безжизненно покоилось в постели, Люнис возвратился обессиленный.
   Г Л А В А 30
   Рай - под сенью ваших мечей, Вперед!
   Калиф Омар ибн Альхаттаб,
   Битва при Кадисе, 637 г.н.э.
   ПОБЕГ.
   Всю ночь Олег провел в напряженных размышлениях. Бессонница и тревожные мысли не давали возможности ему уснуть.
   Он поднялся и сел на нары. Молча просидел минут десять, пока не почувствовал на себе чей-то взгляд. Сзади стоял пожилой, худощавый мужчина.
   - Что, не спится? - хриплым голосом спросил он. Узловатые, морщинистые пальца перебирали коричневые самодельные четки, с красными узорами.
   - Да так, мысли всякие лезут в голову невеселые, - уныло ответил Олег, не поднимая головы.
   Мужчина достал портсигар, вынул папиросу и протянул Олегу.
   - Будешь?
   - Нет, спасибо я не курю, - Олег поморщился.
   - И правильно делаешь, от этой гадости спасения нет, я как пристрастился в четырнадцать лет к этой отраве, так и до шестидесяти лет втягиваю в себя никотин, - мужчина чиркнул спичкой и с превеликим наслаждением затянулся. Вонючий дым простого табака окутал его коротко стриженную седую голову. Он прищурился и ладонью отмахнул от себя дым.
   Некоторое время они сидели молча, Олег думал о своем, мужчина о своем, выпуская клубы дыма. Олег смотрел прямо перед собой, вспоминая последние дни, его сутулый сосед первым нарушил тишину:
   - Не нравится свое положение, понимаю, мне тоже не сладко, но деваться некуда, если дать волю чувствам, то недолго и с рельсов съехать.
   Старик громко раскашлялся.
   - В этом ты прав, конечно, отец, но сидеть и ждать я не собираюсь, больно долго ждать придется. Устал я все время питаться одной надеждой. Мы только и делаем мы в этой жизни, что все время чего-то ждем.
   - Ждем, что когда-нибудь умрем, - старик громко кашлянул и выдохнул.
   - Откинуться мы еще успеем, а пока надо действовать, время нас не станет ждать, - на лице Олега появилось оживление.
   - Ты что-то надумал?
   - Да, есть у меня одна мыслишка, - глаза хитро сверкнули.
   - Ну, что ж, хорошая идея это уже половина дела, - старик высморкнулся и спрятал скомканный платок в карман. - Бежать надо отсюда, и чем раньше, тем лучше.
   Олег взглянул старику прямо в глаза. В потускневших глазах он прочитал мудрость и вековую усталость. - Ты неплохо придумал, только все те, кто попытался покинуть наш у дачу, давно уже отдали Богу свою душу.
   Старик посмотрел по сторонам - все спали, укрывшись старыми выцветшими одеялами. Над входной дверью тускло светился фонарь.
   - А я незаметно, как в шапке невидимке, раз - никто и не заметит, а вы все следом за мной, в той же шапочке. Главное решиться, и не медлить. - Вижу, что ты все уже хорошенько обдумал, давай выкладывай, что у тебя на уме, - в разговоре почувствовалось заметное оживление, частота затяжек ускорилась.
   Старик докурил окурок, притушил его, открыл окно и выбросил.
   - Мы тихо и незаметно выкопаем длинный - предлинный подземный ход и
   уйдем подальше от этой тюрьмы, - Олег говорил тихо, чтобы не разбудить спящих.
   - Одновременно всем нельзя, иначе они живо заметят исчезновение, догонят и перестреляют нас всех как собак.
   - Потом будет поздно, надо сейчас, всем сразу.
   После отбоя Олег первым приступил к работе. Вооружившись нехитрым инструментом, он начал копать.
   - Олег, ты не боишься, что могут узнать. Может лучше жить, как живется, чем так рисковать, пощады ведь нам всем не будет - они пристрелят прямо на месте, пытался отговорить старик.
   - Нет уж, спасибо за совет, но мне эти условия абсолютно не подходят, ответил Олег, раздетый по пояс. Мышцы так и играли на его рельефной груди от каждого движения. Каждую ночь он работал как мул. Ему помогали все, каждый по мере своих физических возможностей. Надежда придавала всем силы. С помощью двух смятых котелков и самодельной лопатки из тонкого листового железа, Олег каждый день продвигался примерно на пять метров.
   Он не знал, в каком направлении надо рыть. Никто, из окружающих его, не мог подсказать направление. Они и представить себе не могли свое месторасположение. Поэтому направление выбрали произвольно, рассчитывая на его Величество Случай. Сокамерники искренне желали, что бы Олег выбрался. Они ему верили, но сами ни за что не решились бы на такой риск. Это было выше их сил. Боязнь наказания была лучшим ошейником. По их расчетам, Олег, в случае удачи должен будет пробиться на волю и распространить по всем информационным каналам все, что ему довелось увидеть и услышать. И Шиту вместе с его "подсобным хозяйством" будет обезврежен людьми, которым наконец откроют глаза на реальность их бытия.
   После тяжелого трудового дня копать было нелегко. Героическими усилиями подкоп протяженностью двести пятьдесят метров был вырыт.
   Наконец наступил день, когда заключенные с нетерпением ждали отбоя. После шести вечера все они были предоставлены сами себе. Можно поиграть в шахматы, шашки, можно почитать что-то, имелось в их распоряжении несколько книг, если нет никаких происшествий. Давно уже в бараке перестали драться, шуметь и требовать свободы.
   Итак, все подготовлено к побегу.
   Олег, ощущая спиной взгляды зэков, слыша их приглушенные голоса - они его уважали и искренне желали удачи, - вошел в темную нору подземелья, которая начиналась в углу, под кроватью. Все сразу разошлись по своим местам, нору присыпали сверху землей, покрыли линолеумом и заправили опустевшую кровать.
   Олег, как крот, полз в кромешной темноте, глаза уже привыкли к каждодневным раскопкам. Он очень торопился и старался двигаться по возможности быстрее. Намного быстрее, чем за последние дни. Сердце не было спокойным и стучало как отбойный молоток: сильно и часто.
   Что бы ни произошло, до утра необходимо исчезнуть. Как только электроника определит точное число заключенных, сразу же будет подан сигнал тревоги и начнутся поиски.
   Кое-где в земле проход слишком сужался, песок осыпался, проникал под воротник. Приходилось протискиваться из последних сил, одновременно вдавливая сырую землю по бокам.
   Дыхание некстати сбивалось.
   В этой сырой кишке Олег чувствовал себя заживо погребенным. Силы находились на исходе: мышцы, казалось, вот-вот лопнут от перенапряжения. Слишком большой была скорость продвижения.
   Последние десять метров ему пришлось копать из последних сил.
   И вот он все же выбрался на волю - впереди показался просвет. На мгновенье замер и прислушался: вокруг тишина.
   С наслаждением втянул прохладный ночной воздух.
   Наконец он оказался на свободе!
   Долгожданный миг насталл!!!
   Олег с тревогой вгляделся в окружающую тьму, пытаясь уяснить себе местность.
   Следы своего освобождения он старательно прикрыл: закидал нору камнями, присыпал землей и разбросал сверху охапку листьев и добвил пару веток.
   Не сразу глаза стали воспринимать едва различимые силуэты сооружений.
   Он посмотрел по сторонам: вокруг стояли невысокие постройки, напоминающие ангары и бараки.
   Г Л А В А 31
   Когда звери собрались, лев посмотрел на
   орла и сказал серьезно:
   "Мы должны уничтожить когти".
   Тигр посмотрел на слона и сказал:
   "Мы должны уничтожить бивни".
   Слон повернулся к тигру и сказал:
   "Мы должны уничтожить пасти и когти".
   Так каждый зверь предлагал уничтожить
   оружие, которым он сам не обладал, до
   тех пор, пока не поднялся медведь и не
   сказал благоразумно:
   "Друзья, давайте уничтожим все-все, но
   не великое всеобщее братство".
   Уинстон Черчилль
   Загадочный эксперимент правительства
   Полуночное небо было щедро усыпано мириадами звезд. Они многообещающе подмигивали с недоступной высоты, заключая в себе тайны, о которых человек, обремененный заботами жизни, не мог даже мечтать.
   Олег посмотрел вниз под ноги. Измятая трава вперемешку с гравием. С каждым порывом ветра доносился неприятный запах, напоминающий конюшню или зверинец.
   Сделав несколько шагов, он подошел к одноэтажному строению, накрытому высокой черепичной крышей. Внешне это очень напоминало обычный офис с настенной табличкой или вывеской, изображавшей непонятные ему символы.
   Надпись прочесть невозможно - на незнакомом ему языке, что Олега сильно удивило.
   За годы службы приходилось побывать в разных уголках планеты, но никогда не встречался этот не знакомый язык.
   Он взбежал по каменным ступенькам, приоткрыл дверь и вошел: внутри было темно и тихо. На миг он замер: в офисе он никого не застал. Щелчок выключателя озарил комнату щедрым светом. Центр комнаты занял круглый стол с креслом. Сбоку возвышался массивный металлический сейф. В углу, на полированном столе наклонился компьютер - плоский моноблок. Олег заметил на вешалке одежду и подумал, что неплохо бы сменить тюремную одеяние на более привычное.
   Он переоделся в джинсы, штормовку и ботинки, которые были ему немного малы.
   На стене висел белый шкаф - плоский электронный блок. На гладкой поверхности красным цветом предупреждающе высвечивалась только одна-единственная индикация "Тревога". От электрического блока тянулся толстый черный кабель, вносивший диссонанс в белую гамму комнаты, и уходил в соседнее помещение.