Страница:
* * *
Еще в первой половине 1990-х годов начала прослеживаться особая настойчивость, с которой «всемирный теневой кабинет» взялся за проведение работы по обеспечению преемственности власти в России. Огромные силы и средства, уже вложенные в первый этап программы, требовали железных гарантий и безошибочных решений. Особое место в этой работе в то время занимает А. Лебедь, в имидже которого мировая элита видит модификационный аналог Ельцина. Не очень грамотный, ограниченный, беспринципный и неразборчивый в средствах, генерал импонирует Западу своей готовностью пойти на любые уступки и соглашения взамен политической поддержки. В 1995 г. источники, близкие к правительственным кругам, утверждали, что среди влиятельных американских политиков существует мнение о необходимости избрания новым президентом именно Лебедя. Называлась даже сумма денежных средств, ассигнуемых на его предвыборную кампанию, – 1 млрд. долларов.В октябре 1996 г. А. Лебедь прибыл в Нью-Йорк по приглашению СМО. Совещанию предшествовала дружеская встреча с руководителями Совета – Д. Бушем, Д. Бейкером, генералом Д. Скоукрофтом. 18 ноября Лебедь был принят в Совете. Совещание продолжалось около 5 часов. Представлял генерала Г. Киссинджер, активное участие в обсуждении принимали Д. Рокфеллер, З. Бжезинский, Д. Мэтлок, Д. Саймс. В своем выступлении на Совете Лебедь заверил «мировое правительство», что считает необходимым продолжение реформ, начатых Ельциным, одобряет западно-центристскую внешнюю политику нынешнего правительства и «сотрудничество с НАТО без истерик», выступает за окончательное разрушение «имперских и антисемитских традиций» в России. Отвечая на вопросы о кавказской территории России, генерал заявил, что готов согласиться на ее уход с Северного Кавказа и переход всего региона под контроль Запада, а также согласился с возможностью контроля НАТО над ядерными объектами России.
Генерал Лебедь – далеко не единственная фигура, используемая «мировым правительством» для достижения своих целей, а лишь типичный пример усилий Запада.
В свете вышеизложенного становится понятным непредсказуемый шаг Лебедя накануне второго тура президентских выборов 1996 г. Не обеспечив себе необходимого количества голосов в первом туре, необходимо было все же обеспечить преемственность, несмотря на то, что Ельцин уже тогда был далеко не в лучшей физической и интеллектуальной форме. Тогда, в 1996-м, все мы были свидетелями фантастического по темпам и масштабам роста рейтинга действующего президента, несмотря на то, что электорат клял и материл его на каждом углу. Это уже много позже все мы узнали, что, оказывается, уже в первом туре, хотя и с минимальным перевесом, победил все-таки Зюганов, да и сам Зюганов прекрасно это знал, однако из стана коммунистов не раздалось ни одного протестующего возгласа (почему это произошло – тема отдельного разговора), а в 2003 г. и весь мир из американского фильма «Проект «Ельцин» узнал всю степень цинизма глобального управляющего класса в достижении поставленных целей. Но тогда, в 1996-м, власти все же удалось создать видимость альтернативности выборов, даже более того: как это ни парадоксально, сам факт применения совершенных политтехнологий, использованных американскими спецами, в большой степени способствовал усилению этой альтернативности, иначе ситуация могла проиграться с точностью до наоборот.
Таким образом, прилагая титанические усилия, не считаясь с финансовыми затратами и не особенно заботясь о соблюдении даже минимальных приличий, «мировое правительство» обеспечило очередные четыре года, отведенные под завершающий этап подготовки перехода России под управление глобалистов. Приближался новый век, а с ним и очередные задачи, в которых удивительным образом смыкались интересы как «мирового правительства», так и новой российской псевдоэлиты, для которой обеспечение преемственности власти становилось не только (и не столько) гарантией сохранения вновь обретенного статуса, но и единственной возможностью избежать в лучшем случае – утраты свободы, а в худшем – качания на фонарях.
Операция «Преемник»
Ситуация 2000 г. при всей своей парадоксальности имела один очень показательный аспект: мы убедились, что и наши твердолобые политики способны извлекать уроки из своих прошлых ошибок, и не просто извлекать, а даже превосходить самих себя. Это говорит еще и о том, что во власть влилась принципиально новая, гораздо более опасная для страны формация молодых специалистов, для которых уже не осталось запретных методов и приемов. Создание в стране условий для свободных, но, тем не менее, безальтернативных выборов – это поистине высший пилотаж политиканства! В декабре 1999 г., а затем и в марте 2000 г. нам еще раз показали, кто в нашем доме хозяин и чего мы все стоим.
Механизм принятия решений в последний ельцинский период очень хорошо иллюстрирован рассказом Е. Примакова о периоде своего премьерства. Становится понятен весь – на первый взгляд алогичный – процесс кадровой чехарды и неразберихи, царивший в верхах в период после дефолта. Редкие проблески сознания и здравого смысла президента моментально блокировались и подвергались тщательной корректировке. В этом случае совершенно ясно, что президент, хотя изредка и приходящий в сознание, очень сильно мешал и вносил неразбериху в планы не только игроков, но и «семьи», тесно с игроками повязанной. Многочисленные рокировки на шахматной доске Кремля показывают всю тщательность поиска подходящей на роль «ферзя» кандидатуры. Скупая слеза в прощальной речи красноречиво характеризует слабого больного старика, вынужденного подчиниться кукловодам, возможно, вопреки собственной воле.
Судя по многочисленным косвенным признакам, реализация операции «Преемник» в значительной степени легла на плечи «семьи». Здесь, как и в 1996 г., тесно сомкнулись векторы целей как глобальных игроков, так и «семьи», которая к тому моменту успела заработать для себя такую репутацию, что в случае либо просчета, либо случайности рисковала в полном составе на долгие годы переселиться в края с суровым климатом.
Они долго и кропотливо искали преемника, перебирая и пробуя различных и совершенно несуразных на первый взгляд персонажей. Усилия аналитиков были тщетны, и в конце концов все утвердились во мнении, что у старика окончательно «съехала крыша» от водки и маразма, тогда как ни сам старик, ни его крыша были здесь ни при чем. Вернее, не совсем при чем. Хунта, в обиходе называемая «семьей», выбирала идеальную кандидатуру на роль долговременного нукера, и права на ошибку у нее не было. Вне всякого сомнения, все кандидаты проходили определенное тестирование в процессе конкретной управленческой деятельности, что и объясняет несуразную на первый взгляд кадровую чехарду, после чего избранный в лучших традициях мафии был повязан (или посвящен – кому как больше по вкусу) кровью в дагестанской кампании 1999 г. и московских терактах.
Допустить «оперативную невинность» директора ФСБ в кампании 1999 г. можно лишь в том случае, если он или полный идиот, или пешка. В любом другом случае он попросту враг…
Не впадая в паранойю конспирологии, можно осмелиться утверждать, что главной, если не единственной, целью «семьи» было обеспечить железную, непробиваемую преемственность. Броню. Все остальные «мелочи» отходили на второй план, если вообще хоть как-то рассматривались. Мощнейшая аналитическая машина, подобно суперкомпьютеру, начала перебирать всех возможных и невозможных претендентов на должность долговременного бодигарда для «семьи». Отобранные фигуры подвергались жесткому тестированию, будучи пропущенными через аппарат кабинета министров. У всех еще свежи воспоминания о той чехарде, которая предшествовала выборам.
Кроме того, громадный ресурс был затрачен на нейтрализацию группировки Примакова, представлявшей одну из главных угроз для постъельцинского благоденствия «семьи».
В данном случае интересы «семьи» как никогда тесно сомкнулись с интересами левых либералов от экономики. Как неосторожные высказывания самого Примакова, так и излишне категоричные императивы Вольского в период предвыборной гонки не оставляли сомнений в грядущей печальной участи не только действующей системы, но и многих персоналий, причастных к экономическим, социальным и политическим бесчинствам последних лет.
Ответом может послужить коротенькое интервью Березовского после очередного Давосского форума. Не отвечая за точность цитаты, приведем лишь ее смысл: в стране будет тот президент, которого захотим МЫ. Многозначительное «мы» при внимательном рассмотрении становится прозрачным намеком. Разумеется, у большинства данное местоимение ассоциировалось прежде всего с пресловутой «семьей» – самым модным в те годы политологическим изыском. Кого же принято было причислять к ближнему кругу этой «семьи»? Это Т. Дьяченко, А. Волошин, Р. Абрамович, В. Юмашев, А. Мамут, М. Касьянов, А. Чубайс.
Обычно поименованием этой группы и ограничиваются, но можно ли с полной уверенностью добавить сюда и еще одного персонажа, а именно – В. Путина? Как ни странно, но даже самый тщательный анализ не выявляет никаких, хотя бы косвенных, взаимосвязей Путина с вышепоименованной группой. По-прежнему остается загадкой тот головокружительный карьерный рост, который сопутствовал ему в Москве. За какие-то три года он прошел путь от заместителя управделами президента до секретаря Совбеза и к моменту своего назначения считался одной из самых влиятельных фигур в Кремле. Как мы видим, в списке не фигурирует фамилия Березовского, однако, проследив, даже поверхностно, жизненные пути и связи каждого, увидим, что тень Бориса Абрамовича витает над каждым, словно тень отца Гамлета над членами королевской семьи. И опять – над каждым, кроме Путина. Даже при самом тщательном изучении пока не удалось обнаружить в прошлом их точек соприкосновения, более того, изредка демонстрировалась некоторая взаимоотстраненность, словно эти два политика живут в разных пространственных измерениях.
Полноте, возможно ли?…
Все встало на свои места, когда окончательно подтвердилось совместное отцовство Кремля и Березовского над блоком «Единство». Цепь замкнулась.
Сегодня уже стало забываться, что Березовский был одним из тех, кто непосредственно привел Путина на самую вершину власти, поэтому можно предположить, что он принимал самое непосредственное участие в тестировании кандидатов.
Рассматривая в деталях всю процедуру предвыборных технологий тех лет, понимаешь, что Думу выбирали не избиратели, а Кремль. Поражают воображение и те титанические усилия, которые были предприняты для этого. Пожалуй, впервые в новейшей истории власть пустилась во все тяжкие, абсолютно не заботясь о соблюдении хотя бы внешних приличий. Циничное «мы» Березовского сквозило со всех телеканалов, выливаясь зловонными потоками инсинуаций, рассчитанных на массовое сознание обывателя. Не будем останавливаться на технологиях создания рейтингов, потому что любому хоть мало-мальски знакомому с азами социологии и политической психологии эта кухня понятна до мельчайших деталей, включая примитивные приемы НЛП. Заметим лишь, что у власти появился, по ее мнению, противник значительно страшнее коммунистов. Повторюсь: ни разу еще в новейшей истории не пускалась в ход настолько тяжелая артиллерия. При том, что первые залпы прозвучали еще в мае – июне 1999 г., в период, как могло показаться, наибольшего политического и экономического затишья.
Что же вызвало известную реакцию власти еще тогда, когда главное пугало Кремля – ОВР («Отечество – Вся Россия») – еще только вызревало в замыслах? Восстановим хронологию событий, которые теперь, как всегда по прошествии времени, выстраиваются в стройную цепь.
01.02.1999 г. – неожиданно для всех генеральный прокурор Скуратов подает прошение об отставке и ложится в ЦКБ.
02.02.1999 г. – генпрокуратура в лице зампрокурора М. Кавешева возбуждает уголовное дело по «Сибнефти» (Р. Абрамович).
03.02.1999 г. – возбуждено дело по «Аэрофлоту» (Окулов, Березовский).
Одновременно пошла в «раскрутку» фирма «Атол», занимавшаяся сбором информации на окружение президента. Параллельно успешно развивается дело «Мабетекса», дело академика Аганбегяна, начинается расследование деятельности Центробанка и ХОЗУ президента. Сделанное вскользь недвусмысленное заявление Примакова о необходимости освобождения в тюрьмах мест для нового пополнения сеет тихую панику во властных структурах, вслед за чем происходит очередная рокировка. Бордюжа сменяется Путиным на посту секретаря Совбеза и перемещается на таможню, где принципиальный Драганов с подачи премьера уже начал ворошить осиное гнездо. Это было предупреждением и Примакову.
Дальнейшие события, несмотря на все кадровые комбинации, продолжали развиваться не в пользу Кремля. Рост популярности экс-премьера на фоне раскрутки финансового скандала, а затем и создание ОВР вынуждают «семью» подключить главную ударную силу – информационный терроризм. Метод насколько не нов, настолько и безотказен, а в сочетании с розыгрышем кавказского сценария дает поразительные результаты. Кстати, кавказский аспект заслуживает того, чтобы на нем остановиться подробнее, тем более что у аналитиков, не верящих в случайные совпадения, он вызывает целый ряд серьезных вопросов. Настораживает, главным образом, странная хронология событий. Каким-то чудесным образом развитие операции в Дагестане совпадает с ростом напряженности в верхах, о которой говорилось выше. Успешное начало операции федеральных сил в массовом сознании умело увязывается с именем Путина, а затем следует серия известных терактов, после чего Путин «на белом коне» под знаменем хрестоматийной фразы о сортире и вовсе становится всеобщим кумиром.
Таким образом, в итоге мы получили финальную часть операции «Преемник», проведенную в строгом соответствии с научными разработками мондиалистов. Толпа, впавшая не просто в апатию, но в полную прострацию после дефолта 1998 г., утомленная до отвращения необъяснимой возней в верхах, абсолютно безнравственной и неприкрыто циничной политикой «семьи», была окончательно деморализована серией терактов, идеально приуроченных по времени, а в итоге ей был явлен тот самый сильный лидер, хоть и не диктаторского типа, но идеально отвечающий запросу как внутреннего, так и глобального предиктора. Хоть сейчас в академический учебник по практике глобального управления!
И в самом деле, кому в те годы могла быть выгодна очередная кавказская эпопея? Полумифическому бен Ладену? Масхадову? Басаеву? Хаттабу? Все эти люди признают только одну выгоду – выраженную в твердой валюте. Они любят и умеют только воевать, но ни в коем случае не бесплатно. Интересно, на какие дивиденды мог рассчитывать бен Ладен, вкладывая миллионы в подобную авантюру? И уж совсем сумасшедшими должны быть террористы, чтобы взрывать дома в Москве именно тогда, когда федеральный военный маховик набирал обороты. Нужно знать этих бородатых мальчиков, чтобы понимать, насколько они уважают силу. Кстати, никто из них тогда так и не взял на себя ответственности за эти теракты, даже отморозок Радуев, который брал на себя все подряд, даже чего не касался, например взрыв складов на Дальнем Востоке.
Рассмотрев всю событийную цепь, проанализировав состояние системы и получив строго научный результат, можем заключить, кто из фигурантов заработал наибольшее число очков в проведенной игре. Как бы мы ни были рады заблуждаться, но дважды два всегда равно четырем. А уж не прекращавшиеся контакты Березовского с Арсановым и прочими говорят сами за себя. Да и сам Путин, не стесняясь ни мало, заявлял о трогательной заботе ФСБ о жене Масхадова. Так неужели еще у кого-то после этого могут оставаться сомнения, для чего и на какие деньги велась это война? Тем более что все расходы окупились сторицей. Уже в 2000 г. из федерального бюджета было ассигновано 8 млрд. на какие-то первоначальные восстановительные мероприятия. Воистину, кому война, а кому мать родна!
Но и это еще не все. В тот же период начинаются почтительные реверансы в сторону чеченского парламента в изгнании. Не отступая от апробированного метода, власть на всякий случай конструирует мину замедленного действия на будущее. И правда, ведь неизвестно, как пойдут дела у преемника и его команды. Заранее зная об отношении чеченцев к марионеточному законодательному органу, Кремль, тем не менее, был готов поставить именно его во главу республики, поддерживая тем самым тление фитиля под этой будущей пороховой бочкой. Заготовка неплохая. И уже апофеозом цинизма можно считать явление Беслана Гантемирова. Уголовник во главе новой чеченской милиции – круче не придумаешь, хотя и этот факт объясняется достаточно просто. Когда закончатся массированные боевые действия и в республику потекут финансовые потоки, кто, как не Гантемиров, сможет лучше других распорядиться ими – опыт-то огромный. А в том, что деньги – самый мощный фактор в деле укрепления дружбы народов, мы убедились на примере давнего анекдота, когда мусульмане Карачаево-Черкесии проголосовали за Березовского. Удивительно, как после этого не удавились на пару Арафат с бен Ладеном!
Кстати, работа по урегулированию конфликта в Карачаево-Черкесии проводилась Путиным и Березовским в умилительном согласии.
Характерно, что упреки в адрес ОВР по поводу искусственности данного блока в полной мере применимы и к «Единству». По своему качественному составу эти две организации – близнецы. Если многие аналитики предрекали ОВР недолгую жизнь, то судьба «Единства» не казалась такой однозначной. Присутствовало некое предощущение, что «Единство» будет, пока будет Путин, равно как и наоборот.
Надо признать, что оставшиеся до выборов месяцы Путину предстояло прожить как «нелегалу», каковым, впрочем, он никогда не был, поэтому отсутствие опыта в его тогдашней роли, как и по аналогии, могло дорого обойтись этому инкубаторскому фавориту в случае хоть какого-либо прокола на Кавказе, ведь война была для него в те годы единственной опорой.
История знает немало аналогичных примеров подъема на волну политиков, опиравшихся на псевдопатриотические порывы толпы. В данном случае власть разыграла самую крупную козырную карту – державное самосознание, столь прочно закрепленное в генной памяти россиян. Подталкивая толпу отдавать голоса за преемников существующего режима, Кремль действовал старыми испытанными уголовными методами, повязывая массы и их избранника кровью, размывая, таким образом, персонификацию ответственности за кавказскую проблему, заложенную на дальнее будущее. Несомненно, победа проправительственных фракций – это победа идеологии войны, что и неудивительно в стране, которая находилась и находится в состоянии интеллектуального полураспада, где есть только население, но нет общества.
Правящий режим приложил немало усилий, чтобы закрепить существующий морально-психологический уровень в массах. Обработка массового сознания, а чаще – подсознания через СМИ преследовала конкретную цель – отучить людей думать. Иначе зачем тратились баснословные суммы на закупку низкопробной западной кино– и телепродукции, а также перекраивание отечественной на тот же манер.
Как уже говорилось выше, любое вложение в бизнес по закону накопления капитала должно окупаться, что представлялось возможным лишь при условии обеспечения преемственности режима, интересы которого были тесно увязаны с интересами транснациональных финансовых групп.
В 1992 г. было обнародовано исследование «Американские прогнозы развития геостратегической ситуации в мире в конце ХХ и начале ХХI века», в котором излагались соображения в пользу деления России на шесть независимых государственных образований: Западную Россию, Урал, Западную Сибирь, Восточную Сибирь, Дальний Восток и Северные территории. В октябре 1997 г. З. Бжезинский внес некоторые коррективы, в частности, деление России на три части: Европейскую Россию, Сибирскую республику и Дальневосточную республику. «Децентрализованная Россия – это реальная и желанная возможность».
М. Олбрайт в своем выступлении на заседании российско-американского Совета делового сотрудничества в Чикаго 2 октября 1998 г. заявила, что, исходя из национальных интересов США, их главной задачей является «управление последствиями распада советской империи», что надо «оказывать поддержку России до тех пор, пока она движется в правильном направлении распада» («Независимая газета», 16.10.1998 г.). Это высказывание очень хорошо иллюстрирует проблемы правительства Примакова в отношениях с МВФ. Очевидно, что выдавать очередные кредиты на реальное укрепление российской государственности не входило в планы Запада. Главной же мыслью обтекаемых формулировок З. Бжезинского всегда было уничтожение России как страны, не поддающейся переделке в «демократию западного типа» и не способной интегрироваться в мировую цивилизацию. Россия для транснациональных финансовых групп – «черная дыра», враждебная западному миру.
Впрочем, некоторые деятели «мирового правительства» имеют другое мнение. Так, Дж. Сорос считает, что воровство и коррупция в высших эшелонах власти очень выгодны для Запада, так как позволяют легко контролировать и направлять проворовавшихся политиков. В своем выступлении в августе 1999 г. в одном из закрытых клубов Сан-Франциско он заявил, что разворованные первыми лицами российской власти деньги кредитов МВФ можно рассматривать как дар за их лояльность Западу.
Механизм принятия решений в последний ельцинский период очень хорошо иллюстрирован рассказом Е. Примакова о периоде своего премьерства. Становится понятен весь – на первый взгляд алогичный – процесс кадровой чехарды и неразберихи, царивший в верхах в период после дефолта. Редкие проблески сознания и здравого смысла президента моментально блокировались и подвергались тщательной корректировке. В этом случае совершенно ясно, что президент, хотя изредка и приходящий в сознание, очень сильно мешал и вносил неразбериху в планы не только игроков, но и «семьи», тесно с игроками повязанной. Многочисленные рокировки на шахматной доске Кремля показывают всю тщательность поиска подходящей на роль «ферзя» кандидатуры. Скупая слеза в прощальной речи красноречиво характеризует слабого больного старика, вынужденного подчиниться кукловодам, возможно, вопреки собственной воле.
Судя по многочисленным косвенным признакам, реализация операции «Преемник» в значительной степени легла на плечи «семьи». Здесь, как и в 1996 г., тесно сомкнулись векторы целей как глобальных игроков, так и «семьи», которая к тому моменту успела заработать для себя такую репутацию, что в случае либо просчета, либо случайности рисковала в полном составе на долгие годы переселиться в края с суровым климатом.
Они долго и кропотливо искали преемника, перебирая и пробуя различных и совершенно несуразных на первый взгляд персонажей. Усилия аналитиков были тщетны, и в конце концов все утвердились во мнении, что у старика окончательно «съехала крыша» от водки и маразма, тогда как ни сам старик, ни его крыша были здесь ни при чем. Вернее, не совсем при чем. Хунта, в обиходе называемая «семьей», выбирала идеальную кандидатуру на роль долговременного нукера, и права на ошибку у нее не было. Вне всякого сомнения, все кандидаты проходили определенное тестирование в процессе конкретной управленческой деятельности, что и объясняет несуразную на первый взгляд кадровую чехарду, после чего избранный в лучших традициях мафии был повязан (или посвящен – кому как больше по вкусу) кровью в дагестанской кампании 1999 г. и московских терактах.
Допустить «оперативную невинность» директора ФСБ в кампании 1999 г. можно лишь в том случае, если он или полный идиот, или пешка. В любом другом случае он попросту враг…
Не впадая в паранойю конспирологии, можно осмелиться утверждать, что главной, если не единственной, целью «семьи» было обеспечить железную, непробиваемую преемственность. Броню. Все остальные «мелочи» отходили на второй план, если вообще хоть как-то рассматривались. Мощнейшая аналитическая машина, подобно суперкомпьютеру, начала перебирать всех возможных и невозможных претендентов на должность долговременного бодигарда для «семьи». Отобранные фигуры подвергались жесткому тестированию, будучи пропущенными через аппарат кабинета министров. У всех еще свежи воспоминания о той чехарде, которая предшествовала выборам.
Кроме того, громадный ресурс был затрачен на нейтрализацию группировки Примакова, представлявшей одну из главных угроз для постъельцинского благоденствия «семьи».
В данном случае интересы «семьи» как никогда тесно сомкнулись с интересами левых либералов от экономики. Как неосторожные высказывания самого Примакова, так и излишне категоричные императивы Вольского в период предвыборной гонки не оставляли сомнений в грядущей печальной участи не только действующей системы, но и многих персоналий, причастных к экономическим, социальным и политическим бесчинствам последних лет.
* * *
И все же в пользу кого мы сделали свой выбор в марте 2000 г.?Ответом может послужить коротенькое интервью Березовского после очередного Давосского форума. Не отвечая за точность цитаты, приведем лишь ее смысл: в стране будет тот президент, которого захотим МЫ. Многозначительное «мы» при внимательном рассмотрении становится прозрачным намеком. Разумеется, у большинства данное местоимение ассоциировалось прежде всего с пресловутой «семьей» – самым модным в те годы политологическим изыском. Кого же принято было причислять к ближнему кругу этой «семьи»? Это Т. Дьяченко, А. Волошин, Р. Абрамович, В. Юмашев, А. Мамут, М. Касьянов, А. Чубайс.
Обычно поименованием этой группы и ограничиваются, но можно ли с полной уверенностью добавить сюда и еще одного персонажа, а именно – В. Путина? Как ни странно, но даже самый тщательный анализ не выявляет никаких, хотя бы косвенных, взаимосвязей Путина с вышепоименованной группой. По-прежнему остается загадкой тот головокружительный карьерный рост, который сопутствовал ему в Москве. За какие-то три года он прошел путь от заместителя управделами президента до секретаря Совбеза и к моменту своего назначения считался одной из самых влиятельных фигур в Кремле. Как мы видим, в списке не фигурирует фамилия Березовского, однако, проследив, даже поверхностно, жизненные пути и связи каждого, увидим, что тень Бориса Абрамовича витает над каждым, словно тень отца Гамлета над членами королевской семьи. И опять – над каждым, кроме Путина. Даже при самом тщательном изучении пока не удалось обнаружить в прошлом их точек соприкосновения, более того, изредка демонстрировалась некоторая взаимоотстраненность, словно эти два политика живут в разных пространственных измерениях.
Полноте, возможно ли?…
Все встало на свои места, когда окончательно подтвердилось совместное отцовство Кремля и Березовского над блоком «Единство». Цепь замкнулась.
Сегодня уже стало забываться, что Березовский был одним из тех, кто непосредственно привел Путина на самую вершину власти, поэтому можно предположить, что он принимал самое непосредственное участие в тестировании кандидатов.
Рассматривая в деталях всю процедуру предвыборных технологий тех лет, понимаешь, что Думу выбирали не избиратели, а Кремль. Поражают воображение и те титанические усилия, которые были предприняты для этого. Пожалуй, впервые в новейшей истории власть пустилась во все тяжкие, абсолютно не заботясь о соблюдении хотя бы внешних приличий. Циничное «мы» Березовского сквозило со всех телеканалов, выливаясь зловонными потоками инсинуаций, рассчитанных на массовое сознание обывателя. Не будем останавливаться на технологиях создания рейтингов, потому что любому хоть мало-мальски знакомому с азами социологии и политической психологии эта кухня понятна до мельчайших деталей, включая примитивные приемы НЛП. Заметим лишь, что у власти появился, по ее мнению, противник значительно страшнее коммунистов. Повторюсь: ни разу еще в новейшей истории не пускалась в ход настолько тяжелая артиллерия. При том, что первые залпы прозвучали еще в мае – июне 1999 г., в период, как могло показаться, наибольшего политического и экономического затишья.
Что же вызвало известную реакцию власти еще тогда, когда главное пугало Кремля – ОВР («Отечество – Вся Россия») – еще только вызревало в замыслах? Восстановим хронологию событий, которые теперь, как всегда по прошествии времени, выстраиваются в стройную цепь.
01.02.1999 г. – неожиданно для всех генеральный прокурор Скуратов подает прошение об отставке и ложится в ЦКБ.
02.02.1999 г. – генпрокуратура в лице зампрокурора М. Кавешева возбуждает уголовное дело по «Сибнефти» (Р. Абрамович).
03.02.1999 г. – возбуждено дело по «Аэрофлоту» (Окулов, Березовский).
Одновременно пошла в «раскрутку» фирма «Атол», занимавшаяся сбором информации на окружение президента. Параллельно успешно развивается дело «Мабетекса», дело академика Аганбегяна, начинается расследование деятельности Центробанка и ХОЗУ президента. Сделанное вскользь недвусмысленное заявление Примакова о необходимости освобождения в тюрьмах мест для нового пополнения сеет тихую панику во властных структурах, вслед за чем происходит очередная рокировка. Бордюжа сменяется Путиным на посту секретаря Совбеза и перемещается на таможню, где принципиальный Драганов с подачи премьера уже начал ворошить осиное гнездо. Это было предупреждением и Примакову.
* * *
Итак, первый пристрелочный залп Кремля прогремел. Впервые Кремль задумался о пределах своей безнаказанности, увидев в лице двух самых информированных и искушенных в реализации оперативных вопросов людей прямую угрозу своему будущему. Под ударом оказались первые лица списка: Березовский, Абрамович, Дьяченко, Бородин, Окулов. Трусливая попытка Скуратова уйти в тень буквально за день до начала атаки на «семью» не смогла уберечь его от разгрома. Это лишний раз показывает, насколько мало по-настоящему фундаментальных политических фигур, не повязанных «кровью» с правительственной кликой. Кремль принял вызов, и дальнейшая судьба дерзнувших была предрешена: бесследно исчезает из властных структур Бордюжа, а затем наступает черед отставки Примакова.Дальнейшие события, несмотря на все кадровые комбинации, продолжали развиваться не в пользу Кремля. Рост популярности экс-премьера на фоне раскрутки финансового скандала, а затем и создание ОВР вынуждают «семью» подключить главную ударную силу – информационный терроризм. Метод насколько не нов, настолько и безотказен, а в сочетании с розыгрышем кавказского сценария дает поразительные результаты. Кстати, кавказский аспект заслуживает того, чтобы на нем остановиться подробнее, тем более что у аналитиков, не верящих в случайные совпадения, он вызывает целый ряд серьезных вопросов. Настораживает, главным образом, странная хронология событий. Каким-то чудесным образом развитие операции в Дагестане совпадает с ростом напряженности в верхах, о которой говорилось выше. Успешное начало операции федеральных сил в массовом сознании умело увязывается с именем Путина, а затем следует серия известных терактов, после чего Путин «на белом коне» под знаменем хрестоматийной фразы о сортире и вовсе становится всеобщим кумиром.
Таким образом, в итоге мы получили финальную часть операции «Преемник», проведенную в строгом соответствии с научными разработками мондиалистов. Толпа, впавшая не просто в апатию, но в полную прострацию после дефолта 1998 г., утомленная до отвращения необъяснимой возней в верхах, абсолютно безнравственной и неприкрыто циничной политикой «семьи», была окончательно деморализована серией терактов, идеально приуроченных по времени, а в итоге ей был явлен тот самый сильный лидер, хоть и не диктаторского типа, но идеально отвечающий запросу как внутреннего, так и глобального предиктора. Хоть сейчас в академический учебник по практике глобального управления!
И в самом деле, кому в те годы могла быть выгодна очередная кавказская эпопея? Полумифическому бен Ладену? Масхадову? Басаеву? Хаттабу? Все эти люди признают только одну выгоду – выраженную в твердой валюте. Они любят и умеют только воевать, но ни в коем случае не бесплатно. Интересно, на какие дивиденды мог рассчитывать бен Ладен, вкладывая миллионы в подобную авантюру? И уж совсем сумасшедшими должны быть террористы, чтобы взрывать дома в Москве именно тогда, когда федеральный военный маховик набирал обороты. Нужно знать этих бородатых мальчиков, чтобы понимать, насколько они уважают силу. Кстати, никто из них тогда так и не взял на себя ответственности за эти теракты, даже отморозок Радуев, который брал на себя все подряд, даже чего не касался, например взрыв складов на Дальнем Востоке.
Рассмотрев всю событийную цепь, проанализировав состояние системы и получив строго научный результат, можем заключить, кто из фигурантов заработал наибольшее число очков в проведенной игре. Как бы мы ни были рады заблуждаться, но дважды два всегда равно четырем. А уж не прекращавшиеся контакты Березовского с Арсановым и прочими говорят сами за себя. Да и сам Путин, не стесняясь ни мало, заявлял о трогательной заботе ФСБ о жене Масхадова. Так неужели еще у кого-то после этого могут оставаться сомнения, для чего и на какие деньги велась это война? Тем более что все расходы окупились сторицей. Уже в 2000 г. из федерального бюджета было ассигновано 8 млрд. на какие-то первоначальные восстановительные мероприятия. Воистину, кому война, а кому мать родна!
Но и это еще не все. В тот же период начинаются почтительные реверансы в сторону чеченского парламента в изгнании. Не отступая от апробированного метода, власть на всякий случай конструирует мину замедленного действия на будущее. И правда, ведь неизвестно, как пойдут дела у преемника и его команды. Заранее зная об отношении чеченцев к марионеточному законодательному органу, Кремль, тем не менее, был готов поставить именно его во главу республики, поддерживая тем самым тление фитиля под этой будущей пороховой бочкой. Заготовка неплохая. И уже апофеозом цинизма можно считать явление Беслана Гантемирова. Уголовник во главе новой чеченской милиции – круче не придумаешь, хотя и этот факт объясняется достаточно просто. Когда закончатся массированные боевые действия и в республику потекут финансовые потоки, кто, как не Гантемиров, сможет лучше других распорядиться ими – опыт-то огромный. А в том, что деньги – самый мощный фактор в деле укрепления дружбы народов, мы убедились на примере давнего анекдота, когда мусульмане Карачаево-Черкесии проголосовали за Березовского. Удивительно, как после этого не удавились на пару Арафат с бен Ладеном!
Кстати, работа по урегулированию конфликта в Карачаево-Черкесии проводилась Путиным и Березовским в умилительном согласии.
* * *
Однако вернемся с Кавказа в Москву. Осознавая всю сомнительность укрепления своих властных позиций при помощи танков, Кремль теми же методами обеспечил себе надежные позиции и в новом парламенте. Созданный совместными с Березовским усилиями блок «Единство» – яркое свидетельство манипулирования общественным сознанием. Выборочные опросы весьма точно подтверждали это. Практически ни один из опрошенных не смог аргументировать свою позицию при голосовании за этот блок, хотя все внутренние взаимосвязи ни для кого не являлись секретом. Если падение рейтинга ОВР имело свои логические обоснования, то рост рейтинга «Медведя» – это целиком и полностью продукт психолингвистических методик пиарщиков. Для укрепления преемственности власти годятся все средства, даже потенциально уголовные. Особенно хорошо это должно было быть известно Гурову – нашему главному эксперту тех лет по оргпреступности. Когда создавался блок, многие журналисты и политологи открыто смеялись, считая абсурдной саму идею объединения под одним знаменем министра, спортсмена и милиционера. В адрес «Единства» и его лидеров были высказаны все мыслимые и немыслимые обвинения и прогнозы, моментально были разработаны не слишком длинные кривые будущей популярности блока, обычно прерывающиеся на графиках падением в нулевую отметку. Результат нам уже известен. Безошибочно просчитанная тройка лидеров с безупречной репутацией, практически полное игнорирование предвыборной суеты и массированная атака на подсознание электората – вот три составляющие, принесшие оглушительную победу Кремлю.Характерно, что упреки в адрес ОВР по поводу искусственности данного блока в полной мере применимы и к «Единству». По своему качественному составу эти две организации – близнецы. Если многие аналитики предрекали ОВР недолгую жизнь, то судьба «Единства» не казалась такой однозначной. Присутствовало некое предощущение, что «Единство» будет, пока будет Путин, равно как и наоборот.
Надо признать, что оставшиеся до выборов месяцы Путину предстояло прожить как «нелегалу», каковым, впрочем, он никогда не был, поэтому отсутствие опыта в его тогдашней роли, как и по аналогии, могло дорого обойтись этому инкубаторскому фавориту в случае хоть какого-либо прокола на Кавказе, ведь война была для него в те годы единственной опорой.
История знает немало аналогичных примеров подъема на волну политиков, опиравшихся на псевдопатриотические порывы толпы. В данном случае власть разыграла самую крупную козырную карту – державное самосознание, столь прочно закрепленное в генной памяти россиян. Подталкивая толпу отдавать голоса за преемников существующего режима, Кремль действовал старыми испытанными уголовными методами, повязывая массы и их избранника кровью, размывая, таким образом, персонификацию ответственности за кавказскую проблему, заложенную на дальнее будущее. Несомненно, победа проправительственных фракций – это победа идеологии войны, что и неудивительно в стране, которая находилась и находится в состоянии интеллектуального полураспада, где есть только население, но нет общества.
Правящий режим приложил немало усилий, чтобы закрепить существующий морально-психологический уровень в массах. Обработка массового сознания, а чаще – подсознания через СМИ преследовала конкретную цель – отучить людей думать. Иначе зачем тратились баснословные суммы на закупку низкопробной западной кино– и телепродукции, а также перекраивание отечественной на тот же манер.
Как уже говорилось выше, любое вложение в бизнес по закону накопления капитала должно окупаться, что представлялось возможным лишь при условии обеспечения преемственности режима, интересы которого были тесно увязаны с интересами транснациональных финансовых групп.
* * *
На сегодняшний день уже не вызывает сомнений, что вышеназванные группы практически осуществили идею установления «Нового Мирового Порядка». К 2000 г. «мировое правительство» не только контролировало, но и руководило всеми сферами жизнедеятельности общества, включая религиозную. В планах «мирового правительства» России отводилась роль «резервуара сырьевых и энергетических ресурсов». В их расчетах Россия рассматривалась как «стратегическая территория» (по Бжезинскому) или «место, где сосредоточена львиная доля полезных запасов планеты» (по Д. Рокфеллеру). По мнению Бжезинского, высказанному им на заседании Совета национальной безопасности США, «чем меньше населения будет на этой территории, тем успешнее будет происходить ее освоение Западом».В 1992 г. было обнародовано исследование «Американские прогнозы развития геостратегической ситуации в мире в конце ХХ и начале ХХI века», в котором излагались соображения в пользу деления России на шесть независимых государственных образований: Западную Россию, Урал, Западную Сибирь, Восточную Сибирь, Дальний Восток и Северные территории. В октябре 1997 г. З. Бжезинский внес некоторые коррективы, в частности, деление России на три части: Европейскую Россию, Сибирскую республику и Дальневосточную республику. «Децентрализованная Россия – это реальная и желанная возможность».
М. Олбрайт в своем выступлении на заседании российско-американского Совета делового сотрудничества в Чикаго 2 октября 1998 г. заявила, что, исходя из национальных интересов США, их главной задачей является «управление последствиями распада советской империи», что надо «оказывать поддержку России до тех пор, пока она движется в правильном направлении распада» («Независимая газета», 16.10.1998 г.). Это высказывание очень хорошо иллюстрирует проблемы правительства Примакова в отношениях с МВФ. Очевидно, что выдавать очередные кредиты на реальное укрепление российской государственности не входило в планы Запада. Главной же мыслью обтекаемых формулировок З. Бжезинского всегда было уничтожение России как страны, не поддающейся переделке в «демократию западного типа» и не способной интегрироваться в мировую цивилизацию. Россия для транснациональных финансовых групп – «черная дыра», враждебная западному миру.
Впрочем, некоторые деятели «мирового правительства» имеют другое мнение. Так, Дж. Сорос считает, что воровство и коррупция в высших эшелонах власти очень выгодны для Запада, так как позволяют легко контролировать и направлять проворовавшихся политиков. В своем выступлении в августе 1999 г. в одном из закрытых клубов Сан-Франциско он заявил, что разворованные первыми лицами российской власти деньги кредитов МВФ можно рассматривать как дар за их лояльность Западу.