Герберт Брайан. Лица мучеников

   – Мне очень жаль, – произнес Рекур Ван своему приятелю тлулаксианскому исследователю, ловко воткнув нож в спину жертвы, а затем повернув его. - Мне этот корабль нужен больше, чем тебе.
   Кровь начала просачиваться вокруг тонкого металлического лезвия, затем хлынула в смертельном стремительном потоке, когда Ван выдернул нож. Его товарищ задрожал и дернулся. Ван выбросил его через люк небольшого корабля, сбросив его на взлетную площадку космопорта.
   Взрывы, крики и выстрелы раздавались на улицах главного города Тлулакса. Смертельно ранненый ученый-генетик упал на площадку космопорта, все еще содрагаясь, его низко посаженые глаза постепенно тускнели, моргая в обвинительном взгляде на Рекура Вана. Выброшен, также как и много других важных вещей...
   Он вытер кровь со своей одежды, но его руки остались липкими. У него будет время вычистить свою одежду и вымыть руки, когда он спасется. Кровь...она была валютой его сделок, генетический ресурс, наполненный полезными ДНК. Он ненавидел тратить ее впустую.
   Но теперь Лига Благородных жаждала крови. Его крови.
   Несмотря на то, что он был одним из выдающихся тлулаксианских ученых и был хорошо знаком с влиятельными религиозными лидерами, Вану пришлось покинуть свой родной мир, чтобы скрыться от разьяренной толпы. Возмущенные члены Лиги блокировали планету и обрушились на нее, чтобы свершить свое правосудие. Если бы они поймали его, то он даже не мог представить себе, какое наказание они возложили бы на него.
   – Фанатики! Все вы! – бесполезно крикнул он в направлении города, а затем закрыл люк.
   У него не было времени захватить с собой бесценные документы его исследований, и он был вынужден также оставить свои личные вещи, а теперь Ван своими окровавленными руками управлял навигационной панелью угнанного корабля. Не имея никакого плана, стремясь лишь убраться с планеты до того, как мстительные солдаты Лиги схватят его, он направил свой корабль в небо.
   – Будь ты проклят, Иблис Гинджо! – проговорил он.
   Знание того, что Верховный Патриарх уже мертв, дало ему лишь слабое утешение. Гинджо всегда обращался с ним, как с низшей формой жизни. Ван и Верховный Патриарх были деловыми партнерами, которые зависели друг от друга, но они не испытывали друг к другу доверия. А потом Лига обнаружила ужасающий секрет тлулаксианского производства органов: пропавшие солдаты и рабы Дзенсунни служили донорами органов для других ранненых солдат. Все тлулаксианцы оказались в смятении, борясь за свои жизни и пытаясь уйти от мести и возмущения Лиги. Торговцы плотью вынуждены были броситься в бега, и сейчас истинные торговцы бежали из цивилизованных миров. Попавший в немилость и разоренный, Ван теперь был человеком, на которого обьявлена охота.
   Но даже без его лабораторных записей в его памяти оставались важные знания, которыми можно поделиться с более богатым покупателем. И в мешочке, который он взял с собой, находился небольшой пузырек важного генетического материала, который позволит ему начать все сначала. Если только он сможет выбраться отсюда...
   Когда угнанный корабль достиг орбиты, Ван заметил удлиненные боевые корабли, управляемые гневными джихадцами. Многочисленные корабли Тлулакса – большинство которых управлялось неопытными и охваченными паникой пилотами, такими же как он - мчались прочь в полной неразберихе, а военные корабли Лиги нацеливались на все суда Тлулакса, которые попадали в поле зрения.
   – Почему бы просто не допустить, что мы все виноваты? – проворчал он, обращаясь к изображениям и зная, что никто его не услышит.
   Ван увеличил скорость, не зная, насколько быстрым может быть это незнакомое судно. Краем своего рукава он вытер пятно запекшей крови с панели управления, так, чтобы ему было удобней видеть показания. Корабли Лиги взяли его на мушку, и по линии связи раздался гневный голос.
   – Судно Тлулакса! Остановитесь! Сдавайтесь или будете уничтожены.
   – Почемы бы вам не использовать свое оружие против мыслящих машин? – возразил Ван. – Армия Джихада зря тратит время и ресурсы здесь. Или вы забыли, кто является настоящим врагом человечества?
   Несомненно, все предполагаемые преступления Тлулакса были минимальными по сравнению с десятилетиями опустошений, творимых компьютерным сверхразумом Омниусом.
   Очевидно командиру корабля не пришелся по душе его сарказм. Взрывные снаряды бесшумно пронеслись мимо него. Ван отреагировал на это внезапным креном судна и снижением скорости. Снаряды сдетонировали неподалеку от намеченной цели, но взрывная волна настигла его, и его угнанный корабль завертелся. На панели управления в рубке вспыхнули мигающие огни и предупредительные сигналы, но Ван не послал сигнал бедствия. Вместо этого он выключил системы управления, притворяясь мертвым – и корабли Лиги вскоре бросят его, отправившись охотится за другими несчастными кораблями Тлулакса. У них было множество жертв на выбор.
   Когда, наконец, боевые корабли Лиги ушли, Ван решил, что уже безопасно включить стабилизаторы. После нескольких безуспешных попыток он смог выровнять неуправляемый и вертящийся корабль и вновь вернуть его на прежний курс. Не имея конкретного пункта назначения и намереваясь лишь сбежать, он полетел прочь из системы так далеко и так быстро, насколько мог. Он не сожалел о том, что оставил позади.
   Большую часть своей жизни Ван работал над созданием новых важных биологических технологий, также, как и большинство его народа до него. Во времена Джихада Тлулакс стал невероятно богатым и довольно необходимым. Теперь, однако, фанатики Серены сравняют с землей оригинальные устройства по обеспечению органами, уничтожая резервуары по трансплатации и «милосердно» освобождая доноров от их страданий. Недальновидные глупцы! Как будет Лига плакать в предстоящие годы, когда слепые или лишенные конечностей ветераны будут вопить о своих ранах, но им не к кому будет обратиться.
   Эти близорукие идеалисты Лиги, не учитывали реальную пользу, не строили планов на будущее. Также, как и в случае со многими другими вопросами в Джихаде Серены Батлер, они гнались за неосуществимыми мечтами, были охвачены глупыми эмоциями. Ван ненавидел таких людей.
   Он схватился за панель управления корабля так, как будто он старался ее задушить, представляя на ее месте толстую шею Иблиса Гинджо. Несмотря на полный отчет о презренных действиях, Верховный Патриарх смог сохранить свое имя незапятнанным, перенеся вину на старого и стойкого героя войны Ксавьера Харконнена и всю расу Тлулакса. Вечно плетящая интриги вдова Гинджо ложно представила всем своего мужа, как мученика.
   Лига могла украсть «честь» людей Тлулакса. Толпа могла забрать их богатства и заставить жить его народ вне закона. Но предатели никогда не смогут забрать особые знания и навыки Рекура Вана. Этот козел отпущения способен нанести оветный удар.
   Наконец Ван решил, куда ему лучше всего направиться, куда он сможет взять с собой свои секреты и новаторскую технологию клонирования, а также клетки самой Серены Батлер.
   Он отправился за границу пространства Лиги по направлению к мирам машин, где он собирался представиться сверхразуму Омниусу.
 

***

 
   На Салусе Секундус, столице Лиги Благородных, кричащая буйная толпа поднесла огонь к фигуре человека.
   Вориан Атрейдес молчаливо стоял в тени украшенной арки, наблюдая за толпой. К его горлу подступил такой ком, что он не мог даже выкринуть слова ужаса, охватившего его. Несмотря на то, что он был защитником Джихада, эта дикая толпа не станет его слушать.
   Изображение было бледным подобием Ксавьера Харконнена, но ненависть толпы была ясной. Молодой мужчина поднес к изображению пламя, и через несколько секунд распространившийся огонь охватил символическую униформу Армии Джихада, в которую был облачен манекен и подобную той, которую так гордился носить Ксавьер.
   Большую часть своей жизни друг Вориана посвятил войне с мыслящими машинами. Теперь же ничего не понимающая толпа отыскала униформу и использовала ее, чтобы потешатсья над ним, лишив ее всех медалей и знаков отличия также, как и лишив Ксавьера его законного места в истории. А теперь они сжигали его.
   По мере того, как огонь разгорался, фигура танцевала и полыхала на веревке, к которой она была привязана. Люди считали это актом возмездия. Вор считал это омерзительным.
   После того, как Вор узнал, каким храбрым был Ксавьер, раскрыв секрет тлулаксианского производства органов и свергнув коварного Верховного Патриарха Гинджо, он поспешил на Салусу. Он никак не ожидал обнаружить такую ужасную и хорошо представленную ложь об его друге. В течении нескольких дней Вор продолжал обьяснять, как все было, пытаясь остановить истерический гнев от нанесения удара по ложной цели. Несмотря на его высокое звание, его поддержали лишь немногие. Обвиняющая кампания против Ксавьера началась, и историю начали переписывать, несмотря на то, что ее события были еще свежи в памяти. Вор чувствовал себя человеком, стоящем на пляже во время Каладанского урагана, который поднимает руки в попытке отградиться от приливной волны.
   Даже дочери Ксавьера поддались давлению и поменяли свою фамилию с Харконнен на фамилию своей матери Батлер. Их мать Окта, которая всегда была тихой и робкой, в горе удалилась в Город Самоанализа, отказываясь встречаться с посторонними.
   Вор одел обычную одежду, чтобы скрыть свою личность, и теперь стоял среди толпы никем не замечаемый. Также, как и Ксавьер он гордился своей службой в Армии Джихада, но сейчас, учитывая возрастающую эмоцианольность народа, было не время появляться в форме.
   На протяжении всего Джихада Примеро Вориан Атрейдес участвовал во многих сражениях против мыслящих машин. Он сражался на стороне Ксавьера и одерживал огромные, но давшиеся дорогой ценой, победы. Ксавьер был храбрейшим человеком из всех, кого когда-либо знал Вор, а теперь миллиарды людей презирали его. Не способный больше выносить этот спектакль, Вор отвернулся от толпы. Такое массовое невежество и глупость! Плохо информированную и легко манипулируемую толпу можно заставить поверить во что угодно. Вориан Атрейдес один будет помнить истинную храбрость, которая присуща имени Харконненов.
 

***

 
   Независимый робот сделал шаг назад, чтобы восхититься новой надписью, установленной на стене его лаборатории.
    Понимание Человеческой Натуры Является Самым Сложным Умственным Занятием.
   Размышляя над значением этого утверждения, Эразм сменил выражение на своем жидкометаллическом лице. На протяжении столетий его целью было познать этих биологических существ: у них было столько недостатков, но как-то в спышке гения они создали мыслящие машины. Загадка интриговала его.
   Он установил различные надписи по всей своей лаборатории, чтобы способствовать появлению новых мыслей в самый неожиданный момент. Философия была для него больше, чем игра. Это был способ, которым он совершенствовал свой машинный разум.
    Возможно ли Достичь Всего, Что Ты Бы Не Вообразил, Неважно Человек Ты или Машина.
   Чтобы способствовать лучшему пониманию его биологических врагов, Эразм проводил постоянные эксперименты. Привязанные ремнями к столу, прикованные внутри прозрачного бака, или заточенные в герметичные клетки, очередные обьекты исследований робота стонали и корчились от боли. Некоторые молились невидимым богам. Другие кричали и умоляли о пощаде того, кто захватил их в плен, что демонстрировало, какими глупыми они были. Кое-кто истекал кровью, мочился и испускал все виды жидкостей, пачкая его лабораторию. К счастью у него в подчинении были роботы, а также люди-рабы, которые восстановят прежний уровень чистоты и порядка в лаборатории.
    Плоть Всего Лишь Мягкий Метал.
   Помимо психологических экспериментов, робот вскрыл тысячи человеческих мозгов и тел. Он анализировал людей, лишая их чувствительности, вызывая непереносимую боль и непрекращающийся страх. Он изучал поведение индивидов, а также активность толпы. Но изучив все это, несмотря на тщательное внимание ко всем деталям, Эразм понимал, что он продолжает упускать что-то важное. Он не мог найти решение, которое определило и сравнило бы все данные так, чтобы они поместились в понятные рамки «всеобщей теории» человеческой природы. Поведенческие крайности были слишком разными.
    Человеку Более Присуще Быть Хорошим? Или Плохим?
   Эта надпись, расположенная рядом с новой, на какое-то время стала для него головоломкой. Многие из людей, которых он внимательно изучал, такие как Серена Батлер и Гильберт Албан, показывали свойственную людям доброту, жалость и заботу о других созданиях. Но Эразм изучал историю и знал, что существуют предатели и психопаты, которые приносят лишь немыслимые разрушения и страдания в погоне за выгодой для себя. Все выводы не имели смысла.
   После пятидесяти шести лет Джихада Серены Батлер машины далеко отдалились от победы, несмотря на компьютерные анализы, которые еще давно предрекали победу над дикими людьми. Фанатизм делал Лигу Благородных сильной, и она продолжала сражаться даже тогда, когда по всем соображениям ей лучше было бы сдаться. Лидер, который их вдохновляла, погибла смертью мученика...по собственному выбору. Необьяснимый поступок.
   Теперь, наконец, у него был новый шанс, неожиданный новый обьект, который поможет пролить свет на до настоящего времени неизвестные аспекты человечества. Возможно, когда он приедет, плененный тлулаксианец сможет помочь с некоторыми ответами. В конце концов, глупый человек сам попал к ним в руки... Рекур Ван наглым образом прилетел на территорию Синхронизированных Миров, контролируемых мыслящими машинами, и передал просьбу о встрече с Омниусом. Дерзкий прилет тлулаксианца был либо частью сложного обмана...либо он искренне полагал, что у него есть стоящее преимущество. Эразму было любопытно, что это было.
   Омниус хотел уничтожить судно Тлулакса сразу же; большинство людей, нарушающих границу Синхронизированных Миров, либо уничтожились, либо захватывались в плен. Но Эразм вмешался, захотев услышать, что может рассказать хорошо известный исследователь-генетик.
   Окружив маленькое судно, военные корабли роботов сопроводили его до Коррина, центра Синхронизированных Миров. Без задержки вооруженные роботы-охранники привели пленика прямо в лабораторию Эразма.
   Худое серокожее лицо Рекура Вана было хмурым, на нем отображалась то надменность, то страх. Его темные, низко-посаженные глаза быстро моргали. Он носил ленточку на плече и старался выглядить уверенным, но это у него совершенно не получалось. На стоящем перед ним независимом роботе были одеты плисовые штаны и царственная мантия, которые он одевал, чтобы производить впечатление на его рабов-людей и анализировать субьектов его экспериментов. Он изобразил неугражающую улыбку на своем лице из текучего метала, затем сменил ее на сердитый взгял, пробуя другое выражение.
   – Когда тебя схватили, ты требовал встречи с Омниусом. Для великого компьютерного сверхразума странно получать команды от такого маленького человека – маленького как в размере, так и в значении.
   Ван приподнял свой подбородок и надменно фыркнул.
   – Вы недооцениваете меня.
   Из своей испачканной и помятой туники тлулаксианец достал маленький пузырек.
   – Я привез вам нечто очень ценное. Это образцы клеток, материал моих генетических иследований.
   – У меня очень много собственных исследований, – ответил Эразм, – И у меня хватает для них образцов. Почему меня могут заинтересовать твои?
   – Потому что это клетки самой Серены Батлер. И у тебя, в отличии от меня, нету ни технологии, ни техники, чтобы вырастить ее ускоренный клон. Я могу создать превосходную копию лидера Джихада против мыслящих машин – я уверен, что ты получишь от этого пользу.
   Эразм действительно был впечатлен.
   – Серена Батлер? Ты можешь воссоздать ее?
   – По ее точной ДНК. И я могу ускорить ее взросление до нужного тебе возраста. Но я внедрил некоторые...ингибиторы...в эти клетки. Небольшие замки, которые могу открыть лишь я, – он продолжал дразняще держать пузырек в освещении лаборатории, чтобы Эразм мог его видеть. – Только представь насколько ценным может оказаться это в вашей войне против человечества.
   – Почему ты предлагаешь нам такое сокровище?
   – Потому что я ненавижу Лигу Благородных. Они повернулись против моего народа, они охотятся за нами на каждом шагу. Если мыслящие машины предоставят мне убежище, я отплачу тебе совершенно новой Сереной Батлер, с которой ты можешь делать все, что захочешь.
   Мысли о новых возможностях заполнили машинный мозг Эразма. Серена была наиболее восхительным человеческим обьектом его анализов, но его эксперименты и тесты над ней остановились в день, когда он убил ее капризного ребенка. После этого она больше не соглашалась сотрудничать. В течении десятилетий робот желал получить второй шанс – и теперь такой шанс ему выпал.
   Он представил диалоги, которые у них могут быть, обмен идеями, ответы на все его мучительные вопросы. Он начал обдумывать другой слоган, висевший на стене. Если Я Могу Думать об Окончательном Вопросе, Будет Ли У Него Ответ? Очарованный этой возможностью Эразм сжал плечи Вана так, что на лице тлулаксианца отобразилась боль.
   – Я принимаю твои условия.
 

***

 
   Вдова Верховного Патриарха послала ему формальное приглашение, и Вориан Атрейдес знал, что это не была обычная просьба. Послание было доставлено капитаном Полиции Джихада, что уже подразумевало угрозу. Но Вора это не пугало. Он повесил на свой мундир множество медалей, орденских лент и прочих наград, которых он удостоился на протяжении своей долгой и внушительной карьеры. Несмотря на то, что он вырос среди мыслящих машин в качестве довереннного человека, впоследствии Вор стал героем Джихада. Он не хотел, чтобы надменная жена Иблиса Гинджо забыла хотя бы на минуту, с кем ей предстоит иметь дело.
   Кэйми Боро-Гинджо вышла за Гинджо только из-за престижа, который ей сулило его имя, и это был брак людей, которые не испытывали чувств любви друг к другу. Кэйми приложила все усилия, чтобы обернуть смерть своего мужа в политическую выгоду для себя. И теперь в тех же самых кабинетах, где Верховный Патриарх плел свои низкие интриги, сидела она, а рядом с ней находился лысый, с оливковой кожей командир Джипола, Йорек Турр. Вор приготовился к тому, чтобы не замышляла эта опасная пара.
   Мило улыбаясь, Кэйми указала ему на модель на подиуме, уменьшенную копию грандиозного монумента.
   – Это будет нашим местом поклоннения Трем Мученикам. Любой, кто посмотрит на него, почувствует в себе силы для Джихада.
   Вор взглянул на арки, огромные места для вечного огня и три громадных фигуры, изоброжавших мужчину, женщину и ребенка.
   – Трем Мученикам?
   – Серена Батлер и ее дитя, убитые мыслящими машинами и мой муж Иблис Гинджо, павший из-за предательства людей.
   Вор едва мог сдерживать гнев. Он повернулся, чтобы уйти.
   – Я не буду в этом участвовать.
   – Примеро, выслушайте нас, пожалуйста, – Кэйми подняла руки в успокаивающем жесте. – Мы должны обратится к суматохе в Лиге, ужасному убийству Серены Батлер мыслящими машинами и трагической смерти моего мужа, павшего из-за заговора, организованного Ксавьером Харконненом и его тлулакскими сообщниками.
   – Нет никаких фактов, доказывающих вину Ксавьера, – произнес Вор слабым голосом.
   Кэйми лично была ответственна за ложное обвинение и грязь, которые пали на Ксавьера. Он не боялся ни ее, ни ее приспешников.
   – Ваши предположения ошибочны, и вы перестали смотреть на правду.
   – Для меня все было доказано.
   Турр поднялся на ноги. Хотя он был ниже ростом, чем Кэйми, в нем чувствовалась сила кобры.
   – Больше того, это было доказано к удовлетворении всех жителей Лиги. Они нуждаются в своих героях и мучениках.
   – Вероятно им также нужны злодеи. И, если вы не можете найти настоящего преступника, вы создаете его – так вы поступли с Ксавьером.
   Турр сжал ладони в кулак.
   – Мы не хотим участвовать в язвительных дебатах, Примеро. Вы великолепный военный стратег, и многие наши победы мы получили благодаря вам.
   – И Ксавьеру, – добавил Вор.
   Командир Джипола продолжил, не отреагировав на этот комментарий.
   – Мы трое главных лидеров должны действовать сообща, чтобы достичь важных целей. Никто из нас не должен поддаваться оскорбленным чувствам и горю. Мы должны удержать народные массы сосредоточенными на победе нашего Священного Джихада, и мы не можем приводить аргументы, которые могут отклонить нас от настоящего врага.
   Вы упорно продолжаете поднимать вопрос о том, что случилось между Ксавьером Харконненом и Верховным Патриархом, но вы не осознаете, какой урон вы наносите своими действиями.
   – Правда есть правда.
   – Правда относительна, и она должна учитывать обстоятельства нашей большой борьбы. Даже Серена и Ксавьер согласились бы, что неприятные жертвы допустимы, если они помогают достичь целей Джихада. Вы должны прекратить этот личный крестовый поход, Примеро. Перестаньте сеять сомнения. Вы только повредите нашим целям, если не сможете держать свои чувства под контролем.
   Хотя Турр говорил спокойным голосом, Вор почувствовал подразумевавшуюся в его словах угрозу; этот командир Джипола не имел никаких понятий о чести или правде. Не было никаких сомнений, Турр был способен убить примеро, не привлекая лишнего внимания...и Вор знал, что он сделает это, если посчитает это необходимым.
   Коммандир Джипола все равно нанес ему удар, напомнив о намеренных жертвах его друзей. Если Вор уничтожит доверие народа к Совету Джихада и правительству Лиги в целом, политическая неразбериха и общественные беспорядки будут огромными. Скандалы, отставки и общее волнение сильно ослабило бы солидарность человеческой расы, которая нужна для противостояния мыслящим машинам. Омниус был единственным врагом, который имел значение.
   Вор сложил руки на своей, украшенной медалями и орденами, груди.
   – Пока я буду держать свое мнение при себе, – сказал он. – Но я делаю это не для вас и ваших игр с властью. Я делаю это ради Джихада Серены и ради Ксавьера.
   – Главное, что вы делаете это, – ответила Кэйми.
   Вор повернулся, чтобы уйти, но остановился у двери.
   – Я не хочу находиться рядом, когда вы начнете свой фарс Трех Мучеников, поэтому я отправляюсь на передовую, – кивнув, он поспешил прочь. – Битвы я могу понять.
 

***

 
   Прошли годы, а на главном мире машин Коррине девочка быстро взрослела, ее клонированная жизнь была ускорена Рекуром Ваном. Эразм регулярно посещал свои, полные стонущих обьектов, лаборатории, где росла его новая Серена Батлер.
   Среди замученных человеческих существ тлулаксианский исследователь, казалось, чуствовал себя как дома. Ван сам по себе был интересной персоной, со своим собственным мнением и позицией, которые значительно отличались от тех, что Эразм наблюдал у настоящей Серены и Гильберта Албана. Даже так, усердный ученый имел необычную точку зрения: совершенно эгоистичный, одержимый беспричинной ненавистью и злостью к диким людям. Но кроме этого он обладал большим интелектом и был хорошо обучен. Хороший спарринг-партнер для Эразма...но робот возлагал все свои надежды на возвращение Серены.
   В течении ее длительного развития Ван использовал продвинутую машинную технологию обучения, чтобы заполнить ее разум ложными воспоминаниями, перемешанными с деталями жизни реальной Серены. Некоторую информацию удалось вложить в нее, а другую часть приходилось имплантировать снова и снова. Когда у него была возможность, робот вовлекал Серену в пробные разговоры, с нетерпением ожидая предстоящие дни, когда он наконец сможет дискутировать с ней, провоцируя ее гнев и ее очаровательные ответы – также, как когда-то. Но несмотря на то, что выглядела она как взрослый человек, Рекур Ван настаивал на том, что подготовка клона еще не закончена. И спустя так много времени, Эразм начинал испытывать нетерпение. Вначале он допустил, что отклонения от Серены, которую он знал, были несущественными, что это всего лишь отличие подростка от женщины, которой она в конце концов станет. Но когда клон начал достигать нужного возраста, в котором он ее знал, беспокойство Эразма возросло. Это было совсем не то, что он ожидал.
   Заметив, что он больше не может находить оправдания новым задержкам, тлулакскианский исследователь поспешил начать финальную подготовку. Снова одетый в свою величественную мантию Эразм прибыл для наблюдений, как клон Серены будет опущен в экспериментальную камеру для понижения процесса взросления. Ее развитие было увеличено и ускорено, и ее слабое биологическое тело смогло вынести невероятную суровость.
   Тлулаксу не терпелось доказать все свои заявления, но Эразм сейчас все обдумывал заново. Мыслящие машины могут ждать целые столетия, если необходимо. Возможно, если он решит создать еще один клон, ему следует позволить ему расти в нормальном темпе, так как это экспериментальное ускорение взросления показало свои изьяны. Независимый робот возлагал невероятно большие надежды на возобновление своих взаимодействий с Сереной Батлер. Он не хотел, чтобы что-нибудь мешало этому.
   После того, как густая жидкость была слита и клон женщины предстал перед ним обнаженным и мокрым, Эразм тщательно исследовал ее через несколько спектральных режимов, используя полный комплект оптических средств. Давным давно, с помощью своих многочисленных систем наблюдения, робот видел настоящую Серену обнаженной много раз; он присутствовал при рождении ее разочаровывающего ребенка, и он лично произвел над ней операцию по стериализации, чтобы проблема беременности больше не возникла.