Страница:
Арина открывает другу иное: "Кинь ее в руду - одну горсть на две тыщи пудов - сварится сталь-самотвердь. Лучше той брони для танков не измыслишь". Умолила папашу на такой подарок ради милого.
Тут как раз вызывают его в Москву. Но триста пудов мандяжной глинки он успел вывезть. Дал в Кремле разные доклады, но про глинку - молчок. Пообедал со Сталиным, выпили коньяку. Приезжает на квартиру, а там ждет телеграмма из Германии. Прибывает к нему в Москву невеста-немочка Эльза Захер. То-то, думает Блюхер, снился мне немецкий город Аахен! И навроде голос шептал: "Не ляпни Сталину про мандяжну глинку..."
Эльзу Захер просватали за Блюхера по переписке. Она в то время еще сидела на горшке. Тайно был сватом Гитлер - в числе других. И вот ей стукнуло шестнадцать - и наладили ее отец с матерью к жениху. Встретились. Обмен поцелуев. Блюхер-то: ух! прельстительна невеста! Сережки с жемчугом в ушах.
Сидят рядком. Она нарисовала на бумажке голоногую девицу с чубчиком. Подле - мужика с обритой башкой. Вишь, мол, Вася Блюхер и Эльза Захер. Улыбается. "Гут, гут. Зер гут, майн либ!" То ись: "Влип! ой, влип!" Он и рад доказать, а она как отпрыгнет! "Най, най, назад убирай!" Вот-де распишемся в Германии при отце-матери: будет уже гуську бламанжэ!
Ну, тут Блюхер решился. Вызвал в Москву родного брата-близнеца Вильку. Из деревни, из немцев Поволжья. Одно лицо-фигура с ним. Выправил бумаги. Сперва мандяжную глинку в Германию. Опосля сам проскочил. Под видом-то Вильки. А Вилька живет себе в Москве на братниной квартире, по ресторанам ест-пьет.
Тем моментом у Сталина срабатывает партейное политчутье. Курит трубочку, ловит мысль. Когда-де принимал я Блюхера в Кремле, он три доклада дал, а четвертый умолчал. А как обедал со мной, открыл мне четыре правды, а про пятую не намекнул... Приказ - звезды с Блюхера посрывать, пыткой помурыжить и в распыл.
Расстреляли Вильку, а Василий Блюхер и Эльза Захер в те поры расписались в Германии. Блюхер подарки принял, а ответно свату Гитлеру - квитанцию. На триста пудов мандяжной глинки! Гитлер в ладоши хлоп и даже ножкой притопнул. Ему уж доложено-обсказано про нашу-то хитрую глинку.
Стали ее класть по горсти в германскую руду. Поперли танки с ворот заводских - тыща за тыщей. Как тут не воевать? И напал. Стал наших поджимать.
Сталин трубочку курит, задумывается. Одного генерала берет на пытку, другого - где корень-то поражений? А разведка и доложи: когда немцы варят свою сталь, в компании нужных веществ варится и наше кое-чего. Наш компонент! Вот те и корень, отчего немец упорен. С наших кунок и с тех дань гребет.
Собрал Сталин партию, НКВД. Трубочкой помахивает. "Отсюда какое наше убеждение, товарищи? А такое наше убеждение, что еще мало мы уважаем женскую радость". Ему обсказано: оружьем-де не взять мандяжную глинку. А только уважением.
И указала трубочка на Микояна. "А чтобы тебе лучше уважалось, товарищ Микоян... - и манит его Сталин пальцем: - Мы тебе обещаем..." Шепчет Микояну на ухо-то. У того и екни. Двумя руками зажал в штанах дурачка.
Прибыл в наши места, а впереди него уже телеграмма - на заводе уральского танкостроения. Директор подскакивает: "Когда прикажете принимать компонент? Первую тыщу танков должны мы дать в этот срок!" И телеграмму сует. Микоян пощупал в штанах дурачка. Послезавтра, говорит, к полудню высылайте грузовики и подводы...
Домчался на вездеходе до Егливых шиханов, машину отпустил. На седловину один взошел. Глядь: до чего дом ладный над Уем-рекой. В два яруса, под белым железом. Внизу подклети, двое сеней, задняя изба. Наверху в окне хозяйка, краса красой. Улыбается. Коса уложена высоким теремом.
Микоян шляпу снял, поклонился уважительно. Взошел наверх. Глядит: вторая кухня, чисто беленная. Гликерья у печи, варит-парит, в руке большая липовая ложка. Он и здесь вежливо поклонился. В обеденной горнице - хозяйка навстречу. Кожа белая, сарафан голубой, тончайшего полотна. С выбойкой золотых чижей и скворушек.
Гость ее враз обзыркал, прижал ладони к груди. "Не вы ль, милый женщин, Арина будете? Не знаю фамилии, дорогой мой любовь..." "Блюхер наше фамилие!" - "Ай-ай-ай, какой кароший жена оставил враг народа! Не плачь, Аринка-любовь, мы недостачу покроем". Арина глядит: больно мордой-то сладок. Видать, в другом - сласти убыток.
"А есть у тя чем недостачу покрывать?" Микоян: "Хи-хи-хи... как я тебя, кароший любовь, поставлю, одно будешь бояться - чтоб я не отлип!" А она: "Меня, милый, поставить - сперва надо изумить. Страхом пронять. Не осилишь: вон Гликерья сводит тя в подклеть, даст не раздеваясь - иди и не ворачивайся".
Он хотел было скидавать штаны, но икнулось ему. А вдруг не испужается? Это ж полный провал задания, и ему позорная казнь. Надо бы похитрить для верности. С усмешкой ей: "Какой кароший хозяйка не даст гостю передохнуть? Ай-ай-ай, гость с дороги, а ей подавай изумленье! Сразу страху она хочет, ай-ай!.."
Арина про себя: "Да пропади ты к мухам, ничего я от тя не хочу, пронырлива харя! Вишь, усишки - как кто жевана табаку под нос плюнул". Но в ладошки хлопнула, велит угощать. Гликерья наставила жареного-пареного на стол, вина принесла. Микоян ест, пьет - хозяйку скрозь сарафан прозырил. Ай, какие титьки-то налитые! А елбани-то сдобны! "Карош еда, карош вино. За то будет тебе, милый женщин, изумленье-страх!" Арина: "Да неуж?" А сама-то себе: будет тебе врать, мерзкие твои глаза.
"Ай, удивлю, милый женщин! Ай, напугает тебя товарищ Микоян!" Вот только, мол, прилечь бы... Ладно. Указала ему Гликерья при кухне место. Кинула на лавку тюфячок, ситцеву подушку. Он как был в костюме - повалился. Шутить-то шучу, а вдруг ждет расстрел?
У них, у кремлевских, заведено на таком порядке. Дается тебе баба, а затем пулька в затылок. Но Сталин, как шептал ему на ухо, обещал вон что. Баба тебе будет - муха! Первая пулька - в залуплену головку, и только вторая в башку...
Лежит Микоян, содрогается: "Ай-ай, какой страшный, какой позорный казнь!" А Гликерья-то с большущей ложкой у печи: варит сахаристый мед на крыжовнике и тягучей патоке. Глянет: протянулся на лавочке гость - дремлет, не дремлет?
Он: "Ай-ай-ай, какой казнь мне! И хоть бы уж за приятную махаловку. Но не даст. По всему видать: не даст! Помирай при сухом конце". И от такой мысли, от обеда-вина твердо подымается конец. Микоян и выпростай его из ширинки: напоследки хоть нагляжусь. Ай-ай, в этакую головку - пулю из нагана!
А Гликерья от печи увидела - ее и ожги. Мед ложкой мешает, а журавка-то зудит! А Микоян: "Ай-ай, была б хоть махаловка с хозяюшкой... экий зад..." На том увлекся и забылся. Гликерья - как была ложка в руке - стала красться. Вот она: тугонька головка лилова. Лишь бы глаза не открыл, пока не насела. А там поздно ему смущаться...
Приподымает подол - а тут муха на кончик и сядь. Микоян враз глаза открыл. Гликерья: "Ах, гада!" Да ложкой по мухе. Со всего-то размаху!
Муха слетела, ложка обломилась, черпак с вязким медом налип. Почти с блюдце черпак-то.
Микоян со сна разинул рот. Решил - сполняют над ним сталинскую казнь. Муха на конце побыла, палач - не то баба, не то с бороденкой парень - гаркнул. Кончик от пули вон как разнесло! И в дури ему мысль: "Даст хозяйка глинку - еще спасусь!" Он в горницу: "Дай! Да-ай!!"
А Арина - полдень-то жаркий - лежит себе в повалуше на тахте. Лузгает семечки. Что за охерень? Гликерья взорала дико. По горнице топот, дверь настежь. Гость - эдакая булава наружу - "Да-а-ай!!!" Ее с тахты в подкид. У вятских битюгов не видано такого. С чайное блюдце комель-то, и густое с него...
Ее страхом и хлестни: ой, мамочка родна! Видать, впер Гликерье эту булаву. Да не в зев, а промеж елбаней, как мужиков дрючат любители. То-то Гликерьюшка взопила. Поди, бедную пронесло - оно и верзится с комлевища. Сейчас со мной то же будет...
Гость руки к ней: "Дай!" Она сигани в окно - даром что верхний ярус. Кур, индюшек как отметнуло на тын. Она со двора да вниз, к Ую-реке. Микоян за ней: "Дай! Да-ай!" Овечку сшиб, индюка растоптал. Бежит, орет - от сталинской казни ускользает. Арина подлети к реке, а на бережку - две лодочки. Она в лодку, но весла и с другой прихватила. Гребет на тот берег. А там народ копнил. Обернулись, глядят.
Микоян: "Дай! Дай!" Прыг в лодочку. А весел-то нету. Он черпак с конца сдернул, им гребет. Без ручки черпак, а эдак греб-дерзал почти что не отставал от Арины. С тех пор то место зовется Микоянова Гребля. Где, мол, привадил жмыхом леща? Под Егливыми шиханами, на Микояновой Гребле...
Арина скок на берег, летит по лугу. Микоян следом. А народ со страху так весь и прилег. Гонится за Ариной городской человек в костюме, срам наружу, крику - как от табуна ослов в случку!
Добегла до копны, нырк в нее. Норовит в сене спастись. На голове коса уложена теремом - о сено-то и спружинь. Морока!
Кое-как угнездила голову в копну, а тут и Микоян. Сарафан задрал, влупил сердешного: "Дай! Дай!" Аринушка: "А-атя-тя-тя..." Ножками, ручками засучила. Отгребла сено от головы. "Атя-тя-тя, пусикпихусик! Зря пужалась, павочка! Не сладка ли палочка?" А он жарит ее да знай орет: "Дай!" - "Дала уж, гостенек..." - "Мандяжну глинку дай, неумный женщин!"
Получил он и глинку нужную. Аринушка Непозорница зароку верна. Изумил, испужал? На-а - чего посулила. То-то. На месте куйбабы-бочажника выработан целый карьер. Как поперли наши танки тыщами! Куда немецким? Не живи данью с чужих кунок - умей свои понимать.
Наш народ понял досконально, как завезли к нам в сельпо конфеты "Раковая шейка". Понял - от Микояна конфеты нам. За то, что почитаем Аринушку. Кто на лугу прилег и видел, как он сзади достигал ее, те знают. Слыхали, как он после "дай!" стал кричать: "Гхаком и за шейку!" Придерживает за шею, жарит и покрикивает. Картавый пихер.
"Гхаком и за шейку" - то ись "раком". "Раковая шейка" - сказать образованно. В честь этого Микоянова успеха Москва выпустила занимательные конфеты. Сколь им присвоено золотых медалей! Кто из наших мест выезжали на партейные съезды, дивились. По темноте дивились, лаптежники! Что после закрытых заседаний вручали им коробки конфет с картинкой. На картинке - вишь, нашим-то диво! лужок, стожок, Микоян назади Арины: плотно.
Привезут коробку со съезда, скалятся. Лапти. А никакого похабства нету. Микоян в костюме, Арина в сарафане. А где сарафан задран, его нога заслоняет ее голую ногу. Чай, художник делал, не обормот. Интересно наблюдать, что на одних коробках Микоян в шляпе, а на других на нем по-кавказски фуражка "танкодром".
Давно уже не завозят к нам в сельпо "Раковую шейку". И Аринина дома нету. Юрту ее желтую то ли видают еще, то ли нет. Но сладкой палочки покамесь хватает.
Пояснения
{аршин} - 71 см {белец} - сорт меда из цветов липы {бочаг} - глубокая колдобина, ямина, залитая водой {варок} - небольшой крытый загон для скота {верзиться} - срываться, спадать {вершок} - 4,4 см {вздрючить} - сильно побить, отколотить палкой; (перен.) сексуально овладеть {взъерепенить} (здесь) - взъерошить {взыркнуть} - зорко, быстро, остро взглянуть {вкрячить, вкрячиться} - всадить, всадиться, углубиться {влупить} - впихнуть, вогнать, воткнуть, втолкнуть {выкунеть} (здесь) - повзрослеть, созреть, войти в лучшую пору {гусек} (перен.) - фаллос {дрючить} - бить, колотить палкой; (перен.) - сексуально овладевать {дурачок} (перен.) - половой член {елбань} - высокий округлый холм; (перен.) - ягодица {елок} - заросшая рытвина, впадинка, канавка; (перен.) - влагалище {жарить} (перен.) - сексуально овладевать {жмых} - остатки семян масличных растений после выжимания из них масла {журавка} (здесь) - клюква, ягодка-клюковка; (перен.) - женский половой орган {запер дых} - вызвал бурно нарастающее наслаждение половым актом {икнулось ему} - тревожно подумалось, проняло беспокойство {исфагань-узорочье} - дорогие украшения работы знаменитых мастеров персидского города Исфаган {камышовая махалка} (перен.) - половой член определенных пропорций и размеров {кокорье} (здесь) - нижние части деревьев с корневищами, выкорчеванные пни {комлевище} (перен.) - головка фаллоса {копылок} (здесь) - торцом вставленная во что-то деревяшка; (перен.) - небольшой, но долго стоящий половой член {кошара} - загон для овец, овчарня {куердить} (здесь) - ерошить, теребить, трепать {куйбаба} - желтый цикорий {кунка} - женский половой орган {кутак} - дверной круглый деревянный засов, задвижка; (перен.) пенис {ласанька} (здесь) - охотница до ласки, нежности, привета; (перен.) - влагалище {лядина} - низкое влажное место, заросшее кустарником или мелколесьем {мандяжная} - от "манда" (влагалище) {манежить} - томить, мучить, проводить через испытания, изводить, заставлять долго ждать {махаться} (перен.) - производить ритмичные движения при совершении полового акта {межеулок} - проулок, переулок; (перен.) - промежность {модень} - первоцветка, золотянка, трава-яичник, селенник {мурыжить} (здесь) - досаждать, мучить {нахрапник} - бесцеремонный, дерзкий, наглый субъект {нахрапом} - нагло, напропалую, неудержимо, дерзко, резко, стремительно {наяривать} - частить, делать одно и то же усердно, усиленно, долго {некулема} - несообразительный, неуклюжий, мешковатый человек {обдувная стойка} - совокупление нагишом на открытом месте, на воздухе, когда мужчина и женщина стоят лицом друг к другу или же когда женщина стоит, упираясь руками в землю {оголовок} - верхняя утолщенная часть столба; концевая часть сваи, трубы; (перен.) - головка фаллоса {пава} - женщина с горделивой осанкой, спесивая красавица {павочка} (здесь) - изнеженная, жеманная, капризная красотка; (перен.) - влагалище {палочка} (перен.) - половой член {патока} - густая сладкая жидкость, что образуется при варке арбузов, винограда; мед нетопленый, чистый, сам стекающий с сотов {подклеть} - нижнее жилье избы, деревянного рубленого дома, людская, черная или рабочая нижняя изба; либо кладовая {подстарок} - человек старше пятидесяти {постник} - верующий, который строго соблюдает посты, привержен строгому воздержанию {прогонистый} (здесь) - длинный и тонкий; охотно, бойко прокладывающий дорогу, далеко достигающий {распадок} - мелкая ложбина, длинный овраг, балка {свель} (здесь) - наиболее плотная, крепкая часть дерева {свиристень} (здесь) - ласкательное выражение вроде "перепелочки"; тростниковая или из бузины дудка; (перен.) - длинный фаллос {сердешный} (перен.) - половой член {сирота-пасынок} (перен.) - стоячий пенис, почему-либо не допускаемый во влагалище {томлена} (здесь) - настрадавшаяся от томления, от желания {улестить} - склонить к чему-либо обещаниями, соблазнить {челоуз} - баран старее трех зим {шишка} (перен.) - головка полового члена {шишкарь} (здесь) - активный в половом отношении мужчина с крупным фаллосом
--------------
Буколический сказ "Сладка палочка" следует пятым, после сказа "Птица Уксюр", в книге "Русский эротический сказ"
Тут как раз вызывают его в Москву. Но триста пудов мандяжной глинки он успел вывезть. Дал в Кремле разные доклады, но про глинку - молчок. Пообедал со Сталиным, выпили коньяку. Приезжает на квартиру, а там ждет телеграмма из Германии. Прибывает к нему в Москву невеста-немочка Эльза Захер. То-то, думает Блюхер, снился мне немецкий город Аахен! И навроде голос шептал: "Не ляпни Сталину про мандяжну глинку..."
Эльзу Захер просватали за Блюхера по переписке. Она в то время еще сидела на горшке. Тайно был сватом Гитлер - в числе других. И вот ей стукнуло шестнадцать - и наладили ее отец с матерью к жениху. Встретились. Обмен поцелуев. Блюхер-то: ух! прельстительна невеста! Сережки с жемчугом в ушах.
Сидят рядком. Она нарисовала на бумажке голоногую девицу с чубчиком. Подле - мужика с обритой башкой. Вишь, мол, Вася Блюхер и Эльза Захер. Улыбается. "Гут, гут. Зер гут, майн либ!" То ись: "Влип! ой, влип!" Он и рад доказать, а она как отпрыгнет! "Най, най, назад убирай!" Вот-де распишемся в Германии при отце-матери: будет уже гуську бламанжэ!
Ну, тут Блюхер решился. Вызвал в Москву родного брата-близнеца Вильку. Из деревни, из немцев Поволжья. Одно лицо-фигура с ним. Выправил бумаги. Сперва мандяжную глинку в Германию. Опосля сам проскочил. Под видом-то Вильки. А Вилька живет себе в Москве на братниной квартире, по ресторанам ест-пьет.
Тем моментом у Сталина срабатывает партейное политчутье. Курит трубочку, ловит мысль. Когда-де принимал я Блюхера в Кремле, он три доклада дал, а четвертый умолчал. А как обедал со мной, открыл мне четыре правды, а про пятую не намекнул... Приказ - звезды с Блюхера посрывать, пыткой помурыжить и в распыл.
Расстреляли Вильку, а Василий Блюхер и Эльза Захер в те поры расписались в Германии. Блюхер подарки принял, а ответно свату Гитлеру - квитанцию. На триста пудов мандяжной глинки! Гитлер в ладоши хлоп и даже ножкой притопнул. Ему уж доложено-обсказано про нашу-то хитрую глинку.
Стали ее класть по горсти в германскую руду. Поперли танки с ворот заводских - тыща за тыщей. Как тут не воевать? И напал. Стал наших поджимать.
Сталин трубочку курит, задумывается. Одного генерала берет на пытку, другого - где корень-то поражений? А разведка и доложи: когда немцы варят свою сталь, в компании нужных веществ варится и наше кое-чего. Наш компонент! Вот те и корень, отчего немец упорен. С наших кунок и с тех дань гребет.
Собрал Сталин партию, НКВД. Трубочкой помахивает. "Отсюда какое наше убеждение, товарищи? А такое наше убеждение, что еще мало мы уважаем женскую радость". Ему обсказано: оружьем-де не взять мандяжную глинку. А только уважением.
И указала трубочка на Микояна. "А чтобы тебе лучше уважалось, товарищ Микоян... - и манит его Сталин пальцем: - Мы тебе обещаем..." Шепчет Микояну на ухо-то. У того и екни. Двумя руками зажал в штанах дурачка.
Прибыл в наши места, а впереди него уже телеграмма - на заводе уральского танкостроения. Директор подскакивает: "Когда прикажете принимать компонент? Первую тыщу танков должны мы дать в этот срок!" И телеграмму сует. Микоян пощупал в штанах дурачка. Послезавтра, говорит, к полудню высылайте грузовики и подводы...
Домчался на вездеходе до Егливых шиханов, машину отпустил. На седловину один взошел. Глядь: до чего дом ладный над Уем-рекой. В два яруса, под белым железом. Внизу подклети, двое сеней, задняя изба. Наверху в окне хозяйка, краса красой. Улыбается. Коса уложена высоким теремом.
Микоян шляпу снял, поклонился уважительно. Взошел наверх. Глядит: вторая кухня, чисто беленная. Гликерья у печи, варит-парит, в руке большая липовая ложка. Он и здесь вежливо поклонился. В обеденной горнице - хозяйка навстречу. Кожа белая, сарафан голубой, тончайшего полотна. С выбойкой золотых чижей и скворушек.
Гость ее враз обзыркал, прижал ладони к груди. "Не вы ль, милый женщин, Арина будете? Не знаю фамилии, дорогой мой любовь..." "Блюхер наше фамилие!" - "Ай-ай-ай, какой кароший жена оставил враг народа! Не плачь, Аринка-любовь, мы недостачу покроем". Арина глядит: больно мордой-то сладок. Видать, в другом - сласти убыток.
"А есть у тя чем недостачу покрывать?" Микоян: "Хи-хи-хи... как я тебя, кароший любовь, поставлю, одно будешь бояться - чтоб я не отлип!" А она: "Меня, милый, поставить - сперва надо изумить. Страхом пронять. Не осилишь: вон Гликерья сводит тя в подклеть, даст не раздеваясь - иди и не ворачивайся".
Он хотел было скидавать штаны, но икнулось ему. А вдруг не испужается? Это ж полный провал задания, и ему позорная казнь. Надо бы похитрить для верности. С усмешкой ей: "Какой кароший хозяйка не даст гостю передохнуть? Ай-ай-ай, гость с дороги, а ей подавай изумленье! Сразу страху она хочет, ай-ай!.."
Арина про себя: "Да пропади ты к мухам, ничего я от тя не хочу, пронырлива харя! Вишь, усишки - как кто жевана табаку под нос плюнул". Но в ладошки хлопнула, велит угощать. Гликерья наставила жареного-пареного на стол, вина принесла. Микоян ест, пьет - хозяйку скрозь сарафан прозырил. Ай, какие титьки-то налитые! А елбани-то сдобны! "Карош еда, карош вино. За то будет тебе, милый женщин, изумленье-страх!" Арина: "Да неуж?" А сама-то себе: будет тебе врать, мерзкие твои глаза.
"Ай, удивлю, милый женщин! Ай, напугает тебя товарищ Микоян!" Вот только, мол, прилечь бы... Ладно. Указала ему Гликерья при кухне место. Кинула на лавку тюфячок, ситцеву подушку. Он как был в костюме - повалился. Шутить-то шучу, а вдруг ждет расстрел?
У них, у кремлевских, заведено на таком порядке. Дается тебе баба, а затем пулька в затылок. Но Сталин, как шептал ему на ухо, обещал вон что. Баба тебе будет - муха! Первая пулька - в залуплену головку, и только вторая в башку...
Лежит Микоян, содрогается: "Ай-ай, какой страшный, какой позорный казнь!" А Гликерья-то с большущей ложкой у печи: варит сахаристый мед на крыжовнике и тягучей патоке. Глянет: протянулся на лавочке гость - дремлет, не дремлет?
Он: "Ай-ай-ай, какой казнь мне! И хоть бы уж за приятную махаловку. Но не даст. По всему видать: не даст! Помирай при сухом конце". И от такой мысли, от обеда-вина твердо подымается конец. Микоян и выпростай его из ширинки: напоследки хоть нагляжусь. Ай-ай, в этакую головку - пулю из нагана!
А Гликерья от печи увидела - ее и ожги. Мед ложкой мешает, а журавка-то зудит! А Микоян: "Ай-ай, была б хоть махаловка с хозяюшкой... экий зад..." На том увлекся и забылся. Гликерья - как была ложка в руке - стала красться. Вот она: тугонька головка лилова. Лишь бы глаза не открыл, пока не насела. А там поздно ему смущаться...
Приподымает подол - а тут муха на кончик и сядь. Микоян враз глаза открыл. Гликерья: "Ах, гада!" Да ложкой по мухе. Со всего-то размаху!
Муха слетела, ложка обломилась, черпак с вязким медом налип. Почти с блюдце черпак-то.
Микоян со сна разинул рот. Решил - сполняют над ним сталинскую казнь. Муха на конце побыла, палач - не то баба, не то с бороденкой парень - гаркнул. Кончик от пули вон как разнесло! И в дури ему мысль: "Даст хозяйка глинку - еще спасусь!" Он в горницу: "Дай! Да-ай!!"
А Арина - полдень-то жаркий - лежит себе в повалуше на тахте. Лузгает семечки. Что за охерень? Гликерья взорала дико. По горнице топот, дверь настежь. Гость - эдакая булава наружу - "Да-а-ай!!!" Ее с тахты в подкид. У вятских битюгов не видано такого. С чайное блюдце комель-то, и густое с него...
Ее страхом и хлестни: ой, мамочка родна! Видать, впер Гликерье эту булаву. Да не в зев, а промеж елбаней, как мужиков дрючат любители. То-то Гликерьюшка взопила. Поди, бедную пронесло - оно и верзится с комлевища. Сейчас со мной то же будет...
Гость руки к ней: "Дай!" Она сигани в окно - даром что верхний ярус. Кур, индюшек как отметнуло на тын. Она со двора да вниз, к Ую-реке. Микоян за ней: "Дай! Да-ай!" Овечку сшиб, индюка растоптал. Бежит, орет - от сталинской казни ускользает. Арина подлети к реке, а на бережку - две лодочки. Она в лодку, но весла и с другой прихватила. Гребет на тот берег. А там народ копнил. Обернулись, глядят.
Микоян: "Дай! Дай!" Прыг в лодочку. А весел-то нету. Он черпак с конца сдернул, им гребет. Без ручки черпак, а эдак греб-дерзал почти что не отставал от Арины. С тех пор то место зовется Микоянова Гребля. Где, мол, привадил жмыхом леща? Под Егливыми шиханами, на Микояновой Гребле...
Арина скок на берег, летит по лугу. Микоян следом. А народ со страху так весь и прилег. Гонится за Ариной городской человек в костюме, срам наружу, крику - как от табуна ослов в случку!
Добегла до копны, нырк в нее. Норовит в сене спастись. На голове коса уложена теремом - о сено-то и спружинь. Морока!
Кое-как угнездила голову в копну, а тут и Микоян. Сарафан задрал, влупил сердешного: "Дай! Дай!" Аринушка: "А-атя-тя-тя..." Ножками, ручками засучила. Отгребла сено от головы. "Атя-тя-тя, пусикпихусик! Зря пужалась, павочка! Не сладка ли палочка?" А он жарит ее да знай орет: "Дай!" - "Дала уж, гостенек..." - "Мандяжну глинку дай, неумный женщин!"
Получил он и глинку нужную. Аринушка Непозорница зароку верна. Изумил, испужал? На-а - чего посулила. То-то. На месте куйбабы-бочажника выработан целый карьер. Как поперли наши танки тыщами! Куда немецким? Не живи данью с чужих кунок - умей свои понимать.
Наш народ понял досконально, как завезли к нам в сельпо конфеты "Раковая шейка". Понял - от Микояна конфеты нам. За то, что почитаем Аринушку. Кто на лугу прилег и видел, как он сзади достигал ее, те знают. Слыхали, как он после "дай!" стал кричать: "Гхаком и за шейку!" Придерживает за шею, жарит и покрикивает. Картавый пихер.
"Гхаком и за шейку" - то ись "раком". "Раковая шейка" - сказать образованно. В честь этого Микоянова успеха Москва выпустила занимательные конфеты. Сколь им присвоено золотых медалей! Кто из наших мест выезжали на партейные съезды, дивились. По темноте дивились, лаптежники! Что после закрытых заседаний вручали им коробки конфет с картинкой. На картинке - вишь, нашим-то диво! лужок, стожок, Микоян назади Арины: плотно.
Привезут коробку со съезда, скалятся. Лапти. А никакого похабства нету. Микоян в костюме, Арина в сарафане. А где сарафан задран, его нога заслоняет ее голую ногу. Чай, художник делал, не обормот. Интересно наблюдать, что на одних коробках Микоян в шляпе, а на других на нем по-кавказски фуражка "танкодром".
Давно уже не завозят к нам в сельпо "Раковую шейку". И Аринина дома нету. Юрту ее желтую то ли видают еще, то ли нет. Но сладкой палочки покамесь хватает.
Пояснения
{аршин} - 71 см {белец} - сорт меда из цветов липы {бочаг} - глубокая колдобина, ямина, залитая водой {варок} - небольшой крытый загон для скота {верзиться} - срываться, спадать {вершок} - 4,4 см {вздрючить} - сильно побить, отколотить палкой; (перен.) сексуально овладеть {взъерепенить} (здесь) - взъерошить {взыркнуть} - зорко, быстро, остро взглянуть {вкрячить, вкрячиться} - всадить, всадиться, углубиться {влупить} - впихнуть, вогнать, воткнуть, втолкнуть {выкунеть} (здесь) - повзрослеть, созреть, войти в лучшую пору {гусек} (перен.) - фаллос {дрючить} - бить, колотить палкой; (перен.) - сексуально овладевать {дурачок} (перен.) - половой член {елбань} - высокий округлый холм; (перен.) - ягодица {елок} - заросшая рытвина, впадинка, канавка; (перен.) - влагалище {жарить} (перен.) - сексуально овладевать {жмых} - остатки семян масличных растений после выжимания из них масла {журавка} (здесь) - клюква, ягодка-клюковка; (перен.) - женский половой орган {запер дых} - вызвал бурно нарастающее наслаждение половым актом {икнулось ему} - тревожно подумалось, проняло беспокойство {исфагань-узорочье} - дорогие украшения работы знаменитых мастеров персидского города Исфаган {камышовая махалка} (перен.) - половой член определенных пропорций и размеров {кокорье} (здесь) - нижние части деревьев с корневищами, выкорчеванные пни {комлевище} (перен.) - головка фаллоса {копылок} (здесь) - торцом вставленная во что-то деревяшка; (перен.) - небольшой, но долго стоящий половой член {кошара} - загон для овец, овчарня {куердить} (здесь) - ерошить, теребить, трепать {куйбаба} - желтый цикорий {кунка} - женский половой орган {кутак} - дверной круглый деревянный засов, задвижка; (перен.) пенис {ласанька} (здесь) - охотница до ласки, нежности, привета; (перен.) - влагалище {лядина} - низкое влажное место, заросшее кустарником или мелколесьем {мандяжная} - от "манда" (влагалище) {манежить} - томить, мучить, проводить через испытания, изводить, заставлять долго ждать {махаться} (перен.) - производить ритмичные движения при совершении полового акта {межеулок} - проулок, переулок; (перен.) - промежность {модень} - первоцветка, золотянка, трава-яичник, селенник {мурыжить} (здесь) - досаждать, мучить {нахрапник} - бесцеремонный, дерзкий, наглый субъект {нахрапом} - нагло, напропалую, неудержимо, дерзко, резко, стремительно {наяривать} - частить, делать одно и то же усердно, усиленно, долго {некулема} - несообразительный, неуклюжий, мешковатый человек {обдувная стойка} - совокупление нагишом на открытом месте, на воздухе, когда мужчина и женщина стоят лицом друг к другу или же когда женщина стоит, упираясь руками в землю {оголовок} - верхняя утолщенная часть столба; концевая часть сваи, трубы; (перен.) - головка фаллоса {пава} - женщина с горделивой осанкой, спесивая красавица {павочка} (здесь) - изнеженная, жеманная, капризная красотка; (перен.) - влагалище {палочка} (перен.) - половой член {патока} - густая сладкая жидкость, что образуется при варке арбузов, винограда; мед нетопленый, чистый, сам стекающий с сотов {подклеть} - нижнее жилье избы, деревянного рубленого дома, людская, черная или рабочая нижняя изба; либо кладовая {подстарок} - человек старше пятидесяти {постник} - верующий, который строго соблюдает посты, привержен строгому воздержанию {прогонистый} (здесь) - длинный и тонкий; охотно, бойко прокладывающий дорогу, далеко достигающий {распадок} - мелкая ложбина, длинный овраг, балка {свель} (здесь) - наиболее плотная, крепкая часть дерева {свиристень} (здесь) - ласкательное выражение вроде "перепелочки"; тростниковая или из бузины дудка; (перен.) - длинный фаллос {сердешный} (перен.) - половой член {сирота-пасынок} (перен.) - стоячий пенис, почему-либо не допускаемый во влагалище {томлена} (здесь) - настрадавшаяся от томления, от желания {улестить} - склонить к чему-либо обещаниями, соблазнить {челоуз} - баран старее трех зим {шишка} (перен.) - головка полового члена {шишкарь} (здесь) - активный в половом отношении мужчина с крупным фаллосом
--------------
Буколический сказ "Сладка палочка" следует пятым, после сказа "Птица Уксюр", в книге "Русский эротический сказ"