Страница:
В детстве Мередит часто делала костюмы на Хеллоуин из пластиковых мусорных мешков, вместе с родителями обходила соседей и участвовала в представлениях, которые некоторые считают слишком жуткими. По словам ее отца, действительно есть нечто жуткое в том, что она погибла таким ужасным образом на следующий день после Хеллоуина.
Итальянские следователи продолжали восстанавливать последние действия Мередит и опрашивали ее знакомых. Им удалось выяснить, что Мередит с подругами, включая ее соседку Аманду Нокс, провела по меньшей мере часть вечера 31 октября (ночь на Хеллоуин) на первом этаже дома Джакомо Силенци, молодого итальянца, с которым она встречалась. Тем вечером она могла побывать и на других вечеринках. Следующий вечер она провела с двумя подругами-англичанками, Софи Пертон и Робин Баттерворт. Они поужинали у Робин, а затем посмотрели фильм «Дневник памяти» на DVD. Устав накануне, Мередит решила лечь спать пораньше и ушла от Робин незадолго до девяти часов вечера.
Девушки вдвоем дошли до дома Софи, а затем попрощались на углу улицы, недалеко от коттеджа, где жила Мередит. Следователи полагают, что Мередит вернулась домой примерно в 21:15. Сначала предполагалось, что она была убита между этим временем и полуночью. Возглавлявший расследование офицер полиции Марко Кьяккьера – глава следовательского отдела, известного под названием «Летучий отряд Перуджи», – проводивший осмотр при помощи присланных из Рима криминалистов, вскоре предположил, что убийство было совершено приблизительно между десятью вечера в среду и десятью утра в четверг.
И хотя к субботе, 3 ноября, в Перуджу для участия в расследовании съехались более ста офицеров полиции со всей Италии, имя подозреваемого так и не было названо. Кьяккьера только уточнил некоторые детали, сообщив, что Мередит нашли в одной футболке и горло ей перерезали ножом или другим острым предметом, снизу вверх, с большой силой. На теле убитой были обнаружены и другие раны, но Кьяккьера не стал вдаваться в подробности.
«Над этим делом работают сто офицеров. В настоящее время мы опрашиваем всех знакомых Керчер, как мужского, так и женского пола», – сказал Кьяккьера.
Кьяккьера также добавил, что следов сексуального насилия не было, хотя позже обнаружилось, что имеются улики, указывающие на возможность недавнего полового сношения. Согласно его словам, убийца мог проникнуть в спальню Мередит через окно – несмотря на то что оно находилось в 13 футах (4 метрах) от земли – и выйти через переднюю дверь, зайдя по пути в ванную, чтобы смыть кровь. Это объясняет следы крови в ванной.
Кьяккьера указал на то, что Мередит, по всей видимости, знала убийцу, потому что на входной двери нет следов взлома. И хотя труп Мередит обнаружен в запертой спальне, следователи пока не нашли ключа и не могли ответить на вопрос: вышел или вошел убийца через разбитое окно?
Вскоре было выдвинуто предположение, что на Мередит мог напасть ее ухажер. Но его быстро отвергли друзья и знакомые девушки, включая знакомого владельца бара, который утверждал, что в то время у нее не было серьезных отношений с мужчинами.
Кьяккьера вскоре выяснил, что Мередит познакомилась с Амандой Нокс по объявлению в университете о поиске соседей для съема жилья. Они были очень разными – Мередит отличалась спокойствием и сдержанностью, а Аманда была весьма бойкой девушкой, – но пара итальянцев, живших на той же вилле, сказали полиции, что девочки сдружились и даже понравились друг другу. Помимо прочего их связывало то, что они обе изучали гуманитарные науки, обе с удовольствием проводили время в ресторанчиках Перуджи, играли на гитаре и покуривали травку. Но со временем они стали отдаляться друг от друга. Мередит не нравилось, что к Аманде часто приходят знакомые, преимущественно мужского пола. Не нравилось ей и то, что Аманда не отличалась любовью к чистоте и часто не спускала за собой воду в туалете. Тем не менее они уживались и старались не ссориться.
Криминалисты все выходные исследовали место преступления, разыскивая отпечатки пальцев и собирая предметы, с которых можно было взять образцы ДНК. В пятне крови рядом с трупом Мередит был обнаружен отпечаток пальца; с помощью препарата «Луминол» (который реагирует на кровь) были найдены следы крови в других местах. Утверждалось, что найдены отпечатки пальцев на двух мобильных телефонах Мередит. Следователи также внимательно изучали список последних звонков.
Кьяккьера с коллегами также не обошли вниманием фотографии с Хеллоуина и другие фотографии с Facebook, на которых были запечатлены знакомые девушки. Некоторые снимки были сделаны в ресторанчиках Перуджи, включая бар «Мерлин», совладельцем которого был Паскуале Алесси и в котором Мередит часто бывала. Несколько фотографий было сделано на вечеринке в честь Хеллоуина в «Мерлине». Алесси помог полицейским установить личность снятых на них людей, включая студента-американца, который подрабатывал там вышибалой, и ливийского студента, изучавшего информатику. Ряд фотографий сделал тридцатитрехлетний Дженнаро Крульяно, который также помог полиции установить личность сфотографированных.
К тому времени в Перудже все только и обсуждали подробности убийства, строя различные предположения по поводу его мотива и личности преступника. Ходили слухи, что Мередит убил мужчина, с которым она познакомилась на одной из вечеринок во время Хеллоуина.
«Она была не из тех, кто приглашает к себе малознакомых людей», – заявил Крульяно, пытаясь пресечь подобные слухи.
«Я была с Мередит в баре тем вечером и не видела, чтобы она с кем-то знакомилась. Насколько я знаю, Мередит не получала никаких угроз», – сказала еще одна ее подруга и однокурсница, двадцатилетняя Саманта Роденхерст.
Другие также поспешили опровергнуть слухи, но без особого успеха. Для Перуджи это было из ряда вон выходящее происшествие, прогремевшее на всю Италию и даже отчасти затмившее дело «Флорентийского монстра» (несколько нераскрытых убийств, совершенных с 1968 по 1985 год). Слухи о таком преступлении вряд ли можно легко остановить.
В воскресенье, 4 ноября, в тот день, на который было назначено вскрытие, случилось необычное и мрачное происшествие. У входа в Университет для иностранцев кто-то повесил на доску объявление о том, что приглашается английская студентка для проживания в том доме, где жила Мередит, а ниже был указан вымышленный номер телефона, состоявший из тех же цифр, что и дата ее убийства. Полицейские поспешили удалить это объявление, но не смогли найти его автора.
Вечером патологоанатом Лука Лалли произвел вскрытие трупа Мередит. Позже он утверждал, что были обнаружены свидетельства «вероятной» сексуальной связи до момента смерти, но что девушка «не была изнасилована». Его сообщение помогло пресечь слухи об изнасиловании, которые уже начали попадать на страницы итальянских газет. Лалли также сказал, что, вероятнее всего, орудием убийства был перочинный нож.
После вскрытия итальянская пресса сообщила о том, что сонная артерия Мередит не была перерезана, а это означает, что смерть ее, по всей видимости, была довольно долгой и мучительной – она задыхалась и захлебывалась собственной кровью. Из заявлений патологоанатома и в результате утечки информации стало известно, что девушку душили и на ее обнаженном теле обнаружено 47 порезов и синяков. Говорили также, что полиция не исключает, что Мередит защищалась от сексуального насилия и окно было разбито намеренно, чтобы запутать следы. Таинственности происшествию придавало и сообщение о том, что 2 ноября Аманду Нокс видели в прачечной на виа Фабретти с чернокожим мужчиной из Северной Африки. Там она стирала одежду, и многие стали задумываться над тем, что это может означать.
В начале расследования полицию очень заинтересовали особенности ран, нанесенных убийцей Мередит; эти подробности долго скрывали от прессы. Позже стало известно, что Мередит нанесли три глубокие раны ножом, которые, вероятнее всего, и послужили причиной смерти; но кроме того на ее теле было множество мелких царапин и ран. Это могло означать, что ее пытали или совершали какие-то сексуальные действия с садистским уклоном. Вполне возможно, что смерть стала итогом какой-то сексуальной игры, вышедшей из-под контроля вследствие того, что жертва не желала принимать в ней участия.
4
5
Итальянские следователи продолжали восстанавливать последние действия Мередит и опрашивали ее знакомых. Им удалось выяснить, что Мередит с подругами, включая ее соседку Аманду Нокс, провела по меньшей мере часть вечера 31 октября (ночь на Хеллоуин) на первом этаже дома Джакомо Силенци, молодого итальянца, с которым она встречалась. Тем вечером она могла побывать и на других вечеринках. Следующий вечер она провела с двумя подругами-англичанками, Софи Пертон и Робин Баттерворт. Они поужинали у Робин, а затем посмотрели фильм «Дневник памяти» на DVD. Устав накануне, Мередит решила лечь спать пораньше и ушла от Робин незадолго до девяти часов вечера.
Девушки вдвоем дошли до дома Софи, а затем попрощались на углу улицы, недалеко от коттеджа, где жила Мередит. Следователи полагают, что Мередит вернулась домой примерно в 21:15. Сначала предполагалось, что она была убита между этим временем и полуночью. Возглавлявший расследование офицер полиции Марко Кьяккьера – глава следовательского отдела, известного под названием «Летучий отряд Перуджи», – проводивший осмотр при помощи присланных из Рима криминалистов, вскоре предположил, что убийство было совершено приблизительно между десятью вечера в среду и десятью утра в четверг.
И хотя к субботе, 3 ноября, в Перуджу для участия в расследовании съехались более ста офицеров полиции со всей Италии, имя подозреваемого так и не было названо. Кьяккьера только уточнил некоторые детали, сообщив, что Мередит нашли в одной футболке и горло ей перерезали ножом или другим острым предметом, снизу вверх, с большой силой. На теле убитой были обнаружены и другие раны, но Кьяккьера не стал вдаваться в подробности.
«Над этим делом работают сто офицеров. В настоящее время мы опрашиваем всех знакомых Керчер, как мужского, так и женского пола», – сказал Кьяккьера.
Кьяккьера также добавил, что следов сексуального насилия не было, хотя позже обнаружилось, что имеются улики, указывающие на возможность недавнего полового сношения. Согласно его словам, убийца мог проникнуть в спальню Мередит через окно – несмотря на то что оно находилось в 13 футах (4 метрах) от земли – и выйти через переднюю дверь, зайдя по пути в ванную, чтобы смыть кровь. Это объясняет следы крови в ванной.
Кьяккьера указал на то, что Мередит, по всей видимости, знала убийцу, потому что на входной двери нет следов взлома. И хотя труп Мередит обнаружен в запертой спальне, следователи пока не нашли ключа и не могли ответить на вопрос: вышел или вошел убийца через разбитое окно?
Вскоре было выдвинуто предположение, что на Мередит мог напасть ее ухажер. Но его быстро отвергли друзья и знакомые девушки, включая знакомого владельца бара, который утверждал, что в то время у нее не было серьезных отношений с мужчинами.
Кьяккьера вскоре выяснил, что Мередит познакомилась с Амандой Нокс по объявлению в университете о поиске соседей для съема жилья. Они были очень разными – Мередит отличалась спокойствием и сдержанностью, а Аманда была весьма бойкой девушкой, – но пара итальянцев, живших на той же вилле, сказали полиции, что девочки сдружились и даже понравились друг другу. Помимо прочего их связывало то, что они обе изучали гуманитарные науки, обе с удовольствием проводили время в ресторанчиках Перуджи, играли на гитаре и покуривали травку. Но со временем они стали отдаляться друг от друга. Мередит не нравилось, что к Аманде часто приходят знакомые, преимущественно мужского пола. Не нравилось ей и то, что Аманда не отличалась любовью к чистоте и часто не спускала за собой воду в туалете. Тем не менее они уживались и старались не ссориться.
Криминалисты все выходные исследовали место преступления, разыскивая отпечатки пальцев и собирая предметы, с которых можно было взять образцы ДНК. В пятне крови рядом с трупом Мередит был обнаружен отпечаток пальца; с помощью препарата «Луминол» (который реагирует на кровь) были найдены следы крови в других местах. Утверждалось, что найдены отпечатки пальцев на двух мобильных телефонах Мередит. Следователи также внимательно изучали список последних звонков.
Кьяккьера с коллегами также не обошли вниманием фотографии с Хеллоуина и другие фотографии с Facebook, на которых были запечатлены знакомые девушки. Некоторые снимки были сделаны в ресторанчиках Перуджи, включая бар «Мерлин», совладельцем которого был Паскуале Алесси и в котором Мередит часто бывала. Несколько фотографий было сделано на вечеринке в честь Хеллоуина в «Мерлине». Алесси помог полицейским установить личность снятых на них людей, включая студента-американца, который подрабатывал там вышибалой, и ливийского студента, изучавшего информатику. Ряд фотографий сделал тридцатитрехлетний Дженнаро Крульяно, который также помог полиции установить личность сфотографированных.
К тому времени в Перудже все только и обсуждали подробности убийства, строя различные предположения по поводу его мотива и личности преступника. Ходили слухи, что Мередит убил мужчина, с которым она познакомилась на одной из вечеринок во время Хеллоуина.
«Она была не из тех, кто приглашает к себе малознакомых людей», – заявил Крульяно, пытаясь пресечь подобные слухи.
«Я была с Мередит в баре тем вечером и не видела, чтобы она с кем-то знакомилась. Насколько я знаю, Мередит не получала никаких угроз», – сказала еще одна ее подруга и однокурсница, двадцатилетняя Саманта Роденхерст.
Другие также поспешили опровергнуть слухи, но без особого успеха. Для Перуджи это было из ряда вон выходящее происшествие, прогремевшее на всю Италию и даже отчасти затмившее дело «Флорентийского монстра» (несколько нераскрытых убийств, совершенных с 1968 по 1985 год). Слухи о таком преступлении вряд ли можно легко остановить.
В воскресенье, 4 ноября, в тот день, на который было назначено вскрытие, случилось необычное и мрачное происшествие. У входа в Университет для иностранцев кто-то повесил на доску объявление о том, что приглашается английская студентка для проживания в том доме, где жила Мередит, а ниже был указан вымышленный номер телефона, состоявший из тех же цифр, что и дата ее убийства. Полицейские поспешили удалить это объявление, но не смогли найти его автора.
Вечером патологоанатом Лука Лалли произвел вскрытие трупа Мередит. Позже он утверждал, что были обнаружены свидетельства «вероятной» сексуальной связи до момента смерти, но что девушка «не была изнасилована». Его сообщение помогло пресечь слухи об изнасиловании, которые уже начали попадать на страницы итальянских газет. Лалли также сказал, что, вероятнее всего, орудием убийства был перочинный нож.
После вскрытия итальянская пресса сообщила о том, что сонная артерия Мередит не была перерезана, а это означает, что смерть ее, по всей видимости, была довольно долгой и мучительной – она задыхалась и захлебывалась собственной кровью. Из заявлений патологоанатома и в результате утечки информации стало известно, что девушку душили и на ее обнаженном теле обнаружено 47 порезов и синяков. Говорили также, что полиция не исключает, что Мередит защищалась от сексуального насилия и окно было разбито намеренно, чтобы запутать следы. Таинственности происшествию придавало и сообщение о том, что 2 ноября Аманду Нокс видели в прачечной на виа Фабретти с чернокожим мужчиной из Северной Африки. Там она стирала одежду, и многие стали задумываться над тем, что это может означать.
В начале расследования полицию очень заинтересовали особенности ран, нанесенных убийцей Мередит; эти подробности долго скрывали от прессы. Позже стало известно, что Мередит нанесли три глубокие раны ножом, которые, вероятнее всего, и послужили причиной смерти; но кроме того на ее теле было множество мелких царапин и ран. Это могло означать, что ее пытали или совершали какие-то сексуальные действия с садистским уклоном. Вполне возможно, что смерть стала итогом какой-то сексуальной игры, вышедшей из-под контроля вследствие того, что жертва не желала принимать в ней участия.
4
В любом деле особой важности, а убийство Мередит Керчер определенно подходило под эту категорию, полиция обычно неоднократно допрашивает всех причастных к нему, свидетелей и подозреваемых, и сопоставляет их ответы, чтобы не упустить ни одной важной детали. Расследование убийства Мередит Керчер отличалось от других подобных случаев разве что более тщательными допросами и тем, что противоречия в показаниях свидетелей заставили несколько раз изменить предположения о том, что же произошло с Мередит в последние часы ее жизни.
Обычно Аманда Нокс переписывалась со своей матерью, сорокашестилетней Эддой Меллас из Сиэтла, по электронной почте. Но 2 ноября, несмотря на девятичасовую разницу во времени между Перуджей и Сиэтлом, Аманда позвонила матери, разбудив ее, рано утром и рассказала, что провела ночь в доме Рафаэля Соллечито и только что вернулась, чтобы принять душ, но обнаружила в доме беспорядок. Она сказала матери, что дверь в квартиру была открыта, а внутри тоже она заметила следы – например, она упомянула о том, что кого-то вырвало в унитаз. Но долго Аманда разговаривать не стала, сообщив матери, что сейчас же собирается вернуться к Соллечито. В этом разговоре странно то, что Аманда сначала вернулась домой, чтобы принять душ, а потом тут же пошла обратно к Соллечито и сразу же вернулась с ним на виллу. Позже в разговоре с полицейскими Аманда добавила, что заметила капли крови в ванной.
В то утро Аманда также позвонила своей соседке Филомене Романелли и повторила ей почти все, что сказала матери, – что входная дверь открыта, а на полу в ванной кровь. Она также особо упомянула, что возвращается к своему молодому человеку, чтобы привести его на виллу, но сначала примет душ.
Когда полицейские пришли на виллу, чтобы вернуть Мередит найденные телефоны, Аманда в первом разговоре с ними сказала, что получила sms-сообщение от Патрика Лумумбы, владельца бара «Ле Чик», где она работала, о том, что ей не обязательно приходить вечером на работу. Бар «Ле Чик» был популярен среди студентов, и Аманда подрабатывала там официанткой. Аманда ответила Лумумбе: «Увидимся позже. Приятного вечера!» В результате они с Соллечито провели время в его квартире, покурили травку и посмотрели французский фильм «Амели» с Одри Тату. Потом они занимались сексом и ужинали. Аманда также сказала, что в квартире Соллечито она читала книгу о Гарри Поттере. Но следователи увидели книгу на вилле, а не в квартире Соллечито и заметили, что она ничего не говорила о том, как принесла ее домой. Соллечито сообщил полиции, что почти весь вечер работал за компьютером и они с Амандой вернулись на виллу незадолго до того, как туда пришли полицейские с телефонами Мередит, и что, увидев разбитое окно, он пытался позвонить в полицию, чтобы сообщить о взломе. Вплоть до этого момента, с небольшими исключениями, показания Аманды и Соллечито о том, как они провели вечер в день убийства Мередит, совпадали.
Но в течение нескольких следующих дней – с пятницы, 2 ноября, и до следующего четверга – полиция несколько раз вызывала Аманду и Рафаэля для дачи показаний, а также осмотрела компьютер Рафаэля и начала детально изучать распечатки телефонных звонков, и вот тут начали всплывать несоответствия.
Вспомнив, что Рафаэль утверждал, что почти весь вечер 1 ноября просидел за компьютером, следователи вполне логично решили осмотреть компьютер, чтобы удостовериться в истинности показаний. Но выяснилось, что компьютером тем вечером почти не пользовались. Следователи также заметили, что 1 ноября мобильные телефоны Аманды и Рафаэля были отключены с 08.00–08.30 вечера 1 ноября до следующего утра, хотя обычно они не отключали свои телефоны на такой большой промежуток времени.
В распечатках телефонных звонков Рафаэля обнаружены и другие несоответствия. Когда полицейские прибыли на виллу, чтобы вернуть телефоны Мередит, Рафаэль сказал, что пытался позвонить в полицию и сообщить о взломе; но, судя по записям, он звонил уже после того, как с ним поговорили. Аманда и Рафаэль продолжали настаивать на том, что не имели ни малейшего представления о том, что Мередит мертва и ее тело лежит в запертой спальне.
Особый интерес вызвали также показания свидетеля Марко Квинтавалле, владельца небольшого магазина. Квинтавалле сообщил полиции, что молодая женщина, которую он опознал как Аманду Нокс, заходила в его магазин рано утром 2 ноября, в то самое время, когда она, по ее собственным словам, находилась в квартире Рафаэля. Полицейские обнаружили в квартире Рафаэля чек из магазина Квинтавалле и заметили, что в его квартире тем утром пахло отбеливателем. И хотя полиция не сообщила о том, было ли на чеке обозначено наименование товара, можно предположить, что в магазине Квинтавалле были куплены отбеливатель и другие чистящие средства, с помощью которых Аманда и Рафаэль могли отмыться сами и отмыть орудие убийства.
После того как вилла была опечатана как место совершения преступления, Аманда Нокс с двумя итальянскими подругами оказались без крыши над головой, по крайней мере в Перудже. В воскресенье, 4 ноября, мать Аманды вылетела из Сиэтла в Италию, чтобы быть рядом с дочерью, которая заявила, что хочет закончить семестр в университете Перуджи и помочь полицейским в расследовании. Эдда Меллас предполагала, что труднее всего будет найти дочери новое жилье, но, прибыв в Перуджу, она была потрясена, узнав, что ее дочь подозревают в убийстве Мередит. Позже она призналась журналисту газеты «Радар», что ей стало плохо, когда она услышала об этом. Первое утро она провела в поисках адвоката для Аманды, но она и понятия не имела, какие испытания ожидают их в ближайшие часы, дни, недели и месяцы.
Пока в Перудже полным ходом шло расследование, в понедельник, 5 ноября, семья Мередит в Англии сделала заявление через лондонскую полицию. В частности, в нем говорилось: «Невозможно выразить словами наши чувства. После трагической гибели нашей дочери и сестры Мередит мы чувствуем себя опустошенными. Ничто не может подготовить человека к такой новости, какую мы получили в пятницу вечером, и только сейчас мы нашли в себе силы, чтобы высказаться.
Мез была особенной. Ей был двадцать один год, она прилежно училась, усердно работала, проводила время со своими друзьями и родными. Она была одним из самых прекрасных, умных, сообразительных и заботливых людей, каких только можно представить. Ее не страшили трудности, она была любящей дочерью и сестрой, преданным другом.
В конце августа Мередит отправилась в Италию, чтобы завершить курс обучения. Она была в восторге от того, что целый год будет изучать итальянский язык, заводить новые знакомства и погружаться в культуру другой страны. Она следовала своей мечте, и нам было приятно знать, что пусть она и вдали от нас, но для нее это самое счастливое время в ее жизни. Нам кажется, что не будет преувеличением сказать, что Мередит заражала всех вокруг своими оптимизмом, улыбкой и чувством юмора».
В заключение члены семьи заявляли: «Мы призываем всех, кто что-то знает, пусть вам самим эти сведения кажутся неважными и незначительными, связаться с полицией и помочь нам предать правосудию человека, разрушившего столько жизней».
Когда итальянская пресса, а позже и другие европейские издания стали сообщать о том, что Мередит вовлекли в действия сексуального характера с одним или несколькими людьми, повинными в ее смерти, – эти подозрения были вызваны тем, что ее нашли почти голой, а также заявлениями сотрудников полиции, – отец Мередит, как и любой отец на его месте, попытался пресечь эти слухи, публично заявив, что Мередит никогда не стала бы участвовать ни в чем подобном. Те, кто ее знал, также говорили, что она была порядочной девушкой, которую никто не мог бы склонить к сомнительным сексуальным экспериментам. Она явно стала жертвой насилия, и ее смерть была вызвана жестокими действиями со стороны «неустановленного лица или нескольких неустановленных лиц», по выражению Николо Мириано, магистра, принимавшего участие в расследовании. Патологоанатом Лука Лалли, обнаруживший порезы и синяки на ее теле, также способствовал продвижению версии, согласно которой Мередит была невинной жертвой, которая погибла в ходе борьбы с человеком, который насильно склонял ее к сексуальным действиям. Лалли обнаружил признаки сексуальной активности до момента смерти, но не признал, что ее изнасиловали.
Тем временем расследование продолжалось, и детективы из отдела убийств продолжали допрашивать знакомых Мередит в Перудже. Следователи также просмотрели ее дневник и ноутбук; они искали служащего из местного бара, который был потенциальным подозреваемым. Кроме того, детективы продолжали выяснять маршрут, которым Мередит возвращалась домой одна в ночь убийства через пьяцца Гримана. На этой площади есть баскетбольная площадка, на которой по вечерам собираются местные наркоманы, и у полицейских были подозрения, что один или несколько наркоманов увязались за девушкой. И хотя на многих улицах Перуджи установлены камеры скрытого наблюдения, на этой площади их нет, потому-то здесь и собираются различные сомнительные типы.
Кроме того, внимание следователей к этой площади привлек тот факт, что за несколько часов до обнаружения трупа Мередит здесь видели известного наркодилера, который сам употребляет наркотики. У него была порезана рука, и он был заляпан кровью. Говорят, что он умывался в общественном фонтане и кричал по телефону: «Я убил ее! Я убил ее!» Одна тележурналистка привела веские доказательства в поддержку этой версии и даже нашла свидетелей – водителя «скорой помощи» и медбрата, которых вызвали на площадь оказать помощь этому человеку, – но полицейские во главе с Миньини в конце концов отвергли эту версию.
Миньини заставил журналистку отказаться от своей идеи, обвинив ее в публикации вымышленной информации и распространении паники среди местного населения. Миньини с коллегами якобы выяснили, что молодой человек кричал по телефону на свою подругу, но не дали убедительных разъяснений, почему наркодилер упоминал об убийстве женщины, и не пояснили, о какой именно женщине он говорил. Санитары отвезли его в больницу, а позже перевели в клинику для наркоманов, где держали под строгим надзором.
По-видимому, Миньини с коллегами гораздо более интересовались Амандой Нокс и Рафаэлем Соллечито, особенно после того, как выяснилось, что Соллечито, сын богатого врача из города Бари на юге Италии, часто носил с собой перочинные ножи. Кроме того, следователи нашли у него дома комиксы с жестокими сюжетами, в частности японские «манга», и другие материалы подобного содержания. Некоторые комиксы содержали иллюстрированные рассказы об убийстве женщин-вампиров в ночь на Хеллоуин (вспомним, что Мередит нарядилась вампиром на вечеринку). Позже полиция сообщила, что некоторые иллюстрации в комиксах походили на сцену убийства в спальне Мередит.
В конце выходных, пока Миньини и полицейские продолжали ломать голову, местные жители, знавшие Мередит, вышли со свечами к собору Перуджи и повесили флаг с ее именем у ратуши. Некоторые раздавали листовки с объявлением о предстоящем ночном бдении: «С величайшей любовью, от всех твоих друзей в Перудже. Прощай, Мередит».
Мередит любили многие люди, даже вдали от ее родины, и это только добавляло загадочности ее убийству. Кто и зачем убил ее с такой жестокостью? Это преступление казалось совершенно необъяснимым.
Обычно Аманда Нокс переписывалась со своей матерью, сорокашестилетней Эддой Меллас из Сиэтла, по электронной почте. Но 2 ноября, несмотря на девятичасовую разницу во времени между Перуджей и Сиэтлом, Аманда позвонила матери, разбудив ее, рано утром и рассказала, что провела ночь в доме Рафаэля Соллечито и только что вернулась, чтобы принять душ, но обнаружила в доме беспорядок. Она сказала матери, что дверь в квартиру была открыта, а внутри тоже она заметила следы – например, она упомянула о том, что кого-то вырвало в унитаз. Но долго Аманда разговаривать не стала, сообщив матери, что сейчас же собирается вернуться к Соллечито. В этом разговоре странно то, что Аманда сначала вернулась домой, чтобы принять душ, а потом тут же пошла обратно к Соллечито и сразу же вернулась с ним на виллу. Позже в разговоре с полицейскими Аманда добавила, что заметила капли крови в ванной.
В то утро Аманда также позвонила своей соседке Филомене Романелли и повторила ей почти все, что сказала матери, – что входная дверь открыта, а на полу в ванной кровь. Она также особо упомянула, что возвращается к своему молодому человеку, чтобы привести его на виллу, но сначала примет душ.
Когда полицейские пришли на виллу, чтобы вернуть Мередит найденные телефоны, Аманда в первом разговоре с ними сказала, что получила sms-сообщение от Патрика Лумумбы, владельца бара «Ле Чик», где она работала, о том, что ей не обязательно приходить вечером на работу. Бар «Ле Чик» был популярен среди студентов, и Аманда подрабатывала там официанткой. Аманда ответила Лумумбе: «Увидимся позже. Приятного вечера!» В результате они с Соллечито провели время в его квартире, покурили травку и посмотрели французский фильм «Амели» с Одри Тату. Потом они занимались сексом и ужинали. Аманда также сказала, что в квартире Соллечито она читала книгу о Гарри Поттере. Но следователи увидели книгу на вилле, а не в квартире Соллечито и заметили, что она ничего не говорила о том, как принесла ее домой. Соллечито сообщил полиции, что почти весь вечер работал за компьютером и они с Амандой вернулись на виллу незадолго до того, как туда пришли полицейские с телефонами Мередит, и что, увидев разбитое окно, он пытался позвонить в полицию, чтобы сообщить о взломе. Вплоть до этого момента, с небольшими исключениями, показания Аманды и Соллечито о том, как они провели вечер в день убийства Мередит, совпадали.
Но в течение нескольких следующих дней – с пятницы, 2 ноября, и до следующего четверга – полиция несколько раз вызывала Аманду и Рафаэля для дачи показаний, а также осмотрела компьютер Рафаэля и начала детально изучать распечатки телефонных звонков, и вот тут начали всплывать несоответствия.
Вспомнив, что Рафаэль утверждал, что почти весь вечер 1 ноября просидел за компьютером, следователи вполне логично решили осмотреть компьютер, чтобы удостовериться в истинности показаний. Но выяснилось, что компьютером тем вечером почти не пользовались. Следователи также заметили, что 1 ноября мобильные телефоны Аманды и Рафаэля были отключены с 08.00–08.30 вечера 1 ноября до следующего утра, хотя обычно они не отключали свои телефоны на такой большой промежуток времени.
В распечатках телефонных звонков Рафаэля обнаружены и другие несоответствия. Когда полицейские прибыли на виллу, чтобы вернуть телефоны Мередит, Рафаэль сказал, что пытался позвонить в полицию и сообщить о взломе; но, судя по записям, он звонил уже после того, как с ним поговорили. Аманда и Рафаэль продолжали настаивать на том, что не имели ни малейшего представления о том, что Мередит мертва и ее тело лежит в запертой спальне.
Особый интерес вызвали также показания свидетеля Марко Квинтавалле, владельца небольшого магазина. Квинтавалле сообщил полиции, что молодая женщина, которую он опознал как Аманду Нокс, заходила в его магазин рано утром 2 ноября, в то самое время, когда она, по ее собственным словам, находилась в квартире Рафаэля. Полицейские обнаружили в квартире Рафаэля чек из магазина Квинтавалле и заметили, что в его квартире тем утром пахло отбеливателем. И хотя полиция не сообщила о том, было ли на чеке обозначено наименование товара, можно предположить, что в магазине Квинтавалле были куплены отбеливатель и другие чистящие средства, с помощью которых Аманда и Рафаэль могли отмыться сами и отмыть орудие убийства.
После того как вилла была опечатана как место совершения преступления, Аманда Нокс с двумя итальянскими подругами оказались без крыши над головой, по крайней мере в Перудже. В воскресенье, 4 ноября, мать Аманды вылетела из Сиэтла в Италию, чтобы быть рядом с дочерью, которая заявила, что хочет закончить семестр в университете Перуджи и помочь полицейским в расследовании. Эдда Меллас предполагала, что труднее всего будет найти дочери новое жилье, но, прибыв в Перуджу, она была потрясена, узнав, что ее дочь подозревают в убийстве Мередит. Позже она призналась журналисту газеты «Радар», что ей стало плохо, когда она услышала об этом. Первое утро она провела в поисках адвоката для Аманды, но она и понятия не имела, какие испытания ожидают их в ближайшие часы, дни, недели и месяцы.
Пока в Перудже полным ходом шло расследование, в понедельник, 5 ноября, семья Мередит в Англии сделала заявление через лондонскую полицию. В частности, в нем говорилось: «Невозможно выразить словами наши чувства. После трагической гибели нашей дочери и сестры Мередит мы чувствуем себя опустошенными. Ничто не может подготовить человека к такой новости, какую мы получили в пятницу вечером, и только сейчас мы нашли в себе силы, чтобы высказаться.
Мез была особенной. Ей был двадцать один год, она прилежно училась, усердно работала, проводила время со своими друзьями и родными. Она была одним из самых прекрасных, умных, сообразительных и заботливых людей, каких только можно представить. Ее не страшили трудности, она была любящей дочерью и сестрой, преданным другом.
В конце августа Мередит отправилась в Италию, чтобы завершить курс обучения. Она была в восторге от того, что целый год будет изучать итальянский язык, заводить новые знакомства и погружаться в культуру другой страны. Она следовала своей мечте, и нам было приятно знать, что пусть она и вдали от нас, но для нее это самое счастливое время в ее жизни. Нам кажется, что не будет преувеличением сказать, что Мередит заражала всех вокруг своими оптимизмом, улыбкой и чувством юмора».
В заключение члены семьи заявляли: «Мы призываем всех, кто что-то знает, пусть вам самим эти сведения кажутся неважными и незначительными, связаться с полицией и помочь нам предать правосудию человека, разрушившего столько жизней».
Когда итальянская пресса, а позже и другие европейские издания стали сообщать о том, что Мередит вовлекли в действия сексуального характера с одним или несколькими людьми, повинными в ее смерти, – эти подозрения были вызваны тем, что ее нашли почти голой, а также заявлениями сотрудников полиции, – отец Мередит, как и любой отец на его месте, попытался пресечь эти слухи, публично заявив, что Мередит никогда не стала бы участвовать ни в чем подобном. Те, кто ее знал, также говорили, что она была порядочной девушкой, которую никто не мог бы склонить к сомнительным сексуальным экспериментам. Она явно стала жертвой насилия, и ее смерть была вызвана жестокими действиями со стороны «неустановленного лица или нескольких неустановленных лиц», по выражению Николо Мириано, магистра, принимавшего участие в расследовании. Патологоанатом Лука Лалли, обнаруживший порезы и синяки на ее теле, также способствовал продвижению версии, согласно которой Мередит была невинной жертвой, которая погибла в ходе борьбы с человеком, который насильно склонял ее к сексуальным действиям. Лалли обнаружил признаки сексуальной активности до момента смерти, но не признал, что ее изнасиловали.
Тем временем расследование продолжалось, и детективы из отдела убийств продолжали допрашивать знакомых Мередит в Перудже. Следователи также просмотрели ее дневник и ноутбук; они искали служащего из местного бара, который был потенциальным подозреваемым. Кроме того, детективы продолжали выяснять маршрут, которым Мередит возвращалась домой одна в ночь убийства через пьяцца Гримана. На этой площади есть баскетбольная площадка, на которой по вечерам собираются местные наркоманы, и у полицейских были подозрения, что один или несколько наркоманов увязались за девушкой. И хотя на многих улицах Перуджи установлены камеры скрытого наблюдения, на этой площади их нет, потому-то здесь и собираются различные сомнительные типы.
Кроме того, внимание следователей к этой площади привлек тот факт, что за несколько часов до обнаружения трупа Мередит здесь видели известного наркодилера, который сам употребляет наркотики. У него была порезана рука, и он был заляпан кровью. Говорят, что он умывался в общественном фонтане и кричал по телефону: «Я убил ее! Я убил ее!» Одна тележурналистка привела веские доказательства в поддержку этой версии и даже нашла свидетелей – водителя «скорой помощи» и медбрата, которых вызвали на площадь оказать помощь этому человеку, – но полицейские во главе с Миньини в конце концов отвергли эту версию.
Миньини заставил журналистку отказаться от своей идеи, обвинив ее в публикации вымышленной информации и распространении паники среди местного населения. Миньини с коллегами якобы выяснили, что молодой человек кричал по телефону на свою подругу, но не дали убедительных разъяснений, почему наркодилер упоминал об убийстве женщины, и не пояснили, о какой именно женщине он говорил. Санитары отвезли его в больницу, а позже перевели в клинику для наркоманов, где держали под строгим надзором.
По-видимому, Миньини с коллегами гораздо более интересовались Амандой Нокс и Рафаэлем Соллечито, особенно после того, как выяснилось, что Соллечито, сын богатого врача из города Бари на юге Италии, часто носил с собой перочинные ножи. Кроме того, следователи нашли у него дома комиксы с жестокими сюжетами, в частности японские «манга», и другие материалы подобного содержания. Некоторые комиксы содержали иллюстрированные рассказы об убийстве женщин-вампиров в ночь на Хеллоуин (вспомним, что Мередит нарядилась вампиром на вечеринку). Позже полиция сообщила, что некоторые иллюстрации в комиксах походили на сцену убийства в спальне Мередит.
В конце выходных, пока Миньини и полицейские продолжали ломать голову, местные жители, знавшие Мередит, вышли со свечами к собору Перуджи и повесили флаг с ее именем у ратуши. Некоторые раздавали листовки с объявлением о предстоящем ночном бдении: «С величайшей любовью, от всех твоих друзей в Перудже. Прощай, Мередит».
Мередит любили многие люди, даже вдали от ее родины, и это только добавляло загадочности ее убийству. Кто и зачем убил ее с такой жестокостью? Это преступление казалось совершенно необъяснимым.
5
Хотя многие участники дела об убийстве Мередит Керчер этого не подозревали, в понедельник, 5 ноября 2007 года, расследование приняло неожиданный оборот. Аманда Нокс, как всегда одетая в любимом стиле «секонд-хенд», и ее парень, Рафаэль Соллечито, были доставлены в полицейский участок Перуджи на очередной допрос. Влюбленным молодым людям и в голову не пришло, что их собираются взять под стражу. Их поместили в разные комнаты и допрашивали всю ночь. Мать Аманды, Эдда Меллас, прибыв в Италию за несколько часов до этого, пришла в ужас. Еще не до конца поверив в реальность происходящего, она не успела найти адвоката для дочери и, вероятно, не надеялась найти его до следующего дня.
Находясь в разных комнатах, Аманда и Рафаэль не могли ни видеть, ни слышать друг друга; полицейские говорили по-итальянски и использовали типичные приемы, известные во всем мире. Так, например, они сказали Аманде, что Рафаэль уверен, будто она побывала на месте преступления, и наоборот. И хотя оба они повторяли примерно то же, что и прежде, описывая свои действия в ночь убийства Мередит, полицейские постарались убедить Аманду, что Рафаэль настроен против нее, а Рафаэля – что Аманда «топит» его. Еще до окончания ночного допроса Аманда и Рафаэль изменили свои показания.
В унылых прокуренных помещениях было холодно и неуютно. Резкое освещение пугало, а неудобные казенные стулья не позволяли расслабиться ни на минуту; допрашивавшие постоянно расхаживали взад-вперед, и казалось, что им неведома усталость. Похоже, что вся эта обстановка была специально создана для того, чтобы вытянуть из подозреваемых как можно больше признаний.
Допрос длился весь понедельник и начало вторника, и полицейским удалось узнать довольно много подробностей – гораздо больше, чем во время предыдущих допросов. Даже те, кто критически относился к довольно сомнительной тактике Миньини и его коллег, стали подумывать о том, что, возможно, он прав, решив подробнее разработать версию о причастности Аманды и Рафаэля к убийству. В оправдание полицейских и главного следователя можно сказать, что тогда им было известно много подробностей, еще не ставших достоянием широкой публики, но определивших отношение полиции к этому делу.
После того как полицейские убедили Рафаэля, будто Аманда призналась в том, что он был на месте преступления, Рафаэль сказал, что Аманда выходила из его квартиры, примерно в девять вечера, а затем вернулась как ни в чем не бывало; за это время она могла убить Мередит. Ему показалось, что она отсутствовала четыре часа, но его показания были не слишком точны. После он признался, что плохо помнит тот вечер, потому что они с Амандой курили марихуану и гашиш. Но, в частности, он сказал полицейским следующее:
«Я не помню, как она была одета, да и переодевалась ли перед тем, как мы распрощались. Я не помню, занимались ли мы сексом тем вечером».
Эти показания противоречили прежним, о том, что они с Амандой в ночь убийства смотрели «Амели», вместе поужинали и занимались сексом.
«На следующее утро мы проснулись примерно в десять, и она сказала мне, что хочет сходить домой, чтобы принять душ и переодеться, – продолжал Рафаэль. – Потом она сказала, что когда пришла домой, то их входная дверь была открыта, а в маленькой ванной она видела следы крови. Она спросила меня, не кажется ли мне это странным. Я ответил, что это действительно странно».
Судя по словам Рафаэля, когда он пришел на виллу с Амандой, то комната другой соседки была в беспорядке, а в комнате Аманды все было чисто и аккуратно.
«Потом я подошел к двери Мередит и увидел, что она заперта. Сначала я проверил, правда ли что в ванной есть следы крови, как говорила Аманда, и заметил кровь в раковине. На коврике также было что-то странное, что-то вроде воды и крови, но все остальное там было в порядке. Тут в ванную зашла Аманда и крепко обняла меня. Я попробовал выбить дверь в комнату Мередит, но не смог, и тут я решил позвонить сестре, которая служит карабинером. Она посоветовала мне позвонить по номеру 112 [номер вызова экстренной помощи в Италии], но тут прибыли полицейские».
Рафаэль якобы заявил, что сначала наговорил полиции «много глупостей, потому что Аманда убедила меня в том, что ее версия событий правильная, а я не подумал, что в ней многое не сходится».
Когда Аманде передали некоторые высказывания Рафаэля, она сказала, что Рафаэль и сам мог проснуться ночью, выйти из квартиры, убить Мередит, а затем вернуться и снова лечь в кровать, пока она крепко спала.
Допрос продолжался. Следователи спросили Аманду о других возможных сценариях того, что произошло в ту ночь. Аманда, уже уставшая и раздраженная, сказала, что ночью она могла быть на вилле и, возможно, слышала, как кто-то кричит. Именно тогда дело приняло очередной резкий поворот – Аманда впутала в него владельца бара «Ле Чик», Патрика Дийя Лумумбу, тридцативосьмилетнего уроженца Конго. В тот вечер Аманда якобы заходила на виллу вместе с Лумумбой. Полиции было известно, что в вечер убийства Аманда обменивалась с Лумумбой sms-сообщениями, и следователи попытались вытянуть у нее дополнительные сведения о владельце бара – в частности, и потому, что в руке Мередит был обнаружен волос чернокожего человека. Этот факт ранее скрывали от публики.
На допросе Аманда сказала следующее: «Я не помню, была ли моя подруга Мередит уже там или пришла позже. Мы приходили по отдельности. Я могу только сказать, что они [Лумумба и Мередит] ушли вместе… в спальню Мередит, пока я, по-моему, была на кухне… он хотел ее… да, мы были дома… в тот вечер мы хотели немного повеселиться. Мы были пьяные. Мы попросили ее присоединиться к нам. Дийя [Патрик] захотел ее. Мы с Рафаэлем пошли в другую комнату, и тут я услышала крики. Патрик с Мередит были у нее в спальне, я оставалась на кухне. Я не помню, как долго они там пробыли, – я только могу сказать, что в какой-то момент услышала крики Мередит и так испугалась, что заткнула уши… Я представляла себе всякие ужасы… Потом я ничего не помню. В голове как-то все перемешалось… проносятся всякие мысли… Не помню, звала ли Мередит на помощь, или я слышала глухой стук, потому что была очень расстроена, но я представляю, что могло там произойти… Я хочу рассказать, что случилось, потому что это меня очень пугает. Я на самом деле боюсь Патрика, того африканца, владельца бара „Ле Чик“, где иногда подрабатываю… Не помню, был ли там Рафаэль, но помню, как проснулась в постели у него дома, а утром пошла к себе и нашла дверь открытой».
Находясь в разных комнатах, Аманда и Рафаэль не могли ни видеть, ни слышать друг друга; полицейские говорили по-итальянски и использовали типичные приемы, известные во всем мире. Так, например, они сказали Аманде, что Рафаэль уверен, будто она побывала на месте преступления, и наоборот. И хотя оба они повторяли примерно то же, что и прежде, описывая свои действия в ночь убийства Мередит, полицейские постарались убедить Аманду, что Рафаэль настроен против нее, а Рафаэля – что Аманда «топит» его. Еще до окончания ночного допроса Аманда и Рафаэль изменили свои показания.
В унылых прокуренных помещениях было холодно и неуютно. Резкое освещение пугало, а неудобные казенные стулья не позволяли расслабиться ни на минуту; допрашивавшие постоянно расхаживали взад-вперед, и казалось, что им неведома усталость. Похоже, что вся эта обстановка была специально создана для того, чтобы вытянуть из подозреваемых как можно больше признаний.
Допрос длился весь понедельник и начало вторника, и полицейским удалось узнать довольно много подробностей – гораздо больше, чем во время предыдущих допросов. Даже те, кто критически относился к довольно сомнительной тактике Миньини и его коллег, стали подумывать о том, что, возможно, он прав, решив подробнее разработать версию о причастности Аманды и Рафаэля к убийству. В оправдание полицейских и главного следователя можно сказать, что тогда им было известно много подробностей, еще не ставших достоянием широкой публики, но определивших отношение полиции к этому делу.
После того как полицейские убедили Рафаэля, будто Аманда призналась в том, что он был на месте преступления, Рафаэль сказал, что Аманда выходила из его квартиры, примерно в девять вечера, а затем вернулась как ни в чем не бывало; за это время она могла убить Мередит. Ему показалось, что она отсутствовала четыре часа, но его показания были не слишком точны. После он признался, что плохо помнит тот вечер, потому что они с Амандой курили марихуану и гашиш. Но, в частности, он сказал полицейским следующее:
«Я не помню, как она была одета, да и переодевалась ли перед тем, как мы распрощались. Я не помню, занимались ли мы сексом тем вечером».
Эти показания противоречили прежним, о том, что они с Амандой в ночь убийства смотрели «Амели», вместе поужинали и занимались сексом.
«На следующее утро мы проснулись примерно в десять, и она сказала мне, что хочет сходить домой, чтобы принять душ и переодеться, – продолжал Рафаэль. – Потом она сказала, что когда пришла домой, то их входная дверь была открыта, а в маленькой ванной она видела следы крови. Она спросила меня, не кажется ли мне это странным. Я ответил, что это действительно странно».
Судя по словам Рафаэля, когда он пришел на виллу с Амандой, то комната другой соседки была в беспорядке, а в комнате Аманды все было чисто и аккуратно.
«Потом я подошел к двери Мередит и увидел, что она заперта. Сначала я проверил, правда ли что в ванной есть следы крови, как говорила Аманда, и заметил кровь в раковине. На коврике также было что-то странное, что-то вроде воды и крови, но все остальное там было в порядке. Тут в ванную зашла Аманда и крепко обняла меня. Я попробовал выбить дверь в комнату Мередит, но не смог, и тут я решил позвонить сестре, которая служит карабинером. Она посоветовала мне позвонить по номеру 112 [номер вызова экстренной помощи в Италии], но тут прибыли полицейские».
Рафаэль якобы заявил, что сначала наговорил полиции «много глупостей, потому что Аманда убедила меня в том, что ее версия событий правильная, а я не подумал, что в ней многое не сходится».
Когда Аманде передали некоторые высказывания Рафаэля, она сказала, что Рафаэль и сам мог проснуться ночью, выйти из квартиры, убить Мередит, а затем вернуться и снова лечь в кровать, пока она крепко спала.
Допрос продолжался. Следователи спросили Аманду о других возможных сценариях того, что произошло в ту ночь. Аманда, уже уставшая и раздраженная, сказала, что ночью она могла быть на вилле и, возможно, слышала, как кто-то кричит. Именно тогда дело приняло очередной резкий поворот – Аманда впутала в него владельца бара «Ле Чик», Патрика Дийя Лумумбу, тридцативосьмилетнего уроженца Конго. В тот вечер Аманда якобы заходила на виллу вместе с Лумумбой. Полиции было известно, что в вечер убийства Аманда обменивалась с Лумумбой sms-сообщениями, и следователи попытались вытянуть у нее дополнительные сведения о владельце бара – в частности, и потому, что в руке Мередит был обнаружен волос чернокожего человека. Этот факт ранее скрывали от публики.
На допросе Аманда сказала следующее: «Я не помню, была ли моя подруга Мередит уже там или пришла позже. Мы приходили по отдельности. Я могу только сказать, что они [Лумумба и Мередит] ушли вместе… в спальню Мередит, пока я, по-моему, была на кухне… он хотел ее… да, мы были дома… в тот вечер мы хотели немного повеселиться. Мы были пьяные. Мы попросили ее присоединиться к нам. Дийя [Патрик] захотел ее. Мы с Рафаэлем пошли в другую комнату, и тут я услышала крики. Патрик с Мередит были у нее в спальне, я оставалась на кухне. Я не помню, как долго они там пробыли, – я только могу сказать, что в какой-то момент услышала крики Мередит и так испугалась, что заткнула уши… Я представляла себе всякие ужасы… Потом я ничего не помню. В голове как-то все перемешалось… проносятся всякие мысли… Не помню, звала ли Мередит на помощь, или я слышала глухой стук, потому что была очень расстроена, но я представляю, что могло там произойти… Я хочу рассказать, что случилось, потому что это меня очень пугает. Я на самом деле боюсь Патрика, того африканца, владельца бара „Ле Чик“, где иногда подрабатываю… Не помню, был ли там Рафаэль, но помню, как проснулась в постели у него дома, а утром пошла к себе и нашла дверь открытой».