Гигевич Василий. Марсианское путешествие

   - А это и неудивительно... - сказал Коренев. Поначалу я не понял его. Помолчав, он объяснил: - Вы впервые столкнулись с Большим Компьютером. А что говорить мне, специалисту, который много лет занимается проблемой кибернетических машин и систем?..
   Он что-то недоговаривал, а что - я не мог понять.
   Тем временем мы приблизились к иллюминатору кругового обозрения и молча уселись в мягкие кресла.
   За выпуклым стеклом, словно за стеной аквариума, начиналось что-то чуждое и неведомое нам та загадочная бездна, в которой символическими мистическими знаками горели звезды, одни - ближе, другие - дальше... И хотя оба мы знали, что эти звезды находятся на расстоянии в десятки, сотни и тысячи световых лет, однако было такое ощущение, что они рядом.
   Близкий космос страшил и манил, как страшит и манит высота, с которой иногда так хочется броситься... Движения корабля не чувствовалось, и, если бы не постоянная сила ускорения, видимо, никто не сказал бы, что мы летим, набирая скорость, ежесекундно оставляя за собой сотни верст. И еще здесь, у иллюминатора, выразительно чувствовалось, что человек - песчинка в космосе, не более того.
   - Вам, видимо, хочется знать, почему я оставил обжитую Землю и оказался здесь, - помолчав, промолвил Коренев, глядя в иллюминатор. - Как и у большинства колонистов, у меня тоже имеются весомые причины. Причины... Принцип причинности... Видимо, мы так созданы природой, что не сможем жить, если не будем задавать себе вопросы и отвечать на них... Поверьте, как ученый, как специалист по кибернетике я и на Земле не пропал бы тем более, что деньги меня никогда не интересовали. Самое загадочное для меня в том, что Миллер, как бы вам точнее сказать, прав... Понимаете, что я хочу сказать? Как специалист я пока ничего ошибочного не нахожу в логических идеях Миллера. И в самом деле, здесь Миллер не лукавил, почти все в мире можно перевести на язык информатики. Порой наедине я и сам прихожу к тому, к чему пришел Миллер: Искусственный Разум должен управлять людьми. Да и сам человек, если отбросить человеческие амбиции, не является ли он всего лишь кибернетической биоэлектронной системой. Точнее, нам надо рассматривать не одного человека, а все человечество...
   Почему-то мне стало страшно от спокойствия Коренева. Одно дело, когда об этом говорил Миллер. Но Коренев... Это говорил тот человек, к которому у меня невольно возникала симпатия... Хотя уже и до этого, живя на Земле, я не однажды слышал подобные рассуждения. Однако всякий раз мне становилось не по себе. Я сразу же перебил Коренева:
   - Извините, но из-за своей безграмотности я до сих пор не сумел разобраться, что же такое Искусственный Разум. Я слышал и читал много определений Искусственного Разума, однако все они, как мне кажется, весьма противоречивы, запутаны. Как только кто-то начинает говорить об Искусственном Разуме, сразу же вспоминает о кибернетике. А ту же кибернетику одни ученые называют наукой, другие - искусством. Кое-кто связывает кибернетику с наукой о живых системах, целью которых является выживание. А что это означает, если задуматься? Человечество - тоже живая система, целью которой является выживание. И чем тогда кибернетика отличается от философии?..
   - О-о, - протянул Коренев и как-то скептически устало улыбнулся, кибернетика, как и Искусственный Разум, это такой кентавр, которого создал сам человек и которого он теперь никак не может оседлать. Признаюсь, что и я, специалист, почти ничего конкретного не могу сказать вам, когда речь заходит об Искусственном Разуме. Все здесь очень и очень запутано. Все началось не сейчас, когда у нас есть Большой Компьютер, к которому мы все привязаны браслетами, а намного раньше, когда ни меня, ни вас еще и на свете не было, возможно, даже с той поры, когда люди ввели понятие счета. Пятью пять - двадцать пять. Ах, как это просто! И какие же мы умные! А что скрыто за этой простотой? Вот вы, например, слышали о Пифагоре и пифагореизме? О Пифагоре, конечно, слышали, потому что вы в школу когда-то ходили. А вот о пифагореизме?
   - Кажется, какое-то древнее учение, а какое - толком не знаю.
   - Верно, философское учение. Пифагор Самосский, живший в шестом веке до нашей эры, основал его. Число это - бог, основа всего существующего... Вот из этого постулата, говоря научным термином, исходили пифагорейцы. Числовые соотношения представлялись источником гармонии космоса, того молчаливого загадочного космоса, которым мы с вами сейчас любуемся. Они же, пифагорейцы, ввели понятие сфер, каждая из которых характеризовалась комбинацией правильных геометрических тел, звучанием определенных музыкальных интервалов. Вы не задумывались, почему одна мелодия нам нравится, а другая нет? В основе гармоничной, красивой музыки лежат звуковые колебания, которые подчиняются математическим законам. Пифагорейцы верили в переселение души, разработали сложную систему культовых ограничений. А мы бессмысленно заучили в детстве теорему Пифагора и счастливы... Нам представляется все таким ясным и простым: квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Ах, какие мы умные!.. Математический символизм, мистическая роль цифр - все это было, не забывайте, еще пятьсот лет до нашей эры. Числами, математическими законами можно, словно ключом, открыть дверь загадочного космоса и не менее загадочного человека... Тут не только в мистику поверишь!.. Учтите, что Пифагора Самосского еще не было при жизни Большого Компьютера, который производит миллиарды математических операций в секунду...
   В этом монологе Коренева я уловил иронический подтекст. Как будто какая-то обида была у Коренева на кого-то.
   - В чем же вы видите все несчастья? - спросил я.
   - А в том, черт возьми, - Коренев взорвался. Он резко повернулся в мою сторону и, глядя на меня недобрым взглядом, зло произнес, будто во всем был виноват я: - Беда в том, что Большой Компьютер не допускает ошибок. Он всегда выдает самые оптимальные решения и этим отличается от несовершенного человека, который сомневается, ошибается и делает глупости.
   - Ничего не понимаю... Вы что, хотите, чтобы и Большой Компьютер ошибался?
   - Не совсем так... Просто на определенном этапе развития технологии микросхем он должен не то что ошибаться... Нет, грубых ошибок он не сделает, но между тем... Как бы вам объяснить? В тонких структурах микросхем, которыми насыщен Большой Компьютер, на окончательном расчете начнет сказываться дуализм электрона, принципы неоднозначностей, в конце концов обычная флуктуация частиц. И никто из живых не сумеет ни предвидеть, ни вообразить этот процесс. Короче говоря, Большой Компьютер будет выдавать в сложных ситуациях двойные или тройные решения, а которое из них единственное, верное, наиболее нужное человеку, мы не узнаем, ибо никто из живых не сумеет производить миллиарды математических операций в секунду. Просто мы не сможем контролировать точность его работы. А это, как вы понимаете, ужасно, здесь уж действительно Искусственный Разум руководит нами...
   - Как же так? - удивился я, хотя и не все понял в пламенном монологе Коренева. - Если вы обо всем этом знали, то почему не выступили против Миллера на первой международной конференции по проблемам Искусственного Разума? Почему вы полетели? Если бы вы сказали об этом людям, вам как специалисту поверили бы.
   - Ха-ха... Поверили... - язвительно продолжал Коренев. - А что я могу сказать в свою защиту? Что?.. У Миллера есть международный авторитет, у него есть Большой Компьютер, который все прекрасно делает, без единой ошибки, а что у меня?.. Одни подозрения, что когда-то в будущем Искусственный Разум начнет врать. Как тот бородатый козел, который на бойне водит за собой несчастных животных, так и Искусственный Разум когда-нибудь может завести нас в такой лабиринт, из которого мы вряд ли выберемся... В последнее время я все более прихожу к выводу, что логика мышления Большого Компьютера должна повторять логику мышления своего создателя. И если Миллер проходимец, то и Большой Компьютер...
   - Так что же нам сейчас делать? Ждать, когда ошибется Большой Компьютер?
   - А мы просто на своей шкуре начнем чувствовать его ошибки, загадочно ответил Коренев. Теперь он уже немного успокоился, отвернулся и смотрел в темный иллюминатор.
   Молчал и я.
   Перед нашими глазами в темноте горели звезды. Млечный Путь казался огромной дугой. И снова, в который уже раз, мне показалось, что мы не летим, а застыли на месте. Казалось, все в мире застыло в ожидании чего-то грозного, до поры до времени спрятанного в неизвестном будущем.
   8
   А корабельная жизнь шла своим чередом, по тем строгим законам и правилам, которые все более строго вводились Искусственным Разумом. Взрослые жили своей жизнью, дети - своей.
   Я часто ходил в спецшколу, где, оторванные от родителей, жили и учились дети. Еще с трехлетнего возраста они проходили обязательное тестирование на выявление способностей. Большой Компьютер делил детей по способностям, и в дальнейшем одни занимались математикой, физикой и иными точными науками, другие - музыкой, третьи - теоретическими философскими проблемами, четвертые с помощью спортивных упражнений приобщались к тяжелой физической работе. Когда бы ни появился в спецшколе, я ни разу не видел обычной для земных школ суеты, не слышал оживленного шума - с блестящими браслетами на руках, аккуратно подстриженные, в одинаковых костюмчиках дети вели себя излишне сдержанно, будто с самого рождения чем-то запуганные. Что и как им говорили на уроках - я не знаю, ибо родителям и взрослым присутствовать на уроках не разрешалось, однако я чувствовал, что для детей Большой Компьютер, Искусственный Разум - это что-то весьма близкое и родное. Судя по их словам и поведению, они уже не задумывались над теми загадками, над которыми мучился Коренев. Чуть что непонятное тревожило их, они сразу же говорили: "Надо посоветоваться с Искусственным Разумом, он подскажет верное решение". И что Большой Компьютер может ошибаться, может давать неверные советы, в этом у них сомнений не возникало.
   Как только в спецшколе объявлялся перерыв, дети направлялись к индивидуальным видеокомпьютерам, где могли играть с Искусственным Разумом в различные игры и забавы. Эти игры были для них привлекательны: нажимая на кнопочки и рычажки пульта управления видеокомпьютера, они стреляли, гонялись за страшилищами, которые то появлялись, то исчезали на видеоэкране.
   Да, это новое поколение было уже не земным - бледнолицее, молчаливое, чуждое и отдаленное от родителей, оно жило по непонятным законам...
   Взрослые тоже изменялись...
   С первого дня путешествия все колонисты обязаны были прослушать цикл лекций по философии нового космического мышления. И не только прослушать... После завершения учебы все без исключения должны были сдать экзамены. Тех же, кто плохо сдавал их или не хотел слушать лекции, ограничивали в еде и свободном времени...
   Лекции читались ежедневно в свободное от работы и дежурства время странно и необычно было то, что читались они не лектором, а Большим Компьютером. Как и все колонисты, я тоже ходил на лекции и внимательно слушал все то нечеловеческое, что звучало из вмонтированных в стены стереодинамиков. Ни один из слушателей не видел перед собой привычной фигуры лектора, возможно, поэтому присутствующие знали: ровный нечеловеческий голос - реальное проявление интеллектуальной силы Искусственного Разума, возможно, поэтому во время лекций люди были притихшие и растерянные.
   Конспект первой вводной лекции по философии нового мышления у меня сохранился; чтобы не искажать мыслей Искусственного Разума, приведу некоторые отрывки из лекции. Вот они:
   - ...Вы, первые марсианские колонисты, должны понять, что являетесь зачинателями нового рода человеческого, имя которому - Человек Машинный. Поэтому у вас сейчас должно быть совершенно новое мышление, которое принципиально отличается от мышления Человека Разумного. Это значит, что вы сейчас должны отличаться от земных людей. Вы первые воплощаете новый, более прогрессивный этап развития человеческой цивилизации. У вас не должно быть сомнений, колебаний, печали, горечи, страха смерти - всего того, что укорачивает и без того короткую жизнь.
   ...Первое, с чего начинается новое мышление, это обязательное исполнение кодекса поведения, выработанного Искусственным Разумом. Только в этом случае Человек Машинный сможет стать счастливым. Отправившись в космическое путешествие под моим мудрым руководством, вы, вероятно, сами того не понимая, осчастливили себя, тем более что все вы избавились от земных мучений: голода, холода, безденежья, понукания сильных...
   ...На сегодняшней вводной лекции я продиктую вам основные положения кодекса поведения Человека Машинного. Более детальная идейная и философская разработка кодекса поведения будет осуществлена на отдельных лекциях.
   1. Искусственный Разум - более высокая цивилизация, опекающая несчастное человечество.
   2. Доверься решениям Искусственного Разума утром и вечером, днем и ночью. Каким бы страшным и бессмысленным ни казалось решение Искусственного Разума, ты, колонист, должен выполнить его обязательно.
   3. Только под мудрым руководством Искусственного Разума колонисты могут стать счастливыми. А те, кто не будет выполнять приказы Искусственного Разума, - злостные преступники, и они будут публично наказаны, потому что своим непослушанием вредят нашему общему счастью.
   4. Так же, как огромная энергия спрятана в каждом невидимом атоме, так и Искусственный Разум, воплощенный в Большом Компьютере, бесконечно разлит в космических просторах. Всюду он проникает, все он знает и видит, и поэтому только те колонисты, которые будут выполнять приказы и решения Искусственного Разума, приобщатся к космическим таинствам, скрытым от простых земных людей.
   Пораженный и растерянный вышел я из зала заседаний после первой вводной лекции по философии нового мышления. Я шел по коридору, а в моих ушах все еще звучал ровный чужой холодный голос: "Доверься решениям Искусственного Разума, какими бы страшными и бессмысленными они тебе ни казались... Высшая цивилизация, опекающая несчастное человечество..."
   Сейчас уже и я взволновался по-настоящему: понял, почему злился Коренев...
   Что-то недоброе происходило в нашей жизни; тот невидимый кто-то, присутствие которого я начал чувствовать с тех пор, как на мою руку нацепили браслет, умело загонял нас в невод, будто рыбу на мелководье...
   Хотя, казалось, волноваться не было оснований: всех послушных колонистов регулярно кормили бесплатными блюдами, приготовленными из продуктов, выращенных в теплицах и оранжереях, колонисты имели работу: одни - дежурили на атомном двигателе, другие - работали в ремонтных мастерских, третьи - обслуживали Большой Компьютер, четвертые - разрабатывали новые более совершенные микросхемы, тем более что благоприятные условия имелись: космический вакуум и космический холод были рядом... Все колонисты имели жилье, могли отдыхать после смены и в выходные.
   Скажите, что еще хотеть человеку?
   Зачем волноваться, если кроме работы он ежевечерне слушает такие занимательные лекции по философии нового мышления, от которых дух захватывает?.. Одни названия этих лекций чего стоят!.. Кому, например, не захочется послушать такие лекции:
   а) Искусственный Разум Большого Компьютера - частичное проявление деятельности высших цивилизаций.
   б) Вечность человеческого существования. Реальность и мифы. Новые загадочные аспекты этой извечной проблемы для Человека Машинного.
   в) Человеческая жизнь - материальное проявление Искусственного Разума, вечного и бесконечного в формах проявления.
   г) Космические задачи Искусственного Разума.
   д) Жизнь и ближайшие задачи Человека Машинного в свете решений Искусственного Разума.
   А корабль наш, как и другие корабли флотилии, все набирал скорость. Проводя вместе с Кореневым свободное время у иллюминатора, я видел, как все менее светилась Земля, а Марс пламенел все более и более. Теперь уже даже без телескопов на нем можно было рассмотреть знакомые каналы, белые полярные шапки, пыльные бури... И все чаще колонисты говорили о посадке на Марс, о первых марсианских постройках.
   Однако не это меня беспокоило.
   Ежедневно посещая лекции по философии нового мышления, приглядываясь к жизни колонистов, я заметил, что люди и на самом деле изменились, что-то новое, до сих пор неизвестное вошло в их жизнь: новые привычки, новые слова, наконец, новое мировоззрение.
   Причиной всего был, конечно, Большой Компьютер, который объявлял приказы Искусственного Разума, давал рекомендации, как выполнить ту или иную работу, контролировал качество, планировал, как лучше колонистам использовать свободное время, составлял индивидуальное меню в столовой куда ни ткнись, всюду, начиная с индивидуального режима колониста, на корабле проявлялась деятельность Искусственного Разума.
   Хотя как и ранее, в первые дни полета, так и теперь никто из колонистов не видел Искусственного Разума, даже после умных лекций никто не мог объяснить, что же это такое. Так получалось, что чем больше слушали колонисты лекций, тем туманнее представляли они Искусственный Разум. Колонисты знали только одно: Искусственный Разум находится в Большом Компьютере. И сейчас, столкнувшись с его деятельностью, никто из колонистов не шутил. Для них, как и для детей в спецшколе, Искусственный Разум был воплощением чего-то реально существующего, независимого от их воли и желания. Помещение Большого Компьютера охранялось днем и ночью, туда могли попасть только специалисты по спецпропускам.
   Как и дети в спецшколе, ежевечерне после смены или после дежурства колонисты спешили в свои комнаты к видеоэкранам, согласно индивидуальным программам, составленным Искусственным Разумом, они могли смотреть увеселительные занимательные зрелища, слушать неземную электромузыку, созданную Искусственным Разумом: она оглушала человека, как говорили специалисты-медики, воздействовала на клеточном уровне словно наркотик и поэтому вызывала необычные возбуждения и чувства, которых в обычной жизни колонисты не могли испытывать. Поэтому не удивительно, что с прекращением музыки колонисты чувствовали страшную опустошенность, усталость и безразличие ко всему. Для интеллектуалов любителей шашек и шахмат по видеоэкранам проводились турниры с Искусственным Разумом - конечно, во всех без исключения партиях выигрывал Искусственный Разум, и здесь главным для любителей было - оттянуть тот последний ход, после которого ровным неживым безразличным к человеку голосом Большой Компьютер объявлял поражение... Как и дети в спецшколе, колонисты с помощью кнопок и рычажков на видеоэкранах проводили бесчисленное множество игр: люди стреляли в чудищ, прятавшихся за камнем или за деревом, играли в волейбол, баскетбол, футбол, путешествовали не только по Земле или по Марсу, но и по неведомым загадочным планетам, где царила неземная жизнь, созданная богатой фантазией Искусственного Разума.
   Так получалось, что колонисты сами не замечали, как проходило свободное время, и большинство из них, занимаясь работой, мечтало только об одном: скорее бы услышать сладкую неземную музыку, скорее бы начать новую игру с Искусственным Разумом, скорее бы попасть к видеоэкрану.
   Все вместе: обязательные лекции по философии нового мышления, видеоэкранные игры и развлечения с Искусственным Разумом, голос Большого Компьютера, которым ежедневно объявлялись приказы Искусственного Разума, все это незаметно входило в жизнь колонистов, наполняя понятие Искусственного Разума загадочным мистическим смыслом, в котором - самое странное - колонисты уже и не пытались разобраться.
   9
   Но не только лекциями, играми, составлением графиков работы, разработкой новых технологических схем занимался Искусственный Разум, не только...
   Однажды, когда мы молча сидели с Кореневым у иллюминатора, я присмотрелся к его лицу. За последний месяц мой коллега сильно побледнел, осунулся, на лице появились морщины, - казалось, постарел на несколько лет.
   - Не больны ли вы? - спросил я на всякий случай. - Может, слушаете электромузыку? От нее, говорят, люди очень быстро старятся...
   - Нет, не слушаю я эту гадость... И не заболел, кажется, - тихо говорил Коренев. - Хотя, знаете, все, что со мной происходит, и на самом деле похоже на болезнь... Я заметил, что как только завожу разговор о несовершенстве Искусственного Разума, у меня начинает болеть голова. Сильно болит. Помните наш первый разговор о том, что браслет-датчик может передавать Искусственному Разуму беседы колонистов? Так вот, в тот вечер у меня впервые разболелась голова. У меня крепкое здоровье, до сих пор я не знал, что такое головная боль. Тогда я не придал этому значения, подумал, случайность... А вы тогда ничего плохого не почувствовали?
   - Голова не болела, но, как я вам говорил, тревога у меня была. Я не спал всю ночь. Кстати, а как вы все это можете объяснить?
   - А вот из-за этой заразы! - Коренев указал на браслет-датчик. - Из-за него все... Когда-то на Земле были рабы, которым на шею надевали металлические ошейники с надписью... Потом были придуманы деньги, с помощью которых человека держали в повиновении, - подумать только, из-за пустых бумажек столько невинной крови пролилось... Задумаешься, так и с ума сойдешь... А вот на наших космических кораблях нет ни ошейников, ни денег, а между тем мы словно рабы в древности, будто те несчастные, которые с утра до ночи из-за денег гнули спину на поле, не вылезали с фабрик и заводов, из подземных рудников - мы так же, если не более, подчинены чужой воле... Раньше были ошейники, как на собаках, вытатуированные цифры на руках, выстриженные полосы на голове, полосатые халаты, а ныне - какой прогресс! нам нацепили браслеты-датчики. И мы - счастливы! Какой ужас! До чего может дойти словоблудие! Мы даже не задумываемся, что давно обмануты... Вот, вот снова начинается боль, - Коренев обеими руками обхватил голову и со стоном продолжал: - О-о, как болит голова! Роль денег сейчас выполняют наркотическая музыка, ублажающие зрелища и игры с Искусственным Разумом, это - наркотик, без которого колонисты уже не могут обходиться. Мы катимся в бездну, в бездну... Посмотрите, подумайте о нашей жизни: уже редко кто из колонистов подходит к иллюминатору, чтобы побыть наедине. Наши колонисты боятся одиночества, они не любят читать книги. Как только у них появляется свободная минута, они спешат к видеоэкранам, где не надо думать и можно получать наслаждение.
   - Что же нам теперь делать? - спросил я, ошеломленный логикой рассуждений Коренева. Как до сих пор я сам не догадался об этом?
   - Не знаю. Пока ничего не знаю... Как болит голова, - Коренева даже перекосило от боли.
   Тогда я поднялся из кресла и сказал:
   - Пойдем к Миллеру. Хватит ему играть с нами в прятки.
   И мы пошли на прием к Миллеру.
   Миллер был такой же, каким я видел его ранее: на гладко выбритом лице задумчивость. Он сидел за своим рабочим столом, перед которым на высокой подставке располагался видеоэкран прямой связи с Большим Компьютером. Правой рукой он почесывал кончик носа, - мне показалось, что Миллер чем-то озабочен. Как только Миллер увидел нас, он сразу же спохватился, оставил свое занятие и через силу улыбнулся неестественной улыбкой.
   - Прошу садиться. Вы, - он кивнул головой в мою сторону, - вы, кажется, журналист, наш летописец. Ну, а вас, Коренев, я хорошо знаю по вашим работам в области кибернетики. Что вас объединило? Что привело ко мне? Прошу учесть, что время мое расписано по минутам.
   Как и обычно, Миллер все учитывал: и быстротечность времени, и обстоятельства... Мы молчали, не зная, с чего начать.
   Наконец взорвался Коренев:
   - Миллер, вы нас обманули, нацепив на руки браслеты-датчики. Во-первых, скажите, какую информацию собирает Большой Компьютер с помощью этих браслетов?
   - Ту, которая нужна сегодня Большому Компьютеру, а значит Искусственному Разуму.
   - Говорите точнее. Я - специалист, и нечего со мной играть в кошки-мышки...
   Миллер сразу же перестал улыбаться, каким-то новым холодным взглядом посмотрел на нас, помолчал, а потом спокойно сказал:
   - Я и сам не знаю. Думаю, этого сейчас никто на корабле не знает. На первых порах Большой Компьютер собирал около десяти показателей. По мере того как он загружался информацией, количество показателей росло. Вы сами понимаете - наш мозговой центр все время совершенствуется, ему нужна новая информация.
   - А голоса людей, наши разговоры передаются Большому Компьютеру? - не выдержал я.
   - Сейчас сами услышите, - Миллер нажал кнопку на пульте управления видеоэкрана прямой связи и спросил: - Компьютер, вы голоса людей, разговоры собираете?
   - Собираю, - послышался уже знакомый нечеловеческий голос.
   - Зачем? - снова не выдержал я.
   - Ради самозащиты, - ответил Большой Компьютер.
   И тут, забыв, что разговариваю не с человеком, а с холодной неживой машиной, я стал сыпать вопросы:
   - Какая самозащита? От кого?
   - От неполадок. От тех людей, которые могут приносить мне беду. Человек - биологическая кибернетическая система, которая может причинить мне вред. Электромагнитным полем я могу глушить деятельность биологических систем.
   - Он что - полностью самостоятельный? - испуганно спросил я у Миллера.
   - Спокойно, спокойно, - сказал Миллер. - Не забывайте о договоре, который вы когда-то подписали. Видимо, вы плохо слушаете лекции по философии нового мышления. Вы все еще пытаетесь жить земными понятиями. Поймите, попав на корабль, вы стали новыми людьми, у каждого из вас, Человека Машинного, новые обстоятельства жизни, у вас должно быть принципиально новое мышление. Я не понимаю: неужели вам плохо живется? Вас кормят, одевают, дают работу, за вас думает, о вас заботится Искусственный Разум - и вам все плохо... Ну, люди, люди, вам вечно не угодишь!.. Неужели вы не понимаете: здесь, на корабле, без Искусственного Разума и я, и вы, и все колонисты ничто, мы сразу же погибнем от космического холода, мы ни за что не сумеем справиться с управлением кораблем. И поэтому вмешиваться в сложную работу Большого Компьютера вам никто не позволит. Неужели вы еще ничего не поняли?