Страница:
Кирилл отвернулся, помолчал.
– Кто твой муж?
– Он недавно погиб… при странных обстоятельствах. Авария на шоссе, взорвался бензовоз… я чудом осталась жива… Сообщаю не для того, чтобы ты сочувствовал.
– Прости…
– Кстати, я до сих пор не уверена, что была тогда виновата перед тобой. Если бы ты захотел, ты бы меня понял.
Она потянулась, вылезла из кресла, так что в разрезе юбки мелькнуло красивое бедро; фигура у нее была все такой же прекрасной, вызывающе женственной и влекущей.
– Прощай, полковник.
Он тоже поднялся.
– Куда же ты на ночь глядя? Оставайся, места хватит.
Она покачала головой.
– Меня ждут. К тому же у меня неприятности, не хочу, чтобы они отразились на твоей праведной жизни. Если бы ты этого действительно хотел, я бы осталась. Спасибо за глинтвейн.
– Но сейчас не ходит никакой транспорт. Подбросить тебя?
– Не беспокойся, я доберусь. Прощай, Кирилл Иванович. Давно хотела встретиться с тобой, посмотреть, каким ты стал. Жаль, что нас свел этот прискорбный случай. Но ты не изменился.
Кирилл нахмурился.
– Это плохо?
Она погрустнела.
– Не знаю… Для тебя, наверное, хорошо.
Лилия взяла шубку и зашагала к двери, ступая широко и решительно. На пороге оглянулась:
– Один вопрос, если можно. Если мне вдруг понадобится твоя помощь, ты не откажешь?
Он озадаченно пожевал губами, не зная, что стоит за словами Лилии.
Она усмехнулась и вышла.
Постояв несколько секунд в ступоре, Кирилл опомнился, выбежал в сени, потом на улицу.
Шел снег. В полусотне метров мелькнула в свете фонаря светлая фигурка.
– Я помогу! – крикнул он.
– …сибо, – донеслось из снежной круговерти.
Фигурка исчезла.
Вот и все, проговорил кто-то внутри Кирилла трезвым голосом. Вы больше не встретитесь. А ее просьба о помощи – только тест на вежливость. Ты обладаешь многими достоинствами и умениями, полковник, кроме одного: умения прощать. Может быть, поэтому счастье так и не поселилось в твоем доме?.. Кстати, что она там говорила о неприятностях? Муж погиб… неприятности… Может быть, ей тоже угрожает опасность?..
Захотелось броситься вслед за ней, остановить, ударить, убить и воскресить снова, заплакать и засмеяться и с ненавистью признаться, что он до сих пор любит ее…
Кирилл провел ладонью по лицу, стирая капельки воды от растаявших снежинок, покачал головой и вернулся в дом. Зря не спросил, где она работает, пришла вторая трезвая мысль. Придется искать по старым каналам.
До утра он так и не уснул, а утром пришел отец, помог очистить двор от снега и выкатить машину сына за ворота. Напившись чаю и поговорив с Иваном Васильевичем о предстоящих заботах по уходу за могилой бабушки, Кирилл обнял его и поехал в центр Пскова, на улицу Толстого, где жила мама. Попрощался и с ней. Но о том, что приезжала Лилия, он не сказал ни отцу, ни матери.
Через полчаса Кирилл был на шоссе Москва – Санкт-Петербург. Еще через несколько минут он заметил, что его «двадцатку» сопровождает черная «Волга».
Глава 3
Глава 4
– Кто твой муж?
– Он недавно погиб… при странных обстоятельствах. Авария на шоссе, взорвался бензовоз… я чудом осталась жива… Сообщаю не для того, чтобы ты сочувствовал.
– Прости…
– Кстати, я до сих пор не уверена, что была тогда виновата перед тобой. Если бы ты захотел, ты бы меня понял.
Она потянулась, вылезла из кресла, так что в разрезе юбки мелькнуло красивое бедро; фигура у нее была все такой же прекрасной, вызывающе женственной и влекущей.
– Прощай, полковник.
Он тоже поднялся.
– Куда же ты на ночь глядя? Оставайся, места хватит.
Она покачала головой.
– Меня ждут. К тому же у меня неприятности, не хочу, чтобы они отразились на твоей праведной жизни. Если бы ты этого действительно хотел, я бы осталась. Спасибо за глинтвейн.
– Но сейчас не ходит никакой транспорт. Подбросить тебя?
– Не беспокойся, я доберусь. Прощай, Кирилл Иванович. Давно хотела встретиться с тобой, посмотреть, каким ты стал. Жаль, что нас свел этот прискорбный случай. Но ты не изменился.
Кирилл нахмурился.
– Это плохо?
Она погрустнела.
– Не знаю… Для тебя, наверное, хорошо.
Лилия взяла шубку и зашагала к двери, ступая широко и решительно. На пороге оглянулась:
– Один вопрос, если можно. Если мне вдруг понадобится твоя помощь, ты не откажешь?
Он озадаченно пожевал губами, не зная, что стоит за словами Лилии.
Она усмехнулась и вышла.
Постояв несколько секунд в ступоре, Кирилл опомнился, выбежал в сени, потом на улицу.
Шел снег. В полусотне метров мелькнула в свете фонаря светлая фигурка.
– Я помогу! – крикнул он.
– …сибо, – донеслось из снежной круговерти.
Фигурка исчезла.
Вот и все, проговорил кто-то внутри Кирилла трезвым голосом. Вы больше не встретитесь. А ее просьба о помощи – только тест на вежливость. Ты обладаешь многими достоинствами и умениями, полковник, кроме одного: умения прощать. Может быть, поэтому счастье так и не поселилось в твоем доме?.. Кстати, что она там говорила о неприятностях? Муж погиб… неприятности… Может быть, ей тоже угрожает опасность?..
Захотелось броситься вслед за ней, остановить, ударить, убить и воскресить снова, заплакать и засмеяться и с ненавистью признаться, что он до сих пор любит ее…
Кирилл провел ладонью по лицу, стирая капельки воды от растаявших снежинок, покачал головой и вернулся в дом. Зря не спросил, где она работает, пришла вторая трезвая мысль. Придется искать по старым каналам.
До утра он так и не уснул, а утром пришел отец, помог очистить двор от снега и выкатить машину сына за ворота. Напившись чаю и поговорив с Иваном Васильевичем о предстоящих заботах по уходу за могилой бабушки, Кирилл обнял его и поехал в центр Пскова, на улицу Толстого, где жила мама. Попрощался и с ней. Но о том, что приезжала Лилия, он не сказал ни отцу, ни матери.
Через полчаса Кирилл был на шоссе Москва – Санкт-Петербург. Еще через несколько минут он заметил, что его «двадцатку» сопровождает черная «Волга».
Глава 3
ПРИШЕСТВИЕ НЕОБЪЯСНИМОГО
Все звали его Лавриком, хотя шел ему уже тридцать восьмой год и по паспорту он был Лаврентием Павловичем Киндиновым. Слежку за собой он заметил случайно, когда по привычке зашел поужинать в китайский ресторанчик «Дружба» рядом со станцией метро «Новослободская»; очень уж там был хорош «шведский стол», которым можно пользоваться хоть целый день – благо количество подходов не ограничивалось.
Съев салат из медуз и утиные яйца в желе, Лаврентий обратил внимание на взгляд человека в сером свитере и вспомнил, что он его уже видел. Этот парень встретился ему еще днем, когда Лаврентий ездил на своем новеньком «Фольксвагене-Бора» для получения визы: в отпуске он хотел побывать в Австралии. Затем молодой человек в куртке и лыжной шапочке провожал Лаврика по дороге из офиса к автостоянке. И вот теперь он сидел в ресторане за три столика от него и делал вид, что ужинает.
Лаврик не обратил бы на него внимания, если бы не этот острый изучающий взгляд, таящий скрытую угрозу и пренебрежение. Будто обладатель свитера, куртки и вязаной шапочки знал за Лавриком некие прегрешения, рисующие его в негативном свете.
Впрочем, прегрешения у Лаврика были.
Во-первых, он был любопытен и в свободные от работы минуты нередко залезал в чужие сети, взламывал серверы и секретные файлы с весьма серьезной защитой, хотя хакером не был. Точнее, был им несколько лет назад, до того как его пригласили работать программистом в Центробанк, а оттуда – в службу финансовой разведки. В настоящее время Лаврентий Киндинов работал главным специалистом центра компьютерных технологий ФСФР и сам вынужден был сражаться с хакерами, которые норовили взломать защиту центра.
Вообще же парень в свитере олицетворял собой последнее звено в цепи странных происшествий, в течение последних трех месяцев преследовавших Лаврентия. А началось все с визита сурового с виду мужика лет тридцати пяти, который, как оказалось, знал о Лаврике все и который предложил ему решить интересную проблему. За очень большие деньги. И Лаврентий не удержался от соблазна, хотя речь шла о создании универсального алгоритма, позволявшего взламывать любую защитную систему, какой бы принцип она ни использовала.
Подогревало интерес Лаврика и то обстоятельство, что современные компьютеры недавно получили способы защиты не только от онлайновых грабителей, но и от так называемых «зомби-атак», когда ложные пакеты идут с различных неповторяющихся ай-пи-адресов, принадлежащих несуществующим компьютерам – «зомби». Вдобавок к этому ученые предложили новинку – фотонный способ защиты от вторжений, использующий на страже информации фотоны-близнецы, реагирующие на внешнее влияние одновременно и одинаково, даже если они разнесены на немалые расстояния; этот способ позволял отслеживать и ловить злоумышленника очень быстро – в течение нескольких минут. В свое время Лаврентий пытался разработать соответствующую технологию обхода такой защиты, но забросил, так как появились новые интересы, связанные теперь уже с защитой сетей, а не с нападением на них. Теперь же, получив от визитера заказ, он взялся за его реализацию с интересом и энтузиазмом, не заботясь о последствиях. По его убеждению, проблемами последствий и безопасности сетей и вообще информационных разработок должны были заниматься компании, заинтересованные в сохранении тайн.
Лаврентий Киндинов с рождения был склонен к анализу, пытался все объяснить с точки зрения логики, имел высокие интеллектуальные показатели и целеустремленно добивался поставленной цели, что помогло ему поступить в институт, закончить его и стать классным специалистом, знающим принципы работы современных компьютеров, в том числе квантовых.
Вместе с тем для него характерны были резкие перепады настроения, стремление отодвинуть на потом решение важных общественных вопросов, отсутствие интереса к людям и материальной сфере, зацикленность на своих рабочих проблемах и пренебрежение к проблемам житейским. Вероятно, именно эти черты характера и отпугивали женщин, с которыми он завязывал отношения, поэтому попытавшись дважды начать семейную жизнь, он в конце концов отказался от дальнейших экспериментов и жил один, целиком отдаваясь работе.
Зарабатывал он неплохо и мог позволить себе жить на широкую ногу, тем более что в наследство от деда ему досталась хорошая четырехкомнатная квартира в районе Суворовской площади, недалеко от сада ЦДРА. Однако в силу тех же личностных приоритетов Лаврентий тратить деньги не любил, в том числе на одежду и рестораны (ресторан «Дружба» не в счет, это был обыкновенный пункт питания, достаточно дешевый и расположенный близко к дому), и позволил себе потратиться лишь на приобретение компьютера и машины. Виртуальное пространство компьютера стало его второй вселенной, более необходимой, чем реальная, а машина стала средством доставки тела в нужную точку городского пространства, более удобным, чем все остальные транспортные средства. Хотя ездил Лаврентий в основном на работу да иногда к родителям и друзьям, точнее – приятелям, таким же фанатам компьютерных развлечений. Друзей у Лаврика не было со школьных времен.
Если бы он обращал на себя хоть чуточку внимания, от женщин отбоя бы не было, так как природа наградила его почти всем: ростом (метр девяносто), широкими плечами, осанкой, красивыми пышными волосами, волной падающими на шею, хорошо вылепленным лицом с прямым носом и карими глазами.
Бриться он не любил и периодически зарастал до протодьяконовского облика, что при минимальном уходе даже шло ему. Беда была в том, что Лаврик забывал даже о минимальном уходе за собой и брился, а заодно мылся и приводил в порядок одежду не чаще одного раза в месяц.
Лицо его слегка портили губы, слишком большие и безвольные (в школе его дразнили губошлепом), но подбородок – крутой и сильный – скрашивал общее впечатление, и если красавцем Лаврика назвать было трудно, то уверенным в себе экземпляром мужика – можно. Знали обратное только женщины, с которыми он встречался по необходимости. Что, впрочем, его абсолютно не трогало. Лаврентий Павлович Киндинов был вполне самодостаточен и упрям в своих заблуждениях.
Появление парня в шапочке, олицетворявшего некую структуру, о которой Лаврентий имел самое смутное представление, переполнило наконец и его чашу терпения. Надо было что-то делать, с кем-то советоваться, а он не знал – с кем, ибо понимал, что довериться приятелям не может. Тем более что в жизни началось необъяснимое.
За три месяца, прошедшие с момента получения задания от визитера, представившегося капитаном Утолиным, Лаврик добился многого, постепенно
подбираясь к решению задачи, но как только у него начало что-то получаться, тут же пошла полоса необычных происшествий, тянувшаяся до сих пор.
Сначала он потерял свой паспорт. Во всяком случае, его не удалось найти нигде, хотя Лаврентий не поленился перерыть всю квартиру, гараж и машину, а также опросил всех знакомых, у кого он мог случайно оставить удостоверение личности. Паспорт канул в неизвестность. И тут же через два дня после этого открытия к Лаврентию нагрянула милиция с проверкой паспортного режима. Лаврик был вполне законопослушным гражданином и не знал, правомочна ли такая проверка, но честно доложил о потере паспорта. За что и пострадал. Двое суток его продержали в КПЗ районного отдела внутренних дел «для выяснения личности», потом заставили заплатить штраф и отпустили.
На работе ему долго пришлось объяснять свое отсутствие, и хотя ему поверили – главный специалист по компьютерам не пил, в дурных компаниях замечен не был, – но стали поглядывать косо. Служба все же была серьезная и не прощала своим работникам ошибок и обмана.
Через три дня после получения нового паспорта произошла очередная неприятность. У Лаврика вскрыли гараж и хотя машину
не угнали, но вытащили из нее ноутбук, с которым он не расставался даже в дороге, и комплект зимней резины. Пропажу комплекта Лаврентий пережил спокойно, а вот потеря ноутбука подействовала на него угнетающе. Тем более что в нем хранился оперативный файл по разработке программы «универсального взлома сейфов», которую сам Лаврик называл Программой ПН – Преодоления Невозможного.
На этом, однако, неприятности не кончились.
В январе «Фольксваген» Лаврентия подрезала темно-синяя иномарка – «БМВ» последней модели, он резко свернул вправо и аккуратно въехал в снегоуборщик, покалечив машину по полной программе. Травм удалось избежать по причине малой скорости движения. Чиниться же после этого пришлось около месяца, но главная неприятность крылась в другом: у Лаврика отняли водительские права. На полгода. Хотя в принципе виноват в автоаварии он не был.
Права он по совету приятелей выкупил через две недели за изрядную сумму и ездил теперь осторожно, контролируя все догоняющие машины.
А в феврале воры залезли в квартиру и вынесли всю видеотехнику, не тронув почему-то компьютер, за что Лаврентий был им очень благодарен. Правда, пропали все трехдюймовки, денситины и сидюки, но сам комп не пострадал, а дискет хотя и жалко было, однако ничего серьезного Лаврентий на них не держал. Как и в памяти своего классного «Мака». Единственное, что позволили себе оставить взломщики квартиры, проверив память «Мака», это заставку, возникающую при загрузке операционных систем в виде рисунка, чье название обычно пишут хулиганы на стенах подъездов и на заборах.
О том, что воры оставили еще и «троянского коня»[4], Лаврентий выяснил чуть позже, когда понял, что кто-то считывает его программы во время работы «Мака».
Он запустил антивирус, просмотрел реестр, инишные файлы, директорию автозапуска, заодно глянул и на список процессов в поисках «странного» и проверил описания троянов. Когда таким образом удалось вычислить нахала, Лаврик послал ему пожелание обозначиться и получил в ответ ехидную улыбку и имя хакера: Гуру. Кто скрывался под этим именем, выяснить не удалось.
И наконец на него наехали настоящие бандиты, встретив Киндинова в подъезде его собственного дома поздно вечером, когда он возвращался от знакомой, которая терпела его редкие появления.
Бандитов было двое, в масках, они отобрали у Лаврентия кошелек, часы, интерактивные очки для объемных видеоигр, а главное – дискету с фрагментом решаемой задачи ПН. Затем бандиты избили Лаврентия до беспамятства и исчезли.
На крики не вышел ни один жилец дома, и Лаврентия обнаружила старушка, выгуливавшая дворнягу-мопса размером со спичечный коробок. Найти грабителей не удалось. Лаврик не смог внятно описать их облик и одежду. Зато у начальства на работе появился еще один повод для недовольства и негативной оценки сотрудника. Проявил к нему сочувствие лишь один человек – Кирилл Тихомиров, начальник группы оперативного реагирования, занимающийся охраной фининспекторов и розыскной службой. До этого момента он казался Лаврику человеком в футляре, уравновешенным во всех отношениях, подчеркнуто вежливым и спокойным.
Понятное дело, Лаврентий не стал посвящать его во все детали своей побочной работы, несмотря на живое человеческое участие с его стороны, однако общаться с ним стал больше и даже как-то пригласил в кафе – на двадцать третье февраля, чтобы отметить мужской праздник не в одиночестве. Теперь же, сидя в ресторане и посматривая на парня в свитере (шапочку и куртку тот, естественно, снял, словно обычный посетитель), Лаврентий пожалел, что не рассказал Тихомирову все, что с ним приключилось в последнее время. Это был, наверное, единственный человек, который мог бы ему помочь.
Допив кофе, не чувствуя его вкуса, Лаврентий встал из-за стола, и тотчас же поднялся парень в свитере, быстро направился к выходу из ресторана. На объект своего внимания он не смотрел, но обольщаться не стоило: Лаврентий никак не мог миновать входной двери и собственной машины. Потоптавшись в нерешительности в вестибюле, он выглянул на улицу, увидел за трамвайными путями знакомую фигуру в куртке и шапочке, терпеливо топтавшую кашу из грязи и снега, и повернул обратно. В вестибюле он достал мобильный телефон и позвонил Тихомирову, молясь в душе, чтобы полковник ответил.
Ему повезло. Начальник группы оперативников оказался дома. Выслушав сбивчивую речь Киндинова, он сказал всего одно слово: «жди», и появился в ресторане буквально через двадцать минут, оправдывая свою должность, хотя жил на окраине столицы, в Крылатском.
– Он там… – дернулся было Лаврентий к выходу, но Кирилл взял его под руку, подтолкнул в зал.
– Я обратил внимание. Пойдем посидим. Я только что приехал домой и не успел поужинать.
Они уселись в уголке зала, почти никогда не заполнявшегося до отказа, Кирилл сделал заказ и сказал, когда официантка в красном кимоно удалилась:
– Рассказывай.
Лаврентий, не брившийся уже больше двух недель, поскреб бородку, усы, в нерешительности пригладил волосы, поймал насмешливо-уверенный взгляд Тихомирова и криво улыбнулся:
– Не знаю, с чего начать…
– С самого начала, – усмехнулся в ответ Кирилл, отмечая боковым зрением появление в зале парня в шапочке. Тот пошарил глазами по столикам, обнаружил Киндинова и скрылся.
– Ты не поверишь, – пробормотал Лаврик.
– Это зависит от того, что и как ты расскажешь.
– Но это может быть опасно! К тому же я занимаюсь этой работой… – Лаврентий прикусил язык, все еще не решаясь признаваться в незаконности своей «исследовательской деятельности». Когда его пригласили в Федеральную службу финансовой разведки, он дал подписку не только о неразглашении тайны, но и о запрете на самостоятельное решение задач частного характера. Одним словом, ему разрешалось, если чесались руки, лишь играть и разрабатывать игровые мультимедийные программы.
Тихомиров понимающе кивнул, принимаясь за еду. Он заказал рыбу в кляре, два чисто китайских салата из огурцов, жареных водорослей и лапши, а также соевый суп с пирожками.
– Если боишься, лучше не начинай. Я поем и поеду.
Лаврентий вспотел, отпил минералки, глубоко вздохнул.
– Дальше будет еще хуже… а посоветоваться не с кем. Я, конечно, псих, что взялся за это дело, но более интересной работы я еще не встречал. К тому же мне выдали полный пакет существующих кряков[5], некоторые из них я никогда не применял и даже не знал об их существовании, а также уникальную аноним-аксеску[6]. Я хоть и примат[7], но такой еще не встречал!
– Кто тебе все это выдал?
– Он назвался Игорем Утолиным и предъявил удостоверение капитана какой-то спецслужбы.
– Какой?
– Я не понял. Там еще было напечатано: «Подразделение спецопераций».
Тихомиров хмыкнул:
– Зачем капитану спецназа понадобилось искать компьютерщика на стороне? У них своих хватает.
– Он заплатил… – Лаврик осекся, виновато посмотрел на оставшегося спокойным собеседника, торопливо добавил: – Но я не из-за денег взялся. Честное слово, интересная проблема. За такую вообще можно взяться без вознаграждения, потому что если удастся ее реализовать – Нобелевка обеспечена!
– Понятно. Теперь давай обо всем по порядку.
Лаврик покосился на входную дверь ресторана, еще раз глубоко вздохнул и, словно ныряя в омут с головой, начал рассказ.
Когда он закончил, Тихомиров допивал чай. С виду он был невозмутим и рассеян, но Лаврентий чувствовал, что собеседник заинтригован и обеспокоен. Ожидать, что он похвалит компьютерщика за успехи, не приходилось. Лаврик опустил голову, понимая, что влип в глупую, а главное – в опасную историю.
– Это похоже на процесс, – проговорил наконец Кирилл.
– Какой процесс? – не понял Лаврентий.
– Тебе это как системщику-программисту ничего не напоминает?
Лаврентий задумался.
– Ну, если отвлечься от реалий… и применить блат-язык… это похоже на роутерное блокирование вируса в режиме чекиста[8].
– Я не силен в вашей зубодробительной терминологии, но смысл понял. На тебя оказывается направленное воздействие. Процесс давления. Хотя я не понимаю, почему он такой беззубый.
– Ничего себе – беззубый! – скривил губы Лаврик. – Паспорт украли, ноутбук, избили…
– Чтобы предупредить человека, в наше время достаточно одного телефонного звонка. Тебе звонили?
– Н-нет…
– Странно. Если твоя работа кому-то активно не нравится, он мог просто позвонить твоему начальству и намекнуть о твоих незаконных расчетах. В крайнем случае тебя можно остановить и по-другому.
– Это как?
– Ликвидировать, к примеру. Тем более что сделать это не так уж и сложно. Вместо этого за тобой пускают топтунов и давят на психику как любители.
Лаврентий изумленно посмотрел на невозмутимое лицо полковника.
– За что меня ликвидировать?! Я ведь даже не вирус создаю, а «универсальную отмычку», ПН…
– Что за ПН?
– Это я так назвал программу, ну или, если хочешь, алгоритм – Преодоление Невозможного. Сокращенно ПН.
Кирилл усмехнулся:
– Может быть, твоим недругам и не нравится, что ты приближаешься к цели.
– Кому?
– Скажем, конкурентам твоего заказчика. Кстати, он часто с тобой встречается?
– Только звонит. Но половину суммы уже отдал.
– Ты можешь ему позвонить?
– Нет, он не дал номера телефона, хотя мобильник у него есть, сам видел.
– Жаль. Вызвали бы этого капитана и побеседовали бы, зачем ему понадобилась «универсальная отмычка». В свое время я знавал одного человека по фамилии Утолин, но того звали Константин, и капитаном спецназа он не был. И все же я чего-то не понимаю…
Лаврик промолчал. Он переволновался, устал и хотел только одного: попасть к себе домой, в свое уютное гнездышко с компьютером и уйти в другие миры, где ему лично никакая опасность не грозила.
– Ладно, пошли. – Тихомиров встал.
– А как же… этот? – кивнул на выход Лаврик.
– Во-первых, вряд ли тебе грозит по-настоящему серьезная опасность, во всяком случае, в данный момент. Это не слежка, а демонстрация слежки, направленная на деморализацию объекта. Причем достаточно действенная. – Кирилл дернул уголком губ, намечая улыбку. – Если бы тебя хотели убрать, они сделали бы это без труда. Боец из тебя никакой. Во-вторых, этих филеров мы сделаем.
– Как?
– Положись на меня. Садись в свою тачку и поезжай домой, не слишком быстро, но и не медленно. И не останавливайся, что бы ни произошло.
– Понял. А ты?
– Я поеду следом.
Лаврентий вышел из ресторана первым, залез в кабину «Фольксвагена», стараясь не смотреть по сторонам, и выехал из ряда иномарок на стоянке.
Парень в вязаной шапочке, стороживший выход, тотчас же нырнул в темно-серый, затрапезного вида «Донинвест» с подмосковным номером, и тот двинулся за машиной Киндинова.
Кирилл сел в свою серую «двадцатку» с форсированным японским мотором, мельком отметил движение тех, кто следил за ним – вполне профессионально, не так, как это делали филеры, идущие за Лавриком, и поехал за обеими машинами.
Слежку за собой он заметил еще в Пскове, но не придал ей особого значения. Его довели до Москвы и скрылись. Но потом та же самая черная «Волга» повела его утром от дома до офиса, и Кирилл понял, что за него взялись всерьез. Не понимал он только причины этого внимания, так как вины за собой никакой не знал и, чем мог заинтересовать какую-то спецслужбу, не догадывался. Но и реагировать пока не спешил, ожидая развития событий.
«Фольксваген» Лаврика свернул с Сущевской улицы на Селезневскую, выехал на Суворовскую площадь. Серый «Донинвест» не отставал, двигаясь в тридцати-сорока метрах от «Фольксвагена» Киндинова. Лаврентий обогнул площадь, свернул на улицу Советской Армии, и в это время «двадцатка» Тихомирова круто подрезала «Донинвест», заставив его водителя резко свернуть вправо, в результате чего он врезался в одну из патрульных машин третьего батальона ГИБДД, располагавшегося в тупичке справа от улицы Советской Армии.
«Донинвест» попытался было сдать назад и объехать милицейский «Форд», но тут же раздались свистки, и выскочившие инспектора остановили нахала. Что было дальше, Кириллу узнать не довелось. Он догнал «Фольксваген» Лаврика, заехал за ним во дворик дома в Октябрьском переулке и поставил «двадцатку» впереди машины Лаврентия. Вышел, включил сигналку, глядя на арку, в которой показалась черная «Волга». Его преследователи не отстали.
– Я видел, – сказал возбужденный Лаврик, кивая назад. – Лихо ты их!.. Что теперь?
– Теперь я провожу тебя домой, и ты покажешь мне свою работу.
Киндинов пощипал бородку, поднял взгляд.
– Хорошо, я тебе доверяю. Только не пугайся. И никому не рассказывай.
– Само собой, – легко согласился Кирилл.
Они поднялись на пятый этаж старой девятиэтажки и вошли в квартиру Лаврика.
Съев салат из медуз и утиные яйца в желе, Лаврентий обратил внимание на взгляд человека в сером свитере и вспомнил, что он его уже видел. Этот парень встретился ему еще днем, когда Лаврентий ездил на своем новеньком «Фольксвагене-Бора» для получения визы: в отпуске он хотел побывать в Австралии. Затем молодой человек в куртке и лыжной шапочке провожал Лаврика по дороге из офиса к автостоянке. И вот теперь он сидел в ресторане за три столика от него и делал вид, что ужинает.
Лаврик не обратил бы на него внимания, если бы не этот острый изучающий взгляд, таящий скрытую угрозу и пренебрежение. Будто обладатель свитера, куртки и вязаной шапочки знал за Лавриком некие прегрешения, рисующие его в негативном свете.
Впрочем, прегрешения у Лаврика были.
Во-первых, он был любопытен и в свободные от работы минуты нередко залезал в чужие сети, взламывал серверы и секретные файлы с весьма серьезной защитой, хотя хакером не был. Точнее, был им несколько лет назад, до того как его пригласили работать программистом в Центробанк, а оттуда – в службу финансовой разведки. В настоящее время Лаврентий Киндинов работал главным специалистом центра компьютерных технологий ФСФР и сам вынужден был сражаться с хакерами, которые норовили взломать защиту центра.
Вообще же парень в свитере олицетворял собой последнее звено в цепи странных происшествий, в течение последних трех месяцев преследовавших Лаврентия. А началось все с визита сурового с виду мужика лет тридцати пяти, который, как оказалось, знал о Лаврике все и который предложил ему решить интересную проблему. За очень большие деньги. И Лаврентий не удержался от соблазна, хотя речь шла о создании универсального алгоритма, позволявшего взламывать любую защитную систему, какой бы принцип она ни использовала.
Подогревало интерес Лаврика и то обстоятельство, что современные компьютеры недавно получили способы защиты не только от онлайновых грабителей, но и от так называемых «зомби-атак», когда ложные пакеты идут с различных неповторяющихся ай-пи-адресов, принадлежащих несуществующим компьютерам – «зомби». Вдобавок к этому ученые предложили новинку – фотонный способ защиты от вторжений, использующий на страже информации фотоны-близнецы, реагирующие на внешнее влияние одновременно и одинаково, даже если они разнесены на немалые расстояния; этот способ позволял отслеживать и ловить злоумышленника очень быстро – в течение нескольких минут. В свое время Лаврентий пытался разработать соответствующую технологию обхода такой защиты, но забросил, так как появились новые интересы, связанные теперь уже с защитой сетей, а не с нападением на них. Теперь же, получив от визитера заказ, он взялся за его реализацию с интересом и энтузиазмом, не заботясь о последствиях. По его убеждению, проблемами последствий и безопасности сетей и вообще информационных разработок должны были заниматься компании, заинтересованные в сохранении тайн.
Лаврентий Киндинов с рождения был склонен к анализу, пытался все объяснить с точки зрения логики, имел высокие интеллектуальные показатели и целеустремленно добивался поставленной цели, что помогло ему поступить в институт, закончить его и стать классным специалистом, знающим принципы работы современных компьютеров, в том числе квантовых.
Вместе с тем для него характерны были резкие перепады настроения, стремление отодвинуть на потом решение важных общественных вопросов, отсутствие интереса к людям и материальной сфере, зацикленность на своих рабочих проблемах и пренебрежение к проблемам житейским. Вероятно, именно эти черты характера и отпугивали женщин, с которыми он завязывал отношения, поэтому попытавшись дважды начать семейную жизнь, он в конце концов отказался от дальнейших экспериментов и жил один, целиком отдаваясь работе.
Зарабатывал он неплохо и мог позволить себе жить на широкую ногу, тем более что в наследство от деда ему досталась хорошая четырехкомнатная квартира в районе Суворовской площади, недалеко от сада ЦДРА. Однако в силу тех же личностных приоритетов Лаврентий тратить деньги не любил, в том числе на одежду и рестораны (ресторан «Дружба» не в счет, это был обыкновенный пункт питания, достаточно дешевый и расположенный близко к дому), и позволил себе потратиться лишь на приобретение компьютера и машины. Виртуальное пространство компьютера стало его второй вселенной, более необходимой, чем реальная, а машина стала средством доставки тела в нужную точку городского пространства, более удобным, чем все остальные транспортные средства. Хотя ездил Лаврентий в основном на работу да иногда к родителям и друзьям, точнее – приятелям, таким же фанатам компьютерных развлечений. Друзей у Лаврика не было со школьных времен.
Если бы он обращал на себя хоть чуточку внимания, от женщин отбоя бы не было, так как природа наградила его почти всем: ростом (метр девяносто), широкими плечами, осанкой, красивыми пышными волосами, волной падающими на шею, хорошо вылепленным лицом с прямым носом и карими глазами.
Бриться он не любил и периодически зарастал до протодьяконовского облика, что при минимальном уходе даже шло ему. Беда была в том, что Лаврик забывал даже о минимальном уходе за собой и брился, а заодно мылся и приводил в порядок одежду не чаще одного раза в месяц.
Лицо его слегка портили губы, слишком большие и безвольные (в школе его дразнили губошлепом), но подбородок – крутой и сильный – скрашивал общее впечатление, и если красавцем Лаврика назвать было трудно, то уверенным в себе экземпляром мужика – можно. Знали обратное только женщины, с которыми он встречался по необходимости. Что, впрочем, его абсолютно не трогало. Лаврентий Павлович Киндинов был вполне самодостаточен и упрям в своих заблуждениях.
Появление парня в шапочке, олицетворявшего некую структуру, о которой Лаврентий имел самое смутное представление, переполнило наконец и его чашу терпения. Надо было что-то делать, с кем-то советоваться, а он не знал – с кем, ибо понимал, что довериться приятелям не может. Тем более что в жизни началось необъяснимое.
За три месяца, прошедшие с момента получения задания от визитера, представившегося капитаном Утолиным, Лаврик добился многого, постепенно
подбираясь к решению задачи, но как только у него начало что-то получаться, тут же пошла полоса необычных происшествий, тянувшаяся до сих пор.
Сначала он потерял свой паспорт. Во всяком случае, его не удалось найти нигде, хотя Лаврентий не поленился перерыть всю квартиру, гараж и машину, а также опросил всех знакомых, у кого он мог случайно оставить удостоверение личности. Паспорт канул в неизвестность. И тут же через два дня после этого открытия к Лаврентию нагрянула милиция с проверкой паспортного режима. Лаврик был вполне законопослушным гражданином и не знал, правомочна ли такая проверка, но честно доложил о потере паспорта. За что и пострадал. Двое суток его продержали в КПЗ районного отдела внутренних дел «для выяснения личности», потом заставили заплатить штраф и отпустили.
На работе ему долго пришлось объяснять свое отсутствие, и хотя ему поверили – главный специалист по компьютерам не пил, в дурных компаниях замечен не был, – но стали поглядывать косо. Служба все же была серьезная и не прощала своим работникам ошибок и обмана.
Через три дня после получения нового паспорта произошла очередная неприятность. У Лаврика вскрыли гараж и хотя машину
не угнали, но вытащили из нее ноутбук, с которым он не расставался даже в дороге, и комплект зимней резины. Пропажу комплекта Лаврентий пережил спокойно, а вот потеря ноутбука подействовала на него угнетающе. Тем более что в нем хранился оперативный файл по разработке программы «универсального взлома сейфов», которую сам Лаврик называл Программой ПН – Преодоления Невозможного.
На этом, однако, неприятности не кончились.
В январе «Фольксваген» Лаврентия подрезала темно-синяя иномарка – «БМВ» последней модели, он резко свернул вправо и аккуратно въехал в снегоуборщик, покалечив машину по полной программе. Травм удалось избежать по причине малой скорости движения. Чиниться же после этого пришлось около месяца, но главная неприятность крылась в другом: у Лаврика отняли водительские права. На полгода. Хотя в принципе виноват в автоаварии он не был.
Права он по совету приятелей выкупил через две недели за изрядную сумму и ездил теперь осторожно, контролируя все догоняющие машины.
А в феврале воры залезли в квартиру и вынесли всю видеотехнику, не тронув почему-то компьютер, за что Лаврентий был им очень благодарен. Правда, пропали все трехдюймовки, денситины и сидюки, но сам комп не пострадал, а дискет хотя и жалко было, однако ничего серьезного Лаврентий на них не держал. Как и в памяти своего классного «Мака». Единственное, что позволили себе оставить взломщики квартиры, проверив память «Мака», это заставку, возникающую при загрузке операционных систем в виде рисунка, чье название обычно пишут хулиганы на стенах подъездов и на заборах.
О том, что воры оставили еще и «троянского коня»[4], Лаврентий выяснил чуть позже, когда понял, что кто-то считывает его программы во время работы «Мака».
Он запустил антивирус, просмотрел реестр, инишные файлы, директорию автозапуска, заодно глянул и на список процессов в поисках «странного» и проверил описания троянов. Когда таким образом удалось вычислить нахала, Лаврик послал ему пожелание обозначиться и получил в ответ ехидную улыбку и имя хакера: Гуру. Кто скрывался под этим именем, выяснить не удалось.
И наконец на него наехали настоящие бандиты, встретив Киндинова в подъезде его собственного дома поздно вечером, когда он возвращался от знакомой, которая терпела его редкие появления.
Бандитов было двое, в масках, они отобрали у Лаврентия кошелек, часы, интерактивные очки для объемных видеоигр, а главное – дискету с фрагментом решаемой задачи ПН. Затем бандиты избили Лаврентия до беспамятства и исчезли.
На крики не вышел ни один жилец дома, и Лаврентия обнаружила старушка, выгуливавшая дворнягу-мопса размером со спичечный коробок. Найти грабителей не удалось. Лаврик не смог внятно описать их облик и одежду. Зато у начальства на работе появился еще один повод для недовольства и негативной оценки сотрудника. Проявил к нему сочувствие лишь один человек – Кирилл Тихомиров, начальник группы оперативного реагирования, занимающийся охраной фининспекторов и розыскной службой. До этого момента он казался Лаврику человеком в футляре, уравновешенным во всех отношениях, подчеркнуто вежливым и спокойным.
Понятное дело, Лаврентий не стал посвящать его во все детали своей побочной работы, несмотря на живое человеческое участие с его стороны, однако общаться с ним стал больше и даже как-то пригласил в кафе – на двадцать третье февраля, чтобы отметить мужской праздник не в одиночестве. Теперь же, сидя в ресторане и посматривая на парня в свитере (шапочку и куртку тот, естественно, снял, словно обычный посетитель), Лаврентий пожалел, что не рассказал Тихомирову все, что с ним приключилось в последнее время. Это был, наверное, единственный человек, который мог бы ему помочь.
Допив кофе, не чувствуя его вкуса, Лаврентий встал из-за стола, и тотчас же поднялся парень в свитере, быстро направился к выходу из ресторана. На объект своего внимания он не смотрел, но обольщаться не стоило: Лаврентий никак не мог миновать входной двери и собственной машины. Потоптавшись в нерешительности в вестибюле, он выглянул на улицу, увидел за трамвайными путями знакомую фигуру в куртке и шапочке, терпеливо топтавшую кашу из грязи и снега, и повернул обратно. В вестибюле он достал мобильный телефон и позвонил Тихомирову, молясь в душе, чтобы полковник ответил.
Ему повезло. Начальник группы оперативников оказался дома. Выслушав сбивчивую речь Киндинова, он сказал всего одно слово: «жди», и появился в ресторане буквально через двадцать минут, оправдывая свою должность, хотя жил на окраине столицы, в Крылатском.
– Он там… – дернулся было Лаврентий к выходу, но Кирилл взял его под руку, подтолкнул в зал.
– Я обратил внимание. Пойдем посидим. Я только что приехал домой и не успел поужинать.
Они уселись в уголке зала, почти никогда не заполнявшегося до отказа, Кирилл сделал заказ и сказал, когда официантка в красном кимоно удалилась:
– Рассказывай.
Лаврентий, не брившийся уже больше двух недель, поскреб бородку, усы, в нерешительности пригладил волосы, поймал насмешливо-уверенный взгляд Тихомирова и криво улыбнулся:
– Не знаю, с чего начать…
– С самого начала, – усмехнулся в ответ Кирилл, отмечая боковым зрением появление в зале парня в шапочке. Тот пошарил глазами по столикам, обнаружил Киндинова и скрылся.
– Ты не поверишь, – пробормотал Лаврик.
– Это зависит от того, что и как ты расскажешь.
– Но это может быть опасно! К тому же я занимаюсь этой работой… – Лаврентий прикусил язык, все еще не решаясь признаваться в незаконности своей «исследовательской деятельности». Когда его пригласили в Федеральную службу финансовой разведки, он дал подписку не только о неразглашении тайны, но и о запрете на самостоятельное решение задач частного характера. Одним словом, ему разрешалось, если чесались руки, лишь играть и разрабатывать игровые мультимедийные программы.
Тихомиров понимающе кивнул, принимаясь за еду. Он заказал рыбу в кляре, два чисто китайских салата из огурцов, жареных водорослей и лапши, а также соевый суп с пирожками.
– Если боишься, лучше не начинай. Я поем и поеду.
Лаврентий вспотел, отпил минералки, глубоко вздохнул.
– Дальше будет еще хуже… а посоветоваться не с кем. Я, конечно, псих, что взялся за это дело, но более интересной работы я еще не встречал. К тому же мне выдали полный пакет существующих кряков[5], некоторые из них я никогда не применял и даже не знал об их существовании, а также уникальную аноним-аксеску[6]. Я хоть и примат[7], но такой еще не встречал!
– Кто тебе все это выдал?
– Он назвался Игорем Утолиным и предъявил удостоверение капитана какой-то спецслужбы.
– Какой?
– Я не понял. Там еще было напечатано: «Подразделение спецопераций».
Тихомиров хмыкнул:
– Зачем капитану спецназа понадобилось искать компьютерщика на стороне? У них своих хватает.
– Он заплатил… – Лаврик осекся, виновато посмотрел на оставшегося спокойным собеседника, торопливо добавил: – Но я не из-за денег взялся. Честное слово, интересная проблема. За такую вообще можно взяться без вознаграждения, потому что если удастся ее реализовать – Нобелевка обеспечена!
– Понятно. Теперь давай обо всем по порядку.
Лаврик покосился на входную дверь ресторана, еще раз глубоко вздохнул и, словно ныряя в омут с головой, начал рассказ.
Когда он закончил, Тихомиров допивал чай. С виду он был невозмутим и рассеян, но Лаврентий чувствовал, что собеседник заинтригован и обеспокоен. Ожидать, что он похвалит компьютерщика за успехи, не приходилось. Лаврик опустил голову, понимая, что влип в глупую, а главное – в опасную историю.
– Это похоже на процесс, – проговорил наконец Кирилл.
– Какой процесс? – не понял Лаврентий.
– Тебе это как системщику-программисту ничего не напоминает?
Лаврентий задумался.
– Ну, если отвлечься от реалий… и применить блат-язык… это похоже на роутерное блокирование вируса в режиме чекиста[8].
– Я не силен в вашей зубодробительной терминологии, но смысл понял. На тебя оказывается направленное воздействие. Процесс давления. Хотя я не понимаю, почему он такой беззубый.
– Ничего себе – беззубый! – скривил губы Лаврик. – Паспорт украли, ноутбук, избили…
– Чтобы предупредить человека, в наше время достаточно одного телефонного звонка. Тебе звонили?
– Н-нет…
– Странно. Если твоя работа кому-то активно не нравится, он мог просто позвонить твоему начальству и намекнуть о твоих незаконных расчетах. В крайнем случае тебя можно остановить и по-другому.
– Это как?
– Ликвидировать, к примеру. Тем более что сделать это не так уж и сложно. Вместо этого за тобой пускают топтунов и давят на психику как любители.
Лаврентий изумленно посмотрел на невозмутимое лицо полковника.
– За что меня ликвидировать?! Я ведь даже не вирус создаю, а «универсальную отмычку», ПН…
– Что за ПН?
– Это я так назвал программу, ну или, если хочешь, алгоритм – Преодоление Невозможного. Сокращенно ПН.
Кирилл усмехнулся:
– Может быть, твоим недругам и не нравится, что ты приближаешься к цели.
– Кому?
– Скажем, конкурентам твоего заказчика. Кстати, он часто с тобой встречается?
– Только звонит. Но половину суммы уже отдал.
– Ты можешь ему позвонить?
– Нет, он не дал номера телефона, хотя мобильник у него есть, сам видел.
– Жаль. Вызвали бы этого капитана и побеседовали бы, зачем ему понадобилась «универсальная отмычка». В свое время я знавал одного человека по фамилии Утолин, но того звали Константин, и капитаном спецназа он не был. И все же я чего-то не понимаю…
Лаврик промолчал. Он переволновался, устал и хотел только одного: попасть к себе домой, в свое уютное гнездышко с компьютером и уйти в другие миры, где ему лично никакая опасность не грозила.
– Ладно, пошли. – Тихомиров встал.
– А как же… этот? – кивнул на выход Лаврик.
– Во-первых, вряд ли тебе грозит по-настоящему серьезная опасность, во всяком случае, в данный момент. Это не слежка, а демонстрация слежки, направленная на деморализацию объекта. Причем достаточно действенная. – Кирилл дернул уголком губ, намечая улыбку. – Если бы тебя хотели убрать, они сделали бы это без труда. Боец из тебя никакой. Во-вторых, этих филеров мы сделаем.
– Как?
– Положись на меня. Садись в свою тачку и поезжай домой, не слишком быстро, но и не медленно. И не останавливайся, что бы ни произошло.
– Понял. А ты?
– Я поеду следом.
Лаврентий вышел из ресторана первым, залез в кабину «Фольксвагена», стараясь не смотреть по сторонам, и выехал из ряда иномарок на стоянке.
Парень в вязаной шапочке, стороживший выход, тотчас же нырнул в темно-серый, затрапезного вида «Донинвест» с подмосковным номером, и тот двинулся за машиной Киндинова.
Кирилл сел в свою серую «двадцатку» с форсированным японским мотором, мельком отметил движение тех, кто следил за ним – вполне профессионально, не так, как это делали филеры, идущие за Лавриком, и поехал за обеими машинами.
Слежку за собой он заметил еще в Пскове, но не придал ей особого значения. Его довели до Москвы и скрылись. Но потом та же самая черная «Волга» повела его утром от дома до офиса, и Кирилл понял, что за него взялись всерьез. Не понимал он только причины этого внимания, так как вины за собой никакой не знал и, чем мог заинтересовать какую-то спецслужбу, не догадывался. Но и реагировать пока не спешил, ожидая развития событий.
«Фольксваген» Лаврика свернул с Сущевской улицы на Селезневскую, выехал на Суворовскую площадь. Серый «Донинвест» не отставал, двигаясь в тридцати-сорока метрах от «Фольксвагена» Киндинова. Лаврентий обогнул площадь, свернул на улицу Советской Армии, и в это время «двадцатка» Тихомирова круто подрезала «Донинвест», заставив его водителя резко свернуть вправо, в результате чего он врезался в одну из патрульных машин третьего батальона ГИБДД, располагавшегося в тупичке справа от улицы Советской Армии.
«Донинвест» попытался было сдать назад и объехать милицейский «Форд», но тут же раздались свистки, и выскочившие инспектора остановили нахала. Что было дальше, Кириллу узнать не довелось. Он догнал «Фольксваген» Лаврика, заехал за ним во дворик дома в Октябрьском переулке и поставил «двадцатку» впереди машины Лаврентия. Вышел, включил сигналку, глядя на арку, в которой показалась черная «Волга». Его преследователи не отстали.
– Я видел, – сказал возбужденный Лаврик, кивая назад. – Лихо ты их!.. Что теперь?
– Теперь я провожу тебя домой, и ты покажешь мне свою работу.
Киндинов пощипал бородку, поднял взгляд.
– Хорошо, я тебе доверяю. Только не пугайся. И никому не рассказывай.
– Само собой, – легко согласился Кирилл.
Они поднялись на пятый этаж старой девятиэтажки и вошли в квартиру Лаврика.
Глава 4
ЗИМНИЕ МУХИ
Кирилл впервые попал в квартиру компьютерщика, с которым был знаком без малого два года, поэтому некоторое время потратил на осмотр интерьера всех четырех комнат, после чего пришел к выводу, что холостяк холостяку рознь, однако в общем они схожи: отсутствием тепла и уюта в своих жилищах. Хотя сам он, по собственному мнению, какой-то уют все-таки поддерживал.
Однако больше всего поразила гостя не старинная мебель советской эпохи, выточенная, судя по ее массивности, из цельных бревен, а обыкновенные мухи, летающие из комнаты в комнату, как самолеты-разведчики. Мало того, Кириллу показалось, что бороздят они воздушное пространство квартиры не по воле инстинкта, а целенаправленно, следуя за гостем и хозяином, и Тихомиров не преминул поделиться предположением с Лаврентием.
– Чепуха! – отмахнулся тот рассеянно, включая свою гордость – компьютер фирмы «Макинтош» пятого поколения. – Мухи, слава богу, не комары, они не кусаются, летают тихо и мне не мешают.
– Они у тебя всегда зимой живут?
– Нет, эти появились недавно, в конце прошлого года. Да чем они тебя так расстроили? Я же говорю: хорошо, что не комары. Кстати, я тут позавчера прочитал в Инете, что у комаров есть зубы. Кто-то насчитал у них во рту двадцать два микроскопических зуба. Представляешь?
Однако больше всего поразила гостя не старинная мебель советской эпохи, выточенная, судя по ее массивности, из цельных бревен, а обыкновенные мухи, летающие из комнаты в комнату, как самолеты-разведчики. Мало того, Кириллу показалось, что бороздят они воздушное пространство квартиры не по воле инстинкта, а целенаправленно, следуя за гостем и хозяином, и Тихомиров не преминул поделиться предположением с Лаврентием.
– Чепуха! – отмахнулся тот рассеянно, включая свою гордость – компьютер фирмы «Макинтош» пятого поколения. – Мухи, слава богу, не комары, они не кусаются, летают тихо и мне не мешают.
– Они у тебя всегда зимой живут?
– Нет, эти появились недавно, в конце прошлого года. Да чем они тебя так расстроили? Я же говорю: хорошо, что не комары. Кстати, я тут позавчера прочитал в Инете, что у комаров есть зубы. Кто-то насчитал у них во рту двадцать два микроскопических зуба. Представляешь?