Страница:
Василий Головачев
По ту сторону огня
Глава 1
О ПРОПАВШИХ БЕЗ ВЕСТИ
Их ждали!
Их ждали практически на всех станциях метро Солнечной системы, взяв под контроль даже правительственные транспортные линии и метро Управления аварийно-спасательной службы. Но они, как и предполагали в Федеральной службе безопасности, вышли из кабины метро, куда намеревались попасть по своим расчётам, уверенные в том, что их сеть не раскрыта. Таким образом, Оскар Мехти, Гарри Ширер и тип, выдававший себя за Яна Лапарру, бросив «солнечного крота» в глубинах Солнца вместе с его экипажем, просчитались.
Безопасники успелипереориентировать линию метро, принадлежавшую резиденту Дьявола в Солнечной системе, и беглецы и убийцы, ставшие агентами чёрных сил, попали в ловушку.
Линию метро вывели в бункер региональной – китайской службы безопасности в Рангуне. Командовала и лично участвовала в операции Юэмей Синь, начальник сектора Федеральной контрразведки. Именно поэтому обошлось без стрельбы.
Юэмей, одетая в обтягивающий тело серебристый уник официала службы, вышла в бункер через мембрану замаскированной двери, и мужчины замерли, опустив оружие и глядя на красивую женщину, а она с улыбкой предложила им сдаться.
Переглянувшись, агенты Дьявола бросились было к кабине метро, наткнулись на силовое поле, заблокировавшее кабину, попробовали перейти на «струну» сети метро через тайфы, но и это им не удалось: бункер был накрыт анизотропным защитным полем, не позволявшим использовать личные порталы метро. Тогда все трое оглянулись на стоявшую спокойно китаянку и направили на неё стволы «универсалов».
– Не стоит сопротивляться, – качнула она головкой с той же улыбкой. – Мы всё знаем. Жизнь каждого из вас перестала быть сверхценной. Малейшая попытка открыть огонь будет пресечена – из стен бункера на вас смотрят два десятка бойниц.
Беглецы начали озираться, не видя в гладких с виду стенах ни одного отверстия.
Однако лидер группы, являющийся по сути не человеком, а витсом и поэтому обладавший большими возможностями по анализу обстановки, первым оценил ситуацию и принял решение.
Он был заминирован – на случай провала – и, отступив к стеклянно-кристаллической глыбе метро, привёл в действие механизм самоликвидации.
К счастью, оперативники контрразведки предусмотрели подобное развитие событий, и взрыв, разнёсший тело псевдо-Лапарры на куски, не причинил вреда Юэмей Синь. За мгновение до взрыва её закрыла силовая завеса.
Не сильно пострадали и Оскар Мехти с Ширером, хотя их прилично шмякнуло о стену бункера взрывной волной.
После этого оперативники быстро спеленали обоих и отправили в СИЗО Рангуна, откуда агентов силы, пытавшейся погасить Солнце и названной Дьяволом, впоследствии перевели в тюрьму Игуанамо на одном из островов Тихого океана у берегов США – Старых Штатов Америки.
Вечером того же дня в кабинете директора УАСС Филиппа Ромашина состоялось совещание руководителей тревожных служб и силовых структур Земной Федерации. На совещании присутствовали восемь человек, включая директора: комиссар Федеральной службы безопасности Владилен Ребров, восстановленный в правах решением ВКС после ареста министра безопасности Артура Мехти, начальник сектора контрразведки Юэмей Синь, командор Погранслужбы Игнат Ромашин, ведущий ксенопсихолог Института Внеземных Коммуникаций Герман Алнис, специалист Института физики Солнца Оксана Свияш, заместитель министра безопасности Правительства Людвиг Казийски и руководитель сектора Федеральной криминальной полиции перуанец Хо Кецаль.
Все присутствующие разместились за круглым столом эксклюзивных заседаний, что случалось нечасто и подчёркивало важность встречи (обычно совещания подобного рода проводились по видеоселектору). Филипп Ромашин, привычным жестом пригладив блестящий голый череп, оглядел всех и сказал:
– Все вы знаете, что происходит в Системе. Официальные средства массовой информации муссируют тезисы СЭКОНа, где говорится, что мы якобы эти права нарушаем. За последние несколько дней этот крик правоблюдоносцев усилился до такой степени, что наше заседание вполне может оказаться последним.
Филипп глотнул минералки, ещё раз оглядел лица присутствующих, усмехнулся.
– Я имею в виду, что возможны скорые отставки любого из нас. В том числе и моя. А это в свою очередь означает, что, несмотря на короткое затишье в стане врага и временную победу с нейтрализацией «огнетушителя Дьявола» – сферозеркала в ядре Солнца, агентура Дьявола продолжает своё чёрное дело. Будем делать своё и мы, до тех пор, пока это возможно официально и открыто.
Директор УАСС сделал глоток.
– А потом – и в закрытом режиме, если придётся. Заявляю также следующее: если о нашем сегодняшнем совещании станет известно приспешникам Дьявола, это будет означать, что кто-то из вас работает на него. Со всеми вытекающими. Все это понимают?
– А если утечка произойдёт не по нашей вине? – угрюмо спросил Людвиг Казийски. – Вы уверены, что соблюдены все меры безопасности?
Филипп внимательно посмотрел на замминистра. У него имелись подозрения, что Казийски закодирован резидентом Дьявола, как и его бывший шеф, но уверенности не было. Правда, с недавних пор за Казийски контрразведчики уже вели скрытое наблюдение, и Филипп надеялся, что в скором времени ситуация разрешится. В ту или иную сторону.
– Мой кабинет заблокирован от всех видов прослушивания и подсматривания. Запись не ведётся. Инк защиты нас не слышит. Поэтому я вправе с уверенностью сказать, что, кроме присутствующих, здесь о нашей беседе не узнает никто.
– Разве что Наблюдатель, – хмыкнул Ребров.
По кабинету прошло движение. Приглашённые директором невольно бросили по взгляду на стены помещения, словно ожидая появления хронозеркал. Было не раз подтверждено, что эти объекты, играющие роль видеопередающих устройств и одновременно порталов с «петлевым временем», могли возникать в любой точке пространства.
– Не пугайте коллег, комиссар, – недовольно качнул головой Филипп. – Даже если Наблюдатель вывесит зеркало, он не на стороне Дьявола. Оксана, будьте добры, доложите присутствующим, чем располагает ваша служба.
Женщина привстала, поклонилась, села на место. Это была строгая дама пятидесяти лет с короткими светлыми, с проседью, волосами и неулыбчивым лицом, которого практически не касалась косметика. Оксана Свияш представляла собой тот тип женщин-исследователей, которые не обращали внимания на свой облик и занимались только работой. Как правило, семьи такие женщины не заводили.
– Прошло мало времени, – начала специалист в области физики Солнца, – чтобы делать далеко идущие выводы, но уже можно заметить некие тенденции. Зона «вакуумного вымораживания» в ядре Солнца прекратила расширение. Температура пошла вверх. Возможно, скоро там возобновятся реакции протон-протонного цикла. Однако термоядерный «котёл» заработает в полную силу ещё не скоро.
– Сколько нам ждать?
– Думаю, не меньше двух лет. Диаметр замерзшей зоны достиг восьмидесяти тысяч километров и превысил предел Кюре. Чтобы разогреть это ядро до прежних температур…
– Чем это грозит Федерации?
Оксана Свияш достала тонкую коричневую пахитоску с алым ободком (цвет ободка говорил, что никотин в таких папиросах не нейтрализован), закурила, не обращая внимания на коллег.
– Понижение температуры верхних слоёв солнцетела начнётся уже через два-три месяца, хотя будет незначительным, всего на сто градусов, не больше. Но это влечёт за собой интереснейшие физические эффекты. Изменится вся система взаимосвязей, конвекция, массо– и энергоперенос, увеличится размер грануляции плазмы, светимость, конфигурация магнитных полей…
– Всё это хорошо, – перебил Оксану Людвиг Казийски, – но мы говорим о влиянии этих процессов на наши космические поселения.
– Боюсь, просчитать это влияние будет трудно.
– Обрисуйте положение в общих чертах.
– Произойдёт глобальное снижение солнечного энергопотока, что в первую очередь приведёт к «эффекту сумерек» на всех планетах Системы.
– То есть Земля замёрзнет?
– Не замёрзнет, но потеряет значительную часть тепла. Вполне вероятно, что начнётся самый настоящий ледниковый период.
Присутствующие за столом обменялись красноречивыми взглядами.
– Хорошенькая перспектива, – проворчал Ребров. – Что мы можем сделать, чтобы избежать столь тяжёлых последствий?
Оксана выпустила тонкую струйку сладковатого дымка, пожала плечами.
– Боюсь, ничего.
– А если запустить в ядро Солнца ещё одного «крота» с мощной ядерной бомбой? Не сможет ли она выполнить роль запала для возрождения термоядерных реакций?
– Едва ли.
– Но ведь вы не просчитывали такой вариант? – не унимался Казийски.
– Не просчитывали, потому что в этом не было необходимости. Я считаю, что мы не в состоянии…
– Не надо делать поспешных выводов, госпожа Свияш, – снова перебил женщину Казийски. – Сделайте необходимые расчёты, смоделируйте процесс, тогда и решим.
Оксана поджала губы, посмотрела на холодно-недовольное лицо замминистра прищуренными глазами, однако возражать не стала.
– Разумеется, господин Казийски, мы это сделаем.
– Спасибо, Оксана, – сказал Филипп. – Представьте нам все расчёты последствий «вакуумного вымораживания» недр Солнца как можно скорее. И вы свободны.
Женщина докурила пахитоску, – мужчины смотрели, как она это делает, – встала и вышла, бросив на прощание:
– Будьте здоровы!
– Теперь о другой проблеме, – сказал директор УАСС. – Комиссар, вам слово.
Хо Кецаль, на которого посмотрел Филипп, склонил голову с великолепной гривой иссиня-чёрных волос. Его медное неподвижное лицо с резкими чертами и орлиным носом, типичное лицо индейца, осталось невозмутимым.
– Мы провели анализ криминогенной обстановки по всей Федерации, включая внешние планеты, – начал главный полицейский гортанным голосом. – Результаты необычны. Но прежде позволю себе небольшое отступление. Население Федерации вне зависимости от сословий, каст, рангов, этносов и народностей состоит в основе своей из обывателей. То есть из людей, не имеющих широкого спектра желаний и не стремящихся к достижению высоких целей. Они просто живут, соблюдая заданный цивилизацией уровень потребления, и всё. Так вот в среде обывателей появление Наблюдателя и Дьявола было воспринято больше с любопытством, чем со страхом, так как их психология допускает суждения типа «ежели что и случается, то где-то далеко и не со мной». Хотя их-то как раз легче всего довести до паники. А вот в слоях социума с иным спектром устремлений и оценки ситуации произошли изменения. Резко возросло количество суицидов в среде творческой интеллигенции и количество преступлений среди населения, занятого в сфере обслуживания. Особенно – неспровоцированных убийств.
Хо Кецаль замолчал.
Филипп подождал продолжения.
– Ваш вывод, комиссар?
– Нас ждёт криминальный кризис, – всё так же невозмутимо ответил Хо Кецаль. – Меняется шкала ценностей жизни, меняется отношение людей друг к другу, меняется их форма зависимости от механизма защиты, то есть от постгосударственной системы власти – Федерации.
– У вас есть просчитанные варианты развития событий? Конкретные предложения?
– Разумеется. Но я подотчётен только Правительству Федерации, господин директор.
– Я знаю, – спокойно кивнул Филипп, – и не требую отчёта. Однако нам вместе придётся выпутываться из этого опасного положения и очень тесно взаимодействовать.
– Только после согласования позиции с непосредственным руководством и аппаратом Правительства.
– Разумеется, – ответил директор УАСС тем же тоном.
– Я бы не полагался на непогрешимость решений чиновников, – проворчал Владилен Ребров. – Правительство по сути своей – хитроумный механизм для получения личной выгоды без личной ответственности.
– Браво, комиссар, – дважды хлопнул в ладоши Людвиг Казийски. – Вы очень образно выразили и моё мнение. Хотя не все чиновники одинаковы.
– Третья проблема, – напомнил о теме заседания Филипп. – Выявление сети агентов Дьявола. И хотя это проблема контрразведки, она касается всех здесь сидящих. Ведомство госпожи Синь разработало систему, позволяющую безошибочно определять запрограммированных нашим врагом людей. Вам придётся очень осторожно, тихо, без шума и согласования с общественностью внедрить эту систему в ключевые министерства и организации, вплоть до уровня ВКС.
В кабинете стало тихо.
Потом шевельнулся Казийски.
– Это решение требует созыва Совета безопасности ВКС и оценки его комиссией СЭКОНа…
– Исключено! – твёрдо сказал Ребров.
Заместитель министра в замешательстве посмотрел на него:
– Вы понимаете, чем это может закончиться, господин федеральный комиссар?
– А вы понимаете, чем может закончиться экспансия Дьявола в Солнечную систему? С одним его «огнетушителем» мы справились, хотя и с превеликим трудом, ценой жизни многих людей. Что, если он атакует Федерацию иным способом? В особенности если узнает о наших планах? А он обязательно узнает, как только мы начнём «советоваться» с общественностью и комиссиями СЭКОНа, где наверняка сидят резиденты Дьявола!
– И всё же я против такой постановки…
– Предлагаю не ломать копья зря, коллеги, – сухо сказал Филипп. – Я буду рад работать с компетентными органами СЭКОНа. Я буду рад вдвойне, если благодаря этому сотрудничеству враг рода человеческого вовсе уберётся из Системы. Но во избежание печальных последствий необходимо перестраховаться. Вы согласны?
– Вы ставите меня в неловкое положение, – буркнул Казийски. – Я официальный представитель Правительства…
– А вы решите для себя, что важнее, – мягко проговорила Юэмей Синь. – Быть официальным представителем или человеком, готовым драться с врагом до конца.
Казийски скривил губы, собираясь ответить, но встретил взгляд командора Погранслужбы и передумал. Встрепенулся, глянув на соседа китаянки:
– Что здесь делает этот молодой человек?
Под взглядами присутствующих Герман Алнис смешался, покраснел.
– Он член нашей команды… – начал Ребров.
– Герман Алнис – ведущий ксенопсихолог Института Внеземных Коммуникаций, – сказал Филипп веско. – Он многое сделал для более глубокого изучения действий и намерений Дьявола. Именно на основе его рекомендаций контрразведка обнаружила послание негуман человечеству, после чего была разработана программа ликвидации резидента и план адекватного ответа.
– В связи с происходящим, – добавила Юэмей Синь обманчиво воркующим голоском, – а именно – столкновением Федерации с представителем негуманоидного разума, возникла потребность перехода господина Алниса в сектор контрразведки, где его опыт изучения нечеловеческих логик будет весьма полезен.
– Понятно, – поморщился Казийски. – Что ещё на повестке дня?
– Вы можете быть свободны, – сказал Филипп. – Остались вопросы, касающиеся сугубо работы Управления.
Казийски поднялся, на полпути к двери обернулся:
– Куда вы поместили захваченных… э-э… террористов? Сына Мехти и Ширера?
– В настоящий момент они находятся в Игуанамо, – ответил вместо Филиппа Ребров. – На территории пенитенциарного объекта федерального значения для особо опасных преступников.
– Вина их доказана?
– Доказательств больше чем достаточно. Тем не менее их судьбу решит суд.
Казийски кивнул, вышел.
Игнат Ромашин посмотрел на отца:
– Как ты думаешь, он ещё свободен или уже зомбирован?
– Если он закодирован, – сказала Юэмей Синь виноватым тоном, – то наши определители агентуры Дьявола гроша ломаного не стоят. Система включена, однако Людвиг, судя по её показаниям, чист.
– Будем надеяться, что это соответствует действительности.
– Теперь главное, – сказал Филипп, и лицо его на мгновение стало мрачным и старым, словно вспомнило о возрасте. – Судьба экипажа «крота».
– На допросе Оскар Мехти признался, – угрюмо сказал Ребров, – что наши парни и внучка Лапарры были ещё живы… когда беглецы покидали борт солнцехода.
– Прошло уже больше десяти часов… от них ни слуху, ни духу.
– Но свою работу они выполнили, судя по исчезновению «огнетушителя» и остановке процесса «вакуумного вымораживания».
– Может быть, «крот» так и остался в ядре Солнца? И они живы? – робко предположила Юэмей.
– Если бы они остались живы, давно нашли бы способ связаться с нами, – мрачно проговорил Ребров.
– Что говорят наблюдатели? – поинтересовался Хо Кецаль.
– Мы не имеем локаторов, способных разглядеть в недрах Солнца тело таких относительно малых размеров, как «крот», – заговорил Игнат Ромашин. – Но по косвенным эффектам можно судить, что солнцеход ещё там. Во всяком случае расчёты показывают, что точно в центре погасшего солнечного ядра находится некий сферический объект диаметром в полкилометра, обладающий странными характеристиками.
– Какими?
Игнат посмотрел на отца, тот кивнул.
– Объект «дышит». То поглощает энергию, как абсолютно чёрное тело, то излучает.
– Может быть, там образовалась чёрная дыра? – вежливо спросил Хо Кецаль.
Герман Алнис косо посмотрел на комиссара полиции: тот явно не понимал физики таких объектов, как чёрные дыры.
– Нет, это не чёрная дыра, – терпеливо сказал директор УАСС. – Возможно, мы наблюдаем эффекты взаимодействия магнитоплазменной полевой защиты солнцехода с материей Солнца.
– Раньше такие эффекты наблюдались?
– Нет, – нехотя ответил Игнат. – Однако после «вакуумного вымораживания» условия в ядре Солнца изменились. Давление сохранилось, несмотря на отсутствие ядерных реакций, но излучение стало принципиально другим. Приборы учёных фиксируют мощные потоки элементарных частиц, в том числе самых экзотических.
– И после этого вы утверждаете, что «крот» уцелел?
– Я надеюсь! – сцепил зубы командор Погранслужбы.
– Прошу прощения, – поднял вверх ладони комиссар Федеральной полиции. – На борту солнцехода, кажется, находится ваш сын?
– И ещё четыре человека, – добавила Юэмей Синь. – В том числе девушка, внучка Яна Лапарры.
– Того самого, что командовал группой агентов Дьявола?
– Командовал десантом Дьявола его двойник, который решился на самоликвидацию.
– А где настоящий Лапарра? Он ведь тоже когда-то был комиссаром безопасности?
– Он долгое время работал экспертом Управления, – проворчал Ребров, – но незадолго до… м-м… исчезновения ушёл на покой.
– Но он жив?
– Этого никто не знает, – сказала с ноткой сожаления в голосе Юэмей Синь. – Мы надеемся, что резидент Дьявола не уничтожил такой ценный источник информации. Его где-то прячут. Мы ищем.
Хо Кецаль кивнул, откинулся на спинку кресла, как бы давая понять, что больше не намерен задавать вопросы.
– Я могу быть свободен?
– Естественно, – сказал Филипп. – Спасибо, что согласились принять участие в совещании. Ваша помощь будет неоценима.
Руководитель Федеральной полиции откланялся.
За столом остались только те, кто первым начинал бой с агентурой чёрных сил, задумавших погасить Солнце.
Филипп включил видеопласт кабинета, и золотистые стены с мерцающими внутри искрами растаяли, показав панораму сумеречной зоны Меркурия и гигантский алый купол Солнца с более светлыми вихрями и фонтанами протуберанцев.
Некоторое время все внимательно разглядывали дневное светило, словно пытаясь обнаружить на нём предсказанные учёными изменения. Потом директор Управления выключил видеосистему.
– Последнее, о чём я бы хотел поговорить с вами. Есть идея послать к ядру второй солнцеход. Он будет готов через пару недель. Но боюсь, нам не позволят это сделать.
Каменное лицо Владилена Реброва пошло морщинами: он улыбнулся.
– Что ж, в таком случае мы сделаем это и без чьего-либо разрешения. Итак, судари и сударыни, будем готовиться к худшему?
– Зачем же к худшему, сяньшэн? – сморщила носик китаянка. – Давайте помечтаем о лучшем, и пусть наши мечты сбудутся.
При этом она посмотрела на Германа Алниса, и тот слегка порозовел, пытаясь сохранить невозмутимость.
Ребров спрятал усмешку под ладонью. Он знал, как и все остальные, впрочем, что между молодым учёным и грозным начальником контрразведки начался роман.
– Мечты, которые сбываются, тайтай, не мечты, а планы. Однако я с вами полностью согласен. Давайте помечтаем.
В тот же вечер, точнее, ночью, семьи старших Ромашиных собрались в доме Филиппа в Одоеве. Этот дом принадлежал ещё прадеду Филиппа и вообще роду Ромашиных, насчитывающему более полусотни поколений, и располагался он на улице Маши Порываевой, в центре старинной части города. Современные жилые комплексы высотой до двух километров здесь не строились.
Дом стандартно охранялся, имея встроенные системы защиты и ограничения «несанкционированного» доступа, особенно с тех пор, как его владелец стал директором УАСС, однако его архитектура и внутреннее убранство почти не претерпели изменений в угоду моде, сохраняя дух старины и дружелюбного уюта.
Мужчин, одетых в рабочие уники официалов соответствующих служб: серо-голубого цвета, с серебристыми отворотами – Филипп, серо-зелёного – Игнат, – встретили женщины – Аларика и Дениз, бабка и мать Кузьмы, чем-то похожие друг на дружку, а в последнее время еще сильнее сблизившиеся чувством печали и ожидания. Несмотря на более чем двадцатилетнюю разницу в возрасте, они казались сёстрами, разве что седины и морщинок на лице у Аларики было чуть больше.
– Ну, что? – в один голос спросили они.
Мужчины переглянулись.
Филипп поцеловал жену в щеку, прошагал в туалетный блок.
Игнат, также мимолётно обнявший жену за плечи, развёл руками.
Женщины всхлипнули, Аларика вытерла слезу на щеке.
– Немедленно прекратите! – строго приказал командор Погранслужбы. – Не надо хоронить их раньше времени! Они всего лишь пропали без вести. Вернутся! Накрывайте на стол, мы есть хотим.
Он тоже ушёл в туалетную комнату.
Аларика и Дениз посмотрели ему вслед, переглянулись и, притихшие, заторопились в гостиную, не переставая думать о сыне и внуке, который ушёл на солнцеходе и до сих пор не вернулся. Только уверенность мужей в благополучном исходе рейда вселяла в их душу надежду на возвращение Кузьмы. И они ждали…
Их ждали практически на всех станциях метро Солнечной системы, взяв под контроль даже правительственные транспортные линии и метро Управления аварийно-спасательной службы. Но они, как и предполагали в Федеральной службе безопасности, вышли из кабины метро, куда намеревались попасть по своим расчётам, уверенные в том, что их сеть не раскрыта. Таким образом, Оскар Мехти, Гарри Ширер и тип, выдававший себя за Яна Лапарру, бросив «солнечного крота» в глубинах Солнца вместе с его экипажем, просчитались.
Безопасники успелипереориентировать линию метро, принадлежавшую резиденту Дьявола в Солнечной системе, и беглецы и убийцы, ставшие агентами чёрных сил, попали в ловушку.
Линию метро вывели в бункер региональной – китайской службы безопасности в Рангуне. Командовала и лично участвовала в операции Юэмей Синь, начальник сектора Федеральной контрразведки. Именно поэтому обошлось без стрельбы.
Юэмей, одетая в обтягивающий тело серебристый уник официала службы, вышла в бункер через мембрану замаскированной двери, и мужчины замерли, опустив оружие и глядя на красивую женщину, а она с улыбкой предложила им сдаться.
Переглянувшись, агенты Дьявола бросились было к кабине метро, наткнулись на силовое поле, заблокировавшее кабину, попробовали перейти на «струну» сети метро через тайфы, но и это им не удалось: бункер был накрыт анизотропным защитным полем, не позволявшим использовать личные порталы метро. Тогда все трое оглянулись на стоявшую спокойно китаянку и направили на неё стволы «универсалов».
– Не стоит сопротивляться, – качнула она головкой с той же улыбкой. – Мы всё знаем. Жизнь каждого из вас перестала быть сверхценной. Малейшая попытка открыть огонь будет пресечена – из стен бункера на вас смотрят два десятка бойниц.
Беглецы начали озираться, не видя в гладких с виду стенах ни одного отверстия.
Однако лидер группы, являющийся по сути не человеком, а витсом и поэтому обладавший большими возможностями по анализу обстановки, первым оценил ситуацию и принял решение.
Он был заминирован – на случай провала – и, отступив к стеклянно-кристаллической глыбе метро, привёл в действие механизм самоликвидации.
К счастью, оперативники контрразведки предусмотрели подобное развитие событий, и взрыв, разнёсший тело псевдо-Лапарры на куски, не причинил вреда Юэмей Синь. За мгновение до взрыва её закрыла силовая завеса.
Не сильно пострадали и Оскар Мехти с Ширером, хотя их прилично шмякнуло о стену бункера взрывной волной.
После этого оперативники быстро спеленали обоих и отправили в СИЗО Рангуна, откуда агентов силы, пытавшейся погасить Солнце и названной Дьяволом, впоследствии перевели в тюрьму Игуанамо на одном из островов Тихого океана у берегов США – Старых Штатов Америки.
Вечером того же дня в кабинете директора УАСС Филиппа Ромашина состоялось совещание руководителей тревожных служб и силовых структур Земной Федерации. На совещании присутствовали восемь человек, включая директора: комиссар Федеральной службы безопасности Владилен Ребров, восстановленный в правах решением ВКС после ареста министра безопасности Артура Мехти, начальник сектора контрразведки Юэмей Синь, командор Погранслужбы Игнат Ромашин, ведущий ксенопсихолог Института Внеземных Коммуникаций Герман Алнис, специалист Института физики Солнца Оксана Свияш, заместитель министра безопасности Правительства Людвиг Казийски и руководитель сектора Федеральной криминальной полиции перуанец Хо Кецаль.
Все присутствующие разместились за круглым столом эксклюзивных заседаний, что случалось нечасто и подчёркивало важность встречи (обычно совещания подобного рода проводились по видеоселектору). Филипп Ромашин, привычным жестом пригладив блестящий голый череп, оглядел всех и сказал:
– Все вы знаете, что происходит в Системе. Официальные средства массовой информации муссируют тезисы СЭКОНа, где говорится, что мы якобы эти права нарушаем. За последние несколько дней этот крик правоблюдоносцев усилился до такой степени, что наше заседание вполне может оказаться последним.
Филипп глотнул минералки, ещё раз оглядел лица присутствующих, усмехнулся.
– Я имею в виду, что возможны скорые отставки любого из нас. В том числе и моя. А это в свою очередь означает, что, несмотря на короткое затишье в стане врага и временную победу с нейтрализацией «огнетушителя Дьявола» – сферозеркала в ядре Солнца, агентура Дьявола продолжает своё чёрное дело. Будем делать своё и мы, до тех пор, пока это возможно официально и открыто.
Директор УАСС сделал глоток.
– А потом – и в закрытом режиме, если придётся. Заявляю также следующее: если о нашем сегодняшнем совещании станет известно приспешникам Дьявола, это будет означать, что кто-то из вас работает на него. Со всеми вытекающими. Все это понимают?
– А если утечка произойдёт не по нашей вине? – угрюмо спросил Людвиг Казийски. – Вы уверены, что соблюдены все меры безопасности?
Филипп внимательно посмотрел на замминистра. У него имелись подозрения, что Казийски закодирован резидентом Дьявола, как и его бывший шеф, но уверенности не было. Правда, с недавних пор за Казийски контрразведчики уже вели скрытое наблюдение, и Филипп надеялся, что в скором времени ситуация разрешится. В ту или иную сторону.
– Мой кабинет заблокирован от всех видов прослушивания и подсматривания. Запись не ведётся. Инк защиты нас не слышит. Поэтому я вправе с уверенностью сказать, что, кроме присутствующих, здесь о нашей беседе не узнает никто.
– Разве что Наблюдатель, – хмыкнул Ребров.
По кабинету прошло движение. Приглашённые директором невольно бросили по взгляду на стены помещения, словно ожидая появления хронозеркал. Было не раз подтверждено, что эти объекты, играющие роль видеопередающих устройств и одновременно порталов с «петлевым временем», могли возникать в любой точке пространства.
– Не пугайте коллег, комиссар, – недовольно качнул головой Филипп. – Даже если Наблюдатель вывесит зеркало, он не на стороне Дьявола. Оксана, будьте добры, доложите присутствующим, чем располагает ваша служба.
Женщина привстала, поклонилась, села на место. Это была строгая дама пятидесяти лет с короткими светлыми, с проседью, волосами и неулыбчивым лицом, которого практически не касалась косметика. Оксана Свияш представляла собой тот тип женщин-исследователей, которые не обращали внимания на свой облик и занимались только работой. Как правило, семьи такие женщины не заводили.
– Прошло мало времени, – начала специалист в области физики Солнца, – чтобы делать далеко идущие выводы, но уже можно заметить некие тенденции. Зона «вакуумного вымораживания» в ядре Солнца прекратила расширение. Температура пошла вверх. Возможно, скоро там возобновятся реакции протон-протонного цикла. Однако термоядерный «котёл» заработает в полную силу ещё не скоро.
– Сколько нам ждать?
– Думаю, не меньше двух лет. Диаметр замерзшей зоны достиг восьмидесяти тысяч километров и превысил предел Кюре. Чтобы разогреть это ядро до прежних температур…
– Чем это грозит Федерации?
Оксана Свияш достала тонкую коричневую пахитоску с алым ободком (цвет ободка говорил, что никотин в таких папиросах не нейтрализован), закурила, не обращая внимания на коллег.
– Понижение температуры верхних слоёв солнцетела начнётся уже через два-три месяца, хотя будет незначительным, всего на сто градусов, не больше. Но это влечёт за собой интереснейшие физические эффекты. Изменится вся система взаимосвязей, конвекция, массо– и энергоперенос, увеличится размер грануляции плазмы, светимость, конфигурация магнитных полей…
– Всё это хорошо, – перебил Оксану Людвиг Казийски, – но мы говорим о влиянии этих процессов на наши космические поселения.
– Боюсь, просчитать это влияние будет трудно.
– Обрисуйте положение в общих чертах.
– Произойдёт глобальное снижение солнечного энергопотока, что в первую очередь приведёт к «эффекту сумерек» на всех планетах Системы.
– То есть Земля замёрзнет?
– Не замёрзнет, но потеряет значительную часть тепла. Вполне вероятно, что начнётся самый настоящий ледниковый период.
Присутствующие за столом обменялись красноречивыми взглядами.
– Хорошенькая перспектива, – проворчал Ребров. – Что мы можем сделать, чтобы избежать столь тяжёлых последствий?
Оксана выпустила тонкую струйку сладковатого дымка, пожала плечами.
– Боюсь, ничего.
– А если запустить в ядро Солнца ещё одного «крота» с мощной ядерной бомбой? Не сможет ли она выполнить роль запала для возрождения термоядерных реакций?
– Едва ли.
– Но ведь вы не просчитывали такой вариант? – не унимался Казийски.
– Не просчитывали, потому что в этом не было необходимости. Я считаю, что мы не в состоянии…
– Не надо делать поспешных выводов, госпожа Свияш, – снова перебил женщину Казийски. – Сделайте необходимые расчёты, смоделируйте процесс, тогда и решим.
Оксана поджала губы, посмотрела на холодно-недовольное лицо замминистра прищуренными глазами, однако возражать не стала.
– Разумеется, господин Казийски, мы это сделаем.
– Спасибо, Оксана, – сказал Филипп. – Представьте нам все расчёты последствий «вакуумного вымораживания» недр Солнца как можно скорее. И вы свободны.
Женщина докурила пахитоску, – мужчины смотрели, как она это делает, – встала и вышла, бросив на прощание:
– Будьте здоровы!
– Теперь о другой проблеме, – сказал директор УАСС. – Комиссар, вам слово.
Хо Кецаль, на которого посмотрел Филипп, склонил голову с великолепной гривой иссиня-чёрных волос. Его медное неподвижное лицо с резкими чертами и орлиным носом, типичное лицо индейца, осталось невозмутимым.
– Мы провели анализ криминогенной обстановки по всей Федерации, включая внешние планеты, – начал главный полицейский гортанным голосом. – Результаты необычны. Но прежде позволю себе небольшое отступление. Население Федерации вне зависимости от сословий, каст, рангов, этносов и народностей состоит в основе своей из обывателей. То есть из людей, не имеющих широкого спектра желаний и не стремящихся к достижению высоких целей. Они просто живут, соблюдая заданный цивилизацией уровень потребления, и всё. Так вот в среде обывателей появление Наблюдателя и Дьявола было воспринято больше с любопытством, чем со страхом, так как их психология допускает суждения типа «ежели что и случается, то где-то далеко и не со мной». Хотя их-то как раз легче всего довести до паники. А вот в слоях социума с иным спектром устремлений и оценки ситуации произошли изменения. Резко возросло количество суицидов в среде творческой интеллигенции и количество преступлений среди населения, занятого в сфере обслуживания. Особенно – неспровоцированных убийств.
Хо Кецаль замолчал.
Филипп подождал продолжения.
– Ваш вывод, комиссар?
– Нас ждёт криминальный кризис, – всё так же невозмутимо ответил Хо Кецаль. – Меняется шкала ценностей жизни, меняется отношение людей друг к другу, меняется их форма зависимости от механизма защиты, то есть от постгосударственной системы власти – Федерации.
– У вас есть просчитанные варианты развития событий? Конкретные предложения?
– Разумеется. Но я подотчётен только Правительству Федерации, господин директор.
– Я знаю, – спокойно кивнул Филипп, – и не требую отчёта. Однако нам вместе придётся выпутываться из этого опасного положения и очень тесно взаимодействовать.
– Только после согласования позиции с непосредственным руководством и аппаратом Правительства.
– Разумеется, – ответил директор УАСС тем же тоном.
– Я бы не полагался на непогрешимость решений чиновников, – проворчал Владилен Ребров. – Правительство по сути своей – хитроумный механизм для получения личной выгоды без личной ответственности.
– Браво, комиссар, – дважды хлопнул в ладоши Людвиг Казийски. – Вы очень образно выразили и моё мнение. Хотя не все чиновники одинаковы.
– Третья проблема, – напомнил о теме заседания Филипп. – Выявление сети агентов Дьявола. И хотя это проблема контрразведки, она касается всех здесь сидящих. Ведомство госпожи Синь разработало систему, позволяющую безошибочно определять запрограммированных нашим врагом людей. Вам придётся очень осторожно, тихо, без шума и согласования с общественностью внедрить эту систему в ключевые министерства и организации, вплоть до уровня ВКС.
В кабинете стало тихо.
Потом шевельнулся Казийски.
– Это решение требует созыва Совета безопасности ВКС и оценки его комиссией СЭКОНа…
– Исключено! – твёрдо сказал Ребров.
Заместитель министра в замешательстве посмотрел на него:
– Вы понимаете, чем это может закончиться, господин федеральный комиссар?
– А вы понимаете, чем может закончиться экспансия Дьявола в Солнечную систему? С одним его «огнетушителем» мы справились, хотя и с превеликим трудом, ценой жизни многих людей. Что, если он атакует Федерацию иным способом? В особенности если узнает о наших планах? А он обязательно узнает, как только мы начнём «советоваться» с общественностью и комиссиями СЭКОНа, где наверняка сидят резиденты Дьявола!
– И всё же я против такой постановки…
– Предлагаю не ломать копья зря, коллеги, – сухо сказал Филипп. – Я буду рад работать с компетентными органами СЭКОНа. Я буду рад вдвойне, если благодаря этому сотрудничеству враг рода человеческого вовсе уберётся из Системы. Но во избежание печальных последствий необходимо перестраховаться. Вы согласны?
– Вы ставите меня в неловкое положение, – буркнул Казийски. – Я официальный представитель Правительства…
– А вы решите для себя, что важнее, – мягко проговорила Юэмей Синь. – Быть официальным представителем или человеком, готовым драться с врагом до конца.
Казийски скривил губы, собираясь ответить, но встретил взгляд командора Погранслужбы и передумал. Встрепенулся, глянув на соседа китаянки:
– Что здесь делает этот молодой человек?
Под взглядами присутствующих Герман Алнис смешался, покраснел.
– Он член нашей команды… – начал Ребров.
– Герман Алнис – ведущий ксенопсихолог Института Внеземных Коммуникаций, – сказал Филипп веско. – Он многое сделал для более глубокого изучения действий и намерений Дьявола. Именно на основе его рекомендаций контрразведка обнаружила послание негуман человечеству, после чего была разработана программа ликвидации резидента и план адекватного ответа.
– В связи с происходящим, – добавила Юэмей Синь обманчиво воркующим голоском, – а именно – столкновением Федерации с представителем негуманоидного разума, возникла потребность перехода господина Алниса в сектор контрразведки, где его опыт изучения нечеловеческих логик будет весьма полезен.
– Понятно, – поморщился Казийски. – Что ещё на повестке дня?
– Вы можете быть свободны, – сказал Филипп. – Остались вопросы, касающиеся сугубо работы Управления.
Казийски поднялся, на полпути к двери обернулся:
– Куда вы поместили захваченных… э-э… террористов? Сына Мехти и Ширера?
– В настоящий момент они находятся в Игуанамо, – ответил вместо Филиппа Ребров. – На территории пенитенциарного объекта федерального значения для особо опасных преступников.
– Вина их доказана?
– Доказательств больше чем достаточно. Тем не менее их судьбу решит суд.
Казийски кивнул, вышел.
Игнат Ромашин посмотрел на отца:
– Как ты думаешь, он ещё свободен или уже зомбирован?
– Если он закодирован, – сказала Юэмей Синь виноватым тоном, – то наши определители агентуры Дьявола гроша ломаного не стоят. Система включена, однако Людвиг, судя по её показаниям, чист.
– Будем надеяться, что это соответствует действительности.
– Теперь главное, – сказал Филипп, и лицо его на мгновение стало мрачным и старым, словно вспомнило о возрасте. – Судьба экипажа «крота».
– На допросе Оскар Мехти признался, – угрюмо сказал Ребров, – что наши парни и внучка Лапарры были ещё живы… когда беглецы покидали борт солнцехода.
– Прошло уже больше десяти часов… от них ни слуху, ни духу.
– Но свою работу они выполнили, судя по исчезновению «огнетушителя» и остановке процесса «вакуумного вымораживания».
– Может быть, «крот» так и остался в ядре Солнца? И они живы? – робко предположила Юэмей.
– Если бы они остались живы, давно нашли бы способ связаться с нами, – мрачно проговорил Ребров.
– Что говорят наблюдатели? – поинтересовался Хо Кецаль.
– Мы не имеем локаторов, способных разглядеть в недрах Солнца тело таких относительно малых размеров, как «крот», – заговорил Игнат Ромашин. – Но по косвенным эффектам можно судить, что солнцеход ещё там. Во всяком случае расчёты показывают, что точно в центре погасшего солнечного ядра находится некий сферический объект диаметром в полкилометра, обладающий странными характеристиками.
– Какими?
Игнат посмотрел на отца, тот кивнул.
– Объект «дышит». То поглощает энергию, как абсолютно чёрное тело, то излучает.
– Может быть, там образовалась чёрная дыра? – вежливо спросил Хо Кецаль.
Герман Алнис косо посмотрел на комиссара полиции: тот явно не понимал физики таких объектов, как чёрные дыры.
– Нет, это не чёрная дыра, – терпеливо сказал директор УАСС. – Возможно, мы наблюдаем эффекты взаимодействия магнитоплазменной полевой защиты солнцехода с материей Солнца.
– Раньше такие эффекты наблюдались?
– Нет, – нехотя ответил Игнат. – Однако после «вакуумного вымораживания» условия в ядре Солнца изменились. Давление сохранилось, несмотря на отсутствие ядерных реакций, но излучение стало принципиально другим. Приборы учёных фиксируют мощные потоки элементарных частиц, в том числе самых экзотических.
– И после этого вы утверждаете, что «крот» уцелел?
– Я надеюсь! – сцепил зубы командор Погранслужбы.
– Прошу прощения, – поднял вверх ладони комиссар Федеральной полиции. – На борту солнцехода, кажется, находится ваш сын?
– И ещё четыре человека, – добавила Юэмей Синь. – В том числе девушка, внучка Яна Лапарры.
– Того самого, что командовал группой агентов Дьявола?
– Командовал десантом Дьявола его двойник, который решился на самоликвидацию.
– А где настоящий Лапарра? Он ведь тоже когда-то был комиссаром безопасности?
– Он долгое время работал экспертом Управления, – проворчал Ребров, – но незадолго до… м-м… исчезновения ушёл на покой.
– Но он жив?
– Этого никто не знает, – сказала с ноткой сожаления в голосе Юэмей Синь. – Мы надеемся, что резидент Дьявола не уничтожил такой ценный источник информации. Его где-то прячут. Мы ищем.
Хо Кецаль кивнул, откинулся на спинку кресла, как бы давая понять, что больше не намерен задавать вопросы.
– Я могу быть свободен?
– Естественно, – сказал Филипп. – Спасибо, что согласились принять участие в совещании. Ваша помощь будет неоценима.
Руководитель Федеральной полиции откланялся.
За столом остались только те, кто первым начинал бой с агентурой чёрных сил, задумавших погасить Солнце.
Филипп включил видеопласт кабинета, и золотистые стены с мерцающими внутри искрами растаяли, показав панораму сумеречной зоны Меркурия и гигантский алый купол Солнца с более светлыми вихрями и фонтанами протуберанцев.
Некоторое время все внимательно разглядывали дневное светило, словно пытаясь обнаружить на нём предсказанные учёными изменения. Потом директор Управления выключил видеосистему.
– Последнее, о чём я бы хотел поговорить с вами. Есть идея послать к ядру второй солнцеход. Он будет готов через пару недель. Но боюсь, нам не позволят это сделать.
Каменное лицо Владилена Реброва пошло морщинами: он улыбнулся.
– Что ж, в таком случае мы сделаем это и без чьего-либо разрешения. Итак, судари и сударыни, будем готовиться к худшему?
– Зачем же к худшему, сяньшэн? – сморщила носик китаянка. – Давайте помечтаем о лучшем, и пусть наши мечты сбудутся.
При этом она посмотрела на Германа Алниса, и тот слегка порозовел, пытаясь сохранить невозмутимость.
Ребров спрятал усмешку под ладонью. Он знал, как и все остальные, впрочем, что между молодым учёным и грозным начальником контрразведки начался роман.
– Мечты, которые сбываются, тайтай, не мечты, а планы. Однако я с вами полностью согласен. Давайте помечтаем.
В тот же вечер, точнее, ночью, семьи старших Ромашиных собрались в доме Филиппа в Одоеве. Этот дом принадлежал ещё прадеду Филиппа и вообще роду Ромашиных, насчитывающему более полусотни поколений, и располагался он на улице Маши Порываевой, в центре старинной части города. Современные жилые комплексы высотой до двух километров здесь не строились.
Дом стандартно охранялся, имея встроенные системы защиты и ограничения «несанкционированного» доступа, особенно с тех пор, как его владелец стал директором УАСС, однако его архитектура и внутреннее убранство почти не претерпели изменений в угоду моде, сохраняя дух старины и дружелюбного уюта.
Мужчин, одетых в рабочие уники официалов соответствующих служб: серо-голубого цвета, с серебристыми отворотами – Филипп, серо-зелёного – Игнат, – встретили женщины – Аларика и Дениз, бабка и мать Кузьмы, чем-то похожие друг на дружку, а в последнее время еще сильнее сблизившиеся чувством печали и ожидания. Несмотря на более чем двадцатилетнюю разницу в возрасте, они казались сёстрами, разве что седины и морщинок на лице у Аларики было чуть больше.
– Ну, что? – в один голос спросили они.
Мужчины переглянулись.
Филипп поцеловал жену в щеку, прошагал в туалетный блок.
Игнат, также мимолётно обнявший жену за плечи, развёл руками.
Женщины всхлипнули, Аларика вытерла слезу на щеке.
– Немедленно прекратите! – строго приказал командор Погранслужбы. – Не надо хоронить их раньше времени! Они всего лишь пропали без вести. Вернутся! Накрывайте на стол, мы есть хотим.
Он тоже ушёл в туалетную комнату.
Аларика и Дениз посмотрели ему вслед, переглянулись и, притихшие, заторопились в гостиную, не переставая думать о сыне и внуке, который ушёл на солнцеходе и до сих пор не вернулся. Только уверенность мужей в благополучном исходе рейда вселяла в их душу надежду на возвращение Кузьмы. И они ждали…
Глава 2
ГДЕ МЫ?
Никаких особых ощущений он не испытывал, в том числе – неприятных.
Темно, тихо как в подземелье, лишь слуха изредка касается удаляющийся шелест, будто по слою опавших листьев бежит прочь лесной зверёк…
Кузьма напрягся, попробовал шевельнуть руками, и это ему удалось. Ноги тоже послушались приказа, упёрлись во что-то твёрдо-неподатливое и холодное.
– Свет! – сказал он вслух, обнаруживая, что может говорить.
Вокруг разлился приятный, струящийся, призрачно-лунный свет, и он сразу сообразил, где находится: в коконе рубки управления солнцеходом! Свет же испускали ставшие полупрозрачными, как слой мутного стекла, стены рубки.
Кузьма резко подался вперёд, и упругие лепестки кокона, спеленавшие его и служившие устройствами обработки информации и защитой одновременно, послушно развернулись, отпуская оператора. Однако рядом стоявшие кресла экипажа «крота» так и остались глыбами тёмного стекла, похожими на «тюльпаны», не спеша открываться.
– Катя! – позвал Кузьма. – Хасид!
Никто не отозвался.
Сидевшие в креслах спутники всё ещё находились без сознания.
Кузьма наконец пришел в себя окончательно, вспомнил о броске «крота» в недра «огнетушителя Дьявола», глянул на овальное зеркало центрального локатора, абсолютно чёрное, без единой паутинки света.
– Дэв, включи видеосистему внешнего наблюдения.
– Она включена, – глубоким бархатным баритоном ответил инк солнцехода.
– Почему же виомы ничего не показывают?
– Вокруг аппарата сверхплотная «замороженная» зона солнечной плазмы. Температура – около абсолютного нуля.
– Почему? – не понял Кузьма.
– Из-за отсутствия ядерных реакций.
– Значит, мы никуда не провалились?! Остались там же, в ядре?! – Кузьма растерянно оглянулся на товарищей в креслах. – Сферозеркало… «огнетушитель»… продолжает работать?!
– По моим данным, процесс «вакуумного вымораживания» прекратился. Однако мы находимся там же, где и были – в центральной области ядра Солнца.
– Чтоб тебя! Связь с поверхностью есть?
– Нет.
– Что с экипажем?
– Ваши друзья спят.
– Спят?! – поразился Кузьма. – Ничего себе нервы! Я тут психую, прикидываю варианты их спасения, а они спят! Разбуди немедленно!
– Слушаюсь, сэр.
Одно из кокон-кресел, принадлежавшее раньше драйвер-приме «крота», шевельнулось как живое, свернуло лепестки, открывая тело Хасида Хаджи-Курбана. Глаза полковника открылись, затуманенные сном.
– Ты здесь?
– А где я должен быть? – фыркнул Кузьма.
– В пещере с сокровищами… тебя захватили разбойники и начали пытать… Значит, мне это приснилось. – Хасид окинул рубку управления быстрым взглядом, глаза его прояснились, в них загорелся огонёк тревоги. – Что случилось? Почему виомы не работают? Трюк не удался?! Мы остались в ядре Солнца? Или… где?
– Или где, – скривил губы Ромашин. – Мы всё ещё в Солнце, друг мой. Похоже, «огнетушитель» выплюнул нас обратно, и мы теперь торчим в погасшей солнечной топке, как… – Кузьма поискал сравнение, – как косточка в яблоке.
Темно, тихо как в подземелье, лишь слуха изредка касается удаляющийся шелест, будто по слою опавших листьев бежит прочь лесной зверёк…
Кузьма напрягся, попробовал шевельнуть руками, и это ему удалось. Ноги тоже послушались приказа, упёрлись во что-то твёрдо-неподатливое и холодное.
– Свет! – сказал он вслух, обнаруживая, что может говорить.
Вокруг разлился приятный, струящийся, призрачно-лунный свет, и он сразу сообразил, где находится: в коконе рубки управления солнцеходом! Свет же испускали ставшие полупрозрачными, как слой мутного стекла, стены рубки.
Кузьма резко подался вперёд, и упругие лепестки кокона, спеленавшие его и служившие устройствами обработки информации и защитой одновременно, послушно развернулись, отпуская оператора. Однако рядом стоявшие кресла экипажа «крота» так и остались глыбами тёмного стекла, похожими на «тюльпаны», не спеша открываться.
– Катя! – позвал Кузьма. – Хасид!
Никто не отозвался.
Сидевшие в креслах спутники всё ещё находились без сознания.
Кузьма наконец пришел в себя окончательно, вспомнил о броске «крота» в недра «огнетушителя Дьявола», глянул на овальное зеркало центрального локатора, абсолютно чёрное, без единой паутинки света.
– Дэв, включи видеосистему внешнего наблюдения.
– Она включена, – глубоким бархатным баритоном ответил инк солнцехода.
– Почему же виомы ничего не показывают?
– Вокруг аппарата сверхплотная «замороженная» зона солнечной плазмы. Температура – около абсолютного нуля.
– Почему? – не понял Кузьма.
– Из-за отсутствия ядерных реакций.
– Значит, мы никуда не провалились?! Остались там же, в ядре?! – Кузьма растерянно оглянулся на товарищей в креслах. – Сферозеркало… «огнетушитель»… продолжает работать?!
– По моим данным, процесс «вакуумного вымораживания» прекратился. Однако мы находимся там же, где и были – в центральной области ядра Солнца.
– Чтоб тебя! Связь с поверхностью есть?
– Нет.
– Что с экипажем?
– Ваши друзья спят.
– Спят?! – поразился Кузьма. – Ничего себе нервы! Я тут психую, прикидываю варианты их спасения, а они спят! Разбуди немедленно!
– Слушаюсь, сэр.
Одно из кокон-кресел, принадлежавшее раньше драйвер-приме «крота», шевельнулось как живое, свернуло лепестки, открывая тело Хасида Хаджи-Курбана. Глаза полковника открылись, затуманенные сном.
– Ты здесь?
– А где я должен быть? – фыркнул Кузьма.
– В пещере с сокровищами… тебя захватили разбойники и начали пытать… Значит, мне это приснилось. – Хасид окинул рубку управления быстрым взглядом, глаза его прояснились, в них загорелся огонёк тревоги. – Что случилось? Почему виомы не работают? Трюк не удался?! Мы остались в ядре Солнца? Или… где?
– Или где, – скривил губы Ромашин. – Мы всё ещё в Солнце, друг мой. Похоже, «огнетушитель» выплюнул нас обратно, и мы теперь торчим в погасшей солнечной топке, как… – Кузьма поискал сравнение, – как косточка в яблоке.