Ошалевший инспектор дал отмашку жезлом, и движение по Тверской возобновилось. Вася сел в свой "вольво" цвета "голубой перламутр" и через сорок минут был на Ленинградском шоссе. Происшествие на Тверской его не разозлило, но направило мысли в область размышлений о соблюдении законности чиновниками. Там, где чиновник на госслужбе не зависел от мнения граждан, он становился сатрапом или самодуром. Закон обратного действия все еще не работал в полную силу во всех сферах жизни. Покинув Землю запрещенной реальности, иерархи не довели до конца начатое. "А интересно, - подумал Василий, "Чистилище" еще работает или заглохло полтора года назад, после ликвидации координатора? Надо же, я за все это время не удосужился даже подумать об этом, не то что спросить..."
Но вопреки ожиданиям при выезде из города особого облегчения он не почувствовал. У него осталось впечатление, что кто-то проводил его внимательным и недобрым взглядом, будто предупреждая - ты здесь не нужен...
В Петергоф, где жил Матвей Соболев с семьей, Василий приехал поздно ночью. Долго не решался выходить из машины, приткнув ее к забору Соболевского коттеджа. У него было странное чувство раздвоенности и обмана: Матвей видел его и в то же время как бы отсутствовал. Словно за подъехавшим гостем наблюдали сам коттедж, сад, участок и забор. Хмыкнув, Василий решил проверить впечатление, для чего переоделся в костюм ниндзя (Н-1) и тенью перелетел через забор, переходя на темп. Производя шума не больше, чем рыба, плывущая в глубине реки, он обогнул двухэтажный кирпичный дом, определил все его коммуникации и наметил путь, по которому собирался достичь цели. Однако сделать этого ему не дали.
Из окна на втором этаже, с виду закрытого наглухо, метнулась вниз струя мрака и оформилась в фигуру человека - такого же ниндзя, каким, наверное, виделся со стороны Василий. Человек мгновенно преодолел расстояние до замершего Котова, взмахнул рукой и встретил блок, управляемый по большей части не мышцами, а внутренней энергией Ци. Блок, не пробиваемый даже ударом лома.
Несколько мгновений оба бойца стояли в положении прием - контрприем, пока не рассмеялись. Обнялись, хлопая друг друга по спинам.
- Я думал, что тебя нет дома, и решил проверить. Как ты умудряешься достигать такого эффекта? В состоянии турийи я всегда чувствую противника.
- Во-первых, я тебе не противник, - сказал Матвей, - а во-вторых, человек - лишь небольшой диапазон на шкале вибраций Вселенной, его легко можно воспринять или заэкранировать. Пошли в дом, мэйдзин.
- Только захвачу вещи в машине.
Дверь открылась бесшумно, пропуская хозяина и гостя, в коридоре вспыхнул свет. Василий с недоумением взглянул на голую спину Соболева: только что ему казалось, что Матвей одет так же, как и он - в черный костюм "демона ночи", на самом же деле на нем были только плавки.
- Дьявол! Ты же был во всем черном!
- Тебе показалось, - улыбнулся Матвей. - Раздевайся, мойся, а я пока сварганю легкий ночной стол.
Когда Василий появился в столовой, распаренный, чистый, осоловелый, его за столом ждали двое - Матвей в футболке и спортивных трусах и Кристина в халатике. И были они так похожи - выражением глаз, состоянием внутренней свободы, несуетливостью, приветливостью, спокойствием, уравновешенностью, особым пониманием сути вещей, что у Василия защипало глаза, и он сам почувствовал удивительное спокойствие и облегчение.
- Привет, Баловень, - сказала Кристина, целуя его в обе щеки.
- Рад вас видеть безумно! - ответил он искренне. - Извини, что разбудил. По-моему, ты еще больше похорошела. Неужели этот тип научился за тобой ухаживать?
- Этот тип скоро станет отцом, - улыбнулась Кристина, прислушиваясь к себе.
Василий перевел взгляд на ее живот, потом растерянно глянул на чистые лица друзей и, не удержавшись, подхватил Кристину на руки:
- Вот здорово! Поздравляю! Когда ждете?
- Тише, Стаса разбудишь, - понизила голос женщина. - Скоро уже, осенью. Поставь меня обратно.
- А я не сплю, - раздался из коридора детский голос, и в столовую ворвался Стас, с разбегу запрыгивая на грудь гостю. - Ура, дядя Вася приехал!..
Дальше начался небольшой сабантуй в два часа ночи, полный сдержанной радости, шуток, рассказов, воспоминаний, дружеских пикировок, который закончился с рассветом; правда, Стаса удалось уложить спать раньше. Затем мужскую компанию покинула Кристина, порывающаяся убрать посуду. Мужчины, взявшие на себя благородную миссию уборки, остались вдвоем.
- Рассказывай, - сказал Матвей, когда они кончили мыть посуду и устроились со всеми удобствами в гостиной, на втором этаже коттеджа. - Что заставило тебя уехать из Владимира? Охота к перемене мест? Поиск Пути? Опасность?
- Пожалуй, первое, - сказал разомлевший Василий, с удовольствием разглядывая неподвижную и надежную фигуру друга, его непостижимо глубокое, сильное и спокойное лицо. - В последнее время я вдруг ощутил, что мне катастрофически не хватает действия. Понимаешь, я всегда был игроком второго темпа, как говорят волейболисты. Меня это устраивало, когда я служил в спецкоманде федералов и когда ты был рядом. Более того, я с облегчением ушел в "нишу" и полтора года прожил тише воды, ниже травы. И вот... Кстати, за это время я разобрал по винтику одно интересное устройство - генератор защиты от гипноизлучения.
- Тот, что мы отобрали у псов Гусева? Защита от "глушака"?
- Я эту "тюбетейку" усовершенствовал и привез несколько штуке собой, можешь испробовать.
- Спасибо, - улыбнулся Матвей, и Вася понял, что ему-то как раз "тюбетейки" защиты не требуются.
- Не лыбься, Посвященный, не тебе - так Стасу с Кристиной пригодятся. А приехал я за советом. Ко мне заявились спецы из столицы с предложением поработать на них.
- ФСБ? Военная контрразведка?
- Бери выше - служба безопасности президента. - Матвей внимательно вгляделся в оживленно-смущенное лицо Котова.
- Это что-то новенькое.
- В недрах президентского аппарата под вывеской фельдъегерской службы создается команда для особых поручений. Что это будут за поручения, я не знаю, но меня предложение заинтересовало. Почему бы не выяснить на месте, что имеет в виду генерал Коржаков? Что посоветуешь?
Матвей покачал головой.
- Ничего. Я дал тебе в свое время все, что мог, дальше иди сам. Может быть, тебя нашли по инерции, но возможен и другой вариант развития мировой линии, вбирающий в себя судьбу индивидуума по имени Василий Балуев.
- Я теперь Котов. Извини, не дошло: что ты имеешь ввиду?
- Законы, движущие атомами воздуха и социальными явлениями, универсальны. Случайного в мире нет, случай - непроявленная закономерность...
- Это я уже слышал.
- Терпение, мой друг. То, что тебя потянуло на подвиги, к перемене обстановки, - уже не случайное явление, что подтверждается и передачей предложения. Где-то повернулись контакты "реле времени бытия" и сработал закон усиления событийной остроты. Ведь тебе небось уже не раз за последнее время пришлось вмешиваться в события, тебя непосредственно вроде и не касающиеся? Восстанавливать, так сказать, справедливость?
Вася вспомнил контакты с рэкетирствующими коммерсантами из фирмы "Черная пантера", с угонщиками машин - кивнул.
- Ты прав, я об этом не подумал. Но до твоего уровня мне ползти и ползти, не хватает ни терпения, ни знаний.
- Всякое знание ограничено, лишь незнание не имеет пределов. Что касается терпения, ты как мэйдзин должен знать формулу мастеров ниндзюцу: "терпение есть перевод собственного сознания в позицию стороннего наблюдателя".
Вася хмыкнул, чувствуя, что сейчас уснет.
- Не всегда получается этот перевод, знаешь ли. Ну, так что все-таки посоветуешь?
- По-моему, ты уже все решил сам. Единственный мой совет... даже не советсентенция: принцип Духовной чистоты не приемлет ни ненависти, ни удовольствия, ни стремления к власти. Если нет в душе единства с самим собой, Путь - какой бы он ни был - лучше не начинать.
- Зачем же так сурово... - пробормотал Василий, обидевшись, но заметил веселый блеск в глазах Матвея и бросил в него нож со столика с фруктами. Нечего тестировать друга, когда он расслабился!
Матвей не двинулся с места, однако нож вдруг оказался в его руке. Василий ожидал ответного броска, готовясь его встретить, потом понял, что броска не последует. И это красноречивее всего говорило о переменах в мировоззрении Соболева, Посвященного I ступени Внутреннего Крута.
- Что задумался? - услышал Василий голос Матвея, смотревшего на него без всякого превосходства и снисходительности. - Что за мысль тебя гложет?
А наши мысли, старина,
Ребячески просты:
Для счастья нужен мне пустяк
Вселенная и ты16.
Вася вскочил, засмеялся, прыгнул к Матвею, нанося ему рубящий хоко-но кэри и колющий китанкэн, против которых ни один "черный пояс" карате или кунгфу не нашел бы приема, но Матвей уже не сидел - стоял в свободной позе, вроде бы не отвечая, не делая каких-то движений, и удары Василия ушли, как в вату, в захваты, из которых теперь уже он не мог выйти, как ни старался, применяя умение выкручиваться, растягиваться, разъединять кости и выскальзывать из любых захватов. Несколько мгновений они стояли как бы обнявшись, потом засмеялись оба и обнялись по-настоящему.
- Ей-богу, чертовски рад тебя видеть! - сказал Вася.
- Взаимно, - ответил Матвей. - Но даю голову в заклад - думал ты минуту назад о девушке, а не обо мне. Нет? Точнее, об Ульяне Митиной.
Василий вскинулся.
- Что ты о ней?..
- Тише, завтра поговорим, вернее, уже сегодня, но позже, иди отдыхай. Как долго ты намерен остаться у нас?
- Да я хотел только побеседовать... посоветоваться... но дня два побуду.
- Отлично. Завтра мы со Стасом и Кристой идем на яхте по Балтике, посетим пару островов, позагораем, порыбачим... Короче, вливайся в команду. Кто бы тебя ни нанимал - он подождет.
"А Ульяна подождет?" - хотел спросить Василий, но передумал.
Уснул он мгновенно, как только голова упала на подушку.
РЖАВЧИНА
Сверхсистема, или, как ее называли короче, "СС", что невольно вызывало ненужные ассоциации, не только выжила с момента разгрома ее "генералитета" во главе с маршалом Лобановым, но и упрочила свое положение, проникнув в святая святых российских коридоров власти - в окружение президента. Ее главой стал Хейно Яанович Носовой, начальник информационной службы президента, некогда Тень-3 в иерархии "СС", бывший руководитель АСС - аналитического центра Тень-кабинета и он же - один из Девяти Неизвестных, образовавших куда более могущественный тайный Союз Девяти, который до описываемых здесь событий, по сути, управлял страной.
Еще до того как монолит Союза дал трещину, Носовой, Посвященный II ступени Внутреннего Круга, бывший авеша Адепта17, получил известие о грядущем переделе власти в высших сферах "розы реальностей" и понял: для того чтобы сохранить власть и жизнь, ему надлежит срочно предпринять превентивные меры. Потрясение в результате разборок в абсолютных реальностях неминуемо отзовется в запрещенной реальности Земли невиданным размахом клановых войн, и не только в России - во всем мире! Предвестником этого стал невиданный разгул терроризма, поразивший даже такие относительно благополучные страны, как Швейцария и Финляндия.
Сменив Лобанова на посту маршала "СС", Хейно Яанович устранил две мешающие ему фигуры из Тень-кабинета: Чирейко Якова Ивановича, префекта южной префектуры Москвы - Тень-6 в иерархии "СС", и Тень-5 - Мирзу Тогоева, друга первого вице-премьера Соскова, владельца сети ресторанов, вора в законе по кличке Аятолла. Тогоев руководил бригадами "СС", которые собирали дань с коммерческих ларьков и крупных фирм, а также контактировали с милицейскими чиновниками и устраняли недовольных. Причем сделал это Носовой не без помощи своего главного конкурента - "ККК", подкинув главному "чистильщику" - Рыкову вместе с информацией о деятельности Аятоллы идею о его ликвидации.
Убийство Тогоева наделало тогда в Москве много шуму, так как, во-первых, было организовано весьма оригинально и с ювелирной точностью (Тогоев умер от удушья, проглотив язык во время сна после одной из пирушек в кругу друзей), во-вторых, убийство вызвало перестановки в правительстве, потому что всплыли неблаговидные связи вице-премьера Соскова и его чиновников с мафиозными структурами.
Следующим шагом Хейно Яановича была реорганизация "СС", усиление вертикали власти при сохранении структуры Тень-кабинета. По-прежнему деятельностью Сверхсистемы, всеми ее подразделениями: КСС - контрразведкой, БСС - службой безопасности, РСС - разведкой, АСС - аналитическим центром, ХСС - службой обеспечения, ФСС - финансово-экономическим институтом, - руководил штаб. Но теперь маршал, которому напрямую был подчинен ССС (спецназ Сверхсистемы), мог вмешиваться и в деятельность каждого подразделения, кроме одного финансового. Сверхприбыли, получаемые Сверхсистемой в результате операций подчиненных ей мафиозных кланов, как и собственных проектов, должен был контролировать весь штаб. Правда, самого Хейно Яановича это мало волновало, в деньгах он не нуждался по двум причинам: как Посвященный II ступени он всегда мог иметь их по потребностям, а кроме того, являлся владельцем крупного состояния. Как и все Девять Неизвестных, он имел вклады в банках мира, позволяющие распоряжаться судьбами сотен и тысяч людей.
После всех утрясок и разборок Тень-кабинет Сверхсистемы образовали одиннадцать генералов, но лишь один из них работал в прежнем составе кабинета - Маринич Феликс Вансович, заведующий лабораторией психофизических исследований Центра нетрадиционных технологий, директором которого, кстати, являлся один из комиссаров, а ныне Судей "Чистилища" Боханов (о чем Носовой, естественно, знал). Остальные генералы были новыми, они пришли в "СС" с наработанными методами получения колоссальных прибылей и со своими кланами. В основном это были "отцы" российской мафии и крупные деятели из состава правительства и Государственной Думы. Одним из них стал вор в законе по кличке Боксер, руководитель рязанской мафиозной группировки Маракуц Николай Савельевич.
Сохранил Носовой и структуру охраны маршала, переподчинив ее новому шефу вместо исчезнувшего ликвидатора Вербицкого. Теперь спецназом "СС" командовал Дзиро Маюмура, личный телохранитель прежнего маршала Лобанова.
В принципе каждый кардинал Союза Девяти обладал такой степенью могущества, которая могла оградить его от опасности, исходящей от коллег или органов правосудия. Однако Носовой при этом опирался на мощную структуру "СС", а Рыков - на "ККК", и оба они претендовали на главенствующую роль в своей тайной организации. И тот и другой искали выход в "розу реальностей", где стремились найти поддержку и покровительство иерархов. Не оставляли они и попыток проникнуть в МИРы Инсектов, древнейшие храмы разумных насекомых, с надеждой найти там оружие, равного которому еще не создало нынешнее человечество, корректор реальности, известный под названием "Игла Парабрахмы".
По сведениям Хейно Яановича, ни один из Девяти, в том числе и Рыков, доступа к МИРам еще не получил и "Иглу" не нашел. И все же шансы на скорое решение этой проблемы у Носового появились. Он наконец определил координаты местонахождения недавнего обладателя "Иглы" Матвея Соболева, закрывшего доступ к МИРам. Оставалось найти способ уговорить его на совместное деяние по корректировке социума, чтоб заполучить "Иглу", помешав при этом остальным кардиналам Союза Девяти сделать то же самое.
Основными соперниками в борьбе Хейно Яанович считал Рыкова и Юрьева. Но если Юрьев не замахивался на абсолют власти, поддерживая традиции Внутреннего Круга, то Герман Довлатович эти традиции напрочь отметал, считая их устаревшими, отживающими свой век условностями, догмой, мешающей гармонизации управления реальностью. Основным принципом Рыкова была беспринципность. Впрочем, остальные Девять мало отличались от своего коллеги, исповедуя закон интеллектуальной чистоты в самой извращенной его форме: мышление не должно нести эмоциональной окраски.
Поскольку здание банка "Северо-Запад" на Мясницкой, на семнадцатом этаже которого находился один из неофициальных центров управления "СС" и кабинет маршала, было "засвечено" прежним маршалом и его сподвижником Тогоевым, Носовой для своей тайной резиденции избрал другое прикрытие - здание Управления организационно-информационного обеспечения и кадров по Большому Комсомольскому переулку, где он часто бывал по служебным делам. Здание посещало много людей, и уследить за всеми ни одна из государственных охранных структур была не в состоянии. Конечно, у Хейно Яановича был и мобильный пункт управления - в его персональном автомобиле марки "форд-гэлэкси", мини-вэне18 темно-фиолетового цвета, оборудованном всеми средствами защиты, сотовой и спутниковой связью. Однако любящий комфорт маршал "СС" предпочитал стационарные кабинеты.
В понедельник двадцать первого мая Носовой прибыл в здание по Большому Комсомольскому, как и все, к девяти утра. В десять минут десятого, после стаканчика кофе, он уже работал с компьютером, составляя оперативный план для подразделений "СС" на следующую неделю. Прослушав доклады контрразведки и аналитического центра - через компьютерные сети города, - он к двенадцати часам закончил обработку информации и вызвал начальника ССС.
Дзиро Маюмура, "черный пояс" кунгфу, имеющий шестой дан, возник в кабинете босса неслышно, как привидение. Он одевался по-европейски в отличный костюм "макабре де парта", носил белые рубашки с неброскими, но дорогими галстуками и туфли на толстой подошве, почти не увеличивающей его рост - метр шестьдесят два.
- Появилась возможность потрясти наших основных конкурентов, - сказал Хейно Яанович, не приглашая Маюмуру сесть. - План здесь. - Он бросил подчиненному коробку с дискетой.
Шеф ССС поклонился.
- Вторая задача несложней: надо поехать в Питер, найти одного моего знакомого, пощупать его на проф-пригодность и передать кассету. - Носовой достал еще одну коробку. - Знакомого зовут Матвей Соболев, он бывший ганфайтер, перехватчик класса "абсолют", поэтому подход может быть очень жестким, но не предельно, без стрельбы. В противном случае он вас просто "погасит". Мне нужно знать его сегодняшний потенциал.
Дзиро Маюмура поймал кассету, снова поклонился.
- Ваш друг из Японии, этот... э-э... мастер айкидо, прибыл?
- Он с Окинавы, - тихо произнес начальник спецназа, - и не мастер айкидо, а мэйдзин, мастер ниндзю-цу. Он здесь.
- Очень хорошо. Объясните ему ситуацию и возьмите на задание. У меня все.
Маюмура поклонился в третий раз и неслышно исчез. Носовой в некотором сомнении смотрел ему вслед. Дзиро, которому пошел сорок девятый год, был очень сильным мастером боя и как помощник в обычных земных делах с участием обычных, пусть и тренированных, людей вполне устраивал маршала "СС", однако он знал, на что способен Матвей Соболев, и сомнения имели под собой почву.
Но вопреки ожиданиям при выезде из города особого облегчения он не почувствовал. У него осталось впечатление, что кто-то проводил его внимательным и недобрым взглядом, будто предупреждая - ты здесь не нужен...
В Петергоф, где жил Матвей Соболев с семьей, Василий приехал поздно ночью. Долго не решался выходить из машины, приткнув ее к забору Соболевского коттеджа. У него было странное чувство раздвоенности и обмана: Матвей видел его и в то же время как бы отсутствовал. Словно за подъехавшим гостем наблюдали сам коттедж, сад, участок и забор. Хмыкнув, Василий решил проверить впечатление, для чего переоделся в костюм ниндзя (Н-1) и тенью перелетел через забор, переходя на темп. Производя шума не больше, чем рыба, плывущая в глубине реки, он обогнул двухэтажный кирпичный дом, определил все его коммуникации и наметил путь, по которому собирался достичь цели. Однако сделать этого ему не дали.
Из окна на втором этаже, с виду закрытого наглухо, метнулась вниз струя мрака и оформилась в фигуру человека - такого же ниндзя, каким, наверное, виделся со стороны Василий. Человек мгновенно преодолел расстояние до замершего Котова, взмахнул рукой и встретил блок, управляемый по большей части не мышцами, а внутренней энергией Ци. Блок, не пробиваемый даже ударом лома.
Несколько мгновений оба бойца стояли в положении прием - контрприем, пока не рассмеялись. Обнялись, хлопая друг друга по спинам.
- Я думал, что тебя нет дома, и решил проверить. Как ты умудряешься достигать такого эффекта? В состоянии турийи я всегда чувствую противника.
- Во-первых, я тебе не противник, - сказал Матвей, - а во-вторых, человек - лишь небольшой диапазон на шкале вибраций Вселенной, его легко можно воспринять или заэкранировать. Пошли в дом, мэйдзин.
- Только захвачу вещи в машине.
Дверь открылась бесшумно, пропуская хозяина и гостя, в коридоре вспыхнул свет. Василий с недоумением взглянул на голую спину Соболева: только что ему казалось, что Матвей одет так же, как и он - в черный костюм "демона ночи", на самом же деле на нем были только плавки.
- Дьявол! Ты же был во всем черном!
- Тебе показалось, - улыбнулся Матвей. - Раздевайся, мойся, а я пока сварганю легкий ночной стол.
Когда Василий появился в столовой, распаренный, чистый, осоловелый, его за столом ждали двое - Матвей в футболке и спортивных трусах и Кристина в халатике. И были они так похожи - выражением глаз, состоянием внутренней свободы, несуетливостью, приветливостью, спокойствием, уравновешенностью, особым пониманием сути вещей, что у Василия защипало глаза, и он сам почувствовал удивительное спокойствие и облегчение.
- Привет, Баловень, - сказала Кристина, целуя его в обе щеки.
- Рад вас видеть безумно! - ответил он искренне. - Извини, что разбудил. По-моему, ты еще больше похорошела. Неужели этот тип научился за тобой ухаживать?
- Этот тип скоро станет отцом, - улыбнулась Кристина, прислушиваясь к себе.
Василий перевел взгляд на ее живот, потом растерянно глянул на чистые лица друзей и, не удержавшись, подхватил Кристину на руки:
- Вот здорово! Поздравляю! Когда ждете?
- Тише, Стаса разбудишь, - понизила голос женщина. - Скоро уже, осенью. Поставь меня обратно.
- А я не сплю, - раздался из коридора детский голос, и в столовую ворвался Стас, с разбегу запрыгивая на грудь гостю. - Ура, дядя Вася приехал!..
Дальше начался небольшой сабантуй в два часа ночи, полный сдержанной радости, шуток, рассказов, воспоминаний, дружеских пикировок, который закончился с рассветом; правда, Стаса удалось уложить спать раньше. Затем мужскую компанию покинула Кристина, порывающаяся убрать посуду. Мужчины, взявшие на себя благородную миссию уборки, остались вдвоем.
- Рассказывай, - сказал Матвей, когда они кончили мыть посуду и устроились со всеми удобствами в гостиной, на втором этаже коттеджа. - Что заставило тебя уехать из Владимира? Охота к перемене мест? Поиск Пути? Опасность?
- Пожалуй, первое, - сказал разомлевший Василий, с удовольствием разглядывая неподвижную и надежную фигуру друга, его непостижимо глубокое, сильное и спокойное лицо. - В последнее время я вдруг ощутил, что мне катастрофически не хватает действия. Понимаешь, я всегда был игроком второго темпа, как говорят волейболисты. Меня это устраивало, когда я служил в спецкоманде федералов и когда ты был рядом. Более того, я с облегчением ушел в "нишу" и полтора года прожил тише воды, ниже травы. И вот... Кстати, за это время я разобрал по винтику одно интересное устройство - генератор защиты от гипноизлучения.
- Тот, что мы отобрали у псов Гусева? Защита от "глушака"?
- Я эту "тюбетейку" усовершенствовал и привез несколько штуке собой, можешь испробовать.
- Спасибо, - улыбнулся Матвей, и Вася понял, что ему-то как раз "тюбетейки" защиты не требуются.
- Не лыбься, Посвященный, не тебе - так Стасу с Кристиной пригодятся. А приехал я за советом. Ко мне заявились спецы из столицы с предложением поработать на них.
- ФСБ? Военная контрразведка?
- Бери выше - служба безопасности президента. - Матвей внимательно вгляделся в оживленно-смущенное лицо Котова.
- Это что-то новенькое.
- В недрах президентского аппарата под вывеской фельдъегерской службы создается команда для особых поручений. Что это будут за поручения, я не знаю, но меня предложение заинтересовало. Почему бы не выяснить на месте, что имеет в виду генерал Коржаков? Что посоветуешь?
Матвей покачал головой.
- Ничего. Я дал тебе в свое время все, что мог, дальше иди сам. Может быть, тебя нашли по инерции, но возможен и другой вариант развития мировой линии, вбирающий в себя судьбу индивидуума по имени Василий Балуев.
- Я теперь Котов. Извини, не дошло: что ты имеешь ввиду?
- Законы, движущие атомами воздуха и социальными явлениями, универсальны. Случайного в мире нет, случай - непроявленная закономерность...
- Это я уже слышал.
- Терпение, мой друг. То, что тебя потянуло на подвиги, к перемене обстановки, - уже не случайное явление, что подтверждается и передачей предложения. Где-то повернулись контакты "реле времени бытия" и сработал закон усиления событийной остроты. Ведь тебе небось уже не раз за последнее время пришлось вмешиваться в события, тебя непосредственно вроде и не касающиеся? Восстанавливать, так сказать, справедливость?
Вася вспомнил контакты с рэкетирствующими коммерсантами из фирмы "Черная пантера", с угонщиками машин - кивнул.
- Ты прав, я об этом не подумал. Но до твоего уровня мне ползти и ползти, не хватает ни терпения, ни знаний.
- Всякое знание ограничено, лишь незнание не имеет пределов. Что касается терпения, ты как мэйдзин должен знать формулу мастеров ниндзюцу: "терпение есть перевод собственного сознания в позицию стороннего наблюдателя".
Вася хмыкнул, чувствуя, что сейчас уснет.
- Не всегда получается этот перевод, знаешь ли. Ну, так что все-таки посоветуешь?
- По-моему, ты уже все решил сам. Единственный мой совет... даже не советсентенция: принцип Духовной чистоты не приемлет ни ненависти, ни удовольствия, ни стремления к власти. Если нет в душе единства с самим собой, Путь - какой бы он ни был - лучше не начинать.
- Зачем же так сурово... - пробормотал Василий, обидевшись, но заметил веселый блеск в глазах Матвея и бросил в него нож со столика с фруктами. Нечего тестировать друга, когда он расслабился!
Матвей не двинулся с места, однако нож вдруг оказался в его руке. Василий ожидал ответного броска, готовясь его встретить, потом понял, что броска не последует. И это красноречивее всего говорило о переменах в мировоззрении Соболева, Посвященного I ступени Внутреннего Крута.
- Что задумался? - услышал Василий голос Матвея, смотревшего на него без всякого превосходства и снисходительности. - Что за мысль тебя гложет?
А наши мысли, старина,
Ребячески просты:
Для счастья нужен мне пустяк
Вселенная и ты16.
Вася вскочил, засмеялся, прыгнул к Матвею, нанося ему рубящий хоко-но кэри и колющий китанкэн, против которых ни один "черный пояс" карате или кунгфу не нашел бы приема, но Матвей уже не сидел - стоял в свободной позе, вроде бы не отвечая, не делая каких-то движений, и удары Василия ушли, как в вату, в захваты, из которых теперь уже он не мог выйти, как ни старался, применяя умение выкручиваться, растягиваться, разъединять кости и выскальзывать из любых захватов. Несколько мгновений они стояли как бы обнявшись, потом засмеялись оба и обнялись по-настоящему.
- Ей-богу, чертовски рад тебя видеть! - сказал Вася.
- Взаимно, - ответил Матвей. - Но даю голову в заклад - думал ты минуту назад о девушке, а не обо мне. Нет? Точнее, об Ульяне Митиной.
Василий вскинулся.
- Что ты о ней?..
- Тише, завтра поговорим, вернее, уже сегодня, но позже, иди отдыхай. Как долго ты намерен остаться у нас?
- Да я хотел только побеседовать... посоветоваться... но дня два побуду.
- Отлично. Завтра мы со Стасом и Кристой идем на яхте по Балтике, посетим пару островов, позагораем, порыбачим... Короче, вливайся в команду. Кто бы тебя ни нанимал - он подождет.
"А Ульяна подождет?" - хотел спросить Василий, но передумал.
Уснул он мгновенно, как только голова упала на подушку.
РЖАВЧИНА
Сверхсистема, или, как ее называли короче, "СС", что невольно вызывало ненужные ассоциации, не только выжила с момента разгрома ее "генералитета" во главе с маршалом Лобановым, но и упрочила свое положение, проникнув в святая святых российских коридоров власти - в окружение президента. Ее главой стал Хейно Яанович Носовой, начальник информационной службы президента, некогда Тень-3 в иерархии "СС", бывший руководитель АСС - аналитического центра Тень-кабинета и он же - один из Девяти Неизвестных, образовавших куда более могущественный тайный Союз Девяти, который до описываемых здесь событий, по сути, управлял страной.
Еще до того как монолит Союза дал трещину, Носовой, Посвященный II ступени Внутреннего Круга, бывший авеша Адепта17, получил известие о грядущем переделе власти в высших сферах "розы реальностей" и понял: для того чтобы сохранить власть и жизнь, ему надлежит срочно предпринять превентивные меры. Потрясение в результате разборок в абсолютных реальностях неминуемо отзовется в запрещенной реальности Земли невиданным размахом клановых войн, и не только в России - во всем мире! Предвестником этого стал невиданный разгул терроризма, поразивший даже такие относительно благополучные страны, как Швейцария и Финляндия.
Сменив Лобанова на посту маршала "СС", Хейно Яанович устранил две мешающие ему фигуры из Тень-кабинета: Чирейко Якова Ивановича, префекта южной префектуры Москвы - Тень-6 в иерархии "СС", и Тень-5 - Мирзу Тогоева, друга первого вице-премьера Соскова, владельца сети ресторанов, вора в законе по кличке Аятолла. Тогоев руководил бригадами "СС", которые собирали дань с коммерческих ларьков и крупных фирм, а также контактировали с милицейскими чиновниками и устраняли недовольных. Причем сделал это Носовой не без помощи своего главного конкурента - "ККК", подкинув главному "чистильщику" - Рыкову вместе с информацией о деятельности Аятоллы идею о его ликвидации.
Убийство Тогоева наделало тогда в Москве много шуму, так как, во-первых, было организовано весьма оригинально и с ювелирной точностью (Тогоев умер от удушья, проглотив язык во время сна после одной из пирушек в кругу друзей), во-вторых, убийство вызвало перестановки в правительстве, потому что всплыли неблаговидные связи вице-премьера Соскова и его чиновников с мафиозными структурами.
Следующим шагом Хейно Яановича была реорганизация "СС", усиление вертикали власти при сохранении структуры Тень-кабинета. По-прежнему деятельностью Сверхсистемы, всеми ее подразделениями: КСС - контрразведкой, БСС - службой безопасности, РСС - разведкой, АСС - аналитическим центром, ХСС - службой обеспечения, ФСС - финансово-экономическим институтом, - руководил штаб. Но теперь маршал, которому напрямую был подчинен ССС (спецназ Сверхсистемы), мог вмешиваться и в деятельность каждого подразделения, кроме одного финансового. Сверхприбыли, получаемые Сверхсистемой в результате операций подчиненных ей мафиозных кланов, как и собственных проектов, должен был контролировать весь штаб. Правда, самого Хейно Яановича это мало волновало, в деньгах он не нуждался по двум причинам: как Посвященный II ступени он всегда мог иметь их по потребностям, а кроме того, являлся владельцем крупного состояния. Как и все Девять Неизвестных, он имел вклады в банках мира, позволяющие распоряжаться судьбами сотен и тысяч людей.
После всех утрясок и разборок Тень-кабинет Сверхсистемы образовали одиннадцать генералов, но лишь один из них работал в прежнем составе кабинета - Маринич Феликс Вансович, заведующий лабораторией психофизических исследований Центра нетрадиционных технологий, директором которого, кстати, являлся один из комиссаров, а ныне Судей "Чистилища" Боханов (о чем Носовой, естественно, знал). Остальные генералы были новыми, они пришли в "СС" с наработанными методами получения колоссальных прибылей и со своими кланами. В основном это были "отцы" российской мафии и крупные деятели из состава правительства и Государственной Думы. Одним из них стал вор в законе по кличке Боксер, руководитель рязанской мафиозной группировки Маракуц Николай Савельевич.
Сохранил Носовой и структуру охраны маршала, переподчинив ее новому шефу вместо исчезнувшего ликвидатора Вербицкого. Теперь спецназом "СС" командовал Дзиро Маюмура, личный телохранитель прежнего маршала Лобанова.
В принципе каждый кардинал Союза Девяти обладал такой степенью могущества, которая могла оградить его от опасности, исходящей от коллег или органов правосудия. Однако Носовой при этом опирался на мощную структуру "СС", а Рыков - на "ККК", и оба они претендовали на главенствующую роль в своей тайной организации. И тот и другой искали выход в "розу реальностей", где стремились найти поддержку и покровительство иерархов. Не оставляли они и попыток проникнуть в МИРы Инсектов, древнейшие храмы разумных насекомых, с надеждой найти там оружие, равного которому еще не создало нынешнее человечество, корректор реальности, известный под названием "Игла Парабрахмы".
По сведениям Хейно Яановича, ни один из Девяти, в том числе и Рыков, доступа к МИРам еще не получил и "Иглу" не нашел. И все же шансы на скорое решение этой проблемы у Носового появились. Он наконец определил координаты местонахождения недавнего обладателя "Иглы" Матвея Соболева, закрывшего доступ к МИРам. Оставалось найти способ уговорить его на совместное деяние по корректировке социума, чтоб заполучить "Иглу", помешав при этом остальным кардиналам Союза Девяти сделать то же самое.
Основными соперниками в борьбе Хейно Яанович считал Рыкова и Юрьева. Но если Юрьев не замахивался на абсолют власти, поддерживая традиции Внутреннего Круга, то Герман Довлатович эти традиции напрочь отметал, считая их устаревшими, отживающими свой век условностями, догмой, мешающей гармонизации управления реальностью. Основным принципом Рыкова была беспринципность. Впрочем, остальные Девять мало отличались от своего коллеги, исповедуя закон интеллектуальной чистоты в самой извращенной его форме: мышление не должно нести эмоциональной окраски.
Поскольку здание банка "Северо-Запад" на Мясницкой, на семнадцатом этаже которого находился один из неофициальных центров управления "СС" и кабинет маршала, было "засвечено" прежним маршалом и его сподвижником Тогоевым, Носовой для своей тайной резиденции избрал другое прикрытие - здание Управления организационно-информационного обеспечения и кадров по Большому Комсомольскому переулку, где он часто бывал по служебным делам. Здание посещало много людей, и уследить за всеми ни одна из государственных охранных структур была не в состоянии. Конечно, у Хейно Яановича был и мобильный пункт управления - в его персональном автомобиле марки "форд-гэлэкси", мини-вэне18 темно-фиолетового цвета, оборудованном всеми средствами защиты, сотовой и спутниковой связью. Однако любящий комфорт маршал "СС" предпочитал стационарные кабинеты.
В понедельник двадцать первого мая Носовой прибыл в здание по Большому Комсомольскому, как и все, к девяти утра. В десять минут десятого, после стаканчика кофе, он уже работал с компьютером, составляя оперативный план для подразделений "СС" на следующую неделю. Прослушав доклады контрразведки и аналитического центра - через компьютерные сети города, - он к двенадцати часам закончил обработку информации и вызвал начальника ССС.
Дзиро Маюмура, "черный пояс" кунгфу, имеющий шестой дан, возник в кабинете босса неслышно, как привидение. Он одевался по-европейски в отличный костюм "макабре де парта", носил белые рубашки с неброскими, но дорогими галстуками и туфли на толстой подошве, почти не увеличивающей его рост - метр шестьдесят два.
- Появилась возможность потрясти наших основных конкурентов, - сказал Хейно Яанович, не приглашая Маюмуру сесть. - План здесь. - Он бросил подчиненному коробку с дискетой.
Шеф ССС поклонился.
- Вторая задача несложней: надо поехать в Питер, найти одного моего знакомого, пощупать его на проф-пригодность и передать кассету. - Носовой достал еще одну коробку. - Знакомого зовут Матвей Соболев, он бывший ганфайтер, перехватчик класса "абсолют", поэтому подход может быть очень жестким, но не предельно, без стрельбы. В противном случае он вас просто "погасит". Мне нужно знать его сегодняшний потенциал.
Дзиро Маюмура поймал кассету, снова поклонился.
- Ваш друг из Японии, этот... э-э... мастер айкидо, прибыл?
- Он с Окинавы, - тихо произнес начальник спецназа, - и не мастер айкидо, а мэйдзин, мастер ниндзю-цу. Он здесь.
- Очень хорошо. Объясните ему ситуацию и возьмите на задание. У меня все.
Маюмура поклонился в третий раз и неслышно исчез. Носовой в некотором сомнении смотрел ему вслед. Дзиро, которому пошел сорок девятый год, был очень сильным мастером боя и как помощник в обычных земных делах с участием обычных, пусть и тренированных, людей вполне устраивал маршала "СС", однако он знал, на что способен Матвей Соболев, и сомнения имели под собой почву.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента