Страница:
– Вот и займись.
– Слушаюсь.
– Вот еще что. Мне позвонил Сан Саныч с очень странным заявлением. Он играл в преф с парнями, с которыми учился в институте, и один из них, Федорчук, работающий заместителем главного технолога на заводе микроэлектроники в Королёве…
– «Электрон», что работает на оборонку?
– Он самый. Так вот Федорчук обнаружил, что завод изготавливает какие-то детали и узлы, не проходящие ни по каким технологическим картам. Их даже ОТК не тестирует, они идут прямо на склад и там буквально растворяются в воздухе. Ты понимаешь, что это может означать?
Соломин взъерошил волосы.
– Что за детали? Чей заказ?
– Их нет в заказах. Но завод их производит!
Гордеев внезапно вспомнил строки Отчёта «сверхчеловека», выданного Дэном Веселову: «Мы создадим сеть психотронных генераторов вокруг Земли…» Сеть психотронных генераторов… на спутниках! Не узлы ли генераторов и производят на «Электроне»?
– Надо немедленно все проверить!
– У нас там никого нет.
– Попробуйте задействовать того парня, зама главного технолога, который выдал инфу Уварову.
– Хорошо, сделаем.
– Если я прав…
Солома смотрел выжидающе, и Гордеев закончил с прорвавшейся угрозой:
– Мы возьмём их за яйца!
5. Непредвиденное
Глава 2
1. Извне-1
– Слушаюсь.
– Вот еще что. Мне позвонил Сан Саныч с очень странным заявлением. Он играл в преф с парнями, с которыми учился в институте, и один из них, Федорчук, работающий заместителем главного технолога на заводе микроэлектроники в Королёве…
– «Электрон», что работает на оборонку?
– Он самый. Так вот Федорчук обнаружил, что завод изготавливает какие-то детали и узлы, не проходящие ни по каким технологическим картам. Их даже ОТК не тестирует, они идут прямо на склад и там буквально растворяются в воздухе. Ты понимаешь, что это может означать?
Соломин взъерошил волосы.
– Что за детали? Чей заказ?
– Их нет в заказах. Но завод их производит!
Гордеев внезапно вспомнил строки Отчёта «сверхчеловека», выданного Дэном Веселову: «Мы создадим сеть психотронных генераторов вокруг Земли…» Сеть психотронных генераторов… на спутниках! Не узлы ли генераторов и производят на «Электроне»?
– Надо немедленно все проверить!
– У нас там никого нет.
– Попробуйте задействовать того парня, зама главного технолога, который выдал инфу Уварову.
– Хорошо, сделаем.
– Если я прав…
Солома смотрел выжидающе, и Гордеев закончил с прорвавшейся угрозой:
– Мы возьмём их за яйца!
5. Непредвиденное
Два последних дня Ватшин изучал Таймыр. Сначала как географический район, полуостров, омываемый водами Карского моря и моря Лаптевых, затем как источник эзотерических надежд и, наконец, как район предполагаемой высадки двенадцать тысяч лет назад предков славян – арктов после гибели легендарного северного материка Гипербореи.
Впрочем, в те времена материк этот находился на экваторе, как и Антарктида – истинная Атлантида, покрывшаяся льдами после переброса земных географических и магнитных полюсов.
Ватшин уже знал, что переброс был не случайным и не спонтанным, в войне Атлантиды и Гипербореи было применено мощнейшее тектоническое оружие, в результате чего полюса сдвинулись на девяносто градусов, а ось вращения планеты была сбита на двенадцать градусов, что и привело к катастрофическим последствиям, в том числе к наступлению ледникового периода.
Почему Гордеев попросил Ватшина посмотреть историю Таймыра, Константин понял: с юга полуостров подпирался северным уступом плато Путорана, а на Путоране ждали своего часа спящие в недрах гор, в пещерах и болотах сокровища северного народа, два тысячелетия обживавшего неуютные ныне земли. Надо было обследовать весь этот край, чтобы экспедиции заинтересованных людей, в первую очередь триэновцев, во вторую чекистов, не ломились сквозь тайгу, болота и буераки и не тратили время и силы понапрасну.
Начал Ватшин с гряды Бырранга, тянувшейся с юго-запада на северо-восток, самой высокой горой которой была гора Ледниковая высотой тысяча сто сорок шесть метров.
«Спуск на лифте» памяти в прошлое не занял много времени. Константин делал это теперь так же легко, как дышал или пил чай.
Предки посещали эти края, иначе он ничего бы не увидел. Однако, опустившись на двенадцать тысяч лет в прошлое, он увидел парящие над горами «ладьи» с прозрачными пузырями «парусов» и с интересом принялся рассматривать картины жизни предков, строивших города вдоль побережья.
Впрочем, городами эти необычного вида скопления строений назвать было трудно. Скорее это были базы или склады, внутрь которых грузились разноцветные кольца и полусферы контейнеров. Людей почти не было видно. Они управляли многолапыми механизмами, одетые в меховые, белые или серебристые куртки с капюшонами, и все были молодыми, светловолосыми, суроволицыми и, за редким исключением, голубоглазыми.
Поднявшись чуть «выше» в будущее, на пару сотен лет, Ватшин увидел на этом же месте горящие леса, затянутое дымом побережье, сверкание огней в небе и понял, что попал в разгар сражения. Кто с кем сражался, понять было невозможно, однако после этого сражения искать в здешних местах уцелевшие базы северных переселенцев уже не имело смысла, и Ватшин, сделав около полутора десятков «хроновысадок» на полуостров, вычеркнул Таймыр из перспективных районов поисков сокровищ. В нынешние времена здесь нечего было искать, если не считать территорию плато Путорана, не только спецотрядам ФСБ, но и ксенотам. Они, судя по всему, интереса к Таймыру не проявляли.
Был вторник, четырнадцатого мая, старославянский праздник Еремея Запрягальника. Ватшин не увлекался историей славянства, но от дедов знал, что на Еремея по ранней росе сеяли рожь, приговаривая: рой в глубь пласта – будет рожь густа.
Жена ушла на работу, вернее, телохранители увезли её в муниципалитет Юго-Западного округа столицы, где она работала ведущим специалистом в сфере нормативно-правовой базы, и Константин остался один.
Не торопясь, напился кофе, сел за компьютер.
Минут двадцать начинал писать главу нового романа, названного «Они здесь», и стирал текст. Тогда ему пришло в голову позвонить Уварову.
Математик отозвался после непродолжительного молчания:
– Костя? Рад слышать.
– Ты где?
– На работе.
– Может, я вечером перезвоню?
– Да нет, можем говорить свободно, я один в своём ящике.
– Над чем работаешь?
– Дорабатываю игровую матрицу… или ты о служебном задании?
– Да я, в общем, просто так звоню, с утра что-то не работается. Задумал написать роман по следам своих хронопутешествий, а теперь мучаюсь.
– В чём затык?
– Нет тяги. – Ватшин подумал и признался: – И страшно!
– Посоветуйся с Иваном Петровичем, мне кажется, наша информация не должна засвечиваться даже в романах.
– Я хотел написать про цивилизацию в ядре Млечного Пути. К тому же мне он ничего не запрещал. Да и в Интернете можно сейчас найти любую информацию о пришельцах, гораздо более убедительную.
– Интернет – случай особый, туда можно влезть анонимно и остаться неузнанным, а мы с тобой качаем инфу не оттуда. Вообще тебе не кажется, что анонимность Сети создаёт впечатление абсолютной вседозволенности и свободы?
– Не кажется, так оно и есть, мои герои не раз об этом говорили. Именно мнимая вседозволенность и подсаживает на эту иглу малолетних юзеров.
– Не только малолетних. У меня взрослые дети, но и они по вечерам торчат в Сети. Правы социологи, мы воспитали поколение, которое высшей ценностью считает отсутствие ответственности за свои высказывания и трёп в Сети.
– Плюс неподконтрольность.
– Это уж как пить дать. Пацанам, привыкшим к безнаказанности, к халяве, в первую очередь нравится бесконтрольность. Однако извини за моё брюзжание, я тут схватился вчера с соседом спорить, потом пожалел. Он считает, что нам надо быть терпимее к запросам молодёжи, толерантнее. А я человек нетолерантный, терпеть ненавижу хамов и халявщиков, считающих себя повелителями мира.
– Я на той же позиции. Кто-то образно выразился, что толерантность – это наркотик, вроде обезболивающего, превращающего человека в беззащитное животное, согласное с любой пыткой. На самом же деле вся история человечества – история нетерпимости.
– Красиво говоришь, Венедиктович.
Ватшин смутился.
– Привычка формулировать мысли в литературные пакеты.
– Хорошая привычка, особенно для писателя. Чем занимаешься в последнее время?
– Дома?
– Я имею в виду походы.
– Был в Сибири, смотрел плато Путорана, Долину Смерти на Вилюе, полуостров Таймыр.
– Нашёл что-нибудь?
– Очень много… хотя до наших времён вряд ли мои находки дожили. Я спускался на десять-пятнадцать тысяч лет в прошлое, видел высадку переселенцев с Арктиды-Гипербореи, видел и сражения. Сначала землю наших предков окунули в воду с помощью тектонического оружия. Потом заморозили.
– Это и я видел.
– Да? Разве ты не бродишь по космосу?
– Брожу, но и по России походил, Иван Петрович просил.
– Зачем? Он мне не доверяет?
– Подозреваю, что нас проверяли. Атлантиду тоже опускали на дно океана наши предки, прежде чем она превратилась в Антарктиду. Ты ещё не исследовал те края?
– Нет, задания не было. Моя следующая цель – Земля Франца-Иосифа. Но я и сам могу посмотреть.
– Я уже сподобился, подо льдами Антарктиды лежит настоящая страна сокровищ, если под сокровищами понимать остатки городов атлантов, сооружения и техцентры. Впрочем, как и под толщей воды и льда в центре Арктики, где была Гиперборея.
– А что ты искал в космосе?
Уваров тихо рассмеялся:
– Цивилизацию на Марсе.
Ватшин рассмеялся в ответ:
– И я ходил по Марсу. Ты на сколько лет опускался?
– На десять миллионов. Мои предки шастали по Солнечной системе…
– Мои тоже.
– Очевидно, у нас были общие предки. Но не суть. Мои… наши предки заглядывали на все планеты Системы, в том числе и на Марс. Я нашёл там склад ГСМ.
– Что?!
– Ну, это сверху похоже на склад горюче-смазочных материалов: баки, трубы, всё почти занесено песком, но сверху было видно. А ты где был?
– Долину Маринера прочесал, опускался на пятьсот миллионов лет. Видел нечто вроде чёрных металлических черепах, усыпанных огнями, но рассмотреть, что это такое, мне не дали. Предка то ли сбили, то ли отогнали, то ли он сам удрал оттуда. В общем, нет сомнений, что на Марсе была цивилизация.
– У меня другое мнение.
– Серьёзно? Не шутишь?
– Марс использовался ксенотами как перевалочная база и как источник полезных ископаемых. Я тоже видел металлических черепах, но это скорее автоматические заводы по добыче руды и выплавке металлов. Ксенотов изначально интересовала Земля, а Марс и Луну они приспособили для расположения там лагерей и для контроля за жизнью на нашей планете.
Ватшин поискал возражения:
– Там были и города, я видел.
– Были поселения, небольшие, не масштабные, нечто вроде наших строительных комплексов. Впрочем, я не настаиваю на своей гипотезе, Марс ещё изучать и изучать. Может, там и была цивилизация, очень давно, а потом её ликвидировали те же ксеноты, заставив воевать марсиан меж собой.
– То же самое происходит и на Земле. Только нынешние ксеноты действуют умнее, им загаженная радиацией и химией территория не нужна.
– Согласен.
– Где ещё ты путешествовал?
– Да я, если честно, каждый день куда-то лечу… внутри самого себя. Нашёл вот недавно планету, блуждающую по Галактике самостоятельно, не привязанную ни к какой звезде. А вообще работы много, мне в первую очередь предложили обследовать Солнечную систему на предмет поиска чужих баз.
– Про планету расскажи, – загорелся Константин.
– Она дрейфует в потоке молодых звёзд группы АВ Золотой Рыбы и сравнительно молода, ей всего пара сотен миллионов лет.
– Как ты определил?
Уваров развеселился:
– Сразу видно, что ты не лирик, а физик. Такие подробности интересны только физикам. А насчёт возраста… у меня хороший внутренний определитель. Шучу. Я поговорил с экспертами Гордеева, они и подсказали. Планета находится всего в сотне световых лет от Солнца и, вероятно, представляет собой «недозвезду» – коричневый карлик, внутри которого из-за недостатка массы не могут протекать термоядерные реакции.
– Странно.
– Что странно?
– Зачем твоему предку, передавшему тебе память, надо было лететь к этому карлику? Там есть жизнь?
– Точно не знаю, ничего особенного я не увидел. Огни какие-то на поверхности. Планета раза в три-четыре массивнее нашего Юпитера, обладает мощной атмосферой… а вообще ты прав, предки просто так не летали по звёздам, какой-то интерес к этой планете у них был. Попробую вернуться и посмотреть на неё внимательней. Хочешь идею?
– Валяй.
– Эта планета – завод по производству вирусов, которых потом ксеноты забрасывают на потенциально жизнеспособные планеты, где начинается процесс преобразования биосферы.
Ватшин засмеялся:
– Ты больший фантаст, чем я.
– Неужели идея не понравилась?
– Почему, как основа для романа вполне годится.
– Могу подкинуть ещё одну. Есть версия, причём высказанная учёными, что вирусы – искусственно созданные кем-то микробиороботы, распылённые по всему космосу. Их цель – обслуживание также искусственно созданных биозародышей, которые попали и на Землю.
– Панспермия?
– Нечто вроде. Эти роботы должны были в чёткой последовательности вводить в клетки местных живых организмов программы в виде ДНК и корректировать таким образом ход эволюции. Но за миллионы лет блуждания в космосе многие вирусы сами «сбились с пути» и превратились в убийц. Что мы и наблюдаем на Земле.
– Здорово! – честно признался Ватшин. – Идея что надо! Под таким углом я на вирусы ещё не смотрел. Можно воспользоваться?
– В принципе идея не моя, об этом уже начали разговаривать в Интернете. Буду рад, если ты порассуждаешь на эту тему. Ты не сильно занят?
– В каком смысле? Пишу роман, работаю с инфой. Твою идею помещу в запасник. Или ты другое имел в виду?
– Приезжай ко мне вечерком, поговорим. Можешь с женой.
– Хорошо, я ей предложу, хотя не уверен, что она согласится.
– Тогда до вечера.
Ватшин допил холодный кофе, сосредоточился на вхождении в состояние перехода из ощутимой реальности в мнимую, создаваемую мыслесферой, и заставил себя отвлечься от всех мешающих работе мыслей. Через несколько минут он незаметно для сознания перешёл границу миров, воображение унесло его в иные дали, и он стал жить в романе как в реальном мире, не ощущая его иллюзорности.
До обеда время пролетело незаметно.
Уставший мозг – всё-таки процесс творения отнимал много энергии – сам переключил сознание на материальную основу, и Константин, проведя ладонью по лицу, удовлетворённо потянулся. Поработал он основательно, почти дописал главу, вдохновение не раз овевало голову крылышками, и глава получилась исключительно интересной и впечатляющей.
Душ освежил.
Ватшин сварил свежий кофе, снова собираясь подсесть к компьютеру, но в это время зазвонил мобильный. Номер был Уварова. Гадая, что понадобилось математику на этот раз, Константин нацепил на уху петельку наушника.
– Сан Саныч? Что забыл?
– Ничего, – глухо проговорил Уваров. – Умер мой друг… внезапно… остановка сердца. В воскресенье ещё в преф играли, а сегодня он… В общем, вечером меня не будет дома, встретимся в другой раз.
– Бог ты мой! Как это произошло? Он сердечник? Болел?
– В том-то и дело, что никогда не жаловался на сердце. Сейчас поеду туда, узнаю.
– Понял, звони.
Ватшин выключил телефон, расстроенный известием. Но тот зазвонил снова.
– Что-то ещё? – автоматически спросил он, не глянув на номер.
Ответом была тишина.
– Кто звонит? – Он глянул на светящееся окошко айкома. Там плавали два слова: «Абонент неизвестен».
– Кто звонит?
В наушнике хрюкнуло, раздались гудочки отбоя.
– Чёрт бы вас побрал! – вслух выругался Ватшин.
Телефон зазвонил в третий раз.
– Какого дья… – Он вовремя прикусил язык, услышав голос: звонил редактор издательства «Недетская литература» Дима Большов, заменивший на посту главного редактора фантастики Колю Быстровича, перешедшего в другое издательство. – Ох, простите. Дима?
– Да, это я, Константин Венедиктович, – отозвался Большов. – Хотелось бы обговорить с вами условия переиздания цикла романов «Генезис». Мы решили запустить новую серию – «Бриллиантовая библиотека» и хотим начать с вас. Не возражаете?
– Ни в коем разе, – удивился и обрадовался Константин.
Ровно неделю назад тот же Большов отказал ему в переиздании романа «Посланец», ставшего бестселлером после издания, интересно, что изменилось?
– Можете подъехать сегодня?
– Вполне.
– Тогда мы вас ждём, до встречи.
Забыв о двух предыдущих звонках, Ватшин заскакал по комнатам, отыскивая «парадно-выходной» костюм. В издательстве он всегда появлялся франтом, чувствуя, что его элегантный вид нравится работавшим с Большовым редакторшам.
Собрался быстро, потрогал в меру гладкий подбородок, поколебался немного, решая – бриться или не бриться. Заставил себя выскоблить лицо до блеска.
Лосьон после бритья «Булгари» докончил уход за лицом. «Вкусно пахнешь», – как говорила Люся, целуя мужа; лосьон был её подарком, она любила этот запах.
Ватшин позвонил дежурной смене телохранителей, спустился вниз.
В связи с охраной он теперь редко ездил на своей машине – «Субару XV», купленной вместо разбитого внедорожника «Ниссан», и каждый раз, выезжая куда-то на джипе триэновцев, мечтал сесть за руль своего авто.
Выехали на Севастопольский проспект.
– Что пишете? – спросил коренастый, скуластый, большегубый сосед Константина по имени Лёня. Он всегда держался подчёркнуто вежливо и не забывал расспрашивать писателя о творческих успехах.
– Роман «Победитель», – ответил Ватшин, не вдаваясь в подробности.
– О чём, если не секрет?
– О пришельцах, – тем же тоном ответил Константин, размышляя о звонке Большова.
Лёня понял его настроение и отстал.
– Лёнь, за нами увязалась белая «Лада Ромео», – заметил водитель джипа Саша.
Лёня оглянулся.
– Давно?
– Минут пять.
– Попробуем оторваться.
Джип метнулся вправо, потом влево, обгоняя несколько машин кряду, увеличил скорость.
Белая «Лада» отстала, но через несколько минут вновь появилась в зеркальце заднего вида.
– Пасут, – покачал головой Борис, сидевший рядом с водителем.
Лёня взялся за телефон:
– Второй, я сто первый, едем по Ленинградке в сторону издательства, за нами пристроилась белая «Лада»-«утюг», номер С 444 ММ, подмосковный регион, прошу пробить номер.
Что ему ответили, Ватшин не услышал, Лёня сказал «есть» и спрятал усик микрофона в воротнике безрукавки.
– Едем так, будто ничего не замечаем.
– Без проблем, – отозвался водитель.
Джип занял правую крайнюю полосу и перестал вилять.
Свернули на улицу Космонавта Волкова, потом на улицу Клары Цеткин, остановились у главного входа в издательский корпус «Недетской литературы».
– Где они? – спросил Борис, обшаривая глазами шеренги автомобилей у издательства.
– Были где-то сзади, – ответил Саша. – Видимо, остановились заранее, за машинами не видно.
– Значит, знают, куда мы направились. Лёха, спроси у глазников, формат сопровождения не меняем?
Лёня снова выдвинул усик микрофона:
– Второй, мы на месте. Пробили номер? Да… понял. Рекомендации?.. Понял.
– Что советуют? – поинтересовался Борис.
– Номер подмосковный, машина принадлежит департаменту природопользования Московского района. Нам предлагается ВИП-2.
Борис повернулся к Ватшину, сидевшему с отсутствующим видом.
– Вы надолго, Константин Венедиктович?
Ватшин встрепенулся.
– На полчаса, не больше.
– Пошли.
Борис вышел первым, открыл заднюю дверцу, выпуская Константина, внимательно следя за движением на улице. Лёня вылез из машины следом.
У Ватшина был личный пропуск в издательство, который ему выдала сервис-пропускная служба ещё год назад, поэтому он прошёл за турникет без задержек, поздоровался со знакомыми охранниками на входе и дежурным оператором связи. Лёне и Борису пришлось предъявлять документы в окошко пропускного пункта, чтобы им выдали разовые пропуска.
Поднялись на четвёртый этаж, по широкому светлому коридору дошли до двери с номером 421, за которой располагалась редакция фантастики.
– Можете подождать здесь, – сказал Ватшин, кивая на диванчик перед стойкой секретаря и здороваясь с проходящими мимо сотрудницами издательства.
– Я только загляну туда и уберусь, – вежливо, но твёрдо сказал Лёня.
Он открыл дверь, бросил взгляд на столы с компьютерными терминалами, за которыми работали молодые парни и девушки, подчинённые Большова, отступил назад.
– Всё в порядке, ждём вас.
Ватшин зашёл в комнату, поздоровался, кивнул на отгороженный закуток, в котором сидел главный редактор отдела.
– Дима здесь?
– Здравствуйте, Константин Венедиктович, – пригласила его младший редактор Наташа, выполнявшая роль секретарши. – Дмитрий Анатольевич только что появился, разговаривает по телефону. Вы с ним договаривались о встрече?
– Договаривались, – коротко ответил Ватшин.
– Мне он ничего не сказал, проходите, пожалуйста.
Ватшин открыл дверь рабочего модуля Большова, вошёл.
Редактор с кем-то разговаривал по мобильному. Увидев гостя, он привстал, пожал ему руку, указал на стул.
– Хорошо, пусть пока снимет полосу, мы посчитаем, что дать в пакет рекламы. – Он закончил разговор, улыбнулся. – Извините, Константин Венедиктович, обычная суета. Какими ветрами вас к нам занесло? Предупредили бы – я бы приготовил чего-нибудь вкусненького к кофе.
Ватшин озадаченно поднял брови.
– Вы шутите? Мы же с вами час назад разговаривали, вы звонили и предложили переиздать мой цикл «Генезис».
У Большова вытянулось круглое лицо, в глазах протаяло изумление.
– Константин Венедиктович, это вы, наверно, шутите? Я вам не звонил.
Ватшин растерялся, пролепетал:
– Вы собрались запустить новую серию «Бриллиантовая библиотека»…
Большов засмеялся:
– Это вас кто-то разыграл.
– Не может быть… я узнал ваш голос…
Большов прижал руки к груди.
– Честное пионерское, я не звонил! Мы собирались запускать новую книжную серию, был разговор с директором два месяца назад, но продажи упали, и проект решили не начинать. Вы действительно слышали мой голос?
– Без шуток! Иначе зачем бы я к вам ехал?
Большов покачал головой.
– Вас действительно кто-то разыграл, хотя сегодня не первое апреля. Голос человека можно подделать легко, возможностей хватает. Подумайте, кто из друзей мог это сделать. Или из врагов. – Дима хохотнул.
– У меня вроде бы не было врагов…
– Ну, завистников наверняка хватает. Как идёт работа над романом?
– Идёт, – пробормотал Ватшин, расстроившийся до жажды отомстить неведомому «другу».
– Ждём с нетерпением, даже, вполне возможно, увеличим тираж. Заходите к нам в любое время.
Ватшин пожал протянутую руку, переживая странное ощущение, что его обманули, вышел из редакции.
Борис и Лёня, делавшие вид, что они свои здесь, поднялись с диванчика, подошли к нему.
– Что случилось? – насторожился крепыш Лёня, увидев недовольную мину на лице писателя.
– Идёмте, – хмуро сказал Ватшин.
Телохранители переглянулись, догнали его.
– Константин Венедиктович, будьте добры, что произошло? Нам это важно.
– Они меня не ждали.
– В смысле?
– Мы условились, что я подъеду обсудить договор… а Дима утверждает, что он вообще мне не звонил.
– А когда он звонил?
– Я же говорю, он утверждает, что не звонил. Хотя голос был его.
– Вы хотите сказать, что с вами кто-то говорил голосом Большова?
– Я думал, сам Дима.
– Кто-то сработал под него, – сказал Борис. – Может, и «Лада» появилась не случайно? Всё взаимоувязано?
Ватшин вытаращил глаза.
– Вы думаете, что меня специально…
– Вызвали в редакцию, изменив голос под голос вашего Димы. Кому-то нужно было, чтобы вы поехали в издательство. Лёха, звони Соломе.
Леонид снова выдвинул усик микрофона, вызвал командира спецотряда, коротко поведал ему о своих сомнениях и предположениях, выслушал ответ:
– Понял, капитан, ждём. – Он посмотрел на Бориса, потом на Ватшина. – Подъедет группа прикрытия, нет смысла рисковать. Нам бы переждать часок в тихом месте. Найдётся тут такое?
Ватшин подумал о бельэтаже на шестом этаже издательского корпуса, где он не раз давал интервью телевизионщикам, но бельэтаж примыкал к приёмному комплексу генерального директора, и втроём туда идти было неудобно, секретарша генерального восприняла бы это как вторжение.
В голову робко стукнулась мысль о столовой издательства.
– В подвале у них столовая… кафе… и бар… можем посидеть там.
– Отлично, Константин Венедиктович, ведите.
Лифт послушно понёс гостей на первый этаж.
Впрочем, в те времена материк этот находился на экваторе, как и Антарктида – истинная Атлантида, покрывшаяся льдами после переброса земных географических и магнитных полюсов.
Ватшин уже знал, что переброс был не случайным и не спонтанным, в войне Атлантиды и Гипербореи было применено мощнейшее тектоническое оружие, в результате чего полюса сдвинулись на девяносто градусов, а ось вращения планеты была сбита на двенадцать градусов, что и привело к катастрофическим последствиям, в том числе к наступлению ледникового периода.
Почему Гордеев попросил Ватшина посмотреть историю Таймыра, Константин понял: с юга полуостров подпирался северным уступом плато Путорана, а на Путоране ждали своего часа спящие в недрах гор, в пещерах и болотах сокровища северного народа, два тысячелетия обживавшего неуютные ныне земли. Надо было обследовать весь этот край, чтобы экспедиции заинтересованных людей, в первую очередь триэновцев, во вторую чекистов, не ломились сквозь тайгу, болота и буераки и не тратили время и силы понапрасну.
Начал Ватшин с гряды Бырранга, тянувшейся с юго-запада на северо-восток, самой высокой горой которой была гора Ледниковая высотой тысяча сто сорок шесть метров.
«Спуск на лифте» памяти в прошлое не занял много времени. Константин делал это теперь так же легко, как дышал или пил чай.
Предки посещали эти края, иначе он ничего бы не увидел. Однако, опустившись на двенадцать тысяч лет в прошлое, он увидел парящие над горами «ладьи» с прозрачными пузырями «парусов» и с интересом принялся рассматривать картины жизни предков, строивших города вдоль побережья.
Впрочем, городами эти необычного вида скопления строений назвать было трудно. Скорее это были базы или склады, внутрь которых грузились разноцветные кольца и полусферы контейнеров. Людей почти не было видно. Они управляли многолапыми механизмами, одетые в меховые, белые или серебристые куртки с капюшонами, и все были молодыми, светловолосыми, суроволицыми и, за редким исключением, голубоглазыми.
Поднявшись чуть «выше» в будущее, на пару сотен лет, Ватшин увидел на этом же месте горящие леса, затянутое дымом побережье, сверкание огней в небе и понял, что попал в разгар сражения. Кто с кем сражался, понять было невозможно, однако после этого сражения искать в здешних местах уцелевшие базы северных переселенцев уже не имело смысла, и Ватшин, сделав около полутора десятков «хроновысадок» на полуостров, вычеркнул Таймыр из перспективных районов поисков сокровищ. В нынешние времена здесь нечего было искать, если не считать территорию плато Путорана, не только спецотрядам ФСБ, но и ксенотам. Они, судя по всему, интереса к Таймыру не проявляли.
Был вторник, четырнадцатого мая, старославянский праздник Еремея Запрягальника. Ватшин не увлекался историей славянства, но от дедов знал, что на Еремея по ранней росе сеяли рожь, приговаривая: рой в глубь пласта – будет рожь густа.
Жена ушла на работу, вернее, телохранители увезли её в муниципалитет Юго-Западного округа столицы, где она работала ведущим специалистом в сфере нормативно-правовой базы, и Константин остался один.
Не торопясь, напился кофе, сел за компьютер.
Минут двадцать начинал писать главу нового романа, названного «Они здесь», и стирал текст. Тогда ему пришло в голову позвонить Уварову.
Математик отозвался после непродолжительного молчания:
– Костя? Рад слышать.
– Ты где?
– На работе.
– Может, я вечером перезвоню?
– Да нет, можем говорить свободно, я один в своём ящике.
– Над чем работаешь?
– Дорабатываю игровую матрицу… или ты о служебном задании?
– Да я, в общем, просто так звоню, с утра что-то не работается. Задумал написать роман по следам своих хронопутешествий, а теперь мучаюсь.
– В чём затык?
– Нет тяги. – Ватшин подумал и признался: – И страшно!
– Посоветуйся с Иваном Петровичем, мне кажется, наша информация не должна засвечиваться даже в романах.
– Я хотел написать про цивилизацию в ядре Млечного Пути. К тому же мне он ничего не запрещал. Да и в Интернете можно сейчас найти любую информацию о пришельцах, гораздо более убедительную.
– Интернет – случай особый, туда можно влезть анонимно и остаться неузнанным, а мы с тобой качаем инфу не оттуда. Вообще тебе не кажется, что анонимность Сети создаёт впечатление абсолютной вседозволенности и свободы?
– Не кажется, так оно и есть, мои герои не раз об этом говорили. Именно мнимая вседозволенность и подсаживает на эту иглу малолетних юзеров.
– Не только малолетних. У меня взрослые дети, но и они по вечерам торчат в Сети. Правы социологи, мы воспитали поколение, которое высшей ценностью считает отсутствие ответственности за свои высказывания и трёп в Сети.
– Плюс неподконтрольность.
– Это уж как пить дать. Пацанам, привыкшим к безнаказанности, к халяве, в первую очередь нравится бесконтрольность. Однако извини за моё брюзжание, я тут схватился вчера с соседом спорить, потом пожалел. Он считает, что нам надо быть терпимее к запросам молодёжи, толерантнее. А я человек нетолерантный, терпеть ненавижу хамов и халявщиков, считающих себя повелителями мира.
– Я на той же позиции. Кто-то образно выразился, что толерантность – это наркотик, вроде обезболивающего, превращающего человека в беззащитное животное, согласное с любой пыткой. На самом же деле вся история человечества – история нетерпимости.
– Красиво говоришь, Венедиктович.
Ватшин смутился.
– Привычка формулировать мысли в литературные пакеты.
– Хорошая привычка, особенно для писателя. Чем занимаешься в последнее время?
– Дома?
– Я имею в виду походы.
– Был в Сибири, смотрел плато Путорана, Долину Смерти на Вилюе, полуостров Таймыр.
– Нашёл что-нибудь?
– Очень много… хотя до наших времён вряд ли мои находки дожили. Я спускался на десять-пятнадцать тысяч лет в прошлое, видел высадку переселенцев с Арктиды-Гипербореи, видел и сражения. Сначала землю наших предков окунули в воду с помощью тектонического оружия. Потом заморозили.
– Это и я видел.
– Да? Разве ты не бродишь по космосу?
– Брожу, но и по России походил, Иван Петрович просил.
– Зачем? Он мне не доверяет?
– Подозреваю, что нас проверяли. Атлантиду тоже опускали на дно океана наши предки, прежде чем она превратилась в Антарктиду. Ты ещё не исследовал те края?
– Нет, задания не было. Моя следующая цель – Земля Франца-Иосифа. Но я и сам могу посмотреть.
– Я уже сподобился, подо льдами Антарктиды лежит настоящая страна сокровищ, если под сокровищами понимать остатки городов атлантов, сооружения и техцентры. Впрочем, как и под толщей воды и льда в центре Арктики, где была Гиперборея.
– А что ты искал в космосе?
Уваров тихо рассмеялся:
– Цивилизацию на Марсе.
Ватшин рассмеялся в ответ:
– И я ходил по Марсу. Ты на сколько лет опускался?
– На десять миллионов. Мои предки шастали по Солнечной системе…
– Мои тоже.
– Очевидно, у нас были общие предки. Но не суть. Мои… наши предки заглядывали на все планеты Системы, в том числе и на Марс. Я нашёл там склад ГСМ.
– Что?!
– Ну, это сверху похоже на склад горюче-смазочных материалов: баки, трубы, всё почти занесено песком, но сверху было видно. А ты где был?
– Долину Маринера прочесал, опускался на пятьсот миллионов лет. Видел нечто вроде чёрных металлических черепах, усыпанных огнями, но рассмотреть, что это такое, мне не дали. Предка то ли сбили, то ли отогнали, то ли он сам удрал оттуда. В общем, нет сомнений, что на Марсе была цивилизация.
– У меня другое мнение.
– Серьёзно? Не шутишь?
– Марс использовался ксенотами как перевалочная база и как источник полезных ископаемых. Я тоже видел металлических черепах, но это скорее автоматические заводы по добыче руды и выплавке металлов. Ксенотов изначально интересовала Земля, а Марс и Луну они приспособили для расположения там лагерей и для контроля за жизнью на нашей планете.
Ватшин поискал возражения:
– Там были и города, я видел.
– Были поселения, небольшие, не масштабные, нечто вроде наших строительных комплексов. Впрочем, я не настаиваю на своей гипотезе, Марс ещё изучать и изучать. Может, там и была цивилизация, очень давно, а потом её ликвидировали те же ксеноты, заставив воевать марсиан меж собой.
– То же самое происходит и на Земле. Только нынешние ксеноты действуют умнее, им загаженная радиацией и химией территория не нужна.
– Согласен.
– Где ещё ты путешествовал?
– Да я, если честно, каждый день куда-то лечу… внутри самого себя. Нашёл вот недавно планету, блуждающую по Галактике самостоятельно, не привязанную ни к какой звезде. А вообще работы много, мне в первую очередь предложили обследовать Солнечную систему на предмет поиска чужих баз.
– Про планету расскажи, – загорелся Константин.
– Она дрейфует в потоке молодых звёзд группы АВ Золотой Рыбы и сравнительно молода, ей всего пара сотен миллионов лет.
– Как ты определил?
Уваров развеселился:
– Сразу видно, что ты не лирик, а физик. Такие подробности интересны только физикам. А насчёт возраста… у меня хороший внутренний определитель. Шучу. Я поговорил с экспертами Гордеева, они и подсказали. Планета находится всего в сотне световых лет от Солнца и, вероятно, представляет собой «недозвезду» – коричневый карлик, внутри которого из-за недостатка массы не могут протекать термоядерные реакции.
– Странно.
– Что странно?
– Зачем твоему предку, передавшему тебе память, надо было лететь к этому карлику? Там есть жизнь?
– Точно не знаю, ничего особенного я не увидел. Огни какие-то на поверхности. Планета раза в три-четыре массивнее нашего Юпитера, обладает мощной атмосферой… а вообще ты прав, предки просто так не летали по звёздам, какой-то интерес к этой планете у них был. Попробую вернуться и посмотреть на неё внимательней. Хочешь идею?
– Валяй.
– Эта планета – завод по производству вирусов, которых потом ксеноты забрасывают на потенциально жизнеспособные планеты, где начинается процесс преобразования биосферы.
Ватшин засмеялся:
– Ты больший фантаст, чем я.
– Неужели идея не понравилась?
– Почему, как основа для романа вполне годится.
– Могу подкинуть ещё одну. Есть версия, причём высказанная учёными, что вирусы – искусственно созданные кем-то микробиороботы, распылённые по всему космосу. Их цель – обслуживание также искусственно созданных биозародышей, которые попали и на Землю.
– Панспермия?
– Нечто вроде. Эти роботы должны были в чёткой последовательности вводить в клетки местных живых организмов программы в виде ДНК и корректировать таким образом ход эволюции. Но за миллионы лет блуждания в космосе многие вирусы сами «сбились с пути» и превратились в убийц. Что мы и наблюдаем на Земле.
– Здорово! – честно признался Ватшин. – Идея что надо! Под таким углом я на вирусы ещё не смотрел. Можно воспользоваться?
– В принципе идея не моя, об этом уже начали разговаривать в Интернете. Буду рад, если ты порассуждаешь на эту тему. Ты не сильно занят?
– В каком смысле? Пишу роман, работаю с инфой. Твою идею помещу в запасник. Или ты другое имел в виду?
– Приезжай ко мне вечерком, поговорим. Можешь с женой.
– Хорошо, я ей предложу, хотя не уверен, что она согласится.
– Тогда до вечера.
Ватшин допил холодный кофе, сосредоточился на вхождении в состояние перехода из ощутимой реальности в мнимую, создаваемую мыслесферой, и заставил себя отвлечься от всех мешающих работе мыслей. Через несколько минут он незаметно для сознания перешёл границу миров, воображение унесло его в иные дали, и он стал жить в романе как в реальном мире, не ощущая его иллюзорности.
До обеда время пролетело незаметно.
Уставший мозг – всё-таки процесс творения отнимал много энергии – сам переключил сознание на материальную основу, и Константин, проведя ладонью по лицу, удовлетворённо потянулся. Поработал он основательно, почти дописал главу, вдохновение не раз овевало голову крылышками, и глава получилась исключительно интересной и впечатляющей.
Душ освежил.
Ватшин сварил свежий кофе, снова собираясь подсесть к компьютеру, но в это время зазвонил мобильный. Номер был Уварова. Гадая, что понадобилось математику на этот раз, Константин нацепил на уху петельку наушника.
– Сан Саныч? Что забыл?
– Ничего, – глухо проговорил Уваров. – Умер мой друг… внезапно… остановка сердца. В воскресенье ещё в преф играли, а сегодня он… В общем, вечером меня не будет дома, встретимся в другой раз.
– Бог ты мой! Как это произошло? Он сердечник? Болел?
– В том-то и дело, что никогда не жаловался на сердце. Сейчас поеду туда, узнаю.
– Понял, звони.
Ватшин выключил телефон, расстроенный известием. Но тот зазвонил снова.
– Что-то ещё? – автоматически спросил он, не глянув на номер.
Ответом была тишина.
– Кто звонит? – Он глянул на светящееся окошко айкома. Там плавали два слова: «Абонент неизвестен».
– Кто звонит?
В наушнике хрюкнуло, раздались гудочки отбоя.
– Чёрт бы вас побрал! – вслух выругался Ватшин.
Телефон зазвонил в третий раз.
– Какого дья… – Он вовремя прикусил язык, услышав голос: звонил редактор издательства «Недетская литература» Дима Большов, заменивший на посту главного редактора фантастики Колю Быстровича, перешедшего в другое издательство. – Ох, простите. Дима?
– Да, это я, Константин Венедиктович, – отозвался Большов. – Хотелось бы обговорить с вами условия переиздания цикла романов «Генезис». Мы решили запустить новую серию – «Бриллиантовая библиотека» и хотим начать с вас. Не возражаете?
– Ни в коем разе, – удивился и обрадовался Константин.
Ровно неделю назад тот же Большов отказал ему в переиздании романа «Посланец», ставшего бестселлером после издания, интересно, что изменилось?
– Можете подъехать сегодня?
– Вполне.
– Тогда мы вас ждём, до встречи.
Забыв о двух предыдущих звонках, Ватшин заскакал по комнатам, отыскивая «парадно-выходной» костюм. В издательстве он всегда появлялся франтом, чувствуя, что его элегантный вид нравится работавшим с Большовым редакторшам.
Собрался быстро, потрогал в меру гладкий подбородок, поколебался немного, решая – бриться или не бриться. Заставил себя выскоблить лицо до блеска.
Лосьон после бритья «Булгари» докончил уход за лицом. «Вкусно пахнешь», – как говорила Люся, целуя мужа; лосьон был её подарком, она любила этот запах.
Ватшин позвонил дежурной смене телохранителей, спустился вниз.
В связи с охраной он теперь редко ездил на своей машине – «Субару XV», купленной вместо разбитого внедорожника «Ниссан», и каждый раз, выезжая куда-то на джипе триэновцев, мечтал сесть за руль своего авто.
Выехали на Севастопольский проспект.
– Что пишете? – спросил коренастый, скуластый, большегубый сосед Константина по имени Лёня. Он всегда держался подчёркнуто вежливо и не забывал расспрашивать писателя о творческих успехах.
– Роман «Победитель», – ответил Ватшин, не вдаваясь в подробности.
– О чём, если не секрет?
– О пришельцах, – тем же тоном ответил Константин, размышляя о звонке Большова.
Лёня понял его настроение и отстал.
– Лёнь, за нами увязалась белая «Лада Ромео», – заметил водитель джипа Саша.
Лёня оглянулся.
– Давно?
– Минут пять.
– Попробуем оторваться.
Джип метнулся вправо, потом влево, обгоняя несколько машин кряду, увеличил скорость.
Белая «Лада» отстала, но через несколько минут вновь появилась в зеркальце заднего вида.
– Пасут, – покачал головой Борис, сидевший рядом с водителем.
Лёня взялся за телефон:
– Второй, я сто первый, едем по Ленинградке в сторону издательства, за нами пристроилась белая «Лада»-«утюг», номер С 444 ММ, подмосковный регион, прошу пробить номер.
Что ему ответили, Ватшин не услышал, Лёня сказал «есть» и спрятал усик микрофона в воротнике безрукавки.
– Едем так, будто ничего не замечаем.
– Без проблем, – отозвался водитель.
Джип занял правую крайнюю полосу и перестал вилять.
Свернули на улицу Космонавта Волкова, потом на улицу Клары Цеткин, остановились у главного входа в издательский корпус «Недетской литературы».
– Где они? – спросил Борис, обшаривая глазами шеренги автомобилей у издательства.
– Были где-то сзади, – ответил Саша. – Видимо, остановились заранее, за машинами не видно.
– Значит, знают, куда мы направились. Лёха, спроси у глазников, формат сопровождения не меняем?
Лёня снова выдвинул усик микрофона:
– Второй, мы на месте. Пробили номер? Да… понял. Рекомендации?.. Понял.
– Что советуют? – поинтересовался Борис.
– Номер подмосковный, машина принадлежит департаменту природопользования Московского района. Нам предлагается ВИП-2.
Борис повернулся к Ватшину, сидевшему с отсутствующим видом.
– Вы надолго, Константин Венедиктович?
Ватшин встрепенулся.
– На полчаса, не больше.
– Пошли.
Борис вышел первым, открыл заднюю дверцу, выпуская Константина, внимательно следя за движением на улице. Лёня вылез из машины следом.
У Ватшина был личный пропуск в издательство, который ему выдала сервис-пропускная служба ещё год назад, поэтому он прошёл за турникет без задержек, поздоровался со знакомыми охранниками на входе и дежурным оператором связи. Лёне и Борису пришлось предъявлять документы в окошко пропускного пункта, чтобы им выдали разовые пропуска.
Поднялись на четвёртый этаж, по широкому светлому коридору дошли до двери с номером 421, за которой располагалась редакция фантастики.
– Можете подождать здесь, – сказал Ватшин, кивая на диванчик перед стойкой секретаря и здороваясь с проходящими мимо сотрудницами издательства.
– Я только загляну туда и уберусь, – вежливо, но твёрдо сказал Лёня.
Он открыл дверь, бросил взгляд на столы с компьютерными терминалами, за которыми работали молодые парни и девушки, подчинённые Большова, отступил назад.
– Всё в порядке, ждём вас.
Ватшин зашёл в комнату, поздоровался, кивнул на отгороженный закуток, в котором сидел главный редактор отдела.
– Дима здесь?
– Здравствуйте, Константин Венедиктович, – пригласила его младший редактор Наташа, выполнявшая роль секретарши. – Дмитрий Анатольевич только что появился, разговаривает по телефону. Вы с ним договаривались о встрече?
– Договаривались, – коротко ответил Ватшин.
– Мне он ничего не сказал, проходите, пожалуйста.
Ватшин открыл дверь рабочего модуля Большова, вошёл.
Редактор с кем-то разговаривал по мобильному. Увидев гостя, он привстал, пожал ему руку, указал на стул.
– Хорошо, пусть пока снимет полосу, мы посчитаем, что дать в пакет рекламы. – Он закончил разговор, улыбнулся. – Извините, Константин Венедиктович, обычная суета. Какими ветрами вас к нам занесло? Предупредили бы – я бы приготовил чего-нибудь вкусненького к кофе.
Ватшин озадаченно поднял брови.
– Вы шутите? Мы же с вами час назад разговаривали, вы звонили и предложили переиздать мой цикл «Генезис».
У Большова вытянулось круглое лицо, в глазах протаяло изумление.
– Константин Венедиктович, это вы, наверно, шутите? Я вам не звонил.
Ватшин растерялся, пролепетал:
– Вы собрались запустить новую серию «Бриллиантовая библиотека»…
Большов засмеялся:
– Это вас кто-то разыграл.
– Не может быть… я узнал ваш голос…
Большов прижал руки к груди.
– Честное пионерское, я не звонил! Мы собирались запускать новую книжную серию, был разговор с директором два месяца назад, но продажи упали, и проект решили не начинать. Вы действительно слышали мой голос?
– Без шуток! Иначе зачем бы я к вам ехал?
Большов покачал головой.
– Вас действительно кто-то разыграл, хотя сегодня не первое апреля. Голос человека можно подделать легко, возможностей хватает. Подумайте, кто из друзей мог это сделать. Или из врагов. – Дима хохотнул.
– У меня вроде бы не было врагов…
– Ну, завистников наверняка хватает. Как идёт работа над романом?
– Идёт, – пробормотал Ватшин, расстроившийся до жажды отомстить неведомому «другу».
– Ждём с нетерпением, даже, вполне возможно, увеличим тираж. Заходите к нам в любое время.
Ватшин пожал протянутую руку, переживая странное ощущение, что его обманули, вышел из редакции.
Борис и Лёня, делавшие вид, что они свои здесь, поднялись с диванчика, подошли к нему.
– Что случилось? – насторожился крепыш Лёня, увидев недовольную мину на лице писателя.
– Идёмте, – хмуро сказал Ватшин.
Телохранители переглянулись, догнали его.
– Константин Венедиктович, будьте добры, что произошло? Нам это важно.
– Они меня не ждали.
– В смысле?
– Мы условились, что я подъеду обсудить договор… а Дима утверждает, что он вообще мне не звонил.
– А когда он звонил?
– Я же говорю, он утверждает, что не звонил. Хотя голос был его.
– Вы хотите сказать, что с вами кто-то говорил голосом Большова?
– Я думал, сам Дима.
– Кто-то сработал под него, – сказал Борис. – Может, и «Лада» появилась не случайно? Всё взаимоувязано?
Ватшин вытаращил глаза.
– Вы думаете, что меня специально…
– Вызвали в редакцию, изменив голос под голос вашего Димы. Кому-то нужно было, чтобы вы поехали в издательство. Лёха, звони Соломе.
Леонид снова выдвинул усик микрофона, вызвал командира спецотряда, коротко поведал ему о своих сомнениях и предположениях, выслушал ответ:
– Понял, капитан, ждём. – Он посмотрел на Бориса, потом на Ватшина. – Подъедет группа прикрытия, нет смысла рисковать. Нам бы переждать часок в тихом месте. Найдётся тут такое?
Ватшин подумал о бельэтаже на шестом этаже издательского корпуса, где он не раз давал интервью телевизионщикам, но бельэтаж примыкал к приёмному комплексу генерального директора, и втроём туда идти было неудобно, секретарша генерального восприняла бы это как вторжение.
В голову робко стукнулась мысль о столовой издательства.
– В подвале у них столовая… кафе… и бар… можем посидеть там.
– Отлично, Константин Венедиктович, ведите.
Лифт послушно понёс гостей на первый этаж.
Глава 2
Настоящее. Третья сила
1. Извне-1
Белая «Лада Ромео» остановилась за разлапистой «Порше Каннибал».
Находившиеся в её салоне пятеро мужчин какое-то время сидели молча, неподвижно, как манекены, и лишь движения глазных яблок всех пятерых говорили о том, что это живые люди.
Трое из них были экипированы как бойцы полицейского спецназа – в чёрные костюмы «ниндзя» со множеством приспособлений для ношения оружия и спецтехники. На головах у них были надеты чёрные шапочки-маски с прорезями для глаз и рта.
Четвёртый член группы был в обычном, гражданском, летнем костюме песочного цвета. На его лице, тяжёлом, угрюмом, бугристом, с широкой складкой брезгливо изогнутых губ, подбородок выглядел неожиданно маленьким, «девичьим». Седоватые волосы угрюмого были коротко подстрижены.
Водитель «Лады Ромео» ничем не выделялся из сотен таких же водителей, одетый в джинсы и футболку. В его блёкло-голубых глазах застыло выражение скуки.
Прозвучал зуммер рации.
Сидевший рядом с водителем седоватый мужчина выпрямился.
В наушнике раздался густой басовитый голос:
– Доложите обстановку.
– Он в издательстве, – после паузы бросил седоватый.
– Не понял. Вы же должны были перехватить его «до».
Находившиеся в её салоне пятеро мужчин какое-то время сидели молча, неподвижно, как манекены, и лишь движения глазных яблок всех пятерых говорили о том, что это живые люди.
Трое из них были экипированы как бойцы полицейского спецназа – в чёрные костюмы «ниндзя» со множеством приспособлений для ношения оружия и спецтехники. На головах у них были надеты чёрные шапочки-маски с прорезями для глаз и рта.
Четвёртый член группы был в обычном, гражданском, летнем костюме песочного цвета. На его лице, тяжёлом, угрюмом, бугристом, с широкой складкой брезгливо изогнутых губ, подбородок выглядел неожиданно маленьким, «девичьим». Седоватые волосы угрюмого были коротко подстрижены.
Водитель «Лады Ромео» ничем не выделялся из сотен таких же водителей, одетый в джинсы и футболку. В его блёкло-голубых глазах застыло выражение скуки.
Прозвучал зуммер рации.
Сидевший рядом с водителем седоватый мужчина выпрямился.
В наушнике раздался густой басовитый голос:
– Доложите обстановку.
– Он в издательстве, – после паузы бросил седоватый.
– Не понял. Вы же должны были перехватить его «до».