Миссис Бартвик (резко). Я не могу выносить этого плача. Сейчас же пошлю Марлоу, чтобы он это прекратил. У меня и так страшно натянуты нервы. (Звонит.)
Бартвик. Я закрою окно, ты ничего не будешь слышать. (Закрывает окно.)
Тишина.
Миссис Бартвик (резко). Бесполезно. Это все равно звучит у меня в ушах. Ничто так не расстраивает меня, как слезы ребенка.
Входит Марлоу.
Кто это плачет, Марлоу? Похоже, что ребенок,
Бартвик. И в самом деле ребенок. Я вижу его у ограды.
Марлоу (открывая окно и выглядывая наружу, спокойно). Это сынишка миссис Джонс, мэм. Он пришел сюда за матерью.
Миссис Бартвик (быстро подходя к окну). Бедный малыш! Джон, нам не следовало бы продолжать это дело!
Бартвик (тяжело опускаясь в кресло). Да, но теперь оно уже не в наших руках.
Миссис Бартвик поворачивается спиной к окну. На ее лице страдание. Она стоит неподвижно, плотно сжав губы. Плач начинается снова. Бартвик закрывает уши
руками. Марлоу захлопывает окно. Плач замирает.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Восемь дней спустя. Лондонский полицейский суд. Час дня. Балдахин над креслом судьи увенчан изображением льва и единорога. Судья, усталый, немолодой человек, греет перед камином свои фалды и рассматривает двух маленьких девочек, в выцветшем синем и оранжевом тряпье, стоящих перед скамьей подсудимых. Возле ложи, куда вызывают свидетелей для дачи показаний, - инспектор попечительства о бедных. Он в пальто. У него короткая каштановая бородка. Рядом с девочками лысый констебль. На первой скамье сидят Бартвик и Роупер, за ними - Джек. За перегородкой - мужчины и женщины в бедной одежде. В разных местах зала сидят и стоят несколько гладких, румяных констеблей.
Судья (грозным и одновременно отеческим голосом, со свистом выговаривая букву "с"). Ну-с, разберемся с этими молодыми леди.
Судебный пристав (объявляет). Тереза Ливенз, Мод Ливенз.
Лысый констебль указывает поочередно на маленьких девочек, которые
продолжают стоять молча, храня хмурый, безучастный вид.
Инспектор попечительства о бедных!
Инспектор поднимается в свидетельскую ложу.
Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Инспектор целует книгу.
Инспектор (монотонно, с небольшими паузами после каждого предложения, чтобы его показания можно было записать). Сегодня утром около десяти часов, ваша милость, я нашел этих двух маленьких девочек на Блю-стрит, Пулэм, плачущими возле трактира. Будучи спрошены, где их дом, они сказали, что у них нет дома. Мать ушла. Спросили об отце. Отец без работы. Спросил, где они спали прошлую ночь. У тетки. Я навел справки, ваша милость. Жена бросила семью и пошла на улицу. Муж - безработный, ночует в ночлежном доме. У сестры мужа своих восемь детей, и она говорит, что не может больше держать у себя этих девочек.
Судья (вернувшись на свое место под балдахином). Что ж, давайте разберемся. Вы говорите, мать пошла на улицу. Какие вы имеете доказательства?
Инспектор. Я привел сюда ее мужа, ваша милость.
Судья. Прекрасно, вызовите его.
Слышно, как за стеной кричат: "Ливенз!" Судья наклоняется вперед, сурово и вместе сострадательно смотрит на девочек. Входит Ливенз. У него спокойные манеры, волосы с проседью. Вместо воротничка - шарф. Он останавливается
возле свидетельской ложи.
Вы их отец? Почему вы не держите своих девочек дома? Как это вышло, что они бродят по улицам?
Ливенз. У меня нет дома, ваша милость. И сам я не живу, а с хлеба на воду перебиваюсь. У меня нет работы, и мне не на что их прокормить.
Судья. Как это так нет дома?
Ливенз (сконфуженно.) Жена-то моя ушла из дому и заложила все вещи.
Судья. Но как же вы это допустили?
Ливенз. Ваша милость, как я мог ей помешать? Она это сделала, когда я ушел искать работу.
Судья. Вы плохо с ней обращались?
Ливенз (выразительно). Ни разу за всю жизнь и пальцем ее не тронул, ваша милость.
Судья. Так в чем же дело? Она пила?
Ливенз. Да, ваша милость.
Судья. И была распутного поведения?
Ливенз (тихо). Да, ваша милость.
Судья. А где она сейчас?
Ливенз. Я не знаю, ваша милость. Она ушла с мужчиной, и после этого я...
Судья. Да, да. Кто знает о ней что-нибудь? (К лысому констеблю.) Здесь она известна?
Инспектор. В этом участке нет, ваша милость, но я установил, что она хорошо известна...
Судья. Да, да, этого достаточно. (К отцу.) Так вы говорите, что она ушла из дому и бросила этих девочек. Можете вы их обеспечить? На вид вы человек крепкий.
Ливенз. Так оно и есть, ваша милость. Я бы и рад работать, да хоть умри, ничего не могу найти.
Судья. А вы пытались?
Ливенз. Я все перепробовал, ваша милость, все, что было в моих силах.
Судья. Ну, ну.
Молчание.
Инспектор. Если ваша милость думает, что к этому есть соответствующие основания, мы охотно возьмем девочек.
Судья. Да, да, я знаю, но у меня нет доказательств того, что этому человеку не может быть доверено воспитание собственных детей. (Поднимается и снова идет к камину.)
Инспектор. Ваша милость, но если они останутся у отца, мать может получить к ним доступ.
Судья. Да, да, их мать, конечно, лицо неподходящее для общения с детьми. (К отцу.) Ну, что вы скажете?
Ливенз. Ваша милость, я могу сказать только одно: если б мне достать работу, я бы с радостью их кормил. Но что я могу сделать, ваша милость? Я сам перебиваюсь с хлеба на воду, живу в ночлежке. Сил у меня хватает, я хочу работать... не так уж я слабее других... Но, видите, ваша милость, после лихорадки волосы у меня поседели (дотрагивается до волос), это тоже не в мою пользу. И вот мне все как-то не везет...
Судья. Да, да. (Медленно.) Что ж, я думаю, все основания налицо. (Не спуская пристального взгляда с маленьких девочек.) Хотите вы, чтобы этих девочек поместили в приют?
Ливенз. Да, ваша милость, конечно, хочу.
Судья. Ну, я откладываю рассмотрение этого дела на неделю. Через неделю приведете их снова. Если к тому времени обстоятельства не изменятся, я отдам распоряжение.
Инспектор. Ровно через неделю, ваша милость.
Лысый констебль, взяв девочек за плечи, выводит их. Отец идет следом. Судья, вернувшись на место, наклоняется к секретарю и что-то тихо ему говорит.
Бартвик (прикрывая рот рукой). Печальный случай, Роупер, очень тяжелое положение вещей.
Роупер. В полицейских судах слушаются сотни подобных дел.
Бартвик. Весьма печально! Чем больше мне приходится с этим сталкиваться, тем более важным кажется мне вопрос о положении народа. Я твердо решил встать на защиту их прав в парламенте. Я внесу предложение...
Судья прекращает разговор с секретарем.
Секретарь. Переходим к делам, назначенным к повторному слушанию!
Бартвик замолкает на полуслове. Движение в зале, и из двери для публики появляется миссис Джонс. Джонс в сопровождении полисменов входит из двери для заключенных и вслед за миссис Джонс поднимается на скамью подсудимых.
(Джемс Джонс, Джейн Джонс.)
Судебный пристав. Джейн Джонс.
Бартвик (шепотом). Кошелек... в деле ни в коем случае не должен фигурировать кошелек, Роупер. Как бы все это ни обернулось, вы не должны допустить, чтобы история с этим кошельком попала в газеты.
Роупер кивает.
Лысый констебль. Тише!
Миссис Джонс, одетая в черное поношенное платье из жиденькой ткани и черную соломенную шляпку, стоит неподвижно, положив руки на перила загородки, идущей вокруг скамьи подсудимых. Джонс прислонился к задней стенке загородки и вполоборота с вызовом посматривает на окружающих. Он осунулся, давно не
брит.
Секретарь (справившись в бумагах). Дело, отложенное с прошлой среды, сэр. Кража серебряной коробки для папирос и оскорбление словом, а также оскорбление действием полиции. Оба обвинения рассматривались вместе. Джейн Джонс, Джемс Джонс!
Судья (глядя на него). Да, да, помню.
Секретарь. Джейн Джонс.
Миссис Джонс. Да, сэр.
Секретарь. Признаете ли вы, что совершили кражу серебряной коробки для папирос ценой в пять фунтов десять шиллингов в доме Джона Бартвика, члена парламента, между одиннадцатью вечера в понедельник и восемью сорока пятью утра во вторник на пасхальной неделе? Да или нет?
Миссис Джонс (тихо). Нет, сэр, не признаю.
Секретарь. Джемс Джонс! Признаете ли вы, что совершили кражу серебряной коробки для папирос ценой в пять фунтов десять шиллингов в доме Джона Бартвика, члена парламента, между одиннадцатью вечера в понедельник и восемью сорока пятью утра во вторник на пасхальной неделе и что затем в три часа пополудни во вторник на пасхальной неделе совершили оскорбление словом, а также оскорбление действием по отношению к полицейским чинам при исполнении ими служебных обязанностей? Да или нет?
Джонс (угрюмо). Да. Но у меня найдется много чего сказать по этому поводу.
Судья (секретарю). Да, да. Но как вышло, что этим двум людям предъявляют одно и то же обвинение? Они муж и жена?
Секретарь. Да, сэр. Помните, вы решили отложить разбор дела для выяснения некоторых обстоятельств, связанных с показаниями подсудимого.
Судья. Они были в заключении это время?
Секретарь. Женщину вы освободили под обязательство предстать в срок перед судом.
Судья. Да, да, дело о серебряной коробке, теперь я вспомнил. Ну?
Секретарь. Томас Марлоу.
За сценой несколько раз раздается: "Томас Марлоу!" Входит Марлоу,
направляется к свидетельской ложе.
Судебный пристав. Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Марлоу целует книгу. Один из констеблей снизу подает серебряную коробку, и
пристав ставит ее на перила.
Секретарь. Марлоу, вы служите дворецким в доме Джона Бартвика, члена парламента, проживающего на Рокингейм-Гейт, номер шесть?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. Положили ли вы в понедельник на пасхальной неделе между 10.45 и 11 часами вечера на поднос в столовой вышеупомянутого дома серебряную коробку для папирос? Вы опознаете эту коробку?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. И вы обнаружили пропажу этой коробки в восемь сорок пять утра, когда собирались унести поднос?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. Вам известна подсудимая?
Марлоу кивает.
Она работает поденщицей в доме номер шесть по Рокингейм-Гейт?
Марлоу снова кивает головой.
И в то время, когда вы обнаружили пропажу коробки, вы застали ее одну в той комнате?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. И затем вы сообщили о пропаже своему хозяину, и од послал вас заявить об этом в полицию?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь (к миссис Джонс). Есть у вас вопросы к свидетелю?
Миссис Джонс. Нет, сэр, благодарю вас, сэр.
Секретарь (к Джонсу). Джемс Джонс, есть ли у вас вопросы к свидетелю?
Джонс. Я его не знаю.
Судья. Уверены вы, что положили коробку в названное вами место и в указанное вами время?
Марлоу. Да, ваша милость.
Судья. Хорошо, тогда выслушаем агента сыскной полиции.
Марлоу выходит из свидетельской ложи, и туда поднимается Сноу.
Судебный пристав. Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Сноу целует книгу.
Секретарь (заглядывая в свои бумаги). Ваше имя Роберт Сноу? Вы агент сыскной полиции десятого округа? Согласно полученным указаниям, вы в последний вторник на пасхальной неделе отправились на место жительства подсудимых на Мерсир-стрит, тридцать четыре, в Сент-Сомсе? И по прибытии туда вы увидели предъявленную здесь серебряную коробку лежащей на столе?
Сноу. Да, сэр.
Секретарь. И вы, соответственно, изъяли у них эту коробку и предъявили подсудимой обвинение в краже оной на Рокингейм-Гейт, номер шесть. И она отрицала вышесказанное?
Сноу. Да, сэр.
Секретарь. После чего вы взяли ее под стражу?
Сноу. Да, сэр.
Судья. Каково было ее поведение?
Сноу. Она вела себя спокойно, ваша милость, однако настойчиво отрицала свою вину.
Судья. Она вам известна?
Сноу. Нет, ваша милость.
Судья. В нашем участке на нее нет никаких материалов?
Лысый констебль. Нет, ваша милость, ни на нее, ни на второго подсудимого у нас нет никаких материалов.
Секретарь (к миссис Джонс.) Есть у вас вопросы к свидетелю?
Миссис Джонс. Нет, сэр, благодарю вас, мне не о чем его спрашивать.
Судья. Отлично, продолжайте.
Секретарь (читая). И в то время, как вы хотели увести подсудимую, подсудимый вмешался и совершил попытку воспрепятствовать исполнению вами ваших обязанностей, причем нанес вам удар?
Сноу. Да, сэр.
Секретарь. И он сказал: "Пустите ее, это я взял коробку"?
Сноу. Так точно.
Секретарь. После чего вы дали свисток и при помощи второго констебля взяли подсудимого под стражу?
Сноу. Так точно.
Секретарь. И по пути в полицию он вел себя неподобающим образом, употреблял бранные слова и несколько раз повторял, что это он взял коробку?
Сноу кивает.
После чего вы спросили его, каким образом он украл коробку? И из его слов вы поняли, что он попал в дом по приглашению молодого мистера Бартвика...
Бартвик поворачивается, нахмурясь, смотрит на Роупера.
...после полуночи в пасхальный понедельник и его угостили там виски и что под влиянием выпитого виски он взял коробку?
Сноу. Так, сэр.
Секретарь. И все время его поведение было абсолютно неподобающим?
Сноу. Именно так.
Джонс (вмешиваясь). Неподобающим!.. А вы как думаете? Хватает мою жену своими лапами, когда я сто раз повторил, что это я взял коробку.
Судья (вытянув шею и со свистом произнося букву "с"). Успокойтесь... вам скоро будет дана возможность сказать все, что вы хотите. Есть у вас вопросы к свидетелю?
Джонс (угрюмо). Нет.
Судья. Прекрасно. Ну, давайте послушаем сначала, что нам скажет подсудимая.
Миссис Джонс. Само собой, ваша милость, я могу сказать только, что и раньше, - не брала я коробки.
Судья. Да, но вы знали, что кто-то ее взял?
Миссис Джонс. Нет, ваша милость. И, само собой, про то, что говорит мой муж, ваша милость, мне лично ничего не известно. Само собой, я знаю, что он вернулся очень поздно в ночь на вторник, - уж второй час пошел, и он был сильно не в себе.
Судья. То есть в нетрезвом состоянии?
Миссис Джонс. Да, ваша милость.
Судья. Совсем пьян?
Миссис Джонс. Да, ваша милость, он был почти совсем пьян.
Судья. Он вам что-нибудь сказал?
Миссис Джонс. Нет, ваша милость, только выражался. И, само собой, когда я утром встала и пошла на работу, он спал. Вот я ничего и не знала, пока не вернулась домой. Правда, мистер Бартвик - я у них работаю, ваша милость, сказал мне, что пропала коробка.
Судья. Да, да.
Миссис Джонс. Но, само собой, когда я вытряхивала пальто мужа, коробка выпала и все папиросы рассыпались по кровати.
Судья. Вы говорите, папиросы рассыпались по кровати. (К Сноу.) Вы видели на кровати рассыпанные папиросы?
Сноу. Нет, ваша милость, не видел.
Судья. Как же это? Он говорит, что не видел.
Миссис Джонс. Но они там были, что он ни говори.
Сноу. Я не могу утверждать, ваша милость, что я осмотрел всю комнату. У меня не было возможности: пришлось заняться подсудимым.
Судья (к миссис Джонс). Ну, что вы еще можете сказать?
Миссис Джонс. Само собой, когда я увидела коробку, ваша милость, я ужас как расстроилась, я даже и придумать не могла, зачем он это сделал. Когда пришли из полиции, мы как раз из-за этого бранились, потому что для меня, ваша милость, при моей работе это просто погибель, а у меня на руках трое маленьких детей.
Судья (вытянув шею). Да, да... Так что же он вам сказал?
Миссис Джонс. Я спросила его, что это на него нашло, как это он мог сделать такое... И он сказал: это все виски. Он сказал, что слишком много выпил, и на него, мол, в самом деле как что-то нашло. И, само собой, ваша милость, он почти не ел ничего весь день, а вино, правда, очень сильно ударяет в голову, если мало поешь. Ваша милость может этого не знать, но оно так и есть. И я хотела бы сказать, что, сколько мы живем вместе, он ни разу не сделал ничего такого, а нам приходилось очень туго, и (с мягкой выразительностью), я уверена, будь он трезвый, он никогда бы этого не сделал.
Судья. Да, да. Но вы разве не знаете, что это не является оправданием?
Миссис Джонс. Да, ваша милость, я знаю, что это не оправдание.
Судья наклоняется к секретарю и совещается с ним о чем-то.
Джек (наклонившись к отцу). Послушай, па...
Бартвик. Тсс! (Прикрыв рот, обращается к Роуперу.) Роупер, не лучше ли вам сейчас встать и сказать, что, учитывая все обстоятельства и бедность подсудимых, мы выражаем желание прекратить это дело, и если судья согласен, рассматривать его только как дело о нарушении общественного порядка со стороны...
Лысый констебль. Тише!
Роупер отрицательно качает головой.
Судья. Ну, предположим даже, то, что говорите вы и ваш муж, правда. Все же невыясненным остается следующее обстоятельство: каким образом он получил доступ в дом и принимали ли вы в этом какое-либо участие? Вы работаете поденно в этом доме?
Миссис Джонс. Да, ваша милость, и, само собой, если бы я впустила его в дом, это было б очень плохо с моей стороны, и я никогда таких вещей не делала ни в одном доме, где работала.
Судья. Гм... Так вы говорите... Теперь послушаем, как нам все это разрисует подсудимый.
Джонс (привалившись спиной к загородке и положив на нее локти, говорит тихо, угрюмым тоном). Я скажу, что и жена моя говорит. Меня еще сроду в полицию не таскали, и я могу доказать, что взял ее, когда был выпивши. Я и жене сказал - можете ее спросить, - что выброшу эту штуковину в реку, чтобы и не думать о ней.
Судья. Но как вы попали в дом?
Джонс. Я шел мимо. Шел домой из "Козы с бубенчиками".
Судья. "Коза с бубенчиками"? Это что? Трактир?
Джонс. Да, у нас там, на углу. Были праздники, и я немного выпил. Вижу, молодой мистер Бартвик сует ключ в замочную скважину там, где ее нет.
Судья. Ну?
Джонс (медленно, часто, останавливаясь). Ну, я помог ему ее разыскать... Пьян он был! В стельку... Он идет в дом, и снова выходит, и говорит: "У меня для вас ничего нет, - говорит, - зайдите и пропустите глоточек". Ну я и вошел, как и вы, может, сделали бы на моем месте. Мы выпили по стаканчику, как и вы бы, может, выпили, и молодой мистер Бартвик говорит мне: "Угощайтесь, закуривайте, берите все, что вам нравится", говорит. А потом он улегся на диван и заснул. Я выпил еще виски... покурил... еще выпил и, что было после, не знаю.
Судья. Вы хотите сказать, что были так пьяны, что ничего не помните?
Джек (тихо отцу). Послушай, это в точности тоже, что...
Бартвик. Тсс!
Джонс. Вот-вот! Это я и хочу сказать.
Судья. И при этом вы говорите, что украли коробку?
Джонс. Не крал я коробки. Я взял ее.
Судья (вытянув шею, с шипением). Вы не украли ее... вы ее взяли. Она что - ваша собственность? Как вы это назовете, если не кражей?
Джонс. Я ее взял.
Судья. Вы ее взяли... взяли ее у них в доме и унесли в свой дом.
Джонс (прерывая его, угрюмо). Нет у меня дома.
Судья. Ладно, послушаем, что сам молодой человек, мистер... мистер Бартвик имеет сказать по поводу вашей истории.
Сноу покидает свидетельскую ложу. Лысый констебль кивает Джеку, который, крепко зажав в руке шляпу, идет на его место. Роупер садится за стол для
адвокатов.
Судебный пристав. Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Джек целует книгу.
Роупер. Ваше имя?
Джек (тихо). Джон Бартвик-младший.
Роупер. Где проживаете?
Джек. Рокингейм-Гейт, шесть.
Все ответы записываются клерком.
Роупер. Вы сын владельца дома?
Джек (очень тихо). Да.
Роупер. Погромче, пожалуйста. Вам знакомы подсудимые?
Джек (глядя на Джонсов, тихо). Миссис Джонс я видел... Его... (громко), мужчину, я не знаю.
Джонс. Что ж, зато я вас знаю!
Лысый констебль. Тише!
Роупер. Скажите, вы поздно пришли домой в ночь на вторник в пасхальную неделю?
Джек. Да.
Роупер. И вы нечаянно оставили ключ в дверях?
Джек. Да.
Судья. О, вы забыли ключ в дверях?
Роупер. И это все, что вы помните о своем возвращении домой?
Джек (громко). Да.
Судья. Вот, вы слышали, что рассказывал подсудимый? Что вы можете сказать по этому поводу?
Джек (обернувшись к судье, внезапно меняет тон и говорит доверчиво и открыто). Дело в том, что в тот вечер я был в театре, ужинал не дома и вернулся поздно, и...
Судья. Вы помните, что этот человек был на улице, когда вы входили?
Джек. Нет, сэр. (Колеблется.) Пожалуй, нет.
Судья (в некотором замешательстве). Ну, а дверь он вам помогал открывать, как он говорит? Кто-нибудь помогал вам открывать дверь?
Джек. Нет, сэр... Не думаю, сэр... Не знаю.
Судья. Вы не знаете? Но вы должны знать! Это ведь не так часто случается, чтоб вы не могли открыть дверь без посторонней помощи, а?
Джек (смущенно улыбаясь). Да.
Судья. Прекрасно, следовательно...
Джек (в отчаянии). Дело в том, сэр... я боюсь, что выпил в тот вечер слишком много шампанского.
Судья (улыбаясь). О, вы выпили слишком много шампанского?
Джонс. Могу я задать мистеру один вопрос?
Судья. Да... да... можете задать ему любой вопрос, какой пожелаете.
Джонс. Разве вы не помните, вы сказали еще, что вы либерал, как и ваш отец, и спросили меня, кто я?
Джек (приложив руку ко лбу). Я, кажется, припоминаю...
Джонс. И я сказал вам: "Я, будь оно все неладно, консерватор". Вот что я сказал, а вы сказали мне: "Вы больше похожи на одного из этих вот самых социалистов. Берите все, что хотите", - сказали вы.
Джек (с внезапной решимостью). Нет, не помню. Ничего я такого не помню.
Джонс. Что ж, зато я помню, и мое слово не хуже вашего. Меня еще сроду в суд не таскали. Послушайте, еще у вас в руке была голубая сумочка...
Бартвик вскакивает.
Роупер. Я почтительно обращаю ваше внимание, ваша милость, что эти вопросы едва ли относятся к делу, ведь сам подсудимый признал, что ничего не помнит.
На лице вершителя правосудия появляется улыбка.
Слепой ведет слепого, сэр.
Джонс (возбужденно). Он сделал то же, что я. Я бедный человек, у меня нет денег и друзей... а он, этот франт!.. Мне нельзя, а ему пожалуйста!..
Судья. Тише, тише. Это вам не поможет. Ведите себя спокойно. Вы говорите, что взяли коробку? Что вас заставило это сделать? У вас было туго с деньгами?
Джонс. У меня всегда туго с деньгами.
Судья. И по этой причине вы взяли коробку?
Джонс. Нет.
Судья (к Сноу). Что-нибудь было найдено при нем?
Сноу. Да, ваша милость. При нем были найдены шесть фунтов двенадцать шиллингов и этот кошелек. (Протягивает судье красный шелковый кошелек.)
Бартвик приподнимается со своего места и снова поспешно садится.
Судья (недоуменно глядя на кошелек). Да... да... постойте... (Молчание). Нет, нет, мне ничего не известно относительно кошелька. Как у вас оказались эти деньги?
Джонс (после долгой паузы, быстро). Я отказываюсь про это отвечать.
Судья. Но если у вас было столько денег, что побудило вас взять коробку?
Джонс. Я взял ее со зла.
Судья (шипит, вытянув шею). Ах, вот как! Вы взяли со зла? Ну, знаете!.. И вы воображаете, что можете разгуливать по городу и присваивать вещи со зла?
Джонс. Побыли бы вы в моей шкуре, посидели бы без работы...
Судья. Ну, конечно... Вы думаете, что если у вас нет работы, это служит оправданием любого поступка.
Джонс (указывая на Джека). Вы лучше его спросите, почему он взял...
Роупер (перебивая, спокойно). Вашей милости еще нужен этот свидетель?
Судья (с иронией). Нет, от него едва ли будет много толку.
Джек оставляет свидетельскую ложу и, повесив голову, снова садится позади
отца.
Джонс. Вы спросите его, он-то почему взял у леди...
Лысый констебль дергает его за рукав.
Лысый констебль. Шшш!
Судья (выразительно). Теперь слушайте, что я вам скажу! Меня не интересует, что он там взял или не взял... Почему вы оказали сопротивление полицейским чинам при исполнении ими служебных обязанностей?
Джонс. Никакие это не обязанности, хватать мою жену, порядочную женщину, которая ничего не сделала.
Судья. Ну, нам лучше знать. Почему вы ударили полисмена?
Джонс. Всякий ударил бы его. Я и снова бы ему дал, разрази меня гром.
Судья. Вашим поведением вы только себе вредите. До чего бы мы дошли, как вы думаете, если бы все вели себя подобным образом?
Джонс (наклонившись вперед, серьезно). Ну, а она как же, кто ей поможет, кто ей вернет ее доброе имя?
Миссис Джонс. Ваша милость, дети - вот что его мучит, потому что, само собой, работу-то я потеряла. И мне из-за этого скандала пришлось искать другую комнату.
Судья. Да, да, я знаю... Но если бы он не совершил этого поступка, никто бы не пострадал.
Джонс (свирепо смотрит на Джека). Он похуже моего совершил. И я хочу знать, что ему за это будет.
Лысый констебль снова шикает на него.
Роупер. Мистер Бартвик просит вам сообщить, ваша милость, что, принимая во внимание бедность подсудимых, он не настаивает на обвинении в отношении коробки. Может быть, вы, ваша милость, будете рассматривать это дело лишь как дело о нарушении общественного порядка?
Джонс. Я не хочу, чтобы это замяли, я хочу, чтобы все было справедливо разобрано... У меня тоже есть права...
Судья (постучав по столу). Вы уже сказали все, что могли сказать, извольте сидеть спокойно.
Наступает молчание. Судья, наклонившись, совещается с секретарем.
Да, думаю, женщину можно освободить. (Обращается более мягко к миссис Джонс, которая стоит неподвижно, вцепившись руками в перила.) Очень для вас печально, что этот человек вел себя таким образом. Последствия-то приходится нести вам, а не ему. Вас два раза вызывали сюда... вы потеряли работу... (Возмущенно глядя на Джонса.) Так оно всегда и бывает. Вы свободны, и я сожалею, что вообще пришлось вас сюда вызывать.
Миссис Джонс (мягко). Благодарю вас, ваша милость. (Покидает скамью подсудимых; ломая пальцы, смотрит на Джонса и останавливается.)
Судья. Да, да, но я не могу оставить это без последствий. Уходите, будьте благоразумны, голубушка.
Миссис Джонс отходит. Судья подпирает голову рукой, затем, подняв ее,
обращается к Джонсу.
Ну вот что я вам скажу. Хотите вы, чтобы дело это было покончено здесь или чтобы оно было вынесено на суд присяжных?
Джонс (угрюмо). Не надо мне никаких присяжных.
Судья. Хорошо, тогда решим его здесь. (Помолчав.) Вы признали себя виновным в краже этой коробки...
Джонс. Не в краже.
Лысый констебль. Шшш!
Судья. ...В оскорблении словом и действием полиции...
Джонс. Каждый мужчина, если он мужчина...
Судья. Вы и здесь вели себя самым неподобающим образом. Вы оправдываетесь тем, что вы украли коробку в пьяном виде. Да будет вам известно, что это не оправдание. Если вам вздумалось напиться и нарушить закон, вы несете ответственность за последствия. И разрешите вам сказать, что такие люди, как вы, которые напиваются и дают выход своей злобе или что там еще в вас сидит, такие люди - угроза для общества.
Джек (наклонившись к отцу). Па! Это точь-в-точь то же, что ты говорил мне!
Бартвик. Тсс!
Пауза. Судья совещается с секретарем. Джонс в ожидании наклоняется вперед.
Судья. Это ваш первый проступок, поэтому я выношу мягкий приговор. (Говорит резко, но без выражения.) Один месяц исправительных работ. (Наклоняет голову и совещается с секретарем.)
Лысый констебль вместе с другим констеблем выводит Джонса.
Джонс (останавливается, выдернув руку, резко оборачивается назад). И это - правосудие?! А с ним как же? Он напился! Он взял кошелек... он взял кошелек, но... (Полисмены пытаются ему помешать, дальнейшие слова доносятся приглушенным криком.)... он вышел сухим из воды - денежки выручили... Правосудие!
Дверь, в которую вводят заключенных, захлопывается за Джонсом. Среди плохо одетых людей слышны шепот и вздохи.
Судья. Объявляется перерыв на завтрак. (Поднимается со своего места.)
Все в зале суда приходит в движение. Роупер встает и говорит что-то репортеру. Джек, задрав голову, с важным видом идет к выходу. За ним следует
Бартвик.
Миссис Джонс (поворачиваясь к нему, с робким жестом). О сэр!..
Бартвик колеблется, затем, преодолев минутную слабость, стыдливым жестом выражает отказ и спешит выйти из зала суда. Миссис Джонс стоит и смотрит ему
вслед.
Конец.
1906 г.
Бартвик. Я закрою окно, ты ничего не будешь слышать. (Закрывает окно.)
Тишина.
Миссис Бартвик (резко). Бесполезно. Это все равно звучит у меня в ушах. Ничто так не расстраивает меня, как слезы ребенка.
Входит Марлоу.
Кто это плачет, Марлоу? Похоже, что ребенок,
Бартвик. И в самом деле ребенок. Я вижу его у ограды.
Марлоу (открывая окно и выглядывая наружу, спокойно). Это сынишка миссис Джонс, мэм. Он пришел сюда за матерью.
Миссис Бартвик (быстро подходя к окну). Бедный малыш! Джон, нам не следовало бы продолжать это дело!
Бартвик (тяжело опускаясь в кресло). Да, но теперь оно уже не в наших руках.
Миссис Бартвик поворачивается спиной к окну. На ее лице страдание. Она стоит неподвижно, плотно сжав губы. Плач начинается снова. Бартвик закрывает уши
руками. Марлоу захлопывает окно. Плач замирает.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Восемь дней спустя. Лондонский полицейский суд. Час дня. Балдахин над креслом судьи увенчан изображением льва и единорога. Судья, усталый, немолодой человек, греет перед камином свои фалды и рассматривает двух маленьких девочек, в выцветшем синем и оранжевом тряпье, стоящих перед скамьей подсудимых. Возле ложи, куда вызывают свидетелей для дачи показаний, - инспектор попечительства о бедных. Он в пальто. У него короткая каштановая бородка. Рядом с девочками лысый констебль. На первой скамье сидят Бартвик и Роупер, за ними - Джек. За перегородкой - мужчины и женщины в бедной одежде. В разных местах зала сидят и стоят несколько гладких, румяных констеблей.
Судья (грозным и одновременно отеческим голосом, со свистом выговаривая букву "с"). Ну-с, разберемся с этими молодыми леди.
Судебный пристав (объявляет). Тереза Ливенз, Мод Ливенз.
Лысый констебль указывает поочередно на маленьких девочек, которые
продолжают стоять молча, храня хмурый, безучастный вид.
Инспектор попечительства о бедных!
Инспектор поднимается в свидетельскую ложу.
Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Инспектор целует книгу.
Инспектор (монотонно, с небольшими паузами после каждого предложения, чтобы его показания можно было записать). Сегодня утром около десяти часов, ваша милость, я нашел этих двух маленьких девочек на Блю-стрит, Пулэм, плачущими возле трактира. Будучи спрошены, где их дом, они сказали, что у них нет дома. Мать ушла. Спросили об отце. Отец без работы. Спросил, где они спали прошлую ночь. У тетки. Я навел справки, ваша милость. Жена бросила семью и пошла на улицу. Муж - безработный, ночует в ночлежном доме. У сестры мужа своих восемь детей, и она говорит, что не может больше держать у себя этих девочек.
Судья (вернувшись на свое место под балдахином). Что ж, давайте разберемся. Вы говорите, мать пошла на улицу. Какие вы имеете доказательства?
Инспектор. Я привел сюда ее мужа, ваша милость.
Судья. Прекрасно, вызовите его.
Слышно, как за стеной кричат: "Ливенз!" Судья наклоняется вперед, сурово и вместе сострадательно смотрит на девочек. Входит Ливенз. У него спокойные манеры, волосы с проседью. Вместо воротничка - шарф. Он останавливается
возле свидетельской ложи.
Вы их отец? Почему вы не держите своих девочек дома? Как это вышло, что они бродят по улицам?
Ливенз. У меня нет дома, ваша милость. И сам я не живу, а с хлеба на воду перебиваюсь. У меня нет работы, и мне не на что их прокормить.
Судья. Как это так нет дома?
Ливенз (сконфуженно.) Жена-то моя ушла из дому и заложила все вещи.
Судья. Но как же вы это допустили?
Ливенз. Ваша милость, как я мог ей помешать? Она это сделала, когда я ушел искать работу.
Судья. Вы плохо с ней обращались?
Ливенз (выразительно). Ни разу за всю жизнь и пальцем ее не тронул, ваша милость.
Судья. Так в чем же дело? Она пила?
Ливенз. Да, ваша милость.
Судья. И была распутного поведения?
Ливенз (тихо). Да, ваша милость.
Судья. А где она сейчас?
Ливенз. Я не знаю, ваша милость. Она ушла с мужчиной, и после этого я...
Судья. Да, да. Кто знает о ней что-нибудь? (К лысому констеблю.) Здесь она известна?
Инспектор. В этом участке нет, ваша милость, но я установил, что она хорошо известна...
Судья. Да, да, этого достаточно. (К отцу.) Так вы говорите, что она ушла из дому и бросила этих девочек. Можете вы их обеспечить? На вид вы человек крепкий.
Ливенз. Так оно и есть, ваша милость. Я бы и рад работать, да хоть умри, ничего не могу найти.
Судья. А вы пытались?
Ливенз. Я все перепробовал, ваша милость, все, что было в моих силах.
Судья. Ну, ну.
Молчание.
Инспектор. Если ваша милость думает, что к этому есть соответствующие основания, мы охотно возьмем девочек.
Судья. Да, да, я знаю, но у меня нет доказательств того, что этому человеку не может быть доверено воспитание собственных детей. (Поднимается и снова идет к камину.)
Инспектор. Ваша милость, но если они останутся у отца, мать может получить к ним доступ.
Судья. Да, да, их мать, конечно, лицо неподходящее для общения с детьми. (К отцу.) Ну, что вы скажете?
Ливенз. Ваша милость, я могу сказать только одно: если б мне достать работу, я бы с радостью их кормил. Но что я могу сделать, ваша милость? Я сам перебиваюсь с хлеба на воду, живу в ночлежке. Сил у меня хватает, я хочу работать... не так уж я слабее других... Но, видите, ваша милость, после лихорадки волосы у меня поседели (дотрагивается до волос), это тоже не в мою пользу. И вот мне все как-то не везет...
Судья. Да, да. (Медленно.) Что ж, я думаю, все основания налицо. (Не спуская пристального взгляда с маленьких девочек.) Хотите вы, чтобы этих девочек поместили в приют?
Ливенз. Да, ваша милость, конечно, хочу.
Судья. Ну, я откладываю рассмотрение этого дела на неделю. Через неделю приведете их снова. Если к тому времени обстоятельства не изменятся, я отдам распоряжение.
Инспектор. Ровно через неделю, ваша милость.
Лысый констебль, взяв девочек за плечи, выводит их. Отец идет следом. Судья, вернувшись на место, наклоняется к секретарю и что-то тихо ему говорит.
Бартвик (прикрывая рот рукой). Печальный случай, Роупер, очень тяжелое положение вещей.
Роупер. В полицейских судах слушаются сотни подобных дел.
Бартвик. Весьма печально! Чем больше мне приходится с этим сталкиваться, тем более важным кажется мне вопрос о положении народа. Я твердо решил встать на защиту их прав в парламенте. Я внесу предложение...
Судья прекращает разговор с секретарем.
Секретарь. Переходим к делам, назначенным к повторному слушанию!
Бартвик замолкает на полуслове. Движение в зале, и из двери для публики появляется миссис Джонс. Джонс в сопровождении полисменов входит из двери для заключенных и вслед за миссис Джонс поднимается на скамью подсудимых.
(Джемс Джонс, Джейн Джонс.)
Судебный пристав. Джейн Джонс.
Бартвик (шепотом). Кошелек... в деле ни в коем случае не должен фигурировать кошелек, Роупер. Как бы все это ни обернулось, вы не должны допустить, чтобы история с этим кошельком попала в газеты.
Роупер кивает.
Лысый констебль. Тише!
Миссис Джонс, одетая в черное поношенное платье из жиденькой ткани и черную соломенную шляпку, стоит неподвижно, положив руки на перила загородки, идущей вокруг скамьи подсудимых. Джонс прислонился к задней стенке загородки и вполоборота с вызовом посматривает на окружающих. Он осунулся, давно не
брит.
Секретарь (справившись в бумагах). Дело, отложенное с прошлой среды, сэр. Кража серебряной коробки для папирос и оскорбление словом, а также оскорбление действием полиции. Оба обвинения рассматривались вместе. Джейн Джонс, Джемс Джонс!
Судья (глядя на него). Да, да, помню.
Секретарь. Джейн Джонс.
Миссис Джонс. Да, сэр.
Секретарь. Признаете ли вы, что совершили кражу серебряной коробки для папирос ценой в пять фунтов десять шиллингов в доме Джона Бартвика, члена парламента, между одиннадцатью вечера в понедельник и восемью сорока пятью утра во вторник на пасхальной неделе? Да или нет?
Миссис Джонс (тихо). Нет, сэр, не признаю.
Секретарь. Джемс Джонс! Признаете ли вы, что совершили кражу серебряной коробки для папирос ценой в пять фунтов десять шиллингов в доме Джона Бартвика, члена парламента, между одиннадцатью вечера в понедельник и восемью сорока пятью утра во вторник на пасхальной неделе и что затем в три часа пополудни во вторник на пасхальной неделе совершили оскорбление словом, а также оскорбление действием по отношению к полицейским чинам при исполнении ими служебных обязанностей? Да или нет?
Джонс (угрюмо). Да. Но у меня найдется много чего сказать по этому поводу.
Судья (секретарю). Да, да. Но как вышло, что этим двум людям предъявляют одно и то же обвинение? Они муж и жена?
Секретарь. Да, сэр. Помните, вы решили отложить разбор дела для выяснения некоторых обстоятельств, связанных с показаниями подсудимого.
Судья. Они были в заключении это время?
Секретарь. Женщину вы освободили под обязательство предстать в срок перед судом.
Судья. Да, да, дело о серебряной коробке, теперь я вспомнил. Ну?
Секретарь. Томас Марлоу.
За сценой несколько раз раздается: "Томас Марлоу!" Входит Марлоу,
направляется к свидетельской ложе.
Судебный пристав. Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Марлоу целует книгу. Один из констеблей снизу подает серебряную коробку, и
пристав ставит ее на перила.
Секретарь. Марлоу, вы служите дворецким в доме Джона Бартвика, члена парламента, проживающего на Рокингейм-Гейт, номер шесть?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. Положили ли вы в понедельник на пасхальной неделе между 10.45 и 11 часами вечера на поднос в столовой вышеупомянутого дома серебряную коробку для папирос? Вы опознаете эту коробку?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. И вы обнаружили пропажу этой коробки в восемь сорок пять утра, когда собирались унести поднос?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. Вам известна подсудимая?
Марлоу кивает.
Она работает поденщицей в доме номер шесть по Рокингейм-Гейт?
Марлоу снова кивает головой.
И в то время, когда вы обнаружили пропажу коробки, вы застали ее одну в той комнате?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь. И затем вы сообщили о пропаже своему хозяину, и од послал вас заявить об этом в полицию?
Марлоу. Да, сэр.
Секретарь (к миссис Джонс). Есть у вас вопросы к свидетелю?
Миссис Джонс. Нет, сэр, благодарю вас, сэр.
Секретарь (к Джонсу). Джемс Джонс, есть ли у вас вопросы к свидетелю?
Джонс. Я его не знаю.
Судья. Уверены вы, что положили коробку в названное вами место и в указанное вами время?
Марлоу. Да, ваша милость.
Судья. Хорошо, тогда выслушаем агента сыскной полиции.
Марлоу выходит из свидетельской ложи, и туда поднимается Сноу.
Судебный пристав. Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Сноу целует книгу.
Секретарь (заглядывая в свои бумаги). Ваше имя Роберт Сноу? Вы агент сыскной полиции десятого округа? Согласно полученным указаниям, вы в последний вторник на пасхальной неделе отправились на место жительства подсудимых на Мерсир-стрит, тридцать четыре, в Сент-Сомсе? И по прибытии туда вы увидели предъявленную здесь серебряную коробку лежащей на столе?
Сноу. Да, сэр.
Секретарь. И вы, соответственно, изъяли у них эту коробку и предъявили подсудимой обвинение в краже оной на Рокингейм-Гейт, номер шесть. И она отрицала вышесказанное?
Сноу. Да, сэр.
Секретарь. После чего вы взяли ее под стражу?
Сноу. Да, сэр.
Судья. Каково было ее поведение?
Сноу. Она вела себя спокойно, ваша милость, однако настойчиво отрицала свою вину.
Судья. Она вам известна?
Сноу. Нет, ваша милость.
Судья. В нашем участке на нее нет никаких материалов?
Лысый констебль. Нет, ваша милость, ни на нее, ни на второго подсудимого у нас нет никаких материалов.
Секретарь (к миссис Джонс.) Есть у вас вопросы к свидетелю?
Миссис Джонс. Нет, сэр, благодарю вас, мне не о чем его спрашивать.
Судья. Отлично, продолжайте.
Секретарь (читая). И в то время, как вы хотели увести подсудимую, подсудимый вмешался и совершил попытку воспрепятствовать исполнению вами ваших обязанностей, причем нанес вам удар?
Сноу. Да, сэр.
Секретарь. И он сказал: "Пустите ее, это я взял коробку"?
Сноу. Так точно.
Секретарь. После чего вы дали свисток и при помощи второго констебля взяли подсудимого под стражу?
Сноу. Так точно.
Секретарь. И по пути в полицию он вел себя неподобающим образом, употреблял бранные слова и несколько раз повторял, что это он взял коробку?
Сноу кивает.
После чего вы спросили его, каким образом он украл коробку? И из его слов вы поняли, что он попал в дом по приглашению молодого мистера Бартвика...
Бартвик поворачивается, нахмурясь, смотрит на Роупера.
...после полуночи в пасхальный понедельник и его угостили там виски и что под влиянием выпитого виски он взял коробку?
Сноу. Так, сэр.
Секретарь. И все время его поведение было абсолютно неподобающим?
Сноу. Именно так.
Джонс (вмешиваясь). Неподобающим!.. А вы как думаете? Хватает мою жену своими лапами, когда я сто раз повторил, что это я взял коробку.
Судья (вытянув шею и со свистом произнося букву "с"). Успокойтесь... вам скоро будет дана возможность сказать все, что вы хотите. Есть у вас вопросы к свидетелю?
Джонс (угрюмо). Нет.
Судья. Прекрасно. Ну, давайте послушаем сначала, что нам скажет подсудимая.
Миссис Джонс. Само собой, ваша милость, я могу сказать только, что и раньше, - не брала я коробки.
Судья. Да, но вы знали, что кто-то ее взял?
Миссис Джонс. Нет, ваша милость. И, само собой, про то, что говорит мой муж, ваша милость, мне лично ничего не известно. Само собой, я знаю, что он вернулся очень поздно в ночь на вторник, - уж второй час пошел, и он был сильно не в себе.
Судья. То есть в нетрезвом состоянии?
Миссис Джонс. Да, ваша милость.
Судья. Совсем пьян?
Миссис Джонс. Да, ваша милость, он был почти совсем пьян.
Судья. Он вам что-нибудь сказал?
Миссис Джонс. Нет, ваша милость, только выражался. И, само собой, когда я утром встала и пошла на работу, он спал. Вот я ничего и не знала, пока не вернулась домой. Правда, мистер Бартвик - я у них работаю, ваша милость, сказал мне, что пропала коробка.
Судья. Да, да.
Миссис Джонс. Но, само собой, когда я вытряхивала пальто мужа, коробка выпала и все папиросы рассыпались по кровати.
Судья. Вы говорите, папиросы рассыпались по кровати. (К Сноу.) Вы видели на кровати рассыпанные папиросы?
Сноу. Нет, ваша милость, не видел.
Судья. Как же это? Он говорит, что не видел.
Миссис Джонс. Но они там были, что он ни говори.
Сноу. Я не могу утверждать, ваша милость, что я осмотрел всю комнату. У меня не было возможности: пришлось заняться подсудимым.
Судья (к миссис Джонс). Ну, что вы еще можете сказать?
Миссис Джонс. Само собой, когда я увидела коробку, ваша милость, я ужас как расстроилась, я даже и придумать не могла, зачем он это сделал. Когда пришли из полиции, мы как раз из-за этого бранились, потому что для меня, ваша милость, при моей работе это просто погибель, а у меня на руках трое маленьких детей.
Судья (вытянув шею). Да, да... Так что же он вам сказал?
Миссис Джонс. Я спросила его, что это на него нашло, как это он мог сделать такое... И он сказал: это все виски. Он сказал, что слишком много выпил, и на него, мол, в самом деле как что-то нашло. И, само собой, ваша милость, он почти не ел ничего весь день, а вино, правда, очень сильно ударяет в голову, если мало поешь. Ваша милость может этого не знать, но оно так и есть. И я хотела бы сказать, что, сколько мы живем вместе, он ни разу не сделал ничего такого, а нам приходилось очень туго, и (с мягкой выразительностью), я уверена, будь он трезвый, он никогда бы этого не сделал.
Судья. Да, да. Но вы разве не знаете, что это не является оправданием?
Миссис Джонс. Да, ваша милость, я знаю, что это не оправдание.
Судья наклоняется к секретарю и совещается с ним о чем-то.
Джек (наклонившись к отцу). Послушай, па...
Бартвик. Тсс! (Прикрыв рот, обращается к Роуперу.) Роупер, не лучше ли вам сейчас встать и сказать, что, учитывая все обстоятельства и бедность подсудимых, мы выражаем желание прекратить это дело, и если судья согласен, рассматривать его только как дело о нарушении общественного порядка со стороны...
Лысый констебль. Тише!
Роупер отрицательно качает головой.
Судья. Ну, предположим даже, то, что говорите вы и ваш муж, правда. Все же невыясненным остается следующее обстоятельство: каким образом он получил доступ в дом и принимали ли вы в этом какое-либо участие? Вы работаете поденно в этом доме?
Миссис Джонс. Да, ваша милость, и, само собой, если бы я впустила его в дом, это было б очень плохо с моей стороны, и я никогда таких вещей не делала ни в одном доме, где работала.
Судья. Гм... Так вы говорите... Теперь послушаем, как нам все это разрисует подсудимый.
Джонс (привалившись спиной к загородке и положив на нее локти, говорит тихо, угрюмым тоном). Я скажу, что и жена моя говорит. Меня еще сроду в полицию не таскали, и я могу доказать, что взял ее, когда был выпивши. Я и жене сказал - можете ее спросить, - что выброшу эту штуковину в реку, чтобы и не думать о ней.
Судья. Но как вы попали в дом?
Джонс. Я шел мимо. Шел домой из "Козы с бубенчиками".
Судья. "Коза с бубенчиками"? Это что? Трактир?
Джонс. Да, у нас там, на углу. Были праздники, и я немного выпил. Вижу, молодой мистер Бартвик сует ключ в замочную скважину там, где ее нет.
Судья. Ну?
Джонс (медленно, часто, останавливаясь). Ну, я помог ему ее разыскать... Пьян он был! В стельку... Он идет в дом, и снова выходит, и говорит: "У меня для вас ничего нет, - говорит, - зайдите и пропустите глоточек". Ну я и вошел, как и вы, может, сделали бы на моем месте. Мы выпили по стаканчику, как и вы бы, может, выпили, и молодой мистер Бартвик говорит мне: "Угощайтесь, закуривайте, берите все, что вам нравится", говорит. А потом он улегся на диван и заснул. Я выпил еще виски... покурил... еще выпил и, что было после, не знаю.
Судья. Вы хотите сказать, что были так пьяны, что ничего не помните?
Джек (тихо отцу). Послушай, это в точности тоже, что...
Бартвик. Тсс!
Джонс. Вот-вот! Это я и хочу сказать.
Судья. И при этом вы говорите, что украли коробку?
Джонс. Не крал я коробки. Я взял ее.
Судья (вытянув шею, с шипением). Вы не украли ее... вы ее взяли. Она что - ваша собственность? Как вы это назовете, если не кражей?
Джонс. Я ее взял.
Судья. Вы ее взяли... взяли ее у них в доме и унесли в свой дом.
Джонс (прерывая его, угрюмо). Нет у меня дома.
Судья. Ладно, послушаем, что сам молодой человек, мистер... мистер Бартвик имеет сказать по поводу вашей истории.
Сноу покидает свидетельскую ложу. Лысый констебль кивает Джеку, который, крепко зажав в руке шляпу, идет на его место. Роупер садится за стол для
адвокатов.
Судебный пристав. Показания, которые вы даете суду, должны быть правдой, только правдой и ничем, кроме правды; да поможет вам бог! Поцелуйте библию.
Джек целует книгу.
Роупер. Ваше имя?
Джек (тихо). Джон Бартвик-младший.
Роупер. Где проживаете?
Джек. Рокингейм-Гейт, шесть.
Все ответы записываются клерком.
Роупер. Вы сын владельца дома?
Джек (очень тихо). Да.
Роупер. Погромче, пожалуйста. Вам знакомы подсудимые?
Джек (глядя на Джонсов, тихо). Миссис Джонс я видел... Его... (громко), мужчину, я не знаю.
Джонс. Что ж, зато я вас знаю!
Лысый констебль. Тише!
Роупер. Скажите, вы поздно пришли домой в ночь на вторник в пасхальную неделю?
Джек. Да.
Роупер. И вы нечаянно оставили ключ в дверях?
Джек. Да.
Судья. О, вы забыли ключ в дверях?
Роупер. И это все, что вы помните о своем возвращении домой?
Джек (громко). Да.
Судья. Вот, вы слышали, что рассказывал подсудимый? Что вы можете сказать по этому поводу?
Джек (обернувшись к судье, внезапно меняет тон и говорит доверчиво и открыто). Дело в том, что в тот вечер я был в театре, ужинал не дома и вернулся поздно, и...
Судья. Вы помните, что этот человек был на улице, когда вы входили?
Джек. Нет, сэр. (Колеблется.) Пожалуй, нет.
Судья (в некотором замешательстве). Ну, а дверь он вам помогал открывать, как он говорит? Кто-нибудь помогал вам открывать дверь?
Джек. Нет, сэр... Не думаю, сэр... Не знаю.
Судья. Вы не знаете? Но вы должны знать! Это ведь не так часто случается, чтоб вы не могли открыть дверь без посторонней помощи, а?
Джек (смущенно улыбаясь). Да.
Судья. Прекрасно, следовательно...
Джек (в отчаянии). Дело в том, сэр... я боюсь, что выпил в тот вечер слишком много шампанского.
Судья (улыбаясь). О, вы выпили слишком много шампанского?
Джонс. Могу я задать мистеру один вопрос?
Судья. Да... да... можете задать ему любой вопрос, какой пожелаете.
Джонс. Разве вы не помните, вы сказали еще, что вы либерал, как и ваш отец, и спросили меня, кто я?
Джек (приложив руку ко лбу). Я, кажется, припоминаю...
Джонс. И я сказал вам: "Я, будь оно все неладно, консерватор". Вот что я сказал, а вы сказали мне: "Вы больше похожи на одного из этих вот самых социалистов. Берите все, что хотите", - сказали вы.
Джек (с внезапной решимостью). Нет, не помню. Ничего я такого не помню.
Джонс. Что ж, зато я помню, и мое слово не хуже вашего. Меня еще сроду в суд не таскали. Послушайте, еще у вас в руке была голубая сумочка...
Бартвик вскакивает.
Роупер. Я почтительно обращаю ваше внимание, ваша милость, что эти вопросы едва ли относятся к делу, ведь сам подсудимый признал, что ничего не помнит.
На лице вершителя правосудия появляется улыбка.
Слепой ведет слепого, сэр.
Джонс (возбужденно). Он сделал то же, что я. Я бедный человек, у меня нет денег и друзей... а он, этот франт!.. Мне нельзя, а ему пожалуйста!..
Судья. Тише, тише. Это вам не поможет. Ведите себя спокойно. Вы говорите, что взяли коробку? Что вас заставило это сделать? У вас было туго с деньгами?
Джонс. У меня всегда туго с деньгами.
Судья. И по этой причине вы взяли коробку?
Джонс. Нет.
Судья (к Сноу). Что-нибудь было найдено при нем?
Сноу. Да, ваша милость. При нем были найдены шесть фунтов двенадцать шиллингов и этот кошелек. (Протягивает судье красный шелковый кошелек.)
Бартвик приподнимается со своего места и снова поспешно садится.
Судья (недоуменно глядя на кошелек). Да... да... постойте... (Молчание). Нет, нет, мне ничего не известно относительно кошелька. Как у вас оказались эти деньги?
Джонс (после долгой паузы, быстро). Я отказываюсь про это отвечать.
Судья. Но если у вас было столько денег, что побудило вас взять коробку?
Джонс. Я взял ее со зла.
Судья (шипит, вытянув шею). Ах, вот как! Вы взяли со зла? Ну, знаете!.. И вы воображаете, что можете разгуливать по городу и присваивать вещи со зла?
Джонс. Побыли бы вы в моей шкуре, посидели бы без работы...
Судья. Ну, конечно... Вы думаете, что если у вас нет работы, это служит оправданием любого поступка.
Джонс (указывая на Джека). Вы лучше его спросите, почему он взял...
Роупер (перебивая, спокойно). Вашей милости еще нужен этот свидетель?
Судья (с иронией). Нет, от него едва ли будет много толку.
Джек оставляет свидетельскую ложу и, повесив голову, снова садится позади
отца.
Джонс. Вы спросите его, он-то почему взял у леди...
Лысый констебль дергает его за рукав.
Лысый констебль. Шшш!
Судья (выразительно). Теперь слушайте, что я вам скажу! Меня не интересует, что он там взял или не взял... Почему вы оказали сопротивление полицейским чинам при исполнении ими служебных обязанностей?
Джонс. Никакие это не обязанности, хватать мою жену, порядочную женщину, которая ничего не сделала.
Судья. Ну, нам лучше знать. Почему вы ударили полисмена?
Джонс. Всякий ударил бы его. Я и снова бы ему дал, разрази меня гром.
Судья. Вашим поведением вы только себе вредите. До чего бы мы дошли, как вы думаете, если бы все вели себя подобным образом?
Джонс (наклонившись вперед, серьезно). Ну, а она как же, кто ей поможет, кто ей вернет ее доброе имя?
Миссис Джонс. Ваша милость, дети - вот что его мучит, потому что, само собой, работу-то я потеряла. И мне из-за этого скандала пришлось искать другую комнату.
Судья. Да, да, я знаю... Но если бы он не совершил этого поступка, никто бы не пострадал.
Джонс (свирепо смотрит на Джека). Он похуже моего совершил. И я хочу знать, что ему за это будет.
Лысый констебль снова шикает на него.
Роупер. Мистер Бартвик просит вам сообщить, ваша милость, что, принимая во внимание бедность подсудимых, он не настаивает на обвинении в отношении коробки. Может быть, вы, ваша милость, будете рассматривать это дело лишь как дело о нарушении общественного порядка?
Джонс. Я не хочу, чтобы это замяли, я хочу, чтобы все было справедливо разобрано... У меня тоже есть права...
Судья (постучав по столу). Вы уже сказали все, что могли сказать, извольте сидеть спокойно.
Наступает молчание. Судья, наклонившись, совещается с секретарем.
Да, думаю, женщину можно освободить. (Обращается более мягко к миссис Джонс, которая стоит неподвижно, вцепившись руками в перила.) Очень для вас печально, что этот человек вел себя таким образом. Последствия-то приходится нести вам, а не ему. Вас два раза вызывали сюда... вы потеряли работу... (Возмущенно глядя на Джонса.) Так оно всегда и бывает. Вы свободны, и я сожалею, что вообще пришлось вас сюда вызывать.
Миссис Джонс (мягко). Благодарю вас, ваша милость. (Покидает скамью подсудимых; ломая пальцы, смотрит на Джонса и останавливается.)
Судья. Да, да, но я не могу оставить это без последствий. Уходите, будьте благоразумны, голубушка.
Миссис Джонс отходит. Судья подпирает голову рукой, затем, подняв ее,
обращается к Джонсу.
Ну вот что я вам скажу. Хотите вы, чтобы дело это было покончено здесь или чтобы оно было вынесено на суд присяжных?
Джонс (угрюмо). Не надо мне никаких присяжных.
Судья. Хорошо, тогда решим его здесь. (Помолчав.) Вы признали себя виновным в краже этой коробки...
Джонс. Не в краже.
Лысый констебль. Шшш!
Судья. ...В оскорблении словом и действием полиции...
Джонс. Каждый мужчина, если он мужчина...
Судья. Вы и здесь вели себя самым неподобающим образом. Вы оправдываетесь тем, что вы украли коробку в пьяном виде. Да будет вам известно, что это не оправдание. Если вам вздумалось напиться и нарушить закон, вы несете ответственность за последствия. И разрешите вам сказать, что такие люди, как вы, которые напиваются и дают выход своей злобе или что там еще в вас сидит, такие люди - угроза для общества.
Джек (наклонившись к отцу). Па! Это точь-в-точь то же, что ты говорил мне!
Бартвик. Тсс!
Пауза. Судья совещается с секретарем. Джонс в ожидании наклоняется вперед.
Судья. Это ваш первый проступок, поэтому я выношу мягкий приговор. (Говорит резко, но без выражения.) Один месяц исправительных работ. (Наклоняет голову и совещается с секретарем.)
Лысый констебль вместе с другим констеблем выводит Джонса.
Джонс (останавливается, выдернув руку, резко оборачивается назад). И это - правосудие?! А с ним как же? Он напился! Он взял кошелек... он взял кошелек, но... (Полисмены пытаются ему помешать, дальнейшие слова доносятся приглушенным криком.)... он вышел сухим из воды - денежки выручили... Правосудие!
Дверь, в которую вводят заключенных, захлопывается за Джонсом. Среди плохо одетых людей слышны шепот и вздохи.
Судья. Объявляется перерыв на завтрак. (Поднимается со своего места.)
Все в зале суда приходит в движение. Роупер встает и говорит что-то репортеру. Джек, задрав голову, с важным видом идет к выходу. За ним следует
Бартвик.
Миссис Джонс (поворачиваясь к нему, с робким жестом). О сэр!..
Бартвик колеблется, затем, преодолев минутную слабость, стыдливым жестом выражает отказ и спешит выйти из зала суда. Миссис Джонс стоит и смотрит ему
вслед.
Конец.
1906 г.