Страница:
На попытку взлететь флаер ответил отказом:
– Ваше состояние не позволяет управлять воздушным судном, мэм! Рекомендую вам сообщить координаты или название места назначения, включить автопилот или вызвать автоматическое такси! Ваше состояние не позволяет…
– Ур-р-роды… – взвизгнула госпожа Зайко, врезала по сенсору активации автопилота и заорала: – Космодром Госкин! Терминал номер одиннадцать. Я тороплюсь!!!
– Спасибо за понимание… – Слушать любезный голос машины было невыносимо, и Олинна врезала кулаком по сенсору подключения к Сети:
– Музыкальный канал! Любой из моего списка приоритетов! И погромче!!!
– Ваше состояние внушает опасения! – приглушив раздавшуюся в салоне музыку, прогундосила машина. – Рекомендую воспользоваться функцией «Первая помощь» в меню «Безопасность». Подтвердите необходимость корректировки состава воздуха…
– Заткнись! Запрещаю! Музыку прибавь!!! – чувствуя, что сейчас разнесет долбанную машину на куски, закричала она. – И оставь меня в покое!!!
…Проводить в роскошной каюте корабля восемь часов наедине с самой собой госпожа Зайко не собиралась. Поэтому, дождавшись, пока «Эребус» сошел с орбиты и приступил к разгону, она выскочила в коридор и понеслась в сторону развлекательной палубы, моля бога, чтобы там оказался какой-нибудь завалящий мужчина. Не обремененный присутствием жены, любовницы или детей.
Ворвавшись в фойе, Олинна огляделась и, заметив сидящего у стойки старомодного бара юношу, мрачно потягивающего что-то из абсолютно черного бокала, она подошла к нему, сделала свою блузку попрозрачнее и, практически уперевшись своей грудью ему в лицо, хрипло спросила:
– Вы бы не хотели провести время перелета в моей постели? Я безумно хочу забыться…
Спокойно допив свой коктейль, парень с интересом осмотрел стоящую перед ним женщину, потом поплыл взглядом, видимо, определяя, не находится ли она в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, и задумался, выходя в Сеть…
– Можешь не искать. Мне сорок два… – буркнула Олинна. – Устраивает? Нет?
– Вполне… – ухмыльнулся он. – Меня зовут Арчи. А тебя?
– Олинна… – протягивая ему руку, пробормотала она. – К тебе или ко мне?
– А есть какая-то разница? – хохотнул парень. – Каюты первого класса похожи друг на друга как две капли воды…
– Разве? – удивилась Зайко.
– Ну, да… – вскочив на ноги, заулыбался Арчибальд. – В них одна кровать. А все остальное – не важно…
– Логично… – не смогла не согласиться женщина. – Значит, идем к тому, к кому ближе…
– Активируй подавление… – вталкивая Олинну в ее каюту, пробормотал он, срывая с себя рубашку.
– Пусть смотрят… Наплевать… – зарычала женщина и, повалив спутника на кровать, избавилась от одежды… – Сегодня мне все равно… И ты… делай со мной, что хочешь…
– Вообще? – ошалело посмотрев в ее затянутые поволокой сумасшествия глаза, прошептал Арчи.
– Угу… – хрипло пробормотала женщина и впилась ему в губы…
…Отель «Гнездышко» располагался на вершине небольшой скалы, нависающей над океаном. Бухта, глубоко вдающаяся в покрытый тропическими джунглями берег, оставляла странное ощущение – казалось, что белого песка, о который бился океанский прибой, не могла касаться нога человека! Вглядываясь в буйное переплетение лиан, в пестрый ковер простирающегося у нее под ногами зеленого царства, Олинна вдруг поняла, что здесь должно быть безумно здорово вдвоем – территория, прилегающая к отелю, рассчитанному на четыре пары влюбленных, позволила бы уединиться как минимум сотне ищущих уединения пар. И поняла, что снова закипает.
Активированная программа поиска по параметрам находящегося в режиме сна комма быстро принесла ожидаемый результат: Генри был тут, в трехстах двадцати двух метрах северо-восточнее и на шестьдесят два метра ниже. Поморщившись, Зайко вывела на солнечные очки метку направления и, повертев головой, удовлетворенно улыбнулась – Эш оказался достаточно предусмотрительным, чтобы не заставлять ее разбираться с идиотским компасом комма. Сверившись с рекламным проспектом отеля, она быстро прошла к полупрозрачной площадке лифта, способного спустить ее к пляжу, и, активировав очередную программу детектива, получила доступ к его управлению…
Минуту, потребовавшуюся лифту, чтобы по диагонали пересечь пару сотен метров до автоматического бара, расположенного почти у самой кромки воды, Олинна потратила на переодевание. Включив и поставив косметичку на подходящий камень, она сделала пару оборотов вокруг своей оси и, полюбовавшись на свое трехмерное изображение, выведенное камерой косметички на комм, мстительно улыбнулась – узнать ее под голомаской, меняющей лицо и фигуру, было невозможно. А купальник, обтягивающий ее программно скорректированные согласно вкусам мужа формы, выглядел просто сногсшибательно…
…Генри шел в сторону лифта с таким видом, будто только что выиграл чемпионат Лиги по декатлону. Рядом с ним, виляя задом, стелилась эта тощая подстилка, то прижимаясь к его плечу, то целуя в шею, то забегая вперед, чтобы продемонстрировать свои не раз скорректированные ягодицы. Сжав зубы, Олинна нацепила на лицо маску пресыщенной жизнью светской львицы, подхватила стоящий на стойке бокал с коктейлем и, перекатывая губами вишенку, покачивая бедрами, направилась в сторону воды. «Забытая» на стойке косметичка исправно транслировала ошарашенное лицо сделавшего «стойку» мужа: уже через несколько секунд этот кобель, ничуть не стесняясь идущей рядом любовницы, пялился на ее задницу! Смотреть, как психует тощая, было даже забавно – еще минуту назад уверенная в своей неотразимости, женщина растерянно смотрела на потерявшего к ней всякий интерес мужчину и кусала губы!
– То ли еще будет! – пробурчала про себя Зайко. – Ставлю миллион против одного кредита, что сейчас он придет знакомиться! Выиграла! – хмыкнула она через пару минут, когда «не заметивший», как топает ногой его недавняя подружка, Генри, ускоряя шаг, двинулся в сторону ее «Антика».
Лежать в силовом поле устройства, позволяющего принимать любые положения и придуманного специально для любителей загара без морщин, полосок и тому подобных изъянов, вызванных гравитацией, было даже приятно: Зайко решила, что обязательно приобретет такое же кресло для дома. Но попозже, когда разберется с мужем, доставившим ей столько горя…
– Извините, девушка! – раздался над ней рокочущий баритон мужа. – Вы знаете, я никогда не видел такой совершенной фигуры, как ваша! Глядя на то, как грациозно вы двигаетесь по этому белому песку, я понял, что древние легенды о выходящих из моря богинях – это правда! Вы – одна из них…
– Смешно… – пробурчала Зайко. – За десять лет так и не удосужился скачать новую версию «Обольстителя». «Совершенная фигура»… «грациозно двигаетесь», «богиня»… – одни и те же обороты! Там что, словарный запас для учеников второго класса?
– Простите? Мы уже встречались? – замолчав на середине предложения, Генри отключился, проверяя, не глюкнул ли его голообраз. – Странно… – убедившись, что его лицо невозможно узнать, хмыкнул он… – Вы меня, наверное, с кем-то путаете…
– А разве это возможно? – хихикнула Зайко, приподнялась на локте, дав возможность одной груди вывалиться из чашки лифчика, и, дождавшись, пока вздохнувший от вожделения мужчина переведет взгляд на ее сосок, активировала блокиратор.
Обе голограммы пропали одновременно. Лицо Генри, на котором играла улыбка плейбоя, в мгновение ока перекосило – женщина его мечты, даже и не думавшая прятать свою роскошную грудь, вдруг оказалась его женой! А писк системного сбоя, наверняка раздавшийся при насильственном отключении голограммы, заставил его побледнеть.
– Ну, что, кобель, так-то ты трудишься на своей чертовой конференции? – удостоверившись, что он «готов», хмыкнула Олинна. – Даже и не думай! У меня предостаточно материала, в котором ты преподаешь все премудрости плотских утех этой старушке…
– Она не старушка! – взвизгнул деморализованный мужчина.
– Ну, да, кому что нравится… Хотя в шестьдесят три она уже и не девочка…
– Врешь…
– Могу скинуть ее досье… – победно ухмыляясь, добила его она…
– Я видел голограммы…
– У-у-у… Какие мы наивные… – расхохоталась она. – Да любая женщина завалит тебя такими за две минуты! Я – в двадцать. Я – в двадцать три… Я – в тринадцать! На любой вкус и цвет…
– Свинство… – опустившись на песок, выдохнул он.
– Именно! – вскочив с «антика», хмыкнула Зайко и, подхватив сумочку, добавила: – А твоей измены в день моего рождения я тебе не прощу. Ни за что и никогда… Пока…
Оставив убитого новостями мужа сидеть на песке, она подобрала косметичку, добежала до лифта и, дождавшись, пока он тронется, набрала на комме ктс-ку[1]:
– Ваши слова подтвердились. Готова к встрече. Зайко.
Не прошло и пяти минут, как пришел ответ:
– 21 мая. 12–00 СГ[2]. Космодром Госкин. Терминал 3. Ресторан «Зведный ветер». Столик на ваше имя…
Глава 13
Глава 14
– Ваше состояние не позволяет управлять воздушным судном, мэм! Рекомендую вам сообщить координаты или название места назначения, включить автопилот или вызвать автоматическое такси! Ваше состояние не позволяет…
– Ур-р-роды… – взвизгнула госпожа Зайко, врезала по сенсору активации автопилота и заорала: – Космодром Госкин! Терминал номер одиннадцать. Я тороплюсь!!!
– Спасибо за понимание… – Слушать любезный голос машины было невыносимо, и Олинна врезала кулаком по сенсору подключения к Сети:
– Музыкальный канал! Любой из моего списка приоритетов! И погромче!!!
– Ваше состояние внушает опасения! – приглушив раздавшуюся в салоне музыку, прогундосила машина. – Рекомендую воспользоваться функцией «Первая помощь» в меню «Безопасность». Подтвердите необходимость корректировки состава воздуха…
– Заткнись! Запрещаю! Музыку прибавь!!! – чувствуя, что сейчас разнесет долбанную машину на куски, закричала она. – И оставь меня в покое!!!
…Проводить в роскошной каюте корабля восемь часов наедине с самой собой госпожа Зайко не собиралась. Поэтому, дождавшись, пока «Эребус» сошел с орбиты и приступил к разгону, она выскочила в коридор и понеслась в сторону развлекательной палубы, моля бога, чтобы там оказался какой-нибудь завалящий мужчина. Не обремененный присутствием жены, любовницы или детей.
Ворвавшись в фойе, Олинна огляделась и, заметив сидящего у стойки старомодного бара юношу, мрачно потягивающего что-то из абсолютно черного бокала, она подошла к нему, сделала свою блузку попрозрачнее и, практически уперевшись своей грудью ему в лицо, хрипло спросила:
– Вы бы не хотели провести время перелета в моей постели? Я безумно хочу забыться…
Спокойно допив свой коктейль, парень с интересом осмотрел стоящую перед ним женщину, потом поплыл взглядом, видимо, определяя, не находится ли она в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, и задумался, выходя в Сеть…
– Можешь не искать. Мне сорок два… – буркнула Олинна. – Устраивает? Нет?
– Вполне… – ухмыльнулся он. – Меня зовут Арчи. А тебя?
– Олинна… – протягивая ему руку, пробормотала она. – К тебе или ко мне?
– А есть какая-то разница? – хохотнул парень. – Каюты первого класса похожи друг на друга как две капли воды…
– Разве? – удивилась Зайко.
– Ну, да… – вскочив на ноги, заулыбался Арчибальд. – В них одна кровать. А все остальное – не важно…
– Логично… – не смогла не согласиться женщина. – Значит, идем к тому, к кому ближе…
– Активируй подавление… – вталкивая Олинну в ее каюту, пробормотал он, срывая с себя рубашку.
– Пусть смотрят… Наплевать… – зарычала женщина и, повалив спутника на кровать, избавилась от одежды… – Сегодня мне все равно… И ты… делай со мной, что хочешь…
– Вообще? – ошалело посмотрев в ее затянутые поволокой сумасшествия глаза, прошептал Арчи.
– Угу… – хрипло пробормотала женщина и впилась ему в губы…
…Отель «Гнездышко» располагался на вершине небольшой скалы, нависающей над океаном. Бухта, глубоко вдающаяся в покрытый тропическими джунглями берег, оставляла странное ощущение – казалось, что белого песка, о который бился океанский прибой, не могла касаться нога человека! Вглядываясь в буйное переплетение лиан, в пестрый ковер простирающегося у нее под ногами зеленого царства, Олинна вдруг поняла, что здесь должно быть безумно здорово вдвоем – территория, прилегающая к отелю, рассчитанному на четыре пары влюбленных, позволила бы уединиться как минимум сотне ищущих уединения пар. И поняла, что снова закипает.
Активированная программа поиска по параметрам находящегося в режиме сна комма быстро принесла ожидаемый результат: Генри был тут, в трехстах двадцати двух метрах северо-восточнее и на шестьдесят два метра ниже. Поморщившись, Зайко вывела на солнечные очки метку направления и, повертев головой, удовлетворенно улыбнулась – Эш оказался достаточно предусмотрительным, чтобы не заставлять ее разбираться с идиотским компасом комма. Сверившись с рекламным проспектом отеля, она быстро прошла к полупрозрачной площадке лифта, способного спустить ее к пляжу, и, активировав очередную программу детектива, получила доступ к его управлению…
Минуту, потребовавшуюся лифту, чтобы по диагонали пересечь пару сотен метров до автоматического бара, расположенного почти у самой кромки воды, Олинна потратила на переодевание. Включив и поставив косметичку на подходящий камень, она сделала пару оборотов вокруг своей оси и, полюбовавшись на свое трехмерное изображение, выведенное камерой косметички на комм, мстительно улыбнулась – узнать ее под голомаской, меняющей лицо и фигуру, было невозможно. А купальник, обтягивающий ее программно скорректированные согласно вкусам мужа формы, выглядел просто сногсшибательно…
…Генри шел в сторону лифта с таким видом, будто только что выиграл чемпионат Лиги по декатлону. Рядом с ним, виляя задом, стелилась эта тощая подстилка, то прижимаясь к его плечу, то целуя в шею, то забегая вперед, чтобы продемонстрировать свои не раз скорректированные ягодицы. Сжав зубы, Олинна нацепила на лицо маску пресыщенной жизнью светской львицы, подхватила стоящий на стойке бокал с коктейлем и, перекатывая губами вишенку, покачивая бедрами, направилась в сторону воды. «Забытая» на стойке косметичка исправно транслировала ошарашенное лицо сделавшего «стойку» мужа: уже через несколько секунд этот кобель, ничуть не стесняясь идущей рядом любовницы, пялился на ее задницу! Смотреть, как психует тощая, было даже забавно – еще минуту назад уверенная в своей неотразимости, женщина растерянно смотрела на потерявшего к ней всякий интерес мужчину и кусала губы!
– То ли еще будет! – пробурчала про себя Зайко. – Ставлю миллион против одного кредита, что сейчас он придет знакомиться! Выиграла! – хмыкнула она через пару минут, когда «не заметивший», как топает ногой его недавняя подружка, Генри, ускоряя шаг, двинулся в сторону ее «Антика».
Лежать в силовом поле устройства, позволяющего принимать любые положения и придуманного специально для любителей загара без морщин, полосок и тому подобных изъянов, вызванных гравитацией, было даже приятно: Зайко решила, что обязательно приобретет такое же кресло для дома. Но попозже, когда разберется с мужем, доставившим ей столько горя…
– Извините, девушка! – раздался над ней рокочущий баритон мужа. – Вы знаете, я никогда не видел такой совершенной фигуры, как ваша! Глядя на то, как грациозно вы двигаетесь по этому белому песку, я понял, что древние легенды о выходящих из моря богинях – это правда! Вы – одна из них…
– Смешно… – пробурчала Зайко. – За десять лет так и не удосужился скачать новую версию «Обольстителя». «Совершенная фигура»… «грациозно двигаетесь», «богиня»… – одни и те же обороты! Там что, словарный запас для учеников второго класса?
– Простите? Мы уже встречались? – замолчав на середине предложения, Генри отключился, проверяя, не глюкнул ли его голообраз. – Странно… – убедившись, что его лицо невозможно узнать, хмыкнул он… – Вы меня, наверное, с кем-то путаете…
– А разве это возможно? – хихикнула Зайко, приподнялась на локте, дав возможность одной груди вывалиться из чашки лифчика, и, дождавшись, пока вздохнувший от вожделения мужчина переведет взгляд на ее сосок, активировала блокиратор.
Обе голограммы пропали одновременно. Лицо Генри, на котором играла улыбка плейбоя, в мгновение ока перекосило – женщина его мечты, даже и не думавшая прятать свою роскошную грудь, вдруг оказалась его женой! А писк системного сбоя, наверняка раздавшийся при насильственном отключении голограммы, заставил его побледнеть.
– Ну, что, кобель, так-то ты трудишься на своей чертовой конференции? – удостоверившись, что он «готов», хмыкнула Олинна. – Даже и не думай! У меня предостаточно материала, в котором ты преподаешь все премудрости плотских утех этой старушке…
– Она не старушка! – взвизгнул деморализованный мужчина.
– Ну, да, кому что нравится… Хотя в шестьдесят три она уже и не девочка…
– Врешь…
– Могу скинуть ее досье… – победно ухмыляясь, добила его она…
– Я видел голограммы…
– У-у-у… Какие мы наивные… – расхохоталась она. – Да любая женщина завалит тебя такими за две минуты! Я – в двадцать. Я – в двадцать три… Я – в тринадцать! На любой вкус и цвет…
– Свинство… – опустившись на песок, выдохнул он.
– Именно! – вскочив с «антика», хмыкнула Зайко и, подхватив сумочку, добавила: – А твоей измены в день моего рождения я тебе не прощу. Ни за что и никогда… Пока…
Оставив убитого новостями мужа сидеть на песке, она подобрала косметичку, добежала до лифта и, дождавшись, пока он тронется, набрала на комме ктс-ку[1]:
– Ваши слова подтвердились. Готова к встрече. Зайко.
Не прошло и пяти минут, как пришел ответ:
– 21 мая. 12–00 СГ[2]. Космодром Госкин. Терминал 3. Ресторан «Зведный ветер». Столик на ваше имя…
Глава 13
Капитан Верден Кайм
– Срочно зайдите ко мне, как появитесь на работе, капитан! – Голосовых сообщений от Медузы на сервере кабинета оказалось аж восемнадцать штук. Судя по времени их появления, полковник Энеда педантично посылал их каждые полчаса, – видимо, ему было абсолютно нечего делать. Или, что вероятнее, наклевывался хороший разнос, проводить который полковник предпочитал при личном присутствии подчиненных, а не виртуально. Пожав плечами, капитан быстренько просмотрел файлы, пришедшие на рабочий адрес за время его отсутствия, и, связавшись с приемной Медузы, доложил, что готов явиться по первому требованию.
– Что вы себе позволяете, капитан? – не дожидаясь, пока подчиненный явится в его кабинет, заорал полковник, подключившись к большому экрану кабинета Кайма. – Где вас носило больше суток?
– Согласно моей должностной инструкции я проводил расследование по делу о… – начал было Верден, но Энеда прервал его на полуслове:
– Я прекрасно знаю ваши инструкции! Почему вас не было в кабинете?
– Расследование потребовало от меня опроса свидетелей, проживающих на другой планете Лиги. Доставить их в свой кабинет не представлялось возможным… – четко отрапортовал он.
– Какие, к чертовой матери, свидетели, когда вы мне нужны? – взвыл полковник.
– У вас есть номер моего комма, и я не вижу причин, по которым вы не могли мне позвонить.
– Я не люблю общаться виртуально… – покрывшись красными пятнами, прошипел Энеда.
– Наша работа не позволяет оперировать понятиями «люблю» или «не люблю». Мой полет был вызван служебной надобностью, и я не вижу необходимости дальше обсуждать этот вопрос. Господин полковник! Что с запросом, который я вас просил сделать по делу, которое я расследую? – не дожидаясь, пока лопнет надувшееся от бешенства начальство, поинтересовался Верден.
– Какой, к дьяволу, запрос, капитан? Вас не было на рабочем месте!
– Господин полковник! В связи с открывшимися в деле обстоятельствами я присваиваю ему вторую категорию и требую получения соответствующих полномочий, а также незамедлительного получения ответа на мой запрос! – не обращая внимания на вопли Медузы, рявкнул Кайм.
– Чего??? Вторая категория? – брезгливо скривился Мори Энеда. – А может, вам присвоить сразу первую? У вас есть серьезные основания? Или вы ограничиваетесь вашими дурацкими догадками?
– Докладная по результатам моей поездки уже на вашем сервере, господин полковник. Согласно той же инструкции вы обязаны просмотреть ее в максимально короткое время и незамедлительно принять решение о подтверждении категории или ее снятии. Поэтому я не буду вам мешать заниматься делом и отключусь…
Лицо онемевшего от такой наглости полковника надо было видеть. Поэтому, перед тем как прервать связь, капитан с мстительным удовольствием сделал моментальную голографию готового лопнуть от злости начальства и, полюбовавшись на нее пару минут, отправил в закрытый аж тремя паролями архив. Однако поработать спокойно ему не удалось – очередное требование посетить кабинет Энеды пришло буквально через минуту. Пришлось вставать и тащиться к лифту…
– Вы представляете, что натворили! – орал полковник, бегая по огромному, как спортивный зал, кабинету. – За какие-то несколько часов пребывания на Ловейге вы нарушили одиннадцать законов, не говоря уж о…
– Господин полковник! – перебил его Верден, не желая слушать эту чушь. – Если бы вы дочитали мою докладную до конца, вы бы имели возможность ознакомиться с файлами Особого Положения по проведению расследований категории четыре и выше. Являясь сотрудником Службы, я обязан руководствоваться именно ею и действовать максимально эффективно…
– Не надо меня учить, Кайм!!! – брызгая слюной, завопил Медуза. – Я…
– Вы обязаны подтвердить категорию или дать мне официальное заключение о причине, по которой НЕ СЧИТАЕТЕ нужным этого делать. Я не желаю тратить время на пустопорожние разговоры. Вторая категория, полковник!
В какой-то момент капитану показалось, что Энеду хватит удар – на его пунцовое от бешенства лицо было страшно смотреть. Однако лицезреть такое счастливое событие ему не удалось – комм господина полковника, среагировав на критическое состояние хозяина, ввел ему в кровь что-то седативное. Однако это не сильно успокоило беснующегося Энеду:
– Вы отстраняетесь от ведения дела, капитан! Поэтому о принимаемом мною решении относительно его категории я докладывать вам не буду! Вон из моего кабинета!!!
– Вынужден сообщить вам, господин полковник, что рапорт об этом уйдет на комм генерала Плахина через две минуты…
– Сдайте чип, оружие и служебный комм! Немедленно! Вы уволены…
– Что вы себе позволяете, капитан? – не дожидаясь, пока подчиненный явится в его кабинет, заорал полковник, подключившись к большому экрану кабинета Кайма. – Где вас носило больше суток?
– Согласно моей должностной инструкции я проводил расследование по делу о… – начал было Верден, но Энеда прервал его на полуслове:
– Я прекрасно знаю ваши инструкции! Почему вас не было в кабинете?
– Расследование потребовало от меня опроса свидетелей, проживающих на другой планете Лиги. Доставить их в свой кабинет не представлялось возможным… – четко отрапортовал он.
– Какие, к чертовой матери, свидетели, когда вы мне нужны? – взвыл полковник.
– У вас есть номер моего комма, и я не вижу причин, по которым вы не могли мне позвонить.
– Я не люблю общаться виртуально… – покрывшись красными пятнами, прошипел Энеда.
– Наша работа не позволяет оперировать понятиями «люблю» или «не люблю». Мой полет был вызван служебной надобностью, и я не вижу необходимости дальше обсуждать этот вопрос. Господин полковник! Что с запросом, который я вас просил сделать по делу, которое я расследую? – не дожидаясь, пока лопнет надувшееся от бешенства начальство, поинтересовался Верден.
– Какой, к дьяволу, запрос, капитан? Вас не было на рабочем месте!
– Господин полковник! В связи с открывшимися в деле обстоятельствами я присваиваю ему вторую категорию и требую получения соответствующих полномочий, а также незамедлительного получения ответа на мой запрос! – не обращая внимания на вопли Медузы, рявкнул Кайм.
– Чего??? Вторая категория? – брезгливо скривился Мори Энеда. – А может, вам присвоить сразу первую? У вас есть серьезные основания? Или вы ограничиваетесь вашими дурацкими догадками?
– Докладная по результатам моей поездки уже на вашем сервере, господин полковник. Согласно той же инструкции вы обязаны просмотреть ее в максимально короткое время и незамедлительно принять решение о подтверждении категории или ее снятии. Поэтому я не буду вам мешать заниматься делом и отключусь…
Лицо онемевшего от такой наглости полковника надо было видеть. Поэтому, перед тем как прервать связь, капитан с мстительным удовольствием сделал моментальную голографию готового лопнуть от злости начальства и, полюбовавшись на нее пару минут, отправил в закрытый аж тремя паролями архив. Однако поработать спокойно ему не удалось – очередное требование посетить кабинет Энеды пришло буквально через минуту. Пришлось вставать и тащиться к лифту…
– Вы представляете, что натворили! – орал полковник, бегая по огромному, как спортивный зал, кабинету. – За какие-то несколько часов пребывания на Ловейге вы нарушили одиннадцать законов, не говоря уж о…
– Господин полковник! – перебил его Верден, не желая слушать эту чушь. – Если бы вы дочитали мою докладную до конца, вы бы имели возможность ознакомиться с файлами Особого Положения по проведению расследований категории четыре и выше. Являясь сотрудником Службы, я обязан руководствоваться именно ею и действовать максимально эффективно…
– Не надо меня учить, Кайм!!! – брызгая слюной, завопил Медуза. – Я…
– Вы обязаны подтвердить категорию или дать мне официальное заключение о причине, по которой НЕ СЧИТАЕТЕ нужным этого делать. Я не желаю тратить время на пустопорожние разговоры. Вторая категория, полковник!
В какой-то момент капитану показалось, что Энеду хватит удар – на его пунцовое от бешенства лицо было страшно смотреть. Однако лицезреть такое счастливое событие ему не удалось – комм господина полковника, среагировав на критическое состояние хозяина, ввел ему в кровь что-то седативное. Однако это не сильно успокоило беснующегося Энеду:
– Вы отстраняетесь от ведения дела, капитан! Поэтому о принимаемом мною решении относительно его категории я докладывать вам не буду! Вон из моего кабинета!!!
– Вынужден сообщить вам, господин полковник, что рапорт об этом уйдет на комм генерала Плахина через две минуты…
– Сдайте чип, оружие и служебный комм! Немедленно! Вы уволены…
Глава 14
Рейг
Целый день я прожил, как в тумане, – не чувствовать того, что творилось в душе у порхающей по дому Элли, я не мог, а возможности приглушить их хоть немного в программе предусмотрено не было. Поэтому к вечеру я находился на грани психологического шока – каждый ее взгляд, брошенный на меня, бил по нервам, как кузнечный молот. Приняв как данность, что я ощущаю каждую ее эмоцию и наблюдаю за ней, где бы она ни находилась, девушка абсолютно перестала стесняться своей влюбленности. Мало того, она научилась надо мной издеваться: иногда, находясь в той же комнате, что и она, и почувствовав всплеск ее эмоций, я поворачивался к ней и натыкался на счастливый взгляд, ждущий моей реакции. Для того чтобы отвлечь и ее, и себя от этого безумия, я загнал Эль в спортзал, выжал из нее все силы на тренажерах, беговой дорожке и в бассейне, потом попарил в сауне и… понял, что спать она не собирается – клокочущая в ней энергия требовала выхода…
К середине дня она вообще перестала от меня отходить – вместе со мной готовила обед, ела, сидя рядом, абсолютно не замечая вкуса приготовленных нами блюд, потом складывала в утилизатор посуду, стараясь не отрывать от меня влюбленного взгляда. И пару раз чуть не упала, умудряясь зацепиться за ножки кресел, стоящих вокруг обеденного стола. Удостоверившись, что на столе не осталось грязной посуды, она активировала роботов-уборщиков и, не дожидаясь, пока они примутся за уборку, поволокла меня к себе.
– Ты умеешь рисовать?
– Наверное… – улыбнулся я, удостоверившись, что разработчики снабдили меня и такой программой. – А что?
– Нарисуй меня такой, какой ты меня видишь, а? – замерев в центре спальни, попросила девушка. – Я сяду, как надо… Все, что надо для рисования, – вон в том шкафу…
– Садиться не обязательно… – Я пожал плечами и усмехнулся. – В моей памяти – несколько суток общения с тобой. Я могу разбить по кадрам каждое твое движение и нарисовать тебя в любом ракурсе…
– Тогда я буду стоять у тебя за плечом и смотреть, как ты рисуешь… Можно?
– Почему нет? – хмыкнув, я взял с полки альбом, универсальное стило и задумался…
– Представляешь, в каком положении меня рисовать? – тут же спросила неугомонная девица.
– Нет. В какой технике… – хитро ухмыльнулся я, стараясь не обращать внимания на ее эмоции и желания. – Импрессионизм, кубизм, сюрреализм устроят?
– У… – надулась девушка и, выдержав в «обиженном» состоянии секунд десять, снова заглянула мне в глаза: – Рисуй, как хочешь… Я очень постараюсь тебе не мешать…
«Если бы ты могла…» – подумал про себя я и взялся за стило…
Рисовать в технике Квентина Шраера оказалось довольно интересно – до самых последних штрихов рисунок казался мертвым, зато сразу же после окончания зажил собственной, не зависящей от художника, жизнью. В зависимости от угла зрения на листе возникало то лицо задумчиво прислушивающейся к себе самой Элли, то ее фигура, испуганно замершая перед темной водой озера, то стилизованное изображение свечи с язычком пламени в форме стилизованного сердца.
– Обалдеть… – выхватив у меня альбом, прошептала Эль. – Тут два изображения?
– Три…
– Ой, и правда три… Знаешь, что мне больше всего с тобой нравится?
– Что?
– То, что можно быть самой собой… Ты все равно видишь суть… Спасибо…
Чувствуя, что она сейчас сделает, я попытался встать с кресла, но не успел: Эль оказалась у меня на коленях и, поймав мой взгляд, медленно потянулась к моим губам…
Зажмуриться или остановить ее я не смог. Чувствуя, как схожу с ума вместе с ней, я дождался прикосновения ее губ и чуть не умер от счастья. Вместе с ней…
– Ну… – еле оторвавшись от меня, прошептала она. – Включи…
– Боюсь… – признался я, но прямую связь все-таки активировал.
Следующий поцелуй был чем-то запредельным: девушка перестала что-то соображать практически сразу, а я, держась из последних сил, пытался сохранить бодрствующим хоть кусочек сознания.
Как оказалось, не зря – для того состояния, в котором я пребывал, тревожный писк клона Системы был слишком тих и незаметен.
С трудом отстранившись от Элли, я судорожно попытался вникнуть в происходящее с домом и, просмотрев логи вторжения, мигом пришел в себя: ее снова пытались убить!
– Эль… Вирусная атака… – Разорвав подключение, я слегка потряс не желающую приходить в себя девушку и тут же насытил воздух парами нашатырного спирта.
– Ой, что это за вонь?! – чихнув, вскрикнула она.
– Эль! Можешь отвлечься от меня на одну минуту? – попросил я, поняв, что она способна соображать.
– Нет… – улыбнулась девушка, но, увидев по моим глазам, что что-то случилось, испуганно сползла на пол. – Я что-то сделала не так?
– Климатическая система особняка способна менять состав воздуха, насыщая его разного рода примесями, озонируя и т. д. В курсе?
– Ну, да… – не понимая, к чему я клоню, кивнула девушка.
– Так вот, вчера ночью кто-то воспользовался кодами доступа одного из уволенных тобой охранников, чтобы дать тебе возможность подышать угарным газом… Только что в систему поступил приказ разложить водопроводную воду на кислород и водород. В результате должен получиться гремучий газ, и дом взлетит на воздух… Кто и почему пытается тебя убить?
– Меня? Кому я нужна? – понимая, что я не шучу, Элли дико перепугалась. – Мы взорвемся?
– Не бойся… – погладив по голове прижавшуюся ко мне девушку, я принялся объяснять ей, какие меры принял для того, чтобы такое вторжение не увенчалось успехом.
Минут через пять сообразившая, что опасность нам сейчас не грозит, девушка вопросительно посмотрела на меня и мрачно поинтересовалась:
– Если ты так здорово перестроил всю систему защиты, то зачем мы отвлекались? Ведь написанные тобой программы все равно не дали им ничего изменить.
– В прошлый раз атаку прервали сразу же, как поняли, что Система заблокировала приказ. И я не успел отследить, откуда росли ноги. Можно я попробую это сделать прямо сейчас?
Эль покраснела, кивнула и прошептала:
– Прости, ладно? Просто мне было здорово… И я до сих пор не могу успокоиться…
– Я чувствую… – прижав ее к себе, вздохнул я. – Я тоже… Мне придется немножечко поработать…
– Работай. Можно я буду рядом?
Лежать на ее кровати, чувствуя жар тела обнимающей меня девушки, и копаться в Сети было безумно сложно: понимая, что для поиска авторов вируса мне нет необходимости пользоваться чем-то, кроме своего процессора, Эль не выпустила меня из комнаты, заявив, что боится находиться одна. Впрочем, поняв, что куда бы я ни перебрался, она обязательно окажется рядом, я смирился и принялся за работу. К моему удивлению, на этот раз авторы оказались не так предусмотрительны – минут за пятнадцать я успел определить место, откуда запустили вирус, идентифицировать человека, который это сделал, проследить за ним после того, как он выбрался из арендованного на вымышленную фамилию дома, и понять, что нынешнее его местонахождение мне знакомо! Господин Ленни Робертс, старший лейтенант запаса, находился в двух километрах от нашего особняка! И как раз заканчивал экипироваться в штурмовой комплекс «Вихрь»…
– У нас небольшая проблема… – Оставив картинку со спутника на краю сознания, я вынырнул из Сети и мрачно посмотрел на встревоженную выражением моего лица Эль: – Если дом не взорвется, то сюда ворвется бывший боец спецотряда по борьбе с терроризмом. И скорее всего, не для того, чтобы вручить тебе букет твоих любимых тюльпанов…
– Один? – не особенно испугавшись, улыбнулась девушка.
– Вроде да…
– Ну, ты же меня защитишь, правда? – нежно поцеловав меня в шею, буркнула она и, потянувшись, так прижалась ко мне грудью, что я еле сохранил способность соображать.
– Снаряжение у него очень уж непростое… – чисто по-человечески почесав в затылке, пробормотал я. – Огневая мощь, как у небольшого планетарного танка. Биосканер. Система подавления всего и вся. Тактический компьютер. Полевая защита. И куча тому подобной дряни…
– И?
– Просчитываю варианты… – загружая в процессор тактико-технические характеристики всех имеющихся в доме устройств, от роботов-уборщиков и до утилизатора, буркнул я. – Пока вероятность успеха – чуть больше трех процентов.
– Мало… – Эль побледнела и по-настоящему испугалась…
– Все будет хорошо… – прошептал я, прижимая к себе дрожащую девушку, и вдруг понял, что придумал: – Эль! Тот «Шеви-Файр», который стоит на первом ярусе ангара, тебе очень дорог?
– Это память о папе… – автоматически ответила она. – Он собирал ретро. А что?
– Просто собираюсь тут немного намусорить… – ухмыльнулся я. – А без этого чуда старины шоу может не получиться…
– Делай, что считаешь нужным… – Сразу повеселев, девушка запрыгнула мне на живот и чмокнула в нос: – Я готова помогать, чем надо!
– Тогда перестань меня целовать, а то я не могу думать… – попросил я, чувствуя, как снова сползаю в пучину безумия обуревающих Элли чувств.
– У тебя есть минут десять… Потом я за себя не ручаюсь… – ухмыльнулась она и, преодолевая внутреннее сопротивление, перебралась на кресло у окна…
Через двадцать минут первый этаж особняка превратился в развалины – добрая половина строительных роботов, выйдя из консервации, курочила стены и строила аппарель. Вторая половина укрепляла несущую стену гостевых апартаментов и заливала быстро твердеющей пеной необходимую мне демпферную подушку. Я терзал Систему, настраивая ее компоненты так, чтобы господин Робертс, закончив анализ оборонительных возможностей особняка, решил вломиться через его «самую уязвимую часть» – дверь, ведущую к открытому бассейну. Тяжелее всего оказалось противодействовать его попытке перенацелить камеры висящего над нами спутника на другие цели – для завершения подготовки к атаке мне не хватало времени, и я умудрился неплохо поизображать сбои в программном обеспечении примитивного процессора висящей на орбите железяки.
В компьютерах отставной офицер волок не очень – глядя на его кривящееся от очередной неудачи лицо, я даже немного посмеялся – явно выходящий из графика мужчина терзал свой комм на пределе своих интеллектуальных способностей. Видимо, поэтому, получив сигнал, что его программа заработала, он чуть не подпрыгнул от радости. А зря – знай он, что основным фигурантом съемки стал он сам, желания веселиться у него бы поубавилось…
…«Вихрь» окутался сиянием поляризующего излучения и исчез. Во всех диапазонах частот, доступных гражданским приборам обнаружения. Я довольно ухмыльнулся и мысленно поздравил себя с первой победой – подключиться к линиям контроля СБ было неплохой идеей. Хотя и небезопасной. Впрочем, другого выхода контролировать Робертса я не видел и не стал забивать себе голову правовыми проблемами такого подключения. Тем временем силуэт бойца, преодолевшего два километра в режиме «мерцания», возник у ограды особняка и на мгновение замер. Клон Системы, отключенной мною перед началом атаки, оказался уничтожен в считаные секунды – возможности системы подавления штурмового комплекса оказались просто сумасшедшими! Удостоверившись, что его проникновению в дом ничто помешать не может, гость автоматически активировал защитное поле и, приподнявшись на антигравах, молнией метнулся через ограду…
К середине дня она вообще перестала от меня отходить – вместе со мной готовила обед, ела, сидя рядом, абсолютно не замечая вкуса приготовленных нами блюд, потом складывала в утилизатор посуду, стараясь не отрывать от меня влюбленного взгляда. И пару раз чуть не упала, умудряясь зацепиться за ножки кресел, стоящих вокруг обеденного стола. Удостоверившись, что на столе не осталось грязной посуды, она активировала роботов-уборщиков и, не дожидаясь, пока они примутся за уборку, поволокла меня к себе.
– Ты умеешь рисовать?
– Наверное… – улыбнулся я, удостоверившись, что разработчики снабдили меня и такой программой. – А что?
– Нарисуй меня такой, какой ты меня видишь, а? – замерев в центре спальни, попросила девушка. – Я сяду, как надо… Все, что надо для рисования, – вон в том шкафу…
– Садиться не обязательно… – Я пожал плечами и усмехнулся. – В моей памяти – несколько суток общения с тобой. Я могу разбить по кадрам каждое твое движение и нарисовать тебя в любом ракурсе…
– Тогда я буду стоять у тебя за плечом и смотреть, как ты рисуешь… Можно?
– Почему нет? – хмыкнув, я взял с полки альбом, универсальное стило и задумался…
– Представляешь, в каком положении меня рисовать? – тут же спросила неугомонная девица.
– Нет. В какой технике… – хитро ухмыльнулся я, стараясь не обращать внимания на ее эмоции и желания. – Импрессионизм, кубизм, сюрреализм устроят?
– У… – надулась девушка и, выдержав в «обиженном» состоянии секунд десять, снова заглянула мне в глаза: – Рисуй, как хочешь… Я очень постараюсь тебе не мешать…
«Если бы ты могла…» – подумал про себя я и взялся за стило…
Рисовать в технике Квентина Шраера оказалось довольно интересно – до самых последних штрихов рисунок казался мертвым, зато сразу же после окончания зажил собственной, не зависящей от художника, жизнью. В зависимости от угла зрения на листе возникало то лицо задумчиво прислушивающейся к себе самой Элли, то ее фигура, испуганно замершая перед темной водой озера, то стилизованное изображение свечи с язычком пламени в форме стилизованного сердца.
– Обалдеть… – выхватив у меня альбом, прошептала Эль. – Тут два изображения?
– Три…
– Ой, и правда три… Знаешь, что мне больше всего с тобой нравится?
– Что?
– То, что можно быть самой собой… Ты все равно видишь суть… Спасибо…
Чувствуя, что она сейчас сделает, я попытался встать с кресла, но не успел: Эль оказалась у меня на коленях и, поймав мой взгляд, медленно потянулась к моим губам…
Зажмуриться или остановить ее я не смог. Чувствуя, как схожу с ума вместе с ней, я дождался прикосновения ее губ и чуть не умер от счастья. Вместе с ней…
– Ну… – еле оторвавшись от меня, прошептала она. – Включи…
– Боюсь… – признался я, но прямую связь все-таки активировал.
Следующий поцелуй был чем-то запредельным: девушка перестала что-то соображать практически сразу, а я, держась из последних сил, пытался сохранить бодрствующим хоть кусочек сознания.
Как оказалось, не зря – для того состояния, в котором я пребывал, тревожный писк клона Системы был слишком тих и незаметен.
С трудом отстранившись от Элли, я судорожно попытался вникнуть в происходящее с домом и, просмотрев логи вторжения, мигом пришел в себя: ее снова пытались убить!
– Эль… Вирусная атака… – Разорвав подключение, я слегка потряс не желающую приходить в себя девушку и тут же насытил воздух парами нашатырного спирта.
– Ой, что это за вонь?! – чихнув, вскрикнула она.
– Эль! Можешь отвлечься от меня на одну минуту? – попросил я, поняв, что она способна соображать.
– Нет… – улыбнулась девушка, но, увидев по моим глазам, что что-то случилось, испуганно сползла на пол. – Я что-то сделала не так?
– Климатическая система особняка способна менять состав воздуха, насыщая его разного рода примесями, озонируя и т. д. В курсе?
– Ну, да… – не понимая, к чему я клоню, кивнула девушка.
– Так вот, вчера ночью кто-то воспользовался кодами доступа одного из уволенных тобой охранников, чтобы дать тебе возможность подышать угарным газом… Только что в систему поступил приказ разложить водопроводную воду на кислород и водород. В результате должен получиться гремучий газ, и дом взлетит на воздух… Кто и почему пытается тебя убить?
– Меня? Кому я нужна? – понимая, что я не шучу, Элли дико перепугалась. – Мы взорвемся?
– Не бойся… – погладив по голове прижавшуюся ко мне девушку, я принялся объяснять ей, какие меры принял для того, чтобы такое вторжение не увенчалось успехом.
Минут через пять сообразившая, что опасность нам сейчас не грозит, девушка вопросительно посмотрела на меня и мрачно поинтересовалась:
– Если ты так здорово перестроил всю систему защиты, то зачем мы отвлекались? Ведь написанные тобой программы все равно не дали им ничего изменить.
– В прошлый раз атаку прервали сразу же, как поняли, что Система заблокировала приказ. И я не успел отследить, откуда росли ноги. Можно я попробую это сделать прямо сейчас?
Эль покраснела, кивнула и прошептала:
– Прости, ладно? Просто мне было здорово… И я до сих пор не могу успокоиться…
– Я чувствую… – прижав ее к себе, вздохнул я. – Я тоже… Мне придется немножечко поработать…
– Работай. Можно я буду рядом?
Лежать на ее кровати, чувствуя жар тела обнимающей меня девушки, и копаться в Сети было безумно сложно: понимая, что для поиска авторов вируса мне нет необходимости пользоваться чем-то, кроме своего процессора, Эль не выпустила меня из комнаты, заявив, что боится находиться одна. Впрочем, поняв, что куда бы я ни перебрался, она обязательно окажется рядом, я смирился и принялся за работу. К моему удивлению, на этот раз авторы оказались не так предусмотрительны – минут за пятнадцать я успел определить место, откуда запустили вирус, идентифицировать человека, который это сделал, проследить за ним после того, как он выбрался из арендованного на вымышленную фамилию дома, и понять, что нынешнее его местонахождение мне знакомо! Господин Ленни Робертс, старший лейтенант запаса, находился в двух километрах от нашего особняка! И как раз заканчивал экипироваться в штурмовой комплекс «Вихрь»…
– У нас небольшая проблема… – Оставив картинку со спутника на краю сознания, я вынырнул из Сети и мрачно посмотрел на встревоженную выражением моего лица Эль: – Если дом не взорвется, то сюда ворвется бывший боец спецотряда по борьбе с терроризмом. И скорее всего, не для того, чтобы вручить тебе букет твоих любимых тюльпанов…
– Один? – не особенно испугавшись, улыбнулась девушка.
– Вроде да…
– Ну, ты же меня защитишь, правда? – нежно поцеловав меня в шею, буркнула она и, потянувшись, так прижалась ко мне грудью, что я еле сохранил способность соображать.
– Снаряжение у него очень уж непростое… – чисто по-человечески почесав в затылке, пробормотал я. – Огневая мощь, как у небольшого планетарного танка. Биосканер. Система подавления всего и вся. Тактический компьютер. Полевая защита. И куча тому подобной дряни…
– И?
– Просчитываю варианты… – загружая в процессор тактико-технические характеристики всех имеющихся в доме устройств, от роботов-уборщиков и до утилизатора, буркнул я. – Пока вероятность успеха – чуть больше трех процентов.
– Мало… – Эль побледнела и по-настоящему испугалась…
– Все будет хорошо… – прошептал я, прижимая к себе дрожащую девушку, и вдруг понял, что придумал: – Эль! Тот «Шеви-Файр», который стоит на первом ярусе ангара, тебе очень дорог?
– Это память о папе… – автоматически ответила она. – Он собирал ретро. А что?
– Просто собираюсь тут немного намусорить… – ухмыльнулся я. – А без этого чуда старины шоу может не получиться…
– Делай, что считаешь нужным… – Сразу повеселев, девушка запрыгнула мне на живот и чмокнула в нос: – Я готова помогать, чем надо!
– Тогда перестань меня целовать, а то я не могу думать… – попросил я, чувствуя, как снова сползаю в пучину безумия обуревающих Элли чувств.
– У тебя есть минут десять… Потом я за себя не ручаюсь… – ухмыльнулась она и, преодолевая внутреннее сопротивление, перебралась на кресло у окна…
Через двадцать минут первый этаж особняка превратился в развалины – добрая половина строительных роботов, выйдя из консервации, курочила стены и строила аппарель. Вторая половина укрепляла несущую стену гостевых апартаментов и заливала быстро твердеющей пеной необходимую мне демпферную подушку. Я терзал Систему, настраивая ее компоненты так, чтобы господин Робертс, закончив анализ оборонительных возможностей особняка, решил вломиться через его «самую уязвимую часть» – дверь, ведущую к открытому бассейну. Тяжелее всего оказалось противодействовать его попытке перенацелить камеры висящего над нами спутника на другие цели – для завершения подготовки к атаке мне не хватало времени, и я умудрился неплохо поизображать сбои в программном обеспечении примитивного процессора висящей на орбите железяки.
В компьютерах отставной офицер волок не очень – глядя на его кривящееся от очередной неудачи лицо, я даже немного посмеялся – явно выходящий из графика мужчина терзал свой комм на пределе своих интеллектуальных способностей. Видимо, поэтому, получив сигнал, что его программа заработала, он чуть не подпрыгнул от радости. А зря – знай он, что основным фигурантом съемки стал он сам, желания веселиться у него бы поубавилось…
…«Вихрь» окутался сиянием поляризующего излучения и исчез. Во всех диапазонах частот, доступных гражданским приборам обнаружения. Я довольно ухмыльнулся и мысленно поздравил себя с первой победой – подключиться к линиям контроля СБ было неплохой идеей. Хотя и небезопасной. Впрочем, другого выхода контролировать Робертса я не видел и не стал забивать себе голову правовыми проблемами такого подключения. Тем временем силуэт бойца, преодолевшего два километра в режиме «мерцания», возник у ограды особняка и на мгновение замер. Клон Системы, отключенной мною перед началом атаки, оказался уничтожен в считаные секунды – возможности системы подавления штурмового комплекса оказались просто сумасшедшими! Удостоверившись, что его проникновению в дом ничто помешать не может, гость автоматически активировал защитное поле и, приподнявшись на антигравах, молнией метнулся через ограду…