Страница:
Кулл вновь нырнул, и на этот раз увидел лишь пляску разноцветных теней и кости безвестных мертвецов. Вынырнув, он глубоко вдохнул и опять нырнул, уже в четвертый раз. Теперь он был неподалеку от одного из островков. Плавая под водой, Кулл размышлял о том, какие странные тайны скрывают густые изумрудные заросли этих островов.
Царь решил пока обойти их стороной.
Легенда утверждала, что храмы и святилища, высившиеся на этих островах, воздвигнуты руками ужасных тварей. Говорили, что иногда обитатели озера по ночам поднимаются из глубин и выходят на берег, чтобы исполнить отвратительные ритуалы.
Царь собирался снова нырнуть, когда у него за спиной послышался слабый шорох. Кулл, предупрежденный врожденным чутьем варвара, вовремя обернулся, чтобы увидеть летящее на него огромное тело. Эта тварь отвратительным образом сочетала в себе черты и человека, и зверя.
Гигантские пальцы сомкнулись на предплечьях царя и потащили его ко дну. Он отчаянно сопротивлялся, но тварь зажала ту руку, в которой Кулл держал меч, мертвой хваткой. Когти чудовища глубоко впились в левое запястье царя. И все же Куллу удалось развернуться так, что теперь он, по крайней мере, мог разглядеть противника.
Голова чудовища чем-то напоминала голову огромной акулы, но ее морду венчал длинный жуткий рог, изогнутый, словно сабля. У твари оказалось четыре руки, но гигантского размера. Пальцы отвратительного создания заканчивались кривыми когтями. Двумя руками чудовище крепко держало Кулла, а двумя другими выгибало голову царя назад, видимо желая сломать ему шею.
Однако не так-то легко было справиться с Куллом из Атлантиды. Дикая ярость охватила царя.
Упираясь обеими ногами в дно, Кулл чудовищным усилием вырвал левую руку и попытался перехватить меч, зажатый в правой руке. Но ничего из этого не получилось. Тогда Кулл в отчаянии обрушил свой кулак на морду чудища. Но сапфировая вода, ослабила силу удара.
Человек-акула опустил голову, видно собираясь насадить жертву на рог. Но прежде чем он смог нанести удар, Кулл ухватился за его рог левой рукой. Мускулы царя напряглись словно стальные канаты.
Состязание в силе и выдержке продолжалось. Кулл не мог быстро двигаться в воде и знал, что единственная надежда на победу — держаться вплотную к чудовищу. Он снова попытался высвободить руку с мечом, и человеку-акуле пришлось вцепиться в нее всеми четырьмя руками. Левой рукой Кулл по-прежнему держался за рог, чтобы тварь не прикончила его одним ужасным ударом. В свою очередь человек-акула так и не осмелился отпустить хоть одну из своих рук от руки, в которой Кулл сжимал меч.
Они боролись, кружась возле самого дна. И тут Кулл понял, что если так будет продолжаться и далее — он обречен. Царь уже начал ощущать стеснение в груди. А блеск в холодных глазах человека-акулы явственно говорил: “Я знаю: мне достаточно лишь удержать тебя под водой еще на какое-то время. Каким бы замечательным пловцом ты не был, скоро ты захлебнешься”.
Ни один обычный человек не смог бы победить в таком поединке. Но царь Валузии не был обычным человеком. Он был варваром из Атлантиды и обладал стальными мускулами и трезвым рассудком, которые и делают человека великим воином. Кроме этого, Кулл никогда не ведал страха, и сейчас грудь его разрывалась от ярости. Понимая, что вот-вот проиграет, Кулл в какое-то мгновение возненавидел себя за собственную беспомощность... И тогда он решился на отчаянный поступок.
Отпустив рог чудовища и одновременно метнувшись в сторону, насколько это возможно, он вцепился левой рукой в одну из рук твари. Человек-акула немедленно нанес удар. Его рог скользящим движением распорол бедро Кулла и — неслыханная удача — застрял в тяжелом поясе Кулла. Пока тварь пыталась выпутаться, царь изо всех сил сдавил руку чудовища и почувствовал, как кости хрустнули под его пальцами. Плоть чудовища начала расползаться под стальными пальцами Кулла, словно гнилой плод.
Пасть человека-акулы беззвучно распахнулась, морда скривилась от боли. Он вновь нанес удар рогом. И снова Кулл увернулся. Потеряв равновесие, противники перевернулись и, продолжая бороться, стали медленно опускаться на дно, в самую гущу светящихся мхов. Кулл наконец-то высвободил руку с мечом и ударом снизу вверх распорол чудовищу брюхо.
Вся схватка продолжалась считанные секунды, но Куллу, высвободившемуся из лап ужасной твари и рванувшемуся наверх, казалось, что он провел под водой несколько часов. В голове звенело, ребра болели, легкие жгло. Царь заметил, что дно озера резко поднимается. Видимо его отнесло к одному из островков...
И тут вода вокруг царя вскипела. Он почувствовал, как гигантские кольца стиснули его с головы до пят. У Кулла не осталось сил, чтобы бороться. Он едва не потерял сознание. Его потащили куда-то со страшной скоростью. В ушах раздался звон далеких колоколов, и вдруг тело Кулла подняли над водой. Царь широко раскрыл рот и живительный воздух хлынул в легкие.
Борясь с головокружением, Кулл хотел было рассмотреть, в плен какой твари он попал на этот раз, но не успел, так как неведомый враг вновь утянул царя под воду.
В мягком пульсирующем свете подводного мира Кулл увидел далеко внизу дно, заросшее светящимся мхом. Оказалось, в этот раз тело царя сжимала своими кольцами огромная змея, обвившаяся несколько раз вокруг тела царя. Она тащила своего пленника неведомо куда.
Кулл не пытался сопротивляться. Он берег силы. Если змея не продержит его под водой слишком долго, у него, несомненно, будет возможность сразиться с нею в ее логове или там, куда она затащила его. К тому же Кулл был стиснут так, что не мог даже пошевелиться.
Змея, стремительно несущаяся сквозь голубую бездну, показалась Куллу самой огромной из всех, что он видел за свою жизнь. В ней было сотни две футов. Нефритовые и золотистые чешуйки складывались в причудливые красочные узоры. Глаза твари горели ледяным огнем. Но даже сейчас Кулл не пал духом, хотя оказался во власти огромного золотисто-зеленого чудовища.
Сияющее, как драгоценность, дно вновь стало повышаться. Возможно, впереди был островок, а может, и берег озера. И тут внезапно впереди открылся темный зев огромной пещеры. Змея устремилась туда. Заросли огненного мха кончились. Кулла окружила непроницаемая тьма. А через мгновение змея снова подняла его над водой. Казалось, путешествие продолжается бесконечно. Но вот чудовище вновь нырнуло.
И снова стало светло. Но это был свет, какого Кулл раньше никогда не видел. Бледное сияние тускло мерцало над темной, как эбонит, водной гладью. Это был неземной черный, колдовской свет. Он казался черней любой тьмы. Только теперь Кулл понял, что змея унесла его в Зачарованную Страну, сокрытую под дном Запретного Озера. Кольца змеи неожиданно разжались, и тварь отбросила царя вперед, туда, где смутно вырисовывались очертания чего-то огромного...
Кулл поплыл вперед, изо всех сил работая руками и ногами. Вскоре он уже смог различить очертания домов и огромных башен. Перед ним раскинулся огромный город. Он стоял на краю равнины из черного камня и поднимался все выше и выше, пока шпили его мрачных строений не терялись в полутьме. Громадные, массивные кубические постройки из мощных глыб базальта встали перед царем Валузии, когда он вылез из воды и поднялся на набережную по высеченным в камне ступеням. Только тут Кулл заметил, что вдоль всего берега между зданий возвышаются колоссальные обелиски.
Ни один проблеск живого земного света не смягчал ужасающей мрачности подземного города. Именно от его стен и башен исходило черное мерцание, пульсирующее над сумрачными водами. Чуть отойдя от края причала, Кулл увидел, что перед ним, там, где здания расступались, образуя обширную площадь, собралась огромная толпа каких-то существ.
Царь Валузии прищурился, пытаясь приспособиться к странному освещению. Существа подошли поближе. Они тихо перешептывались, разглядывая царя. Их голоса казались шелестом трав под порывами ночного ветра. Подземные жители выглядели призрачными, нематериальными. Но глаза их горели злобным огнем.
Одно из существ выступило вперед. Оно напоминало человека, и черты бородатого лица говорили о благородном происхождении, но густые брови были мрачно нахмурены.
— Ты явился сюда как и подобает вестнику твоего народа! — обратился к Куллу подземный житель. — Ты пришел окровавленным, с обнаженным мечом в руке!
Кулл сердито усмехнулся.
— Валка и Хотат! — выругался он. — Большая часть этой крови — моя собственная, и пустили мне ее гнусные твари из вашего проклятого озера!
— Смерть и разрушение идут по пятам за людьми, — мрачно продолжал незнакомец. — Нам ли не знать этого? Мы жили под Озером Голубых Вод еще задолго до того, как человечество узнало о богах.
— Никто из моих подданных не досаждает вам... — начал было Кулл.
— Они боятся. Когда-то люди земли попытались вторгнуться в нашу темную обитель. Мы убили их, и началась война между людьми и народом Озера. Мы ополчились на людей и посеяли ужас в их сердцах. Мы знали, что люди несут нам смерть. И плели чары, сплетали заклинания, сводящие людей с ума, калечащие их души. Тогда наши враги запросили мира... Все было точно так, как я говорю... По нашему повелению люди наложили запрет на Озеро. Ни один человек не может войти в наш город, кроме царя Валузии... Так было решено тысячелетия назад. И с тех пор любой человек, ступивший на берег Зачарованной Земли, умирает... Его тело всплывает в тихих водах Верхнего озера. Если ты не царь Валузии, ты обречен!
— Не нужна мне ваша проклятая обитель! — возмущенно объявил Кулл. — Я ищу Брула, Копьебоя, которого вы похитили.
— Ты лжешь, — ответило создание мира тьмы. — Ни один человек не осмеливался нарушить покой Озера уже более столетия. Ты пришел в поисках сокровищ. А может, ты хочешь изнасиловать наших женщин и убить наших мужчин... Ты умрешь!
— Но я — царь Валузии. А это значит...
— Это не имеет значения. Владыка людей должен явиться покорно склонившись, а не с обнаженным мечом в руке. Ты умрешь!
Кулл услышал зловещий шепот. Подземные люди зашептали заклятия. Постепенно их слова начали обретать материальную форму. Они проплывали в мерцающем свете, словно легкие паутинки, оплетали Кулла зыбкими щупальцами. Легким движением меча, сбросив с себя сонные покровы, царь Валузии разразился проклятиями. Он без труда разорвал колдовские оковы. Древняя вырождающаяся магия оказалась бессильна против суровой примитивной логики дикаря.
— Ты молод и силен, — снова обратился к Куллу повелитель страны теней. — Гниль цивилизованных людей еще не проникла в твою душу, и наши чары не могут убить тебя. Ты не понимаешь их...
Тут обитатели подземного города обнажили кинжалы и стали наступать на Кулла.
Тогда царь расхохотался. Отойдя на несколько шагов, он прижался спиной к одному из обелисков. Пальцы Кулла сжали рукоять меча так крепко, что мышцы на его правой руке вздулись огромными узлами.
— Вот это игра, правила которой мне отлично известны! — усмехнулся царь.
Люди-тени замерли.
— Не пытайся избежать собственной судьбы, — приказал Куллу старик. — Мы бессмертны, и нас нельзя убить оружием смертных.
— А вот теперь ты лжешь! — ответил Кулл с хитростью варвара. — Ведь, по твоим же собственным словам, ты боишься смерти, которую люди несут с собой. Ты можешь жить вечно, но стальной клинок с легкостью оборвет нить твоей жизни. Подумай сам. Все вы изнежены и слабы, не умеете обращаться с оружием... Я вижу, как вы держите кинжалы... А я был рожден для того, чтобы убивать. Может, вы и покончите со мной. Ведь вас в этом городе тысячи, а я один. Но ваши чары бессильны, и многие из вас погибнут прежде чем я паду под ударами ваших клинков... Я стану убивать вас десятками, сотнями... А теперь подумайте, стоит ли платить за мою жизнь такую цену?
Увидев, что у врагов есть кинжалы, Кулл понял, что раз у подземных жителей под рукой оказалось такое оружие, то, значит, они им пользуются и, скорее всего, сами могут погибнуть от его ударов.
Теперь царь Валузии не боялся, он готов был обрушиться на своих врагов — страшный и окровавленный варвар из далекой Атлантиды. Тем не менее он предпочел бы остаться в живых.
— Выбирайте сами: или вы приведете ко мне Брула и отпустите нас, или, когда стихнет битва, мой труп будет покоиться на горе тел, — продолжал он. — К тому же среди моих наемников есть пикты и лемурийцы, которые отправятся на поиски моего тела даже в глубины Запретного Озера. Они зальют вашей кровью Зачарованную Страну... Ведь они дикие люди, живущие по собственным законам. Варвары не почитают запретов цивилизованных народов. Им наплевать на то, что потом может случиться с Валузией. Они будут думать только обо мне, таком же варваре, как и они сами.
— Старый мир предан забвению. Скоро придет и наш конец... — мрачно произнес владыка подземной страны. — Мы, обладавшие когда-то беспредельной властью, должны выслушивать дерзости дикаря!.. Клянись, что ты больше никогда не войдешь в воды Запретного Озера и не позволишь другим нарушить этот запрет. Тогда мы отпустим тебя.
— Вначале приведите ко мне Копьебоя.
— Такого человека никогда не было и нет в нашем городе.
— Но кошка Саремес сказала мне...
— Саремес?.. Мы знаем ее уже давно. Однажды она нырнула в зеленые воды и несколько столетий провела в Зачарованной Стране. Она обладает мудростью столетий, но я не знал, что она говорит языком людей... Я повторяю: человека, которого ты ищешь, здесь нет. Я клянусь...
— Можешь мне не клясться ни богами, ни дьяволами, — перебил его Кулл. — Дай мне честное слово, как настоящий человек.
— Я даю его тебе, — объявил правитель подземной страны, и Кулл поверил ему. В голосе владыки было что-то такое, отчего Кулл чувствовал себя маленькой щепкой в безбрежном бурном океане.
— И я даю тебе свое слово. Ни один человек отныне не преступит запретной черты и не станет досаждать вам, — ответил Кулл.
— Я верю тебе. Ты не похож на людей, которых я знал. Ты настоящий царь и, я надеюсь, человек, верный своему слову.
Кулл поблагодарил владыку подземного города и, убрав меч в ножны, повернулся к ступеням, собираясь возвращаться тем же путем, что попал сюда.
— А знаешь ли ты, как выбраться во внешний мир, царь Валузии?
— Нырну, поплыву вперед да уж как-нибудь выберусь. Змея тащила меня довольно долго...
— Ты храбр, — удивился подземный правитель, — но так ты можешь проплавать во тьме до самой смерти.
Он воздел руки к каменному своду, и появившийся неизвестно откуда-то бегемот подплыл к набережной и остановился у подножия лестницы.
— Не слишком грациозный конь, — продолжал правитель города, — но зато он быстро отнесет тебя на берег Верхнего озера.
— Минутку, — замешкался Кулл. — Все же скажите мне: где я сейчас? Под островом или под сушей? Может, эта земля и правда, согласно легендам, лежит в другом мире?
— Ты в самом центре Вселенной... Время и пространство — все это лишь иллюзия. Они не существуют, они — лишь порождение разума человека, который вынужден ставить себе ограничения и преграды.
Существует лишь абсолютная реальность. А то, что окружает нас, — только ее внешние проявления, точно также как Верхнее озеро лишь отдаленное подобие этого, истинного... Теперь же иди, царь. Ведь ты же сдержишь свое слово...
Кулл слушал с почтением, мало что понимая из речей подземного жителя, но догадываясь, что в них содержится великая мудрость. На прощание царь Валузии пожал руку правителю подземного города, слегка содрогнувшись от прикосновения нечеловеческой плоти. Он в последний раз окинул взглядом безмолвные громады черных зданий, перешептывающиеся, похожие на мотыльков фигуры у их подножия и сверкающую агатовую поверхность вод, по которой, словно пауки по паутине, пробегали волны черного света.
Повернувшись, Кулл спустился к воде и прыгнул на спину бегемота.
Они долго плыли по пещерам. Через водовороты и бурлящие пороги нес Кулла огромный зверь. Из темноты раздавались вздохи гигантских невидимых чудищ. Большей частью бегемот плыл так, что голова Кулла торчала из-под воды, и царь мог дышать, но иногда зверю приходилось нырять и плыть по подводным лабиринтам. Наконец Кулл увидел светящийся волшебный мох, устилавший дно озера.
Бегемот вынес царя из подводной пещеры. Он отнес Кулла к тому месту, где царь вошел в воду. Жеребец Кулла терпеливо стоял там, где царь оставил его. Луна едва начала подниматься над озером. Кулл даже воскликнул от удивления.
— Клянусь Валкой! Похоже, что все путешествие заняло не больше часа! А я-то думал, что с тех пор прошло много часов или даже дней.
Он вскочил в седло и поскакал в столицу Валузии, раздумывая о том, что в словах правителя подземного мира о времени и впрямь кроется истина.
Царь ругнулся, вообразив, что скажет ему советник Ту. Конечно, даже говорящая кошка может ошибаться, но отныне Кулл решил, что впредь никогда не станет следовать ее советам.
Кулл промчался по молчаливым улицам древнего города, залитым серебристым лунным светом, и стражи у ворот разинули рты при его появлении, но, поступили мудро, воздержавшись от расспросов.
Когда Кулл появился во дворце, там царило смятение. Ругаясь, Кулл пробрался в Зал Совета, а оттуда в покои кошки Саремес. Кошка невозмутимо лежала, свернувшись калачиком на подушке. А вокруг, стремясь перекричать друг друга, толпились советники царя.
Раба Китулоса нигде не было видно. Кулла встретил настоящий взрыв восклицаний и вопросов, но он, ни слова не говоря, направился прямо к подушке Саремес и уставился на кошку.
— Саремес! — обратился царь к животному. — Ты солгала мне.
Кошка холодно посмотрела на царя, зевнула и ничего не ответила. Кулл пришел в замешательство, и тут Ту схватил за руку своего повелителя.
— Ваше Величество, во имя Валки, где вы были? Откуда эта кровь?
Кулл раздраженно отмахнулся.
— Оставим это, — рявкнул он. — Эта кошка отправила меня к черту в зубы. Где Брул?
— Кулл!
Царь тут же обернулся и увидел, что Брул только что вошел в комнату. Одежда пикта была в дорожной пыли. Бронзовое лицо пикта оставалось бесстрастным, но в его темных глазах горели радостные огоньки.
— Во имя всех дьяволов! — выругался воин, пытаясь скрыть свои чувства. — Мои всадники прочесали все холмы и леса в поисках тебя. Где тебя носило?
— Бродил по дну Запретного Озера, разыскивая твою никчемную душу, — угрюмо ответил Кулл, хотя он очень обрадовался, увидев, что пикт жив и здоров.
— Запретное Озеро! — удивился Брул с непосредственностью дикаря. — Ты что, спятил? Что бы я стал там делать? Вчера я отправился с Ка-ну к границе Зарфханы, а когда мы вернулись, то первое, что услышали, — это вопли Ту. Советник собирался отправить всю армию на твои поиски. Мои люди поскакали во всех направлениях, кроме дороги на Запретное Озеро. Нам и в голову не пришло искать тебя там.
— Саремес солгала мне... — начал было Кулл.
Но его слова утонули в шуме возбужденных голосов советников, требовавших, чтобы царь никогда больше не исчезал, бросив Валузию на произвол судьбы.
— Тише! — проревел Кулл, воздев руки к потолку. В его глазах загорелся опасный огонек. — Валка и Хотат! Что я вам — младенец, чтобы меня отчитывали за шалости? Ту, что здесь произошло?
В тишине, наступившей после вспышки царского гнева, снова заговорил Ту:
— Ваше Величество, нас с самого начала водили за нос. Говорящая кошка — сплошной обман. Это — мошенничество.
— Что?
— Ваше Величество, разве вы никогда не слышали о людях, которые могут говорить так, что кажется, будто говорит совсем другой человек?
Кулл густо покраснел.
— Да, во имя Валки! Я настоящий дурак, раз позабыл об этом! Старый колдун из Лемурии обладал этим даром... Но кто же говорил за...
— Китулос! — воскликнул Ту. — И я оказался таким же дураком, не принимая его в расчет. Пусть он и раб, но он же величайший ученый Валузии и мудрейший человек во всех Семи Царствах. К тому же он раб этой злодейки Делькарды, которая — слава богам! — уже корчится на дыбе.
Кулл громко чертыхнулся.
— Да, — помрачнев уверил Ту своего господина. — Когда я узнал, что вы ускакали неведомо куда, я заподозрил измену. Тогда я и припомнил, что Китулос обладает способностью чревовещания, а также то, что кошка всегда рассказывала вам лишь о мелочах, но никогда не произносила великих пророчеств, придумывая путаные отговорки. Тогда-то я понял, что Делькарда подсунула вам эту кошку и Китулоса, чтобы одурачить вас и втереться в доверие, а потом обречь вас на смерть. Я послал за Делькардой, приказал пытать ее и она во всем созналась. У нее были коварные планы... И подумайте только, раб должен был день и ночь сопровождать Саремес. Как же иначе, раз ему приходилось чревовещать и морочить вам голову.
— А где же Китулос? — спросил Кулл.
— Он исчез, когда я явился в покои Саремес и...
— Эй, Кулл! — донесся до царя чей-то жизнерадостный голос, и в дверях появился мужчина, похожий на бородатого эльфа. Его сопровождала стройная испуганная девушка.
— Ка-ну и Делькарда! Так, значит, палачи еще не выпытали все твои тайны!
— Ваше Величество! — воскликнула красавица, бросившись к царю и упав на колени пред ним. Она обвила руками могучие ноги Кулла. — Ваше Величество, они обвинили меня в ужасных вещах! Может быть я и виновата в том, что обманула вас, господин мой, но я не желала вам ничего плохого! Я хотела только выйти замуж за Кулра Тума!
Кулл поднял девушку на ноги. Он еще сердился, но ему было жаль красавицу. Видно было, что девушка очень испугана и раскаивается.
— Кулл, — воскликнул Ка-ну. — Хорошо, что я вернулся именно сейчас, а не то ты с Ту перевернул бы все царство с ног на голову!
Советник скривился, но ничего не сказал. Он постоянно ревновал к посланнику пиктов, который тоже был ближайшим советником Кулла.
— Я возвращаюсь и что же вижу? Во дворце суета, люди бегают, вопят и толкаются, непонятно зачем. Я отправил Брула и его всадников поискать тебя, а сам заглянул в камеру пыток — куда же мне еще было идти, раз уж Ту здесь раскомандовался...
От этих слов советник скривился еще сильнее.
— Да, в камеру пыток, — продолжал Ка-ну совершенно невозмутимо. — Там я обнаружил, что куча дураков собирается пытать маленькую Делькарду. Она рыдала и готова была признаться во всех смертных грехах. Только вот палачи Ту почему-то ей не верили. А ведь она всего лишь шаловливый ребенок. Вот я и притащил ее сюда. Послушай, Кулл, Делькарда говорила правду, утверждая, что Саремес — ее гостья и что эта кошка невероятно стара. Правда и то, что она кошка Древних, и что умней других кошек. Она приходит и уходит, когда ей это угодно. И все же она обычная кошка. У Делькарды были друзья среди придворных. Они-то и сообщили девушке о таких мелочах, как письмо, спрятанное в ножнах клинка, и об излишке в казне. Придворный, принесший весть, был одним из друзей Делькарды. Обнаружив излишек, он вначале сообщил об этом Делькарде, а потом царскому казначею. Ее “шпионы” были самыми верными твоими сторонниками. Их сообщения не приносили тебе вреда. Они знали, что Делькарда не может замыслить ничего дурного. Девушка же думала, что Китулос, говоря устами Саремес, завоюет твое доверие мелкими пророчествами. А потом убедит тебя разрешить ей выйти за Кулра Тума, она хотела добиться осуществления ее единственного заветного желания.
— Тогда выходит, что Китулос оказался предателем, — объявил Ту.
В этот миг у дверей покоев раздался шум и вошли стражники. Они тащили за собой высокого тощего человека со связанными за спиной руками. Лицо его было скрыто вуалью.
— Китулос!
— Да, это он, — подтвердил Ка-ну немного растерявшись.
Китулос носил вуаль, прикрывая лицо, чтобы скрыть движение губ и работу шейных мышц, когда он говорил вместо Саремес.
Кулл разглядывал безмолвную фигуру, стоявшую перед ним, подобно статуе. Все умолкли, как если бы по комнате пронесся порыв ледяного ветра. В воздухе повисла напряженная тишина. Делькарда глядела на своего бывшего раба расширившимися от страха глазами. Стражники сбивчиво рассказали, что раб был схвачен при попытке покинуть дворец. Он хотел воспользоваться одним из потайных выходов.
Вновь наступило напряженное молчание. Кулл шагнул вперед и протянул руку, чтобы сорвать вуаль с лица пленника. Царь спокойно встретил взгляд двух горящих глаза. Никто не заметил, как Ка-ну стиснул кулаки и напрягся, словно готовясь к яростной схватке.
Кулл уже коснулся к вуали, когда странный звук неожиданно нарушил молчание. Похоже было, что кто-то всем телом бьется об пол. Шум, казалось, доносился из стены, и Кулл, перелетев через комнату одним прыжком, навалился на панель, из-за которой доносился этот шум. Потайная дверь распахнулась, открыв вход в пыльный коридор. Там на полу лежал человек с заткнутым ртом, связанный по рукам и ногам. Слуги вытащили его оттуда и, освободив несчастного, помогли ему подняться на ноги.
— Китулос! — воскликнула Делькарда, узнав своего раба.
Кулл вздрогнул. Черты лица этого человека, уже не скрытые вуалью, были утонченными и добродушными. Больше всего он напоминал мудреца из детской сказки.
— Да, господа, — поклонился ученый-раб, приветствуя царя и собравшихся в комнате придворных. — Тот, на ком теперь моя вуаль, набросился на меня, выскочив из-за потайной двери. Он повалил меня и связал. Я долго лежал в этом пыльном коридоре. Я слышал, как самозванец отослал царя на Запретное Озеро. Видимо, он надеялся, что царь Валузии погибнет... Я не мог ничего сделать.
— Тогда кто же этот злодей?
Все взоры обратились к пленнику в вуали. Кулл вновь подошел к нему.
— Ваше Величество, берегись! — воскликнул подлинный Китулос. — Это...
Одним движением Кулл сорвал вуаль и отпрянул, вскрикнув. Делькарда завопила и упала в обморок, советники отступили, побледнев, а стражники, испугавшись, окаменели, пораженные ужасом.
Вместо лица у самозванца белел голый череп, глазницы которого пылали адским огнем!
— Тулса Обреченный! Так я и думал! — воскликнул Ка-ну.
— Да, это я — Тулса Обреченный. Трепещите, глупцы! — прозвучал голос, доносившийся словно из глубины пещеры. — Я — величайший из всех колдунов и твой извечный враг, Кулл из Атлантиды. В этот раз ты победил, но берегись! Я не собираюсь отступать.
Одним решительным движением колдун разорвал оковы на руках и пошел к двери сквозь расступившуюся толпу. Никто не посмел встать у него на пути.
— Ты чудовищный глупец, Кулл, — промолвил колдун уже у самой двери. — Иначе ты никогда бы не спутал меня с Китулосом, таким же дурнем, как и ты...
Кулл вынужден был согласиться с этим. Хотя мудрец и чародей были схожи ростом и обликом, плоть ужасного колдуна напоминала тело мертвеца. Царь застыл на месте. Но не от испуга, как остальные. Он был поражен столь неожиданным поворотом событий. Потом, когда все очнулись, словно пробуждаясь от сна, Брул ринулся вперед, охваченный безмолвной яростью. Его изогнутый меч сверкнул, как молния, и вонзился меж ребер Тулсы Обреченного, проткнув колдуна насквозь, так что конец клинка выступил из живота.
Брул отпрянул, рывком высвободил меч. Затем замахнулся, чтобы нанести, если нужно, еще один удар. Однако ни капли крови не выступило из раны, которая для обычного смертного была бы смертельной. Колдун повернулся и снисходительно усмехнулся.
— Я умер много столетий тому назад! — пробормотал он сквозь крепко сжатые зубы. — Я покину этот мир лишь когда пробьет мой час, не раньше. Видите, я не истекаю кровью. Она давно высохла в моих венах. Я чувствую лишь легкий холодок... Да и он пройдет, когда рана затянется... А теперь, шут, прочь с моего пути! Сейчас я покину вас, но я еще вернусь, и ты умрешь в мучениях, когда это случится... А пока подлечись, Кулл... и приготовься ко встрече со мной!
И пока Брул пытался понять, что же все таки происходит, а Кулл стоял, остолбенев от удивления, Тулса Обреченный перешагнул порог комнаты и у всех на глазах растворился в воздухе.
— Я не боюсь его, — ответил пикту Кулл. — Но в другой раз буду настороже и награжу колдуна ударом доброго меча, даже если его и в самом деле нельзя убить. Хотя лично я в этом сомневаюсь... У живого мертвеца должно быть уязвимое место. — Потом царь повернулся к Ту: — Почтеннейший советник, похоже на то, что у цивилизованных народов тоже существуют табу, раз люди не бывают на берегах Запретного Озера.
— Ваше Величество, это ведь не языческое табу, такое, как в твоем племени. — Ту отвечал сердито, ибо был возмущен тем, что Кулл разрешил Делькарде выйти замуж за ее избранника. — Это дело государственное. Запрет наложен, чтобы сохранить мир между Валузией и обитателями озера, которые сплошь отвратительные колдуны.
— Мы в Атлантиде уважаем табу, стараемся не оскорбить невидимых духов тигров и орлов, — кивнул Кулл. — А раз так, то нет никакой разницы между обычаями варваров и табу цивилизованных народов.
— Ваше Величество, вы должны опасаться Тулсы Обреченного. Пусть он пока скрылся, незрим и безвреден для нас, но он вернется, — попытался перевести разговор на другую тему старый советник.
— Ах, Кулл, — вздохнул Ка-ну, — Как трудна наша жизнь в сравнении с твоей. Брул и я в этом Зарфхане напились вдрызг, я свалился с лестницы и теперь хожу весь в синяках. А ты тем временем, залечивая раны, нежился в нечестивой лени на царственных шелках.
Кулл лишь наградил пикта кислым взглядом и, ничего не сказав, повернулся к нему спиной, уставившись на дремлющую Саремес.
— В этой кошке нет колдовства, Кулл, — подошел к своему другу и господину Брул Копьебой. — Она мудра, но вся ее мудрость в ее взгляде. Говорить она не умеет, зато глаза у нее поразительные. А в остальном это самая обычная кошка.
— Да, Брул, — вздохнул царь Кулл, любовно поглаживая ее шелковистую шкурку. — И все же — она волшебное существо... Очень древнее...
Царь решил пока обойти их стороной.
Легенда утверждала, что храмы и святилища, высившиеся на этих островах, воздвигнуты руками ужасных тварей. Говорили, что иногда обитатели озера по ночам поднимаются из глубин и выходят на берег, чтобы исполнить отвратительные ритуалы.
Царь собирался снова нырнуть, когда у него за спиной послышался слабый шорох. Кулл, предупрежденный врожденным чутьем варвара, вовремя обернулся, чтобы увидеть летящее на него огромное тело. Эта тварь отвратительным образом сочетала в себе черты и человека, и зверя.
Гигантские пальцы сомкнулись на предплечьях царя и потащили его ко дну. Он отчаянно сопротивлялся, но тварь зажала ту руку, в которой Кулл держал меч, мертвой хваткой. Когти чудовища глубоко впились в левое запястье царя. И все же Куллу удалось развернуться так, что теперь он, по крайней мере, мог разглядеть противника.
Голова чудовища чем-то напоминала голову огромной акулы, но ее морду венчал длинный жуткий рог, изогнутый, словно сабля. У твари оказалось четыре руки, но гигантского размера. Пальцы отвратительного создания заканчивались кривыми когтями. Двумя руками чудовище крепко держало Кулла, а двумя другими выгибало голову царя назад, видимо желая сломать ему шею.
Однако не так-то легко было справиться с Куллом из Атлантиды. Дикая ярость охватила царя.
Упираясь обеими ногами в дно, Кулл чудовищным усилием вырвал левую руку и попытался перехватить меч, зажатый в правой руке. Но ничего из этого не получилось. Тогда Кулл в отчаянии обрушил свой кулак на морду чудища. Но сапфировая вода, ослабила силу удара.
Человек-акула опустил голову, видно собираясь насадить жертву на рог. Но прежде чем он смог нанести удар, Кулл ухватился за его рог левой рукой. Мускулы царя напряглись словно стальные канаты.
Состязание в силе и выдержке продолжалось. Кулл не мог быстро двигаться в воде и знал, что единственная надежда на победу — держаться вплотную к чудовищу. Он снова попытался высвободить руку с мечом, и человеку-акуле пришлось вцепиться в нее всеми четырьмя руками. Левой рукой Кулл по-прежнему держался за рог, чтобы тварь не прикончила его одним ужасным ударом. В свою очередь человек-акула так и не осмелился отпустить хоть одну из своих рук от руки, в которой Кулл сжимал меч.
Они боролись, кружась возле самого дна. И тут Кулл понял, что если так будет продолжаться и далее — он обречен. Царь уже начал ощущать стеснение в груди. А блеск в холодных глазах человека-акулы явственно говорил: “Я знаю: мне достаточно лишь удержать тебя под водой еще на какое-то время. Каким бы замечательным пловцом ты не был, скоро ты захлебнешься”.
Ни один обычный человек не смог бы победить в таком поединке. Но царь Валузии не был обычным человеком. Он был варваром из Атлантиды и обладал стальными мускулами и трезвым рассудком, которые и делают человека великим воином. Кроме этого, Кулл никогда не ведал страха, и сейчас грудь его разрывалась от ярости. Понимая, что вот-вот проиграет, Кулл в какое-то мгновение возненавидел себя за собственную беспомощность... И тогда он решился на отчаянный поступок.
Отпустив рог чудовища и одновременно метнувшись в сторону, насколько это возможно, он вцепился левой рукой в одну из рук твари. Человек-акула немедленно нанес удар. Его рог скользящим движением распорол бедро Кулла и — неслыханная удача — застрял в тяжелом поясе Кулла. Пока тварь пыталась выпутаться, царь изо всех сил сдавил руку чудовища и почувствовал, как кости хрустнули под его пальцами. Плоть чудовища начала расползаться под стальными пальцами Кулла, словно гнилой плод.
Пасть человека-акулы беззвучно распахнулась, морда скривилась от боли. Он вновь нанес удар рогом. И снова Кулл увернулся. Потеряв равновесие, противники перевернулись и, продолжая бороться, стали медленно опускаться на дно, в самую гущу светящихся мхов. Кулл наконец-то высвободил руку с мечом и ударом снизу вверх распорол чудовищу брюхо.
Вся схватка продолжалась считанные секунды, но Куллу, высвободившемуся из лап ужасной твари и рванувшемуся наверх, казалось, что он провел под водой несколько часов. В голове звенело, ребра болели, легкие жгло. Царь заметил, что дно озера резко поднимается. Видимо его отнесло к одному из островков...
И тут вода вокруг царя вскипела. Он почувствовал, как гигантские кольца стиснули его с головы до пят. У Кулла не осталось сил, чтобы бороться. Он едва не потерял сознание. Его потащили куда-то со страшной скоростью. В ушах раздался звон далеких колоколов, и вдруг тело Кулла подняли над водой. Царь широко раскрыл рот и живительный воздух хлынул в легкие.
Борясь с головокружением, Кулл хотел было рассмотреть, в плен какой твари он попал на этот раз, но не успел, так как неведомый враг вновь утянул царя под воду.
В мягком пульсирующем свете подводного мира Кулл увидел далеко внизу дно, заросшее светящимся мхом. Оказалось, в этот раз тело царя сжимала своими кольцами огромная змея, обвившаяся несколько раз вокруг тела царя. Она тащила своего пленника неведомо куда.
Кулл не пытался сопротивляться. Он берег силы. Если змея не продержит его под водой слишком долго, у него, несомненно, будет возможность сразиться с нею в ее логове или там, куда она затащила его. К тому же Кулл был стиснут так, что не мог даже пошевелиться.
Змея, стремительно несущаяся сквозь голубую бездну, показалась Куллу самой огромной из всех, что он видел за свою жизнь. В ней было сотни две футов. Нефритовые и золотистые чешуйки складывались в причудливые красочные узоры. Глаза твари горели ледяным огнем. Но даже сейчас Кулл не пал духом, хотя оказался во власти огромного золотисто-зеленого чудовища.
Сияющее, как драгоценность, дно вновь стало повышаться. Возможно, впереди был островок, а может, и берег озера. И тут внезапно впереди открылся темный зев огромной пещеры. Змея устремилась туда. Заросли огненного мха кончились. Кулла окружила непроницаемая тьма. А через мгновение змея снова подняла его над водой. Казалось, путешествие продолжается бесконечно. Но вот чудовище вновь нырнуло.
И снова стало светло. Но это был свет, какого Кулл раньше никогда не видел. Бледное сияние тускло мерцало над темной, как эбонит, водной гладью. Это был неземной черный, колдовской свет. Он казался черней любой тьмы. Только теперь Кулл понял, что змея унесла его в Зачарованную Страну, сокрытую под дном Запретного Озера. Кольца змеи неожиданно разжались, и тварь отбросила царя вперед, туда, где смутно вырисовывались очертания чего-то огромного...
Кулл поплыл вперед, изо всех сил работая руками и ногами. Вскоре он уже смог различить очертания домов и огромных башен. Перед ним раскинулся огромный город. Он стоял на краю равнины из черного камня и поднимался все выше и выше, пока шпили его мрачных строений не терялись в полутьме. Громадные, массивные кубические постройки из мощных глыб базальта встали перед царем Валузии, когда он вылез из воды и поднялся на набережную по высеченным в камне ступеням. Только тут Кулл заметил, что вдоль всего берега между зданий возвышаются колоссальные обелиски.
Ни один проблеск живого земного света не смягчал ужасающей мрачности подземного города. Именно от его стен и башен исходило черное мерцание, пульсирующее над сумрачными водами. Чуть отойдя от края причала, Кулл увидел, что перед ним, там, где здания расступались, образуя обширную площадь, собралась огромная толпа каких-то существ.
Царь Валузии прищурился, пытаясь приспособиться к странному освещению. Существа подошли поближе. Они тихо перешептывались, разглядывая царя. Их голоса казались шелестом трав под порывами ночного ветра. Подземные жители выглядели призрачными, нематериальными. Но глаза их горели злобным огнем.
Одно из существ выступило вперед. Оно напоминало человека, и черты бородатого лица говорили о благородном происхождении, но густые брови были мрачно нахмурены.
— Ты явился сюда как и подобает вестнику твоего народа! — обратился к Куллу подземный житель. — Ты пришел окровавленным, с обнаженным мечом в руке!
Кулл сердито усмехнулся.
— Валка и Хотат! — выругался он. — Большая часть этой крови — моя собственная, и пустили мне ее гнусные твари из вашего проклятого озера!
— Смерть и разрушение идут по пятам за людьми, — мрачно продолжал незнакомец. — Нам ли не знать этого? Мы жили под Озером Голубых Вод еще задолго до того, как человечество узнало о богах.
— Никто из моих подданных не досаждает вам... — начал было Кулл.
— Они боятся. Когда-то люди земли попытались вторгнуться в нашу темную обитель. Мы убили их, и началась война между людьми и народом Озера. Мы ополчились на людей и посеяли ужас в их сердцах. Мы знали, что люди несут нам смерть. И плели чары, сплетали заклинания, сводящие людей с ума, калечащие их души. Тогда наши враги запросили мира... Все было точно так, как я говорю... По нашему повелению люди наложили запрет на Озеро. Ни один человек не может войти в наш город, кроме царя Валузии... Так было решено тысячелетия назад. И с тех пор любой человек, ступивший на берег Зачарованной Земли, умирает... Его тело всплывает в тихих водах Верхнего озера. Если ты не царь Валузии, ты обречен!
— Не нужна мне ваша проклятая обитель! — возмущенно объявил Кулл. — Я ищу Брула, Копьебоя, которого вы похитили.
— Ты лжешь, — ответило создание мира тьмы. — Ни один человек не осмеливался нарушить покой Озера уже более столетия. Ты пришел в поисках сокровищ. А может, ты хочешь изнасиловать наших женщин и убить наших мужчин... Ты умрешь!
— Но я — царь Валузии. А это значит...
— Это не имеет значения. Владыка людей должен явиться покорно склонившись, а не с обнаженным мечом в руке. Ты умрешь!
Кулл услышал зловещий шепот. Подземные люди зашептали заклятия. Постепенно их слова начали обретать материальную форму. Они проплывали в мерцающем свете, словно легкие паутинки, оплетали Кулла зыбкими щупальцами. Легким движением меча, сбросив с себя сонные покровы, царь Валузии разразился проклятиями. Он без труда разорвал колдовские оковы. Древняя вырождающаяся магия оказалась бессильна против суровой примитивной логики дикаря.
— Ты молод и силен, — снова обратился к Куллу повелитель страны теней. — Гниль цивилизованных людей еще не проникла в твою душу, и наши чары не могут убить тебя. Ты не понимаешь их...
Тут обитатели подземного города обнажили кинжалы и стали наступать на Кулла.
Тогда царь расхохотался. Отойдя на несколько шагов, он прижался спиной к одному из обелисков. Пальцы Кулла сжали рукоять меча так крепко, что мышцы на его правой руке вздулись огромными узлами.
— Вот это игра, правила которой мне отлично известны! — усмехнулся царь.
Люди-тени замерли.
— Не пытайся избежать собственной судьбы, — приказал Куллу старик. — Мы бессмертны, и нас нельзя убить оружием смертных.
— А вот теперь ты лжешь! — ответил Кулл с хитростью варвара. — Ведь, по твоим же собственным словам, ты боишься смерти, которую люди несут с собой. Ты можешь жить вечно, но стальной клинок с легкостью оборвет нить твоей жизни. Подумай сам. Все вы изнежены и слабы, не умеете обращаться с оружием... Я вижу, как вы держите кинжалы... А я был рожден для того, чтобы убивать. Может, вы и покончите со мной. Ведь вас в этом городе тысячи, а я один. Но ваши чары бессильны, и многие из вас погибнут прежде чем я паду под ударами ваших клинков... Я стану убивать вас десятками, сотнями... А теперь подумайте, стоит ли платить за мою жизнь такую цену?
Увидев, что у врагов есть кинжалы, Кулл понял, что раз у подземных жителей под рукой оказалось такое оружие, то, значит, они им пользуются и, скорее всего, сами могут погибнуть от его ударов.
Теперь царь Валузии не боялся, он готов был обрушиться на своих врагов — страшный и окровавленный варвар из далекой Атлантиды. Тем не менее он предпочел бы остаться в живых.
— Выбирайте сами: или вы приведете ко мне Брула и отпустите нас, или, когда стихнет битва, мой труп будет покоиться на горе тел, — продолжал он. — К тому же среди моих наемников есть пикты и лемурийцы, которые отправятся на поиски моего тела даже в глубины Запретного Озера. Они зальют вашей кровью Зачарованную Страну... Ведь они дикие люди, живущие по собственным законам. Варвары не почитают запретов цивилизованных народов. Им наплевать на то, что потом может случиться с Валузией. Они будут думать только обо мне, таком же варваре, как и они сами.
— Старый мир предан забвению. Скоро придет и наш конец... — мрачно произнес владыка подземной страны. — Мы, обладавшие когда-то беспредельной властью, должны выслушивать дерзости дикаря!.. Клянись, что ты больше никогда не войдешь в воды Запретного Озера и не позволишь другим нарушить этот запрет. Тогда мы отпустим тебя.
— Вначале приведите ко мне Копьебоя.
— Такого человека никогда не было и нет в нашем городе.
— Но кошка Саремес сказала мне...
— Саремес?.. Мы знаем ее уже давно. Однажды она нырнула в зеленые воды и несколько столетий провела в Зачарованной Стране. Она обладает мудростью столетий, но я не знал, что она говорит языком людей... Я повторяю: человека, которого ты ищешь, здесь нет. Я клянусь...
— Можешь мне не клясться ни богами, ни дьяволами, — перебил его Кулл. — Дай мне честное слово, как настоящий человек.
— Я даю его тебе, — объявил правитель подземной страны, и Кулл поверил ему. В голосе владыки было что-то такое, отчего Кулл чувствовал себя маленькой щепкой в безбрежном бурном океане.
— И я даю тебе свое слово. Ни один человек отныне не преступит запретной черты и не станет досаждать вам, — ответил Кулл.
— Я верю тебе. Ты не похож на людей, которых я знал. Ты настоящий царь и, я надеюсь, человек, верный своему слову.
Кулл поблагодарил владыку подземного города и, убрав меч в ножны, повернулся к ступеням, собираясь возвращаться тем же путем, что попал сюда.
— А знаешь ли ты, как выбраться во внешний мир, царь Валузии?
— Нырну, поплыву вперед да уж как-нибудь выберусь. Змея тащила меня довольно долго...
— Ты храбр, — удивился подземный правитель, — но так ты можешь проплавать во тьме до самой смерти.
Он воздел руки к каменному своду, и появившийся неизвестно откуда-то бегемот подплыл к набережной и остановился у подножия лестницы.
— Не слишком грациозный конь, — продолжал правитель города, — но зато он быстро отнесет тебя на берег Верхнего озера.
— Минутку, — замешкался Кулл. — Все же скажите мне: где я сейчас? Под островом или под сушей? Может, эта земля и правда, согласно легендам, лежит в другом мире?
— Ты в самом центре Вселенной... Время и пространство — все это лишь иллюзия. Они не существуют, они — лишь порождение разума человека, который вынужден ставить себе ограничения и преграды.
Существует лишь абсолютная реальность. А то, что окружает нас, — только ее внешние проявления, точно также как Верхнее озеро лишь отдаленное подобие этого, истинного... Теперь же иди, царь. Ведь ты же сдержишь свое слово...
Кулл слушал с почтением, мало что понимая из речей подземного жителя, но догадываясь, что в них содержится великая мудрость. На прощание царь Валузии пожал руку правителю подземного города, слегка содрогнувшись от прикосновения нечеловеческой плоти. Он в последний раз окинул взглядом безмолвные громады черных зданий, перешептывающиеся, похожие на мотыльков фигуры у их подножия и сверкающую агатовую поверхность вод, по которой, словно пауки по паутине, пробегали волны черного света.
Повернувшись, Кулл спустился к воде и прыгнул на спину бегемота.
Они долго плыли по пещерам. Через водовороты и бурлящие пороги нес Кулла огромный зверь. Из темноты раздавались вздохи гигантских невидимых чудищ. Большей частью бегемот плыл так, что голова Кулла торчала из-под воды, и царь мог дышать, но иногда зверю приходилось нырять и плыть по подводным лабиринтам. Наконец Кулл увидел светящийся волшебный мох, устилавший дно озера.
Бегемот вынес царя из подводной пещеры. Он отнес Кулла к тому месту, где царь вошел в воду. Жеребец Кулла терпеливо стоял там, где царь оставил его. Луна едва начала подниматься над озером. Кулл даже воскликнул от удивления.
— Клянусь Валкой! Похоже, что все путешествие заняло не больше часа! А я-то думал, что с тех пор прошло много часов или даже дней.
Он вскочил в седло и поскакал в столицу Валузии, раздумывая о том, что в словах правителя подземного мира о времени и впрямь кроется истина.
* * *
Кулл устал, был сердитым и чувствовал себя одураченным. Воды озера смыли с него кровь, но долгая скачка заставила рану на бедре вновь открыться, и кровь потекла снова. Более того, у царя онемела нога и это его раздражало. Но больше всего он сердился из-за того, что кошка Саремес солгала ему. То ли она сама ошиблась, то ли послала царя к озеру с каким-то злым умыслом, чуть не отправив его на тот свет... Но зачем ей было так поступать?Царь ругнулся, вообразив, что скажет ему советник Ту. Конечно, даже говорящая кошка может ошибаться, но отныне Кулл решил, что впредь никогда не станет следовать ее советам.
Кулл промчался по молчаливым улицам древнего города, залитым серебристым лунным светом, и стражи у ворот разинули рты при его появлении, но, поступили мудро, воздержавшись от расспросов.
Когда Кулл появился во дворце, там царило смятение. Ругаясь, Кулл пробрался в Зал Совета, а оттуда в покои кошки Саремес. Кошка невозмутимо лежала, свернувшись калачиком на подушке. А вокруг, стремясь перекричать друг друга, толпились советники царя.
Раба Китулоса нигде не было видно. Кулла встретил настоящий взрыв восклицаний и вопросов, но он, ни слова не говоря, направился прямо к подушке Саремес и уставился на кошку.
— Саремес! — обратился царь к животному. — Ты солгала мне.
Кошка холодно посмотрела на царя, зевнула и ничего не ответила. Кулл пришел в замешательство, и тут Ту схватил за руку своего повелителя.
— Ваше Величество, во имя Валки, где вы были? Откуда эта кровь?
Кулл раздраженно отмахнулся.
— Оставим это, — рявкнул он. — Эта кошка отправила меня к черту в зубы. Где Брул?
— Кулл!
Царь тут же обернулся и увидел, что Брул только что вошел в комнату. Одежда пикта была в дорожной пыли. Бронзовое лицо пикта оставалось бесстрастным, но в его темных глазах горели радостные огоньки.
— Во имя всех дьяволов! — выругался воин, пытаясь скрыть свои чувства. — Мои всадники прочесали все холмы и леса в поисках тебя. Где тебя носило?
— Бродил по дну Запретного Озера, разыскивая твою никчемную душу, — угрюмо ответил Кулл, хотя он очень обрадовался, увидев, что пикт жив и здоров.
— Запретное Озеро! — удивился Брул с непосредственностью дикаря. — Ты что, спятил? Что бы я стал там делать? Вчера я отправился с Ка-ну к границе Зарфханы, а когда мы вернулись, то первое, что услышали, — это вопли Ту. Советник собирался отправить всю армию на твои поиски. Мои люди поскакали во всех направлениях, кроме дороги на Запретное Озеро. Нам и в голову не пришло искать тебя там.
— Саремес солгала мне... — начал было Кулл.
Но его слова утонули в шуме возбужденных голосов советников, требовавших, чтобы царь никогда больше не исчезал, бросив Валузию на произвол судьбы.
— Тише! — проревел Кулл, воздев руки к потолку. В его глазах загорелся опасный огонек. — Валка и Хотат! Что я вам — младенец, чтобы меня отчитывали за шалости? Ту, что здесь произошло?
В тишине, наступившей после вспышки царского гнева, снова заговорил Ту:
— Ваше Величество, нас с самого начала водили за нос. Говорящая кошка — сплошной обман. Это — мошенничество.
— Что?
— Ваше Величество, разве вы никогда не слышали о людях, которые могут говорить так, что кажется, будто говорит совсем другой человек?
Кулл густо покраснел.
— Да, во имя Валки! Я настоящий дурак, раз позабыл об этом! Старый колдун из Лемурии обладал этим даром... Но кто же говорил за...
— Китулос! — воскликнул Ту. — И я оказался таким же дураком, не принимая его в расчет. Пусть он и раб, но он же величайший ученый Валузии и мудрейший человек во всех Семи Царствах. К тому же он раб этой злодейки Делькарды, которая — слава богам! — уже корчится на дыбе.
Кулл громко чертыхнулся.
— Да, — помрачнев уверил Ту своего господина. — Когда я узнал, что вы ускакали неведомо куда, я заподозрил измену. Тогда я и припомнил, что Китулос обладает способностью чревовещания, а также то, что кошка всегда рассказывала вам лишь о мелочах, но никогда не произносила великих пророчеств, придумывая путаные отговорки. Тогда-то я понял, что Делькарда подсунула вам эту кошку и Китулоса, чтобы одурачить вас и втереться в доверие, а потом обречь вас на смерть. Я послал за Делькардой, приказал пытать ее и она во всем созналась. У нее были коварные планы... И подумайте только, раб должен был день и ночь сопровождать Саремес. Как же иначе, раз ему приходилось чревовещать и морочить вам голову.
— А где же Китулос? — спросил Кулл.
— Он исчез, когда я явился в покои Саремес и...
— Эй, Кулл! — донесся до царя чей-то жизнерадостный голос, и в дверях появился мужчина, похожий на бородатого эльфа. Его сопровождала стройная испуганная девушка.
— Ка-ну и Делькарда! Так, значит, палачи еще не выпытали все твои тайны!
— Ваше Величество! — воскликнула красавица, бросившись к царю и упав на колени пред ним. Она обвила руками могучие ноги Кулла. — Ваше Величество, они обвинили меня в ужасных вещах! Может быть я и виновата в том, что обманула вас, господин мой, но я не желала вам ничего плохого! Я хотела только выйти замуж за Кулра Тума!
Кулл поднял девушку на ноги. Он еще сердился, но ему было жаль красавицу. Видно было, что девушка очень испугана и раскаивается.
— Кулл, — воскликнул Ка-ну. — Хорошо, что я вернулся именно сейчас, а не то ты с Ту перевернул бы все царство с ног на голову!
Советник скривился, но ничего не сказал. Он постоянно ревновал к посланнику пиктов, который тоже был ближайшим советником Кулла.
— Я возвращаюсь и что же вижу? Во дворце суета, люди бегают, вопят и толкаются, непонятно зачем. Я отправил Брула и его всадников поискать тебя, а сам заглянул в камеру пыток — куда же мне еще было идти, раз уж Ту здесь раскомандовался...
От этих слов советник скривился еще сильнее.
— Да, в камеру пыток, — продолжал Ка-ну совершенно невозмутимо. — Там я обнаружил, что куча дураков собирается пытать маленькую Делькарду. Она рыдала и готова была признаться во всех смертных грехах. Только вот палачи Ту почему-то ей не верили. А ведь она всего лишь шаловливый ребенок. Вот я и притащил ее сюда. Послушай, Кулл, Делькарда говорила правду, утверждая, что Саремес — ее гостья и что эта кошка невероятно стара. Правда и то, что она кошка Древних, и что умней других кошек. Она приходит и уходит, когда ей это угодно. И все же она обычная кошка. У Делькарды были друзья среди придворных. Они-то и сообщили девушке о таких мелочах, как письмо, спрятанное в ножнах клинка, и об излишке в казне. Придворный, принесший весть, был одним из друзей Делькарды. Обнаружив излишек, он вначале сообщил об этом Делькарде, а потом царскому казначею. Ее “шпионы” были самыми верными твоими сторонниками. Их сообщения не приносили тебе вреда. Они знали, что Делькарда не может замыслить ничего дурного. Девушка же думала, что Китулос, говоря устами Саремес, завоюет твое доверие мелкими пророчествами. А потом убедит тебя разрешить ей выйти за Кулра Тума, она хотела добиться осуществления ее единственного заветного желания.
— Тогда выходит, что Китулос оказался предателем, — объявил Ту.
В этот миг у дверей покоев раздался шум и вошли стражники. Они тащили за собой высокого тощего человека со связанными за спиной руками. Лицо его было скрыто вуалью.
— Китулос!
— Да, это он, — подтвердил Ка-ну немного растерявшись.
Китулос носил вуаль, прикрывая лицо, чтобы скрыть движение губ и работу шейных мышц, когда он говорил вместо Саремес.
Кулл разглядывал безмолвную фигуру, стоявшую перед ним, подобно статуе. Все умолкли, как если бы по комнате пронесся порыв ледяного ветра. В воздухе повисла напряженная тишина. Делькарда глядела на своего бывшего раба расширившимися от страха глазами. Стражники сбивчиво рассказали, что раб был схвачен при попытке покинуть дворец. Он хотел воспользоваться одним из потайных выходов.
Вновь наступило напряженное молчание. Кулл шагнул вперед и протянул руку, чтобы сорвать вуаль с лица пленника. Царь спокойно встретил взгляд двух горящих глаза. Никто не заметил, как Ка-ну стиснул кулаки и напрягся, словно готовясь к яростной схватке.
Кулл уже коснулся к вуали, когда странный звук неожиданно нарушил молчание. Похоже было, что кто-то всем телом бьется об пол. Шум, казалось, доносился из стены, и Кулл, перелетев через комнату одним прыжком, навалился на панель, из-за которой доносился этот шум. Потайная дверь распахнулась, открыв вход в пыльный коридор. Там на полу лежал человек с заткнутым ртом, связанный по рукам и ногам. Слуги вытащили его оттуда и, освободив несчастного, помогли ему подняться на ноги.
— Китулос! — воскликнула Делькарда, узнав своего раба.
Кулл вздрогнул. Черты лица этого человека, уже не скрытые вуалью, были утонченными и добродушными. Больше всего он напоминал мудреца из детской сказки.
— Да, господа, — поклонился ученый-раб, приветствуя царя и собравшихся в комнате придворных. — Тот, на ком теперь моя вуаль, набросился на меня, выскочив из-за потайной двери. Он повалил меня и связал. Я долго лежал в этом пыльном коридоре. Я слышал, как самозванец отослал царя на Запретное Озеро. Видимо, он надеялся, что царь Валузии погибнет... Я не мог ничего сделать.
— Тогда кто же этот злодей?
Все взоры обратились к пленнику в вуали. Кулл вновь подошел к нему.
— Ваше Величество, берегись! — воскликнул подлинный Китулос. — Это...
Одним движением Кулл сорвал вуаль и отпрянул, вскрикнув. Делькарда завопила и упала в обморок, советники отступили, побледнев, а стражники, испугавшись, окаменели, пораженные ужасом.
Вместо лица у самозванца белел голый череп, глазницы которого пылали адским огнем!
— Тулса Обреченный! Так я и думал! — воскликнул Ка-ну.
— Да, это я — Тулса Обреченный. Трепещите, глупцы! — прозвучал голос, доносившийся словно из глубины пещеры. — Я — величайший из всех колдунов и твой извечный враг, Кулл из Атлантиды. В этот раз ты победил, но берегись! Я не собираюсь отступать.
Одним решительным движением колдун разорвал оковы на руках и пошел к двери сквозь расступившуюся толпу. Никто не посмел встать у него на пути.
— Ты чудовищный глупец, Кулл, — промолвил колдун уже у самой двери. — Иначе ты никогда бы не спутал меня с Китулосом, таким же дурнем, как и ты...
Кулл вынужден был согласиться с этим. Хотя мудрец и чародей были схожи ростом и обликом, плоть ужасного колдуна напоминала тело мертвеца. Царь застыл на месте. Но не от испуга, как остальные. Он был поражен столь неожиданным поворотом событий. Потом, когда все очнулись, словно пробуждаясь от сна, Брул ринулся вперед, охваченный безмолвной яростью. Его изогнутый меч сверкнул, как молния, и вонзился меж ребер Тулсы Обреченного, проткнув колдуна насквозь, так что конец клинка выступил из живота.
Брул отпрянул, рывком высвободил меч. Затем замахнулся, чтобы нанести, если нужно, еще один удар. Однако ни капли крови не выступило из раны, которая для обычного смертного была бы смертельной. Колдун повернулся и снисходительно усмехнулся.
— Я умер много столетий тому назад! — пробормотал он сквозь крепко сжатые зубы. — Я покину этот мир лишь когда пробьет мой час, не раньше. Видите, я не истекаю кровью. Она давно высохла в моих венах. Я чувствую лишь легкий холодок... Да и он пройдет, когда рана затянется... А теперь, шут, прочь с моего пути! Сейчас я покину вас, но я еще вернусь, и ты умрешь в мучениях, когда это случится... А пока подлечись, Кулл... и приготовься ко встрече со мной!
И пока Брул пытался понять, что же все таки происходит, а Кулл стоял, остолбенев от удивления, Тулса Обреченный перешагнул порог комнаты и у всех на глазах растворился в воздухе.
* * *
— По крайней мере, ты победил в этой схватке. Тулса Обреченный сам это признал, — сказал Ка-ну, обращаясь к Куллу. — В другой раз мы должны быть осторожнее. Этот колдун — воплощение Зла. Он владеет черной, нечестивой магией и ненавидит тебя. И еще он слуга Великого Змея, жрецов которого ты уничтожил.— Я не боюсь его, — ответил пикту Кулл. — Но в другой раз буду настороже и награжу колдуна ударом доброго меча, даже если его и в самом деле нельзя убить. Хотя лично я в этом сомневаюсь... У живого мертвеца должно быть уязвимое место. — Потом царь повернулся к Ту: — Почтеннейший советник, похоже на то, что у цивилизованных народов тоже существуют табу, раз люди не бывают на берегах Запретного Озера.
— Ваше Величество, это ведь не языческое табу, такое, как в твоем племени. — Ту отвечал сердито, ибо был возмущен тем, что Кулл разрешил Делькарде выйти замуж за ее избранника. — Это дело государственное. Запрет наложен, чтобы сохранить мир между Валузией и обитателями озера, которые сплошь отвратительные колдуны.
— Мы в Атлантиде уважаем табу, стараемся не оскорбить невидимых духов тигров и орлов, — кивнул Кулл. — А раз так, то нет никакой разницы между обычаями варваров и табу цивилизованных народов.
— Ваше Величество, вы должны опасаться Тулсы Обреченного. Пусть он пока скрылся, незрим и безвреден для нас, но он вернется, — попытался перевести разговор на другую тему старый советник.
— Ах, Кулл, — вздохнул Ка-ну, — Как трудна наша жизнь в сравнении с твоей. Брул и я в этом Зарфхане напились вдрызг, я свалился с лестницы и теперь хожу весь в синяках. А ты тем временем, залечивая раны, нежился в нечестивой лени на царственных шелках.
Кулл лишь наградил пикта кислым взглядом и, ничего не сказав, повернулся к нему спиной, уставившись на дремлющую Саремес.
— В этой кошке нет колдовства, Кулл, — подошел к своему другу и господину Брул Копьебой. — Она мудра, но вся ее мудрость в ее взгляде. Говорить она не умеет, зато глаза у нее поразительные. А в остальном это самая обычная кошка.
— Да, Брул, — вздохнул царь Кулл, любовно поглаживая ее шелковистую шкурку. — И все же — она волшебное существо... Очень древнее...