Страница:
Говард Роберт
Под пологом кровавых теней (Соломон Кейн - 2)
РОБЕРТ ГОВАРД
"Под пологом кровавых теней"
"Соломон Кейн - 2"
(Перевод с англ Ильи Рошаля, 1998)
Соломон Кейн, бесстрашный защитник слабых и обездоленных - один из наиболее ярких и интересных героев, вышедших из-под пера Роберта Говарда. Суровый пуританин, вооруженный острой шпагой и не знающими промаха пистолетами, в одиночку встает на пути предвечного Зла, вырвавшегося из самого сердца ада.
1
Лунный свет наполнял переливчатым мерцанием стоявшую между окутанными тенями деревьями туманную дымку, заставляя ее светиться обманчивым серебряным светом. Слабый ветерок что-то шептал, пробегая по долине. Он словно бы увлекал за собой некую тень, которая, впрочем, не принадлежала к сонму лунных. Кроме того, ветерок явственно отдавал дымом.
Высокий жилистый мужчина шел широким размеренным шагом. Несмотря на то что он вовсе не спешил, такой темп выдержать бы мог далеко не каждый. Человек этот отправился в путь ранним утром и с тех пор шагал безостановочно, оставив за спиной не один десяток лиг. Неожиданно он остановился.
Зоркие глаза неведомого путника, чутко реагирующие на любое изменение обстановки, не оставили без внимания едва заметное шевеление между деревьями. Человек опустил руку на рукоять тяжелой гибкой рапиры, бесшумно сошел с тропы и, словно призрак, растворился во мгле.
Сливаясь с тенями, он, крадучись, двинулся к месту, где услышал подозрительную возню. Путник напрягал зрение, всматриваясь в темные заросли. Здешние края были дикие и небезопасные; то, что таилось под покровом тьмы, запросто могло нести смерть неосторожному путешественнику. Наконец он что-то смог разглядеть, потому что убрал ладонь с эфеса и наклонился вперед. Это действительно был один из ликов Смерти, но отнюдь не тот, что мог его напугать.
- Пламя Гадеса! - пробормотал он. - Девушка! Кто же так с тобой обошелся, дитя? Тебе не надо меня бояться, - добавил он успокаивающе.
Девушка смотрела на него снизу вверх. Даже в темноте бросалась в глаза восковая бледность прекрасного личика.
- Что... кто... вы?.. - Даже несколько слов дались ей с трудом.
- Не кто иной, как бездомный скиталец. А также друг всех попавших в беду. - Таков был ответ незнакомца. Голос этого грозного с виду мужчины, явно поднаторевшего в искусстве пресекать ненужные жизни, оказался на удивление мягким и ласковым.
Девушка попыталась приподняться на локте, но силы ее покинули. Мужчина опустился рядом с ней на колени и аккуратно приподнял бедняжку, устроив ее голову у себя на плече. Усаживая девушку поудобнее, он коснулся ее груди спереди платье оказалось влажным и липким. На его руке остался кровавый след.
- Скажи, кто это был? - Он говорил с девушкой тихо и нежно, точно с испуганным ребенком.
- Ле Лу [Le Loup - волк (фр.)], - быстро слабеющим голосом прошептала умирающая девушка. - Бандиты зовут его... Волк... Его шайка... ворвалась в нашу деревню... что милей дальше в долине... Они грабили... убивали... жгли...
- Так вот почему здесь пахнет гарью, - пробормотал странник. Продолжай, дитя.
- Я пыталась убежать. Но он, Волк... преследовал меня... и поймал... а потом... - Ее голос задрожал, и девушка умолкла, не в силах продолжать дальше.
- Все в порядке, девочка, я понимаю. Но что дальше?
- Потом... он... он... ударил меня кинжалом... О, во имя всех святых, как больно!
Тоненькое тело мучительно изогнулось и обмякло. Мужчина бережно опустил девушку на землю и легким движением закрыл умершей глаза.
- Вот и все! - пробормотал он. Странник медленно поднялся на ноги, машинально отирая окровавленные руки о плащ. Глубокая морщина пролегла между его нахмуренных бровей, из-под которых сверкнули ледяные глаза. Но этот поразительный человек не стал сотрясать воздух поспешными обетами или проклятиями, призывая в свидетели ангелов и чертей. Мужчина в черном, похоже, знал истинную цену подобным словам.
- Жизнь за жизнь. - Вот и все, что сказал он. И голос его был абсолютно спокоен.
2
- Ты дурак! - В голосе, напоминавшем более рычание злобного хищника, прозвучала такая убийственная ярость, что навлекший ее на себя здоровенный бандит побледнел от страха, словно перепуганная белошвейка.
Названный дураком даже не попытался ничего возразить, только опустил глаза и переминался с ноги на ногу.
- И ты, и все остальные, с кем меня заставила общаться злодейка-судьба! - Говоривший наклонился вперед и грохнул жилистым кулаком по неструганым доскам грубо сколоченного стола, который разделял собеседников.
Это был рослый, ладно скроенный мужчина, наделенный гибкостью и силой леопарда. И такой же жестокий. Лицо у него было худое, узкое и хищное, а в глубине беспощадных глаз плясало свирепое и сумасшедшее веселье.
Человек, которого он распекал, наконец осмелился подать голос:
- Говорю же тебе, этот Соломон Кейн - чистый демон из преисподней!
- Чушь! Он такой же человек, что и ты, болван! И так же запросто подохнет от пистолетной пули или хорошего удара кинжалом!
- Ты скажи это Жану, Жаку и Ла-Косте, - мрачно ответил второй. - Они бы с тобой согласились. Ну и где все они теперь? Не худо бы тебе пообщаться по этому поводу с горными волками, которые уже дочиста обглодали их кости. А где, по-твоему, прячется этот Кейн? Мы облазили все горы сверху донизу, обошли все долины на многие лиги кругом - нигде ни малейшего следа! Повторяю тебе, Ле Лу, он по ночам выскакивает прямо из адова пекла! Я как чувствовал, не надо было вешать того монаха! Вот гад, он уже месяц в раю тренькает на арфе, а у меня все еще душа не на месте!
- Вот это точно, - согласился тот, кого называли Волком. - В заднице она у тебя.
Ле Лу раздраженно забарабанил пальцами по столу. Нельзя было назвать его внешность отталкивающей, хотя черты его лица носили печать всевозможных безумств и пороков. Но, тем не менее, это было лицо человека, умеющего думать. И суеверий своих недалеких подчиненных бандит не разделял.
- Говорю тебе в последний раз, выкинь из головы эту чушь, - рявкнул он. - Ублюдку просто повезло наткнуться на хорошо укрытую пещеру или какое-нибудь неизвестное нам ущелье. Там-то эта крыса и отсиживается в течение дня...
- ...а по ночам вылезает наружу, словно упырь из могилы, и убивает нас одного за другим, - мрачно закончил его собеседник. - Он режет нас, что твой волк оленей... Боже правый, Ле Лу, ты вот называешь себя Волком, но, помяни мое слово, нарвался ты в конце концов на хищника с зубами поболее твоих! Мы и прознали про этого парня, только когда нашли Жана, - уж кто, как не он, был первостатейный драчун из всех тех, кого черти в аду ждут не дождутся! А мы находим его приколотым к дереву, словно туза пик, да еще собственным кинжалом. И на щеках у бедолаги вырезаны буквы - С. Л. К.!
Нет, ты послушай. Потом пришел черед Хуана Испанца. Когда мы на него набрели, он промучился еще ровно столько, чтобы поведать нам, что его замочил здоровенный англичанин по имени Соломон Кейн. И что, мол, поклялся он извести всю нашу банду! Дальше - больше! Ла-Коста, фехтовальщик, уступающий мастерством разве что тебе, отправляется на поиски этого чертова англичанина. Клянусь чертями геенны огненной, он таки его нашел! А мы, в свою очередь, нашли Ла-Косту. Он был почти как новенький, только вот мертвый, с одной-единственной аккуратной дырочкой в груди от шпаги. Что же теперь? Ждать, пока Соломон Кейн - этот адский цербер, будь он неладен, перебьет нас одного за другим?
- Лучшие наши парни приняли смерть от рук бешеного англичанина. Что-то надо делать, тут ты прав, - наконец признал предводитель бандитов. - Ладно, скоро вернутся наши с маленькой прогулки к тому сквалыге-отшельнику. Придут, тогда и покумекаем, что делать будем. Не век же этому Кейну отсиживаться в горах? Стоит ему высунуться и... Эт-то что еще такое?!
Мужчины резко обернулись ко входу в пещеру, служившую им жильем. На стол между разбойниками легла чья-то тень. Сквозь каменный лаз, шатаясь из стороны в сторону и цепляясь за стены, в пещеру ввалился человек. Рубаха его была обильно залита кровью. Он смотрел прямо перед собой и, похоже, с трудом соображал, что происходит. Бандит из последних сил сделал еще пару шагов, но тут ноги его отказали, и он рухнул прямо на стол, а затем сполз на пол, заляпав дерево кровью.
- Дьяволы ада! - выругался Волк, подхватывая бессильно обмякшее тело и водворяя его на скамью. - Где остальные, разрази тебя гром?!
- Мертвы... Все мертвы...
- Что значит мертвы? Да говори же ты, ублюдок, чтобы тебя Сатана уволок!
Волк злобно тряс умирающего, в то время как второй разбойник застыл столбом, выпучив в ужасе глаза.
- Мы... добрались к избушке затворника... только луна вышла... пробормотал бандит, приходя в сознание. - Мне выпало остаться снаружи... на стреме... Остальные вошли в избушку... Посмотреть, как Марсель будет пытать старого засранца... Чтобы этот чертов отшельник... выдал нам... где заныкал свое золотишко...
- Ну да, да, понятно! Дальше давай! - Волк буквально с ума сходил от нетерпения.
- Дальше... полыхнуло огнем... избушка аж взлетела выше деревьев.. Потом пошел огненный дождь... и я сквозь пламя увидел... отшельника, а рядом с ним высокого малого в черном... Они появились из-за деревьев...
- Соломон Кейн! - побледнел недавний собеседник Волка. - Я тебя предупреждал, Ле Лу! Вот мы и допрыгались! Он...
- Заткнись, урод! - гаркнул главарь. - А ты продолжай! И смотри мне, не вздумай сдохнуть!
- Я побежал... Кейн погнался за мной... этот дьявол настиг меня... но я вырвался и убежал... и подоспел сюда прежде... Черт, я умираю!..
Раненый опять начал сползать со скамьи, навалившись всем телом на стол.
Волк свирепо пнул его в бок, приводя в чувство.
- Дьяволы и святые угодники! - взревел он. - Скажи, скажи, как он выглядит, этот ублюдок Кейн!
- Как... как Сатана... - выдохнул раненый.
Голос его угас, и жизнь оставила разбойника. Мертвое тело окончательно сползло на каменный пол и осталось там лежать грудой кровавых тряпок.
- Эт-т-то и ест-т-ть с-сам С-сат-т-тана! - заикаясь, пролепетал второй бандит. - Я ж-же т-т-тебе гов-в-ворил! Это сам р-рогатый во п-плоти! Мы п-проп-пали!..
Он выпучил глаза и замолк: в пещеру ввалился еще один перепуганный разбойник.
- Кейн?
- Да! - Волк был настолько выбит из колеи свалившимися на него новостями, что не смог даже с ходу соврать. - Ты там повнимательнее, Ла Мон! Сейчас мы с Крысой к тебе подойдем.
Разбойник выскочил, и Ле Лу повернулся к подельщику.
- Стало быть, банде конец, - протянул он. - Я, ты да этот придурок Ла Мон - вот и все, что осталось. Не густо... Что делать будем?
Совсем потерявший от страха голову Крыса с трудом выдавил:
- Бе-бе-бежать!
- Бе-бе, бе-бе, - передразнил его Волк. - Значит, так. По-быстрому сгребаем цацки и золотишко из этих сундуков и делаем ноги через потайной ход.
Поняв, что никто не собирается задерживаться здесь больше, чем необходимо, и у него появился шанс избежать встречи с ужасным Соломоном Кейном, Крыса оживился.
- А как же Ла Мон? - спросил он у главаря.
- Да черт с этим ворюгой. Пускай себе караулит. Дурак как раз задержит англичанина ровно на столько, чтобы мы успели смыться. Тебе что, больно надо делить добро натрое, когда можно пополам?
Тупую и злобную рожу Крысы перекосила гаденькая ухмылочка. Потом до него неожиданно
дошло:
- Что значит "задержит" англичанина?.. Подожди-ка! Он, что, - Крыса носком сапога ткнул в мертвого бандита, - говоря, что подоспел сюда "прежде", имел в виду, что Кейн по пятам за ним направляется... Сюда!?
Волк только оскалился в ответ, нетерпеливо мотнув головой в сторону сундуков с сокровищами. Крыса поспешно бросился к бандитской казне.
Огарок свечи, стоявший в глиняном черепке на столе, освещал безумную сцену. Дрожащее, мечущееся пламя отбрасывало желтые блики на стол, стены, пол и отражалось мутным пятном в луже крови, все шире растекающейся из-под мертвого тела; оно играло на самоцветах и золоте, которые жадные руки торопливо выгребали из окованных медными полосами походных сундуков, выстроенных в ряд вдоль стены.
Если бы в этот момент в пещере мог оказаться сторонний наблюдатель, он, несомненно, обратил бы внимание, что глаза Волка блестят тем же металлическим блеском, что и его кинжал, до поры до времени укрытый в ножнах.
На то, чтобы выгрести сокровища из сундуков, Крыса затратил не так уж мало времени. Наконец их содержимое было вывалено мерцающей грудой прямо на заплеванный и залитый кровью пол. На мгновение Волк замер, прислушиваясь. Нет, вроде снаружи все было тихо, и мужчина расслабился. Хотя живое воображение Ле Лу тут же нарисовало зловещую картину: убийца в черном Соломон Кейн - беззвучно крадется во тьме, пробираясь сквозь ночной лес, по его душу. Невесомый силуэт среди призрачных теней...
Волк злорадно хохотнул. Ну уж нет, сказал он себе, до него Кейну никогда не добраться, он, Ле Лу, слишком для него умен. На сей раз англичанин останется в дураках.
- Еще сундук забыл, - буркнул он, указывая разбойнику на окованный медью ящик.
Крыса чертыхнулся и послушно нагнулся над сокровищами, на которые ему указал главарь. Волк одним звериным прыжком преодолел разделяющее их расстояние, рука его стремительно рассекла воздух. Крыса, не издав ни звука, рухнул на пол, заливая кровью золотые россыпи. Аккурат между лопаток жадного разбойника торчал кинжал.
- С чего ты, тупица, решил, что я вообще собираюсь что-то делить? хмыкнул себе под нос Ле Лу, выдергивая окровавленный клинок и вытирая его о камзол мертвеца. - А теперь разберемся с Ла Моном...
Волк повернулся было к выходу, но замер как вкопанный. А потом и вовсе попятился назад.
Сперва ему показалось, что перед ним действительно появился сам Сатана, сгустившийся из клубов мрака. Но, отогнав от себя прочь дурацкие выдумки покойного Крысы, он понял, что это всего лишь человек. Человек в черном. Удивительная неподвижность которого в обманчивом свете воскового огарка действительно придавала ему сходство с тенью.
Незнакомец был очень высок, по меньшей мере не уступая ростом самому Ле Лу, и с головы до ног закутан в черное. Такая облегающая, простая и лишенная украшений одежда - от грубых черных башмаков до мягкой фетровой шляпы - выдавала в нем пуританина и удивительно гармонировала с удлиненным сумрачным лицом. О, что это было за лицо - угрюмое и замкнутое, поразительно бледное, оно поистине придавало человеку в черном вид выходца с того света! А густые нахмуренные брови и впрямь наводили на мысли о Сатане...
Широкие плечи и длинные руки безошибочно выдавали в незнакомце фехтовальщика, равно как и тяжелая рапира, которую он держал наготове. Ле Лу сразу понял, что, несмотря на отсутствие драгоценных камней на эфесе, который никогда не знал позолоты, это было серьезное и смертоносное оружие.
Глаза пришельца - большие, глубоко посаженные, немигающие - смотрели на бандита в упор. Волк, глядя в них гораздо дольше, чем ему хотелось бы, так и не понял, какого они цвета. Пожалуй, единственным, что нарушало мефистофельский облик незнакомца, был высокий чистый лоб, сейчас наполовину скрытый надвинутой шляпой. Ле Лу особенно поразил этот контраст: лицо мечтателя, идеалиста, интересующегося лишь собственным внутренним миром, и непроницаемые, как арктические льды, глаза фанатика и прирожденного убийцы. И тут крылось определенное родство душ этих людей, знавших истинную цену жизни и смерти. Любой, кому довелось бы сравнить глаза двух мужчин, отметил бы наполнявшую их колоссальную жизненную силу и несгибаемую волю. Но на том сходство и кончалось.
Глаза главаря разбойников напоминали ограненный темный обсидиан. Их поверхность переливалась эффектным мерцающим светом, но он не мог проникнуть в зловещие глубины. Эти самоуверенные глаза выдавали в их хозяине человека сильного, бесстрашного до безрассудства и... крайне жестокого.
Очи же человека в черном сурово взирали на окружающее из-под нависших бровей, проникая в одному ему известные глубины мироздания, и напоминали алмаз чистейшей воды. Тот, кто заглядывал в них, рисковал затеряться в холодной гипнотической глубине зрачков. Это были глаза Бича Божьего.
Сейчас взгляды этих личностей скрестились, точно шпаги. Волк, привыкший внушать людям страх и подавлять их волю, впервые в жизни ощутил желание отвести взор, непривычный холодок пробежал по его позвоночнику. И француз, больше всего ценивший в жизни риск и острые ощущения, попытался отогнать от себя это неприятное чувство смехом.
- Соломон Кейн, полагаю? - поинтересовался он, постаравшись придать голосу выражение вежливой скуки.
- Да, Соломон Кейн. - Глубокий голос резонировал в тесной пещере. Готовы ли вы предстать пред Господом нашим?
- Сию же минуту, моншер, - отвесил издевательский поклон Ле Лу. Причем, заметьте, более готовым, чем теперь, вряд ли когда буду. Позвольте задать вам тот же самый вопрос, моншер.
- Без сомнения, я неудачно выразился, - бесстрастно ответил Кейн. Давайте скажем так: готовы ли вы предстать пред своим хозяином Сатаной?
- Вот вы о чем, моншер... - Ле Лу с нарочитой беззаботностью рассматривал свои ногти. - Можете быть уверены, что я в любой момент готов представить его рогатому величеству полный отчет о своих делах. Хотя, по вполне понятным причинам, не собираюсь делать это в ближайшее время.
Волку не надо было гадать, что сталось с Ла Моном: само присутствие Кейна в пещере красноречиво свидетельствовало о судьбе бандита. Так что смотреть на окровавленную рапиру англичанина было необязательно.
- Вы мне лучше скажите другое, моншер,- миролюбиво поинтересовался Ле Лу, - Какого дьявола вам понадобилось сживать со свету всю мою банду, чем она вам не угодила? И было бы интересно услышать, каким образом вы сумели отделаться от целой толпы моих остолопов.
- Ответ на ваш второй вопрос, сударь, на удивление прост, - сказал Кейн. - Дело в том, что это именно я распустил слух, будто у отшельника на черный день где-то припрятан мешок золота. Я знаю, что этот презренный металл притягивает разного рода подонков, как падаль - стервятников. И, как видите, я и сейчас не ошибся.
Мне не составило особого труда проследить пару дней и ночей за хижиной затворника. Как только я заметил приближение ваших негодяев, я предупредил святого человека, и мы вместе укрылись в чаще неподалеку от избушки. Дальше было еще легче: как только разбойники оказались внутри, мне осталось лишь высечь огонь и запалить фитиль. Огонь быстро пробежал между деревьями и воспламенил бочонок с порохом, который я заблаговременно заложил под пол хижины. Именно взрыв порохового заряда вдребезги разнес домик. И среди дыма и пламени чертова дюжина грешников прямиком отправилась в ад. Одному, правда, посчастливилось унести ноги. Но я настиг его в лесу и, не случись мне споткнуться о корень и упасть, добил бы негодяя наверняка.
- Монтер! - Ле Лу отвесил шутовской поклон пуританину. - Позвольте выразить вам мое восхищение. Я впервые встречаюсь со столь умным и решительным противником. Но, дьявол вас раздери, соизвольте же наконец объясниться, почему вы вцепились в меня, точно клещ в собаку?
- Несколько месяцев назад вам с вашей шайкой случилось разграбить деревушку в долине, - продолжал Кейн с каменным выражением лица, и лишь в его глазах разгоралось опасное пламя. - Не мне вам рассказывать, что там происходило, Ле Лу. Среди прочих невинных жертв оказалась одна девушка, по виду сущий ребенок. Несчастное дитя обмануло внимание палачей и бежало, стараясь спастись от вашей скотской похоти. Но вы настигли ее! Ничто не удержало вас от того, чтобы надругаться над ней и, напоследок ткнув кинжалом, оставить умирать в лесу. Я случайно набрел на нее незадолго до того, как несчастная скончалась. И над ее бездыханным телом я пообещал себе, что непременно выслежу вас и убью.
- Хм-хм... - Ле Лу наморщил лоб, пытаясь припомнить те события, о которых говорил пуританин. - Mon Dieu! Да разве упомнишь всех девок, которых я где-то бросил? Впрочем, вроде что-то такое припоминаю... Ага, тут замешаны нежные чувства! Кто мог подумать, что вы, моншер, окажитесь столь влюбчивы! Полноте, друг мой, на белом свете полным-полно баб, которые сочтут за честь переспать с такими мужчинами, как мы. Стоит ли ревновать?
- Придержи язык, Ле Лу! - Кейн повысил голос, что с ним случалось крайне редко. - Мне еще не приходилось пытать людей до смерти, но, во имя Господа нашего, ты меня искушаешь пожертвовать своей бессмертной душой!
Его тон и в особенности божба, совершенно невообразимая на устах такого человека, как Кейн, заставили Ле Лу несколько протрезветь. Глаза разбойника сузились, рука легла на рукоять рапиры. Однако он как ни в чем не бывало продолжил.
- Кем она вам доводилась, моншер? - поинтересовался он небрежно. Супругой? Кейн ответил:
- Я ее никогда прежде не видел.
- Nom d'un nom! - разразился француз отменной бранью. - Странный вы человек, моншер. Получается, что вы просто приняли на себя обет кровной мести из-за деревенской потаскухи, которую впервые увидели.
- Это, сударь, не ваше дело. Вам станется и того, что я на себя возложил.
По правде говоря, Кейн сам бы затруднился подобрать своим поступкам логичное объяснение. Да он никогда и не занимался дурацким самокопанием. Фанатикам вроде него достаточно самых простых побуждений, чтобы перейти к немедленным действиям. Но уж если пуританин выбирал себе мишень, то не терпел никаких препятствий на своем пути и всегда добивался цели.
- Вы, моншер, безусловно правы. - Ле Лу затягивал эту странную беседу как только мог. Он сейчас был готов согласиться с чем угодно, лишь бы выиграть несколько дополнительных секунд. Дело в том, что хитроумный француз дюйм за дюймом отодвигался назад, да так ловко, что даже у Кейна, точно ястреб с мыши, не сводившего с него глаз, не зародилось ни малейших подозрений.
- Моншер, - продолжал Волк. - Вы, несомненно, кажетесь самому себе неким доблестным паладином. То и дело, словно истинный Галахад, вступаетесь за слабых. Но вам не хуже меня известно, что на самом деле эти жалкие людишки просто не стоят ваших стараний. А на полу перед вами лежит императорский выкуп - ключ к настоящей власти. Давайте разделим его по справедливости, а потом, раз уж я вам так несимпатичен, - nom d'un nom! отправимся каждый своим путем!
Кейн двинулся вперед, кажущееся нерушимым спокойствие его ледяного взора растаяло, и его прозрачные глаза разгорелись зловещим пламенем. Сейчас он больше всего напоминал гигантского черного кондора, готового броситься на свою добычу.
- Вы полагаете, сударь, что я такой же алчный негодяй, как и вы?
Ле Лу внезапно откинул голову и расхохотался во всю глотку, да так, что эхо пошло гулять по пещере. Глаза француза горели какой-то полубезумной бравадой и вроде бы совершенно неуместной дружеской насмешкой.
- Боги ада, ни в коем случае! У меня и в мыслях не было равнять вас с собой! Увы, моншер Кейн, вы просто надутый глупец! Mon Dieu, да вы по гроб жизни не останетесь без работы, вздумай вы мстить за всех тех девок, каких я почтил своим вниманием!
- Клянусь ликами Смерти, не имеет смысла тратить время не общение с таким подлецом! - взорвался Кейн. Его жилистое тело с удивительной скоростью метнулось вперед, будто выпущенная из лука стрела.
Но Ле Лу удалось опередить пуританина - мерзавец безукоризненно рассчитал время... Француз, не уступавший стремительностью движений Кейну, оглашая пещеру богохульным хохотом, ловко отпрыгнул назад и пинком опрокинул стол, отбросив его под ноги пуританину. Огарок свечи покатился по полу и погас. Воцарился кромешный мрак.
Рапира Кейна со свистом вспарывала темноту, описывая круги перед англичанином, но тщетно! Враг словно бы провалился сквозь землю.
- Прощайте, моншер Галахад! - издевательски донеслось до Соломона Кейна откуда-то спереди.
Пуританин кинулся на голос со всей яростью человека, охваченного праведным гневом, но... с размаху налетел на каменную стену. Он в бешенстве набросился на нее с кулаками, осыпая холодный камень бранью, но - увы! тот оставался глух к его усилиям. Ему показалось, будто откуда-то из глубин горы до него долетел отзвук глумливого хохота.
Соломон Кейн вернулся назад, ко входу в пещеру, смутно вырисовывавшемуся на фоне предрассветного мрака. Быть может, его враг решил проскользнуть мимо него и незамеченным выскочить из пещеры? Но сколько он ни стоял, напряженно вглядываясь в темноту, человеческий силуэт так и не появился в каменном проеме. Когда же наконец Кейн нащупал свечу и вновь зажег ее, никакого Ле Лу не оказалось и в помине. Только он сам да мертвец, усыпанный золотом.
3
Темные воды огласил угрюмый навязчивый рокот: "Тум, тум, тум"ритмично повторялось снова и снова. Откуда-то издали в ответ доносилось едва слышное глухое: "Там, там, там". Пульсирующие голоса тамтамов перекликались друг с другом. Какие вести передавали они? Какие чудовищные тайны проносились в эту ночь над жившими под покровом ночи своей загадочной жизнью джунглями, не нанесенными ни на одну карту?
* * *
- Ты уверен, что это именно та самая бухта, где бросил якорь испанский галеон?
- Да, сеньор, она самая! Ниггер клянется, что именно в этом месте белый человек покинул судно и отправился в джунгли один-одинешенек.
Кейн угрюмо кивнул:
- Тогда я высаживаюсь здесь. Один. Будете ждать меня в течение семи дней. Если я к тому времени не вернусь или тем или иным способом не дам о себе знать, вы вольны плыть куда пожелаете.
- Да, сеньор.
Волны мягко накатывали на борт шлюпки, когда Кейн, провожаемый ночным ветром да безумолчной беседой тамтамов, плыл к берегу. Деревня, к которой лежал его путь, стояла на речном берегу, в нескольких лигах от побережья. Сейчас густые мангровые заросли не давали разглядеть ее огни.
"Под пологом кровавых теней"
"Соломон Кейн - 2"
(Перевод с англ Ильи Рошаля, 1998)
Соломон Кейн, бесстрашный защитник слабых и обездоленных - один из наиболее ярких и интересных героев, вышедших из-под пера Роберта Говарда. Суровый пуританин, вооруженный острой шпагой и не знающими промаха пистолетами, в одиночку встает на пути предвечного Зла, вырвавшегося из самого сердца ада.
1
Лунный свет наполнял переливчатым мерцанием стоявшую между окутанными тенями деревьями туманную дымку, заставляя ее светиться обманчивым серебряным светом. Слабый ветерок что-то шептал, пробегая по долине. Он словно бы увлекал за собой некую тень, которая, впрочем, не принадлежала к сонму лунных. Кроме того, ветерок явственно отдавал дымом.
Высокий жилистый мужчина шел широким размеренным шагом. Несмотря на то что он вовсе не спешил, такой темп выдержать бы мог далеко не каждый. Человек этот отправился в путь ранним утром и с тех пор шагал безостановочно, оставив за спиной не один десяток лиг. Неожиданно он остановился.
Зоркие глаза неведомого путника, чутко реагирующие на любое изменение обстановки, не оставили без внимания едва заметное шевеление между деревьями. Человек опустил руку на рукоять тяжелой гибкой рапиры, бесшумно сошел с тропы и, словно призрак, растворился во мгле.
Сливаясь с тенями, он, крадучись, двинулся к месту, где услышал подозрительную возню. Путник напрягал зрение, всматриваясь в темные заросли. Здешние края были дикие и небезопасные; то, что таилось под покровом тьмы, запросто могло нести смерть неосторожному путешественнику. Наконец он что-то смог разглядеть, потому что убрал ладонь с эфеса и наклонился вперед. Это действительно был один из ликов Смерти, но отнюдь не тот, что мог его напугать.
- Пламя Гадеса! - пробормотал он. - Девушка! Кто же так с тобой обошелся, дитя? Тебе не надо меня бояться, - добавил он успокаивающе.
Девушка смотрела на него снизу вверх. Даже в темноте бросалась в глаза восковая бледность прекрасного личика.
- Что... кто... вы?.. - Даже несколько слов дались ей с трудом.
- Не кто иной, как бездомный скиталец. А также друг всех попавших в беду. - Таков был ответ незнакомца. Голос этого грозного с виду мужчины, явно поднаторевшего в искусстве пресекать ненужные жизни, оказался на удивление мягким и ласковым.
Девушка попыталась приподняться на локте, но силы ее покинули. Мужчина опустился рядом с ней на колени и аккуратно приподнял бедняжку, устроив ее голову у себя на плече. Усаживая девушку поудобнее, он коснулся ее груди спереди платье оказалось влажным и липким. На его руке остался кровавый след.
- Скажи, кто это был? - Он говорил с девушкой тихо и нежно, точно с испуганным ребенком.
- Ле Лу [Le Loup - волк (фр.)], - быстро слабеющим голосом прошептала умирающая девушка. - Бандиты зовут его... Волк... Его шайка... ворвалась в нашу деревню... что милей дальше в долине... Они грабили... убивали... жгли...
- Так вот почему здесь пахнет гарью, - пробормотал странник. Продолжай, дитя.
- Я пыталась убежать. Но он, Волк... преследовал меня... и поймал... а потом... - Ее голос задрожал, и девушка умолкла, не в силах продолжать дальше.
- Все в порядке, девочка, я понимаю. Но что дальше?
- Потом... он... он... ударил меня кинжалом... О, во имя всех святых, как больно!
Тоненькое тело мучительно изогнулось и обмякло. Мужчина бережно опустил девушку на землю и легким движением закрыл умершей глаза.
- Вот и все! - пробормотал он. Странник медленно поднялся на ноги, машинально отирая окровавленные руки о плащ. Глубокая морщина пролегла между его нахмуренных бровей, из-под которых сверкнули ледяные глаза. Но этот поразительный человек не стал сотрясать воздух поспешными обетами или проклятиями, призывая в свидетели ангелов и чертей. Мужчина в черном, похоже, знал истинную цену подобным словам.
- Жизнь за жизнь. - Вот и все, что сказал он. И голос его был абсолютно спокоен.
2
- Ты дурак! - В голосе, напоминавшем более рычание злобного хищника, прозвучала такая убийственная ярость, что навлекший ее на себя здоровенный бандит побледнел от страха, словно перепуганная белошвейка.
Названный дураком даже не попытался ничего возразить, только опустил глаза и переминался с ноги на ногу.
- И ты, и все остальные, с кем меня заставила общаться злодейка-судьба! - Говоривший наклонился вперед и грохнул жилистым кулаком по неструганым доскам грубо сколоченного стола, который разделял собеседников.
Это был рослый, ладно скроенный мужчина, наделенный гибкостью и силой леопарда. И такой же жестокий. Лицо у него было худое, узкое и хищное, а в глубине беспощадных глаз плясало свирепое и сумасшедшее веселье.
Человек, которого он распекал, наконец осмелился подать голос:
- Говорю же тебе, этот Соломон Кейн - чистый демон из преисподней!
- Чушь! Он такой же человек, что и ты, болван! И так же запросто подохнет от пистолетной пули или хорошего удара кинжалом!
- Ты скажи это Жану, Жаку и Ла-Косте, - мрачно ответил второй. - Они бы с тобой согласились. Ну и где все они теперь? Не худо бы тебе пообщаться по этому поводу с горными волками, которые уже дочиста обглодали их кости. А где, по-твоему, прячется этот Кейн? Мы облазили все горы сверху донизу, обошли все долины на многие лиги кругом - нигде ни малейшего следа! Повторяю тебе, Ле Лу, он по ночам выскакивает прямо из адова пекла! Я как чувствовал, не надо было вешать того монаха! Вот гад, он уже месяц в раю тренькает на арфе, а у меня все еще душа не на месте!
- Вот это точно, - согласился тот, кого называли Волком. - В заднице она у тебя.
Ле Лу раздраженно забарабанил пальцами по столу. Нельзя было назвать его внешность отталкивающей, хотя черты его лица носили печать всевозможных безумств и пороков. Но, тем не менее, это было лицо человека, умеющего думать. И суеверий своих недалеких подчиненных бандит не разделял.
- Говорю тебе в последний раз, выкинь из головы эту чушь, - рявкнул он. - Ублюдку просто повезло наткнуться на хорошо укрытую пещеру или какое-нибудь неизвестное нам ущелье. Там-то эта крыса и отсиживается в течение дня...
- ...а по ночам вылезает наружу, словно упырь из могилы, и убивает нас одного за другим, - мрачно закончил его собеседник. - Он режет нас, что твой волк оленей... Боже правый, Ле Лу, ты вот называешь себя Волком, но, помяни мое слово, нарвался ты в конце концов на хищника с зубами поболее твоих! Мы и прознали про этого парня, только когда нашли Жана, - уж кто, как не он, был первостатейный драчун из всех тех, кого черти в аду ждут не дождутся! А мы находим его приколотым к дереву, словно туза пик, да еще собственным кинжалом. И на щеках у бедолаги вырезаны буквы - С. Л. К.!
Нет, ты послушай. Потом пришел черед Хуана Испанца. Когда мы на него набрели, он промучился еще ровно столько, чтобы поведать нам, что его замочил здоровенный англичанин по имени Соломон Кейн. И что, мол, поклялся он извести всю нашу банду! Дальше - больше! Ла-Коста, фехтовальщик, уступающий мастерством разве что тебе, отправляется на поиски этого чертова англичанина. Клянусь чертями геенны огненной, он таки его нашел! А мы, в свою очередь, нашли Ла-Косту. Он был почти как новенький, только вот мертвый, с одной-единственной аккуратной дырочкой в груди от шпаги. Что же теперь? Ждать, пока Соломон Кейн - этот адский цербер, будь он неладен, перебьет нас одного за другим?
- Лучшие наши парни приняли смерть от рук бешеного англичанина. Что-то надо делать, тут ты прав, - наконец признал предводитель бандитов. - Ладно, скоро вернутся наши с маленькой прогулки к тому сквалыге-отшельнику. Придут, тогда и покумекаем, что делать будем. Не век же этому Кейну отсиживаться в горах? Стоит ему высунуться и... Эт-то что еще такое?!
Мужчины резко обернулись ко входу в пещеру, служившую им жильем. На стол между разбойниками легла чья-то тень. Сквозь каменный лаз, шатаясь из стороны в сторону и цепляясь за стены, в пещеру ввалился человек. Рубаха его была обильно залита кровью. Он смотрел прямо перед собой и, похоже, с трудом соображал, что происходит. Бандит из последних сил сделал еще пару шагов, но тут ноги его отказали, и он рухнул прямо на стол, а затем сполз на пол, заляпав дерево кровью.
- Дьяволы ада! - выругался Волк, подхватывая бессильно обмякшее тело и водворяя его на скамью. - Где остальные, разрази тебя гром?!
- Мертвы... Все мертвы...
- Что значит мертвы? Да говори же ты, ублюдок, чтобы тебя Сатана уволок!
Волк злобно тряс умирающего, в то время как второй разбойник застыл столбом, выпучив в ужасе глаза.
- Мы... добрались к избушке затворника... только луна вышла... пробормотал бандит, приходя в сознание. - Мне выпало остаться снаружи... на стреме... Остальные вошли в избушку... Посмотреть, как Марсель будет пытать старого засранца... Чтобы этот чертов отшельник... выдал нам... где заныкал свое золотишко...
- Ну да, да, понятно! Дальше давай! - Волк буквально с ума сходил от нетерпения.
- Дальше... полыхнуло огнем... избушка аж взлетела выше деревьев.. Потом пошел огненный дождь... и я сквозь пламя увидел... отшельника, а рядом с ним высокого малого в черном... Они появились из-за деревьев...
- Соломон Кейн! - побледнел недавний собеседник Волка. - Я тебя предупреждал, Ле Лу! Вот мы и допрыгались! Он...
- Заткнись, урод! - гаркнул главарь. - А ты продолжай! И смотри мне, не вздумай сдохнуть!
- Я побежал... Кейн погнался за мной... этот дьявол настиг меня... но я вырвался и убежал... и подоспел сюда прежде... Черт, я умираю!..
Раненый опять начал сползать со скамьи, навалившись всем телом на стол.
Волк свирепо пнул его в бок, приводя в чувство.
- Дьяволы и святые угодники! - взревел он. - Скажи, скажи, как он выглядит, этот ублюдок Кейн!
- Как... как Сатана... - выдохнул раненый.
Голос его угас, и жизнь оставила разбойника. Мертвое тело окончательно сползло на каменный пол и осталось там лежать грудой кровавых тряпок.
- Эт-т-то и ест-т-ть с-сам С-сат-т-тана! - заикаясь, пролепетал второй бандит. - Я ж-же т-т-тебе гов-в-ворил! Это сам р-рогатый во п-плоти! Мы п-проп-пали!..
Он выпучил глаза и замолк: в пещеру ввалился еще один перепуганный разбойник.
- Кейн?
- Да! - Волк был настолько выбит из колеи свалившимися на него новостями, что не смог даже с ходу соврать. - Ты там повнимательнее, Ла Мон! Сейчас мы с Крысой к тебе подойдем.
Разбойник выскочил, и Ле Лу повернулся к подельщику.
- Стало быть, банде конец, - протянул он. - Я, ты да этот придурок Ла Мон - вот и все, что осталось. Не густо... Что делать будем?
Совсем потерявший от страха голову Крыса с трудом выдавил:
- Бе-бе-бежать!
- Бе-бе, бе-бе, - передразнил его Волк. - Значит, так. По-быстрому сгребаем цацки и золотишко из этих сундуков и делаем ноги через потайной ход.
Поняв, что никто не собирается задерживаться здесь больше, чем необходимо, и у него появился шанс избежать встречи с ужасным Соломоном Кейном, Крыса оживился.
- А как же Ла Мон? - спросил он у главаря.
- Да черт с этим ворюгой. Пускай себе караулит. Дурак как раз задержит англичанина ровно на столько, чтобы мы успели смыться. Тебе что, больно надо делить добро натрое, когда можно пополам?
Тупую и злобную рожу Крысы перекосила гаденькая ухмылочка. Потом до него неожиданно
дошло:
- Что значит "задержит" англичанина?.. Подожди-ка! Он, что, - Крыса носком сапога ткнул в мертвого бандита, - говоря, что подоспел сюда "прежде", имел в виду, что Кейн по пятам за ним направляется... Сюда!?
Волк только оскалился в ответ, нетерпеливо мотнув головой в сторону сундуков с сокровищами. Крыса поспешно бросился к бандитской казне.
Огарок свечи, стоявший в глиняном черепке на столе, освещал безумную сцену. Дрожащее, мечущееся пламя отбрасывало желтые блики на стол, стены, пол и отражалось мутным пятном в луже крови, все шире растекающейся из-под мертвого тела; оно играло на самоцветах и золоте, которые жадные руки торопливо выгребали из окованных медными полосами походных сундуков, выстроенных в ряд вдоль стены.
Если бы в этот момент в пещере мог оказаться сторонний наблюдатель, он, несомненно, обратил бы внимание, что глаза Волка блестят тем же металлическим блеском, что и его кинжал, до поры до времени укрытый в ножнах.
На то, чтобы выгрести сокровища из сундуков, Крыса затратил не так уж мало времени. Наконец их содержимое было вывалено мерцающей грудой прямо на заплеванный и залитый кровью пол. На мгновение Волк замер, прислушиваясь. Нет, вроде снаружи все было тихо, и мужчина расслабился. Хотя живое воображение Ле Лу тут же нарисовало зловещую картину: убийца в черном Соломон Кейн - беззвучно крадется во тьме, пробираясь сквозь ночной лес, по его душу. Невесомый силуэт среди призрачных теней...
Волк злорадно хохотнул. Ну уж нет, сказал он себе, до него Кейну никогда не добраться, он, Ле Лу, слишком для него умен. На сей раз англичанин останется в дураках.
- Еще сундук забыл, - буркнул он, указывая разбойнику на окованный медью ящик.
Крыса чертыхнулся и послушно нагнулся над сокровищами, на которые ему указал главарь. Волк одним звериным прыжком преодолел разделяющее их расстояние, рука его стремительно рассекла воздух. Крыса, не издав ни звука, рухнул на пол, заливая кровью золотые россыпи. Аккурат между лопаток жадного разбойника торчал кинжал.
- С чего ты, тупица, решил, что я вообще собираюсь что-то делить? хмыкнул себе под нос Ле Лу, выдергивая окровавленный клинок и вытирая его о камзол мертвеца. - А теперь разберемся с Ла Моном...
Волк повернулся было к выходу, но замер как вкопанный. А потом и вовсе попятился назад.
Сперва ему показалось, что перед ним действительно появился сам Сатана, сгустившийся из клубов мрака. Но, отогнав от себя прочь дурацкие выдумки покойного Крысы, он понял, что это всего лишь человек. Человек в черном. Удивительная неподвижность которого в обманчивом свете воскового огарка действительно придавала ему сходство с тенью.
Незнакомец был очень высок, по меньшей мере не уступая ростом самому Ле Лу, и с головы до ног закутан в черное. Такая облегающая, простая и лишенная украшений одежда - от грубых черных башмаков до мягкой фетровой шляпы - выдавала в нем пуританина и удивительно гармонировала с удлиненным сумрачным лицом. О, что это было за лицо - угрюмое и замкнутое, поразительно бледное, оно поистине придавало человеку в черном вид выходца с того света! А густые нахмуренные брови и впрямь наводили на мысли о Сатане...
Широкие плечи и длинные руки безошибочно выдавали в незнакомце фехтовальщика, равно как и тяжелая рапира, которую он держал наготове. Ле Лу сразу понял, что, несмотря на отсутствие драгоценных камней на эфесе, который никогда не знал позолоты, это было серьезное и смертоносное оружие.
Глаза пришельца - большие, глубоко посаженные, немигающие - смотрели на бандита в упор. Волк, глядя в них гораздо дольше, чем ему хотелось бы, так и не понял, какого они цвета. Пожалуй, единственным, что нарушало мефистофельский облик незнакомца, был высокий чистый лоб, сейчас наполовину скрытый надвинутой шляпой. Ле Лу особенно поразил этот контраст: лицо мечтателя, идеалиста, интересующегося лишь собственным внутренним миром, и непроницаемые, как арктические льды, глаза фанатика и прирожденного убийцы. И тут крылось определенное родство душ этих людей, знавших истинную цену жизни и смерти. Любой, кому довелось бы сравнить глаза двух мужчин, отметил бы наполнявшую их колоссальную жизненную силу и несгибаемую волю. Но на том сходство и кончалось.
Глаза главаря разбойников напоминали ограненный темный обсидиан. Их поверхность переливалась эффектным мерцающим светом, но он не мог проникнуть в зловещие глубины. Эти самоуверенные глаза выдавали в их хозяине человека сильного, бесстрашного до безрассудства и... крайне жестокого.
Очи же человека в черном сурово взирали на окружающее из-под нависших бровей, проникая в одному ему известные глубины мироздания, и напоминали алмаз чистейшей воды. Тот, кто заглядывал в них, рисковал затеряться в холодной гипнотической глубине зрачков. Это были глаза Бича Божьего.
Сейчас взгляды этих личностей скрестились, точно шпаги. Волк, привыкший внушать людям страх и подавлять их волю, впервые в жизни ощутил желание отвести взор, непривычный холодок пробежал по его позвоночнику. И француз, больше всего ценивший в жизни риск и острые ощущения, попытался отогнать от себя это неприятное чувство смехом.
- Соломон Кейн, полагаю? - поинтересовался он, постаравшись придать голосу выражение вежливой скуки.
- Да, Соломон Кейн. - Глубокий голос резонировал в тесной пещере. Готовы ли вы предстать пред Господом нашим?
- Сию же минуту, моншер, - отвесил издевательский поклон Ле Лу. Причем, заметьте, более готовым, чем теперь, вряд ли когда буду. Позвольте задать вам тот же самый вопрос, моншер.
- Без сомнения, я неудачно выразился, - бесстрастно ответил Кейн. Давайте скажем так: готовы ли вы предстать пред своим хозяином Сатаной?
- Вот вы о чем, моншер... - Ле Лу с нарочитой беззаботностью рассматривал свои ногти. - Можете быть уверены, что я в любой момент готов представить его рогатому величеству полный отчет о своих делах. Хотя, по вполне понятным причинам, не собираюсь делать это в ближайшее время.
Волку не надо было гадать, что сталось с Ла Моном: само присутствие Кейна в пещере красноречиво свидетельствовало о судьбе бандита. Так что смотреть на окровавленную рапиру англичанина было необязательно.
- Вы мне лучше скажите другое, моншер,- миролюбиво поинтересовался Ле Лу, - Какого дьявола вам понадобилось сживать со свету всю мою банду, чем она вам не угодила? И было бы интересно услышать, каким образом вы сумели отделаться от целой толпы моих остолопов.
- Ответ на ваш второй вопрос, сударь, на удивление прост, - сказал Кейн. - Дело в том, что это именно я распустил слух, будто у отшельника на черный день где-то припрятан мешок золота. Я знаю, что этот презренный металл притягивает разного рода подонков, как падаль - стервятников. И, как видите, я и сейчас не ошибся.
Мне не составило особого труда проследить пару дней и ночей за хижиной затворника. Как только я заметил приближение ваших негодяев, я предупредил святого человека, и мы вместе укрылись в чаще неподалеку от избушки. Дальше было еще легче: как только разбойники оказались внутри, мне осталось лишь высечь огонь и запалить фитиль. Огонь быстро пробежал между деревьями и воспламенил бочонок с порохом, который я заблаговременно заложил под пол хижины. Именно взрыв порохового заряда вдребезги разнес домик. И среди дыма и пламени чертова дюжина грешников прямиком отправилась в ад. Одному, правда, посчастливилось унести ноги. Но я настиг его в лесу и, не случись мне споткнуться о корень и упасть, добил бы негодяя наверняка.
- Монтер! - Ле Лу отвесил шутовской поклон пуританину. - Позвольте выразить вам мое восхищение. Я впервые встречаюсь со столь умным и решительным противником. Но, дьявол вас раздери, соизвольте же наконец объясниться, почему вы вцепились в меня, точно клещ в собаку?
- Несколько месяцев назад вам с вашей шайкой случилось разграбить деревушку в долине, - продолжал Кейн с каменным выражением лица, и лишь в его глазах разгоралось опасное пламя. - Не мне вам рассказывать, что там происходило, Ле Лу. Среди прочих невинных жертв оказалась одна девушка, по виду сущий ребенок. Несчастное дитя обмануло внимание палачей и бежало, стараясь спастись от вашей скотской похоти. Но вы настигли ее! Ничто не удержало вас от того, чтобы надругаться над ней и, напоследок ткнув кинжалом, оставить умирать в лесу. Я случайно набрел на нее незадолго до того, как несчастная скончалась. И над ее бездыханным телом я пообещал себе, что непременно выслежу вас и убью.
- Хм-хм... - Ле Лу наморщил лоб, пытаясь припомнить те события, о которых говорил пуританин. - Mon Dieu! Да разве упомнишь всех девок, которых я где-то бросил? Впрочем, вроде что-то такое припоминаю... Ага, тут замешаны нежные чувства! Кто мог подумать, что вы, моншер, окажитесь столь влюбчивы! Полноте, друг мой, на белом свете полным-полно баб, которые сочтут за честь переспать с такими мужчинами, как мы. Стоит ли ревновать?
- Придержи язык, Ле Лу! - Кейн повысил голос, что с ним случалось крайне редко. - Мне еще не приходилось пытать людей до смерти, но, во имя Господа нашего, ты меня искушаешь пожертвовать своей бессмертной душой!
Его тон и в особенности божба, совершенно невообразимая на устах такого человека, как Кейн, заставили Ле Лу несколько протрезветь. Глаза разбойника сузились, рука легла на рукоять рапиры. Однако он как ни в чем не бывало продолжил.
- Кем она вам доводилась, моншер? - поинтересовался он небрежно. Супругой? Кейн ответил:
- Я ее никогда прежде не видел.
- Nom d'un nom! - разразился француз отменной бранью. - Странный вы человек, моншер. Получается, что вы просто приняли на себя обет кровной мести из-за деревенской потаскухи, которую впервые увидели.
- Это, сударь, не ваше дело. Вам станется и того, что я на себя возложил.
По правде говоря, Кейн сам бы затруднился подобрать своим поступкам логичное объяснение. Да он никогда и не занимался дурацким самокопанием. Фанатикам вроде него достаточно самых простых побуждений, чтобы перейти к немедленным действиям. Но уж если пуританин выбирал себе мишень, то не терпел никаких препятствий на своем пути и всегда добивался цели.
- Вы, моншер, безусловно правы. - Ле Лу затягивал эту странную беседу как только мог. Он сейчас был готов согласиться с чем угодно, лишь бы выиграть несколько дополнительных секунд. Дело в том, что хитроумный француз дюйм за дюймом отодвигался назад, да так ловко, что даже у Кейна, точно ястреб с мыши, не сводившего с него глаз, не зародилось ни малейших подозрений.
- Моншер, - продолжал Волк. - Вы, несомненно, кажетесь самому себе неким доблестным паладином. То и дело, словно истинный Галахад, вступаетесь за слабых. Но вам не хуже меня известно, что на самом деле эти жалкие людишки просто не стоят ваших стараний. А на полу перед вами лежит императорский выкуп - ключ к настоящей власти. Давайте разделим его по справедливости, а потом, раз уж я вам так несимпатичен, - nom d'un nom! отправимся каждый своим путем!
Кейн двинулся вперед, кажущееся нерушимым спокойствие его ледяного взора растаяло, и его прозрачные глаза разгорелись зловещим пламенем. Сейчас он больше всего напоминал гигантского черного кондора, готового броситься на свою добычу.
- Вы полагаете, сударь, что я такой же алчный негодяй, как и вы?
Ле Лу внезапно откинул голову и расхохотался во всю глотку, да так, что эхо пошло гулять по пещере. Глаза француза горели какой-то полубезумной бравадой и вроде бы совершенно неуместной дружеской насмешкой.
- Боги ада, ни в коем случае! У меня и в мыслях не было равнять вас с собой! Увы, моншер Кейн, вы просто надутый глупец! Mon Dieu, да вы по гроб жизни не останетесь без работы, вздумай вы мстить за всех тех девок, каких я почтил своим вниманием!
- Клянусь ликами Смерти, не имеет смысла тратить время не общение с таким подлецом! - взорвался Кейн. Его жилистое тело с удивительной скоростью метнулось вперед, будто выпущенная из лука стрела.
Но Ле Лу удалось опередить пуританина - мерзавец безукоризненно рассчитал время... Француз, не уступавший стремительностью движений Кейну, оглашая пещеру богохульным хохотом, ловко отпрыгнул назад и пинком опрокинул стол, отбросив его под ноги пуританину. Огарок свечи покатился по полу и погас. Воцарился кромешный мрак.
Рапира Кейна со свистом вспарывала темноту, описывая круги перед англичанином, но тщетно! Враг словно бы провалился сквозь землю.
- Прощайте, моншер Галахад! - издевательски донеслось до Соломона Кейна откуда-то спереди.
Пуританин кинулся на голос со всей яростью человека, охваченного праведным гневом, но... с размаху налетел на каменную стену. Он в бешенстве набросился на нее с кулаками, осыпая холодный камень бранью, но - увы! тот оставался глух к его усилиям. Ему показалось, будто откуда-то из глубин горы до него долетел отзвук глумливого хохота.
Соломон Кейн вернулся назад, ко входу в пещеру, смутно вырисовывавшемуся на фоне предрассветного мрака. Быть может, его враг решил проскользнуть мимо него и незамеченным выскочить из пещеры? Но сколько он ни стоял, напряженно вглядываясь в темноту, человеческий силуэт так и не появился в каменном проеме. Когда же наконец Кейн нащупал свечу и вновь зажег ее, никакого Ле Лу не оказалось и в помине. Только он сам да мертвец, усыпанный золотом.
3
Темные воды огласил угрюмый навязчивый рокот: "Тум, тум, тум"ритмично повторялось снова и снова. Откуда-то издали в ответ доносилось едва слышное глухое: "Там, там, там". Пульсирующие голоса тамтамов перекликались друг с другом. Какие вести передавали они? Какие чудовищные тайны проносились в эту ночь над жившими под покровом ночи своей загадочной жизнью джунглями, не нанесенными ни на одну карту?
* * *
- Ты уверен, что это именно та самая бухта, где бросил якорь испанский галеон?
- Да, сеньор, она самая! Ниггер клянется, что именно в этом месте белый человек покинул судно и отправился в джунгли один-одинешенек.
Кейн угрюмо кивнул:
- Тогда я высаживаюсь здесь. Один. Будете ждать меня в течение семи дней. Если я к тому времени не вернусь или тем или иным способом не дам о себе знать, вы вольны плыть куда пожелаете.
- Да, сеньор.
Волны мягко накатывали на борт шлюпки, когда Кейн, провожаемый ночным ветром да безумолчной беседой тамтамов, плыл к берегу. Деревня, к которой лежал его путь, стояла на речном берегу, в нескольких лигах от побережья. Сейчас густые мангровые заросли не давали разглядеть ее огни.