Об этом думать не хотелось.
Наконец он увидел ее: Кэтрин разговаривала с двумя дамами. Вся троица стояла у дверей, ведущих на террасу; радостная, почти чувственная дрожь охватила его. В платье цвета слоновой кости, расшитом крошечными голубыми цветочками, с соблазнительным декольте, она выглядела великолепно. Такие же цветы были вплетены и в ее волосы. Сапфировое ожерелье и такие же серьги прекрасно гармонировали с ее платьем и глазами, но это были не те украшения, которые он хотел бы на ней видеть.
Подойдя к дамам, он поклонился:
– Добрый вечер, мисс Лоусон, мисс Андерсон и мисс Рейнольдс.
Он едва замечал двух других девушек, но понял, что они ему отвечают, тогда, как Кэтрин молчит. Ее глаза были холодными, как голубые льдинки. Он и так понял, что Кэтрин сердится, даже говорить ничего было не нужно, но в том, как она на него смотрела, было еще кое-что, что беспокоило его еще больше. Она выглядела раненой. Боже! Неужели она не понимает, что намеренно он никогда не причинит ей боли?
У Джона сжалось сердце. Он не винил ее. Ему не следовало соглашаться на этот вызов. Как же ему хотелось помириться с ней.
– Граф, вы слышали о том, что Кэтрин намеревается участвовать в скачке? – спросила мисс Андерсон.
– Да, слышал, – ответил Джон и обратился к Кэтрин: – Мне бы очень хотелось поговорить с вами об этом, мисс Рейнольдс. Вы не могли бы уделить мне минутку?
Кэтрин холодно посмотрела на него:
– Мне жаль, граф, но, право, сейчас не совсем удобно. Возможно, как-нибудь в будущем году.
– Дело очень важное, и мне действительно необходимо поговорить с вами.
Она глубоко вздохнула.
– Ну, хорошо. Прошу меня извинить, дамы. Когда они шли, он слегка коснулся ее спины и сразу же почувствовал, как сжалась девушка от его прикосновения.
– Не могу поверить, что у вас хватило смелости заговорить со мной, – сказала она.
– Когда я сказал, что у меня важное дело, именно это я и имел в виду. Сюда! – сказал он, указывая на парадную дверь.
Она посмотрела на него:
– Куда мы идем?
– За твоей накидкой.
Вопрос, появившийся в ее глазах, секунду спустя слетел с ее губ.
– Зачем?
– Кэтрин, несколько дней назад ты сказала, что доверяешь мне. Это все еще так?
Ему не понравился ее пытливый изучающий взгляд. В выражении ее лица он увидел сомнение, которого раньше не было. Чтобы его план сработал, ему необходимо было ее полное доверие. Она отвела глаза:
– Все еще доверяю, хотя мне этого уже не хотелось бы.
Дожидаясь ответа, он непроизвольно затаил дыхание, но когда услышал ее слова, понял, что принял правильное решение.
– Сейчас мы возьмем твою накидку, потом спокойно выйдем через парадный подъезд и сядем в мой экипаж.
– Что? Это невозможно. Нас обязательно кто-нибудь увидит. Джон, я с радостью согласилась выйти через сад, чтобы тайно встретиться с тобой, но сегодня здесь не менее двухсот человек. Я не могу просто так взять и выйти с тобой на глазах у всех. Это безумие.
Они остановились у высоких дверей парадного входа. Один слуга подал Джону цилиндр, второй отправился за накидкой Кэтрин.
– Если ты веришь мне, ты поедешь со мной.
– Если ты хочешь уйти тайно, зачем тогда, мы ждем, пока принесут мою накидку? Нас могут увидеть.
– В этом-то и весь смысл, Кэтрин. Я хочу, чтобы публика видела, как мы уезжаем.
В ее голубых глазах заблестели искорки удивления.
– Не могу этому поверить. Почему ты хочешь, чтобы нас видели?
– Потому что я хочу, чтобы все знали, что я похитил тебя с этого бала.
– Похитил меня? Джон, я не понимаю, о чем ты говоришь.
Наконец появился слуга, и, взяв накидку, Джон шепнул девушке:
– Мы вынуждены отправиться немедленно. Я вижу, что к нам направляется миссис Густри. Иди и не останавливайся.
Джон подхватил Кэтрин под руку, и они почти бегом спустились по широкой лестнице к щегольскому экипажу графа Чатуина. Лакей тут же распахнул дверцу и откинул ступеньки, беглецы забрались внутрь, и экипаж тронулся.
Джон слышал, как миссис Густри зовет Кэтрин.
Кэтрин выглянула в заднее окошечко и увидела, что в дверном проеме парадного входа в растерянности стоит Виктория в компании нескольких джентльменов. Они удивленно смотрели вслед отъезжающему экипажу.
С плохо скрываемым ужасом Кэтрин смотрела на Джона.
– Мы действительно это сделали?
Он улыбнулся и обернул ее плечи накидкой.
– Да, мы это сделали.
– Ты сошел с ума?
– Да, я безумно тебя ревную и не хочу рисковать тобой в этой идиотской скачке. Да, я сошел с ума, Кэтрин, я сошел с ума от любви к тебе.
При свете желтых уличных фонарей ее округлившиеся от удивления глаза казались загадочно зеленоватыми.
– Не надо шутить со мной, Джон.
– Я не шучу. Я люблю тебя, Кэтрин. Она покачала головой:
– Нет. Ты любишь всех женщин. Для тебя мы все одинаковы.
– Так было до встречи с тобой. Но ты заставила меня понять, что я люблю не всех женщин, хотя ко всем испытываю глубокое уважение. Красота и возраст никогда не имели для меня особого значения. В каждой женщине я ценю индивидуальность. Но ты единственная из всех, кого я по-настоящему люблю.
Ее взгляд смягчился.
– Как я могу тебе верить? Ты мог потерять меня, участвуя в скачках.
– Нет, с того самого момента, как я позволил Уэстерленду втянуть меня в эту авантюру, я пытался найти способ выбраться из западни.
– Как ты можешь это сделать? Твоя честь будет запятнана, если ты откажешься от скачки. Он взял ее руку и задержал в своей.
– Ты для меня значишь больше всего остального, я не могу рисковать тобой, поэтому я и решил тебя похитить. Все будут думать, что мы направляемся в Гретна-Грин, мы так и сделаем, но я придумал кое-что еще. Уэстерленд будет в бешенстве, узнав, что добыча ускользнула от него, но, в конце концов, он переживет это. К тому же я послал ему утешительный приз.
– Какой?
– В настоящий момент Генерала переводят в его конюшню.
Ее сердце отчаянно заколотилось, а потом затрепетало.
– Этого не может быть. Ты ни за что не отдашь ему свою лошадь. Он кивнул:
– Я уже отдал. Мне нужна ты, Кэтрин. Ты для меня важнее всего на свете.
– Думаешь, маркиз посчитает вопрос решенным?
– У него не будет выбора. – Коляска остановилась. – Выходим. Мы приехали.
Джон вышел из экипажа и помог Кэтрин спуститься по ступенькам.
Она огляделась.
– По-моему это твое пустующее помещение, в котором мы были в прошлый раз.
– Да. Входи, и я кое-что покажу тебе.
Джон велел вознице ждать, затем постучал в дверь, и та отворилась. Сторож вышел, а Джон и Кэтрин вошли в здание.
Кэтрин не могла поверить своим глазам.
– Я же говорил тебе – это помещение можно приспособить подо что угодно, – сказал он.
При виде того, как все преобразилось, Кэтрин изумилась. Стены были задрапированы голубым бархатом, земляной пол покрывал большой персидский ковер. На самой середине ковра стояла кровать с ослепительно белыми простынями и подушками. С обеих сторон кровати стояли столики с серебряными подсвечниками, и горевшие свечи окутывали комнату золотистым сиянием.
– Не могу поверить, что ты сделал все это, – сказала она, пытаясь осмыслить этот невероятный вечер. Она действительно сбежала с Джоном. Возможно, в этот самый момент Виктория разыскивает ее.
Их взгляды встретились. Его рука крепче обхватила ее талию.
– Ради тебя, Кэтрин, я готов перевернуть земной шар. В этот момент Кэтрин поняла, что правильно поступила, доверившись ему. Она посмотрела на него, в ее взгляде была вся любовь, которую она чувствовала.
Он подвел ее ближе к кровати. На низком резном столике в изголовье кровати стояла темная бутыль и два бокала. Джон налил в них темно-красное, густое, как кровь, вино и подал один бокал Кэтрин, а другой взял себе и высоко поднял его.
– Ты соблазнила меня с момента нашей первой встречи. Я решил, что настало время мне соблазнить тебя.
– Разве ты не знаешь, что ты меня уже соблазнил?
– Я на это очень надеялся.
Они сдвинули бокалы и, сделав по глотку, поставили их на столик.
– Ты изменила мою жизнь, и теперь нужно расставить все по своим местам.
– Как я могу это сделать? – спросила она.
Он взял в руки черную бархатную коробочку и достал из нее жемчужное ожерелье. Три нитки великолепного жемчуга матово сияли в свете свечей.
– Можно? – спросил он.
Она кивнула, все еще не веря, что сбываются ее мечты.
Джон снял с ее шеи сапфировое ожерелье и надел жемчуг, его теплые пальцы слегка ласкали ее шею, когда он застегивал фермуар, а потом он нагнулся и поцеловал ее в затылок. Ее охватила дрожь желания, и она отдалась объятиям его теплых рук.
– Я всегда знал, что твоя кожа просто создана для жемчуга, – прошептал он и притянул ее ближе к своей груди. – Кэтрин, я всегда знал, что подарю жемчуг женщине, которую полюблю. Сегодня я обратился за специальным разрешением на брак. Скажи мне, что любишь меня и что выйдешь за меня замуж, как только придет разрешение.
Кэтрин показалось, что ее сердце готово выскочить из груди.
– Да! О да! Джон! Я полюбила тебя, хотя изо всех сил старалась удержаться от этого. Конечно, я выйду за тебя замуж. Я… я не могу жить без тебя.
– Значит, ты согласна провести со мной нашу первую брачную ночь?
Его слова и его взгляды были столь соблазнительны, что огонь желания охватил все ее естество. Кэтрин обвила руками его шею и крепко прижалась к нему всем телом.
– Да. Да, милорд, – еле слышно прошептала она, и их губы слились в нежном долгом поцелуе, дарующем расслабление и удовлетворение.
Их рты слились, языки играли, зубы покусывали сладкую плоть, они наслаждались свободой полного уединения. Его губы блуждали по ее губам, она же в нетерпении изо всех сил обняла его.
Никогда в своей жизни Кэтрин не чувствовала себя так замечательно. Никогда она не была так счастлива. Она выяснила, кто был ее отцом, Джон любит ее, и скоро они пойдут к алтарю.
Не прерывая поцелуя, он осторожными движениями стал вытаскивать шпильки и цветы из ее волос, роняя их на ковер. Волосы упали ей на плечи, и он стал медленно пропускать их сквозь пальцы.
– Скажи мне, что у тебя нет никаких сомнений и никаких сожалений.
– Никаких. Я хочу быть твоей, Джон.
Ее язык нырнул глубже в его рот, и их поцелуй стал еще более страстным. Его рука скользнула ниже и стала ласкать нежную грудь, все еще скрытую шелком платья, Она слабо вздохнула, наслаждаясь теми ощущениями, которые доставляли ей его ласки. Одежда стала помехой, ей хотелось ощущать его руки на своей коже. Она повернулась к нему спиной и перекинула волосы на грудь. Джон гладкими и горячими губами поцеловал ее в затылок и начал расшнуровывать платье. Когда ее платье, наконец, соскользнуло на ковер, все ее тело трепетало.
Кэтрин перешагнула через платье и оказалась в его объятиях. Она потянула за его шейный платок и развязала узел. Джон помог ей размотать его и снять воротничок. Потом он сбросил на ковер свой фрак, жилет, а затем и рубашку.
Кэтрин провела руками по его широкой обнаженной груди. Его кожа была теплой, гладкой, твердой.
– Мне так нравится смотреть на тебя и прикасаться к тебе, – прошептала она.
Джон улыбнулся ей, и ее сердце растаяло.
– Мне нравится, как ты выглядишь и как ты чувствуешь.
Он поднял ее на руки и уложил на постель, а сам сел рядом. Неторопливо и нежно касаясь ее тела, Джон снял с нее нижнюю одежду.
Кэтрин не отводила от него глаз. Все так же неторопливо Джон до конца разделся сам, и в слабом свете она увидела, как желание проявляется в его естестве.
Кэтрин удивлялась, почему она не испытывает никакой неловкости, лежа перед ним обнаженной. В самом деле, она совершенно не стеснялась. Разве могла она чувствовать себя смущенной, находясь с человеком, которого любит и за которого собирается выйти замуж? Это было просто невозможно.
Джон наклонился и поцеловал ее живот. Его рука спустилась по ее бедру и отыскала место между ее ногами, но не задержалась там.
– У тебя такая красивая грудь, – сказал он.
Кэтрин почувствовала, что ее соски затвердели и приподнялись.
Он расстегнул фермуар, и нитки жемчуга легли в ложбинку между грудей. Джон окинул ее взглядом и прошептал:
– Я люблю тебя, Кэтрин. Ее душу переполняло восхищение.
– Я люблю тебя, Джон.
Он наклонился и припал губами к розовому соску, его руки медленно ласкали ее груди. Мышцы ее живота сжались и конвульсивно задрожали от пламенной страсти его прикосновения. Желание, сильное и страстное, охватило Кэтрин, она со стоном вздохнула и выгнула спину.
Он лег на нее, локтями придерживая свой вес. Его руки двигались по ее спине, прижимая ее к нему.
– Я так отчаянно нуждаюсь в тебе, Кэтрин, – шептал он, уткнувшись в ее теплую шею. – Я думал, что потерял тебя, когда осознал, какую глупость я сделал, приняв вызов Уэстерленда.
– Не надо больше думать об этом. Ты сделал меня самой счастливой девушкой в Лондоне. А теперь сделай меня своей.
Он закрыл ее губы своими, его грудь была прижата к ее груди.
Джон опустил руку между их телами и, обнаружив сладость ее желания, начал медленно поглаживать ее. Он двигал кончиками пальцев мучительно медленно. Через несколько секунд она почувствовала, что ее бедра поднялись и двигаются в такт его руке. Она не могла лежать неподвижно, когда он так прикасался к ней.
Ее затопила волна удовольствия, она ощущала силу его рук и страсть его поцелуев. Он лежал, тесно прижавшись к ней, и она чувствовала, как сильно в нем его желание обладать ею, и это переполняло ее сердце любовью к нему.
– Какие чудесные ощущения!
– Наслаждайся ими, Кэтрин, наслаждайся, – шептал он.
Внезапно она почувствовала твердые толчки и сначала не поняла, в чем дело. Она была изумлена и замерла, но он продолжал свое движение.
И, забыв о боли, она приняла его в себя, осознав, что двигается вместе с ним.
Вцепившись в его плечи и поднимая бедра навстречу его бедрам, она громко стонала, а Джон входил в нее все глубже и глубже, спрятав лицо в изгиб ее шеи, сотрясаясь, и, наконец, она услышала его полные блаженства стоны.
Его дыхание было тяжелым и прерывистым, и она торжествовала, ощущая на себе тяжесть его плоти.
Наконец Кэтрин прижала Джона к себе и прошептала:
– Я люблю тебя, Джон, я люблю тебя. Он приподнялся на локте и улыбнулся:
– Я верю тебе, моя любовь.
– Ты ведь не передумал, правда? Насчет того, чтобы жениться на мне?
Он посмотрел на нее удивленным взглядом:
– Как ты можешь спрашивать? Всему Лондону уже известно, что я увез тебя в своем экипаже. И даже если бы мне не хотелось, теперь я просто не могу не жениться на тебе, – Он поцеловал кончик ее носа. – А мне очень хочется. Ты теперь моя навсегда.
Она облизнула свои губы и сказала:
– Мне хотелось убедиться, что все это не сон. Он подсунул ей под спину свои руки и прижал ее к себе.
– Это не сон. Я похитил и соблазнил тебя. Никто не может отнять тебя у меня, даже грозная миссис Густри. Потом мы оденемся, и я отвезу тебя к ней домой, а через три дня мы обвенчаемся.
– Думаю, что Виктория хотела выдать меня замуж за тебя, но, мне кажется, она мечтала не о такой скорой свадьбе.
– Думаешь, она будет недовольна?
– Скорее всего. – Кэтрин приподнялась и поцеловала его в губы. – Но у меня такое чувство, что со временем она простит тебя.
Джон от души рассмеялся.
– Ты моя, Кэтрин, и я буду любить тебя до конца своих дней.
Кэтрин удовлетворенно улыбнулась:
– И я буду любить тебя всегда. Джон перекатился на спину, приподнялся и притянул ее к себе.
Кэтрин затрепетала от одного его прикосновения.
Глава 22
Изабелле едва не стало дурно от заявления Дэниела. Она не смогла найти в себе силы, чтобы взглянуть на него. Она была просто не способна сделать это. Ей, разумеется, было известно с самого начала, с самого первого момента их встречи, что он приехал в Лондон затем лишь, чтобы подыскать себе жену. И почему эта новость так поразила ее? Почему она так болезненно отреагировала на его признание?
Изабелла подчеркнуто внимательно застегивала пуговки на своей накидке. Она постаралась спросить как можно безразличнее:
– И кого же вы выбрали на роль вашей будущей жены? Леди Кэтрин?
– Нет.
– Тогда, может, Элис Элдридж? – спросила она и почувствовала, что ее пальцы дрожат, настолько новость о скорой женитьбе Дэниела разволновала ее.
– О нет, только не ее! – покачал головой он. Дэниел поднял с пола свой шейный платок и воротничок.
Изабелла, наконец, отважилась посмотреть на него:
– Может, это Джоанна Лэнгли? В самом деле, Дэниел, если вы спросите мое мнение, то скажу вам откровенно, она вам не подходит.
Дэниел с удивлением уставился на нее:
– Да что вы говорите! И почему же, позвольте спросить? – Дэниел усмехнулся и принялся неспешно завязывать платок на шее.
– Ну, хотя бы потому, что она не слишком часто улыбается. А стоит ей рассмеяться, то просто мурашки по коже, настолько визгливый у нее смех!
– И вы это заметили?
– Еще бы! И полагаю, если вы и сможете заставить себя привыкнуть к этой ее привычке, то со временем она уж точно вам надоест. Да к тому же она коротышка, а плечи у нее сутулые.
– Не стану даже спорить с вами.
– Возможно, вам следует подыскать себе другую, достойную вас девушку.
Она взглянула на него. Он продолжал завязывать свой шейный платок. Господи! Как же она любит его! Но ей следует проявить стойкость и ни в коем случае не выдать ему своих чувств.
Ей так хотелось улыбнуться ему, но печаль, завладевшая ее сердцем, отняла у нее последние силы. Сердце Изабеллы разрывалось от боли. Она знала, ей будет ужасно недоставать его.
– Думаю, будет лучше, если вы не станете говорить мне, кого вы выбрали себе в жены.
– Желаете прочитать об этом в разделе светской хроники?
Да, так будет лучше всего. Она ведь может не выдержать и расплакаться прямо сейчас и на коленях умолять, чтобы он ни на ком не женился.
– Меня этот вариант вполне устраивает. Не говорите мне ничего. Более чем вероятно, что к тому времени, как это случится, я уже буду жить в нашем загородном поместье. А тогда мне уже будет все равно!
Он, наконец, справился с шейным платком и сумел завязать его замысловатым узлом. Дэниел подошел к Изабелле и заправил за ее ушко выбившуюся из прически прядь волос. Прикосновение его пальцев было таким нежным, таким теплым. И все же Изабелла ощущала щемящую пустоту в душе. Как же она будет скучать без него!
Изабелла сделала глубокий вдох, а потом медленно вы дохнула, чтобы успокоиться.
– Как я выгляжу? Все ли в порядке?
– Выглядите вы превосходно, однако кое о чем забыли! Мы договаривались, что за удовольствие вам придется заплатить.
Сердце Изабеллы упало. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Собрав остатки воли в кулак, она произнесла как можно спокойнее:
– Да, я дала вам обещание. Чего бы вы ни потребовали от меня, я все выполню. Так что я должна сделать?
Внезапно она закрыла глаза и крепко зажмурилась, словно так выслушивать приговор было легче.
– Откройте глаза, Изабелла! – потребовал Дэниел.
– Нет! Я не могу! Просто скажите, что мне следует сделать.
– Хорошо, Вы должны выйти за меня замуж.
Голос Дэниела прозвучал чуть хрипловато. Но правильно ли она поняла его? Изабелла отказывалась верить тому, что услышала. Она с опаской открыла сначала один глаз, а затем и второй. Он стоял так близко и улыбался ей так ласково!
Изабелла собралась с духом и попросила:
– Не могли бы вы повторить то, что только что сказали, еще раз? Мне кажется, я не совсем правильно вас поняла.
Он наклонился к ней и произнес:
– Вы прекрасно все слышали и все отлично поняли. И даже не вздумайте отказывать мне. Вы обязаны выйти за меня так скоро, как только мне удастся получить необходимые бумаги и подготовить все необходимое для свадьбы.
Сердце Изабеллы переполнилось радостью. Неужели он действительно хочет на ней жениться? А может, он просто чувствует себя обязанным сделать это после того, что между ними произошло, а это означает, что она попросту вынудила его пойти на этот шаг! Нет, она совсем этого не желала.
Изабелла улыбнулась и нежно прикоснулась ладонью к его щеке.
– Дэниел, я не могу так поступить с вами. Я просто не имею на это права. Я не хочу связывать нас по рукам и ногам. Все, чего я хотела, это оставить себе чудесные воспоминания, чтобы они согревали мне душу, когда я окажусь вдали от вас. Не тревожьтесь, ни одна живая душа не узнает о том, что между нами произошло.
– Единственная причина, по которой я уступил вам и согласился остаться наедине с вами, это та, что я хотел, мечтал жениться на вас. – Дэниел притянул Изабеллу к себе и заключил ее в объятия. – Изабелла, я люблю вас и хочу, чтобы вы стали моей женой.
Изабелла застыла от изумления, не зная, что сказать.
– Вы… любите меня? Дэниел! Вы на самом деле меня любите?
– Каким бы странным вам это ни показалось… да!
Изабелла рассмеялась и, обвив его шею руками, наградила долгим страстным поцелуем. В его ответном поцелуе было не меньше страсти, однако была в нем и нежность. Изабелла просто таяла в его любящих объятиях.
– Я потрясена, Дэниел! Я так сильно вас люблю! Я знала, что вы испытываете ко мне страсть, но не могла поверить, что вы можете полюбить меня.
– Но я люблю вас! Да и как можно не полюбить такую прелестную, такую очаровательную интриганку?
Дэниел снова принялся целовать ее, однако Изабелла остановила его, упершись ладошкой в его широкую грудь.
– Думаю, Дэниел, мне следует предупредить вас кое о чем. Я никогда не буду удобной женой.
– И, слава Богу! Будь вы такой же, как все остальные скучные, пустые девицы, которым я наносил официальные визиты, я ни за что бы не предложил вам замужество!
Изабелла рассмеялась, и Дэниел вместе с ней.
– Ах, Дэниел, какое же это счастье, что вы полюбили меня!
– Я и сам чувствую то же самое. Вы сделали меня необычайно счастливым, Изабелла. Мне так хорошо с вами. С вами никогда не соскучишься, и я не могу представить себе жизни без вас.
Она улыбнулась ему и сказала:
– И я чувствую то же самое! Да! Да! Я выйду за вас!
Он нежно прикоснулся к ее щеке тыльной стороной ладони.
– Давно пора уже было мне ответить!
– Мне не хотелось проявлять слишком уж сильное не терпение.
– Есть еще одно дело, которое мы должны с вами обсудить.
– И какое же?
– Вы действительно позволили сэру Уильяму Смиту поцеловать вас?
Изабелла улыбнулась:
– Разумеется, нет! Дэниел, вы единственный мужчина, который целовал меня.
– И я намерен оставаться этим самым единственным мужчиной, который будет делать это! Я собираюсь поговорить с вашей тетушкой и сказать ей, что мы хотим пожениться так скоро, как только это будет возможно. Если ваш отец приедет в город к концу месяца, тогда он сможет присутствовать на нашей свадьбе. Если же он не успеет, придется ему дать нам свое благословение уже после того, как мы обвенчаемся. Я не хочу ждать дольше положенных на все хлопоты двух недель. Я слишком хочу, чтобы вы поскорее стали моей женой и оказались в моей постели.
Изабелла потянулась и поцеловала его в щеку.
– Целых две недели! Как же это долго! Придется как-нибудь тайком проникнуть к вам, чтобы увидеться.
Дэниел улыбнулся:
– Прошу, Изабелла, не начинай снова! Подождем до первой брачной ночи.
Ее рука игриво скользнула по его брюкам. Он рассмеялся и прижал ее к себе.
– Возможно, ты и права, мы не будем ждать так долго. – Он отодвинул Изабеллу от себя и, заглянув ей в глаза, сказал: – А теперь отправляйся домой со своей служанкой, а я последую за вами в своей карете. Хочу, не откладывая, поговорить с твоей тетушкой. Просто в голове не укладывается! Я устроил судьбу Гретхен и свою собственную в один и тот же день.
– Но каким образом тебе удалось это сделать? Не можешь же ты считать, что мистер Райт годится ей в мужья?
– Нет, кое-кто другой явился и попросил у меня руки Гретхен.
– Как замечательно! И кто же это?
– Чилтон.
Изабелла ахнула от изумления:
– Твой лучший друг? Ах, Дэниел, как же это прекрасно и для Гретхен, и для тебя! Мне кажется, эти двое будут непременно счастливы.
Дэниел кивнул ей с улыбкой:
– И мне так кажется. Они давно знают друг друга. Я был просто потрясен, когда он поведал мне о своих намерениях. Уверен, Гретхен согласится. Думаю, она всегда была к нему неравнодушна.
– Ее пример, надеюсь, внушит надежду всем девушкам, которые посещают мой литературный салон.
– Мне нравится, что ты занимаешься таким благородным делом. Надеюсь, ты не оставишь своего занятия после того, как станешь замужней дамой?
– Конечно же, нет! – Изабелле казалось, что ее сердце разорвется от переполнявшей ее любви к этому потрясающему человеку. – Спасибо, Дэниел, что понимаешь, как важно для меня работать с молодыми девушками и помогать им меняться в лучшую сторону.
Он улыбнулся и снова поцеловал ее.
– Чилтон станет членом моей семьи, и ты станешь моей женой. О чем еще можно мечтать?
– А все, о чем я мечтаю – это любить тебя!
– Иди сюда, моя прекрасная, восхитительная Изабелла! – Дэниел притянул ее к себе и запечатлел на ее губах самый нежный поцелуй, каким только может наградить любящий мужчина любимую женщину.
А Изабелла готова была раствориться в его объятиях!
Наконец он увидел ее: Кэтрин разговаривала с двумя дамами. Вся троица стояла у дверей, ведущих на террасу; радостная, почти чувственная дрожь охватила его. В платье цвета слоновой кости, расшитом крошечными голубыми цветочками, с соблазнительным декольте, она выглядела великолепно. Такие же цветы были вплетены и в ее волосы. Сапфировое ожерелье и такие же серьги прекрасно гармонировали с ее платьем и глазами, но это были не те украшения, которые он хотел бы на ней видеть.
Подойдя к дамам, он поклонился:
– Добрый вечер, мисс Лоусон, мисс Андерсон и мисс Рейнольдс.
Он едва замечал двух других девушек, но понял, что они ему отвечают, тогда, как Кэтрин молчит. Ее глаза были холодными, как голубые льдинки. Он и так понял, что Кэтрин сердится, даже говорить ничего было не нужно, но в том, как она на него смотрела, было еще кое-что, что беспокоило его еще больше. Она выглядела раненой. Боже! Неужели она не понимает, что намеренно он никогда не причинит ей боли?
У Джона сжалось сердце. Он не винил ее. Ему не следовало соглашаться на этот вызов. Как же ему хотелось помириться с ней.
– Граф, вы слышали о том, что Кэтрин намеревается участвовать в скачке? – спросила мисс Андерсон.
– Да, слышал, – ответил Джон и обратился к Кэтрин: – Мне бы очень хотелось поговорить с вами об этом, мисс Рейнольдс. Вы не могли бы уделить мне минутку?
Кэтрин холодно посмотрела на него:
– Мне жаль, граф, но, право, сейчас не совсем удобно. Возможно, как-нибудь в будущем году.
– Дело очень важное, и мне действительно необходимо поговорить с вами.
Она глубоко вздохнула.
– Ну, хорошо. Прошу меня извинить, дамы. Когда они шли, он слегка коснулся ее спины и сразу же почувствовал, как сжалась девушка от его прикосновения.
– Не могу поверить, что у вас хватило смелости заговорить со мной, – сказала она.
– Когда я сказал, что у меня важное дело, именно это я и имел в виду. Сюда! – сказал он, указывая на парадную дверь.
Она посмотрела на него:
– Куда мы идем?
– За твоей накидкой.
Вопрос, появившийся в ее глазах, секунду спустя слетел с ее губ.
– Зачем?
– Кэтрин, несколько дней назад ты сказала, что доверяешь мне. Это все еще так?
Ему не понравился ее пытливый изучающий взгляд. В выражении ее лица он увидел сомнение, которого раньше не было. Чтобы его план сработал, ему необходимо было ее полное доверие. Она отвела глаза:
– Все еще доверяю, хотя мне этого уже не хотелось бы.
Дожидаясь ответа, он непроизвольно затаил дыхание, но когда услышал ее слова, понял, что принял правильное решение.
– Сейчас мы возьмем твою накидку, потом спокойно выйдем через парадный подъезд и сядем в мой экипаж.
– Что? Это невозможно. Нас обязательно кто-нибудь увидит. Джон, я с радостью согласилась выйти через сад, чтобы тайно встретиться с тобой, но сегодня здесь не менее двухсот человек. Я не могу просто так взять и выйти с тобой на глазах у всех. Это безумие.
Они остановились у высоких дверей парадного входа. Один слуга подал Джону цилиндр, второй отправился за накидкой Кэтрин.
– Если ты веришь мне, ты поедешь со мной.
– Если ты хочешь уйти тайно, зачем тогда, мы ждем, пока принесут мою накидку? Нас могут увидеть.
– В этом-то и весь смысл, Кэтрин. Я хочу, чтобы публика видела, как мы уезжаем.
В ее голубых глазах заблестели искорки удивления.
– Не могу этому поверить. Почему ты хочешь, чтобы нас видели?
– Потому что я хочу, чтобы все знали, что я похитил тебя с этого бала.
– Похитил меня? Джон, я не понимаю, о чем ты говоришь.
Наконец появился слуга, и, взяв накидку, Джон шепнул девушке:
– Мы вынуждены отправиться немедленно. Я вижу, что к нам направляется миссис Густри. Иди и не останавливайся.
Джон подхватил Кэтрин под руку, и они почти бегом спустились по широкой лестнице к щегольскому экипажу графа Чатуина. Лакей тут же распахнул дверцу и откинул ступеньки, беглецы забрались внутрь, и экипаж тронулся.
Джон слышал, как миссис Густри зовет Кэтрин.
Кэтрин выглянула в заднее окошечко и увидела, что в дверном проеме парадного входа в растерянности стоит Виктория в компании нескольких джентльменов. Они удивленно смотрели вслед отъезжающему экипажу.
С плохо скрываемым ужасом Кэтрин смотрела на Джона.
– Мы действительно это сделали?
Он улыбнулся и обернул ее плечи накидкой.
– Да, мы это сделали.
– Ты сошел с ума?
– Да, я безумно тебя ревную и не хочу рисковать тобой в этой идиотской скачке. Да, я сошел с ума, Кэтрин, я сошел с ума от любви к тебе.
При свете желтых уличных фонарей ее округлившиеся от удивления глаза казались загадочно зеленоватыми.
– Не надо шутить со мной, Джон.
– Я не шучу. Я люблю тебя, Кэтрин. Она покачала головой:
– Нет. Ты любишь всех женщин. Для тебя мы все одинаковы.
– Так было до встречи с тобой. Но ты заставила меня понять, что я люблю не всех женщин, хотя ко всем испытываю глубокое уважение. Красота и возраст никогда не имели для меня особого значения. В каждой женщине я ценю индивидуальность. Но ты единственная из всех, кого я по-настоящему люблю.
Ее взгляд смягчился.
– Как я могу тебе верить? Ты мог потерять меня, участвуя в скачках.
– Нет, с того самого момента, как я позволил Уэстерленду втянуть меня в эту авантюру, я пытался найти способ выбраться из западни.
– Как ты можешь это сделать? Твоя честь будет запятнана, если ты откажешься от скачки. Он взял ее руку и задержал в своей.
– Ты для меня значишь больше всего остального, я не могу рисковать тобой, поэтому я и решил тебя похитить. Все будут думать, что мы направляемся в Гретна-Грин, мы так и сделаем, но я придумал кое-что еще. Уэстерленд будет в бешенстве, узнав, что добыча ускользнула от него, но, в конце концов, он переживет это. К тому же я послал ему утешительный приз.
– Какой?
– В настоящий момент Генерала переводят в его конюшню.
Ее сердце отчаянно заколотилось, а потом затрепетало.
– Этого не может быть. Ты ни за что не отдашь ему свою лошадь. Он кивнул:
– Я уже отдал. Мне нужна ты, Кэтрин. Ты для меня важнее всего на свете.
– Думаешь, маркиз посчитает вопрос решенным?
– У него не будет выбора. – Коляска остановилась. – Выходим. Мы приехали.
Джон вышел из экипажа и помог Кэтрин спуститься по ступенькам.
Она огляделась.
– По-моему это твое пустующее помещение, в котором мы были в прошлый раз.
– Да. Входи, и я кое-что покажу тебе.
Джон велел вознице ждать, затем постучал в дверь, и та отворилась. Сторож вышел, а Джон и Кэтрин вошли в здание.
Кэтрин не могла поверить своим глазам.
– Я же говорил тебе – это помещение можно приспособить подо что угодно, – сказал он.
При виде того, как все преобразилось, Кэтрин изумилась. Стены были задрапированы голубым бархатом, земляной пол покрывал большой персидский ковер. На самой середине ковра стояла кровать с ослепительно белыми простынями и подушками. С обеих сторон кровати стояли столики с серебряными подсвечниками, и горевшие свечи окутывали комнату золотистым сиянием.
– Не могу поверить, что ты сделал все это, – сказала она, пытаясь осмыслить этот невероятный вечер. Она действительно сбежала с Джоном. Возможно, в этот самый момент Виктория разыскивает ее.
Их взгляды встретились. Его рука крепче обхватила ее талию.
– Ради тебя, Кэтрин, я готов перевернуть земной шар. В этот момент Кэтрин поняла, что правильно поступила, доверившись ему. Она посмотрела на него, в ее взгляде была вся любовь, которую она чувствовала.
Он подвел ее ближе к кровати. На низком резном столике в изголовье кровати стояла темная бутыль и два бокала. Джон налил в них темно-красное, густое, как кровь, вино и подал один бокал Кэтрин, а другой взял себе и высоко поднял его.
– Ты соблазнила меня с момента нашей первой встречи. Я решил, что настало время мне соблазнить тебя.
– Разве ты не знаешь, что ты меня уже соблазнил?
– Я на это очень надеялся.
Они сдвинули бокалы и, сделав по глотку, поставили их на столик.
– Ты изменила мою жизнь, и теперь нужно расставить все по своим местам.
– Как я могу это сделать? – спросила она.
Он взял в руки черную бархатную коробочку и достал из нее жемчужное ожерелье. Три нитки великолепного жемчуга матово сияли в свете свечей.
– Можно? – спросил он.
Она кивнула, все еще не веря, что сбываются ее мечты.
Джон снял с ее шеи сапфировое ожерелье и надел жемчуг, его теплые пальцы слегка ласкали ее шею, когда он застегивал фермуар, а потом он нагнулся и поцеловал ее в затылок. Ее охватила дрожь желания, и она отдалась объятиям его теплых рук.
– Я всегда знал, что твоя кожа просто создана для жемчуга, – прошептал он и притянул ее ближе к своей груди. – Кэтрин, я всегда знал, что подарю жемчуг женщине, которую полюблю. Сегодня я обратился за специальным разрешением на брак. Скажи мне, что любишь меня и что выйдешь за меня замуж, как только придет разрешение.
Кэтрин показалось, что ее сердце готово выскочить из груди.
– Да! О да! Джон! Я полюбила тебя, хотя изо всех сил старалась удержаться от этого. Конечно, я выйду за тебя замуж. Я… я не могу жить без тебя.
– Значит, ты согласна провести со мной нашу первую брачную ночь?
Его слова и его взгляды были столь соблазнительны, что огонь желания охватил все ее естество. Кэтрин обвила руками его шею и крепко прижалась к нему всем телом.
– Да. Да, милорд, – еле слышно прошептала она, и их губы слились в нежном долгом поцелуе, дарующем расслабление и удовлетворение.
Их рты слились, языки играли, зубы покусывали сладкую плоть, они наслаждались свободой полного уединения. Его губы блуждали по ее губам, она же в нетерпении изо всех сил обняла его.
Никогда в своей жизни Кэтрин не чувствовала себя так замечательно. Никогда она не была так счастлива. Она выяснила, кто был ее отцом, Джон любит ее, и скоро они пойдут к алтарю.
Не прерывая поцелуя, он осторожными движениями стал вытаскивать шпильки и цветы из ее волос, роняя их на ковер. Волосы упали ей на плечи, и он стал медленно пропускать их сквозь пальцы.
– Скажи мне, что у тебя нет никаких сомнений и никаких сожалений.
– Никаких. Я хочу быть твоей, Джон.
Ее язык нырнул глубже в его рот, и их поцелуй стал еще более страстным. Его рука скользнула ниже и стала ласкать нежную грудь, все еще скрытую шелком платья, Она слабо вздохнула, наслаждаясь теми ощущениями, которые доставляли ей его ласки. Одежда стала помехой, ей хотелось ощущать его руки на своей коже. Она повернулась к нему спиной и перекинула волосы на грудь. Джон гладкими и горячими губами поцеловал ее в затылок и начал расшнуровывать платье. Когда ее платье, наконец, соскользнуло на ковер, все ее тело трепетало.
Кэтрин перешагнула через платье и оказалась в его объятиях. Она потянула за его шейный платок и развязала узел. Джон помог ей размотать его и снять воротничок. Потом он сбросил на ковер свой фрак, жилет, а затем и рубашку.
Кэтрин провела руками по его широкой обнаженной груди. Его кожа была теплой, гладкой, твердой.
– Мне так нравится смотреть на тебя и прикасаться к тебе, – прошептала она.
Джон улыбнулся ей, и ее сердце растаяло.
– Мне нравится, как ты выглядишь и как ты чувствуешь.
Он поднял ее на руки и уложил на постель, а сам сел рядом. Неторопливо и нежно касаясь ее тела, Джон снял с нее нижнюю одежду.
Кэтрин не отводила от него глаз. Все так же неторопливо Джон до конца разделся сам, и в слабом свете она увидела, как желание проявляется в его естестве.
Кэтрин удивлялась, почему она не испытывает никакой неловкости, лежа перед ним обнаженной. В самом деле, она совершенно не стеснялась. Разве могла она чувствовать себя смущенной, находясь с человеком, которого любит и за которого собирается выйти замуж? Это было просто невозможно.
Джон наклонился и поцеловал ее живот. Его рука спустилась по ее бедру и отыскала место между ее ногами, но не задержалась там.
– У тебя такая красивая грудь, – сказал он.
Кэтрин почувствовала, что ее соски затвердели и приподнялись.
Он расстегнул фермуар, и нитки жемчуга легли в ложбинку между грудей. Джон окинул ее взглядом и прошептал:
– Я люблю тебя, Кэтрин. Ее душу переполняло восхищение.
– Я люблю тебя, Джон.
Он наклонился и припал губами к розовому соску, его руки медленно ласкали ее груди. Мышцы ее живота сжались и конвульсивно задрожали от пламенной страсти его прикосновения. Желание, сильное и страстное, охватило Кэтрин, она со стоном вздохнула и выгнула спину.
Он лег на нее, локтями придерживая свой вес. Его руки двигались по ее спине, прижимая ее к нему.
– Я так отчаянно нуждаюсь в тебе, Кэтрин, – шептал он, уткнувшись в ее теплую шею. – Я думал, что потерял тебя, когда осознал, какую глупость я сделал, приняв вызов Уэстерленда.
– Не надо больше думать об этом. Ты сделал меня самой счастливой девушкой в Лондоне. А теперь сделай меня своей.
Он закрыл ее губы своими, его грудь была прижата к ее груди.
Джон опустил руку между их телами и, обнаружив сладость ее желания, начал медленно поглаживать ее. Он двигал кончиками пальцев мучительно медленно. Через несколько секунд она почувствовала, что ее бедра поднялись и двигаются в такт его руке. Она не могла лежать неподвижно, когда он так прикасался к ней.
Ее затопила волна удовольствия, она ощущала силу его рук и страсть его поцелуев. Он лежал, тесно прижавшись к ней, и она чувствовала, как сильно в нем его желание обладать ею, и это переполняло ее сердце любовью к нему.
– Какие чудесные ощущения!
– Наслаждайся ими, Кэтрин, наслаждайся, – шептал он.
Внезапно она почувствовала твердые толчки и сначала не поняла, в чем дело. Она была изумлена и замерла, но он продолжал свое движение.
И, забыв о боли, она приняла его в себя, осознав, что двигается вместе с ним.
Вцепившись в его плечи и поднимая бедра навстречу его бедрам, она громко стонала, а Джон входил в нее все глубже и глубже, спрятав лицо в изгиб ее шеи, сотрясаясь, и, наконец, она услышала его полные блаженства стоны.
Его дыхание было тяжелым и прерывистым, и она торжествовала, ощущая на себе тяжесть его плоти.
Наконец Кэтрин прижала Джона к себе и прошептала:
– Я люблю тебя, Джон, я люблю тебя. Он приподнялся на локте и улыбнулся:
– Я верю тебе, моя любовь.
– Ты ведь не передумал, правда? Насчет того, чтобы жениться на мне?
Он посмотрел на нее удивленным взглядом:
– Как ты можешь спрашивать? Всему Лондону уже известно, что я увез тебя в своем экипаже. И даже если бы мне не хотелось, теперь я просто не могу не жениться на тебе, – Он поцеловал кончик ее носа. – А мне очень хочется. Ты теперь моя навсегда.
Она облизнула свои губы и сказала:
– Мне хотелось убедиться, что все это не сон. Он подсунул ей под спину свои руки и прижал ее к себе.
– Это не сон. Я похитил и соблазнил тебя. Никто не может отнять тебя у меня, даже грозная миссис Густри. Потом мы оденемся, и я отвезу тебя к ней домой, а через три дня мы обвенчаемся.
– Думаю, что Виктория хотела выдать меня замуж за тебя, но, мне кажется, она мечтала не о такой скорой свадьбе.
– Думаешь, она будет недовольна?
– Скорее всего. – Кэтрин приподнялась и поцеловала его в губы. – Но у меня такое чувство, что со временем она простит тебя.
Джон от души рассмеялся.
– Ты моя, Кэтрин, и я буду любить тебя до конца своих дней.
Кэтрин удовлетворенно улыбнулась:
– И я буду любить тебя всегда. Джон перекатился на спину, приподнялся и притянул ее к себе.
Кэтрин затрепетала от одного его прикосновения.
Глава 22
«Дареному коню в зубы не смотрят» – таким может стать новый девиз маркиза Уэстерленда, поскольку теперь он может похвастаться тем, что ранее было одной из самых, больших ценностей лорда Чатуина, – Генералом. Но можно предположить, что для лорда Чатуина это не имеет значения, потому что все свое время он проводит со своей прелестной молодой супругой. Сегодня стало известно, что последний член «скандальной троицы» покину Лондон, не сообщив, когда он планирует вернуться. Если кто-либо располагает сведения ми о поспешном отъезде лорда Дагдейла, просим сказать нам, и мы сообщим об этом в нашей газете.
Лорд Труфитт
Ежедневная колонка светской хроники
Изабелле едва не стало дурно от заявления Дэниела. Она не смогла найти в себе силы, чтобы взглянуть на него. Она была просто не способна сделать это. Ей, разумеется, было известно с самого начала, с самого первого момента их встречи, что он приехал в Лондон затем лишь, чтобы подыскать себе жену. И почему эта новость так поразила ее? Почему она так болезненно отреагировала на его признание?
Изабелла подчеркнуто внимательно застегивала пуговки на своей накидке. Она постаралась спросить как можно безразличнее:
– И кого же вы выбрали на роль вашей будущей жены? Леди Кэтрин?
– Нет.
– Тогда, может, Элис Элдридж? – спросила она и почувствовала, что ее пальцы дрожат, настолько новость о скорой женитьбе Дэниела разволновала ее.
– О нет, только не ее! – покачал головой он. Дэниел поднял с пола свой шейный платок и воротничок.
Изабелла, наконец, отважилась посмотреть на него:
– Может, это Джоанна Лэнгли? В самом деле, Дэниел, если вы спросите мое мнение, то скажу вам откровенно, она вам не подходит.
Дэниел с удивлением уставился на нее:
– Да что вы говорите! И почему же, позвольте спросить? – Дэниел усмехнулся и принялся неспешно завязывать платок на шее.
– Ну, хотя бы потому, что она не слишком часто улыбается. А стоит ей рассмеяться, то просто мурашки по коже, настолько визгливый у нее смех!
– И вы это заметили?
– Еще бы! И полагаю, если вы и сможете заставить себя привыкнуть к этой ее привычке, то со временем она уж точно вам надоест. Да к тому же она коротышка, а плечи у нее сутулые.
– Не стану даже спорить с вами.
– Возможно, вам следует подыскать себе другую, достойную вас девушку.
Она взглянула на него. Он продолжал завязывать свой шейный платок. Господи! Как же она любит его! Но ей следует проявить стойкость и ни в коем случае не выдать ему своих чувств.
Ей так хотелось улыбнуться ему, но печаль, завладевшая ее сердцем, отняла у нее последние силы. Сердце Изабеллы разрывалось от боли. Она знала, ей будет ужасно недоставать его.
– Думаю, будет лучше, если вы не станете говорить мне, кого вы выбрали себе в жены.
– Желаете прочитать об этом в разделе светской хроники?
Да, так будет лучше всего. Она ведь может не выдержать и расплакаться прямо сейчас и на коленях умолять, чтобы он ни на ком не женился.
– Меня этот вариант вполне устраивает. Не говорите мне ничего. Более чем вероятно, что к тому времени, как это случится, я уже буду жить в нашем загородном поместье. А тогда мне уже будет все равно!
Он, наконец, справился с шейным платком и сумел завязать его замысловатым узлом. Дэниел подошел к Изабелле и заправил за ее ушко выбившуюся из прически прядь волос. Прикосновение его пальцев было таким нежным, таким теплым. И все же Изабелла ощущала щемящую пустоту в душе. Как же она будет скучать без него!
Изабелла сделала глубокий вдох, а потом медленно вы дохнула, чтобы успокоиться.
– Как я выгляжу? Все ли в порядке?
– Выглядите вы превосходно, однако кое о чем забыли! Мы договаривались, что за удовольствие вам придется заплатить.
Сердце Изабеллы упало. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Собрав остатки воли в кулак, она произнесла как можно спокойнее:
– Да, я дала вам обещание. Чего бы вы ни потребовали от меня, я все выполню. Так что я должна сделать?
Внезапно она закрыла глаза и крепко зажмурилась, словно так выслушивать приговор было легче.
– Откройте глаза, Изабелла! – потребовал Дэниел.
– Нет! Я не могу! Просто скажите, что мне следует сделать.
– Хорошо, Вы должны выйти за меня замуж.
Голос Дэниела прозвучал чуть хрипловато. Но правильно ли она поняла его? Изабелла отказывалась верить тому, что услышала. Она с опаской открыла сначала один глаз, а затем и второй. Он стоял так близко и улыбался ей так ласково!
Изабелла собралась с духом и попросила:
– Не могли бы вы повторить то, что только что сказали, еще раз? Мне кажется, я не совсем правильно вас поняла.
Он наклонился к ней и произнес:
– Вы прекрасно все слышали и все отлично поняли. И даже не вздумайте отказывать мне. Вы обязаны выйти за меня так скоро, как только мне удастся получить необходимые бумаги и подготовить все необходимое для свадьбы.
Сердце Изабеллы переполнилось радостью. Неужели он действительно хочет на ней жениться? А может, он просто чувствует себя обязанным сделать это после того, что между ними произошло, а это означает, что она попросту вынудила его пойти на этот шаг! Нет, она совсем этого не желала.
Изабелла улыбнулась и нежно прикоснулась ладонью к его щеке.
– Дэниел, я не могу так поступить с вами. Я просто не имею на это права. Я не хочу связывать нас по рукам и ногам. Все, чего я хотела, это оставить себе чудесные воспоминания, чтобы они согревали мне душу, когда я окажусь вдали от вас. Не тревожьтесь, ни одна живая душа не узнает о том, что между нами произошло.
– Единственная причина, по которой я уступил вам и согласился остаться наедине с вами, это та, что я хотел, мечтал жениться на вас. – Дэниел притянул Изабеллу к себе и заключил ее в объятия. – Изабелла, я люблю вас и хочу, чтобы вы стали моей женой.
Изабелла застыла от изумления, не зная, что сказать.
– Вы… любите меня? Дэниел! Вы на самом деле меня любите?
– Каким бы странным вам это ни показалось… да!
Изабелла рассмеялась и, обвив его шею руками, наградила долгим страстным поцелуем. В его ответном поцелуе было не меньше страсти, однако была в нем и нежность. Изабелла просто таяла в его любящих объятиях.
– Я потрясена, Дэниел! Я так сильно вас люблю! Я знала, что вы испытываете ко мне страсть, но не могла поверить, что вы можете полюбить меня.
– Но я люблю вас! Да и как можно не полюбить такую прелестную, такую очаровательную интриганку?
Дэниел снова принялся целовать ее, однако Изабелла остановила его, упершись ладошкой в его широкую грудь.
– Думаю, Дэниел, мне следует предупредить вас кое о чем. Я никогда не буду удобной женой.
– И, слава Богу! Будь вы такой же, как все остальные скучные, пустые девицы, которым я наносил официальные визиты, я ни за что бы не предложил вам замужество!
Изабелла рассмеялась, и Дэниел вместе с ней.
– Ах, Дэниел, какое же это счастье, что вы полюбили меня!
– Я и сам чувствую то же самое. Вы сделали меня необычайно счастливым, Изабелла. Мне так хорошо с вами. С вами никогда не соскучишься, и я не могу представить себе жизни без вас.
Она улыбнулась ему и сказала:
– И я чувствую то же самое! Да! Да! Я выйду за вас!
Он нежно прикоснулся к ее щеке тыльной стороной ладони.
– Давно пора уже было мне ответить!
– Мне не хотелось проявлять слишком уж сильное не терпение.
– Есть еще одно дело, которое мы должны с вами обсудить.
– И какое же?
– Вы действительно позволили сэру Уильяму Смиту поцеловать вас?
Изабелла улыбнулась:
– Разумеется, нет! Дэниел, вы единственный мужчина, который целовал меня.
– И я намерен оставаться этим самым единственным мужчиной, который будет делать это! Я собираюсь поговорить с вашей тетушкой и сказать ей, что мы хотим пожениться так скоро, как только это будет возможно. Если ваш отец приедет в город к концу месяца, тогда он сможет присутствовать на нашей свадьбе. Если же он не успеет, придется ему дать нам свое благословение уже после того, как мы обвенчаемся. Я не хочу ждать дольше положенных на все хлопоты двух недель. Я слишком хочу, чтобы вы поскорее стали моей женой и оказались в моей постели.
Изабелла потянулась и поцеловала его в щеку.
– Целых две недели! Как же это долго! Придется как-нибудь тайком проникнуть к вам, чтобы увидеться.
Дэниел улыбнулся:
– Прошу, Изабелла, не начинай снова! Подождем до первой брачной ночи.
Ее рука игриво скользнула по его брюкам. Он рассмеялся и прижал ее к себе.
– Возможно, ты и права, мы не будем ждать так долго. – Он отодвинул Изабеллу от себя и, заглянув ей в глаза, сказал: – А теперь отправляйся домой со своей служанкой, а я последую за вами в своей карете. Хочу, не откладывая, поговорить с твоей тетушкой. Просто в голове не укладывается! Я устроил судьбу Гретхен и свою собственную в один и тот же день.
– Но каким образом тебе удалось это сделать? Не можешь же ты считать, что мистер Райт годится ей в мужья?
– Нет, кое-кто другой явился и попросил у меня руки Гретхен.
– Как замечательно! И кто же это?
– Чилтон.
Изабелла ахнула от изумления:
– Твой лучший друг? Ах, Дэниел, как же это прекрасно и для Гретхен, и для тебя! Мне кажется, эти двое будут непременно счастливы.
Дэниел кивнул ей с улыбкой:
– И мне так кажется. Они давно знают друг друга. Я был просто потрясен, когда он поведал мне о своих намерениях. Уверен, Гретхен согласится. Думаю, она всегда была к нему неравнодушна.
– Ее пример, надеюсь, внушит надежду всем девушкам, которые посещают мой литературный салон.
– Мне нравится, что ты занимаешься таким благородным делом. Надеюсь, ты не оставишь своего занятия после того, как станешь замужней дамой?
– Конечно же, нет! – Изабелле казалось, что ее сердце разорвется от переполнявшей ее любви к этому потрясающему человеку. – Спасибо, Дэниел, что понимаешь, как важно для меня работать с молодыми девушками и помогать им меняться в лучшую сторону.
Он улыбнулся и снова поцеловал ее.
– Чилтон станет членом моей семьи, и ты станешь моей женой. О чем еще можно мечтать?
– А все, о чем я мечтаю – это любить тебя!
– Иди сюда, моя прекрасная, восхитительная Изабелла! – Дэниел притянул ее к себе и запечатлел на ее губах самый нежный поцелуй, каким только может наградить любящий мужчина любимую женщину.
А Изабелла готова была раствориться в его объятиях!