Оба отползли назад, заспорили. Мало ли, что он движется, фыркал Парис, ну и что? Облака на небе тоже движутся – живые они? А то сухое дерево, от которого ты о прошлом годе едва унес ноги, – живое оно было, когда падало? Камень, что нынче испортил Леону жи лище и настроение, – живой? Все неприятности происходят от неживого. И не спорь со мною, Линдор, ты хороший шептун, второй после меня, а только молод еще спорить со старшими. Давай-ка вот лучше Умнейшего спросим…
Тут только заметили, что Умнейший сидит позади цепи охотников на охапке листьев и грызет ноготь. Взглянув на Железного Зверя один раз, он потерял к нему всякий интерес.
– Живой, – только и буркнул он в ответ на вопрос. – В определенном смысле.
– Значит, с ним можно договориться, – заключил кто-то.
Умнейший не отреагировал.
– А ты попробуй, – предложил Линдор. Леон продул духовую трубку, прикинул ветер, осторожно вставил стрелку, смазанную ядом, с пушистой кисточкой на хвосте. Хотелось попробовать острие стрелки на пальце, но он не стал этого делать. Интересно, пробьет ли тонкая стрелка железную шкуру? С такого расстояния, пожалуй, не пробьет, а вот если подобраться шагов на сто…
Линдор распоряжался кратко и точно:
– Эет и Идмон, вы первые. Согласны? Обойдите его с двух сторон – и разом… Нет, Леон, тебе впереди всех делать нечего, в цель ты стреляешь прекрасно, а в даль не очень, так что иди-ка ты сзади, и набежишь, если что, и вы трое тоже… Все согласны? Пошли.
– Не надо туда ходить, – сказал вдруг Умнейший. Благовоспитанный человек не подаст вида и тем более не рассмеется, услышав явную нелепость – и от кого1 В эту минуту Линдор показал себя благовоспитанным человеком. Он не сбавил шага. Умнейший – знает многое, но если бы он никогда не ошибался, то звался бы не Умнейшим, а Безупречным…
– Не ходите туда, говорю вам! Возвращайтесь в деревню!
Эет и Идмон вышли из укрытия, на ходу поднимая духовые трубки. Им удалось сделать три шага.
– Назад!..
Тонкий, ослепительно белый шнур на мгновение соединил Идмона и Зверя, и Идмон вспыхнул. Эет успел сделать один шаг назад.
Железный Зверь плюнул огнем, даже не подняв головы из ямы, и Эет вспыхнул без крика так же, как Идмон. Оба горящих тела еще не успели упасть, когда бещено вращающийся огненный клубок настиг третьего охотника и, выжигая просеку, пошел в глубину леса.
Бичом «Основы Основ» были обыкновенные земные тараканы. Глядя внутрь себя, лидер-корвет содрогался от омерзения. Скверные насекомые бегали слишком быстро, чтобы корабль мог их поглотить, переработав в активную массу, и чересчур быстро плодились, чтобы их можно было уничтожить каким-либо традиционным способом. Лидер-корвет вел с ними войну. Он попеременно обрабатывал пустующие помещения излучениями разной жесткости и газом «типун» комбинированного нервно-паралитического, кожно-нарывного, удушающего и галлюциногенного действия (также и дефолиантом), он заманивал насекомых в тщательно замаскированные термические ловушки, мгновенно нейтрализуя продукты пиролиза, он выращивал вдоль протоптанных ими тропинок смертоносные излучатели и однажды опалил ногу самому Ульв-ди-Улану, он получал особенное удовольствие, прихлопывая нахлебников сонными. Тараканы мельчали, теряли усы и конечности, но не вырождались. Сдаваться они и не думали. Межвидовые браки рыжих и черных представителей тараканьего племени привели к появлению невиданных доселе тварей. леопардовой расцветки, не чувствительных вообще ни к чему, кроме ударно-механического воздействия, и то усилие требовалось не маленькое. Выживали лишь самые проворные особи, успевавшие украсть крошку до того, как ее поглотит лидер-корвет, поэтому ему вечно приходилось брюзжать, чтобы экипаж, принимая пищу, не сорил на пол… Все было напрасно, и корабль, терпя нравственные мучения, без большого удовольствия отмечал, что с.трудом добился лишь установления некоторого экологического равновесия. Война давно зашла в позиционный тупик. Утешало лишь одно: «Основе Основ» было известно, чтЬ над тараканьей проблемой безуспешно бились все корабли Дальнего Внеземелья, за исключением одного грузовика, который перевозил синтетическое волокно и страдал от моли.
Дин-Джонг, ограниченно ценный член экипажа, обладающий полным гражданством, принимал пищу. Он по одной отрывал сосиски от переборки, где они росли гроздью, сдирал целлофан и, макнув сосиску в соусницу, в два приема отправлял в рот. Одним глазом он с удовлетворением следил за тем, как обрывки целлофана на полу отсека начинают таять вроде льда и мало-помалу поглощаются полом – корабль утилизировал отходы активной массы. Было слышно, как за переборкой плещется в бассейне и фыркает Хтиан, а еще по переборке непрытко бежал ушибленный «типуном» таракан – как видно, на запах еды. Его-то Дин-Джонг и отправил хорошо рассчитанным щелчком точнехонько в вошедшего Й-Фрона.
– Ограниченно ценному – привет!
– Что? – тупо спросил И-Фрон.
– Привет тебе, говорю. Ограниченный, конечно… – Дин-Джонг захихикал. – Кстати, я занят. Пшел. Й-Фрон потоптался на месте.
– Ты тоже ограниченно ценный, – нашелся он наконец. – Мало ли – полное гражданство… Не всем везет, как тебе. И поймали нас обоих в одной облаве…
Дин-Джонг оторвал еще одну сосиску.
– Глупо, – сказал он, жуя. – Глупо себя ведешь, совсем думать не умеешь. Что с того, что в одной облаве? Гордиться должен. Ты бы еще цензуру памяти вспомнил – тоже ведь вместе проходили… А, я знаю: ты бы, конечно, предпочел, чтобы тебя не поймали?
Тут только заметили, что Умнейший сидит позади цепи охотников на охапке листьев и грызет ноготь. Взглянув на Железного Зверя один раз, он потерял к нему всякий интерес.
– Живой, – только и буркнул он в ответ на вопрос. – В определенном смысле.
– Значит, с ним можно договориться, – заключил кто-то.
Умнейший не отреагировал.
– А ты попробуй, – предложил Линдор. Леон продул духовую трубку, прикинул ветер, осторожно вставил стрелку, смазанную ядом, с пушистой кисточкой на хвосте. Хотелось попробовать острие стрелки на пальце, но он не стал этого делать. Интересно, пробьет ли тонкая стрелка железную шкуру? С такого расстояния, пожалуй, не пробьет, а вот если подобраться шагов на сто…
Линдор распоряжался кратко и точно:
– Эет и Идмон, вы первые. Согласны? Обойдите его с двух сторон – и разом… Нет, Леон, тебе впереди всех делать нечего, в цель ты стреляешь прекрасно, а в даль не очень, так что иди-ка ты сзади, и набежишь, если что, и вы трое тоже… Все согласны? Пошли.
– Не надо туда ходить, – сказал вдруг Умнейший. Благовоспитанный человек не подаст вида и тем более не рассмеется, услышав явную нелепость – и от кого1 В эту минуту Линдор показал себя благовоспитанным человеком. Он не сбавил шага. Умнейший – знает многое, но если бы он никогда не ошибался, то звался бы не Умнейшим, а Безупречным…
– Не ходите туда, говорю вам! Возвращайтесь в деревню!
Эет и Идмон вышли из укрытия, на ходу поднимая духовые трубки. Им удалось сделать три шага.
– Назад!..
Тонкий, ослепительно белый шнур на мгновение соединил Идмона и Зверя, и Идмон вспыхнул. Эет успел сделать один шаг назад.
Железный Зверь плюнул огнем, даже не подняв головы из ямы, и Эет вспыхнул без крика так же, как Идмон. Оба горящих тела еще не успели упасть, когда бещено вращающийся огненный клубок настиг третьего охотника и, выжигая просеку, пошел в глубину леса.
Бичом «Основы Основ» были обыкновенные земные тараканы. Глядя внутрь себя, лидер-корвет содрогался от омерзения. Скверные насекомые бегали слишком быстро, чтобы корабль мог их поглотить, переработав в активную массу, и чересчур быстро плодились, чтобы их можно было уничтожить каким-либо традиционным способом. Лидер-корвет вел с ними войну. Он попеременно обрабатывал пустующие помещения излучениями разной жесткости и газом «типун» комбинированного нервно-паралитического, кожно-нарывного, удушающего и галлюциногенного действия (также и дефолиантом), он заманивал насекомых в тщательно замаскированные термические ловушки, мгновенно нейтрализуя продукты пиролиза, он выращивал вдоль протоптанных ими тропинок смертоносные излучатели и однажды опалил ногу самому Ульв-ди-Улану, он получал особенное удовольствие, прихлопывая нахлебников сонными. Тараканы мельчали, теряли усы и конечности, но не вырождались. Сдаваться они и не думали. Межвидовые браки рыжих и черных представителей тараканьего племени привели к появлению невиданных доселе тварей. леопардовой расцветки, не чувствительных вообще ни к чему, кроме ударно-механического воздействия, и то усилие требовалось не маленькое. Выживали лишь самые проворные особи, успевавшие украсть крошку до того, как ее поглотит лидер-корвет, поэтому ему вечно приходилось брюзжать, чтобы экипаж, принимая пищу, не сорил на пол… Все было напрасно, и корабль, терпя нравственные мучения, без большого удовольствия отмечал, что с.трудом добился лишь установления некоторого экологического равновесия. Война давно зашла в позиционный тупик. Утешало лишь одно: «Основе Основ» было известно, чтЬ над тараканьей проблемой безуспешно бились все корабли Дальнего Внеземелья, за исключением одного грузовика, который перевозил синтетическое волокно и страдал от моли.
Дин-Джонг, ограниченно ценный член экипажа, обладающий полным гражданством, принимал пищу. Он по одной отрывал сосиски от переборки, где они росли гроздью, сдирал целлофан и, макнув сосиску в соусницу, в два приема отправлял в рот. Одним глазом он с удовлетворением следил за тем, как обрывки целлофана на полу отсека начинают таять вроде льда и мало-помалу поглощаются полом – корабль утилизировал отходы активной массы. Было слышно, как за переборкой плещется в бассейне и фыркает Хтиан, а еще по переборке непрытко бежал ушибленный «типуном» таракан – как видно, на запах еды. Его-то Дин-Джонг и отправил хорошо рассчитанным щелчком точнехонько в вошедшего Й-Фрона.
– Ограниченно ценному – привет!
– Что? – тупо спросил И-Фрон.
– Привет тебе, говорю. Ограниченный, конечно… – Дин-Джонг захихикал. – Кстати, я занят. Пшел. Й-Фрон потоптался на месте.
– Ты тоже ограниченно ценный, – нашелся он наконец. – Мало ли – полное гражданство… Не всем везет, как тебе. И поймали нас обоих в одной облаве…
Дин-Джонг оторвал еще одну сосиску.
– Глупо, – сказал он, жуя. – Глупо себя ведешь, совсем думать не умеешь. Что с того, что в одной облаве? Гордиться должен. Ты бы еще цензуру памяти вспомнил – тоже ведь вместе проходили… А, я знаю: ты бы, конечно, предпочел, чтобы тебя не поймали?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента