На третий раз вытащил у богатой (вся в золоте и камнях) тетки косметичку, набитую вперемешку долларами и рублевыми сотнями. Вот и разбогател. На целых десять секунд. Потому что тут же почувствовал, как его взяли в стальные клещи своих лапищ два крепких, коротко стриженных парня в черных кожаных куртках. Тетка оказалась тещей одного из городских богачей, а парни – ее охранниками.
Они отвели его за высокий черный джип, легонько насовали по бокам и втолкнули в машину.
– Поганец, – сказала богатая тетка, усаживаясь рядом. – Отворовался.
Ероха угрюмо молчал. Сейчас его отведут в ментовку, один привод у него уже есть, есть и условный срок, а на прошлой неделе ему исполнилось восемнадцать. Значит, все! Прощай воля вместе с мечтой о богатстве.
– Не шали! – охранник треснул его, ровно доской, широкой ладонью по затылку, когда Ероха взялся за ручку дверцы, намереваясь выскочить на ходу из машины.
Но привезли его не в милицию. Привезли в красивый дом за высоким забором, провели многими комнатами и коридорами и втолкнули в рабочий кабинет хозяина особняка.
Высокий, худой и сутулый человек с тяжелым волчьим взглядом выслушал короткий доклад одного из охранников, кивнул, чтобы они вышли, встал из-за стола и подошел к Ерохе вплотную. Тот сжался в комок не столько в ожидании удара, сколько под тяжелым взглядом мужчины.
– Не любишь работать?
– Не…
– Воровать любишь?
– Нужда заставила, – пришепетывая от волнения, соврал Ероха, который все-таки неплохо зарабатывал в мастерской. Да и у деда пенсия была приличная. Платили ему в срок, без задержек, как ветерану войны.
И тут же получил в ухо.
– Мне врать нельзя, – спокойно, без угрозы сказал мужчина. И по его взгляду Ероха сразу понял: нельзя. Нельзя ему врать, нельзя его и ослушаться.
– Я могу тебя сдать ментам, – продолжил мужчина, – или…
– Или, или… – поспешил согласиться Ероха.
– Ты неглупый парень, – усмехнулся, оскалясь, хозяин. – Если будешь хорошо работать на меня – не пожалеешь…
– А если плохо, то пожалею, – с готовностью продолжил за него Ероха.
– Ты определенно не дурак, – опять по-волчьи оскалился мужик. – Можешь называть меня по-дружески – дядей Степой. Вот тебе первое задание. Ты хорошо знаешь наш городской рынок. Продолжай там шнырять. Ты должен вывести меня на «копачей»…
– Это которые старое оружие выкапывают? – уточнил Ероха.
– Они самые. Найдешь, дай знать. Вот тебе мой телефон. – Он протянул Ерохе карточку, на которой ничего не было, кроме нескольких цифр и рисунка оскаленной волчьей морды. – Иди и все хорошо помни. – Эти слова были сказаны с угрозой.
Задание дяди Степы Ероха выполнил через два дня. Ему повезло. Средь бела дня к нему подошел пацаненок и прямо спросил:
– Дядь, граната нужна? Лимоновка.
– Покажь.
Паренек раздвинул пластиковый пакет – на дне его лежала ржавая граната в рубчатой рубашке.
– «Лимоновка», – передразнил парня Ероха. – Где взял? – заволновался он.
– У туристов стырил. У них много, целая куча.
Тебе чего надо? Там всякие пряжки есть от ремней, орлы всякие, автомат ржавый.
– Мне все нужно. Держи, – и протянул мальчишке сотенную. – Когда ты гранату спер?
– Сегодня.
– Значит, они еще там? Туристы эти?
– Ага, в лесу.
– Проведешь меня к ним, ясно? Еще сотню получишь.
– Пошли.
Пацан не обманул. В глубине леса находился лагерь: палатки, кострище и сваленные у костра находки. Был и автомат, безнадежно ржавый, каски – и наши, и немецкие, штыки, пулеметные ленты, солдатские котелки с выцарапанными на них фамилиями владельцев.
Ероха решительно шагнул из кустов, остановился:
– Здорово, парни. Есть разговор.
«Копачи», разбиравшие добычу, настороженно вскочили – в руках у каждого сразу же оказались у кого штык, у кого саперная лопатка.
– Что надо? – сурово спросил один из парней, видимо, старший.
– Дело предлагаю, – начал Ероха. – Покупатель на это барахло есть, – он указал на груду ржавого металла.
– Не нуждаемся, – отрезал парень. – Своих имеем. Вали отсюда.
– А ты не спеши, – Ероха подошел к кострищу, сел, развалился, опершись на локоть. – Сколько тебе за ствол дают? И за ржавые цацки?
– Не твое дело.
Ероха вроде бы не обратил внимания на его резкий тон.
– Мой человек даст впятеро больше, зелеными, по курсу. И заказ большой предложит.
«Копачи» переглянулись.
– Это почему так? – неуверенно спросил старший. Неуверенно, но заинтересованно.
– Вот это точно уж не твое дело. Интерес у него большой. Пошли к нему, он все объяснит. И аванс выпишет, – усмехнулся посредник.
По дороге Ероха позвонил из автомата дяде Степе, и тот назначил им встречу в стеклянном кафе «Изумруд». Так начала формироваться преступная группа «Черные орлы».
Глава IV
ГАЗЕТЫ НАДО ЧИТАТЬ
Утром Галка сдернула Вовчика с крыльца, велев срочно собрать ребят на терраске.
Пришли все, кроме, конечно, Кролика. Он у Степановых усаживал на гнездо с яйцами непослушную наседку.
– Вот, – сказала Галка, разворачивая районную газету со статьей местного корреспондента ко Дню Победы. – Читай, Миха, ты самый грамотный.
Статья называлась «По следам былого» и рассказывала о новых фактах партизанского движения в Синереченском крае.
«Положение на фронте осложнялось. И в то же время крепло партизанское движение. В районе образовались и воевали с фашистами уже девятнадцать небольших отрядов. Командование, зная о предстоящем наступлении, приняло решение объединить их в один мощный кулак, который мог оказать большую помощь армейским частям, отвлекая на себя силы немцев.
Но партизанам катастрофически не хватало оружия, боеприпасов, обмундирования и продуктов. С этой целью было решено создать в тылу врага глубоко законспирированные склады, чтобы к моменту организации партизанских соединений они были обеспечены всем необходимым для успешной борьбы с врагом.
…Большой самолет тяжело полз в черном небе, напряженно гудя моторами.
Линию фронта пересекли благополучно. Немцы постреляли из зениток и пулеметов на звук моторов – куда-то в сторону. После ярких разрывных вспышек и трассирующих очередей снова вошли в глухую тьму…
– Костры, командир! – наконец-то доложил штурман.
– Вижу. Заходим на посадку.
Самолет лег на левое крыло, скользнул вниз, выровнялся и нацелился на двойную цепочку костров.
Внизу темно, как и в небе, только тускло взблескивают порой петлистые извороты рек и тут же скрываются за густым черным лесом.
Пилот выключил двигатели, и машина, планируя, беззвучно и плавно пошла на посадку. Стукнули о землю колеса шасси, самолет подпрыгнул еще раз и мягко покатился меж затухающих костров – их уже предусмотрительно гасили партизаны.
Бег машины по лесной лужайке замедлился, она встала, замерла. Лишь медленно и бесшумно проворачивались по инерции трехлопастные винты.
Бортстрелок открыл люк, сбросил трап.
Было тихо. Только звенели в темноте кузнечики. Пахнуло свежей росной травой, нагретой за день хвоей, дымом загасающих костров.
– Здорово, братцы! – крикнул в темноту стрелок.
И лес словно ожил.
Партизаны погнали к самолету подводы, стали сгружать ящики с оружием, патронами и гранатами. Управились быстро, до света, помогли летчикам развернуть самолет, забрали у командира кипу свежих газет, письма и приказы командования. Глянули вслед уходящему в светлеющее небо самолету – и растворились в лесу».
– Ну и что? – спросил Кролик. Он появился незаметно и слышал весь текст.
– Дальше читай, Миха, – сказала Галка.
«Недавно я побывал на этом месте. Оно затерялось меж двух наших сел – Синеречья и Спас-Темней, там, за Ведьминым болотом, на Степанов лужок садился самолет с оружием…»
– Так это наш лужок! – вскрикнул Кролик.
– Какой ты умный! – восхитилась Галка. – Как братец Кролик. Читай, Миха, читай, это еще не все.
«…Недавно я побывал на этом месте… Конечно, за столько лет не сохранилось здесь ни следов шасси самолета, ни кострищ. Но все будто говорило мне о незабываемых героических днях и делах моих земляков.
И кстати, по слухам, партизаны спрятали оружие возле Синеречья, в блиндаже на линии обороны. Но оно не досталось нашим воинам. На войне, к сожалению, есть место не только героизму, но и предательству. Кто-то выдал немцам эту тайну, какой-то негодяй по фамилии не то Ерохин, не то Еропкин. У блиндажа завязался бой. Говорят старожилы, что именно в этом месте, в этом бою погиб юный партизан-разведчик Леня Чижик, имя которого носит Синереченская средняя школа…»
– Наш Чижик! – в один голос воскликнули ребята.
– Все сходится, – сказала Галка. – Все, что дед Коровушкин рассказывал. Про этот бой. Читай, Миха, читай.
«…А замаскированный в блиндаже склад так и остался ненайденным. Все, кто его устраивал, погибли, а немцы не смогли его найти. И лежит до сих пор в нашей земле оружие, которому так и не довелось стрелять по врагу».
– Вот так вот! – сказала Галка. – Теперь поняли, что ищут у Блиндажа эти черные маски?
– Найдут, – сказал Кролик, – и бандитам продадут. А уж те…
– Фига вот! – сказал Колька. – Не дадим. Это наша территория!
– Ты как крутой рассуждаешь, – засмеялся Миха. – Территории делишь. Зоны влияния создаешь.
– Колян прав, – сказала Галка. – Мы должны сами отыскать этот склад.
– А черные эти маски турнем так, что дорогу сюда забудут! – сказал Вовчик.
– У них оружие, – осторожно напомнил Кролик.
– У нас тоже, – решительно заявил Вовчик.
– Это где же? – растерялся Кролик.
– Тут! – И Вовчик многозначительно ткнул себя пальцем в лоб.
– Богатое оружие, – хмыкнула Галка. – Надо все-таки дяде Андрею рассказать.
– Вот когда все разведаем, склад найдем – тогда и расскажем.
Глава V
ВЫСТРЕЛЫ В ЛЕСУ
Костик сидел в углу купе и мрачно смотрел в окно. Похоже, в жизни пошла неудачная полоса, отец таки отправил его на свою родину, в какую-то глухую деревню, Синеречье, что ли?
Вообще-то у Костика в жизни все складывалось хорошо.
В большом загородном особняке у Костика были две свои комнаты. Одна забита до потолка всякими тренажерными прибамбасами, в другой – музыкальная аппаратура, видаки и плейеры, компьютер.
Школа, вернее лицей, суперэкстракласс. Свой преподаватель английского и немецкого с французским. Японский мопед на аккумуляторах, моторная лодка на озере, гидроцикл.
Три раза в неделю Костик ходил в бассейн и на занятия стрельбой и карате в спорткомплекс одной из отцовских фирм, где обучались охранники. И делал большие успехи: стрелял так, что тренер ставил его в пример. Правда, в боевых единоборствах выступал пока бесконтактно; сенсей говорил: рано, еще нет боевой злости. Но Костик уже мог в прыжке попасть пяткой по мячу, летящему высоко над головой, перебить ребром ладони дюймовую доску и устрашающе, так что у самого закладывало уши, вопить «кия!».
Костик вообще многое умел и был на «ты» с любой техникой.
Был у Костика и характер. Он мог поставить цель и упорно ее добиваться.
Словом, у него было все, о чем мог только мечтать пятнадцатилетний мальчуган.
Одно у него было плохо – фамилия. Что, скажите, за фамилия такая – Чижик? Даже не Чижиков, не Чижевский. Не фамилия, а кличка. С самого детского сада Костик страдал из-за нее. Потому что никто не знал, что Чижик – это фамилия. Все думали – прозвище. Из-за характера. Кликуха, как сейчас говорят.
А уж дразнилок натерпелся. От самой примитивной «Чижик-пыжик, где ты был?» до самых изощренных вариаций на эту тему.
В общем, смешная фамилия, веселая и легкомысленная, как сама эта птица.
Из-за работы отца, связанной с переездами, Костику часто приходилось менять школы. И каждый раз в новом классе его фамилию встречали улыбками и насмешками. Потому Костик и начал рано заниматься спортом. И первый день среди новых одноклассников завершался обычно стычкой с кем-нибудь из особо заядлых остряков. И тогда Костик доказывал, что он далеко не безобидная птаха.
Вот и сейчас, едет он в деревню, там новые знакомства, опять смешки и насмешки, опять кулаки и синяки.
Как-то давно Костик спросил отца:
– Батя, а что ты мамину фамилию не взял? Она у нее, ты сам говорил, древняя, княжеская. Ее предки даже в Куликовской битве сражались…
Отец поднял левую бровь. Подумал.
– Ты считаешь, что если человек выберет себе фамилию, к примеру, Менделеев, то тут же периодическую систему откроет, да? А если – Чайковский, то симфонию напишет, известную на весь мир? Наши Чижики тоже знамениты. Один даже разведчиком в войну был, еще мальчонкой, моложе тебя. Испытатель истребителей был, Герой Советского Союза; по фамилии – Чижик, а в небе – орел.
– Понял, понял, – буркнул Костик и больше этот вопрос не поднимал…
За окном поезда – все больше лесов и рек. Леса все чаще, реки все синей. И небо все чище и выше. В красивых кудрявых облаках.
В дверь заглянула проводница:
– Малец, Дубровники через десять минут.
– Спасибо, – Костик взял сумку и, попрощавшись с попутчиками, вышел из купе.
Попутчики как-то лениво прошли за ним в тамбур. Один – с пакетом, чтобы купить что-нибудь на станции, другая – с букетом цветов, где прятался сильный газовый баллончик. Костик и сам не знал, что это его охрана, которую отец тайно отправил с ним в дорогу.
Поезд сбавил скорость и остановился напротив старинного красивого вокзала с надписью славянской вязью на фронтоне. Здесь было как-то по-старинному уютно и чисто. Под ветерком по перрону вихрилась листва, которую мягко роняли огромные старые дубы и липы.
Тихо и пусто вокруг. Сошли с поезда только двое: Костик и его попутчик с пакетом, на дне которого болтался пистолет. Он тут же, незаметно окидывая взглядом перрон, остановился возле старенькой бабули и стал покупать у нее семечки.
К Костику подошел молодой милиционер в камуфляжной форме и мотоциклетном шлеме, второй шлем он держал в руке за ремешок, как ведро с водой.
– Чижик? – улыбнулся он.
«Начинается», – хмуро подумал Костик. Но не удержался от ответной улыбки – так дружелюбно смотрел на него капитан милиции, так хорошо улыбался ему, сверкая белыми зубами.
– Вылитый отец, – сказал милиционер. – Мы с ним десять лет на одной парте сидели.
– Знаю, он рассказывал. Двести раз. Привет вам от него.
– Ну, пошли, дома поговорим.
Они вышли на площадь, мощенную ровным блестящим булыжником, окруженную приземистыми, купеческого вида домишками, с пожарной каланчой и маленькой церквушкой с ажурными на маковках крестами.
Подошли к мотоциклу.
– В коляске поедешь? Или сзади?
– За рулем, – осмелел Костик.
– Здесь нельзя. За городом сядешь. Надевай шлем.
Ратников уложил Костины вещи в коляску, застегнул фартук.
Костин попутчик проводил их взглядом и вскочил на подножку отходящего поезда, что-то коротко сказал женщине с букетом, и она, не удержавшись, помахала рукой вслед выезжавшему на шоссе мотоциклу. И Ратников, уловив это движение в зеркальце, кивнул ей в ответ. «Объект сдал – объект принял».
Вскоре они свернули с шоссе и медленно поехали лесной дорогой.
Глубокие колеи, полные чистой дождевой воды, низкие ветки деревьев, норовящие сдернуть с головы шлем, блестки росы на ажурной паутине, влажный грибной запах, ощутимый жар горячей от солнца сосновой коры. Все это для Костика ново и необычно. Он смотрел по сторонам, уклонялся от веток, качался на сиденье, когда мотоцикл плавно переваливался по ухабам, и даже забыл, что собирался сесть за руль.
Выехали из чащи леса, дорога пошла по его кромке, вдоль бескрайнего луга, который вдали опять кончался лесом. Колыхались под ветерком густые травы, гудели в воздухе шмели и пчелы, стоял густой запах цветов и меда.
Дорога стала круто забирать вверх. Выбежали навстречу стройные сосны с золотистыми стволами и мохнатыми зелеными верхушками, а меж ними резвились, как зайчата, крошечные пушистые елочки.
Ратников остановил мотоцикл, заглушил двигатель:
– Хмурый бор называется. Самое красивое место у нас.
Хмурый бор только зимой был хмурым. А летом приветливее и солнечнее места не сыскать.
Костик прошел меж деревьев, чувствуя, как пружинит под ногами хвойный ковер, остановился у большой, туго натянутой между землей и небом сосны, прислонился к звенящему стволу, чувствуя, как он дрожит под напором верхового ветра, шевелится, толкает в плечо. Запрокинул голову, а над ним высоко-высоко размашисто качались далекие кроны, гнали по синему небу белые, пронизанные солнцем облака, толстым сердитым шмелем упруго гудел в ветвях ветер…
И вдруг в этом прекрасном мире, где-то недалеко в лесу, дятлом простучала автоматная очередь.
– Оставайся здесь! – крикнул ему Ратников. – Заводи машину! Жди! – И бесшумно исчез в лесу.
«Ну, батя, – подумал Костик, – знал бы ты, где меня спрятал!» – И завел мотоцикл.
Андрей так же бесшумно возник, как и исчез.
– Садись за руль! Гони вдоль леса! – Это он уже кричал Костику в ухо, стоя сзади него на подножке. – Справа будет овражек, свернешь, а у ручья меня сбросишь.
Костик плавно, стараясь не заглушить двигатель, набрал скорость.
– Молодец! Врубай третью!
Сворачивая в овражек, Костик заложил такой вираж, что колесо коляски поднялось в воздух и снова ударилось о землю.
У ручья Ратников соскочил на ходу, успев бросить:
– Движок не глуши! – И длинными прыжками, расстегивая на бегу кобуру пистолета, стал взбегать по крутому песчаному откосу.
Костик сбавил обороты и на всякий случай достал из сумки свой пистолет, сунул его сзади за пояс.
На этот раз участкового долго не было. Вернулся он, тяжело дыша. Высыпал на сиденье горсть медных, с прозеленью гильз.
– Не успел. Удрали.
Достал из нагрудного кармана сплющенную пулю.
Костик вопросительно глянул на него.
– Автомат кто-то пробовал, – пояснил Андрей. – В нашей земле с войны еще много оружия хоронится. Находят, чинят, стреляют. Хорошо, что по деревьям. Ты вообще, если где незнакомую железяку увидишь, не трогай. Тут и мин полно, и снарядов.
– А патроны немецкие, – сказал Костик, разглядев гильзы.
– Вот именно, – согласился участковый. – Поехали. Может, у моста их перехватим…
…Такой гонки Костик еще не знал. В кино только видел.
Но у моста никого не перехватили. Лишь мелькнул за далеким поворотом зеленый, кажется, «жигуленок», тянущий за собой густой пыльный хвост…
Вскоре въехали в деревню, приветливую, как на старинной открытке. Деревянные дома, палисадники, похожие на корзины, набитые цветами, колодцы: какие-то – с длинным журавлем, какие-то – с воротом. На зеленой горушке, в кирпичной ограде, красивая церковь. Под горушкой – излучина чистой узенькой речки.
Костику показалось, что он уже здесь когда-то жил. Счастливо и беззаботно.
Или в детском сне видел…
– Приехали, – сказал Андрей.
Глава VI
СОВЕЩАНИЕ В РОВД
– Вот что, коллеги, – сказал собравшимся начальник райотдела милиции, – сейчас вас проинформирует наш главный сыскарь. Слушать внимательно. Можно перебивать вопросами.
Со своего места поднялся майор, начальник отдела уголовного розыска. Посмотрел на листы, вынутые из папки.
– Девятнадцатого числа сего месяца, – начал он, – при проведении оперативных мероприятий на территории городского рынка был задержан несовершеннолетний Михалев при попытке продажи автоматического огнестрельного оружия. – Помолчал многозначительно: мол, дальше требую особого внимания. – А оружие это – автомат периода Второй мировой войны марки «МП-40».
– То бишь «шмайссер», – уточнил один из присутствующих.
Майор кивнул.
– Задержанный на допросе показал, что нашел автомат на чердаке заброшенного дома в селе Андреевка.
– Соврал, конечно?
– Конечно. При выезде на место он указал этот дом. Действительно, дом брошенный. Но чердака в нем нет. Как нет и крыши. При повторном допросе Михалев изменил показания…
– Назвал другой дом? В соседней области?
– Не совсем так, но по смыслу близко к этому. Утверждает, что нашел оружие на автосвалке, в старом, военного образца «Виллисе» времен войны.
– Так и ездили с ним по району, – вздохнул начальник райотдела.
– Да, парень уперся. И, я уверен, мы ничего от него не добьемся. Нас он боится меньше, чем тех, кто за его спиной.
– Какие основания так полагать?
– Проведенная экспертиза показала, что оружие реконструировано. То есть взамен потерявших свою работоспособность «родных» деталей изготовлены новые. Эксперты утверждают, что работали над оружием руки, по крайней мере, трех специалистов – токаря, слесаря и сварщика. Причем работы выполнены достаточно квалифицированно.
– Какие выводы, майор?
– Плохие. По дальнейшей разработке есть основания полагать, что в городе действует молодежная преступная группа, состоящая как минимум из трех звеньев. Первое – это так называемые «черные следопыты», или «копачи». Они специализируются на поиске оружия в местах боев, а таких мест у нас в округе достаточно. Второе звено – реставраторы. И третье мы назвали реализаторами, попросту – сбытчики готового оружия.
– Из этого звена задержан только один? – уточнил начальник.
– Да, но в одном из киосков обнаружены выставленные для продажи «сувениры» из окопов – знаки различия, значки, эмблемы родов войск, поясные пряжки – все это атрибутика военной формы фашистской армии. Кроме того, у одного из торговцев изъят эсэсовский кинжал с соответствующей символикой. Оба владельца киосков показали, что приобрели эти предметы у подростков. Описания их имеются в деле.
– Садитесь, майор. Вопросы есть, товарищи?
– У меня вопрос. В разработку не включили городских коллекционеров, антикваров?
– Включили, – кивнул майор. – Двое из них сообщили, что получали предложения приобрести холодное оружие, коллекционные знаки, жетоны, медальоны и т. д., а также другую атрибутику военных лет – каски, немецкие противогазные коробки, кассеты для автоматных магазинов. Коллекционеры предупреждены – они должны немедленно информировать органы.
– И эти предложения тоже были от подростков?
– Да. Потому мы и сделали вывод, что группа – молодежная. Руководит ею, конечно, не мальчик.
– Это понятно. Его дело денежки считать, – зло бросил один из оперативников, – а сидят пусть мальчишки. Или подрываются на ржавых минах.
– Еще вопросы будут? – спросил начальник.
– Все ясно, товарищ полковник.
– Тогда так: майор сформирует три группы. Одна, под его руководством, займется «следопытами». Группа Копылова – розыском мастерской, где может дорабатываться оружие… Сколько их у нас?
– Здесь нужно пошире брать, – сказал майор. И перечислил: учебные мастерские в школах – их три. Районное ПТУ, городские мастерские металлоремонта – двенадцать по городу.
– Две автобазы, – подсказал сердитый оперативник, – станция техобслуживания. Гаражные кооперативы. Тут с копыт собьешься.