Гюго Виктор. Король забавляется

   Арестовать его!
   По знаку де Пьена двое стражей с алебардами подходят с двух сторон к де Сен-Валье.
   Трибуле (смеясь)
   Сир, болен старикашка!
   Сен-Валье (поднимая руку)
   Проклятье вам двоим!
   (Королю)
   Нет в этом торжества
   Спускать своих собак на раненого льва!
   (Трибуле)
   Но кто бы ни был ты, лакей с гадючьим жалом,
   Высмеиватель злой моих отцовских жалоб,
   Будь проклят!
   (Королю)
   Я стою как равный вам. И честь
   Мне ту же следует, что королю, принесть.
   Отец - пред королем. Но старость стоит трона.
   И на моем челе есть некая корона,
   Да не коснется взор нечистый ни один!
   Блеск лилий Валуа темней моих седин.
   Сир, вы ограждены от всякого удара
   Законом. За меня - отмщает божья кара!
   ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
   САЛЬТАБАДИЛЬ
   Самый безлюдный угол тупика Бюсси. Направо скромный маленький домик с двориком, окруженным стеной. Дворик этот занимает треть сцены. В нем несколько деревьев и каменная скамья. В стене - дверь на улицу. Над стеной небольшая терраса с крышей, опирающейся на аркады в стиле Возрождения. На террасу выходит дверь второго этажа. Терраса соединена с двориком лестницей. Налево высокая стена сада особняка де Коссе. На заднем плане отдаленные здания и колокольни церкви св. Северина.
   ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
   Трибуле, Сальтабадиль. В продолжение части сцены - де Пьен и де Горд в глубине.
   Трибуле в плаще, без всяких атрибутов шутовского ремесла, показывается на улице и направляется к двери и стене. Человек в черном, тоже закутанный в плащ, края которого подняты шпагой, следует за ним.
   Трибуле
   Я проклят стариком!
   Человек (кланяясь ему)
   Эй, сударь!
   Трибуле (раздраженно оборачивается и шарит в карманах)
   Ни гроша!
   Человек
   Мне милостыню! Фу!
   Трибуле (знаком просит оставить его в покое и идти своей дорогой)
   Ухватка хороша.
   Входят де Пьен и де Горд и издали наблюдают.
   Человек
   Вы заблуждаетесь. Ношу я, сударь, шпагу.
   Трибуле (отступив на шаг)
   Уж не воришка ли?
   Человек (подходит с ласковым видом)
   Не прибавляйте шагу.
   Я часто наблюдал вас ночью. Вы должны
   Быть верным сторожем у собственной жены.
   Трибуле (про себя)
   Вот дьявол! (Вслух)
   Никому до этого нет дела! (Хочет уйти. Человек его удерживает)
   Человек
   Но ваше благо нас чувствительно задело.
   Эй, познакомимся! Полезен буду впредь!
   (Приближается)
   На вашу милую осмелился смотреть
   Какой-то нежный хлыщ. А ревность зла...
   Трибуле (нетерпеливо)
   И что же?
   Человек (приятно улыбаясь, тихо и быстро)
   За небольшую мзду он будет уничтожен.
   Трибуле (облегченно вздохнув)
   Отлично!
   Человек
   Из чего поймете вы, что я
   Достоин вас вполне.
   Трибуле
   Еще бы!
   Человек
   Цель моя
   Вполне благая цель.
   Трибуле
   Вы человек полезный.
   Человек (скромно)
   Хранитель чести дам и рыцарь их любезный.
   Трибуле
   А сколько стоил бы ваш нож из-за угла?
   Человек
   Смотря кого и как. Есть разные дела.
   Трибуле
   Вельможу знатного.
   Человек
   Вельможи носят шпаги.
   Тут надо припасти уменья и отваги
   И шкурой рисковать. На этого врага
   Охота дорога.
   Трибуле
   Охота дорога!
   Но разве буржуа так шею и подставит
   Под всякий острый нож?
   Человек (улыбается)
   Нужда его заставит
   В большой лишь крайности шалить так широко.
   Дворянам, сударь мой, жизнь защищать легко.
   Случается и так, что из-за крупных денег
   Пролезет прямо в знать какой-нибудь мошенник,
   Прибавив мне хлопот. Но эта дрянь жалка,
   Мне платят и вперед, не пряча кошелька.
   Трибуле (покачивая головой)
   О, вы рискуете! К вам виселица близко!
   Человек (улыбаясь)
   Плати в полицию - вот и избегнешь риска.
   Трибуле
   Любого мог бы ты?
   Человек
   Вам бы ответил я.
   Спаси нас бог, молчу... Щадим мы короля...
   Трибуле
   Как ты работаешь?
   Человек
   Готов на что угодно - На улице любой иль дома.
   Трибуле
   Благородно!
   Человек
   Я шпагу острую всегда ношу с собой
   И встречи жду во тьме.
   Трибуле
   А если дома бой?
   Человек
   Есть у меня сестра, занятная девчонка,
   Плясунья ловкая, чье обращенье тонко,
   Сумеет всякого к нам на ночь привести.
   Трибуле
   Я понял.
   Человек
   Видите? Вам лучше не найти!
   Мы скромно действуем - без шума, без торговли
   И без помощников. Пошлите нас на ловлю!
   Заметьте: сверх того я не принадлежу
   К ночным грабителям, приученным к ножу.
   Пришлось бы нанимать штук десять из ватаги:
   Их смелость коротка, короче всякой шпаги.
   (Вытаскивает из-под плаща необыкновенной длины шпагу)
   Мой проще инструмент.
   Трибуле отступает в ужасе.
   Готов служить.
   Трибуле (удивленно рассматривает шпагу)
   Ого!
   Благодарю! Сейчас не надо ничего.
   Человек (прячет шпагу)
   Досадно! Если вам понадобится, сударь,
   Обычно я брожу в пяти шагах отсюда,
   Зовусь Сальтабадиль.
   Трибуле
   Цыган?
   Человек
   Скорее - грек.
   Горд (в глубине)
   Я имя запишу. Бесценный человек!
   Человек
   Не поминайте злом за то, что вам известно!
   Трибуле
   За что? У всякого свой заработок честный.
   Человек
   Чем по миру ходить и лодырничать, я,
   Кормилец четырех детишек...
   Трибуле
   Чтоб семья
   Была пристроена...
   (знаком отпуская его)
   Пошли вам бог удачи.
   Пьен (в глубине, показывая де Горду на Трибуле)
   Еще светло. Уйдем! Заметит он иначе.
   Оба уходят.
   Трибуле
   Прощайте!
   Человек (кланяется)
   Ваш слуга повсюду и всегда!
   (Уходит)
   Трибуле (глядя ему вслед)
   Мы оба как птенцы из одного гнезда:
   Язык мой ядовит - его клинок неистов.
   Я продаю свой смех - он продает убийство.
   ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
   Когда Человек скрылся, Трибуле тихо открывает дверь в стене двора. Он осторожно оглядывается, затем вынимает ключ из скважины и запирает дверь изнутри. Делает несколько шагов по двору с встревоженным и озабоченным видом.
   Трибуле
   Я проклят стариком... Пока он говорил
   И называл меня лакеем, я дурил.
   О, я был подлецом! Смеялся. Но я очень
   Словами старика сегодня озабочен.
   (Садится на скамейку у каменного стола)
   Я проклят им.
   (В глубокой задумчивости, опустив голову на руки)
   В руках природы и людей
   Я становился все жесточе и подлей.
   Вот ужас: быть шутом! Вот ужас: быть уродом!
   Все та же мысль гнетет. Все та же - год за годом.
   Уснешь ли крепким сном или не в силах спать,
   "Эй, шут, придворный шут!", - услышишь ты опять.
   Ни жизни, ни страстей, ни ремесла, ни права,
   Смех, только смех один, как чумная отрава.
   Солдатам согнанным, как стадо, в их строю,
   Что знаменем зовут любую рвань свою,
   Любому нищему, что знает только голод,
   Тунисскому рабу и каторжникам голым,
   Всем людям на земле, мильонам тварей всех
   Позволено рыдать, когда им гадок смех.
   А мне запрещено! И с этой мордой злобной
   Я в теле скорчился, как в клетке неудобной.
   Противен самому себе до тошноты,
   Ревную к мощи их и к чарам красоты.
   Пусть блеск вокруг меня, - тем более я мрачен.
   И если, нелюдим, усталостью охвачен,
   Хотя бы краткий срок хочу я отдохнуть,
   С очей слезу смахнуть, горб сo спины стряхнуть,
   Хозяин тут как тут. Весельем он увенчан,
   Он - всемогущий бог, любимец многих женщин,
   Не зная, что есть смерть и что такое боль,
   Доволен жизнию и сверх всего - король!
   Пинком ноги он бьет несчастного паяца
   И говорит, зевнув: "Заставь меня смеяться!"
   Бедняк дворцовый шут. Ведь он - живая тварь!
   И вот весь ад страстей, томивший душу встарь,
   Его злопамятство и гордость небольшую,
   И ужас, что хрипит в его груди, бушуя,
   Весь этот вечный гнет, весь этот тайный зуд,
   Все чувства черные, что грудь ему грызут,
   По знаку короля он вырывает с мясом,
   Чтоб хохотал любой смешным его гримасам.
   Вот мерзость! Встань, ложись, не помни
   ни черта,
   А нитка за ногу все дергает шута!
   Все гонят и клянут, презренного ругая.
   А вот и женщина! Она полунагая.
   Он жаждет с нею быть. Веселая краса
   Берет его с постель и треплет, будто пса.
   Так знайте, господа весельчаки-вельможи,
   Я ненавижу вас. Меня вы, знаю, тоже.
   Как заставляет шут расплачиваться вас!
   Как на любой щипок ощерится тотчас!
   Как демон, шепчется с хозяином советчик!
   Едва возникшие карьеры - вроде свечек,
   И только в когти он схватил тебя, - гляди!
   Все перья выщипал - нет блеска впереди!
   Вы сделали шута собакой. Жребий волчий
   В бокалы пьяные своей прибавить желчи,
   И доброту изгнать, и сердце сжать в комок,
   И этот острый ум, который мыслить мог,
   Глупит, в бубенчиках, и тайно пробираться
   По вашим праздникам, как некий дух
   Злорадства,
   Со скуки разрушать чужую жизнь всегда.
   И все тщеславье - в том, что у других беда...
   И всюду и всегда, куда ни кинет случай,
   Носить ее в себе, мешая с жизнью жгучей,
   И бережно хранить, и прятать ото всех,
   И ярко наряжать в свой надоевший смех
   Старуху Ненависть!
   (Подымается со скамьи)
   Долой все, что томило!
   Не стал ли я другим пред этой дверью
   милой? Мир, из которого иду я, позабыт.
   Пусть не проникнет в дом то, что меня томит!
   (Снова задумывается)
   Я проклят стариком! - Зачем же мысль дурная
   Все возвращается? Ее я прогоняю.
   Все будет хорошо!
   (Пожимает плечами)
   Иль я сошел с ума?
   (Подходит к двери дома и стучит)
   Дверь открывается. Выходит девушка в белом и радостно бросается ому в объятия.
   ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
   Трибуле, Бланш, потом Берарда.
   Трибуле
   Дочь!
   (Радостно прижимая ее к груди)
   Обними меня. Да, это ты сама
   Здесь, рядом! Пред тобой - все радость. Прочь унынье!
   Дитя, я счастлив. Я дышу свободно ныне.
   (с восторгом смотрит на нее)
   Милее с каждым днем. Тебе не скучно тут?
   Пусть руки милые мне шею обовьют!
   Бланш (обнимая его)
   Как вы добры ко мне!
   Трибуле (садится)
   Не добротой - любовью
   Я полон. Вот и все. Ты дочь моя по крови.
   Не будь тебя со мной, как жил бы я тогда?
   Бланш (кладет ему руку на лоб)
   Но вы вздыхаете? Какая-то беда
   Печалит вас, отец? Какая-то тревога?
   И о семье своей я знаю так немного...
   Трибуле
   Не у тебя семьи.
   Бланш
   Но имя есть у вас?
   Трибуле
   Зачем оно тебе?
   Бланш
   Соседи столько раз
   В той местности, где я воспитывалась прежде,
   Меня сироткою считали по одежде.
   Трибуле
   Оставить бы тебя умнее в том краю.
   Но разве мог забыть я девочку свою?
   Ты мне дороже всех, нужней всего живого...
   (Снова обнимает ее)
   Бланш
   Но если о себе не скажете ни слова...
   Трибуле
   Из дома - никуда?
   Бланш
   Два месяца почти.
   А в церковь восемь раз всего пришлось пойти.
   Трибуле
   Так!
   Бланш
   Хоть о матери скажите мне немножко!
   Трибуле
   Не вспоминай о ней, о нашем горе, крошка!
   Не вспоминай о той, чей образ, как сквозь сон,
   В тебе таинственно сегодня повторен.
   Та женщина была на женщин но похожа.
   В огромном мире, где душа убита ложью,
   Онa нашла меня и полюбила так
   За то, что я урод, за то, что я бедняк.
   И умерла. И смерть ее хранит навеки
   Таинственный рассказ о нежности к калеке
   О дивной молнии, блеснувшей мне на миг,
   О райском отблеске, что я в аду постиг.
   Будь ей легка земля, пристанище всех смертных,
   Лелей ее в своих объятьях милосердных!
   Но ты осталась мне. О боже, счастлив я!
   (Плачет, спрятав лицо в руках Бланш)
   Бланш
   Отец, вы плачете? Иль вам не жаль меня?
   Я ваших слез боюсь. Как сердце вдруг упало!
   Трибуле
   Мой смех увидевши, что б ты тогда сказала!
   Бланш
   Что с вами? Вы в тоске? Откройте свой секрет.
   Хотя бы имя мне свое скажите.
   Трибуле
   Нет.
   Зачем оно тебе? Отец - и только. Слушай!
   В других местах следят за мною злые души.
   Я гадок одному иль проклят был другим...
   Что в имени моем? Что сделаешь ты с ним?
   Хочу хотя бы здесь, хочу с тобою рядом,
   В глаза невинные впиваясь долгим взглядом,
   Быть для тебя отцом, не более отца,
   И, значит, честным быть и добрым до конца.
   Бланш
   Отец мой!
   Трибуле (снова страстно сжимает ее в объятьях)
   Можно ли дороже быть и ближе!
   Люблю тебя взамен того, что ненавижу!
   Сядь рядом, девочка! Ты об отце своем
   Забудешь? Говори! И если мы вдвоем,
   И если пальцами ты руку, мне сжимаешь,
   Каких ты тайн моих еще не понимаешь?
   Одно лишь счастие доступно для меня.
   Есть у других друзья, есть братья, есть родня,
   Есть верная жена, вассалы, важный предок,
   Иль свита предков, и хор детей нередок.
   Но у меня - есть ты! Кто так богат другой?
   Мое сокровище, мой ангел дорогой!
   Тот верит в господа, - твоей душе я верю.
   Тот молод и любим, он все откроет двери;
   У тех есть гордость, блеск, здоровье и очаг,
   Они добры, - мой свет в одних твоих очах
   Дитя мое! Мой мир! Все милое в отчизне!
   Моя сестра и мать, невеста, сердце жизни!
   Закон, вселенная, и вера, и страна,
   Все это - ты одна, все - только ты одна!
   Я всюду оскорблен и сгорбился покорно.
   О, потерять тебя... Нет, этой мысли черной
   Не в силах вынести и полсекунды я.
   Так улыбнись. Мила улыбка мне твоя,
   Похожа ты на мать. Была она красива.
   Проводишь ты рукой по лбу неторопливо,
   Как будто бы с очей смахнуть стремишься ты
   Все, чем омрачена лазурь их чистоты.
   Ты излучаешь мне сиянье голубое,
   Всю душу светлую я вижу за тобою.
   Но и закрыв глаза, я вижу вновь тебя.
   И даже став слепцом, все солнце истребя,
   В последней темноте на дне души незрячей
   Тебя, мой светлый день, я навсегда запрячу.
   Бланш
   Я бы хотела вас счастливым сделать.
   Трибуле
   Как?
   Я счастлив тем одним, что я с тобой, бедняк.
   Довольно этого, чтоб сердце не слабело.
   Как волосы черны! Была ты раньше белой.
   Кто мне поверил бы...
   (Гладит, улыбаясь, ее волосы)
   Бланш
   Пред тем как тушат свет,
   Нельзя ли посмотреть мне на Париж?
   Трибуле
   Нет, нет!
   Не смей, дитя мое! По вечерам в Париже
   Ведь не гуляла ты?
   Бланш (дрожа)
   Нет, никогда.
   Трибуле
   Смотри же!
   Бланш
   Ходила в церковь я.
   Трибуле (про себя)
   Ее и там найдут;
   Начнут преследовать; быть может, украдут
   Дочь бедного шута. Бесчестье будет явным
   И только смех за ним...
   (Вслух)
   Прошу тебя о главном
   Будь дома, как в тюрьме. О, если б знала ты,
   Как страшен наш Париж для женской чистоты,
   Как здесь развратники шныряют, как опасны
   Здесь люди знатные!
   (поднимает глаза к небу)
   О боже, силой властной
   Убереги ее, спаси ребенка ты
   От бурь и непогод, что мнут твои цветы.
   Храни и сон ее от помышлений грязных,
   Дабы бедняк-отец являлся бы в свой праздник
   Лелеять тайное сокровище свое,
   Любуясь розою и свежестью ее.
   (Прячет голову в ее ладонях и плачет)
   Бланш
   Не стану я просить у вас прогулок дальних.
   О чем вы плачете?
   Трибуле
   Тут нету слез печальных,
   Я слишком хохотал в ту ночь.
   (Подымается)
   Часы бегут!
   Пора опомниться и снова лезть в хомут.
   Прощай же!
   Темнеет.
   Бланш (целуя его)
   Поскорей вернитесь!
   Трибуле
   Видишь, детка,
   На службе сам себе принадлежу я редко.
   Эй, где вы, тетушка?
   В дверях показывается старая дуэнья.
   Берарда
   Что, сударь?
   Трибуле
   Ведь никто
   Здесь не видал меня?
   Берарда
   Все было заперто,
   И так пустынно здесь.
   Уже почти ночь. По ту сторону стены, па улице, появляется Король в простой одежде темного цвета. Он оглядывает высокую стену и запертую дверь с явными признаками неудовольствия и нетерпения.
   Трибуле (обнимая дочь)
   Прощай же, дорогая!
   (Берарде)
   И дверь на улицу закрыть я предлагаю.
   Берарда утвердительно кивает головой.
   Я знаю - в Сен-Жермен, от всех уединен,
   Укромный домик есть. Нам пригодится он.
   Бланш
   Мне этот нравится. Я вижу угол сада
   С балкона.
   Трибуле
   На балкон вам выходить не надо!
   (прислушивается)
   Шаги на улице?
   (Подходит к двери, открывает ее и беспокойно вглядывается в темноту)
   Король прячется в тени двери, полуоткрытой Трибуле.
   Бланш
   По вечерам нельзя
   Мне воздухом дышать?
   Трибуле (возвращается)
   Нет, нет! Везде глаза!
   В тот момент, когда Трибуле поворачивается спиной к двери, Король проскальзывает в полуоткрытую дверь и прячется за большим деревом.
   (Берарде)
   И лампу на окно не ставьте! Все опасно.
   Берарда (всплеснув руками)
   Да никакой сюда не сунется несчастный!
   (Поворачивается и замечает Короля за деревом: испуганно замолкает)
   В ту минуту, как Берарда открыла рот, чтобы крикнуть, Король бросает ей кошелек. Она хватает его, сжимает в руке и ничего уже не говорит.
   Бланш (к Трибуле, который осматривает террасу с фонарем в руке)
   Держать нас взаперти и окружить стеной!
   Но что же нам грозит?
   Трибуле
   Не мне, - тебе одной. (Еще раз обнимает ее)
   Дочь милая, прощай!
   Король (про себя, за дверью)
   Как, Трибуле!
   (смеется)
   Тем лучше!
   Есть дочь у Трибуле! Чертовски странный случай!
   Трибуле (уже собравшись уходить, снова возвращается)
   Когда ты в церковь шла, никто за вами в ночь
   Не следовал сюда?
   Бланш смущенно опускает глаза.
   Берарда
   Ах, что вы!
   Трибуле
   Во всю мочь кричите в случае тревоги.
   Берарда
   Ах, конечно!
   Трибуле
   А постучатся в дверь - не отворять беспечно!
   Берарда (с жаром)
   А если сам король?
   Трибуле
   Особенно - король!
   (Обнимает еще раз дочь и уходит, тщательно закрыв дверь за собой)
   ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
   Бланш, Берарда, Король.
   В первой части сцены Король остается за деревом.
   Бланш (задумчиво, слушая удаляющиеся шаги отца)
   Мне очень совестно.
   Берарда
   Откуда эта боль?
   Бланш
   Малейших пустяков боится он, бедняжка.
   Он плакал, уходя. Ему, как видно, тяжко.
   Надо бы все рассказать ему
   О том, как юноша за нами шел во тьму,
   Ты догадалась ведь? Тот самый, неизвестный.
   Берарда
   Все рассказать? Зачем? Ему неинтересно,
   Ваш батюшка дикарь и несколько чудак.
   Иль ненавидите вы кавалера так?
   Бланш
   Я? Ненавижу? Нет! Наоборот! С той ночи,
   Что нам он встретился и поглядел мне в очи,
   Не в силах мысли я от юноши отвлечь.
   Он мне мерещится. Его я слышу pечь.
   Я вечно с ним. Его воображаю рядом.
   Как нежен он, как смел, с каким веселым взглядом!
   Как гордо он прошел и поклонился мне!
   Как был бы он хорош, представьте, на коне!
   Берарда
   Блестящий кавалер!
   (Проходит мимо Короля. Он дает ей горсть золотых)
   Бланш
   В нем видно...
   Берарда (протягивая руку Королю, продолжающему сыпать золото)
   Превосходство!
   Бланш
   В его больших глазах блистает благородство, Великодушие...
   Берарда
   И щедрость...
   (при каждом своем слове она снова протягивает руку, которую Король снова наполняет золотыми монетами)
   Бланш (с той же улыбкой)
   Смелый взгляд!
   Берарда (протягивая руку)
   Он доблестен...
   Бланш
   Он добр...
   Берарда
   Он нежен...
   Бланш
   Он крылат...
   Берарда (протягивая руку)
   Красавчик!
   Бланш (вздыхая)
   Как он мил!
   Берарда (при каждом слове рука ее снова протягивается)
   Он статен бесподобно!
   А нос! Глаза! Лицо! Весь облик!
   Король (про себя)
   Как подробно!
   Старуха по частям влюбляется в меня!
   Бланш
   Мне этот разговор приятен.
   Берарда
   Вижу я!
   Король (про себя)
   Ну, масла лей в огонь!
   Берарда
   Он доблестный мужчина.
   Он щедр. Он мил. Он добр.
   Король (опустошив карманы)
   Еще? Вот чертовщина!
   Берарда (продолжая)
   Он знатен, кажется. Изящно он одет.
   Блистает золото на кружевах манжет.
   (Протягивает руку)
   Король знаками показывает, что у него больше ничего нет.
   Бланш
   Нет, нет! Не надо мне твоих вельмож. Мне ближе
   Неопытный школяр и новичок в Париже,
   Хотя бы и бедняк.
   Берарда
   Я об заклад побьюсь, Что он простой школяр.
   (Про себя)
   Вот так дурацкий вкус!
   В мозгах у девочки все превратилось в кашу.
   (Пробует еще раз протянуть руку Королю)
   А этот юноша так любит милость вашу!
   Король делает вид, что не замечает.
   (про себя)
   Наш молодец иссяк. Нет платы - нет похвал.
   Бланш (по-прежнему не замечая Короля)
   О, только бы скорей воскресный день настал!
   Когда он далеко, что злей моей печали?
   Я помню этот миг: все мессы отзвучали,
   Он подошел ко мне, - а сердце так стучит!
   Я брежу день и ночь. Никто не облегчит
   Разлуки медленной. И только верю страстно:
   Мой образ перед ним проходит ежечасно.
   Лишь я одна царю и его душе. И он
   В другую женщину не может быть влюблен.
   И без меня ему не мило все живое,
   Ни отдых, ни игра!
   Берарда (в последний раз пытаясь получить что-нибудь от Короля)
   Ручаюсь головою.
   Король (снимает с пальца кольцо и протягивает ей)
   Кольцо за голову!
   Бланш
   Как бы хотелось мне
   Не в утренних мечтах, не в полуночном сне
   Увидеть пред собой...
   Король выходит из засады и бросается перед ней па колени. Она смотрит в другую сторону.
   Сказать, смежая веки:
   "Будь счастлив! Радуйся! Тебя..."
   (Обернувшись, видит Короля, стоящего на коленях, и в изумлении останавливается)
   Король (раскрывая ей объятия)
   "Люблю навеки!"
   Признайся, милая! Откинь ненужный страх!
   Как сладко прозвучит "люблю" в твоих устах!
   Бланш
   Берарда, милая!
   (испуганно ищет глазами Берарду, которая исчезла)
   Зачем же вы из сада
   Ушли?
   Король (на коленях)
   Но мы вдвоем. Нам целый мир ограда!
   Бланш (дрожа)
   Откуда, сударь, вы?
   Король
   Из ада иль с небес,
   Архангел сверженный иль вознесенный бес,
   Я полюбил тебя.
   Бланш
   О, пощадите, сударь!
   Пока не видели, ступайте прочь отсюда!..
   Король
   Уйти? Когда в руках любимую держу?
   Ты мне принадлежишь! И я принадлежу
   Тебе! Ведь ты сама...
   Бланш (смущенно)
   Он все слыхал!
   Король
   Конечно!
   Столь дивный благовест я мог бы слушать вечно!
   Бланш
   О, вы сказали все! Молю, ступайте прочь!
   Уйдите!
   Король
   Две судьбы соединила ночь.
   То двойственной звезды лучи над небосводом,
   И сердце девушки я разбудил приходом.
   Я послан божеством, чтобы открыть любви
   Твои уста, дитя, младые дни твои.
   Вглядись же, милая! Над нами солнце блещет.
   В нас пламя нежное ликует и трепещет.
   Наследственную власть смерть унесет с собой,
   Летучей славы гул умчит кровавый бой.
   Быть притчей многих уст, владея полвселенной,
   Стать императором - все человечье тленно.
   Но будет на земле рождаться вновь и вновь
   Одно лишь прочное - и это есть любовь.
   Бланш! Твой возлюбленный приносит счастье это.
   Его, пугливая, ждала ты, как расцвета.
   Жизнь - блещущий цветок. Любовь - его пчела.
   Голубка слабая в объятиях орла!
   Мощь служит грации опорой безмятежной.
   Пускай твоя рука в моей забылась нежно.
   Люби меня, люби!
   (Хочет ее обнять. Она борется с ним)
   Бланш
   Оставьте!
   Король прижимает ее к себе и целует.
   Берарда (в глубине сцены, про себя)
   Наконец!
   Король (про себя)
   Она моя!
   (Вслух)
   Скажи, что любишь!
   Берарда
   Вот наглец!
   Король
   Бланш, повтори опять!
   Бланш (опуская глаза)
   Вам самому понятно,
   Вы слышали.
   Король (снова страстно целуя ее)
   Мой рай!
   Бланш
   Я гибну безвозвратно!
   Король
   О нет, я счастье дам тебе!
   Бланш (вырываясь из его объятий)
   Вы мне чужой!
   Как вас зовут?
   Берарда (в глубине, про себя)
   Пора признаться, милый мой.
   Бланш
   Ведь вы не дворянин, надеюсь, не вельможа?
   Отец боится их.
   Король
   Конечно, нет! (Про себя)
   О боже,
   Но кто?..
   (Старается придумать)
   Гоше Майе - увы, школяр простой
   И бедный.
   Берарда (тем временем пересчитывает полученное от Короля золото)
   Ловкий лжец!
   На улице появляются де Пьен и Пардальян в плащах, с потайным фонарем.
   Пьен
   Вот и ограда. Стой!
   Берарда (быстро спускается с террасы, тихо)
   Как будто там шаги!
   Бланш (в испуге)
   Там мой отец, наверно.
   Берарда (королю)
   Ступайте же!
   Король
   Уйти? А тот разлучник скверный
   Избегнет рук моих?
   Бланш (Берарде)
   Пусть выйдет он скорей
   На набережную!
   Король
   Уже расстаться с ней?
   Разлюбишь ведь!
   Бланш
   А вы?
   Король
   Любить я вечно буду.
   Бланш
   Нет, вы обманете. Мы поступили худо.
   Король
   Последний поцелуй в прекрасные глаза!
   Берарда (про себя)
   Вот бурный молодец! Не поцелуй - гроза!
   Бланш (слабо сопротивляясь)
   Уйди!
   Король целует ее, затем входит в дом вместе с Берардой. Бланш некоторое время смотрит на дверь, в которую они вышли, затем тоже входит в дом. Тем временем улица наполняется вооруженными дворянами в плащах и масках. К де Пьену и де Пардальяну один за другим присоединяются де Горд, де Коссе, де Моншеню, де Брион, де Монморанси, Клеман Маро. Ночь очень темная. Потайной фонарь заговорщиков закрыт. Они подают условные знаки и показывают на дом Бланш. За ними следует лакей, несущий лестницу.