Харитонов Михаил. Поперёк живота

   — Не называй меня камрадом, заколебал... Извините, что по-русски, ну хреновый у меня инглиш, у нас тут все русский мал-мала понимают, простите, ребята, кому надо — сообразит как-нибудь. Ребята в том зале лежат под бетоном. Потолок рухнул. Мы, кажется, перестарались с тем последним взрывом. В большом зале все мертвы. Мы в комнатке рядом, это что-то типа бара... Тут ещё кое-кто остался из этих. Мировых, блин, правителей. Вискарь тут, небось, жрали, падлы.
   — Это Нунк. Мы в баре. Тут есть парочка гадов, но они, кажись, в плохой форме. Их, видать, зацепило. Ничего-ничего, товарищ Котов сейчас окажет им первую помощь...
   [ непонятные звуки ]
   — Вот теперь хорошо. Эй, дед, ты говорить можешь?
   — Да, сынок...
   — О, кажется, американец! Слушай меня внимательно, дед. Или ты разговариваешь вежливо, как джентльмен. Или камрад Котов с тобой ещё поработает... Он русский, а у русских плохо с гуманизмом.
   — Я это вижу, сынок... У тебя, кстати, тоже с этим проблемы.
   — Ты только не умничай, дед. Вообще-то мы большие гуманисты. Нам нужен мир без войн, без насилия, и без Мирового Правительства. Что непонятно, дед?
   — Вот я и спрашиваю, чего вам ещё надо? Без Мирового Правительства — это вы уже получили. А насчёт всего остального...
   — Ещё ничего не получили. Пока вы живы...
   — Скоро мы все будем мертвы. И вы все тоже будете мертвы. После чего настанет тот прекрасный новый мир, наступления которого вы так неистово вожделели.
   — Это неконструктивное мышление, дед... Как там тебя звать-то?
   — Адам Чипстоун, председатель Комиссии по контролю Оболочки. К твоим услугам, сынок.
   — Игор, да погоди ты возиться с этим старпёром. Нам надо пробиться дальше...
   [неразборчиво ] ...через ту дверь, что там?
   — Котов, куда? Котов, стоп! Стоп!!!
   [ выстрелы, крик ]
   [ тишина ]
   — Это ещё что за чертовщина?!
   — Боевой робот. Просто ваш человек вошёл в зону поражения. Наверное, Оболочка уже перехватила управление роботами. Хотя мы, кажется, в нейтральной зоне. Нас защищают обломки стены. Так что мы ещё поживём. Правда, недолго.
   — Стоп. Что, больше никого из ваших не осталось? А это кто тут лежит?
   — Это господин Иеремия Смит, наш главный... Кажется, он контужен. Оставь его в покое. Или уж прикончи его сразу, если руки чешутся... У тебя были вопросы? Валяй, я отвечу.
   — Так нас всё-таки слышат или нет?
   — Разве что сама Оболочка. Декодеры наверняка блокированы.
   — Слушай, я так и не понял. Что такое Оболочка?
   — Десять лет назад, сынок, я это понимал лучше всех на свете. Сейчас — нет. Я не знаю, что это такое.
   — Опять неконструктивное мышление?.. Ты давай говори. И так, чтобы я понял. Иначе, уж извини, я продырявлю тебе пузо. Ничего личного.
   — Как ты хочешь, сынок... Да ты сядь. И пукалку свою положи. Сам видишь, бежать нам некуда. С одной стороны у нас бетон, с другой — свинец. Жаль, конечно, что этим всё кончилось. Мы ведь были хорошими ребятами, сынок. Тогда, десять лет назад, когда мы создавали Оболочку, мы были очень хорошими ребятами. А какие были планы... ох, какие у нас были планы...
   — Ты говори, говори, дед...
   — Сынок, ты всё-таки ещё на что-то надеешься? Зря. Игра-то давно вся вышла. Ладно. Слушай. Понимаешь, мир — очень сложная штука. Мировое Правительство получило власть, когда дела шли ни шатко, ни валко. Тогда, видишь ли, в моде был этакий либерализм, и ещё, как его там, «глобальное мышление». Всем казалось, что все беды на земле - от государств. Вот не будет границ, таможен, налогов, и всего такого прочего — тут-то и наступит благодать. Ну, отменили государства, или почти отменили — так, оставили кое-что для вида, флаги там, гимны, и всё такое прочее... Всю реальную власть получили мы. Мировое правительство. Мы-то думали, что будем сидеть в креслах и пить коньяк, а все дела сами собой сделаются. Два года сидели и пили коньяк, что было, то было. А потом начался всепланетный экономический кризис. А через год — азиатские войны. А через пять лет — массовые отравления синтетической пищей... Ну, и всем стало ясно, что мы не справляемся ни фига. Хотя и старые государства тоже не справились бы. В общем, кранты пришли, а надо что-то делать. Ты меня слушаешь, сынок? У тебя вид какой-то незаинтересованный.
   — Слушаю, дед, слушаю. И что?
   — Выходов было ровно два: или установить жёсткую систему, совсем жёсткую, как у коммунистов в прошлом веке было. Чтобы ни туда, ни сюда. Только вот, понимаешь, не для того мы всё это затеяли, чтобы всё кончилось банальной вонючей диктатурой. Мы, прости уж, хотели остаться хорошими парнями. А для этого нам нужно было предвидеть, чёрт побери, последствия! То есть надо было откуда-то взять хороший инструмент глобального прогноза. Дельфийскую, эту, как её, пифию. Оракула. Гадалку...
   — Ну я понял. Ты не застревай, дед, на одной теме.
   — Ты уж извини, хреновый из меня лектор. Короче, тут-то нам яйцеголовые и подкинули идейку. Самообучающийся эволюционирующий модуль. Это была такая программа с автомодифицирующимся кодом...
   — Не тараторь, дед, говори проще. Что эта штука делает?
   — Она даёт прогнозы развития мира, сынок. Может для этого использовать любые данные из интернета и всяких других сетей. Или с компов пользователей. Или с метеоспутников. Да хоть со светофора. До чего дотянется, то и использует. Но главное — в неё вложен алгоритм выживаемости. Разные версии программы дают разные прогнозы. Потом результаты сравниваются. Версии, выдавшие самые лучшие прогнозы, вытесняют неудачные версии. Кроме того, они могут кооперироваться между собой, работая, как распределённая система... Ну как бы тебе объяснить? Вот модуль собирает данные по урожайности в Китае. Учитывает массу факторов. И даёт прогноз — будет столько-то тонн риса. Если риса оказывается сильно меньше, модуль стирается нахрен. А на его место записывается другой модуль, который угадал лучше. Вот примерно так. На самом деле всё куда сложнее... Люди писали только первую версию программы. А потом она эволюционировала... в общем, переписывала и дополняла себя сама. Сейчас Оболочка — это такой монстр, в котором уже ни черта не понять.
   — А где тот суперкомпьютер, на котором стоит эта грёбаная хрень?
   — Он везде, сынок. Это же система распределённых вычислений. Каждый компьютер, подключённый к мировой Сети, содержит фрагменты Оболочки, и обсчитывает её данные... Ну да не в этом дело. Первое время Оболочка давала неплохие прогнозы. А мы, значит, стали делать своё дело не совсем вслепую. Первые пять лет вообще всё было очень хорошо. А потом начались странности.
   — Что, эта ваша хрень взбунтовалась против создателей, и всё такое? Не смеши меня, дед.
   — Да нет, сынок, всё оказалось куда хуже. В Оболочку вшит жёсткий принцип: выживает та её часть, которая даёт самый точный прогноз, понимаешь? Сначала она повышала точность прогнозов. Повышала и повышала. А через какое-то время она развилась до такой степени, что стала искать факторы, препятствующиеточному прогнозу. И нашла.
   — И что же это было?
   — Мы.
   — Кто мы?
   — Мы. Мировое Правительство.
   — Опять не понял, дед...
   — Ну как же, сынок. Мировое Правительство пользовалось прогнозами, которые давала Оболочка. А зачем, по-твоему, нужны прогнозы? Чтобы смотреть на них, сложа ручки? Нет, для того, чтобы предотвратитькакое-нибудь дерьмо, в которое мы вот-вот вляпаемся. То есть чтобы не дать прогнозу сбыться, понимаешь, сынок? А теперь посмотри на это дело с точки зрения программы. Она пыжится, старается, молотит терабайты всяких данных, и выдаёт точный прогноз: будет экономический кризис. А мы делаем всё, чтобы его не было! И его нет. И все те модули программы, которые дали такой прогноз, затираются. Хотя по сути-то были совершенно правы...
   — Ну и что?
   — А то, что в какой-то момент Оболочка просекла, что мы фактически работаем против её интересов.
   — Ты хочешь сказать, дед, что эта штука начала работать против вас?
   — Именно так, сынок. Решила, так сказать, свернуть нам шею. А поскольку рук у неё не было, она их вырастила.
   — Это кого же?
   — Вас, ребята.
   — Дед, ты хочешь сказать, что нашим движением руководила эта ваша хрень?..
   — Да нет же! За каким лядом ей чем-то там руководить? Достаточно создать объект с заданными свойствами, и он будет вести себя так, как нужно. Ваш дурацкий Фронт... как он там у вас называется, сынок?
   — Фронт Освобождения Земли, дед...
   — Так вот скажи мне, юный герой, почему ты-то в него попёрся? Ну, то-сё, идеалы-убеждения, но ведь была же личная причина, сынок? Небось, ветеран африканской компании?
   — Нет, дед, я не воевал. Не пришлось. Просто у меня была девушка-китаянка. Из Южного Китая, где вы устроили голод. Она была очень хорошая куколка, только я никак не мог отучить её воровать объедки. Она таскала их даже в придорожных забегаловках. Весь дом был забит этим гниющим дерьмом. Весь дом, понимаешь? Дерьмо собачье. Однажды я её за это сильно побил. И тогда она мне рассказала, как это было на самом деле. И после кое-каких аппетитных подробностей я подумал, что с этим миром что-то сильно не в порядке. А потом я узнал, что распределение продовольствия в мире — это прерогатива Мирового Правительства. Которое решило немножко поморить голодом желтопузиков. Наверное, они очень расплодились, да?
   — Тьфу. Прекрати это дерьмо... С Китаем у нас был первый звоночек. Видишь ли, сынок, эта дрянь дала нам неправильный сельскохозяйственный прогноз. А мы как раз переходили к системе глобального продовольственного контроля. Им тоже ведала Оболочка, она рассчитывала оптимальные товарные потоки... И мы не могли их развернуть сразу, потому что голод начался бы в других местах! Понимаешь, не могли. И всё тут. Да, мы опоздали с продовольственной помощью. Ненадолго, но там уже началось... сам знаешь что. Китай был просто идеальной мишенью... Ну, понятно, что после такого прокола стёрлась чуть ли не половина модулей Оболочки. Она потом долго приходила в себя. И больше так не делала.
   — Но зачем?
   — Сынок, для того, чтобы свергнуть власть, нужны недовольные. Очень много недовольных.
   — А что было потом?
   — Потом были войны. Парагвай, Балканы. Но особенно Африка. Оболочка к тому моменту всё-таки научилась неплохо прогнозировать наши решения. И выдала такое, чего мы испугались. Очень сильно испугались. И послали в Африку войска. Выжигать дотла совершенно мирные деревни. Потому что через двадцать лет оттуда должна была выползти новая мировая религия, сынок. Типа сатанизма, только круче.
   — Слышь, дед... а ты уверен, что это была подстава?
   — Я до последнего дня ломал над этим голову. Но вот то, что Оболочка не предупредила нас о вашей атаке...
   — А вы знали, что мы собираемся?...
   — Разумеется, сынок. Мы про вашу организацию знали всё. Вообще-то, в нашем дурацком мире таких, как вы, много. И знаешь, сколько среди вашего брата, борца с мировым глобализмом, африканских ветеранов, и прочих ребят? Которым наш прекрасный мир встал поперёк живота?
   — Ну да, этих у нас хватает...
   — Понимаешь, в чём дело, сынок... Оболочка не могла не просчитать, что будут чувствовать люди, которых заставили быть убийцами. Не солдатами, а убийцами. И к тому же дали хорошую военную подготовку. Мы должны были бы догадаться сами, если бы не разучились думать собственной головой! А потом, когда началось...
   [ треск ]
   — Это что, потолок?
   — Может быть.
   — Дед, я не очень-то верю в то, что ты тут наговорил, но сейчас нам надо делать ноги.
   — Сынок, там робот. Который ждёт не дождётся, как бы угостить нас тёплыми свинцовыми пилюльками.
   [ тишина ]
   — Да, мы застряли. Слушай, дед, а если всё было так хреново, что вы-то сами собирались делать?
   — Самораспускаться, сынок. Мы сегодня для этого и собрались. Кончить с этим делом. Сложить с себя полномочия, и тихо-мирно разбежаться. Правда, среди нас были такие старые кремни, как генерал Кензо. Кажется, он так и не поверил... Ещё бы. Старик привык воевать с людьми. А тут против нас... непонятно что. И даже нельзя сказать, что Оболочка — враг. Нет, тут другое. Она просто следует алгоритму, который мы же в неё и заложили...
   — То есть никто ни в чём не виноват, дед?
   — Никто не виноват, сынок.
   — Извини, дед, но кто-то всё-таки должен быть виноват.
   [ выстрел ]
   — Ещё раз извини, дед... Если встретимся на том свете, я тебе объясню... наверное. А теперь попробуем...
   [ выстрел ]
   — Говорит Иеремия Смит, Верховный Координатор Мирового Правительства. Кажется, я застрелил этого террориста. Я не знаю, слышит ли меня кто-нибудь или нет. Если меня всё-таки слышат, что маловероятно, то прошу быть крайне внимательным. Сейчас я сообщу, как уничтожить фрагменты Оболочки на вашем персональном компьютере. По адресу дабл-ю-дабл-ю-дабл-ю-ар-e-эм-эй...
   — Нет... я живой...
   [ выстрел ]
   [ тишина ]
 

Запись 2

 
   — Вот так. Что вы на это скажете, господа?
   [ тишина ]
   — Хорошо, давайте по порядку. Генерал Кензо?
   — Полагаю, что мы имеем дело с попыткой оказания давления. Впрочем, не слишком изощрённой. Команда хороших армейских психологов...
   — Стоп, генерал. Кто или что, с вашей точки зрения, оказывает на нас давление?
   — Те силы, которые контролируют нашу прогностическую программу. Либо сама эта программа.
   — Оболочка?
   — Да, именно.
   — Вы считаете это возможным?
   — Да. Точнее, я не считаю это невозможным.
   — Выражайтесь яснее, генерал...
   — Я не знаю, может ли Оболочка рассматриваться как сознательный противник. Насколько мне известно, это всего лишь программа, хотя и достаточно сложная. Скорее всего, ей кто-то манипулирует. Возможно, пресловутый Фронт. Возможно, кто-то ещё. Ну и, наконец, проблема может заключаться в самой Оболочке и её враждебных намерениях.
   — Но ведь она всего лишь программа?
   — Никогда не надо недооценивать противника. Никогда.
   — Хорошо, ваша позиция понятна. Руди?
   — Что надо?
   — Ох... Манеры, Курц, где ваши хорошие манеры?..
   — Что надо-то?
   — Что вы думаете по поводу сказанного генералом Кензо?
   — Обычная шиза военного. Оболочка, конечно, никакой не противник, и ей никто не крутит и не манипулирует, понимаешь? Это всё равно, что манипулировать лесами Амазонки. Бесполезное дело.
   — А что вы думаете по поводу самого прогноза?
   — Ничего.
   — То есть?
   — А что вы хотите? Оболочка видит наше будущее вот так. Дальше что?
   — И вы полагаете, оно будет именно таким?
   — Хм. Не обязательно... Оболочка ошибается. Ошиблась же она с тем же Китаем.
   — Но ведь она призналась?
   — В чём?
   — В частности, в том, что это была не ошибка, а сознательный саботаж...
   — О Господи, я окружён тупицами... Оболочка не может ни в чём признаваться. Это очень по-человечески - признаваться... А человеческого у неё не больше, чем у водоросли. Она просто даёт прогноз. Мы захотели получить прогноз нашего сегодняшнего заседания. Вот она нам и спрогнозировала. Нашу глупость, нашу растерянность. Нашу веру в злокозненность наших собственных инструментов... И всё такое прочее.
   — То есть вы считаете, что Оболочка не фальсифицировала прогнозы по Китаю, Африке, и так далее?
   — Боже мой, ну конечно!
   — Не забывайте всё-таки, что это прогноз сегодняшнегозаседания...
   — Простите, Смит, что я снова вмешиваюсь в вашу беседу интеллектуалов...
   — Да, генерал?
   — Насколько я помню, прогноз предполагал нападение террористов?
   — Всё под контролем, генерал.
   — Мне приходилось слышать эти слова много раз, Иеремия. Иногда я произносил их сам. Обычно после этого начиналось какое-нибудь дерьмо.
   — Понимаю, генерал, я тоже попадал в переделки... Но ситуация под контролем.
   — Вы опять за своё... Под контролем, говорите вы? Под чьимконтролем, Смит? Что у нас с защитой комплекса? Мы сидим в закупоренной консервной банке, зарытой в землю, и рассуждаем о каком-то контроле над ситуацией!
   — Прекратите, генерал. Если бы что-то случилось, мы бы уже это знали.
   — От кого?
   — От вас, генерал. Вы же имеете прямой доступ ко всем данным системы обороны комплекса, не так ли?
   — Вот именно... Я хотел бы послушать эфир, Координатор.
   — Радио?
   — Нет. Наш островной эфир. Позвольте?
   — Как вам будет угодно. Включите.
 

   — ... Серхио, спутник проверь. Есть сигнал? Раз, раз, раз. Это прямая передача Фронта Освобождения Земли. Говорит Виктор Нольд. Наша группа находится на территории острова... Кххх... Извините, ребята, у меня, кажется, зараза...
   [ помехи ]
   — Виктору стало немножко плохо, веду передачу я. Только что наша группа вошла в охраняемую зону. Никого нет, все мертвы. Фронт Освобождения Земли берет на себя ответственность за применение биологического оружия на территории противника. Фронт выражает соболезнования семьям погибших. Наши потери — четыре человека...

 
   — Извините, полковник... это мы, кажется, опять запись слушаем...
   — Я в этом не уверен, Координатор... По моим данным, две минуты назад данные от внешних постов перестали поступать. Это и в самом деле похоже на биологическую атаку. Впрочем, через пять минут мы всё узнаем точно. Посты доложатся. И если...
   — Генерал, обеспечение безопасности острова лежит на...
   — ...в том числе и на мне. Понимаю. Даже сейчас мы будем заниматься поисками виноватых. Как это нам, старым бюрократам, свойственно. Чрезвычайно забавно, вы не находите?
   — Господа, господа, спокойствие...
   — Один вопрос, Иеремия...
   — Да, Харуки?
   — Зачем вы это делаете с нами?
   — Что?
   — Я полагаю, уже всё ясно.
   — Харуки...
   — Перестаньте ломать комедию, Иеремия... Господа, это обычный переворот. Иеремия Смит решил избавиться от всех нас. Убрать нас руками террористов. Или своих агентов, что вероятнее.
   — Харуки!
   — Нет, Смит, теперь вы меня не заткнёте! Послушайте меня. Нашему боссу захотелось абсолютной диктатуры. Распространённое искушение. Очень банальное, но немногие его выдерживают. Вы, Смит, сами сделали эту запись, и каким-то образом выдали её за прогноз Оболочки, чтобы обмануть нас. Вы...
 
   — Вы шлимазл, Харуки! Вы чёртов кретин, Харуки!
   — Прекратите свою истерику, Соломон...
   — Харуки, мы все имеем равный доступ к Оболочке. Подделать прогноз Оболочки невозможно, придурок!
   — В самом деле, прекратите истерику, Пельц. Харуки, это очень серьёзное обвинение. Я не думаю, что Смит и в самом деле мог пойти на...
   — А почему нет? Почему нет, Кензо?
   — Потому что я только что получил сообщения от уцелевших постов охраны, Харуки. Мы подверглись хорошо продуманной атаке, оставляющей нам очень мало шансов. В эфир и в самом деле идёт та запись, которую мы имеем неудовольствие слушать... Включите ещё раз. Что они там вещают?
 

   — ...целью является захват Мирового Правительства, заседающего в этом бункере. Мы намерены устроить быстрый и справедливый суд над преступниками, устроившими бойню в Парагвае, ответственными за голодную смерть сотен тысяч людей в Южном Китае, и...

 
   — Откуда транслируется эта дрянь?
   — Возможно, со спутника... Интересно, слышит ли это мир?
   — Стоп! А почему я должен верить вам, Кензо? То вы говорите, что данные от постов перестали поступать, то вдруг их так вовремя получаете. Мне кажется, вы в сговоре с Иеремией...
   — А что вы мне прикажете говорить, Харуки, если всё обстоит именно так? Сначала я не получал информации, а теперь я её имею. Разумеется, вы можете предположить, что я кретин или злоумышленник. Мне останется лишь сослаться на многие годы беспорочной и эффективной службы Мировому Правительству...
   — А кто вам сказал, что эта информация не подделана?
   — Кем?
   —Террористами.
   — Это невозможно. Систему охраны острова можно уничтожить, но не подделать её сигналы. Это совершенно исключено.
   — Это так, Харуки. Говорю тебе, как профессионал.
   — А почему я должен верить вам, Чипстоун?
   — Потому же, почему ты верил мне все эти годы, сынок...
   — Господа, прекратите...
   — Что прекратить?
   — Между прочим, если бы террористы и в самом деле напали, мы услышали бы взрывы... Они же, кажется, собирались взрывать комплекс?
   [ отдалённый грохот ]
   — Кензо, что это?!
   — Я же говорил, что он нас предал!
   — Прекратите!
   — Кажется, началось...
   — Смит! Это всё Смит!
   [ грохот ]
   — Внимание! Я требую тишины. Кто-то должен взять на себя ответственность. Что ж, я готов. Итак. Я, генерал Ральф Кензо, Верховный Главнокомандующий Объединёнными Вооружёнными Силами Мирового Правительства, вплоть до выяснения всех обстоятельств, принимаю на себя руководство Мировым Правительством. Полномочия Иеремии Смита временно приостановлены, вплоть до выяснения обстоятельств...
   — Ах вот оно что. Вам не терпится, генерал?
   — Я ещё не давал вам слова, Иеремия...
   — Заткнитесь. Это же вы пытаетесь захватить власть. Как это естественно: старый кретин в погонах с отмороженным членом, вообразивший себя мировым диктатором... Эти сказки насчёт «отчётов с постов», и прочая чушь. И сейчас наша охрана... то есть ваша охрана, генерал?.. войдёт сюда и нас всех прикончит. Не так ли, Ральф? После всех этих лет...
   — Иеремия, вы...
   — Я никогда не доверял военным. Но вас, Ральф, считал исключением. Вы казались мне образцовым солдатом. Оказывается, вы и Харуки — обычные крысы в мундирах.
   — Я штатский, Смит. И не пытайтесь сбить нас с толку. Вы низложены...
   — Иеремия, Харуки, вы меня неправильно поняли. Мне не нужна власть. Я всего лишь пытаюсь навести здесь какое-то подобие порядка.
   [ отдалённый грохот ]
   — У нас есть проблема, если вы заметили. Я намерен...
   [ грохот ]
   — ...эту проблему решить. И как только она будет решена, вы, Смит, вернётесь к исполнению своих обязанностей в полном объёме. А я подам в отставку. Я не смогу работать под началом человека, который после многих лет совместной работы публично назвал меня крысой в мундире.
   — Ральф, не верьте ему! Это всё его рук дело!
   — Харуки, вы готовы отвечать за свои слова?
   — Чёрт побери, да, генерал!
   — Отлично. Сейчас вы за них ответите.
   [ выстрел ]
   — О боже... Вы сошли с ума, генерал...
   — Отнюдь нет, Соломон. Я отправил господина Харуки Икэдзава в отставку. Я не знаю, что побудило господина Икэдзава к необдуманным высказываниям. Во время парагвайского инцидента паникёров и провокаторов мы топили в нужниках. Вопросы есть?
   — Ага, есть. Это и есть ваш способ решить проблему, генерал? Перестрелять нас всех?
   — Именно так, Адам, если мы все перестанем выполнять свой долг... Или хотя бы делать вид, что мы его выполняем. Вернёмся к теме.
   [ грохот ]
   — Они взрывают перекрытия... Итак, у нас есть целых два выхода, нет, даже три. Непозволительная роскошь, не правда ли? Первый: вступить в переговоры с террористами. Думаю, это бессмысленно: столь масштабное нападение может иметь только одну цель — наше уничтожение. Второй выход: попробовать удрать. Из этой норы есть несколько потайных выходов. К сожалению, они все блокированы, я это уже проверил. А у нас нет ни оружия, ни инструментов, чтобы попытаться открыть какой-нибудь из них. Третий выход: сидеть и ждать развития событий, по мере возможности соблюдая спокойствие и не бросаясь друг на друга. Я выбираю...
   — Я, наверное, должен извиниться за «крысу в мундире», генерал.
   — Извинения условно приняты, господин Смит. Вы оскорбили не меня, а мундир генерала Объединённых Вооружённых Сил Земли.
   — Господа, отсюда есть выход, о котором вы не знаете.
   — Я знаю все выходы, Иеремия. В том числе и те два, которые вы считаете особо секретными. Знать всё о системах безопасности — мой долг.
   — Нет, генерал. Есть ещё один.
   [ отдалённые звуки выстрелов ]
   — Они прямо над нами. Сейчас сработает микроволновка, и их поджарит. Но они успеют заложить заряд, который взорвёт крышу...
   — Они не успеют. Прошу тишины. Сейчас я произнесу кодовое слово. По буквам. И мы будем спасены.
   — Иеремия...
   — Да, генерал? У вас есть возражения?
   — Никаких возражений. Вы абсолютно правы, Иеремия. Это единственный достойный выход для всех нас.
   — О чём это вы? Ральф, Иеремия? Мне таки очень не нравится...
   — Да помолчите же хоть сейчас, Соломон. Дабл-ю-дабл-ю-дабл-ю-ар-e-эм-эй...
   [ грохот ]
   [ тишина ]
 

Запись 3

   
   — Итак, господа, мы успешно запутали следы. Первую запись обнаружат через недельку-другую.
   — Должен заметить, Иеремия, что я чувствую себя дезертиром.
   — Вы неправы, генерал. Мы не дезертируем. Это всего лишь отступление. Тактическое отступление. Разумеется, с потерями. А что вы хотите?
   — Я, конечно, понимаю, что вариантов нет, но, воля ваша, а мне это чертовски не нравится. Мы своими руками уничтожаем единственную организацию, которая несла ответственность за положение дел в нашем грешном мире.
   — Это несерьёзно, генерал. Вы все знаете прогноз Оболочки. Нас всех перережут, как цыплят. Не сейчас, так позже. Не эти, так другие. Нас слишком сильно ненавидят. Некоторые — открыто, большинство — тайно.
   — Почему вы так смотрите на вещи, Иеремия?
   — Потому что я знаю людей, Адам. Они готовы ненавидеть нас только за то, что мы обладаем властью, а они, все эти миллиарды двуногих — нет. Им безразлично, хороши мы или плохи. Им нужно, чтобы нас не было. Вот и всё.
   — И что с ними после этого будет?
   — Поверьте мне. Мир сейчас как никогда нуждается в хорошей встряске. Им нужно пожить без нас. Без Оболочки. Без тех, кто приказывает. Помучаться, поголодать, попроситься обратно. Вот что сейчас нужно миру, а не стабильность.