Страница:
глубоко несчастным, и начал концентрироваться на мысли о побеге. Но из-за
того, что его так грубо вернули из мира его реальности в их мир, он не мог
прийти в себя. В мыслях поселились сомнения - может, доктор был прав, когда
говорил, что он не одинок в своей несчастной необходимости выбора? Может, он
просто страдает паранойей и почему-то считает себя не таким, как все?
Неужели здесь, вокруг него, роятся в своем улье другие люди -
беспомощные, слепые, безропотные, осужденные на вечное несчастное
одиночество? Неужели сострадание, которое он вызывал у Элис, не что иное,
как отражение ее внутренних мук, а не комедия, разыгранная в соответствии с
их планами?
В дверь постучали:
- Войдите, - сказал он, не глядя. Их приходы и уходы уже безразличны
ему.
- Дорогой, - медленно и неуверенно произнес такой знакомый голос.
- Элис! - он немедленно встал и уставился на нее. - Кто разрешил тебе
войти?
- Пожалуйста, милый, пожалуйста, я должна была увидеть тебя.
- Это несправедливо. Это несправедливо. - Он больше обращался к себе,
чем к ней. И потом. - Зачем ты пришла?
Она встала перед ним, полная достоинства, чего он никак не ожидал.
Красоту ее детского личика испортили морщины и тени под глазами, но оно
горело какой-то удивительной отвагой:
- Я люблю тебя, - тихо сказала она. - Ты можешь выгнать меня, но ты не
заставишь меня разлюбить тебя и бросить в беде.
Он отвернулся от нее, не зная на что решиться. Неужели он действительно
неправильно понимал ее? Неужели за этим барьером плоти и звуковых сигналов
тот дух, который всегда стремился к нему? И то, что возлюбленные шепчут друг
другу в темноте: "Ведь ты понимаешь меня, правда?".
- Да, любимая, я понимаю.
- Тогда все, что происходит с нами, не имеет значения, пока мы вместе и
понимаем друг друга. - Слова, слова, глухо отскакивающие рикошетом от
стен...
Нет, он не мог ошибаться! Проверить ее снова!
- Почему ты удерживала меня на этой работе в Омахе?
- Я не удерживала тебя. Я просто говорила, что нужно хорошо подумать,
прежде чем...
- Не важно, не важно. - Нежные руки и дорогое лицо, всегда с
удивительным упорством направляющие его на путь, которому он не хотел
следовать. Всегда с наилучшими намерениями, но так, чтобы он никогда не
совершал неразумных поступков, которые он сам никогда не считал неразумными.
Быстрее, быстрее, торопись и с ангельским лицом делай все так, чтобы ни на
минуту не остановиться и не подумать самому.
- Почему ты не хотела, чтобы я поднялся наверх? Она попыталась
улыбнуться, хотя глаза ее уже наполнились слезами.
- Я не думала, что это имеет для тебя такое значение. Я не хотела,
чтобы ушел наш поезд.
Это был незначительный эпизод. По какой-то причине, непонятной ему, он
настаивал на том, чтобы пойти наверх в свой кабинет, когда они уже
собирались отправиться на вокзал (они уезжали ненадолго в отпуск). Шел
дождь, и она напомнила ему, что времени у них в обрез. Он удивил себя и ее,
настаивая на том, что поднимется сейчас в свой кабинет. Он даже оттолкнул
ее, когда она стала у него на пути. И даже тогда ничего бы не было, если бы
он, тоже непонятно почему, не отодвинул штору на окне, выходящем на тыльную
сторону дома. Очень сильный дождь шел на фасадной стороне, а здесь, с этого
окна, погода была прекрасной, солнечной и никакого дождя.
Он долго стоял тогда у окна, глядя на солнечный свет и собираясь с
мыслями. К нему вернулись все его старые подозрения - теперь прибавилось и
это необъяснимое противоречие. Потом он обернулся и увидел, что она стоит
возле него. С тех самых пор он все старался забыть выражение ее изумленного
лица, когда он спросил:
- И как же дождь?
- Дождь? - повторила она слабым, удивленным голосом. - Да, шел дождь.
Ну и что?
- Но в окне моего кабинета дождя не было.
- Что? Да нет, он был. Я видела, как на мгновение солнце выглянуло
из-за туч, ну и все.
- Ерунда!
- Но, милый, какое имеет отношение погода к тебе и ко мне? Какая
разница - идет дождь или нет? - Она робко приблизилась к нему и взяла под
руну. - Разве я ответственна за погоду?
- Думаю, что ты. Уходи, пожалуйста.
Она отошла от него, причесала вслепую волосы, проглотила слезы и
решительно произнесла:
- Хорошо, я уйду. Но помни - ты можешь вернуться домой, если захочешь.
И я буду ждать тебя. - Она заколебалась на мгновение и неуверенно сказала. -
Может, ты поцелуешь меня на прощание?
Он никак не ответил ей - ни голосом, ни глазами. Она посмотрела на
него, потом повернулась, неловко пошла к двери и исчезла за ней.
Существо, которое он знал под именем Элис, не меняя своего облика вошло
в комнату, где все они собрались.
- Нужно отказаться от этой программы. Я не в состоянии больше
воздействовать на него.
Они ожидали этого, но все равно пришли в смятение. Гларун обратился к
Главному Управляющему:
- Подготовиться к немедленному внедрению в избранную память
воспоминаний о другой жизни.
Затем, повернувшись к Главному Исполнителю. Гларун сказал:
- Экстраполяция показывает, что в течение двух дней он совершит побег.
И наша программа потерпела поражение из-за того, что Вы не обеспечили тогда
дождь не только с фасада, но и с тыльной стороны его дома. Впредь работайте
более тщательно над выбором средств.
- Если бы мы понимали мотивы его поведения, нам было бы проще.
- В моей должности доктора Хейварда я часто думал об этом, -
отпарировал Гларун, - но если бы мы понимали мотивы, мы стали бы частью его.
Воскресите в памяти Договор! Он и так почти вспомнил.
Существо, игравшее Элис, заговорило:
- Может, попробовать программу "Тадж Махал"? Она ему почему-то
нравится.
- Вы уже уподобляетесь ему!
- Может быть. Я не боюсь. Так что, попробуем?
- Посмотрим.
Гларун продолжал отдавать команды:
- Держите структуры наготове до изменения программы. Нью-Йорк и
Гарвардский университет уже не нужны. Начинайте очистку памяти. Вперед!
-------------------------------------------------------
1) Эг-ног (англ.) - напиток из вбитых яиц с сахаром, молоком или вином,
фруктами.
того, что его так грубо вернули из мира его реальности в их мир, он не мог
прийти в себя. В мыслях поселились сомнения - может, доктор был прав, когда
говорил, что он не одинок в своей несчастной необходимости выбора? Может, он
просто страдает паранойей и почему-то считает себя не таким, как все?
Неужели здесь, вокруг него, роятся в своем улье другие люди -
беспомощные, слепые, безропотные, осужденные на вечное несчастное
одиночество? Неужели сострадание, которое он вызывал у Элис, не что иное,
как отражение ее внутренних мук, а не комедия, разыгранная в соответствии с
их планами?
В дверь постучали:
- Войдите, - сказал он, не глядя. Их приходы и уходы уже безразличны
ему.
- Дорогой, - медленно и неуверенно произнес такой знакомый голос.
- Элис! - он немедленно встал и уставился на нее. - Кто разрешил тебе
войти?
- Пожалуйста, милый, пожалуйста, я должна была увидеть тебя.
- Это несправедливо. Это несправедливо. - Он больше обращался к себе,
чем к ней. И потом. - Зачем ты пришла?
Она встала перед ним, полная достоинства, чего он никак не ожидал.
Красоту ее детского личика испортили морщины и тени под глазами, но оно
горело какой-то удивительной отвагой:
- Я люблю тебя, - тихо сказала она. - Ты можешь выгнать меня, но ты не
заставишь меня разлюбить тебя и бросить в беде.
Он отвернулся от нее, не зная на что решиться. Неужели он действительно
неправильно понимал ее? Неужели за этим барьером плоти и звуковых сигналов
тот дух, который всегда стремился к нему? И то, что возлюбленные шепчут друг
другу в темноте: "Ведь ты понимаешь меня, правда?".
- Да, любимая, я понимаю.
- Тогда все, что происходит с нами, не имеет значения, пока мы вместе и
понимаем друг друга. - Слова, слова, глухо отскакивающие рикошетом от
стен...
Нет, он не мог ошибаться! Проверить ее снова!
- Почему ты удерживала меня на этой работе в Омахе?
- Я не удерживала тебя. Я просто говорила, что нужно хорошо подумать,
прежде чем...
- Не важно, не важно. - Нежные руки и дорогое лицо, всегда с
удивительным упорством направляющие его на путь, которому он не хотел
следовать. Всегда с наилучшими намерениями, но так, чтобы он никогда не
совершал неразумных поступков, которые он сам никогда не считал неразумными.
Быстрее, быстрее, торопись и с ангельским лицом делай все так, чтобы ни на
минуту не остановиться и не подумать самому.
- Почему ты не хотела, чтобы я поднялся наверх? Она попыталась
улыбнуться, хотя глаза ее уже наполнились слезами.
- Я не думала, что это имеет для тебя такое значение. Я не хотела,
чтобы ушел наш поезд.
Это был незначительный эпизод. По какой-то причине, непонятной ему, он
настаивал на том, чтобы пойти наверх в свой кабинет, когда они уже
собирались отправиться на вокзал (они уезжали ненадолго в отпуск). Шел
дождь, и она напомнила ему, что времени у них в обрез. Он удивил себя и ее,
настаивая на том, что поднимется сейчас в свой кабинет. Он даже оттолкнул
ее, когда она стала у него на пути. И даже тогда ничего бы не было, если бы
он, тоже непонятно почему, не отодвинул штору на окне, выходящем на тыльную
сторону дома. Очень сильный дождь шел на фасадной стороне, а здесь, с этого
окна, погода была прекрасной, солнечной и никакого дождя.
Он долго стоял тогда у окна, глядя на солнечный свет и собираясь с
мыслями. К нему вернулись все его старые подозрения - теперь прибавилось и
это необъяснимое противоречие. Потом он обернулся и увидел, что она стоит
возле него. С тех самых пор он все старался забыть выражение ее изумленного
лица, когда он спросил:
- И как же дождь?
- Дождь? - повторила она слабым, удивленным голосом. - Да, шел дождь.
Ну и что?
- Но в окне моего кабинета дождя не было.
- Что? Да нет, он был. Я видела, как на мгновение солнце выглянуло
из-за туч, ну и все.
- Ерунда!
- Но, милый, какое имеет отношение погода к тебе и ко мне? Какая
разница - идет дождь или нет? - Она робко приблизилась к нему и взяла под
руну. - Разве я ответственна за погоду?
- Думаю, что ты. Уходи, пожалуйста.
Она отошла от него, причесала вслепую волосы, проглотила слезы и
решительно произнесла:
- Хорошо, я уйду. Но помни - ты можешь вернуться домой, если захочешь.
И я буду ждать тебя. - Она заколебалась на мгновение и неуверенно сказала. -
Может, ты поцелуешь меня на прощание?
Он никак не ответил ей - ни голосом, ни глазами. Она посмотрела на
него, потом повернулась, неловко пошла к двери и исчезла за ней.
Существо, которое он знал под именем Элис, не меняя своего облика вошло
в комнату, где все они собрались.
- Нужно отказаться от этой программы. Я не в состоянии больше
воздействовать на него.
Они ожидали этого, но все равно пришли в смятение. Гларун обратился к
Главному Управляющему:
- Подготовиться к немедленному внедрению в избранную память
воспоминаний о другой жизни.
Затем, повернувшись к Главному Исполнителю. Гларун сказал:
- Экстраполяция показывает, что в течение двух дней он совершит побег.
И наша программа потерпела поражение из-за того, что Вы не обеспечили тогда
дождь не только с фасада, но и с тыльной стороны его дома. Впредь работайте
более тщательно над выбором средств.
- Если бы мы понимали мотивы его поведения, нам было бы проще.
- В моей должности доктора Хейварда я часто думал об этом, -
отпарировал Гларун, - но если бы мы понимали мотивы, мы стали бы частью его.
Воскресите в памяти Договор! Он и так почти вспомнил.
Существо, игравшее Элис, заговорило:
- Может, попробовать программу "Тадж Махал"? Она ему почему-то
нравится.
- Вы уже уподобляетесь ему!
- Может быть. Я не боюсь. Так что, попробуем?
- Посмотрим.
Гларун продолжал отдавать команды:
- Держите структуры наготове до изменения программы. Нью-Йорк и
Гарвардский университет уже не нужны. Начинайте очистку памяти. Вперед!
-------------------------------------------------------
1) Эг-ног (англ.) - напиток из вбитых яиц с сахаром, молоком или вином,
фруктами.