- А я уже говорил вам, что Джоргенс - дрессированный пудель Тулли.
   - Говорили, но я проверила, Джек. Дядя Сэм все мне объяснил. Тулли действительно его поддерживал, но они порвали отношения, так как дядя Сэм отказался идти на поводу у машины. И не его вина, если раньше машина поддерживала его.
   - И вы ему поверили?
   - Вовсе нет! Я потребовала доказательства. Вы же сами посоветовали мне навести справки в газетах... А дядя Сэм предложил мне поговорить с редактором "Геральда".
   Том хмыкнул.
   - Он подразумевает, - объяснил я Франсес, - что "Геральд" принадлежит машине. Я ведь советовал вам навести справки у репортеров. Они в большинстве люди честные и хорошо знают, как обстоят дела за кулисами. Просто не понимаю, откуда в вас такая наивность. Я знаю, вы долго отсутствовали, но неужели до войны вы совсем не читали газет?
   После чего выяснилось, что с пятнадцати лет из-за школы, а затем из-за войны она в городе бывала редко и за местной политикой не следила вовсе. Тут вмешалась миссис Холмс.
   - Джек! Но у нее же просто нет права выставлять свою кандидатуру! Она не прожила в городе указанный в законе срок.
   Я покачал головой.
   - Как юрист ручаюсь, что баллотироваться она вправе. Отсутствие по таким причинам не прерывает срока проживания, и тем более, если она записалась в армию здесь. А вы не сварите нам кофе, миссис Холмс?
   Миссис Холмс нахмурилась. Догадываясь, что она не желает брататься с врагом, я взял ее под локоть и увел в дом, нашептывая:
   - Не будьте так строги к девочке, Молли. И вы и я допускали ошибки, пока разбирались в подоплеке этих игр. Вспомните Смити!
   Смити был на редкость благообразным взяточником и высосал из нас всю кровь. Миссис Холмс немного смутилась и стала заметно мягче.
   Мы беседовали о жаре, о шансах на ближайших президентских выборах, а потом Франсес сказала:
   - Я ничего не признаю, Джек, но за газеты заплачу,
   - А, ладно! - ответил я. - Меня больше устроило бы свести счеты с Тулли. Но вот что: у вас в запасе есть еще час, так я вам кое-что покажу.
   - Мне поехать с вами, Джек? - спросил Том, глядя на Франсес.
   - Если хочешь. Спасибо за кофе, миссис Холмс. Я скоро вернусь и приберу в гараже.
   Мы отправились в приемную доктора Поттера и достали из сейфа материалы, собранные на Джоргенса. Объяснять мы ничего не стали, и я просто расположил фотокопии в наиболее логичном порядке. Франсес тоже молчала, но бледнела все больше и больше. Наконец она сказала:
   - Вы не отвезете меня домой, мистер Росс?
   Мы проваландались еще три недели - с утра до вечера гонялись за голосами, а потом до поздней ночи облизывали марки, рисовали по шаблонам плакаты и жутко не высыпались. Вскоре мы заметили странную вещь: Мак-Най все больше вылезал на первый план. Сначала плакаты и листовки, затем рекламная кампания, и вскоре к нам начали поступать сведения, что на избирательных участках усиленно агитируют за Мак-Ная.
   Нас это ошеломило так, словно республиканская партия выдвинула в президенты отпетого демократа. И мы провели еще одну проверку. Миссис Холмс, доктор Поттер и я оценили результаты. Росс и Нельсон - ноздря в ноздрю, Мак-Най на третьем месте, но не так уж отстает и набирает темпы.
   - Что вы думаете, миссис Холмс?
   - То же, что ты: Тулли бросил Нельсон и тащит Мак-Ная.
   Поттер кивнул.
   - Бороться вы будете с Мак-Наем. Нельсон держится пока по инерции благодаря прошлой поддержке машины, но скоро выйдет в тираж.
   В эту минуту вошел Том.
   - Ну, не знаю, - сказал он. - Тулли рассчитывает победить на предварительных выборах, а если не выйдет, то постарается оставить его соперницей девочку - у нее же нет никакой организации, а у нас есть.
   - Тулли не может исходить из того, что я окажусь третьим. Даже в самом худшем случае вторым буду я, а не Франсес.
   Том взглянул на меня с загадочной улыбкой.
   - Ты видел вечерний выпуск "Геральда", Джек?
   - Нет. Они разоблачают меня как тайного алкоголика?
   - Хуже! - Он бросил мне газету. "ЕСТЬ МНЕНИЕ, ЧТО РОСС НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ГОРОДСКИМ СОВЕТНИКОМ", - гласила шапка.
   Под ней красовалось напечатанное в три цвета фото моего прицепа со мной в дверях. Заметка под ним объясняла, что каждый отец города обязан прожить в нем до выборов по меньшей мере два года, причем хотя бы шесть месяцев из них в своем избирательном округе. Стоянка прицепов находилась за городской чертой.
   - Они могут снять твою кандидатуру, Джек ? - встревожился доктор Поттер.
   - В суд им обращаться не с чем, - успокоил его я. - Юридически под меня не подкопаешься. Местожительство вовсе не пространственное понятие, а осуществление намерения - ваш дом, это место, куда вы намерены вернуться, уезжая. Официально я проживаю в квартире, где жил до войны - просто я поселил в ней моего партнера, когда отправился в Вашингтон. И мои вещи по-прежнему там, однако у него семья - жена и близнецы. Таким образом, прицеп всего лишь временное убежище и юридически ровно ничего не значит
   - Хм-м... А политически?
   - Это другое дело.
   - И какое! - подхватил Том. - А вы что скажете, миссис Холмс?
   - Том прав, - озабоченно сказала она - Отличный материал для устных намеков в сочетании с враждебной газетной шумихой. Зачем отдавать голос человеку, который даже не живет в вашем округе? Ну и так далее.
   - Что же, идти на попятный уже поздно, однако, друзья, посмотрим правде в глаза: все наши усилия и деньте пошли крахом.
   Против обыкновения они не заспорили, и Поттер тут же выдвинул новую идею.
   - Что такое мисс Нельсон в человеческом плане? Нельзя ли нам отдать свою поддержку ей?
   - Она даже очень хороший человечек, - заверил я его. - Ее обвели вокруг пальца, и ей очень не хотелось признать это. Но в любом случае она несравненно лучше Мак-Ная.
   - Еще бы! - воскликнул Том.
   - Настоящая леди, как выражались в старину, - заявила миссис Холмс.
   - Но как мы можем поддержать ее в финале? - возразил я. - На Мак-Ная у нас ничего нет, а она совсем не обстреляна и не выдержит того, что на нее обрушит машина в оставшиеся недели. Тулли не дурак.
   - Боюсь, ты прав, - согласился доктор Поттер.
   - Джек, - сказал Том, - ты вроде бы убежден, что нас уже победили.
   - Спроси у миссис Холмс.
   Миссис Холмс не стала дожидаться вопроса и сказала:
   - Мне горько говорить так, и я не выхожу из игры, но пройти Джек может только чудом.
   - Ладно! - воскликнул Том. - Так, может, мы перестанем изображать бойскаутов и порезвимся напоследок. Мне не по вкусу то, как ведет свою кампанию босс Тулли. Мы играли честно, а нам отвечали грязными трюками.
   - Так что же ты предлагаешь?
   Он объяснил, и я кивнул.
   - Полностью поддерживаю. У меня тоже кое-что припасено. Во всяком случае повеселимся, и у нас есть шанс победить.
   - Так звони ей!
   Трубку взяла франсес Нельсон, и я сказал:
   - Франсес, это Джек Росс. Что-то я давно вас не видел, деточка. Как идет кампания?
   - А, это... - В ее голосе прозвучала усталость. - Какая кампания, Джек?
   - Вы сняли свою кандидатуру? В газетах ничего не было.
   - Зачем? Я объяснилась с Джоргенсом напрямую, и тут же моя кампания оборвалась. Комитет испарился. Джек, мне бы хотелось увидеться с вами и извиниться.
   - Бросьте! Но мне тоже надо бы вас повидать, так я заеду за вами?
   Мы посвятили ее в наши планы. Она удивленно посмотрела на нас.
   - Джек, это же бессмысленно. Я проголосую за вас, вот и все.
   - А? Забудьте. Такой возможности вам просто не представится. - И я показал ей статью в "Геральде". - Чистейшей воды липа, но меня уже положили на обе лопатки. Мне бы следовало сразу сыграть на моей бездомности, а я, как дурак, подарил эту карту им. И теперь уже поздно: когда кандидат начинает оправдываться, значит, он получил в челюсть и вот-вот свалится в нокауте. И раньше я мог бы протиснуться только на самом минимальном преимуществе, а теперь о нем и речи нет.
   Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, прижав кулачок ко рту.
   - Джек... Боже мой! Я и тут...
   - Тут?
   - Навредила вам. Я ведь передала Сэму Джоргенсу наш первый разговор во всех подробностях. Упомянула и о том, что вам пришлось поселиться в прицепе. Мне...
   Я отмахнулся от ее признания.
   - Ерунда. Они все равно докопались бы. Слушайте: мы хотим поддержать вас и, возможно, добьемся, что вас выберут.
   - Но я не хочу, Джек. Я хочу, чтобы выбрали вас.
   - Поздно, Франсес. Но мы намерены прокатить это запасное колесо - Мак-Ная. Машина все еще поддерживает вас, чтобы покончить со мной на предварительных выборах, разделив голоса, не купленные ею. А потом избавится от вас. Я тут кое-что придумал, но сначала... Вы называете себя независимым кандидатом. Вот про это забудьте!
   - О чем вы? Я ни за что на свете не соглашусь сдать свою позицию.
   - И женщинам дали право голоса! Послушайте, деточка! Кандидат может не подчиняться боссу и все равно независимым не станет. Независимость подростковая иллюзия. Чтобы обрести поддержку, вы должны связать себя с чем-то, вот и каюк вашей независимости.
   - Но я... Политика - это такая мерзость!
   - Ну, сколько можно? Политика так же чиста - или грязна, - как люди, которые ее делают. И грязной ее называют те, кому лень внести свою лепту.
   Она спрятала лицо в ладонях, я схватил ее за плечи и встряхнул.
   - А теперь слушайте! Я повторю нашу программу пункт за пунктом. Если вы с ней согласитесь и возьметесь провести ее в жизнь, вы наш кандидат. Договорились? Так будет честно?
   - Да, Джек... - Ее голос перешел в шепот. Мы пробежались по программе, разумной, практичной, привлекательной для всякого, кто не преследует своекорыстных интересов. И у нее не нашлось никаких возражений. Пункты, для нее неясные, мы временно отложили. Особенно ей понравились мои предложения по жилищному вопросу, так что мало-помалу она приободрилась и говорила уже как уверенный в себе кандидат.
   - Ну, хорошо, - сказал я под конец. - А вот мой план: я снимаю свою кандидатуру, и все решится на предварительных выборах. Сделать, это по своей инициативе я опоздал, но тут они сыграли мне на руку. Ее снимет суд, указав, что я не имею права баллотироваться не по месту проживания.
   - Что-что, сынок? - Доктор Поттер посмотрел на меня укоризненно. По-моему, ты говорил, что с юридической точки зрения твое положение неуязвимо.
   Я ухмыльнулся.
   - Бесспорно... если бы я стал возражать. А я не стану. План таков: через парочку подставных лиц мы вносим в суд протест. Суд дает распоряжение, чтобы я представил свои возражения. Я ничего не представляю, и суду остается только вычеркнуть мою фамилию из списка кандидатов. Раз, два, три - готово!
   Том захлопал, я поклонился.
   - С этой минуты доктор Поттер - председатель вашего нового комитета. Вы продолжаете по-прежнему: отправляетесь, куда вас пошлют, произносите такие же речи. Ах да! Я дам вам для проработки материал по другим проблемам, кроме жилищной. Ну а Том и я - мы заведуем эффектами и трюками. Просто забудьте, что мы существуем.
   Три дня спустя меня вычеркнули из списка кандидатов. Том подал все так, словно за этим стояли Мак-Най и Тулли. Миссис Холмс выпала деликатная задача убедить наших активистов в избирательных участках, что Франсес наша новая великая надежда. Доктор Поттер и Дик Блейр добились, чтобы Гражданская лига поддержала Франсес. Впрочем, лига поддержала бы и большую панду, лишь бы противопоставить кого-то кандидату Тулли. А Дик Блейр обработал и союз ветеранов.
   Мы с Томом были свободны для всяких веселых игр и фокусов. Во-первых, мы заручились чудесным фото Франсес - прямо-таки аллегория "Свобода, несущая свет миру". Огромные глаза и благородный лоб. Фото это мы увеличили для плакатов - на шесть листов. (Фото в двадцать четыре листа наталкивает на мысль о подозрительно большом денежном фонде.)
   Обзавелись мы и отличным фото Мак-Ная. То есть отличным для наших целей. Способ такой: досылаете двух фотографов на мичинг, где выступает ваш объект. Первый ослепляет его лампой-вспышкой, а второй повторяет то же самое в следующую секунду, прежде чем ваша жертва успевает совладать со своими рефлексами. Затем первый снимок выбрасываете. На нашей фотографии Мак-Най запечатлелся с выпученными глазами, разинутым ртом и немыслимо идиотским выражением лица - дебил, выдающий себя за олигофрена. Она была настолько великолепной, что пришлось ее слегка отретушировать. Затем я уехал в другой город и втайне отпечатал плакаты.
   Мы выждали до последних дней и взялись за дело. Для начала мы будто исподтишка наклеивали призывы на наши собственные щиты поперек красивой мордочки Франсес, так что ее трогательно-печальные глаза смотрели на вас с мольбой прямо над надписью: "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ!" Две ночи спустя мы расклеили плакатики с его дивным фото: "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ! МЕСТО ЖЕНЩИНЫ - ДОМ И КУХНЯ!" Их мы наклеили и на частных домах и изгородях.
   Утром мы с Томом поехали полюбоваться делом своих рук.
   - Прелесть! - мечтательно произнес Том. - А нельзя ли, Джек, устроить так, чтобы Мак-Ная поддержала коммунистическая партия?
   - Не вижу как, - ответил я с сожалением. - Но если это обойдется не очень дорого, то у меня есть в запасе парочка военных облигаций.
   - Ничего не получится! - Он с сожалением покачал головой. - Но какая прекрасная мысль!
   Главный удар мы припасли для кануна выборов. Обошелся он недешево... Но, погодите, все по порядку. В субботу мы, используя связи Тома, наняли десяток темных личностей, обязав их явиться в понедельник с двухдневной щетиной на мордах, а тогда скормили каждому по бутерброду с чесноком, снабдили листовками и устными инструкциями - позвонить в дверь, хорошенько дыхнуть в лицо хозяйке и сунуть ей листовку, злобно рявкнув: "Голосуйте вот так, дамочка!" Листовка содержала призыв "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ!", его неповторимое фото, а также и избранные двусмысленные цитаты из высказываний Мак-Ная. Края обрамляла надпись: "100% американец - 100% американец".
   Мы поручили каждой образине примерно по четыре участка, главным образом в богатых районах.
   А вечером была устроена факельная процессия в духе старого доброго времени - работа миссис Холмс и заключительный аккорд законной предвыборной кампании. Во главе шествовали символы республиканской и демократической партий - слон и осел. (Только Богу известно, где миссис Холмс раздобыла слона.) Первого украшал плакат "Я ЗА ФРАНСЕС!", "И Я ТОЖЕ!" - вещал плакат на втором. За ними следовал детский оркестр, факельщики - наши умученные добровольцы - и отряд ветеранов женских вспомогательных служб армии и флота. За ними двигался открытый автомобиль с Франсес. Вид у нее был испуганный и очаровательный.
   Мы с Томом полюбовались процессией и вновь взялись за работу. В эту ночь нам было не до сна.
   Мы опять клеили плакатики - теперь на ветровых стеклах клеем по тексту. (Честное слово, в городе добрая половина машин не имеет гаражей опять-таки жилищная проблема!) До рассвета мы охватили все кварталы нашего округа. Том вел машину, а я сидел у открытого окна с ведерком воды, губкой и наклейками. Он притормаживал у очередной легковушки, а я нашлепывал наклейку так, чтобы она закрывала обзор водителю... и ее пришлось бы счищать со стекла. Надпись призывала: "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ! СОХРАНИТЕ АМЕРИКУ ЧИСТОЙ!"
   Мы полагали, что это напомнит владельцам о выборах и подтолкнет проголосовать.
   Сам я проголосовал, едва открылись избирательные участки, и завалился спать.
   Проснулся я как раз вовремя, чтобы провести вечер в нашей штаб-квартире пустующем здании, которое мы арендовали на последний месяц кампании. Наблюдение на участках и за верностью подсчета голосов меня не интересовали - эта была сфера миссис Холмс, но пропустить поступление сведений о результатах с участков я никак не хотел.
   Все вечера ожидания результатов похожи друг на друга - те же дружелюбные алкоголики, те же тесно сгрудившиеся у радиоприемника люди, то же нарастающее напряжение. Я взял банку пива с картофельной соломкой и присоединился к обществу у приемника.
   - Есть что-нибудь? - спросил я у миссис Холмс. - А где Франсес?
   - Пока нет. Я заставила ее прилечь.
   - Лучше приволоките ее сюда. Кандидат должен быть на виду. Когда люди трудятся за ради дружеского похлопывания по плечу, им надо обеспечить это похлопывание.
   Но тут явилась Франсес без всякой подсказки и повела себя так, как положено кандидату - дружески, любезно, искренне, благодаря всех и каждого. Я прикинул, не выдвинуть ли ее в конгресс.
   Том с мутными от бессонницы глазами пришел как раз тогда, когда начали поступать первые результаты. Все - в пользу Мак-Ная. Франсес услышала - и улыбка соскользнула с ее губ. К ней подошел доктор Поттер и сказал:
   - Пустяки! Первыми всегда поступают результаты с участков, контролируемых машиной.
   Она вновь прилепила улыбку к губам.
   Мак-Най повел со значительным преимуществом, но затем начали сказываться плоды наших усилий - Нельсон сократила разрыв. К десяти тридцати они уже шли ноздря в ноздрю, а затем все сильнее создавалось впечатление, что наш советник избран.
   В полночь Мак-Най выступил по радио и признал свое поражение.
   И вот я негласный секретарь советника. Сижу у барьера на всех заседаниях городского совета. Если я почесываю правое ухо, советник Нельсон голосует "за", если левое, то "против" - чаще всего.
   Женился я на ней? Женился на ней Том, и они заняты строительством своего дома с одной спальней и двумя ванными. То есть когда сумеют достать оборудование для обеих.