Хайнлайн Роберт Энсон. Пасынки Вселенной (иллюстрации: Н.Гришин)

   Молодежи удавалось проводить свои планы в жизнь, не вступая в открытое противоборство со старшими, потому что старшее поколение ученых мало интересовалось вопросами повседневной жизни Корабля. Нынешний Капитан разжирел так, что редко покидал свою резиденцию, а всеми делами от имени Капитана вершил его Старпом, член группы молодых. Главного Инженера Хью за все это время видел всего один раз, дай то на религиозной церемонии сдачи вахты у Конвертера.
   Проект истребления мьютов требовал систематических рекогносцировок верхних ярусов. В одной из таких вылазок Хью и попал в засаду.
 

 
   Этот мьют стрелял из пращи лучше, чем первый. Спутники Хойланда сочли его мертвым и оставили на поле боя, отступив под давлением превосходящих сил противника.
   Джо– Джим Грегори играл сам с собой в шашки. Раньше он играл сам с собой в карты, но Джо -правая голова заподозрил, что Джим-левая голова – передергивает. Они поссорились, но потом помирились, поскольку давно уже поняли, что двум головам на одной паре плеч просто необходимо уметь находить компромиссы.
   Шашки были куда как лучше. Обе головы видели доску, и почвы для конфликта не возникало.
   Игру прервал громкий стук в дверь. Джо-Джим обнажил метательный нож и согнул руку для броска.
 

 
   – Входи! – рявкнул Джим.
   Дверь открылась, и стучавший вошел спиной – все знали, что к Джо-Джиму входить можно было только так, чтобы сразу не угостили ножом.
   Вошедший был приземист – не выше четырех футов – и коренаст. В нем чувствовалась гигантская физическая сила. На широких его плечах лежало обмякшее человеческое тело. Джо-Джим убрал нож.
   – Положи его на пол, Бобо, – приказал Джим.
   – И закрой за собой дверь, – добавил Джо.
   – Съедим, а? – На полуоткрытых губах Бобо выступила слюна.
   – Может быть, и съедим, – неуверенно ответил Джим. – Это ты его подбил?
   Бобо кивнул маленькой головой.
   – Хорошо, Бобо, – одобрительно сказал Джо. – Куда попал.
 

 
   – Бобо попал ему сюда, – карлик ткнул толстым пальцем чуть ниже грудной клетки пленника.
   – Метко, – одобрил Джим. – Мы, пожалуй, и ножом бы лучше не попали.
   – Бобо меткий, – охотно согласился карлик. – Показать? И он достал пращу.
   – Уймись, – беззлобно сказал Джо. – Нам показывать не надо. А вот его хорошо бы заставить говорить.
   – Бобо сделает, – согласился коротышка и по простоте душевной попытался ткнуть лежащего без сознания человека ножом под ребра.
   Джо– Джим отогнал его пинком и сам занялся телом, применяя методы хотя и болезненные, но значительно менее радикальные, чем методы Бобо. Юноша открыл глаза.
   – Съедим, а? – стоял на своем Бобо.
   – Нет, – ответил Джо.
   – Ты когда ел в последний раз? – осведомился Джим.
   Бобо потер живот и печально затряс головой, всем своим видом показывая, что это было, увы, давно. Джо-Джим открыл шкаф и вынул оттуда кусок мяса, Джим понюхал его, Джо брезгливо отвернулся. Джо-Джим бросил кусок Бобо, который, радостно подпрыгнув, поймал его на лету.
   – А теперь убирайся, – приказал Джим.
   Бобо засеменил к выходу и закрыл за собой дверь.
   Джо– Джим повернулся к пленнику и пнул его ногой.
   – Говори, – сказал Джим, – кто ты, Хафф тебя дери?
   Юноша вздрогнул, медленно провел рукой по голове, потом, увидев вдруг Джо-Джима, попытался рывком вскочить, но непривычно малая сила тяжести нарушала координацию движений.
   Поднявшись, однако, на ноги, он потянулся к ножнам. Ножа на поясе не было. Зато Джо-Джим обнажил свой.
   – Веди себя хорошо, и тебя не обидят. Твое имя? спросил Джо.
   Юноша облизал запекшиеся губы и обвел глазами комнату.
   – А что с ним возиться? – сказал Джим. – На мясо только и годится. Давай лучше позовем Бобо.
   – С этим всегда успеется, – ответил Джо. – Я хочу с ним потолковать. Как тебя зовут? Пленник снова посмотрел на нож и пробормотал:
   – Хью Хойланд.
   – Это нам ничего не говорит, – заметил Джим, – Чем ты занимаешься? Из какой ты деревни? И что делал в стране мьютов?
   На эти вопросы Хойланд не отвечал, даже когда его кольнули ножом под ребро.
   – Хафф с ним, – буркнул Джо. – Он, видно, всего лишь глупый крестьянин. Плюнь на него.
   – Так что, прикончим?
   – Не сейчас. Пока просто запрем.
   Джо– Джим открыл дверь маленькой каморки, впихнул в нее Хью и, заперев, вернулся к игре.
   Хью растянулся на полу и погрузился в невеселые и бесплодные раздумья, благо времени у него оказалось более чем достаточно. Сколько он пробыл взаперти, Хью уже не мог понять.
   Он много раз засыпал и просыпался, терзаемый голодом и жаждой.
   Когда Джо-Джим снова почувствовал интерес к пленнику и открыл дверь, Хью валялся в углу в полуобмороке. Джо-Джим выволок его наружу.
   Встряска немного оживила Хью. Он сел и огляделся по сторонам.
   – Будешь говорить? – поинтересовался Джим. Хойланд открыл рот, но не мог вымолвить ни звука.
   – Он так обезвожен, что у него язык к гортани прилип, – сказал Джо своему близнецу. Потом он повернулся к Хью: – Если мы тебе дадим воды, будешь говорить?
   Хойланд обалдело посмотрел на него и изо всех оставшихся сил закивал головой.
   Джо– Джим протянул ему кружку с водой. Хью жадно припал к ней.
   – Хватит с тебя, – вырвал наконец кружку из его рук Джо-Джим. – Говори!
   Хью начал и выложил все до мельчайших подробностей.
   Он ожидал, что его образование и ранг ученого произведут впечатление на Джо-Джима. Но ожидания эти не оправдались.
   Близнецы были прирожденными скептиками и спорщиками. Особенно Джим. Они быстро выкачали из Хью все, что могли и махнули на него рукой. Хойланд чувствовал себя уязвленным. Разве он не ученый, в конце концов? Разве он не умеет читать и писать?
   – Заткнись, ты! – сказал ему Джим. – Чтение – дело плевое. Я умел читать, когда твой отец еще не родился. Думаешь, ты у нас первый ученый пленник? Вот еще невидаль – ученые!
   Шайка невежд!
   Пытаясь завоевать уважение к своему интеллектуальному «эго», Хью начал излагать теории молодых ученых, отметающие все религиозный интерпретации и воспринимающие Корабль как он есть.
   Он ожидал, что Джо-Джиму такой подход будет по душе, но близнецы лишь еще больше стали издеваться над ним. – Вот уж действительно, – фыркнул Джим, закашлявшись от смеха, – вы, молодые идиоты, еще хуже старых.
   – Но ты же сам говорил, – обиженно ответил Хью, – что все наши религиозные догмы просто чепуха. Мои друзья именно из этого и исходят. Они хотят положить конец всей этой устаревшей ерунде. Джо начал было отвечать, но Джим перебил его:
   – Что ты с ним возишься, Джо? Он же безнадежен. – Нет, он вовсе не безнадежен. Мне нравится с ним спорить. Впервые нам попался человек хоть с какими-то проблесками ума. Просто интересно посмотреть, голова у него на плечах или держалка для ушей.
   – Ладно, спорь с ним, – согласился Джим. – Может, он и поймет, что к чему. Но только, пожалуйста, потише. Я пока сосну.
   Левая голова закрыла глаза и захрапела. Джо и Хью продолжали вполголоса беседовать.
   – Все вы дурни, и старые и молодые, – говорил Джо, – но каждый на свой лад. То, что молодые не могут понять, они просто отрицают. Не существует, мол, этого, и все дела. А старцы – те наоборот. Они не отрицают непонятное, они просто подгоняют его под свои догмы, а потом уверяют и себя и вас, что все правильно поняли и что именно так дела и отстоят. Но никто из вас никогда и не пытался просто поверить прочитанному и воспринять все как есть в действительности, Как же, вы ведь слишком умны, чтобы упрощать! Если вы чего не поняли, значит, следует искать совсем противоположный смысл!
   – Что ты имеешь в виду? – спросил Хью подозрительно.
   – Что я имею в виду? Возьми хотя бы этот пресловутый Полет. Как ты его себе представляешь?
   – Никак. Полет, по-моему, вообще ничего не означает. Так, басня для крестьян. – Хорошо, пусть будет басня. Но в чем она заключается?
   – Полет – это место, куда человек попадает, когда умрет, или даже то, что он делает после смерти. Человек умирает и отправляется в Полет на Центавр.
   – А что такое Центавр?
   – Центавр-это… Но учти, что я тебе просто излагаю ортодоксальные доктрины. Сам-то я в них давно не верю. Так, значит. Центавр-это то место, куда человек попадает в конце Полета после смерти, место, где все всегда счастливы и где много доброй еды.
   Джо фыркнул. Джим перестал храпеть, открыл один глаз, потом закрыл его и опять заснул.
   – Именно это я и имел в виду, – продолжал шепотом Джо. – Не хочешь ты шевелить мозгами. Неужели тебе никогда не приходило в голову, что Полет и есть именно полет, а не что-либо другое? И что старые книги следует понимать буквально: как в них и написано. Корабль вместе со своим Экипажем просто летит куда-то, передвигается в пространстве.
   Хойланд обдумал слова Джо.
   – Ты просто смеешься надо мной. То, что ты говоришь, никак невозможно физически. Как же Корабль может передвигаться в пространстве, когда он сам и есть пространство? Мы можем передвигаться внутри Корабля, но, говоря о Полете, мы, конечно же, вкладываем в это слово чисто духовное содержание. Джо призвал на помощь имя Джордана.
   – Послушай, – сказал он, – вбей, наконец, в свою тупую башку такую мысль. Представь себе пространство, намного большее, чем наш Корабль. И что Корабль движется в Нем. Хью честно попытался вообразить себе такую картину. Потом покачал головой.
   – Бессмыслица, – сказал он. – Как же может существовать нечто большее Корабля? Корабль – это и есть Вселенная.
   – Хафф тебя побери! Вне Корабля, поймешь ты наконец или нет? Вообрази себе пространство вне Корабля. Иди мысленно вниз до самого последнего яруса, а потом представь, что ты прошел сквозь него.
   – Но ведь дальше нижнего яруса некуда идти. Поэтому он и есть нижний.
   – Представь себе, что ты взял нож и начал сверлить дыру в полу нижнего яруса. Что получится?
   – Что? Сломаю нож, вот и все. Пол же очень твердый.
   – Вообрази, что пол мягкий. Вообрази, что ты проковырял дыру. Что ты обнаружишь? Подумай!
   Хью закрыл глаза и попытался представить, как он сверлит дыру в полу нижнего яруса. Смутно, очень смутно в сознании его забрезжила картина, переворачивающая всю душу, все привычные представления. Он вышел в сделанную им дыру и падает, падает, падает в нее, в бесконечную пустоту.
   – Нет, нет, я не верю, – выдохнул он. – Это ужасно!
   Джо– Джим встал.
   – Я тебя заставлю поверить, – хмуро сказал он. – Заставлю, если даже придется свернуть тебе для этого шею. – Он подошел к двери и крикнул: – Бобо, эй, Бобо!
   Джим дернулся и открыл глаза.
   – Что происходит? Что случилось?
   – Мы сейчас отведем Хью в невесомость.
   – Это еще зачем?
   – Вбить в его глупую голову немного ума.
   – В следующий раз.
   – Нет, сейчас.
   – Хафф с тобой, ладно. Да не трясись ты, я уже все равно проснулся.
   Умственные способности Джо-Джима Грегори были так же уникальны, как и его физический облик. Он был бы выдающейся личностью при других обстоятельствах, и неудивительно, что держал себя хозяином и заставлял мутантов служить себе.
   Испытывай он жажду власти, ему ничего не стоило бы сплотить мутантов и покорить Экипаж Корабля. Но властолюбием Джо-Джим не страдал. Он был прирожденным интеллектуалом, наблюдателем, стоящим в стороне. Его стремление к действию ограничивалось созданием уютной и удобной обстановки, способствующей размышлениям.
   Родись он двумя обычными близнецами среди Экипажа, их наверняка ожидал бы сан ученых. Сейчас же Джо-Джим мучился, отсутствием достойного партнера для интеллектуальных упражнений и утешался, как мог, чтением книг, наворованных его служками, три поколения которых он уже пережил.
   Прочитанное всегда живо обсуждалось обеими половинами его двойной личности. В итоге Джо и Джим выработали весьма разумную и связную концепцию физической природы мира и его исторического развития. Понятие художественной литературы было, пожалуй, единственным, чего они не смогли усвоить, романы, которыми когда-то была снабжена библиотека Фонда Джордана, они воспринимали за такую же достоверную информацию, как справочник и научную литературу. На этой почве они серьезно расходились во взглядах. Джим считал величайшим в истории человеком Алана Квотермейна. Джо придерживался того же мнения о Джоне Генри.
   Оба страстно любили поэзию, Киплинга они читали на память целыми страницами. Почти наравне с Киплингом оба чтили Райлинга, «слепого певца космических дорог».
   Вошел Бобо. Джо-Джим показал на Хью.
   – Он сейчас выйдет отсюда, – сказал Джо. Бобо радостно захлопал себя по животу.
   – Вот ведь обжора, – Джо двинул его кулаком в бок. – Нет, ты его не трогай. Ты и он – кровные братья. Понял?
   – Нельзя есть? – Нельзя. Ты будешь драться за него, он за тебя.
   – Хорошо. – Карлик пожал плечами, покоряясь неизбежному. – Кровные братья. Бобо знает.
   – Тогда пошли. Туда, где все летает. Ты иди вперед.
   Они лезли вверх гуськом, один за другим. Карлик шел первым и внимательно осматривал дорогу. За ним следовал Хойланд.
   Джо– Джим замыкал шествие. Джо смотрел вперед, Джим через плечо назад.
   С каждой пройденной палубой вес все уменьшался. И вот они достигли яруса, выше которого дороги не было – потолок был глухой, без люка. Силы тяжести здесь почти не чувствовалось.
   Хью особой радости от экспедиции не испытывал – с непривычки его начало мутить. Зато Бобо заметно наслаждался парением в невесомости. Он передвигался в воздухе подобно большой неуклюжей рыбе, хватаясь за вделанные в стены поручни.
   Так же хватаясь за поручни, расположенные в определенном порядке, Джо-Джим продвигался вперед, как паук по паутине. Хью пытался подражать им. Постепенно он приноровился отталкиваться, пролетать значительное расстояние, отталкиваться снова.
   Остановились они, когда путь им преградила стена. Джо-Джим двинулся по стене направо, ощупывая ее рукой. Наконец он нашел то, что искал, – дверь высотой в человеческий рост, запертую так плотно, что и обнаружить ее можно было только по сложному геометрическому узору на поверхности. Джо-Джим посмотрел на дверь и почесал свою правую голову. Потом правая и левая головы тихонько о чем-то пошептались. Джо-Джим нерешительно поднял руку.
   – Нет, нет, – сказал Джим. Джо-Джим снова посмотрел на дверь.
   – Как так? – спросил Джо.
   Они снова начали шептаться. Наконец Джо кивнул, и Джо-Джим опять поднял руку. Он обводил пальцами контуры рисунка на двери, не прикасаясь, однако, к нему. Потом уперся ладонью в стену, оттолкнулся от двери и замер в ожидании. Через секунду раздался еле слышный свист проходящего через щель воздуха.
   Дверь вздрогнула, приоткрылась дюймов на шесть и остановилась.
   Джо– Джим был заметно обескуражен. Он осторожно всунул пальцы в образовавшуюся щель и потянул дверь за край. Дверь не двигалась с места.
   – Бобо, открой ее! крикнул Джо. Сморщив лоб, Бобо оглядел щель. Потом уперся ногами в стену, вцепился в дверь руками, поднатужился и потянул. По лицу его катился пот, спина напряглась, на шее выступили жилы. Хью услышал, как у карлика затрещали суставы. Было похоже, что он сейчас лопнет от натуги, потому что отказаться от этой невозможной затеи у него не хватит ума.