- Как и я. - Это еще далеко не все, это только малая часть несуразностей, - не сдавался Рэндалл. - А как насчет той больницы, в которой вы, по вашим же собственным словам, находились? И кто вам платит? Где вы берете деньги? Кроме того - почему Синтия вас боялась? Хог посмотрел на далекий город; со стороны озера накатывался туман. - На все эти вещи не остается времени, - сказал он. - И даже для вас самих не имеет значения - поверите вы мне или не поверите. Но вы ведь верите несмотря ни на что. Однако вы напомнили мне про еще один момент. Вот. Вытащив из кармана толстую пачку банкнот, он протянул ее Рэндаллу. - Возьмите, мне они больше не понадобятся. Через несколько минут я вас покину. - Куда вы направляетесь? - Назад, к себе. После моего ухода вы должны сделать следующее; забирайтесь в машину и сразу же уезжайте, на юг, через город. Ни в коем случае не открывайте окна машины, пока не удалитесь от города на приличное расстояние. - Почему? Все это мне какого не нравится. - И все равно делайте, как я сказал. Предстоят некоторые - ну, скажем, изменения, перестройки. - Что вы имеете в виду? - Ведь я говорил вам, что с Сынами Птицы покончено, верно? С ними и со всеми их делами. - Каким образом? Хог не ответил, он смотрел на туман, начинавший. окутывать город. - Думаю, мне пора вас покинуть. - Он повернулся с явным намерением уйти. Делайте все, как я сказал. - Не уходите. - Синтия оторвалась от груди мужа. - Подождите немного. - Да, дорогая моя? - Вы обязаны сказать мне одну вещь. Мы же с Тедди не разлучимся? Хог внимательно посмотрел ей в глаза - Я понимаю, что вы хотите спросить. Только я этого не знаю. - Но вы должны знать! - Я не знаю. Если оба вы - существа этого мира, тогда ваши дороги могут и дальше идти рядом. Но ведь есть и Критики. - Критики? А они-то какое имеют к нам отношение? - Не исключено, что либо один из вас, либо другой, либо оба сразу являетесь Критиками. Этого я знать не могу. Ведь Критики - просто люди - пока они здесь. До сегодняшнего дня я не знал даже про себя. Вот он вполне может оказаться Критиком. - Хог задумчиво посмотрел на Рэндалла. - У меня уже появилось сегодня такое подозрение. - А я? - Я просто не могу этого знать. Но крайне маловероятно Видите ли, мы не должны быть знакомы друг с другом, это портит достоверность наших оценок. - Но... но... если мы не одинаковы, значит... - Это все. Слова были сказаны без нажима, но звучали настолько окончательно, что Рэндалл с Синтией вздрогнули. Наклонившись к остаткам пиршества, Хог отщипнул еще одну виноградину, съел ее и закрыл глаза. И больше их не открыл. - Мистер Хог? - окликнул Рэндалл через некоторое время. - Мистер Хог! Ответа не было. Отодвинув Синтию, он встал, подошел к сидящему человеку и потрогал его за плечо. - Мистер Хог! - Но нельзя же бросить его здесь, - убеждал Рэндалл Синтию через несколько минут. - Он знает, что делает, Тедди. Теперь нам нужно следовать его указаниям. - Ну ладно, мы можем заехать в Уокиган и известить полицию. - Сказать им, что там на холме валяется мертвец, которого мы оставили? И что же они нам ответят? "Прекрасно, - скажут, - езжайте дальше"? Нет, Тедди, мы будем делать так, как сказал Хог. - Слушай, лапа, неужели ты поверила всему, что он нам наплел? - А ты? - Синтия смотрела на него глазами, полными слез. - Только честно. Не выдержав ее взгляда, Рэндалл опустил голову. - Ладно, ерунда это все. Сделаем, как он сказал. Садись в машину. Спустившись с холма и направляясь к Уокигану, они не заметили и следа того тумана, который совсем недавно покрыл Чикаго, не увидели они его и свернув на юг, к городу. День был таким же ясным, солнечным, как и начинавшее его утро; в воздухе чувствовалась легкая прохлада, делавшая вполне осмысленным совет Хога держать окна машины плотно закрытыми. Они выбрали путь вдоль берега озера, огибая таким образом Петлю, с намерением так и ехать на юг, пока машина не окажется далеко за пределами города. Теперь машин попадалось заметно больше, чем утром, и Рэндаллу приходилось внимательно следить за дорогой, что было даже и кстати - ни он, ни Синтия не хотели сейчас разговаривать. - Синтия... - сказал Рэндалл, когда район Петли остался позади. - Да. - Нужно кому-то сказать. Как только встретим полицейского, я остановлюсь и скажу ему, чтобы он позвонил в Уокиган. - Тедди! - Не кипятись. Наплету ему чего-нибудь, чтобы расследование началось, а на нас подозрений не было. Сумею, не в первый раз. Синтия замолкла, кому как не ей было знать, что фантазии у мужа больше чем достаточно для такой простой задачи. Полицейский встретился через несколько кварталов; стоя на тротуаре, служитель закона грелся на солнышке и лениво наблюдал за мальчишками, играющими на пустыре в футбол. Свернув к бровке, Рэндалл остановил машину. - Открой окно, Син. Синтия опустила окно и тут же резко, судорожно хватила ртом воздух. И она и Рэндалл с трудом подавили желание закричать. За окном не было ни солнечного света, ни полицейского, ни мальчишек - не было вообще ничего. Только серый, безликий туман, и этот туман медленно пульсировал, словно живя какой-то своей, неоформившейся еще жизнью. И никаких признаков города, но не потому, что туман был очень плотным, а потому, что он был - пуст. Сквозь него не проглядывало ни одно движение, сквозь него не долетал ни один звук. - Закрой окно! Увидев, что Синтия никак не может справиться со своими негнущимися от ужаса пальцами, Рэндалл перегнулся через нее и лихорадочно крутанул ручку, подняв стекло до упора. И все стало по-прежнему, через стекло они снова увидели полицейского, играющих детей, тротуар, а дальше - город. Синтия взяла мужа за руку. - Поезжай, Тедди. - Подожди секунду, - напряженным голосом сказал Рэндалл, поворачиваясь к своему окну. Медленно, очень осторожно, он приспустил стекло - чуть-чуть, меньше чем на дюйм. Этого хватило. И здесь тоже стояла серея бесформенная масса. Через стекло отчетливо виднелись улица и машины, бегущие по ней, сквозь открытую щель ничего. - Поезжай, Тедди. Пожалуйста. Уговаривать Рэндалла было не надо, отжав сцепление, он резко бросил машину вперед.
Их дом стоит не прямо на берегу, но поблизости: Залив хорошо виден с вершины ближайшего холма. В поселке, куда они ходят за покупками, живут всего восемь сотен человек, но им этого вполне хватает. Да и вообще они не особенно любят общество - кроме, конечно, общества друг друга. Вот этого у них предостаточно. Когда он идет работать в огород или в поле, она идет следом, прихватив с собой какую-нибудь мелкую женскую работу. В город они тоже ездят вместе, рука в руку, всегда без всяких исключений. Он отпустил бороду, и не потому, что ему очень уж это нравится, а по необходимости - во всем их доме нет ни одного зеркала. Есть у них одна странность, которая обратила бы на себя внимание в любой общине, знай о ней окружающие, но такова уж природа этой странности, что никто и никогда о ней не узнает. Вечером, отходя ко сну, он обязательно пристегивает наручниками свою руку к ее руке и только потом выключает свет.
Их дом стоит не прямо на берегу, но поблизости: Залив хорошо виден с вершины ближайшего холма. В поселке, куда они ходят за покупками, живут всего восемь сотен человек, но им этого вполне хватает. Да и вообще они не особенно любят общество - кроме, конечно, общества друг друга. Вот этого у них предостаточно. Когда он идет работать в огород или в поле, она идет следом, прихватив с собой какую-нибудь мелкую женскую работу. В город они тоже ездят вместе, рука в руку, всегда без всяких исключений. Он отпустил бороду, и не потому, что ему очень уж это нравится, а по необходимости - во всем их доме нет ни одного зеркала. Есть у них одна странность, которая обратила бы на себя внимание в любой общине, знай о ней окружающие, но такова уж природа этой странности, что никто и никогда о ней не узнает. Вечером, отходя ко сну, он обязательно пристегивает наручниками свою руку к ее руке и только потом выключает свет.