Хайнлайн Роберт Энсон. Свободные люди

   Этой переводчице можно было верить. Вся ее семья, кроме нее, оказалась в Лос-Анджелесе в Последнее Воскресенье.
   След Джо Бенца Арт и Клив взяли без труда. На осыпи у главного входа было видно, как он скользил. Следы были ясно видны, потому что с последнего большого дождя здесь никто до него не проходил.
   Но след уже двадцать минут как остыл: они вышли из бокового потайного выхода в четверти мили от главного, через который ушел Бенц.
   Арт нашел отпечатки, оставленные Бенцом на осыпи, и проследил его путь через опушку с легкостью, достойной скаута степени орла, которым он когда-то был. Бенц не старался замести следы, из чего было ясно, что он хотел выйти кратчайшим путем к шоссе. Двое преследователей гнались за ним с той скоростью, с которой успевали читать следы, жертвуя осторожностью ради быстроты.
   Перед выходом на шоссе они осмотрелись.
   - Что-нибудь видишь? - спросил Клив.
   - Нет.
   - Куда он мог пойти?
   - Старик сказал, что его надо отсечь от Берклея.
   - Верно; а если он вдруг пошел на юг? Когда-то он работал в Викэмптоне и вполне мог туда направиться.
   - Босс сказал прикрыть Берклей. Пошли.
   Пистолеты пришлось спрятать. С этого момента они могли рассчитывать только на ножи и собственную сообразительность. Вооруженный американец на шоссе привлек бы к себе внимание охраны вернее, чем нудист на дипломатическом приеме.
   Главной целью была теперь скорость. Они должны были его догнать или опередить и перехватить.
   Девятью милями и двумя с половиной часами позже - сто пятьдесят минут волчьей рыси и времени, потерянного на залегание в придорожных кустах, когда с ревом проносились автоколонны - они вышли на окраины Берклея. За поворотом, пока еще не видный, находился контрольный пост захватчиков. Здесь и было узкое место; Бенцу было не миновать его, если он шел в Берклей.
   - Он впереди, или позади? - спросил Клив, выглядывая из кустов.
   - Позади, если его не подобрала колонна или он не отрастил крылья. Дадим ему час.
   На дороге показался фургон с сеном. Клив присмотрелся. Американцам не разрешалось пользоваться экипажами иначе как под надзором, но этот фермер со своим грузом мог ехать в город по приказу, и тогда ему предстояла только рутинная проверка на посту.
   - Мы могли бы спрятаться в сене и поймать его в городе.
   - Сначала поймали бы штык под ребро. Не дури.
   - Ладно, не кипятись, Эй! Посмотри на это. "Это" было человеческой фигурой, отделившейся от заднего борта фургона, когда тот начал поворачивать за угол; человек перекатился на дальнюю сторону дороги и скрылся из виду.
   - Это Джо!
   - Ты уверен?
   - Точно! Давай за ним!
   - Как? - возразил Арт. - Спокойно, друг. Давай за мной.
   Они отошли на пару сотен ярдов назад, где можно было незаметно переползти дорогу по дренажной трубе. Там они по другой стороне прошли до того места, где Бенц исчез в зарослях.
   Они нашли место, где он был; стебли травы еще не распрямились. Было ясно, куда он направился - к берегу реки, вверх по течению, к городу. На дороге были капли крови.
   - Батя промахнулся на волосок, - заметил Клив.
   - А жаль.
   - Еще одно: он говорил, что хочет сдаться. Я так не думаю, иначе он остался бы в фургоне и явился бы на контрольный пост. Он явно ищет убежища. Кого он знает в Берклее?
   - Не знаю. Лучше пойдем дальше.
   - Погоди. Если он зацепит сигнал тревоги, они сами его пристрелят вместо нас. Если он пролезет через "окно", мы его потеряем и придется ловить его в городе. В любом случае нет смысла ломиться вперед. Нам придется воспользоваться люком.
   Берклей, как и все города, взятые захватчиками, был окружен системой электронного наблюдения. Противник обкорнал город, вгоняя его в систему, взрывая и сжигая все, что мешало созданию непрерывной цепи автоматических часовых. Но остался "люк" - заброшенный и забытый водопровод, проходивший под сигнальным уровнем. Арт о нем знал - он дважды после Последнего Воскресенья бывал в городе.
   Они осторожно вернулись к шоссе, пересекли его и направились в холмы. Через тридцать минут они уже были на улицах Берклея в относительной безопасности - надо было только успевать сойти с тротуара при виде встречного оккупанта.
   Первый на их пути почтовый ящик - одежный магазин - ничего им не сказал: витрина была пуста. Они пошли на автобусную станцию. Клив изучал объявления для жителей, а тем временем Арт пошел в туалет. Там, на стене, исчерченной всякого рода рисунками и надписями, в основном непристойными, он нашел, что искал - надпись: "Здесь был Киллрой". Ошибочное второе "л" в слове "Килрой" было ключом. Восемнадцать дюймов от него вправо и шесть вверх был адрес: " 1745 Спурс - спросить Мэйбл".
   Это значило "2856 Пайн" - на квартал дальше, чем "Спурс".
   Арт передал адрес Кливу, и они разделились, спеша успеть до комендантского часа, но двигаясь с осторожностью - хотя бы один должен был добраться до цели. Встретились они на заднем дворе указанного в адресе дома. Арт постучал в дверь кухни. Она чуть приоткрылась, и выглянувший человек средних лет им вовсе не обрадовался.
   - Ну?
   - Мы ищем Мэйбл.
   - Здесь таких нет,
   - Извините, - сказал Арт. - Мы, наверное, ошиблись. - Он поежился: Холодновато. Ночи становятся длиннее.
   - Когда-нибудь станут и короче, - заметил собеседник.
   - Приходится так думать, - закончил Арт. Человек распахнул дверь:
   - Заходите. А то вас патруль увидит. - Он отступил назад. - Меня зовут Хобарт. Что у вас случилось?
   - Мы ищем человека по имени Бенц. Он мог сегодня проникнуть в город и затаиться где-нибудь.
   - Знаю, знаю, - нетерпеливо ответил Хобарт. - Он вошел где-то около часа тому назад и спрятался у одного типа по имени Мойленд.
   Во время разговора Хобарт взял из шкафа буханку хлеба, отрезал четыре ломтя, добавил по холодной сосиске и сделал два сандвича. Он не спросил, хотят ли они есть, а просто дал Арту и Кливу по сандвичу.
   - Спасибо, друг. Так он спрятался. Ты что-нибудь предпринял? Его надо заставить молчать, пока не поздно.
   - У нас есть подключка к телефонному кабелю. Надо подождать, пока стемнеет. Я не хочу жертвовать хорошими парнями, чтобы заткнуть ему пасть - разве что это нужно позарез.
   - Сейчас уже темно, а мы - те самые парни. Так что своих ты можешь отозвать.
   - Годится.
   Хобарт принялся натягивать ботинки.
   - Тебе не надо высовываться, - сказал Арт. - Просто скажи нам, где живет этот Мойленд.
   - И подставить вас под нож. Я сам вас проведу.
   - А что это за человек, этот Мойленд? Он безопасен?
   - Не могу сказать. Он - делец черного рынка, на это ничего не значит. В организацию он не входит, но и против него у нас ничего нет.
   Хобарт вывел их к задней изгороди, на темную сторону улицы, через детскую площадку, где они несколько минут пролежали в кустах из-за ложной тревоги, и проскользнул дальше по задворкам и проходным дворам. Он, похоже, чуял противника - больше тревоги не было. Наконец он провел их через дверь погреба частного дома. Они поднялись по лестнице, прошли через комнату, где женщина пеленала ребенка. Она взглянула, но больше никак на их появление не отреагировала. Путь закончился в темной мансарде.
   - Эй, Джим! - негромко позвал Хобарт. - Что нового?
   Человек, к которому это относилось, лежал, опираясь на локти, и всматривался в ночную темноту через театральный бинокль. Он перекатился на спину, отложив бинокль и сдвинув с головы пару наушников.
   - Привет, шеф. Ничего особенного. Бенц, похоже, напивается.
   - Я бы хотел знать, куда девался Мойленд, - сказал Хобарт. - Он кому-нибудь звонил?
   - Я бы так и лежал, ничего не делая, если бы он звонил? Ему пару раз звонили, но безотносительно к нашему делу, так что я позволил ему говорить.
   - Откуда ты знаешь, что безотносительно?
   Джим пожал плечами и повернулся обратно к отдушине.
   - Мойленд спустил штору, - объявил он. Арт повернулся к Хобарту:
   - Нам некогда ждать. Мы идем туда.
   В дом Мойленда Бенц попал не в лучшем виде. Кровоточило плечо, раненное осколком батиной гранаты. Он перетянул рану платком, но от движений она открылась снова; он дрожал от страха, что его состояние проявит себя раньше, чем он попадет в безопасное место.
   Мойленд отозвался из-за двери на его осторожный стук. Бенц, сжавшись, спросил:
   - Зак, это ты?
   - Я. Кто там?
   - Это я - Джо Бенц. Зак, пусти меня - быстро!
   Мойленд, казалось, хотел запереть дверь, но вдруг ее распахнул.
   - Заходи.
   Закрыв за Бенцем дверь и задвинув засов, он спросил:
   - Так. А теперь - что случилось? Зачем ко мне пришел?
   - Мне где-то надо спрятаться, Зак. Убраться с улицы, пока меня не замели.
   Мойленд посмотрел изучающим взглядом:
   - Ты не зарегистрирован. Почему?
   Бенц не ответил. Мойленд подождал, потбм продолжил:
   - Ты знаешь, что мне будет за укрывательство беглеца? Ты ведь из подполья?
   - Ну что ты, Зак! Я бы не подложил тебе такую свинью. Я просто - просто бродяга. Я собираюсь стать на учет.
   - Откуда у тебя кровь на куртке?
   - Ну... просто несчастный случай. Может, у тебя найдется пара чистых тряпок и йод.
   Мойленд некоторое время смотрел на неге без всякого выражения и вдруг улыбнулся:
   - Не бойся, все будет путем. Садись. Он отступил к бару и вытащил бутылку бурбона. Налив в чайный стакан на три пальца виски, он протянул его Бенцу.
   - Выпей, а я тебя перевяжу. Он вернулся с пригоршней обрывков полотенца и бутылкой.
   - Сядь спиной к окну и сними рубаху. Вот тебе еще виски. Выпивка тебе понадобится, пока я буду работать.
   Бенц нервно дернул головой в сторону окна:
   - Почему ты шторы не опустишь?
   - Привлечет внимание. Честные люди в ваши дни не задергивают шторы. Сиди тихо, сейчас будет больно.
   После еще трех порций виски Бенцу стало лучше. Теперь они с Мойлендом сидели за столом и пили, и нервы у Джо постепенно успокоились.
   - Ты правильно сделал, что пришел, - сказал Мойленд. - Нет смысла прятаться в нору, как названный кролик, или бодаться с каменной стеной. Глупо это.
   Бенц кивнул:
   - Я им так и говорил.
   - Кому - им?
   - Кому? Да никому. Тем ребятам, что встретил на дороге. Бродягам.
   Мойленд налил ему еще.
   - На самом деле ты был в подполье.
   - Я? Не говори глупостей, Зак.
   - Слушай, Джо, я не мальчик. И я твой друг. Даже если бы ты мне рассказал, это ничего не изменило бы. Во-первых, у меня нет доказательств. Во-вторых, я симпатизирую подполью - как всякий американец. Я только считаю, что у них негодное руководство и глупая тактика. А то бы я сам к ним примкнул.
   - Глупые они - это точно! Здесь ты не ошибешься.
   - Так ты там был?
   - А? Слушай, не подлавливай меня. Я давал честное слово...
   - Остынь! - сказал Мойленд, как бы отмахиваясь. - Не бери в голову. Я ничего не слышал и ничего никому не могу рассказать. Меньше знаешь - дольше живешь.
   Он сменил тему.
   Жидкости в бутылке постепенно убавлялось, а Мойленд тем временем излагал свой взгляд на события.
   - Стыд и позор, что нам пришлось так трудно усваивать свой урок, но реальность такова, что мы фактически стояли на пути прогресса. Когда-то в сорок пятом было время, когда мы могли это сделать сами, да только духу не хватило. Всемирная организация, всемирное правительство. А теперь мы стояли на дороге, вот нас и сровняли с асфальтом. Так должно было случиться, и умный человек мог это предвидеть.
   Бенц страшно возмутился, но не сразу нашелся, что сказать.
   - Слушай, Зак, так ты хочешь сказать, что тебе это нравится?
   - Нравится? Конечно, нет. Но это было необходимо. Если тебе надо будет вырвать зуб, тебе это может не нравиться, но все равно придется. И в любом случае, - продолжил Мойленд, - это не так плохо. Большие города так или иначе были экономически нецелесообразны. Нам бы пришлось самим их взрывать. Можешь назвать это уборкой лома.
   Бенц стукнул пустым стаканом:
   - Пусть так - но ведь нас превратили в рабов!
   - Не так страстно, Джо! - сказал Мойленд, наливая в его стакан. - Ты ведь говоришь абстракциями. Коп на углу мог тебя замести, когда только хотел. Это свобода? И важно ли, с ирландским или каким-нибудь другим акцентом говорит коп? Нет, друг, слишком много чепухи болтают насчет свободы. Свободы нет ни у кого. Ее вообще нет на свете. Есть только различия в привилегиях. Свобода слова? Вот сейчас мы говорим свободно. Или тебе надо обязательно забраться на трибуну? Свобода печати? А ты был владельцем газеты? Не будь фраером. Теперь, когда ты проявил здравый смысл и вернулся, ты увидишь, как мало изменился мир. Чуть больше порядка и нет страха войны, и это, в общем, все. Девки как давали, так и дают, ушлые ребята загребают монету, а фраерам остаются огрызки.
   - Ты прав, Зак, - кивнул Бенц. - Дурак я был.
   - Хорошо, что ты понял. Вот, например, те дикари, с которыми ты был. Что у них за свобода? Свобода голодать, свобода спать на холодной земле, свобода быть дичью на охоте.
   - Так оно и есть, - согласился Бенц. - Ты спал когда-нибудь в шахте, Зак? Холод - это только полдела. Там еще и мокро.
   - Воображаю, - поддержал Мойленд. - В Кэйпхартских копях всегда было полно воды.
   - Это не в Кэйпхарте, это в Харкн... - Бенц поймал себя на том, что чуть не проговорился,
   - В Харкнессе? Это там база?
   - Я этого не сказал! Это ты сказал! Ты...
   - Спокойно, Джо. Не волнуйся. - Мойленд подошел к окну и опустил шторы. Ты ничего не сказал.
   - Ничего не сказал, - подтвердил Бенц, тупо глядя на стакан. - Слушай, Зак, где бы мне поспать? Что-то мне нехорошо.
   - Я устрою тебя на отличном месте.
   - Да? Спасибо, покажи где. Я уже падаю.
   - Один момент. Тебе придется сначала стать на учет.
   - Чего? Слушай, только не сегодня. Я уже никуда не гожусь.
   - Боюсь, что все равно придется. Ты видел, как я опустил шторы? Они вот-вот явятся.
   Бенц, слегка шатаясь, вскочил:
   - Ты меня заманил в ловушку! - и бросился на Мойленда.
   Тот отступил на шаг, положил руку на плечо Бенца и толкнул его обратно на стул.
   - Сядь, фраер, - ласково сказал он. - Ты ведь не думаешь, что ради тебя и твоих дружков я подставлю себя под атомную бомбу?
   Бенц покачал головой и захныкал.
   Хобарт проводил их до дома и сказал Арту, уходя:
   - Если вернетесь, скажите Мак-Кракену, что тетя Дина почиет в мире.
   - Скажу.
   - Дайте мне две минуты и входите. Удачи.
   Клив остался прикрывать, Арт вошел внутрь. Задняя дверь была заперта, но филенка была стеклянная. Он разбил филенку рукоятью ножа, просунул руку и отпер дверь. Когда Мойленд вышел на шум, он уже вошел.
   Арт двинул Мойленда ногой в живот, а когда он согнулся, вонзил нож ему в шею. Убедившись, что он мертв, Арт отправился на поиски той комнаты, где был Бенц, когда опустились шторы.
   Именно там он и нашел Бенца. Тот замигал и начал тереть глаза, как бы не в силах поверить тому, что видит. Наконец он выкрикнул:
   - Арт! Господи, это ты! До чего же я рад тебя видеть! Давай выбираться отсюда - тут горячо.
   Арт стал приближаться с ножом наготове. Бенц посмотрел на него встревоженно:
   - Эй, Арт! Это ошибка. Арт, не делай этого. Я ведь...
   Первый удар ножа пришелся в солнечное сплетение, а второй - для верности перерезал ему горло. После этого Арт быстро покинул дом.
   Через тридцать пять минут он вышел из внешнего выхода люка. Глотка у него пересохла и горела, а левая рука безжизненно повисла - то ли сломанная, то ли просто раненая.
   Клив лежал мертвым в аллее за домом Мойленда. Он хероше прикрыл отход Арта.
   Добираться до шахты Арту пришлось всю ночь и еще часть утра. Весь путь он проделал по холмам; на шоссе, по его мнению, было слишком горячо. Он не рассчитывал застать Роту на месте. Со стороны Моргана было бы разумно, не имея твердой уверенности, что Бенцу заткнули рот, провести эвакуацию. Арт спешил.
   Но он не рассчитывал увидеть то, что увидел - вертолет, барражирующий в окрестностях шахты.
   Он остановился оценить обстановку. Он знал, где искать Моргана, если ему с отрядом удалось выбраться. Если они все еще в шахте, то нужно придумать, как им помочь. Ему очень не нравилась собственная беспомощность - в одиночку с ножом и сломанной рукой против вертолета.
   Где-то застрекотала сорока. Без особой надежды он передал свой сигнал. Сорока умолкла, и ответил пересмешник - Тед.
   Арт просигналил, что будет ждать на месте. Он думал, что хорошо спрятался, и ждал сигнала, когда Тед подберется поближе, но недооценил Теда. Рука на его плечо легла неожиданно. Он повернулся, вытаскивая нож, и чуть не вывихнул плечо.
   - Тед, это ты! До чего же рад тебя видеть!
   - Взаимно. Ты его нашел?
   - Бенца? Нашел, только не знаю, вовремя ли. Где вся кодла?
   - Четверть мили к северу от задней двери. Нас пришпилили. Где Клив?
   - Клив не вернется. Что значит "пришпилили"?
   - Этому хренову вертолету видно то русло, в котором мы сейчас торчим. Батя вывел наших в укрытие, и сейчас они в безопасности, но они не могут двинуться.
   - Что значит "Батя вывел?" Где босс?
   - Он не в форме, Арт. Получил автоматную пулю в ребра. Его придется подлечить. Кэтлин погибла.
   - А, чтоб тебя!
   - Именно так. Марджи и Мод Картер взяли ее ребенка на себя. Но главное, из-за чего нас пришпилили - это босс и ребенок.
   Вдалеке раздался голос пересмешника,
   - Это Батя, - сказал Тед. - Нам надо вернуться.
   - А это возможно?
   - Конечно. Только держись за мной. А я постараюсь не слишком отрываться.
   Арт пошел за Тедом по крутой, а в одном месте почти отвесной тропе. Отряд укрылся под выступом скалы, в углублении, бывшем некогда руслом потока, а теперь сухим. Возле стены лежал на спине Морган, а родом с ним сидели Батя Картер и доктор Мак-Кракен. Арт подошел и доложил об операции. Морган кивнул; лицо у него было серым от боли. Рубашка была разрезана, а вокруг груди намотан толстый слой бинта.
   - Хорошо сработал, Арт. Клива жалко. Тед, мы уходим. Вы впереди, потому что ты понесешь ребенка.
   - Ребенка? А как...
   - Док ему даст снотворное, чтобы он не пискнул. А ты его привяжешь к себе на спину, как папуас. Тед
   задумался.
   - Пожилуй, лучше на грудь. Там придется кое-где пробираться почти ползком под низкой кровлей.
   - Тебе лучше знать.
   - Босс, а как вы будете выбираться?
   - Не говори глупостей.
   - Послушайте, босс, если вы думаете, что я смоюсь и брошу вас вот так, то вы...
   - Прекратить разговоры и выполнять! - От резкого крика усилилась боль; Морген закашлялся и вытер рот.
   - Есть, сэр! - Арт и Тед вышли.
   - Слушай, Эд, - начал Картер...
   - И ты заткнись. Ты точно не хочешь стать капитаном?
   - Ты сам знаешь, Эд. Они меня слушались, пока я был твоим заместителем, но капитаном они меня не признают.
   - Тогда тебе придется, док.
   Мак-Кракен встревожился:
   - Они меня не знают, капитан.
   - Они тебя примут. Ты можешь командовать, и люди это чувствуют.
   - Если я стану капитаном, я все равно не позволю тебе остаться здесь одному. Мы дождемся темноты и понесем тебя.
   - И попадем под инфракрасный прожектор, как утки на пруду? К тому же до заката может появиться еще один вертолет с подкреплением.
   - Они не дадут мне тебя оставить.
   - Это твое дело их приструнить. Я ценю твою гуманность, док, но, когда ты станешь капитаном, начнешь мыслить по-другому. Научишься списывать потери.
   Мак-Кракен не ответил. Морган повернулся к Картеру:
   - Собери их, Батя.
   Они столпились плечом к плечу. Морган обвел взглядом ряд встревоженных лиц и улыбнулся.
   - Собрание Роты Свободы Берклея, временной административной единицы Соединенных Штатов, считаю открытым, - неожиданно твердо прозвучал голос Моргана. - Я оставляю пост капитана в связи с физической невозможностью выполнять возложенные на меня обязанности. Есть кандидатуры на этот пост?
   Тишину нарушали только щебет птиц и жужжание насекомых.
   Морган посмотрел в глаза Бате. Тот прочистил горло:
   - Предлагаю дока Мак-Кракена.
   - Другие предложения есть? - Он выдержал паузу. - Те, кто за дока, прошу поднять правую руку. Так, теперь - кто против? Доктор Мак-Кракен выбран единогласно. Командуйте, капитан. Удачи.
   Мак-Кракен встал, пригнувшись под низкой кровлей.
   - Начинаем эвакуацию. Мистер Картер, дайте младенцу еще ложку сиропа, потом помогите Теду. Он знает, что делать. Вы пойдете за ним. Потом Джерри, Следующая - Марджи. Выйдя из каньона, разделиться и идти по одному. Рандеву на закате согласно плану капитана Моргана - в пещере. - Он остановился. Так, пока все. Выход по готовности Теда с ребенком. Теперь все свободны, и не толпитесь тут - капитану Моргану нужен воздух.
   Они вышли, и Мак-Кракен наклонился к Моргану, который слабым голосом сказал:
   - Не думай, что ты меня последний раз видишь, капитан. Я через несколько дней вас, может быть, догоню.
   - Может быть. Я тебе оставлю одеяла и достаточно воды рядом. И еще таблеток, которые могут облегчить тебе жизнь. Принимай по половинке - они рассчитаны на коров. - Доктор усмехнулся.
   - Ладно, половину так половину. Слушай, пусть Батя командует эвакуацией он отличный заместитель, а я хочу тебе сказать пару слов перед уходом.
   - Сейчас. - Доктор подозвал Картера, дал ему инструкции и повернулся к Моргану.
   - Когда соединишься с отрядом Пауэлла, - прошептал Морган, - первым делом свяжитесь с Брокманом. Лучше всего отправь миссис Картер прямо после разговора с Пауэллом.
   - Так и сделаю.
   - Это самое для нас важное, док. Нам нужно единство и один план на всех, от океана до океана. Наступит день, когда за каждым из них будет закреплен американец, и в назначенное время - вжжик! - Он провел большим пальцем поперек шеи.
   Мак-Кракен кивнул:
   - Может быть. И наверняка будет. Только когда?
   - Не знаю. И не думаю про это "когда". Два года, пять лет, столетие, быть может. Не в этом дело. Дело в том, осталось в Америке мужество или нет. Он посмотрел туда, где уже пятый боец отряда ждал сигнала от Картера, который, в свою очередь, ждал сигнала от Арта, следящего из укрытия за вертолетом. - У этих людей осталось.
   - В этом я уверен.
   Морган добавил:
   - Я понял одну вещь: свободного человека нельзя сделать рабом. Единственный, кто может поработить человека - это он сам. Нет, сэр свободного человек рабом не сделаешь. Самое большее - его можно убить.
   - Нет спору, Эд.
   - Факт. Слушай, док, сигареты есть?
   - Тебе это не полезно, Эд.
   - Но и вреда тоже нет, правда, дек?
   - Если и есть, то немного.
   Мак-Кракен, не задумываясь, отдал последнюю сигарету и смотрел, как затягивается Морган. Паузу прервал Морган:
   - Батя тебя ждет, док. Будь.
   - Бывай. И не забудь: полтаблетки на прием. Воды пей сколько хочешь, но не сбрасывай одеял, как бы ни было жарко.
   - Полтаблетки, понял. Ладно, удачи тебе.
   - Тед тебя навестит завтра.
   Морган покачал головой:
   - Слишком рано. Не раньше чем через пару дней. Мак-Кракен улыбнулся:
   - Так я решил, Эд, Ты, главное, лежи закутанный. Удачи, - он отошел в сторону к поджидающему его Картеру.
   - Вперед, Батя. Ты первый, я второй. Дай сигнал Арту.
   Картер поколебался, но все же спросил:
   - Скажите мне прямо, док. В каком он виде?
   Мак-Кракен внимательно посмотрел Бате в глаза и негромко произнес:
   - Я думаю, у него еще часа два.
   - Я с ним останусь.
   - Нет, Батя, ты будешь выполнять приказ.
   Но при виде глубокого горя, отразившегося в глазах старика, Мак-Кракен добавил:
   - За Моргана не беспокойся. Свободный человек может сам о себе позаботиться. А теперь пошли.
   - Есть, сэр!