Страница:
Поэтому Гантенбринк рассудил, что вправе продолжать работы в камере Царицы, входить и выходить из пирамиды. Что он успешно и делал, в результате чего наметился значительный прогресс в обследовании роботом обеих шахт.
Рано утром 21 марта 1993 года, перед началом рабочего дня, он, как обычно, нанес визит Захи Гавасу в кабинете последнего на плато Гизы и там, к своему ужасу, узнал, что директора пирамид отстраняют от должности в связи с не имеющим к нему никакого отношения скандалом вокруг пропажи некоей статуи времен IV династии [53]. Гавас вернулся на свой пост лишь в апреле 1994 года.
Этот неожиданный поворот событий случился в самый неподходящий момент, так как на 21 марта 1993 года Упуаут //находился глубоко в южной шахте камеры Царицы и был, по мнению Гантенбринка, очень близок к концу путешествия. Так что обследование было необходимо продолжать. Судьба приготовила Гантенбринку удивительную встречу на следующий день, 22 марта (кстати, день весеннего равноденствия).
В этот судьбоносный день вместе с ним в камере Царицы находились Йохен Брейтенштейн, Дирк Бракебуш и Мухаммад Шахи [54]. К 10 часам утра Гантенбринку удалось довести Упуаута II до глубины 51 м. В районе 54 метров робот уперся в какое-то препятствие на полу шахты, что грозило остановить дальнейшее продвижение; но, слава Богу, удалось сманеврировать. Затем, примерно через час, точнее в 11.05, на глубине 60 метров, стены и пол оказались ровными и гладкими, и робот внезапно (хотя можно сказать и «как раз вовремя») оказался в конце своего путешествия.
Как только на экране маленького телевизионного монитора появились первые кадры с изображением «дверцы» со специфическими металлическими деталями, Рудольф Гантенбринк сразу осознал огромное значение своего открытия. Именно в такие моменты и делается археологическая история![55] Ведь это было не только возбуждающее, но и важнейшее открытие внутри самого знаменитого и самого загадочного в мире древнего монумента.
Интересно отметить, что под нижним западным углом «дверцы» виднелась щелка, попав в которую красная точка лазера исчезла. В этот момент желание заглянуть под «дверь» и посмотреть, что за ней находится, было, наверно, почти невыносимым. Щель, однако, была слишком узкой, чтобы в нее можно было подглядывать с помощью камеры Упуаута. Чтобы это сделать, нужна была дополнительно линза с волоконной оптикой; но, чтобы соорудить такую систему, потребовалось бы несколько дней, а может быть, и недель.
После того как спало первое возбуждение, первым инстинктивным действием Гантенбринка было убедиться наверняка, что уникальные видеокадры, которые он наблюдал на экране, как следует записаны. Убедившись, что запись в полном порядке, он и бригада упаковали ленты вместе со всем прочим инвентарем и вернулись на базу – в свой отель «Мувенпик».
В течение нескольких дней после 22 марта ничего не происходило, Германский археологический институт не сделал никаких официальных заявлений для печати. Причина этого, по-видимому, в том, что доктор Штадельман никак не мог решить, в какой форме следовало бы сделать такое заявление.
Во время этого временного затишья Гантенбринк и телевизионщики решили вернуться в Мюнхен. Естественно, они захватили все свое снаряжение, включая 28 видеопленок, отснятых во время обследования. Через несколько дней, в начале апреля 1993 года, Гантенбринк прислал нам копню пленки с открытием «дверцы».
Мы передали эту пленку английским средствам массовой информации.
«Археологи обнаружили вход в ранее неизвестное помещение в самой большой из египетских пирамид. Есть предположение, что там могут находиться сокровища фараона Хеопса (Хуфу), для которого и была построена Великая пирамида 4500 лет тому назад. Содержимое камеры почти наверняка не тронуто. Вход в нее находится в конце наклонного прохода протяженностью 65 метров, ширина и высота которого всего 20 сантиметров… Согласно бельгийскому египтологу Роберу Бовалю, этот канал нацелен прямо на „Собачью звезду“ Сириус, которую древние египтяне считали воплощением богини Исиды. Другие малые проходы этой пирамиды нацелены на другие небесныетела – Пояс Ориона и звезду Альфа Дракона, которая некогда занимала место Полярной звезды…»
Брызги от публикации в «Индепендент» полетели во все стороны. Десятки репортеров со всего мира пожелали немедленно взять интервью у Гантенбринка. В тот же вечер четвертый канал британского телевидения в программе новостей подробно рассказал о событии. Доктор Эдварде снизошел до того, чтобы появиться в этой программе и выдать миллионам потрясенных телезрителей сенсацию:
«За загадочной дверью может оказаться «статуя фараона, чей взор направлен в сторону созвездия Ориона». Правда, он сразу же оговорился, что «это довольно смелое предположение, поскольку ни с чем подобным мы ранее не встречались».
Смелое предположение или нет, и не важно, что ясных заявлений из Каира не поступало, но масс-медиа мира на следующий день разбушевались:
«Эйдж» (Мельбурн): «ПИРАМИДА МОЖЕТ ХРАНИТЬ СЕКРЕТЫ ФАРАОНА»;
«Таймс» (Лондон): «СЕКРЕТНАЯ КАМЕРА МОЖЕТ РАЗРЕШИТЬ ЗАГАДКУ ПИРАМИД»;
«Монд» (Париж): «НОВАЯ ТАЙНА ПИРАМИДЫ»;
«Лос-Анджелес таймс»: «ТАЙНА ПИРАМИД»;
«Матэн» (Швейцария): «ДА ЗДРАВСТВУЕТ ТЕХНИКА – ВРАТА ХЕОПСА!»[56]
Все выглядело так, будто внезапно ожил культ пирамид. А публикации еще несколько недель продолжались в десятках местных газет и нескольких международных журналах [57].
Казалось, все хотят узнать, что там за дверцей и почему шахты пирамиды нацелены на звезды.
А 16 апреля агентство Рейтер из Германии передало официальное заявление Германского археологического института, сделанное секретаршей Штадельмана госпожой Кристиной Егоров. Последняя уверенно заявила, что
«сама идея о возможном существовании камеры в конце шахты – чушь». Камера Царицы, объяснила она, вообще ни на что не нацелена, а назначение робота Гантенбринка состояло лишь в том, чтобы «измерить влажность в пирамиде» [58].
Вскоре Рейтер передало второе сообщение, где на этот раз цитировался лично Штадельман: «Не знаю, откуда взялась эта история, но должен сказать, что меня это очень раздражает, – полыхал он гневом. – Нет никакой другой камеры,– за камнем нет места» [59].
«Я занимаю абсолютно нейтральную позицию. Это научный процесс, и нет никакой надобности заниматься гаданием, когда гораздо проще ответить на вопросы, продолжив исследование… У нас имеется устройство (ультразвуковое), которое способно проверить, есть ли пустота за камнем. Глупо выдвигать гипотезы, когда имеются инструменты, чтобы установить факты».
Одна из главных проблем, с которыми сталкивался Гантенбрннк, состояла в том, что он не принадлежал к касте египтологов, и у ведущих академиков Гизы он считался наемным технарем, то есть, по определению, его мнение не имело никакого значения. Он рассказывал, что его игнорировали после открытия каменной двери в марте 1993 года и с каким равнодушием относились к его находке: «Мне была назначена встреча с министром культуры по поводу открытия, которая не состоялась. Была запланирована пресс-конференция, которой также не суждено было состояться».
В конце 1994 года Гантенбринк объявил в Париже, что готов передать робота египтологам и даже обучить их техника за свой собственный счет, лишь бы обследование могло возобновиться. Однако, через несколько недель, он получил вежливый отказ от представителя ЕАО доктора Hyp Эль-Дина, который написал ему: «Спасибо за Ваше предложение обучить египетского техника… К сожалению, мы в настоящее время очень загружены, и потому откладываем этот вопрос».
«Поиск правды, – комментировал Гантенбринк в январе 1995 года, – слишком важная вещь, чтобы похоронить ее глупыми политическими играми. Надежда только на то, что они вскоре придут к тому же выводу».
Он пробыл в Египте почти всю предыдущую неделю, пытаясь получить разрешение на то, чтобы возобновить обследование шахт камеры Царицы, а в этот день собирался вернуться в Мюнхен. Ему, как он сообщил, удалось, в конце концов, лично встретиться с доктором Hyp Эль-Дином.
«И какую реакцию вы встретили?» – спросили мы.
Гантенбринк пожал плечами: «Обнадеживающую». Но выглядел он не слишком обнадеженным.
Потом мы спросили, был ли он в этот приезд в камере Царицы.
«Нет, – ответил он, – предпочитаю не ходить туда».
Ему невыносима была сама мысль о том, чтобы появиться там, где он сделал свое великое открытие, без своего робота, без конкретной цели, просто в качестве туриста. «Или я вернусь в камеру Царицы с Упуаутом и доведу обследование шахт до конца, – гордо сказал он, – или не вернусь туда вообще».
«Следующие три года будут особенными… Мы думаем предпринять в 1996 году небольшую экспедицию к Сфинксу – с подземным радаром. Захи сказал, что в 1996 году будет можно. Мы продолжим сканирование грунта и, главное, постараемся добиться любви и понимания окружающих нас людей и различных групп, и будем работать с ними… И, считаю, к 1998 году мы кое-что нащупаем»[60].
Из того же разговора мы узнали, что этот человек внимательно следил за событиями вокруг потайной двери в Великой пирамиде в течение двух лет после прекращения работ по проекту Рудольфа Гантенбринка. Он утверждал, что по имеющейся у него информации египетские власти вскоре предпримут попытку достигнуть двери своим роботом, чтобы заглянуть за нее при помощи камеры с волоконной оптикой. Наш информатор сообщил также, что Захи пригласил его присутствовать в этот момент в пирамиде вместе с группой избранных свидетелей: «Он обещал уведомить меня за месяц до того, как они что-либо предпримут… Что-то обязательно должно случиться. Он не уверен, когда точно. У него какие-то задержки – думаю, что с роботом – но они его доработают»
Но что именно будет сделано? Кем? С какой целью? Можно ли быть уверенными, что общественность будет верно информирована о всех возможных открытиях? И насколько надежным и исчерпывающими могут быть истолкования этих открытий ортодоксальными египтологами?
В любом случае одно представляется очевидным: Рудольф Гантенбринк, чья изобретательность и дерзновенность привели к открытию «двери» в конце загадочной южной шахты камеры Царицы, вряд ли будет там присутствовать. В сентябре 1995 года нам сообщили, что Египетская организация древностей предупредила немецкие власти, чтобы они не пытались продолжать изучение Великой пирамиды [61].
У нас нет уверенности, что эта дверь приведет (или не приведет) к залу Записей – «записей» на папирусных свитках, посвященных «религии» строителей пирамиды, о которых рассуждал Захи Гавас в 1993 году, в том году, когда он был отстранен от поста директора пирамид Гизы.
В то же время наше собственное исследование убедило нас, что шахта, в которой Рудольф Гантенбринк сделал свое удивительное открытие, связана с древней системой верований и ритуалов, согласно которой монументы Гизы суть «образ неба».
В частях III и IV мы попытаемся расшифровать этот образ и узнать его значение.
ЧАСТЬ III
Глава 8
В частях I и II мы говорили о том, что астрономические особенности архитектуры Сфинкса и пирамид Гизы не смогли заинтересовать египтологов, которые соответственно и не принимали их во внимание при анализе функционального назначения и важности этих монументов. Это, по нашему мнению, привело к ряду серьезных ошибок в интерпретации имеющихся данных; наиболее вопиющими примерами этого являются упорное пренебрежение астрономической ориентацией четырех шахт Великой пирамиды и длительное бездействие в вопросе исследования «дверцы» в южной шахте камеры Царицы.
Мы отмечали в конце части I, что логика всех этих шахт, а также планировка и символика пирамид и Сфинкса перекликаются с основополагающими религиозными и космологическими идеями, изложенными в древнеегипетских текстах о погребении и воскрешении, а также в так называемых «герметических» рукописях. Все они выражают философию «как наверху, так и внизу» и направлены на то, чтобы обратить на землю космические силы, что явится важным шагом в стремлении человечества познать божественное и бессмертие души: «И я, сказал Гермес, сделаю человечество разумным, дам ему мудрость и сообщу правду. И я никогда не перестану работать на благо жизни смертных, всех и каждого, чтобы природные силы, действующие в них, находились в согласии со звездами, что над нами».
В последующих главах мы изложим соображения, свидетельствующие, что выдающиеся монументы некрополя Гизы являются частью великой, но забытой схемы, направленной на то, чтобы побудить отдельных избранных, последними из которых были фараоны, овладеть тайной космической мудростью, связывая землю с небесами, посредством чего, как они искренне ожидали, можно преодолеть границу смерти:
«Весь мир, что лежит внизу, приведен в порядок и наполнен содержанием при помощи вещей, что помещены наверху; ибо вещи, что внизу, не имеют силы привести в порядок мир наверху. Более слабые тайны должны уступать более сильным; система же вещей, что наверху, сильнее, чем вещи внизу».
«Твой покровитель – бог – звезда… твоя душа переправилась… твое тело обрело силу… Двери сокрытой земли открыты перед тобой… Осирис, покоритель миллионов лет, приходит к тебе»[62].
Мы подозреваем, что сама история Древнего Египта, в том виде, как она записана в папирусах, табличках и настенных текстах, зачастую формулировалась при помощи своего рода «космического кода», ритуально и символически связанного (подобно пирамидам) с вечно меняющейся картиной неба. Отсюда следует, что нам необходимо посмотреть на небо – как делали египтяне, – если мы хотим понять идеи, которые они пытались изложить в своих весьма страшных и проблематичных религиозных писаниях. Среди последних имеются таинственные архаические тексты, предназначенные для того, чтобы руководить посмертным путешествием усопших, такие, как «Книга мертвых» (известная у древних египтян под названием «Лер-Ям-Хру», или «Книга восходящих днем»), «Книга о двух путях», «Книга о вратах», «Книга о том, что находится в Дуате» и «Загробные тексты». Однако наиболее загадочными из всех этих документов о погребении и воскрешении являются так называемые «Тексты Пирамид», которые начинали выбирать и переписывать из более старых источников еще во второй половине III тысячелетня до н. э. Эти удивительные записи дошли до нас в виде изумительных настенных иероглифических текстов на стенах гробниц в ряде пирамид V и VI династий в Саккаре, в десятке миль к югу от некрополя Гизы. Они являются для нас ключом, которым ранее пренебрегали, но посредством которого можно открыть секреты великих пирамид и Сфинкса.
«…хорошо снаряженный… с „Текстом Пирамид“ или „Загробным Текстом“, где содержится непременное расписание и перечень адресов всех персон, с кем планируется его встреча на небесах. Фараон при этом опирался на свою персональную инструкцию (менее высокопоставленные покойники должны были пользоваться копией соответствующей главы из „Книги мертвых“), причем он должен был быть готов менять… свои облик в зависимости от того, на какой небесный „вокзал“ прибывает, и декламировать необходимое заклинание, чтобы преодолеть сопротивление враждебных существ…»
Сантнльяна и фон Дехенд указывают, причем довольно редко, на беспомощность и неадекватность многих переводов, с которыми ученым приходится сегодня работать; в этих переводах отношение к астрономическим вопросам такое, как будто они не имеют существенного значения:
«В итоге довольно подробные инструкции „Книги мертвых“, относящиеся к небесному путешествию души, перекладываются на псевдомистический язык, превращаясь в бессмысленные заклинания. При этом современные переводчики так верят в собственное изобретение, согласно которому тот свет перемещается с небес под землю, что их не могут поколебать даже 370 специфических астрономических терминов!»
Ниже мы постараемся показать, что предыдущие попытки решения этой большой и многогранной проблемы завели научный анализ текстов в тупик потому, что полностью и явно пренебрегали следующими моментами:
а) важнейшей религиозной концепцией древних египтян;
б) важнейшей особенностью их земли и картины звездного неба;
в) основополагающем элементом их духовных и космологических верований.
Например, анализируя различные способы иероглифического написания слова «Дуат» на протяжении египетской истории, Селим Хассан высказывается следующим образом: «Если мы рассмотрим смысл, который придавался этому слову во времена Древнего царства (в эпоху Пирамид), то увидим, что первоначально Дуат, превратившийся затем в преисподнюю, находился в небе». Затем он ссылается на Курта Зетэ, по мнению которого «Дуат мог означать либо красноватое свечение зари перед собственно рассветом (то есть «ложный рассвет»), либо тот участок на востоке неба, где это свечение появляется».
Далее Хассан цитирует строку 151 из «Текстов Пирамид»: «Орион окружен Дуатом; в это время тот, кто живет на горизонте (то есть Ра (бог Солнца)), очищает себя;
Сотне (Сириус) окружен Дуатом… в объятиях (их) отца Атума».
По мнению Хассана: «Это ясно показывает, как, по мере восхождения и очищения Солнца на горизонте, звезды Орион и Сотис (Сириус), с которыми отождествляется царь, окружаются Дуатом, Это – реальное наблюдение явления природы, когда звезды как бы проглатываются каждое утро нарастающим сиянием рассвета. Возможно, изображение слова Дуат, звезда в кружочке, отражает именно идею упомянутого окружения звезды. Направляясь туда, где он должен присоединиться к звездам, усопший царь должен сначала миновать Дуат (или пройти сквозь него), что будет подтверждать: он движется в правильном направлении. Так в заклинании 610 (из «Текстов Пирамид») мы читаем: «Дуат направляет стопы твои в жилище Ориона… Дуат направляет руку твою в жилище Ориона.»
Рано утром 21 марта 1993 года, перед началом рабочего дня, он, как обычно, нанес визит Захи Гавасу в кабинете последнего на плато Гизы и там, к своему ужасу, узнал, что директора пирамид отстраняют от должности в связи с не имеющим к нему никакого отношения скандалом вокруг пропажи некоей статуи времен IV династии [53]. Гавас вернулся на свой пост лишь в апреле 1994 года.
Этот неожиданный поворот событий случился в самый неподходящий момент, так как на 21 марта 1993 года Упуаут //находился глубоко в южной шахте камеры Царицы и был, по мнению Гантенбринка, очень близок к концу путешествия. Так что обследование было необходимо продолжать. Судьба приготовила Гантенбринку удивительную встречу на следующий день, 22 марта (кстати, день весеннего равноденствия).
В этот судьбоносный день вместе с ним в камере Царицы находились Йохен Брейтенштейн, Дирк Бракебуш и Мухаммад Шахи [54]. К 10 часам утра Гантенбринку удалось довести Упуаута II до глубины 51 м. В районе 54 метров робот уперся в какое-то препятствие на полу шахты, что грозило остановить дальнейшее продвижение; но, слава Богу, удалось сманеврировать. Затем, примерно через час, точнее в 11.05, на глубине 60 метров, стены и пол оказались ровными и гладкими, и робот внезапно (хотя можно сказать и «как раз вовремя») оказался в конце своего путешествия.
Как только на экране маленького телевизионного монитора появились первые кадры с изображением «дверцы» со специфическими металлическими деталями, Рудольф Гантенбринк сразу осознал огромное значение своего открытия. Именно в такие моменты и делается археологическая история![55] Ведь это было не только возбуждающее, но и важнейшее открытие внутри самого знаменитого и самого загадочного в мире древнего монумента.
Интересно отметить, что под нижним западным углом «дверцы» виднелась щелка, попав в которую красная точка лазера исчезла. В этот момент желание заглянуть под «дверь» и посмотреть, что за ней находится, было, наверно, почти невыносимым. Щель, однако, была слишком узкой, чтобы в нее можно было подглядывать с помощью камеры Упуаута. Чтобы это сделать, нужна была дополнительно линза с волоконной оптикой; но, чтобы соорудить такую систему, потребовалось бы несколько дней, а может быть, и недель.
После того как спало первое возбуждение, первым инстинктивным действием Гантенбринка было убедиться наверняка, что уникальные видеокадры, которые он наблюдал на экране, как следует записаны. Убедившись, что запись в полном порядке, он и бригада упаковали ленты вместе со всем прочим инвентарем и вернулись на базу – в свой отель «Мувенпик».
В течение нескольких дней после 22 марта ничего не происходило, Германский археологический институт не сделал никаких официальных заявлений для печати. Причина этого, по-видимому, в том, что доктор Штадельман никак не мог решить, в какой форме следовало бы сделать такое заявление.
Во время этого временного затишья Гантенбринк и телевизионщики решили вернуться в Мюнхен. Естественно, они захватили все свое снаряжение, включая 28 видеопленок, отснятых во время обследования. Через несколько дней, в начале апреля 1993 года, Гантенбринк прислал нам копню пленки с открытием «дверцы».
Мы передали эту пленку английским средствам массовой информации.
Много шума, и… ничего
Первое крупное сообщение появилось 16 апреля 1993 года на первой полосе лондонской «Индепендент»:«Археологи обнаружили вход в ранее неизвестное помещение в самой большой из египетских пирамид. Есть предположение, что там могут находиться сокровища фараона Хеопса (Хуфу), для которого и была построена Великая пирамида 4500 лет тому назад. Содержимое камеры почти наверняка не тронуто. Вход в нее находится в конце наклонного прохода протяженностью 65 метров, ширина и высота которого всего 20 сантиметров… Согласно бельгийскому египтологу Роберу Бовалю, этот канал нацелен прямо на „Собачью звезду“ Сириус, которую древние египтяне считали воплощением богини Исиды. Другие малые проходы этой пирамиды нацелены на другие небесныетела – Пояс Ориона и звезду Альфа Дракона, которая некогда занимала место Полярной звезды…»
Брызги от публикации в «Индепендент» полетели во все стороны. Десятки репортеров со всего мира пожелали немедленно взять интервью у Гантенбринка. В тот же вечер четвертый канал британского телевидения в программе новостей подробно рассказал о событии. Доктор Эдварде снизошел до того, чтобы появиться в этой программе и выдать миллионам потрясенных телезрителей сенсацию:
«За загадочной дверью может оказаться «статуя фараона, чей взор направлен в сторону созвездия Ориона». Правда, он сразу же оговорился, что «это довольно смелое предположение, поскольку ни с чем подобным мы ранее не встречались».
Смелое предположение или нет, и не важно, что ясных заявлений из Каира не поступало, но масс-медиа мира на следующий день разбушевались:
«Эйдж» (Мельбурн): «ПИРАМИДА МОЖЕТ ХРАНИТЬ СЕКРЕТЫ ФАРАОНА»;
«Таймс» (Лондон): «СЕКРЕТНАЯ КАМЕРА МОЖЕТ РАЗРЕШИТЬ ЗАГАДКУ ПИРАМИД»;
«Монд» (Париж): «НОВАЯ ТАЙНА ПИРАМИДЫ»;
«Лос-Анджелес таймс»: «ТАЙНА ПИРАМИД»;
«Матэн» (Швейцария): «ДА ЗДРАВСТВУЕТ ТЕХНИКА – ВРАТА ХЕОПСА!»[56]
Все выглядело так, будто внезапно ожил культ пирамид. А публикации еще несколько недель продолжались в десятках местных газет и нескольких международных журналах [57].
Казалось, все хотят узнать, что там за дверцей и почему шахты пирамиды нацелены на звезды.
А 16 апреля агентство Рейтер из Германии передало официальное заявление Германского археологического института, сделанное секретаршей Штадельмана госпожой Кристиной Егоров. Последняя уверенно заявила, что
«сама идея о возможном существовании камеры в конце шахты – чушь». Камера Царицы, объяснила она, вообще ни на что не нацелена, а назначение робота Гантенбринка состояло лишь в том, чтобы «измерить влажность в пирамиде» [58].
Вскоре Рейтер передало второе сообщение, где на этот раз цитировался лично Штадельман: «Не знаю, откуда взялась эта история, но должен сказать, что меня это очень раздражает, – полыхал он гневом. – Нет никакой другой камеры,– за камнем нет места» [59].
Политические игры
В течение нескольких лет Гантенбринк пытался возобновить обследование шахт камеры Царицы, настаивая на том, что нет смысла рассуждать на тему, настоящая ли это дверь и скрывается ли за ней помещение:«Я занимаю абсолютно нейтральную позицию. Это научный процесс, и нет никакой надобности заниматься гаданием, когда гораздо проще ответить на вопросы, продолжив исследование… У нас имеется устройство (ультразвуковое), которое способно проверить, есть ли пустота за камнем. Глупо выдвигать гипотезы, когда имеются инструменты, чтобы установить факты».
Одна из главных проблем, с которыми сталкивался Гантенбрннк, состояла в том, что он не принадлежал к касте египтологов, и у ведущих академиков Гизы он считался наемным технарем, то есть, по определению, его мнение не имело никакого значения. Он рассказывал, что его игнорировали после открытия каменной двери в марте 1993 года и с каким равнодушием относились к его находке: «Мне была назначена встреча с министром культуры по поводу открытия, которая не состоялась. Была запланирована пресс-конференция, которой также не суждено было состояться».
В конце 1994 года Гантенбринк объявил в Париже, что готов передать робота египтологам и даже обучить их техника за свой собственный счет, лишь бы обследование могло возобновиться. Однако, через несколько недель, он получил вежливый отказ от представителя ЕАО доктора Hyp Эль-Дина, который написал ему: «Спасибо за Ваше предложение обучить египетского техника… К сожалению, мы в настоящее время очень загружены, и потому откладываем этот вопрос».
«Поиск правды, – комментировал Гантенбринк в январе 1995 года, – слишком важная вещь, чтобы похоронить ее глупыми политическими играми. Надежда только на то, что они вскоре придут к тому же выводу».
Завтрак с Гантенбринком
19 февраля 1995 года мы прибыли в Египет и на следующее утро завтракали с Рудольфом Гантенбринком в отеле «Мувенпик» в Гизе.Он пробыл в Египте почти всю предыдущую неделю, пытаясь получить разрешение на то, чтобы возобновить обследование шахт камеры Царицы, а в этот день собирался вернуться в Мюнхен. Ему, как он сообщил, удалось, в конце концов, лично встретиться с доктором Hyp Эль-Дином.
«И какую реакцию вы встретили?» – спросили мы.
Гантенбринк пожал плечами: «Обнадеживающую». Но выглядел он не слишком обнадеженным.
Потом мы спросили, был ли он в этот приезд в камере Царицы.
«Нет, – ответил он, – предпочитаю не ходить туда».
Ему невыносима была сама мысль о том, чтобы появиться там, где он сделал свое великое открытие, без своего робота, без конкретной цели, просто в качестве туриста. «Или я вернусь в камеру Царицы с Упуаутом и доведу обследование шахт до конца, – гордо сказал он, – или не вернусь туда вообще».
Избранные группы
В том же месяце – феврале 1995 года – один из самых процветающих и активных членов Ассоциации исследований и просвещения рассказывал нам по телефону из США о планах дальнейших поисков Зала Записей в некрополе Гизы:«Следующие три года будут особенными… Мы думаем предпринять в 1996 году небольшую экспедицию к Сфинксу – с подземным радаром. Захи сказал, что в 1996 году будет можно. Мы продолжим сканирование грунта и, главное, постараемся добиться любви и понимания окружающих нас людей и различных групп, и будем работать с ними… И, считаю, к 1998 году мы кое-что нащупаем»[60].
Из того же разговора мы узнали, что этот человек внимательно следил за событиями вокруг потайной двери в Великой пирамиде в течение двух лет после прекращения работ по проекту Рудольфа Гантенбринка. Он утверждал, что по имеющейся у него информации египетские власти вскоре предпримут попытку достигнуть двери своим роботом, чтобы заглянуть за нее при помощи камеры с волоконной оптикой. Наш информатор сообщил также, что Захи пригласил его присутствовать в этот момент в пирамиде вместе с группой избранных свидетелей: «Он обещал уведомить меня за месяц до того, как они что-либо предпримут… Что-то обязательно должно случиться. Он не уверен, когда точно. У него какие-то задержки – думаю, что с роботом – но они его доработают»
Но что именно будет сделано? Кем? С какой целью? Можно ли быть уверенными, что общественность будет верно информирована о всех возможных открытиях? И насколько надежным и исчерпывающими могут быть истолкования этих открытий ортодоксальными египтологами?
В любом случае одно представляется очевидным: Рудольф Гантенбринк, чья изобретательность и дерзновенность привели к открытию «двери» в конце загадочной южной шахты камеры Царицы, вряд ли будет там присутствовать. В сентябре 1995 года нам сообщили, что Египетская организация древностей предупредила немецкие власти, чтобы они не пытались продолжать изучение Великой пирамиды [61].
Похороны
Честно говоря, зная отношение ученых мужей к идее геологической древности Сфинкса, к исследованию «аномалий» в скальном грунте под ним, историю с железной пластиной из южной шахты камеры Царя и с реликвиями из шахт камеры Царицы, нас совершенно не удивила ситуация вокруг «дверцы» Гантенбринка. И в этом случае академические ортодоксы сделали все, чтобы похоронить исследование, которое сулило новый взгляд на монументы Гизы, и до сих пор, более чем через три года после обнаружения, «дверца» остается закрытой.У нас нет уверенности, что эта дверь приведет (или не приведет) к залу Записей – «записей» на папирусных свитках, посвященных «религии» строителей пирамиды, о которых рассуждал Захи Гавас в 1993 году, в том году, когда он был отстранен от поста директора пирамид Гизы.
В то же время наше собственное исследование убедило нас, что шахта, в которой Рудольф Гантенбринк сделал свое удивительное открытие, связана с древней системой верований и ритуалов, согласно которой монументы Гизы суть «образ неба».
В частях III и IV мы попытаемся расшифровать этот образ и узнать его значение.
ЧАСТЬ III
ДВОЙСТВЕННОСТЬ
Глава 8
Ключи двойственности
«Ньютон… был последним волшебником… Почему я его называю волшебником? Потому что он относился ко Вселенной в целом и всему, что в ней находится, как к загадке, секрету, который можно разгадать, если подойти с позиций чистого разума к определенным свидетельствам, мистическим ключам, которые Бог оставил в мире, дабы дать философу возможность охотиться за сокровищами в тайном братстве. Он верил, что эти ключи могут быть частично найдены в небесах… частично в неких бумагах и преданиях, оставленных собратьями… Он верил, что именно путем чистой мысли, сосредоточения разума тайна будет открыта посвященному…»
Джон Меинард Кейнс, выступление на праздновании 300-летия Ньютона в Королевском обществе, 1947 год
В частях I и II мы говорили о том, что астрономические особенности архитектуры Сфинкса и пирамид Гизы не смогли заинтересовать египтологов, которые соответственно и не принимали их во внимание при анализе функционального назначения и важности этих монументов. Это, по нашему мнению, привело к ряду серьезных ошибок в интерпретации имеющихся данных; наиболее вопиющими примерами этого являются упорное пренебрежение астрономической ориентацией четырех шахт Великой пирамиды и длительное бездействие в вопросе исследования «дверцы» в южной шахте камеры Царицы.
Мы отмечали в конце части I, что логика всех этих шахт, а также планировка и символика пирамид и Сфинкса перекликаются с основополагающими религиозными и космологическими идеями, изложенными в древнеегипетских текстах о погребении и воскрешении, а также в так называемых «герметических» рукописях. Все они выражают философию «как наверху, так и внизу» и направлены на то, чтобы обратить на землю космические силы, что явится важным шагом в стремлении человечества познать божественное и бессмертие души: «И я, сказал Гермес, сделаю человечество разумным, дам ему мудрость и сообщу правду. И я никогда не перестану работать на благо жизни смертных, всех и каждого, чтобы природные силы, действующие в них, находились в согласии со звездами, что над нами».
В последующих главах мы изложим соображения, свидетельствующие, что выдающиеся монументы некрополя Гизы являются частью великой, но забытой схемы, направленной на то, чтобы побудить отдельных избранных, последними из которых были фараоны, овладеть тайной космической мудростью, связывая землю с небесами, посредством чего, как они искренне ожидали, можно преодолеть границу смерти:
«Весь мир, что лежит внизу, приведен в порядок и наполнен содержанием при помощи вещей, что помещены наверху; ибо вещи, что внизу, не имеют силы привести в порядок мир наверху. Более слабые тайны должны уступать более сильным; система же вещей, что наверху, сильнее, чем вещи внизу».
«Твой покровитель – бог – звезда… твоя душа переправилась… твое тело обрело силу… Двери сокрытой земли открыты перед тобой… Осирис, покоритель миллионов лет, приходит к тебе»[62].
Космическое окружение
Взгляд древних египтян на мироздание, который они унаследовали полностью сформированным с самого начала своей исторической цивилизации около 5000 лет назад, был глубоко дуалистичен и космологичен. Возникновение теократии фараонов, объединение «двух земель» Верхнего и Нижнего Египта в одно царство, их представления о собственном прошлом и наследии, их законы и календарь, архитектура храмов и комплексов пирамид, и даже сама земля Египта и Нил – все это были космологические концепции. И свое космологическое окружение (небо; Млечный Путь, Солнце и звезды, Луну и планеты, и все их циклы) они прочно увязывали в некое двойственное единство со своим земным окружением (земля и Нил, живой монарх и его предки, циклы времен года и эпохи).Мы подозреваем, что сама история Древнего Египта, в том виде, как она записана в папирусах, табличках и настенных текстах, зачастую формулировалась при помощи своего рода «космического кода», ритуально и символически связанного (подобно пирамидам) с вечно меняющейся картиной неба. Отсюда следует, что нам необходимо посмотреть на небо – как делали египтяне, – если мы хотим понять идеи, которые они пытались изложить в своих весьма страшных и проблематичных религиозных писаниях. Среди последних имеются таинственные архаические тексты, предназначенные для того, чтобы руководить посмертным путешествием усопших, такие, как «Книга мертвых» (известная у древних египтян под названием «Лер-Ям-Хру», или «Книга восходящих днем»), «Книга о двух путях», «Книга о вратах», «Книга о том, что находится в Дуате» и «Загробные тексты». Однако наиболее загадочными из всех этих документов о погребении и воскрешении являются так называемые «Тексты Пирамид», которые начинали выбирать и переписывать из более старых источников еще во второй половине III тысячелетня до н. э. Эти удивительные записи дошли до нас в виде изумительных настенных иероглифических текстов на стенах гробниц в ряде пирамид V и VI династий в Саккаре, в десятке миль к югу от некрополя Гизы. Они являются для нас ключом, которым ранее пренебрегали, но посредством которого можно открыть секреты великих пирамид и Сфинкса.
Астрологическая суть
Все вышеупомянутые документы, а также многие другие были за прошедшее столетне переведены на современные языки; все они изучались учеными, большинство которых соглашалось с тем, что в них содержится целый комплекс астрологических ссылок, символов, аллегорий и ассоциаций[63]. Но лишь горстка исследователей считала возможным, что именно эти астрономические характеристики составляли существо текстов. Именно к этой группе относились покойный Джордже де Сантильяна и Герта фон Дехенд, чью работу «Мельница Гамлета» мы упоминали в главе 4. Там так говорится о способе, которым душа покойного фараона странствует по небесам:«…хорошо снаряженный… с „Текстом Пирамид“ или „Загробным Текстом“, где содержится непременное расписание и перечень адресов всех персон, с кем планируется его встреча на небесах. Фараон при этом опирался на свою персональную инструкцию (менее высокопоставленные покойники должны были пользоваться копией соответствующей главы из „Книги мертвых“), причем он должен был быть готов менять… свои облик в зависимости от того, на какой небесный „вокзал“ прибывает, и декламировать необходимое заклинание, чтобы преодолеть сопротивление враждебных существ…»
Сантнльяна и фон Дехенд указывают, причем довольно редко, на беспомощность и неадекватность многих переводов, с которыми ученым приходится сегодня работать; в этих переводах отношение к астрономическим вопросам такое, как будто они не имеют существенного значения:
«В итоге довольно подробные инструкции „Книги мертвых“, относящиеся к небесному путешествию души, перекладываются на псевдомистический язык, превращаясь в бессмысленные заклинания. При этом современные переводчики так верят в собственное изобретение, согласно которому тот свет перемещается с небес под землю, что их не могут поколебать даже 370 специфических астрономических терминов!»
Ниже мы постараемся показать, что предыдущие попытки решения этой большой и многогранной проблемы завели научный анализ текстов в тупик потому, что полностью и явно пренебрегали следующими моментами:
а) важнейшей религиозной концепцией древних египтян;
б) важнейшей особенностью их земли и картины звездного неба;
в) основополагающем элементом их духовных и космологических верований.
Тот свет
В самых ранних религиозных древнеегипетских текстах, которые сохранились, для описания космического «мира мертвых» и его особенностей используется довольно мощная символическая терминология. Этот мир именуется там Дуатом — слово, которое современные египтологи переводят обычно как «преисподняя» (иногда – «ад»)[64]. В то же время в «Текстах Пирамид» местонахождение Дуата – явно в звездном небе, о чем, кстати, прекрасно знали многие видные египтологи предыдущих поколений, такие как Селим Хассан, сэр И. Эю Уоллис Бадж и Курт Зетэ. Однако даже этим пионерам не удалось оценить истинное значение этого факта, поскольку они были недостаточно знакомы с астрономией.Например, анализируя различные способы иероглифического написания слова «Дуат» на протяжении египетской истории, Селим Хассан высказывается следующим образом: «Если мы рассмотрим смысл, который придавался этому слову во времена Древнего царства (в эпоху Пирамид), то увидим, что первоначально Дуат, превратившийся затем в преисподнюю, находился в небе». Затем он ссылается на Курта Зетэ, по мнению которого «Дуат мог означать либо красноватое свечение зари перед собственно рассветом (то есть «ложный рассвет»), либо тот участок на востоке неба, где это свечение появляется».
Далее Хассан цитирует строку 151 из «Текстов Пирамид»: «Орион окружен Дуатом; в это время тот, кто живет на горизонте (то есть Ра (бог Солнца)), очищает себя;
Сотне (Сириус) окружен Дуатом… в объятиях (их) отца Атума».
По мнению Хассана: «Это ясно показывает, как, по мере восхождения и очищения Солнца на горизонте, звезды Орион и Сотис (Сириус), с которыми отождествляется царь, окружаются Дуатом, Это – реальное наблюдение явления природы, когда звезды как бы проглатываются каждое утро нарастающим сиянием рассвета. Возможно, изображение слова Дуат, звезда в кружочке, отражает именно идею упомянутого окружения звезды. Направляясь туда, где он должен присоединиться к звездам, усопший царь должен сначала миновать Дуат (или пройти сквозь него), что будет подтверждать: он движется в правильном направлении. Так в заклинании 610 (из «Текстов Пирамид») мы читаем: «Дуат направляет стопы твои в жилище Ориона… Дуат направляет руку твою в жилище Ориона.»