- Старый адрес учительницы в школе нам дали, схожу туда. По правде говоря, Конопяк уже там был, поскольку он занимался этим вопросом, но никого не застал и ничего не узнал.
   - А соседи?
   - Рядом с учительницей живет какая-то жуткая баба, которая вообще не хочет разговаривать. Она работает на дому, поэтому Конопяк и застал ее днем, но на все вопросы отвечала, что у нее нет времени и она ничего не знает. Конопяк уверяет, что это настоящая стерва, он даже хотел ее за волосы приволочь в участок, но та вытолкнула его за дверь. Неудачное время он выбрал, я туда пойду вечером. Чертовски эта племянница подозрительна, но даже если она тут ни при чем, все равно надо ее найти. Вроде бы она у тетки часто бывала, а теперь вдруг пропала...
   - Как часто? - перебила я. - Только два дня прошло. Возможно, завтра появится.
   - Такие чудеса редко случаются, - с грустью сказал Геня. - Кто бы знал, от скольких трудов бы она нас избавила! Можно поискать через бюро регистрации граждан, у нас есть имя, дата и место рождения, а также имена родителей. Еще в этой конторе нам выдали девичью фамилию матери, Косинская, а бардак там, какого свет не видывал. Я про ту контору говорю, откуда пару лет назад весь штат пошел сидеть за торговлю пустыми бланками.
   - А в доме у покойной неужели не осталось никаких документов девочки?
   - А пес его знает. Там, где мы искали, не было ничего похожего. Скорее всего, выезжая, она забрала все с собой. И вот что странно, мы не нашли там ни одной фотографии.
   - Той девочки?
   - Вообще ни одной.
   - Спрятала где-нибудь...
   - Где, черт побери? Снимки в матрас зашила? Я понимаю - деньги, золото, но фотографии?.. Правда, полного обыска там не проводили, потому что для него нет оснований, но в такой ситуации...
   - В школе, - подсказала я.
   - А как же, школа. Конопяк там спрашивал, ему показали снимок выпускного класса, и единственная девочка, которая наклонила голову, и есть наша милая Казя. Только волосы немного видать из-за плеча соседки.
   - Знакомые...
   - У этой проклятой бабы вообще не было никаких знакомых, ни друзей, ни родственников, совершенно никого, с соседями она отношений не поддерживала. Ну, соседи обычно много знают... Когда-то давно к ней кто-то иногда захаживал, какие-то люди, которых никто не помнит, а в последнее время только одна дама заходила и, как мы догадываемся, Райчик. Соседка как-то видела его мельком, видимо, он специально старался не попадаться никому на глаза...
   Мое внимание несколько отвлекли котлеты, которые Геня поедал с таким аппетитом, словно у него неделю во рту маковой росинки не было. Из вежливости я старалась на него не пялиться, что мешало мне сосредоточиться, к тому же котлеты вывели на первый план соображения продовольственного характера. Я вдруг прониклась уверенностью, что Геня приходит сюда не столько затем, чтобы обменяться мнениями с Янушем о ходе следствия, сколько утолить голод. Этим, несомненно, стоило воспользоваться, чтобы держать, как говорится, руку на пульсе. Занятая обдумыванием открывшихся перспектив, я напрочь забыла о своем намерении рассказать Гене об открытиях, сделанных мною на чердаке.
   - Да они могли бы сто раз друг друга убить, - продолжал он с огорчением. - Нельзя закрыть дело, в котором сопутствующие обстоятельства совершенно не прояснены. Произошла кража, это очевидно, присутствие третьих лиц тоже установлено, и одному Богу известно, что там случилось на самом деле. Из третьих лиц нам известна только вы, пани.
   - Сочувствую, - буркнула я. - Неудивительно, что Тиран в меня вцепился. В конце концов он меня...
   Я хотела сказать "посадит", но Геня перебил.
   - Да, - грустно сказал он, - такой поворот событий представить себе нетрудно. У вас множество знакомых, друзей, приятелей. Вы экономите пять минут на дороге, забегаете к приятельнице, оставляете там золото - и привет! Конечно, тот тип у почтового ящика Тирану всю картину портит, золото должно было немало весить, а вы бежали, но, возможно, он плохо разглядел вас. Свидетелей всегда можно уговорить.
   - Меня обвинят, и тот дед потом покажет на суде, что я спотыкалась под тяжестью золота, а что бежала, так это ему поначалу почудилось. Да уж, мне было зачем торопиться. Мне представить список всех знакомых?
   - Не надо, без этого можно обойтись. К тому же идея принадлежит Тирану, а не мне.
   - Он рехнулся, - сердито бросила я и опять припомнила, что должна Гене что-то рассказать. И опять забыла, что именно. - Хватит валять дурака, потребовал Януш. - Необходимо найти племянницу. Постой, может, поискать через девичью фамилию тетки? У ее сестры была такая же фамилия, потом она вышла замуж...
   - Да можно было бы, - грустно согласился Геня. - Только у нас уже есть девичья фамилия матери племянницы, и она не имеет ничего общего с девичьей фамилией Наймовой. Возможно, эта племянница только называлась племянницей, а на самом деле вовсе не была родственницей. Нельзя ее оставить в покое. Яцек ее отпечатки везде засек, и без нее нам не обойтись.
   - В таком случае примите мои поздравления. Мифическое создание, без лица и без фамилии...
   ***
   Племянница!.. Отличная мысль, которая меня страшно обрадовала. Ее участие в предприятии с золотом могло снять с меня все эти глупые подозрения. Конечно, все дело в ней, я тут ни при чем, и, в конце концов, мне лучше знать, украла я золото или нет...
   Я поехала в школу. Нашла классную руководительницу, которая, выдав аттестат, рассталась с девочкой всего два года назад. Должна же она ее еще помнить!
   И она помнила.
   - Это был такая... - классная руководительница замялась, - странная девочка. Знаете, я хотела сказать "несчастная", но такое определение ей не подходило. В ней было что-то, что не поддавалось несчастью, она не вызывала жалости, хотя жизнь у нее была ужасная. Я абсолютно верю тому, что она мне рассказывала. Она пришла ко мне как-то - она тогда училась в девятом классе - с просьбой о помощи. Девочка получила двойку по физике, да и замечание ей вписали в дневник, потому что читала на уроке. Казя была в отчаянии и рассказала мне, как ей живется у тетки. Тетка, очевидно, была очень неуравновешенной особой как умственно, так и психически, мне кажется, что ее можно назвать моральной садисткой, и Казя была готова сбежать или броситься в Вислу, но только не показывать ей дневника с замечанием. У нее никогда не было замечаний, она хорошо училась. Она объяснила мне, что тетка в жизни не купила ей ни одной книжки. Казя читала те, что были в доме; видимо, они остались от ее родителей, но и тут тетка чинила ей препятствия. Обязательную да и прочую литературу Казя брала у одноклассниц, но ей было запрещено приносить книги домой, поэтому читала в школе и умоляла ее за это не наказывать. Клялась, что больше никогда не будет читать на уроках, а эту книжку ей надо было быстро отдать, потому она так глупо поступила. Это были ее собственные слова. Пусть пани Пистракова позволит ей ответить и исправить двойку, иначе ей житья не будет. Я пошла Казе навстречу, поговорила с пани Пистраковой, замечание было вычеркнуто с припиской, что оно внесено по ошибке. Разумеется, я навела справки... В нашей профессии мы сталкиваемся с разными детьми, и проверки необходимы. Оказалось, что ни одна девочка никогда не была у Кази дома и Казя никогда не была ни у кого в гостях. У нее никогда не было денег. Девочки покупают себе всякие пустяки, украшения, сладости, Казя - никогда. В этом уже было что-то ненормальное. В то же самое время возник вопрос о рисовании. Казя была исключительно способной, рисовала великолепно, с пониманием, с вдохновением. Ею заинтересовалась пани Яребская, учительница рисования. В приватной беседе она сказала мне, что как художник Казе в подметки не годится. У нас были дополнительные уроки, пани Яребская давала их бесплатно, ну и я поспособствовала, чтобы девочка их посещала, стала соучастницей в обмане, нестрашном правда. Казе пришлось сказать тетке, что ей добавили уроков и приходится оставаться в школе дольше на час или два. Только таким способом девочка и могла учиться рисованию. После школы она собиралась поступать в Академию художеств...
   Я нарисовала в своем воображении образ Кази. Я видела и ее дом, и тетку, правда, не в самом выигрышном свете и не в лучшем состоянии, но без труда могла себе представить жизнь ребенка в таких условиях. Сначала ребенка, а потом молодой девушки. Удивляло меня не то, что Казя не показывается на Вилловой третий день, но то, что она вообще там появлялась. Почему, Господи прости, ее тянуло к этой жуткой старухе?!..
   - Пани Яребская в конце концов с ней подружилась, - продолжала погруженная в воспоминания классная руководительница. - Она была молодой женщиной, старше Кази, самое большее, лет на восемь... О фамилии в аттестате зрелости ничего не знаю и, между нами говоря, не хотела знать. Все школьные годы девочка проходила под чужой фамилией, могли возникнуть Бог знает какие неприятности, аттестаты же выписывала пани Яребская, потому что требовался красивый аккуратный почерк... До директора это дело не дошло, он подписывал все бумаги сразу, не глядя, так что фамилия Кази известна только пани Яребской...
   Прежний адрес пани Яребской я взяла вчера у Гени, но он мне нужен был как рыбке зонтик. Я хотела получить нынешний адрес...
   - У пани Яребской есть родственники?
   - Есть какие-то, но очень дальние. Муж устроился вроде бы в Штатах, но точно не знаю. Кажется, она как раз к нему уехала. В Варшаве у нее была однокомнатная квартира.
   - За ее квартирой кто-нибудь приглядывает? Или она ее сдала?
   - Понятия не имею. По крайней мере, никто из учителей там не живет...
   Я оставила в покое бывшую классную руководительницу. Теперь целью номер один стала квартира пани Яребской. Отловить того, кто там живет, поговорить с ним, возможно, оставить записку в замочной скважине... Геня тоже туда рвется, может, ему удается кого-нибудь найти...
   ***
   Геня вел поиски в различных направлениях. Не будучи в состоянии найти живых, он занялся мертвыми и установил, что квартира на Вилловой была собственностью покойной. После ее смерти квартира почти автоматически переходила к племяннице, требовалось лишь составить акт о наследстве, что не предвещало особых трудностей. Полное отсутствие иных родственников и прописка в течение почти всей жизни облегчали Казе задачу. Уже хотя бы поэтому племянница должна была объявиться.
   - Я только что оттуда, прямо от учительницы, - уныло сказал Геня, садясь за стол в кухне Януша. - Никого там нет, а что до соседки, то Конопяк был прав, злющая стерва, ничего не видит, ничего не слышит, соседи ее не интересуют. Там вообще никто ничего не знает, муравейник чертов. Люди друг с другом почти незнакомы, все работают. Прописана там пани Яребская. Не буду же я ее по всем Соединенным Штатам искать!
   - Райчик, - ободряющим тоном вставил Януш. - Вдовец, взрослая дочь замужем, живет в Натолине, но у него была постоянная приятельница, захаживала к нему, некая пани Владухна, бойкая брюнетка, живет неподалеку.
   - Откуда ты знаешь?
   - Да вот, занялся частным расследованием. Там ситуация получше, соседи охотно сплетничают. Больше я пока узнать не успел, но Райчика я тебе очень рекомендую. Там пахнет жареным...
   У меня кончились Сигареты, оказывается, захватила из дома пустую пачку. Я поднялась, удерживая Януша:
   - Сиди, сама схожу, ты не найдешь. Пошла к себе и, открывая дверь, услышала телефон. Звонила Йола Рубинская, взволнованная пуще прежнего.
   - Прошу прощения, что так поздно звоню, но здесь только что, нет, час назад, была пани Крыся. Я уже звонила вам раньше, но вас не было дома, а пани Крыся такого наговорила...
   - Кто такая пани Крыся? - перебила я.
   - Это та, что приходила к пани Наймовой каждый месяц и даже чаще, она мне сама сказала. Там на двери печати, и пани Крыся постучала к нам, чтобы узнать, что случилось, и была страшно потрясена. Я ей рассказала, что произошло убийство и все такое, и пани Крыся сказала, что многое знает и у нее самые ужасные подозрения, что она сама пойдет в полицию, но я не знала, куда и к кому идти, вот и позвонила сначала вам. Вы уж извините, но я дала ей ваш номер телефона, может, вам это пригодится, я не знаю, но, наверное, вы интересуетесь всякими преступлениями...
   Я не стала комментировать моего особого интереса в данном случае, посмотрела на автоответчик и только сейчас заметила, что он мигает. Словоизвержение в трубке мне пришлось остановить.
   - Погоди, милая, я все поняла. Отключись. У меня тут что-то записано, может, это та дама...
   Женский голос громко и отчетливо произнес:
   - Меня зовут Кристина Пищевская. Звоню по поводу убийства в доме пани Наймовой. Я хорошо ее знала. Мой номер телефона - 628-44-15. Прошу связаться со мной как можно быстрее. Спасибо, до свидания.
   Я записала номер телефона и понеслась с добычей в соседнюю квартиру. Геня вскочил из-за стола. Время еще было не позднее, всего десять часов.
   Пани Пищевская, похоже, ждала, положив руку на телефон, потому что подняла трубку при первом же гудке. Геня ей вежливо представился, Януш включил динамик, и мы слушали разговор всей компанией.
   Пани Пищевскую переполняли эмоции.
   - ..уверяю вас, пан поручик, это не что иное, как грабеж, ведь она была очень богатой женщиной и все держала дома, конечно, она это скрывала, но кто-то, видно, прознал, но. Боже мой, какая жуткая история, конечно, она была старой, но все равно, ужасно, ужасно! Я много чего в жизни видела, но, честное слово, у меня аж сердце захолонуло, невероятно, разбой на каждом шагу!.. Но я хотела бы лично с вами побеседовать, телефон вещь ненадежная, а мне есть что вам порассказать, потому что совершенно случайно мне стало многое известно...
   Геня, несмотря на переполнявшую его радость, начал терять терпение.
   - Прошу прощения, минуточку, - перебил он пани Крысю, - но, может быть, вы также знаете что случилось с племянницей покойной...
   - Боже милостивый, что за ужасное слово! Господи, у меня аж дыхание перехватило, какой кошмар, бедная Казя...
   - Вы ее знаете?
   - Ну конечно, с раннего детства. Какое это потрясение для нее, а хлопот сколько, хотя с другой стороны, наконец-то бедной девочке полегчает и справедливость для нее восторжествует...
   - Секундочку, извините, вы не могли бы сказать, где эта Казя живет и какая у нее фамилия?
   Мы напряженно вслушивались. Пани Пищевская умолкла на три секунды, и затем в ее голосе послышалось легкое смущение.
   - Где живет, не знаю, она переехала, чему я совершенно не удивляюсь, а фамилию, конечно, скажу - Пясковская. Она вроде бы поселилась у какой-то женщины, кажется у своей учительницы, та, по-моему, сейчас за границей, и Казя приглядывает за квартирой. Но она часто бывает на Вилловой, неужели еще не приходила?..
   - Ваши показания для нас очень важны, - снова перебил Геня, раскрасневшийся от волнения. - Вы совершенно правы, нам лучше побеседовать лично. Вы могли бы завтра утром...
   Пани Пищевская была согласна на все. Она с явной неохотой прекращала разговор и готова была продолжить его в любом месте и в любое время, хоть в шесть утра. Геня положил трубку и облегченно выдохнул.
   - Ну вот, мы уже кое-что знаем. Значит, все-таки учительница. Гранитная, четыре, телефон у меня есть, будем звонить туда круглые сутки. Там никого нет, но так это днем, надо попробовать наведаться ночью или в пять утра. Возможно, она поздно возвращается. Человека там не поставишь, людей и так не хватает, может, участковый понаблюдает... Если она в ближайшее время не появится дома или на Вилловой, значит, все, сбежала и наши подозрения подтвердятся. А Райчиком мы тоже займемся...
   ***
   - Это была жуткая баба, пан инспектор, о покойниках плохо не говорят, но я все равно скажу. Алчная, скупая и такая какая-то.., ядовитая. Да, конечно, она одолжила мне денег, давно уже, мне деньги позарез нужны были, скрывать мне от вас нечего, я тогда решила открыть косметический магазин, и вот, пожалуйста, дела до сих пор идут отлично, постучу-ка по дереву, чтоб не сглазить, а ей я обещала процент. Сказать, что процент был ростовщический, значит ничего не сказать, процент был просто грабительский. Считалось, что она вошла в дело и доход будет иметь. Ну и имела, что дай Бог каждому. Инфляция ей не грозила, рассчитывались мы в долларах. Мне оставалось последнюю часть долга выплатить, за этим и пришла. Однажды я запоздала на день, с гриппом свалилась, так она уж тревогу подняла, прилетела, как гарпия, милицией грозила, ведь все было оформлено нотариально, такой скандал закатила, что пришлось мне вставать с температурой, идти за деньгами, чтобы пасть ей заткнуть. А этого несчастного ребенка, думаете, она из жалости взяла, по доброте душевной? Как же. Жалко ей только добра своего было. Она, эта девочка, унаследовала от родителей и бабушки состояние, семья когда-то богатой была, так Наймова все себе заграбастала - и доллары, и золото, и драгоценности, - а девочка как последняя нищенка ходила и объедками питалась. Я ей потом все рассказала, наверное, мои слова ее взбудоражили, да она и так своим житьем была сыта по горло, потому и съехала, как только случай подвернулся. Ничего не взяла из дома, хотя больше половины имущества ей принадлежало, ну да теперь все получит. Бог даст. Я сама в свидетели пойду, если понадобится. У них до войны дом был в Константине и еще вилла в Рубенке, с садом, я их семью с рождения знаю, потому что мои дедушка с бабушкой у них служили, потом, конечно, все переменилось, но знакомство осталось. И такими они были хорошими людьми, добрыми, участливыми, сердечными, только она у них одна такая уродилась. Она даже не тетка Казе, а бабка, то есть родная бабушка Кази была ее сестрой...
   Райчик? А как же, знаю такого. Мошенник, всякие темные делишки втихаря проворачивал. К ней приходил, потому что знал о деньгах и, по-моему, хотел из нее чего-нибудь вытянуть. А возможно, просто украсть. Она его принимала, потому что он ей про дедушку все байки рассказывал, знал он что-то про этого дедушку. Тот вроде бы большой шутник был, то есть точно был, с имуществом что-то накуролесил. Сразу после войны они почти в нищете жили, а почему? А потому, что дедушка все деньги в землю зарыл. Подробностей я не знаю, но, когда маленькая была, слыхала, что он вроде бы все деньги из банков забрал и где попало попрятал. Перед самой войной это было, а возможно, уже во время войны, под бомбами свое имущество спасал. А Райчик болтал, будто остались еще какие-то тайники в стенах и он попытается поточнее узнать, где их искать, потому что якобы не все дедушкино добро нашли. Ерунда. Все, что дедушка прятал, нашли... Нет, что я говорю, не дедушка, а прадедушка...
   Ну хорошо, буду рассказывать по порядку. Значит, сколько тогда прадедушке могло быть? Пятьдесят с хвостиком или шестьдесят. Дом и виллу он на сына переписал, а остальное, как я уже говорила, попрятал. Никто не знал где. Сын тоже не бедный был, хорошо зарабатывал, потому к отцу особенно не приставал, и жена у него была из хорошей семьи. Жена его и есть родная бабушка Кази и сестра этой Наймовой. После войны прадедушка еще был жив, но его склероз одолел, болезнь прямо-таки в одночасье развилась, так что он в один год все забыл. С трудом из него что-то вытянули, из этой его глупой болтовни, ну и отыскали имущество, хотя, может быть, и вправду не все нашли и какая-то часть пропала. У Казиных бабушки и дедушки была одна дочь, она вышла замуж, муж был дельный, образованный, да и от родителей ему кое-что перепало, правда, их уже на свете не было, вся семья погибла во время войны. Дедушка Кази тоже умер, бабушка жила с дочерью и зятем в квартире на Фильтровой, хорошая квартира была, большая. А года через два оба погибли в автомобильной катастрофе. Я о родителях Кази говорю. У бабушки было больное сердце, она отдала ребенка и все свое имущество сестре и умерла. И получается, что если даже после прадедушки и осталось еще какое-то добро, то Наймова здесь ни при чем. Казя - наследница по прямой линии, потому что прадедушка был дедушкин, а не бабушкин. То есть дедушка, сын того прадедушки, приходился Наймовой всего лишь свояком, а не прямой родней. Ну и Райчик о том прадедушке все разговоры заводил, а Наймова от жадности надеялась, что что-нибудь еще отыщется. Теперь-то уж ясно, что его интересовало, и откуда он только узнал, что там в стене сокровище лежит?.. Правда, я уже и раньше слыхала от разных людей, что он такими вещами занимается. А что, вы думаете, все это глупости? Ничего подобного, в старых домах до сих пор можно много чего найти, даже в мебели, а у Райчика какой-то родственник, дядя кажется, был каменщиком, не Бог весть каким, но все-таки, и я знаю, что перед смертью он рассказал, что делал тайники. Только не сказал где, но возможно, Райчик из него что-нибудь вытянул. Он не один искал, сообщник у него был. С виду чистый бандит. Честно вам скажу, я его даже побаивалась, сразу было видно, он на все способен...
   О Господи, грибы эти!.. Ладно уж, скажу, все равно и так узнаете, но мне бы в голову такое никогда не пришло!.. Ну Райчик, ладно, но чтобы она!.. Я ей их сама приносила, из-за того долга она меня разные вещи вынуждала делать, потому что в бумагах было записано, что она в любой момент может потребовать назад свою долю. Надо мной словно топор висел, а иначе она не хотела одалживать, только так. Ну и велела мне собирать грибы, мухоморы. Я даже не удивилась, скупа она была до безумия и, чтобы деньги не тратить, таким способом мух травила. Там действительно с базара, со свалки много прилетало, а она из мухоморов делала отраву, и должна вам сказать, хорошую отраву, мухи в одну секунду дохли. Я и тогда ей принесла мухоморов, нет, не в последний раз, а месяц назад. Она их приготавливала, и надолго хватало. Мухоморы везде растут, но скажу я вам, я их всегда прятала в сумке и украдкой собирала, пряталась, чтобы люди меня за сумасшедшую не приняли. Мухоморы баба собирает, совсем рехнулась... Но на чем угодно поклянусь, мне в голову не могло прийти, что она человека отравит!
   Что?.. Нет, подробностей не знаю. Я ведь и узнала об этом случайно, от одного шофера. Он товар выгружал, а мимо как раз Райчик проходил, поклонился мне, шофер его увидел и говорит: "Странные у вас знакомства, пани Крыся", ну и сказал еще, что знает Райчика, и его сообщника, и о том, что они ищут. Не знаю, откуда ему известно. Зовут его Андрусь, а фамилия... Погодите, знаю же я его фамилию, как же его, что-то с липой связано... Липек?.. Нет, вспомнила, Липенец! Анджей Липенец, шофер, вот и расспросите его, у него в тех сферах знакомства, хотя сам он, должна сказать, парень приличный. Нет, адреса не знаю, но ведь через отдел кадров можно найти, то есть какой, конечно, отдел кадров, но где-то со своей машиной он должен значиться. Может, я не совсем точно рассказываю, но ведь мне до Райчика дела не было, у меня своих забот по горло, так только, иногда слухи доходили. Да и прадедушкино имущество тоже меня не касается, но ведь семью-то я знала и Казю мне было жаль...
   Хорошо, буду придерживаться фактов. Семью знала, могу назвать фамилию, и на суде засвидетельствую, потому что я тогда уже взрослая была, что покойная Наймова на деньги сестры выкупила свою квартиру, а сестрину квартиру продала, хотя по всей справедливости она Казе принадлежала. Кто еще может засвидетельствовать? Да откуда мне знать... Нет, постойте, у Казиной бабушки была приятельница, забыла, как его звали, они жили рядом на Фильтровой, дверь в дверь. У нее вроде бы даже документы какие-то есть, список, кажется, всего, что Казе принадлежало, но точно утверждать не могу. Если она жива, то тоже засвидетельствует. А кто еще, не знаю.., давно все случилось, почти двадцать лет назад... Ах да, еще адвокат был. Казина бабушка к нему обращалась, возможно, завещание оставила. Как же его звали?.. Грабиньский кажется. Больше ничего про него не знаю, но ведь вы любого найти можете, если потребуется, а уж адвоката тем более...
   Словоохотливость пани Крыси привела Геню в полуобморочное состояние. К счастью, он записал допрос на магнитофон и теперь мог спокойно прослушивать пленку, выискивая показания, которые имели хоть какой-то смысл. В нем постепенно крепла уверенность, что живого убийцу ему не найти; покойный и покойная лишили друг друга жизни взаимно, однако не вызывало сомнений, что бедная Казя в этом деле как-то замешана. Кроме того, таинственная деятельность Райчика наводила на размышления: неспроста он завел себе сообщника, который, возможно, и похитил золото. Яцек, как всегда, не ошибся, шкатулка была полна, и вмещалось в нее не менее тысячи монет. Следовало установить владельца клада, но прежде всего надлежало найти племянницу, которая совершенно точно существовала, только вопрос где.
   Смерть тетки со всей очевидностью принесла ей огромную выгоду, более того, двоякую выгоду. Она получила свободу, а двух свидетелей вполне достаточно, чтобы подтвердить ее право на наследство. Она была в квартире, Яцек ее вычислил, правда, приходила немного раньше, но, возможно, подготавливала почву. С другой стороны, не она делала мухоморную отраву и не она последней сжимала молоток. Соучастник Райчика?.. Возможно, он существует исключительно в воображении пани Крыси, но проверить стоит. Надо разыскать шофера Анджея Липенеца...
   Совершенно очумевший Геня сидел над магнитофоном, сжимая голову руками, когда позвонил дежурный сержант, которому было поручено установить телефонный контакт с разыскиваемой племянницей.
   - Подозреваемая Пясковская находится у себя дома, - сообщил он. Взяла трубку. Согласно приказу сказал, что ошибся номером.
   Мгновенно позабыв обо всем, о пленке, пани Крысе, начальнике и сержанте, Геня вскочил, выбежал на улицу, поймал первую попавшуюся патрульную машину и велел мчаться на всех парах, включив сирену и не думая о последствиях...