- Пошла куда надо, ее дело. Наша мать совершеннолетняя и имеет право ходить, куда пожелает.
А вот вы не имеете права заходить в наш двор без разрешения, вам никто не позволял.
- Съем я, что ли, ваш двор? - огрызнулась Вожена. - Отгрызу кусок?
- Как знать, у нас в садике и крыжовник растет, и даже малина, напомнил Стась.
А рука сама потянулась к карману и извлекла из него рогатку, наверное, условный рефлекс на малину с крыжовником.
Агатке не понравился крутой оборот, который принимала их беседа. Вот сейчас она обидится и уйдет, тогда точно не узнаешь, что же здесь произошло. И девочка поспешила немного разрядить обстановку.
- Да ладно тебе! - бросила она брату и снисходительно пояснила, глядя вниз:
- Так и быть, скажу. Мамуля пошла в магазин. Подождать ее можете, но не в доме. И не во дворе, мамуле это не понравится. Лучше за калиткой. А то выйдет, что мы открыли вам калитку, а нас за это ругают. Все порядочные люди ждут за калиткой, сами ее нахально не толкают.
- Так, может, лучше починить замок, холера, а не учить меня жить?! разъярилась Божена.
- Смотри-ка, она еще и выражается, - сказала брату шокированная Агатка.
- Любой бы на ее месте стал выражаться, - с пониманием пробурчал брат, но чести семьи не уронил, крикнув:
- Не ваше дело, захотим и починим.
Ну так что? Будете ждать или как?
Боженкино терпение кончилось. Держалась она вежливо и культурно, насколько позволял ей характер, ведь пришла как-никак помириться с хозяйкой дома, в котором теперь скрывается Тадеуш, но сколько же можно? Будь она рассудительной девицей, то, желая подлизаться к хозяйке, послушалась бы этих кошмарных деток и подождала у калитки. Но тут нашла коса на камень. Взяв за правило всегда поступать так, как ей хочется, отстаивать свои интересы, невзирая ни на какие препятствия, и в любой ситуации отвечать ударом на удар. Вожена лишь отступила шага на три от входной двери, чтобы лучше разглядеть этих малолетних нахалов и дать им достойный отпор.
И вот именно в этот момент к дому подошла хозяйка.
Еще издали она услышала словесную перепалку во дворе, прибавила шагу, оценила ситуацию и даже минутку подождала, желая хорошенько приглядеться к происходящему. Нахальную девицу узнала сразу. Дети держались молодцом, мать имела все основания ими гордиться. А вот девка, похоже, опять собиралась устроить скандал на всю улицу. Впрочем, теперь пани Богуславе было неважно, из каких соображений та действует - по природной ли глупости, дом перепутала или специально наводила тень на плетень, желая взять реванш за вчерашнее. Главное, Богуся точно знала - ни о каких бандитских поползновениях здесь не может быть и речи, не в интересах бандитов поднимать шум на всю округу, разве что кое-кто из них полный кретин, а уж с кретинами она справится.
Тут пани Богуслава разглядела в руках сына рогатку и поняла, что медлить больше нельзя.
Неизвестно, чем бы кончилась перепалка, поскольку Божена уже собиралась сослаться на Тадеуша, что давало и ей право запросто бывать в этом доме, но не успела - перед нею внезапно выросла величественная фигура вчерашней противницы.
- Пошла прочь, паскуда! - негромко и даже спокойно произнесла пани Богуслава, однако прозвучало это так внушительно, что все сразу замолчали.
Тут перед калиткой затормозила машина, выскочил шурин и радостно поздоровался. В наступившей тишине слова приветствия прозвучали как-то излишне громко и бодро. Клепа собрался добавить, как всегда, какой-нибудь комплимент по адресу очаровательной Богуси, но слова замерли на губах, поскольку тут до него дошло, что обожаемая вдовица стоит в боевой позе носом к носу с какой-то незнакомкой, тоже не хлипкого сложения и по общей конфигурации вполне в его вкусе, но куда ей до хозяйки! И в подметки не годится. Клепа определился мгновенно: выбрав нужную сторону баррикады, он довольно деликатно, но весьма ощутимо дал понять посторонней девице, кто здесь командует.
Нет, Вожена не сразу подчинилась грубой силе, не на такую напали. Уже и сама не знала зачем, да хотя бы из принципа, она предприняла заранее обреченную на неудачу попытку силой ворваться в этот проклятый дом. Вход был все еще заперт, и девушка с ослиным упорством принялась дубасить кулаками в дверь, а потом неизвестно для чего бросилась за угол дома. Стась не выдержал, скатился с лестницы и помчался за ней. Его мать бросилась следом, жулик оказался в арьергарде. Никто из них не имел ни малейшего понятия, что происходит, почему нахальная девица устроила эти догонялки. Только три раза обежав вокруг собственного дома, пани Богуслава спохватилась и затормозила на всем скаку, тяжело дыша. Легкоатлетические упражнения были явно не по вкусу матроне, и она переключилась на более привычные средства. Схватила стоявшую у крыльца метлу и нанесла противнику меткий удар.
У Вожены сил было побольше, бегать она могла еще долго, однако пыльная метла, обрушившаяся на ее замысловатую прическу, решила дело. Отказавшись от попыток проникнуть в дом, Вожена закрыла лицо руками и с громким плачем галопом покинула негостеприимную резиденцию.
Агатка поняла, что представлению, увы, пришел конец, и спустилась вниз. Нежно обняв за плечи все еще пышущую жаром и неутоленной жаждой мести хозяйку, пан Зигмунт заботливо ввел ее в кухню, предоставив Стасю заняться сумками с продуктами.
- Что тут произошло? - принялся он расспрашивать Богусю, усадив ее на табуретку, словно она сама не могла этого сделать. - Ну, ну, успокойтесь, дорогая, все прошло, может, валерьяночки? Водички?
- Пива! - рявкнуло нежное создание, еще не совсем владея собой.
Пиво в доме благодаря Карпинским, к счастью, еще было. Правда, Клепа счел, что лучше бы несчастной хлебнуть коньячка, но коньячок остался в машине, а он не уверен, можно ли бросить даму одну в таком состоянии. Да и очень хотелось узнать, что тут делала эта прыткая дородная девица, столь бесцеремонно изгнанная.
Уже за второй бутылкой хозяйка в общих чертах изложила суть происшедшего, однако ухажер из ее бессвязного рассказа ничегошеньки не понял. Рискнув ненадолго оставить Богусю одну, он сбегал к машине за коньяком. Только с помощью чудодейственного напитка ему наконец удалось оторвать вдову от неприятной темы и приступить к обсуждению более важных вещей. Оказалось, есть дела, не терпящие отлагательства.
Больше всех от неприятной утренней сцены выиграл Стась. При виде нагруженного сумками сыночка подвыпившая пани Богуслава сразу вспомнила рогатку и его решимость с оружием в руках отстаивать неприкосновенность их жилища, расчувствовалась и в благодарность пообещала разрешить ознакомиться с оставшимися после отца бебехами. Правда, тут же спохватилась и сделала оговорку - не сейчас. Вот когда Тадик примется наводить в кабинете порядок, пусть Стась, так и быть, тоже там покрутится, заодно и за братцем присмотрит...
***
После отъезда Клепы Эльжбета получила возможность покинуть дом и тоже отправилась по делам. Поэтому Карпинский нашел квартиру пустой и в тоске и печали провел несколько часов в ожидании возвращения какой-нибудь из своих девушек.
Первой вернулась с работы жена. Швырнув на стол в гостиной толстую пачку корректуры, она прошла в спальню и там обнаружила суженого. С горестным видом тот сидел на тахте, устремив невидящий взгляд куда-то в пространство.
- Езус-Мария, что еще стряслось? - кинулась Кристина к любимому.
Карпинский в ответ лишь скосил глаза на свои ноги. Только теперь Кристина обратила внимание на то, что они как-то неестественно вытянуты, а из-под тахты выглядывает угол знакомой сумки.
У Кристины перехватило дыхание.
- Это твои деньги?
Карпинский молча кивнул.
- Как же так? Ты не положил их в банк? Почему?! Да ты был в банке?
Хенрик тяжело вздохнул:
- Был. Нет у них свободных сейфов. Оказывается, это жуткий дефицит. Когда банк строили, не предусмотрели, и теперь не хватает на всех.
Кристина постаралась взять себя в руки:
- Хенек, дорогуша, а ты знаешь, что в Варшаве не один банк?
- Знаю, я в трех побывал. Везде банковские ячейки нарасхват. Правда, в одном нашлась свободная, да она такая маленькая, что мне пришлось бы снять штук двадцать. Погоди, не перебивай, снял бы и двадцать, но у них только одна была свободной.
У Кристины подкосились ноги, и она без сил опустилась на тахту рядом с мужем. Что за проклятие такое, сколько же можно?
В прихожей щелкнул замок. Ну вот, их персональный ворюга явился! Супруги впали в панику.
Карпинский вскочил, Кристина тоже, с силой толкнула его на прежнее место, сорвала плед с кресла и накинула его на супруга, закрыв сразу все и мужа, и его ноги, и высовывающуюся из-под ног сумку с сокровищами. Карпинский сделал попытку выбраться на свободу, логично заключив, что его не обязательно скрывать от алчных глаз шурина, достаточно укрыть имущество. Шипя как разъяренная кошка, Кристина всем телом навалилась на беспомощного мужа.
Услышав какую-то подозрительную возню в спальне, Эльжбета заглянула туда и увидела, как Кристина душит отца, набросив на него толстый плед. Происходящее отнюдь не напоминало любовные игры супругов, и дочь с криком бросилась на помощь родителю.
Когда все трое слегка успокоились и Кристина ввела девушку в курс дела, та поинтересовалась:
- Так ты хотела убить отца за то, что он не нашел сейфа?
Кристина вздохнула:
- Нет, я лишь хотела его спрятать. Думала, явился Клепа, и почему-то решила, что не только ценности, но и твоего отца тоже надо от него скрыть.
Тут Хенрик Карпинский наконец возмутился:
- К черту богатство, из-за него столько неприятностей! Не могу больше. Интересно, что делают другие люди в таких случаях?
- Прежде всего стараются избавиться от таких шуринов! - язвительно ответила Кристина, от злости сразу обретая бойцовские качества. - Разве ты не понял, что все сложности из-за него? Все нормальные люди...
- ..держат ценности в банке, - закончил ее фразу Карпинский. - Один я не могу...
Кристина с Эльжбетой переглянулись, у обеих мелькнула одна и та же мысль.
- Папа, и ты можешь! - отчеканивая каждое слово, чтобы до отца дошло, сказала дочь. - В конце концов, деньги ты не украл. И лучше уж, в крайнем случае, рискнуть, чем поубивать из-за них друг друга. А по всему видно - к этому идет. Можно поделить на два банка...
- И даже на три, - поддержала ее Кристина. - Что нам мешает завести каждому отдельный счет? Ты уже совершеннолетняя, а мы и подавно.
- Хорошо, каждый положит на свой счет, в разных банках.
- А золото? - напомнил Карпинский. - Я говорю о золотых монетах.
- Ну, этого не много, то есть не много по объему, о нем потом подумаем. А сейчас поехали скорее.
До которого эти банки работают? До шести? Должны успеть.
Совсем позабыв об опасности в лице Клепы и бросив дом на произвол судьбы, все трое с большой поспешностью покинули квартиру, прихватив тяжелую сумку. В их сердца вселилась надежда. В который раз?..
***
Преисполнившись бьющей ключом радостной энергией, Тадик до конца дня успел провернуть всю накопившуюся работу и поздним вечером отправился прямиком в дом матери. Поскольку прямиком, то и не имел ни малейшего представления о новых достижениях Божены. С него вполне хватало и прежних, поэтому и решил положить конец преследованиям несостоявшейся невесты.
В родном доме он застал настоящую трагедию.
Из Секерок Божена вернулась смертельно зареванная, до крайности разъяренная и очень несчастная. На сей раз виновными были ужасные дети, вполне достойные своей мамочки. По дороге девушка еще успела поругаться с пассажирами одного автобуса и водителем другого, и это обстоятельство ее еще больше взвинтило.
Пани Халина сразу поняла, в каком состоянии вернулась ее падчерица. Вслед за грохотом захлопнувшейся двери послышались громогласные рыдания, с которыми девица взбежала по лестнице, потом еще один хлопок - уже двери спальни. Там страдалица бросилась на кровать, колотя кулаками по подушке и ногами по матрасу. И матрас, и подушка покорно и мягко подчинились ударам, что ни в коей мере не способствовало разрядке стресса, к тому же звуки получились настолько умиротворяюще приглушенными, что необходимый для разрядки шум пришлось производить самостоятельно, рыдая, вскрикивая и подвывая.
Все это не слишком взволновало пани Халину, и вовсе не потому, что она была бессердечной мачехой. Напротив, сердце у женщины было доброе и она одинаково внимательно и заботливо относилась ко всем детям в их общей с сантехником семье. Просто успела изучить особенности характера старшенькой и привыкла к ее преувеличенно бурным эмоциям по совершенно неадекватным поводам. Самозабвенные, продолжительные рыдания, переходящие в истерику, могло вызвать неосторожное высказывание подружки; тройка по физике, разумеется незаслуженная; некстати размазавшаяся тушь на ресницах; тот факт, что в магазине увели из-под носа последние сережки с мордой шимпанзе, и тому подобные превратности судьбы. Пани Халина уже знала, что попытки. успокоить израненную душу во всех этих случаях лишь усиливали истерику, и потому научилась спокойно ее пережидать.
На сей раз, однако, вопли и рыдания вывели из себя бабушку, которая в соседней комнате смотрела по телеку свой любимый сериал и вдруг перестала слышать, что черноволосый герой в порыве страсти нашептывал белокурой героине. Старушка постучала в стенку - без толку, прибавила в телевизоре звук - без толку. Пришлось призвать на помощь дочь.
Пани Халине в данный момент очень не хотелось заниматься нравственными терзаниями Боженки. Она находилась в заключительной стадии приготовления обеда, когда все кипело и шкворчало и от плиты не отойдешь. В их доме обед был святым делом, к моменту возвращения с работы отца семейства суп должен стоять на столе, и никакие оправдания, объясняющие отсрочки и опоздания, сантехник не принимал во внимание. Обычно покладистый и во всем подчиняющийся жене, в этом отношении он был тверд и священные часы обеда соблюдал с точностью маньяка. Даже если на работе приходилось задержаться, обязательно звонил, чтобы поставить жену в известность, на сколько минут опоздает.
Обед пани Халина всегда готовила, то и дело поглядывая на часы. Вот и сейчас все шло по расписанию. В духовке доходила запеканка, суп оставалось только заправить в последний момент, в миксере уже поджидал будущий мусс, взбить - и готово. Пришлось все бросить и подняться наверх.
Как и положено, первые же сочувственные расспросы вызвали у Вожены новый взрыв отчаяния.
Кулаки замолотили по подушке с удвоенной силой, по комнате полетели пушинки. Среди воя и рыданий пани Халина расслышала вроде бы имя Тадеуша и встревожилась. Неужели сын отмочил что-то такое, от чего несчастная девушка так страдает?
Старушка всегда была сообразительнее дочери, хотя тоже не вдавалась в эмоциональные тонкости.
- Совсем сдурела девка! - неодобрительно заметила она. - За парнями бегает, стыд потеряла!
И нечего ее жалеть, так и надо. Отбери у нее подушку, не то совсем разорвет.
Боженка завыла громче.
Пани Халина попыталась отнять у падчерицы подушку, та вцепилась в нее зубами, отчего вытье зазвучало глуше, и женщины смогли обменяться замечаниями.
- Я ведь ей все объяснила, Тадик ее не хочет, а она знать ничего не желает! Видишь, мама, до чего дошло!
- Говорю же - стыда у девки нет!
- Только вот не понимаю, что у них еще произошло, что он ей мог сделать, ведь Тадик сейчас на работе.
- С нее станется и на работу к нему заявиться.
Должно быть, оттуда ее выгнал, вот и бесится.
Боженка зарылась головой в отвоеванную подушку и принялась истерически вскрикивать, молотя ногами одеяло.
- Воды ей дать? - совсем растерялась пани Халина.
- Лучше на голову вылить! - посоветовала бабушка.
- А потом мне же постель сушить. Тогда, может, водки? Или валерьянки?
- Можно и валерьянки, но говорю тебе - лучше всего облей девку водой, сразу в себя придет. И по-человечески скажет, что приключилось. Из этих криков ничего не поймешь.
Боженка слышала все и соображала тоже все, при желании могла бы и объяснить как человек, да вот беда - до нее вдруг постепенно стало доходить, что сама виновата в сегодняшних неприятностях.
Признать такое, да еще рассказать о случившемся было свыше ее сил. Дышать становилось нечем, она опрометчиво оторвала голову от подушки, чтобы глотнуть воздуха, чем мачеха и воспользовалась, выхватив разодранную подушку. Теперь пришлось биться головой о матрас.
Увидев это, бабушка высказала предложение как следует всыпать ей по одному месту, но пани Халина не согласилась - такая воспитательная мера была привилегией родного отца. Вспомнив об отце Боженки, она сразу вспомнила и о запеканке в духовке, и о недоделанном муссе, и раздражение придало ей храбрости.
- А ну говори, где была? Неужели к Тадику поперлась? - крикнула она, случайно угодив в яблочко.
Божену так и подбросило от ярости. Ведь сейчас не из-за Тадика она психовала, и в глаза его не видела. Зато все эти сволочи, которые его окружают, которые так обошлись с ней, так унизили ее, а она не смогла им ответить как следует...
И, сев на постели, несостоявшаяся невеста заорала:
- Я же говорила! Я знала! Куда вы его отправили, это же бандитская малина! Посмотрела бы я на вас, мамочка, захоти вы с сыночком поговорить!
Так вам и разрешат, как же, держи карман шире.
Вот разве что в тюрьме, когда за решетку посадят вашего обожаемого сыночка, если свидание дадут!
Обед вылетел из головы у пани Халины. Ужасная картина - Тадик за решеткой - заставила ее забыть обо всем прочем.
На хаотичные расспросы Боженка давала еще более хаотичные ответы, которые вконец запутали пани Халину. А тут еще бабушка подзуживала, она-то ни на грош не верила Боженке и стеной стояла за Тадика. Сбежались младшие дети, плачем и криками усиливая общую неразбериху. Сантехник, вернувшийся, как всегда, минута в минуту в положенное время, не увидел в кухне на столе никакого обеда и, разъяренный, помчался наверх, откуда доносился невообразимый гвалт. Тут он быстро навел порядок, раздавая тумаки направо и налево. Младшие дети с ревом убежали во двор, Боженка, получив свою порцию, наконец замолчала - рука у отца была тяжелая, а бедная пани Халина, наскоро заправив суп и налив мужу тарелку, лихорадочно принялась готовить омлет с ветчиной, ибо запеканка превратилась в угли, а недовзбитый мусс пошел водой.
И в этот момент заявился Тадик. Пришел он преисполненный решимости окончательно объясниться и расставить все точки над i, чтобы раз и навсегда покончить с матримониальными планами Боженки.
Инстинкт подсказывал ему, что говорить на эту тему лучше всего с сантехником. Поговорят как мужчина с мужчиной, тот поймет. С самого начала, как только его мать вышла замуж, и даже еще раньше, у Тадика установились прекрасные отношения с отчимом, никакие недоразумения ни разу не нарушили их тесной дружбы, в лице пана Бронислава он всегда находил союзника. Кто-кто, а уж дядя Бронек должен понять, почему Тадеуш не полюбил его дочь, точную копию покойной мамочки.
Вежливо поздоровавшись, Тадик без церемоний сел за стол и получил изрядный кусок пригоревшей запеканки. Мать знала, что в отличие от мужа сын съест все. Однако, как ни голоден был парень, как ни занят своими проблемами, он заметил неладное.
- Что тут у вас происходит? - прямо спросил он. - Я пришел кое-что выяснить, но вижу - у вас что-то стряслось. В чем дело?
Зареванная Боженка, сидя по известной причине на самом краешке стула, не решилась при всех высказываться. За нее высказалась бабушка.
- А в том, дитя мое, что тут на тебя невесть какую напраслину возводят. Этой глупой девчонке, - старушка ткнула вилкой в сторону распухшей от плача Боженки, - втемяшилось что-то в голову, вот ее дурацкий язык и натворил бед! Ты переехал в отцовский дом - твое дело, а она там воду мутит. И пусть мне тут зять не встревает, - грозно обратилась бабушка к сантехнику, который, сделав свое дело, сидел тихо и даже рта не собирался раскрывать. - Я в этом доме прожила всю жизнь, а ее мать знаю с рождения, и уж кому, как не мне, понятно, чего только Бронеку не пришлось с ней вытерпеть!
По этому вопросу зять полностью разделял мнение тещи.
А та продолжала:
- Не пойди она характером в мать, ее любой бы с радостью взял в жены. А так - избави Бог!
Такие номера выкидывает, что вот даже обед пропал! Уж не знаю, что она там выделывала...
- Зато я знаю! - перебил бабушку Тадик, чрезвычайно благодарный старушке за то, что провернула за него самую трудную вступительную часть работы. - Об этом и пришел поговорить. Мама, я же просил...
- Да не говорила я, - смущенно стала оправдываться пани Халина, - она сама сообразила. Хоть я и не очень умна, да, да, знаю сама, чего уж там, но тебя, родного сына, не стала бы выдавать. Возможно, невзначай проболталась, но не нарочно.
- Ладно, пустяки. Приди она ко мне поговорить по-хорошему, все бы миром и кончилось. Так разве она может нормально, как человек? Примчалась, словно фурия бешеная, крик подняла, такой скандал устроила - не рассказать. И хотя вдова моего отца тоже не ангел...
- Еще бы! - вырвалось у Боженки.
- ..но в чужом доме стоило бы вести себя малость поприличнее, - бросив на нее злой взгляд, закончил Тадеуш. - Слышали бы вы...
Тут бабушка перебила внука:
- А сегодня она, похоже, устроила там еще похлеще базар!
- Как? - поразился Тадеуш. - Еще и сегодня?
- Сегодня, сегодня! - с готовностью доносила старушка на вечно досаждавшую ей внучку. - Мало показалось, так она опять туда потащилась.
- Спятила! - только и вымолвил Тадеуш.
А бабушка, обрадованная, что внук ничего не знает, поспешила его просветить:
- Опять туда отправилась и с ревом вернулась, кажется, ей досталось на орехи и от вдовы, и от ее деток.
- Бронечек! - обратилась к мужу пани Халина. - Не поженим мы наших детей. Я уже тебе говорила - не хочет Тадик, что ж, вольному воля, так объясни ты, пожалуйста, это своей дочери, никак до нее не доходит. Сам объясни, ведь она на все мои речи - ноль внимания, как горохом об стену.
- На уксус муху не поймаешь! - знай подзуживала бабка.
Вожена слушала и ушам своим не верила. Выросшая в убеждении, что мужчин надо держать в ежовых рукавицах и всегда поступать по-своему, она теперь не знала, что и думать. Все десять лет, что она прожила в одном доме с Тадиком, убеждали ее в правильности жизненного кредо, впитанного с молоком матери. Да и поведение отца, тихого и покорного, говорило о том же. Правда, мачеха скрупулезно выполняла его требования в отношении обеда, ну да она, Боженка, на месте мачехи не стала бы этого делать, уж она бы показала, кто в доме главный. А тут вдруг такие слова за столом! И еще бабуля со своими мухами...
Боженка не выдержала:
- Не понимаю, чего вы ко мне пристали! Всю жизнь считалось, что Тадик мой жених, а теперь, когда он дал от ворот поворот, никто и не заступится за меня! Вот и пришлось самой действовать, помощи-то ждать не от кого. Родная мамуся уж меня бы не осудила, а помогла, а папочке на собственную дочь наплевать. Тадик ведь в бандитскую шайку угодил, и опять никому до этого нет дела, одна я о нем забочусь! А те бандюги пусть еще радуются, что в полицию сразу не пошла! Не знаете ведь, какие там подозрительные дела обделывают, а туда же, все на меня накинулись...
От этой неожиданной атаки все просто онемели, лишь Тадик, уразумев обвинение, обратился к отчиму:
- Дядя Бронек, вот скажите честно - хоть раз я говорил о том, что собираюсь жениться на вашей дочери?
Честный сантехник честно ответил:
- Нет. Никогда. - Откашлялся и, немного запинаясь, повторил:
- Никогда не говорил, факт. Но ведь ты никогда и не.., как это получше сказать.., и не заявлял, что ни в жизнь не женишься на ней, а она настроилась, вот я и того.., подумал, промеж вас все решено, и уже радовался, что избавлюсь.., то есть того.., пристрою, мол, дочку. А ты парень что надо, любой отец мечтал бы только о таком зяте, да и с матерью твоей мы одного мнения были. Вот как оно было, понимаешь...
- Понимаю, понимаю. Сестрой я ее считал, потому и отношение у меня к ней было.., родственное.
А ну скажите, хоть один человек из сидящих здесь хоть раз слышал, как я говорил, что собираюсь на ней жениться?
Естественно, такого человека за столом не нашлось.
Однако Боженка еще не собиралась сдаваться:
- А хоть один человек слышал, чтобы он говорил, будто не желает на мне жениться?
- Ты бы еще спросила, не слышал ли кто, что я не желаю жениться на Касе Фигуре! <Одна из самых популярных современных польских киноактрис.> разозлился Тадеуш. - Что не собираюсь жениться на датской королеве Маргарет, тоже никто не слышал.
Так что, теперь ее супруг Генрих вызовет меня на поединок или наймет киллеров?
Королева Маргарет вроде бы произвела впечатление на Божену, как-то очень доходчиво это прозвучало. И в самом деле... Девушка вдруг почувствовала, что почва уходит у нее из-под ног. Так приятно было все эти годы чувствовать себя почти невестой и сознавать, что муж ей послан самой судьбой, а вот теперь он отпирается от нее без зазрения совести, и даже родной отец ее не поддерживает.
И тогда Боженка предприняла последнюю попытку - решила припугнуть неверного жениха.
- А в твой дом ночью какие-то бандиты подозрительные вещи заносили! с торжеством заявила она.
- Ну и что? - холодно поинтересовался Тадеуш.
А вот вы не имеете права заходить в наш двор без разрешения, вам никто не позволял.
- Съем я, что ли, ваш двор? - огрызнулась Вожена. - Отгрызу кусок?
- Как знать, у нас в садике и крыжовник растет, и даже малина, напомнил Стась.
А рука сама потянулась к карману и извлекла из него рогатку, наверное, условный рефлекс на малину с крыжовником.
Агатке не понравился крутой оборот, который принимала их беседа. Вот сейчас она обидится и уйдет, тогда точно не узнаешь, что же здесь произошло. И девочка поспешила немного разрядить обстановку.
- Да ладно тебе! - бросила она брату и снисходительно пояснила, глядя вниз:
- Так и быть, скажу. Мамуля пошла в магазин. Подождать ее можете, но не в доме. И не во дворе, мамуле это не понравится. Лучше за калиткой. А то выйдет, что мы открыли вам калитку, а нас за это ругают. Все порядочные люди ждут за калиткой, сами ее нахально не толкают.
- Так, может, лучше починить замок, холера, а не учить меня жить?! разъярилась Божена.
- Смотри-ка, она еще и выражается, - сказала брату шокированная Агатка.
- Любой бы на ее месте стал выражаться, - с пониманием пробурчал брат, но чести семьи не уронил, крикнув:
- Не ваше дело, захотим и починим.
Ну так что? Будете ждать или как?
Боженкино терпение кончилось. Держалась она вежливо и культурно, насколько позволял ей характер, ведь пришла как-никак помириться с хозяйкой дома, в котором теперь скрывается Тадеуш, но сколько же можно? Будь она рассудительной девицей, то, желая подлизаться к хозяйке, послушалась бы этих кошмарных деток и подождала у калитки. Но тут нашла коса на камень. Взяв за правило всегда поступать так, как ей хочется, отстаивать свои интересы, невзирая ни на какие препятствия, и в любой ситуации отвечать ударом на удар. Вожена лишь отступила шага на три от входной двери, чтобы лучше разглядеть этих малолетних нахалов и дать им достойный отпор.
И вот именно в этот момент к дому подошла хозяйка.
Еще издали она услышала словесную перепалку во дворе, прибавила шагу, оценила ситуацию и даже минутку подождала, желая хорошенько приглядеться к происходящему. Нахальную девицу узнала сразу. Дети держались молодцом, мать имела все основания ими гордиться. А вот девка, похоже, опять собиралась устроить скандал на всю улицу. Впрочем, теперь пани Богуславе было неважно, из каких соображений та действует - по природной ли глупости, дом перепутала или специально наводила тень на плетень, желая взять реванш за вчерашнее. Главное, Богуся точно знала - ни о каких бандитских поползновениях здесь не может быть и речи, не в интересах бандитов поднимать шум на всю округу, разве что кое-кто из них полный кретин, а уж с кретинами она справится.
Тут пани Богуслава разглядела в руках сына рогатку и поняла, что медлить больше нельзя.
Неизвестно, чем бы кончилась перепалка, поскольку Божена уже собиралась сослаться на Тадеуша, что давало и ей право запросто бывать в этом доме, но не успела - перед нею внезапно выросла величественная фигура вчерашней противницы.
- Пошла прочь, паскуда! - негромко и даже спокойно произнесла пани Богуслава, однако прозвучало это так внушительно, что все сразу замолчали.
Тут перед калиткой затормозила машина, выскочил шурин и радостно поздоровался. В наступившей тишине слова приветствия прозвучали как-то излишне громко и бодро. Клепа собрался добавить, как всегда, какой-нибудь комплимент по адресу очаровательной Богуси, но слова замерли на губах, поскольку тут до него дошло, что обожаемая вдовица стоит в боевой позе носом к носу с какой-то незнакомкой, тоже не хлипкого сложения и по общей конфигурации вполне в его вкусе, но куда ей до хозяйки! И в подметки не годится. Клепа определился мгновенно: выбрав нужную сторону баррикады, он довольно деликатно, но весьма ощутимо дал понять посторонней девице, кто здесь командует.
Нет, Вожена не сразу подчинилась грубой силе, не на такую напали. Уже и сама не знала зачем, да хотя бы из принципа, она предприняла заранее обреченную на неудачу попытку силой ворваться в этот проклятый дом. Вход был все еще заперт, и девушка с ослиным упорством принялась дубасить кулаками в дверь, а потом неизвестно для чего бросилась за угол дома. Стась не выдержал, скатился с лестницы и помчался за ней. Его мать бросилась следом, жулик оказался в арьергарде. Никто из них не имел ни малейшего понятия, что происходит, почему нахальная девица устроила эти догонялки. Только три раза обежав вокруг собственного дома, пани Богуслава спохватилась и затормозила на всем скаку, тяжело дыша. Легкоатлетические упражнения были явно не по вкусу матроне, и она переключилась на более привычные средства. Схватила стоявшую у крыльца метлу и нанесла противнику меткий удар.
У Вожены сил было побольше, бегать она могла еще долго, однако пыльная метла, обрушившаяся на ее замысловатую прическу, решила дело. Отказавшись от попыток проникнуть в дом, Вожена закрыла лицо руками и с громким плачем галопом покинула негостеприимную резиденцию.
Агатка поняла, что представлению, увы, пришел конец, и спустилась вниз. Нежно обняв за плечи все еще пышущую жаром и неутоленной жаждой мести хозяйку, пан Зигмунт заботливо ввел ее в кухню, предоставив Стасю заняться сумками с продуктами.
- Что тут произошло? - принялся он расспрашивать Богусю, усадив ее на табуретку, словно она сама не могла этого сделать. - Ну, ну, успокойтесь, дорогая, все прошло, может, валерьяночки? Водички?
- Пива! - рявкнуло нежное создание, еще не совсем владея собой.
Пиво в доме благодаря Карпинским, к счастью, еще было. Правда, Клепа счел, что лучше бы несчастной хлебнуть коньячка, но коньячок остался в машине, а он не уверен, можно ли бросить даму одну в таком состоянии. Да и очень хотелось узнать, что тут делала эта прыткая дородная девица, столь бесцеремонно изгнанная.
Уже за второй бутылкой хозяйка в общих чертах изложила суть происшедшего, однако ухажер из ее бессвязного рассказа ничегошеньки не понял. Рискнув ненадолго оставить Богусю одну, он сбегал к машине за коньяком. Только с помощью чудодейственного напитка ему наконец удалось оторвать вдову от неприятной темы и приступить к обсуждению более важных вещей. Оказалось, есть дела, не терпящие отлагательства.
Больше всех от неприятной утренней сцены выиграл Стась. При виде нагруженного сумками сыночка подвыпившая пани Богуслава сразу вспомнила рогатку и его решимость с оружием в руках отстаивать неприкосновенность их жилища, расчувствовалась и в благодарность пообещала разрешить ознакомиться с оставшимися после отца бебехами. Правда, тут же спохватилась и сделала оговорку - не сейчас. Вот когда Тадик примется наводить в кабинете порядок, пусть Стась, так и быть, тоже там покрутится, заодно и за братцем присмотрит...
***
После отъезда Клепы Эльжбета получила возможность покинуть дом и тоже отправилась по делам. Поэтому Карпинский нашел квартиру пустой и в тоске и печали провел несколько часов в ожидании возвращения какой-нибудь из своих девушек.
Первой вернулась с работы жена. Швырнув на стол в гостиной толстую пачку корректуры, она прошла в спальню и там обнаружила суженого. С горестным видом тот сидел на тахте, устремив невидящий взгляд куда-то в пространство.
- Езус-Мария, что еще стряслось? - кинулась Кристина к любимому.
Карпинский в ответ лишь скосил глаза на свои ноги. Только теперь Кристина обратила внимание на то, что они как-то неестественно вытянуты, а из-под тахты выглядывает угол знакомой сумки.
У Кристины перехватило дыхание.
- Это твои деньги?
Карпинский молча кивнул.
- Как же так? Ты не положил их в банк? Почему?! Да ты был в банке?
Хенрик тяжело вздохнул:
- Был. Нет у них свободных сейфов. Оказывается, это жуткий дефицит. Когда банк строили, не предусмотрели, и теперь не хватает на всех.
Кристина постаралась взять себя в руки:
- Хенек, дорогуша, а ты знаешь, что в Варшаве не один банк?
- Знаю, я в трех побывал. Везде банковские ячейки нарасхват. Правда, в одном нашлась свободная, да она такая маленькая, что мне пришлось бы снять штук двадцать. Погоди, не перебивай, снял бы и двадцать, но у них только одна была свободной.
У Кристины подкосились ноги, и она без сил опустилась на тахту рядом с мужем. Что за проклятие такое, сколько же можно?
В прихожей щелкнул замок. Ну вот, их персональный ворюга явился! Супруги впали в панику.
Карпинский вскочил, Кристина тоже, с силой толкнула его на прежнее место, сорвала плед с кресла и накинула его на супруга, закрыв сразу все и мужа, и его ноги, и высовывающуюся из-под ног сумку с сокровищами. Карпинский сделал попытку выбраться на свободу, логично заключив, что его не обязательно скрывать от алчных глаз шурина, достаточно укрыть имущество. Шипя как разъяренная кошка, Кристина всем телом навалилась на беспомощного мужа.
Услышав какую-то подозрительную возню в спальне, Эльжбета заглянула туда и увидела, как Кристина душит отца, набросив на него толстый плед. Происходящее отнюдь не напоминало любовные игры супругов, и дочь с криком бросилась на помощь родителю.
Когда все трое слегка успокоились и Кристина ввела девушку в курс дела, та поинтересовалась:
- Так ты хотела убить отца за то, что он не нашел сейфа?
Кристина вздохнула:
- Нет, я лишь хотела его спрятать. Думала, явился Клепа, и почему-то решила, что не только ценности, но и твоего отца тоже надо от него скрыть.
Тут Хенрик Карпинский наконец возмутился:
- К черту богатство, из-за него столько неприятностей! Не могу больше. Интересно, что делают другие люди в таких случаях?
- Прежде всего стараются избавиться от таких шуринов! - язвительно ответила Кристина, от злости сразу обретая бойцовские качества. - Разве ты не понял, что все сложности из-за него? Все нормальные люди...
- ..держат ценности в банке, - закончил ее фразу Карпинский. - Один я не могу...
Кристина с Эльжбетой переглянулись, у обеих мелькнула одна и та же мысль.
- Папа, и ты можешь! - отчеканивая каждое слово, чтобы до отца дошло, сказала дочь. - В конце концов, деньги ты не украл. И лучше уж, в крайнем случае, рискнуть, чем поубивать из-за них друг друга. А по всему видно - к этому идет. Можно поделить на два банка...
- И даже на три, - поддержала ее Кристина. - Что нам мешает завести каждому отдельный счет? Ты уже совершеннолетняя, а мы и подавно.
- Хорошо, каждый положит на свой счет, в разных банках.
- А золото? - напомнил Карпинский. - Я говорю о золотых монетах.
- Ну, этого не много, то есть не много по объему, о нем потом подумаем. А сейчас поехали скорее.
До которого эти банки работают? До шести? Должны успеть.
Совсем позабыв об опасности в лице Клепы и бросив дом на произвол судьбы, все трое с большой поспешностью покинули квартиру, прихватив тяжелую сумку. В их сердца вселилась надежда. В который раз?..
***
Преисполнившись бьющей ключом радостной энергией, Тадик до конца дня успел провернуть всю накопившуюся работу и поздним вечером отправился прямиком в дом матери. Поскольку прямиком, то и не имел ни малейшего представления о новых достижениях Божены. С него вполне хватало и прежних, поэтому и решил положить конец преследованиям несостоявшейся невесты.
В родном доме он застал настоящую трагедию.
Из Секерок Божена вернулась смертельно зареванная, до крайности разъяренная и очень несчастная. На сей раз виновными были ужасные дети, вполне достойные своей мамочки. По дороге девушка еще успела поругаться с пассажирами одного автобуса и водителем другого, и это обстоятельство ее еще больше взвинтило.
Пани Халина сразу поняла, в каком состоянии вернулась ее падчерица. Вслед за грохотом захлопнувшейся двери послышались громогласные рыдания, с которыми девица взбежала по лестнице, потом еще один хлопок - уже двери спальни. Там страдалица бросилась на кровать, колотя кулаками по подушке и ногами по матрасу. И матрас, и подушка покорно и мягко подчинились ударам, что ни в коей мере не способствовало разрядке стресса, к тому же звуки получились настолько умиротворяюще приглушенными, что необходимый для разрядки шум пришлось производить самостоятельно, рыдая, вскрикивая и подвывая.
Все это не слишком взволновало пани Халину, и вовсе не потому, что она была бессердечной мачехой. Напротив, сердце у женщины было доброе и она одинаково внимательно и заботливо относилась ко всем детям в их общей с сантехником семье. Просто успела изучить особенности характера старшенькой и привыкла к ее преувеличенно бурным эмоциям по совершенно неадекватным поводам. Самозабвенные, продолжительные рыдания, переходящие в истерику, могло вызвать неосторожное высказывание подружки; тройка по физике, разумеется незаслуженная; некстати размазавшаяся тушь на ресницах; тот факт, что в магазине увели из-под носа последние сережки с мордой шимпанзе, и тому подобные превратности судьбы. Пани Халина уже знала, что попытки. успокоить израненную душу во всех этих случаях лишь усиливали истерику, и потому научилась спокойно ее пережидать.
На сей раз, однако, вопли и рыдания вывели из себя бабушку, которая в соседней комнате смотрела по телеку свой любимый сериал и вдруг перестала слышать, что черноволосый герой в порыве страсти нашептывал белокурой героине. Старушка постучала в стенку - без толку, прибавила в телевизоре звук - без толку. Пришлось призвать на помощь дочь.
Пани Халине в данный момент очень не хотелось заниматься нравственными терзаниями Боженки. Она находилась в заключительной стадии приготовления обеда, когда все кипело и шкворчало и от плиты не отойдешь. В их доме обед был святым делом, к моменту возвращения с работы отца семейства суп должен стоять на столе, и никакие оправдания, объясняющие отсрочки и опоздания, сантехник не принимал во внимание. Обычно покладистый и во всем подчиняющийся жене, в этом отношении он был тверд и священные часы обеда соблюдал с точностью маньяка. Даже если на работе приходилось задержаться, обязательно звонил, чтобы поставить жену в известность, на сколько минут опоздает.
Обед пани Халина всегда готовила, то и дело поглядывая на часы. Вот и сейчас все шло по расписанию. В духовке доходила запеканка, суп оставалось только заправить в последний момент, в миксере уже поджидал будущий мусс, взбить - и готово. Пришлось все бросить и подняться наверх.
Как и положено, первые же сочувственные расспросы вызвали у Вожены новый взрыв отчаяния.
Кулаки замолотили по подушке с удвоенной силой, по комнате полетели пушинки. Среди воя и рыданий пани Халина расслышала вроде бы имя Тадеуша и встревожилась. Неужели сын отмочил что-то такое, от чего несчастная девушка так страдает?
Старушка всегда была сообразительнее дочери, хотя тоже не вдавалась в эмоциональные тонкости.
- Совсем сдурела девка! - неодобрительно заметила она. - За парнями бегает, стыд потеряла!
И нечего ее жалеть, так и надо. Отбери у нее подушку, не то совсем разорвет.
Боженка завыла громче.
Пани Халина попыталась отнять у падчерицы подушку, та вцепилась в нее зубами, отчего вытье зазвучало глуше, и женщины смогли обменяться замечаниями.
- Я ведь ей все объяснила, Тадик ее не хочет, а она знать ничего не желает! Видишь, мама, до чего дошло!
- Говорю же - стыда у девки нет!
- Только вот не понимаю, что у них еще произошло, что он ей мог сделать, ведь Тадик сейчас на работе.
- С нее станется и на работу к нему заявиться.
Должно быть, оттуда ее выгнал, вот и бесится.
Боженка зарылась головой в отвоеванную подушку и принялась истерически вскрикивать, молотя ногами одеяло.
- Воды ей дать? - совсем растерялась пани Халина.
- Лучше на голову вылить! - посоветовала бабушка.
- А потом мне же постель сушить. Тогда, может, водки? Или валерьянки?
- Можно и валерьянки, но говорю тебе - лучше всего облей девку водой, сразу в себя придет. И по-человечески скажет, что приключилось. Из этих криков ничего не поймешь.
Боженка слышала все и соображала тоже все, при желании могла бы и объяснить как человек, да вот беда - до нее вдруг постепенно стало доходить, что сама виновата в сегодняшних неприятностях.
Признать такое, да еще рассказать о случившемся было свыше ее сил. Дышать становилось нечем, она опрометчиво оторвала голову от подушки, чтобы глотнуть воздуха, чем мачеха и воспользовалась, выхватив разодранную подушку. Теперь пришлось биться головой о матрас.
Увидев это, бабушка высказала предложение как следует всыпать ей по одному месту, но пани Халина не согласилась - такая воспитательная мера была привилегией родного отца. Вспомнив об отце Боженки, она сразу вспомнила и о запеканке в духовке, и о недоделанном муссе, и раздражение придало ей храбрости.
- А ну говори, где была? Неужели к Тадику поперлась? - крикнула она, случайно угодив в яблочко.
Божену так и подбросило от ярости. Ведь сейчас не из-за Тадика она психовала, и в глаза его не видела. Зато все эти сволочи, которые его окружают, которые так обошлись с ней, так унизили ее, а она не смогла им ответить как следует...
И, сев на постели, несостоявшаяся невеста заорала:
- Я же говорила! Я знала! Куда вы его отправили, это же бандитская малина! Посмотрела бы я на вас, мамочка, захоти вы с сыночком поговорить!
Так вам и разрешат, как же, держи карман шире.
Вот разве что в тюрьме, когда за решетку посадят вашего обожаемого сыночка, если свидание дадут!
Обед вылетел из головы у пани Халины. Ужасная картина - Тадик за решеткой - заставила ее забыть обо всем прочем.
На хаотичные расспросы Боженка давала еще более хаотичные ответы, которые вконец запутали пани Халину. А тут еще бабушка подзуживала, она-то ни на грош не верила Боженке и стеной стояла за Тадика. Сбежались младшие дети, плачем и криками усиливая общую неразбериху. Сантехник, вернувшийся, как всегда, минута в минуту в положенное время, не увидел в кухне на столе никакого обеда и, разъяренный, помчался наверх, откуда доносился невообразимый гвалт. Тут он быстро навел порядок, раздавая тумаки направо и налево. Младшие дети с ревом убежали во двор, Боженка, получив свою порцию, наконец замолчала - рука у отца была тяжелая, а бедная пани Халина, наскоро заправив суп и налив мужу тарелку, лихорадочно принялась готовить омлет с ветчиной, ибо запеканка превратилась в угли, а недовзбитый мусс пошел водой.
И в этот момент заявился Тадик. Пришел он преисполненный решимости окончательно объясниться и расставить все точки над i, чтобы раз и навсегда покончить с матримониальными планами Боженки.
Инстинкт подсказывал ему, что говорить на эту тему лучше всего с сантехником. Поговорят как мужчина с мужчиной, тот поймет. С самого начала, как только его мать вышла замуж, и даже еще раньше, у Тадика установились прекрасные отношения с отчимом, никакие недоразумения ни разу не нарушили их тесной дружбы, в лице пана Бронислава он всегда находил союзника. Кто-кто, а уж дядя Бронек должен понять, почему Тадеуш не полюбил его дочь, точную копию покойной мамочки.
Вежливо поздоровавшись, Тадик без церемоний сел за стол и получил изрядный кусок пригоревшей запеканки. Мать знала, что в отличие от мужа сын съест все. Однако, как ни голоден был парень, как ни занят своими проблемами, он заметил неладное.
- Что тут у вас происходит? - прямо спросил он. - Я пришел кое-что выяснить, но вижу - у вас что-то стряслось. В чем дело?
Зареванная Боженка, сидя по известной причине на самом краешке стула, не решилась при всех высказываться. За нее высказалась бабушка.
- А в том, дитя мое, что тут на тебя невесть какую напраслину возводят. Этой глупой девчонке, - старушка ткнула вилкой в сторону распухшей от плача Боженки, - втемяшилось что-то в голову, вот ее дурацкий язык и натворил бед! Ты переехал в отцовский дом - твое дело, а она там воду мутит. И пусть мне тут зять не встревает, - грозно обратилась бабушка к сантехнику, который, сделав свое дело, сидел тихо и даже рта не собирался раскрывать. - Я в этом доме прожила всю жизнь, а ее мать знаю с рождения, и уж кому, как не мне, понятно, чего только Бронеку не пришлось с ней вытерпеть!
По этому вопросу зять полностью разделял мнение тещи.
А та продолжала:
- Не пойди она характером в мать, ее любой бы с радостью взял в жены. А так - избави Бог!
Такие номера выкидывает, что вот даже обед пропал! Уж не знаю, что она там выделывала...
- Зато я знаю! - перебил бабушку Тадик, чрезвычайно благодарный старушке за то, что провернула за него самую трудную вступительную часть работы. - Об этом и пришел поговорить. Мама, я же просил...
- Да не говорила я, - смущенно стала оправдываться пани Халина, - она сама сообразила. Хоть я и не очень умна, да, да, знаю сама, чего уж там, но тебя, родного сына, не стала бы выдавать. Возможно, невзначай проболталась, но не нарочно.
- Ладно, пустяки. Приди она ко мне поговорить по-хорошему, все бы миром и кончилось. Так разве она может нормально, как человек? Примчалась, словно фурия бешеная, крик подняла, такой скандал устроила - не рассказать. И хотя вдова моего отца тоже не ангел...
- Еще бы! - вырвалось у Боженки.
- ..но в чужом доме стоило бы вести себя малость поприличнее, - бросив на нее злой взгляд, закончил Тадеуш. - Слышали бы вы...
Тут бабушка перебила внука:
- А сегодня она, похоже, устроила там еще похлеще базар!
- Как? - поразился Тадеуш. - Еще и сегодня?
- Сегодня, сегодня! - с готовностью доносила старушка на вечно досаждавшую ей внучку. - Мало показалось, так она опять туда потащилась.
- Спятила! - только и вымолвил Тадеуш.
А бабушка, обрадованная, что внук ничего не знает, поспешила его просветить:
- Опять туда отправилась и с ревом вернулась, кажется, ей досталось на орехи и от вдовы, и от ее деток.
- Бронечек! - обратилась к мужу пани Халина. - Не поженим мы наших детей. Я уже тебе говорила - не хочет Тадик, что ж, вольному воля, так объясни ты, пожалуйста, это своей дочери, никак до нее не доходит. Сам объясни, ведь она на все мои речи - ноль внимания, как горохом об стену.
- На уксус муху не поймаешь! - знай подзуживала бабка.
Вожена слушала и ушам своим не верила. Выросшая в убеждении, что мужчин надо держать в ежовых рукавицах и всегда поступать по-своему, она теперь не знала, что и думать. Все десять лет, что она прожила в одном доме с Тадиком, убеждали ее в правильности жизненного кредо, впитанного с молоком матери. Да и поведение отца, тихого и покорного, говорило о том же. Правда, мачеха скрупулезно выполняла его требования в отношении обеда, ну да она, Боженка, на месте мачехи не стала бы этого делать, уж она бы показала, кто в доме главный. А тут вдруг такие слова за столом! И еще бабуля со своими мухами...
Боженка не выдержала:
- Не понимаю, чего вы ко мне пристали! Всю жизнь считалось, что Тадик мой жених, а теперь, когда он дал от ворот поворот, никто и не заступится за меня! Вот и пришлось самой действовать, помощи-то ждать не от кого. Родная мамуся уж меня бы не осудила, а помогла, а папочке на собственную дочь наплевать. Тадик ведь в бандитскую шайку угодил, и опять никому до этого нет дела, одна я о нем забочусь! А те бандюги пусть еще радуются, что в полицию сразу не пошла! Не знаете ведь, какие там подозрительные дела обделывают, а туда же, все на меня накинулись...
От этой неожиданной атаки все просто онемели, лишь Тадик, уразумев обвинение, обратился к отчиму:
- Дядя Бронек, вот скажите честно - хоть раз я говорил о том, что собираюсь жениться на вашей дочери?
Честный сантехник честно ответил:
- Нет. Никогда. - Откашлялся и, немного запинаясь, повторил:
- Никогда не говорил, факт. Но ведь ты никогда и не.., как это получше сказать.., и не заявлял, что ни в жизнь не женишься на ней, а она настроилась, вот я и того.., подумал, промеж вас все решено, и уже радовался, что избавлюсь.., то есть того.., пристрою, мол, дочку. А ты парень что надо, любой отец мечтал бы только о таком зяте, да и с матерью твоей мы одного мнения были. Вот как оно было, понимаешь...
- Понимаю, понимаю. Сестрой я ее считал, потому и отношение у меня к ней было.., родственное.
А ну скажите, хоть один человек из сидящих здесь хоть раз слышал, как я говорил, что собираюсь на ней жениться?
Естественно, такого человека за столом не нашлось.
Однако Боженка еще не собиралась сдаваться:
- А хоть один человек слышал, чтобы он говорил, будто не желает на мне жениться?
- Ты бы еще спросила, не слышал ли кто, что я не желаю жениться на Касе Фигуре! <Одна из самых популярных современных польских киноактрис.> разозлился Тадеуш. - Что не собираюсь жениться на датской королеве Маргарет, тоже никто не слышал.
Так что, теперь ее супруг Генрих вызовет меня на поединок или наймет киллеров?
Королева Маргарет вроде бы произвела впечатление на Божену, как-то очень доходчиво это прозвучало. И в самом деле... Девушка вдруг почувствовала, что почва уходит у нее из-под ног. Так приятно было все эти годы чувствовать себя почти невестой и сознавать, что муж ей послан самой судьбой, а вот теперь он отпирается от нее без зазрения совести, и даже родной отец ее не поддерживает.
И тогда Боженка предприняла последнюю попытку - решила припугнуть неверного жениха.
- А в твой дом ночью какие-то бандиты подозрительные вещи заносили! с торжеством заявила она.
- Ну и что? - холодно поинтересовался Тадеуш.