Другое дело гармоники. Это основа любого народа, его стержневой хребет. Новые идеи, правда, воспринимают с трудом. По сути, они являются хранителями действующих в народе стереотипов поведения. Политика их мало волнует, они живут простыми человеческими делами. И нельзя их в этом винить. Слава богу! Если бы они, вместо того чтобы работать и растить детей, все ломанулись в политику, то род человеческий пресекся. Хотя, если гармоников основательно довести, они могут многое. Это тебе не субпассионарии, гармоники могут драться насмерть, легко самоорганизуются. Другое дело, что их активность возможна только в том случае, если нечто угрожает реальному физическому выживанию их самих и их семей.
– Например?
– Например много говорилось о том, что «народ безмолвствует», несмотря на-то, что ситуация в стране продолжает ухудшаться. Попробуем разобраться, а каких, собственно, «слов» следует ждать от этого самого народа? На мой взгляд, «народное возмущение» бывает двух видов. В первую очередь субпассионарное.
Субпассионарий, по своей природе, страдает завышенной самооценкой, уверен, что общество его обделило и любит по этому поводу поорать. То, что в современной России таких выступлений очень мало вполне понятно, ведь их никто не финансирует. Уверен, приди к власти нормальное правительство, начни оно решительные действия по выходу из кризиса, вот тогда все и начнется. По соответствующим каналам, в соответствующие структуры будут впрыснуты соответствующие деньги и субпассионарии устроят форменный шабаш. Стук кастрюль будет и на Потомаке слышно, что, собственно, и требовалось доказать. Правда, и подавить подобные выступления проще простого, нужна только политическая воля.
Другое дело, когда выступают гармоники. Нормальный человек при резком ухудшении социально-экономической ситуации сосредотачивается на выживании, устанавливает неформальные солидарные связи. Единственное что может подвигнуть его на активные выступления – это вариант, когда власть ставит его в условия, не предусматривающие физического выживания его лично и его семьи. Думается, что в недалеком будущем в подобные условия может попасть значительная часть населения страны. Соответственно, следует заранее разобраться в особенностях подобного рода выступлений . Если обратиться к истории, то последние масштабные события подобного рода в России имели место быть в начале двадцатых годов прошлого века. Речь идет, например, о крестьянском восстании в Тамбовской губернии, так называемом западносибирском мятеже, выступлении питерских рабочих, переросшем в Кронштадтское восстание и тому подобных катаклизмах. Ясно, что никакие это были не антисоветские выступления. Вовсе даже и наоборот. Это были выступления солидаристов, поставленных на грань физического выживания. В первых двух случаях – основной причиной бунта была запредельная продразверстка, когда у крестьян выгребали все подчистую, не особо заботясь, а за счет чего же они будут существовать. Мелкобуржуазный элемент, что его жалеть. Вроде того, как наши нынешние «демократические» власти относятся к «совкам». Да хай они все передохнут, дабы не мешали светлому «общечеловеческому» будущему. Методы же продразверстки были еще те. Даже в советских источниках можно найти упоминания о крайней жестокости продотрядов, насилии над местным населением. Изъятый хлеб зачастую гноили на перевалочных пунктах, продавали налево или просто пропивали. Ну вот, просто, как «новые русские» в наше время. Питерские забастовки, поддержанные Кронштадтом, были вызваны решением о закрытии более чем половины городских заводов. Рабочих, соответственно, просто выкинули на улицу без средств существования. Таким образом, речь идет о выступлениях совершенно адекватных, способных и желающих продуктивно трудиться людей, которых власть своими действиями поставила на грань выживания.
Если внимательно просмотреть материалы по упомянутым выше мятежам, то можно обратить внимание на следующие их особенности:
Истинная стихийность. То есть они не были никем организованы вообще. Например, что бы там не писали в советское время о подрывной роли эсеров в Антоновском мятеже, истине это не соответствует. Напротив, эсеры пытались пригасить выступления, говоря, что, мол, еще не время. Но их просто послали. Лидеры же выделились в процессе бунта. Скорость самоорганизации была потрясающей.
Крайняя ожесточенность действий. Это вам ни какой-то там субпассионарный погром, который можно разогнать милицией за пять минут. Люди дрались очень серьезно, а там где нашлись талантливые лидеры и изобретательно. Для подавления «Антоновщины» пришлось задействовать крупные воинские подразделения с бронетехникой, артиллерией и отравляющими газами, плюс тактика «выжженной земли». Да и то, если бы не отмена продразверстки, то я думаю, что и войска бы не помогли.
Малая восприимчивость к идеологическим изыскам. То есть идеология была предельно упрощена и носила чисто солидарный характер. Ну, там: власть советам, земля крестьянам, а главное – «дайте нам жить, сволочи, оставьте нас в покое, а мы сами все устроим».
Рыхлость организационных структур и жесткая привязка к конкретному региону. То есть, добившись результата в своей зоне, к соседям никто не рыпался и помощи им не оказывал. Что с учетом разницы по времени начала событий, дало возможность власти разгромить всех поодиночке.
Тенденция к прекращению сопротивления при удовлетворении наиболее критичных требований. В исторической памяти сохранился эпизод, связанный с восприятием отмены продразверстки крестьянской массой и антоновской верхушкой. «Мы победили!» – торжествовала первая. «Да, мужики победили. Хотя и временно, конечно. А вот нам, отцы-командиры, теперь крышка», – сформулировал печальный вывод на совещании комсостава сам Антонов. И ведь прав оказался. Мужики разошлись по деревням, а Антонову пришла крышка. Что не помешало Тухачевскому снести деревни вместе с мужиками артогнем. Вот и думается, если и у нас грядут подобные события, то следует учесть опыт прошлого и соответственно подготовиться.
– А пассионарии?
– О, это особая публика. Она напоминает джинов из сказки Стругацких «Понедельник начинается в субботу». В свободном состоянии могут или разрушать города или строить дворцы. Чем именно они займутся – невозможно угадать. Ибо ломать или строить им совершенно до лампочки. Получают удовольствие от самого процесса действия, упиваются властью. Инстинкт самосохранения атрофирован, тормозов нет. Веселый народ, по всем психушка плачет! А новые идеи любят. Точнее не идеи, а идею. Им вполне хватает одной. Зато ради ее реализации готовы проломить стену головой. И ладно бы только своей, они и чужих не щадят. Не люблю я этих уродов, но приходится признать, что и они не совсем бесполезны. Не дают обществу закоснеть.
– А если просто давать всем людям правдивую информацию, говорить Правду?
– Сима, тебе уже семнадцать лет, а такую ерунду говоришь. Какую такую Правду? Чью? У каждого человека своя Правда и не одна. Сколько людей, столько и Правд. А чужая Правда никому не нужна.
– Ну ладно! Не правду, а Истину – она-то ведь одна? В философском смысле.
– Неужели? Нарываешься на лекцию «Критерии Истины в различных философских школах»? Изволь! Экзистенциалисты считают, что постичь Истину можно только перед смертью или в близких к ней «пограничных» состояниях. А …
– Пощади! Я ничего плохого не сделала. Скажи только, что считаешь Истиной ты сам?
– Я, как правоверный неопозитивист, Истиной считаю то, что подтверждается опытом, практикой.
– Звучит логично. Можно даже сказать прагматично.
– Ну, уж нет! Прагматизм, это несколько иная философская школа. Они считают Истиной то, что им выгодно. Довольно удобно, правда?
– Спасибо, теперь понятно.
– Прекрасно! Тогда завязываем с философией. Мой руки, будем садиться за стол.
Мозаика в голове сложилась. Теперь Сима знала, как надо все устроить. – Нужен селективный подход. Что касается Запада, то там надо делать ставку на пассионариев и субпассионариев. Пассионарии займутся любимым делом ниспровержения всего и вся. А субпассионарии будут громить магазины, и жечь машины в свое удовольствие. А вот в остальном мире надо убедить гармоников, что существует реальная опасность для их существования. На самом-то деле, так оно и есть. Да и тамошним пассионариям работенка найдется. Пусть, в порядке исключения, построят несколько дворцов. Остается техника этого дела. Но тут имеется масса возможностей.
В четверг в школе был спортивный день. Сима подошла к классной руководительнице и, сославшись на потянутую на Кун-Фу ногу, попросила ее отпустить. Та окинула ее подозрительным взглядом.
– Сима, ты же интеллигентная девушка. Зачем тебе этот мордобой? Я слышала, что это чуть ли не секта.
– А вот за интеллигентку ответишь! – пронеслось у Симы в голове. Мысленно она хихикнула. Но вслух ничего не сказала. Только сделала невинное лицо. Бутафорить у нее получалось неплохо.
– Какая там секта, Лидия Сергеевна? Откуда у Вас такая информация?
– Ладно, уж, иди!
Дезертировав с мероприятия, Сима отправилась на базу. Предстоял серьезный разговор с Контом. Выяснилось, что ему вполне под силу обеспечить вещание на всех языках сразу. Дикторы предполагались виртуальные, но отличить их от настоящих будет совершенно невозможно. Несколько образцов Контактерого творчества ее в этом убедили. Посоветовала только учесть национальный колорит. Еще Контактер пообещал, что обеспечит такую текущую видеозапись всех основных событий происходящих в мире, что съемочные бригады Си-Эн-Эн сгрызут локти до костей. Вплоть до записи любых секретных переговоров происходящих в гарантированных от прослушивания помещениях. О содержании выпусков новостей тоже договорились. Будет даваться информация действительно важная для судеб мира и народов, будут называться истинные авторы и виновники всех неприятностей, приводиться доказательства. Делаться все будет в легком стиле и с чувством юмора.
– Контактер, а это самое чувство юмора… оно у тебя есть?
– А если даже и нет? Что мне мешает его имитировать? Подумаешь, бином Ньютона.
– Ага! Судя по твоей последней фразе, с этим делом проблем не будет.
В дополнение к новостным блокам предполагалось создавать красочные видеоролики рассказывающие вещи, о которых нынешние властители мира предпочли бы забыть.
– И, Контактер, ты не особо стесняйся. Можешь спокойно использовать все приемы манипуляции сознанием, которые привыкли применять наши оппоненты. Кроме уж самых явных, типа 25 кадра. Нельзя допустить, чтобы нас могли обвинить в грязной игре. А так – «клин клином вышибают».
– Хорошо. Я подробно ознакомился с вашими методиками манипуляции сознанием. Они действительно эффективны. Особенно методика мэмов.
– Что за мэмы? Почему я не знаю?
– Мэмы, это идеологические вирусы, которые могут передаваться от человека к человеку. Их действие основано на свободе воли, ибо только свободная воля легко просчитывается. Из всех вариантов поведения человек склонен выбирать тот, который сулит ему наибольшую выгоду. Даже если эта выгода виртуальная. Технически, мэмы, это просто хлесткие фразы, программирующие человека на определенную модель поведения.
– Например?
– Например, когда проводилась идеологическая атака на СССР, был запущен мэм «хуже, чем мы живем – жить невозможно». Сама понимаешь, если хуже жить невозможно, то …
– Можно воротить все, что придет в голову?
– Это так. Кстати в этой идеологической компании были использованы сотни таких мэмов. Если хочешь, то я могу составить полный список, рассортировав их по времени появления, социальной направленности и степени разрушительного воздействия.
– Лучше сделай на эту тему лишний видеоролик. Специально для России. А что касается мэмов, то, валяй, можешь плодить их тысячами. Будем считать это допустимой самообороной.
Кроме видео роликов предполагалось делать еще циклы познавательных передач о науке, технике, природе и обществе. С художественными фильмами получалось хуже. Сима посмотрела пару лент кино компании Контактер– Entertainment, но они ей не понравились. Плоско и скучновато, несмотря на крутые спецэффекты. – Похоже на голливудские фильмы. Насмотрелся видать!
Тут Контактеру явно требовались соавторы. – Только где их взять? Оставим на потом!
Все это творчество должно было врезаться в существующие теле и радио программы за счет штатных выпусков новостей, рекламы и тому подобной шелухи. Дурацкие шоу и телесериалы решили пока не трогать. – Не стоит сразу злить людей лишая их привычной ежедневной жвачки. – По прикидкам Контактера их программы должны были занять не менее 25 % общемирового эфира.
Сима представила, как владельцы телеканалов будут объясняться с рекламодателями и засмеялась.
– Для начала неплохо. Ладно, когда закончишь с перехватом контроля – сразу запускай.
Когда реально начался эфир, Сима с наслаждением слушала Контактера повествующего о тщетных попытках выжить их из него. Мониторы на телестудиях и телецентрах показывали одно, а до конечных потребителей доходило совсем другое. Попытки смещать сетку вещания тоже окончились неудачей. Контактер действовал оперативнее. Оставшиеся без работы дикторы и комментаторы пытались выступать в разных шоу. Им затыкали рот короткими роликами. С газетами было сложнее, но и туда попадали их материалы. Сима надеялась, что владельцам этих изданий надоест по несколько раз перепечатывать тиражи, и они сдадутся. – Могут, правда, перейти на дедовские способы набора. Вольному воля! – Только интернет-издания избежали общей печальной участи, их оставили для сравнения.
Праздник закончился через три дня, когда, вернувшись домой из школы, Сима обнаружила там отца. С непривычно мрачным видом он сидел за компьютером и щелкал мышкой. На экране быстро менялись страницы новостных сайтов.
– Привет, Пап! Почему ты не на работе? Что-нибудь случилось?
– Случилось! Какая тут работа. Я думаю. По хорошему, надо немедленно продать все что можно, а остальное бросить. Потом срочно купить дом в каком-нибудь медвежьем углу, отрыть и оборудовать там бомбоубежище. Нет! Хватит и противорадиационного укрытия. Закупить продуктов на пару лет, добыть оружия. В больших городах может стать неуютно. Тем более тут в Эстонии. Когда придет мама, я с ней об этом поговорю. – Сима остолбенела. – Так ты не шутишь? Это все серьезно?
– Абсолютно! Ты видела эти странные передачи по ящику, которые появились три дня назад?
Остолбенение перешло в скрытую панику. Похоже, что она опять наломала дров.
– Видела. Они тебе не понравились?
– Почему же, передачи правильные. Только вот последствия. Я думал, что их просто вышибут из эфира за пару часов. А они продолжаются, продолжаются по всему миру, на всех языках. Явно применены технологии на порядок превосходящие известные. Чьи они? Но это так, к слову. Плевать! Пусть хоть марсианские. Важно другое. Мировой элите больно наступили на хвост. Их любимое информационное оружие применено против них самих. С любовью выпестованные планы о «золотом миллиарде» и новом мировом порядке, можно смело списывать в архив. Но и это не главное. Под угрозой оказалась работа Большого Насоса. А вот этого они допустить никак не могут. В воздухе пахнет Апокалипсисом.
– Какой, какой насос? – отец посмотрел на нее как на дурочку. Сима не обиделась. – Не до обид тут.
– Тот самый, по которому на Запад перекачиваются ресурсы со всего мира. В штатах немногим более двухсот миллионов человек, а они потребляю почти половину всех добываемых на планете ресурсов. А есть еще Европа. Без этой ресурсной подпитки они рухнут в одночасье. А ты думала, что высокий тамошний уровень жизни обеспечивается высоким трудолюбием?
– Вовсе и не думала. А что они будут делать?
– А то и будут! Попытаются поуменьшить население Земли на три, четыре миллиарда человек. Собственно они и раньше хотели это сделать. Только постепенно, мягко. Теперь же просто снесут ядерным оружием крупные города в третьем мире. А есть еще биологическое. Вероятно, и России достанется. Впрочем, тут я не уверен. Российские власти у них под контролем. Могут использовать и остатки наших ядерных арсеналов в этой бойне. А добьют нас уже потом как возможных конкурентов. Вероятно чужими руками. Озверевшего после ядерных ударов Востока, например. Кинут нас волкам.
– А когда этот весь ужас произойдет?
– Если эти передачи будут продолжаться? Через месяц, два они вполне созреют для смертоубийства! Я смотрел новости в сети. За всей болтовней и воплями ощущается жуткая паника, страх. Надо спешить, у нас очень мало времени. А теперь иди не мешай мне думать!
Сима пулей вылетела из комнаты и побежала к лифту. Через четыре минуты уже была на базе.
– Контактер, ты слышал мой разговор с отцом. То … что он говорил? Это правда?
– Я все слышал. Такой сценарий развития событий является самым вероятным.
– А почему ты мне ничего не сказал!?! Не предупредил!?!
– Ты меня не спрашивала. – Сима до боли стиснула зубы и мысленно досчитала до десяти.
– Контактер … в дальнейшем … предупреждай меня об наиболее опасных последствиях моих приказов. И об угрожающих событиях в мире … тоже. Понял? И еще, немедленно прекрати все передачи, приостанови работу наших сайтов.
– Я понял! Выполнено.
– Хорошо! А теперь подробно расскажи мне о вооруженных силах НАТО. Особенно об оружии массового поражения.
В течение двух часов Сима разбиралась со структурой ядерной триады, стратегией превентивных ударов, подлетным временем, порядком передачи команд и другими тонкостями. От массы информации и обилия новых терминов гудела голова. Бьющаяся в душе паника не давала расслабиться. Наконец общая картина худо-бедно сложилась в ее мозгу.
– Контактер, ты можешь заблокировать прохождение кодов на пуск ракет? Вывести из строя их компьютеры?
– Если ты требуешь немедленного действия – не могу. Точнее, не могу вывести из строя всю систему. Задача перехвата управления над стратегическими ядерными силами передо мной пока не ставилась. Требуется время, чтобы взять их под контроль. Тут могут быть осложнения. Обеспокоенное примененными нами технологиями, высшее командование США и НАТО приняло определенные меры предосторожности. Коды запуска уже переданы на стартовые позиции ракет. Командиры подводных ракетоносцев и шахтных пусковых установок могут теперь самостоятельно принять решение о пуске. Обычные информационные контакты со всеми стратегическими носителями сведены почти к нулю. Опасаются компьютерных вирусов.
– Чем дальше – тем хуже! У нас мало времени. Что ты можешь предложить?
– Самое быстрое – это просто уничтожить все стратегические носители.
– Да? Звучит заманчиво! А как это можно сделать?
– Их расположение известно, количество ограничено. Даже подводные лодки в море мои спутники фиксируют без труда. Можно переместить на них малые разведчики. В их источниках питания содержится довольно большая энергия. Если разрядить ее всю разом, то это будет эквивалентно взрыву примерно двадцати тонн тротила. Произвести подрыв можно по команде. Обнаружить же их, при нынешнем уровне земной технологии, практически невозможно. Можно уложиться в три часа.
– Приятно слышать! Начинай! Сначала займись ядерной триадой США и их союзников. Потом всей их армией. Пошли своих жучков на каждый их военный корабль, самолет, танк. В штабы, казармы, военные базы, пункты управления, арсеналы. Я хочу, чтобы по команде можно было уничтожить всю их армию вообще. И о военных заводах и лабораториях не забудь. Плюс всякие там спецслужбы, о них тоже позаботься. Мы им покажем, что такое настоящие точечные удары! Если будет попытка запуска ракет с ядерными боеголовками, взрывай все сразу. Если нет – жди моей команды. Российские и китайские ядерные силы постарайся взять под контроль, уничтожать их пока не надо. Сколько времени потребуется на все это?
– Если использовать уже готовых разведчиков, задействованных в других наших программах, то около четырех дней. Если делать новые …
– Другие программы подождут! Не к спеху! Перебрасывай их. Потом наштампуешь новых.
Сима начинала успокаиваться. – Три часа – это не страшно. Теперь можно подумать, как удержать отца, чтобы он не принял поспешных решений. Рассказать ему, что уютный медвежий уголок уже имеется? Нет! Проще взорвать к чертовой бабушке всю американскую армию. Думаю, что это его успокоит. Надо только продержаться еще четыре дня!
Когда она вернулась домой, все семейство уже было в сборе. Оба родителя сидели мрачные, похоже, что их беседа вышла не слишком приятной. Выяснилось, что за время ее отсутствия отец успел позвонить брату в Печоры. Договорился, что тот быстро присмотрит там домик вроде кордона лесника. Потом отец поедет туда сам, оформит бумаги, наймет людей для рытья убежища, которое будет выдавать за погреб. Запасет продукты, наиболее необходимые вещи, инструменты, оружие. Мать в это время продаст дачу. Квартиру в Таллине решили пока не продавать. Мать настояла. В конце концов, до Печор чуть больше двухсот километров. На машине – пустяки. Сима спокойно слушала все эти дебаты, знала, что спорят впустую. Уж она постарается. Постепенно споры улеглись. Мать начала жучить брата за школьные дела, а отец откопал в кладовке пару странных, ярко-красных приборов напоминающих ручные калькуляторы-переростки. Сказал что это карманные дозиметры-радиометры, завалявшиеся дома еще с советских времен, когда он работал в одной интересной конторе и уселся проверять их работоспособность.
Все четыре дня дома ощущалось сильное нервное напряжение. Пару раз отец звонил в Печоры, торопил брата, составлял какие-то списки. На телеящике дорвавшиеся до эфира комментаторы брызгали слюной. – Накопилась видать! – Поэтому, когда Контактер доложил о завершении подготовки, Сима очень обрадовалась. Договорилась еще, что одновременно с взрывом должны будут возобновиться их передачи. Первым по всем каналам будет передано обращение к человечеству разъясняющее суть и причины проведенной акции. Анонимное, правда. Сама же акция была назначена на восемь вечера по среднеевропейскому времени.
Без пяти восемь Сима зашла в гостиную и включила телевизор. Отец продолжал сидеть за компьютером. Когда прервалась текущая передача и пошло подготовленное обращение, он встал, приблизился к телевизору и слушал молча. Дослушав до конца и полюбовавшись свежими кадрами тонущих авианосцев и взрывающихся в воздухе стратегических бомбардировщиков, хмыкнул и вернулся за компьютер. Заинтересованная Сима подошла поближе. Пара щелчков мышки и на экране появилась страница Ганзейского банка. Покопавшись в ящике стола, отец достал пластиковую карточку. Поглядывая в нее начал вводить какие-то коды.
– Что ты делаешь?
– Перевожу в китайские юани наши скромные семейные сбережения. Не мешай мне минутку! … Готово! Хорошая вещь эти мультивалютные счета!
– А зачем?
– А затем! Евро резко упадет и потянет за собой эстонскую крону. О долларе я уж молчу, ему вообще хана.
– И что теперь будет? С миром, человечеством?
– Что будет … что будет? Глобальный бардак будет! Тысячи мелких войн, сотни миллионов трупов. Кризис мировой экономики. Конец западной цивилизации. Голод, эпидемии, резня. Но не бери в голову. Это мелочи. Такая встряска пойдет только на пользу. Самое страшное уже позади. Этим ребятам, которые все устроили, надо памятник поставить. Человечество получило шанс. Дай бог, если им удастся воспользоваться.
Сима почувствовала себя почти счастливой. Хоть на этот раз она не сваляла дурака.
– Ты думаешь, что штатам конец?
– Ага, там одни негры чего стоят. С таким субпассионарным потенциалом – все разнесут, как только дотации им платить перестанут.
– Да ты расист, папуля. Чем тебе негры не угодили?
– Дело не в расизме, – отмахнулся отец. – В штатах идет много разговоров о проблемах с этими … афроамериканцами. «Патриоты» вопят о том, что это они создали ЭТУ страну, всякие там «нигеры» и близко не стояли, а власти носятся с ними как с писаной торбой. Яйцеголовые теоретики долдонят о «интеграции», что, мол, если создать неграм приличные социальные условия, то все проблемы с «черной» преступностью – как рукой снимет. Власть понапринимала законов о защите национальных меньшинств, по которым о неграх (как о покойниках) можно говорить, писать и снимать только хорошее. Квоты в университеты, квоты на административные должности, программы социальной помощи. Сами же афроамериканцы бузят и требуют компенсаций за «историческую несправедливость». А кто они, собственно, есть – афроамериканцы?
Попробуем разобраться с применением теории этногенеза. Пассионарный толчок, вызвавший широкую экспансию племен Банту на юг Африки, привел к их расселению по огромной территории. Коренное население материка, принадлежащее к кайсанской расе, было большей частью уничтожено, а его жалкие остатки (бушмены, готтентоты) загнаны в пустыню Калахари. Заметим, что все это происходило уже в историческое время (практически одновременно с этногенезом славян). К моменту появления в Африке европейских колонизаторов, инерция упомянутого пассионарного толчка была уже практически исчерпана, чем и объясняется поразительная легкость ее завоевания. Новый пассионарный толчок, имеется в виду восстание Зулусских племен, произошел только в ХIХ веке. Это было фатально поздно. Случись такое на пару-тройку веков ранее, и новейшая история Черного Континента была бы совсем иной. А так… генетические линии новых африканских пассионариев прервались под пулями европейцев. Характерный пример того, что реальный процесс этногенеза может быть прерван на любой стадии. Пассионарность пассионарностью, а пушки и ружья против стрел и копий – веский аргумент. В результате Африка представляет собой субпассионарное болото, а ее среднесрочная перспектива достаточно незавидна.
– Например?
– Например много говорилось о том, что «народ безмолвствует», несмотря на-то, что ситуация в стране продолжает ухудшаться. Попробуем разобраться, а каких, собственно, «слов» следует ждать от этого самого народа? На мой взгляд, «народное возмущение» бывает двух видов. В первую очередь субпассионарное.
Субпассионарий, по своей природе, страдает завышенной самооценкой, уверен, что общество его обделило и любит по этому поводу поорать. То, что в современной России таких выступлений очень мало вполне понятно, ведь их никто не финансирует. Уверен, приди к власти нормальное правительство, начни оно решительные действия по выходу из кризиса, вот тогда все и начнется. По соответствующим каналам, в соответствующие структуры будут впрыснуты соответствующие деньги и субпассионарии устроят форменный шабаш. Стук кастрюль будет и на Потомаке слышно, что, собственно, и требовалось доказать. Правда, и подавить подобные выступления проще простого, нужна только политическая воля.
Другое дело, когда выступают гармоники. Нормальный человек при резком ухудшении социально-экономической ситуации сосредотачивается на выживании, устанавливает неформальные солидарные связи. Единственное что может подвигнуть его на активные выступления – это вариант, когда власть ставит его в условия, не предусматривающие физического выживания его лично и его семьи. Думается, что в недалеком будущем в подобные условия может попасть значительная часть населения страны. Соответственно, следует заранее разобраться в особенностях подобного рода выступлений . Если обратиться к истории, то последние масштабные события подобного рода в России имели место быть в начале двадцатых годов прошлого века. Речь идет, например, о крестьянском восстании в Тамбовской губернии, так называемом западносибирском мятеже, выступлении питерских рабочих, переросшем в Кронштадтское восстание и тому подобных катаклизмах. Ясно, что никакие это были не антисоветские выступления. Вовсе даже и наоборот. Это были выступления солидаристов, поставленных на грань физического выживания. В первых двух случаях – основной причиной бунта была запредельная продразверстка, когда у крестьян выгребали все подчистую, не особо заботясь, а за счет чего же они будут существовать. Мелкобуржуазный элемент, что его жалеть. Вроде того, как наши нынешние «демократические» власти относятся к «совкам». Да хай они все передохнут, дабы не мешали светлому «общечеловеческому» будущему. Методы же продразверстки были еще те. Даже в советских источниках можно найти упоминания о крайней жестокости продотрядов, насилии над местным населением. Изъятый хлеб зачастую гноили на перевалочных пунктах, продавали налево или просто пропивали. Ну вот, просто, как «новые русские» в наше время. Питерские забастовки, поддержанные Кронштадтом, были вызваны решением о закрытии более чем половины городских заводов. Рабочих, соответственно, просто выкинули на улицу без средств существования. Таким образом, речь идет о выступлениях совершенно адекватных, способных и желающих продуктивно трудиться людей, которых власть своими действиями поставила на грань выживания.
Если внимательно просмотреть материалы по упомянутым выше мятежам, то можно обратить внимание на следующие их особенности:
Истинная стихийность. То есть они не были никем организованы вообще. Например, что бы там не писали в советское время о подрывной роли эсеров в Антоновском мятеже, истине это не соответствует. Напротив, эсеры пытались пригасить выступления, говоря, что, мол, еще не время. Но их просто послали. Лидеры же выделились в процессе бунта. Скорость самоорганизации была потрясающей.
Крайняя ожесточенность действий. Это вам ни какой-то там субпассионарный погром, который можно разогнать милицией за пять минут. Люди дрались очень серьезно, а там где нашлись талантливые лидеры и изобретательно. Для подавления «Антоновщины» пришлось задействовать крупные воинские подразделения с бронетехникой, артиллерией и отравляющими газами, плюс тактика «выжженной земли». Да и то, если бы не отмена продразверстки, то я думаю, что и войска бы не помогли.
Малая восприимчивость к идеологическим изыскам. То есть идеология была предельно упрощена и носила чисто солидарный характер. Ну, там: власть советам, земля крестьянам, а главное – «дайте нам жить, сволочи, оставьте нас в покое, а мы сами все устроим».
Рыхлость организационных структур и жесткая привязка к конкретному региону. То есть, добившись результата в своей зоне, к соседям никто не рыпался и помощи им не оказывал. Что с учетом разницы по времени начала событий, дало возможность власти разгромить всех поодиночке.
Тенденция к прекращению сопротивления при удовлетворении наиболее критичных требований. В исторической памяти сохранился эпизод, связанный с восприятием отмены продразверстки крестьянской массой и антоновской верхушкой. «Мы победили!» – торжествовала первая. «Да, мужики победили. Хотя и временно, конечно. А вот нам, отцы-командиры, теперь крышка», – сформулировал печальный вывод на совещании комсостава сам Антонов. И ведь прав оказался. Мужики разошлись по деревням, а Антонову пришла крышка. Что не помешало Тухачевскому снести деревни вместе с мужиками артогнем. Вот и думается, если и у нас грядут подобные события, то следует учесть опыт прошлого и соответственно подготовиться.
– А пассионарии?
– О, это особая публика. Она напоминает джинов из сказки Стругацких «Понедельник начинается в субботу». В свободном состоянии могут или разрушать города или строить дворцы. Чем именно они займутся – невозможно угадать. Ибо ломать или строить им совершенно до лампочки. Получают удовольствие от самого процесса действия, упиваются властью. Инстинкт самосохранения атрофирован, тормозов нет. Веселый народ, по всем психушка плачет! А новые идеи любят. Точнее не идеи, а идею. Им вполне хватает одной. Зато ради ее реализации готовы проломить стену головой. И ладно бы только своей, они и чужих не щадят. Не люблю я этих уродов, но приходится признать, что и они не совсем бесполезны. Не дают обществу закоснеть.
– А если просто давать всем людям правдивую информацию, говорить Правду?
– Сима, тебе уже семнадцать лет, а такую ерунду говоришь. Какую такую Правду? Чью? У каждого человека своя Правда и не одна. Сколько людей, столько и Правд. А чужая Правда никому не нужна.
– Ну ладно! Не правду, а Истину – она-то ведь одна? В философском смысле.
– Неужели? Нарываешься на лекцию «Критерии Истины в различных философских школах»? Изволь! Экзистенциалисты считают, что постичь Истину можно только перед смертью или в близких к ней «пограничных» состояниях. А …
– Пощади! Я ничего плохого не сделала. Скажи только, что считаешь Истиной ты сам?
– Я, как правоверный неопозитивист, Истиной считаю то, что подтверждается опытом, практикой.
– Звучит логично. Можно даже сказать прагматично.
– Ну, уж нет! Прагматизм, это несколько иная философская школа. Они считают Истиной то, что им выгодно. Довольно удобно, правда?
– Спасибо, теперь понятно.
– Прекрасно! Тогда завязываем с философией. Мой руки, будем садиться за стол.
Мозаика в голове сложилась. Теперь Сима знала, как надо все устроить. – Нужен селективный подход. Что касается Запада, то там надо делать ставку на пассионариев и субпассионариев. Пассионарии займутся любимым делом ниспровержения всего и вся. А субпассионарии будут громить магазины, и жечь машины в свое удовольствие. А вот в остальном мире надо убедить гармоников, что существует реальная опасность для их существования. На самом-то деле, так оно и есть. Да и тамошним пассионариям работенка найдется. Пусть, в порядке исключения, построят несколько дворцов. Остается техника этого дела. Но тут имеется масса возможностей.
В четверг в школе был спортивный день. Сима подошла к классной руководительнице и, сославшись на потянутую на Кун-Фу ногу, попросила ее отпустить. Та окинула ее подозрительным взглядом.
– Сима, ты же интеллигентная девушка. Зачем тебе этот мордобой? Я слышала, что это чуть ли не секта.
– А вот за интеллигентку ответишь! – пронеслось у Симы в голове. Мысленно она хихикнула. Но вслух ничего не сказала. Только сделала невинное лицо. Бутафорить у нее получалось неплохо.
– Какая там секта, Лидия Сергеевна? Откуда у Вас такая информация?
– Ладно, уж, иди!
Дезертировав с мероприятия, Сима отправилась на базу. Предстоял серьезный разговор с Контом. Выяснилось, что ему вполне под силу обеспечить вещание на всех языках сразу. Дикторы предполагались виртуальные, но отличить их от настоящих будет совершенно невозможно. Несколько образцов Контактерого творчества ее в этом убедили. Посоветовала только учесть национальный колорит. Еще Контактер пообещал, что обеспечит такую текущую видеозапись всех основных событий происходящих в мире, что съемочные бригады Си-Эн-Эн сгрызут локти до костей. Вплоть до записи любых секретных переговоров происходящих в гарантированных от прослушивания помещениях. О содержании выпусков новостей тоже договорились. Будет даваться информация действительно важная для судеб мира и народов, будут называться истинные авторы и виновники всех неприятностей, приводиться доказательства. Делаться все будет в легком стиле и с чувством юмора.
– Контактер, а это самое чувство юмора… оно у тебя есть?
– А если даже и нет? Что мне мешает его имитировать? Подумаешь, бином Ньютона.
– Ага! Судя по твоей последней фразе, с этим делом проблем не будет.
В дополнение к новостным блокам предполагалось создавать красочные видеоролики рассказывающие вещи, о которых нынешние властители мира предпочли бы забыть.
– И, Контактер, ты не особо стесняйся. Можешь спокойно использовать все приемы манипуляции сознанием, которые привыкли применять наши оппоненты. Кроме уж самых явных, типа 25 кадра. Нельзя допустить, чтобы нас могли обвинить в грязной игре. А так – «клин клином вышибают».
– Хорошо. Я подробно ознакомился с вашими методиками манипуляции сознанием. Они действительно эффективны. Особенно методика мэмов.
– Что за мэмы? Почему я не знаю?
– Мэмы, это идеологические вирусы, которые могут передаваться от человека к человеку. Их действие основано на свободе воли, ибо только свободная воля легко просчитывается. Из всех вариантов поведения человек склонен выбирать тот, который сулит ему наибольшую выгоду. Даже если эта выгода виртуальная. Технически, мэмы, это просто хлесткие фразы, программирующие человека на определенную модель поведения.
– Например?
– Например, когда проводилась идеологическая атака на СССР, был запущен мэм «хуже, чем мы живем – жить невозможно». Сама понимаешь, если хуже жить невозможно, то …
– Можно воротить все, что придет в голову?
– Это так. Кстати в этой идеологической компании были использованы сотни таких мэмов. Если хочешь, то я могу составить полный список, рассортировав их по времени появления, социальной направленности и степени разрушительного воздействия.
– Лучше сделай на эту тему лишний видеоролик. Специально для России. А что касается мэмов, то, валяй, можешь плодить их тысячами. Будем считать это допустимой самообороной.
Кроме видео роликов предполагалось делать еще циклы познавательных передач о науке, технике, природе и обществе. С художественными фильмами получалось хуже. Сима посмотрела пару лент кино компании Контактер– Entertainment, но они ей не понравились. Плоско и скучновато, несмотря на крутые спецэффекты. – Похоже на голливудские фильмы. Насмотрелся видать!
Тут Контактеру явно требовались соавторы. – Только где их взять? Оставим на потом!
Все это творчество должно было врезаться в существующие теле и радио программы за счет штатных выпусков новостей, рекламы и тому подобной шелухи. Дурацкие шоу и телесериалы решили пока не трогать. – Не стоит сразу злить людей лишая их привычной ежедневной жвачки. – По прикидкам Контактера их программы должны были занять не менее 25 % общемирового эфира.
Сима представила, как владельцы телеканалов будут объясняться с рекламодателями и засмеялась.
– Для начала неплохо. Ладно, когда закончишь с перехватом контроля – сразу запускай.
Когда реально начался эфир, Сима с наслаждением слушала Контактера повествующего о тщетных попытках выжить их из него. Мониторы на телестудиях и телецентрах показывали одно, а до конечных потребителей доходило совсем другое. Попытки смещать сетку вещания тоже окончились неудачей. Контактер действовал оперативнее. Оставшиеся без работы дикторы и комментаторы пытались выступать в разных шоу. Им затыкали рот короткими роликами. С газетами было сложнее, но и туда попадали их материалы. Сима надеялась, что владельцам этих изданий надоест по несколько раз перепечатывать тиражи, и они сдадутся. – Могут, правда, перейти на дедовские способы набора. Вольному воля! – Только интернет-издания избежали общей печальной участи, их оставили для сравнения.
Праздник закончился через три дня, когда, вернувшись домой из школы, Сима обнаружила там отца. С непривычно мрачным видом он сидел за компьютером и щелкал мышкой. На экране быстро менялись страницы новостных сайтов.
– Привет, Пап! Почему ты не на работе? Что-нибудь случилось?
– Случилось! Какая тут работа. Я думаю. По хорошему, надо немедленно продать все что можно, а остальное бросить. Потом срочно купить дом в каком-нибудь медвежьем углу, отрыть и оборудовать там бомбоубежище. Нет! Хватит и противорадиационного укрытия. Закупить продуктов на пару лет, добыть оружия. В больших городах может стать неуютно. Тем более тут в Эстонии. Когда придет мама, я с ней об этом поговорю. – Сима остолбенела. – Так ты не шутишь? Это все серьезно?
– Абсолютно! Ты видела эти странные передачи по ящику, которые появились три дня назад?
Остолбенение перешло в скрытую панику. Похоже, что она опять наломала дров.
– Видела. Они тебе не понравились?
– Почему же, передачи правильные. Только вот последствия. Я думал, что их просто вышибут из эфира за пару часов. А они продолжаются, продолжаются по всему миру, на всех языках. Явно применены технологии на порядок превосходящие известные. Чьи они? Но это так, к слову. Плевать! Пусть хоть марсианские. Важно другое. Мировой элите больно наступили на хвост. Их любимое информационное оружие применено против них самих. С любовью выпестованные планы о «золотом миллиарде» и новом мировом порядке, можно смело списывать в архив. Но и это не главное. Под угрозой оказалась работа Большого Насоса. А вот этого они допустить никак не могут. В воздухе пахнет Апокалипсисом.
– Какой, какой насос? – отец посмотрел на нее как на дурочку. Сима не обиделась. – Не до обид тут.
– Тот самый, по которому на Запад перекачиваются ресурсы со всего мира. В штатах немногим более двухсот миллионов человек, а они потребляю почти половину всех добываемых на планете ресурсов. А есть еще Европа. Без этой ресурсной подпитки они рухнут в одночасье. А ты думала, что высокий тамошний уровень жизни обеспечивается высоким трудолюбием?
– Вовсе и не думала. А что они будут делать?
– А то и будут! Попытаются поуменьшить население Земли на три, четыре миллиарда человек. Собственно они и раньше хотели это сделать. Только постепенно, мягко. Теперь же просто снесут ядерным оружием крупные города в третьем мире. А есть еще биологическое. Вероятно, и России достанется. Впрочем, тут я не уверен. Российские власти у них под контролем. Могут использовать и остатки наших ядерных арсеналов в этой бойне. А добьют нас уже потом как возможных конкурентов. Вероятно чужими руками. Озверевшего после ядерных ударов Востока, например. Кинут нас волкам.
– А когда этот весь ужас произойдет?
– Если эти передачи будут продолжаться? Через месяц, два они вполне созреют для смертоубийства! Я смотрел новости в сети. За всей болтовней и воплями ощущается жуткая паника, страх. Надо спешить, у нас очень мало времени. А теперь иди не мешай мне думать!
Сима пулей вылетела из комнаты и побежала к лифту. Через четыре минуты уже была на базе.
– Контактер, ты слышал мой разговор с отцом. То … что он говорил? Это правда?
– Я все слышал. Такой сценарий развития событий является самым вероятным.
– А почему ты мне ничего не сказал!?! Не предупредил!?!
– Ты меня не спрашивала. – Сима до боли стиснула зубы и мысленно досчитала до десяти.
– Контактер … в дальнейшем … предупреждай меня об наиболее опасных последствиях моих приказов. И об угрожающих событиях в мире … тоже. Понял? И еще, немедленно прекрати все передачи, приостанови работу наших сайтов.
– Я понял! Выполнено.
– Хорошо! А теперь подробно расскажи мне о вооруженных силах НАТО. Особенно об оружии массового поражения.
В течение двух часов Сима разбиралась со структурой ядерной триады, стратегией превентивных ударов, подлетным временем, порядком передачи команд и другими тонкостями. От массы информации и обилия новых терминов гудела голова. Бьющаяся в душе паника не давала расслабиться. Наконец общая картина худо-бедно сложилась в ее мозгу.
– Контактер, ты можешь заблокировать прохождение кодов на пуск ракет? Вывести из строя их компьютеры?
– Если ты требуешь немедленного действия – не могу. Точнее, не могу вывести из строя всю систему. Задача перехвата управления над стратегическими ядерными силами передо мной пока не ставилась. Требуется время, чтобы взять их под контроль. Тут могут быть осложнения. Обеспокоенное примененными нами технологиями, высшее командование США и НАТО приняло определенные меры предосторожности. Коды запуска уже переданы на стартовые позиции ракет. Командиры подводных ракетоносцев и шахтных пусковых установок могут теперь самостоятельно принять решение о пуске. Обычные информационные контакты со всеми стратегическими носителями сведены почти к нулю. Опасаются компьютерных вирусов.
– Чем дальше – тем хуже! У нас мало времени. Что ты можешь предложить?
– Самое быстрое – это просто уничтожить все стратегические носители.
– Да? Звучит заманчиво! А как это можно сделать?
– Их расположение известно, количество ограничено. Даже подводные лодки в море мои спутники фиксируют без труда. Можно переместить на них малые разведчики. В их источниках питания содержится довольно большая энергия. Если разрядить ее всю разом, то это будет эквивалентно взрыву примерно двадцати тонн тротила. Произвести подрыв можно по команде. Обнаружить же их, при нынешнем уровне земной технологии, практически невозможно. Можно уложиться в три часа.
– Приятно слышать! Начинай! Сначала займись ядерной триадой США и их союзников. Потом всей их армией. Пошли своих жучков на каждый их военный корабль, самолет, танк. В штабы, казармы, военные базы, пункты управления, арсеналы. Я хочу, чтобы по команде можно было уничтожить всю их армию вообще. И о военных заводах и лабораториях не забудь. Плюс всякие там спецслужбы, о них тоже позаботься. Мы им покажем, что такое настоящие точечные удары! Если будет попытка запуска ракет с ядерными боеголовками, взрывай все сразу. Если нет – жди моей команды. Российские и китайские ядерные силы постарайся взять под контроль, уничтожать их пока не надо. Сколько времени потребуется на все это?
– Если использовать уже готовых разведчиков, задействованных в других наших программах, то около четырех дней. Если делать новые …
– Другие программы подождут! Не к спеху! Перебрасывай их. Потом наштампуешь новых.
Сима начинала успокаиваться. – Три часа – это не страшно. Теперь можно подумать, как удержать отца, чтобы он не принял поспешных решений. Рассказать ему, что уютный медвежий уголок уже имеется? Нет! Проще взорвать к чертовой бабушке всю американскую армию. Думаю, что это его успокоит. Надо только продержаться еще четыре дня!
Когда она вернулась домой, все семейство уже было в сборе. Оба родителя сидели мрачные, похоже, что их беседа вышла не слишком приятной. Выяснилось, что за время ее отсутствия отец успел позвонить брату в Печоры. Договорился, что тот быстро присмотрит там домик вроде кордона лесника. Потом отец поедет туда сам, оформит бумаги, наймет людей для рытья убежища, которое будет выдавать за погреб. Запасет продукты, наиболее необходимые вещи, инструменты, оружие. Мать в это время продаст дачу. Квартиру в Таллине решили пока не продавать. Мать настояла. В конце концов, до Печор чуть больше двухсот километров. На машине – пустяки. Сима спокойно слушала все эти дебаты, знала, что спорят впустую. Уж она постарается. Постепенно споры улеглись. Мать начала жучить брата за школьные дела, а отец откопал в кладовке пару странных, ярко-красных приборов напоминающих ручные калькуляторы-переростки. Сказал что это карманные дозиметры-радиометры, завалявшиеся дома еще с советских времен, когда он работал в одной интересной конторе и уселся проверять их работоспособность.
Все четыре дня дома ощущалось сильное нервное напряжение. Пару раз отец звонил в Печоры, торопил брата, составлял какие-то списки. На телеящике дорвавшиеся до эфира комментаторы брызгали слюной. – Накопилась видать! – Поэтому, когда Контактер доложил о завершении подготовки, Сима очень обрадовалась. Договорилась еще, что одновременно с взрывом должны будут возобновиться их передачи. Первым по всем каналам будет передано обращение к человечеству разъясняющее суть и причины проведенной акции. Анонимное, правда. Сама же акция была назначена на восемь вечера по среднеевропейскому времени.
Без пяти восемь Сима зашла в гостиную и включила телевизор. Отец продолжал сидеть за компьютером. Когда прервалась текущая передача и пошло подготовленное обращение, он встал, приблизился к телевизору и слушал молча. Дослушав до конца и полюбовавшись свежими кадрами тонущих авианосцев и взрывающихся в воздухе стратегических бомбардировщиков, хмыкнул и вернулся за компьютер. Заинтересованная Сима подошла поближе. Пара щелчков мышки и на экране появилась страница Ганзейского банка. Покопавшись в ящике стола, отец достал пластиковую карточку. Поглядывая в нее начал вводить какие-то коды.
– Что ты делаешь?
– Перевожу в китайские юани наши скромные семейные сбережения. Не мешай мне минутку! … Готово! Хорошая вещь эти мультивалютные счета!
– А зачем?
– А затем! Евро резко упадет и потянет за собой эстонскую крону. О долларе я уж молчу, ему вообще хана.
– И что теперь будет? С миром, человечеством?
– Что будет … что будет? Глобальный бардак будет! Тысячи мелких войн, сотни миллионов трупов. Кризис мировой экономики. Конец западной цивилизации. Голод, эпидемии, резня. Но не бери в голову. Это мелочи. Такая встряска пойдет только на пользу. Самое страшное уже позади. Этим ребятам, которые все устроили, надо памятник поставить. Человечество получило шанс. Дай бог, если им удастся воспользоваться.
Сима почувствовала себя почти счастливой. Хоть на этот раз она не сваляла дурака.
– Ты думаешь, что штатам конец?
– Ага, там одни негры чего стоят. С таким субпассионарным потенциалом – все разнесут, как только дотации им платить перестанут.
– Да ты расист, папуля. Чем тебе негры не угодили?
– Дело не в расизме, – отмахнулся отец. – В штатах идет много разговоров о проблемах с этими … афроамериканцами. «Патриоты» вопят о том, что это они создали ЭТУ страну, всякие там «нигеры» и близко не стояли, а власти носятся с ними как с писаной торбой. Яйцеголовые теоретики долдонят о «интеграции», что, мол, если создать неграм приличные социальные условия, то все проблемы с «черной» преступностью – как рукой снимет. Власть понапринимала законов о защите национальных меньшинств, по которым о неграх (как о покойниках) можно говорить, писать и снимать только хорошее. Квоты в университеты, квоты на административные должности, программы социальной помощи. Сами же афроамериканцы бузят и требуют компенсаций за «историческую несправедливость». А кто они, собственно, есть – афроамериканцы?
Попробуем разобраться с применением теории этногенеза. Пассионарный толчок, вызвавший широкую экспансию племен Банту на юг Африки, привел к их расселению по огромной территории. Коренное население материка, принадлежащее к кайсанской расе, было большей частью уничтожено, а его жалкие остатки (бушмены, готтентоты) загнаны в пустыню Калахари. Заметим, что все это происходило уже в историческое время (практически одновременно с этногенезом славян). К моменту появления в Африке европейских колонизаторов, инерция упомянутого пассионарного толчка была уже практически исчерпана, чем и объясняется поразительная легкость ее завоевания. Новый пассионарный толчок, имеется в виду восстание Зулусских племен, произошел только в ХIХ веке. Это было фатально поздно. Случись такое на пару-тройку веков ранее, и новейшая история Черного Континента была бы совсем иной. А так… генетические линии новых африканских пассионариев прервались под пулями европейцев. Характерный пример того, что реальный процесс этногенеза может быть прерван на любой стадии. Пассионарность пассионарностью, а пушки и ружья против стрел и копий – веский аргумент. В результате Африка представляет собой субпассионарное болото, а ее среднесрочная перспектива достаточно незавидна.