Хогарт Аурелия. Войди в мое сердце

   – А знаете, наверное я все же составлю вам компанию.
   – Простите? – Рон устремил на нее непонимающий взгляд.
   – Я о коктейле, который вы пьете, – пояснила Полли. – Не смешаете ли и мне такой же? – Но в следующую минуту, словно спохватившись, она начала подниматься из-за стола. – Впрочем, что это я… Ведь вы гость, так что это мне следует за вами ухаживать, а не наоборот!
   – Нет-нет, сидите! – поспешно произнес Рон. – Я с удовольствием выполню вашу просьбу.
   Полли опустилась на стул.
   – Собственно, я бы не утруждала вас, но толком не знаю, как делаются коктейли. Вот Мерил по этой части дока!
   – Неужели не знаете? – Было заметно, что Рон искренне удивился. – Что ж, наука несложная, во всяком случае что касается данного коктейля. – Он взял с тележки бокал и бутылку. – Ведь это всего лишь мартини с содовой.
   Полли вдруг почувствовала себя такой дремучей, отсталой от жизни, что впору сравниться с пещерным человеком.
   – Все равно, – пробормотала она. – Существует пропорция, технология приготовления, что-нибудь еще в этом роде…
   Рон на миг задумался.
   – Вообще-то вы правы, встречаются сложные коктейли, правильно смешать которые под силу только опытному бармену. Но у нас, к счастью, иной случай. – Он наклонил было бутылку к бокалу, но задержал руку и взглянул на Полли. – Вы как предпочитаете, посуше или…
   Она покачала головой.
   – Понятия не имею! Более того, вы удивитесь, но я даже не знаю, как это – посуше…
   – Очень просто: чем меньше воды, тем суше. Хотите, сделаю вам пополам – одну часть мартини и одну содовой?
   – Ох нет! Это слишком сухо.
   Рон рассмеялся.
   – Быстро вы постигаете науку! Наверное, вам и экзамены даются без особого труда? – Он кивнул на ноутбук.
   – Когда как, – улыбнулась Полли. Сейчас, когда завязался разговор, она почувствовала себя увереннее. – Если предмет нравится, я на коне, а если не очень, то и я… – Она поморщилась. – Но в общем и целом не жалуюсь. Тем более что это последние мои экзамены, выпускные.
   Слушая Полли, Рон приготовил коктейль. Потом протянул ей.
   – Благодарю, – улыбнулась она, принимая бокал. – Очень любезно с вашей стороны.
   Рон чуть склонил голову набок.
   – Вы умеете держаться.
   Что он хочет этим сказать? – с беспокойством подумала Полли. Возможно, заметил, как меня смущает его присутствие и как я пытаюсь не показать этого?
   Она гордо подняла подбородок.
   – Меня с детства учили вежливости. Что в этом плохого?
   Рассмеявшись, Рон поднял ладони.
   – Ничего! Уверяю вас, ничего… Мне нравятся ваши манеры, только и всего.
   Полли облегченно перевела дух: похоже, волнения напрасны. Но сохранялась необходимость держать марку, а это означало, что следует продолжить разговор, чтобы Рон Френдли не переменил мнения относительно ее манер.
   – Вы… сколько времени планируете пробыть у нас, в Майами? – спросила она, отхлебнув глоток коктейля, но из-за волнения даже толком не ощутив его вкуса.
   Рон сделал то же самое, но в отличие от Полли наслаждаясь содержимым бокала. Затем спокойно произнес:
   – Пока не решил. Неизвестно, как пойдут дела… А почему вы спрашиваете? Не из-за того ли, что я могу помешать вам своим присутствием?
   Полли не ожидала подобного поворота беседы, поэтому слегка растерялась.
   – Вовсе нет! С чего вы взяли, что способны помешать мне?
   – Ну, вам нужно заниматься, а тут в ваш дом вселяется посторонний человек… Конечно, я не собираюсь делать ничего такого, что нарушило бы ход вашей жизни, но тем не менее одно лишь присутствие постороннего человека многих способно выбить из колеи.
   Полли качнула головой.
   – Ко мне это не относится. Живите здесь, сколько хотите… Все равно я не считаю этот дом своим, – добавила она после паузы.
   Бровь Рона удивленно поползла вверх.
   – В самом деле? Но, насколько мне известно, это дом ваших родителей?
   – Вот именно, родителей. Не мой. О собственном доме я пока могу лишь мечтать. Ну да ничего, вот закончу учебу, только Мерил меня здесь и увидит. Пока был жив отец, я еще могла тут находиться, а сейчас… – Не договорив, Полли махнула рукой.
   Повисла пауза. Правда, Полли как-то даже не обратила на это внимания. Попивая коктейль, она думала о чем-то своем и не замечала, что Рон наблюдает за ней. Наконец он осторожно спросил:
   – Насколько понимаю, у вас с матерью… э-э… не особенно теплые отношения?
   Полли вскинула на него взгляд.
   – С Мерил? Нет, не особенно. Она так и не захотела сменить амплуа манекенщицы на роль матери. Вероятно, у нее никогда и не было подобного намерения.
   – Вот как? – задумчиво протянул Рон.
   Полли вздохнула.
   – Увы! Видите ли, в молодости Мерил была очень красива… Впрочем, в этом смысле она до сих пор остается на высоте. Думаю, со мной согласится всякий, кто видел ее. Вы, например. Ведь согласитесь?
   – Разумеется. Мерил очень красива. – Рон улыбнулся. – А вы вся в нее.
   – Ничего подобного! – живо возразила Полли.
   Он едва заметно пожал плечами.
   – Но я же вижу. Разница лишь в том, что вы, кажется, еще красивее, чем ваша мать.
   Произнося эти слова, Рон машинально покосился на дверь гостиной, словно проверяя, не идет ли та, чьи достоинства и недостатки они с Полли обсуждают.
   – Что касается внешности, вы, конечно, правы. Но в остальном я больше похожа на отца.
   – Жаль, что я не был с ним знаком, – заметил Рон. – Иначе имел бы возможность сравнивать. Зато могу сказать, на кого вы точно не похожи.
   Заинтригованная Полли повернулась к нему.
   – На кого?
   – На большинство девушек Майами.
   Полли заморгала.
   – Это вы о чем?
   Несколько мгновений Рон откровенно любовался ею, потом произнес:
   – Девушки Майами щеголяют в босоножках, состоящих почти из одних ремешков, подметок и высоченных шпилек, и выглядят в этой обувке просто обворожительно. Кроме того, у них браслеты на щиколотках и кольца на пальцах ног. А еще они предпочитают одежду, которая льнет к телу как вторая кожа, но не закрывает живот. – Рон обежал взглядом стройную фигуру Полли. – Вы же предпочитаете совсем другой стиль.
   Она задумчиво взглянула на свои удобные, но почти лишенные каблуков босоножки, которые скорее следовало бы назвать сандалиями, и подумала о том, что в отличие от Мерил абсолютно равнодушна к веяниям моды. Затем она представила себя с голым животом и хихикнула.
   Глядя на нее, улыбнулся и Рон.
   – Что вас так развеселило?
   – Просто вдруг увидела себя, как вы описываете – с голым животом, с браслетами и кольцами на ногах и в босоножках, которые неизвестно на чем держатся и в которых ходишь, будто на цыпочках!
   Рон на минуту задержал на ней взгляд.
   – А что, очень даже неплохо, вам бы подошло. Более того, вы выглядели бы божественно!
   Уловив в его голосе хрипловатые, окрашенные чувственностью нотки, Полли вновь смутилась. Не столько от звуков этого волнующего голоса, сколько из-за реакции собственного тела. Ее бросило сначала в жар, потом в холод, а лицо в первую минуту вспыхнуло, но затем стало белее мела.
   Впрочем, не исключено, что все это существовало лишь в воображении Полли, потому что Рон смотрел на нее с явным обожанием и в его глазах не читалось ни удивления, ни каких-либо иных подобных эмоций.
   И все же он, по-видимому, заметил смущение Полли, потому что поспешил переменить тему:
   – Честно говоря, мне немного странно, что с таким отношением к Мерил, своей матери, вы все еще живете с ней под одной крышей.
   Полли в этот момент думала совсем о другом – о самом Роне, если точнее, – поэтому даже не сразу проникла в суть того, что он говорит.
   – Э-э… под одной крышей с Мерил? Ах вы об этом… Видите ли, мой отец, когда еще был жив, взял с меня слово, что я не покину этот дом до тех пор, пока не окончу университет. Поэтому я и сказала, что, как только сдам экзамены, тут же сниму себе отдельное жилье.
   – Неужели ваши отношения с Мерил настолько плохи?
   Прежде чем ответить, Полли задумалась.
   – Они не то чтобы плохи, а… словом, они никакие. Ни хорошие, ни плохие. И так было всегда.
   Среди растений прошелестел ветерок, затем, будто играя, подхватил несколько капель воды, лившейся в фонтан из пасти неведомого зверя, и швырнул на оголенную руку Полли. Та слегка вздрогнула, машинально оглянулась, но сразу поняла, в чем дело, и смахнула влагу.
   Рон наблюдал за ее действиями с видом человека, любующегося каким-нибудь красивым, не осознающим собственной грациозности животным. Спустя некоторое время он спросил:
   – Как давно умер ваш отец?
   Немного помолчав и подавив печальный вздох, Полли произнесла:
   – Около двух лет назад.
   Рон сочувственно кивнул.
   – И вы до сих пор не можете смириться с утратой?
   Она снова вздохнула, на этот раз явно.
   – Для меня папа был самым близким человеком. Многому меня научил… Мы с ним часто разговаривали… и вообще… – Голос Полли едва заметно дрогнул, она кашлянула, отвернулась и украдкой утерла слезу. Ей не хотелось показывать слабость перед гостем, тем более перед таким!
   – Вижу, вы очень любили отца, – тихо обронил он.
   – Его невозможно было не любить.
   – И вы… как бы это сказать… Впрочем, даже не знаю, стоит ли говорить.
   – Уж говорите! – усмехнулась Полли. – Все равно вы меня заинтриговали.
   – Ну, мне пришло в голову, что вы не считали Мерил ровней своему отцу, – произнес Рон, пристально глядя на нее. – Простите, если мои слова все-таки задевают вас.
   Полли машинально нажала на несколько клавиш ноутбука, закрыв не нужное в данный момент приложение, и посмотрела на Рона.
   – Если я правильно понимаю, вы намекаете на то, что с моей стороны имела место банальная ревность?
   Тот откинулся на спинку стула.
   – Я не совсем это имел в виду, но если угодно – да.
   Полли кивнула.
   – Благодарю за прямоту.
   – Значит, вы признаете, что я прав?
   – И да и нет, – уклончиво усмехнулась она.
   Теперь уже Рон с любопытством взглянул на нее.
   – Не поясните, что под этим скрывается?
   – Видите ли, все несколько глубже, чем кажется. Дело не в том – или не только в том, – что я, как капризный ребенок, хотела, чтобы папа любил только меня. Существовало еще кое-что. Когда мой отец женился на Мерил, она была манекенщицей и данный факт его не смущал. А когда я захотела стать…
   – Что?! – не удержавшись, воскликнул Рон. – Вы собирались пойти по стопам Мерил?
   Она состроила презрительную гримасу.
   – Ну уж нет! Чтобы менять шмотки и дефилировать по подиуму, много ума не нужно. У меня была другая мечта.
   – Стать кинозвездой?
   Рон и сам не знал, почему произнес именно это, однако, судя по тому, как мгновенно напряглась Полли, в его словах содержалось зерно истины.
   – Откуда вы знаете? Мерил сказала?
   – Нет, – качнул Рон головой. – Она бы и не успела это сделать.
   – Значит, Шейла.
   – Да нет же! Никто мне ничего не говорил.
   Полли смерила его подозрительным взглядом.
   – Тем не менее вам известно, о чем я мечтаю!
   Рон качнул головой.
   – Поверьте, я произнес это по наитию. На самом деле мне ничего не известно. – Чуть помедлив, он добавил: – Но теперь я понемногу начинаю понимать суть ваших отношений с Мерил и отцом.
   – Он ничего не имел против ее прогулок по подиуму, а мне лишь после долгих уговоров разрешал выйти на сцену для участия в школьном спектакле! – отведя взгляд в сторону, мрачно пробормотала Полли.
   – Но все-таки это их личное дело, – заметил Рон. – Ваших родителей, я имею в виду.
   – Готова согласиться… если бы только здесь не просматривалось нечто наподобие двойной морали.
   Рон усмехнулся.
   – А не слишком ли вы категоричны в выводах?
   – Категорична? Допустим. Но почему Мерил можно то, чего нельзя мне?
   – У меня есть один подходящий довод.
   – Например?
   – Мерил взрослый человек, и даже несмотря на то, что являлась женой вашего отца – и вашей матерью, разумеется, – она вольна была поступать, как сочтет нужным. Вы же еще учились в школе, как сами только что сказали.
   – Верно, – кивнула Полли. – К счастью, те времена в прошлом. Сейчас я сама взрослый человек, поэтому поступлю так, как сочту нужным. Вот сдам экзамены и…
   – И вам не жалко будет оставлять Мерил в одиночестве? – спросил Рон.
   Полли рассмеялась.
   – Уж кому-кому, а ей одиночество не грозит! У нее и сейчас есть приятель – Реджи Браун.
   – Из местных?
   – Нет, из Чикаго. Курортник. Приехал сюда поправить здоровье. Они с Мерил познакомились в спа-салоне Шейлы, куда Реджи Браун ходит принимать минеральные ванны.
   Рон вновь внимательно посмотрел на Полли.
   – Вас раздражает, что у Мерил появился мужчина?
   Она пожала плечами.
   – По большому счету мне до этого нет никакого дела. Я лишь жду не дождусь, когда кончится это… – она кивнула на ноутбук, – и начнется настоящая жизнь.
   – Понятно… – протянул Рон.

4

   Глотнув еще коктейля, он с минуту наблюдал за игрой струй фонтана, потом принялся рассматривать то ли дракона, то ли какую-то фантасмагорическую рыбину, неутомимо низвергавшую воду из губастой пасти.
   В свою очередь Полли тайком разглядывала его самого – поблескивающие в лучах вечернего солнца темные, стриженные ежиком волосы, карие глаза, четко очерченные губы, твердый подбородок, сильные руки, длинные пальцы, в которых бокал выглядел особенно хрупким.
   Наконец Рон пошевелился, изменяя положение, и перевел взгляд на Полли.
   – Значит, с местом проживания вы определились…
   – Лишь теоретически, квартиру еще предстоит искать.
   – Это ясно, – кивнул он. – Я хотел спросить, чем вы намерены заняться по окончании университета.
   Полли с едва заметным раздражением дернула плечом.
   – Как раз здесь вопросов нет, все давно решено. Для начала я сделаю то, о чем мечтал мой отец: вольюсь в наш семейный бизнес.
   Рон слушал с нескрываемым интересом.
   – Гм… и что же под этим подразумевается?
   – Ну, пойду работать на наш завод минеральных вод, а дальше видно будет.
   – В качестве кого, если не секрет?
   Зачем-то опустив взгляд на монитор ноутбука, Полли произнесла:
   – Мерил держит для меня должность своего заместителя. Спит и видит, как бы свалить на кого-нибудь дела. Впрочем, бизнесом и сейчас занимается не столько она, сколько менеджеры. – Немного помолчав, Полли добавила: – А может, оно и к лучшему, иначе под руководством Мерил завод давно бы развалился.
   – Что было бы обидно, – заметил Рон. – Насколько я успел рассмотреть, завод у вас неплохой. А здание офиса, так просто шедевр авангардной архитектуры.
   Полли быстро взглянула на него.
   – Вы были на нашем заводе?
   Он улыбнулся, чуть снисходительно.
   – Отправился туда первым делом, как только прилетел в Майами. Мерил находилась там, поэтому мне оставалось лишь представиться.
   – Как, разве она… – удивленно начала было Полли, потом ее лицо прояснилось. – Ах да, действительно. Сегодня Мерил ездила на завод. Хм, вам повезло, она не так уж часто там бывает.
   Рон пожал плечами.
   – Я бы созвонился с ней. Шейла дала мне номер ее телефона.
   И правда, подумала Полли, ведь все это завертелось с подачи Шейлы.
   Неожиданно она испытала приступ зависти к Шейле. Та знакома с таким красивым, обаятельным и интересным во всех смыслах человеком, как Рон Френдли!
   И почему среди моего окружения нет таких мужчин! – промчалось в ее голове. Вот и этот побудет здесь немного, а потом вернется к себе в Вашингтон…
   В следующую минуту Полли стало неловко перед самой собой. Ведь она без пяти минут невеста Дастина Майнера, а думает о другом мужчине. Нехорошо это…
   Удивленная тем, какие мысли приходят ей в голову, Полли несколько минут пыталась разобраться в себе. Все это время за столом царила тишина. Наконец, сообразив, что молчание затянулось, Полли принялась лихорадочно искать тему для продолжения разговора. В конце концов, не нашла ничего лучшего, как спросить:
   – А вы… э-э… родом из Вашингтона?
   Откинувшись на спинку стула, Рон повертел в руках бокал.
   – Нет, я родился в Лондоне. А уж потом меня перевезли в Вашингтон.
   – Ваши родители решили переехать туда?
   Прежде чем ответить, Рон вновь немного помедлил.
   – Алекс Френдли забрал в Вашингтон мою мать. Ну и меня, разумеется, тоже.
   Полли сморщила лоб, пытаясь разобраться в сути сказанного. Слова Рона показались ей странноватыми.
   – Алекс Френдли… Это ваш отец?
   Рон сначала отрицательно качнул головой, но потом подумал и кивнул.
   – Можно сказать, отец. Ведь Алекс Френдли усыновил меня, дал свою фамилию и научил практически всему, что я сейчас умею. Но прежде всего, конечно, его интересовала моя мать.
   – А, так вы… – Полли замялась, и, пока подбирала слова, Рон произнес:
   – Своего настоящего отца я не знал. Вдобавок моя мать избегала разговоров о нем. Когда мне было четыре года, в нее влюбился Алекс Френдли, крупный бизнесмен из Америки. Мать работала в его лондонском офисе. Она не сразу дала согласие стать женой Алекса, но в конце концов они поженились и уехали в Вашингтон. Вместе со мной. – Он улыбнулся, глядя на Полли. – Вот такая история.
   Та сочувственно вздохнула.
   – Наверное, это нелегко – расти, осознавая, что тебя воспитывает не родной отец…
   – Справедливости ради должен сказать, что Алекс всегда относился ко мне очень хорошо. Наверное, многие дети даже позавидовали бы мне, особенно те, что росли в неблагополучных семьях.
   Полли очень хотелось выяснить, женат ли сам Рон, но прямо спросить об этом она не решилась.
   – Позже выяснилось, что у Алекса и моей матери не может быть детей, о чем они очень сожалели. И всю любовь они направили на меня.
   – То есть вы заменили Алексу ребенка, которого он не мог иметь? – спросила Полли, хотя это было совсем не то, что вертелось у нее на языке.
   – Надеюсь, – улыбнулся Рон. – Алекс не из тех, кто балует детей, но я всегда ощущал его доброе отношение. И платил той же монетой. Мы до сих пор часто видимся, хотя Алекс отошел от дел.
   – А ваша мама жива?
   Рон кивнул.
   – Они с Алексом живут на вилле в Нью-Джерси.
   – А…
   Задать очередной вопрос Полли не успела. Ведущая в гостиную дверь отворилась, и во внутренний дворик шагнули сразу две дамы – Мерил и Шейла. Последнюю Полли не ожидала увидеть. Как всегда, та была весела, элегантна и с замысловатой прической. Едва взглянув на нее, Полли вспомнила слова Рона о том, как выглядят девушки Майами. И хотя Шейла давно вышла из девического возраста – они с Мерил были почти ровесницы, – но выглядела именно так, как описал Рон, за исключением разве что обнаженного живота. По сравнению с ней Полли смотрелась как Золушка после двенадцатого удара часов.
   Едва увидев Рона, Шейла направилась к нему.
   – О, мой дорогой, ты приехал! – Она сияла как омывающие Майами воды залива Бискейн под утренним солнцем. – Как я рада, что наконец-то вижу тебя!
   Рон поднялся и шагнул ей навстречу.
   – Шейла, дорогая!
   Дальше произошло нечто странное, по крайней мере для Полли: Шейла приблизилась к Рону вплотную, обняла и поцеловала в губы. Затем взяла его за руку и потянула на скамейку. Потом, когда они уселись, защебетала:
   – Я так удивилась, когда Мерил позвонила мне в салон и сказала, что ты не только уже в Майами, но в ее доме! Услышав в телефонной трубке ее голос, я в первую минуту подумала, что она звонит по нашим делам. Ведь Мерил поставляет моему салону минеральную воду для ванн, как прежде делал ее покойный супруг, бедняжка Стив.
   Шейла скорбно покивала, устремив взгляд на Мерил, которая в эту минуту наливала в бокалы виски, чтобы затем разбавить содовой. И Мерил и Шейла давно знали вкусы друг друга.
   – Мне удалось выкроить время раньше, чем я предполагал, – сдержанно пояснил Рон – Поэтому я прилетел сегодня, а не в среду, как мы договаривались.
   Шейла похлопала его по руке.
   – Замечательно, дорогой. Надеюсь, ты будешь здесь не только работать, но и отдыхать. Обещай, что непременно заглянешь в мой салон. Я велю приготовить тебе такую ванну, после которой ты будто заново родишься! А еще у меня работают прекрасные массажисты и…
   – Хорошо, обсудим это позже, – мягко прервал ее Рон. – Вообще-то я настроен плотно поработать с заводской документацией.
   – Да-да, понимаю, для того я и просила тебя приехать сюда, – быстро произнесла Шейла. В следующую минуту ее глаза блеснули. – Но все-таки это Майами! Сюда специально едут отдыхать.
   Рон улыбнулся.
   – Мой случай – исключение.
   Уголки подкрашенных вишневой помадой губ Шейлы тоже приподнялись в усмешке.
   – О, думаю, ты станешь на многое смотреть иначе, проведя здесь несколько дней. – Затем, очевидно решив сменить тему, она произнесла: – Сколько же мы не виделись? И не вспомнить… Мне не терпится узнать, как ты жил, как…
   – Простите, я вас покину. – Полли закрыла ноутбук и встала из-за стола. – Надеюсь, никто не обидится?
   Мерил взглянула на нее.
   – Минут через двадцать приходи в столовую – Фейт подаст ужин.
   – Ох нет, ужинайте без меня.
   – Почему, дорогая?
   – Я не могу остаться. У меня… э-э… назначена встреча. Вернее, свидание.
   – Вот как? – нахмурилась Мерил. Однако в следующее мгновение заулыбалась. – А, понимаю… К Дастину спешишь?
   У Полли не было никакого свидания, но она кивнула.
   – Да.
   Ее почему-то сильно задело то, как с Роном обращалась Шейла. Настолько фамильярное поведение поневоле порождало вопрос, как далеко зашло знакомство этих двоих. Может, они не просто знакомые, а любовники?
   Строго говоря, Полли не должны были волновать подобные вопросы… но почему-то волновали. Поэтому она приняла единство верное в данный момент решение – удалиться. Пусть даже для этого пришлось солгать.
   – Успехов вам.
   Полли вздрогнула, услышав эту фразу, потому что произнес ее Рон.
   Их глаза встретились. Он смотрел, чуть прищурившись, и его взгляд будто проникал в самую душу, в ее наиболее отдаленные уголки, туда, где поднялась и зашевелилась черная тень ревности.
   Кажется, он понял, что со мной происходит! – промчалась в мозгу Полли паническая мысль.
   Опустив взгляд, она взяла ноутбук и поспешила в дом.
 
   Так началась жизнь с Роном Френдли под одной крышей.
   Правда, как-то так получалось, что Полли, хоть и думала постоянно о госте, самого его почти не видела. Он просыпался на рассвете и покидал дом, не тратя времени на завтрак. Возможно, просто не привык есть в столь ранний час. Зато позже мог перекусить где угодно – в Майами было столько кафе, ресторанов, бистро и пиццерий, что от одних вывесок рябило в глазах.
   Полли тоже по утрам не валялась в постели, тем не менее с Роном не сталкивалась. Возможно, просто не пересекались их пути, ведь дом был большой, к тому же Рон жил в той его части, где был отдельный вход. И, как догадывалась Полли, Мерил дала Рону ключ от той двери.
   Разумеется, Полли могла спросить мать прямо, но зачем? Чтобы вызвать шквал встречных вопросов?
   Целыми днями Рон пропадал на заводе минеральных вод и безалкогольных напитков – где, по словам Дастина, ему выделили кабинет, – а по вечерам приезжал так поздно, что Полли уже укладывалась спать. Лишь иногда ей удавалось услышать, как хлопала входная дверь, но чаще всего Рон возвращался бесшумно.
   Надо сказать, что в каком-то смысле Полли даже радовалась отсутствию встреч с Роном. Она почти не сомневалась в том, что он привык к легкости в отношениях с женщинами, ведь наверняка в его жизни их было немало. И если бы Полли встречалась с ним каждый день, он, будучи человеком проницательным – в чем сомневаться не приходилось, – быстро сообразил бы, что она заинтересовалась им. Что затем последовало бы, догадаться нетрудно. Короткий период ухаживаний, постель, а потом долгий период разочарования и слез – последнее для Полли, потому что Рон вряд ли придаст значение мимолетному флирту, приключившемуся в курортном городе Майами. И забудет Полли, едва вернувшись в Вашингтон, то есть домой, к привычной жизни.
   Что ему какая-то заканчивающая учебу студентка?
   А вот она, Полли, другое дело! Если отпустить поводья и дать себе расслабиться, можно окончательно потерять голову. И так нет спасения от мыслей, что день и ночь роятся в голове – все вокруг одного предмета, вокруг Рона, – а ведь может быть еще хуже.
   Днем-то еще ничего, можно было чем-то отвлечься. Ночью же бесконечные размышления имели свойство превращаться в сны. Засыпая, Полли теряла возможность контролировать себя и ее воображение обретало полную свободу. Случалось, до самого утра оно рисовало такие яркие и сочные картины, что, сама того не осознавая, Полли даже постанывала от удовольствия. Чаще всего виделся ей один и тот же сон, лишь в разных вариациях – будто бы период ухаживаний позади и она находится в постели с Роном. В его объятиях. Изнывая от горячечного шепота, откровенных прикосновений, интимных ласк. Сгорая от желания слиться с Роном воедино.
   Случалось, после подобных сновидений Полли вскидывалась в постели, открывала глаза, но видения продолжались в окружающей темноте и не было никакой возможности отделаться от них.
   Правда, Полли не очень-то к этому и стремилась, потому что ночные грезы завораживали ее.
   С другой стороны, Полли понимала, какую угрозу таит в себе потакание разгулявшейся фантазии.
   В итоге она все-таки пришла к выводу, что от наваждения следует избавиться. Это простое на первый взгляд решение потребовало немалых усилий, однако желание вновь почувствовать себя свободной перевесило все остальное.
   Однако дни шли, а старания Полли плодов не приносили. Наоборот, она все больше влюблялась в Рона, а о Дастине, которого Мерил прочила ей в женихи, вспоминала все реже.
   Несмотря на всю его обходительность, Дастина даже смешно было сравнивать с Роном.
   Словом Полли погружалась в необычные для нее чувства все глубже, осознавала опасность подобного эксперимента, но ничего не могла с собой поделать.
   Наконец настал день, когда она вспомнила, что так и не выяснила, в каком статусе пребывает Рон Френдли: холостяк он или женатый, обремененный семьей человек? В первом случае у нее был шанс сблизиться с Роном, а во втором… Конечно, сблизиться они могли, но рассчитывать на серьезные отношения Полли не приходилось. Становиться же для Рона развлечением она не хотела – даже несмотря на то, что страстно жаждала его прикосновений, поцелуев, объятий – словом, всего. Какая-то крохотная часть ее сознания сохраняла трезвость вопреки желаниям плоти. На нее не действовала даже непроницаемая пелена чувственности, в последнее время окутывавшая мозг Полли. Желание заняться с Роном любовью сводило ее с ума, однако неизвестность являлась сильным сдерживающим фактором.
   Полли не заметила на руке Рона обручального кольца, но это еще ничего означало: многие женатые мужчины просто не носят его, потому что им или не нравятся подобные украшения, или претит идея демонстрации принадлежности какой-то одной женщине. Так что предмет вожделенных грез Полли вполне мог оказаться чьим-нибудь супругом.
   Впрочем, если даже Рон холост, это еще не означает, что у него нет женщины, в отношении которой он строит серьезные планы. Данное соображение тоже сильно снижало шансы Полли на успех.
   Что же делать?
   Этот вопрос не давал Полли покоя ни днем ни ночью, но ответа она не находила.

5

   Однажды, сидя за завтраком – который для Полли был скорее ланчем, потому что завтракала она обычно раньше, – Мерил как бы между прочим поинтересовалась:
   – У тебя с Дастином все нормально?
   Полли на миг замерла, не донеся до рта сандвич с бужениной, салатным перцем и майонезом.
   – Да. А почему ты спрашиваешь?
   Мерил отпила глоток кофе без кофеина.
   – Мне показалось, что он давно у нас не показывался.
   Полли сдержанно вздохнула.
   – Я нарочно не приглашала его, ведь у меня сейчас напряженный период, окончание университета, так что сама понимаешь…
   – Да-да, разумеется, – кивнула Мерил. – Если дело в этом, то…
   «Дело», конечно, было в другом: с тех пор как Полли познакомилась с Роном, она сознательно старалась держать Дастина на расстоянии. Но признаться в этом Мерил у нее не хватало духу, ведь та смотрела на Дастина, как на будущего зятя. Более того – как на человека, которому суждено возглавить семейный бизнес.
   И тут, словно подслушав мысли Полли, Мерил произнесла:
   – По-моему, потом ты должна будешь как-то компенсировать Дастину недостаток внимания. Иначе парень может обидеться, а это нехорошо. Вам предстоит долгая совместная жизнь, поэтому все недоразумения следует улаживать в самом начале.
   Полли покосилась на Мерил с удивлением. Откуда вдруг у матери взялась подобная мудрость? Пусть житейская, все равно для Мерил это своего рода вершина. Кроме того, подобные высказывания совершенно не в ее духе.
   Неужели она настолько обеспокоена охлаждением моих отношений с Дастином? – промелькнуло в мозгу Полли.
   – Ты согласна со мной? – спросила Мерил, испытующе глядя на нее.
   Полли изобразила улыбку.
   – Конечно. С этим трудно не согласиться. Постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы Дастин не почувствовал себя ущемленным.
   – Молодец, – одобрительно обронила Мерил и продолжила завтрак.
   Видя, что она как будто успокоилась, Полли выждала некоторое время, потом осторожно спросила: