Техник обреченно вздохнул.
– Вот и они, – сказал он подавленно. – Теперь побудки не избежать.
Гартман тоже вздохнул. Он не смотрел в сторону Штерна, но техник все же заметил, что лицо командира стало необыкновенно озабоченным.
– Да, – выдохнул лейтенант. Потом заметным усилием заставил себя повернуться к напарнику и вымученно улыбнулся. – Держите ухо востро, Штерн, – приказал он. – Я ухожу. Нужно позаботиться о наших гостях… Надеюсь, – добавил он после короткой паузы уже иным тоном, – они стоят того, чтобы получить из-за них столько неприятностей.
Черити показалось, что она попала не туда, куда нужно. Она ожидала увидеть голую бетонную камеру. Но комната, где теперь находилась Лейрд, если не брать во внимание отсутствие окна, сделала бы честь любому хорошему отелю: стены были отделаны имитирующим дерево пластиковым покрытием, мебели оказалось не много, но вся она была выбрана со вкусом. На одной из стен – огромное цветное фото, панорама какого-то города. Внимание Черити сразу же привлек огромный кафедральный собор с двумя остроконечными башнями, возвышающийся перед сверкающей лентой реки. Потом Лейрд заметила седовласого мужчину, сидящего за письменным столом в огромном кожаном кресле и изучающего свою гостью холодным, равнодушным взглядом.
– Полагаю, вы и есть лейтенант Гартман? – сказала Черити.
Человек кивнул и, приглашая сесть, указал рукой на маленький диванчик, стоявший у стены рядом с дверью.
– Не спрашиваю, как вы себя чувствуете, капитан, – начал незнакомец.
– Наверное, так, как выгляжу, – пошутила Черити.
Гартман постарался изобразить на лице сочувственную улыбку.
– Так плохо?
– А что, я очень плохо выгляжу?
Гартман снова улыбнулся и кивнул.
– Да, знаю. Это шоковое оружие – отвратительная вещь. Сам имел удовольствие два раза… – он махнул рукой. – Но оставим это. Будем серьезны. Итак, как ваши дела? вы ранены?
– Нет, – ответила Черити. – Почему ваши люди стреляли в нас?
– К сожалению, избежать этого было нельзя, – успокаивающим тоном произнес Гартман. – Им нужно было выбирать: смотреть, как вас и ваших друзей поедают крысы, или дать заградительный огонь на весь коридор. Смею надеяться, что после всего случившегося решение моих ребят будет одобрено вами, капитан Лейрд.
– Это имеет какое-то значение?
– Нет, – спокойно ответил Гартман. Показалось, будто он хотел что-то добавить, но внезапно передумал.
Несколько секунд он очень внимательно, без всякого напряжения осматривал гостью. Потом наклонился и взял что-то с письменного стола. Черити увидела свой личный знак. Рука потянулась к шее: раньше там была тонкая цепочка от него. Теперь она исчезла.
– Капитан Черити Лейрд, – прочитал Гартман. – Военно-космические силы США, – он посмотрел на нее вопросительно, но не выказывая при этом видимого интереса. – Это не подделка?
Сначала она решила не отвечать, потом взяла себя в руки и проглотила вертевшуюся на языке колкость.
– Посчитай вы этот знак подделкой, думаю, меня уже не было бы в живых.
Кивнув, Гартман положил знак на письменный стол.
– Верно, – невозмутимо заметил лейтенант. – Сколько лет вы уже бодрствуете?
На этот раз Черити действительно удивилась.
– Вам… известно?
– Естественно, – с легкой обидой ответил Гартман. – Судя по удостоверению, вам восемьдесят шесть лет, капитан. Но вы выглядите значительно моложе. Я… – он замолчал, нахмурился и посмотрел на нее с нескрываемым интересом. – Лейрд, – произнес он уже другим, задумчивым, тоном. – Черити Лейрд. Это ведь вы тогда обнаружили корабль.
– Я была в первой экспедиции, вы правы, – она смотрела на собеседника без тени улыбки. – Некоторые даже утверждали, будто это я его вызвала.
– Что за чушь! – возмутился Гартман. – Вы легли в анабиоз? Кому еще, кроме вас, удалось это?
Черити ответила не сразу.
– На нашей базе… никому. Никому, кроме меня. Мне же просто повезло.
Она не знала, стоит ли рассказывать о Стоуне, и решила не делать этого.
– Повезло? – Гартман тихо и уже не шутя рассмеялся. – Ну ладно… Оставим это. Ваша база?
– СС note 1ноль один, – ответила Черити. – Правительственный бункер, – она обвела комнату рукой. – А это что за чудо? Что-нибудь подобное?
Гартман не ответил.
– Когда вы очнулись? Как попали в Германию?
Что-то в тоне этого человека сбивало Черити с толку: несмотря на холодность и показное безразличие, Гартмана нельзя было назвать недружелюбным. Она чувствовала, что ее нового знакомого что-то сильно угнетает.
– Это долгая история, – уклонилась Черити. – Охотно поведаю вам ее. Но как-нибудь в другой раз. Что с моими спутниками?
– Не волнуйтесь. С ними все в порядке, – успокоил Гартман и, к удивлению Лейрд, прекратил требовать объяснений.
Вместо этого он добавил:
– Большинство из ваших товарищей еще не пришло в себя. Вы – единственная. Конечно, не считая того парня.
– Кайла?
– Кто он? Дерьмоед?
– Не знаю, что именно вы подразумеваете под этим словом, – резко начала Черити, – но он – мой ДРУГ.
– Друг? А разве вас никто не предупредил, что в наше время стоит внимательнее относиться к выбору друзей?
Черити уже готова была взорваться, но Гартман сделал предостерегающий жест и стал говорить более мягким тоном.
– Извините, если я показался вам слишком грубым, капитан Лейрд. Но вы поймете, в чем дело, когда все узнаете. У нас сейчас несколько… – он помедлил, – несколько напряженная ситуация, – выговорил он наконец. – И я должен знать, какую роль в ней играете вы. Утренняя бомбардировка как-то связана с вами, верно?
Внутренний голос шептал Черити, что лучше оставить этот вопрос без ответа. Другой внутренний подсказывал, что Гартман совсем не тот человек, которого можно вот так, запросто, обмануть.
– Боюсь, что да, – вздохнула она. – Бомбили нас.
– Почему? – удивился Гартман.
– Полагаю, – с иронией сказала Черити, – муравьям не по вкусу, когда у них угоняют глайдеры.
Гартман удивленно вскинул вверх левую бровь, но продолжать не спешил. Он поудобнее откинулся в кресле и соединил разведенные пальцы своих ладоней.
– Так вы с глайдера, который недавно сбили?
– С информацией у вас все в порядке, господин лейтенант, – заметила Черити. Гартман холодно улыбнулся.
– Только благодаря этому мы все еще и существуем. Однако угон глайдера, по-моему, – недостаточный повод, чтобы испепелить с помощью атомных бомб полгорода.
– Но я же объясняла вам, – осторожно возразила Черити, – это длинная история.
Движением головы она показала на свой медальон, все еще лежавший на столе Гартмана.
– Мой медальон имеет к ней некоторое отношение. Можно забрать?
Черити протянула руку, помедлила, пока Гартман не кивнул, и взяла со стола плоский кусочек металла. Вернув медальон туда, где ему положено было находиться – на тоненькую цепочку на шее, Черити без всякой видимой причины почувствовала себя увереннее.
На стене загудел экран связи. Гартман повернул кресло и протянул руку. Черити рассчитывала, что сейчас заработает монитор, однако лейтенант, не думая включать прибор, взял старомодную телефонную трубку и коротко произнес: «Да?»
Гартман слушал, и лицо его мрачнело с каждым словом, сказанным на другом конце провода. Сам лейтенант не произнес ни звука и, через пару минут повесив трубку, обернулся к Черити. Лицо его снова стало непроницаемым. В эту минуту Гартман был похож на бизнесмена, который, еще не решив, как относиться к своему партнеру, пытается его проверить.
– Боюсь, нам придется отложить беседу, – сказал лейтенант. – Может, это и к лучшему. Уверен: у вас есть, что рассказать. О многом вы хотели бы узнать сами. А у меня нет времени по пять раз спрашивать о каждой мелочи.
Он поднялся и прошел вдоль стола. Черити тоже встала.
– Лейтенант Фельс покажет вам комнату, – добавил Гартман перед тем, как выйти. – Боюсь, она не покажется вам роскошной. И все же, там будет поудобнее, чем на сбитом моронами глайдере.
Глава 6
– Вот и они, – сказал он подавленно. – Теперь побудки не избежать.
Гартман тоже вздохнул. Он не смотрел в сторону Штерна, но техник все же заметил, что лицо командира стало необыкновенно озабоченным.
– Да, – выдохнул лейтенант. Потом заметным усилием заставил себя повернуться к напарнику и вымученно улыбнулся. – Держите ухо востро, Штерн, – приказал он. – Я ухожу. Нужно позаботиться о наших гостях… Надеюсь, – добавил он после короткой паузы уже иным тоном, – они стоят того, чтобы получить из-за них столько неприятностей.
* * *
По короткой лестнице со ступенями из неровно залитого бетона они поднялись во второй, более широкий, коридор со множеством дверей по сторонам. Фельс явно направлялся в самый конец. Когда они приблизились, нужная дверь с легким гудением отодвинулась. Фельс остановился и сделал приглашающий жест рукой. Немного помедлив, Черити прошла вперед. Дверь за ней автоматически закрылась, послышался слабый металлический лязг сработавшего замка.Черити показалось, что она попала не туда, куда нужно. Она ожидала увидеть голую бетонную камеру. Но комната, где теперь находилась Лейрд, если не брать во внимание отсутствие окна, сделала бы честь любому хорошему отелю: стены были отделаны имитирующим дерево пластиковым покрытием, мебели оказалось не много, но вся она была выбрана со вкусом. На одной из стен – огромное цветное фото, панорама какого-то города. Внимание Черити сразу же привлек огромный кафедральный собор с двумя остроконечными башнями, возвышающийся перед сверкающей лентой реки. Потом Лейрд заметила седовласого мужчину, сидящего за письменным столом в огромном кожаном кресле и изучающего свою гостью холодным, равнодушным взглядом.
– Полагаю, вы и есть лейтенант Гартман? – сказала Черити.
Человек кивнул и, приглашая сесть, указал рукой на маленький диванчик, стоявший у стены рядом с дверью.
– Не спрашиваю, как вы себя чувствуете, капитан, – начал незнакомец.
– Наверное, так, как выгляжу, – пошутила Черити.
Гартман постарался изобразить на лице сочувственную улыбку.
– Так плохо?
– А что, я очень плохо выгляжу?
Гартман снова улыбнулся и кивнул.
– Да, знаю. Это шоковое оружие – отвратительная вещь. Сам имел удовольствие два раза… – он махнул рукой. – Но оставим это. Будем серьезны. Итак, как ваши дела? вы ранены?
– Нет, – ответила Черити. – Почему ваши люди стреляли в нас?
– К сожалению, избежать этого было нельзя, – успокаивающим тоном произнес Гартман. – Им нужно было выбирать: смотреть, как вас и ваших друзей поедают крысы, или дать заградительный огонь на весь коридор. Смею надеяться, что после всего случившегося решение моих ребят будет одобрено вами, капитан Лейрд.
– Это имеет какое-то значение?
– Нет, – спокойно ответил Гартман. Показалось, будто он хотел что-то добавить, но внезапно передумал.
Несколько секунд он очень внимательно, без всякого напряжения осматривал гостью. Потом наклонился и взял что-то с письменного стола. Черити увидела свой личный знак. Рука потянулась к шее: раньше там была тонкая цепочка от него. Теперь она исчезла.
– Капитан Черити Лейрд, – прочитал Гартман. – Военно-космические силы США, – он посмотрел на нее вопросительно, но не выказывая при этом видимого интереса. – Это не подделка?
Сначала она решила не отвечать, потом взяла себя в руки и проглотила вертевшуюся на языке колкость.
– Посчитай вы этот знак подделкой, думаю, меня уже не было бы в живых.
Кивнув, Гартман положил знак на письменный стол.
– Верно, – невозмутимо заметил лейтенант. – Сколько лет вы уже бодрствуете?
На этот раз Черити действительно удивилась.
– Вам… известно?
– Естественно, – с легкой обидой ответил Гартман. – Судя по удостоверению, вам восемьдесят шесть лет, капитан. Но вы выглядите значительно моложе. Я… – он замолчал, нахмурился и посмотрел на нее с нескрываемым интересом. – Лейрд, – произнес он уже другим, задумчивым, тоном. – Черити Лейрд. Это ведь вы тогда обнаружили корабль.
– Я была в первой экспедиции, вы правы, – она смотрела на собеседника без тени улыбки. – Некоторые даже утверждали, будто это я его вызвала.
– Что за чушь! – возмутился Гартман. – Вы легли в анабиоз? Кому еще, кроме вас, удалось это?
Черити ответила не сразу.
– На нашей базе… никому. Никому, кроме меня. Мне же просто повезло.
Она не знала, стоит ли рассказывать о Стоуне, и решила не делать этого.
– Повезло? – Гартман тихо и уже не шутя рассмеялся. – Ну ладно… Оставим это. Ваша база?
– СС note 1ноль один, – ответила Черити. – Правительственный бункер, – она обвела комнату рукой. – А это что за чудо? Что-нибудь подобное?
Гартман не ответил.
– Когда вы очнулись? Как попали в Германию?
Что-то в тоне этого человека сбивало Черити с толку: несмотря на холодность и показное безразличие, Гартмана нельзя было назвать недружелюбным. Она чувствовала, что ее нового знакомого что-то сильно угнетает.
– Это долгая история, – уклонилась Черити. – Охотно поведаю вам ее. Но как-нибудь в другой раз. Что с моими спутниками?
– Не волнуйтесь. С ними все в порядке, – успокоил Гартман и, к удивлению Лейрд, прекратил требовать объяснений.
Вместо этого он добавил:
– Большинство из ваших товарищей еще не пришло в себя. Вы – единственная. Конечно, не считая того парня.
– Кайла?
– Кто он? Дерьмоед?
– Не знаю, что именно вы подразумеваете под этим словом, – резко начала Черити, – но он – мой ДРУГ.
– Друг? А разве вас никто не предупредил, что в наше время стоит внимательнее относиться к выбору друзей?
Черити уже готова была взорваться, но Гартман сделал предостерегающий жест и стал говорить более мягким тоном.
– Извините, если я показался вам слишком грубым, капитан Лейрд. Но вы поймете, в чем дело, когда все узнаете. У нас сейчас несколько… – он помедлил, – несколько напряженная ситуация, – выговорил он наконец. – И я должен знать, какую роль в ней играете вы. Утренняя бомбардировка как-то связана с вами, верно?
Внутренний голос шептал Черити, что лучше оставить этот вопрос без ответа. Другой внутренний подсказывал, что Гартман совсем не тот человек, которого можно вот так, запросто, обмануть.
– Боюсь, что да, – вздохнула она. – Бомбили нас.
– Почему? – удивился Гартман.
– Полагаю, – с иронией сказала Черити, – муравьям не по вкусу, когда у них угоняют глайдеры.
Гартман удивленно вскинул вверх левую бровь, но продолжать не спешил. Он поудобнее откинулся в кресле и соединил разведенные пальцы своих ладоней.
– Так вы с глайдера, который недавно сбили?
– С информацией у вас все в порядке, господин лейтенант, – заметила Черити. Гартман холодно улыбнулся.
– Только благодаря этому мы все еще и существуем. Однако угон глайдера, по-моему, – недостаточный повод, чтобы испепелить с помощью атомных бомб полгорода.
– Но я же объясняла вам, – осторожно возразила Черити, – это длинная история.
Движением головы она показала на свой медальон, все еще лежавший на столе Гартмана.
– Мой медальон имеет к ней некоторое отношение. Можно забрать?
Черити протянула руку, помедлила, пока Гартман не кивнул, и взяла со стола плоский кусочек металла. Вернув медальон туда, где ему положено было находиться – на тоненькую цепочку на шее, Черити без всякой видимой причины почувствовала себя увереннее.
На стене загудел экран связи. Гартман повернул кресло и протянул руку. Черити рассчитывала, что сейчас заработает монитор, однако лейтенант, не думая включать прибор, взял старомодную телефонную трубку и коротко произнес: «Да?»
Гартман слушал, и лицо его мрачнело с каждым словом, сказанным на другом конце провода. Сам лейтенант не произнес ни звука и, через пару минут повесив трубку, обернулся к Черити. Лицо его снова стало непроницаемым. В эту минуту Гартман был похож на бизнесмена, который, еще не решив, как относиться к своему партнеру, пытается его проверить.
– Боюсь, нам придется отложить беседу, – сказал лейтенант. – Может, это и к лучшему. Уверен: у вас есть, что рассказать. О многом вы хотели бы узнать сами. А у меня нет времени по пять раз спрашивать о каждой мелочи.
Он поднялся и прошел вдоль стола. Черити тоже встала.
– Лейтенант Фельс покажет вам комнату, – добавил Гартман перед тем, как выйти. – Боюсь, она не покажется вам роскошной. И все же, там будет поудобнее, чем на сбитом моронами глайдере.
Глава 6
Город внизу напоминал мозаику, сложенную из каких-то грязных, темных стекол. С высоты около четырех миль разрушений почти не было видно. Огненный смерч, пронесшийся над Кельном, уничтожил все живое, смел с лица земли постройки, но схема, по которой возводился город, и теперь просматривалась так же хорошо, как прежде. Стоун различил линию крепостной стены, стоявшей здесь со времен Священной римской империи, асимметричный рисунок улиц и аллей, созданных позднее. Казалось, что жизнь там, внизу, все еще пульсирует, как и пятьдесят лет назад. Казалось, что произошедшее за последнее время – страшный сон, и он развеется, стоит только открыть глаза.
Но это был не сон, все происходило на самом деле. И теперь город получил множество новых ран. Излучение сброшенных дисколетами бомб было коротким, но предельно жестким. Не более, чем через двое суток он сможет ступить на простирающуюся внизу землю в обыкновенном защитном костюме, но сейчас все живое гибнет, едва приблизившись к границе отравленного пространства. И даже такое необычное создание, как бежавший мега-воин, не сможет выдержать в этой преисподней дольше нескольких мгновений. А значит, и Кайл, и капитан Лейрд, и все остальные должны быть мертвы. Как ни странно, при этой мысли Стоун не испытал радости, которой ожидал. Не было даже чувства облегчения от того, что устранен последний свидетель измены.
Смерти капитана Лейрд Стоун не желал никогда. Поведанное ей в тот вечер в самой высокой башне Шай-Таана в Колорадо было сущей правдой. Он не считал Черити врагом, как не считал, что сам совершил предательство. Действительно, можно ли назвать преступлением предотвращение борьбы, которая могла привести только к одному – к полному уничтожению планеты?
Стоун прекрасно понимал, что сейчас его ненавидят, больше всех на земле. Возможно, больше, чем кого бы то ни было за всю историю цивилизации. Эту страшную цену за выживание человечества должен заплатить он, он один.
Пусть его проклинают.
Пусть хранят в памяти ненависть к нему.
Стоун готов на все. Главное (впрочем, об этом никто никогда не узнает) – бесчисленные человеческие жизни, спасенные им. Долгие годы, пытаясь сохранить Землю, Стоун выворачивался наизнанку, убеждая хозяев Черной крепости на Северном полюсе, что народ этой планеты может быть полезен.
Взгляд Стоуна скользнул по черному хитиновому панцирю муравья, стоявшего у пульта управления глайдером и пытавшегося удержать машину на высоте четырех миль над городом. Вид чудовища приводил Стоуна в ужас, и так будет всегда, сколько бы еще лет не пришлось прожить рядом с гигантскими насекомоподобными существами. Но где-то в глубине души теплилась отчаянная надежда.
Они тоже когда-то были свободным народом. И ожесточенно боролись за свободу – видимо, гораздо дольше и решительнее, чем все остальные. Как и другие существа, на чьи миры напали мороны, они проиграли, но не исчезли.
Даже наоборот: они стали преданными союзниками завоевателей, их щитом и мечом. «Возможно, – думал Стоун, – и людей когда-нибудь постигнет та же участь». Они не смогли победить в бою. Но, пережив схватку и став рабами, смогут приобрести такую власть и силу, какой не добились бы, оставшись свободными.
По-своему прямой и смелый, Стоун считал выбранный им самим путь единственно возможным, а действия капитана Лейрд – толкающими народ на путь тотального уничтожения. И все-таки мысль о ее гибели принесла не облегчение, а глубокую ужасающую пустоту.
Судя по мрачным взглядам, изредка бросаемым Гартманом то на Черити, то на кого-нибудь из остальных, лейтенанта заботили те же вещи.
– Сколько их сейчас?
Вопрос был адресован молодому человеку со светящимися волосами и бледной, почти прозрачной, кожей, сидевшему за одним из двух громоздких компьютерных пультов, занимавших почти все свободное пространство в маленьком зале.
– Сорок пять, – ответил юноша, потом кинул взгляд на один из аппаратов и поправился. – Точнее, сорок шесть.
– И в каждом как минимум по пятьдесят этих тварей, – сдавленно заметил Гартман. Потом смерил Черити долгим и не особенно дружелюбным взглядом. – Черт подери! Кто же вы такая, если они бросают вслед вам половину всей армии?
Черити многое бы отдала, чтобы получить ответ. Происходящее явно имело какую-то связь с посещением секретной базы НАТО, располагавшейся под зданием посольства в Париже. Тот бункер имел какой-то секрет, скрывал что-то необыкновенно важное для моронов. И одно только подозрение, что тайна могла оказаться в руках Лейрд, превратило забавную погоню в уничтожающий всякую живность смерч.
– А что интересного для них есть у вас наверху? – поинтересовалась Черити, кивком головы указывая на монитор. – Я имею в виду, кроме нас?
Гартман пожал плечами.
– Да вроде ничего. Кучка дерьмоедов да пара гнезд.
Поймав вопросительный взгляд гостьи, лейтенант почувствовал, что ответ не совсем понятен. И с явным раздражением пояснил:
– Где находится одно из них, известно точно. Мы предполагаем, что существует и другое. Не знаю где, но уверен: оно есть.
– Вы говорите о матке? – переспросил Кайл.
– Да, – подтвердил Гартман и указал точку на карте, располагавшейся чуть выше монитора. – Гнездо расположено где-то здесь. Видимо, это единственная причина, по которой вы и ваши друзья все еще живы. Если бы гнезда не было, они сбросили бы более мощные бомбы.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Черити.
Она обменялась вопросительными взглядами с Кайлом и Скаддером, потом повернулась к Элен. Та по-прежнему была необыкновенно бледна. И хотя Гартман и Черити постоянно уверяли девушку, что самое страшное уже позади, чувствовалось, что она боится.
– Все это как-то связано с парижской базой, – задумчиво проговорила Черити. – Твой отец когда-нибудь говорил о том, что он надеялся найти в том бункере?
Элен только покачала головой. Боковым зрением Черити заметила, что Гартман как-то напрягся и очень внимательно смотрит на нее.
– С какой базой? – спросил он.
Немного помедлив, Черити в нескольких словах поведала о найденном в Париже. Чтобы не усилить подозрительность лейтенанта, она старалась опустить как можно больше подробностей. Пока Гартман слушал, лицо его становилось все более и более озабоченным.
– Мне известна эта база, – наконец произнес он. – Если удается проникнуть в компьютерную сеть, вам становится известно буквально все.
– Все? – переспросила Нэт. – Что вы имеете в виду?
– Можно узнать… обо всем техническом обеспечении НАТО.
– Исключено, – Черити решительно покачала головой. – У них было не более двух часов, потом я включила установку самоликвидации.
– Два часа! Да это же уйма времени, – задумчиво отметил Гартман.
– Если они…
– Если бы моронам стало известно о вашем укрытии, – спокойно прервал его Кайл, – они давно уже были бы здесь.
Гартман бросил на мегамена неприкрыто враждебный взгляд, но ответить не успел, так как в разговор снова вмешался молодой человек, сидевший за пультом:
– Они приземлились, господин лейтенант. Излучение по-прежнему очень велико. Точных замеров произвести пока не могу.
Гартман немного подумал, потом словно бы с упреком посмотрел на техника.
– Ладно. Выпускайте трутня. Но без радиосвязи. Когда вернется, посмотрим видеозапись.
– Итак, вы им доверяете? – одной фразой Гартман выразил то, о чем молодой офицер толковал целых двадцать минут.
Фельс медлил. Кажущаяся безобидность заданного Гартманом вопроса ясно показывала, какое важное значение не только для судьбы чужаков, но и для самого Фельса может иметь ответ. Через секунду, прикрываясь неубедительной улыбкой, офицер выдохнул:
– Думаю, что да.
На какое-то время лицо Гартмана приняло прежнее выражение.
– Меня не интересует, что вы думаете, – недовольно заявил лейтенант, пытаясь смягчить резкость своих слов внезапно набежавшей улыбкой. – Доверяете вы им или нет?
– Пожалуй, да, – выдал Фельс после некоторой паузы. – Во всяком случае, женщинам и этому смешному коротышке.
– А остальным?
Фельс снова пару секунд помолчал.
– В самом молодом я не уверен, – после некоторых колебаний признался он. – Я… я никак не могу его раскусить.
Гартман с вопросом посмотрел на своего собеседника.
– Он был без сознания всего пару минут, – пояснил Фельс. – А заряд получил такой же, как все. А потом он только делал вид, что спит.
– На его месте я бы, возможно, вел себя так же, – задумавшись, выговорил Гартман. – Если то, что рассказала американка, – правда…
– Так можно проверить! – предложил Фельс. Гартман кивнул. Он выглядел каким-то разбитым.
– Когда будем на базе – да, – подтвердил он. – Но тогда будет уже слишком поздно.
– Почему же на базе? – удивился Фельс.
– Вполне возможно, что этот пост придется оставить, – ответил Гартман таким тоном, что стало ясно: больше на подобную тему командир распространяться не намерен.
Разговор вернулся к тому, что было в поле зрения в последние двадцать минут.
– О капитане Лейрд и других женщинах позабочусь я, – сказал Гартман. – Вы же не упускайте из виду этого… как его… Кайла. Он догадался о ваших подозрениях?
Фельс покачал головой.
– Это хорошо, – похвалил Гартман. – Так и продолжайте. А как другой? Он, наверное, тоже дерьмоед?
Фельс затряс головой.
– Нет, – возразил он. – Не знаю, кто он. Но точно не дерьмоед.
– Хорошо, – с облегчением отметил командир.
Чему радовался лейтенант, было ясно. «Если б дерьмоеды научились так обманывать, не жили бы они как отребье», – подумал Фельс.
– Значит так, – Гартман встал. – Можете идти. Да присмотрите за этими двумя. И проинформируйте о нашем разговоре Лемана.
Черити уважительно повела бровью и посмотрела на Фельса.
– Ваша разработка?
Офицер покачал головой и молча показал на Гартмана.
– Неплохая идея, – заметила Черити.
На это Гартман буркнул обычным недружелюбным тоном:
– Причислить меня к лику святых вы, капитан Лейрд, сможете и позже. А сейчас давайте взглянем, что творится снаружи.
Он нажал кнопку, помещавшуюся где-то на спине гигантского жука, на руку лейтенанта упала крохотная видеокассета. Гартман тут же вставил ее в плеер, включил его и стал не отрываясь следить за монитором.
Некоторое время на экране не было ничего особенного, не считая, конечно, окружающий трутня пейзаж. Поначалу обманчиво бесцельные порывистые движения аппарата сбили Черити с толку, но потом она догадалась, что трутень просто подражает беспорядочному кружению обычного жука.
Со стороны казалось, что между выгоревшим городом бесцельно летает какое-то крупное насекомое. По-видимому, маскировка была даже слишком хороша: дважды на разведчика пытались напасть какие-то огромные летающие создания. Впрочем, каждый раз трутень с легкостью от них ускользал.
Вдруг Черити показалось, будто на экране мелькнула человеческая фигура. Когда спросила об этом Гартмана, лейтенант сделал вид, что не расслышал ее слов. Он нажал кнопку и перевел аппарат в режим ускоренного просмотра записи. Несмотря на это, еще несколько минут на экране не было видно ничего, кроме серых выжженных руин. Потом картинка неожиданно застыла – трутень, видимо, остановился – и Гартман быстро переключил плеер на обычную скорость.
В конце разрушенного проспекта, появившегося на экране, над землей повис большой серебристый диск. Из его нижней части выдвинулся узкий металлический лепесток. По нему с корабля сошло несколько десятков муравьев – черных рабов моронов.
– Солдаты, – спокойно пояснил Кайл. Черити с удивлением посмотрела на мегамена.
– Разве не все они одинаковы?
Кайл, не отводя взгляда от монитора, покачал головой.
– Большинство из них – рабочие. Они воюют, только если есть необходимость. Но вот эти – солдаты. Они гораздо сильнее и опаснее.
Муравьи, сбившись в небольшие группки, начали продвигаться в сторону разрушенного во время бомбардировки района по ту сторону глайдера. Черити заметила, что почти все воины были вооружены не обычными лучевыми пистолетами, а каким-то незнакомым тяжелым оружием непонятной формы. Некоторые тащили странные датчики, время от времени посматривая туда и общаясь с товарищами при помощи резкого свиста.
– Кажется, ваши друзья готовы на любые жертвы, лишь бы только встретиться с вами снова, – саркастически заметил Гартман. И показал на небольшое окошко, появившееся в правом нижнем углу экрана. – Излучение там такое, что человек погибает через десять минут.
– На них радиоактивность не влияет, – поспешил пояснить Кайл. – А если и влияет, то очень незначительно.
Гартман с недоверием посмотрел на мегамена.
– Вы хорошо знаете этих тварей.
Кайл кивнул. По его лицу скользнула едва заметная улыбка.
– Как и вы, – отметил мега-воин. – Чтобы побороть врага, нужно изучить его повадки.
Последнюю фразу мега-воин добавил только для того, чтобы успокоить Гартмана. Но не достиг своей цели. Гартман не верил Кайлу. И не старался это скрыть.
Трутень двинулся дальше, скользя по воздуху у самой земли и используя каждое естественное укрытие, чтобы не быть обнаруженным. Некоторое время он следовал за группой муравьев, потом взял другое направление и на несколько минут застыл у места посадки второго глайдера. Этот маневр повторялся раз пять, курс, которым следовал разведчик, можно было видеть во втором окошке экрана.
Очевидно, глайдеры приземлялись по периметру какой-то воображаемой окружности, скорее всего, по границе территории, которую недавно бомбили. Гартман в замешательстве посмотрел на Черити.
– И все-таки, что же вы натворили? – спросил он. – Я за всю свою жизнь не видел подобного.
– Ничего, – почти беспомощно ответила Черити. – Но вопрос не в этом. Вопрос в том, что мы натворили по их мнению.
Гартман снова напряженно всматривался в экран. Кадры были удивительно похожи: глайдеры, медленно скользящие над городом, глайдеры приземлившиеся, с выползающими из них нескончаемой цепью черными членистоногими фигурками.
Муравьи, постепенно сжимая кольцо, продвигались в глубь опустошенного города. Они явно хотели уничтожить или зажать в тиски все живое, уцелевшее после бомбежки.
Уже около получаса обитатели бункера наблюдали на экране неменяющуюся картину. Потом трутень начал удаляться от стоящих глайдеров. Гартман, не останавливая записи, с некоторым разочарованием отвернулся от экрана.
– Больше мы ничего не узнаем, – сказал он. – Если считать, что мы вообще что-то узнали.
При этом лейтенант с вопросом посмотрел на Черити. Та уклонилась от сурового взгляда. Вдруг Нэт и Скаддер, сидевшие рядом, испуганно вздрогнули. Хопи показал на монитор позади Гартмана.
– Глядите-ка!
Взгляды снова устремились к экрану. На обратном пути трутень сделал еще одну остановку. На улице впереди приземлился еще один громадный поблескивающий диск. Открылся люк. Но существо, сходившее на землю, оказалось не муравьем, а человеком, из-за громоздкого защитного скафандра выглядевшим нелепо и неуклюже.
– Да это же… – начала было Черити, но Кайл перебил ее:
Но это был не сон, все происходило на самом деле. И теперь город получил множество новых ран. Излучение сброшенных дисколетами бомб было коротким, но предельно жестким. Не более, чем через двое суток он сможет ступить на простирающуюся внизу землю в обыкновенном защитном костюме, но сейчас все живое гибнет, едва приблизившись к границе отравленного пространства. И даже такое необычное создание, как бежавший мега-воин, не сможет выдержать в этой преисподней дольше нескольких мгновений. А значит, и Кайл, и капитан Лейрд, и все остальные должны быть мертвы. Как ни странно, при этой мысли Стоун не испытал радости, которой ожидал. Не было даже чувства облегчения от того, что устранен последний свидетель измены.
Смерти капитана Лейрд Стоун не желал никогда. Поведанное ей в тот вечер в самой высокой башне Шай-Таана в Колорадо было сущей правдой. Он не считал Черити врагом, как не считал, что сам совершил предательство. Действительно, можно ли назвать преступлением предотвращение борьбы, которая могла привести только к одному – к полному уничтожению планеты?
Стоун прекрасно понимал, что сейчас его ненавидят, больше всех на земле. Возможно, больше, чем кого бы то ни было за всю историю цивилизации. Эту страшную цену за выживание человечества должен заплатить он, он один.
Пусть его проклинают.
Пусть хранят в памяти ненависть к нему.
Стоун готов на все. Главное (впрочем, об этом никто никогда не узнает) – бесчисленные человеческие жизни, спасенные им. Долгие годы, пытаясь сохранить Землю, Стоун выворачивался наизнанку, убеждая хозяев Черной крепости на Северном полюсе, что народ этой планеты может быть полезен.
Взгляд Стоуна скользнул по черному хитиновому панцирю муравья, стоявшего у пульта управления глайдером и пытавшегося удержать машину на высоте четырех миль над городом. Вид чудовища приводил Стоуна в ужас, и так будет всегда, сколько бы еще лет не пришлось прожить рядом с гигантскими насекомоподобными существами. Но где-то в глубине души теплилась отчаянная надежда.
Они тоже когда-то были свободным народом. И ожесточенно боролись за свободу – видимо, гораздо дольше и решительнее, чем все остальные. Как и другие существа, на чьи миры напали мороны, они проиграли, но не исчезли.
Даже наоборот: они стали преданными союзниками завоевателей, их щитом и мечом. «Возможно, – думал Стоун, – и людей когда-нибудь постигнет та же участь». Они не смогли победить в бою. Но, пережив схватку и став рабами, смогут приобрести такую власть и силу, какой не добились бы, оставшись свободными.
По-своему прямой и смелый, Стоун считал выбранный им самим путь единственно возможным, а действия капитана Лейрд – толкающими народ на путь тотального уничтожения. И все-таки мысль о ее гибели принесла не облегчение, а глубокую ужасающую пустоту.
* * *
На экране проступали тонкие зеленоватые линии сетки координат. Тут и там по монитору сновали крохотные светящиеся точки. Всмотревшись, можно было заметить, что движения их едва ли хаотичны. Точки заполнили три четверти круга, постепенно на этом пространстве останавливались все новые и новые зеленоватые светлячки, внезапно появлявшиеся на правой кромке экрана. То, что на мониторе представлялось трепещущим роем мошек, в действительности явилось флотом из сорока-пятидесяти глайдеров, и количество кораблей непрестанно возрастало. Наверху, в городе, скопилась целая армия. Черити четко представляла себе, кого ищут.Судя по мрачным взглядам, изредка бросаемым Гартманом то на Черити, то на кого-нибудь из остальных, лейтенанта заботили те же вещи.
– Сколько их сейчас?
Вопрос был адресован молодому человеку со светящимися волосами и бледной, почти прозрачной, кожей, сидевшему за одним из двух громоздких компьютерных пультов, занимавших почти все свободное пространство в маленьком зале.
– Сорок пять, – ответил юноша, потом кинул взгляд на один из аппаратов и поправился. – Точнее, сорок шесть.
– И в каждом как минимум по пятьдесят этих тварей, – сдавленно заметил Гартман. Потом смерил Черити долгим и не особенно дружелюбным взглядом. – Черт подери! Кто же вы такая, если они бросают вслед вам половину всей армии?
Черити многое бы отдала, чтобы получить ответ. Происходящее явно имело какую-то связь с посещением секретной базы НАТО, располагавшейся под зданием посольства в Париже. Тот бункер имел какой-то секрет, скрывал что-то необыкновенно важное для моронов. И одно только подозрение, что тайна могла оказаться в руках Лейрд, превратило забавную погоню в уничтожающий всякую живность смерч.
– А что интересного для них есть у вас наверху? – поинтересовалась Черити, кивком головы указывая на монитор. – Я имею в виду, кроме нас?
Гартман пожал плечами.
– Да вроде ничего. Кучка дерьмоедов да пара гнезд.
Поймав вопросительный взгляд гостьи, лейтенант почувствовал, что ответ не совсем понятен. И с явным раздражением пояснил:
– Где находится одно из них, известно точно. Мы предполагаем, что существует и другое. Не знаю где, но уверен: оно есть.
– Вы говорите о матке? – переспросил Кайл.
– Да, – подтвердил Гартман и указал точку на карте, располагавшейся чуть выше монитора. – Гнездо расположено где-то здесь. Видимо, это единственная причина, по которой вы и ваши друзья все еще живы. Если бы гнезда не было, они сбросили бы более мощные бомбы.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Черити.
Она обменялась вопросительными взглядами с Кайлом и Скаддером, потом повернулась к Элен. Та по-прежнему была необыкновенно бледна. И хотя Гартман и Черити постоянно уверяли девушку, что самое страшное уже позади, чувствовалось, что она боится.
– Все это как-то связано с парижской базой, – задумчиво проговорила Черити. – Твой отец когда-нибудь говорил о том, что он надеялся найти в том бункере?
Элен только покачала головой. Боковым зрением Черити заметила, что Гартман как-то напрягся и очень внимательно смотрит на нее.
– С какой базой? – спросил он.
Немного помедлив, Черити в нескольких словах поведала о найденном в Париже. Чтобы не усилить подозрительность лейтенанта, она старалась опустить как можно больше подробностей. Пока Гартман слушал, лицо его становилось все более и более озабоченным.
– Мне известна эта база, – наконец произнес он. – Если удается проникнуть в компьютерную сеть, вам становится известно буквально все.
– Все? – переспросила Нэт. – Что вы имеете в виду?
– Можно узнать… обо всем техническом обеспечении НАТО.
– Исключено, – Черити решительно покачала головой. – У них было не более двух часов, потом я включила установку самоликвидации.
– Два часа! Да это же уйма времени, – задумчиво отметил Гартман.
– Если они…
– Если бы моронам стало известно о вашем укрытии, – спокойно прервал его Кайл, – они давно уже были бы здесь.
Гартман бросил на мегамена неприкрыто враждебный взгляд, но ответить не успел, так как в разговор снова вмешался молодой человек, сидевший за пультом:
– Они приземлились, господин лейтенант. Излучение по-прежнему очень велико. Точных замеров произвести пока не могу.
Гартман немного подумал, потом словно бы с упреком посмотрел на техника.
– Ладно. Выпускайте трутня. Но без радиосвязи. Когда вернется, посмотрим видеозапись.
* * *
В последние минуты Фельс не узнавал своего лейтенанта. Теперь разговор вел не начальник, вечно находящийся не в духе, а уравновешенный, выдержанный человек, спокойно выслушивающий подчиненного и только изредка с неподвижным лицом перебивающий своего собеседника, чтобы задать дополнительный вопрос.– Итак, вы им доверяете? – одной фразой Гартман выразил то, о чем молодой офицер толковал целых двадцать минут.
Фельс медлил. Кажущаяся безобидность заданного Гартманом вопроса ясно показывала, какое важное значение не только для судьбы чужаков, но и для самого Фельса может иметь ответ. Через секунду, прикрываясь неубедительной улыбкой, офицер выдохнул:
– Думаю, что да.
На какое-то время лицо Гартмана приняло прежнее выражение.
– Меня не интересует, что вы думаете, – недовольно заявил лейтенант, пытаясь смягчить резкость своих слов внезапно набежавшей улыбкой. – Доверяете вы им или нет?
– Пожалуй, да, – выдал Фельс после некоторой паузы. – Во всяком случае, женщинам и этому смешному коротышке.
– А остальным?
Фельс снова пару секунд помолчал.
– В самом молодом я не уверен, – после некоторых колебаний признался он. – Я… я никак не могу его раскусить.
Гартман с вопросом посмотрел на своего собеседника.
– Он был без сознания всего пару минут, – пояснил Фельс. – А заряд получил такой же, как все. А потом он только делал вид, что спит.
– На его месте я бы, возможно, вел себя так же, – задумавшись, выговорил Гартман. – Если то, что рассказала американка, – правда…
– Так можно проверить! – предложил Фельс. Гартман кивнул. Он выглядел каким-то разбитым.
– Когда будем на базе – да, – подтвердил он. – Но тогда будет уже слишком поздно.
– Почему же на базе? – удивился Фельс.
– Вполне возможно, что этот пост придется оставить, – ответил Гартман таким тоном, что стало ясно: больше на подобную тему командир распространяться не намерен.
Разговор вернулся к тому, что было в поле зрения в последние двадцать минут.
– О капитане Лейрд и других женщинах позабочусь я, – сказал Гартман. – Вы же не упускайте из виду этого… как его… Кайла. Он догадался о ваших подозрениях?
Фельс покачал головой.
– Это хорошо, – похвалил Гартман. – Так и продолжайте. А как другой? Он, наверное, тоже дерьмоед?
Фельс затряс головой.
– Нет, – возразил он. – Не знаю, кто он. Но точно не дерьмоед.
– Хорошо, – с облегчением отметил командир.
Чему радовался лейтенант, было ясно. «Если б дерьмоеды научились так обманывать, не жили бы они как отребье», – подумал Фельс.
– Значит так, – Гартман встал. – Можете идти. Да присмотрите за этими двумя. И проинформируйте о нашем разговоре Лемана.
* * *
Трутень вернулся часа через два. Не одна Черити удивилась, увидев странную черно-коричневую штуку, зажатую под мышкой у Фельса. Трутень скорее походил на живое существо, чем на механического разведчика. Аппарат имел форму сплющенного овального диска. Искусно сделанный хитиновый панцирь огромного пучеглазого жука был полым изнутри и представлял собой достаточно надежную маскировочную оболочку. Даже на расстоянии нескольких шагов никто бы не догадался об истинном предназначении насекомого.Черити уважительно повела бровью и посмотрела на Фельса.
– Ваша разработка?
Офицер покачал головой и молча показал на Гартмана.
– Неплохая идея, – заметила Черити.
На это Гартман буркнул обычным недружелюбным тоном:
– Причислить меня к лику святых вы, капитан Лейрд, сможете и позже. А сейчас давайте взглянем, что творится снаружи.
Он нажал кнопку, помещавшуюся где-то на спине гигантского жука, на руку лейтенанта упала крохотная видеокассета. Гартман тут же вставил ее в плеер, включил его и стал не отрываясь следить за монитором.
Некоторое время на экране не было ничего особенного, не считая, конечно, окружающий трутня пейзаж. Поначалу обманчиво бесцельные порывистые движения аппарата сбили Черити с толку, но потом она догадалась, что трутень просто подражает беспорядочному кружению обычного жука.
Со стороны казалось, что между выгоревшим городом бесцельно летает какое-то крупное насекомое. По-видимому, маскировка была даже слишком хороша: дважды на разведчика пытались напасть какие-то огромные летающие создания. Впрочем, каждый раз трутень с легкостью от них ускользал.
Вдруг Черити показалось, будто на экране мелькнула человеческая фигура. Когда спросила об этом Гартмана, лейтенант сделал вид, что не расслышал ее слов. Он нажал кнопку и перевел аппарат в режим ускоренного просмотра записи. Несмотря на это, еще несколько минут на экране не было видно ничего, кроме серых выжженных руин. Потом картинка неожиданно застыла – трутень, видимо, остановился – и Гартман быстро переключил плеер на обычную скорость.
В конце разрушенного проспекта, появившегося на экране, над землей повис большой серебристый диск. Из его нижней части выдвинулся узкий металлический лепесток. По нему с корабля сошло несколько десятков муравьев – черных рабов моронов.
– Солдаты, – спокойно пояснил Кайл. Черити с удивлением посмотрела на мегамена.
– Разве не все они одинаковы?
Кайл, не отводя взгляда от монитора, покачал головой.
– Большинство из них – рабочие. Они воюют, только если есть необходимость. Но вот эти – солдаты. Они гораздо сильнее и опаснее.
Муравьи, сбившись в небольшие группки, начали продвигаться в сторону разрушенного во время бомбардировки района по ту сторону глайдера. Черити заметила, что почти все воины были вооружены не обычными лучевыми пистолетами, а каким-то незнакомым тяжелым оружием непонятной формы. Некоторые тащили странные датчики, время от времени посматривая туда и общаясь с товарищами при помощи резкого свиста.
– Кажется, ваши друзья готовы на любые жертвы, лишь бы только встретиться с вами снова, – саркастически заметил Гартман. И показал на небольшое окошко, появившееся в правом нижнем углу экрана. – Излучение там такое, что человек погибает через десять минут.
– На них радиоактивность не влияет, – поспешил пояснить Кайл. – А если и влияет, то очень незначительно.
Гартман с недоверием посмотрел на мегамена.
– Вы хорошо знаете этих тварей.
Кайл кивнул. По его лицу скользнула едва заметная улыбка.
– Как и вы, – отметил мега-воин. – Чтобы побороть врага, нужно изучить его повадки.
Последнюю фразу мега-воин добавил только для того, чтобы успокоить Гартмана. Но не достиг своей цели. Гартман не верил Кайлу. И не старался это скрыть.
Трутень двинулся дальше, скользя по воздуху у самой земли и используя каждое естественное укрытие, чтобы не быть обнаруженным. Некоторое время он следовал за группой муравьев, потом взял другое направление и на несколько минут застыл у места посадки второго глайдера. Этот маневр повторялся раз пять, курс, которым следовал разведчик, можно было видеть во втором окошке экрана.
Очевидно, глайдеры приземлялись по периметру какой-то воображаемой окружности, скорее всего, по границе территории, которую недавно бомбили. Гартман в замешательстве посмотрел на Черити.
– И все-таки, что же вы натворили? – спросил он. – Я за всю свою жизнь не видел подобного.
– Ничего, – почти беспомощно ответила Черити. – Но вопрос не в этом. Вопрос в том, что мы натворили по их мнению.
Гартман снова напряженно всматривался в экран. Кадры были удивительно похожи: глайдеры, медленно скользящие над городом, глайдеры приземлившиеся, с выползающими из них нескончаемой цепью черными членистоногими фигурками.
Муравьи, постепенно сжимая кольцо, продвигались в глубь опустошенного города. Они явно хотели уничтожить или зажать в тиски все живое, уцелевшее после бомбежки.
Уже около получаса обитатели бункера наблюдали на экране неменяющуюся картину. Потом трутень начал удаляться от стоящих глайдеров. Гартман, не останавливая записи, с некоторым разочарованием отвернулся от экрана.
– Больше мы ничего не узнаем, – сказал он. – Если считать, что мы вообще что-то узнали.
При этом лейтенант с вопросом посмотрел на Черити. Та уклонилась от сурового взгляда. Вдруг Нэт и Скаддер, сидевшие рядом, испуганно вздрогнули. Хопи показал на монитор позади Гартмана.
– Глядите-ка!
Взгляды снова устремились к экрану. На обратном пути трутень сделал еще одну остановку. На улице впереди приземлился еще один громадный поблескивающий диск. Открылся люк. Но существо, сходившее на землю, оказалось не муравьем, а человеком, из-за громоздкого защитного скафандра выглядевшим нелепо и неуклюже.
– Да это же… – начала было Черити, но Кайл перебил ее: