Чего добилась мать в попытке изжить природное, присущее индивидуальности сына? Кроме напряженных отношений с матерью виден и другой результат воспитательной работы - изредка, во время попытки остановиться, на лице мальчика заметен тик (судорожное подергивание мышц лица). Это, конечно, косметический недуг, но сколько направленной психокоррекционной работы потребуется, чтобы избавить от него мальчика!
В тех случаях, когда родители объявляют войну природным особенностям ребенка, проявлениям темперамента, всегда хочется указать на безнадежность, тщетность подобных усилий. На ум приходить такое сравнение. Представьте, что у вашего ребенка волосы ярко-рыжего цвета. Вы просто содрогаетесь от этого. И муж (жена) ваш такой же никудышный, и ребенок, к несчастью, смешит своими волосами весь двор. А что, если запретить ему выращивать такие волосы и велеть стать брюнетом?
Абсурд? Конечно. Но не так уж и редко встречаемый. Близкие люди, вместо того, чтобы поддержать ребенка, дать ему почувствовать уверенность в себе, чтобы он мог удачно приспособиться, невзирая на свои раздражающие особенности, и дома ставят его в безвыходное положение.
Редко венчаются успехом и попытки матери или отца избавить ребенка от выученных у супруга форм поведения: странностей походки, манеры речи, своеобразных обращений и т.п. Дело в том, что мальчик, усваивая поведение отца, девочка - поведение матери, не просто их заучивают. Ребенок видит себя таким же, как отец, вместе с этим начинает чуточку ощущать себя им, как бы получает часть его силы, уверенности, взрослости. Это помогает ему приобретать душевное равновесие, самообладание. Мать, желая избавить ребенка от раздражающих черт супруга, не догадывается, что посягает не на отдельные элементы поведения, а на целостность образа отца, усвоенного мальчиком, на его престиж. Если мать (или в аналогичном случае, отец) восприняла бы ситуацию именно так, ее бы не удивляло, почему выученные особенности поведения столь устойчивы, плохо поддаются изменению.
Как к дополнительному аргументу можно прибегнуть и к опыту разведенных матерей. Из их уст можно услышать, что если мальчик общался с отцом пять лет, то отцовские манеры поведения, несмотря на все усилия матери, часто сохраняются десятилетиями. Так велика сила подражания!
Дети, очутившись в ситуации, когда они по какой-то причине вынуждены менять усвоенную у родителя форму поведения, чувствуют себя крайне растеряно. Они недоумевают, почему то, что разрешено родителю, не позволяется ему, ведь он как раз и стремится стать похожим на него. К примеру, девочка, имеющая не совсем хорошую привычку часами просиживать у зеркала, причесываясь, примеряя различные платья и аксессуары, никак не могла понять, чем недоволен отец: Ведь все женщины, и моя мать тоже, так делают! И впрямь, откуда и почему эта девочка может знать, что у отца, наблюдающего такое поведение, просто начинает щемить сердца, так как он тут же вспоминает постоянные конфликты с матерью: А у меня нет выходного платья (ботинок, пальто и т.д.) - не в чем в люди выйти!
Отвержение супруга через ребенка - серьезный симптом нарушения семейных отношений, признак потери эмоциональной привлекательности мужа или жены. Супруги во многом не удовлетворяют друг друга, однако каждый из них не способен взяться за решение межличностных проблем, приведших к такой семейной обстановке. Причина - боязнь погрязнуть в безрезультатном выяснении отношений, после которого жизнь становится еще напряженней. Поэтому вся энергия перевоспитания другого направляется на детей, носителей раздражающих особенностей супруга. В этом звучит подсознательная надежда: Вот он (она) увидит со стороны, в ребенке, каким никчемным он (она) является, и поймет, что меня это злит. Может быть, тогда он (она) сделает над собой усилие и изменится в лучшую сторону. В таком поведении может проскальзывать и другое, самозащитное поведение: Боже, разве можно жить с людьми, которые так себя ведут!
В ситуации подобного косвенного отвержения супруга дети постоянно находятся в атмосфере напряжения, что не может отразиться на их личностном развитии. И все же в такой обстановке дети не очень теряют в самооценке. Дело в том, что, несмотря на интенсивное давление со стороны одного родителя, они субъективно ощущают поддержку другого, что придает им стабильность: Пусть на меня давят, как хотят, но зато я такой же, как отец (мать).
В более сложном положении находятся дети после развода. Если мать или отец пытаются вышибить из ребенка любые признаки бывшего супруга, они тем самым еще более осложняют и так очень психологически сложное положение ребенка после развода, делают его еще более шатким - ребенок теряет еще одну точку опоры: под угрозу ставится положительный образ, или его элементы, недостающего родителя. Поступая так, разведенные родители сильно увеличивают риск психологического срыва ребенка.
РЕБЕНОК - ЧЛЕН ВОЕННОГО СОЮЗА
Когда оба супруга не имеют чувства общности, совместимых взглядов и планов на будущее, не видят перспективы развития своего я в связи с прогрессом всей семьи, между супругами неизбежно возникает межличностное напряжение. Муж и жена постепенно начинают видеть друг в друге не соратника, а препятствие к реализации собственного образа семьи. Противопоставление себя другому супругу существует как психологический подтекст и проявляет себя в механизмах козла отпущения, в отрицании супруга через ребенка.
Однако в этих случаях супруги, как правило, мало осознают, что они противостоят друг другу, и суть их отношений поэтому проявляется косвенно, символически. Как только такие супруги начинают более четко осознавать свои отношения, у них возникает новый этап: открытая борьба, бескомпромиссное утверждение собственной правоты, стремление пересилить и перехитрить другого. Это может проявляться в открытых обвинениях другого (Это все из-за тебя мы живем в полуразваленной квартире, из-за тебя ребенок плохо учится и т.п.), в уходе от жизни семьи и замыкании в собственном психологическом пространстве (Да пропадите вы все пропадом! Живите, как хотите, а я буду делать то, что мне хочется), а дискредитации супруга в глазах окружающих (Разве с таким человеком возможно жить?) или другими хитроумными способами, с которыми читатель не раз встречался.
Таким образом в семье создается два враждующих лагеря - муж и жена. Ребенок, находясь между двумя воинствующими силами, стоит перед дилеммой - с кем быть? В борьбе родителей за ребенка больше усилий для привлечения его на свою сторону тратит тот супруг, который чувствует себя слабее, беззащитнее. Супруг, объединившись в ребенком, получает большие психологические выгоды от этого. Во-первых, он приобретает иллюзорное подтверждение собственной правоты (Если ребенок вместе со мной, значит я прав!). Во-вторых, присоединение ребенка к одному из супругов - это сильный психологический удар для другого. Иначе говоря, настроить ребенка против стоит хотя бы для того, чтобы супругу было больнее.
Так ребенок становится ценным оружием для семейных битв, и его обладатель всеми средствами пытается удержать сына или дочь на своей стороне. Это и убеждения (Слушай, что тебе мама говорит! Отец всегда навыдумывает всяких глупостей), и подкуп (Если будешь меня слушаться и поедешь со мной на рыбалку, а не в театр с матерью, куплю тебе гоночную машину) и т.д.
В семьях, в которых двое и больше детей, вследствие указанных причин создаются своеобразные альянсы, в которых и муж, и жена имеют своих последователей. Иллюстрацией подобной структуры семьи может быть рисунок семьи девочки, в котором явно видны две подструктуры: мы (женщины) и они (мужчины) (рис. 22). Обратите внимание на то, как тщательно нарисована женская половина и как небрежно изображены мужчины, что и выражает соответствующее эмоциональное отношение к ним.
На рисунке Габриелюса (рис.23) выделяются две подгруппы, отражающие реальное положение отношений в семье. Справа налево он изобразил в лодке себя, брата, маму а дальше на самом носу корабля - маленького отца. В этой семье разыгралась борьба по перевоспитанию отца, замкнутого в себе, занятого лишь работой и не уделяющего, по мнению матери, должного внимания жизни семьи.
Объектом столкновений между лагерями может быть разное: мать и дочь борются с пьянством, часто преувеличенно воспринимаемым, отца; объявляют войну его непристойным друзьям; борются с его привязанностью к рыбной ловле и т.п. Отец с сыном могут выражать открытое недовольство по отношению к стремлению матери жить светской жизнью; бороться с ее попытками приобщить мужчин семьи к культуре и т.п. Однако в всех этих разнообразных случаях видно общее: попытка показать плохость другого, стремление переложить вину на него за неудачно сложившиеся отношения. Иногда подобная борьба выходит за рамки семьи, и во многих газетах и журналах мы читаем письма родителей и детей с призывом к общественности образумить отца, мать, реже - дочь, сына.
Существование двух враждующих лагерей в семье вынуждает ребенка принять чью-либо сторону: либо защитника (цу) матери, либо борца за защиту прав мужчин. Эта ситуация не только внешне сложна, но в первую очередь проблематична внутренне. Эмоциональная напряженность, отсутствие у ребенка чувства безопасности чрезмерно нагружают его - ведь он, ребенок, во-первых, постоянно чувствует тревогу и смятение, боязнь, что он делает что-то не так. Во-вторых, он часто начинает испытывать постоянный подсознательный страх, что его ждет кара за плохое поведение. Все эти обстоятельства могут приводить к серьезным невротическим расстройствам.
Другое обстоятельство, имеющее негативное влияние на развитие личности ребена, - это искаженное осмысление ребенком роли мужчины или женщины. Дело в том, что мать и отец в начале жизни человека олицетворяют все женское и все мужское, иначе говоря представляют основные модели полов. Особенности отношений детей к ним, осмысление половых ролей закрепляются и долгое время служат точками отсчета при отношениях уже взрослого человека с лицами другого пола. Ситуация, когда ребенок втягивается в борьбу родителей, становится членом военного союза, пагубно влияет на будущие отношения между мужчинами и женщинами. Тут возможны два варианта: либо ребенок по мере взросления не будет в ладах с собственной половой ролью, либо у него не будут складываться отношения с лицами другого пола.
Однако чаще всего происходит и то и другое, так как ребенок наблюдает в семье ненормальные отношения между отцом и матерью (мужчиной и женщиной) и включается в них. Посмотрим, как происходит это в реальной жизни.
Представьте себе семью, в которой в военном альянсе против отца объединены мать и дочь. Постоянное выискивание, что отец сделал не так, в чем провинился, слушание соображений матери по поводу плохости всех мужчин, изо дня в день повторяющиеся эмоционально напряженные отношения с отцом оставляют в чуткой душе девочки неизгладимый след. В итоге образ отца, мужчины, окрашивается в темные тона и становится символом чего-то нехорошего, а это шаткая основа для будущих контактов с противоположным полом.
И если разобраться, как много теряет дочь при таких неудачно сложившихся отношениях в семье!
Отец для дочери (при хороших взаимоотношениях) - это и основа чувства безопасности; именно он дает ей ощущение женственности: на основе общения с девочка строит свой образ мужчин вообще. Первичные, детские представления очень стабильны, и, хотя формы поведения с возрастом меняются, постоянными остаются основные установки на противоположный пол, выражающиеся в эмоциональных переживаниях, импульсивных поступках (с мужчинами приятно общаться или нет, к ним надо приближаться или от них бежать!)
Хотя девочка, повзрослев, встречая самых разных мужчин, начинает смотреть на них, да и на своего отца, не глазами своей матери, а своими собственными, часто ее сознательный, гораздо более осмысленный опыт оказывается бессильным против раннего, детского понимания, первичных отношений с членами семьи. Эмоциональное напряжение, негативные эмоциональные переживания, возникающие при общении с мужчинами, непонятно и незаметно для самой взрослой женщины пророчески возвращают в жизнь то, что когда-то сложилось между ее матерью и отцом.
Негативные установки по отношению к другому полу могут принуждать ее избегать контактов с мужчинами, предвосхищая, что все это добром не кончится, или же пытаться найти идеального партнера или, по крайней мере, мужчину, во всем противоположного отцу. Женщины с подобной историй жизни, как правило, тревожны по отношению к мужчинам, где-то в глубине души убеждены, что от мужчин нельзя ожидать ничего хорошего.
В семейной жизни кроме чисто психологических проблем нередки сложности в половых отношениях. В интимной сфере ярко проявляется неспособность партнера полностью доверять, отдаваться ему. Возникающее напряжение, недоверчивое отношение, иррациональное ожидание чего-то плохого со стороны мужчины как бы блокирует приятные телесные ощущения. Женщина не получает удовольствия от ласки мужчины, близости с ним, или же приятные ощущения не настолько интенсивны, чтобы полностью пересилили чувство психологического дискомфорта. Опыт неполноценной близости еще более отталкивает ее: Все это нужно только мужчине, а не мне. Он просто мною пользуется! Нетрудно догадаться, как далее будут развертываться ее отношения с мужем или мужчинами вообще.
Отношение девочки к отцу и к противоположному полу, возникшее в семье в ситуации двух враждующих лагерей, оказывается сильнее, чем ее сознательный опыт общения. Ранние негативные установки все время проявляют себя в эмоциональных реакциях, а они, в свою очередь, во многом предопределяют поведение уже взрослой женщины, приводят к тому, что и более поздний опыт показывает, что мать была права - все мужчины таковы! Так, казалось бы, безобидное стремление матери вместе с дочерью перевоспитать отца оборачивается для последней жизненной драмой.
Сказанное относится не только к альянсу матери и дочери, хотя он и наиболее популярен. Не менее пагубной оказывается и борьба отца и сына с матерью. Возникающие негативные установки по отношению к матери и женскому полу аналогично искажают отношения молодого человека, становясь причиной многих его проблем.
Своеобразно складываются взаимоотношения в семьях, где ребенок присоединяется к лагерю противоположного пола, например отец с дочерью объединяются против матери, а мать с сыном - против отца. В этих вариантах отношения -детей к другому полу также нарушаются, но несколько иначе. Между отцом и дочерью, матерью и сыном образуются тесные, эмоционально насыщенные отношения, в которых можно заметить и эротический оттенок. Их вражда по отношению к родителю кажется менее интенсивной. Они как бы замыкаются в своих межличностных отношениях, игнорируя третьего, субъективно отвергая его.
Все-таки внутренне ребенок испытывает бурлящие чувства. Во-первых, это агрессия по отношению к родителю того же пола. Во-вторых, это чувство вины, которое возникает у ребенка, как только он начинает осознавать собственные негативные чувства к родителю, а также понимать, хоть и фрагментарно, частично, что, будучи рядом с одним из родителей, занимает место другого. Поэтому ребенок еще сильнее привязывается к родителю другого пола как к защитнику, как к объекту любви и вместе с тем все более ненавидит и боится другого.
В дальнейшем уже взрослый юноша или девушка испытывают громадные сложности, вытекающие из неспособности разрушить чересчур близкие связи с родителем противоположного пола. Близкий друг или спутник жизни подбирается по материнскому (или отцовскому) образцу и постоянно, сознательно или бессознательно, с ним сравнивается. Конечно, подобная связь обречена на неуспех по той простой причине, что двух одинаковых людей не бывает. Разрыву отношений способствуют и теща или свекор, которые, как правило, тяготеют к восстановлению монополизированного эмоционального общения с сыном или дочерью.
РЕБЕНОК - ОБЪЕДИНЯЮЩЕЕ РОДИТЕЛЕЙ ЗВЕНО
Трения между родителями, очевидные или заметные, вызывают негативные эмоциональные переживания и других членов семьи. Это относится и к тем случаям, когда ссора, конфликт, негодование прямо не касаются детей, а возникают и существуют между супругами. В реальной жизни семьи практически невозможно- чтобы конфликт или просто плохое настроение одного человека переживались лишь им одним. Известно, что даже новорожденный, если его мать испытывает тревогу, тоже начинает нервничать. Новорожденный не понимающий ни языка, ни значения выражения лица, тем не менее улавливает состояние матери.
Даже дошкольник, не понимая полностью сути родительских разногласий, придает им своеобразный смысл. Однако часто он просто воспринимает, что, когда мама и папа такие, ему плохо, ему хочется плакать, бежать куда-то или сделать что-нибудь злое. Ребенок чувствует психологический дискомфорт, не видит, в чем его причина, не знает средств, как избежать таких негативных переживаний. В этом смысле дети слепы и безоружны. При этом они чрезвычайно чутки к изменению эмоциональной атмосферы в семье и склонные ее изменения связывать либо с происходящими внешними событиями, либо с собственным поведением.
Ребенок, например, чувствует, что, если вместе с обоими родителями пойти играть в теннис или в гости, рядом с ними становиться как-то теплее, что, если их обоих, рассмешить, сделав какую-то глупость, исчезает то неопределенное, неприятное чувство под сердцем.
Таким образом, даже не понимая, что он делает, ребенок ощупью находит способы, устраняющие его психологический дискомфорт, то есть обнаруживает средства, уменьшающие трения между родителями, помогающие всем вместе почувствовать общность, избавиться от эмоционального напряжения. Не всегда эти средства и способы, интуитивно или случайно найденные ребенком, достигают положительного эффекта. Часто за минутное избавление от напряжения ребенок платит большую цену. Однако он этого не понимает и не видит, как не видят и не понимают этого его родители...
Объединение родителей посредством болезни ребенка.
Некоторые дети, заболев, наряду с неприятными ощущениями от болезни неожиданно для себя начинают чувствовать и что-то приятное, сладкое, растормаживающее. Дело в том, что ребенок вдруг окружается вниманием и заботой, напряжение во взаимоотношениях родителей куда-то исчезает - оба родителя как бы объединяются у кроватки ребенка: что сделать ему приятного. Что преподнести вкусненького ребенку. Где достать необходимые лекарства. Эти и другие заботы на время вынуждают родителей забыть про собственные ссоры, невзгоды, все начинает крутиться вокруг малыша и его беды.
Ребенок чувствует большие изменения в психологическом климате семьи оба родителя так много занимаются им, хлопочут, а главное - он с ними вместе! Он с ними обоими! Он не чувствует непонятного ему психологического напряжения от того, что родители ссорятся, недовольны друг другом. Иначе говоря, ребенок испытывает прелести болезни.
Так, неприятная по своему существу болезнь становится для ребенка условно желаемой. Вероятность этого повышается в тех случаях, когда разрыв между неудовлетворительным эмоциональным состоянием ребенка в обычной жизни и выгодой болезни очень большой, яркий, когда недуг ребенка очевидно нормализует взаимоотношения в семье.
В дальнейшем ребенок неосознанно стремится воспроизвести приятное ощущение общности с другими членами семьи, которые он испытал, заболев. Конечно по собственному желанию не заболеешь гриппом или воспалением легких. Механизм возникновения болезни как средства объединения родителей несколько другой и касается не всех недугов. Это относится к тем из них, в возникновении которых психологические факторы играют большую роль. А таких болезней не так уж мало. Мы уже говорили, что ребенок может выработать, например, бронхиальную астму как средство получения недостающей ему заботы и любви. Рассмотрим несколько примеров.
Мать обратилась к психологу за помощью по поводу заикания ребенка мальчика 8 лет. Занятия с логопедом (год перед обращением) дали хороший эффект. Ребенок хорошо говорил у логопеда и почти не заикался в школе. Но дома ребенок часто так застревал, что не мог выговорить ни слова. Логопед сказал, что это результат нервного напряжения и посоветовал обратиться к другим специалистам, к психологу. При внимательном рассмотрении семейная ситуация оказалась следующей. Мальчик практически не заикался, разговаривая с одним из родителей. Однако, как только между родителями возникал хотя бы незначительный спор, ребенок пытался сразу включиться в разговор с ними, при этом начинал сильно заикаться, часто был неспособным выговорить и слово. Родители в чем-то улавливали связь между заиканием и их отношениями, так как, сразу после того как мальчик начинал заикаться, они обменивались между собой репликами, вроде да перестань же кипятиться, видишь, как разволновался мальчик, Хватит! Потом разберемся. После того как спор затихал, оба родителя принимались за успокоение мальчика.
Очевидно, что мальчик таким поведением добился цели - прервал тревожащее его поведение родителей, получил от отца и матери недостающую ему заботу. Нужно ли этого мальчика лечить от заикания?
Вряд ли. Он умеет справляться со своим недугом. Однако в семье такое поведение ему нужно как средство нормализации психологической атмосферы, она дает ребенку средство контролировать и направлять в желаемую сторону происходящее вокруг. Конечно, такое такое средство уж очень неприятно окружающим да и самому ребенку не на пользу. Но ребенок просто не нашел другого пути... Помочь ему можно: а) нормализовав отношения супругов, б) снизив общую тревожность и уровень возбуждения ребенка, в) показав ребенку (в игре) другие средства, при помощи которых он сможет справляться с ситуацией без демонстрации собственной беспомощности и зависимости.
Подобный психологический механизм может привести к тому, что ребенок окажется, сам того не замечая и сознательно не желая, в плену разных недугов. Он может мочиться по ночам в кровать, испытывать изнуряющие головные боли, показывать родителям полную неспособность заботиться о себе. Часто смысл всего этого - контроль семейной атмосферы и отношения родителей к нему.
Объединение родителей посредством выполнения их нереализованных желаний. Супруги, не удовлетворенные браком почти всегда оущают бессмысленность серость жизни. При таком настроении время от времени мысли родителей возвращаются к юношеским грезам, когда жизнь им казалась полной ярких красок и приятных неожиданностей, когда в будущем каждый из них видел себя счастливым, преуспевающим. Как контрастирует эта картина с лишенной радости повседневностью! Утрата в свои силы, неспособность подняться над обыденностью определяет общее подавленное эмоциональное состояние, нежелание чем-либо заняться. Человек не видящий жизненной перспективы, слаб и грустен.
Непроизвольно человек возвращается к своему прошлому с вопросом: где сделана ошибка? Кто виноват, что теперь я в таком безнадежном состоянии? Так энергия, которая очень пригодилась бы для реализации себя в теперешней, реальной ситуации, расходуется на самоугрызения, упреки супругу, ностальгическое, но бесперспективное желание, чтобы бывшие мечты сбылись. Но не желание, а конкретные дела строят будущее. А свои действия супруги направили на бичевание друг друга и себя, отчего становится еще грустнее. Иногда в подобной, крайне напряженной семейной атмосфере, наполненной призраками нереализованных родительских желаний, ребенок находит свой способ примирить их с собственной жизнью и друг с другом.
Анна и Томас познакомились в средней музыкальной школе. Он учился в классе фортепьяно. Она - в классе скрипки. Летом, после окончания школы, их чувства друг к другу стали для них важнейшим делом в мире, и они решили пожениться сразу после вступительных экзаменов в консерваторию. Но обоих постигла неудача. Томас пересдал экзамены и поступил на филологический факультет, а Анна, удрученная неуспехом, решила никуда больше не поступать, к тому же в это время она была беременна. Первый год Томас и Анна жили хорошо, однако после рождения второго ребенка (сразу вслед за первым) их отношения испортились и на пятом году совместной жизни речь зашла о разводе.
Приблизительно в то же время родители начали замечать музыкальные способности старшего сына. Мать стряхнула пыль с уже давно забытой скрипки и стала по вечерам учить сына. Отец с удовольствием аккомпанировал ему на пианино. В такие минуты всем было хорошо, все радовались - большая редкость в этой семье. Через некоторое время мальчик поступис в подготовительный класс детской музыкальной школы. Этим родители были очень довольны, постоянно дополнительно занимались с сыном, и постепенно сын в классе стал музыкальной звездой. Разговоры дома все время вертелись вокруг диезов и бемолей. Проблема взаимоотношений родителей как бы снялась, они начали более положительно оценивать свой брак и друг друга.
В тех случаях, когда родители объявляют войну природным особенностям ребенка, проявлениям темперамента, всегда хочется указать на безнадежность, тщетность подобных усилий. На ум приходить такое сравнение. Представьте, что у вашего ребенка волосы ярко-рыжего цвета. Вы просто содрогаетесь от этого. И муж (жена) ваш такой же никудышный, и ребенок, к несчастью, смешит своими волосами весь двор. А что, если запретить ему выращивать такие волосы и велеть стать брюнетом?
Абсурд? Конечно. Но не так уж и редко встречаемый. Близкие люди, вместо того, чтобы поддержать ребенка, дать ему почувствовать уверенность в себе, чтобы он мог удачно приспособиться, невзирая на свои раздражающие особенности, и дома ставят его в безвыходное положение.
Редко венчаются успехом и попытки матери или отца избавить ребенка от выученных у супруга форм поведения: странностей походки, манеры речи, своеобразных обращений и т.п. Дело в том, что мальчик, усваивая поведение отца, девочка - поведение матери, не просто их заучивают. Ребенок видит себя таким же, как отец, вместе с этим начинает чуточку ощущать себя им, как бы получает часть его силы, уверенности, взрослости. Это помогает ему приобретать душевное равновесие, самообладание. Мать, желая избавить ребенка от раздражающих черт супруга, не догадывается, что посягает не на отдельные элементы поведения, а на целостность образа отца, усвоенного мальчиком, на его престиж. Если мать (или в аналогичном случае, отец) восприняла бы ситуацию именно так, ее бы не удивляло, почему выученные особенности поведения столь устойчивы, плохо поддаются изменению.
Как к дополнительному аргументу можно прибегнуть и к опыту разведенных матерей. Из их уст можно услышать, что если мальчик общался с отцом пять лет, то отцовские манеры поведения, несмотря на все усилия матери, часто сохраняются десятилетиями. Так велика сила подражания!
Дети, очутившись в ситуации, когда они по какой-то причине вынуждены менять усвоенную у родителя форму поведения, чувствуют себя крайне растеряно. Они недоумевают, почему то, что разрешено родителю, не позволяется ему, ведь он как раз и стремится стать похожим на него. К примеру, девочка, имеющая не совсем хорошую привычку часами просиживать у зеркала, причесываясь, примеряя различные платья и аксессуары, никак не могла понять, чем недоволен отец: Ведь все женщины, и моя мать тоже, так делают! И впрямь, откуда и почему эта девочка может знать, что у отца, наблюдающего такое поведение, просто начинает щемить сердца, так как он тут же вспоминает постоянные конфликты с матерью: А у меня нет выходного платья (ботинок, пальто и т.д.) - не в чем в люди выйти!
Отвержение супруга через ребенка - серьезный симптом нарушения семейных отношений, признак потери эмоциональной привлекательности мужа или жены. Супруги во многом не удовлетворяют друг друга, однако каждый из них не способен взяться за решение межличностных проблем, приведших к такой семейной обстановке. Причина - боязнь погрязнуть в безрезультатном выяснении отношений, после которого жизнь становится еще напряженней. Поэтому вся энергия перевоспитания другого направляется на детей, носителей раздражающих особенностей супруга. В этом звучит подсознательная надежда: Вот он (она) увидит со стороны, в ребенке, каким никчемным он (она) является, и поймет, что меня это злит. Может быть, тогда он (она) сделает над собой усилие и изменится в лучшую сторону. В таком поведении может проскальзывать и другое, самозащитное поведение: Боже, разве можно жить с людьми, которые так себя ведут!
В ситуации подобного косвенного отвержения супруга дети постоянно находятся в атмосфере напряжения, что не может отразиться на их личностном развитии. И все же в такой обстановке дети не очень теряют в самооценке. Дело в том, что, несмотря на интенсивное давление со стороны одного родителя, они субъективно ощущают поддержку другого, что придает им стабильность: Пусть на меня давят, как хотят, но зато я такой же, как отец (мать).
В более сложном положении находятся дети после развода. Если мать или отец пытаются вышибить из ребенка любые признаки бывшего супруга, они тем самым еще более осложняют и так очень психологически сложное положение ребенка после развода, делают его еще более шатким - ребенок теряет еще одну точку опоры: под угрозу ставится положительный образ, или его элементы, недостающего родителя. Поступая так, разведенные родители сильно увеличивают риск психологического срыва ребенка.
РЕБЕНОК - ЧЛЕН ВОЕННОГО СОЮЗА
Когда оба супруга не имеют чувства общности, совместимых взглядов и планов на будущее, не видят перспективы развития своего я в связи с прогрессом всей семьи, между супругами неизбежно возникает межличностное напряжение. Муж и жена постепенно начинают видеть друг в друге не соратника, а препятствие к реализации собственного образа семьи. Противопоставление себя другому супругу существует как психологический подтекст и проявляет себя в механизмах козла отпущения, в отрицании супруга через ребенка.
Однако в этих случаях супруги, как правило, мало осознают, что они противостоят друг другу, и суть их отношений поэтому проявляется косвенно, символически. Как только такие супруги начинают более четко осознавать свои отношения, у них возникает новый этап: открытая борьба, бескомпромиссное утверждение собственной правоты, стремление пересилить и перехитрить другого. Это может проявляться в открытых обвинениях другого (Это все из-за тебя мы живем в полуразваленной квартире, из-за тебя ребенок плохо учится и т.п.), в уходе от жизни семьи и замыкании в собственном психологическом пространстве (Да пропадите вы все пропадом! Живите, как хотите, а я буду делать то, что мне хочется), а дискредитации супруга в глазах окружающих (Разве с таким человеком возможно жить?) или другими хитроумными способами, с которыми читатель не раз встречался.
Таким образом в семье создается два враждующих лагеря - муж и жена. Ребенок, находясь между двумя воинствующими силами, стоит перед дилеммой - с кем быть? В борьбе родителей за ребенка больше усилий для привлечения его на свою сторону тратит тот супруг, который чувствует себя слабее, беззащитнее. Супруг, объединившись в ребенком, получает большие психологические выгоды от этого. Во-первых, он приобретает иллюзорное подтверждение собственной правоты (Если ребенок вместе со мной, значит я прав!). Во-вторых, присоединение ребенка к одному из супругов - это сильный психологический удар для другого. Иначе говоря, настроить ребенка против стоит хотя бы для того, чтобы супругу было больнее.
Так ребенок становится ценным оружием для семейных битв, и его обладатель всеми средствами пытается удержать сына или дочь на своей стороне. Это и убеждения (Слушай, что тебе мама говорит! Отец всегда навыдумывает всяких глупостей), и подкуп (Если будешь меня слушаться и поедешь со мной на рыбалку, а не в театр с матерью, куплю тебе гоночную машину) и т.д.
В семьях, в которых двое и больше детей, вследствие указанных причин создаются своеобразные альянсы, в которых и муж, и жена имеют своих последователей. Иллюстрацией подобной структуры семьи может быть рисунок семьи девочки, в котором явно видны две подструктуры: мы (женщины) и они (мужчины) (рис. 22). Обратите внимание на то, как тщательно нарисована женская половина и как небрежно изображены мужчины, что и выражает соответствующее эмоциональное отношение к ним.
На рисунке Габриелюса (рис.23) выделяются две подгруппы, отражающие реальное положение отношений в семье. Справа налево он изобразил в лодке себя, брата, маму а дальше на самом носу корабля - маленького отца. В этой семье разыгралась борьба по перевоспитанию отца, замкнутого в себе, занятого лишь работой и не уделяющего, по мнению матери, должного внимания жизни семьи.
Объектом столкновений между лагерями может быть разное: мать и дочь борются с пьянством, часто преувеличенно воспринимаемым, отца; объявляют войну его непристойным друзьям; борются с его привязанностью к рыбной ловле и т.п. Отец с сыном могут выражать открытое недовольство по отношению к стремлению матери жить светской жизнью; бороться с ее попытками приобщить мужчин семьи к культуре и т.п. Однако в всех этих разнообразных случаях видно общее: попытка показать плохость другого, стремление переложить вину на него за неудачно сложившиеся отношения. Иногда подобная борьба выходит за рамки семьи, и во многих газетах и журналах мы читаем письма родителей и детей с призывом к общественности образумить отца, мать, реже - дочь, сына.
Существование двух враждующих лагерей в семье вынуждает ребенка принять чью-либо сторону: либо защитника (цу) матери, либо борца за защиту прав мужчин. Эта ситуация не только внешне сложна, но в первую очередь проблематична внутренне. Эмоциональная напряженность, отсутствие у ребенка чувства безопасности чрезмерно нагружают его - ведь он, ребенок, во-первых, постоянно чувствует тревогу и смятение, боязнь, что он делает что-то не так. Во-вторых, он часто начинает испытывать постоянный подсознательный страх, что его ждет кара за плохое поведение. Все эти обстоятельства могут приводить к серьезным невротическим расстройствам.
Другое обстоятельство, имеющее негативное влияние на развитие личности ребена, - это искаженное осмысление ребенком роли мужчины или женщины. Дело в том, что мать и отец в начале жизни человека олицетворяют все женское и все мужское, иначе говоря представляют основные модели полов. Особенности отношений детей к ним, осмысление половых ролей закрепляются и долгое время служат точками отсчета при отношениях уже взрослого человека с лицами другого пола. Ситуация, когда ребенок втягивается в борьбу родителей, становится членом военного союза, пагубно влияет на будущие отношения между мужчинами и женщинами. Тут возможны два варианта: либо ребенок по мере взросления не будет в ладах с собственной половой ролью, либо у него не будут складываться отношения с лицами другого пола.
Однако чаще всего происходит и то и другое, так как ребенок наблюдает в семье ненормальные отношения между отцом и матерью (мужчиной и женщиной) и включается в них. Посмотрим, как происходит это в реальной жизни.
Представьте себе семью, в которой в военном альянсе против отца объединены мать и дочь. Постоянное выискивание, что отец сделал не так, в чем провинился, слушание соображений матери по поводу плохости всех мужчин, изо дня в день повторяющиеся эмоционально напряженные отношения с отцом оставляют в чуткой душе девочки неизгладимый след. В итоге образ отца, мужчины, окрашивается в темные тона и становится символом чего-то нехорошего, а это шаткая основа для будущих контактов с противоположным полом.
И если разобраться, как много теряет дочь при таких неудачно сложившихся отношениях в семье!
Отец для дочери (при хороших взаимоотношениях) - это и основа чувства безопасности; именно он дает ей ощущение женственности: на основе общения с девочка строит свой образ мужчин вообще. Первичные, детские представления очень стабильны, и, хотя формы поведения с возрастом меняются, постоянными остаются основные установки на противоположный пол, выражающиеся в эмоциональных переживаниях, импульсивных поступках (с мужчинами приятно общаться или нет, к ним надо приближаться или от них бежать!)
Хотя девочка, повзрослев, встречая самых разных мужчин, начинает смотреть на них, да и на своего отца, не глазами своей матери, а своими собственными, часто ее сознательный, гораздо более осмысленный опыт оказывается бессильным против раннего, детского понимания, первичных отношений с членами семьи. Эмоциональное напряжение, негативные эмоциональные переживания, возникающие при общении с мужчинами, непонятно и незаметно для самой взрослой женщины пророчески возвращают в жизнь то, что когда-то сложилось между ее матерью и отцом.
Негативные установки по отношению к другому полу могут принуждать ее избегать контактов с мужчинами, предвосхищая, что все это добром не кончится, или же пытаться найти идеального партнера или, по крайней мере, мужчину, во всем противоположного отцу. Женщины с подобной историй жизни, как правило, тревожны по отношению к мужчинам, где-то в глубине души убеждены, что от мужчин нельзя ожидать ничего хорошего.
В семейной жизни кроме чисто психологических проблем нередки сложности в половых отношениях. В интимной сфере ярко проявляется неспособность партнера полностью доверять, отдаваться ему. Возникающее напряжение, недоверчивое отношение, иррациональное ожидание чего-то плохого со стороны мужчины как бы блокирует приятные телесные ощущения. Женщина не получает удовольствия от ласки мужчины, близости с ним, или же приятные ощущения не настолько интенсивны, чтобы полностью пересилили чувство психологического дискомфорта. Опыт неполноценной близости еще более отталкивает ее: Все это нужно только мужчине, а не мне. Он просто мною пользуется! Нетрудно догадаться, как далее будут развертываться ее отношения с мужем или мужчинами вообще.
Отношение девочки к отцу и к противоположному полу, возникшее в семье в ситуации двух враждующих лагерей, оказывается сильнее, чем ее сознательный опыт общения. Ранние негативные установки все время проявляют себя в эмоциональных реакциях, а они, в свою очередь, во многом предопределяют поведение уже взрослой женщины, приводят к тому, что и более поздний опыт показывает, что мать была права - все мужчины таковы! Так, казалось бы, безобидное стремление матери вместе с дочерью перевоспитать отца оборачивается для последней жизненной драмой.
Сказанное относится не только к альянсу матери и дочери, хотя он и наиболее популярен. Не менее пагубной оказывается и борьба отца и сына с матерью. Возникающие негативные установки по отношению к матери и женскому полу аналогично искажают отношения молодого человека, становясь причиной многих его проблем.
Своеобразно складываются взаимоотношения в семьях, где ребенок присоединяется к лагерю противоположного пола, например отец с дочерью объединяются против матери, а мать с сыном - против отца. В этих вариантах отношения -детей к другому полу также нарушаются, но несколько иначе. Между отцом и дочерью, матерью и сыном образуются тесные, эмоционально насыщенные отношения, в которых можно заметить и эротический оттенок. Их вражда по отношению к родителю кажется менее интенсивной. Они как бы замыкаются в своих межличностных отношениях, игнорируя третьего, субъективно отвергая его.
Все-таки внутренне ребенок испытывает бурлящие чувства. Во-первых, это агрессия по отношению к родителю того же пола. Во-вторых, это чувство вины, которое возникает у ребенка, как только он начинает осознавать собственные негативные чувства к родителю, а также понимать, хоть и фрагментарно, частично, что, будучи рядом с одним из родителей, занимает место другого. Поэтому ребенок еще сильнее привязывается к родителю другого пола как к защитнику, как к объекту любви и вместе с тем все более ненавидит и боится другого.
В дальнейшем уже взрослый юноша или девушка испытывают громадные сложности, вытекающие из неспособности разрушить чересчур близкие связи с родителем противоположного пола. Близкий друг или спутник жизни подбирается по материнскому (или отцовскому) образцу и постоянно, сознательно или бессознательно, с ним сравнивается. Конечно, подобная связь обречена на неуспех по той простой причине, что двух одинаковых людей не бывает. Разрыву отношений способствуют и теща или свекор, которые, как правило, тяготеют к восстановлению монополизированного эмоционального общения с сыном или дочерью.
РЕБЕНОК - ОБЪЕДИНЯЮЩЕЕ РОДИТЕЛЕЙ ЗВЕНО
Трения между родителями, очевидные или заметные, вызывают негативные эмоциональные переживания и других членов семьи. Это относится и к тем случаям, когда ссора, конфликт, негодование прямо не касаются детей, а возникают и существуют между супругами. В реальной жизни семьи практически невозможно- чтобы конфликт или просто плохое настроение одного человека переживались лишь им одним. Известно, что даже новорожденный, если его мать испытывает тревогу, тоже начинает нервничать. Новорожденный не понимающий ни языка, ни значения выражения лица, тем не менее улавливает состояние матери.
Даже дошкольник, не понимая полностью сути родительских разногласий, придает им своеобразный смысл. Однако часто он просто воспринимает, что, когда мама и папа такие, ему плохо, ему хочется плакать, бежать куда-то или сделать что-нибудь злое. Ребенок чувствует психологический дискомфорт, не видит, в чем его причина, не знает средств, как избежать таких негативных переживаний. В этом смысле дети слепы и безоружны. При этом они чрезвычайно чутки к изменению эмоциональной атмосферы в семье и склонные ее изменения связывать либо с происходящими внешними событиями, либо с собственным поведением.
Ребенок, например, чувствует, что, если вместе с обоими родителями пойти играть в теннис или в гости, рядом с ними становиться как-то теплее, что, если их обоих, рассмешить, сделав какую-то глупость, исчезает то неопределенное, неприятное чувство под сердцем.
Таким образом, даже не понимая, что он делает, ребенок ощупью находит способы, устраняющие его психологический дискомфорт, то есть обнаруживает средства, уменьшающие трения между родителями, помогающие всем вместе почувствовать общность, избавиться от эмоционального напряжения. Не всегда эти средства и способы, интуитивно или случайно найденные ребенком, достигают положительного эффекта. Часто за минутное избавление от напряжения ребенок платит большую цену. Однако он этого не понимает и не видит, как не видят и не понимают этого его родители...
Объединение родителей посредством болезни ребенка.
Некоторые дети, заболев, наряду с неприятными ощущениями от болезни неожиданно для себя начинают чувствовать и что-то приятное, сладкое, растормаживающее. Дело в том, что ребенок вдруг окружается вниманием и заботой, напряжение во взаимоотношениях родителей куда-то исчезает - оба родителя как бы объединяются у кроватки ребенка: что сделать ему приятного. Что преподнести вкусненького ребенку. Где достать необходимые лекарства. Эти и другие заботы на время вынуждают родителей забыть про собственные ссоры, невзгоды, все начинает крутиться вокруг малыша и его беды.
Ребенок чувствует большие изменения в психологическом климате семьи оба родителя так много занимаются им, хлопочут, а главное - он с ними вместе! Он с ними обоими! Он не чувствует непонятного ему психологического напряжения от того, что родители ссорятся, недовольны друг другом. Иначе говоря, ребенок испытывает прелести болезни.
Так, неприятная по своему существу болезнь становится для ребенка условно желаемой. Вероятность этого повышается в тех случаях, когда разрыв между неудовлетворительным эмоциональным состоянием ребенка в обычной жизни и выгодой болезни очень большой, яркий, когда недуг ребенка очевидно нормализует взаимоотношения в семье.
В дальнейшем ребенок неосознанно стремится воспроизвести приятное ощущение общности с другими членами семьи, которые он испытал, заболев. Конечно по собственному желанию не заболеешь гриппом или воспалением легких. Механизм возникновения болезни как средства объединения родителей несколько другой и касается не всех недугов. Это относится к тем из них, в возникновении которых психологические факторы играют большую роль. А таких болезней не так уж мало. Мы уже говорили, что ребенок может выработать, например, бронхиальную астму как средство получения недостающей ему заботы и любви. Рассмотрим несколько примеров.
Мать обратилась к психологу за помощью по поводу заикания ребенка мальчика 8 лет. Занятия с логопедом (год перед обращением) дали хороший эффект. Ребенок хорошо говорил у логопеда и почти не заикался в школе. Но дома ребенок часто так застревал, что не мог выговорить ни слова. Логопед сказал, что это результат нервного напряжения и посоветовал обратиться к другим специалистам, к психологу. При внимательном рассмотрении семейная ситуация оказалась следующей. Мальчик практически не заикался, разговаривая с одним из родителей. Однако, как только между родителями возникал хотя бы незначительный спор, ребенок пытался сразу включиться в разговор с ними, при этом начинал сильно заикаться, часто был неспособным выговорить и слово. Родители в чем-то улавливали связь между заиканием и их отношениями, так как, сразу после того как мальчик начинал заикаться, они обменивались между собой репликами, вроде да перестань же кипятиться, видишь, как разволновался мальчик, Хватит! Потом разберемся. После того как спор затихал, оба родителя принимались за успокоение мальчика.
Очевидно, что мальчик таким поведением добился цели - прервал тревожащее его поведение родителей, получил от отца и матери недостающую ему заботу. Нужно ли этого мальчика лечить от заикания?
Вряд ли. Он умеет справляться со своим недугом. Однако в семье такое поведение ему нужно как средство нормализации психологической атмосферы, она дает ребенку средство контролировать и направлять в желаемую сторону происходящее вокруг. Конечно, такое такое средство уж очень неприятно окружающим да и самому ребенку не на пользу. Но ребенок просто не нашел другого пути... Помочь ему можно: а) нормализовав отношения супругов, б) снизив общую тревожность и уровень возбуждения ребенка, в) показав ребенку (в игре) другие средства, при помощи которых он сможет справляться с ситуацией без демонстрации собственной беспомощности и зависимости.
Подобный психологический механизм может привести к тому, что ребенок окажется, сам того не замечая и сознательно не желая, в плену разных недугов. Он может мочиться по ночам в кровать, испытывать изнуряющие головные боли, показывать родителям полную неспособность заботиться о себе. Часто смысл всего этого - контроль семейной атмосферы и отношения родителей к нему.
Объединение родителей посредством выполнения их нереализованных желаний. Супруги, не удовлетворенные браком почти всегда оущают бессмысленность серость жизни. При таком настроении время от времени мысли родителей возвращаются к юношеским грезам, когда жизнь им казалась полной ярких красок и приятных неожиданностей, когда в будущем каждый из них видел себя счастливым, преуспевающим. Как контрастирует эта картина с лишенной радости повседневностью! Утрата в свои силы, неспособность подняться над обыденностью определяет общее подавленное эмоциональное состояние, нежелание чем-либо заняться. Человек не видящий жизненной перспективы, слаб и грустен.
Непроизвольно человек возвращается к своему прошлому с вопросом: где сделана ошибка? Кто виноват, что теперь я в таком безнадежном состоянии? Так энергия, которая очень пригодилась бы для реализации себя в теперешней, реальной ситуации, расходуется на самоугрызения, упреки супругу, ностальгическое, но бесперспективное желание, чтобы бывшие мечты сбылись. Но не желание, а конкретные дела строят будущее. А свои действия супруги направили на бичевание друг друга и себя, отчего становится еще грустнее. Иногда в подобной, крайне напряженной семейной атмосфере, наполненной призраками нереализованных родительских желаний, ребенок находит свой способ примирить их с собственной жизнью и друг с другом.
Анна и Томас познакомились в средней музыкальной школе. Он учился в классе фортепьяно. Она - в классе скрипки. Летом, после окончания школы, их чувства друг к другу стали для них важнейшим делом в мире, и они решили пожениться сразу после вступительных экзаменов в консерваторию. Но обоих постигла неудача. Томас пересдал экзамены и поступил на филологический факультет, а Анна, удрученная неуспехом, решила никуда больше не поступать, к тому же в это время она была беременна. Первый год Томас и Анна жили хорошо, однако после рождения второго ребенка (сразу вслед за первым) их отношения испортились и на пятом году совместной жизни речь зашла о разводе.
Приблизительно в то же время родители начали замечать музыкальные способности старшего сына. Мать стряхнула пыль с уже давно забытой скрипки и стала по вечерам учить сына. Отец с удовольствием аккомпанировал ему на пианино. В такие минуты всем было хорошо, все радовались - большая редкость в этой семье. Через некоторое время мальчик поступис в подготовительный класс детской музыкальной школы. Этим родители были очень довольны, постоянно дополнительно занимались с сыном, и постепенно сын в классе стал музыкальной звездой. Разговоры дома все время вертелись вокруг диезов и бемолей. Проблема взаимоотношений родителей как бы снялась, они начали более положительно оценивать свой брак и друг друга.