Хрусталева Ирина. Чумовая ночь под Рождество

   – Прости, но я совершенно не готов к семейной жизни и еще слишком молод, чтобы вешать на свою шею ярмо.
   – А как же ребенок?
   – Это твои проблемы.
   Маргарита долго не могла прийти в себя от обиды и растерянности, а потом легла в больницу на аборт. Вот на такой грустной ноте и закончились ее отношения с Романом, «розовые очки» разбились на мелкие кусочки, а вместе с этими очками и мечты о счастливой семейной жизни. С тех пор прошло уже достаточно времени, чтобы все забыть, но у Риты это не получается. Она знает, что никогда не сможет простить Роману ту маленькую жизнь, которую ей пришлось прервать по его вине, но также прекрасно понимает, что и сама тоже виновата в случившемся. Не маленькая девочка уже и должна была догадаться, что Роман совсем не тот человек, которого можно заставить жениться подобным образом.

Глава 3

   Маргарита выбежала из подъезда за секунду до того, как разгневанная Наталья собралась выйти из машины, чтобы подняться к ней и устроить хороший нагоняй.
   – Твою мать, Марго, ты что, совсем совесть потеряла? Быстро запрыгивай, мы опаздываем! – рявкнула она на подругу. – Стою здесь сто двадцать пять лет и три года, а ты все копаешься. Я же тебя русским языком предупредила, что через десять минут подъеду. Ты чем слушаешь, ушами или другой частью тела?
   – Прости, моя хорошая! Я, оказывается, будильник неправильно завела, представляешь?! – выдохнула Маргарита, забираясь в машину. – А увидела это только после того, как ты отключилась. Хорошо, что ты догадалась позвонить, а то я бы до сих пор спала. Вместо пяти тридцати звонок прозвенел в шесть тридцать. Ума не приложу, как это могло получиться.
   – У тебя все не слава богу, – проворчала Наталья, выруливая на проезжую часть дороги. – Только ты на такое способна. Как можно заводить будильник и не видеть на какое время? Где твои глаза были?
   – Мои глаза были на месте, только уже практически ничего не видели.
   – Это почему же? У тебя проблемы со зрением?
   – Да нет у меня никаких проблем, – отмахнулась Маргарита. – На дорогу внимательно смотри, чуть на красный не проехала.
   – Я прекрасно вижу, куда еду, и ты мне зубы не заговаривай. Что случилось с твоими глазами?
   – Вот заладила. Ты чего такая паникерша? – засмеялась Маргарита. – С моими глазами все в полном порядке, успокойся. Я же тебе сказала по телефону, что вчера очень поздно легла, почти в час ночи. Будильник заводила в полусонном состоянии, вот и результат.
   – Чем ты занималась до часу ночи, интересно знать? Насколько мне известно, любовника у тебя сейчас нет, или я что-то пропустила?!
   – Ты считаешь, что не выспаться можно только с любовником? – усмехнулась Маргарита.
   – А с кем же еще? Не с котом же? – фыркнула Наталья.
   – Ну, например, с книгой или с хорошим фильмом.
   – Я тебя умоляю, – сморщила носик Наташа. – Меня застрели, но я не стану так бездарно тратить свое драгоценное время. На какую программу ни переключишь, везде одно и то же – стрельба, взрывы, кровь, погони или голые задницы да силиконовые сиськи. В лучшем случае реклама пива, прокладок или подгузников. Вот потратить свое время, чтобы книгу почитать, это еще куда ни шло, да и то смотря какого она содержания.
   – Идеалистка ты наша, – засмеялась Маргарита. – Я считаю, что вчера не зря потратила время. Сидела в Интернете, наткнулась на один сайт, там есть серия документальных фильмов, «Игры богов» называется. Как начала смотреть, так и не смогла оторваться, до того интересно, с ума сойти.
   – И что же ты нашла в них интересного?
   – Там говорится о наследии предков, о том, как начиналась жизнь на Земле, что с нами происходит сейчас… в общем, много чего.
   – А поконкретнее?
   – Простыми словами этого не рассказать, тема слишком глубокая и… даже не знаю, как объяснить, фантастическая, что ли?! Но это не фантастика, а действительно было и есть. Короче говоря, нужно смотреть, чтобы воспринять все правильно.
   – Понятно, – вздохнула Наташа. – Тебя вечно тянет в какие-то мистические дебри. Лучше бы посмотрела ролики про йогу, которые я тебе скинула, чем всякой ерундой заниматься. Это и для здоровья полезно, и для мозгов хорошая практика.
   – Никакой ерундой я не занимаюсь, фильмы, что я смотрела, предназначены для тех, кто хочет знать правду о жизни на Земле, – огрызнулась Маргарита. – Тебе тоже не помешало бы их посмотреть, уверяю, что не пожалеешь. Практики для мозгов там сколько хочешь.
   – Я тебе тоже давно советую заняться своим здоровьем, только ты меня не слушаешь.
   – Ну вот, кажется, мы с тобой пошли по второму кругу, – засмеялась Маргарита. – Я вовсе не отрицаю твою йогу, просто кому-то дано, а кому-то нет.
   – Прежде чем рассуждать о том, что тебе это дано, а что нет, сначала нужно попробовать.
   – Я это прекрасно понимаю, только никак не решусь на столь рискованный шаг.
   – Чем же он рискованный? – удивилась Наташа.
   – Боюсь, что, завязавшись в узел, никогда не смогу развязаться, – расхохоталась Маргарита.
   – Ха-ха-ха, как смешно! – ворчливо передразнила ее Наталья. – Камасутрой, значит, заниматься не боишься, а йоги испугалась? – фыркнула она.
   – Нашла о чем вспоминать, – усмехнулась Рита. – Когда это было?
   – Ну не так уж и давно, всего несколько месяцев прошло, как вы с Романом разбежались. Кстати, он так и не объявлялся?
   – Нет, не объявлялся.
   – Даже не звонил?
   – И не звонил!
   – Ни одного разочка?
   – Наташ, ты чего привязалась как банный лист? Делать больше нечего? – раздраженно спросила Маргарита. – У меня и так настроение не фонтан, так ты еще про Романа мне напоминаешь. Ты же прекрасно знаешь, что это вопрос слишком для меня болезненный. Ты разве не помнишь, чем у нас все закончилось?
   – Извини, – виновато буркнула Наталья. – Просто не подумала об этом.
   – Если бы вдруг Роман внезапно проявился, то ты узнала бы об этом первой, – тяжело вздохнула Рита, а потом вдруг резко выкрикнула: – И не смей мне больше про этого человека никогда даже случайно напоминать! Ты поняла меня?
   – Поняла, поняла, успокойся. Чего кричать-то? Я же не глухая, – ответила Наталья, с недоумением глядя на подругу. – Тебя какая муха укусила?
   – Та самая, – недовольно буркнула Маргарита. – Меня аж в холодный пот бросает, когда подумаю, что после этого аборта у меня детей больше не будет. Я даже и не знаю, что тогда буду делать. Ради чего жить-то?
   – Прекрати всякие глупости болтать, – резко перебила ее Наташа. – Что за бред лезет в твою дурную голову? Тебе же доктор русским языком сказал, что все прошло без осложнений и никаких последствий быть не должно. А вот если ты этот эксперимент вздумаешь повторить, тогда никаких гарантий.
   – Не всегда можно верить врачам, они часто ошибаются.
   – Согласна, не без этого, но в твоем случае, я думаю, никакой ошибки нет. Срок у тебя был небольшой, сама ты по-женски абсолютно здорова, патологий тоже никаких, и операцию тебе делал хороший врач. Его все хвалят как отличного специалиста. Твои надуманные проблемы сидят у тебя в голове, поэтому повторяю в сотый раз – дыши по системе ушу, и все будет в полном порядке. Ой, блин! Чтоб тебя… Куда же ты прешься, ненормальный? – закричала Наталья, резко выворачивая руль влево, чтобы избежать столкновения с подрезавшим ее машину джипом. – Шумахер хренов, чтоб тебе пусто было. Сел на крутую тачку, думаешь, все тебе можно? Идиот!
   – Натали, не стоит так нервничать, дыши по своей системе, и все будет нормально, – засмеялась Рита. – Сколько раз ты меня уверяла, что дыхание по системе ушу – панацея практически от всех бед, особенно в стрессовых ситуациях. Сотый раз был только что, буквально минуту назад.
   – Не учи меня жить, лучше помоги материально, – недовольно проворчала та, с опаской поглядывая в зеркало заднего обзора. – На наших дорогах было бы очень кстати иметь не два, а десяток глаз, чтобы все видеть и замечать. А что касается ушу, так, к моему огромному сожалению, эта система не учит тому, как избегать встреч с такими ненормальными, как тот, что пролетел на джипе. Это же бандит с большой дороги. Мало того, что он сам – стопроцентный кандидат на тот свет, так еще и окружающих подвергает опасности.
   – Успокойся, подруга, ведь все обошлось! Давай лучше вернемся к насущным проблемам. Ты ничего не слышала об изменении графика работы в дни праздников? – Рита перевела разговор на другую тему, чтобы отвлечь Наталью.
   – Слышала! Изменения будут, стопудово, – сообщила Наталья, сморщив носик. – Ох уж эти праздники – как вспомнишь, тут же вздрогнешь. Ноги после них потом еще месяц гудят, будто трансформатор в нашем дворе. Кстати, Бобрик сегодня будет собирать общее собрание, чтобы объявить о праздничном графике.
   – Только бы нам с тобой снова не выпало дежурство в новогоднюю ночь, как в прошлом году.
   – Бомба не падает в одну воронку дважды, это факт, – дернула Наталья плечиком. – Но вот что касается Рождества, здесь я очень сомневаюсь. Наверняка запряжет именно нас с тобой.
   – Нет, Рождество исключено, я не могу, – забеспокоилась Маргарита. – Я обещала родителям, что обязательно к ним приеду. В прошлом году не получилось их навестить, на Новый год работала, а в Рождество заболела.
   – В этот раз съезди на Новый год.
   – Я бы поехала, но родители возвращаются из санатория только пятого января. Нет, на Рождество я обязательно должна быть у них. Если не приеду, они мне этого не простят, мы больше года не виделись. Я уже и Ларисе позвонила, чтобы она для меня билет забронировала на утро пятого января, чтобы шестого быть в Одессе. Специально на замену несколько раз выходила, чтобы отгулов накопить, хочу подольше побыть с папой и мамой. Нет-нет, это невозможно, я не могу снова их обмануть, они обидятся.
   – Не паникуй раньше времени, возможно, все обойдется. Я от наших девчонок из бухгалтерии слышала, что Бобрик подал в управление запрос на расширение штата на три единицы и получил добро. Если до праздников придут новенькие, можно будет эту ситуацию разрулить. По праву давних работников, мы имеем право на законные выходные, а в праздники пусть новенькие пашут.
   – Новеньких необходимо ввести в курс дела, они должны осмотреться, привыкнуть, а до праздников осталось слишком мало времени.
   – Наш Бобрик хоть и большая зануда, но далеко не дурак, – хмыкнула Наташа. – Он никогда не возьмет на работу человека без опыта, а опытный быстро сориентируется.
   – Вспомни, какими «опытными» мы с тобой сюда пришли, – засмеялась Маргарита.
   – Нашла с кем сравнивать, – фыркнула Наталья. – Мы – это Мы! Равных нам с тобой здесь нет и не будет!
   – Какая же ты балаболка, Наташка, все тебе нипочем, – усмехнулась Маргарита. – Мне бы твои заботы.
   – А что теперь плакать, что ли, если вдруг…
   – Нет-нет, никаких «вдруг», – торопливо перебила ее Рита. – Тьфу-тьфу, не дай бог! Шестого января я обязана быть в Одессе у родителей.
   – Да не волнуйся ты, все будет тип-топ, я уверена. До Нового года еще целых две недели, а до Рождества – три, и я думаю, что этого времени вполне достаточно, чтобы новенькие освоились, – как могла, успокоила ее Наташа. – Так что на этот счет можно не волноваться.
   – А если вообще никто не придет?
   – Проснись, подруга, – фыркнула Наташа. – У нас в стране не так уж много хлебных мест, так что мухой прилетят и в очередь встанут, стоит только рекламу дать.
   – Так ведь праздники на носу.
   – Ну и что?
   – Кто захочет перед Новым годом и Рождеством устраиваться на новую работу?
   – Я от тебя тащусь, подруга. Ты как будто не в современной России живешь, а в совке застряла, – усмехнулась Наталья. – Тот, кому действительно нужна работа, не будет ждать окончания праздников, потому что прекрасно знает – кто не успел, тот опоздал. Если, конечно, это умный человек. А зачем нам в нашем дружном коллективе дураки, правда? – весело засмеялась она. – Марго, верь мне, все будет нормально, уедешь ты к своим родичам.
   – Завидую я твоему неиссякаемому оптимизму, – вздохнула та.
   – Это опять же заслуга йоги, которую ты так яростно отвергаешь, – снова засмеялась Наташа. – Вот как только послушаешь меня, начнешь заниматься, сразу же станешь спокойной, как удав, проглотивший кролика.
   – Что-то я не заметила твоего спокойствия, когда нас джип подрезал, – хмыкнула Маргарита.
   – Я не успела сконцентрироваться, у меня пока не хватает опыта и навыков, – начала оправдываться Наталья. – Я еще на первой ступени развития, а вот как только перейду на вторую, мне тогда сам черт будет не брат, и даже танк – не преграда.
   – Ох фантазерка, вот фантазерка, – захохотала Маргарита. – Я, конечно, видела по телевизору, как йоги кирпичи о свой лоб разбивают, но очень сомневаюсь, что ты когда-нибудь достигнешь такого уровня.
   – Ты откуда упала, дорогая? Кирпичи разбивают не йоги, а каратисты, не нужно путать божий дар с яичницей.
   – Правда? Надо же, как все запутано, однако, – притворно огорчилась Рита. – А на гвоздях тогда кто спит?
   – Спят на гвоздях, ходят по горячим углям и битому стеклу как раз йоги.
   – Ты тоже собираешься этим заниматься?
   – Придет время, может, и займусь.
   – Сомневаюсь, – улыбнулась Маргарита.
   – Почему это сомневаешься? – возмутилась Наташа. – Ты что, не знаешь моего упертого характера? Если я чего-нибудь захочу, то лбом стену расшибу, не то что по горящим углям пройду. Я все равно своего добьюсь, вот увидишь.
   – Бог в помощь! Ой, смотри-ка, кто-то машину поставил на твое место, – нахмурилась Маргарита, резко прервав спор. – И мне кажется, мы с тобой сей транспорт уже видели.
   – Точно видели, это же тот самый джип, что меня подрезал, – возмущенно подпрыгнула Наталья. – Ничего себе заявочки! И кто это может быть, как ты думаешь?
   – Наверное, кто-нибудь из отдыхающих.
   – Эта стоянка только для персонала, вот наглость, – снова возмутилась Наталья. – И куда мне теперь машину ставить?
   – Поехали на общую стоянку, потом разберемся. Уже без десяти восемь, нужно поторопиться, Бобрик небось в холле дежурит и на часы смотрит. «Убей бог мою душу, если я не лишу вас премии», – изобразила она начальника, смешно раздувая щеки.
   – Ты права, поехали на общую стоянку, он не простит опоздания, – согласилась Наташа, снова заводя мотор. – В последнее время такой нервный стал, хоть вообще на глаза ему не показывайся, обязательно к чему-нибудь придерется.
   Бобриком своего босса называли все работники пансионата по очень простой причине – он носил фамилию Бобриков. Сам он, конечно же, даже не подозревал об этом, а то непременно бы обиделся, слишком уж детское и смешное прозвище. Иван Иванович был мужчиной почтенного возраста, который неумолимо приближался к пенсионному. Маленький, толстенький, лысенький, он практически без передышки шнырял по всем корпусам, чтобы самолично контролировать работу вверенного ему коллектива. В кабинете почти не сидел и, несмотря на возраст, был довольно энергичным. Бобриков был неплохим человеком. Даже можно сказать, добрым, но сотрудников старался держать в строгости и беспощадно наказывал за малейшие нарушения… в основном материально. Без лишних разговоров, он просто лишал их премии, со своей неизменной присказкой: «Убей бог мою душу, но ты сам виноват (или сама виновата). Я предупреждал, но все оказалось бесполезно, так что не обижайся».
   Сотрудники прекрасно понимали: Бобрик очень боится, что его отправят на пенсию, поэтому старались быть исполнительными и прилежными, чтобы ни в чем его не подвести. Характер своего босса они уже изучили, знали его слабые и сильные стороны, поэтому новый руководитель им был совсем не нужен. Как известно – новая метла по-новому метет, и что она там наметет, никто не знает. Все держались за свою работу, потому что потерять ее в наше нелегкое время было просто, а вот найти новую, да еще и с приличной зарплатой, совсем нелегко.
   Подруги влетели в холл без трех минут восемь, и тут же, как и предполагали, натолкнулись на босса.
   – Доброе утро, Иван Иванович, – лучезарно улыбнулась Наташа. – Вы, как всегда, на посту с утра пораньше? И как только вы все успеваете?
   – Поживи с мое, тоже научишься. Да, я уже на посту, а вот вы почему-то опаздываете, – проворчал тот и, грозно сдвинув брови, посмотрел на свои часы.
   – Мы не опоздали, время без трех минут восемь, – возразила Маргарита.
   – Вы должны быть в зале ресторана ровно в восемь, и уже в униформе. Или вы, как солдаты, умеете одеваться за сорок пять секунд? – прищурился Бобриков.
   – Мы еще и не то умеем, Иван Иванович, – хитро улыбнулась Наташа. – Или вы сомневаетесь? Хотите увидеть смертельный номер?
   – Что еще за номер? – опешил тот.
   – Вот прямо сейчас и прямо здесь я разденусь догола ровно за пять секунд.
   – Смеешься, Кашина, да? Я тут мальчик перед тобой стою, да? – ехидно прищурился директор. – Забыла, наверное, поговорку – смеется тот, кто смеется последним? Прямо сегодня отдам приказ в бухгалтерию лишить вас премии, убей бог мою душу. Причем как квартальной, так и годовой. Надеюсь, в этом вы не сомневаетесь?
   – Ну вы даете, Иван Иваныч, – ахнула Наталья. – Это нечестно! Я же просто пошутила, и за это сразу премии лишать?! Мы лучшие работники года, между прочим. Или вы об этом забыли?
   – Марш в раздевалку! – прикрикнул на них Бобрик. – И чтобы все было на высшем уровне. Не дай бог, мне пожалуется на вас хоть один отдыхающий, тогда не посмотрю, что вы лучшие работники года. Между прочим, почти прошлого года, который уже на исходе, – прищурившись, напомнил он. – Быстро скройтесь с моих глаз!
   – Ес, сэр, – отрапортовала Наташа, вскинув руку к виску и прищелкнув каблучками. По голосу начальника она поняла, что про премию он погорячился, поэтому сразу же повеселела: – Мы вас разве подводили хоть раз?
   – Ваше счастье, что не подводили, – проворчал Бобриков.
   – Иван Иваныч, а что насчет нового графика в связи с праздниками? Мы с Марго как раз обсуждали эту тему, пока ехали на работу. Надеюсь, в этом году…
   – Вы еще здесь? – удивленно вскинул брови босс.
   – Нас уже нет, но очень хотелось бы знать, насчет праздничных дней.
   – Всему свое время! Марш в ресторан, иначе… убей бог мою душу.

Глава 4

   После обеда наступил тихий час для отдыхающих и небольшой передых для сотрудников, во время которого можно было не спеша поесть и спокойно перекурить. Некоторые из отдыхающих вернулись в свой номер, чтобы немного вздремнуть, кто-то пошел прогуляться в лес по морозному воздуху на лыжах или просто пешком, кто-то направился в бассейн, а кто-то просто уселся в комнате отдыха за шахматной доской. Жизнь в загородном пансионате «Родник» шла своим чередом. Обычно в зимнее время года здесь в основном отдыхали люди зрелого возраста, которые любят тишину и спокойствие. Молодежью корпуса наполнялись в летние месяцы и в праздничные дни. Вот тогда тут громко играла музыка, отовсюду слышался веселый задорный смех, и происходили разные недоразумения вроде пьяных потасовок, скандалов, выяснения отношений с битьем посуды и мебели. Случалось порой и такое, что эти выяснения заканчивались травмами разных частей тела. Сотрудники пансионата стойко переносили это, как неизбежное стихийное бедствие. Молодежь есть молодежь, куда же от ее темперамента деваться?!
   Сейчас было временное затишье, и все наслаждались им про запас, потому что знали: до праздников осталось совсем немного времени, всего две недели, и тогда…
   Директор пансионата Бобриков в срочном порядке собрал всех сотрудников в зале ресторана для того, чтобы объявить о новом графике работы и сообщить другие важные новости. Как уже говорилось, босс был маленького роста, поэтому влез на сцену, чтобы его было хорошо всем видно и он, в свою очередь, тоже мог видеть всех присутствующих. Маргарита с Наташей оказались рядом со сценой, и когда Бобрик начал говорить, практически заглядывали ему в рот.
   – У меня внутри все дрожит. Только бы пронесло, – прошептала Рита на ухо подруге. – Я даже согласна снова в Новый год отработать, но только не в Рождество.
   – Не паникуй заранее, – отмахнулась та.
   – О графике работ в праздничные дни мы поговорим чуть позже, а сейчас я хочу вам сообщить, господа, весьма приятную новость, – громко произнес Иван Иванович, широко улыбаясь.
   – К нам ехал ревизор, но по дороге скончался от несварения желудка? – ехидно хихикнул кто-то.
   – Это кто там забавляется черным юмором? – сердито сдвинул брови Бобриков. – Ты что ли, Куролесов? Не очень-то остроумно, между прочим, убей бог мою душу. Из достоверных источников мне стало известно, что на Рождество к нам приедет отдыхать советник мэра города, в ведомстве которого находится наше предприятие. Он этого не афиширует, приедет, так сказать, инкогнито, как обычный отдыхающий.
   – А я что говорю? Прямо как у Гоголя в «Ревизоре», – снова раздался голос администратора Валерия Куролесова. – Его фамилия случайно не Чичиков?
   – Чичиков был в «Мертвых душах», бестолочь, – поправила Куролесова горничная Люда. – Ты, Валера, в школе, наверное, круглым двоечником был? Стыдно русскую литературу не знать.
   – Я смотрю, ты очень много знаешь, – огрызнулся тот.
   – В отличие от некоторых, прекрасно знаю, – вздернула Люда носик. – В «Ревизоре» был Хлестаков.
   – Я и говорю – Хлестаков, – не растерялся Валерий.
   – Хватит болтать! – прикрикнул на спорщиков директор. – Мы здесь не для этого собрались. К счастью, у меня есть свой человек в определенных кругах, он и шепнул мне на ушко по-дружески об этом визите.
   – А вам не шепнули на ушко, что этот советник здесь забыл?
   – Тебя хлебом не корми, Куролесов, дай только поехидничать, а мне сейчас совсем не до того, – строго отчитал подчиненного Бобриков. – Вам всем, друзья мои, я тоже посоветовал бы отнестись к этому серьезно. Советник должен прибыть сюда шестого числа вместе со своей супругой.
   – Как это мило, что со своей, а не с чужой, – не удержалась от сарказма Наталья. – Этого советника нужно занести в Красную книгу как вымирающий вид современного чиновника.
   – Тише ты! – шикнула Маргарита и двинула ее локтем в бок. – Посмотри, он же сейчас лопнет от негодования, – прошептала она, кивнув на директора.
   – Это большая честь для нас – принимать таких высоких гостей, – продолжал тем временем Иван Иванович, стараясь не обращать внимания на колкие реплики. – И мы должны сделать все возможное и даже невозможное, чтобы им здесь понравилось.
   – А на Канарских островах что, забастовка случилась? – не преминул вставить шпильку бармен Вячеслав Киселев. – Или их пляж цунами накрыло?
   – Какое еще цунами? – не понял Бобриков. – Ты о чем, Киселев?
   – Да все о том же! Валера прав! Что, интересно, забыл в нашем пансионате такой человек, как советник мэра? Вам не кажется это странным, Иван Иванович?
   – Нет, мне не кажется, – напыжился тот. – Чем же это наш пансионат хуже тех, что на Канарских островах, убей бог мою душу? Мы, между прочим, считаемся элитным подразделением в Подмосковье. У нас здесь многие высокопоставленные лица отдыхали… когда-то.
   – Вот именно, когда-то, – хмыкнул все тот же Киселев. – Мы уже отвыкли от них и забыли, что это такое.
   – Значит, придется вспомнить! – прикрикнул Бобриков петушиным фальцетом и от натуги закашлялся. – Кхе, кхе, безобразие какое!
   – Да, не хотелось бы вспоминать, у меня от этого токсикоз начинается.
   – Вячеслав, что за странные разговоры я слышу? Угомонись уже! Гордиться нужно, что такой человек выбрал именно наш «Родник», а не какой-то другой пансионат.
   – Видно, здорово его кризис по башке шарахнул, раз до нашего «Родника» докатился, – продолжал язвить бармен.
   – Это точно! – поддержал его кто-то из сотрудников.
   – А ну, немедленно прекратили базар! – не на шутку разозлился Иван Иванович, покраснев, точно перезревший помидор. – Что вы себе позволяете? Как себя ведете? Вы же взрослые люди! И не стыдно вам, убей бог мою душу?! Советник мэра совсем недавно занял этот ответственный пост. Он, кстати, из молодых демократов.
   – Если бы еще от этого какой-нибудь толк был, – заметил молодой человек.
   – Сережа, дорогой мой, сейчас у нас не политический форум, а всего лишь производственное собрание, – миролюбиво проговорил Бобриков. – Если ты не против, я продолжу прерванную тему? Для нас это вопрос первостепенной важности, и от того, насколько хорошо мы его решим, зависит наше ближайшее будущее. Вернее, будущее нашего пансионата. Надеюсь, все со мной согласны? Вот и ладно! Повторяю, ровно неделю у нас на отдыхе пробудет советник мэра с супругой, и мы просто обязаны с достоинством показать, как мы умеем работать.
   – То-то и оно, что с достоинством, – недовольно проворчала Эмма Сергеевна, главный бухгалтер пансионата. – Чтобы не ударить в грязь лицом, статью расходов, как ни крути, увеличивать придется, а где мне деньги брать?! Они же не резиновые, рубли-то, они деревянные.
   – И то, что на праздник сюда приедет такой человек, это очень даже хорошо, – с воодушевлением продолжал вещать Бобриков, не обращая внимания на ворчание бухгалтерши. – Это просто замечательно!