Хью Дэфид аб. По колено в крови (Doom 1)

   Да, она застыла на месте, и я при всем своем желании уже не мог ей ничем помочь - я бы туда даже на крыльях не долетел. Перед моим мысленным взором пронеслась леденящая душу картина.
   Если бы с Арлин случилось несчастье, я бы точно сиганул под пресс и навсегда остался лежать рядом с подругой.
   Слава Богу, мне не пришлось этого делать - в последнюю долю секунды Арлин все-таки удалось выскочить из-под пуассона и скатиться на пол.
   Карточка осталась лежать на самом краю платформы. Взять ее оттуда уже не составило никакого труда, и Арлин это сделала, как только пуассон в очередной раз скользнул вверх.
   Она положила карточку в карман - и как раз вовремя. За штамповочным агрегатом оказалась толстенная дверь типа тех, которые ставят в банковских хранилищах. По ее периметру светились желтые огоньки. Очень сомневаюсь, что моей ракете удалось хотя бы оцарапать ее хромированную обшивку. Здесь нужно было что-то помощнее.
   Желтая магнитная карточка открыла проход в центральный коридор, огибавший гигантское, цилиндрическое помещение. Чтобы спуститься к его основанию, мы сели в лифт, а когда из него вышли, он сам по себе поднялся вверх.
   С внутренней стороны дверь лифта выглядела как позвоночный столб с ребрами. Не думаю, что человеческое существо в твердом рассудке и здравой памяти могло придумать что-то подобное. У меня не осталось больше никаких сомнений в том, что пришельцы здорово потрудились над переделкой сооружений Деймоса по своему вкусу.
   - Я не в восторге от их дизайнеров по интерьеру, - сказала Арлин, будто прочтя мои мысли, и кивнула в сторону нового забавного зрелища. Вдаль, насколько хватало взгляда, уходил бесконечный ряд странных подставок, походивших на красные плевательницы. Над каждой из них был укреплен череп, залитый красным светом.
   - Если все же это выдумали люди, уверен, что они с большим приветом, - заметил я.
   - Знаешь, Флай, выясняется любопытная закономерность. Головы монстров, которых мы видели, либо слишком большие, либо чересчур несуразные, чтобы их спутать с человеческими.
   - Ну, и что?
   - Как тогда объяснить наличие в лабиринтах такого количества человеческих черепов? Сколько мы их уже видели изображенными на стенах и потолках, да и самих черепов вполне хватает - посмотри хотя бы на эти. Разве они не человеческие?
   - По форме - да, но не думаю, что они настоящие. Даже если бы всех зомби обезглавили, их голов все равно не хватило бы на эти украшения.
   Арлин коснулась одного черепа.
   - Да, этот явно не настоящий, - подтвердила она. - Скорее металлический, чем костяной.
   Я повертел в руках череп, рассматривая его с разных сторон.
   - На что хочешь поспорю, что черепушки здесь поставлены, как и та свастика поганая, чтобы на нас побольше страха нагнать. Неужели твари все еще думают, что этот дурацкий маскарад и вправду может нас деморализовать?
   Я тут же пожалел о вырвавшейся фразе. Прозвучавший в моих словах вызов явно был услышан, поскольку ответ последовал незамедлительно. За каждым нашим шагом и впрямь следили.
   На этот раз из-за угла выдвинулась целая толпа бесов и зомби в сопровождении двух летучих тыкв. Шум они подняли такой, что в ушах звенело. К счастью, враги шли на нас гурьбой. Если бы они перли с разных сторон, шансы выпутаться из передряги были бы ничтожны.
   Арлин распласталась на полу, я приготовился пустить в ход ракеты. Бесы меня мало волновали, самая большая опасность исходила от летучих тыкв, на которых я и сосредоточил основное внимание.
   Враги проявили беспечность и смешались между собой, олицетворяя дикую орду. Я ничего не имел против - так в них легче было попасть.
   Послав несколько зарядов, мы отскочили за ближайший поворот и принялись ждать, пока рассеется дым и воцарится тишина. Потом стали добивать тех, кому удалось уцелеть, - Арлин из АБ-10, а я из дробовика. В запасе у меня еще оставалась последняя ракета.
   Во время битвы кто-то - мы или твари - случайно привели в движение укрепленный в полу переключатель, и перед нами появилась лестница. Когда последняя тыква лопнула и растеклась оранжево-голубой слизью по голове последнего убитого беса, мы поднялись по ней.
   Арлин нажала еще на один переключатель. Появилась еще одна лестница, приведшая к третьему переключателю и третьему лестничному пролету, на вершине которого обнаружился очередной телепорт.
   Мы взошли на него вместе, и он перенес нас в длинный коридор с забранными решеткой окнами. Арлин подошла к одному из них, чтобы посмотреть, что творится по другую сторону, но тут же с криком отпрянула.
   - Что там такое? - встревожился я. - Уверен, не звездное небо с Марсом.
   Тяжело дыша, девушка жестом пригласила меня взглянуть самому. Шутить она была явно не в настроении - кровь отхлынула у нее от лица. Никогда раньше я ее такой не видел. Мне ничего не оставалось, как подойти к окну.
   Как-то раз, еще когда я был ребенком, мне довелось увидеть в музее одну картину, которая стала моим первым кошмаром. Потом я много лет о ней не вспоминал, но теперь она снова возникла в памяти.
   За окном текла река из человеческих лиц, сотен человеческих лиц, каждое из которых было островком в безбрежности человеческой плоти. На всех них без исключения лежала печать отчаянного ужаса - безысходного, вечного кошмара, на который обречены проклятые души.
   Адское зрелище возымело именно то действие, на которое было рассчитано, - мы оба оказались напрочь выбитыми из колеи. Иначе наверняка не позволили бы тупому, грузному демону подобраться к нам сзади так близко, чтобы запустить свои чудовищные челюсти в плечо и шею Арлин.
   Ее крик, в котором смешались боль и отчаяние, мгновенно отразился на лицах проклятых душ, плывших по реке смерти.
   - Арлин! - вскрикнул я и, схватив монстра голыми руками, оттащил его в сторону до того, как он успел вторично запустить в тело девушки свои клыки и загрызть ее насмерть.
   Монстр неуклюже споткнулся. Я выхватил АБ-10 и выпустил в раскрытую, окровавленную пасть пару дюжин патронов. Он упал и больше не поднимался.
   Мне страшно было даже прикоснуться к Арлин. Из зиявшей, смертельной раны фонтаном хлестала кровь.
   Она умирала.
   Лицо ее сделалось землистого цвета, пустые, стекленеющие глаза смотрели в вечность. Один зрачок расширен, другой неимоверно сжат. Я ничего не мог для нее сделать, и никакое лекарство тоже.
   Но, черт дери, она не должна была умереть именно здесь и стать еще одной каплей в страшной реке проклятых душ.
   С предельной осторожностью я поднял окровавленное тело Арлин на руки и понес прочь из этого заклейменного Богом места. Прерывистое, слабое дыхание, которое я не столько слышал, сколько чувствовал руками, указывало на то, что девушка еще жива, и это вселяло некоторый оптимизм.
   В конце коридора я бережно посадил ее на пол. Подступы к двери лифта были отрезаны потоком, напоминавшим раскаленную лаву. В надежде на то, что эта красная дрянь не более опасна, чем зеленая отрава, я бросился к углублению в стене, куда был вмонтирован переключатель.
   Как только я на него нажал, в потоке лавы появился проход. Ну что ж, тем лучше. Я побежал обратно, подхватил Арлин на руки и перенес по проходу через лаву.
   Уже перед самым лифтом позади меня раздался скрежет, и я в растерянности обернулся, чтобы посмотреть, в чем дело. Там медленно поднимался переход, который вел к углублению в стене, видному только с того места, где я теперь стоял.
   В прямоугольном отверстии появился голубой шар с нарисованным лицом. А я-то думал, что он мне в бреду привиделся, и никогда больше мы с ним не встретимся. Этот эпизод оказался единственным, о котором я не стал рассказывать Арлин, потому что поверить в такое было просто невозможно.
   Вид чудесного голубого шара подействовал, как инъекция адреналина. Как можно быстрее, чтобы переход не успел опуститься, я перенес Арлин на другую сторону, не обращая внимания на то, что кое-что из наших небогатых запасов падало вниз - некоторые из вещей упали на плиты перехода, другие безвозвратно утонули в потоке лавы. Потери меня не волновали - я гораздо больше боялся, что волшебный голубой шар, как карнавальное украшение, исчезнет до того, как я успею к нему подойти.
   Оказавшись рядом с шаром, я раздумывал лишь долю секунды, потом буквально бросил Арлин прямо на него, чтобы ни в коем случае не коснуться его первым.
   Шар лопнул с почти неуловимым, тихим хлопком, и синяя жидкость мгновенно залила тело девушки; красная кровь на глазах стала как бы испаряться в темно-голубой целительной влаге. Уже через мгновение Арлин села и прокашлялась, как человек, только что очнувшийся от глубокого сна.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Дико болит плечо. Что там с нами, черт возьми, произошло?
   - Да так, ничего особенного. Просто розовый решил тобой закусить, пришлось прописать ему вечную диету. Ты уверена, что с тобой все в порядке?
   Арлин встала, встряхнула руками, потом удивленно уставилась на разодранный рукав и следы клыков монстра.
   - Господи, что же ты со мной сотворил?
   Я понял, что настало время рассказать о магических голубых шарах. Похоже, она мне сразу поверила.
   В потоке лавы безвозвратно исчезли мой пистолет и несколько запасных обойм к дробовику. Взяв наизготовку оставшееся оружие, мы проскользнули в лифт, и я нажал ту его кнопку, на которой было написано: "Командный пункт".
   Лифт начал медленно, со скрежетом спускаться, и в этот момент Арлин вдруг оттолкнула меня, бросилась к панели и, нажав красную кнопку, вырубила энергию. Лифт остановился.
   - Зачем ты это сделала?
   Арлин пристально на меня смотрела, не говоря ни слова. Меня парализовал страх, нет - панический ужас. А вдруг с голубым шаром что-то не так, и девушка у меня на глазах превращается в зомби. К счастью, все оказалось намного проще.
   - Флай, тебе есть не хочется? - спросила Арлин. - Я так просто помираю от голода. - Я покачал головой, и она продолжила: - Может, на меня так голубой шар подействовал, но я бы, кажется, сейчас целиком розового демона съела.
   - А как насчет летучего тыквенного пирога на десерт? - попытался сострить я.
   - Кроме того, я совершенно вымотана, и мне позарез нужно хоть немного поспать.
   Вопросы, связанные с питанием и отдыхом, у меня давно уже из головы вылетели, но Арлин, как выяснилось, о них помнила.
   - Ты что, забыл видеофильмы, которые нам на занятиях крутили? Там же четко было сказано, что в любое сражение или на операцию нужно брать неприкосновенный запас продуктов.
   Нынешнее состояние Арлин доказывало справедливость истины, которой нас учили во время подготовки. Я тоже вдруг понял, что очень голоден. Любое блюдо из придорожной забегаловки показалось бы мне сейчас самым вкусным и изысканным во всей Солнечной системе.
   - Остановленный лифт, пожалуй, единственное безопасное место, где можно спокойно выспаться. И почему мне это раньше в голову не приходило? - удивился я.
   - Ты прав. Здесь почти так же уютно, как в гостинице "Холидейинн", добавила Арлин, выгнув бровь дугой.
   Она меня поражала своей хозяйственностью. Пока мы болтали, девушка вынула упаковки с порошковыми продуктами и смешала их с водой из фляжки.
   - Ты уж извини, что горячего не будет, - сказала она, с изяществом вышколенного бармена помешивая полужидкую бурду, как будто готовила первосортный коктейль с мартини.
   - Ничего, все отлично. - Я взял пакет из-под концентрата и прочел надпись на этикетке. - Говяжью тушенку я очень люблю есть холодной.
   Самым замечательным во всей этой истории было то, что моей подруге чудом удалось уцелеть. Мы глотали жидковатую похлебку, и в душе моей разливался почти такой же восторг, как тогда, когда я нашел Арлин на Деймосе.
   Она, должно быть, шестым чувством поняла, что со мной творилось, потому что опустила голову и часто замигала, как будто вот-вот разревется.
   - Что-то не так? - спросил я.
   - Мне не хочется говорить об этом.
   - О чем?
   Ее явно мучили сомнения.
   - О Вилли, - наконец проговорила она. - О рядовом Додде.
   - Ну, извини. - Я почувствовал себя не в своей тарелке.
   - Я все время гоню от себя мысли о нем. Он же умер, правда? Или... еще хуже.
   - Ну, мы же ничего толком не знаем! Я думал, что ты погибла или что тебя в зомби переделали, а нашел живой и невредимой.
   - А еще кого-нибудь из наших ты видел?
   Я ничего не ответил.
   - Флай, я уже смирилась с этим. Я хочу сказать, с тем, что он погиб. Если с ним что-то другое случилось, я этого просто не вынесу. - Она подняла на меня взгляд. Глаза ее были влажными, но слезы не капали. - Я хочу, чтобы ты кое-что мне пообещал.
   - Все, о чем бы ты ни попросила.
   - Если мы его найдем, и он... ну, ты сам понимаешь... и если я сама этого сделать не смогу... ты сделаешь? Обещаешь? И больше, давай, никогда об этом не будем вспоминать.
   Я кивнул, но говорить ничего не стал, потому что просто не мог - то ли от неожиданности, то ли от нахлынувших чувств у меня, как у той вороны, в зобу дыханье сперло. Конечно, детка, конечно, милая, я счастлив буду избавить тебя от своего соперника, если случилось так, что его переделали в зомби. Уж с этимто, поверь мне, проблем не возникнет никаких!
   Арлин сменила тему разговора, вернув меня к более прозаичным заботам.
   - Знаешь, мне кажется, что пришельцы, с которыми мы сражаемся, не те, что построили Ворота.
   - Мне самому эта мысль приходила в голову, - согласился я. - Вся эта дурацкая ерундовина - черепа, сатанинская символика, не имеет ничего общего с самими Воротами. И вообще, эти Ворота никак не вяжутся с фильмами Винсента Прайса.
   - Да, наверняка Ворота ко всей этой жути прямого отношения не имеют, - сказала Арлин. Мне все больше импонировало это ее словечко "жуть". Можно предположить, что пришельцы нашли Ворота и сумели выяснить, как в них проходить. Тогда остается непонятным, зачем им так надо быть похожими на всякую нечисть, выдуманную людьми.
   - Может быть, у них хорошо поставлена генная инженерия, - предположил я, - и они специально принимают облик существ, которые, по представлениям людей, обитают в аду, вспомни хоть этих князей ада. Точнее говоря, они реализуют представления тех, кто давным-давно отправился в мир иной.
   - Ты бы не мог поменьше говорить о мертвецах?! - возмутилась Арлин. Ее губы были измазаны красной томатной пастой.
   - Возьмем князей ада. Они слишком напоминают средневековые изображения дьявола, чтобы выглядеть естественными созданиями.
   - Если только это и в самом деле не князья ада, - резонно заметила Арлин.
   Я покачал головой, не желая даже на мгновение допустить такую возможность. Какое-то время мы сидели молча, наслаждаясь скромной трапезой. Еще немного разговоров на подобные темы, и я готов буду снова идти в церковь принимать причастие.
   - В детстве я никогда не боялась никаких чудовищ, - продолжала Арлин. - Вокруг и без того вполне хватало достаточно страшных взрослых.
   - Зачем они вообще это вторжение затеяли? Что им от нас надо?
   - Хороший вопрос. А вот еще один: если они могут с помощью генной инженерии создавать бесов и демонов, зачем им нужны рабы-зомби, переделанные из людей? Зачем выращивать человеческую плоть?
   - Может быть, они хотят создать супер-зомби, превосходящих силой эти мертвые пародии на леммингов, которые были бы способны работать и жить среди нас незамеченными?
   Арлин зевнула, но тем не менее заинтересованно подхватила высказанную мысль.
   - Именно в этом, однако, может крыться их слабость. Зомби мало на что годятся. Дьявольской символикой с черепушками ни тебя, ни меня не запугаешь. Что если настоящих монстров у них немного, а сделать новых не так просто? Что если в монстров переделывают каких-то других созданий, которых управляющий Разум сам должен выращивать и воспитывать? Это значит, что, убив одну из дьявольских тварей, которых восполнить непросто, мы на одну единицу уменьшаем число тех, кто собирается принимать участие во вторжении на Землю. Представляешь, какую ощутимую пользу мы приносим, если только с дьявольского конвейера не начнут сходить новые, усовершенствованные модели псевдолюдей.
   Такой ход мысли мне понравился.
   - Значит, если я тебя правильно понял, нам надо как можно больше их перебить, и вторжения не произойдет.
   На десерт у нас ничего не было, поэтому подсластить трапезу мы могли лишь продолжением беседы.
   - Помнишь, я подумал о том, что пришельцы используют Деймос, как космический корабль, - сказал я. - Каким это, интересно, образом они могут перемещать такой огромный объект, как марсианская луна?
   - Наверное, через какой-нибудь гиперпространственный туннель. Да, Флай, я знаю - ты считаешь, я слишком увлекаюсь научной фантастикой, но...
   Что уж тут говорить. По крайней мере, благодаря этому возникла неплохая рабочая гипотеза.
   - А вдруг существует возможность прорваться сквозь стены этого туннеля? - спросил я.
   - Возможно. Но при этом мы сами можем погибнуть. Мы ведь не знаем, физические законы какого мира царят за пределами этих стен, но даже если они такие же, как у нас, там почти наверняка не будет воздуха.
   - Тогда вообще все может быть разрушено - и Деймос, и все, что на нем есть.
   - И мы в том числе. Но разве это не расстроит планы вторжения? - На лице Арлин расплылась улыбка, перешедшая в зевок. Скучно ей, конечно же, не было, но веки сами собой смыкались от непомерной усталости.
   - Если эти создания могут превратить луну в космический корабль, попытался я развить свою идею, - представь на минуточку, какие чудовищные создания охраняют сам туннель.
   - Если ты имеешь в виду те рожи, которые изображены на стенах, то я не верю в реальность их существования. Но все равно они мне ненавистны... - Голова девушки склонилась чуть вперед, и она засопела. Тихонько так, почти неслышно.
   Лифт действительно оказался самым безопасным местом на Деймосе. Я сидел рядом с Арлин и охранял ее сон. Кругом стояла жутковатая тишина, несмотря на едва заметную вибрацию кабины. Через четыре часа я ее разбудил.
   - Теперь твоя очередь, - заявила она тоном, не допускающим возражений, протирая глаза, чтобы окончательно проснуться.
   - Только не давай мне спать больше трех часов.
   - Да спи ты, спи, парень, я тебе приказываю спать, - Арлин зажестикулировала перед моим лицом, что, по всей видимости, должно было оказать на меня гипнотическое воздействие.
   Я на самом деле заснул, но не от Мистических телодвижений, а потому, что умел засыпать в любых обстоятельствах, если это было необходимо.
   Иногда мне удавалось спать без сновидений.
   Река человеческой плоти с лицами-островками затронула, по-видимому, те глубины подсознания, в которых скрыты все тайные страхи, опасения и сожаления. Отход ко сну оказался для меня равносильным погружению в эту реку.
   Я запутался в длинных липких волокнах, схожих с гигантской паутиной, но в центре ее вместо паука находилось странное лицо, казалось, составленное из отдельных черт сотен и тысяч самых разных людей. Мне не хотелось на него смотреть, но лицо надвигалось и надвигалось на меня и при этом медленно вращалось, как планета вокруг своей оси. Выражение его ежесекундно менялось, потому что состояло из угасавших улыбок, на месте которых возникали и корчились недовольные, угрюмые и унылые мины; рядов глаз, похожих на цепи бессмысленных стеклянных бусин; носов, вздымавшихся как горные кряжи, уходящие за линию горизонта.
   Потом этот шар из посиневших человеческих ликов вплотную прижался к моему лицу, и вращение остановилось. Прямо передо мной возникло лицо давно умершего деда, каким я его запомнил - в кепке с длинным козырьком. Беззубый рот открывался и закрывался, губы напряженно двигались, но до меня не доносилось ни звука.
   И, тем не менее, я точно знал, что он говорил:
   - Не дай им переделать меня, Флинн, малыш мой дорогой... Бога ради, сделай так, чтобы они не смогли всех нас переделать черт знает во что.
   Липкие волокна превращались не то в отростки, не то в усики, забивавшие нос и рот, душившие меня... Да, в словах деда заключалась суть происходящего.
   Я проснулся в холодном поту. Арлин трясла меня за плечо.
   - Флай, что с тобой?
   - Спал слишком долго, - выдохнул я.
   Усталость осталась почти такой же, как до сна. Поднявшись на ноги, я почувствовал, что меня трясет и шатает. Должно быть, начинался грипп, хотя говорить об этом Арлин мне не хотелось. Я был бессилен что-либо изменить. Я снова нажал кнопку, подключавшую энергию, а потом ту, которая приводила лифт в движение, и мы продолжили спуск в командный пункт.
   Просто замечательно, что нам удалось перекусить и немного отдохнуть, потому что, как только дверь лифта распахнулась, мы с места в карьер вступили в новый бой с зомби, бесами, летучими тыквами и привидениями.
   Засада была устроена прямо перед лифтом, и пришлось использовать в качестве прикрытия его двери.
   К тому времени, когда мы проложили себе путь дальше, все огромное помещение, в противоположном конце которого располагалась ведущая вверх лестница, было очищено от нечисти. В зале возвышалось шесть колонн, каждая из которых представляла собой отличное укрытие.
   Поднявшись по лестнице, мы оказались перед дверью, за которой находилось нечто вроде зимнего сада. Воздух здесь, как в джунглях, был насыщен пыльцой мясистых растений, пустивших пышные побеги там, где некогда располагался компьютерный центр.
   Арлин беспрестанно чихала. Меня эта напасть миновала, наверное, потому, что я слишком устал, чтобы набирать полные легкие воздуха, до предела насыщенного цветочной пыльцой.
   - Про этот ботанический сад можно с уверенностью сказать только одно, - заметил я, - здешняя флора не имеет ничего общего с механическими устройствами.
   Прочистив нос, Арлин добавила:
   - И мужчины здесь - мужчины, а женщины - женщины.
   Для полного счастья нам недоставало только резвого скакуна и шестизарядного обреза.
   Отсутствие монстров явилось достаточно веским основанием для того, чтобы мы приступили к детальному обследованию помещения. Отдышаться можно и позже. Основным видом растений, выращивавшихся в саду, были темные, почти черные, немного маслянистые деревья, которые на нашей родной планете наверняка никогда не росли. Периодически их древесина пускала пузыри, которые с треском лопались, открывая все новые раны на изъязвленной, чудовищно уродливой коре. Я живо представил себе трехглавого Пола Баньяна с руками-ветвями, кончавшимися топорищами, который подрубает ветви этих жутковатых растений.
   Пол, а может, это была земля, по которому мы шли, хлюпал под ногами. Присмотревшись повнимательнее, я заметил невероятно длинных и тонких насекомых, отскакивавших в стороны от наших ботинок. В конце концов мы прошли этот питомник до конца, где путь буйной растительности преграждал мрамор такого же рвотно-зеленоватого цвета, каким был выложен пол на складе наверху.
   - Глянь-ка вон туда, - Арлин указала на оранжево-красную завесу пламени, отсветы которого полыхали на высоких стенах. Пламя сверкало достаточно далеко от нас, так что поджариться риска не было никакого.
   - Ну, это уж такое дурновкусие, что дальше некуда, - разозлился я. Не хватало только, чтобы из этого адского пламени выскочил лейтенант Вимс в образе красного дьявола.
   - С хвостом с заостренным кончиком? - съязвила Арлин.
   - У тебя, Сандерс, больное воображение, - буркнул я и добавил уже про себя: "Которое идеально подходит для того, чтобы ходить в разведку".
   Мне очень хотелось надеяться, что наше положение совсем не такое безвыходное, как в фантастических романах, где страшные угрозы телепатически передаются в форме самых жутких кошмаров, которые только можно себе представить. Нет, мои кошмары не могли быть настолько банальны!
   Арлин отыскала переключатель, открывший потайную комнату, куда мы тут же и направились. Войдя в нее, мы поразились тому, насколько она отличается от всего, что мы видели раньше. Комната была обшита панелями того самого черного, маслянистого, исходившего гнойными пузырями дерева. В самом центре дальней стены был вырезан один единственный барельеф страшеннейший монстр, более ужасный или более нелепый, чем все, с которыми нам доводилось сталкиваться. Каждый его орган, гротескно преувеличенный до невообразимой степени, казался карикатурным. Самым большим выступом барельефа был пенис, торчавший под углом в сорок пять градусов.
   - Хороши шуточки, - сморщилась Арлин.
   - Дотрагиваться до него противно до омерзения, но, скорее всего, это рычаг переключателя, - вздохнул я.
   - Ничего, доводилось справляться с вещами похуже, - призналась моя боевая подруга.
   Как только она нажала на переключатель, мы услышали уже знакомые тяжелые, скрипучие звуки, доносившиеся снаружи, из комнаты, отделанной зеленоватым мрамором омерзительно-рвотного оттенка. Так как я был ближе к двери, то высунулся посмотреть, что там происходит, и, надо признаться, не слишком удивился, увидев как из мраморного пола поднимается лестница к одной из объятых пламенем стен. Мы с Арлин стали гадать, что могло бы означать такое развитие событий. Ни она, ни я не торопились взбегать по ступеням, ведущим в геенну огненную.
   - Думаешь, мы сможем в этом огне уцелеть? - спросила Арлин.
   - Жаль, асбестовую пижаму забыл на Земле, - попытался отшутиться я.
   - Может, там есть какой-нибудь проход, который отсюда не виден?
   - Оставаясь здесь, мы можем только строить догадки, - вздохнул я и первым пошел вперед.
   Арлин не отставала. Я решил, что когда жара станет нестерпимой, мы остановимся, но почему-то не чувствовалось даже слабого изменения температуры. Арлин тоже обратила на это внимание.