Иевлев Геннадий. Цивилизации

   Глаза Бора, словно молнии, начали метаться по куполу, оценивая обстановку. Увиденное заставило его инстинктивно наклониться вперед, к пульту управления, словно он мог его спрятать, защитить от набегающей опасности. Около десятка мечей, словно стая хищных птиц, рванулись вслед за ним сверху вниз и стремительно стали настигать. Бор еще сильнее вдавил панель управления, крейсер помчался еще быстрее.
   Не успею затормозить, бешенная мысль ворвалась в его мозг. А если? Он рывком отжал панель управления, крейсер заскрипел, словно у него были зубы, которыми можно поскрипеть и начал резко тормозить.
   Бора бросило на пульт управления, его грудная клетка издала жалобный стон, но он этого уже не услышал. Его глаза остекленели, дыхание замерло. Рванувшиеся за ним мечи, почти все сошлись в одной точке и у него над головой вспыхнуло голубое солнце. Бор резко опустил голову вниз, закрыл глаза и сбросил руку с панели управления.
   Крейсер швырнуло вперед и вниз, он ударился о плато и заскользил по нему. Бора отшвырнуло к спинке кресла, его руки слети с пульта управления и улетели за кресло почти сомкнувшись за его спинкой, безжалостно затрещав. Душераздирающий скрежет ворвался в уши и стал вдавливать барабанные перепонки в мозг.
   – А-а-а! – Бор сжал зубы, его лицо исказилось от боли.
   Нос крейсера вдруг клюнул вниз и "Звездный патруль" мгновенно замер. Бор вылетел из кресла, перелетел через пульт управления, сделал пируэт и грохнувшись за ним на спину, заскользил на ней вперед. Его ноги уперлись в стену, их мышцы напряглись, но не выдержав тяжести тела, колени стали выгибаться вверх, их суставы заскрипели и что-то тяжелое и черное рывком вошло ему в мозг…
   Бор очнулся и открыл глаза. Была непроглядная темень. Он лежал на спине, поза была до ужаса неестественной, ноги не чувствовались. Он попробовал шевельнуть ими, но кроме боли, ничего не ощутил. Он шевельнул головой, затылок надсадно заныл.
   – Ой-й! – Простонал он и судорога прошла по всему его телу.
   Его руки шевельнулись, он их почувствовал. Бор шевельнул ими еще раз. Они оказались лежавшими раскинутые в разные стороны, но его слушались. Он подтянул локти к телу и начал упираться ими в пол, тело начало немного приподниматься. Бор захотел перевернуться на бок, но ему вдруг помешали собственные ноги – колени торчали вверх, сами ноги и нижняя часть его тела были прижаты вплотную к стене. Он начал на локтях отползать от стены, ноги, не меняя своего положения, потащились за телом. Отползя от стены, как ему показалось, на достаточное расстояние, он начал выпрямлять ноги, они нехотя стали расправляться и тысячи иголок разом вонзились в колени, голени, его икры. Бор до боли сжал зубы, застонал и забылся.
   Он вновь очнулся и пошевелился. Его тело чувствовало себя намного лучше, руки и ноги слушались команд мозга, послушно шевелились, немного побаливала шея, да ныл затылок. Бор рывком сел и положил руку на затылок, шишки не было, но дотрагиваться было больно.
   Это уже второй раз, он легонько качнул головой, чем вызвал легкое помутнение в ней. После третьего – я уже могу и не очнуться.
   Он осторожно повертел головой в разные стороны. Было темно, но уже не так, когда он открыл глаза в первый раз. Пульт управления уже выделялся неясной серой тенью.
   Похоже, что я у себя на крейсере, он легонько потер лоб, но почему темно. Если поврежден генератор, то должен же включиться аварийный активный источник. Неужели крейсер так поврежден?
   Бор поднялся и, шагнув в сторону пульта управления, чуть не перелетел через него, он оказался ближе, чем казался.
   – О черт! – Он отступил на шаг, потирая ушибленный живот.
   У меня же должны быть светлячки. Он легонько похлопал себя по нагрудным карманам, кажется здесь. Бор достал пакетик в упакованной в него пластинкой на стерженьке и разорвал его. Поверхность пластинки, вступив в реакцию с кислородом воздуха начала светиться бледным голубоватым светом, делаясь все ярче и ярче. Бор вытащил пластинку из пакетика, взялся за стержень и поднял ее над головой. Бледный свет разлился по залу управления, по полу протянулись длинные серые тени.
   Надо выбираться отсюда, он прошел к пульту управления и осмотрел его, пульт был безжизненным, ни один из индикаторов не светился. Бор отвинтил лючок, скрывающий выключатель аварийных батарей и включил его, эффекта никакого.
   Он дотронулся в недоумении до затылка, отдало болью. Поморщившись, он шагнул к одному из шкафов. Подойдя к нему вплотную, Бор остановился.
   Как же его открыть? Он хмыкнул. У него же электронные запоры. Он провел рукой по двери шкафа, она немного дернулась, его сердце радостно подпрыгнуло, дверь легонько отошла в сторону, образовав небольшую щель. Бор просунул в щель руку и помогая руке всем корпусом, толкнул дверь, она заскользила в сторону и вдруг стала как вкопанная, чуть расширив прежнюю щель. Дальнейшие его попытки отодвинуть ее дальше успеха не возымели, дверь заклинало намертво.
   Чертыхнувшись несколько раз он просунул в щель руку и стал шарить внутри шкафа.
   – Ага! – Радостно вскрикнул он, вытаскивая зард. – Неплохо.
   Бор присел и, вновь просунув руку, начал шарить на полу шкафа. Наконец что-то нащупав, он потянул это к себе и затем, сунув руку со светлячком во внутрь шкафа, стал это рассматривать Это оказалась сумка с аварийным запасом. Он искренне обрадовался и начал ее тащить сквозь щель, но она оказалась больше и никак не хотела пролезать. Пропыхтев с ней несколько минут, Бор понял бесплодность своей затеи.
   Что же делать? Он истуканом стоял около шкафа с поднятыми плечами.
   – Вот болван. – Вдруг произнес он и присев, просунул одну из рук во внутрь и расстегнув сумку, начал вытаскивать ее содержимое.
   Вытащив все из нее наружу, он вытащил затем и пустую сумку. Сложив ее содержимое назад, Бор поднял зард, повесил сумку через плечо и шагнул к выходу из зала управления.
   Дверь зала управления то же оказалась закрытой. Он провел по ней рукой и вдруг, упершись ногами в пол, сильно надавил на нее. Она неожиданно легко поддалась и ушла в стену, из глубины коридора ударил дневной свет. Бор замер. Ничего не происходило. Он сунул светлячок в карман кителя, приподнял зард и медленно пошел к свету. Коридор закончился и Бор оказался у входа в ангар. Вид ангара привел его в уныние.
   Когда, по-видимому, крейсер взрывной волной бросило вниз, он своим брюхом налетел или на острую вершину скалы, или на остроконечную огромную глыбу. Она пропорола дверь нижнего люка и ее часть, отколовшись, влетела в ангар и поперекорежила в нем все, что только можно было: катер и две капсулы были собраны в кучу и их измятые бока сияли рваными дырами.
   – Вот черт! – Выругался Бор. – Хорошо хоть они не взорвались.
   Он подошел к разорванной двери люка из которой пробивался дневной свет. Острые края статита торчали во все стороны, словно каменные надолбы. Бор взялся за разорванный край, пытаясь подтянуться и заглянуть в дыру. Это ему поначалу удалось, но острые рваные края вдавились в руки. Он чуть отпустил одну руку, пытаясь найти для нее более удобное место, но край люка был видимо надломан, он качнулся, Бор мгновенно схватился за ближайший край, который бритвой впился ему в ладонь. Бор вскрикнул и, разжав ладони отскочил назад. Кровь ручьем побежала из раны, капая и разбрызгиваясь по полу.
   Сжав зубы, он рванул карман кителя, застежка отлетела и, достав из него биосалфетку, помогая себе зубами, он разорвал ее упаковку и положил салфетку на рану. Рука молниеносно загорелась, сердце его зашлось, он выгнулся и, застонав, закрыл глаза.
   Через полминуты боль начала утихать и еще через полминуты ее не стало вообще. Он приподнял салфетку, она, напитанная кровью, была тяжелой, но содержавшийся в ней биораствор сделал свое дело, рана больше не кровоточила и покрылась розовой пленкой. Бор отшвырнул салфетку и, достав новую, положил ее на ладонь и сжал кулак. Свежий раствор заставил вновь сжать зубы.
   Бор оглядел рваные края люка. Так у меня салфеток не хватит, он покачал головой, нужно чем-то обернуть руки. Он провел здоровой рукой по рукаву курточки и его взгляд остановился на нем. Вполне подойдет, дернул Бор губами и сняв с себя зард, сумку, стащил и курточку. Затем, отстегнув от пояса маленький лазерный пистолет, он задумался на мгновение и, подняв пистолет, уменьшил его мощность, перевел его в режим непрерывного излучения и, направив на острый изрезанный край люка нажал на спуск. Вылетевший из пистолета лазерный луч уперся в острый край и отразившись от него, прошел над самым плечом Бора, оставив на рубашке черный тлеющий след, Бор даже не успел присесть. Он автоматически провел рукой по оставленному следу и еще уменьшил мощность луча, но немного постояв, наставил пистолет на рукав курточки. Вырвавшийся желтый луч отрезал часть рукава, то же самое он проделал с другим рукавом.
   Затем нацепив на себя все в обратном порядке, он осмотрел себя. Получилась курточка с коротким рукавом, так даже удобнее. Бор подергал руками, не так стеснительно. Он просунул руки в отрезанные рукава и, взявшись за край люка, оттолкнулся от пола ногами и, подпрыгнув, взлетел над дырой и взобрался на рваный торец люка.
   Нельзя было сказать, что дыра была большая, но пролезть в нее было можно. Страшило другое: крейсер завис над ущельем и люк своим разорванным краем оказался над самым краем обрыва. Если по глыбе сползти до края люка, то до поверхности останется не больше четырех метров, можно было спрыгнуть, но если край ущелья был непрочный, то был риск сорваться в пропасть.
   Веревку бы, Бор покрутил головой вокруг. Где ж ее в темноте и в этой свалке найдешь? Да он и не помнил, что бы она когда-либо ему попадалась на глаза. Тяжело вздохнув, он лег животом на втиснувшуюся в дыру глыбу и цепляясь руками и ногами за выступы стал потихоньку сползать вниз, проверяя на прочность каждую свою опору. Но все же он ошибся. Один из выступов подвел его, когда Бор перенес на него весь вес своего тела, он не выдержал и обломился. Бор скользнул вниз.
   Руки, продетые в рукава, оказались плохим подспорьем, они так же соскользнули со своих выступов и он на животе заскользил вниз. Вдруг его рвануло в сторону, и отбросило от глыбы. Он похолодел, но его снова бросило, теперь уже обратно и он вновь прилип к глыбе, расставив руки и ноги, словно пытался ее всю обнять.
   Что произошло? Бор осторожно поднял голову вверх.
   – Проклятье! – Процедил он сквозь сжатые зубы.
   Когда он сорвался, сумка, не уместившись вместе с телом в щели, осталась наверху и зацепилась за острый внешний край разорванного люка. Лямка сумки натянулась и он практически висел сейчас только на ней.
   Бор опустил голову вниз, он уже почти достиг отвесного края глыбы, но до поверхности было не менее пяти метров.
   Если грунт внизу был твердым, то падать будет весьма жестко, поморщился он.
   Он шевельнул ногой, пытаясь найти для нее опору, раздался треск. Бор резко вскинул голову вверх. Сумка! Все же острый край распорол ее около самой лямки и, не выдержав веса Бора, лямка оторвалась. Бор мгновенно оттолкнулся от глыбы руками и ногами, чтобы при падении оказаться подальше от края ущелья и полетел вниз.
   Приземление было не из приятных. Он летел спиной вперед и стал почти на пятки. Дикая боль пронзила все его тело, словно ему воткнули прут, который вошел в пятки и дошел до макушки. Взвыв по звериному, Бор упал на бок и покатился по поверхности. Вот он перевернулся еще раз, его ноги скользнули вниз и он замер, повиснув на локтях.
   Резко оглянувшись, Бор увидел, что висит над пропастью. С бешенным выражением глаз, он начал усиленно работать локтями и коленями, выбираясь наружу и, стараясь как можно дальше уползти от края обрыва. Когда он опомнился и оглянулся, то он был уже метрах в десяти от ущелья.
   – Идиот! – Обругал он себя и поднявшись, оглядел себя.
   Вид его поверг в такое уныние, что он просто остолбенел. Брюки на коленях изорваны, колени кровоточат, на руках, от запястий до локтей, кожа полностью содрана, курточка на животе разрезана вдоль словно бритвой и почти вся застежка отодрана.
   – Вот черт! – Произнес он и адская боль охватило почти все его тело.
   Колени и локти загорелись огнем, пятки заныли, словно в них начали вбивать гвозди, голова сделалась тяжелой, шею стало невозможно повернуть. Он застонал, прикусив нижнюю губу, закрыл глаза и зашатался.
   Только не упасть, только не упасть, единственная мысль, вертелась в его мозгу, устоять, устоять.
   Боль начала чуть отходить в сторону. Бор открыл глаза, сбросил с рук остатки изодранных рукавов, с трудом сел и достал биосалфетки. Две он уже использовал, значит осталось восемь, соображал он. Он положил по одной на колени, одну положил на шею, по две положил на икры ног и прижал к ним содранные руки. От действия биораствора его бросило в дрожь. Он вновь закрыл глаза и крепко сжал зубы.
   Сколько он так просидел, Бор не представлял. Когда он опомнился, то боль уже почти утихла. Он сбросил салфетки, раны уже покрылись тонкой кожицей, шея почти не ныла, только пятки еще продолжали гореть. Можно было бы еще подождать, но неясность своего положения, начала тревожить.
   Бор осторожно поднялся и осмотрелся. Почти треть "Звездного патруля" висела над пропастью, оставшаяся часть лежала на плато, из-под брюха крейсера торчала глыба. Он, как смог, поправил свою одежду и пошел под крейсер. Около глыбы Бор наткнулся на валявшиеся пакетики с едой. Он поднял голову вверх и увидел торчащую разорванную сумку из которой и высыпалось несколько пакетиков. Бор огляделся и, найдя подходящий камень, поднял его и запустил в сумку. Сумка, вместе с камнем, подлетели вверх и, падая вниз, они заклинили друг друга между глыбой и краем разорванной стенки люка.
   – О черт! Одно невезение. – Бор наклонился, собрал валявшиеся пакетики и, сложив их в карман, взял в руки зард, как-то весь сжался, словно взведенная пружина и шагнул дальше под крейсер.
   У выхода с противоположной стороны он замедлил шаги и, подавшись вперед, стал мелкими шажками выходить из под крейсера, внимательно осматривая все вокруг. Крыло мешало и ему пришлось полностью выйти вперед и зайти за него. Он вздрогнул и дернулся назад. На хвосте крейсера лежал меч, переломившись пополам и свесившись по обе стороны "Звездного патруля".
   Вот оно что, качнул головой Бор. Если бы не он от меня бы и пепла сейчас не было. В нескольких метрах от сломанного меча на поверхности плато что-то чернело. Бор замер и насторожился. Предмет не шевелился. Подождав немного, он выставил зард вперед и стараясь ступать как можно тише, двинулся вперед. Скоро он понял, что на плато лежит инопланетянин, не подавая признаков движения.
   Неужели погиб? Бор пошел более уверенно. Подойдя вплотную к чемуру, он поежился от его вида. Живот инопланетянина был разорван и из раны вытекала струйка розовой жидкости, глаза были закрыты, но он был жив. Грудь его медленно вздымалась, из приоткрытого рта доносился хрип. Бор опустил зард и склонился над чемуром.
   Инопланетянин открыл глаза и не мигая уставился на Бора.
   – А-а-рл брк. – Прохрипел он и вновь закрыл глаза.
   Бор выпрямился.
   – Адмирал баррак? – Повторил он, догадавшись о произнесенной фразе. – Что за чушь? Почему они все меня так называют? Неужели они знают обо мне все?
   Он забросил оружие за спину и провел рукой по лбу не сводя глаз с раненого инопланетянина. Как бы ему помочь? Может быть…
   Он достал пакетик с салфетками, она осталась всего одна. Рана оказалась больше салфетки. Бор почесал голову, вот невезуха. Инопланетянин лежал уже в луже своей крови. Надо хотя бы оттащить его чуть в сторону. Бор спрятал салфетку, обошел чемура и взял его под мышки. Тысячи игл вонзились в его ладони, дрожь охватила Бора. Он выронил тело инопланетянина, тот громко вскрикнул и вновь открыл глаза, в них мелькнули пляшущие огненные змейки и угасли.
   Вот дела. – Громко произнес Бор. – Тебе даже помочь нельзя.
   Он снова достал салфетку с биораствором, повертел ее в руках.
   – Извини. – Бор пожал плечами, тяжело вздыхая. – Только лишь одна, больше нет.
   Он разорвал упаковку, протянул руку к животу инопланетянина и осторожно опустил салфетку на точащее жидкостью место раны. Инопланетянине весь изогнулся, громко застонал, но глаза не открыл. Через несколько секунд он умолк и замер. Бор осторожно поднес палец к его телу, его кольнуло.
   Жив, он облегченно вздохнул и, выпрямившись, осмотрелся и взглянул на хронометр.
   Была уже вторая половина дня. Дождя не было, хотя воздух был пропитан влагой. Было тепло, даже чуть душно. Сквозь рваные темные облака кое-где просматривались крохотные кусочки голубого неба, ни одного корабля, нигде не было видно.
   Он выбрал место получше, в нескольких шагах от инопланетянина и сел. Немного посидев, он лег на спину и стал смотреть на облака. Полежу несколько минут, решил он, может к тому времени и этот очнется, там и решим, что делать. Бор поворочался, устраиваясь поудобнее, глубоко вздохнул, глаза его, как-то сами закрылись и он провалился в сладкие объятья сна.
 
   ***
 
   Озл рукой, лежавшей на панели управления, удерживал «Призрак» на месте, не давая ему скользить назад, другой прикрывал глаза от яркого света пространственного сканера. Наконец, через некоторое время экран начал тускнеть, проявилась окружающая корабль обстановка. Озл дергая головой, водил глазами по экрану пространственного сканера, корбоута перед ним не было.
   – Проклятье. – Процедил Озл. – Где же он?
   Он осторожно двинул «Призрак» вперед, всматриваясь в экран. Корбоут исчез. Экран пространственного сканера высвечивал два десятка зеленых точек, находившихся на разных расстояниях от «Призрака» и определить, есть ли среди них только что висевший перед ним корбоут, Озл не мог.
   Он начал медленно поднимать корабль вверх и вращать его, пытаясь таким способом что-то увидеть. Ни одного вейва рядом так же видно не было. Озл посмотрел в экран вивв, вейвы сбившись в кучу висели в дождевом облаке, которое начало приобретать рваный вид.
   Он покачал головой. Как себя дальше поведут вейвы? Озл мысленно выругался. Он их, практически, больше не контролировал.
   Он протянул руку к кодеру, кнопка вызова Баррака была активирована, но он по прежнему не отвечал. Озл начал описывать круги над горами, пытаясь что-либо увидеть. Вскоре он заметил фиолетовый корабль, лежащий на краю ущелья. Он подвел «Призрак» чуть ближе.
   Вейв, переломившись пополам, лежал на хвосте иглоподобного корабля, который повис над ущельем. Оба корабля не источали никаких излучений.
   Уже давно лежат, поморщился Озл. Если кто и был в корабле землян, то либо мертвы, либо уже ушли.
   Он вновь начал кружить над горами, пытаясь найти исчезнувший корбоут, то опускаясь к самой поверхности, то взмывая вверх, под самые облака. Прокружив так около часа, Озл понял бессмысленность своей затеи и медленно поплыл в свое укрытие.
   Несколько вейвов вдруг сорвались вниз и покружив над одним из ущелий, зависли над ним. Повисев, несколько минут, они вновь взмыли вверх.
   Что они там увидели эти проклятые насекомые? Озл остановил "Призрак". Может быть они знают где Баррак? Надо попытаться.
   Он протянул руку к кодеру и начал вызывать вейвы. Вспыхнувшие изображения морфов, мгновенно исчезали, как только они видели перед собой горящий взгляд Озла. Озл упорно продолжал делать вызовы. Наконец затея ему удалась. Один из морфов на несколько мгновений замешкался и стал жертвой сканирующего взгляда Озла.
   Озл начал ввинчиваться в мозг морфа, пытаясь выудить из его головы, что-либо полезное для себя. В принципе ничего нового он не находил. Так, вейвы, корбоуты, носились туда-сюда. Но вот в мозгу морфа мелькнула искра страха, Озл задержался на ней.
   Была видна часть фиолетового меча, неестественно изогнутая, он переломан, догадался Озл. Не далеко от него, на поверхности планеты, раскинув руки и ноги лежал либо землянин, либо вест. Озл стал приближать изображение лежащего: изодранная одежда, руки и колени явно в больших ссадинах, закрытые глаза, открыт рот, без движений. Голова морфа стала мелко дрожать, в глазах вспыхнули пляшущие огненные змейки.
   Озл стал приподниматься, будто таким образом можно было приблизить свое лицо к изображению лежащего человека. Хотя черты лица просматривались не совсем четко, его бросило в жар. Баррак!
   Где он? Озл начал буквально переворачивать мозг морфа вверх тормашками, пытаясь найти место, где лежит Баррак, или какие-то еще подробности. Но кроме страха и мысли – адмирал Баррак мертв, он ничего больше не нашел. Морф, по-видимому, сам не видел Баррака, а пользовался информацией полученной от других морфов. Информация в голове морфа начала блекнуть, он умирал.
   Озл вышел из него и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
   Мертв! Баррак, его сын, мертв!
   Он открыл глаза, изображения морфа уже не было. Озл вскочил и забегал по залу управления, пытаясь придать своим мыслям какое-то направление. Но уродливая фраза – Баррак мертв, вытеснила все из его мозга и не пускала в него ни единой живой искры, ни одной полезной мысли. Озл остановился, взялся за голову и, закрыв глаза, начал шататься из стороны в сторону, повторяя словно заклание.
   – Баррак мертв! Баррак мертв!
   Наконец он остановился и, опустив голову и еле передвигая ноги, поплелся в кресло. Усевшись, он стал гладить волосы, разум начал понемногу возвращаться к нему, какие-то мысли начали достигать его сознания.
   Вот почему он не может его найти уже несколько часов, вот почему он не выходит на связь? Он не может, его просто больше нет.
   Перед глазами вновь возник лежащий бездыханный Баррак с раскинутыми руками и ногами, в изодранной одежде. Какая-то странная у него одежда, Озл напряг мысли. Второй раз я его вижу в ней. У него раньше не было такой одежды, по крайней мере, я ее на нем не видел. Может быть мать… Озл потер лоб. Она ведь наверняка провожала Баррака и могла его одеть так, а телепортироваться в вейв он мог и на платформе. Озл никогда не рылся в ее гардеробе и что там у нее есть, одному пространству известно. Они ведь даже не виделись воочию, когда Баррак пришел на Ферту, только экран вивв их соединял. Телепортационный костюм и то Баррак передал ему с помощью платформы. Озл покачал головой – это вероятнее всего так и есть.
   – Проклятые весты! Проклятые земляне! Проклятые морфы. Все проклятые!
   Злоба неожиданно, словно выброс вулкана, взлетела на поверхность его сознания, закипела в его искусственных жилах, охватила все его тело. Он схватился за подлокотники кресла, пальцы его побелели.
   – Я вам сейчас устрою! – Сквозь зубы процедил он и бросил руки на панели управления, «Призрак» свечой взмыл вверх и вырвался из дождевого облака.
   Озл отключил экранирующее поле, включил купол и начал осматриваться. В нескольких десятках километров от него находились два иглоподобных корабля. Озл включил решетку луча-разрушителя, навел ее на один из корбоутов и нажал на клавишу, корабль покрылся зеленым ореолом. Через несколько секунд Озл еще раз нажал на клавишу выстрела лучом разрушителем. Ореол вокруг корбоута стал еще больше, еще один выстрел и яркая вспышка озарила небо, иглоподобного корабля не стало. Ударной волной "Призрак закачало, словно на волнах, изображение на куполе едва стало различимо и Озл просмотрел.
   Находившийся за взорвавшимся кораблем, второй корабль, уже появился из-за яркого облака взрыва, его крылья окутывал зеленый ореол. Озл бросил «Призрак» вниз в облако дождя, но все же луч-разрушитель настиг "Призрак". Если в космическом пространстве луч-разрушитель мог пройти до цели сотни тысяч километров, то в атмосфере, да еще в слабо прозрачной, его эффективность едва достигает нескольких сотен километров. Облако несколько смягчило удар луча, но все же «Призрак» подпрыгнул как на кочке, зеленая краска полностью залила купол пространственного сканера. Озл бросил корабль еще ниже и, посчитав до трех, рванул его в сторону. Экран пространственного сканера немного очистился и он увидел как зеленый луч мелькнул по экрану, зацепив одну из вершин треугольника. «Призрак» резко дернулся и начал вращаться. Одна рука Озла слетела с панели управления, но он успел мертвой хваткой уцепиться ею за подлокотник. Он включил режим автоматической стабилизации. «Призрак» рванулся в другую сторону.
   Раздался тягучий надрывный скрип. Озл съежился. Неужели конец. Но корабль дернувшись еще раз, стабилизировался и продолжал скользить в облаке без колебаний. Купол полностью очистился. Озл выключил автостабилизацию и быстро осмотрелся. К месту гибели корабля уже неслись четыре иглоподобных корабля. С десяток вейвов высунулись из облака и рванулись в сторону обстрелявшего его корабля, который быстро уходил вверх.
   – Спасли. – Озл передернулся. – Ах ты. – Зубы его скрипнули. – Я тебя все равно достану.
   Он установил регулятор мощности луча разрушителя на максимум и, наведя решетку на уходящий корабль, задал прицелу режим ведения цели и вдавил панель управления «Призрака» до упора. Корабль подпрыгнул и с бешеной скоростью понесся вверх. Озла вдавило в кресло, щеки его обвисли, он с трудом удерживал отяжелевшие руки на панелях управления, антигравитаторы не справлялись. Глаза Озла начали плющиться и расползаться в разные стороны. Он попытался закрыть их, но мышцы век оказались слабее сил ускорения. Из его горла донесся хрип.