Игорь Чужин. Возвращение

   Мощный удар отбросил меня в кусты, словно тряпичную куклу. Непонятная сила, словно кувалдой, ударила меня в грудь и выбила воздух из легких. Несколько минут я корчилась на земле и мучительно пыталась восстановить дыхание. Придорожные кусты были покрыты колючками, поэтому я выползла из кустов, словно ободранная кошками, и заплакала от обиды и боли.
   Игорь сидел на носилках, раскачиваясь из стороны в сторону, и, глядя на меня мутным взглядом, спросил:
   – Лена, это ты? Что со мной случилось? Я ничего не помню.
   Слова Игоря дали мне надежду на то, что он не помнит, как я пыталась его убить, и, заливаясь слезами, ответила:
   – Да, это я. Ты метался в бреду, а я пыталась тебя удержать, но ты меня ударил в живот с такой силой, что я улетела в кусты. Теперь у меня все внутри болит.
   – Прости меня, Леночка, я не помню, как это произошло.
   Прохрипев эти слова, Игорь повалился на бок, и его вырвало, затем он снова потерял сознание и начал бредить. На вторую пытку покушения у меня не осталось ни моральных, ни физических сил, а если сказать честно, то и смелости. Игорь, даже находясь в беспомощном состоянии, едва не прибил меня как муху, поэтому пусть судьба решает, жить ему или нет, а я умываю руки.
   Вскоре вернулась Катя, и я рассказала ей свою версию произошедших событий и о том, что Игорь приходил в сознание. День клонился к вечеру, и продолжать путь стало невозможно. Поэтому мы оттащили носилки с Игорем в сторону от дороги и устроились на ночлег. Пока я готовила еду, Катя мастерила волокушу, затем мы вместе с ней обработали язвы на теле Игоря и накормили его обрыдшей уже ухой. Когда мы закончили все дела, уже окончательно стемнело. О ночном дежурстве не могло быть и речи, поэтому, доверив свою судьбу воле случая, мы заснули прямо на голой земле у прогоревшего костра.
   Следующую неделю я помню только отрывками. Похоже, мы с Катей превратились в загнанных ломовых лошадей, которые тащили свой груз к недостижимой цели только по привычке. Игорь еще два раза приходил в сознание, однако вскоре опять впадал в забытье. Язвы на его теле начали подсыхать, но он был очень слаб, и мы не понимали, какие силы удерживают его среди живых.
   К полудню седьмых суток мы доплелись до перекрестка, где лесная дорога пересекалась с наезженным трактом, на котором были хорошо видны следы лошадиных копыт и колеи от тележных колес. Следы оказались старыми, и их размыло дождем, но все равно они были оставлены не более месяца назад.
   Мы решили сделать привал, а затем решать, куда идти дальше. За последние два дня мы довольно далеко ушли от кормившей нас реки, и запасы рыбы подошли к концу. После привала Катя собиралась вернуться к реке, чтобы наловить рыбы на несколько дней. Конечно, свежая рыба не могла храниться долго, но если ее поджарить, то мы смогли бы растянуть запасы на три-четыре дня. Пообедав остатками завтрака, мы покормили Игоря и повалились на траву. После еды нас разморило на солнышке, и мы незаметно для себя задремали, но выспаться нам было не суждено.
   Чья-то грубая рука зажала мой рот, а затем мне заломили руки за спину. Через минуту я была связана по рукам и ногам, а во рту у меня торчал кляп из вонючей тряпки. Два здоровенных воина, похожие на киношных американских индейцев, оценивающе рассматривали меня, словно я была их охотничьим трофеем, и они решали, как быстрее содрать с меня шкуру. Вскоре к нам подошли еще два таких же Чингачгука и положили рядом со мной связанную Катю.
   Я повернула голову в сторону носилок и увидела, как еще один воин грубо сбросил Игоря на землю и связывал ему руки. Игорь зашевелился и начал слабо сопротивляться. Воин ударил пленника по голове и продолжил заламывать ему руки. Неожиданно Игорь каким-то чудом вывернулся, и воин кувырком улетел в кусты, ударившись по дороге спиной о дерево. Индейцы, стоящие рядом со мной, мгновенно выхватили оружие и бросились на помощь пострадавшему товарищу. Непонятно, где полумертвый Игорь нашел в себе силы, чтобы оказать отпор, но оба воина отправились в кусты следом за своим товарищем.
   Вид Игоря был ужасен, он стоял качаясь, словно дерево на ветру, и из уголка рта на его грудь текла почти черная струйка крови. Чудовищная гримаса исказила лицо Игоря, и было непонятно, это от боли или он так улыбается. Оставшиеся на ногах воины невольно отпрянули от живого мертвеца, который, казалось, восстал из ада. Однако они быстро перебороли свой страх и, обнажив мечи, медленно начали приближаться к безоружному Игорю.
   Один из воинов что-то злобно крикнул на незнакомом языке и бросился в атаку. Что произошло дальше, я так и не поняла, потому что воин полетел на землю с вывернутой в плече рукой, а его меч оказался в руке у Игоря. Второй воин тоже ринулся в бой, но сразу получил рукоятью меча в лоб и свалился рядом с первым нападавшим.
   Игорь, криво усмехнувшись, что-то сказал раненому воину на их же языке и отбросил меч в сторону. Воин стал бледнее смерти и, уткнувшись лбом в землю, что-то жалобно залопотал. Однако Игорь его уже не слышал, потому что у него горлом пошла кровь, и он, надрывно кашляя, упал на колени. Воин, несмотря на вывихнутую руку, бросился к Игорю и, сорвав с пояса флягу, стал заливать ему в рот какую-то жидкость. При этом он громко кричал на своих товарищей, которые только сейчас начали приходить в себя от оплеух, полученных от полуживого противника.
   На поляне началась странная суета. Воин с вывернутой рукой отдавал приказы, а его подчиненные со всех ног бросились их исполнять. Два воина с сумасшедшей скоростью бросились бежать куда-то в лес, а остальные за несколько минут соорудили новые носилки и, положив на них Игоря, быстро понесли его за убежавшими воинами. Мы с Катей остались лежать связанными на перекрестке, потому что индейцы совершенно забыли о нашем существовании. Я, извиваясь как гусеница, пыталась подползти к Кате, чтобы вытащить хотя бы кляп изо рта, но из леса выбежал воин, который разрезал наши веревки, вынул кляпы и жестами приказал следовать за собой.
   Мы следовали за воином, словно барашки на заклание, и я мысленно уже простилась с жизнью. Ни о какой попытке сбежать не могло быть и речи. Конвоирующий нас воин легко пресек бы любую попытку побега, а его пренебрежительное отношение к нам с Катей указывало на то, что он нас запросто прирежет и даже не поморщится.
   Примерно через час нас окликнул часовой, который о чем-то переговорил с сопровождающим нас воином, и мы продолжили путь. Вскоре мы вышли на поляну у дороги, на которой расположился лагерем большой караван. Большинство обитателей лагеря столпились у большого шатра, и никто даже не повернул головы в нашу сторону. Конвоир провел нас к колонне повозок, растянувшейся вдоль дороги, и передал на руки двум молодым женщинам. После коротких переговоров с воином женщины брезгливо осмотрели нас с Катей и попытались с нами заговорить. Поняв, что мы не знаем их языка, они вытащили из повозки корзину с какими-то вещами и повели к ручью. Воин остался караулить на берегу, а женщины, приказав жестами раздеться, загнали нас в воду. Мы с Катей робко плескались в ручье, но смыть с себя накопившуюся грязь без помощи мыла не могли. Одна из женщин не выдержала такого зрелища и громко выказала свое неудовольствие нашим поведением. Затем она быстро скинула с себя одежду и, прихватив кувшин с какой-то жидкостью, залезла в воду. Это оказался местный шампунь, и женщина вылила его нам с Катей на голову. После этого она выдала нам мочалки из какой-то травы и стала помогать нам сдирать грязь. Через некоторое время к ней присоединилась вторая женщина, и дело пошло веселее.
   Вскоре мы с Катей стали похожи на женщин, а не на комок грязи, и выбрались на берег. Женщины помогли нам вытереться и расчесать волосы, а затем нарядили в такие же, как у них, сарафаны. В качестве обуви мы получили индейские мокасины, которые легко были подогнаны по размеру с помощью кожаных ремешков. Когда мы одевались после купания, стороживший нас воин стал подглядывать из кустов. За это он сразу схлопотал мочалкой по наглой роже и убежал в лагерь от греха подальше.
   После купания женщины отвели нас к своей повозке и накормили обедом. Я давно так вкусно и сытно не ела, поэтому сразу начала клевать носом. Женщины уложили нас под навесом рядом с телегой, и я моментально заснула без сновидений.

Глава 10

   Сознание возвращалось ко мне медленно и как-то нехотя, словно я выныривал с огромной глубины на поверхность, к свету. После тяжелых травм мне уже доводилось испытывать похожие ощущения, и подсознательно я понимал, что смерть снова обошла меня стороной. Глаза никак не хотели открываться, но я хорошо слышал голоса, раздававшиеся рядом со мной. Кто-то тихо разговаривал на странной смеси меранского и эльфийского языка, и мне было понятно, о чем идет речь. Приоткрыв веки, я осмотрелся и увидел Арчера, который выяснял отношения с мужчиной в одежде, которая выдавала в нем мага. Труженики магического фронта всегда старались подчеркнуть свой статус и одевались не так, как обычные смертные. Поэтому мне пришла в голову идея не торопиться с воскрешением из мертвых и попытаться понять, что происходит, а также где я нахожусь.
   – Благородный Артак, князь Ингар должен выжить во что бы то ни стало! Скажи, что тебе необходимо для того, чтобы его вылечить, и мои воины достанут это даже из-под земли!
   – Арчер, ты уверен, что это князь Ингар? Этот полутруп вообще на человека не похож. Я в таком виде и родную мать не узнал бы.
   – Это князь Ингар. Мы с ним знакомы еще по Геону. Я был начальником разведки клана «Желтая змея», когда он стал нашим князем. Такие клановые татуировки только у Ингара, да и он меня узнал, когда мы сошлись с ним в бою. Я давно уже не мальчик и прекрасно знаю, за какой конец держат меч, да и крови пролил – можно захлебнуться! Среди хуманов только Колин может победить меня один на один, но отделать в одиночку меня и моих четверых лучших разведчиков способен только князь Ингар! Ты не смотри, что от него остались только кожа да кости, князь даже в таком состоянии нас, дураков, пожалел и не стал убивать!
   – Видимо, хуманы не настолько хороши, как о вас говорят, если вас победил этот мешок с костями, – ехидно ответил Артак.
   – Слушай, маг, если бы ты не был нам нужен, то я заставил бы тебя подавиться своими словами! До появления хуманов на Оркании вы прятались по щелям, как крысы, и готовились к смерти! Орки давно бы уже захватили Далранскую долину, а с тебя содрали бы шкуру, и какой-нибудь шаман повесил бы ее у себя в шатре!
   – Арчер, успокойся! Я неудачно пошутил и приношу свои извинения!
   – Артак, ты оскорбил не меня, а князя Ингара! Видел бы ты его в настоящем бою, тогда бы поостерегся так шутить. На этот раз я прощаю тебе твои слова, но следи за своим языком, если не хочешь с ним расстаться! Артак, ты сильный маг, и надежда у нас только на тебя! Если Ингар умрет, то Колин нас всех живьем в землю закопает. Не томи душу, а скажи, что нам делать?
   – Я сделаю все возможное для спасения князя Ингара, но я не бог. Князь недавно сражался с нежитью, и если судить по числу магических нитей, сосущих из него энергию, то перебил ее целую тучу. Арчер, тебе хорошо известно, что если убить скелет в ближнем бою, то луч магии смерти, связывающий нежить с преисподней, перекинется на его убийцу и будет высасывать из него жизненную силу! Любой житель Оркании, даже орки и эльфы, не могут противостоять магии оркских некромантов и гибнут, столкнувшись всего с одним скелетом! От магии Удорана нет спасения, только хуманы имеют иммунитет к магии смерти, и сильный воин может выжить после нападения пяти скелетов или зомби, но если в течение суток не оборвать лучи смерти, то воин умрет!
   – А как же эликсир против нежити? Ты же сам мне говорил, что это хорошая защита от нее, или ты соврал?
   – Арчер, эликсир не спасает от нежити, а отдаляет неминуемую смерть примерно на месяц! За это время можно провести обряд очищения, и воин, пострадавший от нежити, имеет шанс выжить. Увы, но эликсир помогает только хуманам с их природным иммунитетом, а для жителей Оркании он бесполезен. Потому что отдаляет смерть только на трое суток. Ни человек, ни орк, ни эльф просто не доживут до обряда, на подготовку которого требуется десять дней, даже если их положить в бочку с эликсиром! Я маг, но если я столкнусь с нежитью, то погибну, несмотря на всю свою магическую силу и эликсиры.
   – Так проводи этот чертов обряд очищения, пока не поздно! Чего мы тут с тобой без толку лясы точим!
   – Арчер, не кипятись! Я уже сделал все, что необходимо, и мои ученики уже ищут место, где есть источник магической энергии для проведения обряда. Мне удалось ослабить лучи смерти, связывающие Ингара с преисподней, насколько это возможно. Если бы проблема была только в этом, то у нас были бы большие шансы спасти князя. Сейчас главная беда в том, что во время боя с нежитью на кожу Ингара попал отравленный прах от костей скелетов. Этой отравой некроманты орков пропитывают тела своих погибших воинов, чтобы защитить от разложения, перед тем как поднять их из могилы. Яд очень сильный, и от него нет надежного противоядия. У меня есть только одна фляга с эликсиром, нейтрализующим этот яд, но, чтобы вылечить язвы на теле Ингара, нужно полностью погрузить его в этот эликсир. Травы для противоядия тоже уже ищут, но я не уверен, что мы сможем найти все необходимое в этом лесу.