Страница:
Можно сказать, что успел вовремя…
Вовремя, чтобы присутствовать на похоронах Джузеппе Марино. Ровно за трое суток до моего приезда он погиб на дежурстве. Глупый несчастный случай. Хотя смерть редко бывает умной и своевременной. Она – из тех гостей, кто не спрашивает о наших планах на завтрашний вечер. Последующие несколько дней, как это любят писать в романах, выпали из моей памяти. Нет, я не впечатлительная дамочка, чтобы впадать в истерику при виде трупа, но рыдающие женщины вызывают неприятные воспоминания. К тому же вид напомаженного и ухоженного мертвеца, лежащего в аккуратном гробу, вызывает ощущение чего-то искусственного. Видно, я привык к другим ее образам, в которых нет «театральности смерти», как любил говорить один мой знакомый.
Прошло два дня. Однажды утром я сидел на веранде с банкой пива (дьявол раздери это американское пойло!) и подумывал о том, что пора подыскать себе новое жилье. Не могу же я вечно пользоваться гостеприимством человека, которого практически не знаю. Жена, а точнее – вдова Джузеппе, полагаю, думала то же. Так бы я и уехал со спокойной совестью, если бы не одна реплика, брошенная во время завтрака.
– Это все из-за Нового мира… – тихо сказала Ия и отвернулась, чтобы скрыть слезы.
– Нового мира? – непонимающе переспросил я.
Она не ответила и вышла из кухни. Через несколько минут собралась и уехала по каким-то делам в Сан-Антонио. Не бежать же за ней и спрашивать, что она имела в виду?! Захочет – сама расскажет. Но фраза в голову запала. Что это за Новый мир? Не люблю я пышные названия. Сразу появляются нехорошие ассоциации. Новый мир – новые люди… Очередные «избранные»? Дьявол меня раздери, во что умудрился впутаться Джузеппе?!
Когда Ия вернулась домой, я усадил ее за обеденный стол и сел напротив.
– Рассказывай.
– Что я должна вам рассказать, Поль? – нервно спросила она.
– Про Новый мир и как это связано со смертью Джузеппе.
– Я ничего не знаю, – пряча глаза, сказала Ия.
– Ты уверена?
– Да…
– Пеппино был моим другом. И я хочу выяснить, что произошло.
– Не надо, – покачала головой Ия. – Лучше не надо…
– Как знаешь, – подвел я итог и на следующий день перебрался в Сан-Антонио.
Остановился в небольшой гостинице неподалеку от набережной. Не самое плохое место, чтобы затеряться в этом городе. Хотя скажу честно – прятаться не входило в мои планы. Адрес корпорации, которую охранял Марино, я знал. Спросил у вдовы. Не стану утверждать, что она была рада этому вопросу, но адрес сообщила. Центр располагался на окраине Сан-Антонио, в стороне от туристических маршрутов и военных баз. Несколько ангаров и новомодное административное здание, блестевшее зеркальными окнами, как елочная игрушка.
Для того чтобы получить информацию об охраняемом объекте, не обязательно брать его штурмом. Не надо взрывать ворота и делать подкопы. Оставьте это удовольствие суперменам из шпионских фильмов. Достаточно присмотреться к людям, которые там работают. Где они отдыхают, где развлекаются. Мне хватило трех дней, чтобы вычленить из общей массы несколько человек. Один из них засиживался в баре, находящемся неподалеку. Пил пиво, катал шары в пул и флиртовал с пухленькой официанткой. Познакомиться с ним не составило большого труда. Особенно после того, как я проиграл ему несколько партий. Выставил на стойку бара свой проигрыш, равный пяти бокалам пива, и мы разговорились. Я представился французским туристом, благо этих бездельников хватало с избытком. Надо отдать должное головастику из исследовательского центра – собеседником он оказался интересным. Рассказал некоторые занятные факты из истории города, начиная от высадки испанцев в 1691 году и заканчивая историей о штурме Аламо в 1836-м. Даже про нож Боуи рассказал. Знание американской истории не входит в число моих достоинств, но этот знаменитый нож видеть доводилось. Как это связано с Аламо? Самым тесным образом. Оказывается, его «создатель», полковник Джеймс Боуи, был одним из тех, кто возглавил оборону этой крепости. Кстати, нож хоть и считается его изобретением, таковым не является. Авторство принадлежит другому человеку, простому кузнецу по имени Джеймс Блэк, так что очередная американская легенда оказалась с небольшой червоточиной. Впрочем, как и большинство легенд.
От историй мы плавно перешли к фильмам. Обсудили недавнюю премьеру фильма «Последнее искушение Христа» и разошлись, договорившись встретиться завтра, чтобы устроить матч-реванш. Нет, я не задавал ему вопросов о работе. Так, несколько «нечаянных» оговорок и вскользь брошенных фраз, сказанных с одной целью – посмотреть на его реакцию. Я не пытался выяснить, чем он занимается на своем рабочем месте, и пропуск из кармана тоже не крал. Всему свое время.
Следующим вечером мой собеседник не появился. Честно прождав час, я допил пиво и вышел на улицу. Теплый летний вечер… Жара уже спала, в воздухе висел аромат цветов, смешиваясь с запахом нагретого за день асфальта. У входа в бар меня ждали. Два человека, чей внешний вид навевал мысли о близнецах. Нет, двойняшками они не были, но если судить по одежде, пользовались услугами одного портного. Причем пошиты костюмы со знанием дела – оружие под пиджаками было практически не заметно.
– Вам не жарко, ребята? – усмехнулся я.
– С вами хотят поговорить, – сказал один из них и, сделав небольшую паузу, кивнул на машину, – но не здесь.
– А с чего вы взяли, что я захочу с вами разговаривать?
– Думаю, нам не стоит ссориться, мистер Нардин. Дело в том, что мы хотели бы внести некоторую ясность в ситуацию, которая сложилась после смерти вашего друга.
– Джузеппе?
– Именно, – кивнул мой собеседник.
– Вы из полиции?
– Нет.
– Почему я должен вам верить?
Он пожал плечами и не ответил. Глядя на эти лишенные выражения лица, я задумался. Сдается, что вчерашний партнер по бильярду оказался не таким дураком и все же сбегал в службу безопасности, чтобы рассказать о странной фразе, сказанной туристом-французом. Ну что же, я на это и рассчитывал. А может, и не он, а жена Джузеппе. Кто знает…
– Едем, – кивнул я и направился к машине.
Поездка оказалась недолгой – меня привезли к воротам, за которыми возвышалась стеклянная коробка центра. Прошли через главный вход, миновали охранника, сидящего перед мониторами, и поднялись в лифте на десятый этаж. Пеппино был прав – на охране здесь не экономили. Камеры слежения имелись в каждом коридоре, а в холле их было штуки четыре, не меньше.
Меня привели в небольшой кабинет, похожий на комнату для переговоров, и оставили в одиночестве. На небольшом столике лежали несколько иллюстрированных журналов и рекламных проспектов. Ну что же: это лучше, чем рассматривать несуществующие трещины на потолке…
Прошло минут десять, и в комнату вошел мужчина. Лет пятидесяти, русоволосый. В хорошей физической форме. Эдакий образчик стареющего плейбоя в шикарной обертке. Хорошие зубы, которые он продемонстрировал своей безликой (исключительно американской) улыбкой. Не знаю почему, но я сразу представил его с теннисной ракеткой в руках. Или с клюшкой для гольфа. За плечами, наверное, Гарвардский университет и целая галерея родовитых предков с «Мэйфлауэра»[7].
Что еще? Отлично пошитый серый костюм, тщательно завязанный галстук.
– Добрый вечер, мистер Нардин, – он протянул мне руку, – меня зовут Патрик Бэлл.
Пожалуй, я не буду описывать первые минуты разговора. Как, впрочем, и его рассказ о смерти бедняги Джузеппе. Это и правда несчастный случай. Видеозапись – прекрасное доказательство, и причин сомневаться в ее подлинности у меня не было.
– Дело в том, – начал мужчина, – что нашей корпорации нужны люди, похожие на вас.
– Чем похожие?
– Прошлым, складом характера и образом жизни.
– Прошло меньше месяца, как я вышел в отставку, – усмехнулся я, – и образ жизни еще не сформировался.
– Вот именно, Поль, – кивнул он, – меньше месяца… Может быть, чашку чая? Кофе? Виски? – спохватился он.
– Нет, благодарю вас, – покачал головой я.
Если пиво у них можно назвать бурдой, то кофе готовят такой, что его и бурдой назвать сложно. Хотя нет, найдется и для него название. Пойло, иначе не скажешь. Наверное, только в Америке кофе заваривают в большом кофейнике и держат горячим весь день. Им и в голову не приходит, что можно сварить свежий.
– Скажите, а вам не скучно? – неожиданно спросил Патрик.
– У вас есть способ меня развеселить?
– Нет, – покачал головой он, – но работа, которую я хотел бы вам предложить, скучать не даст.
– Если это не противоречит закону.
– Вы так щепетильны? Это странно для…
– Наемника, хотели сказать? – закончил фразу я.
– Нет, что вы, – Патрик выставил перед собой белые, ухоженные ладони, – я не хотел вас обидеть. Я всегда уважал профессионалов. В любой области. Смею вас уверить, что все, чем занимается наша корпорация, абсолютно законно.
– Это радует.
– Скажите, – он сделал небольшую паузу, – вы верите в иные миры?
– Во что? – не понял я.
– В существование иных миров.
– Вы серьезно?
– Абсолютно.
– Если за это хорошо платят, то почему бы и не поверить.
– Понимаю вашу иронию, Поль, но дело здесь вот в чем…
1988 год. Исследовательский центр.
Сан-Антонио, штат Техас
Дальнейший наш разговор (а точнее, монолог моего визави) можно было принять за бред сумасшедшего. Можно, но я не принял. В Африке мне доводилось сталкиваться с такими вещами, по сравнению с которыми сказанное Патриком похоже на безобидный анекдот о монашке. Ладно, о прошлом – в следующий раз… По словам мистера Бэлла, восемь лет назад, примерно в середине 1980 года, был открыт новый мир. Да, именно так. Как это часто бывает, небольшая группа ученых искала одно, а нашла совсем другое. Причем это «другое» оказалось ни много ни мало, а проходом в неведомый мир. Куда именно – на другую планету или в параллельную реальность, они (как я это понял) и сами до сих пор не знают. В результате исследований удалось выяснить, что по ту сторону находится пригодная для человека среда обитания. Ученые, по моему мнению, всегда были не от мира сего, но эти превзошли самих себя. Мало того что не спешили поделиться открытием со своими коллегами – они даже спецслужбы забыли уведомить. Оставили, так сказать, в блаженном неведении. Надо отдать им должное – смелые, черти!
Как рассказал мне Патрик, после трех лет экспериментов с помощью разнообразных зондов и подопытных животных ученые наконец рискнули отправить туда человека (нашелся один волонтер из группы). Un dur á cuire[8], ничего не скажешь! Решиться на такой эксперимент – это надо иметь стальные нервы. Тем более что возврата оттуда нет – проход односторонний. Да, вы не ослышались. Войти можно, а вот вернуться обратно не получается. На мой взгляд, ученым повезло – кто знает, что оттуда могло бы вылезти! Двухсторонняя радиосвязь, пусть и слабая, присутствует, но не более того. Немного позже, когда для дальнейших исследований понадобились деньги (и немалые), нашлись люди, готовые их финансировать. Они-то и предложили ученым попробовать заселить этот мир людьми. Добровольцами, «в которых не умер здоровый дух авантюризма».
– Патрик, а вы не боитесь рассказывать мне такие вещи? – спросил я. – Ведь я еще не дал согласие на сотрудничество.
– А чего нам бояться, Поль? Что вы побежите в ФБР или ЦРУ и начнете им рассказывать про неизведанный мир? – Он усмехнулся. – Вы хотя бы примерно представляете, сколько людей обращается с такого рода заявлениями?
– Логично… И зачем вам я?
– Видите ли, Поль… Дело в том, что переселенцы – это обычные люди. Они приходят в Новый мир, чтобы жить. Если вам будет угодно – начать свою жизнь заново. С чистого листа. У них нет никаких обязательств перед нашей организацией.
– Если позволите, у меня еще один вопрос.
– Да, конечно…
– Что это за организация?
– Мы называем ее Орденом. Организация ученых, открывших проход в Новый мир, и первых переселенцев. Она преследует целью населить этот мир как можно большим количеством людей и старается, по мере своих возможностей, облегчить процесс становления новой цивилизации.
– Звучит красиво, – я пристально посмотрел ему в глаза, – но скажу честно, даже слишком красиво. Согласен, что цель прекрасная, но «назовите мне какое-нибудь самое чистое и выдающееся деяние, и я берусь обнаружить в нем, с полным правдоподобием, полсотни порочных намерений»…
– Вы знакомы с работами Монтеня? – удивился Патрик.
– Довелось.
– Вы интересный человек, Поль… Скажу честно: если бы не рекомендация Джузеппе и не проверка по нашим собственным каналам во Франции, то я подумал бы, что вы не тот, за кого себя выдаете.
– Даже так?
– Именно так, – кивнул он. – Честно признаюсь, что перед тем, как дать свое согласие на ваш приезд, мы получили полную информацию о вашей персоне.
– Это заметно. Вы не задаете мне никаких вопросов.
Патрик развел руками – мол, что поделаешь, если работа такая. Шустрые ребята. Шустрые и с хорошими связями. Чтобы получить информацию о некоторых операциях, в которых мне довелось участвовать, надо обладать очень хорошими связями.
– Но вы ошибаетесь, – он вернулся к разговору так, словно реплик о моей персоне и не было, – Новый мир осваивается без всяких «порочных» намерений. Скорее наоборот. Если вам будет угодно – это последняя надежда человечества.
– Надежда на что?
– Не исчезнуть, Поль! Не сгинуть с лица Земли. Думаю, вы и сами не раз задумывались, что мир становится хуже.
– С этим трудно не согласиться.
– Все эти ядерные испытания, – поморщился Бэлл, – и прочие ошибки человека могут привести мир к глобальной катастрофе. Земля напоминает пороховую бочку с тлеющим фитилем. В один прекрасный день все может рухнуть. Если это, не дай бог, конечно, произойдет – Новый мир станет единственным шансом на спасение.
«И золотым дном для Ордена, – подумал я. – Кто из богатеев пожалеет средств, чтобы спасти своих близких от неминуемой смерти?» Подумал, но вслух, естественно, не сказал. Будем считать, что для начала цель «спасителей человечества» ясна…
– Но ученым нужна информация уже сейчас, – продолжил рассказ Патрик. – Информация о мире. Полезные ископаемые, его флора и фауна. Только после получения этих данных мы можем составить план освоения Новой Земли. На данном этапе сведений крайне мало, и подчас они противоречат друг другу. Вы же понимаете, что человеку свойственно приукрашать действительность. Что уж греха таить – многие из переселенцев этим грешат. Истории, которые они рассказывают небольшой группе ученых, расположенной на одной из наших баз, часто далеки от действительности. Нам нужна реальная картина Нового мира.
– А что: кроме этой небольшой группы ученых, их коллеги переселяться не спешат? Что так? Не хотят начать жизнь сначала?
– С этим проблем нет. Среди сотрудников центра добровольцев хватает. Большинство готовы переселиться хоть завтра. Вы же понимаете, какой интерес у них вызывает этот мир. Проблема в том, что экспедиции необходимо охранять. От животных и, что уж греха таить, от бандитов.
– Бандитов?! Вы что, запустили в Новый мир преступников?
– Мы не можем проверить прошлое всех переселенцев. Приходится признать, как это ни прискорбно, что бандиты там уже существуют. Даже у некоторых вполне законопослушных граждан сносило крышу. Не знаю – то ли от новых ощущений, то ли от отсутствия привычных нашему миру ограничений.
– Одним словом, вашим головастикам нужна охрана.
– Именно так. Если быть предельно точным – нужна квалифицированная охрана экспедиций. Охрана поселений и баз у нас есть.
– Вы предлагаете мне заняться созданием охранной структуры или должность простого охранника?
– Думаю, что у нас будет возможность это обсудить.
– Скажите, Патрик, там сейчас много переселенцев? В этом… – я хмыкнул, – Новом мире?
– На данный момент – около трехсот восьмидесяти тысяч.
– Немало…
– Да, – согласился он, – динамика роста – неплохая.
– Они расположены в одном месте или разбросаны по территории?
– На территории Новой Земли уже возникло несколько небольших городов, где и сосредоточена основная масса переселенцев. Конечно, многие из них пытались проникнуть дальше обжитых мест, но с ними нет связи. Вполне допускаю, что некоторые из них выжили и закрепились на новом месте.
– Все переселенцы – из Америки?
– Нет, не только. Наши эмиссары неплохо потрудились в Европе.
– У вас есть центры в Европе?
– Для первой беседы – улыбнулся Патрик, – вы очень любопытны, Поль.
– Вы же сами сказали, – я вернул ему улыбку, – что ничем не рискуете, рассказывая мне эту фантастическую историю. Допустим, что мы с вами обсуждаем некий гипотетический мир.
– Браво, Поль! Мы меня убедили! – Бэлл хлопнул себя по колену и расхохотался. – Среди переселенцев есть англичане, немцы, французы и итальянцы. Даже русские; правда, их совсем немного, около десяти тысяч. Как правило, это люди из эмигрантов.
– Те, кто вырвался из-за железного занавеса, – улыбнулся я, – вдохнул воздух свободы и разочаровался?
– У вас странный взгляд на мир.
– Скорее – наоборот; это трезвый взгляд на ситуацию.
– Вы патриот России?
– Увольте меня от этих шаблонов, Патрик! Патриот, демократ, свобода… Вы меня еще в коммунисты запишите!
– Может, я и повторяюсь, но вы – необычный человек, Поль…
– Но вам такие и нужны, не правда ли? Реально смотрящие на вещи и обстоятельства. Способные принимать решения и брать на себя ответственность за жизнь других людей.
– Да, пожалуй, вы правы, – кивнул Патрик.
– В последнее время возник дефицит этого материала, иначе вы не стали бы искать сотрудников по всему миру. Скажите, Джузеппе собирался в Новый мир?
– Да, – он опять кивнул, – вместе со своей женой. Он должен был осуществить переход через неделю. Ждал вас.
– У меня несколько вопросов. Во-первых – оплата. Во-вторых – хотелось бы узнать побольше о климате, болезнях, средствах связи, местных ресурсах и снабжении колонистов. Организация экспедиций и их примерный состав. Мои полномочия как человека, отвечающего за безопасность экспедиции, и структура управления в целом.
– Как я понял, вы согласны?
– Если сойдемся в цене.
– Вы мне нравитесь, Поль, – расхохотался Патрик, – ей-богу, в вас что-то есть! В вашем роду, насколько мне известно, бизнесменов не было, но разговор вы строите как умелый менеджер. Забрасываете меня вопросами, а сами каждый раз норовите увильнуть от ответа. Хорошо, пусть будет так. Что касается ваших вопросов, – он сразу посерьезнел, – то на них ответит другой человек. Вас устроит время встречи: завтра утром, часов в десять?
– Конечно.
– В таком случае, – он встал и протянул мне руку, – до встречи, мистер Нардин! Если вы не возражаете, вас проводят. По вечерам на улицах Сан-Антонио небезопасно.
21 год по летоисчислению Нового мира.
К северо-западу от Аламо, Шато Нардин
Поль Нардин бросил в большую чашку несколько ложек коричневого сахара и покосился в сторону закрытой двери.
– Спит еще, – усмехнулся он, – в этом возрасте всегда хорошо спят. Это позже, когда тебе вот-вот стукнет пятьдесят, начинаешь страдать бессонницей, словно пытаешься ухватить за хвост прошлое. Будущее превращается в настоящее, а мечты осыпаются, как осенние листья в Венсенском лесу.
На кухне пахло свежесваренным кофе, в приоткрытое окно, забранное мелкой сеткой, вливался свежий запах трав – пряный букет прерий и ветра. Да, у ветра тоже есть свой особый аромат. Неповторимый аромат простора и свободы. Людям, живущим в городах, не понять этой прелести – они привыкли к стенам и барьерам, за которыми прячутся от мира. От мира, от людей и от самих себя…
Стукнула дверь, и на пороге появился заспанный, взъерошенный Никита.
– Доброе утро, отец! – пробурчал он, натягивая футболку.
– Доброе. Завтракать будешь?
– А как же!
– Садись за стол.
– Угу, – Никита схватил горячий гренок и чертыхнулся: – Горячий!
– Я же сказал – садись за стол…
– Смотри, – парень бросил взгляд в окно, – кто-то едет.
– Вижу, – кивнул Поль и, прищурившись, посмотрел вдаль.
– Третий участник нашей поездки?
– Да, – подтвердил отец и, поставив чашку на стол, вышел во двор.
Через несколько минут во двор въехал внедорожник – потрепанный, но заботливо ухоженный «Лендровер Дефендер», окрашенный в непонятный темный цвет. Указать точный оттенок было делом нелегким – машину покрывал густой слой рыжей пыли. Из джипа выбрался невысокий мужчина лет сорока пяти. Округлое смуглое лицо, аккуратный ежик седых волос и небольшая борода. Добавьте к этому в меру упитанное брюшко – и перед вами портрет алжирца, выходца из окрестностей Орана. Оливковая форма, немного похожая на американскую времен Вьетнамской войны, высокие берцы и черно-белая куфия, замотанная вокруг шеи. На бедре, в тактической кобуре – итальянская Beretta 92FS. Не самый лучший выбор для использования в пустыне, но это дело личной симпатии.
– Здравствуй, Карим! Как доехал?
– Почти без приключений.
– Ты все такой же, – Поль улыбнулся. – Иначе не можешь?
– Не поверишь, Медведь! Иногда тихо живу.
– И что? Разве плохо?
– Нет, неплохо. Но такая тоска берет…
– Что сразу во что-нибудь впутываешься, – закончил фразу Поль. – Столько лет прошло, а ты совершенно не изменился. Все такой же задира, как и раньше…
– Иначе жить скучно. Мир начинает закисать, как молоко для курута[9]. Не поверишь – как твою телеграмму получил, то словно десять лет сбросил.
– Уже и здесь скучно, Карим?! Тебе трудно угодить…
– Я просто старею, Поль! Когда твои кости чувствуют непогоду лучше, чем барометр, то поневоле станешь брюзгой.
– Рад тебя видеть, старый бродяга!
– Я тоже рад, Медведь…
Через час мужчины собрались на первом этаже. Несколько уставленных книгами шкафов, массивный письменный стол. На полу, отливая рыжим цветом, раскинулся ковер, сшитый из звериных шкур. На одной из стен висела большая карта Нового мира, выпущенная, если верить надписям, в 15-м году – вот, пожалуй, и все убранство. Ne quid nimis[10], как говорили древние. Судя по всему, разговор был серьезным. Задумчивый Никита устроился на подоконнике, Поль – в кресле, стоявшем перед погашенным камином, а Карим безостановочно мерил шагами комнату.
– Черт побери, Поль, – он остановился на середине комнаты, – ты представляешь, что будет, если про это узнает Орден?
– Представляю, – пожал плечами Нардин. – Они попытаются нас перехватить.
– Да, всего лишь, – развел руками алжирец, – перехватить… Как бы не так! Да они всех собак на нас спустят!
– Тебе не нравится моя идея?
– Нет, идея хорошая, ничего не скажу. Мне давно хотелось насолить этим напыщенным хлыщам. Но скажи мне – как?!
– Как я молчал все эти годы?
– И это тоже…
– В этом нет ничего удивительного, Карим. Я просто наблюдал за развитием событий. То, что я вижу сейчас, мне определенно не нравится. Есть в этом нечто неправильное. Конечно, часть информации уже обесценилась, но…
– Осталось что-то очень важное?
– Да, – кивнул Поль, – главный приз.
– Ты уверен, что это существует в единственном экземпляре?
– Полагаю, что так. Все, кто про это знал, – погибли.
– Да, помню. Из той группы уцелели только мы. Аламовская заварушка?
– Именно так.
– Черт, – Карим весело прищурился, яростно потер бороду и рассмеялся, – напоминает авантюру, но мне она нравится! Так насолить Ордену! Учитывая, что сейчас творится в нашем мире…
– Время покажет, – спокойно отозвался Нардин, – для начала надо добраться. Надеюсь, ты готов к этой прогулке?
– Медведь, – укоризненно сказал Карим, – я ведь не пешком к тебе пришел! У дома стоит моя старая развалина, и, клянусь Аллахом, там найдется все, что может пригодиться мужчине в дальней дороге. Там есть все, кроме женщин. Но ведь мы поедем через Рио? А там, если мне память не изменяет, с этим никогда проблем не было.
– Понял, – Нардин поднял ладони вверх, – вопросов нет. Что насчет моей просьбы?
– Завтра в двенадцать часов люди будут здесь. Это мой младший брат.
– Значит, на этом и порешим.
– Вы как хотите, – алжирец хлопнул себя по животу, – а я собираюсь пообедать. Желающие есть?
– Если ты приготовишь, то я, пожалуй, согласен что-нибудь погрызть.
Вовремя, чтобы присутствовать на похоронах Джузеппе Марино. Ровно за трое суток до моего приезда он погиб на дежурстве. Глупый несчастный случай. Хотя смерть редко бывает умной и своевременной. Она – из тех гостей, кто не спрашивает о наших планах на завтрашний вечер. Последующие несколько дней, как это любят писать в романах, выпали из моей памяти. Нет, я не впечатлительная дамочка, чтобы впадать в истерику при виде трупа, но рыдающие женщины вызывают неприятные воспоминания. К тому же вид напомаженного и ухоженного мертвеца, лежащего в аккуратном гробу, вызывает ощущение чего-то искусственного. Видно, я привык к другим ее образам, в которых нет «театральности смерти», как любил говорить один мой знакомый.
Прошло два дня. Однажды утром я сидел на веранде с банкой пива (дьявол раздери это американское пойло!) и подумывал о том, что пора подыскать себе новое жилье. Не могу же я вечно пользоваться гостеприимством человека, которого практически не знаю. Жена, а точнее – вдова Джузеппе, полагаю, думала то же. Так бы я и уехал со спокойной совестью, если бы не одна реплика, брошенная во время завтрака.
– Это все из-за Нового мира… – тихо сказала Ия и отвернулась, чтобы скрыть слезы.
– Нового мира? – непонимающе переспросил я.
Она не ответила и вышла из кухни. Через несколько минут собралась и уехала по каким-то делам в Сан-Антонио. Не бежать же за ней и спрашивать, что она имела в виду?! Захочет – сама расскажет. Но фраза в голову запала. Что это за Новый мир? Не люблю я пышные названия. Сразу появляются нехорошие ассоциации. Новый мир – новые люди… Очередные «избранные»? Дьявол меня раздери, во что умудрился впутаться Джузеппе?!
Когда Ия вернулась домой, я усадил ее за обеденный стол и сел напротив.
– Рассказывай.
– Что я должна вам рассказать, Поль? – нервно спросила она.
– Про Новый мир и как это связано со смертью Джузеппе.
– Я ничего не знаю, – пряча глаза, сказала Ия.
– Ты уверена?
– Да…
– Пеппино был моим другом. И я хочу выяснить, что произошло.
– Не надо, – покачала головой Ия. – Лучше не надо…
– Как знаешь, – подвел я итог и на следующий день перебрался в Сан-Антонио.
Остановился в небольшой гостинице неподалеку от набережной. Не самое плохое место, чтобы затеряться в этом городе. Хотя скажу честно – прятаться не входило в мои планы. Адрес корпорации, которую охранял Марино, я знал. Спросил у вдовы. Не стану утверждать, что она была рада этому вопросу, но адрес сообщила. Центр располагался на окраине Сан-Антонио, в стороне от туристических маршрутов и военных баз. Несколько ангаров и новомодное административное здание, блестевшее зеркальными окнами, как елочная игрушка.
Для того чтобы получить информацию об охраняемом объекте, не обязательно брать его штурмом. Не надо взрывать ворота и делать подкопы. Оставьте это удовольствие суперменам из шпионских фильмов. Достаточно присмотреться к людям, которые там работают. Где они отдыхают, где развлекаются. Мне хватило трех дней, чтобы вычленить из общей массы несколько человек. Один из них засиживался в баре, находящемся неподалеку. Пил пиво, катал шары в пул и флиртовал с пухленькой официанткой. Познакомиться с ним не составило большого труда. Особенно после того, как я проиграл ему несколько партий. Выставил на стойку бара свой проигрыш, равный пяти бокалам пива, и мы разговорились. Я представился французским туристом, благо этих бездельников хватало с избытком. Надо отдать должное головастику из исследовательского центра – собеседником он оказался интересным. Рассказал некоторые занятные факты из истории города, начиная от высадки испанцев в 1691 году и заканчивая историей о штурме Аламо в 1836-м. Даже про нож Боуи рассказал. Знание американской истории не входит в число моих достоинств, но этот знаменитый нож видеть доводилось. Как это связано с Аламо? Самым тесным образом. Оказывается, его «создатель», полковник Джеймс Боуи, был одним из тех, кто возглавил оборону этой крепости. Кстати, нож хоть и считается его изобретением, таковым не является. Авторство принадлежит другому человеку, простому кузнецу по имени Джеймс Блэк, так что очередная американская легенда оказалась с небольшой червоточиной. Впрочем, как и большинство легенд.
От историй мы плавно перешли к фильмам. Обсудили недавнюю премьеру фильма «Последнее искушение Христа» и разошлись, договорившись встретиться завтра, чтобы устроить матч-реванш. Нет, я не задавал ему вопросов о работе. Так, несколько «нечаянных» оговорок и вскользь брошенных фраз, сказанных с одной целью – посмотреть на его реакцию. Я не пытался выяснить, чем он занимается на своем рабочем месте, и пропуск из кармана тоже не крал. Всему свое время.
Следующим вечером мой собеседник не появился. Честно прождав час, я допил пиво и вышел на улицу. Теплый летний вечер… Жара уже спала, в воздухе висел аромат цветов, смешиваясь с запахом нагретого за день асфальта. У входа в бар меня ждали. Два человека, чей внешний вид навевал мысли о близнецах. Нет, двойняшками они не были, но если судить по одежде, пользовались услугами одного портного. Причем пошиты костюмы со знанием дела – оружие под пиджаками было практически не заметно.
– Вам не жарко, ребята? – усмехнулся я.
– С вами хотят поговорить, – сказал один из них и, сделав небольшую паузу, кивнул на машину, – но не здесь.
– А с чего вы взяли, что я захочу с вами разговаривать?
– Думаю, нам не стоит ссориться, мистер Нардин. Дело в том, что мы хотели бы внести некоторую ясность в ситуацию, которая сложилась после смерти вашего друга.
– Джузеппе?
– Именно, – кивнул мой собеседник.
– Вы из полиции?
– Нет.
– Почему я должен вам верить?
Он пожал плечами и не ответил. Глядя на эти лишенные выражения лица, я задумался. Сдается, что вчерашний партнер по бильярду оказался не таким дураком и все же сбегал в службу безопасности, чтобы рассказать о странной фразе, сказанной туристом-французом. Ну что же, я на это и рассчитывал. А может, и не он, а жена Джузеппе. Кто знает…
– Едем, – кивнул я и направился к машине.
Поездка оказалась недолгой – меня привезли к воротам, за которыми возвышалась стеклянная коробка центра. Прошли через главный вход, миновали охранника, сидящего перед мониторами, и поднялись в лифте на десятый этаж. Пеппино был прав – на охране здесь не экономили. Камеры слежения имелись в каждом коридоре, а в холле их было штуки четыре, не меньше.
Меня привели в небольшой кабинет, похожий на комнату для переговоров, и оставили в одиночестве. На небольшом столике лежали несколько иллюстрированных журналов и рекламных проспектов. Ну что же: это лучше, чем рассматривать несуществующие трещины на потолке…
Прошло минут десять, и в комнату вошел мужчина. Лет пятидесяти, русоволосый. В хорошей физической форме. Эдакий образчик стареющего плейбоя в шикарной обертке. Хорошие зубы, которые он продемонстрировал своей безликой (исключительно американской) улыбкой. Не знаю почему, но я сразу представил его с теннисной ракеткой в руках. Или с клюшкой для гольфа. За плечами, наверное, Гарвардский университет и целая галерея родовитых предков с «Мэйфлауэра»[7].
Что еще? Отлично пошитый серый костюм, тщательно завязанный галстук.
– Добрый вечер, мистер Нардин, – он протянул мне руку, – меня зовут Патрик Бэлл.
Пожалуй, я не буду описывать первые минуты разговора. Как, впрочем, и его рассказ о смерти бедняги Джузеппе. Это и правда несчастный случай. Видеозапись – прекрасное доказательство, и причин сомневаться в ее подлинности у меня не было.
– Дело в том, – начал мужчина, – что нашей корпорации нужны люди, похожие на вас.
– Чем похожие?
– Прошлым, складом характера и образом жизни.
– Прошло меньше месяца, как я вышел в отставку, – усмехнулся я, – и образ жизни еще не сформировался.
– Вот именно, Поль, – кивнул он, – меньше месяца… Может быть, чашку чая? Кофе? Виски? – спохватился он.
– Нет, благодарю вас, – покачал головой я.
Если пиво у них можно назвать бурдой, то кофе готовят такой, что его и бурдой назвать сложно. Хотя нет, найдется и для него название. Пойло, иначе не скажешь. Наверное, только в Америке кофе заваривают в большом кофейнике и держат горячим весь день. Им и в голову не приходит, что можно сварить свежий.
– Скажите, а вам не скучно? – неожиданно спросил Патрик.
– У вас есть способ меня развеселить?
– Нет, – покачал головой он, – но работа, которую я хотел бы вам предложить, скучать не даст.
– Если это не противоречит закону.
– Вы так щепетильны? Это странно для…
– Наемника, хотели сказать? – закончил фразу я.
– Нет, что вы, – Патрик выставил перед собой белые, ухоженные ладони, – я не хотел вас обидеть. Я всегда уважал профессионалов. В любой области. Смею вас уверить, что все, чем занимается наша корпорация, абсолютно законно.
– Это радует.
– Скажите, – он сделал небольшую паузу, – вы верите в иные миры?
– Во что? – не понял я.
– В существование иных миров.
– Вы серьезно?
– Абсолютно.
– Если за это хорошо платят, то почему бы и не поверить.
– Понимаю вашу иронию, Поль, но дело здесь вот в чем…
1988 год. Исследовательский центр.
Сан-Антонио, штат Техас
Дальнейший наш разговор (а точнее, монолог моего визави) можно было принять за бред сумасшедшего. Можно, но я не принял. В Африке мне доводилось сталкиваться с такими вещами, по сравнению с которыми сказанное Патриком похоже на безобидный анекдот о монашке. Ладно, о прошлом – в следующий раз… По словам мистера Бэлла, восемь лет назад, примерно в середине 1980 года, был открыт новый мир. Да, именно так. Как это часто бывает, небольшая группа ученых искала одно, а нашла совсем другое. Причем это «другое» оказалось ни много ни мало, а проходом в неведомый мир. Куда именно – на другую планету или в параллельную реальность, они (как я это понял) и сами до сих пор не знают. В результате исследований удалось выяснить, что по ту сторону находится пригодная для человека среда обитания. Ученые, по моему мнению, всегда были не от мира сего, но эти превзошли самих себя. Мало того что не спешили поделиться открытием со своими коллегами – они даже спецслужбы забыли уведомить. Оставили, так сказать, в блаженном неведении. Надо отдать им должное – смелые, черти!
Как рассказал мне Патрик, после трех лет экспериментов с помощью разнообразных зондов и подопытных животных ученые наконец рискнули отправить туда человека (нашелся один волонтер из группы). Un dur á cuire[8], ничего не скажешь! Решиться на такой эксперимент – это надо иметь стальные нервы. Тем более что возврата оттуда нет – проход односторонний. Да, вы не ослышались. Войти можно, а вот вернуться обратно не получается. На мой взгляд, ученым повезло – кто знает, что оттуда могло бы вылезти! Двухсторонняя радиосвязь, пусть и слабая, присутствует, но не более того. Немного позже, когда для дальнейших исследований понадобились деньги (и немалые), нашлись люди, готовые их финансировать. Они-то и предложили ученым попробовать заселить этот мир людьми. Добровольцами, «в которых не умер здоровый дух авантюризма».
– Патрик, а вы не боитесь рассказывать мне такие вещи? – спросил я. – Ведь я еще не дал согласие на сотрудничество.
– А чего нам бояться, Поль? Что вы побежите в ФБР или ЦРУ и начнете им рассказывать про неизведанный мир? – Он усмехнулся. – Вы хотя бы примерно представляете, сколько людей обращается с такого рода заявлениями?
– Логично… И зачем вам я?
– Видите ли, Поль… Дело в том, что переселенцы – это обычные люди. Они приходят в Новый мир, чтобы жить. Если вам будет угодно – начать свою жизнь заново. С чистого листа. У них нет никаких обязательств перед нашей организацией.
– Если позволите, у меня еще один вопрос.
– Да, конечно…
– Что это за организация?
– Мы называем ее Орденом. Организация ученых, открывших проход в Новый мир, и первых переселенцев. Она преследует целью населить этот мир как можно большим количеством людей и старается, по мере своих возможностей, облегчить процесс становления новой цивилизации.
– Звучит красиво, – я пристально посмотрел ему в глаза, – но скажу честно, даже слишком красиво. Согласен, что цель прекрасная, но «назовите мне какое-нибудь самое чистое и выдающееся деяние, и я берусь обнаружить в нем, с полным правдоподобием, полсотни порочных намерений»…
– Вы знакомы с работами Монтеня? – удивился Патрик.
– Довелось.
– Вы интересный человек, Поль… Скажу честно: если бы не рекомендация Джузеппе и не проверка по нашим собственным каналам во Франции, то я подумал бы, что вы не тот, за кого себя выдаете.
– Даже так?
– Именно так, – кивнул он. – Честно признаюсь, что перед тем, как дать свое согласие на ваш приезд, мы получили полную информацию о вашей персоне.
– Это заметно. Вы не задаете мне никаких вопросов.
Патрик развел руками – мол, что поделаешь, если работа такая. Шустрые ребята. Шустрые и с хорошими связями. Чтобы получить информацию о некоторых операциях, в которых мне довелось участвовать, надо обладать очень хорошими связями.
– Но вы ошибаетесь, – он вернулся к разговору так, словно реплик о моей персоне и не было, – Новый мир осваивается без всяких «порочных» намерений. Скорее наоборот. Если вам будет угодно – это последняя надежда человечества.
– Надежда на что?
– Не исчезнуть, Поль! Не сгинуть с лица Земли. Думаю, вы и сами не раз задумывались, что мир становится хуже.
– С этим трудно не согласиться.
– Все эти ядерные испытания, – поморщился Бэлл, – и прочие ошибки человека могут привести мир к глобальной катастрофе. Земля напоминает пороховую бочку с тлеющим фитилем. В один прекрасный день все может рухнуть. Если это, не дай бог, конечно, произойдет – Новый мир станет единственным шансом на спасение.
«И золотым дном для Ордена, – подумал я. – Кто из богатеев пожалеет средств, чтобы спасти своих близких от неминуемой смерти?» Подумал, но вслух, естественно, не сказал. Будем считать, что для начала цель «спасителей человечества» ясна…
– Но ученым нужна информация уже сейчас, – продолжил рассказ Патрик. – Информация о мире. Полезные ископаемые, его флора и фауна. Только после получения этих данных мы можем составить план освоения Новой Земли. На данном этапе сведений крайне мало, и подчас они противоречат друг другу. Вы же понимаете, что человеку свойственно приукрашать действительность. Что уж греха таить – многие из переселенцев этим грешат. Истории, которые они рассказывают небольшой группе ученых, расположенной на одной из наших баз, часто далеки от действительности. Нам нужна реальная картина Нового мира.
– А что: кроме этой небольшой группы ученых, их коллеги переселяться не спешат? Что так? Не хотят начать жизнь сначала?
– С этим проблем нет. Среди сотрудников центра добровольцев хватает. Большинство готовы переселиться хоть завтра. Вы же понимаете, какой интерес у них вызывает этот мир. Проблема в том, что экспедиции необходимо охранять. От животных и, что уж греха таить, от бандитов.
– Бандитов?! Вы что, запустили в Новый мир преступников?
– Мы не можем проверить прошлое всех переселенцев. Приходится признать, как это ни прискорбно, что бандиты там уже существуют. Даже у некоторых вполне законопослушных граждан сносило крышу. Не знаю – то ли от новых ощущений, то ли от отсутствия привычных нашему миру ограничений.
– Одним словом, вашим головастикам нужна охрана.
– Именно так. Если быть предельно точным – нужна квалифицированная охрана экспедиций. Охрана поселений и баз у нас есть.
– Вы предлагаете мне заняться созданием охранной структуры или должность простого охранника?
– Думаю, что у нас будет возможность это обсудить.
– Скажите, Патрик, там сейчас много переселенцев? В этом… – я хмыкнул, – Новом мире?
– На данный момент – около трехсот восьмидесяти тысяч.
– Немало…
– Да, – согласился он, – динамика роста – неплохая.
– Они расположены в одном месте или разбросаны по территории?
– На территории Новой Земли уже возникло несколько небольших городов, где и сосредоточена основная масса переселенцев. Конечно, многие из них пытались проникнуть дальше обжитых мест, но с ними нет связи. Вполне допускаю, что некоторые из них выжили и закрепились на новом месте.
– Все переселенцы – из Америки?
– Нет, не только. Наши эмиссары неплохо потрудились в Европе.
– У вас есть центры в Европе?
– Для первой беседы – улыбнулся Патрик, – вы очень любопытны, Поль.
– Вы же сами сказали, – я вернул ему улыбку, – что ничем не рискуете, рассказывая мне эту фантастическую историю. Допустим, что мы с вами обсуждаем некий гипотетический мир.
– Браво, Поль! Мы меня убедили! – Бэлл хлопнул себя по колену и расхохотался. – Среди переселенцев есть англичане, немцы, французы и итальянцы. Даже русские; правда, их совсем немного, около десяти тысяч. Как правило, это люди из эмигрантов.
– Те, кто вырвался из-за железного занавеса, – улыбнулся я, – вдохнул воздух свободы и разочаровался?
– У вас странный взгляд на мир.
– Скорее – наоборот; это трезвый взгляд на ситуацию.
– Вы патриот России?
– Увольте меня от этих шаблонов, Патрик! Патриот, демократ, свобода… Вы меня еще в коммунисты запишите!
– Может, я и повторяюсь, но вы – необычный человек, Поль…
– Но вам такие и нужны, не правда ли? Реально смотрящие на вещи и обстоятельства. Способные принимать решения и брать на себя ответственность за жизнь других людей.
– Да, пожалуй, вы правы, – кивнул Патрик.
– В последнее время возник дефицит этого материала, иначе вы не стали бы искать сотрудников по всему миру. Скажите, Джузеппе собирался в Новый мир?
– Да, – он опять кивнул, – вместе со своей женой. Он должен был осуществить переход через неделю. Ждал вас.
– У меня несколько вопросов. Во-первых – оплата. Во-вторых – хотелось бы узнать побольше о климате, болезнях, средствах связи, местных ресурсах и снабжении колонистов. Организация экспедиций и их примерный состав. Мои полномочия как человека, отвечающего за безопасность экспедиции, и структура управления в целом.
– Как я понял, вы согласны?
– Если сойдемся в цене.
– Вы мне нравитесь, Поль, – расхохотался Патрик, – ей-богу, в вас что-то есть! В вашем роду, насколько мне известно, бизнесменов не было, но разговор вы строите как умелый менеджер. Забрасываете меня вопросами, а сами каждый раз норовите увильнуть от ответа. Хорошо, пусть будет так. Что касается ваших вопросов, – он сразу посерьезнел, – то на них ответит другой человек. Вас устроит время встречи: завтра утром, часов в десять?
– Конечно.
– В таком случае, – он встал и протянул мне руку, – до встречи, мистер Нардин! Если вы не возражаете, вас проводят. По вечерам на улицах Сан-Антонио небезопасно.
21 год по летоисчислению Нового мира.
К северо-западу от Аламо, Шато Нардин
Поль Нардин бросил в большую чашку несколько ложек коричневого сахара и покосился в сторону закрытой двери.
– Спит еще, – усмехнулся он, – в этом возрасте всегда хорошо спят. Это позже, когда тебе вот-вот стукнет пятьдесят, начинаешь страдать бессонницей, словно пытаешься ухватить за хвост прошлое. Будущее превращается в настоящее, а мечты осыпаются, как осенние листья в Венсенском лесу.
На кухне пахло свежесваренным кофе, в приоткрытое окно, забранное мелкой сеткой, вливался свежий запах трав – пряный букет прерий и ветра. Да, у ветра тоже есть свой особый аромат. Неповторимый аромат простора и свободы. Людям, живущим в городах, не понять этой прелести – они привыкли к стенам и барьерам, за которыми прячутся от мира. От мира, от людей и от самих себя…
Стукнула дверь, и на пороге появился заспанный, взъерошенный Никита.
– Доброе утро, отец! – пробурчал он, натягивая футболку.
– Доброе. Завтракать будешь?
– А как же!
– Садись за стол.
– Угу, – Никита схватил горячий гренок и чертыхнулся: – Горячий!
– Я же сказал – садись за стол…
– Смотри, – парень бросил взгляд в окно, – кто-то едет.
– Вижу, – кивнул Поль и, прищурившись, посмотрел вдаль.
– Третий участник нашей поездки?
– Да, – подтвердил отец и, поставив чашку на стол, вышел во двор.
Через несколько минут во двор въехал внедорожник – потрепанный, но заботливо ухоженный «Лендровер Дефендер», окрашенный в непонятный темный цвет. Указать точный оттенок было делом нелегким – машину покрывал густой слой рыжей пыли. Из джипа выбрался невысокий мужчина лет сорока пяти. Округлое смуглое лицо, аккуратный ежик седых волос и небольшая борода. Добавьте к этому в меру упитанное брюшко – и перед вами портрет алжирца, выходца из окрестностей Орана. Оливковая форма, немного похожая на американскую времен Вьетнамской войны, высокие берцы и черно-белая куфия, замотанная вокруг шеи. На бедре, в тактической кобуре – итальянская Beretta 92FS. Не самый лучший выбор для использования в пустыне, но это дело личной симпатии.
– Здравствуй, Карим! Как доехал?
– Почти без приключений.
– Ты все такой же, – Поль улыбнулся. – Иначе не можешь?
– Не поверишь, Медведь! Иногда тихо живу.
– И что? Разве плохо?
– Нет, неплохо. Но такая тоска берет…
– Что сразу во что-нибудь впутываешься, – закончил фразу Поль. – Столько лет прошло, а ты совершенно не изменился. Все такой же задира, как и раньше…
– Иначе жить скучно. Мир начинает закисать, как молоко для курута[9]. Не поверишь – как твою телеграмму получил, то словно десять лет сбросил.
– Уже и здесь скучно, Карим?! Тебе трудно угодить…
– Я просто старею, Поль! Когда твои кости чувствуют непогоду лучше, чем барометр, то поневоле станешь брюзгой.
– Рад тебя видеть, старый бродяга!
– Я тоже рад, Медведь…
Через час мужчины собрались на первом этаже. Несколько уставленных книгами шкафов, массивный письменный стол. На полу, отливая рыжим цветом, раскинулся ковер, сшитый из звериных шкур. На одной из стен висела большая карта Нового мира, выпущенная, если верить надписям, в 15-м году – вот, пожалуй, и все убранство. Ne quid nimis[10], как говорили древние. Судя по всему, разговор был серьезным. Задумчивый Никита устроился на подоконнике, Поль – в кресле, стоявшем перед погашенным камином, а Карим безостановочно мерил шагами комнату.
– Черт побери, Поль, – он остановился на середине комнаты, – ты представляешь, что будет, если про это узнает Орден?
– Представляю, – пожал плечами Нардин. – Они попытаются нас перехватить.
– Да, всего лишь, – развел руками алжирец, – перехватить… Как бы не так! Да они всех собак на нас спустят!
– Тебе не нравится моя идея?
– Нет, идея хорошая, ничего не скажу. Мне давно хотелось насолить этим напыщенным хлыщам. Но скажи мне – как?!
– Как я молчал все эти годы?
– И это тоже…
– В этом нет ничего удивительного, Карим. Я просто наблюдал за развитием событий. То, что я вижу сейчас, мне определенно не нравится. Есть в этом нечто неправильное. Конечно, часть информации уже обесценилась, но…
– Осталось что-то очень важное?
– Да, – кивнул Поль, – главный приз.
– Ты уверен, что это существует в единственном экземпляре?
– Полагаю, что так. Все, кто про это знал, – погибли.
– Да, помню. Из той группы уцелели только мы. Аламовская заварушка?
– Именно так.
– Черт, – Карим весело прищурился, яростно потер бороду и рассмеялся, – напоминает авантюру, но мне она нравится! Так насолить Ордену! Учитывая, что сейчас творится в нашем мире…
– Время покажет, – спокойно отозвался Нардин, – для начала надо добраться. Надеюсь, ты готов к этой прогулке?
– Медведь, – укоризненно сказал Карим, – я ведь не пешком к тебе пришел! У дома стоит моя старая развалина, и, клянусь Аллахом, там найдется все, что может пригодиться мужчине в дальней дороге. Там есть все, кроме женщин. Но ведь мы поедем через Рио? А там, если мне память не изменяет, с этим никогда проблем не было.
– Понял, – Нардин поднял ладони вверх, – вопросов нет. Что насчет моей просьбы?
– Завтра в двенадцать часов люди будут здесь. Это мой младший брат.
– Значит, на этом и порешим.
– Вы как хотите, – алжирец хлопнул себя по животу, – а я собираюсь пообедать. Желающие есть?
– Если ты приготовишь, то я, пожалуй, согласен что-нибудь погрызть.