Ильичёв Валерий. Кофе в постель (сборник рассказов)

   "Надо же, живучие гады! Идут как ни в чем не бывало". Толян напрягся и придвинул поближе свое единственное оружие - бутылку с пивом.
   Остановившись перед Толяном, Сурок неожиданно миролюбиво предложил:
   - Давай выпьем. Я уважаю смелых мужиков. Ты бы предупредил, что можешь бутылкой в лоб влепить, и я бы оставил тебя в покое. Скажи, что я могу для тебя сделать?
   Взгляд Толяна упал на сидящего неподалеку "сердобольного" типа с бородкой:
   - Слушай, займись вон тем козлом у окна.
   - С удовольствием!
   Сурок подскочил к гуманисту и, сорвав с него очки, начал бить лицом о столик.
   - А ну-ка трижды крикни: "Я - вонючий козел".
   И задыхаясь от страха, "защитник" визгливо повторил оскорбительную для себя фразу. Удовлетворенный Сурок вернулся к Толяну:
   - Ну что, теперь выпьем?
   - Не буду я вашу водку пить! У меня пиво есть.
   - Ах, не уважаешь! Зарежу, падла! Заметив, как Сурок сунул руку в карман, Толян вскочил и занес над головой бутылку:
   - Не подходи!
   Бык силой утянул дружка в сторону:
   - Оставь его, Сурок. Не видишь разве, что мужик серьезный?! И ему, и нам неприятности не нужны.
   Для виду сопротивляясь, Сурок позволил увести себя на место. Продолжая выпивать, Сурок матерился и время от времени выкрикивал угрозы в сторону Толяна.
   Толян облегченно вздохнул, когда за окном замелькали пригородные московские дома. Заметив толстуху, с трудом тащившую огромный чемодан, Толян подхватил свою спортивную сумку и поспешил вперед к выходу: "Теперь между мной и урками преграда. И у меня будет время подготовиться, если они опять начнут свое. Как поезд остановится, соскочу и скроюсь в толпе. Наплевать на гордыню. Лишь бы ускрестиеь отсюда без потерь".
   Выбравшись наконец на привокзальную площадь, Толян вздохнул свободно. Сурка и Быка рядом не было. Стоя в очереди за такси, Толян продолжал переживать недавнюю схватку; "Хорошо хоть сам уцелел и деньги на месте".
   Внезапно в текущей толпе Толян заметил распухшее от побоев лицо бородатого защитника разбушевавшихся уголовников. Встретившись взглядом, обиженный попутчик поспешно отвернулся. Настроение Толяна несколько улучшилось. Отпуск начинался не так уж и плохо.
   Списать в графу издержки!
   Узнав о требовании Пана передать пол его "крышу" Фирму. Ром пришел в ярость. - Булем его кончать, раз по-мирному договариваться не хочет. И сделаем это сегодня: он каждый четверг по вечерам ходит париться в сауну на старом стадионе. Тай.дго и угрохаете. Это сделаешь ты. Зев, вместе с Серой. А волилой возьмите новенького Кита. Пора приучать десантника-дембеля к настоящему делу.
   Посмотрев на искаженное гневом лицо шефа, Зев обреченно подумал: "Страх потерять фирму лишил Рома разума. Бесполезно отговаривать". И боевик направился выполнять опасное задание.
   ...Лихо вписавшись в поворот, Кит затормозил у металлической ограды. Поморщившись от резкого визга тормозов, Зев выругался:
   - Потише ты, Шумахер хренов! Ты же не на гонках Формулы-1! Зачем внимание привлекаешь? Мокрое дело тишины требует. Продвинь машину чуть вперед, чтобы вход в спортзал лучше видеть.
   Сера, нервно осмотревшись, доложил:
   - "Джипа" Пана нет на стоянке, Шеф сказал, что он обычно подъезжает к восьми часам. Так что скоро должен появиться. Ты его хорошо знаешь?
   - Видел пару раз, когда они с Ромом ещё окончательно не рассорились.
   - Узнать сможешь?
   - Да разве этого плечистого с кем-нибудь спутаешь?
   Кит облизнул пересохшие от волнения губы:
   - А почему бы его сразу не кончить, когда подъедет к спортзалу?
   - Молодой ты, Кит, и необученный. Сейчас по-летнему светло. Бежать отсюда по открытому пространству - самим под пули его охраны подставиться. К тому же и его ребят, распаренных после бани, легче застать врасплох.
   "И угораздило меня ввязаться в кровавые разборки! Теперь придется крутиться между ментами и братвой, не зная, откуда придет погибель".
   И, понимая, что надежд на спасение мало, Кит попытался отключиться от пугающих его мыслей.
   И в этот момент Сера шепотом, словно его могли услышать в подъезжающем к спортзалу "Джипе", предупредил:
   - Внимание, объект прибыл!
   Подождав, пока приземистый крепыш Пан зайдет в спортзал, сопровождаемый двумя охранниками, Зев приказал:
   Будем следить за выходом по очереди, меняться каждые десять минут. Он пробудет в сауне часа полтора. У нас есть время, но расслабляться нельзя. Начинаешь ты, Сера.
   Опытный Зев прикрыл глаза, приготовившись к ожиданию. А Кит нервно барабанил пальцами по "баранке", понимая, что чувство беспокойного ожидания развязки его теперь не покинет.
   ... Кузин ходил в спортзал три раза в неделю, Его накаченные гирями и штангой рельефные мускулы неизменно вызывали восхищение дам на пляже и в бассейне.
   Но в этот вечер, увидев, как через зал в сауну важно шествует в сопровождении телохранителей крепкий здоровяк в темном спортивном костюме, Кузин понял, что останется без парилки. Судя по набитым спиртным и закуской тяжелым сумкам, веселая компания заняла баню надолго.
   Кузин зло посмотрел вслед людям, лишившим его удовольствия. И в этот момент поймал себя на мысли, что богатенький бизнесмен с охраной очень напоминает его самого: такого же роста, широкоплечий с круглым лицом и обрамленный на висках короткими волосами лысиной.
   "Вот только его сытое пузцо совсем не похоже на мой мускулистый пресс. На мне студенты-медики могут анатомию изучать", - самодовольно подумал Кузин,
   С момента, когда Пан с телохранителями вошел в спортзал, прошло более часа. Внезапно Сера толкнул локтем напарника:
   - Смотри, вышел и направляется к своему "Джипу".
   Всмотревшись в приземистую фигуру, увенчанную большой круглой головой с крупной лысиной, Зев кивнул;
   - Точно это он. И чего понесло одного без охраны к машине? Наверное, забыл что-нибудь. Да нам какое дело? Такой случай упускать нельзя! Я пошел, Сера, прикрой меня, если появятся его гориллы. Держи выход из спортзала под прицелом.
   Схватив автомат, Зев быстро выскочил из машины и бросился наперерез жертве.
   Ничего не подозревающий Кузин торопливо шел к своей "Оке", приютившейся рядом с могучим "Джипом". Он чувствовал, как спортивный костюм прилипает к потному телу, и с ненавистью думал о наглом богаче, блаженствующем сейчас вместо него в парилке.
   Кузин не видел, как подбежавший сзади киллер направил ствол ему в спину напротив сердца и нажал на курок. Тело Кузина повалилось вперед, словно он неловко споткнулся и потерял равновесие. Для верности Зев ещё дважды выстрелил в уже мертвое тело и, не оглядываясь, побежал к припаркованным возле рекламного щита "Жигулям". Вскочив на заднее сиденье, крикнул:
   - Гони!
   Нервно оглянувшись, успел заметить, как из спортзала выскакивают люди и бегут к лежащему телу. Мелькнула злорадная мысль: "Опоздали, ребятки. Ликвиднули вашего шефа".
   Машина, набрав скорость, скрылась за поворотом, оставив позади зевак, окруживших мертвое тело. Телохранитель Пана, выбежавший на грохот выстрелов, тут же поспешил назад в сауну и доложил:
   - Хреновые дела, шеф. Только что завалили мужика возле твоего "Джипа". Надо срочно делать ноги, а то скоро сюда менты нагрянут, а нам лишний раз светиться ни к чему. Но прежде взгляни на жмурика.
   - Это ещё зачем?
   - Сам увидишь.
   Пан наскоро обтерся простыней и, натянув спортивный костюм на ещё покрытое испариной тело, направился к выходу. Настороженно оглядываясь по сторонам, они прошли к "Джипу", грубо раздвигая толпу зевак. Увидя неподвижно лежащее тело, Пан остановился. Он сразу понял, почему охранник советовал ему увидеть жертву.
   "Да, этот мужик - точная моя копия! Наверняка Ром по мою душу послал гонцов. Быстро же он ответил. Действительно, надо мотаться отсюда быстрее".
   Пан поспешно втиснул свое громоздкое тело в услужливо открытую дверцу "Джипа". Машина, сердито урча, надвинулась на толпу, заставляя зевак расступиться, и, набрав скорость, помчалась подальше от места разыгравшейся недавно трагедии.
   ...Узнав об ошибке киллеров, Ром, злобно матерясь, дал волю своей ярости:
   - Вы не профессионалы, а пара отмороженных придурков. Завалили у спортзала какого-то "качка-одиночку! А мне доложили, что Пана уже нет в живых!
   - Так что же делать?
   - Исправлять ошибку! Чего вскочил, Зев? Не прямо же сейчас надумал ехать Пана мочить! Теперь надо ждать другого удобного момента. А пока отдыхайте, а то вы очень утомились!
   Выйдя из офиса, Зев и Сера сели в машину:
   - Вези в кабак, Кит.
   - А что случилось?
   - Ошибка в объекте вышла. В темноте у спортзала мы не Пана шлепнули, а какого-то похожего "качка".
   - И что теперь?
   - Задание прежнее. Только выполнить его будет труднее.
   - А как тот мужик у спортзала?
   - Это ты о ком? Да какое нам дело до плешивого чудака, оказавшегося не в том месте и не в то время?! Спишем в графу "издержки" и забудем. Давай, гони - горло пересохло!
   "Ну и сволочи! Убили человека и хоть бы что! Так и меня когда-нибудь спишут, как отработанные издержки!"
   И Кит, резко набрав скорость, помчал в сторону ресторана.
   Шапочная чехарда.
   Пузиков с утра чувствовал себя неважно: мутило и слегка кружилась голова. Но жена Сима настаивала на походе по магазинам, и он сдался. Критически окинув взглядом стоящего в дверях мужа, Сима строго приказала:
   - Сегодня воскресенье, а ты вырядился в старье. Надень хотя бы новую бобровую шапку. Ее надо на морозе проветрить, а то моль в шкафу весь мех потратит.
   Пузиков подчинился, но вскоре проклял себя за податливость. Ему становилось есе хуже. В животе бушевал вулкан. Оставив жену возле универмага, он кинулся к туалету невдалеке. Промчавшись по ступеням, пронесся мимо бесцельно стоявшего обросшего субъекта и еле успел влететь в кабину.,.
   Едва перевел дух, как дверь распахнулась и тот самый неопрятный мужик сорвал с головы Пузикова бобровую шапку, напялив взамен грязную, засаленную кепчонку. Гадливо улыбнувшись, заметил:
   - Этим делом можно заниматься и в кепочке.
   Пока растерявшийся от такой наглости Пузиков натягивал штаны, дерзкого грабителя и след простыл.
   Увидя мужа, вернувшегося в кепке из букле со сломанным козырьком, Сима нелепо всплеснула руками:
   - Тебя, дурака, нельзя одного даже в туалет отпускать, Ушел в "бобре", а вернулся черт знает в чем! Сними эту дрянь, не позорь меня!
   - Как же я сниму, если на улице мороз? Хочешь, чтобы я застудил лысину?
   Ладно, пойдем заявлять в милицию. Пусть отыщут грабителя.
   Но дежурный капитан досадливо отмахнулся:
   - Нашли с чем прийти! Да у нас зимой каждый день шапки срывают. Не хватало в каждом туалете милицейский пост выставлять.
   Всю дорогу до дома Сима костерила мужа. И не выдержав, Пузиков зло огрызнулся:
   - С тебя самой в любой момент могут твою "норку" сорвать. И оглянуться не успеешь.
   Встревоженная словами мужа Сима весь вечер пришивала к своей норковой шапке длинные тесемки. Пузиков недоумевал:
   - Это ещё зачем?
   - Ты, дурачок, даже сообразить не можешь. Я пропущу тесемки под мышками, и никакая сволочь с меня шапку не сорвет.
   Посрамленный недогадливостью Пузиков ушел в соседнюю комнату и прилег на диван: "Подумаешь, возгордилась. Как бы хуже не вышло!" И словно накликал беду.
   На следующий вечер после работы Сима направлялась костановке. Увидя вынырнувший из-за угла автобус, ускорила шаг, скользя по наледи. В этот момент её обогнал нетрезвый мужичонка. Да, видно, не рассчитал своих сил, поскользнулся и, падая, сбил Симу с ног. Обругав недотепу, Сима с ужасом обнаружила, что норковая шапка слетела с её головы. "Наверное, тесемки развязались", - мелькнула догадка. И увидев покатившуюся по льду шапку, Сима успела её поймать, водрузить на голову и вскочить на подножку уходящего автобуса. А вот сбивший её мужичонка не успел. В ярости он несколько раз ударил по закрывшейся дверце и в остервенении грозил кулаком водителю.
   С трудом отдышавшаяся Сима не сразу обратила внимание на странные взгляды пассажиров: "Наверное, тушь с ресниц потекла.
   Ну ничего, до дома близко. Доберусь как-нибудь".
   Едва вошла в квартиру, как Пузиков вылупил от изумления глаза:
   - А где же твоя "норка"? Что это у тебя на голове?
   Сима подбежала к зеркалу и замерла: на её голове красовалась кроличья, вся в проплешинах чужая шапка...
   "Так вот почему тот пьяный мужик так долго бежал за автобусом. Второпях я его шапку на себя напялила. А где же моя "норка"?"
   Сима повернулась к зеркалу боком и облегченно вздохнула: норковая шапка свисала сзади на шелковых тесемках.
   - Ой! Да я чужую шапку нечаянно схватила! Что теперь делать?
   Пузиков злорадно ухмыльнулся:
   - Надо идти в милицию.
   Выслушав объяснения странной пары, дежурным критически осмотрел свалявшийся кроличий мех:
   - Был тут у нас полчаса назад заявитель. Плел какую-то чепуху про банду, орудующую в районе автобусной остановки. Утверждал, что главарем у них женщина. А на вопрос о её приметах сдуру брякнул: "Очень быстро бегает". Так, значит, он о вас говорил? Ну вы, Пузиковы, даете! Вчера с вас шапку сняли, а сегодня вы мужика грабанули!
   Заметив испуганный взгляд Симы, дежурный смягчился:
   - Ладно, не переживайте вы так! Эта драная кроличья шапка и копейки не стоит. У моей тещи в огороде на чучеле и то поприличнее ушанка болтается. Пишите заявление и оставьте эту лохмоту. Может быть, тот чудак ещё раз к нам зайдет, вернем ему "ценность".
   Дома Сима грустно пошутила:
   - Мы с тобою, Миша, за одни сутки из потерпевших в разбойники переквалифицировались.
   Супруги расхохотались. Но навсегда исчезнувшую бобровую шапку Пузикова было все-таки жаль.
   ИСКУССТВЕННЫЙ ЖЕМЧУГ
   В камере стоял специфический запах дезинфицирующих веществ, влажного свежевымытого дерева и человеческих тел. Павел Холодов не спал. Казалось, что кошмар последних, сумбурно и глупо прожитых суток будет терзать его всю жизнь.
   Холодов и раньше ревновал жену, а в последнее время, когда она почти перестала скрывать отчужденность, мучился особенно. Неделю назад Марина внезапно взяла горящую путевку и уехала отдыхать на юг.
   И вот теперь, заняв денег, он решил лететь вслед за ней, чтобы убедиться, насколько верны его подозрения. Перед отлетом, как обычно, когда ему было трудно, встретился с другом детства Володькой Шпыревым. В глубине души понимая опрометчивость поступка, нуждался в совете друга. В небольшом кафе было тихо и уютно. В последний раз они встречались здесь с Володькой три года назад, когда тот разводился с Ниной. Павел говорил тогда в общем-то правильные слова о необходимости терпения в семейной жизни. Володька мог сказать ему сейчас то же самое, но тот, умудренный опытом двух женитьб, утешать не стал. "Стоит ли за тысячу верст тащиться, чтобы познать горькую истину? Живи лучше в слепой вере. Билет на самолет сдай, а на вырученные деньги купи Маринке подарок и вручи в день возвращения с курорта".
   Павел понимал правоту друга, но сдавать билет не собирался. Он знал, что не отступит, и лишь хотел, чтобы хоть один человек на свете понял его до конца, если там, на юге, произойдет что-нибудь чрезвычайное.
   И теперь, лежа на нарах в камере, Павел ясно понимал, что уже тогда настраивался на исключительные обстоятельства и недаром положил в карман складной нож с тяжелой металлической рукояткой.
   Накануне отлета и потом, в самолете, он пытался представить, как все произойдет. Но с самого начала все пошло не по его сценарию. Прежде всего пришлось отказаться от попытки найти её днем среди множества полуголых тел на пляже и до вечера скрывался в кустах возле столовой санатория. Со своего наблюдательного пункта видел, как Маринка прошла на ужин, а затем вернулась в свой корпус. Пока все шло нормально и возле неё никто не увивался. Но он ждал главного - танцев.
   Павел аж задохнулся от ярости, увидев жену в компании накрашенных, разодетых девиц. Она была в новом платье и, что его особенно возмутило, на шею надела бусы, подаренные им ещё в студенческие годы, когда только начинал за ней ухаживать. Бусы были из искусственного жемчуга, стоили дешево, но имели вполне солидный вид и очень ей шли.
   "Ишь ты, расфуфырилась, словно семнадцатилетняя", - зло думал он, незаметно следуя за подругами в приморский парк. Возле танцверанды собралась молодежь города, и емувсе время приходилось напряженно следить за женой, чтобы не упустить из виду. Марина станцевала всего два раза и то с пожилым лысоватым типом, которого всерьез принимать нестоило.
   Вечер уже близился к концу, когда к ней прицепился молодой настырный парень. Почти на голову выше Павла, стройный и загорелый, с тонкими усиками на смуглом лице, он представлял .реальную опасность.
   По гибкой фигуре и ловким, точно рассчитанным движениям чувствовалась спортивная сноровка, и Павел прикинул, что если дело дойдет до драки, то ему придется не сладко. Невольно рука в кармане сжала нож: "Раскрывать не буду, так врежу, - подзадорил себя, - а может быть и попугаю лезвием. Пусть Маринка полюбуется, как её кавалер хвост подожмет!"
   Вынужденный скрываться, Павел вел наблюдение с противоположной стороны танцплощадки. И когда этот хлюст внезапно, не дожидаясь окончания очередного танца, повел её к выходу, по-хозяйски обняв за плечи, Павел устремился сквозь толпу, но не успел перехватить их до того, как они скрылись. Он бросился наугад, продираясь сквозь колючие кусты. Глаза, постепенно привыкшие к темноте, вдруг разглядели их совсем рядом, тесно прижавшихся к дереву. Не раздумывая, он ринулся навстречу своей судьбе...
   Об убийстве женщины в приморском парке помощник прокурора Кругов узнал рано утром. Его вызвали прямо из дома, поскольку прокурор как раз накануне уехал в областной центр на совещание. Недавно окончивший университет, Крутов не успел ещё свыкнуться с мыслью, что живет и работает в городе-курорте, куда так стремятся люди, в представлении которых это место постоянного яркого праздника. Теперь-то он хорошо знал, как обманчива безмятежность омываемого морем солнечного города.
   Такое жестокое убийство встретилось в его практике впервые. Он здорово нервничал и старался не смотреть на труп, хотя раздробленный затылок был прикрыт длинными выкрашенными в белый цвет волосами, а лицо жертвы, бледное и спокойное, не исказила гримаса боли и ужаса.
   На месте происшествия уже действовал следователь прокуратуры Балабин. Вместе с работниками уголовного розыска он обследовал прилегающую местность и собрал все, что попалось под руку: две изжеванные сигареты, бутылку из-под вина, обрывок квитанции на купленный в универмаге костюм. Все это, пожалуй, не имело отношения к убийству, но для очистки совести было приобщено к протоколу осмотра. И лишь когда судмедэксперт стал переворачивать труп, в левой руке жертвы обнаружили две бусинки искусственого жемчуга. Это была хоть какая-то реальная зацепка.
   Начальник отдела уголовного розыска Сытенко, низкорослый, плотный, выглядел озабоченно. Документов у потерпевшей никаких. Хорошо, если прибыла по путевке: из санатория или дома отдыха сигнал об исчезновении человека поступит обязательно. Если же приезжая остановилась на частной квартире, то установить её личность будет нелегко. Скорее всего и убийца - не местный житель. Попробуй, найди' его среди такой массы приезжих. Так же пессимистично был настроен и следователь - прокуратуры. Лишь Крутов в молодом азарте предлагал: "Надо немедленно блокировать вокзал, аэропорт, морской порт, автостраду, чтобы преступник не ушел из города". Сытенко иронически хмыкнул: "Это мы мигом распорядимся, а кого хватать будем? Высокого или низкого, толстого, как я, или тонкого, как вы, Виктор Константинович?" Крутов обидчиво встрепенулся: "Вы меня, Иван Семенович, за чудака не принимайте. У преступника па одежде кровь и мозговое вещество вполне могли остаться. Пусть ваши ребята и патрульно-постовая служба посмотрит повнимательнее!"
   "Какие там следы на одежде, - скептически подумал Сытенко. - Кости затылка раздроблены, но чтобы кровь фонтаном била, это вряд ли". Однако ссориться с прокуратурой не хотелось и, подойдя к патрульной машине, по рации связался с РОВД, дав необходимые распоряжения. Надо было срочно организовать первоначальные оперативно-розыскные мероприятия, и Сытенко, договорившись встретиться через два часа в кабинете Балабина, уехал в райотдел.
   Вопреки ожиданиям события начали развиваться довольно бурно. Слух об убийстве разнесся по городу, и уже через час они знали личность потерпевшей. Ее соседки по комнате с вечера не подняли шум, так как считали, что их подруга по собственному желанию развлекается с так удачно подвернувшимся красавчиком. Но, узнав об убийстве, явились в отдел милиции и по фотографии опознали погибшую. В протоколах их допросов были подробно зафиксированы приметы парня, лихо танцевавшего современные танцы. И подчиненные Сытенко начали методичный обход частного сектора и всех здравниц города.
   Сам Сытенко не успел включиться в поисковые мероприятия, так как появился новый подозреваемый: в отдел явился муж убитой, узнавший от подруг жены о трагическом происшествии. Его рассказ был похож на выдумку. По крайней мере, Сытенко верил ему лишь до того момента, как он, якобы, подлетев к стоявшей у дерева парочке, обнаружил, что в темноте обознался. Поспешно извинившись, он помчался дальше. Но безуспешно проблуждав по ночному парку ещё часа два, вернулся в санаторий и до утра просидел возле дверей её корпуса.
   В нем тогда ещё теплилась надежда, что пока он бегал по парку, жела вернулась. Но наступило утро, а её не было. И лишь когда её подруги появились утром после посещения отдела внутренних дел, он осмелился подойти и поинтересоваться, где же его жена. Узнав о трагедии, поспешил в милицию. Оказалось, что все его проклятия жене теперь обернулись против него: он безмерно виноват, что думал о ней плохо. Отвергнутый ею негодяй с красивой внешностью убил её.
   Обидно, что ему не поверили и задержали. Но он бы и сам в такой ситуации заподозрил в первую очередь ревнивца-мужа. Временами ему начинало казаться, что он виноват в смерти жены, так как его настойчивые поиски могли вспугнуть Марину, и её убили, когда она пыталась уйти. Эх, прав был Володька - не надо было сюда лететь. Так он лежал и казнил себя, ещё не зная, что красавец-танцор Александр Птицын найден, опознан, водворен в соседнюю камеру и теперь тоже клянет себя за вчерашний вечер: "Сколько раз говорили, что бабы меня погубят. Так нет, все лезу куда не нужно и ищу себе дурацких приключений. И кто теперь поверит в столь невероятное стечение обстоятельств?"
   Вечером на совещании в кабинете Крутова собрались участники розыска. В отсутствие прокурора Крутову невольно приходилось брать на себя ответственность. А ситуация сложилась щекотливая: задержаны двое, и вина одного автоматически исключает ответственность другого.
   Трудный разговор начал Сытенко:
   - Пожалуй, надо отпускать мужа: виновный не стал бы сидеть с утра возле её жилого корпуса.
   - Ну, не скажи, - перебил Балабин. - Он мог это сделать для отвода глаз, понимая, что все равно его установят через кассу аэрофлота!
   - Слишком уж сложный ход для неопытного преступника. К тому же следов крови и мозгового вещества ни на одежде, ни на изъятом ноже не обнаружено. Правда, сам факт приезда в город и чувство ревности говорят о многом.
   - Вот видишь, - вновь перебил Балабин, - в таком состоянии вполне мог убить.
   - "Мог" и "совершил" - разные вещи, - решил вмешаться Кругов. - А что у нас есть в отношении Птицына?
   - Здесь улики весомее. - Сытенко, найдя нужное место в протоколе допросов, зачитал: "Марина согласилась с моим предложением прогуляться по парку после танцев. Недалеко от смотровой площадки, под деревом я взял её за плечи и попытался поцеловать. При этом неловким движением случайно разорвал нитку бус. Женщина вскрикнула и кинулась подбирать рассыпавшиеся бусинки, наощупь отыскивая их в траве. Почувствовав осложнение ситуации, я предложил бросить это бесполезное занятие и, вернувшись сюда с утра, продолжить поиски. Но она упорствовала. Не желая уходить от красивой женщины, я пообещал ей купить на другой день новые. Но она резко отказалась. Тогда я спросил: "Что они, такие уж дорогие?" Женщина ответила: "Дороже не бывает. Им цены нет", Я сделал попытку приподнять её и обнять, но Марина резко оттолкнула меня и сказала: "Да убирался бы ты отсюда!" Я очень рассердился на такое обращение и, повернувшись, быстро пошел вниз, к морю. В темноте, не заметив низко склонившуюся ветку дерева и наткнувшись на нее, исцарапал лицо. Кровь из разодранной щеки капала на рубашку. Вернувшись в санаторий, я выстирал под краном рубашку и лег спать. На вопрос товарищей по комнате о ссадинах на лице, не желая признаться в неудаче с женщиной, объяснил, что подрался с неизвестными. На другой день после завтрака решил на пляж не ходить из-за оцарапанного лица, остался лежать в комнате, где меня л нашли работники милиции",
   Сытенко, закончив читать протокол, начала подводить итоги. Конечно, подозрение падало на Птицына. Здесь и случайное знакомство, и его вполне определенные намерения, и ночная стирка окровавленной рубашки, и повреждения на лице. Слишком много совпадений! Но нельзя сбрасывать со счетов и Холодова. Существует ещё одна, правда сомнительная, возможность: было ещё третье, пока нам неизвестное, лицо, но это уже из области фантазий. Пока из двух задержанных Пти-цын* - более подходящая фигура для обвиняемого.