Ингрид Чарльз. Небесный Хит-Парад

   Она покачала головой. Ленточки зашевелились.
   – Ошибки. Битийцы сами создали этих животных, а теперь боятся их и подкармливают, – доктор вежливо откашлялся и повернулся к Высшему Священнику.
   Высший Священник подошел к ним совсем близко. Сейчас его запах чувствовался совершенно отчетливо. Джеку этот аромат показался приятным, и он подумал, что никогда не забудет его, если вернется с Битии живым.
   „Рептилия!“ – поежился Джек, увидев, как глаза, сидящие по бокам головы битийца, расширились, пытаясь получше его рассмотреть. Шторм не мог понять, как жукоподобные траки собираются захватить рептилий-битийцев, таких воинственных, как этот? Джек довольно-таки спокойно выдержал взгляд туземца и попытался прикинуть: а что же тот думает о нем самом?
   Доктор Куаддах торжественно произнес:
   – Леди и джентльмены, позвольте представить вам всемогущего Хуссию.
   Теперь Джек мог хорошо разглядеть то, чего не смог увидеть утром во время боя: лицо битийца.
   Рот трубочкой вытянулся в улыбку.
   – Молодая леди спрашивает о Третьей Эпохе, доктор Куаддах? Почему же ты не расскажешь ей?
   Темное лицо доктора посветлело, на нем явно было видно удивление.
   – Я не думал, что будет прилично рассказывать о вашей религии в этой обстановке, перед обедом.
   Битиец наклонил голову. Его шевелюра зашевелилась. Элибер смотрела, как загипнотизированная.
   – Я... я... не хотела вас оскорбить.
   – Ты не хотела... – Хуссия моргнул. – Мы ожидаем воскрешения. Когда оно произойдет, наступит Третья Эпоха. Без нее Бития погибнет.
   Он не успел договорить. В зал вошел представитель посольства и пригласил всех обедать. Джеку вовсе не хотелось обедать в одной комнате с траками. Он почувствовал страшное раздражение и стал думать, как выбраться из столовой. Элибер вопросительно посмотрела на него.
   Конец стола был специально приспособлен для траков. Его опустили, чтобы тем было удобнее сидеть.
   Джек понял, что траки здесь обедают часто, и его желудок заныл, когда он представил себе в их исполнении простое действо под названием „еда“. Калин незаметно толкнул Джека локтем и прошептал:
   – Там, в дальнем углу, кто-то прячется. Может быть, мне это и померещилось на старости лет, но все же...
   Джек быстро взглянул в дальний конец столовой. Вид ему загораживал посол – высокий, в красной официальной мантии, с лицом, расплывшимся в любезной улыбке. Джек потер лоб. Боковым зрением он заметил в углу какое-то движение. Калин был прав. Там кто-то прятался. Но почему Элибер не почувствовала это? Она ведь всегда чувствовала опасность заранее! Может быть, она просто расслабилась? Все-таки, это было посольство...
   Темная фигура исчезла.
   – Джек! – тихонько позвала его Элибер.
   – Подожди минутку, – ответил Джек и прошел в дальний конец столовой. Он подошел к вентилятору и остановился, ощутив прохладный ветерок на покрытом потом лице. Темная фигура скользнула между колоннами и удалилась в глубь посольства.
   – Черт! – выругался Джек. Кажется, за ними следили. Он оглянулся и нырнул вслед за тенью.
   Человек двигался осторожно и быстро. Он уже начал подниматься по ступенькам. Кажется, он был намного старше Джека. Во всяком случае, дышал он довольно-таки тяжело. Когда человек повернул за угол, Джек успел рассмотреть отражение его лица в одном из зеркал коридора.
   Джек остановился. Но тут же, опомнившись, ускорил шаг. Этого человека он не мог упустить. После окончания Песчаных Войн Джек все время искал его. Конечно, Уинтон состарился на двадцать пять лет, но и этого было недостаточно для того, чтобы Джек не смог узнать его. Этот человек был виноват в трагедии, разыгравшейся на Милосе.
   Уинтон и траки. На этот раз у Джека появился шанс выяснить все о связи между ними. Он пошел быстрее. На самом верху лестницы навстречу ему вышли два охранника.
   – Извините, сэр. Но вход в эту часть посольства запрещен.
   Джек посмотрел на их полицейские нашивки и сухо ответил:
   – Извините. Кажется, я ошибся.
   – Мужской туалет на первом этаже, – подсказал один из охранников. – Прямо возле столовой.
   Джек повернулся и пошел вниз. Его кулаки непроизвольно сжимались и разжимались. Одного из охранников он точно знал. Это был человек, который когда-то принес ему глаз Баларда.
   „Так кто же он, этот главный враг?“ – думал Джек, входя в столовую и садясь рядом с Элибер. Кэвин удивленно посмотрел на него. Джек почувствовал, что Элибер дрожит.
   – Что случилось? – спросил он. Высший Священник битийцев сидел прямо напротив Элибер.
   – Мы только что говорили о явлении, которое в моей религии называется Святым Огнем, – сказал он. – Мои предки совсем иначе отпускали грехи.
   Джонатан чувствовал себя неловко рядом с Калином. Он усмехнулся и спросил:
   – А как же быть с безгрешными?
   – Таких нет, – просто ответил Хуссия. – Во всяком случае до Святого Огня. – Он попытался улыбнуться по-человечески.
   Элибер встала из-за стола. Полоски на ее голове развевались. Отвернувшись от Джека, она сказала:
   – Извините меня, Ваша Светлость. Я... я не могу обедать.
   – Конечно, – ответил Калин и дал знак своему телохранителю. – Джонатан!
   Джонатан тут же вскочил на ноги. Элибер поправила дрожащей рукой волосы и, пытаясь скрыть набегающие на глаза слезы, шепнула Джеку:
   – Приди ко мне позже. Пожалуйста.
   Кто-то из траков издал резкий звук. Джек взглянул в их сторону. Когда он повернулся назад, Элибер уже не было. Калин откашлялся.
   – Примите мои извинения, Всемогущий. Долгое путешествие... вы сами понимаете...
   – На самом деле? – удивленно спросил Высший Священник и посмотрел на тарелку. – О! Ножка нандо! Какое редкое блюдо!
   Он взял кусок мяса в руки и стал с удовольствием есть.

Глава 21

   В лицо Элибер пахнуло ночным ветерком. Она глубоко вздохнула и сняла с головы повязку. Волосы распустились. Улочки Сассинала были почти пусть: в этот час. Она подумала, что, наверное, битийцы, как змеи, свернулись в клубки и легли спать в свои корзины. Мимо нее проехал автомобиль. Элибер даже не оглянулась. Она была в безопасности на улицах этого городка. Это было единственным преимуществом жизни среди однополой расы.
   Элибер закрыла глаза и попыталась забыть взгляд Хуссии. Он весь вечер не отводил от нее глаз. Элибер ничего не понимала. Как Хуссия мог видеть ее мысли? Откуда он знал об убийствах? Ведь она даже Джеку не могла рассказать всего, а тут – незнакомец, инопланетянин, и знает...
   Гибкая ветка легко коснулась ее лица, и Элибер открыла глаза. Нет, он не мог знать о ней все. Если только... Если только он сам не обладал таким же даром.
   Элибер сняла туфли и пошла босиком. Прохладный тротуар приятно холодил ноги. До уокерской виллы она дошла быстро. Ей очень хотелось, чтобы Джек сегодня зашел к ней. Она должна была ему все рассказать.
   Уинтон задумчиво ощупал шрам на своем лице. „А если бы все тело было в таких шрамах?“ – думал он, поглядывая на монитор. Траки сидели в отдельной кабинке. После обеда, перед отправкой к себе на виллу, они желали отдохнуть. Уинтон улыбнулся и включил связь. Синтетические голосовые связки Дерла делали его речь почти непонятной.
   – Это довольно-таки странно, – говорил посол, – но один из рыцарей, которых мы видели сегодня, оказался тем самым рыцарем, которого мы задержали во время Песчаных Войн.
   – Что же тут странного? – отвечал Дэрл. – Он сбежал много лет назад. Надо полагать, что наши имплантации хорошо прижились, иначе мы давно бы уже столкнулись с последствиями.
   Из монитора донесся какой-то шорох. Уинтон ничего не мог разобрать, хотя сидел прямо возле динамика. Он начинал потеть. Господи, ну конечно. Он знал это! Он всегда об этом знал! Он не знал одного: о ком из рыцарей сейчас идет речь. Конечно, о Шторме. Он вовсе не летал на подбитом корабле. Он был в плену у траков. Но что они имели в виду, говоря об имплантациях?
   Разговор закончился. Траки открыли дверь и вышли из своей кабинки. Только сейчас Уинтон понял, что забыл записать разговор. Это было непростительной глупостью. У него не было никаких доказательств. Он со злостью сжал зубы и откинулся в кресле.

* * *

   – Собираешься прогуляться? Джек улыбнулся Кэвину:
   – Думаю, да.
   Командующий поправил волосы.
   – Неплохая идея. Может быть, и мне пройтись с тобой?
   Джек положил руку ему на плечо.
   – Нет, – сказал он коротко, без дальнейших объяснений.
   Кэвин засмеялся.
   – Хорошо. Но не говори потом, что я тебя не предупреждал. Запомни, Калин не пустит тебя дальше входных дверей.
   – А там есть двери? – с удивлением спросил Джек.
   Кэвин засмеялся, пожелал ему спокойной ночи и вышел. Джек снял свою куртку и бросил ее прямо возле двери. Ничего страшного! Кто-нибудь из молодых офицеров поднимет ее и отнесет к нему в комнату. Джек вышел на улицу. Он не обернулся и не увидел, как из темноты вынырнула чья-то фигура, взяла его куртку, немного постояла, держа ее в руках, и исчезла вместе со своей находкой.
   В посольстве было темно. Гости давно разошлись, а постоянные жители особняка давно уже спали в своих постелях. Джек остановился, задрал голову и посмотрел на здание. Потом из прихваченной с собой веревки он сделал петлю и обмотал ее вокруг талии. Очень важно было, чтобы охранники не сменились.
   Второй конец веревки он бросил вверх и зацепил за выступ широкого карниза на втором этаже. Через три секунды Джек был наверху. Глаза быстро привыкли к темноте. Джек осмотрелся. Он оказался в спальне, очевидно, свободной. Во всяком случае, сейчас в ней никого не было. Пара шагов – и Шторм рванул на себя дверь, еще раз оглянулся и вынырнул в коридор.
   На лестнице стоял только один охранник. Джек улыбнулся. Редко его желания исполнялись с такой точностью. Охранник не успел ахнуть, как Джек повалил его на пол лицом вниз, поставил одно колено ему на спину, а рукой сжал горло. Металлические зубы блеснули в полутьме. Еще бы! Сейчас этому охраннику так не хватает воздуха!
   – Я помню тебя, – сказал Джек. – А ты меня помнишь?
   Человек отрицательно качнул головой. Джек сдавил его горло еще сильнее.
   – Ты провожал убийцу ко мне домой. Вы очень грубо обошлись с моей девушкой. У убийцы был с собой золотой протез глаза, а еще – послание. Ты помнишь об этом, парень. И я тоже помню.
   Джек продолжал давить на горло, пока не услышал громкий хруст хрящей. Хватит. Он оглянулся и опустил безжизненное тело. В конце коридора Джек увидел еще одну лестницу. Он взбежал по ней на следующий этаж и приостановился. Откуда-то из темноты раздался голос.
   – А вот и ты! Я тебя ждал!
   Убийца бросил на пол яркую осветительную ракету. Джек не сомневался в том, что его ждали. Убийца развязно улыбнулся ему.
   – Я не думал, что я так сильно шумел, – сказал Джек.
   – Ты не шумел. Но в здании полно ящериц, а они – лучше любой системы безопасности. Пока ты лез по стене, ящерицы в доме разбегались по углам.
   – Чувствительные создания. Убийца скривил губы:
   – Ты со мной не шути, капитан Шторм. Я больше не посланник.
   – Знаю. Ты просто убийца, – ответил Джек.
   Они отступили на шаг в глубь ниши. Человек оглянулся и прислушался к чему-то, а потом опять посмотрел на Джека.
   – Да, – ответил он тихо.
   – Кто спит в этом крыле? – спросил Джек.
   – Мой хозяин.
   – Тогда лучше отойди. У меня к нему дело.
   – Нет, – твердо ответил человек.
   Они подскочили друг к другу и стали драться, беспорядочно и сумбурно нанося удары. Потом, минуты через две разошлись. Человек тяжело дышал. У Джека остро кололо в грудной клетке. Кажется, было сломано ребро.
   Джек тяжело вздохнул. Опять кольнуло в груди. Он широко улыбнулся и обнажил зубы, чтобы скрыть боль.
   – Что случилось с Балардом?
   – С Балардом? – спросил убийца, сжимая зубы от боли.
   – С человеком, у которого был золотой глаз.
   – А-а! Он выложил глаз, получил свои денежки и исчез. Это же надо! Он даже не предупредил своих друзей!
   – У него нет друзей
   Джек едва увернулся от удара ногой Тяжелый ботинок здорово поцарапал ему висок.
   – Ты ранен, – холодно заметил Джек.
   – Ты тоже.
   – Но не так сильно. Скажи, кто нанял тебя, и я оставлю тебя в живых.
   Убийца откашлялся. Огонек осветительной ракеты на полу начал тускнеть.
   – Ты в душе деревенский парень, а лезешь туда, где ты ничего не понимаешь. Ехал бы ты обратно к себе на ферму!
   – Может быть, когда-нибудь я доберусь и до фермы. Но ты мне расскажешь все подряд перед тем, как умрешь.
   Джек прыгнул. Мерцающий огонек погас. Стало темно. Он ударил кулаком в стену так сильно, что даже в глазах у него потемнело от боли. Джек подавил стон и приказал себе держаться.
   Он почувствовал ногти убийцы у себя на шее и подумал, что они вполне могут быть отравлены. Но это было только предположение. Он продолжал драться.
   Через некоторое время убийца ослаб и как-то сразу перестал сопротивляться. Джек крепко схватил его.
   – Ладно, деревенщина. Меня нанял человек по имени Уинтон.
   – Я знаю его. А кто нападал на Калина из Блуила?
   – Это... это из другой организации.
   – Из другой организации? Из какой?
   – Я больше ничего не скажу тебе. Отпусти.
   – Кого надо убить здесь, на Битии?
   – Тебя, – еле слышным голосом прохрипел убийца.
   – Это ты убил Скотта Рандольфа?
   – Да. Тракианская Лига заказала убийство.
   – Зачем?
   – Ты что, сдурел, парень? Убийцы не задают таких вопросов.
   Человек обмяк и потяжелел. Джек опустил его на пол и убедился, что его противник мертв. Все-таки он был прав, когда верил Элибер. Весь разговор Джек сумел записать на пленку. Потом, завтра утром, он представит послу признание убийцы. На Уинтона сейчас у него не было времени. Все сложилось удачно. Джек выбежал из здания посольства как раз в тот момент, когда полиция подняла тревогу. Через пять минут Джек стоял у виллы Калина. Он отдышался, подошел к входной занавеске и дернул за шнурок звонка. Занавеску отодвинул заспанный Джонатан.
   – Меня ждут, – спокойно сказал Джек. Джонатан впустил его.
   – Его Светлость говорит, что Элибер чем-то очень расстроена, а он не может помочь. Может быть, ты поможешь ей?

Глава 22

   Джек хотел сразу сказать Элибер, что она ни в чем не виновата, но побоялся, что придется все объяснять и она почувствует, что сейчас он убил еще двоих людей.
   Если бы она посмотрела на него, он бы честно рассказал ей все, но она смотрела в сад, облокотясь на подушки возле стены.
   – Элибер? – позвал он ее. – Посмотри на меня.
   Она повернулась к нему. Ее волосы закрывали половину лица, и ему казалось, что они скрывают ее мысли. Только один нежный светло-карий глаз смотрел на него с какой-то огромной усталостью.
   – Я нашел Уинтона. Он здесь, в посольстве. Элибер молчала.
   – Я что-нибудь сделал не так? – Джек растерялся. Он не знал, что говорить.
   – Нет, – быстр ответила она.
   – Чем я могу помочь тебе?
   – Забери меня домой. Отвези меня обратно в Мальтен, на его грязные бетонные улицы, – с каким-то надрывом в голосе сказала Элибер.
   – Ты думаешь, что там ты будешь в безопасности? – удивленно спросил Джек.
   Она промолчала в ответ.
   – Я прикончу Уинтона, если мне даже придется переступить через Пеписа, Калина или этого проклятого Высшего Священника.
   – Или через меня, – добавила она тихо.
   Джек подошел к ней и опустился на колени. Он откинул назад ее волосы и обнял ее. От нее шел какой-то особенный приятный запах. Элибер подняла руки и отстранила его от себя. Джек посмотрел ей в глаза.
   – Ты любишь меня, – тихо сказал он. Джек старался говорить спокойно и твердо, но голос его дрожал.
   Элибер покачала головой:
   – Черт побери, Джек. Ты только что понял это.
   – Знаешь, я как-то не обращал внимания.
   – Нет, – она коснулась его лица в том месте, где когда-то был ожог от лазера. Элибер давным-давно залечила его. Ее пальцы были прохладны, и ему приятно было ощущать их на своем лице. – И о чем же я думала?
   – Не знаю, – ответил Джек, растерявшись. И вдруг из ее глаза выкатилась слеза.
   – Я потерялась, – дрожащим голосом шепнула она.
   Джек крепко прижал Элибер к себе. Она перестала сопротивляться и тоже обняла его. Как-то особенно остро он почувствовал ее тело. Джек поцеловал ее нежно и бережно и ощутил экзотическую сладость битийских фруктов на ее мягких губах. Он целовал ее щеки, глаза, виски, ее теплые соленые слезы. Он целовал ее долго-долго, и остановился только тогда, когда она тихо застонала.
   – Что случилось?
   Она еще крепче прижалась к нему и спрятала лицо у него на шее. Это был тот ответ, который он давно хотел услышать.
   Они легли на подушки, набросанные на полу возле окна. Джек старался быть нежным. Он гладил ее тело. Она осторожно покусывала его губы в ответ, а потом расстегнула его рубашку и стала гладить грудь.
   – Ты ранен, – тихо прошептала Элибер.
   – Сегодня утром, – ответил он.
   Длинными пальцами она нежно разгладила синяк от удара убийцы и поцеловала его. Они снова прижались друг к другу.
   – Я люблю тебя, – прошептал Джек.
   – Тебе ничего другого не остается, – сказала она и сбросила ночную рубашку, обнажив свою белую, чуткую, шелковистую кожу.
   Элибер дрожала от его ласк. Их обнаженные тела касались друг друга. Домашняя ящерка громко зашелестела в занавесках, но они не обратили на нее никакого внимания. Ничто на свете не могло отвлечь их друг от друга. Он лег на нее, она запустила руку в его волосы и наклонила его голову к своей. Ей хотелось видеть выражение его глаз. На какую-то секунду Элибер почувствовала сочувствие к однополым битийцам, которые и понятия не имели о любви, о том, что значит полностью слиться воедино с другим созданием. От ночного аромата у нее закружилась голова. Сердце бешено билось. Зрачки увеличились и блестели. Его глаза...
   Вдруг его глаза широко открылись. Он дернулся, вскрикнул, как будто от боли, и боком упал на подушки. Элибер ничего не поняла. Она коснулась его спины и вопросительно шепнула:
   – Джек? Джек?
   Потом она коснулась его лба. Страсть исчезла. Страх и тошнота подступили к горлу. С трудом она перевернула его тело. Глаза Джека закатились, а из носа текла тонкая струйка крови. Элибер тотчас же вспомнила про Калина. Она заплакала и стала что есть сил тормошить Джека.
   – Не делай этого! О Боже! Не делай этого со мной! Это не смешно, Джек!
   Элибер быстро вскочила на ноги. Кажется, опять произошло _э_т_о. Она убила Джека.
   ... Элибер карабкалась по восточной стене города, царапая ногтями каменную стену. Она ничего не соображала и ничего не видела от слез. Элибер забралась наверх и затаилась там. Она была одета. И хотя она не помнила, как одевалась сама, она очень хорошо помнила, как одевала Джека.
   Она сама не знала, зачем она так заботится о себе?
   Элибер провела рукой по губам. Губы были мокрые. Она посмотрела вниз. Светящиеся желтые глаза смотрели на нее из темноты. У Элибер захватило дух. Там, внизу, ее поджидало что-то хищное на четырех безобразных лапах.
   Кажется, это была суфра.
   На какую-то секунду Элибер все же испугалась, но потом она отбросила страх и бросила вниз свою куртку.
   Зверь разорвал материю и зарычал. На его рев из темноты сразу же сбежались другие. Через секунду она уже видела под собой остервенелую стаю. Звери рычали и бросались на стену.
   Элибер обезумела.
   Если бы она была в здравом уме, она никогда бы не заревела и не прыгнула бы вниз, но ее пальцы скорчились, как когти, и какая-то вязкая пена потекла изо рта.

Глава 23

   Уинтон полчаса стоял над окровавленным телом. На его лице было написано явное отвращение. Явное отвращение и такое же явное чувство неудовлетворенности. Полицейский охранник тихо подошел к нему и протянул своему шефу пленку с записью.
   – Ты ее просматривал?
   – Нет, сэр.
   – Хорошо, что ты принес ее мне. – Уинтон посмотрел на подошедшего к ним посла.
   – Что-то случилось? – встревоженно спросил посол.
   – Грязное дело, сэр. Вам лучше идти спать. Я все сделаю сам, – сказал Уинтон и спрятал в карман пленку.
   – Хорошо. В таком случае – спокойной ночи. – Посол развернулся и неторопливо пошел к себе. От него здорово пахло коньяком. Уинтон прицелился и выстрелил. Посол упал на пол.
   Охранник выпучил глаза и побледнел. Уинтон повернулся к нему.
   – Свяжись с императором Пеписом. Скажи ему, что в посольство проник убийца и убил посла и охранника перед тем, как убили его самого. Передай Пепису, что нам нужен новый посол и что я предлагаю назначить на это место Святого Калина из Блуила.
   – Есть, сэр! – выпалил охранник.
   Уинтон вздохнул. Это назначение, если император подтвердит его, решит сразу несколько проблем. Он спрятал пистолет в кобуру и еще раз оглянулся.
   – Убери их и вымой лестницу.
   – Есть, сэр!
   Уинтон все-таки посмотрел, как тело стаскивают вниз. Он не любил терять своих наемных убийц. Убедившись, что все убрали, он вернулся к себе в кабинет. Запись совсем не устраивала Уинтона. Он никак не мог рассмотреть лицо убийцы. В общем-то, судя по грациозности движений, им мог быть даже битиец.
   – Черт! – выругался министр полиции. – Придется мне самому расправиться со Штормом. Траки, битийцы и тот дух, который он ввел в рыцарский скафандр, должны были ему в этом здорово помочь.

* * *

   Джек не возвратился в казарму ночью. Калин стоял босиком, накинув робу прямо на пижаму. Он протер ладонью лицо, прогоняя остатки сна.
   – У Шторма свое понятие о времени, – тихо ответил он.
   Кэвин выпрямился. Он не дружил, как Джек, со стариком, и не знал, как себя нужно вести. Лассадей и Роулинз громко ворчали за его спиной.
   – Сэр, – подумав, сказал Кэвин. – Мы оба знаем, что у них личные дела. Но это очень важно. У нас проблемы на Черной реке. Мы посылаем туда рыцарей.
   – Опять? У вас еще не было времени даже на то, чтобы как следует разместиться. В разговор вмешался Лассадей.
   – Вы чертовски правы, сэр. Но местным ребятам почему-то нравится воевать.
   – У меня там работает команда, – заволновался Калин.
   – Вот видите! – обрадовался Кэвин. – Мы вынуждены их защищать.
   Калин откашлялся и впустил их в свою резиденцию. Когда они вошли, Калин заметил на улице чью-то маленькую фигурку, быстро исчезнувшую из вида. За уокерской виллой определенно следили. Он опустил занавеску и сказал:
   – Я хочу дать вам совет. Поговорите с доктором Куаддахом. Люди здесь поделены на фракции... вы найдете много армий в горах. Я думаю, что вам будет полезно знать, что у кого на уме.
   Кэвин подумал. Солнце, отраженное в стекле, бросало блики на его серебряные волосы. Он тихо улыбнулся.
   – Тогда мне придется разбираться, кто прав, а кто виноват, не так ли? – подумав, проговорил он. – Это в общем-то нормально. Но мне не следует влезать в местные игры. Я буду их убивать, пока они не прекратят войну.
   Лассадей нетерпеливо сопел за плечами Кэвина. Калин посмотрел на самого молодого из них – Роулинза. Казалось, он был года на два моложе своего капитана. Возраст Джека никак не отразился на его лице. Уокер помолчал и недоуменно пожал плечами.
   – Комната Элибер в том крыле, – показал он. – На дверной занавеске изображены гора и восход солнца. Лассадей уже пошел в том направлении. Кривоногий сержант тут же увидел занавеску и закричал:
   – Кажется, это здесь! Это похоже на восход солнца!
   Они остановились возле занавески. Подошел Кэвин и позвал:
   – Джек!.. Джек, слышишь, у нас приказ!
   Ответа не было. Кэвин отодвинул занавеску. Его лицо резко побледнело.
   – О Боже!

* * *

   Лассадей гремел ботинками и что-то бурчал. Роулинз спокойно сказал:
   – Это, наверное, девушка.
   – Следов борьбы нет, есть только следы любви, – заметил сержант. – Нет, я сомневаюсь. Я видел их вдвоем. Она маленькая и хрупкая, но она бы умерла за Джека. Клянусь головой, у нас уйдет уйма времени, чтобы распутать это дело. Хорошо еще, что у нашего капитана крепкий череп, иначе он давно бы уже был на том свете.
   – Ты думаешь, ее взяли в заложники?
   – Может быть. Но едва ли. Я слышал, что вчера с вами обедали эти жукообразные?
   – О, да. Они отгородились от нас стеклом с односторонним видением, чтобы они видели всех, а их не видел никто. Наверное, у них так принято. Но зато мы слышали, как они чавкали. – Роулинз покривился и, чтобы отвлечься, взял свой стакан и сказал: – Давай выпьем за капитана Шторма.
   – За Шторма, – как эхо отозвался Лассадей.
   – Не преждевременно ли это вы? – спросил Джек слабым голосом.
   Они тотчас вскочили на ноги.
   – Сэр!
   Кэвин помог Джеку сесть на стул и кивнул рыцарям: вы уже как следует освежились. Почему бы вам не пойти и не погрузить транспорт? А я скоро приду.
   Роулинз, став по стойке смирно, спросил:
   – А вы полетите с нами, капитан?
   – Да. Подготовьте мой рюкзак, – ответил Джек.
   – Есть, сэр. – Рыцари вышли.
   Кэвин налил в стакан сок и подвинул его Джеку. Когда его подчиненные вышли, он облокотился на край стола и еще раз пододвинул стакан:
   – Пей, – строго сказал он.
   – Не хочу.
   – Я не спрашиваю, хочешь ты или нет. Пей. Джек немного отпил. На его губах краснело огромное пятно от шрама, который раньше был еле виден.
   – Где Элибер? – напряженно спросил он.
   – Мы не знаем.
   – А что случилось?
   – Этого мы тоже не знаем. Я надеялся, что ты мне об этом расскажешь.