Исаев Алексей Валериевич. Солнца нет

   Цыган невозмутимо свернул небольшой листок в трубочку, аккуратно разбив белую горку на ровные дорожки.
   – Нюхай! – приказал он.
   – Я не буду! – отступил Семёныч.
   Роев вскочил, схватив свой стул, запустил им в торговца, тот угодил ему побоку. Толстяк болезненно вскрикнул.
   – Конопать ноздри, тварь! Это то, чем ты народ травил, – повысил голос Денис.
   – Не буду, мать твою, я же не наркоман! – проорал жирдяй.
   – А я, сука, мнение твоё спрашивать не собираюсь! – огрызнулся цыган, вытащив здоровый охотничий нож из чехла, крепившегося на голени.
   – Сейчас, падаль, ты у меня это жрать будешь! – пообещал он, играя блестящим оружием, а спустя мгновение Роев метнул его в зажатого подонка. Нож со свистом рассёк барыге плечо, воткнувшись в стену. Семёныч завизжал точь-в-точь как свинья. Цыган приблизился к нему.
   – Если ты по резкому не вынюхаешь весь товар, то я тебя прямо тут покромсаю на мясо. Выбирай, или ты кайфуешь, или подыхаешь медленно, – при этих словах Роев вытащил нож из стены, приставив кончик лезвия к горлу торговца. Тот, всхлипывая и подвывая, поплёлся к столу, взял свёрнутый лист, руки его тряслись.
   – Давай, гнида! – поторопил цыган.
   Семёныч наклонился, приложил трубку к ноздре, другой конец опустил в дорожку порошка, с силой втянув воздух. Очень скоро сознание барыги затуманилось, наступило наркотическая эйфория.
   Роев позвал охранников, велев им увести толстяка обратно в камеру. Сам в задумчивости сел за стол, ему вспомнился уютный, тёплый полдень, маленькая, заросшая камышами заводь. Шум машин проезжающих по мосту неподалёку не стеснял его. Денис умиротворённо сидел на деревянном мостике с удочкой, рыбачил. Рядом стояло наполненное ведро с водой, куда он уже запустил неплохой улов. Вдруг эту идиллию нарушил неожиданный звонок мобильника. Цыган нехотя отложил удочку...
   – Алё, Денисушка, – прозвучал знакомый мужской голос.
   – Здравствуй! – улыбнулся молодой человек.
   – Здравствуй, дорогой. Тут жалоба поступила из детского дома, на одного нехорошего человека, – прозвучало на том конце.
   – Что случилось? – спросил цыган.
   – Управы на него нет. Плохо влияет он на подрастающее поколение. Детей наших на путь неправедный наставляет. Ты посодействовал бы решить эту проблему. Необходимую информацию агентура добыла, проверь почту, – проговорил абонент.
   – Сейчас займусь, – сообщил Роев и отключил телефон. Убрал трубку, весь свой улов вылил обратно в реку, взяв вещи, поспешил к машине.
   Молодой человек, избавившись от удочки с ведром, сел в синюю «Тойоту» и открыв ноутбук начал считывать почту. Это было полное жизнеописание конкретного человека вплоть до того, какие сигареты он курит. Денис взглянул на фотографии субъекта снятого в фас и профиль.
   – Ну вот и допрыгался ты друг. Хана тебе, Семёныч, – заключил парень, уже собравшись уезжать, вдруг увидев, как один лохматый здоровый мужик пнул девятилетнего пацанёнка. Тот свалился на мягкий песок, сразу заплакав. Цыган невозмутимо вышел из машины, приблизился к мальчишке.
   – За что он тебя так, Вась? – спросил он, наклонившись.
   – Я машину ему вымыл, а он платить не захотел, – пожаловался малец.
   – Пойдём Вась, не плачь, сейчас он тебе заплатит, – пообещал Роев, взяв сорванца за руку. Вместе они подошли к кремовой иномарке, у которой под капотом копошился сам обидчик, не заметивший посторонних.
   – Вась, тебе на будущее, если ещё раз такое случится, то делай так... – с этими словами цыган достал припрятанный у голени нож и вмиг по рукоятку воткнул его в левое колесо. Оно со свистом стало выпускать воздух.
   – Всё, больше он тебе ничего не должен, – объявил Денис.
   Тут с вытаращенными глазами вылетел хозяин тачки.
   – Ты чего сделал, тварь? Я тебя порву сейчас, чурка грязная! – проорал он, кинувшись с кулаками на вредителя, но крепкий удар в лоб остановил его. Цыган заехал ему ногой в под-дых, после чего схватил и со всей силы несколько раз шмякнул негодяя мордой об собственный багажник. Отчего тот слегка погнулся, а сам обманщик свалился на песок без сознания, лицо его залила кровь.
   Роев порылся в карманах мужика, достал бумажник.
   – Сколько он тебе задолжал, Вась?
   – Полтинник, – ответил мальчик.
   Молодой человек, не глядя, вынул деньги, вручив их парнишке.
   – Здесь и за моральный ущерб, компенсация, – проговорил он, после чего кинул пустой лопатник на грудь бессознательного обидчика. – А как зовут тебя, друг? – поинтересовался Денис.
   – Саша, – отозвался малец.
   – Возьми вот это, Сань... – цыган протянул ему визитку. – Будут ещё неприятности, звони, – затем он уехал.

Глава 9

   Троллейбусом я добрался, правда, застрял в пробке в центре, до нужной остановки. Мне повезло, проехал опять «зайцем». До платной автостоянки «Под мостом», где я работал охранником, пройтись пешком было недалеко. Вот показались намозолившие мне глаза скрипучие раздвигающиеся синие ворота. Рядом сторожка. Влево и вправо тянется белый бетонный забор с протянутой колючей проволокой наверху.
   Поднявшись по невысокой лестнице сделанной из арматуры в будку для охранников, я постучался. Дверь открылась, и на меня посмотрело удивлённое, но в то же время радостное лицо одного из моих напарников – Толяна. У него были добрые глаза, худое лицо и плешь на голове. Раньше, когда ещё Толя не курил, он относился к разряду упитанных людей. Не даром Минздрав предупреждает.
   – Не ожидал. Что-то забыл?
   – И да, и нет, – сказал я, проходя.
   Положил сумку на шкафчик, развалился на излюбленном кресле ресторанного типа. Нисколько не стесняясь, налил в стакан его гранатовый сок. Отпил.
   – Я вот по какому поводу вернулся. За последний час мои планы круто изменились.
   – Это уже понятно, если ты здесь сидишь.
   Он пристроился рядом на табурете.
   – Перед Новым годом ты просил заменить тебя. И я отдежурил 31 и 3, так?
   – Ну да, но я не пойму к чему ты клонишь. Переходи к делу.
   – Выручай, Толян. Теперь твоя очередь.
   – Это понятно. Долг платежом красен. А что случилось-то?
   Я помедлил с ответом.
   – Да в принципе ничего серьёзного. Просто одна «цыпочка» подвернулась. И я ей предложил съездить ко мне в деревню отдохнуть. Она не отказалась. Пойми, не хочется такую упускать. После «отвисания» познакомлю тебя с ней. Может сам туда слетаешь.
   – И на сколько ты? – с доброй завистью спросил Анатолий.
   Я его похлопал по плечу и приобнял.
   – Мне нравится твоя догадливость. Ну сам прикинь: два дежурства, по-любому, я уверен, ты такого же мнения, как и я. Мимолётная неделя с пылкой сексапильной девочкой маловато. Скажи? – Толян кивая головой, согласился. – Делай выводы, напарничек.
   – Я буду считать, что ты меня уговорил на два дежурства сверх должного с одним условием, – прищурив глаз, сказал он. – Шаришь?
   – Ещё бы. Благодари, что у меня нет другого выхода, а-то бы послал тебя за яблоками на хутор. Сколько?
   – Сейчас прикинем, – сказал он, встав с места, и заглянул в свой шкафчик, сооружённый им же. – Одна мне, ещё придёт Оксана. Парочку. Плюс блок моих любимых сигарет.
   – Это меня устраивает, – согласился я, допивая кисленький сок. – Тебе она не надоела своим дурацким голосом, а?
   – Зачем спрашиваешь? Что я, что ты, её практически не слушаем, только... – он закончил фразу мимикой.
   – В этом ты прав. А как я тащусь, когда она визжит! Громче, чем другие.
   – А меня наоборот – не прикалывает. Приходится её ртом затыкать. У Оксаны, балдёж, конусообразные сиськи, я торчу. А попа. М-м-м. Впендорить лишний раз желание появляется. Моей бы жене такое, я бы её ни на одну не променял.
   – Сколько живу, всякое видел, – я стряхнул пальцем пепел. – Но не могу понять некоторых, вроде как тебя. Жена – красавица, бьюсь об заклад, каждый, кто её знает или хотя бы заглядывался, всё что есть в кармане, отдадут, чтобы провести с ней одну ночь. Что же тебе не хватает?
   – Вот ты и попался, как когда-то я. Знаю, она меня любит, и с большой уверенностью также знаю, что Люська не сделает того, чего делаю я почти каждое моё дежурство. Рычу. Но внутри она другой совсем человек. Пожил бы с ней, понял бы, о чём я. Все так говорят, пока неженатые, мол, я своей изменять не буду. Редкость, когда это голая правда. Такие счастливчики, а может, наоборот? Что-то мы заговорились не о том, а ну, беги, куда собирался!
   Я по быстрому сходил в соседний супермаркет и принёс то, что просил Толян: две бутылки «Кузьмича» и блок синего «Элэма». По мне это лучше, чем расплачивался бы суточными.
   Не знаю, почему так получилось, что напарнику пришлось соврать. Сам этого не ожидал. Думаю, ответ до глубины прост. У него семья, малыш растёт. Не хотелось бы, чтобы из-за меня он лишился отца. Вообще-то у нас доверительные отношения, но не в этот раз. Рано или поздно, кому нужна кассета, вычислят, где я работаю. И тогда его и другого – Артёма спросят сначала по-хорошему: «Где Семёнов?» А Толян ответит: «В деревню уехал, с девушкой развлекаться». И расскажет адрес, по которому я не буду находиться.
   Я стоял в автобусе «гармошка» и смотрел в заднее стекло, как следом едут и обгоняют нашу «черепаху» автомобили. Во мне не было уверенности, что за две недели всё утрясётся. Потому что даже если избавлюсь сегодня же или завтра от видеокассеты, я не отделаюсь от предстоящих проблем. Как быть? Просмотр записанного даст толчок для дальнейших соображений.
   Передо мной сложились дверцы. Прошёл за автобус. Горел зелёный глаз светофора. Машины туда-сюда пролетали. Закурил. Движение прекратилось. Зашагал по зебре: «Хоть бы он был дома». Перейдя на другую сторону дороги, завернул в проулок. И почувствовал себя, так, словно находился в деревне. Откуда-то ветерок принёс запах навоза. Сбоку вырос громадный особняк, хозяин которого не может уже какой год продать его из-за длинной, кривой, широкой трещины с торца: «Не надо было спешить при строительстве. Так-то дом хороший».
   Увидел колонку у поворота. Последний раз затянулся и отправил окурок в чистую лужицу. Он с шипением потух. Нажал на тугой рычаг, стрелой вылетела водяная струя, ослабил давление рукой, потекла. Нагнулся. Набрал полный рот холодненькой воды, погонял её там и только потом впустил в пищевод.
   Перешёл мостик, и когда я с него сошёл, железный лист издал грохот.
   Первый кирпичный дом на пересечении двух проездов, там-то и жил мой самый лучший друг – Евгений. Хотя многие его знают под прозвищем Чума. Мы с ним познакомились на курсах самопознания. Общие взгляды и совместные интересы сильно нас связали в крепкую дружбу. Женёк работает в читаемом журнале, пишет о криминале. Не знаю, каков он как журналист, но друга такого надо ещё поискать. Интересная у него жизнь скажу я вам, несмотря на наше недолгое знакомство, в ней замешано столько разнообразия, например, когда я его встретил, Женя был преподавателем русского языка и литературы, вёл расследование в одной пензенской школе, связанное с наркотиками. А вот другой случай, он таксовал с полгода, чтобы выйти на группу таксистов, которые грабили своих пассажиров с умело продуманным сценарием. Загадочный он человек, не даром о таких говорят: «В тихом омуте черти водятся».
   Скрипнула кованая калитка. Солнце пригрело. Залаял старый соседский трёхногий слепой пёс. Позвонил. За спиной участок земли, где ютятся красивые цветы, весной белеет вишня и часто подрезается живая изгородь в человеческий рост.
   Защёлкал замок, распахнулась входная дверь.
   – О, Леонид! Заходи. – Меньшиков с заспанными глазами в одних трусах с торчащим носом между ног протянул руку для приветствия. – Очки прикупил, класс! Проходи. – Да-да вы не ослышались, он меня назвал Леонидом. Так повелось, что для друзей я откликаюсь только на такое имя. Редкий раз от них я слышал – Лёша. Я и не против.
   Разувшись, пересёк просторный светлый зал, обставленный изысканной мебелью. Хозяин же отправился на кухню. Перед тем как войти в его кабинет, я «сфотографировал» глазами новую небольшую прямоугольную деревянную вывеску, повешенную над дверным проёмом, на которой была надпись на староанглийский манер, но на русском языке гласила: «Точка».
   На чёрном столе я заметил стоящую, словно оторвали и воткнули женскую руку с раскрытой ладонью вверх и со скрюченными пальцами, на которых покрашенные в ядовито-зелёный цвет ногти выступали длиной с обычную скрепку. И где он находит такие штучки? Гм.
   Вернулся Евгений одетый, с баночным пивом, в то время как я любопытным взглядом пробегал по полочкам книжного шкафа: «Не появилось ли что-нибудь новенькое?» Он, также как и я, обожает мистику, ужасы, триллеры.
   – Не старайся. Она у меня в столе, – сказал сонно Евгений, открыв пиво. На взгляд он был небольшого росточка, хотя на самом деле выше меня. Блондин, обычная стрижка, но не короткая. Меньшиков не любил зачёсывать волосы назад или на бок. Лицо привлекательное, с несползающей улыбкой. Глаза тускло-карие, проницательные. На лбу, над левой бровью, в полдюйма старый шрам, плохое напоминание об одной поездке. Почти всегда небрит, художник!...
   – Что новенького нарисовал?
   – Пару портретов.
   – А что на этот раз приобрёл для своей коллекции?
   Евгений уселся на диван, как он говорил, где любит лёжа размышлять.
   – Автор пишет потрясающе. Меня история захватила. Загляни в стол.
   Я нашёл книгу, посмотрел на название «Парфюмер».
   – Да, если ты так оценил, то мне и вовсе понравится. На работе как-нибудь прочитаю, – проговорил я и плюхнулся в кресло.
   – Тебе повезло, через час бы меня уже не застал, – сказал он, до этого посмотрев на наручные часы.
   – Я тоже так считаю. Кто тебе подогнал? – показал я на новинку.
   – Студент, который у меня практиковался. Пришлось поставить резолюцию, где надо.
   – Надо же!
   – Студент, просто не метясь, сам того не зная, попал в десяточку. Такой же везунчик, как ты.
   Я слушал его, а сам упёрся взглядом в глаза соловья-разбойника, что стоял на рабочем столе.
   – Пойдём, позавтракаем.
   – Сейчас. Только поставлю «музон».
   – Окей.
   У друга я чувствовал себя как дома, естественно, и делал что хотел. Ударили басы. Я вывернул регулятор громкости почти до максимума. Запел «Дельфин». Наши вкусы и в музыке сходились. Прошёл на кухню. Жека, уже поставив угощение, резал батон.
   – Вижу салатик, – обрадовался я и сел за стол.
   – Будешь?... – спросил он меня и открыл холодильник в ожидании моего ответа.
   – Что-то не хочется.
   Он подумал.
   – И мне тоже.
   Мы «заработали» ложками и вилками. Угощение было вкусным, мне очень понравились щи, умеет Женёк готовить, ему бы свой ресторан открыть, сколько раз я ему об этом говорил, а он лишь махнёт рукой, да отшутится.
   – Какие на сегодня планы? – спросил Евгений и запихнул в рот полную ложку салата.
   – Дневным домой поехать.
   – И больше ничего? – слегка удивлённо спросил он. – Вроде бы ты всегда, если в Пензе делать нечего, уезжал с утречка. Что на этот раз заставило перенести отъезд?
   – Ты не поверишь.
   – Мой друг. Сколько раз я от тебя слышал чушь, но всё равно верил. Не жадничай.
   – Тогда слушай. Я вкратце расскажу.
   – Я весь во внимании, но учти, в моём распоряжении осталось совсем немного времени. А ещё надо успеть то сё и отсюда убраться, – протараторил Меньшиков.
   – Сижу, значит, я в электричке...
   – Так ты уже пытался уехать?
   – Да. Она только отъехала от Пензы-3, забегает парень, где-то моего возраста, и на ходу бросив мне видеокассету, говорит, сделай то-то и то-то. И вон из вагона. Я не в «понятках». Следом за ним входит урод. С первого же взгляда можно определить, что киллер. Через минуту слышу крик, будто бы кого-то зарезали, после выстрел, и я давай оттуда ноги уносить к последнему вагону. Жду в тамбуре, когда электричка остановится. Он идёт. Хотел было отдать кассету, но увидел, как «пугало» достал пистолет. В этот момент открылись двери, и я спрыгнул. Короче, «чухнул» я от него.
   – Ты не прикалываешься? – с подозрением спросил товарищ.
   – Жека, мне не до шуток. Я с тобой поделился, как с другом. Хотелось бы услышать что-нибудь полезное.
   – А почему он именно тебе передал видеокассету, а не кому-нибудь другому?
   – В том вагоне ехали ещё, кроме меня, два спящих бомжа.
   – А-а-а. Я так же поступил бы. А где она?
   – У меня.
   – Ты знаешь, какая там картинка?
   – Поэтому я к тебе пришёл.
   – Тогда пошли смотреть, а-то время поджимает.
   Евгений взял в руки видеокассету, повертел её и вставил в видеокамеру. На экране телевизора появился чей-то рабочий стол, заваленный бумагами, канцелярскими принадлежностями.