Иван Борисов. Неразумные головы Змея Горыныча (сборник)

   – Мне бы так, – вздохнул Пётр. – А можно ещё спросить?
   – Спроси, – ответил соловей.
   – Как-то по телевизору один известный композитор сказал, что соловьи так красиво поют потому, что они по утрам пьют из чашечек цветов ночную росу. Это так?
   – Ну что ты! Это всё выдумки досужих людей, – со смехом ответил соловей, – какая роса, какие чашечки, нет-нет!
   – Знаешь, я так сильно хочу научиться петь! – и петух поделился своей сокровенной мечтой с признанным всеми певцом.
   – Мне очень жаль, – искренне отозвался соловей на петушиную просьбу. – Я не могу научить тебя петь. Я просто не знаю, как это делать. Я ведь не учитель. Но ты не огорчайся: тебе нужно найти учителя музыки, заплатить ему, и он быстро тебя обучит.
   Но петух всё-таки огорчился и затосковал. Он понятия не имел, где можно найти учителя, да и чем он будет платить, разве что куриными яйцами. Но поскольку он был гордым и упрямым петухом, виду не подал, поблагодарил соловья за совет и отправился к себе во двор.
   Его появление встретили с интересом. Утром не разбудил, до обеда где-то гулял без дела. Что ещё вытворит? Но Пётр ни на кого не обращал внимания, чинно прошёлся по двору, покопался ради приличия в песке. А потом неожиданно взмахнул крыльями и залетел в открытое окно дома. В это время в комнате никого не было. Пётр знал, что хозяйские дети учатся в школе, у них наверняка есть книжки по нотной грамоте. Он подумал, что обойдётся и без учителя, стоит только найти учебники.
   Петух осторожно прошёл по всему дому, забрёл в детскую и на письменном столе увидел книги и тетради. Лапками он перерыл их, отыскал небольшую тетрадь с нотными знаками и, зажав её клювом, снова появился во дворе. «Теперь-то я стану настоящим певцом, не хуже соловья и того рыжего из телевизора», – радостно подумал он.
   – Мне не мешайте, – предупредил он любопытных, – я буду заниматься.
   И ушёл подальше, за деревянный сарай. Но любопытные куры и утки тайком проследовали за ним, спрятались в лопухах и наблюдали, что будет дальше.
   Петух раскрыл тетрадь на первой странице, склонил голову на одну сторону, потом на другую, задумчиво сказал: «Ко-ко-ко» и стал выклёвывать из тетради нотные знаки. Бумага была плотной и не очень-то поддавалась, но петух прилагал все усилия, к тому же клюв у него действительно был острый. Таким образом он выклевал с первой страницы все нотные знаки и гордо воскликнул:
   – На сегодня хватит.
   Закрыл тетрадь и вышел во двор.
   – Петруша, что ты делал за сараем, если не секрет? – обратились к нему самые бойкие курочки.
   Петух расправил хвост и с достоинством произнёс:
   – Учусь музыке. Скоро стану профессиональным певцом.
   – Ко! – только и промолвили в ответ курочки. И зашептались между собой.
   По утрам Пётр по-прежнему никого не будил. Наскоро завтракал и исчезал за сараем. Каждый день он выклёвывал нотные знаки с очередной страницы. И вот пришло время, когда клевать стало нечего, вся тетрадь была в дырках.
   – Всё! – гордо объявил петух. – Я прошёл музыкальную грамоту от корки до корки. Можете сами убедиться. Сходите за сарай и посмотрите.
   – Мы верим, верим, – искренне закудахтали куры.
   – Спой нам что-нибудь, – попросила одна из них.
   – Сейчас спою.
   И Пётр бойко встряхнул гребнем, распушил перья на хвосте, взлетел на забор, приподнял голову и изо всей мочи крикнул:
   – Ку-ка-ре-ку!
   Куры недоумённо переглянулись. Одни подумали: «Мы не понимаем пения». Другие: «Что-то не то». А старый мудрый гусак сказал:
   – Пётр, ты и раньше громко кричал. Только на этот раз у тебя получилось гораздо громче, как у Шаляпина.
   – Шаляпина, Шаляпина, кто он такой, не знаю никакого Шаляпина, – с обидой сказал петух и добавил, – много вы понимаете в искусстве.
   Он гордо удалился за сарай, где в клочья изодрал остатки нотной тетради.
   – Плохая тетрадка, – успокаивал он себя, – совсем плохая. И нотки никудышные.
   Пока Пётр раздумывал, что ему делать после своей неудачи, к нему подошёл индюк. Он слыл на птичьем дворе провокатором. Индюк важно встряхнул головой, заговорщически поманил петуха и прошептал ему на ухо:
   – А не стать ли тебе композитором?

5. Волк и бабочка

   Рано утром в алтайском лесу, который местные жители называют бором, появилась на свет бабочка. Она была маленькой. А всё вокруг было большим, чужим и страшным. Большая трава, огромные берёзы, гигантские сосны. Бабочка спряталась под зелёным листом.
   – Я такая маленькая, одинокая, – горько думала она, – меня каждый может обидеть.
   Лист уловил её мысли и ласково сказал:
   – Я буду тебя защищать, не бойся никого.
   – Спасибо за доброту, – ответила бабочка.
   Скоро она перестала бояться шорохов, визга и воплей, которыми лес был полон. Но так же скоро ей стало скучно под листом. Ей хотелось быстрее взглянуть на мир. И она сказала об этом листу. Тот успел привыкнуть к милой бабочке, и ему очень больно было расставаться с ней.
   – Я надеюсь, мы будем встречаться с тобой, – сказал он на прощание, – если ты, конечно, станешь прилетать ко мне.
   – Конечно, я буду прилетать к тебе, ты же мой друг. Не сомневайся.
   И она взмахнула своими лёгкими крылышками, облетела вокруг листа с прощальным танцем, взмыла вверх и исчезла. Под нею расстилался бескрайний лес. Она даже удивилась, как это можно вновь проникнуть в него, таким непроницаемым покрывалом казался он с высоты.
   Что удивительно, это была бабочка с поэтической душой, она летела вперёд и сочиняла стихи и песенки. Её пытался сопровождать хоровод разных бабочек, но она стремилась всё равно быть наедине с собой. После двух-трёх слов какого-нибудь глупого мотылька, признававшегося ей в любви, ей становилась скучно и она улетала. Устав от полёта, садилась на цветок и засыпала. Проснувшись, угощалась нектаром и пыльцой и летела дальше.
   Ближе к полудню бабочка остро почувствовала себя очень одинокой. Если раньше одиночество ей нравилось и она всё время стремилась быть одной, то теперь захотела встретить друга. Бабочка с тоской вспомнила о первом своём друге – зелёном листе, и ей стало грустно. Она вспомнила, что обещала навещать его. Она хотела лететь к нему, но не знала к нему дороги.
   – Какая же я невнимательная, не запомнила её, – укоряла себя бабочка.
   Вдруг внизу она увидела большого серого зверя. Она сложила крылышки и села ему прямо на нос. Его закрытые глаза открылись и с удивлением взглянули на гостью.
   – Кто ты? – спросила бабочка.
   – Как? Разве ты не знаешь, что я волк? – удивился зверь.
   – Нет, – призналась бабочка.
   – А что тебе надо от меня?
   – Мне? Ничего… Нет-нет, я ищу себе друга. Чтобы он… – Бабочка смутилась и замолкла.
   Волк зевнул:
   – Мне нравится твоя наивность.
   – А мне нравится, что ты такой большой и, наверное, сильный. Ты мог бы меня защитить… – набравшись храбрости, сказала бабочка.
   Она была рада, что встретила волка.
   – Расскажи мне о себе, – попросила она.
   – А что может рассказать волк? Я хищник и я хочу удовольствий. А удовольствие мне приносит желудок, когда он сыт.
   – И всё?
   – Нет, не всё. Люблю ловить зайцев. Процесс охоты на этих природных трусов мне тоже приносит удовольствие.
   Такой ответ не понравился бабочке.
   – У тебя слабо развит духовный мир. У тебя нет культуры общения. Желудок – ещё не всё.
   – Что же выходит, я с голоду должен умирать?
   – А травка, нектар из цветов?
   – Ха, травка, нектар! Рассмешила. Я не индус.
   – Между прочим, индусы – вегетарианцы. А ты думаешь о последствиях своей охоты?
   – Да, я сыт и доволен.
   – А семья твоего пойманного зайца? Его жена, дети?
   – Это их проблемы.
   – У тебя нет совести и жалости!
   – А зачем?
   – Затем, – бабочка обиделась, а может, и разозлилась.
   – Тебе нельзя доверять.
   Волк почувствовал, что его хотят унизить. И возразил:
   – Мне можно доверять.
   – А как же зайцы?
   – Забудем о зайцах.
   – Нет, не забудем. Если ты такой эгоист и хищник, прощай, я улетаю. А я ещё хотела, чтобы ты стал моим другом.
   Бабочка вспорхнула и полетела прочь.
   – А почему ты думаешь, что я не могу стать другом? – донеслось ей вслед.
   Бабочка летела и размышляла: «Я неправильно поступила, что нагрубила ему и так быстро бросила его. Он же мне ничего плохого не сделал. Он только говорил, что думал. Надо вернуться». Она вспомнила его последний вопрос, на который она даже не ответила. И бабочка полетела назад.
   Волк по-прежнему дремал на поляне. Как и в первый раз, она села ему на нос. Волк открыл глаза и удивился:
   – Это снова ты? Я сегодня видел тебя первый раз в жизни. И когда ты улетела, мне было скучно без тебя. Я вспоминал, что ты мне говорила. Знаешь, ты была права. До встречи с тобой я жил по волчьим законам… Но теперь я хочу стать цивилизованным волком. Я вспомнил об одном из своих прародителей – о Сером волке, он в трудные минуты помог человеку, Ивану-царевичу. И его до сих пор помнят и волки, и люди. О нём даже книги написаны.
   – Вот и хорошо, – ласково произнесла бабочка. – Я тогда немного погорячилась, сказав, что у тебя беден духовный мир, и прошу прощения за резкие слова.
   – Я не обиделся, хотя мне было неприятно слышать это, – сказал волк. – А другом я могу быть очень хорошим. Ты в этом убедишься.
   Оказалось, что волк так же, как и бабочка, умеет сочинять, но только не стихи, а сказки. Он даже рассказал несколько. Это были увлекательные и забавные истории из жизни разных лесных обитателей. В одной истории говорилось о мальчике, которого волки украли из селения людей и воспитали в своей стае.
   Волк и бабочка так привязались друг к другу, что ни минуты не могли прожить врозь. Они поклялись никогда не расставаться.
   Бабочка медленно взлетала над поляной, потом, сложив крылышки, пикировала вниз. Волк с восхищением наблюдал за её полетами и радовался.
   Она хотела ещё больше порадовать своего друга и взлетела высоко в небо. Вдруг чёрная тень накрыла бабочку. Волк встрепенулся, а когда увидел, что огромная ворона раскрыла свой клюв, чтобы проглотить его подругу, он на миг замер от тревоги. Но тотчас испустил свой страшный вой. И успокоился лишь тогда, когда бабочка села на его ус. Она трепетала от страха и не могла вымолвить ни слова.
   – Не бойся, я рядом. Со мной тебе никто не будет страшен. Ты должна это запомнить и никого не бояться. Хорошо?
   Ворона продолжала совершать круги над поляной.
   – Это скверное создание не уберётся прочь, пока не изловит тебя. Знаю я это коварное племя, – сказал волк. – Слушай, что мы сейчас сделаем.
   И прошептал:
   – Забирайся ко мне в ухо.
   Бабочка послушно влезла в его большое серое ухо. Волк опрокинулся навзничь, распластал свои лапы по траве. Можно было подумать, что он лишился жизни. Ворона так и подумала. Но из предосторожности она сделала несколько кругов над поляной, снижаясь над распростёртым волчьим телом. Наконец она осмелела и села на голову волка, чтобы выклевать глаза.
   Волк сделал внезапное движение, и лапы вороны оказались зажатыми в его пасти. Ворона захлопала крыльями, но волк ловко прижал их лапами к земле и сказал:
   – Сама стала добычей? Ну, как самочувствие, охотница?
   – Я не хотела никого убивать. Отпусти меня, – взмолилась ворона.
   – Так я тебе и поверил, что не хотела. Я сам был таким совсем недавно. Слушай меня внимательно. Если ты ещё хотя бы один раз позволишь себе охотиться на беззащитных бабочек, будешь иметь дело со мной и со всем моим семейством. Поняла?
   – Поняла.
   – Коли поняла, убирайся восвояси.
   Волк разжал лапы. Ворона в один миг исчезла. А бабочка вылезла из убежища и горячо поблагодарила своего спасителя:
   – Ты настоящий друг! Именно такого я мечтала встретить!
   Потом они рассказывали друг другу очень много интересного. И не заметили, как день кончился. Бабочка устала и села волку на кончик носа. Она пощекотала его своими усиками. Волчий нос чихнул, и волк рассмеялся.
   – А теперь давай спать, – предложил он, – я тоже утомился за день. Надо отдохнуть, потому что завтра у меня много грандиозных и интересных планов.
   Он растянулся на тёплой траве. Бабочка забралась к нему в усы и заснула.
   Увы, это была её первая и последняя ночь на белом свете. Потому что бабочка была однодневкой.
   Утром волк проснулся и тщетно пытался разбудить свою подругу. Для него это была невосполнимая утрата. Волк долго горевал. Но он на всю жизнь сохранил воспоминание об этой трогательной дружбе, изменившей его образ жизни.

6. Великодушие огня

   От удара молнии в могучую ель загорелась сибирская тайга. Огонь погубил деревья на большой площади и наделал бы ещё больше бед, если бы не ливень. Дождь полил как из ведра, беспощадно расправляясь с пожаром.
   Уцелел лишь маленький тлеющий очажок в сердцевине уголька от сгоревшей сосны. После безумного разгула стихии и последовавшей расплаты огонь остро пронзила жажда жизни. Ему не хотелось умирать так неожиданно, а он уже предчувствовал свою гибель. Как бы медленно ни распускал он своё пламя, настанет момент, когда придётся погаснуть.
   Как только огонь услышал, что упали последние капли дождя, он тонким золотым венчиком выскользнул из тлеющего уголька и заплясал от радости:
   – Я снова жив! Как же прекрасно жить на свете!
   В это время откуда-то прилетел мотылёк, увидел пламя и очень удивился:
   – Кто ты? И почему ты радуешься жизни? Жить – это же естественно.
   – Глупый мотылёк, я вижу, ты совсем-совсем неопытный. Ты даже не знаешь, что я – огонь. А ведь огонь, пожалуй, твой самый главный враг.
   – Как? Разве можешь ты стать моим врагом?
   – Если бы мы встретились до дождя, то я, не задумываясь, доказал бы тебе правоту своих слов. Но после того, что недавно произошло, я уже не в силах это сделать. Мне хочется пожить как можно дольше.
   – Разве тебе что-то угрожает?
   – Да. Моя жизнь ограничена вот этим угольком. Я проживу чуть меньше получаса. По сравнению с твоей жизнью моя – мгновение.
   – Я совсем не понимаю твоей тревоги.
   – Да и трудно тебе понять…
   – Послушай, может, я что-нибудь придумаю. Мои родители говорили, что нужно найти себе друзей. Друзья всегда помогают в любой беде. А так как я думаю, что ты сейчас в беде, то я постараюсь стать твоим другом и помочь тебе.
   – Чем ты можешь мне помочь? Ты слишком слабенький.
   – Ну и что? Ты скажешь мне, что тебе нужно сейчас?
   – Мне нужны сухие листья, хвойные иголки, шишки, мох, веточки.
   – Это же очень просто. Хотя мне и самую тоненькую веточку с земли не поднять, но дело поправимо. Я позову муравьев, с которыми успел познакомиться. А они пригласят ежей, белок, зайцев, и мы все вместе натащим для тебя много хвороста.
   – Чудак, ты ничего не понял. Мне никто никогда не станет помогать. Я приношу всем гибель.
   – Как же тогда быть? Может, уговорим как-нибудь?
   Прошло почти полчаса. Уголёк стал совсем маленьким и слабо испускал тонкий венчик пламени. Огонь умирал. Мотылёк предложил несколько своих мыслей, как помочь огню, однако ни одно средство не подошло.
   Жаркое солнце быстро высушило остатки ливня, и вдруг неожиданно для себя огонь увидел рядом сухую горку листьев. В них было его спасение.
   Однако у него уже не осталось сил, чтобы перепрыгнуть со своего уголька на новое место. Отчаяние охватило огонь: он знал, что выжить можно, но у него не хватит сил, чтобы выжить. И никакого выхода он не находил.
   Мотылёк чувствовал состояние своего друга и грустно сказал:
   – Я не смогу пережить последние твои минуты. Моё сердце разорвётся от горя. Назови мне твоё последнее желание, я его исполню.
   Огонь помедлил с ответом, потом произнёс:
   – Я верю в твою дружбу. Никто из живых существ не смог бы стать таким другом, как ты. Ты готов на самопожертвование. Видишь рядом горку сухих листьев? Моё последнее желание – перебраться туда.
   – О! – воскликнул мотылёк, – ничего нет проще. Сейчас всё устроим. Ты только посмотри, здесь совсем маленькое расстояние, не больше размаха моих крыльев. Сделаем так. Я распахну свои крылышки: одно будет касаться сухих листьев, другое – тлеющего уголька. Ты быстренько перебежишь по моим крыльям и будешь спасён!
   – А как же ты? Ты ведь…
   – Обо мне не беспокойся! Ради тебя я готов на всё.
   Мотылёк, взмахнув крылышками, широко расправил их и замер в ожидании…
   Но огонь не стал перебираться на сухую горку листьев, чтобы сохранить себе жизнь. Он подумал: «Мне всё равно умирать, минутой раньше – минутой позже, так зачем же я буду лишать жизни такого доброго и наивного мотылька, ведь он уже стал моим настоящим другом. Он хотел принести себя в жертву ради моего спасения. Нет, я не смогу погубить друга».
   И слабый оранжевый огонёк выскользнул из почерневшего, подернутого седым налётом уголька и растворился в воздухе, не коснувшись крыльев мотылька.

7. Упрямый камень

   Однажды глубокой осенью в бескрайней алтайской степи поднялась сильная буря. Может, она была и не так уж сильна, но маленьким травинкам показалась диким ураганом с пылью, ливнем и ветром, и те не в силах были удержать свои семена. Всё равно пришлось бы расстаться с ними. Растения всегда расстаются с семенами. Но ведь так не хочется отпускать своих детей, не успев рассказать им всего, что нужно в жизни.
   Одно семечко закружилось в потоке смерча. Ему было радостно одному на воле – лететь и наслаждаться полётом. Ведь оно летело в первый раз. А сидеть со своими сестрёнками и братишками на мамином стебле уже надоело, особенно в последние дни осени, когда наступили холода и часто шли дожди со снегом.
   И вдруг в темноте семечко ударилось о землю. Порыв ледяного ветра закатил его под большой камень. За день семечко очень устало, ведь оно летало с самого утра, и теперь крепко заснуло.
   И всю долгую-предолгую зиму снились семечку солнечные лучи, прозрачные и нежные. Снились холодные капли росы, которую оно пьёт своими маленькими корешками. Снились яркие цветы, и оно хотело быть похожим на них.