Иванов Антон. Загадка черной вдовы

   На сей раз Лешка почти сразу же подошел.
   – Что случилось? – произнес он с набитым ртом.
   – Ты Машке не звонил? – поинтересовался Олег.
   – Нет, – шумно жевал в трубку Пашков. – Сейчас пельмени дожру, потом буду звонить.
   – А мы уже с Танькой побеседовали, – с драматическим пафосом изрек Олег.
   – Ну и как? – судя по звуку, набрал в рот новую порцию бабушкиных пельменей Пашков.
   – Перестань чавкать! – прикрикнул Олег.
   – Нельзя, – заупрямился Пашков. – А то они остынут. А холодные я не люблю.
   – Черт с тобой, чавкай, – сдался Олег.
   – Ты лучше скажи, чего Танька-то, а? – спросил Пашков.
   – Нарочно со мной поругалась и трубку бросила, – поделился личной трагедией Олег.
   – Значит, точно, уже познакомились, – от волнения еще громче зачавкал Пашков. – И, видимо, претендент понравился?
   – Не понимаю, чему ты радуешься, – сказал Олег.
   – А чего мне из-за твоей Таньки страдать, – заскреб вилкой по тарелке Лешка. – Сам разбирайся.
   – А ты забыл, что Машка с ней вместе ходила? – мстительно произнес Олег. – Откуда ты знаешь, может, ей тоже ее претендент понравился.
   Услыхав это, Пашков поперхнулся и долго кашлял в трубку. Затем послышались глухие удары. Трубка, судя по всему, грохнулась об пол.
   – Лешка, ты где? Алло! – закричал Олег.
   – Тут, – послышался голос Пашкова. – Просто мне пельменя не в то горло попала. Спасибо, Сашок из меня ее выколотил. Так что ты там говорил про Машку?
   – Я говорил, что она, может быть, тоже новым знакомством вполне довольна.
   – Сейчас я позвоню ей и проверю, – заволновался Лешка. – Ладно, Олег, пока.
   – Погоди! – вдруг осенило того. – Я все-таки думаю, что наши девчонки сегодня еще не успели познакомиться.
   – Тебя не поймешь, – в замешательстве пробормотал Пашков.
   – Я просто прикинул, – спокойно продолжал Олег. – Танька говорит, что уже полтора часа, как пришла домой. Значит, они в этом центре пробыли сегодня совсем недолго. И разве что записаться успели.
   – Как же мы тогда их проворонили? – удивился Лешка.
   – Очень просто, – ответил Олег. – Пока мы пытались проникнуть в дом со двора, девчонки спокойно себе ушли.
   – Похоже на то, – согласился Пашков. – Но тогда почему твоя Танька трубки кидает? Если бы, скажем, Катька кинула трубку или, например, даже Машка, я бы не удивился. Но на Таньку это совсем не похоже.
   – И я о том же, – уныло подтвердил Олег.
   – У всех, оказывается, свои проблемы, – заметил Лешка, который в глубине души всегда завидовал, что у Олега такие ровные отношения с Таней.
   – Я бы предпочел обойтись без проблем, – отозвался Олег. – И вообще, Темыч прав. Это твоя Машка во всем виновата.
   – При чем тут Машка? – возопил Пашков. – Что, у Таньки своей головы на плечах нету? Если бы ей не захотелось, она бы и не пошла. Значит, виновата не Машка, а ты.
   – Я? – от возмущения даже подскочил на месте Олег.
   – А кто же еще, – развивал свою теорию Лешка. – Одно из двух: либо ты Таньку чем-нибудь обидел, либо вообще ей надоел.
   – Интересно, почему это я столько лет ей не надоедал, а теперь вдруг взял и надоел? – наверняка зная, что ничем не мог обидеть Таню, спросил Олег.
   – Вот именно, потому что столько лет, – многозначительно изрек Пашков. – С женщинами такое бывает. Раньше ты ей нравился. А теперь она выросла. И у нее изменились вкусы, – щедро посыпал Пашков соль на душевную рану Олега.
   – Но вчера у нас все еще было нормально, – уверенно произнес Олег. – Что же я, по-твоему, Таньке всего за один день разонравился?
   – В таких случаях дело решают иногда даже не дни, а часы, – продолжал Пашков. – Тут количество переходит в качество…
   – Какое количество? В какое качество? – крикнул Олег.
   – Ну, например, ты Таньке всегда нравился, но что-то ее в тебе раздражало. Раздражение копилось, копилось… А потом в одно прекрасное утро Танька поняла, что ты надоел ей.
   – По-твоему, это утро прекрасное? – возмутился Олег.
   – Ну, если хочешь, оно ужасное, – не стал спорить Пашков. – Хотя с чьей стороны посмотреть. Тебе, Олег, конечно, неприятно. А Танька, может, сегодня познакомилась с парнем, который ей понравился, и…
   – Сколько раз еще повторять, – перебил Олег. – Они сегодня ни с кем не могли успеть познакомиться.
   – Слушай, – чувствуя, что друг уже злится, сказал Пашков. – Тут мне бабка сварила вторую порцию пельменей. Пойду поем. Потом позвоню Машке. Если что-нибудь новое выясню, сообщу.
   Лешка повесил трубку. У Олега тут же раздался звонок.
   – Я слушаю, – сердито проговорил он.
   – Ты все еще дуешься? – спросила Таня.
   – Я? Ничуть, – напустил на себя безразличие Олег.
   – А с кем это ты столько времени трепался? – спросила девочка.
   Олег хотел ответить, что они разговаривали с Пашковым, однако, словно бы против воли, сказал:
   – Да тут Дуська Смирнова мне позвонила.
   – Дуська? – голос у Тани мигом изменился.
   – А чего такого? – прикинулся, что не понимает, Олег. «Ревнует, – пронеслось у него в голове. – Значит, еще не все потеряно».
   – С каких это пор ты с Дуськой воркуешь по телефону? – задала новый вопрос Таня.
   – Я не воркую, просто мы с Дусей немного поговорили, – продолжал врать Олег. – Она просила меня помочь ей решить задачу по алгебре.
   – По-моему, до сих пор ей с этим помогал Богданов.
   – А Богданова дома не оказалось, – мигом нашелся Олег.
   – И никого другого из Дуськиных друзей, естественно, тоже, – послышалось в Танином голосе раздражение. – Поэтому она позвонила тебе.
   – Видно, поэтому и позвонила, – все сильней поднималось настроение у Олега.
   – И ты ей помог? – осведомилась Таня.
   – Почему бы не помочь, – продолжал валять дурака Олег.
   – Раньше ты вроде богдановским не помогал, – словно бы невзначай отметила Таня.
   – Мало ли что было раньше, – усмехнулся Олег.
   – Ты о чем? – насторожилась девочка.
   – Ну, раньше, например, некоторые люди от меня ничего не скрывали, – пошел в лобовую атаку Олег.
   – Ты что, действительно обиделся? – спросила Таня.
   – Да нет. Напротив, мне было очень приятно, – с издевкой изрек Олег.
   – Перестань раздувать из мухи слона! – взмолилась Таня. – Мы ничего плохого не делали. Я бы тебе рассказала, но Моя Длина меня убьет.
   – Ага! – злорадно воскликнул Олег. – Выходит, Темыч прав! Во всем виновата Моя Длина!
   – Да она ни в чем не виновата! – принялась уверять Таня. – Наоборот, она нам с Катькой совершенно на халяву… Ой! – спохватилась она. – Чуть не проговорилась.
   – Не беспокойся, – с осуждением произнес Олег. – Мы с ребятами уже просекли, что это за халява. В центр знакомств записались?
   – Какие знакомства? – воскликнула Таня. – Это лечебно-оздоровительный центр!
   – Что-о? – пришла очередь удивиться Олегу. – А на фига вам с Катькой лечение?
   – Да мы не лечиться, – принялась объяснять ему Таня. – Только фигуру немного подкорректировать.
   – По-моему, у тебя и так с фигурой полный порядок, – возразил Олег.
   – А может стать еще лучше, – заверила Таня. – Там работают редкие специалисты. Только не проболтайся Моей Длине, что я тебе сказала.
   – Не понимаю, чего из этого разводить такие тайны? – спросил Олег.
   – Да так, – выдавила из себя Таня. – Я, конечно, сразу бы тебе сказала, но Моей Длине почему-то не захотелось, чтобы вы знали.
   – Понятно, – все еще злился Олег.
   – Понимаешь, – вновь стала оправдываться девочка, – Моей Длине хотелось преподнести вам как бы сюрприз.
   – Хороший сюрприз! – вырвалось у Олега. – Я бы даже сказал, крутой. Ну, и как вам понравился этот центр? Публика там специфическая.
   – Так вы, значит, все-таки за нами следили! – возмутилась Таня.
   – Ну, не так чтобы уж специально следили, – разыграл полное равнодушие Олег. – Просто нам интересно стало.
   – И что же вы выяснили? – спросила девочка.
   – Да ничего особенного, – сказал Олег.
   – А про какой это центр знакомств ты мне говорил? – решила выяснить Таня.
   – Я? Говорил? – прикинулся, будто очень удивлен, Олег.
   «Хорошо, что мы с Танькой сейчас разговариваем по телефону, и она не видит меня», – подумал он, ибо вмиг сделался красным как рак. Теперь, когда цель тайного похода девчонок выяснилась, сама мысль о центре знакомств казалась Олегу совершеннейшей чушью.
   – Естественно, говорил, – подтвердила Таня. – Про центр знакомств и про какого-то типа на «Мерседесе».
   – Это не я, а Пашков, – мигом свалил Олег всю вину на Лешку. – Ты же знаешь, ему вечно в голову лезет всякая чушь. Он просто Мою Длину ревнует.
   – Теперь понятно, – засмеялась Таня.
   – В общем, разобрались, и ладно, – торопливо замял опасную тему Олег. – И долго вы теперь собираетесь корректировать там свои фигуры?
   – Это уж как получится, – объяснила Таня. – Глеб Константинович и Агния Мокеевна…
   – Кто-кто? – переспросил Олег.
   – Труповы, – ответила Таня. – Муж и жена. Это их центр.
   – Хорошая фамилия для врачей, – усмехнулся Олег.
   – Вообще-то, они вроде бы не врачи, – внесла ясность Таня.
   – А кто? – спросил Олег.
   – То есть, вообще-то, конечно, врачи, – продолжала девочка. – Но в основном организаторы. Они разработали методику, а теперь внедряют ее в жизнь.
   – А это для здоровья не опасно? – забеспокоился Олег.
   – Вроде бы нет. Туда столько известных людей приезжает. Уж они бы зря рисковать здоровьем не стали.
   – Наверное, ты права, – несколько успокоился Олег.
   – Во всяком случае, там очень интересно, – добавила Таня. – Мы сегодня только записались. А завтра у нас первый сеанс.
   Олег уже совсем успокоился. И ощутил зверский голод.
   – Слушай, Танька, я сегодня еще не обедал. Пойду поем. А созвонимся попозже.
   – Естественно, где тебе было обедать, – с укором проговорила девочка. – Ты Дусеньке помогал…
   – Танька… – хотел объяснить все Олег.
   – Иди, кушай, – перебила девочка и, хихикнув, повесила трубку.

Глава 3
Черная вдова

   На другой день ровно к четырем часам трое девочек вошли в отделанный мрамором вестибюль оздоровительного центра «Идеал». Избавившись от курток и получив номерки, они хотели направиться на второй этаж, где находились кабинеты Глеба Константиновича и Агнии Мокеевны Труповых, когда владелец заведения сам возник в вестибюле.
   – Здра… – хотела обратиться к нему Моя Длина, но ее заглушил истошный вопль.
   – Глеб Константинович! Миленький! Одна у меня надежда на вас.
   Не успели девочки еще ничего сообразить, как через весь вестибюль вихрем пронеслась какая-то особа в черном и с большим изяществом повисла на шее у господина Трупова.
   – Инга, что случилось? – осведомился тот.
   – Ах! – только и сумела воскликнуть в ответ особа в черном.
   – Что с вами, милочка? – с крайним участием продолжал расспросы владелец оздоровительного центра.
   Инга в черном, не отпуская шеи Глеба Константиновича, извлекла из кармана изысканного черного манто черный носовой платок, крепко прижала его к лицу и затряслась от рыданий.
   – Ну, ну, моя милая, не надо так волноваться, – пытался успокоить ее Глеб Константинович.
   – П-помогите мне! У-умоляю! – всхлипывая, причитала женщина. – Вы – мое единственное спасение! Меня ограбили!
   И, тихо охнув, она начала грациозно сползать на пол. Глеб Константинович вовремя подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице. Девочки, разинув рты, немо следили за этой сценой.
   – Видали спектакль? – послышалось вдруг за их спинами.
   Катя, Таня и Моя Длина разом обернулись. Перед ними стояла высокая худая девица, по виду их сверстница.
   – Привет, Наташка, – обратилась к ней Школьникова. – Чего это с твоей матерью приключилось?
   – Ограбили, – с таким видом произнесла Наташка, будто ее это совершенно не касалось. – Вот она теперь и катает истерику, – кинула девочка взгляд на мраморную лестницу, по которой только что поднялся господин Трупов с ее матерью на руках.
   – Ограбили? – хором переспросили Таня, Катя и Машка.
   – Ну да, – скривилась в недоброй усмешке их новая знакомая. – Я утром в школу ушла. Мать по каким-то делам свинтила. Домработница намылилась за продуктами. Возвращается, а дверь уже открыта. Разве что лозунга не хватает «Добро пожаловать».
   – Н-да, Наташка, – посочувствовала Моя Длина. – Ситуация зашибись-умри. Сперли-то много?
   – Не то чтобы много, но по делу, – откликнулась Наташка. – Мать потрясли основательно.
   – Как это потрясли? – не поняла Таня.
   – Почистили, – объяснила Наташка. – И после этого личное достояние матери сильно уменьшилось.
   – Моя мать давно ей советовала драгоценности в надежном банке держать, – сказала Моя Длина. – Кто в наше время такие ценности хранит в квартире.
   – Вообще-то она самые крупные цацки держит в банках, – откликнулась Наташка. – Но тут как раз несколько юбилеев случилось. И на каждом нужно было соответственно выглядеть. Вот мать все домой и взяла.
   – Хоть что-нибудь-то осталось? – полюбопытствовала Моя Длина.
   – Только то, что на ней утром было, – с изрядным злорадством произнесла Наташка. – А остальное тю-тю. Теперь она думает, ей этот Трупов поможет, – и девочка презрительно повела плечами.
   – А чем он ей в данном случае поможет? – не поняла Таня.
   – Мать в него верит, – с явной издевкой изрекла Наташка.
   – Ну и что? – так и не доходило до Тани. – Даже если и верит, каким образом Глеб Константинович сумеет вернуть драгоценности?
   – А мать после того, как Трупов ей двадцать кило за месяц согнал, говорит, что такие люди все могут, – ехидно хихикнула Наташка.
   – Блажен, кто верует, – в тон ей откликнулась Катя.
   – Цацек, конечно, никто не найдет, – продолжала Наташка. – Зато мать настрадается в свое удовольствие. Она у меня это дело любит. Будет теперь везде рыдать, причитать. А ее в ответ станут жалеть, утешать, уговаривать.
   Тут в вестибюле показалась Агния Мокеевна Трупова.
   – Девочки, – обратилась она к Тане, Маше и Кате. – Вы уж нас извините, пожалуйста. Придется немного подождать. Внештатная ситуация. А ты, Наташенька, иди за мной. Надо мамочке помочь.
   Наташка кинула выразительный взгляд на девочек. Затем с явной неохотой последовала за госпожой Труповой на второй этаж.
   – Кто это? – едва они скрылись из виду, спросили Катя и Таня.
   – Наташка Турундаевская, – отвечала та. – Дочка Турундаевской.
   – Ясно, что если она Турундаевская, то и мать у нее Турундаевская, – фыркнула Катя.
   – Да вы что, не узнали? – возмутилась Моя Длина. – Это же Инга Турундаевская, актриса. Она играла главные роли в фильмах «Последний солдат», «Сирано из Москворечья» и «Любовь в осенних тонах».
   – Верно! – воскликнула Катя. – «Сирано из Москворечья» я видела. Жуткая чушь.
   – А Инге за него какую-то премию дали, – сказала Школьникова.
   – Ты лучше нам объясни, почему эта Инга вся в черном ходит? – спросила Таня.
   – У нее муж год назад помер, – ответила Машка. – Вот Инга с тех пор траур и носит. Правда, шмотки у нее хоть и траурные, но крутые. И вообще, мне кажется, Инга одевается в черное, потому что ей это к лицу.
   – А она что, раньше полной была? – вспомнились Наташкины слова Тане.
   – В юности нет, – принялась объяснять Моя Длина. – А потом сильно растолстела. Потом муж помер…
   – Турундаевский? – перебила Катя.
   – Турундаевский жив-здоров, – невозмутимо произнесла Моя Длина. – Но после него у Инги еще была куча мужей. И последний из них – банкир Гохман. Вот он и помер.
   – Отчего? – поинтересовалась Таня.
   – Перенапрягся в борьбе с конкурентами, – с бывалым видом изрекла Моя Длина. – Но Наташка особенно не расстраивается. Она терпеть его не могла.
   – По-моему, она свою маму тоже не слишком-то любит, – иронично сощурилась Катя.
   – Не без того, – кивнула Моя Длина. – У Наташки с Ингой сложные отношения.
   – Почему? – спросила Таня.
   – Одним словом не объяснишь, – отозвалась Школьникова. – Но вообще-то они обе не подарок.
   – Это мы уже заметили, – сказала Катя.
   – Слушай, Машка, – вмешалась Таня. – А Наташка тоже фигуру здесь корректирует?
   – Ну, – подтвердила Моя Длина. – Только в обратную сторону.
   – Как это в обратную? – не поняли девочки.
   – Ну, например, мне вот от этого избавляться надо, – хлопнула себя по массивной ляжке Школьникова. – А Наталье требуется наращивать. Потому что она ничего не жрет.
   – Аппетита нету? – покачала головой Катя.
   – Насчет аппетита не поручусь, – извлекла из сумочки сигареты Моя Длина. – Но, по-моему, Наташка не ест из вредности. Назло матери.
   – Оригинальная девушка, – фыркнула Катя.
   – Это называется анорексия, – воспользовалась умным словом Моя Длина. – Во всяком случае, Трупов поставил Наталье такой диагноз.
   – Ты-то откуда знаешь? – посмотрели на нее девочки.
   – Слышала, как Инга рассказывала моей матери, – поморщилась Школьникова. – И все повторяла: «Ах, Зиночка, как я тебе завидую! У тебя Машенька такая полненькая». А я сверху совершенно не полненькая. Вот меня Трупов еще немного снизу подкорректирует…
   – И можешь, Машка, баллотироваться в королевы среди старшеклассниц, – украдкой подмигнув Тане, сказала Катя.
   – Еще как смогу! – не почувствовала издевки Моя Длина. – Во всяком случае, Дуське ничего не светит.
   – Кстати, о Дуське, – вдруг вспомнила Таня. – Представляете, она к Олегу подкатывала.
   – Ну да? – изумилась Школьникова.
   – Она вчера позвонила Олегу и целый час с ним трепалась, – возмущенно проговорила Таня.
   – А ты-то откуда выяснила? – охватывало все большее любопытство Школьникову.
   – Олег сказал, – объяснила Таня.
   – Ну, тогда не страшно, – успокоила Школьникова. – Вот если бы Олег от тебя звонок ее скрыл, нужно было бы бить тревогу.
   – Будем надеяться, – вздохнула Таня. – Но вообще это наглость.
   – Еще бы! – поддержала Школьникова. – Ничего, девчонки, – добавила она бодрым голосом. – Вот подкорректируемся, и этой Дуське покажем.
   – Кстати, нас что-то долго не корректируют, – сказала Катя. – Пошли поднимемся.
   Моя Длина зажгла сигарету.
   – Девушка, у нас здесь не курят, – немедленно заверещал гардеробщик. – Вы сюда пришли лечиться, а не травиться.
   – Не возникай, дядя, – лениво бросила через плечо Школьникова. – Мы – спонсоры.
   Гардеробщик досадливо крякнул, но от дальнейших слов почел за лучшее воздержаться. Моя Длина, проворчав, что подобные типы вечно портят удовольствие от курения, затушила сигарету о каблук модной туфли и небрежно швырнула бычок в кадку с искусственной пальмой. Затем поманила девочек наверх.
   – Пошли. Пора о себе напомнить.
   Они поднялись по роскошной мраморной лестнице. Ноги девочек утопали в ковровой дорожке. Шагов слышно не было.
   – Вот моя мать какой антураж отгрохала Трупову, – похвасталась Школьникова.
   – Действительно впечатляет, – ответила Катя.
   Лестница вывела их в коридор. Вдоль стен тянулись мягкие кожаные диваны, между которыми стояли тумбочки со скульптурами.
   – Современное искусство, – тоном экскурсовода пояснила Школьникова. – Мать говорит, сразу двух зайцев убили. И молодых художников поддержали, и пациентам уют создали.
   – Ты мне лучше скажи, где ваши супруги Труповы? – уже надоело шататься без пользы по оздоровительному центру Кате.
   – Сейчас зайдем, – решительным шагом направилась к белой с золотом двери Школьникова. – Спонсоры мы, в конце концов, или не спонсоры?
   – Кто спонсор, а кто и нет, – тихо откликнулась Таня.
   Но не успела еще Моя Длина открыть дверь, как оттуда сперва показалась Наташка, а за нею – сам Глеб Константинович Трупов.
   – Ах, девчонки, – извиняющимся тоном произнес он. – Мне так неудобно, но тут такой случай…
   И он виновато развел короткими пухлыми ручками.
   – Очень сложный случай, – добавил он. – Может, вы вместе с Наташенькой пока посидите у нас в баре? – ласково улыбнулся он. – Попируйте за счет заведения. А я пока с Наташенькиной мамой закончу.
   – А для фигуры не вредно? – забеспокоилась Моя Длина.
   – От одного раза ничего не случится, – заверил Глеб Константинович. – Посидите. С Наташенькой поболтаете. Расслабитесь. А я вас прямо оттуда вызову. Идет?