Иванов Антон. Загадка почтового голубя

   – Этот поводок уже никуда не годится. Давай деньги. Пойду покупать новый.
   У матери не нашлось возражений. И, снабдив сына деньгами, она осталась коротать время с Зевсом. Тот долго не хотел выпускать Женьку из квартиры. Ему было явно невдомек, почему его не берут гулять. Женька какое-то время весьма безуспешно пытался убрать пса с дороги. Затем прибег к материнской помощи. Васильева-старшая ухватила Зевса за ошейник. Женька, выскочив пулей в образовавшееся пространство, мигом захлопнул за собой входную дверь.
   – Теперь никуда не денешься, – произнес мальчик.
   Затем, не дожидаясь, пока в квартире произойдет что-нибудь требующее его вмешательства, побежал вниз по лестнице.
   Магазина «Любимчик» на улице Щепкина Женька достиг всего за каких-нибудь пятнадцать минут. Он вообще все делал быстро. В том числе и ходил.
   – Поводки есть? – пулей влетев в магазин, осведомился он.
   – Естественно, – отвечала ему продавщица. – У нас выбор огромный. Вам для кого? Для собаки или для кошки?
   – Скорей для собаки, – задумчиво проговорил Женька.
   – Собачка-то у вас маленькая или большая? – ласковым голосом обратилась к нему продавщица.
   – Собака – во! – обрисовал руками Женька воображаемые контуры Зевса.
   – Большая собачка, – с уважением поглядела на мальчика продавщица.
   – По-моему, даже слишком, – откликнулся тот.
   – Если не нравится, что же поменьше не выбрал? – спросила продавщица.
   – Я не выбирал, – отмахнулся Женька. – Мне такую дали.
   – Если дали, то ясно, – кивнула продавщица. – Дареному коню в зубы не смотрят.
   – Вернее, дареному барану, – внес ясность Женька.
   – Слушай, парень, ты меня совершенно запутал, – нахмурилась продавщица. – У тебя собака или баран?
   – Да это смотря с какой стороны посмотреть, – пожал плечами Женька. – Так, судя по всему, вроде как будто собака. Но вообще-то вылитый баран.
   – Для баранов поводков и ошейников сейчас нет, – ответила продавщица. – А вот для домашних козочек недавно завезли.
   – На фига мне для козочек? – махнул сразу двумя руками Женька. – И вообще, давайте самый прочный.
   – Так бы и сказал, – вздохнула продавщица.
   – Я и говорю! – воскликнул мальчик.
   – Нет. Ты совсем не то говоришь, – заспорила девушка. – Я уж было решила, что у тебя домашний баран.
   – Я сам сперва решил, когда нам его привели, – поделился Женька. – А потом все-таки вижу: нет, собака.
   – О Господи! – уже устала от разговора с ним продавщица. – Выбирай скорее. А то вон другие покупатели ждут.
   Женька только сейчас заметил, что за ним выстроилась очередь из пяти человек. Больше всего ему понравилась какая-то благообразная старушка. Держа на руках огромного рыжего кота, она пичкала его из рук сухим кормом.
   – Скорей, скорей, мальчик, – поторопила она Женьку. – А то моему Рыжику отдыхать пора.
   – Потерпит ваш Рыжик, – спокойно отреагировал мальчик и принялся выбирать поводок.
   Наконец ему приглянулся самый длинный, сделанный из какого-то сверхпрочного плетеного материала.
   – Вот этот!
   – Очень правильный выбор, – одобрила продавщица. – Поводок хоть и отечественный, но изготовлен из специальных нитей. Для космоса разработали.
   Цена тоже оказалась космической. Женька заплатил за него не только все деньги, которые дала мать, но и добавил солидную, по его мнению, сумму из личных накоплений. После чего оказался счастливым обладателем нового поводка.
   Покинув магазин, Женька двинулся по направлению к проспекту Мира. Затем спустился в подземный переход и, выйдя на другой стороне проспекта, хотел было направить стопы к Грохольскому переулку, когда вдруг увидал возле входа в метро владельца голубятни.
   Женька кинулся было к нему, чтобы узнать о судьбе раненой птицы, но внезапно замер на полпути. Ибо к мужчине подошел какой-то парень в кожаной куртке. При виде его приветливое и располагающее лицо хозяина голубятни перекосило от злобы. Парень явно испугался и, словно оправдываясь, начал что-то быстро говорить. При этом он то и дело виновато разводил руками.
   Женька в нерешительности помялся на месте, влезать в нелицеприятный разговор двух мужчин не хотелось. Но и про голубя была охота выяснить. «Подожду, пожалуй, пока они наговорятся, – принял решение мальчик. – А потом можно и подойти».
   Хозяин голубятни и его собеседник отошли от входа в метро к стене дома, где находились игровые автоматы. Женька стал подглядывать за ними. Во-первых, от нечего делать, во-вторых, чтобы не упустить момента, когда парень в кожаной куртке наконец уйдет.
   Разговор у этих двоих явно складывался какой-то нехороший. В поведении парня все отчетливей ощущались страх и растерянность. А с лица хозяина голубятни не сходило выражение злобы. «Вот и пойми людей после этого, – подумалось Женьке. – Когда мы с голубем к нему пришли, он совсем был другим. И чего он так обозлился?»
   Женьке стало интересно, и он, пользуясь тем, что людей вокруг было достаточно много, подобрался еще ближе к хозяину голубятни.
   – Да что уж теперь поделаешь, – донесся до мальчика голос парня. – Я к ней прихожу, а она ни в какую.
   – Это еще почему? – процедил сквозь зубы мужчина из Уланского переулка.
   – Она говорит: «Все равно ничего не выходит. Буду крышу менять», – пролепетал с испуганным видом парень.
   – Что-о? – угрожающе протянул мужчина.
   Теперь Женька слушал очень внимательно. Ему было ясно: хозяин голубятни оказался совсем не так прост. «Если они кому-то предлагают стать «крышей», значит, наверняка бандиты, – пронеслось в голове у мальчика. – А этот, который в кожаной куртке, на чем-то прокололся».
   – Я жду объяснений, – снова раздался голос любителя голубей.
   – Да все уже сказано, – с явным усилием выдавил из себя парень. – Она с нами больше…
   Тут Женьку резко толкнули в спину.
   – А ну, дай пройти! Чего встал?
   Мальчик оглянулся. Выяснилось, что он стоит вплотную к двери, ведущей в зал игровых автоматов, куда хотела зайти какая-то большая компания. Пришлось их пропустить.
   – Можешь не продолжать. Ты прокололся. Кому было сказано: дело требует кардинальных решений, – вновь услыхал Женька голос любителя голубей.
   – Ну, мне казалось, можно и по частям, – пролепетал собеседник. – Вот и…
   – Молчать! – шикнул старший.
   Женька увидел, как лицо у парня побледнело.
   – Вот что я тебе скажу, – продолжал мужчина. – Хочешь…
   Женьку снова толкнули.
   – Подождать не можете? – с досадою обернулся он.
   – Что-о? – грозно переспросили его два мужика восточного вида.
   Женька испуганно попятился. Силы были неравными. Мужики скрылись за дверью зала автоматов.
   – Приспичило вам именно сейчас играть, – недовольно пробормотал мальчик.
   Правда, любитель голубей и парень стояли на прежнем месте.
   – … пеняй на себя, – донесся до Женьки голос мужчины из Уланского переулка.
   – Что уж теперь поделаешь, – отозвался парень.
   – Срок три дня, – сухо проговорил мужчина. – А не справишься…
   И он кинул такой взгляд на парня в черной куртке, что Женька невольно поежился.
   – Справлюсь, – заверил парень.
   – Пора научиться работать с клиентом, – скривил губы в недоброй усмешке мужчина.
   С этими словами он быстрым шагом достиг подземного перехода и исчез из виду.

Глава III
Кое-что о бурном содружестве «В»

   Прибежав домой, Женька кинулся к телефону. Надо было срочно обзвонить друзей и поделиться сногсшибательной новостью о хозяине голубятни. Мальчик уже набрал первые цифры номера Олега, когда в коридоре возникла мать.
   – Ну-ка, положи трубку, – произнесла она не допускающим возражений тоном.
   – Мама, мне нужно, – заупрямился Женька.
   Однако обычно покладистая родительница решительно вырвала у него из рук телефон.
   – Сперва справься с этим паршивцем, – заявила она. – Если Зевс проживет у нас еще несколько дней, я сойду с ума.
   – Не сойдешь, – отмахнулся Женька. – Говори, чего там у вас случилось?
   – Можешь сам посмотреть, – направилась мама в комнату, которая принадлежала им с мужем.
   Зевс лежал поперек двуспальной кровати Васильевых-старших и лениво покусывал огромную кость, зажатую между передними лапами.
   – Лег и не слезает, – жалобно проговорила Женькина мама. – А когда я попыталась его спихнуть, он на меня начал скалиться.
   – А зачем ты ему кость дала? – смерил мать укоряющим взглядом Женька. – Хозяева ведь предупреждали: в нем от костей пробуждается первобытный инстинкт. Теперь, пока не слопает, ничего не поделаешь.
   – Так он еще два дня ее может есть, – заволновалась мама. – Где же мы с папой спать-то будем?
   – Можете на кухне, – никогда не брал в голову подобных мелочей Женька. – Поставьте раскладушку, и все дела.
   – Мы не хотим на кухне, – расстроилась мама.
   – Да ему еще на ночь явно погулять захочется, – уверенно произнес Женька.
   При слове «гулять» баранообразное существо отрешилось от кости и, навострив уши, внимательно поглядело на Женьку.
   – Слушай, сынок, – вкрадчиво проговорила мама. – Может, вы с ним сейчас немного пройдетесь?
   – Ну уж нет! – возопил черствый сын. – Я, между прочим, уже полдня с ним провел на улице. Имею я, в конце концов, право на отдых? И уроки мне нужно на завтра сделать.
   – Вот тут ты совершенно прав, – согласилась мать.
   «Хоть один раз какая-то польза от этих чертовых домашних заданий», – отметил про себя Женька.
   Однако он поторопился.
   – Ты погуляй с ним совсем чуть-чуть, – продолжала мама. – Главное, его из квартиры вывести. Хотя бы на пять минут. Мне этого времени вполне хватит, чтобы выкинуть кость и закрыть дверь в спальню.
   Женька вздохнул. Похоже, разговор с друзьями откладывался.
   – Раз надо, значит, надо, – с жертвенным видом произнес он. «В конце концов, – сообразил Женька, – можем сейчас вместе с Зевсом забежать к Олегу. Так даже лучше».
   Достав из оттопыренного кармана куртки новый поводок, мальчик кликнул пса. Тот охотно покинул супружеское ложе Васильевых-старших, однако с костью так и не расстался. Теперь он держал ее в зубах.
   – А ну брось! – скомандовал Женька.
   Пес в ответ угрюмо зарычал.
   – Сволочь какая-то, а не собака, – в сердцах изрек Женька.
   – Ты его, главное, выведи, – гнула свою линию мать. – На улице он наверняка на что-нибудь отвлечется. Вот и забудет про кость.
   – Скорей он про нас забудет, – выталкивая Зевса на лестничную площадку, проворчал мальчик.
   На улице Женька убедился в собственной правоте.
   Пес совершенно не собирался жертвовать костью ради какой-то прогулки. Всем своим видом он словно показывал: прогулки кратковременны, а кость будет служить долго.
   Поэтому Зевс, с гордостью поглядывая на встречных собак, продолжал шествовать, держа заветную кость в зубах. Так они с Женькой и достигли дома, где жил Олег. Металлическая дверь подъезда, обычно запертая на домофон, сейчас была настежь распахнута. Видимо, кто-то из жильцов переезжал. Поэтому Женька и Зевс беспрепятственно достигли квартиры Олега.
   Перед тем как позвонить, Женька предусмотрительно взглянул на часы. Половина седьмого. Значит, предки Олега еще не вернулись. Дело в том, что Беляев-старший настоятельно требовал от сына: всякие сборища к их с матерью возвращению домой должны прекращаться. Мол, он, Беляев-старший, и так устает, поднимая на ноги собственную фирму. А потому вечером имеет право спокойно посидеть дома.
   Компания с Большой Спасской старалась без крайней нужды этого требования не нарушать. Тем более что папа Олега, Борис Олегович, был человеком хотя и добрым, но крайне вспыльчивым и заводился с полуоборота. Женька ошибся только в одном. Родители Олега уже были дома. Сегодня у них чрезвычайно удачно прошли какие-то важные переговоры с вице-президентом одной американской фирмы. Беляев-старший решил по этому поводу покинуть контору раньше обычного, чтобы провести побольше времени в кругу семьи.
   В тот момент, когда Женька и Зевс приблизились к дверям их квартиры, семейство Беляевых ужинало. Борис Олегович, расправляясь с котлетой по-киевски, строил планы на ближайший отпуск. Он давно уже мечтал отправиться всей семьей в кругосветное путешествие по высшему классу. Теперь мечта становилась реальностью. И еще Беляев-старший объявил, что купит себе «нормальную машину» вместо «той дряни», которую приобрел весной.
   – Потому что она все время портится и вытягивает из меня последние нервы, – объяснял Борис Олегович жене и сыну.
   – Боренька, но… – хотела что-то ему возразить жена, Нина Ивановна, но в это время Женька нажал на кнопку звонка.
   – Кого еще к нам принесло? – поморщился Борис Олегович.
   Положив недоеденную котлету по-киевски на тарелку, он отправился в переднюю. Глава семейства Беляевых ужасно не любил, когда его отрывали от ужина. Но сейчас даже внезапный посетитель не испортил ему настроения. «Кто бы ни оказался, приглашу с нами поужинать», – решил он.
   Хорошее настроение улетучилось сразу же после того, как он открыл дверь. Нечто большое и лохматое с ходу атаковало Беляева-старшего. Оттеснив Бориса Олеговича в сторону, оно стремительно пронеслось на кухню. За ним с неменьшей стремительностью пронесся Женька. Не выпуская поводка из рук, он на ходу бодро прокричал:
   – Здравствуйте, Борис Олегович! Я не знал, что вы уже дома! Я к Олегу! По очень важному делу!
   Последние слова уже донеслись из кухни.
   – Однако, – пробормотал Борис Олегович и двинулся следом за нежданными гостями.
   Как раз когда он переступил порог родной кухни, Зевс, выплюнув наконец огромную кость, одним махом смел языком с тарелки Бориса Олеговича полторы киевские котлетки вместе с гарниром.
   – Не смей! – воскликнули хором Борис Олегович и Женька.
   У каждого были свои соображения. Женька вспомнил, что Зевсу противопоказаны куриные кости. А Борису Олеговичу стало искренне жаль киевских котлет, которые он еще даже не успел толком распробовать.
   Однако пес не обратил на их вопли никакого внимания. Проглотив ужин Беляева-старшего, он снова занялся костью. Тут из комнаты Олега подоспел Вульф. Увидав наглого проходимца, который распоряжается в его владениях, смелый Вульф с ходу предпринял атаку.
   – О Боже! – всплеснула руками Нина Ивановна. – Эта тварь сейчас нашего Вульфа съест!
   Но вышло совсем по-иному. Огромный Зевс при виде ощетинившейся таксы вдруг заскулил и прижался к Женьке. Вульф, продолжая грозно рычать, показал баранообразной собаке все свои зубы. Зевс явно задумался. В следующее мгновение он, почти распластавшись по полу, униженно подполз к Вульфу и, положив перед его носом огромную кость, ретировался на полусогнутых к Женьке.
   Вульф тщательно обнюхал кость. Похоже, что поведение незнакомца вполне его удовлетворило. Он приветливо завилял хвостом. Затем попытался схватить кость зубами. Однако рот у него был для этого слишком мал.
   – Убери эту гадость! – неизвестно к кому обращаясь и что имея в виду, грянул Борис Олегович.
   – Какую? – с обезоруживающей улыбкой осведомился Женька. – Кость?
   – И кость тоже! – проорал еще громче Беляев-старший, который еще не мог примириться с утратой вкусного ужина.
   – Боренька, не волнуйся! – принялась его успокаивать Нина Ивановна. – Иначе у тебя снова подскочит давление. А котлетки у меня еще есть. Я мигом новые зажарю.
   – Это меняет дело, – немного остыл глава семейства Беляевых.
   – Олег, – обратился к другу Женька. – Ты уже все равно доел. Пошли, чего расскажу.
   – Опять тайны? – мигом насторожился Борис Олегович.
   У Олега похолодело внутри. Расследования Компании с Большой Спасской были в семействе Беляевых больной темой. Если Женька и впрямь откопал какую-то новую криминальную историю, отец сейчас устроит жуткий скандал. После каждого расследования он брал с сына честное слово, что это в последний раз. Ибо, по словам главы семейства Беляевых, они с матерью совсем не для того тратят силы на фирму, чтобы их «обалдуй-сын» сложил голову «в борьбе с криминальными элементами». Если это произойдет, все усилия Беляевых-старших пропадут зря и старость их будет одинокой и безрадостной.
   – Нина! – словно читая мысли Олега, взревел отец. – Я просто чую! Эти два обалдуя опять во что-то влезли!
   И он по очереди указал сперва на Олега, потом на Женьку.
   – Боренька! Успокойся, пожалуйста! – ангельским голосом произнесла Нина Ивановна. – Вечно тебе мерещатся всякие ужасы. Женечка просто зашел к Олежке в гости. Правда?
   Мальчики синхронно кивнули.
   – Вот видишь, Боренька, а мы сейчас с тобой новенькую котлетку поджарим, – ласково улыбнулась жена и открыла большой холодильник. – У нас сегодня такой удачный день. Зачем его портить.
   – В общем, наверное, ты права, – потеплел взгляд у Беляева-старшего.
   – Пойдем, Олег, к тебе в комнату, – потребовал Женька и принялся со зверским выражением лица подмигивать другу.
   Мальчики двинулись в коридор. Борис Олегович, вновь обретя душевное равновесие, сказал:
   – Ты, Нина, пока жарь котлетки, а я пойду эту гадость выкину в мусоропровод.
   Он нагнулся за костью. Но Вульф неожиданно оскалился и преградил ему дорогу. Зевс, с которым у Вульфа успели наладиться прочные дипломатические отношения, немедленно поддержал нового маленького друга.
   – Это еще что такое? – оторопел Борис Олегович. – Рычать на меня? В моем собственном доме? Да как ты смеешь? И эта образина лохматая туда же!
   – Во всем виновата кость! – счел своим долгом вернуться для объяснений на кухню Женька. – Она вызывает в собаках первобытные инстинкты.
   – А я тебя спрашивал? – с гневом уставился на него Беляев-старший. – Мы, между прочим, Вульфу все время кости даем. Но он еще никогда ни на кого из нас не рычал!
   Вульф тем временем занялся спасением драгоценной кости. Все-таки умудрившись прихватить ее с грехом пополам зубами, маленький пес, пошатываясь от напряжения, поволок драгоценный подарок нового друга к себе на коврик. Зевс двинулся следом, не преминув тяжело наступить на ногу Борису Олеговичу.