Страница:
«Зеленый мастер» – это всего лишь намек на нашу орденскую структуру. А если бы все эти технологии были подкреплены всей мощью Империи? Даже сейчас они способны поднять обнищавшую страну, позволив зарабатывать на экспорте техники миллиарды в твердой валюте. Только для этого нужны не березовские и не гусинские, а русские предприниматели. Не тупые лужковы, гробящие деньги почем зря в архитектурных монстрах, а люди вроде нашего Верховного.
А компьютеры? Традиционно считается, что русские тут безнадежно отстали. Но вот небольшая фирма Сведе-Швеца, которая еще в советские времена разработала проект оптоэлектронного компьютера быстродействием в триллионы операций за секунду. И нужно-то для создания этого светового чуда не так уж много. В стране вертятся огромные деньги, но только тратятся они на импортные процессоры. А тут при небольших затратах можно сразу обогнать всех.
Помните, как мы говорили о том, что мир вступает в новую жестокую эпоху, в этакий «парк Юрского периода», где власть над планетой перейдет в руки огромных транснациональных корпораций – этих зубастых тиранозавров? Мы говорили о том, что эти ящеры-корпорации будут вполне легально иметь свои армии. А то и подданство для своих «граждан»-работников и членство в ООН.
При таком развитии событий СССР, став сверхкорпорацией «Красная звезда», получал бесспорное первенство: ведь и его армия, и его спецслужбы были мощнее, чем то же самое у западных корпораций. И хотя нынешняя Росфедерация по сравнению с Империей многое растеряла, ее превращение в мега-консорциум позволит выжить в этом новом «Юрском периоде».
Вот с чем могла вступить в глобальную схватку Империя-Корпорация. И, дай бог, еще вступит в планетарную экономическую конкуренцию наша «Россия-Инкорпорейтед».
Но ведь сердце компьютера – это «камень», процессор. И тут оказывается, что к 1999 году мы смогли сделать лучший процессор мира. И удалось это группе наших ученых, которые еще в 1980-х построили серию отечественных суперкомпьютеров типа «Эльбрус». Тех самых, что работали на проектировании воздушно-космического корабля «Буран», взлетевшего в 1988-м. Тех самых, что тогда смогли создать в Империи бесчертежное, информационное производство частей тончайшей обработки для этого корабля. Первый «Эльбрус» наши построили в 1978-м, первыми в мире создав машину с открытой «RISC-архитектурой». На пятнадцать лет опередив здесь янки!
Наш Е2К – кроха в квадратный сантиметр, которая вдвое меньше лучшего процессора 2000 года, «Мерседа», детища фирмы «Интел». Потребляя только 35 ватт мощности, наша крошка работает на частоте в 1,2 гигагерца, тогда как западный «чемпион» жрет энергии вдвое больше, обладает частотой в 800 герц и еще уступает нашему по быстродействию. Руководитель группы «Эльбрус», член-корреспондент Академии наук, лауреат Ленинской и Государственной премий Борис Бабаян заявляет: «Наш Е2К по скорости превосходит „Мерсед“ в 3–5 раз, стоя в два раза меньше. И его уже можно совмещать с нынешним программным обеспечением. („Российская газета“, 31.12.1999.)
Бабаян доказывает: мировой рынок универсальных микропроцессоров в конце 1990-х достиг 40 миллиардов долларов в год и к 2003-му достигнет рубежа в 84 миллиарда долларов. Так что наш сверхпроцессор может вытянуть экономику России. Если, конечно, в его производство вложат деньги, если потратят два года на создание русского компьютера с чудесным «камнем».
Вы представляете значение совершенного нашими гениями? В нищей, оплеванной всеми Россиянии, со скудным финансированием, которого хватило бы едва на один отдел американского компьютерного гиганта «IBM», они дали стране технологию, способную стать ключом к победе в глобальной конкуренции. С такими процессорами русские могут неимоверно усилить свое богатство, силу оружия, построить машины для информационного уничтожения всей американской финансовой, промышленной, масс-медийной систем, завести свои сверхсистемы финансовых расчетов и автоматизированного производства и так далее.
А если бы эту группу взял бы под свою опеку нарисованный нами Орден, центр Империи-Мегакорпорации? Через несколько лет подмосковный Зеленоград превратился бы в один из мировых центров компьютерного производства. Мы бы вложили туда деньги, которые нынешние «свиньи у корыта» так идиотски спускают на своих банкетах, презентациях или выборах. Мы инвестировали бы в «эльбрусовцев» те не то 350, не то 700 миллионов долларов, которые бездарь Лужков, имея под боком такую технологию, закопал в подземный базар на Манеже, поставив во главе чеченского дружка Джабраилова.
Неужели советские вожди, неужели Горбачев, попытавшись начать обновление Империи, не знали о работах группы «Эльбрус», об этих математиках и еще по крайней мере двух направлениях компьютерного прорыва русских – «линзе Кумахова» и оптоэлектронной ЭВМ Сведе-Швеца? Горбачев по крайней мере знал об «эльбрусовцах». Так что же мешало создать этакую «республику ученых» где-нибудь среди прекрасных лесов Подмосковья, дав им приличные заработки, прекрасные условия работы и прочее, что в масштабах огромной страны не требовало немыслимых затрат? Был, в конце концов, и советский опыт Лаврентия Берии, который по приказу Сталина смог стянуть силы и средства в наш ядерный проект, осыпав его ученых и наградами, и благами. И ведь добился успеха! Но, наверное, примитивные умишки кремлевских карликов лишь поверхностно скользили по полученным фактам, будучи не в силах их осмыслить.
И уж тем паче не смогли воспользоваться этим козырем России правящие в ней «реформаторы». Нормальному человеку вообще трудно понять психологию свиньи, для которой в мире нет ничего важнее корыта, до которого она дорвалась. Особенно если эта лохань – бюджет страны и доллары, доллары, доллары.
Но наш Орден-Корпорация обязательно втянет в себя таких людей. Повыбрасываем из подмосковных особняков нескольких уголовников – и дадим эти дворцы великим ученым. Русские должны выйти на острие информационно-компьютерного натиска!
Развитие русского ВПК и нашей техносферы вело к тому, что появлялись системы, которые уже трудно назвать только боевыми. Оружие превращалось в орудие могучего, высокоорганизованного труда. Происходил какой-то немыслимый синтез, после которого Империя выходила в мир с невиданными товарами. Гораздо более выгодными, нежели нефть, газ или металлические болванки.
Суперкомпьютеры могут служить как в системах обороны, так и для управления экономикой. Спутники, ведя военную разведку, одновременно могут работать и по коммерческим контрактам. О системах космической связи, ориентировки или управления воздушным движением даже говорить не приходится. Новые конструкционные материалы с равным успехом могут служить и на поле боя, и борьбе за высшую производительность труда. Биотехнологии? Та же история: тут вам – и бактериологическое оружие, и щит от него, вакцины, и современнейшие лекарства.
Второе лицо Высшего закона – это подготовка ученых, инженеров и рабочих высшего качества, которые не боятся браться за самые сумасшедшие задачи. В Империи (и несмотря на все – еще в РФ) существуют люди, которые могут стать работниками совершенно новых предприятий, обладающие мировой культурой производства. И эти предприятия будут делать то, чего не делает никто в мире. В конце концов, все это – тоже оружие выживания России в беспощадной войне на уничтожение слабых, ведомой ныне Западом.
«Зеленый мастер» и «Титул» – только два примера проявления Высшего закона техноимперии. Подобных примеров гораздо больше. Сам видел как шеф Минатома жаловался на то, что за разработанными в его «закрытых городах» технологиями прибегают западные автомобилестроители – но только не наши с «ВАЗа».
Наши сволочи-«реформаторы» наносят удары именно по этим условиям нашего роста – по военно-промышленным корпорациям и по корпусу специалистов высшего техноуровня. Но лишь эти источники силы еще могут спасти нашу страну от гибели в жестоком ХХI веке. И чтобы открыть их, русским придется пойти «на выпускание кишок» у тех, кто насосался миллиардами на грабеже страны. Все упирается в крайнюю тупость нашей правящей «элиты».
Я люблю конкретные примеры. Итак, весна-лето 1999 года. Страну охватил дикий бензиновый кризис. Все вопят о взлете цен на топливо. Нечем убирать урожай, идет взвинчивание цен на все товары, трещат бюджеты страны и регионов. Призрак нищеты навис над миллионами русских, татар, чувашей – да всех народов страны. Все требуют: цены на бензин – снизить. Нефтяники отвечают: невозможно. Добыча нефти в стране падает, нам нужно вкладывать деньги в промыслы и платить живыми рублями налоги. Слишком дорога добыча нефти на суровых сибирских просторах, пласты – трудные. Система трубопроводов изношена до предела и держится на честном слове, здесь тоже позарез надобна уйма средств на поддержание работоспособности. Слишком долго доили «нефтянку», ничего в нее не вкладывая.
Но никто не ставит вопроса: а как сделать так, чтобы наши электростанции, автомобили и жилища потребляли меньше горючего? Ведь есть же в России и модификатор «Зеленого мастера», и водо-бензиновое топливо, и возможность переводить автомобили на дешевый газ. И нигде – ни слова об этом!
Я не беру наше правительство – это клинический случай. Я не беру Чубайса, поставленного «главным электроэнергетиком» России. С ним уже давно все ясно. Посмотрим на того, кого считают едва ли не самым лучшим представителем россиянской «элиты», патриотом и производственником – на мэра Москвы Лужкова. У него в Москве – автомобильные стада, гигантский автопарк городского хозяйства. Столица потребляет энергоресурсов немногим меньше, чем целая Украина. Казалось бы, он, сидя на огромных деньгах, должен первым построить в Москве завод по производству модификаторов, оснастить ими городские автомобили, кинуться внедрять все мыслимые технологии энергосбережения, разработанные русскими «оборонщиками». Ведь это спасет его бюджет, сделает Москву чище, принесет ей огромные прибыли на поставке модификаторов и дешевых топливных смесей всем краям и областям России. У Лужкова под рукой «Газпром», его сын возглавляет один из филиалов «Межрегионгаза». Есть все условия для того, чтобы развернуть в Москве сеть газозаправок и центров для перевода машин на смешанные газо-бензиновые способы заправки. Здесь же все выигрывают – и страна, и Москва, и оборонка, и даже нефтяники, которые получат больше ресурсов для вывоза на мировой рынок. Тут русские действительно могут выскочить из ловушки энергетического кризиса, избежав катастрофы из-за падения добычи в истерзанной и изношенной нефтяной отрасли.
Нет! Этот «патриот» и «государственник» лишь тупо требует снизить цены, пальцем о палец не ударяя для описанного нами дела. Он занят строительством Ледового дворца стоимостью в 25 миллионов долларов! Он тратит 200 миллионов «зеленых» на реконструкцию Гостиного Двора. Наверное, у нас сейчас нет более важных дел, чем фигурное катание и открытие торговых лавок. Ах, ну да – с этих строек большие контракты получит строительная группировка Москвы во главе с Владимиром Иосифовичем Ресиным... Ну, это действительно поважнее нужд русского народа.
И когда смотришь на жалкие попытки верхов совладать с топливным кризисом, то видишь: сие – игры идиотов. Игры отребья, возомнившего себя пупом земли. Для него осовременить Россию – это продать за рубеж побольше нефти, закупив на выручку импортного шмотья, заморских факсов, компьютеров и «мерседесов», да еще показать вечером по телику передачу с голыми бабами. Тоже импортную. Они создают ублюдочную «цивилизацию», где есть место только торгашам, их бухгалтерам, охранникам да обслуге. Ученые и инженеры становятся лишним элементом. Даже в Москве, которая за эти годы стала позолоченной кучей дерьма. На примере топливных передряг поневоле задумаешься: а не правда ли то, что наши верхи связаны с преступностью, которая контролирует бензоколонки и которая обогащается 2на вздутии цен? Ведь никакие модификаторы и энергосберегающие технологии бандюгам-бизнесменам просто не нужны. А чиновники – так те едят из рук мафиози.
Господи, ну почему из-за этих вонючих козлов должны страдать мы с вами? Как ни крути, а все упирается в качество людей у власти. Ведь есть же и иной способ выхода из кризиса. Вспоминаю, как в детстве читал «Триста неизвестных» нашего легендарного летчика-испытателя Стефановского. Тот на приеме у Сталина году в 1942-м заявил: «Летчики несут большие потери, поскольку на наших истребителях стоит плохой плексиглас на фонарях кабин. Он темен, словно бутылочное стекло, и наши ребята поздно замечают немецкие “мессершмитты”». Сталин тут же снял трубку и позвонил директору завода: «Сколько вам нужно времени, чтобы улучшить технологию производства плексигласа? Год? Даю три месяца...»
И ведь сработало! Принцип должен быть таков: если ты – элита, если ты – богат и сытно ешь, оправдывай свои привилегии. Отвечай лично за состояние страны. Умей быстро и решительно одолевать кризисы.
И это – еще один Высший закон техноимперии. Его нам предстоит возродить, не глядя на каких-то там лужковых. Построив Орден и страну-Сверхкорпорацию...
Заканчивая эту главу, я скажу: «Россия давно созрела для превращения в корпорацию-гигант». Весной 1999 года на круглом столе в Совете Федерации глава «Газпрома» Рэм Вяхирев предложил: «Давайте создадим „мозговой штаб“ и выработаем свой курс реформ. Со ставкой на высокие технологии. С созданием интегральных компаний, объединяющих в себе полные циклы производства – от поля до магазина, от металла до готовых машин». То есть с упором на все те же корпорации. А кто не будет выполнять сего плана, тому Вяхирев предложил крепко «давать по шее». Вяхирев еще в начале 1997 года заявлял, что наша индустрия за годы кризиса уже создала целую гамму экономичной техники, по качеству не уступающей западной, и именно ей и должно помочь государство. Ибо если не будет крепкой промышленности в России, рано или поздно рухнет и сам «Газпром». Увы, дальше разговоров дело не пошло.
А создание центральной управляющей компании государства? В премьерство Степашина довелось мне побеседовать с Черненко, начальником его аппарата. Даже этот ельцинист летом 1999-го с тревогой говорил о том, что скоро в правительстве не останется грамотных специалистов. Ведь все держится на бывших технократах – работниках отраслевых отделов ЦК Компартии СССР. Среди них много Героев Труда и лауреатов Государственных премий. Только эти люди знают, сколько и где есть у нас предприятий, что они делают и с кем взаимодействуют. Только среди этих носителей уникальных знаний есть знатоки ядерного оружия, например. И лишь они могут помочь изобличить лукавство министров.
Черненко говорил, что эти люди помирают от нищенских зарплат. Но что только к ним бегают за советами «реформаторские» премьеры, поскольку их собственная «рыночная молодежь», их «профессионалы» – это мальчики, не знающие собственной страны. С нехитрой психологией «купи-продай» и стандартной программой либерального бреда в головах. И когда уйдут эти последние из могикан – пиши пропало.
Но именно такие кадры нужно бережно собрать в нашу «голову» Суперкорпорации – под крыло имперского Ордена.
Геоэкономическое отступление
А компьютеры? Традиционно считается, что русские тут безнадежно отстали. Но вот небольшая фирма Сведе-Швеца, которая еще в советские времена разработала проект оптоэлектронного компьютера быстродействием в триллионы операций за секунду. И нужно-то для создания этого светового чуда не так уж много. В стране вертятся огромные деньги, но только тратятся они на импортные процессоры. А тут при небольших затратах можно сразу обогнать всех.
Помните, как мы говорили о том, что мир вступает в новую жестокую эпоху, в этакий «парк Юрского периода», где власть над планетой перейдет в руки огромных транснациональных корпораций – этих зубастых тиранозавров? Мы говорили о том, что эти ящеры-корпорации будут вполне легально иметь свои армии. А то и подданство для своих «граждан»-работников и членство в ООН.
При таком развитии событий СССР, став сверхкорпорацией «Красная звезда», получал бесспорное первенство: ведь и его армия, и его спецслужбы были мощнее, чем то же самое у западных корпораций. И хотя нынешняя Росфедерация по сравнению с Империей многое растеряла, ее превращение в мега-консорциум позволит выжить в этом новом «Юрском периоде».
Вот с чем могла вступить в глобальную схватку Империя-Корпорация. И, дай бог, еще вступит в планетарную экономическую конкуренцию наша «Россия-Инкорпорейтед».
8
Мы еще до конца не поняли, какую силу унаследовали от погибшей Красной Империи. Например, среди массы жвачного стада и читателей всяких там «масонских богомольцев» принято млеть при виде импортных компьютеров и считать, будто бы русаки навсегда отстали от Запада в вычислительной технике. А коли так – то проще верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем русским вписаться в информационное общество третьего тысячелетия.Но ведь сердце компьютера – это «камень», процессор. И тут оказывается, что к 1999 году мы смогли сделать лучший процессор мира. И удалось это группе наших ученых, которые еще в 1980-х построили серию отечественных суперкомпьютеров типа «Эльбрус». Тех самых, что работали на проектировании воздушно-космического корабля «Буран», взлетевшего в 1988-м. Тех самых, что тогда смогли создать в Империи бесчертежное, информационное производство частей тончайшей обработки для этого корабля. Первый «Эльбрус» наши построили в 1978-м, первыми в мире создав машину с открытой «RISC-архитектурой». На пятнадцать лет опередив здесь янки!
Наш Е2К – кроха в квадратный сантиметр, которая вдвое меньше лучшего процессора 2000 года, «Мерседа», детища фирмы «Интел». Потребляя только 35 ватт мощности, наша крошка работает на частоте в 1,2 гигагерца, тогда как западный «чемпион» жрет энергии вдвое больше, обладает частотой в 800 герц и еще уступает нашему по быстродействию. Руководитель группы «Эльбрус», член-корреспондент Академии наук, лауреат Ленинской и Государственной премий Борис Бабаян заявляет: «Наш Е2К по скорости превосходит „Мерсед“ в 3–5 раз, стоя в два раза меньше. И его уже можно совмещать с нынешним программным обеспечением. („Российская газета“, 31.12.1999.)
Бабаян доказывает: мировой рынок универсальных микропроцессоров в конце 1990-х достиг 40 миллиардов долларов в год и к 2003-му достигнет рубежа в 84 миллиарда долларов. Так что наш сверхпроцессор может вытянуть экономику России. Если, конечно, в его производство вложат деньги, если потратят два года на создание русского компьютера с чудесным «камнем».
Вы представляете значение совершенного нашими гениями? В нищей, оплеванной всеми Россиянии, со скудным финансированием, которого хватило бы едва на один отдел американского компьютерного гиганта «IBM», они дали стране технологию, способную стать ключом к победе в глобальной конкуренции. С такими процессорами русские могут неимоверно усилить свое богатство, силу оружия, построить машины для информационного уничтожения всей американской финансовой, промышленной, масс-медийной систем, завести свои сверхсистемы финансовых расчетов и автоматизированного производства и так далее.
А если бы эту группу взял бы под свою опеку нарисованный нами Орден, центр Империи-Мегакорпорации? Через несколько лет подмосковный Зеленоград превратился бы в один из мировых центров компьютерного производства. Мы бы вложили туда деньги, которые нынешние «свиньи у корыта» так идиотски спускают на своих банкетах, презентациях или выборах. Мы инвестировали бы в «эльбрусовцев» те не то 350, не то 700 миллионов долларов, которые бездарь Лужков, имея под боком такую технологию, закопал в подземный базар на Манеже, поставив во главе чеченского дружка Джабраилова.
Неужели советские вожди, неужели Горбачев, попытавшись начать обновление Империи, не знали о работах группы «Эльбрус», об этих математиках и еще по крайней мере двух направлениях компьютерного прорыва русских – «линзе Кумахова» и оптоэлектронной ЭВМ Сведе-Швеца? Горбачев по крайней мере знал об «эльбрусовцах». Так что же мешало создать этакую «республику ученых» где-нибудь среди прекрасных лесов Подмосковья, дав им приличные заработки, прекрасные условия работы и прочее, что в масштабах огромной страны не требовало немыслимых затрат? Был, в конце концов, и советский опыт Лаврентия Берии, который по приказу Сталина смог стянуть силы и средства в наш ядерный проект, осыпав его ученых и наградами, и благами. И ведь добился успеха! Но, наверное, примитивные умишки кремлевских карликов лишь поверхностно скользили по полученным фактам, будучи не в силах их осмыслить.
И уж тем паче не смогли воспользоваться этим козырем России правящие в ней «реформаторы». Нормальному человеку вообще трудно понять психологию свиньи, для которой в мире нет ничего важнее корыта, до которого она дорвалась. Особенно если эта лохань – бюджет страны и доллары, доллары, доллары.
Но наш Орден-Корпорация обязательно втянет в себя таких людей. Повыбрасываем из подмосковных особняков нескольких уголовников – и дадим эти дворцы великим ученым. Русские должны выйти на острие информационно-компьютерного натиска!
9
Создание страны-сверхкорпорации, в которой наш Орден становится чем-то вроде центральной управляющей компании – это воплощение Первого закона техноимперии. В чем он? Мозги тупиц думают, будто военно-промышленный комплекс – это просто зло. Будто его в мирных целях можно использовать лишь двояко. Например, заставляя авиационные заводы гнать кастрюли вместо самолетов. Этот путь попробовали использовать горбачевские и ельцинские болваны, приведя к чудовищному вырождению ВПК. Самое большее, на что они способны – это еще рассматривать оборонно-технологический комплекс как источник валюты от торговли оружием. Конечно, это лучше кастрюль, но...Развитие русского ВПК и нашей техносферы вело к тому, что появлялись системы, которые уже трудно назвать только боевыми. Оружие превращалось в орудие могучего, высокоорганизованного труда. Происходил какой-то немыслимый синтез, после которого Империя выходила в мир с невиданными товарами. Гораздо более выгодными, нежели нефть, газ или металлические болванки.
Суперкомпьютеры могут служить как в системах обороны, так и для управления экономикой. Спутники, ведя военную разведку, одновременно могут работать и по коммерческим контрактам. О системах космической связи, ориентировки или управления воздушным движением даже говорить не приходится. Новые конструкционные материалы с равным успехом могут служить и на поле боя, и борьбе за высшую производительность труда. Биотехнологии? Та же история: тут вам – и бактериологическое оружие, и щит от него, вакцины, и современнейшие лекарства.
Второе лицо Высшего закона – это подготовка ученых, инженеров и рабочих высшего качества, которые не боятся браться за самые сумасшедшие задачи. В Империи (и несмотря на все – еще в РФ) существуют люди, которые могут стать работниками совершенно новых предприятий, обладающие мировой культурой производства. И эти предприятия будут делать то, чего не делает никто в мире. В конце концов, все это – тоже оружие выживания России в беспощадной войне на уничтожение слабых, ведомой ныне Западом.
«Зеленый мастер» и «Титул» – только два примера проявления Высшего закона техноимперии. Подобных примеров гораздо больше. Сам видел как шеф Минатома жаловался на то, что за разработанными в его «закрытых городах» технологиями прибегают западные автомобилестроители – но только не наши с «ВАЗа».
Наши сволочи-«реформаторы» наносят удары именно по этим условиям нашего роста – по военно-промышленным корпорациям и по корпусу специалистов высшего техноуровня. Но лишь эти источники силы еще могут спасти нашу страну от гибели в жестоком ХХI веке. И чтобы открыть их, русским придется пойти «на выпускание кишок» у тех, кто насосался миллиардами на грабеже страны. Все упирается в крайнюю тупость нашей правящей «элиты».
Я люблю конкретные примеры. Итак, весна-лето 1999 года. Страну охватил дикий бензиновый кризис. Все вопят о взлете цен на топливо. Нечем убирать урожай, идет взвинчивание цен на все товары, трещат бюджеты страны и регионов. Призрак нищеты навис над миллионами русских, татар, чувашей – да всех народов страны. Все требуют: цены на бензин – снизить. Нефтяники отвечают: невозможно. Добыча нефти в стране падает, нам нужно вкладывать деньги в промыслы и платить живыми рублями налоги. Слишком дорога добыча нефти на суровых сибирских просторах, пласты – трудные. Система трубопроводов изношена до предела и держится на честном слове, здесь тоже позарез надобна уйма средств на поддержание работоспособности. Слишком долго доили «нефтянку», ничего в нее не вкладывая.
Но никто не ставит вопроса: а как сделать так, чтобы наши электростанции, автомобили и жилища потребляли меньше горючего? Ведь есть же в России и модификатор «Зеленого мастера», и водо-бензиновое топливо, и возможность переводить автомобили на дешевый газ. И нигде – ни слова об этом!
Я не беру наше правительство – это клинический случай. Я не беру Чубайса, поставленного «главным электроэнергетиком» России. С ним уже давно все ясно. Посмотрим на того, кого считают едва ли не самым лучшим представителем россиянской «элиты», патриотом и производственником – на мэра Москвы Лужкова. У него в Москве – автомобильные стада, гигантский автопарк городского хозяйства. Столица потребляет энергоресурсов немногим меньше, чем целая Украина. Казалось бы, он, сидя на огромных деньгах, должен первым построить в Москве завод по производству модификаторов, оснастить ими городские автомобили, кинуться внедрять все мыслимые технологии энергосбережения, разработанные русскими «оборонщиками». Ведь это спасет его бюджет, сделает Москву чище, принесет ей огромные прибыли на поставке модификаторов и дешевых топливных смесей всем краям и областям России. У Лужкова под рукой «Газпром», его сын возглавляет один из филиалов «Межрегионгаза». Есть все условия для того, чтобы развернуть в Москве сеть газозаправок и центров для перевода машин на смешанные газо-бензиновые способы заправки. Здесь же все выигрывают – и страна, и Москва, и оборонка, и даже нефтяники, которые получат больше ресурсов для вывоза на мировой рынок. Тут русские действительно могут выскочить из ловушки энергетического кризиса, избежав катастрофы из-за падения добычи в истерзанной и изношенной нефтяной отрасли.
Нет! Этот «патриот» и «государственник» лишь тупо требует снизить цены, пальцем о палец не ударяя для описанного нами дела. Он занят строительством Ледового дворца стоимостью в 25 миллионов долларов! Он тратит 200 миллионов «зеленых» на реконструкцию Гостиного Двора. Наверное, у нас сейчас нет более важных дел, чем фигурное катание и открытие торговых лавок. Ах, ну да – с этих строек большие контракты получит строительная группировка Москвы во главе с Владимиром Иосифовичем Ресиным... Ну, это действительно поважнее нужд русского народа.
И когда смотришь на жалкие попытки верхов совладать с топливным кризисом, то видишь: сие – игры идиотов. Игры отребья, возомнившего себя пупом земли. Для него осовременить Россию – это продать за рубеж побольше нефти, закупив на выручку импортного шмотья, заморских факсов, компьютеров и «мерседесов», да еще показать вечером по телику передачу с голыми бабами. Тоже импортную. Они создают ублюдочную «цивилизацию», где есть место только торгашам, их бухгалтерам, охранникам да обслуге. Ученые и инженеры становятся лишним элементом. Даже в Москве, которая за эти годы стала позолоченной кучей дерьма. На примере топливных передряг поневоле задумаешься: а не правда ли то, что наши верхи связаны с преступностью, которая контролирует бензоколонки и которая обогащается 2на вздутии цен? Ведь никакие модификаторы и энергосберегающие технологии бандюгам-бизнесменам просто не нужны. А чиновники – так те едят из рук мафиози.
Господи, ну почему из-за этих вонючих козлов должны страдать мы с вами? Как ни крути, а все упирается в качество людей у власти. Ведь есть же и иной способ выхода из кризиса. Вспоминаю, как в детстве читал «Триста неизвестных» нашего легендарного летчика-испытателя Стефановского. Тот на приеме у Сталина году в 1942-м заявил: «Летчики несут большие потери, поскольку на наших истребителях стоит плохой плексиглас на фонарях кабин. Он темен, словно бутылочное стекло, и наши ребята поздно замечают немецкие “мессершмитты”». Сталин тут же снял трубку и позвонил директору завода: «Сколько вам нужно времени, чтобы улучшить технологию производства плексигласа? Год? Даю три месяца...»
И ведь сработало! Принцип должен быть таков: если ты – элита, если ты – богат и сытно ешь, оправдывай свои привилегии. Отвечай лично за состояние страны. Умей быстро и решительно одолевать кризисы.
И это – еще один Высший закон техноимперии. Его нам предстоит возродить, не глядя на каких-то там лужковых. Построив Орден и страну-Сверхкорпорацию...
Заканчивая эту главу, я скажу: «Россия давно созрела для превращения в корпорацию-гигант». Весной 1999 года на круглом столе в Совете Федерации глава «Газпрома» Рэм Вяхирев предложил: «Давайте создадим „мозговой штаб“ и выработаем свой курс реформ. Со ставкой на высокие технологии. С созданием интегральных компаний, объединяющих в себе полные циклы производства – от поля до магазина, от металла до готовых машин». То есть с упором на все те же корпорации. А кто не будет выполнять сего плана, тому Вяхирев предложил крепко «давать по шее». Вяхирев еще в начале 1997 года заявлял, что наша индустрия за годы кризиса уже создала целую гамму экономичной техники, по качеству не уступающей западной, и именно ей и должно помочь государство. Ибо если не будет крепкой промышленности в России, рано или поздно рухнет и сам «Газпром». Увы, дальше разговоров дело не пошло.
А создание центральной управляющей компании государства? В премьерство Степашина довелось мне побеседовать с Черненко, начальником его аппарата. Даже этот ельцинист летом 1999-го с тревогой говорил о том, что скоро в правительстве не останется грамотных специалистов. Ведь все держится на бывших технократах – работниках отраслевых отделов ЦК Компартии СССР. Среди них много Героев Труда и лауреатов Государственных премий. Только эти люди знают, сколько и где есть у нас предприятий, что они делают и с кем взаимодействуют. Только среди этих носителей уникальных знаний есть знатоки ядерного оружия, например. И лишь они могут помочь изобличить лукавство министров.
Черненко говорил, что эти люди помирают от нищенских зарплат. Но что только к ним бегают за советами «реформаторские» премьеры, поскольку их собственная «рыночная молодежь», их «профессионалы» – это мальчики, не знающие собственной страны. С нехитрой психологией «купи-продай» и стандартной программой либерального бреда в головах. И когда уйдут эти последние из могикан – пиши пропало.
Но именно такие кадры нужно бережно собрать в нашу «голову» Суперкорпорации – под крыло имперского Ордена.
Геоэкономическое отступление
Почему Россия – «не та страна»? Если бы они учили географию. Можно ли жить на обломках нашей страны? Очертания Пятой мировой: Юг против Запада
Можно услышать и другое мнение. Мол, а зачем нам такая огромная страна? Ну, разлетимся мы на клочки. Ну, попадем под власть янки. Так, может, и жить людям станет лучше. Человеку современному плевать на какие-то отвлеченные идеалы. Он – как рыба, которая ищет где глубже...
В той или иной интерпретации эти слова можно услышать и в постели от смазливой москвички, и от лощеного демократического интеллигента, и от его брата по разуму победнее. Такие настроения подспудно укрепляются в мозгах нашей прессой. Мол, реформаторы у нас – умницы, а вот народ – не тот.
Вспоминаются мне и другие слова. Маленький толстенький живчик Лапшин, который в конце 1991-го возглавлял аграрную секцию на бирже у Борового, тогда брызгал энтузиазмом. Вот Россия введет рынок, и все у нас моментально будет хорошо. Глядите, верещал он, как быстро поднялись на рыночных реформах страны Магриба (Северной Африки) и Латинской Америки. И мы на вывозе сырья разбогатеем дальше некуда. Тогда вся рать наших демократов с гуманитарно-болтологическим образованием, которая и на заводе-то подчас не была ни разу в жизни, пребывала в подобной эйфории. Последними по времени представителями этого умственного поветрия стали реформатор Б.Федоров и тележурналист М. Леонтьев, которые с пеной у рта призывали Россию повторить опыт реформ в Аргентине.
Не получилось. А почему? Неужели наш народ хуже народов Вьетнама, Китая, Латинской Америки или Магриба? И тут мы хотим сказать о том, о чем рассказали про Вьетнам в одной из наших книг. О том, что все приводимые нашими «клиническими реформаторами» примеры относятся к жарким и теплым странам. Что есть геоэкономические и просто природно-географические факторы, которые властно диктуют: «Россия – это особый мир-экономика, очень суровая область, которая никогда не сможет жить так же, как Азия, Западная Европа или Америка». Что их рецепты экономики нам напрочь не подходят, как не подходят шорты и майка для жизни среди снежных сугробов. Россия на мировом рынке – что твоя Снегурочка, которая не проживет под палящим солнцем и минуты. И что нам всегда – чтобы выжить – придется делать только по-своему. То есть строить «Россию-Инкорпорейтед» и ограждать свою внутреннюю жизнь от мирового рынка.
Лучше всего наши геоэкономические реалии и вся бессмысленность нынешних реформ описаны в замечательной книге Андрея Паршева «Почему Россия не Америка?». Сам ее трижды перечитывал – настолько она подтверждает мои личные впечатления и выводы от общения с настоящими русскими промышленниками. Так что рекомендую ее вам настоятельно. Правда, хочу ее немного дополнить.
Паршев доказывает, что Россия – это самая холодная, самая арктическо-субарктическая страна мира с громадным перепадом температур. Во всем свете есть только одна страна, хоть чем-то на нас похожая. Монголия, где годовые температуры колеблются от минус пятидесяти зимой до плюс пятидесяти летом. Есть только один штат США, похожий по климату на Россию – Аляска, которая все-таки теплее соседней Чукотки. И не потому, что мы находимся слишком близко к Северному полюсу. Финляндия, Швеция и Норвегия расположены к нему ближе, чем Подмосковье или даже Северный Казахстан, а все равно в Скандинавии намного теплее, чем у нас. Если брать среднегодовую температуру, то равным нам по холоду нет.
Любой, кто откроет университетский учебник географии, узнает: климат у нас сугубо континентальный, в отличие от морского климата и тропиков, и Западной Европы, и Америки с Канадой. То бишь у нас бывает жаркое лето, которое может быть даже жарче английского или голландского, зато зима не смягчается близостью теплого океана, который зимой отдает накопленное летом тепло. (У нас есть один подобный регион – Приморье.) Нас не омывает теплое течение Гольфстрим, которое приносит тепло густонаселенным районам Канады, Западному побережью США и Западной Европе, включая и скандинавов. И потому в России не срабатывает чистый принцип: «чем севернее – тем холоднее». У нас холод нарастает не только по мере продвижения на Север, но и на Восток – вглубь евразийского континента. Даже солнечная Туркмения, в которой мне довелось пожить несколько лет и в которой можно осатанеть от летнего зноя, зимой знает и морозы, и даже вьюги. И в Каракумах в январе можно погибнуть от холода.
Мы, русские и другие народы Империи-СССР, расселились в точности по границе глубины зимнего замерзания почвы, которая просто катастрофична для европейцев. Мы живем в «мировом холодильнике», и другой такой страны в мире просто нет. Более того, с расчленением СССР нынешняя Росфедерация унаследовала самые студеные и неудобные для производства земли.
А что это значит? Это значит, пишет Андрей Паршев, что у нас вкладывать капиталы невыгодно. Слишком велики затраты на постройку толстостенных зданий с глубокими фундаментами, чересчур много топлива приходится тратить на обогрев жилья и заводов, слишком много приходится платить нашим рабочим, которые просто погибнут без теплой одежды, спиртного, сытной пищи и капитальных, отапливаемых жилищ. Русским приходится гораздо больше тратить денег на содержание своих школ, больниц, тюрем, воинских частей из-за холодов. Из-за них же у нас гораздо дороже транспорт. У нас нет теплых морей и незамерзающих рек, и потому русскому приходится волочь грузы по железным дорогам и трубопроводам, тратя уйму дорогой энергии на очистку от снежных заносов первых и на подогрев вторых. У нас немыслима типичная для Дикого Запада картина: железная дорога без насыпи, проложенная прямо по прерии. Нам приходится класть рельсы по гребню капитального земляного вала – иначе поезда утонут в снегу. Русским, в отличие от всего земного шара, приходится содержать миллионы людей, которые ничего не производят, а только лишь отапливают страну, добывают для этого нефть и газ, содержат колоссальное хозяйство теплотрасс. Даже автомобильные дороги у нас выходят и дороже, и хуже: ведь западные трассы не разрывает лед от воды, которая просачивается в малейшие трещины покрытия осенью и замерзает в зиму. И если в «суровой Англии» растут пальмы в центре Лондона и вечнозеленые тис с плющом по всей ее территории, то у нас – только в Крыму и на кавказских курортах. На Новый год в Лондоне можно ходить в одном костюме – попробуйте-ка сделать это у нас. Наш рядовой снегопад в США и Англии проходит по разряду «снежной бури» и стихийного бедствия.
Разваливая Империю, а потом год за годом обманывая простодушных, «чужаки» говорили: «Вы живете в тесных советских квартирках. А вот мы дадим вам большие дома. Как в Америке». Дураки им верят. Умные же говорят: «Мы никогда не станем жить так, как янки. Это они могут строить дома из фанеры с капитальностью русского курятника, без печей и отопительных систем. С жилой площадью по полсотни квадратных метров на брата. Нам же от века и до века придется строить куда более дорогие и тесные жилища – убежища от минусовых температур. Со стенами в три кирпича толщиной, с глубокими фундаментами». Из необходимости экономить топливо русским искони приходилось строить жилища и дворцы с низкими потолками, и только триста лет назад, с петровских реформ, наши аристократы принялись строить усадьбы с высокими залами – на манер теплой Европы.
«...Случайно ли нынешние гегемоны и властители финансов и материй сгрудились на Западе? Окопались там?
Нет. В этом закон пространства. Капитал побеждает там, где гибнет солнце. У этих гадов и климат сочинский даже на наших широтах. А у нас пляжи покрыты снегом. Наше пространство туристически не ценно, непривлекательно для капитала. Просто потому, что это пространство рая, а оттуда кое-кого настолько давно погнали, что стерлась даже память. И построили они город на холме, и истребили краснокожих дикарей, и открыли салуны да таверны, и стали торговать, завозить черный живой товар, размножаться, давать в долг и соблюдать права человека.
...Мы принесены в жертву заклания, в жертву всесожжения «новым мировым порядком», но это искупительное страдание.
Воюя с Западом, мы воюем с собственной смертью...»
Александр Дугин
1
Я живу в Москве с 1987 года, повидать здешних людишек успел уже немало, и очень часто слышу одни и те же слова. Ах, Россия – это страна уродов. Вечно у нас ничего не получается. Вечно все с кровью и страданиями. И реформы у нас провалились. То ли дело на Западе, где все культурно и богато. Вообще народ у нас не тот. Одни пьяницы и лентяи.Можно услышать и другое мнение. Мол, а зачем нам такая огромная страна? Ну, разлетимся мы на клочки. Ну, попадем под власть янки. Так, может, и жить людям станет лучше. Человеку современному плевать на какие-то отвлеченные идеалы. Он – как рыба, которая ищет где глубже...
В той или иной интерпретации эти слова можно услышать и в постели от смазливой москвички, и от лощеного демократического интеллигента, и от его брата по разуму победнее. Такие настроения подспудно укрепляются в мозгах нашей прессой. Мол, реформаторы у нас – умницы, а вот народ – не тот.
Вспоминаются мне и другие слова. Маленький толстенький живчик Лапшин, который в конце 1991-го возглавлял аграрную секцию на бирже у Борового, тогда брызгал энтузиазмом. Вот Россия введет рынок, и все у нас моментально будет хорошо. Глядите, верещал он, как быстро поднялись на рыночных реформах страны Магриба (Северной Африки) и Латинской Америки. И мы на вывозе сырья разбогатеем дальше некуда. Тогда вся рать наших демократов с гуманитарно-болтологическим образованием, которая и на заводе-то подчас не была ни разу в жизни, пребывала в подобной эйфории. Последними по времени представителями этого умственного поветрия стали реформатор Б.Федоров и тележурналист М. Леонтьев, которые с пеной у рта призывали Россию повторить опыт реформ в Аргентине.
Не получилось. А почему? Неужели наш народ хуже народов Вьетнама, Китая, Латинской Америки или Магриба? И тут мы хотим сказать о том, о чем рассказали про Вьетнам в одной из наших книг. О том, что все приводимые нашими «клиническими реформаторами» примеры относятся к жарким и теплым странам. Что есть геоэкономические и просто природно-географические факторы, которые властно диктуют: «Россия – это особый мир-экономика, очень суровая область, которая никогда не сможет жить так же, как Азия, Западная Европа или Америка». Что их рецепты экономики нам напрочь не подходят, как не подходят шорты и майка для жизни среди снежных сугробов. Россия на мировом рынке – что твоя Снегурочка, которая не проживет под палящим солнцем и минуты. И что нам всегда – чтобы выжить – придется делать только по-своему. То есть строить «Россию-Инкорпорейтед» и ограждать свою внутреннюю жизнь от мирового рынка.
2
Мне самому давно не давали покоя многие вопросы. Например, почему именно русские, а не китайцы освоили Сибирь, хотя мы изначально жили от нее в тысячах верст, а китайцы рядом? Почему Китай на пике своего могущества, в XVI веке, не двинул на богатые сибирские земли десятки тысяч своих солдат, пока в ней была лишь горстка славян? Когда я учился на историка, то понял, что Русское централизованное государство, из которого потом вырастут и Российская Империя, и Советский Союз, возникло вопреки всякой науке – не имея общего рынка, хороших путей сообщения, развитых денежных отношений и городов. Не имея ничего того, что стянуло в единые страны Англию и Францию.Лучше всего наши геоэкономические реалии и вся бессмысленность нынешних реформ описаны в замечательной книге Андрея Паршева «Почему Россия не Америка?». Сам ее трижды перечитывал – настолько она подтверждает мои личные впечатления и выводы от общения с настоящими русскими промышленниками. Так что рекомендую ее вам настоятельно. Правда, хочу ее немного дополнить.
Паршев доказывает, что Россия – это самая холодная, самая арктическо-субарктическая страна мира с громадным перепадом температур. Во всем свете есть только одна страна, хоть чем-то на нас похожая. Монголия, где годовые температуры колеблются от минус пятидесяти зимой до плюс пятидесяти летом. Есть только один штат США, похожий по климату на Россию – Аляска, которая все-таки теплее соседней Чукотки. И не потому, что мы находимся слишком близко к Северному полюсу. Финляндия, Швеция и Норвегия расположены к нему ближе, чем Подмосковье или даже Северный Казахстан, а все равно в Скандинавии намного теплее, чем у нас. Если брать среднегодовую температуру, то равным нам по холоду нет.
Любой, кто откроет университетский учебник географии, узнает: климат у нас сугубо континентальный, в отличие от морского климата и тропиков, и Западной Европы, и Америки с Канадой. То бишь у нас бывает жаркое лето, которое может быть даже жарче английского или голландского, зато зима не смягчается близостью теплого океана, который зимой отдает накопленное летом тепло. (У нас есть один подобный регион – Приморье.) Нас не омывает теплое течение Гольфстрим, которое приносит тепло густонаселенным районам Канады, Западному побережью США и Западной Европе, включая и скандинавов. И потому в России не срабатывает чистый принцип: «чем севернее – тем холоднее». У нас холод нарастает не только по мере продвижения на Север, но и на Восток – вглубь евразийского континента. Даже солнечная Туркмения, в которой мне довелось пожить несколько лет и в которой можно осатанеть от летнего зноя, зимой знает и морозы, и даже вьюги. И в Каракумах в январе можно погибнуть от холода.
Мы, русские и другие народы Империи-СССР, расселились в точности по границе глубины зимнего замерзания почвы, которая просто катастрофична для европейцев. Мы живем в «мировом холодильнике», и другой такой страны в мире просто нет. Более того, с расчленением СССР нынешняя Росфедерация унаследовала самые студеные и неудобные для производства земли.
А что это значит? Это значит, пишет Андрей Паршев, что у нас вкладывать капиталы невыгодно. Слишком велики затраты на постройку толстостенных зданий с глубокими фундаментами, чересчур много топлива приходится тратить на обогрев жилья и заводов, слишком много приходится платить нашим рабочим, которые просто погибнут без теплой одежды, спиртного, сытной пищи и капитальных, отапливаемых жилищ. Русским приходится гораздо больше тратить денег на содержание своих школ, больниц, тюрем, воинских частей из-за холодов. Из-за них же у нас гораздо дороже транспорт. У нас нет теплых морей и незамерзающих рек, и потому русскому приходится волочь грузы по железным дорогам и трубопроводам, тратя уйму дорогой энергии на очистку от снежных заносов первых и на подогрев вторых. У нас немыслима типичная для Дикого Запада картина: железная дорога без насыпи, проложенная прямо по прерии. Нам приходится класть рельсы по гребню капитального земляного вала – иначе поезда утонут в снегу. Русским, в отличие от всего земного шара, приходится содержать миллионы людей, которые ничего не производят, а только лишь отапливают страну, добывают для этого нефть и газ, содержат колоссальное хозяйство теплотрасс. Даже автомобильные дороги у нас выходят и дороже, и хуже: ведь западные трассы не разрывает лед от воды, которая просачивается в малейшие трещины покрытия осенью и замерзает в зиму. И если в «суровой Англии» растут пальмы в центре Лондона и вечнозеленые тис с плющом по всей ее территории, то у нас – только в Крыму и на кавказских курортах. На Новый год в Лондоне можно ходить в одном костюме – попробуйте-ка сделать это у нас. Наш рядовой снегопад в США и Англии проходит по разряду «снежной бури» и стихийного бедствия.
Разваливая Империю, а потом год за годом обманывая простодушных, «чужаки» говорили: «Вы живете в тесных советских квартирках. А вот мы дадим вам большие дома. Как в Америке». Дураки им верят. Умные же говорят: «Мы никогда не станем жить так, как янки. Это они могут строить дома из фанеры с капитальностью русского курятника, без печей и отопительных систем. С жилой площадью по полсотни квадратных метров на брата. Нам же от века и до века придется строить куда более дорогие и тесные жилища – убежища от минусовых температур. Со стенами в три кирпича толщиной, с глубокими фундаментами». Из необходимости экономить топливо русским искони приходилось строить жилища и дворцы с низкими потолками, и только триста лет назад, с петровских реформ, наши аристократы принялись строить усадьбы с высокими залами – на манер теплой Европы.