Страница:
4. Лазерная техника.
5. Новые материалы. Тут – новые фотоэлектронные и стойкие к коррозии материалы, композитные и керамические материалы, специальные стали.
6. Биотехнологии. В этой области китайцы работают над созданием болезнестойких пород животных с высокой производительностью, высокоурожайных сортов растений, новыми медицинскими препаратами и применением генной инженерии в борьбе с опасными болезнями.
Все это очень напоминает научно-технических раздел «Основных направлений развития СССР на 1981–2000 годы», принятых нашей компартией двадцать лет назад. Только в куда более современном варианте.
Свет «Факела»
Где они берут деньги?
Тяжкие впечатления при сравнении
Расшифровка четвертая: Бледная марионетка Голема
Только не будьте наивными…
5. Новые материалы. Тут – новые фотоэлектронные и стойкие к коррозии материалы, композитные и керамические материалы, специальные стали.
6. Биотехнологии. В этой области китайцы работают над созданием болезнестойких пород животных с высокой производительностью, высокоурожайных сортов растений, новыми медицинскими препаратами и применением генной инженерии в борьбе с опасными болезнями.
Все это очень напоминает научно-технических раздел «Основных направлений развития СССР на 1981–2000 годы», принятых нашей компартией двадцать лет назад. Только в куда более современном варианте.
Свет «Факела»
Гибкость и рыночность – вот отличительная черта китайских планов научно-технической революции. Для примера достаточно взять программу «Факел».
Никаких разнарядок «по внедрению и освоению». Государство задает только ориентиры для промышленности, дает налоговые льготы для тех, кто следует им и разрабатывает нормативную базу. Чтобы стимулировать частную инициативу и освободить творцов высоких технологий от ненужных хлопот по доставанию денег и созданию элементарных условий, государство КНР укрепляет инновационные центры, создает систему венчурных инвестиций и каналы финансирования, строит информационную сеть. Самое же главное – создаются зоны развития новых и высоких технологий. Именно там создаются наилучшие условия для перетока успешных научно-исследовательских разработок в реальное производство. В сих зонах действует система сниженных налогов (а то и полного от них освобождения) для тех, кто идет в русле государственных планов. Более того, такие счастливцы и услуги покупают по льготным ценам. Управление и контроль в таких «островах будущего» ложится на плечи Миннауки КНР, при котором работает Центр развития высоких технологий программы «Факел».
В каждой зоне работает административный комитет, члены которого хорошо вознаграждаются. Однако и за коррупцию они отвечают своей свободой и даже жизнью. Региональные власти тоже участвуют в деле: они снижают арендную плату за землю и дают льготные кредиты, если проекты в зонах развивают местную экономику и создают новые рабочие места.
Каждая зона развития новых и высоких технологий имеет свой план развития и внедрения разработок в промышленность. То есть, чиновники не страдают безответственностью. (Подумайте: за что можно спросить с бюрократов отечественных ведомств?).
С 1988 года китайские власти открыли 53 (!) таких зоны в прибрежной полосе и в крупных индустриальных районах. В каждой есть экспериментальные районы для углубления реформ, районы-полигоны для обкатки новых технологий, бизнес-инкубатор для предприятий «хай тек», базы для подготовки профессиональных управляющих в сфере науки и технологий. Ежегодные инвестиции в эти зоны доходят до 23 миллиардов долларов.
Обратим внимание на то, что в зонах действуют инновационные центры – новый тип структур технологического сервиса. Каждый создается региональной властью с одной целью: облегчить китайцу или иностранцу начало высокотехнологичного бизнеса. Есть в таких центрах и инновационные парки для китайских студентов, учившихся за рубежом. Тут лаборатории соединены с малым бизнесом. Налоговый режим в инновационных парках – вообще сказка. Главное, как считают китайские коммунисты – всеми способами затянуть из-за границы таланты и технологии. К 2000 году в КНР работало 110 инновационных парков.
У нас в 2003 году только робко намечалось нечто подобное. Тогдашний вице-премьер Борис Алешин пытался начать процесс создания похожих зон на базе «закрытых городов» России. Увы, теперь эти планы с коренной реорганизацией правительства повисли в воздухе. Ну, а попытки заговорить о каких-то налоговых льготах в нашем Минфине обречены на провал изначально.
А вот и плоды китайской политики. В 1999 году в таких зонах работало 2387 фирм с иностранными инвестициями, 2192 фирмы – от вузов и научно-исследовательских институтов КНР. Всего «острова будущего» дали работу 14,7 миллионам человек. Объем их продукции составил 374 миллиарда долларов (2,1 млрд. долларов в 1989-м). Экспорт за 1991–1999 годы вырос с 1,3 до 53,3 миллиардов «у.е.».
То есть, китайцы, начав свою политику «ускорения» одновременно с горбачевской, уже построили в своей стране еще одну экономику – архисовременную, передовую. В отличие от нас, которые развалили даже то, что имелось в середине 80-х.
Никаких разнарядок «по внедрению и освоению». Государство задает только ориентиры для промышленности, дает налоговые льготы для тех, кто следует им и разрабатывает нормативную базу. Чтобы стимулировать частную инициативу и освободить творцов высоких технологий от ненужных хлопот по доставанию денег и созданию элементарных условий, государство КНР укрепляет инновационные центры, создает систему венчурных инвестиций и каналы финансирования, строит информационную сеть. Самое же главное – создаются зоны развития новых и высоких технологий. Именно там создаются наилучшие условия для перетока успешных научно-исследовательских разработок в реальное производство. В сих зонах действует система сниженных налогов (а то и полного от них освобождения) для тех, кто идет в русле государственных планов. Более того, такие счастливцы и услуги покупают по льготным ценам. Управление и контроль в таких «островах будущего» ложится на плечи Миннауки КНР, при котором работает Центр развития высоких технологий программы «Факел».
В каждой зоне работает административный комитет, члены которого хорошо вознаграждаются. Однако и за коррупцию они отвечают своей свободой и даже жизнью. Региональные власти тоже участвуют в деле: они снижают арендную плату за землю и дают льготные кредиты, если проекты в зонах развивают местную экономику и создают новые рабочие места.
Каждая зона развития новых и высоких технологий имеет свой план развития и внедрения разработок в промышленность. То есть, чиновники не страдают безответственностью. (Подумайте: за что можно спросить с бюрократов отечественных ведомств?).
С 1988 года китайские власти открыли 53 (!) таких зоны в прибрежной полосе и в крупных индустриальных районах. В каждой есть экспериментальные районы для углубления реформ, районы-полигоны для обкатки новых технологий, бизнес-инкубатор для предприятий «хай тек», базы для подготовки профессиональных управляющих в сфере науки и технологий. Ежегодные инвестиции в эти зоны доходят до 23 миллиардов долларов.
Обратим внимание на то, что в зонах действуют инновационные центры – новый тип структур технологического сервиса. Каждый создается региональной властью с одной целью: облегчить китайцу или иностранцу начало высокотехнологичного бизнеса. Есть в таких центрах и инновационные парки для китайских студентов, учившихся за рубежом. Тут лаборатории соединены с малым бизнесом. Налоговый режим в инновационных парках – вообще сказка. Главное, как считают китайские коммунисты – всеми способами затянуть из-за границы таланты и технологии. К 2000 году в КНР работало 110 инновационных парков.
У нас в 2003 году только робко намечалось нечто подобное. Тогдашний вице-премьер Борис Алешин пытался начать процесс создания похожих зон на базе «закрытых городов» России. Увы, теперь эти планы с коренной реорганизацией правительства повисли в воздухе. Ну, а попытки заговорить о каких-то налоговых льготах в нашем Минфине обречены на провал изначально.
А вот и плоды китайской политики. В 1999 году в таких зонах работало 2387 фирм с иностранными инвестициями, 2192 фирмы – от вузов и научно-исследовательских институтов КНР. Всего «острова будущего» дали работу 14,7 миллионам человек. Объем их продукции составил 374 миллиарда долларов (2,1 млрд. долларов в 1989-м). Экспорт за 1991–1999 годы вырос с 1,3 до 53,3 миллиардов «у.е.».
То есть, китайцы, начав свою политику «ускорения» одновременно с горбачевской, уже построили в своей стране еще одну экономику – архисовременную, передовую. В отличие от нас, которые развалили даже то, что имелось в середине 80-х.
Где они берут деньги?
Интересен и механизм финансирования китайских «зон будущего». С одной стороны, деньги на амбициозные проекты и бизнес-поддержку идут через государственные фонды и кредиты. С другой стороны, помогают фонды, пополняемые за счет иностранных инвестиций и доходов, идущих от реализации проектов. Существует и учрежденный решением Госсовета КНР государственный Инновационный фонд для малых фирм. Работает он на чисто рыночных началах, выдавая кредиты, которые нужно возвращать. Он привлекает в себя деньги из местных бюджетов, из предприятий и венчурных фирм.
Практичный восточный народ поступает просто: все проекты программы «Факел» делятся на те, что обладают государственным статусом, и на те, что считаются проектами местного значения. Ключевыми делают лишь те, в которых защищены права на интеллектуальную собственность, где есть хороший рыночный потенциал и большие перспективы в промышленности. Для их выполнения китайцы отбирают ключевые предприятия – и на общенациональном, и на региональном уровнях. Если условия эти выполнены – для победителей открывается кошелек.
Система работает на принципе самовозрастания: чем больше государство направляет денег на поддержку «хай тека» – тем больше получает как отдачу. Оно снова пускает доходы в поддержку «зон будущего» – и цикл повторяется.
Красноречивый факт: ежегодно Китай направляет на поддержку приоритетных программ научно-технического развития свыше 24 миллиардов долларов из своей казны. А это – четверть всего государственного бюджета Российской Федерации. И это при том, что Китай не имеет семидесяти миллиардов в год от продажи нефти и газа на мировом рынке. Наоборот, он их там покупает!
К несомненным успехам Китая отнесем то, что программа «Факел» не отгораживается от глобализации, а ставит на нее. Даешь мировую конкурентоспособность китайских производителей! Даешь связи с предпринимателями и фирмами всей планеты!
Деньги при этом играют важную, но все же не единственную роль. Главный капитал – это люди с высоким профессионализмом. «Кадры решают все!» – в КНР свято чтут этот сталинский лозунг. Подготовка персонала считается одной из наиглавнейших задач программы «Факел». Для этого финансируются курсы подготовки специалистов.
Практичный восточный народ поступает просто: все проекты программы «Факел» делятся на те, что обладают государственным статусом, и на те, что считаются проектами местного значения. Ключевыми делают лишь те, в которых защищены права на интеллектуальную собственность, где есть хороший рыночный потенциал и большие перспективы в промышленности. Для их выполнения китайцы отбирают ключевые предприятия – и на общенациональном, и на региональном уровнях. Если условия эти выполнены – для победителей открывается кошелек.
Система работает на принципе самовозрастания: чем больше государство направляет денег на поддержку «хай тека» – тем больше получает как отдачу. Оно снова пускает доходы в поддержку «зон будущего» – и цикл повторяется.
Красноречивый факт: ежегодно Китай направляет на поддержку приоритетных программ научно-технического развития свыше 24 миллиардов долларов из своей казны. А это – четверть всего государственного бюджета Российской Федерации. И это при том, что Китай не имеет семидесяти миллиардов в год от продажи нефти и газа на мировом рынке. Наоборот, он их там покупает!
К несомненным успехам Китая отнесем то, что программа «Факел» не отгораживается от глобализации, а ставит на нее. Даешь мировую конкурентоспособность китайских производителей! Даешь связи с предпринимателями и фирмами всей планеты!
Деньги при этом играют важную, но все же не единственную роль. Главный капитал – это люди с высоким профессионализмом. «Кадры решают все!» – в КНР свято чтут этот сталинский лозунг. Подготовка персонала считается одной из наиглавнейших задач программы «Факел». Для этого финансируются курсы подготовки специалистов.
Тяжкие впечатления при сравнении
Ну что, братья, сравнили Китай и РФ? Теперь вы понимаете, что все словеса нынешнего режима о возрождении России – это блеф. Все. Мы отстали даже от Китая, еще вчера нищего и неразвитого. Это к нему пойдут многомиллиардные деньги частных инвесторов, обтекая никчемную РФ. Потому что время потеряно.
Видите, как непохожи друг на друга две «корпорация» – путинская и китайская? Первая – это деньги на ветер и миражи, на всякую чушь. Вторая – деньги в дело, в развитие, в рывок! Россияния – это царство охреневшего чиновника, у которого нет ответственности, нет страха перед петлей или пулей палача, перед тюремными нарами. О, как я теперь понимаю Сталина! И эти крысы нас доедают, превращая Россию в страну примитивных варваров. Яркий образ чиновничьего всевластия – это еще советская солнечная электростанция к Крыму. Целое поле зеркал, которые управлялись компьютером, концентрируя лучи дневного светила на паровом котле… Теперь эта станция разграблена и разгромлена…
После такого впечатляющего полотна глядеть на Россию особенно грустно. Если сравнить китайскую систему поддержки научно-технического развития с нашей, то получится компьютер рядом с примитивным детекторным приемником. То, что делается в КНР – ересь по представлениям доморощенных «реформаторов», но это работает!
У нас же «зоны развития» подавляются. Налоговые льготы оборачиваются воровством и массовым уходом от налогообложения. Достаточно вспомнить, как при губернаторстве Немцова на Нижегородчине в «закрытом городе» Сарове регистрировались «оплоты научно-технической революции» – водочные фирмы. Оно и понятно: в нынешней РФ за такое никто не отвечает ни свободой, ни жизнью. Но и это еще полбеды: мы знаем, как местный чиновничий аппарат давит попытки предпринимателей развернуть технополисы и технопарки на базе умирающих заводов советской эпохи. Яркий тому пример – мытарства наших знакомых, которые пытаются создать технополис с выгодными проектами на площадях издыхающего КАМАЗа. В доверительных беседах ребята говорят: чиновникам и менеджерам старых предприятий выгодно держать индустриальные гиганты в полуживом состоянии, добиваясь списаний долгов и льготных кредитов под крики о спасении отечественной промышленности. И эта история повторяется в других местах и с другими энтузиастами.
Что же ждет нас в будущем? Путин только-только заговорил, что нам, де, надо создавать технополисы. Он только заговорил об этом! А китайцы – вот уже столько лет, как их успешно развивают. И это при том, что высший эшелон китайцев, начавший высокотехнологичное развитие Китая, сплошь имел советско-партийно-коммунистическое образование. Как видите, оно совсем не помешало им принимать эффективные и современные решения.
Если современные тенденции сохранятся, то через десять лет РФ по сравнению с КНР превратится в отсталую сырьевую провинцию. В глобализированном мире русские окажутся полными аутсайдерами. Уже сегодня, попадая в Пекин, поражаешься обилию деловых центров-небоскребов, на фоне которых теряются московские башни «Газпрома», «Итеры» или Сбербанка. Москва уже сегодня кажется деревней по сравнению с китайской столицей. А через десять лет? Мы просто потеряем свой Дальний Восток, который займут более деловитые и конкурентоспособные китайцы.
Видите, как непохожи друг на друга две «корпорация» – путинская и китайская? Первая – это деньги на ветер и миражи, на всякую чушь. Вторая – деньги в дело, в развитие, в рывок! Россияния – это царство охреневшего чиновника, у которого нет ответственности, нет страха перед петлей или пулей палача, перед тюремными нарами. О, как я теперь понимаю Сталина! И эти крысы нас доедают, превращая Россию в страну примитивных варваров. Яркий образ чиновничьего всевластия – это еще советская солнечная электростанция к Крыму. Целое поле зеркал, которые управлялись компьютером, концентрируя лучи дневного светила на паровом котле… Теперь эта станция разграблена и разгромлена…
После такого впечатляющего полотна глядеть на Россию особенно грустно. Если сравнить китайскую систему поддержки научно-технического развития с нашей, то получится компьютер рядом с примитивным детекторным приемником. То, что делается в КНР – ересь по представлениям доморощенных «реформаторов», но это работает!
У нас же «зоны развития» подавляются. Налоговые льготы оборачиваются воровством и массовым уходом от налогообложения. Достаточно вспомнить, как при губернаторстве Немцова на Нижегородчине в «закрытом городе» Сарове регистрировались «оплоты научно-технической революции» – водочные фирмы. Оно и понятно: в нынешней РФ за такое никто не отвечает ни свободой, ни жизнью. Но и это еще полбеды: мы знаем, как местный чиновничий аппарат давит попытки предпринимателей развернуть технополисы и технопарки на базе умирающих заводов советской эпохи. Яркий тому пример – мытарства наших знакомых, которые пытаются создать технополис с выгодными проектами на площадях издыхающего КАМАЗа. В доверительных беседах ребята говорят: чиновникам и менеджерам старых предприятий выгодно держать индустриальные гиганты в полуживом состоянии, добиваясь списаний долгов и льготных кредитов под крики о спасении отечественной промышленности. И эта история повторяется в других местах и с другими энтузиастами.
Что же ждет нас в будущем? Путин только-только заговорил, что нам, де, надо создавать технополисы. Он только заговорил об этом! А китайцы – вот уже столько лет, как их успешно развивают. И это при том, что высший эшелон китайцев, начавший высокотехнологичное развитие Китая, сплошь имел советско-партийно-коммунистическое образование. Как видите, оно совсем не помешало им принимать эффективные и современные решения.
Если современные тенденции сохранятся, то через десять лет РФ по сравнению с КНР превратится в отсталую сырьевую провинцию. В глобализированном мире русские окажутся полными аутсайдерами. Уже сегодня, попадая в Пекин, поражаешься обилию деловых центров-небоскребов, на фоне которых теряются московские башни «Газпрома», «Итеры» или Сбербанка. Москва уже сегодня кажется деревней по сравнению с китайской столицей. А через десять лет? Мы просто потеряем свой Дальний Восток, который займут более деловитые и конкурентоспособные китайцы.
Расшифровка четвертая: Бледная марионетка Голема
Только не будьте наивными…
Но я хочу, читатель, чтобы вы меня поняли правильно. Давайте не будем уподобляться безнадежным глупцам, которые твердят: «Вот уберем Путина – и все будет путем!». Это – сказки из разряда наивного монархизма четырехсотлетней давности, вера в «добрых» и «злых» царей. Ах, если бы все было так просто.
Случай Путина гораздо более тяжел. Он – не человек, а явление. Вернее, целая система, марионеткой коей Владимир Владимирович и служит. Иной раз его просто жалко – настолько он беспомощен и несамостоятелен. Когда вы слышите его речь, помните: говорит не он, а те, кто писал ему речи – все эти спичрайтеры, политтехнологи и имиджмейкеры. А они оглашают волю системы, приведшей В.В. к формальной власти.
Поясню. Мы с товарищами придерживаемся теории Голема. Что это такое? Начнем с самого начала.
В 1991 году власть на просторах павшего СССР захватили не творцы, не созидатели, не предприниматели. Кто же? Двуногие особи – «охотники за трофеями», мародеры, сверхпотребители. Новые кочевники. Грабители и разорители собственной Родины. Плоды этого владычества видны каждому. Справедливости ради отметим, что и на Западе пошел похожий процесс: творец, изобретатель, инженер и технократ оказались побежденными ордой финансовых спекулянтов, корпоративных «кидал», политиканов, мастеров по «промыванию мозгов» (реклама, СМИ, «пи ар») и производителей виртуальных иллюзий.
В нынешнем мире торжествуют «охотники за трофеями». Античеловеки-глобализаторы. Но самое плохое – в том, что эти двуногие особи сливаются в новую форму нечеловеческой разумной жизни.
Мы как разумная форма на Земле совсем не одиноки. Рядом с нами существует еще один разум – уже нечеловеческий. Вернее, надчеловеческий. И это – дьявольский сверхразум, воплощенное Зло. Голем разумный – Holem sapiens. (Термин придуман фантастом Андреем Лазарчуком и внесен в массы Сергеем Переслегиным).
Мы долго подводили вас к этому выводу. Уж больно он страшен и непривычен нам, привыкшим считать себя такими разумными и такими самостоятельными, обладающими свободой выбора. Но, тем не менее, на Земле уже существует громадная мыслящая и очень могущественная нелюдь, чье тело соткано из миллионов людей с особой психологией – психологией надменных «охотников за трофеями», с настроением «я – господин, а все остальные людишки – мое стадо». Причем люди-частички Голема могут говорить на разных языках и принадлежать разным культурам. Но все вместе они уже связаны воедино. Невиданный прогресс в сфере обмена информацией, передачи данных, масс-медиа и финансово-спекулятивного дела резко ускорил формирование этого нечеловеческого разума. И вот мы видим его владычество.
Чтобы стать частицей, клеткой этого Голема, человеку» трофейщику» совсем не обязательно это осознавать. Он до конца своей жизни пребывает в уверенности, что принадлежит к самому свободному и «отвязанному» племени людей – людей глобализованного мира. Мол, мы – уже в царстве свободы и возвышаемся над толпой скучных человечишек, вынужденных гнуть спины на полях или у конвейеров, в сервисе и в конторах, приходя на работу к девяти утра. Это, мол, черная кость глобализованного мира, наши слуги и наше сырье. Максимум, что ощущает «человеческая клетка» этой Тени – так только свою общность с наглым и самоуверенным племенем брокеров, финансистов, удачливых менеджеров масс-медиа, мафиози, наркоторговцев и прочих героев нынешних дней. Они действительно ходят в одни и те же рестораны, на одинаковые развлечения, хвастаются покупками в одних и тех же престижных магазинах. Они читают одинаковые журналы, смотрят CNN и BBC, покупают одинаково роскошные авто, отдыхают в определенных «райских уголках». Они даже баб имеют одних и тех же, вполне по Фридриху Энгельсу. Они жестоки и извращенны. К ним вполне подходит определение из одного фантастического романа Дина Кунца: «Основные занятия – торговля награбленным, сбыт невольников и разврат».
Но при всем этом они давно уже не самостоятельны. Сами того не понимая, они выступают лишь частью огромного «мозга» и не знают, о чем этот разум думает. Что замышляет. Чего боится. Разве отдельная клетка нашего мозга осознает нашу личность?
Биологам давно знаком феномен рыбьей стаи, пчелиного роя или муравейника. Состоя из примитивных неразумных существ, который обмениваются информацией, рой или муравейник ведут себя как коллективное разумное существо. Муравейник как организм из миллионов муравьев намного умнее каждого насекомого, которое входит в его состав.
А теперь представьте себе муравейник, который состоит не из насекомых, а из людей – причем с психологией пиратов, с многими миллиардами долларов, с реактивными личными самолетами, компьютерами и мобильной связью. Этот организм намного умнее муравейника, как вы понимаете. «Клетки» его связаны между собой мощной сетью электронных коммуникаций – Всемирной Паутиной, оптоволокном, спутниковой связью, теле– и радиоканалами. Именно Античеловечество подавило «космическое» направление развития цивилизации в пользу информационно-коммуникационного. Оно и ясно: Голем строил и укреплял свое тело, свое могущество.
Впрочем, «клетки»-античеловеки связаны друг с другом не только линиями привычной электронной связи. Есть и иная связь – чисто психическая, через общее психополе. Если вы помните, то еще в Средние века массы людей поддавались коллективным психозам и видениям. Им буквально чудилось одно и то же. То же самое есть и в Сообществе Тени. Только раньше плодом коллективных галлюцинаций были черти или ведьмы на метлах, а нынче – «международный терроризм», «русская угроза», «грядущий экономический подъем» и т. п. Электронные каналы связи мощно усиливают психополе и распространяют его на десятки миллионов квадратных километров со скоростью света.
Бесполезно пытаться понять разум Голема, опрашивая и изучая миллионы спекулянтов, чиновников, офицеров спецслужб и финансистов. Они не понимают того, что несамостоятельны. Нужно изучать «голем сапиенс» лишь в целом.
Нынешнее россиянское чиновничество и правящая «элита» – это тоже Голем. Крайне примитивный. А Путин – его говорящая кукла. РФ-овский Голем даже на общем фоне омерзителен. Из кого он состоит? Из чиновников. А кто заполнил государственный аппарат с 1985 года? Самые подлые, беспринципные и вороватые мерзавцы, твари продажные. Все вместе они составили одно сверхсущество со своим соображением и инстинктом самосохранения. Государство РФ – это их рай. Воруй, ни хрена не делай – тебе все равно ничего не будет. Объявлен курс на укрепление государства? Прекрасно – будем брать взятки и разворовывать бюджет еще больше, практически ничем не рискуя.
«Бело-сине-красный» чиновник – это венец деградации. Наворовав бешеные деньги, он хранит их за рубежом – и оттого очень боится, что Запад их отберет за непослушание. Или не даст визы на въезд в США и Европу. Оттого Путин перед лицом США робок, словно кролик. Оттого он сдает Западу все русские позиции, отпихивая от русских и белорусов, и абхазов, и сторонников воссоединения на Украине. Иначе и быть не может: таков инстинкт самосохранения его хозяина – Голема. Поэтому забудьте о том, что путинство поднимет страну и превратит ее в державу мирового класса.
Россиянскому чиновнику наплевать на народ. С его точки зрения, мы с вами – это лишние рты, на которые приходится тратить деньги. Куда приятнее бросить нас на произвол судьбы, а бюджетные деньги – «распилить». Чем меньше русских и граждан России – тем чиновничеству приятнее и удобнее жить. Поэтому его слуга-президент делает все, чтобы мы вымирали поскорее.
Голем совершенно глух к делам воссоздания сильной армии, могучего флота, процветающего высокотехнологичного производства, современной науки, отличного образования. Ведь для восстановления всего этого нужно нарушить волю американского дяди – а он может отобрать наворованное. К тому же, чтобы все это создать, нужно не воровать и не бюджет «пилить», а вкалывать день и ночь, думать напряженно, управлять проектами, отвечать головой за успех дела. А россиянскому чиновнику этого не нужно. Зачем – если можно жить, как сыр в масле катаясь, ни за что не отвечая, регулярно набивая личный карман? Вот потому Путин и заменяет развитие страны пустыми речами и показом телевизионных картинок.
Весной 2003 года мне пришлось беседовать с тогдашним заместителем главы думского комитета по промышленности Георгием Костиным. До 1993-го – строителем двигателей для русских ракет, бывшим директором Воронежского механического завода. (Тогда Путин говорил о грядущем возрождении оборонного сектора). Он очень выпукло обрисовал ситуацию в элитной части нашей индустрии и нравы чиновного Голема. Вот что он рассказал:
– В России не существует промышленной политики как таковой. А оборонка – это неотъемлемая часть промышленности. Индустриальной политики нет ни у правительства, ни у президента, ни у Госдумы, ни у Совета федерации. Да что говорить, применительно к ВПК такой политики нет даже у военных. Никто на официальном уровне в нашей стране не может сказать, какие отрасли в России будут развиваться и пользоваться поддержкой властей, а какие обречены либо выживать самостоятельно, либо просто закрываться.
Но ведь так быть не должно! Оборонные отрасли никогда не были изолированным от всей остальной экономики островом. Предприятия ВПК связаны тысячами нитей с гражданским сектором. Например, с производством специальных сталей и сплавов, со станкостроением (которое тоже нужно восстанавливать), с химией, электротехникой, электроникой и так далее. Как планировать возрождение ВПК, если неясна судьба других отраслей? Откуда мы узнаем, какие виды оружия мы сможем производить, а какие нет?
Кроме того, нет никакой четкости в плане постановки задач. Высшая власть в лице президента должна сказать, что оборонке следует сделать в ближайшие десять-пятнадцать лет. Нет, не то, сколько нужно изготовить таких-то и таких-то ракет в штуках, а кто у нас вероятный противник и какие задачи в возможном столкновении с ним призваны решать наши Вооруженные силы. Есть у нас такой документ? Нет. У нас набор врагов и друзей все время меняется. Как тогда прикажете формировать продуманный оборонный заказ?
Не имея такой постановки задачи, невозможно сформулировать и всю промышленную политику страны. А в ней тоже нужно намечать рубежи на две-три пятилетки вперед. Даже такие рыночники, как американцы, усиливают свой департамент стратегического планирования. С постановки задач должно начинаться любое преобразование в экономике. Есть задачи – под них создается и система государственного управления, и премьер-министр с кабинетом подбирается. Ничего подобного в России сегодня нет, и потому у нас в правительстве порой оказываются такие личности, которым и работу дворника-то доверять опасно. А чего мы хотим, если главная задача этих функционеров – любой ценой наполнить бюджет? Вот они и смотрят, какой завод еще не умер и как его побыстрее приватизировать. И «неестественный отбор» идет соответствующий – вороватых и дурковатых. Ведь если нет четких целей, то и за работу в правительстве не спросишь, да и профессиональные качества министров не оценишь.
Ну, скажите, кто из нас знает, какую экономическую модель строят в России? Никто. Так, только изредка господин Греф обронит: мол, то ли по бразильскому пути идем, то ли по португальскому. Это в огромной, скованной стужей и вечной мерзлотой стране-то? Кто-нибудь из вас слышал о военно-промышленном комплексе Португалии, об ее ракетах, спутниках и самолетах? Если мы делаем из России Португалию, то оборонку придется просто закрыть. Официально мы ведем «безмодельную» политику. Позвольте! Если у вас нет модели, то на что прикажете «нанизывать» экономические механизмы вывода страны из кризиса?
У нас нет ни четко сформулированных целей, ни структуры управления для их достижения, ни требуемых финансовых ресурсов. Поэтому естественно, что внятная программа реформирования ВПК у правительства отсутствует. Было бы удивительно, если бы она имелась…
…А что это за нелепость под названием «профицитный бюджет», когда правительство собирает в казну больше, чем тратит из нее? В нормальном государстве такого быть не должно. Более того, полезен даже малый дефицит, дабы правительство крутилось-вертелось как белка в колесе, обеспечивая рост экономики.
…Добавлю еще один субъективный фактор: сиюминутность, которой страдает руководство нынешней России. Чтобы вести действительно стратегическую политику и в ВПК, и в промышленности, нужно думать на пятнадцать лет вперед. Стоящий директор предприятия или глава компании приходит руководить прежде всего ради воплощения своей мечты, дела всей своей жизни. Как, например, Сергей Павлович Королев или его преемник Валентин Глушко. Он сначала думает, как довести задуманное до серийного производства, а потом начинает работать над техникой следующего поколения.
Поэтому контракт с управляющим в оборонке нужно заключать не на четыре года, как сейчас, а на десять лет, на цикл жизни серийной модели. Я не имею в виду несменяемость руководства. Если нарушил человек условия контракта – снимайте его. Но все же дайте ему возможность довести до конца свое дело.
А в РФ что? У нас даже президент страны не планирует дальше, чем на четыре года вперед. Ни о какой стратегии в данном случае и речи быть не может. И во главе холдингов мы рискуем получить временщиков, рвачей. Людей с психологией трофейной команды: сразу загрести куш – а потом хоть трава не расти. И таким будет плевать на то, что исчерпывается конкурентоспособность старых разработок, что не ведется новых. Ведь они пришли с психологией «здесь и сейчас»…
– А могут ли что-то сделать для будущего ВПК и всей русской промышленности законодатели? Ваш комитет по промышленной политике, например? Не все ж валить на правительство, оставляя себе позицию критика…
– Мы предпринимали такие попытки. Хотели думский комитет по промышленности превратить в структуру стратегическую, объединяющую профессионалов всех политических мастей, тех, кто пропитан промышленной идеологией.
Очень полезный опыт накопил комитет по конверсии и высоким технологиям в Госдуме 1995–1999 годов. Тогда при нем сформировали совет директоров предприятий в двести пятьдесят человек – настоящий «индустриальный парламент». Собирались раз в квартал на тематические заседания. Сегодня, скажем, собираются электронщики, а через три месяца – ракетостроители. И вот, скажем, директор Российского космического агентства Юрий Коптев не может игнорировать приглашения на такую встречу и делает доклад перед собравшимися. И сидят перед ним не дилетанты, а самые что ни на есть «зубры», профессионалы высшей марки. А если и они боятся задать ему прямые вопросы – помогают депутаты. Тогда, например, удалось спасти Байконур. Все проекты законов, затрагивавших интересы ВПК, с помощью этого общественного совета проходили тщательное изучение, суммировались все здравые предложения. А парламентские слушания с таким составом превращались в самую придирчивую экспертизу! Потом при комитете создали Национальный совет поддержки науки, образования и производства, он собирался ежемесячно.
Случай Путина гораздо более тяжел. Он – не человек, а явление. Вернее, целая система, марионеткой коей Владимир Владимирович и служит. Иной раз его просто жалко – настолько он беспомощен и несамостоятелен. Когда вы слышите его речь, помните: говорит не он, а те, кто писал ему речи – все эти спичрайтеры, политтехнологи и имиджмейкеры. А они оглашают волю системы, приведшей В.В. к формальной власти.
Поясню. Мы с товарищами придерживаемся теории Голема. Что это такое? Начнем с самого начала.
В 1991 году власть на просторах павшего СССР захватили не творцы, не созидатели, не предприниматели. Кто же? Двуногие особи – «охотники за трофеями», мародеры, сверхпотребители. Новые кочевники. Грабители и разорители собственной Родины. Плоды этого владычества видны каждому. Справедливости ради отметим, что и на Западе пошел похожий процесс: творец, изобретатель, инженер и технократ оказались побежденными ордой финансовых спекулянтов, корпоративных «кидал», политиканов, мастеров по «промыванию мозгов» (реклама, СМИ, «пи ар») и производителей виртуальных иллюзий.
В нынешнем мире торжествуют «охотники за трофеями». Античеловеки-глобализаторы. Но самое плохое – в том, что эти двуногие особи сливаются в новую форму нечеловеческой разумной жизни.
Мы как разумная форма на Земле совсем не одиноки. Рядом с нами существует еще один разум – уже нечеловеческий. Вернее, надчеловеческий. И это – дьявольский сверхразум, воплощенное Зло. Голем разумный – Holem sapiens. (Термин придуман фантастом Андреем Лазарчуком и внесен в массы Сергеем Переслегиным).
Мы долго подводили вас к этому выводу. Уж больно он страшен и непривычен нам, привыкшим считать себя такими разумными и такими самостоятельными, обладающими свободой выбора. Но, тем не менее, на Земле уже существует громадная мыслящая и очень могущественная нелюдь, чье тело соткано из миллионов людей с особой психологией – психологией надменных «охотников за трофеями», с настроением «я – господин, а все остальные людишки – мое стадо». Причем люди-частички Голема могут говорить на разных языках и принадлежать разным культурам. Но все вместе они уже связаны воедино. Невиданный прогресс в сфере обмена информацией, передачи данных, масс-медиа и финансово-спекулятивного дела резко ускорил формирование этого нечеловеческого разума. И вот мы видим его владычество.
Чтобы стать частицей, клеткой этого Голема, человеку» трофейщику» совсем не обязательно это осознавать. Он до конца своей жизни пребывает в уверенности, что принадлежит к самому свободному и «отвязанному» племени людей – людей глобализованного мира. Мол, мы – уже в царстве свободы и возвышаемся над толпой скучных человечишек, вынужденных гнуть спины на полях или у конвейеров, в сервисе и в конторах, приходя на работу к девяти утра. Это, мол, черная кость глобализованного мира, наши слуги и наше сырье. Максимум, что ощущает «человеческая клетка» этой Тени – так только свою общность с наглым и самоуверенным племенем брокеров, финансистов, удачливых менеджеров масс-медиа, мафиози, наркоторговцев и прочих героев нынешних дней. Они действительно ходят в одни и те же рестораны, на одинаковые развлечения, хвастаются покупками в одних и тех же престижных магазинах. Они читают одинаковые журналы, смотрят CNN и BBC, покупают одинаково роскошные авто, отдыхают в определенных «райских уголках». Они даже баб имеют одних и тех же, вполне по Фридриху Энгельсу. Они жестоки и извращенны. К ним вполне подходит определение из одного фантастического романа Дина Кунца: «Основные занятия – торговля награбленным, сбыт невольников и разврат».
Но при всем этом они давно уже не самостоятельны. Сами того не понимая, они выступают лишь частью огромного «мозга» и не знают, о чем этот разум думает. Что замышляет. Чего боится. Разве отдельная клетка нашего мозга осознает нашу личность?
Биологам давно знаком феномен рыбьей стаи, пчелиного роя или муравейника. Состоя из примитивных неразумных существ, который обмениваются информацией, рой или муравейник ведут себя как коллективное разумное существо. Муравейник как организм из миллионов муравьев намного умнее каждого насекомого, которое входит в его состав.
А теперь представьте себе муравейник, который состоит не из насекомых, а из людей – причем с психологией пиратов, с многими миллиардами долларов, с реактивными личными самолетами, компьютерами и мобильной связью. Этот организм намного умнее муравейника, как вы понимаете. «Клетки» его связаны между собой мощной сетью электронных коммуникаций – Всемирной Паутиной, оптоволокном, спутниковой связью, теле– и радиоканалами. Именно Античеловечество подавило «космическое» направление развития цивилизации в пользу информационно-коммуникационного. Оно и ясно: Голем строил и укреплял свое тело, свое могущество.
Впрочем, «клетки»-античеловеки связаны друг с другом не только линиями привычной электронной связи. Есть и иная связь – чисто психическая, через общее психополе. Если вы помните, то еще в Средние века массы людей поддавались коллективным психозам и видениям. Им буквально чудилось одно и то же. То же самое есть и в Сообществе Тени. Только раньше плодом коллективных галлюцинаций были черти или ведьмы на метлах, а нынче – «международный терроризм», «русская угроза», «грядущий экономический подъем» и т. п. Электронные каналы связи мощно усиливают психополе и распространяют его на десятки миллионов квадратных километров со скоростью света.
Бесполезно пытаться понять разум Голема, опрашивая и изучая миллионы спекулянтов, чиновников, офицеров спецслужб и финансистов. Они не понимают того, что несамостоятельны. Нужно изучать «голем сапиенс» лишь в целом.
Нынешнее россиянское чиновничество и правящая «элита» – это тоже Голем. Крайне примитивный. А Путин – его говорящая кукла. РФ-овский Голем даже на общем фоне омерзителен. Из кого он состоит? Из чиновников. А кто заполнил государственный аппарат с 1985 года? Самые подлые, беспринципные и вороватые мерзавцы, твари продажные. Все вместе они составили одно сверхсущество со своим соображением и инстинктом самосохранения. Государство РФ – это их рай. Воруй, ни хрена не делай – тебе все равно ничего не будет. Объявлен курс на укрепление государства? Прекрасно – будем брать взятки и разворовывать бюджет еще больше, практически ничем не рискуя.
«Бело-сине-красный» чиновник – это венец деградации. Наворовав бешеные деньги, он хранит их за рубежом – и оттого очень боится, что Запад их отберет за непослушание. Или не даст визы на въезд в США и Европу. Оттого Путин перед лицом США робок, словно кролик. Оттого он сдает Западу все русские позиции, отпихивая от русских и белорусов, и абхазов, и сторонников воссоединения на Украине. Иначе и быть не может: таков инстинкт самосохранения его хозяина – Голема. Поэтому забудьте о том, что путинство поднимет страну и превратит ее в державу мирового класса.
Россиянскому чиновнику наплевать на народ. С его точки зрения, мы с вами – это лишние рты, на которые приходится тратить деньги. Куда приятнее бросить нас на произвол судьбы, а бюджетные деньги – «распилить». Чем меньше русских и граждан России – тем чиновничеству приятнее и удобнее жить. Поэтому его слуга-президент делает все, чтобы мы вымирали поскорее.
Голем совершенно глух к делам воссоздания сильной армии, могучего флота, процветающего высокотехнологичного производства, современной науки, отличного образования. Ведь для восстановления всего этого нужно нарушить волю американского дяди – а он может отобрать наворованное. К тому же, чтобы все это создать, нужно не воровать и не бюджет «пилить», а вкалывать день и ночь, думать напряженно, управлять проектами, отвечать головой за успех дела. А россиянскому чиновнику этого не нужно. Зачем – если можно жить, как сыр в масле катаясь, ни за что не отвечая, регулярно набивая личный карман? Вот потому Путин и заменяет развитие страны пустыми речами и показом телевизионных картинок.
Весной 2003 года мне пришлось беседовать с тогдашним заместителем главы думского комитета по промышленности Георгием Костиным. До 1993-го – строителем двигателей для русских ракет, бывшим директором Воронежского механического завода. (Тогда Путин говорил о грядущем возрождении оборонного сектора). Он очень выпукло обрисовал ситуацию в элитной части нашей индустрии и нравы чиновного Голема. Вот что он рассказал:
– В России не существует промышленной политики как таковой. А оборонка – это неотъемлемая часть промышленности. Индустриальной политики нет ни у правительства, ни у президента, ни у Госдумы, ни у Совета федерации. Да что говорить, применительно к ВПК такой политики нет даже у военных. Никто на официальном уровне в нашей стране не может сказать, какие отрасли в России будут развиваться и пользоваться поддержкой властей, а какие обречены либо выживать самостоятельно, либо просто закрываться.
Но ведь так быть не должно! Оборонные отрасли никогда не были изолированным от всей остальной экономики островом. Предприятия ВПК связаны тысячами нитей с гражданским сектором. Например, с производством специальных сталей и сплавов, со станкостроением (которое тоже нужно восстанавливать), с химией, электротехникой, электроникой и так далее. Как планировать возрождение ВПК, если неясна судьба других отраслей? Откуда мы узнаем, какие виды оружия мы сможем производить, а какие нет?
Кроме того, нет никакой четкости в плане постановки задач. Высшая власть в лице президента должна сказать, что оборонке следует сделать в ближайшие десять-пятнадцать лет. Нет, не то, сколько нужно изготовить таких-то и таких-то ракет в штуках, а кто у нас вероятный противник и какие задачи в возможном столкновении с ним призваны решать наши Вооруженные силы. Есть у нас такой документ? Нет. У нас набор врагов и друзей все время меняется. Как тогда прикажете формировать продуманный оборонный заказ?
Не имея такой постановки задачи, невозможно сформулировать и всю промышленную политику страны. А в ней тоже нужно намечать рубежи на две-три пятилетки вперед. Даже такие рыночники, как американцы, усиливают свой департамент стратегического планирования. С постановки задач должно начинаться любое преобразование в экономике. Есть задачи – под них создается и система государственного управления, и премьер-министр с кабинетом подбирается. Ничего подобного в России сегодня нет, и потому у нас в правительстве порой оказываются такие личности, которым и работу дворника-то доверять опасно. А чего мы хотим, если главная задача этих функционеров – любой ценой наполнить бюджет? Вот они и смотрят, какой завод еще не умер и как его побыстрее приватизировать. И «неестественный отбор» идет соответствующий – вороватых и дурковатых. Ведь если нет четких целей, то и за работу в правительстве не спросишь, да и профессиональные качества министров не оценишь.
Ну, скажите, кто из нас знает, какую экономическую модель строят в России? Никто. Так, только изредка господин Греф обронит: мол, то ли по бразильскому пути идем, то ли по португальскому. Это в огромной, скованной стужей и вечной мерзлотой стране-то? Кто-нибудь из вас слышал о военно-промышленном комплексе Португалии, об ее ракетах, спутниках и самолетах? Если мы делаем из России Португалию, то оборонку придется просто закрыть. Официально мы ведем «безмодельную» политику. Позвольте! Если у вас нет модели, то на что прикажете «нанизывать» экономические механизмы вывода страны из кризиса?
У нас нет ни четко сформулированных целей, ни структуры управления для их достижения, ни требуемых финансовых ресурсов. Поэтому естественно, что внятная программа реформирования ВПК у правительства отсутствует. Было бы удивительно, если бы она имелась…
…А что это за нелепость под названием «профицитный бюджет», когда правительство собирает в казну больше, чем тратит из нее? В нормальном государстве такого быть не должно. Более того, полезен даже малый дефицит, дабы правительство крутилось-вертелось как белка в колесе, обеспечивая рост экономики.
…Добавлю еще один субъективный фактор: сиюминутность, которой страдает руководство нынешней России. Чтобы вести действительно стратегическую политику и в ВПК, и в промышленности, нужно думать на пятнадцать лет вперед. Стоящий директор предприятия или глава компании приходит руководить прежде всего ради воплощения своей мечты, дела всей своей жизни. Как, например, Сергей Павлович Королев или его преемник Валентин Глушко. Он сначала думает, как довести задуманное до серийного производства, а потом начинает работать над техникой следующего поколения.
Поэтому контракт с управляющим в оборонке нужно заключать не на четыре года, как сейчас, а на десять лет, на цикл жизни серийной модели. Я не имею в виду несменяемость руководства. Если нарушил человек условия контракта – снимайте его. Но все же дайте ему возможность довести до конца свое дело.
А в РФ что? У нас даже президент страны не планирует дальше, чем на четыре года вперед. Ни о какой стратегии в данном случае и речи быть не может. И во главе холдингов мы рискуем получить временщиков, рвачей. Людей с психологией трофейной команды: сразу загрести куш – а потом хоть трава не расти. И таким будет плевать на то, что исчерпывается конкурентоспособность старых разработок, что не ведется новых. Ведь они пришли с психологией «здесь и сейчас»…
– А могут ли что-то сделать для будущего ВПК и всей русской промышленности законодатели? Ваш комитет по промышленной политике, например? Не все ж валить на правительство, оставляя себе позицию критика…
– Мы предпринимали такие попытки. Хотели думский комитет по промышленности превратить в структуру стратегическую, объединяющую профессионалов всех политических мастей, тех, кто пропитан промышленной идеологией.
Очень полезный опыт накопил комитет по конверсии и высоким технологиям в Госдуме 1995–1999 годов. Тогда при нем сформировали совет директоров предприятий в двести пятьдесят человек – настоящий «индустриальный парламент». Собирались раз в квартал на тематические заседания. Сегодня, скажем, собираются электронщики, а через три месяца – ракетостроители. И вот, скажем, директор Российского космического агентства Юрий Коптев не может игнорировать приглашения на такую встречу и делает доклад перед собравшимися. И сидят перед ним не дилетанты, а самые что ни на есть «зубры», профессионалы высшей марки. А если и они боятся задать ему прямые вопросы – помогают депутаты. Тогда, например, удалось спасти Байконур. Все проекты законов, затрагивавших интересы ВПК, с помощью этого общественного совета проходили тщательное изучение, суммировались все здравые предложения. А парламентские слушания с таким составом превращались в самую придирчивую экспертизу! Потом при комитете создали Национальный совет поддержки науки, образования и производства, он собирался ежемесячно.